Помоги проекту - поделись книгой:
Она упала обратно на свое убогое ложе и разрыдалась. Страшно было, очень страшно… Говорили, что смерть на костре - далеко не самое страшное, больно всего лишь пару минут, а потом человек умирает, не выдержав муку или задохнувшись в дыму, но кто знает, сколько правды в этих словах?..
- Господи, за что? Что я такого сделала, чем заслужила столь страшную смерть? - тихо шептала девушка сквозь слезы. - Не может быть, чтобы дар исцелять людей был от Сатаны, не может такого быть… Я ведь хотела, как лучше… За что мне это?..
Внезапно рука Марии наткнулась на что-то острое. Она пошарила в соломе - и извлекла на свет Божий осколок черной стали длинной около восьми дюймов и в четверть дюйма шириной. Один край осколка был бритвенно острым, второй очень ровно обломан. На блестящей стали виднелся темно-серебристый узор.
"Одно движение - и никакого костра…" - мелькнула предательская мысль. Но тут же была отброшена, ведь самоубийство - это страшный грех. Мария сидела и смотрела на острый обломок. А что, если?..
"Сбежать".
Эта дерзкая мысль не сразу оформилась в ее голове, но когда оформилась… Сперва девушка пыталась прогнать безумную идею, но вскоре поняла, что это бесполезно. А ведь и в самом деле, перерезать веревку, которой ее привяжут к столбу, когда подожгут солому - раскидать ее ногами, и в суматохе бежать! В ужасе от собственной дерзости, Мария спрятала осколок в рукаве рубашки.
Дальнейшее происходило словно во сне. Пришел исповедник, предложил покаяться в грехах. Мария покаялась. Пришел палач с помощниками. Повели на эшафот.
И тут ее поджидал страшный удар. Девушку не стали привязывать к столбу, вокруг которого уже был сложен вязанки дров и хвороста. Ее приковали.
Она не кричала. Просто молча смотрела, как вокруг ее ног укладывают солому, как престарелый инквизитор читает приговор, как один из помощников протягивает палачу пылающий факел, как тот, подняв факел над головой, медленно опускает его в солому…
Вязанки занялись мгновенно. Огонь лизнул ноги девушки, она вздрогнула, попыталась отодвинуться - тщетно. Через несколько секунд жертва ощутила жар уже всем телом.
"Лишь бы не закричать… - молила она, - лишь бы не закричать…"
Когда жар и боль стали нестерпимыми, Мария, все силы которой уходили на то, чтобы сдержать рвущийся наружу крик муки и ужаса, вдруг поняла, что ее правая рука почему-то выскальзывает из плотного, казалось, объятия кандалов. Через мгновенье ее пальцы сжимали осколок, который она неведомо когда успела вытащить из рукава.
"Не бойся, девочка, это не будет грехом… Это будет правильно… Не бойся…"
Она так и не успела понять, был ли тихий голос в голове галлюцинацией или кто-то свыше действительно ей подсказывал и прощал смертный грех самоубийства. Мария, покрепче сжав правой рукой осколок, изо всех сил вонзила его себе сзади в шею. Лезвие легко вошло в позвоночник, на миг тело девушки скрутила дикая боль, и…
"Вот теперь все будет хорошо…"
Сознание милосердно покинуло измученное тело.
Сектор R-23, планета Земля, Франция, предместье Тулузы.
Этьен де Каррадо, граф Нисселет.
- Что-то задерживается ваш племянничек, - проговорил Рауль де Крессе, с задумчивым видом разглядывая клинок своей рапиры.
- Пунктуальность никогда не принадлежала к краткому списку его добродетелей, - усмехнулся Этьен. - Ничего, скоро появится. Он так долго добивался того, чтобы я, наконец, вызвал его, что не позволит себе упустить возможность наконец спровадить меня на тот свет.
- Честно говоря, я до сих пор не понимаю, как вы могли поддаться на эту провокацию. Простите, но даже идиоту понятно, что вам с д'Эрренье не справиться.
- Я знаю. Потому и принял вызов, - граф грустно улыбнулся. - Не волнуйтесь, друг. Я же не могу позволить, чтобы мое состояние было пущено на развлечения этого юнца, и потому принял меры.
- Какие же, если не тайна?
- Увы, тайна. Позвольте сделать вам сюрприз, - на сей раз улыбка Этьена получилась насквозь фальшивой. И маркиз де Крессе не мог этого не заметить. Что поделать, де Каррадо всю свою жизнь отличался патологической честностью, и даже к своим шестидесяти годам не научился лгать. - Рауль, честно признаться, я не полностью уверен в том, что мой план сработает. На всякий случай, возьмите это. Распечатайте конверт, если я все же погибну. Это вряд ли случится, но - на все воля Божья.
Он протянул другу толстый конверт.
- Что это?
- Узнаете, если придется.
- И когда вы начали мне лгать, граф? - пробормотал себе под нос Рауль. - Ох, не нравится мне это…
Этьен с грустью посмотрел на молодого маркиза. Тот был другом его покойного сына. Молодой Шарль де Каррадо и Рауль вместе прошли войну, но де Крессе вернулся, а сын Этьена - нет. Маркиз привез графу шпагу Шарля и последнее, не отправленное письмо. Вместе оплакав сына и друга, Этьен и Рауль обнаружили, что их взгляды на жизнь во многом сходятся, а разница в тридцать пять лет вовсе не мешает общению. Маркиз заменил де Каррадо сына, а Этьен в ответ стал юноше отцом.
Сейчас граф проклинал себя за ложь, но понимал - скажи он правду, Рауль обязательно вмешался бы и навлек на себя неприятности, чего старый граф никак не мог допустить. Этьен не питал иллюзий насчет исхода дуэли. Он был хорошим фехтовальщиком, не более, в то время как его противник, виконт д'Эрренье, еще в семнадцать лет - три года назад - был прозван "Золотым клинком Тулузы", и до сих пор не уступал никому этот почетный в кругах дуэлянтов - и не только - титул. Спровоцированная им дуэль была ничем иным, как замаскированным убийством.
- О! Кажется, это он, - Рауль вгляделся в облачко пыли, направляющееся к опушке леса, где должна была состояться дуэль.
Антуан д'Эрренье был один.
- Где же ваши секунданты, виконт? - поинтересовался Этьен у юноши, когда тот осадил коня буквально в шести футах от графа.
- Они мне не понадобятся, дядюшка, - рассмеялся тот. - Разве стоит отвлекать благородных людей от их дел лишь для того, чтобы они имели сомнительное счастье лицезреть, как я насажу вас на шпагу?
- Самоуверенность погубит вас, Антуан, - граф прекрасно понимал, что означает появление его противника без секундантов. Племянник не собирался вести честную дуэль - он хотел просто отправить зажившегося богатого родственника на тот свет, и, наконец, получить в свои жадные лапы немалое состояние, до которого не мог дотянуться, пока Этьен де Каррадо был жив. Но он просчитался, подумал старик, внутренне улыбаясь. Конверт, спрятанный во внутреннем кармане дублета Рауля, ставил жирный крест на всех планах д'Эрренье.
- Вы так считаете? - Антуан издевательски рассмеялся. - Что ж, это ваше право. А я считаю, что вас погубит ваша дурацкая принципиальность и нежелание добровольно отдать мне земли, деньги и титул.
- Черта с два вы их получите, племянник, - ухмылка Этьена получилась жутковатой.
- Дядюшка, да неужто вы решили, что вам удастся обвести меня вокруг пальца? К вашему сведению, я еще полчаса назад был здесь, и слышал ваш милейший разговорчик. И, представьте себе, считаю, что мой план не предусматривает появления соперника в лице де Крессе, и потому…
Ни граф, ни маркиз не успели заметить, как д'Эрренье выхватил из седельной кобуры пистолет и взвел курки. Грохнул выстрел.
С ужасом Этьен увидел, как Рауль, бледнея, вскидывает руки к груди, и начинает медленно заваливаться на спину. На сером атласе дублета расплывалось алое пятно.
Антуан спрыгнул с коня, подошел к де Крессе, на ходу перекладывая пистолет в левую руку и извлекая из ножен рапиру. Приблизившись, он кончиком клинка проколол частично выпавший из кармана конверт, поддел его в воздух и перехватил его свободными пальцами левой руки.
- Ну вот, в общем-то, и все, - ухмыльнулся он, выпуская в голову хрипящего Рауля пулю из второго ствола.
- Мерзавец, - прошептал де Каррадо, неверяще глядя на тело приемного сына. - О, Господи, какой же ты мерзавец!
Руки графа дрожали.
Тем временем д'Эрренье распечатал конверт и развернул бумаги.
- Как я и думал. Вы решили завещать все свое имущество де Крессе. Только вот незадача - де Крессе умер, завещание у меня, а вы - вы сейчас отправитесь за своим приятелем.
Первую атаку Антуана Этьену удалось парировать. Не помня себя от горя и ярости, старый граф тут же начал контратаку. Он понимал, что д'Эрренье без особого труда убьет его - все же де Каррадо было уже шестьдесят лет, и возраст давал о себе знать - но он не собирался так легко сдаваться.
Юноша легко отвел в сторону выпад противника, шагнул назад, и тут же нанес быстрый укол справа. Острие рапиры пронзило рукав и глубоко оцарапало предплечье графа.
Руку ожгло болью. Этьен неоднократно бывал ранен, и понял, что от простой царапины боль не будет такой сильной - ощущения были сравнимы с тем, как если бы к руке прижали кусок раскаленного добела железа. Клинок Антуана был отравлен - виконт решил действовать наверняка.
Де Каррадо чувствовал, как его левая рука постепенно немеет. Это смерть, подумал он. Понимание неизбежности гибели каким-то образом удесятерило его силы, и Этьен кинулся на противника, осыпая того градом ударов, да так, что д'Эрренье пришлось защищаться.
Увы, надолго сил графа не хватило. Действие яда перекинулось на тело, онемение распространялось, лишая подвижности. Пока де Каррадо удавалось парировать атаки Антуана, но он понимал, что надолго его сил не хватит.
Виконт сместился влево, намереваясь шагнуть вперед, обойти графа и нанести укол снизу вверх в самое сердце, но Этьен разгадал его замысел, и, отпрыгнув назад, парировал удар сверху…
Его шпага рассекла воздух. Антуан обманул противника. Его движение в сторону не было доведено до конца, и, спружинив ногой, он вернулся в исходное положение, из которого нанес укол в незащищенный живот.
Боль скрутила все тело. Неужели он победил, мелькнула в сознании графа мысль. Мысль горькая, нестерпимая, и до того болезненная, что физическая мука отступила на второй план. Этьен шагнул вперед, выпуская собственный клинок и, насадив себя на рапиру д'Эрренье, начал падать прямо на него. Он успел заметить удивление в глазах племянника, сменившееся изумлением и ужасом, когда тонкое лезвие даги, выхваченной освобожденной от шпаги правой рукой, пронзило грудь виконта и добралось до сердца.
В одно мгновение перед внутренним взором графа пронеслась его жизнь. Череда невезений, разочарований, предательств… Но сейчас, за миг до смерти, Этьен не вспомнил ничего такого, за что было бы нестерпимо стыдно перед Господом. Лишь только смерть Рауля, что тяжким грузом повисла на совести графа…
Одно мгновение.
Они упали рядом. Этьен попытался отползти, но тело уже не слушалось его. Внезапно осколок угасающего уже сознания выдернул графа из предсмертного забытья. Взгляд умирающего наткнулся на осколок черной стали футах в пяти от него. Сам не понимая, почему, де Каррадо собрал остатки сил и пополз к нему. Ему казалось, что в голове, на грани слышимости, звучит голос. Подбадривающий, подстегивающий, но в то же время словно бы… испуганный? Этьен почти успел удивиться. Почти - потому что в следующее мгновение он дополз и рухнул рядом. Последнее, что Этьен де Каррадо, граф Нисселета, успел увидеть в этой жизни - осколок дернулся и вонзился в землю подле его головы так, что при падении умирающего оказался точно под седьмым позвонком графа.
Резкая, невыносимая боль пронзила все тело - и он, наконец, потерял сознание.
Ну вот, самое сложное осталось позади. Все трое Носителей осколков Духа Предела оказались в одной временной плоскости родного Мечу мира. Впереди было еще многое, он прекрасно это понимал, но с самым тяжелым все же удалось справиться. Бедная планета Земля… Еще не скоро придет она в себя после подобного извращенного выкручивания пространства-времени. Но иначе было никак - слишком в разное время родились три Носителя Духа Предела. Разное время, разные страны, разные ситуации… Сложнее всего было заставить того, кто жил в той же стране, где находился Меч, оказаться поблизости, но и это получилось. Теперь еще собрать бы все три части Духа в одно целое… Впрочем, пока всем троим надо во что бы то ни стало выжить. И Меч собирался приложить все усилия, чтобы никого из Носителей Духа не убили до того, как они сами друг друга не поубивают, и не останется только один. Правда, Меч пока еще не знал, кто из троих окажется этим единственным, пройдет Слияние с Драконом, и станет Владыкой Предела. Бродячий гитарист - парень, конечно, неплохой, но слишком уж он большой пацифист, да и равнодушен к себе. Престарелый аристократ - хорош, ничего не скажешь, но сможет ли он взять на себя такую ответственность, не побоится ли? Девочка тоже ничего, но, во-первых, она из Темной Иерархии, что само по себе не есть хорошо, а во-вторых - слишком молода, совсем еще ребенок, едва семнадцать исполнилось. С другой стороны, Меч не сильно это волновало. Ведь не зря же его имя было - Извращающий Сущности…
Глава 2
6-ая декада весны, 2904-ый год Восьмой эпохи
Что-то назойливо жужжало над ухом. Нельзя сказать, что это жужжание было так уж неприятно, но… Кому понравится просыпаться, не помня где остановился вчера, после идиотских кошмаров о взрыве и каком-то Мече, причем просыпаться не от чего-то, а от назойливого жужжания.
- Что поделать, Родина сказала: "Надо!", - пробормотал Сергей, открывая глаза. И тут же закрыл их снова.
На то было две причины. Первая - это то, что прямо сантиметрах в сорока от уха Сергея в цветке копошилась здоровенная пчела, а "полосатых мух" гитарист боялся до дрожи в коленках с тех самых пор, как в детстве одна такая милая пчелка ужалила его прямо в кончик носа. Вторая причина была весомее - Волчонок обнаружил, что лежит на поляне, прямо на траве, его кожаные штаны оборваны на уровне середины бедра и залиты кровью, и вообще - осенью так тепло не бывает, особенно в ноябре! В голову закралась предательская мысль - а сон ли это был? Впрочем, мысль была признана несостоятельной и отброшена практически сразу же. Такого не бывает!
Впрочем, проблема пчелы в данный момент была более насущной. Стараясь двигаться как можно незаметнее, Листьев осторожно пополз в сторону от цветка, привлекшего медоноску. Пожалуй, последний раз он так же старался быть незаметным, когда бежал из чеченского плена…
"Между прочим, это самый безобидный шмель", - раздался в голове до жути - именно, что до жути! - знакомый голос.
Сергей подскочил на месте. Шмель, спугнутый резким движением, вывалился из цветка и тяжело полетел прочь, издавая низкое гудение.
"Совершенно ни к чему так дергаться. Предупреждаю сразу - это, к сожалению для тебя, не шизофрения, не белая горячка и не вызванные наркотиками, которых ты не принимаешь, галлюцинации. Это - суровая реальность. Уж поверь мне, сделай милость".
Сам не понимая почему, Волчонок поверил. Сразу. О чем и сообщил невидимому собеседнику, то есть Мечу. Кстати, где он?
"В ножнах", - похоже, тот даже не собирался скрывать, что читает мысли Листьева.
- В каких еще ножнах? - ошарашено пробормотал Сергей.
"Ну… понимаешь ли, мы, Мечи Предела, в этом плане кране привередливы. И ножнами признаем только позвоночник Носителя Духа Предела…" - отозвался Меч. Гитарист тут же схватился за спину - слишком четко вспомнилось, как собственными руками вонзил чертову железяку себе в загривок. - "Хочешь совет?"
- Хочу, - автоматически ответил Волчонок.
"На первый раз бесплатно. Так вот, совет - на ближайшее время перестань чему-либо удивляться. Вообще".
- Я постараюсь, - пробормотал он.
"Вот уж постарайся! И рекомендую научиться разговаривать со мной мысленно, а то могут неправильно понять".
"Я постараюсь", - уже мысленно повторил Сергей.
"Вот и хорошо. Теперь слушай сюда - объяснять, что к чему, я буду позже. Для начала тебя нужно привести в порядок. Иди вдоль ручья в глубь леса, там будет… место для отдыха".
Что оставалось бедному гитаристу, волей Судьбы заброшенному в чужой мир, кроме как подчиниться единственному советчику? Правильно, ничего. И подобрав чудом уцелевшую гитару, лежавшую в паре метров от него, Волчонок побрел в указанном Мечом направлении.
Лес был чистый, без буреломов, ориентир-ручеек мелодично журчал, в свежем воздухе витал аромат хвои и какой-то ягоды. В общем, обстановка способствовала успокоению и приведению собственных мыслей в порядок. Вот только сами мысли категорически отказывались выстраиваться в четкую цепочку, наоборот, они испуганно разбежались по уголкам сознания, и всем своим дрожащим видом показывали - нет, не будем думать! Это опасно для нашей нежной психики!
Сергея передернуло от этой картинки. Бр-р-р, до чего можно додуматься! Может, все-таки галлюцинации? В следующее мгновение гитарист, зазевавшись, споткнулся о коварно спрятавшуюся во мху преграду и полетел на землю. Спустя мгновение разбитый нос отмел все надежды Сергея на то, что все происходящее - сон, глюк, или "белочка".
"Теперь поверил?" - раздалось в голове ворчание Меча.
Волчонку пришлось задержаться на минуту, дабы огласить весь список гадостей, которые он думает о Мече - который на оскорбления флегматично не отреагировал, - о ситуации, о сучьях под ногами… Кстати, а где этот треклятый сучок? Присев на корточки и раздвинув руками мох, Сергей узрел гриб. Судя по виду - боровик. Правильно, а каким еще грибам расти в хвойном лесу. Оглядевшись, он заметил еще несколько таких же, крупных и удивительно крепких боровичков.
Долго гитарист не раздумывал. Вытащил гитару из чехла, перебросил на ремне за спину, вывернул чехол наизнанку… и меньше, чем за полчаса набрал его до верху.
- Вот теперь можно поискать, где бы это приготовить, - пробормотал он себе под нос.
"Кажется, я тебе говорил - иди вдоль ручья против течения. Уже немного осталось".
Спустя минут десять Листьев вышел к небольшой ложбине, по которой протекал заметно расширившийся ручеек, уже даже не ручеек, а речушка. На берегу у изгиба этой речушки обнаружилось вполне подходящее для его целей место.
- Неплохо, - отметил Сергей вслух, и начал проводить ревизию карманов косухи, штанов, и гитарного чехла. Спустя несколько минут на траве перед гитаристом набралась немаленькая горка всяческого нужного и не очень хлама, в том числе: нож-"бабочка", зажигалка, полупустой коробок спичек, запечатанная - о, чудо! - пачка сигарет, блокнот с записями, песенник с аккордами "Алисы", две ручки - гелевая черная и металлическая, непишущая, а также аккумулятор от мобильника, несколько запасных струн, помятая банка тушенки - откуда? - складная железная кружка и еще один нож - на этот раз выкидной, с очень широким и длинным искривленным лезвием. Основной его минус был в том, что пружина в рукояти отсутствовала, и сам клинок болтался, но сделать новую рукоять было несложно, и Волчонок остался доволен обнаруженным арсеналом.
Поделиться книгой: