Александр Македонский

Маловероятно, если учитывать характер царя и его относительное равнодушие к любовным утехам. Но оставим это на совести историков, тем более что сам Александр любил повторять: «Нет ничего более рабского, чем роскошь и нега, и ничего более царственного, чем труд».

Македонская фаланга

В наследство от отца Александр получил еще и особое устройство армии – считавшуюся непобедимой македонскую фалангу. Царь Филипп, впрочем, создал ее потому, что это был единственный дешевый способ организовать эффективную массовую армию из необученных крестьян, не имевших возможности постоянно упражняться с оружием и обзавестись доспехами. В каре умели строиться даже совершенно дикие племена.

Филипп II организовал македонян в полки, спаял дисциплиной и изнурительными тренировками, равно как и постоянными походами, выучил биться в строю и снабдил их круглыми щитами и длинными копьями – вооружением, подобным афинскому.

В книге Арриана «Поход Александра»[4] есть описание того, как Александр создавал фалангу из новобранцев: «Командиром при каждом отделении (лохе) из 16 бойцов он назначил македонца, над ним македонца «двудольника» и «десятистатерника» (так называли воина по жалованью, которое он получал: оно было меньше жалованья «двудольника» и больше обычного солдатского). Под их началом, таким образом, было 12 персов и замыкающий лох македонец, тоже «десятистатерник», так что в лохе находилось четыре македонца, отличенных – трое жалованьем, а один властью над лохом, и 12 персов. Вооружение у македонцев было свое, национальное; одни из персов были лучниками, другие имели дротики».

Таким образом, достаточно было иметь только четверть опытных и хорошо вооруженных воинов, чтобы вся фаланга превратилась в грозную силу. Сила фаланги заключается не в героизме отдельных личностей, как практиковалось у эллинов, а в подчинении всех решению боевой задачи. В рядах фаланги трудно было прославиться подвигом, но и трусом тоже нельзя было стать.

Общая численность полной фаланги составляла девять тысяч человек. Фаланга являлась предшественницей римской когорты.

У фалангитов имелись также, хотя необязательно у всех, короткие мечи. Плутарх упоминал, что, когда римляне развалили фалангу, «…македонцы безуспешно пытались короткими кинжалами пробить крепкие щиты римлян, закрывавшие даже ноги, и своими легкими щитами оборониться от их тяжелых мечей, насквозь рассекавших все доспехи».

Фаланга по своей природе была малоподвижна, ее цель – сдержать лобовой напор противника. На пересеченной местности фаланга ломала строй и становилась уязвимой. При ударе во фланг или в тыл фаланга теряла свои преимущества и превращалась в плохо организованную толпу.

В сражениях Филипп II и Александр Великий наносили решающий удар силами конницы в то время, когда основные силы врага вязли в безуспешных попытках взломать строй фаланги. Как заметил один историк, фаланга служила наковальней Александру, кувалдой же была кавалерия. Нестройные толпы персов были бессильны перед правильным строем греков или македонцев.

Слабость же фаланги продемонстрировали позднее римляне, атакуя не сплошной фронт, а разрывы в строю и фланги. Как писал Плутарх, «поистине фаланга напоминает могучего зверя: она неуязвима до тех пор, пока представляет собою единое тело, но, если ее расчленить, каждый сражающийся лишается силы, потому что они сильны не каждый сам по себе, а взаимной поддержкой».

Начало великого похода

Александр понимал, сколь рискован задуманный поход: война должна была либо привести к полному успеху, либо закончиться быстрым провалом и гибелью Македонии. Поэтому накануне выступления Александр роздал оставшееся у него имущество близким и друзьям. Один из них, удивленный такой щедростью, спросил царя:

– Что же ты оставляешь себе?

– Надежду, – ответил царь.

Александр рассчитывал, что по сравнению с теми богатствами, которые он сумеет отобрать у врага, его владения в Македонии покажутся ничтожными, а в случае поражения ему не надо будет ничего.

В наследство от Филиппа Александр получил сильнейшую армию Древней Греции, но прекрасно понимал, что для победы над огромной Персией понадобятся усилия всей Эллады. Ему удалось создать общегреческий союз и сформировать объединенное греко-македонское войско.

Элиту армии составляли телохранители царя и македонская царская гвардия. Основой конницы были всадники из Фессалии. Пешие воины носили тяжелые бронзовые доспехи, главным оружием их было македонское копье.

Александр усовершенствовал боевую тактику своего отца. Македонскую фалангу он стал строить углом, такое построение позволяло концентрировать силы для атаки правого фланга противника, традиционно слабого в армиях Древнего мира. Помимо тяжелой пехоты в войске имелось немалое число легковооруженных вспомогательных отрядов из разных городов Греции. Общая численность пехоты составляла 30 тыс. человек, конницы – 5 тыс. Несмотря на сравнительно небольшую численность, греко-македонское войско было хорошо обучено и вооружено.

Историк Диодор приводит состав войск Александра, подтвержденный в целом другими источниками:

«Пехота – всего 32 тысячи – 12 тысяч македонян (9 тысяч в македонской фаланге и 3 тысячи в отрядах щитоносцев), 7 тысяч союзников (из греческих городов), 5 тысяч наемников (греков), 7 тысяч варваров (фракийцев и иллирийцев), 1 тысяча лучников и агриан (пеонийское племя во Фракии).

Конница –1500–1800 македонян (гетайры), 1800 фессалийцев и 600 греков из других областей, 900 фракийцев и пеонийцев».

Кроме того, в Малой Азии находилось несколько тысяч македонских солдат, которые переправились туда еще при Филиппе. Таким образом, общее количество войск Александра в начале похода достигало 50000 солдат.

В штабе Александра было также немало ученых и историков: Александр изначально ставил перед собой и исследовательские цели.

Копье в земле Трои

Весной 334 г. до н.э. Александр во главе греко-македонской армии переправился в Малую Азию – так начался знаменитый восточный поход, сделавший Александра повелителем огромной империи. Незадолго до похода Александра, в 336 г. до н.э., на персидском престоле в результате дворцовых интриг оказался Дарий III. Несколько лет его правления – время гибели персидской державы Ахеменидов.

По рассказам историков, Александр приблизился к берегу и бросил копье, вонзившееся в землю Азии. Он спрыгнул на берег и первым ступил на землю.

Отсюда македонский царь отправился к Трое, где принес жертвы Афине Илионской, по преданию, оказавшей покровительство грекам во время осады города, а также Приаму, Ахиллу и Патроклу. Действия македонца должны были побудить греческие города Малой Азии присоединиться к нему для совместной борьбы с персами, но греки предпочитали выжидать.

Из Трои Александр забрал чудом сохранившийся там щит, по преданию, принадлежавший легендарному Ахиллу. Этот щит был гораздо больше и тяжелее собственного щита Александра.

Когда армия Александра оказалась возле одного небольшого прибрежного города, его жители отправили к Александру ритора, который в свое время обучал Александра ораторскому мастерству, чтобы просить его спасти город. Ожидая изощренных риторических уловок и просьб от своего учителя, Александр воскликнул, что не выполнит ничего из того, что тот попросит. Однако ритор попросил захватить и разграбить его родной город, и царю пришлось сдержать свое слово: город уцелел.

Командир греческих наемников на персидской службе, хорошо знакомый с македонской армией (он сражался против отрядов Филиппа, посланных в Малую Азию) и лично знавший Александра, рекомендовал воздерживаться от открытых столкновений с армией Александра и предлагал применять тактику выжженной земли. Также он настаивал на необходимости активного использования флота и на нанесении удара по самой Македонии.

Однако персидские сатрапы отказались слушать советы грека и решили дать сражение Александру на реке Граник недалеко от Трои. В битве при Гранике отряды сатрапов, преимущественно конные (числом до 20 тыс.), были рассеяны, персидская пехота разбежалась, а греческие наемники были окружены и истреблены (2 тыс. взято в плен).

После этого армия молодого царя быстро заняла практически всю Малую Азию. В одном из городов, Гордии, македонский царь увидел колесницу, дышло которой было закреплено сложнейшим узлом, затвердевшим от времени. Оракул предсказал, что тот, кто распутает божественный узел, покорит весь мир.

Многие пытались развязать гордиев узел, но никому это не удавалось до Александра Македонского. Точнее, он просто разрубил его. Правда, некоторые античные авторы были не согласны с этой версией и утверждали, что Александр именно развязал узел, решив сложную задачу своим умом.

В 333 г. до н.э. персидский царь Дарий III совершил попытку разбить греко-македонские войска при Иссе. Но местность благоприятствовала Александру: огромное войско персов оказалось зажатым в узкой теснине между морем и горами. Битва завершилась полным разгромом Дария, сам он бежал с поля боя, бросив в лагере семью, которая досталась в качестве приза македонянам.

В числе пленников были жена Дария – Статира, считавшаяся красивейшей женщиной Персии, и ее дочери. Статира умерла якобы при родах два года спустя. Совершенно неизвестно, была ли ее беременность следствием близости с Александром, хотя очевидно, что, окруженная прислугой из евнухов, она могла вступить в связь только с царем.

Впрочем, все источники уверяют, что Александр почтительно отнесся к царственной пленнице, и подчеркивают, что он к ней даже не прикасался, да и видел ее всего один раз, после пленения. Скорее всего, царица скончалась по другой причине. Александр всегда ставил политический расчет выше страсти к женщинам. К тому же, из достоверного источника известно, что Александр вообще не встречался со Статирой, а посылал к царской семье своего телохранителя. У Статиры перед пленением уже было трое детей, да и эталон персидской красоты вовсе не считался таковым у эллинов.

Македонские отряды после бегства Дария легко овладели Дамаском, захватили там часть сокровищ персидского царя и много знатных пленников.

Александр вскоре завладел всеми портами восточного побережья Средиземного моря. Победа при Иссе открыла македонянам путь на юг. Александр, огибая побережье Средиземного моря, направился в Финикию с целью покорения прибрежных городов, дабы лишить персидский флот пунктов базирования.

Мирные условия, дважды предложенные Дарием, были категорически отклонены Александром. Поставив себе целью завоевание мира, он не мог ограничиться лишь теми победами, которые уже одержал, и теми территориями, которыми уже овладел. А заключение мира с персидским владыкой поставило бы на мечтах македонца крест. Впрочем, и в Малой Азии еще не все города были покорены.

Из городов Финикии только неприступный Тир, расположенный на острове, отказался признавать власть Александра. Пока продолжалась осада Тира, Дарий прислал письмо с предложением: он заплатит огромный выкуп в десять тысяч талантов за свою семью и уступит Александру все свои земли к западу от Евфрата.

Говорят, Парменион сказал:

– Я бы согласился, будь я Александром.

– Я бы тоже, будь я Парменионом, – последовал знаменитый ответ Александра.

Взятие Тира явилось величайшим достижением Александра; в июле 332 г. до н.э. после 7-месячной осады неприступный город-крепость пал после штурма с моря, со специально построенной греками дамбы, превратившей остров в часть материка. За штурмом последовала большая резня, затем оставшихся жителей, в основном женщин и детей, продали в рабство. В знак победы на главной площади города был установлен один из греческих кораблей.

С падением Тира персидский флот на Средиземном море – гроза всех мореплавателей – перестал существовать.

Падение Персидской империи

Надо заметить, что за века правления Ахеменидов огромная Персидская империя сгнила насквозь. Цари погрязли в роскоши и наслаждениях, не желая заниматься государственными делами. Государя обслуживали 300 поваров, 300 танцовщиц, 30 тыс. рабов и рабынь. Сатрапы провинций подражали властителям, окружая себя блеском и богатством.

Налоги и без того были разорительными, но чиновники и ростовщики еще и хищничали, обирая народ. А покровительство властителей делало их неуязвимыми.

Любить такую державу у подданных не было абсолютно никаких причин. При первых же серьезных ударах она начала разваливаться. А Александр, кроме македонской фаланги, применил еще одно мощное оружие: подобно ассирийским царям былых времен, он действовал сея ужас.

Богатый и многолюдный город Тир долго оборонялся – за это Александр приказал не просто перебить, а распять всех жителей, включая женщин и детей. После одной особенно ожесточенной битвы он распорядился уничтожить десятки тысяч пленных, всех до единого. Многие города и провинции в результате стали сдаваться без сопротивления – себе дороже. Армия македонян и греков прокатилась по Ближнему Востоку, Ирану, Закавказью, в 329 г. до н.э. вступила в Среднюю Азию.

Царь Скифии (имя его неизвестно) отслеживал эти передвижения, несколько раз присылал посольства, предлагал заключить мир и готов был скрепить его браком, выдав за Александра свою дочь. Но завоеватель возгордился. Неужто скифы желают остаться независимыми и претендуют на равноправие с ним? Женитьбу на «варварской» царевне он счел смешной и отверг.

С послами обошелся любезно, заверил их в «дружбе». Вместе с ними направил ответных послов из числа собственных приближенных, чтобы передать скифскому царю слова мира и любви. Но задание им давалось иное: разведать дороги, собрать сведения о населении и войсках Скифии. А царь Хорезма выразил готовность провести македонян к Черному морю в обход Каспия. Александру идея понравилась, он заключил с сообразительным царем дружеский союз.

Однако в Средней Азии далеко не все согласились признать господство захватчиков. Племена саков, массагетов, сарматов отступили за Сырдарью, совершали оттуда нападения, уничтожили несколько македонских отрядов. А когда Александр со всей армией переправился через Сырдарью, его основательно потрепали и заставили отступить. Поразмыслив, он отложил поход на Скифию, решив сперва закончить дела на Средиземном море.

Египет и основание Александрии

После Финикии Александр продолжил путь к Египту через Палестину, где ему оказал сопротивление единственный город – Газа, но и он был взят штурмом после двухмесячной осады. На главной площади этого города Александр повелел водрузить осадную машину.

Египет, вооруженные отряды которого были уничтожены еще в битве при Иссе, был сдан местным персидским сатрапом Мазаком без всякого сопротивления, а фараон (фигура чисто декоративная) удалился вместе с частью жрецов в глубь страны.

Явившись в царство древних пирамид в качестве освободителя, молодой царь заручился поддержкой жреческой знати, поскольку не касался местных обычаев и религиозных верований, в целом сохранил систему управления Египтом, лишь поддержав ее македонскими гарнизонами.

В Египте Александр пробыл полгода с декабря 332 г. до н.э. по май 331 г. до н.э. Там он основал город Александрию, который вскоре стал одним из главных культурных центров Древнего мира и крупнейшим городом Египта. Отсюда он двинулся в начале 331 г. до н. э. через Ливийскую пустыню к храму Зевса (Юпитера) Амона, жрецы которого и посвятили его, по обычаю древних фараонов, в «сына Амона» («сына Солнца»).

Таким образом блестящий полководец превратился из простого человека в небожителя, что внесло в ряды его противников разброд и растерянность. Сражаться против обычного смертного еще куда ни шло, но противостоять богу считалось равносильно самоубийству.

Так Александр впервые стал распространять о себе слух, прежде всего для местного населения, о том, что приходится сыном Зевсу, главному богу. Чтобы получить признание царем в Египте, Александр принял египетскую традицию, согласно которой фараон считался потомком верховного божества.

Именно с этого времени молодой македонский царь и начал отдаляться от своего окружения. Преданные ему военачальники Антипатр, Птолемей Лаг, Пердикка, Филота, Парменион, Клит Черный, Гефестион начали ощущать на себе деспотический характер Александра. Тот же, видимо искренне уверовав в свое божественное предназначение, не замечал растущего недовольства.

Основной мыслью Александра Македонского было положить конец вековым распрям между Персией и Грецией, соединив культуры Запада и Востока путем политики распространения культуры древних эллинов. Именно поэтому следующая эпоха в истории Древней Греции называется эллинистической.

С завоеванием Египта его власти на всем восточном побережье Средиземного моря более ничего не угрожало.

Укрепившись достаточно на завоеванной территории, Александр решил углубиться в неизведанные для греков земли, в центральные области Азии, где персидский царь Дарий успел собрать новую огромную армию.

Победа над Персией

Залог успеха македонского войска лежал в умении быстро преодолевать большие расстояния, брать города и выигрывать сражения, благодаря усовершенствованной тактике ведения боя.

Летом 331 г. до н.э. Александр форсировал реки Евфрат и Тигр и оказался на подступах к Мидии, сердцу Персидской державы. На большой равнине, возле развалин древнего города Армагеддон, македонян поджидало войско царя Дария. В это время, 20 сентября, произошло лунное затмение, принятое Александром как благое предзнаменование.

1 октября состоялась грандиозная битва при Гавгамелах, в ходе которой войска персов и подвластных им народов были наголову разбиты. Царь Дарий, как и в предыдущем сражении, бежал с поля боя, хотя его отряды еще сражались и исход сражения был неизвестен. Как видно, особой смелостью персидский монарх не отличался никогда.

Александр практически беспрепятственно двинулся к югу, где древний Вавилон и Сузы, одна из столиц Персидской империи, открыли ему свои ворота. Персидские сатрапы, потеряв веру в Дария, стали переходить на службу к царю Азии, как стали называть Александра.

Покончив с завоеваниями, нужно было заняться устройством завоеванной территории. Александр привлек к управлению персов, поручив только военные и финансовые дела ведению греков и македонян; он стремился вообще к слиянию македонян и персов, что, конечно, могло случиться лишь в том случае, если бы завоеватели во главе с самим Александром восприняли некоторые, мягко говоря, отрицательные стороны восточного быта. Так и произошло.

Из Суз Александр направился к Персеполю. Проход туда, так называемые «Персидские ворота», защищало 40-тысячное войско персов. После тщетной попытки одолеть их Александр с частью своего войска пошел в обход, взбираясь по горным тропинкам, напал на них спереди и с тылу, смял и победоносно вступил в город в январе 330 г. до н.э.

Из своего вступления в Персеполь Александр устроил, как бы сейчас сказали, настоящее шоу, воплотив в жизнь свою юношескую мечту о царице амазонок, которую мечтал взять в жены.

«Божественный Александр, победитель «царя царей», отныне – владыка Азии, появился с южной стороны дворцов Персеполиса. Его окружали великие военачальники – и в то же время верные друзья и соратники правителя. Македонский действительно был богоподобен – лицо его пылало ярким румянцем, движения были сильными и уверенными, как у льва. Сходства с этим царем животных добавлял золотой доспех Александра и великолепный шлем в форме львиной головы. Золотом же сверкала и сбруя Буцефала, черного как ночь.

Однако сегодня взгляды лишь на миг останавливались на великом правителе, чтобы тут же обратиться к той, что была его спутницей. Если Александра называли божественным, то эту женщину можно было назвать богиней. Богиней войны? О да – это была ее крепкая посадка, золоченый лук и колчан за спиной, шлем, придававший ей столь воинственный вид, щит с изображением золотого сокола Кирки в центре. Под ней нетерпеливо пританцовывал прекрасный конь, золотисто-рыжий, с черным хвостом и гривой, в которые были вплетены золотые нити.

Но нет, не Артемида-воительница ехала сейчас рука об руку с Александром. То ехала сама Афродита в одном из своих обликов. Царица амазонок ехала в том виде, в котором и надлежало ехать богине, не нуждающейся в искусственных прикрасах. Она ехала нагой.

Невысокая, но великолепно сложенная, крепкая, но очень женственная одновременно, с кожей цвета меди – амазонка была прекрасна. Кроме оружия ее тело укрывала только короткая леопардовая шкура, брошенная на спину, и водопад золотистых кудрей, рассыпавшихся из-под шлема на безукоризненные плечи.

Рядом с ней ехала вторая амазонка, столь же прекрасная…»

Амазонку изображала уже упоминавшаяся знаменитая гетера Таис, вторую – ее подруга или служанка. На самом деле у нас нет сведений о том, как выглядела прекрасная Таис: время не донесло до нас ни одного ее портрета. Сохранилось лишь впечатление: все знавшие афинскую гетеру восторженно отзывались о ее красоте. Ей отдает дань и неизвестный писатель, отрывок из произведения которого процитирован выше.

Македонская армия отдыхала в городе до конца весны, а перед уходом дворец персидских царей был сожжен дотла, что никак не украшает великого царя-завоевателя. Правда, по знаменитой легенде пожар спровоцировала Таис Афинская, воскликнув при этом:

– Пусть теперь никто не посмеет сказать, что женщины не мстили персам!

Дело в том, что во время великих Греко-персидских войн, происходивших в V в. до н.э., персидский царь Ксеркс сжег Афины дотла. Даже спустя сотню лет эти события отдавались болью в сердце каждого жителя Афин. И Таис не была исключением. Мстительная гетера решила взять реванш, расправившись с обителью самого Ксеркса.

Но скорее всего, знаменитый во всем мире дворец персидских царей был сожжен по политическим соображениям, нежели в припадке опьянения: Александр мало пил и еще меньше прислушивался к мнению женщин. Хотя легенда красивая.

Преследуя бежавшего в Мидию Дария, Александр занял столицу этой страны, город Экбатану. В его окрестностях Александру показали пропасть, откуда непрестанно вырывался огонь. Неподалеку из земли сочилась черная жидкость, которую впоследствии назовут нефтью. Местные жители объяснили царю, что эта жидкость способна гореть, как смола, и что вырывающийся из пропасти огонь не потухает, так как источник дает огню все новую пищу.

Александру захотелось тут же испытать свойства этой жидкости. Был среди прислужников царя мальчик Стефан, умевший прекрасно петь. Вот его-то Александр и приказал обмазать нефтью и поджечь, чтобы узнать, сможет ли удивительная жидкость гореть и на человеческом теле: ведь тогда сила ее может быть использована и на войне.

Не ожидавший зла от своего повелителя, Стефан охотно позволил провести над собой опыт. Только когда испуганный силой пламени Александр отступил, не зная, что делать, Стефан понял, на что его обрекли. К счастью, приближенные царя успели сбить огонь, но мальчик остался калекой на всю жизнь.

В апреле того же года Александр еще раз выступил против Дария, продвигаясь далее на восток. Известие, что несколько возмутившихся сатрапов схватили бежавшего Дария, низвергли его и убили в июле 330 г. до н.э., стало для завоевателя полной неожиданностью: он-то сам мечтал если не убить царя персов в бою, то хотя бы захватить в плен.

Узнав о крахе своих мечтаний, Александр притворился глубоко опечаленным… смертью персидского царя. Он сам покрыл тело покойного пурпурным плащом, повелел отвезти усопшего царя в Персеполь и торжественно похоронить там среди могил его предков.

Дарий не назначил себе преемника, и в глазах большинства Александр стал наследником, которому по праву победителя должно перейти огромное государство. Та часть населения Персии, которая была верна Дарию, теперь перешла на сторону Александра. Македонский царь смог пополнить свою армию людьми из персидских земель.

Александр поспешил подчинить себе остальную, восточную, часть персидской монархии, а затем, в 329 и 328 гг. до н.э., – также Бактрию и Согдиану, противопоставившие ему более серьезное сопротивление, чем он до сих пор встречал. Ему приходилось подавлять постоянно возникающие возмущения народа и осаждать укрепленные жилища знати.

Александр, царь Персидский

Теперь, когда Дария не стало, а его царство перешло к Александру, македоняне и греки не хотели участвовать в трудном походе, цели которого были им совершенно чужды. Все чаще слышались требования македонских солдат разрешить им вернуться на родину, но Александр умел заставить людей следовать за собой.

Выделив из армии наиболее преданных ему испытанных воинов, Александр обратился к ним с просьбой не покидать его в чужой стране. Царь напомнил воинам о богатствах, которые они захватили, и с горечью спросил: неужели они оставят его одного, его, который завоевал для них Вселенную?

Александр был хорошим оратором; когда он почувствовал, что его внимательно слушают, то сказал, что никого не будет удерживать силой и позволит всякому, у кого хватит подлости бросить товарищей, вернуться домой. Воины шумными возгласами приветствовали Александра. Ни у кого не хватило мужества выступить против царя или настаивать на своем желании уйти.

Уговорив таким образом часть воинов, Александр без труда заставил следовать за ним и остальных.

Став властителем Азии, Александр изменился. Он перестал смотреть на персов как на покоренный народ и стал стремиться уравнять победителей с побежденными и соединить их в единую монархию. Принятые Александром меры вначале касались чисто внешней стороны жизни: восточных одежд, гарема, персидских придворных церемоний, которые, впрочем, македоняне соблюдать были не обязаны. Александр хотел жить с персами так, как их прежние цари.

Первые жалобы на него появились к осени 330 г. до н.э. Боевые соратники, привыкшие к простоте нравов и дружеским отношениям между царем и подданными, глухо роптали, отказываясь принять восточные понятия, в частности не желали простираться ниц и целовать ногу царя. Ближайшие же друзья и придворные льстецы без колебаний последовали за Александром.

Македонская армия утомилась от длительного похода, солдаты хотели вернуться домой и не разделяли желаний царя, стремившегося стать господином всего мира. В конце 330 г. до н.э. был раскрыт заговор против Александра нескольких простых солдат (известно лишь о двух участниках). Однако последствия неудачного заговора оказались более чем серьезны из-за борьбы внутри окружения Александра.

Один из ведущих полководцев, Филота, был обвинен в пассивном соучастии (знал, но не донес). Даже под пытками Филота не признался в злом умысле, но был казнен по решению суда и настоянию других военачальников. Отец Филоты, полководец Парменион, был убит без суда и какого-либо доказательства вины из-за возросшей подозрительности Александра.

Этот заговор не был последним. Летом 327 г. до н.э. был раскрыт «заговор пажей», знатных юношей при македонском царе. Кроме непосредственных виновников казнили и Каллисфена, историка и философа, который один осмеливался возражать царю и открыто критиковать новые придворные порядки. Смерть философа явилась логичным следствием развития деспотизма у Александра. Эта тенденция особенно отчетливо проявилась в смерти Клита Черного. Клит, командир царских телохранителей и друг детства, был убит Александром в результате пьяной ссоры осенью 328 г. до н.э.