XIV принцип

 Все книги на свете написаны одной рукой...

Эмерсон. «Essays», 2t VIII.

Пурпурная, как полотнища боевых племен Империи, заря подни­малась из глубоких расщелин гор, окружающих Ультуан. Едва первые лучи рассвета коснулись мозаичных стекол Белой Башни Хоэта, по мраморным плитам ее полов поползли кружевные тени от кованых ре­шеток на окнах башни.

Звонко цокая каблуками по плитам, в зал ворвалась Валайа. На ходу сбросив в кресло тяжелый лук, она приблизилась к столу и спро­сила:

— Надеюсь, была весомая причина?

Сидящий во главе стола Таал показал ей на искрящийся много­гранный рубин, лежащий на исписанном странными письменами пер­гаменте.

— Четырнадцатый принцип определил хозяина,

— Кто он?

— Ты не поверишь.

Бедняге Ленскому в зале не верили, во всяком случае, ничто в его облике не подразумевало амурную скорбь, а на фразе «я люблю вас, Ольга» зал испытывал больше сострадания к упомянутой девице, не­жели к вислозадому «баритону» средних лет с внешностью спивающе­гося аудитора.

Гут-то и зазвонил телефон. Судорожно пытаясь прикрыть вере­щащий мелодией из популярного кинофильма динамик, Сергей дви­нулся к выходу из концертного зала. Под неодобрительным взглядом пожилой женщины в униформе театрального администратора молодой человек выскочил в холл и приложил трубку к уху. На другом конце провода раздался голос Петра Алексеевича — непосредственного на­чальника Сергея, да и к тому же владельца мебельного салона, где он работал.

— 1ы где был?! — в категоричной форме поинтересовался начальник,

— В опере, у меня выходной, — сразу начал оправдываться Сер­гей.

— Короче, бросай все и мигом на работу, — не терпящим возраже­ний голосом потребовал Петр Алексеевич.

— Что-то случилось?

— Случилось, случилось. Обхохочешься, — хмыкнул начальник и оборвал связь.

Петр Алексеевич, что нередко случается с владельцами крупных мебельных магазинов, слыл среди сотрудников салона законченным са­модуром и бытовым деспотом, но к Сергею он относился отнюдь не плохо. Очевидно, начальнику льстило наличие двух высших образова­ний у своего подчиненного, да и о повышении зарплаты тот ни разу за два года службы не заикнулся. В общем: по всему выходило, что моло­дой человек соответствует занимаемой им должности продавца элитной мебели.

Всю дорогу Сергей тихо мурлыкал себе под нос: «Что день гряду­щий мне готовит». Таксист все понял по-своему и попросил денег на сто рублей больше.

Действительно, несмотря на поздний час, в витринах магазина го­рел свет. Петр Алексеевич сидел на итальянской софе у стены, перед ним стоял хорошо одетый господин, примерно ровесник Сергея, с ко­жаной папкой в руках и темных, не ко времени суток, очках в тонкой оправе.

— Вот и он, — радостно ткнул пальцем в подчиненного Петр Алек­сеевич и преданно покосился на позднего посетителя.

— Да, это я, — хмуро согласился Сергей. — Чем могу быть полезен?

— Ты, брат, в командировку поедешь... — начал объяснять ему на­чальник, но посетитель перебил его, протянул Сергею руку и предста­вился:

— Герман Маннбарт, адвокат.

— Сергей Кашин, продавец, — в силу приличий пришлось предста­виться и молодому человеку.

— Короче, давай загранпаспорт на визу, у тебя утром самолет, — опять вмешался Петр Алексеевич. — У господина Маннбарта дом за рубежом, он хочет его обставить мебелью из нашего магазина. Дал пре­доплату за половину ассортимента. Большой, наверное, дом.

— Очень большой, — согласно кивнул покупатель и вопросительно взглянул на Сергея: — Вы согласны?

— Заграничный и общегражданский паспорта у вас, Петр Алексее­вич, в сейфе. Помните, вы их ксерокопировать забирали три месяца на­зад. На всякий случай. Но за несколько часов визу не получают, — ска­зал тот, машинально меняя местами на столе письменный прибор и пе­пельницу.

— Консул сделает все от него зависящее. У меня нашлись аргумен­ты, — улыбнулся ему адвокат.

— Надолго лететь?

— Думаю — не более трех дней.

— А если я не соглашусь?

— Тогда я предложу вам больше,

— Вы умеете договариваться. А на сколько больше?

— Тысяч на десять. Фунтов, естественно. Петр Алексеевич беспокойно заелозил по софе.

— Хорошо, что на десять. А какая тогда первоначальная сумма?

— Пятьдесят и полное содержание.

— Я бы согласился и на гораздо меньшую сумму, — саркастично усмехнулся Сергей.

— Я знаю, — улыбнулся ему в ответ посетитель, попутно оправляя воротник норковой дохи.

— Позвольте... — опять влез в разговор Петр Алексеевич. Но смекалистый адвокат так же прервал его на полуслове:

— У меня в доме двести комнат.

— Двести! — изумился начальник, но тут же взял себя в руки: — Итак, Сережа, где у нас тут сейф?

— У вас под столом, — подсказал ему тот.

Когда Сергей вместе с адвокатом вышел на улицу, то немедленно уточнил:

— А какая все-таки истинная цель поездки?

— Давайте пока будем придерживаться первоначальной версии, — интеллигентно уклонился от ответа покупатель и протянул ему кон­верт: — Здесь пять тысяч. Вам же, наверное, нужно сделать какие-то покупки в дорогу.

-На пять тысяч фунтов стерлингов? Ночью? — по-доброму съяз­вил молодой человек.

Адвокат, кажется, не понял его шутки или не захотел понимать, а только показал на один из двух припаркованных у магазина автомобилей:

— Эта машина будет вас возить, куда вам заблагорассудится, а утром привезет в аэропорт. А пока дайте мне ваш заграничный паспорт.

Молодой человек протянул ему документ и пошел к указанному ав­томобилю. Уже взявшись за ручку двери, он все-таки спросил:

— Я надеюсь, речь пойдет не о моей почке или печени для пожи­лого состоятельного клиента?

— Мой клиент, а вернее — клиенты, более чем здоровы, — по-доб­рому ответил ему адвокат и сел в машину.

Сергей последовал его примеру и, только оказавшись на мягком сиденьи рядом с водителем, осознал, что сидит в «майбахе» стоимо­стью этак в полмиллиона.

— Хорошая машина, — констатировал он, обращаясь к пожилому водителю в костюме,

— Очень хорошая, — согласился тот и посоветовал: — Вы бы луч­ше назад сели. Обычно в таких машинах пассажиры ездят сзади.

— Ничего, — мягко отказался молодой человек. — Не буду пока привыкать.

— Хозяин — барин, — пожал плечами водитель и спросил: — Ку­да поедем?

— А какие магазины работают в половине двенадцатого?

— Никакие.

— Тогда в ночной клуб или ресторан. Нет, в одно местечко на Со­коле. Я покажу, — махнул рукой Сергей. — Славное место — клуб «Кролик Джек Роберте Слимс».

Машина тихо, как подводная лодка, заскользила по пустому шос­се в указанном направлении.

В дороге Сергей предался размышлениям, присущим всем особям мужского пола двадцати семи лет, обремененным двумя высшими об­разованиями — филологическим и физико-математическим — и не имеющим видимых перспектив в карьерном росте по причине отсут­ствия когерентности к текущей реальности. Иными словами: зарабаты­вать деньги он так и не научился, любимой женщины не встретил, фут­бол не любил, настоящими друзьями не обзавелся, подвига не совер­шил, родину недолюбливал, но и за рубеж не торопился. Хотя при этом во многих редакционных коллективах имел репутацию приятного та­лантливого парня. Мало того, его очерк «Парадокс Туллио Редже» по­лучил высочайшую оценку специалистов в области популярного есте­ствознания и почетный диплом.

-А что, собственно, мы теряем?! — думал молодой человек, раз­глядывая проносящиеся за окном автомобиля мерцающие огнями ре­кламные стенды. — Ничего не теряем. Нет, конечно, можно было до­писать давно начатый роман или наняться землекопом в археологиче­скую экспедицию. Но..., если я этого не сделал раньше, нет никаких га­рантий, что я это сделаю потом. А тут — нереальный задаток и явно, что с мамой мы больше не увидимся. Тоже непонятно — хорошо это или это плохо. Нет, это, должно быть, очень плохо. Вот! — и Сергей ре­флекторно поднял кверху указательный палец. — Надо две тысячи ма­ме отдать. Более чем благородно, и когда у меня совесть, наконец, проснется, будет лишний аргумент в мою пользу. Все равно за семь ча­сов всю «котлету» я не истрачу.

Так он и поступил. Машина, изменив маршрут, вскоре затормози­ла у неказистого девяти этажного дома. Сергей, на ходу выдумывая убедительный повод не задерживаться больше времени, чем это необходимо на пересчет сорока пятидесятифунтовых бумажек, пошел к дому. И когда мама ему открыла дверь, он тут же затараторил:

— Все, быстро! У жены Борщевского схватки, я ближе всех к его дому. Да! Я гонорар получил. Половина тебе.

— Сподобились! — язвительно скривилась добрая женщина. — Ме­сяц не звонил, думает — можно деньгами откупиться. Такие сейчас дети! Будь у них возможность — вообще бы с родителями не знакомились.

Сергей внутренне согласился, но промолчал и начал отсчитывать деньги.

— Мама, — попутно инструктировал он. — Это не доллары, это фунты стерлингов, они дороже. Меняй в государственном банке.

— Может, их туда и положить? — отвлеклась от обличительных речей женщина.

— Не надо, их только что оттуда взяли, у них начнется депрес­сия, — покачал головой молодой человек.

— Ладно, - хмыкнула она и начала рассуждать вслух: — Главное, чтобы Павел не узнал. Этот скупердяй мне из-за них голову своим ны­тьем провинтит. Да, - и на лице родительницы появилось истеричное выражение, — твой братик два экзамена завалил, а тебе на все напле­вать!

- Мама! — снова воззвал он к здравому смыслу родительницы. — Купи что-нибудь себе, именно себе, а не родственникам. Все, я побе­жал, — и он выскочил на лестничную площадку.

- Я твоей бабке новый памятник поставлю, - крикнула ему в спи­ну женщина.

- Нефритовый! — отозвался молодой человек, перепрыгивая по

четыре ступени за раз.

Только на улице он облегченно перевел дыхание. Общение с мамой последние пятнадцать лет ему не доставляло удовольствия. Когда-то ее беспрерывные слезные истерики по любому поводу стерли на нотном листе подростковой души Сергея какой-то важный знак, отчего гармо­ния была безвозвратно утрачена. Хотя он прекрасно понимал, что мо­лодая, интересная и, что самое главное, незамужняя женщина в лице двенадцатилетнего подростка имела серьезные препятствия для сле­дующего брака. И хотя она сама никогда бы не призналась в этом да­же себе самой, существование Сергея превращало ее жизнь в сущий ад, и, доведись несчастному случаю вычеркнуть ее постылую обузу из списка житейских проблем, на похоронах она бы плакала в последний раз. Для Сергея это был абсолютный факт. Свою мать он никогда не винил, но и никогда не оправдывал. Он просто испытывал к ней острое психологическое отчуждение. Знал, что так быть не должно и это ха­рактеризует его как никчемного человека.

Выйдя из подъезда, молодой человек мимоходом бросил взгляд на небо. У самого горизонта стелились две полупрозрачные белые полосы облаков, подсвечиваемые снизу заревом столичных индустриальных гигантов. Было что-то в памяти схожее с этим. Двенадцать лет, череда далеких огней проходящей мимо электрички, на которой наконец мо­жет приехать из города вечная студентка мама, игрушечный замок, сложенный пьяницей дедом из детского пластикового конструктора, таинственный сосновый бор у реки, навсегда завязший посреди болота гусеничный трактор, родные скелеты линии высоковольтных электро­передач, мерно гудящие вперемешку с порывами ветра, и сотни ворон, дремлющих на массивных проводах...

У подъезда его облаяла невесть откуда возникшая белая дворняж­ка; отмахнувшись от нее конвертом с деньгами, он едва не наступил в незамеченную им ранее лужу и, огорченно крякнув, сел в машину.

Только подъехав к бару, Сергей отвлекся от противоречивых, не приводящих ни к чему кроме запоя, ассоциаций. Пришло время потра­тить большую часть случайного заработка. А ничто не лечит так эф­фективно искалеченные души, как пустые расходы.

Прежде всего, войдя в питейное заведение, молодой человек потре­бовал у старика гардеробщика вызвать дежурного администратора, а ког­да тот появился, бодро навел справки — сколько он должен за тот раз?

В этот день дежурил Женя — человек без чувства юмора, что, впрочем, он с лихвой компенсировал гипертрофированным чувством ответственности, поэтому сразу уточнил — за какой именно раз, когда два бокала «Хайнекен» разбили или когда Сергей всех с «днем элек­трика» поздравлял?

— За все считай, и я сегодня тоже шалить буду, — сообщил моло­дой человек и понял, что ему очень нравится быть платежеспособным.

— Милости просим, — недоверчиво буркнул Женя и пошел к себе в комнату искать счета, отложенные официантами в прошлые посеще­ния беспокойного гостя.

Оглавление

1

Следующая глава