Бронетанковый юмор

Бронетанковый юмор

Танк Тигр

Часть 1 – История создания

История танка Тигр началась много сотен тысяч лет назад, когда несколько видов крупных кошачьих решили отказаться от выходящих из моды и не отвечающих современным условиям длинных саблевидных клыков, приобрести хвосты и начать применять новые схемы камуфляжа. Несмотря на насмешки своих надменных саблезубых сородичей, они терпеливо отращивали длинные хвосты и тщательно исследовали различные типы маскирующей окраски. После нескольких десятков тысяч лет напряженного труда первый тигр, наконец, поточил когти о пальму и до тридцатых годов двадцатого века все более-менее устаканилось.

Тем временем к власти в Германии пришел А. А. Шикльгрубер, в просторечии именуемый Гитлером. И не прозлодействовав и пяти лет начал реализовывать свои военномегаломаньяческие фантазии. Не осталось в стороне и панцерваффе. Первые немецкие танки, конечно, не были педальными, как утверждают некоторые недобросовестные исследователи, но, тем не менее, танками их называли только откровенно пристрастные люди. Фюреру хотелось чего-то большего… В конце января 1937 г. Фирма Хеншель получила заказ на проектирование некоего агрегата, стыдливо названного «боевой машиной». Первый изготовленный образец танком не являлся и вообще собирался из двух частей на болтах. Ходовая часть его была совершенно нормальной и ничто не предвещало того ужаса, который предстояло испытать тысячам немецких техников в 43-45 гг. В то время в Германии не применялись прогрессивные советские методы управления конструкторским процессом, заключавшиеся в помещении целых коллективов в особые, наглухо закрытые помещения, где им создавались все условия для продуктивной работы, поэтому когда представители Панцерваффе прибыли смотреть опытный танк, им быстренько показали нечто без башни, нагруженное рельсами.

– А где танк? – спросили танкисты.

– А вот, – ответили конструкторы.

– Это???

– Ну, собственно, это еще не танк. Это первый концептуально-экспериментальный прототип опытной машины.

– А сразу опытную машину нельзя было сделать?

– Ну-у-у, в таком деле спешка ни к чему. К тому же мы опробовали на нем некоторые интересные идеи.

Тогда один из офицеров панцерваффе сказал, что у него есть знакомые, которые работают в гестапо, поэтому если это бодяга будет продолжаться, то на конструкторах тоже будут опробованы некоторые интересные идеи, касающиеся болевых порогов, пределов прочности суставов и сочленений и анатомии вообще. Не прошло и года, как конструкторы представили второй прототип. Чтобы избежать наездов со стороны танкистов и гестапо, на него быстренько воткунули башню от PzKpfw IV и с гордостью продемонстрировали представителям Панцерваффе.

– Ну и? – спросили представители

– Вот! с гордостью ответили инженеры.

– Что «вот»? – зловеще прошипел входивший в групу Гудериан, потянувшись к кобуре.

Гудериана отащили в сторону Гот и Манштейн, после чего для поднятия боевого духа двух первых попавшихся инженеров быстренько расстреляли. Это необыкновенно взбодрило остальных и новый опытный прототип появился буквально через год. Башни он не имел, но зато имел кое-что другое…

Среди сотрудников фирмы Хеншель ходила темная легенда о детстве инженера Книпкампа. Злая мачеха заставляла бедного мальчика с утра до вечера мыть, вытирать и расставлять по полкам посуду. Бесконечные ряды тарелок – вот что осталось в памяти несчастного ребенка. До поры до времени советник имперского управления вооружений Книпкамп справлялся со своими комплексами, хотя его проект автоматической пушки, стрелявшей плоскими дискообразными снарядами в свое время напугал управление до нескольких инфарктов (очевидцы рассказывали, что действующий образец больше всего напоминал взбесившуюся посудомоечную машину, а водяное охлаждение ствола, дававшее облака пара, только усугубляло это впечатление). Поэтому ничего не подозревавший главный конструктор Эрвин Адерс поручил инженеру конструирование ходовой части. Говорят, что увидев первый образец, Адерс сожрал две упаковки валидола. Затем он спрятал в кабинете трех самых крепких своих инженеров, положил к карман пиджака именной П-38 и вызвал Книпкампа для объяснений.

– Это что? – руки Главного Конструктора заметно дрожали.

– Экспериментальный образец нового прогрессивного шасси, – нездоровый блеск в глазах инженера напугал Адерса до такой степени, что он забыл про пистолет.

– Но зачем в четыре ряда???!!!

– Потому что! Так! Лучше! Плавность! Хода! – уловив истерические нотки в голосе конструктора,

инженеры в щкафу тихо упали в обморок.

– Но через месяц нам сдавать машину! – простонал Адерс, прикидывая, отправят ли его в концлагерь или сразу расстреляют.

– Все будут в восторге, – заверил его Книпкамп.

Надо сказаТЬ, что после показа второго образца, управление вооружений решило не рисковать и поручило разработку тяжелого танко еще и фирме Порше. К счастью для антигитлеровской коалиции, у Порше были свои тараканы в голове. Фердинанд Порше очень любил всевозможные электрические прибамбасы, поэтому в качестве двигателя для своего монстра он выбрал не примитивный Майбах, а соорудил целую цепь из бензомотора, генератора и электромотора. Чтобы картина была полной, следует добавить, что на каждое из ведущих колес полагалось по своему электромотору, поэтому общее количество двигателей и генератров в танке достигало шести. По слухам, после представления проекта часть сотрудников фирмы, что поумнее, поступила добровольцами в Вермахт и, страшно довольная собой, уехала в Польшу. Самые же умные бежали во Францию и стали членами Сопротивления. Тем временем Германия напала на СССР. В начале июля Порше и Адерса срочно вызвали в Куммерсдорф. Прямо у машины их встретил прилетевший с фронта на полчасика Гудериан, и, нежно обняв за плечи, повел в какой-то ангар.

– Ну, господа, что вы на это скажете? – голос Гейнца можно было намазывать на хлеб вместо повидла.

– Donnerwetter! – Адерс сел где стоял, а Порше схватился за сердце.

Посреди ангара стоял закопченый монстр без гусениц, с броней, напоминавшей лунный ландшафт.

– Что это? – просипел Порше.

– Это? – голос Гудериана был слаще сахарина. – О-о-о, это очень интересная вещь. Это русский тяжелый танк. По нему стреляла половина 6-й дивизии, а остановился он только когда у него кончилось горючее. С Леебом случилась истерика… А теперь!!!!

Температура в ангаре упала на десять градусов, Адерс с тоской поискал глазами Манштейна… Гудериана оттащил Шпеер и Тодт. Тот вырывался и орал

– Arsch mit Ohren!!! Эти Bierfickeren четыре года делают унитазы на гусеницах и называют их тяжелыми танками! Mit solchen Arschloecher werde ich bald fertig! Тодт, сука, пусти, я им arsch порву! В то время как немецкий народ под руководством великого фюрера…

При этих словах Тодт и Шпее сделали «Хайль Гитлер», выпустив при этом Гудериана, и тот немного побил конструкторов ногами. Устав, он оправил мундир и сказал:Значит так, Arschlochen. Русский танк вы видели. Если через полгода у моих орлов не будет такой же, только лучше, я вам обоим Eier оторву. Или нет, я позвоню Гиммлеру и скажу, что вы оба – скрытые евреи.

Конструкторы утерли кровавые сопли и сделали выводы. Работы пошли ударными темпами. Очень скоро, выяснилось, что перспективное 75-мм орудие, которое предстояло установить на танк Адерса, конечно, очень хорошее орудие, но имеет несколько экзотичный бронебойный снаряд, содержащий 1 кг вольфрама. Вольфрам был в Рйхе настолько стратегическим сырьем, что конструкторов орудия сразу отправили на Восточный фронт, а Адерс имел очень неприятную беседу с дедушкой Мюллером. Пришлось идти к Порше и выпрашивать у него запасную башню. В этой башне стояла 8.8 см танковая пушка, которая в предыдущей жизни была зениткой. Это было очень мощное орудие, но танкисты не раз замечали потом, что стоит над полем боя появиться вражескому самолету, как Тигр необъяснимым образом начинает задирать ствол и крутить бшней. 20 апреля 1942 г. по одному образцу от каждой фирмы было привезено в ставку Гитлера в Восточной Пруссии. Уже при разгрузке бравые поршевцы воткнули свой танк в грунт. Хитрые же хеншелевцы сгрузили свой 70-тонными краном, чем вызвали у присутствовавщих танкистов, особенно техников, приступ необъяснимой тревоги. Танки показали Гитлеру и он сразу наградил Порше Крестом за военные заслуги. После этого танки немного поездили. Танк Порше ездил быстро, но ,разворачиваясь, закладывал виражи шире, чем «Ланкастер». Танк Хеншеля ездил медленнее, но зато разворачивался на месте. Правда при этом двигатель у него нагрелся так, что его пришлось сполоснуть жидким азотом. Для дальнейших испытаний танки повезли на полигон в Берк. Электротрансмиссия танка Порше постоянно выходила из строя, пробки постоянно выбивало, предохранители горели и от танка несло горелой изоляцией. После осмотра фюрер снова подошел к конструкторам.

– Фердя, что за движок на твоем танке? – фюрер ласково похлопал по плечу своего любимца. Порше начал объяснять свою систему электротрансмиссии. Фюрер слегка переменился в лице.

– Электрический? Фердя, у тебя крыша поехала? Да на твоего слона батареек во всем Рейхе не напасешься? Какова у него дальность хода? 50 км??? А потом что, зарядную станцию к нему подгонять? Ах бензомоторы? ФЕРДИНАНД, ТЫ ЧТО, ИДИОТ??? Два мотора на танке??? Не два? ШЕСТЬ??? ПОдайте мне ковер!

Фюрер сгрыз принесенный адьютантом половичок, слегка успокоился и дал рыдающему Порше свой носовой платок:

– Ну ладно, не плачь, все равно я тебя люблю. Это ты просто переутомился. Съезди в Альпы или Париж, отдохни, а потом я тебе другое дело поручу, есть у меня одна задумка… «Мышонок» называется, – фюрер захихикал и подошел к Адерсу.

– Ну-с, а что тут у тебя… ЭТО ЧТО???

– Катки, – с истерической бодростью отрапортовал Адерс.

– Вижу, что катки! Почему в четыре ряда!

– Для лучшей плавности хода! Разработано нашими инженерами под моим руководством! Плод арийского гения! Позволяет танку стрелять на ходу!

– А раньше что, нельзя было стрелять? – озадачено спросил фюрер.

Адерс прекрасно знал, что танк может стрелять хоть на ходу, хоть в падении, хоть перевернутый, был бы снаряд в орудии. Потому что стрелять и попадать – это принципиально разные вещи. Но идти на попятный было уже поздно:

– Нельзя, мой фюрер! Когд танк подпрыгивает на ходу, снаряд может от толчка перекоситься в пушке!

Поскольку всем присутствовашим при разговоре танкистам Адерс предварительно хорошо забашлял и пообещал отмазмть от Восточного фронта, они хором подтвердили слова Адерса и танк был принят на вооружение. С этой минуты начались злоключения танкистов-союников и немецких ремонтников, но это уже совсем другая история…

Часть 2 – Боевое применение

Первые четыре Тигра были произведены к 18 августа 1942 г. Гитлер немедленно вознамерился отправить их куда-нибудь повоевать. До Сталинграда везти было долго, в Африке Роммель гонял англичан полотенцем, поэтому решено было отправить танки под Ленинград.

– Представляете, – хихикал фюрер. – Сидят русские, а тут – РАЗ!!!

Танкисты имели свое мнение, но высказал его только Гудериан:

– Но мой фюрер, во-первых, там у русских болота…

– Ну и что?

– Э-э-э, как бы так сказать… Танк – он очень тяжелый. Соответственно, если он поедет по болоту, то может застрять.

– Но русские же ездят!

– Русские – дети природы! Они едят мох, спят под открытым небом, знают все тропинки и перетаскивают

свои танки на руках. И потом, не лучше ли немного подождать два месяца и РРРАЗЗЗ – въехать на ста Тиграх в Москву?

Фюрер демонстративно съел небольшой палас и Гудериан признал свою неправоту. Четыре тигра были отправлены под Ленинград. Тигры, в принципе, были неглупыми зверьками, поэтому уже в первой атаке у двух из них резко сломались коробки передач, а у третьего загорелся двигатель. Танки отбуксировали в тыл, после чего специально приехавашие сотрудники гестапо показали им фотографии работы пресса для переработки металлолома на заводе Круппа. Тигры судорожно сглотнули и сказали, что выводы сделали.

Следующее наступление было через две недели. Тигров передали 170 пехотной дивизии. Командир дивизии долго чесал в затылке, раздумывая, что ему делать с четырьмя слониками. Тигры, перед внутренними взорами которых стояла картина работающего пресса, всем видом своим выражали непреклонную решимость давить и сокрушать.

– Dingsda какая-то, – сказал он наконец. – Ладно, езжайте вон по той дорожке. Что найдете – можете давить. Наших там вроде нет. Если въедете в Петербург, позвоните мне.

– А пехота? – робко спросил один из Тигров

– Какая пехота? Вы о чем? – неубедительно возмутился командир дивизии.

– Да мы так, ни о чем, – сникли Тигры и, подбадривая друг друга поехали по узенькой дорожке посреди болота.

В тот день голодные русские артиллеристы были особенно злы – махорку на позиции не доставляли уже неделю. Когда командир противотанковой батареи увидел двигающиеся по дороге четыре огромных танка, он не стал, как ожидалось, бегать кругами и кричать: «Мы сдаемся! Щас только комиссаров перестреляем!» Вместо этого он выплюнул козью ногу, в которую вместо махорки заворачивался ягель пополам с соломой и со словами: «Все, казззлы, вы докукарекались» лично встал к панораме. Первый Тигр русские просто подбили. Три остальных не были готовы такому повороту событий и запаниковали. Поскольку русские продолжали стрелять они быстренько сломались и притворились мертвыми. Ночью их вытащили на буксире. С оставшегося мертвого Тигра русские разведчики свинтили на сувениры все, что могли. Сувениры отобрали в особом отделе и отправили для дальнейшего изучения. Чуть позже, число Тигров под Ленинградом довели до семи. В ответ русские убили пять из них, хотя сами немцы утверждают, что три Тигра покончили с собой исключительно из презрения к русским. Убив первого Тигра советские солдаты долго ходили вокруг и чесали в затылке, пока кто-то не предложил отправить тушку товарищу Сталину.

Ознакомившись с Тигром товарищ Сталин разгрыз трубку и вызвал из Танкограда конструктора Котина.

– Таварыщ Котын, чито ви на это скажэтэ?

– … твою мать, сказал, – интеллигентнейший Жозеф Яковлевич.

– Будэм счытат, чито ви сказали это про Адолфа Гитлэра, – мудро улыбнулся Вождь.

Котин облазал танк от гусениц до дульного тормоза и хмуро вытянулся перед Сталиным.

– В общем, товарищ Сталин, одно из двух – либо это мутант, либо…

– Что «либо»? – мягко подбодрил конструктора товарищ Сталин

– Либо – полный звиздец, – твердо сказал Котин, прекрасно знавший, что до конца войны его точно не расстреляют.

– Как гаварыл таварыщ Лэнын, нэт такого звыздеца, каторый нэ пэрэзвыздэлы бы балшэвыкы.

– Будем стараться, товарищ Сталин, – вытянулся конструктор.

– Конечно будете, – совершенно без акцента сказал Вождь и Котин понял, что шутки кончились.

Тем временем, неотвратимо надвигалось лето. Немецкое командование готовилось внезапно срезать Курский выступ. Советское командование готовилось внезапно этому помешать. В полной тайне немцы сосредотачивали огромные силы о оснований выступа. Русские старательно делали вид, что ничего об этом не знают, а траншеи копают просто так, от нечего делать. Стаи тридцатьчетверок ползли по ночам к линии фронта, отлеживаясь днем в оврагах. Те, что попадались на глаза немецкой воздушной разведке принимали самый беззаботный вид, резвились, гонялись друг за другом и старались выглядить как можно более ничего не подозревающими.

К началу Орловско-Курской операции, которую немецкое командование, уже имевшее представление об уровне осведомленности противника, с мрачным юмором обозвало «Цитадель», на Курскую Дугу сползлось 146 тигров. Ночью 5-го июля командование Центрального и Воронежского фронтов приказало немного пострелять по позициям немецких войск – просто чтобы намекнуть, что все готовы и можно начинать. Немцы, почему-то, начали с некоторым опозданием. Немецкие танки поехали на советские позиции. В первых рядах ползли Тигры, необычайно гордые оказанной им честью. Первое время почетная задача убоя немецких бронированных зверьков была возложена на противотанковую артиллерию и пехоту. Несмотря на потери, артиллерия и пехота с задачей более-менеее справлялись. Коварные советские артиллеристы, зная, что броня Тигров непробиваема, наловчились отстреливать бедным зверькам все, что выступает за пределы броневого корпуса – от орудий до многострадальных катков. Кроме того, русские применяли гнусную и развратную тактику «заигрывающих орудий». Для этого несколько пушек маячили на холмах и, завидев Тигров, начинали разнузданно подмигивать им панорамой, зазывно отставлять станину и вообще привлекать внимание. Когда же доверчивые немецкие танки бросались навстречу, из кустов вываливала целая орава противотанковых пушек и с криком: «А кто тут к честным женщинам лезет!» устраивала безобразную драку.

Русская пехота, в основном, хитрым образом маневрировала вокруг танков, то прячась, то вновь являясь и ловя момент, чтобы положить на крышку моторного отделения связку гранат или бутылку с бензином.

Необычайные трудности доставляло немцам так называемое нахальное минирование. В самый разгар наступления перед идущими в атаку немецкими танками вдруг останавливался потрепаный русский грузовик, и несколько небритых личностей предосудительного вида начинали деловито закапывать что-то в землю прямо на дороге.

– Эй, эй, что это вы там делаете, – возмущенно кричал головной Тигр

– Не видишь что ли – дорожные работы проводим, – нагло отвечал старший русский, продолжая копать аккуратные ямки.

– А что вы тогда в землю закапываете?

– Не знаю. Нам приказали – мы закапываем.

– Это возмутительно! Мы, между прочим, здесь наступаем! У нас график! Мы должны в 12:30 выйти к поселку, как это он называется… «Горьелое».

– А у нас план. До 12:15 выкопать сорок ямок.

– Мы будем жаловаться! Кто у вас командир?

– Военная тайна, – ехидно отвечали русские саперы.

– Ну ладно, мужики, давайте по-хорошему. Тут объезд есть?

– Есть конечно. Вон по той балочке, – как-то слишком быстро соглашался русский.

Тигры уезжали в указанном направлении только для того, чтобы вернуться через полчаса:

– Мужики вы что? Так же нельзя! Там мины какие-то! Дитрих, вон, подорвался!

– Ох, мужики, простите, – на глаза русского сапера наворачивались кристалльно чистые слезы раскаяния. – Опять у нас что-то напороли. В любом случае, мы тут закончили, так что можете смело ехать.

– Ни пуха ни пера! – кричали русские саперы, садясь в грузовик.

– К черту! – дружно отвечали Тигры

– К нему, к нему, родимому, – бормотали русские, сворачивая за ближайший холмик.

Тем не менее, настал момент, когда в наступление пришлось идти советским танкистам, и тут Тигры, наконец, развернулся. Типичный танковый бой между тридцатьчетверками и Тиграми проходил так.

– Что-то как-то тихо, – озабочено говорил советский командир.

– БАММММ!!!!

– У-у-у, твою мать, – говорили советские танкисты, выбираясь из разбитого танка.

– У-у-у-у-у, мать твою, – говорили уцелевшие тридцатьчетверки, прячась кто где.