Помоги проекту - поделись книгой:
Она посмотрела в глаза матери. Ух, как много между ними обеими невысказанного! Только, бывают такие понятия и слова, говорить которые нельзя. И даже думать о том не стоит — слово изречённое есть ложь. Надо просто чувствовать всё это. Чувствовать большим и… ладно уж, ла-адно — великодушным сердцем Воина.
Женька вздохнула и улыбнулась. Ухватила за шкирку с готовностью обернувшую её неимоверную Силу, жадно заглядывающую в глаза в поисках малейшего желания госпожи и уже готовую разметать в клочья эту реальность и эту вселенную. Скомкала кое-как и положила оставшееся нечто себе на ладошку. Поднесла к губам и шепнула известные каждой девчонке чародейские слова.
— Лети-лети, лепесток, через запад на восток… — и легонько дунула.
— Всё, люди — мир?
Разомлевшая от полуденного зноя, она валялась в гамаке, привязанном между деревом и трудолюбиво вбитым Вовкой в землю рельсом. Покачивалась легонько, краем глаза посматривая в истоме на физиономию обретающегося рядом Тима. Тот кормил Женьку черешнями — представьте, удалось загнать это ноющее безобразие на дерево и даже заставить собрать полведра, при этом не упав и ничего никому на голову не опрокинув! И теперь он трудолюбиво брал каждую за черенок, окунал в сгущёнку и осторожно вкладывал в девичьи губы. Терпеливо ждал, пока та вытолкнет язычком косточку. А потом убирал прочь и даже по желанию поил водой, чтобы не так приторно было.
Вот же прицепился, девчонка… стоило признать, что природа здорово подшутила, сунув этакое диво в мужское тело — а такого прирождённого лидера как Принцессу, в обольстительное, но увы слабое женское.
Самое что интересное, прекрасно всё понимает. Ну вот всё-всё! Но молчит, прямо как пресловутый Штирлиц. Умный, блин — то-то маменька в нём души не чает… но было и ещё кое-что, о чём Женька молчала тоже, и о чём не дала понять никому. Даже перед самой собой не признавалась. Прикосновения этого женственного принца, брызги его крови и даже снисходительно подаренный в награду поцелуй хоть и обжигали, но как-то не так. Терпеть вполне можно… ой, блин — а если прислушаться и притерпеться, то даже и… поручик Ржевский, молчать!
Нет, что-то такое Принцесса определённо имела в виду, когда сказала… как там — сразу отличишь, кто тебе подходит? Что-то такое наверняка знала, стервочка. Мрак… ну ладно бы, кто-то похожий на старшего брата или на того Стаса из эльфийского клуба. Воин, там можно было бы и подумать да наступить на пробу самой себе на горло. Но это недоразумение — ой, держите меня четверо! — как мысленно вопил тот генацвале… а ведь и в самом деле, неплохой бы мог получиться из грузина вояка. Жёсткий, даже чересчур — но Воину то не в укор, под железной рукой Маршала никуда не рыпнулся бы.
— Да, Владимир Петрович возможно и Маршал, — покорно согласился Тим и скормил Женьке очередную черешню.
Напоил прохладной водой, чуть сильнее качнул гамак, чтобы хоть какое-то подобие движения воздуха возникало в этом недвижном полуденном зное. И потом покорно вынес наказание за болтовню — пять отжиманий. Угу, десять его попросту убили бы — вон какая мордашка красная от натуги! А сердечко трепыхается и тарахтит, словно мешок угля поднял — Женька однажды на спор перекидала через плечо содержимое трёхтонного самосвала, что привёз на зиму уголь бабе Мане. Ничего пошло, хотя лучше таких нагрузочек избегать — динамику, быстроту и координацию отшибает напрочь.
А вот сестра говорила — что-то там ещё таки виднелось за этими девчачье-красивыми серо-голубыми глазами, но Женька хладнокровно пресекла всякие трепыхания и поползновения на корню. Теперь я тебе старшая сестра! И лупцевать буду так и до тех пор, пока что-то пристойное из хлюпика не получится.
Сестра? Хм-м… а как же — Тим непроизвольно облизал губы и так мило заалелся, что Женька в немом возмущении задрала глаза к замершей над головами листве. Неужто понравилось — это — и этому?
Упс… в ответном взгляде скользнуло такое, что теперь пришёл её черёд изо всех сил сдерживаться, чтобы не пустить на щёки румянец. Оказывается, у Тима с Джейн такое было первый раз. Обычно любая женщина, оставшись с принцем наедине, просто укладывала того на спинку и, приведя в нужное состояние да задрав свои юбки, быстренько принималась лакомиться. Только лишь родственницы такого себе не позволяли — разве что троюродная сестра, но с той по крайней мере было почти не противно.
Женька отвернула глаза и вздохнула. Божечки ж ты мой, да чем тут лакомиться? Росточку едва с её сто семьдесят два, все из себя такие манерно-изнеженные. А характер пластилиновый — ну прямо тебе розовый плюшевый зайчик, только и годный, чтобы лупоглазо украшать подушку в девчоночьей спаленке. В детском смысле, а не в альковном. Миленькая безобидная игрушечка, в общем… хотя кто их, этих баб, разберёт…
А ну-ка, десять раз качнуть пресс… а в награду, так уж и быть — Женька потянулась рукой и вылила на макушку парня ковшик ещё не нагревшейся колодезной воды. Блин, да она сама за десятую долю таких издевательств давно порвала бы хоть кого на клочки да пустила по закоулочкам. А этот ничего — обтекает да осторожно утирается. Полотенцем, представьте — а не рукавом как порядочные люди!
Вот же ж послала судьба братца…
— Не хочешь мне свидание назначить — вечерком на том же месте? — она перевернулась набок, опёршись головой на руку, и даже нашла в себе силы утянуть ещё одну черешенку — но без сгущёнки. — Но бить буду чуть сильнее.
Боялся, ещё как боялся — маменька с Принцессой пыхтели аж пар из ушей, пока приняли надлежащие меры и свели побои. В принципе, Тим и сам мог бы — да куда быстрее и лучше. Но когда в голове поселился целый выводок нахально жужжащих пчёл, а один глаз заплыл в щёлочку куда тем китаёзам, оно как-то не того. Да и матушке практика нужна, опять же… И всё-таки, Женька медлила, не спешила вынести окончательный приговор и произнести
Что-то удерживало её от неотвратимо накатывающегося неизбежного. И когда Тим осторожно, неуверенно кивнул, она ощутимо расслабилась. Растеклась на жаре как кошка под гладящей её рукой.
— А… — в неприлично красивых глазах мелькнул вопрос — и с такой где-то в неимоверной глубине спрятанной надеждой, что Женька смежила веки и разорвала контакт.
Только сейчас она поверила, что всё же победила. Это смазливое недоразумение уже осмеливается иметь желания. Пусть один даже только выказанный намёк на них искать можно днём-с-огнём да микроскопом, однако дело всё же на милиметр сдвинулось. Попыхтеть ещё придётся изрядно, чтобы девчонка превратилась в подобие парня — хотя Воином не стать никогда — однако, как же сладостно осознавать свою победу. Пусть даже и тянуть добычу на столь непривычном крючочке своей весьма сомнительной женской привлекательности.
Женька наощупь нашла тонкую и совсем девчоночью ладонь, положила себе под щёку. Шаг навстречу тоже ведь сделать надо? Да и самой прислушаться — Принцесса не та особа, чьими советами можно пренебрегать… чёрт, как жжётся-то… или скорее обжигает?
После сеанса возни с августейшим пациентом маменька вдруг подпрыгнула и с круглыми глазами вспомнила, что рыбок-то, рыбок никто так и не расколдовал! Так небось и плавают по кругу, бедняжки, зачарованные мимолётной прихотью — это если до сих пор с голодухи и устатку не передохли. Угу, Наталья Сергеевна, мы сделаем вид, что поверили. Будто сами страдаем отсутствием тактической хитрости.
Естественно, переглянувшиеся брательник с Принцессой вызвались смотаться. Хех, будто мы не знаем, чем эта парочка начнёт заниматься, едва переступив порог — про рыбок как пить дать не сразу и вспомнят. Если вообще. Правда, у них всё же хватило такта по мере сил скрыть обоюдное нетерпение и даже — о небеса! — испросить разрешения воспользоваться серебряным демоном Джейн.
Из чистой вредности Женька заказала им на обратном пути приволочь самый крутой и навороченный комп. А скосив взгляд на заинтересованно блеснувшего глазами Тима, показала пальцами — два. Плюс радиомодем к Интернету с унлимитед-карточкой, всякое-прочее, да прихватить её, Женькин, клинок.
Естественно, матушка тоже кое-что заказала… ну, и сами чего обязательно прихватят. Интересно, грузовик будет MANN или VOLVO? Лапочки-бээмвушки не предназначены таскать что-то тяжелее Принцесс или Воинов. Целительниц и Принцев само собой…
— Тим, пошли покатаемся? — озвучила Женька кстати пришедшую в голову прихоть и открыла глаза.
Можно подумать, у просиявшего принца нашлись какие-то возражения? Да ничуть… — или всё же? Обдумать.
На откосе у знаменитой в здешних степях бетонки — выложенной из бетонных плит трассы на славный град Мариуполь — стояла спортивно-атлетическая деваха в белых джинсах и перламутровой блузке. Ну и в кроссовках, разумеется. В другое время у неё отбоя не было бы от разного рода предложений, однако взгляды водителей и пассажиров проносящихся мимо машин скользили мимо, не цепляясь за её. Это, почтеннейшие, и называется отводить глаза. Видишь, однако не замечаешь. Или, не обращаешь внимания, что в принципе вернее.
У ног её сидел на травке худощавый парнишка, подставив вечернему солнышку лицо и закрыв глаза. Иногда он слабо улыбался, иногда хмурился, а один раз даже поморщился, уловив проносящиеся мимо мысли и желания седоков железных коней.
Всего-то двое суток прошло со времени весьма похожего эпизода, хотя и несколько с другим знаком — Женька скорчила злобную мордашку, а потом усмехнулась. Стоит признать, что мир уже никогда не будет таким, как прежде. Да, с первого взгляда казалось, что изменилась она сама, а окружающее осталось прежним. Однако, коль в него пришла такая сила — новая, свежая — куда он денется, этот бесконечно усталый и древний мир? Будет меняться, как миленький…
— Ну что там, Тим — ни один мотор тебе ничего не нашёптывает? Вслушайся, найди своё.
Принц в клетчатой ковбойке а-ля Владимир Петрович и несколько менее потёртых джинсах привередливо фыркнул в сторону пролетевшего мимо здоровенного и неуклюжего тарантаса фордовской сборки. Верно, девочка, верно… ой, мальчик, извини — янкесы умеют клепать только холодильники да микроволновки. Тот генацвале был чертовски прав. Может, стоило тогда удержать его, позвать за собой? Нет, всё же придётся признать, что Принцесса куда искушённее в этих делах — таковые непростые решения принимать надо самостоятельно.
Коль не решился, что ж тут делать? Правда, потом осознал, что уже шагнул за краешек обыденного, и назад пути нет… и выбрал, глупый, простейшее решение. Таки эта непонятная Принцесса опять права, Воины умом и сообразительностью не отличаются…
Застывший и словно задремавший у её ног парень неуверенно встрепенулся. Женька проследила за невидимым взглядом его по-прежнему закрытых глаз, и засмеялась.
— Нет, Тимка — ты неисправим. Надо же… — покровительственно взъерошив его светлые, хоть и не совсем блондинистые волосы, она шагнула на дорогу.
И уже стоя посреди этой стороны шоссе, она повелительным, перенятым у Принцессы жестом указала — на обочину. Это ментовской полосатой палочки-для-кормления можно ослушаться, если у тебя хорошая крыша или другие достоинства имеются. Но не
Хозяйкой оказалась дамочка этакого вполне и чуть даже старше бальзаковского возраста, весьма неплохо упакованная и холёная. Чувствовалось, что рубашки супругу самолично не стирает и стоянием в очередях не обременена. Ухоженная дамочка, и явно фитнесс или аэробика плюс экологически чистые продукты. Выходи, выходи, милая — не обидим.
— Тим, займись дамой. Сделай ей мордашку помоложе да чуть посимпатишнее — но чтобы паспорт не пришлось менять и знакомые узнавали, — парень понял с одного раза. — Ну, и чуток по здоровью.
А Женька с любопытством смотрела на работу потомственного колдуна и умника. Ах, вот оно что — дамочка едет на юга прямо от своего любовника, и животворной жидкостью накачана так, что едва из ушей не плещет? Так это даже очень плюс, оказывается… Тим творил над застывшей с остекленевшим взглядом дамочкой что-то запредельное, простому Воину тут даже и не понять.
— Тётушка Наталья потом научится куда лучше и быстрее, — он наконец прекратил свои таинственные, большей частью невидимые простым глазом манипуляции и отошёл в сторонку.
Нет, для такой работы даже улыбки не жаль. Уже стоящее на пороге выбора женское лицо — решиться на подтяжку и прочие омолаживания или же смириться с приходом неизбежного — разгладилось. Исчезли из уголков глаз и лба сеточки морщин, кожа стала почти как у самой Женьки, и даже шея вернула былой лоск. Раз, два, три — цветочек, отомри!
— Посмотритесь в зеркало, — смеха ради девушка дала этой мадаме шанс.
Всё же стоит признать, та отличалась весьма устойчивой психикой — ну да, наверное ночь любви таки что-то даёт помимо просто удовольствия — во всяком случае, от охов-ахов и недоверчивого ощупывания и разглядывания себя, любимой, дамочка оправилась быстро.
— Лет на десять-пятнадцать хватит, а там постепенно… но всегда будете выглядеть моложе своего возраста, — подтвердил реальность этих пертурбаций чуть вспотевший Тим.
Как бы то ни было, он таки раскусил, что этот маленький урок был предназначен и для него. Потому что осторожно улыбнулся Женьке, прежде чем вернуться к радостно-изумлённой дамочке. Та колебалась недолго — слова парня, что они ученики одной бабки, вынужденной скрываться ввиду запрета на всякое-такое официальной медициной, проглотила не моргнув глазом. А когда Женька на пробу заметила, что сами они не местные, и парню колёса понравились, без малейших колебаний отдала ключи, да ещё и спасибо сказала с улыбкой на помолодевшем лице.
— Ой, подождите, — она нырнула в салон, забрала сумочку. Порывшись там, сунула Женьке какие-то там техпаспорт и прочие права.
И на прощание, неторопливо набирая номер на мобилке, даже помахала вслед ручкой и пожелала счастливого пути. Да уж, эта тётенька и в Антарктиде не пропадёт — вон, золотая гайка на безымянном такая, что тут и к попу ходить не надо…
— На всякий случай остановимся — бережёного и бог бережёт, — едва маленькая изящная машина замерла, девушка выскользнула из салона и принялась легонько поглаживать передний номер с лёгким потрескиванием под ладонью.
Тим поглядел на её занятие, и послушно засеменил к заднему. Надо же, какой умненький мальчик! Со временем толк из него таки будет — Женька оценила результат своей работы и отправилась полюбопытствовать, что же там наковырял принц.
И неприлично расхохоталась. Когда Тиму удалось растолковать пикантность ситуации, он смущённо улыбнулся тоже. Ведь Женька на переднем номере изобразила что-то в духе служебной машины полковника службы безпеки из соседнего дома. А принц выбрал для заднего более обтекаемый вариант со вполне дипломатическими номерами. То-то у ментов головы поболят, вздумай они поглядеть и вдуматься в этакое диво!
— Да, твой брат правду говорил, что с тобой не соскучишься, — чуть склонив набок голову, Тим разглядывал гостеприимно распахнутую перед ним водительскую дверцу со вполне девичьей милой стеснительностью.
Садись, братишка — и прокати сестру… кстати, заправиться опять же надо… тут Женька завистливо вздохнула и старательно подобрала отвисшую челюсть. Правду говорят, что техника мужиков любит. Не всех, правда — частенько попадаются экземпляры, у которых руки растут из не будем и упоминать, какого места. Однако, этот смазливый тощий умник к означенным явно не относился.
Осмотрел критическим взглядом торпеду с любопытно таращащимися на него приборными глазками, заглянул под низ. Погладил в ладони ключи — и щёлкнул пальцем по замку зажигания. Шаман, однако! — Пежошка послушно фыркнула двигателем, и вот уже чуть побледневший от волнения Тим осторожно вывел малышку на бетонку.
— Да уж, вот что значит волшебник, — восхищённо выдохнула Женька, и в знак проявления высшей приязни чмокнула его в щёку. — О-о, а заалел, заалел словно маков цвет!
Они оба улыбнулись, а девушка даже засмеялась легонько, и стала полегоньку подсказывать. Вот тут лучше не рисковать — мотор не гоночный, и пусть себе дядечка на крузере мчится. Пропусти его, свой столб он рано или поздно найдёт, ковбой грёбаный — тут Тим опять легонько покраснел, словно при рафинированной светской даме кто-то издал неприличный звук, за который невоспитанных мальчиков запросто ставят в угол.
До заправки они всё-таки не доехали — алая тревожная пимпочка моргала-моргала предупреждающе, но двигатель таки стал захлёбываться, машина рывками дёргаться, и принц со вздохом таки остановился.
— Толкать не стану, — привередливо фыркнула Женька. — И тебе не позволю — не царское это дело.
Что? Опять слегка покрасневший Тим попросил сестру отвернуться? Да бога ради — и даже в зеркала подглядывать не станем… однако, внутреннее зрение, а уж тем более неискоренимое женское любопытство это дело такое. Тонкое, в общем.
Принц с виду невозмутимо выбрался из кабины, отошёл чуть назад. А потом откинул крышечку бензобака — и вжикнул молнией джинсов. Опаньки! Это что ж такое пить надо, чтобы потом так весело журчать девяносто пятым? Ужас… когда Тим потом нагнулся, плюнул в бензобак и сверху прошептал что-то такое, от чего распаренная по жаре Женька легонько пошуршавела, тут уж было и вовсе впору вызывать отца Серафима.
Женька сама и даже без зеркала чувствовала, как пылали её щёки, когда парень сел за руль и снова ткнул пальцем в зажигание. Что ж, стакана на пару километров должно хватить — вон она, дрожит и плавится под закатным солнцем заправка у развилки.
— Надеюсь, бак и топливопроводы не разъест? — к удивлению обоих, Пежо исправно завелась и вполне резво покатила к кормушке, хоть и нерешительно опять моргала лампочкой.
Красный как рак Тим бросил руль и от стыда за свою смелость закрыл лицо руками.
— Ой ужас, неужели это я?
Пришлось Женьке перехватить баранку и кое-как вырулить на обочину. Ну, тут уже проще — как приводить в чувство и соображение дамочек без помощи всякой там нюхательной соли, она знала и умела прекрасно. И в конце концов они помирились, клятвенно пообещав, что никто! никогда! и никому! ничего не расскажет…
Надо признать, колдующая над очередным кулинарным шедевром маменька посмотрела на обоих вернувшихся с охоты с некоторым любопытством. И даже почти сразу поверила в правдивость рассказанной истории о так лихо сменившей владельца изящной белой машине. Правда, потом погнала в магазин за… тут пошёл такой длинный список, что старательно запоминающая Женька по запарке чуть не потребовала денег.
Чёрт его знает — права или нет Принцесса в своих, мягко говоря, экстравагантных взглядах на право собственности и право сильного. Но попробовать свои собственные умения на этом поприще надо. Вернее, зубки.
— Тим, прикроешь в случае чего?
Боже, как оно развздыхалось и разволновалось — словно выпускнице института благородных девиц предложили с кольтом в белой рученьке ограбить Национальный банк. Но в конце концов, коварная Женька применила вполне здраво перенятый у Принцессы тактический приём отвлечения.
— А ты молодец, Тим — нашёл неожиданный и нестандартный выход из положения с бензином, — и смущаясь от собственной смелости, добавила. — Я б сама не допёрла — да и не смогла бы, без такой шлангочки.
Ну, после таких перлов и откровений выбить из донельзя смущённого принца обещание в случае чего усыпить всех в округе, даже кошек и собак, было делом совсем уж, надо признать, плёвым…
— Нет, куда лучше брать деньги где-то, а покупать по-честному, — к слову, принц тоже поддержал Женькино ворчание. Вернее, смысл его.
Ну вот не понравилось ей, и хоть ты тресни! Одно дело наказать зарвавшегося хама, который к тому же и без того не обеднеет. Но обижать слабых, оно как-то не то.
— Кстати, Тим — попробуй убедить меня, что домик достался вам с сестрой честно.
Однако, нагруженный целой грудой покупок и пыхтящий под нею в качестве полезной для хилых мышц физической нагрузочки принц выдал такую историю, что идущея налегке Женька под конец даже воспрянула духом. Оказывается, жил в этом доме один такой себе старичок-инвалид. Парализованный ниже пояса и прикованный к коляске бывший секретный конструктор авиационных турбин — то-то на втором этаже от интересных фоток и моделек не продыхнуть. Никак не хотел сдаваться безносой, хотя прославленные в том числе и его трудами МиГи наворочали неслабых делов во многих частях света и оставили после себя много чего на истерзанной земле.
Да вот, в том году, как-то в дождь пригласил он в дом бредущих по улице посёлка брата с сестрой. Переждать непогоду, обсушиться, то да сё. За немудрёным ужином как-то разговорились — старикан и в самом деле оказался славным.
— Представляешь, он оказался прирождённым Следопытом! — естественно, Женька тут же возжаждала пояснений и подробностей.
Оказывается, очень редко, но бывают такие. Слабее в драке чем Воин, менее искушённые нежели Целитель. Никакие по делам Власти — да вот, в основном только Следопыты могут в любую погоду шастать по незримым, соединяющим Миры тропкам. И уж никому другому не дано находить новые, тайные пути в неведомое.
— Ну, сестра посоветовалась со мной — а я что, почему бы хорошему человеку не помочь? — Тим поправил на плече золотистую косицу лука и смахнул со лба честный трудовой пот.
Дальше выяснилось, что совместными усилиями брат с сестрой за пару суток и без помощи Целителя поставили Следопыта на ноги и даже скостили ему для начала лет тридцать возраста. Да уж, работёнка представлялась совершенно неподъёмной — да только, Женька прекрасно знала, что только если постоянно задирать самой себе
В общем, потихоньку Следопыта и всяким делам обучали, благо у того голова работала отменно — а дальше уж и сам разбираться начал.
— Не знаю, по каким дорогам он бродит сейчас, — глаза Тима зачарованно блеснули, — Однако, на прощание он подарил домик нам и выправил все документы. Подарок от всей души — это вещь!
Оглядевшись, заболтавшаяся парочка обнаружила, что давно уже стояла у крыльца означенного и теперь ещё вдвое более милого дома, а на ступенях сидела прекрасно расслышавшая разговор маменька и от умиления вытирала глаза краем платочка.
— Десять приседаний, с полным грузом, — Женька сориентировалась в ситуации мгновенно, уж у Воинов с этим ох как строго.
Да и угроза, что за непослушание она ещё и сама сядет на чьи-то плечи, возымела своё правильно рассчитанное действие — Тим хоть и придерживался подрагивающей ладонью за перила, но безропотно принялся исполнять. И в конце концов, поджавшая губы маменька милосердно избавила его высочество от груза и унесла в свои исконные и запретные для других владения.
— Стоять, — проворчала Женька, едва за нею закрылась дверь. И осторожно, на пробу, принюхалась к своему проведшему день на жаре августейшему спутнику.
В принципе, терпимо — примерно как носочки после хорошей ролёвки. Только, как-то иначе. Ладно, подумаем ещё… ага, вот и вечер, да всякие не совсем романтические свидания на назначенном месте.
Нет, выковыривать мягкотелых устриц из их раковин куда более благодарное занятие — один раз Женьке приходилось попробовать это блюдо. Но противный Тим, уже почувствовавший к себе некоторое снисходительное расположение, при битье снова выглядел мямлей и рохлей, и титаническая работа из болота тащить бегемота, и гвоздями к небесам приколачивать, едва не довела саму Женьку до меланхолии…
И всё же, к ожидающей пациента матушке он прибыл в кое-каком сознании — а его губы чуть-чуть пахли не только кровью, но и девушкой. Слава богу, занятая своими оханьями и хлопотами маменька и слона в кунсткамере не заметила бы.
Женька терпеливо дождалась окончания процедур, а потом со вздохом и словами, что настоящий Воин должен уметь всё, по-прежнему на плече потащила Тима в душ. И как он ни смущался или алел, пара-тройка пинков таки заставили этого задохлика залезть в ванну.
Перестань, Тимка. Ведь на самом деле, мы с тобой уже всё для себя решили. Или нет? Хочешь достичь кажущегося невозможным? Так соответствуй же, чёрт тебя дери. Хочешь ты того или нет, а придётся. Ведь хочешь… угу, точно хочешь — вот это возникшее из мыльной пены недоразумение будешь мыть сам. Или… не хватало ещё… но покрасневшая от собственных мыслей Женька и сама не ожидала от себя такого коварства.
— Глазоньки закрой, горюшко, — а сама, закрыв глаза от неописуемой смеси страха и любопытства, чуть дала воли шаловливым пальчикам.
Легонько-легонько, как говорила вовсе не чурающаяся своих эльфов Ленка…
Парень как-то уютно сопел в шею, притих. Потом оказалось, что губы его ласково и нескромно уже целуют кожу — хм-м, хоть по всей спине аж до попы и разбегаются шуршавинки, это скорее приятно, чем нет. И когда дыхание сделалось вовсе не лёгким и уже било в плечо бурной волной, Женька остановила плавные движения ладони.
— Тимк, может, расскажешь всё-таки, что же вы там с братом утворили? — завалившись нынче поутру, эти полтора парня молчали о своих похождениях, словно пресловутые партизаны.
Грязный как чушка и весь в чьей-то кровяке Вовка сразу жестом показал — нет. И спорить тут было бесполезно. Упрямый чёртушка, почти как батя, царствие ему. Да и принц только вжимал в голову в плечи да по-девичьи стыдливо отнекивался, словно старшеклассница в объятиях кавалера. Мол, слово дал, да и дела там чересчур деликатные, лучше молчать. Поверьте, так будет лучше — не знать о таком, особенно Принцессе. Та, кстати, первая что-то сообразила и проворчала, что и впрямь, бывают дела, о которых лучше не ведать…
— Не ломай меня, пожалуйста, — кое-как выдохнул Тим задыхающимся шёпотом.
Вот уж эти умники, блин! И найдут же слова… Женька тихо вздохнула, наощупь взъерошила мягкие волосы. Ладно уж, конспиратор. А затем порыла носиком, нашла губы парня… и несколькими мягкими движениями ладони провела своего принца через последние ступени к раю… — убрать?
Ох, какая прелесть — оказывается, через боковую ветку старой шелковицы можно выбраться на крышу! Естественно, такая сорвиголова, как Женька, не утерпела. И теперь сидела у края покатой части, свесив ноги в вовсе не пугающую глубину. Нахально глазела в ответ на безмолвный и словно сомневающийся взгляд луны, считала иногда пролетающих рядом нетопырей и грустно чадила прихваченными цигарками. Вот же наворочала делов, дурёха…
Сзади что-то с шумом ветвей оборвалось, однако о выложенную плиткой дорожку внизу не гупнулось. И то слава богу — сердце отчего-то почти упало следом.
Поделиться книгой: