Помоги проекту - поделись книгой:
Юрий Стукалин
Наделенные силой. Тайны индейских шаманов
Каждая часть нашей религии имеет свою силу и свои цели. Каждый народ живет по своим принципам. Нельзя смешивать эти принципы, потому что они сбалансированы. Нарушение этого баланса непочтительно и очень опасно. И потому запрещено… Многому надо учиться, и обучение это очень трудное. Вот почему среди нас мало настоящих шаманов, лишь несколько избранных являются ими. Для человека, не знающего, как сохраняется этот баланс, прикидываться шаманом очень, очень опасно. Это проявление большого неуважения к силам, и оно может причинить непоправимый вред любому человеку и тем, кого он якобы учит, а также природе и всему окружающему. Это чрезвычайно опасно.
Шаманизм вчера и сегодня
Несмотря на наличие огромного количества англоязычной литературы об индейском шаманизме, человек, начинающий углубленно изучать этот вопрос, непременно сталкивается с проблемой достоверности большинства источников. Основная часть работ, изданных в США со второй половины XX века по сегодняшний день, не только рассчитана на вкусы среднего обывателя, целью которого является приобретение «тайных знаний» быстра и легко, но и не имеет ничего общего ни с духовной традицией американских индейцев, ни с такими ее аспектами, как шаманизм и обладание сверхъестественными силами.
Несколько лет назад на ежегодном собрании NAE (Старейшин коренных американцев) лидеры ряда индейских племен приняли резолюцию, в которой осудили эту тенденцию: «В последние 20 лет мы видим рождение новой индустрии в США. Это прибыльное предприятие, известное как спиритуализм американских индейцев, началось с многочисленных литературных мистификаций, предпринятых такими людьми неиндейского происхождения, как Карлос Кастанеда, Джей Маркс (Джемейк Хайвотер) и Линн Эндрюс». Относительно работ Карлоса Кастанеды профессор Вайн Делория-младший, индеец сиу, очень точно отразил мнение многих исследователей, отметив, что они «имеют гораздо больше общего с «путешествиями» после приема ЛСД, чем с индейской культурой». Помимо белых мистификаторов существует большое разнообразие индейских авторов, таких как Сан Биэр (Солнечный Медведь), Воллес Черный Лось и другие, но и их сочинения — не более чем смесь идей, почерпнутых из восточных культур и астрологии, поверхностно приправленная индейской атрибутикой. Сегодня можно купить даже индейские гадательные карты, астрологические прогнозы индейских шаманов и прочие изобретения современного бизнеса.
Не удивительно, что в последние годы появилось огромное количество белых шаманов, которых сами индейцы называют
Шаман — человек, наделенный (избранный)
Колдун — человек, наделенный (избранный)
Дух-покровитель — источник
Сила — сверхъестественные способности, не свойственные обычным людям; передаются человеку его духом-покровителем или шаманом с ведома и согласия его духа-покровителя.
Церемония — комплекс ритуалов, состоящий из песен, молитв, определенных видов раскраски и т. п. Ритуалы могут быть переданы человеку его духом-покровителем с помощью видения или получены от другого шамана. В результате человек приобретает возможность устанавливать связь со своим духом-покровителем и получать от него сверхъестественную силу.
Ритуал — какая-либо часть церемонии.
Видение — трансовое состояние, в котором человек получает от явившегося ему духа-покровителя магическую защиту и сверхъестественную силу, а также церемонию, амулеты и связанные с ними запреты, благодаря которым он имеет возможность пользоваться предоставленными духом-покровителем защитой и силой.
Стал бы разумный человек, заинтересовавшийся христианством, буддизмом или иудаизмом, платить тому, кто предложил бы после обучения на двухнедельном семинаре сделать его епископом, ламой или раввином? Едва ли. Но желающих стать за пару недель настоящими шаманами становится все больше. Отношение к ним самих индейцев великолепно выражено в словах женщины из племени нискуолли, Дженнет Макклауд: «Неожиданно появилось огромное количество беспринципных идиотов, бегающих вокруг и утверждающих, что они — шаманы и научат вас церемониям за 50 баксов. Это не просто плохо, это непристойно… Эти люди появляются в резервациях якобы потерянными и утратившими надежду, поистине жалкими, и какой-нибудь добрый старец может сжалиться над ними. И чем эти люди отплатят за его великодушие? Через 15 минут общения с духовным лидером они считают себя «сертифицированными» шаманами и «несут слово истинное»… за деньги. Некоторые из них даже объявляют себя «официальными духовными представителями» различных индейских народов. Я говорю о таких людях, как Дхьяни Иваху[2] и Линн Эндрюс. Это отвратительно… Среди нас есть и индейцы, поступающие так же. У нас есть Солнечный Медведь, Воллес Черный Лось и другие, готовые продать родную мать, если появится возможность быстро получить деньги… Они продажные воры и сами знают об этом. А потому на наших традиционных встречах и собраниях вы никогда не увидите ни Солнечного Медведя, ни ему подобных».
И все же, несмотря на многочисленные попытки делать бизнес на духовной культуре коренных американцев, серьезные исследования индейского шаманизма начали проводиться этнологами и историками еще в конце XIX века и продолжаются до сих пор. Эти работы, однако, как правило, остаются незамеченными легкомысленными искателями «тайных шаманских знаний».
Изменение образа жизни индейцев, влияние цивилизации и жесткая политика правительства США в конце XIX века приводили к вынужденному отказу от многих традиционных воззрений и преданию их забвению. Тем не менее некоторым исследователям удалось убедить стариков-традиционалистов рассказать о методах краснокожих шаманов. «Старики-индейцы, знающие их, скоро покинут наш мир, — убеждал Джеймс Волкер одного из выдающихся шаманов сиу в марте 1914 года. — А поскольку молодые индейцы не знают их, они будут утеряны навсегда. Я хочу записать их, чтобы они были сохранены и ваша молодежь смогла прочесть их».
Получить достоверную информацию о шаманских и колдовских практиках американских индейцев в прошлом было невероятно сложно, такое же положение дел остается и сегодня. И причина этого не только в закрытости их сообществ. Во-первых, индейцы и сегодня не говорят о сверхъестественных силах с белыми людьми, не желая подвергаться насмешкам и обвинениям в неоправданных суевериях. Во-вторых, эти знания являются тайными и священными, и распространение их среди непосвященных грозит наказанием со стороны высших сил. Изабель Келли, в 1926–1927 годах проводившая исследования среди северных пайютов, писала: «К несчастью, шаманы придерживаются мнения, что в случае разглашения информации их ожидает серьезная болезнь и смерть, а потому нет ничего удивительного, что индейцы малоразговорчивы». Кроме того, еще в конце XIX века Джордж Гриннел[3] очень верно отметил: «Нет предметов более сложных в изучении, чем те, что связаны с абстрактными верованиями других людей. Даже от соотечественников нелегко получить ясную информацию относительно их религиозных воззрений и того, что мы называем суеверием. И если такова ситуация с цивилизованными людьми, на чьем языке мы говорим и чье образование и жизненный опыт схожи с нашими, то насколько сложнее понять верования чуждой расы, говорящей на незнакомом языке и совершенно отличных традиций, воспитания и взглядов».
И все же антропологам и этнологам иногда удавалось не только получить от индейцев необходимую информацию о шаманизме, но и участвовать в подобных церемониях, результатом чего стали серьезные научные публикации. Но и в этом случае многим исследователям сперва предстояло заслужить доверие шаманов, а зачастую и стать одним из них. Так, например, Джеймс Волкер, прежде чем получить полные знания о шаманских ритуалах и религиозных воззрениях индейцев сиу, прошел долгий путь и был посвящен в ряды
Помимо опасения навлечь на себя гнев высших сил, нежелание коренных американцев делиться с чужаками священными для них знаниями имеет под собой и другое веское, но весьма банальное основание — насмешки и обвинения в первобытной дикости. И действительно, многие индейские верования, существующие и сегодня, кажутся человеку западной культуры суеверным абсурдом, но не стоит забывать, что понятие «суеверие», как и многие религиозные воззрения, можно определить как «то, во что верит твой народ, но не верит мой». Индейцам кажется не менее забавным, когда белый человек опасается быть тринадцатым, начинать путешествие в пятницу, шарахается от перебегающих дорогу черных кошек, вешает над дверью подкову на счастье и т. п. Белый человек, получивший великолепное образование, смеется над глупыми обрядами людей другой культуры, но при этом полностью или частично придерживается религиозной веры, которую также невозможно объяснить с позиций современной науки.
Многие люди западной культуры во все времена относились к шаманским практикам как к бреду суеверных дикарей, скептически отзываясь об их возможностях лечить людей и других необъяснимых способностях.
Среди причин такого отношения основными были две:
1. Жесткое противостояние шаманов многочисленным христианским миссионерам.
2. Случаи смерти пациентов, подвергавшихся воздействию шаманов.
Относительно первой причины едва ли стоит что-либо говорить, поскольку история хранит множество примеров, когда христианская религия насаждалась крестом и мечом. По поводу второй причины достаточно задаться рядом вопросов: всегда ли, несмотря на новейшее оборудование, современные врачи правильно диагностируют заболевания, всегда ли помогает предписанное ими лечение и со всеми ли недугами справляется современная медицина? Думаю, ответы на эти вопросы будут одинаковы у всех читателей. Но разве это ставит под сомнение возможности западной медицины? Тогда возникает другой вопрос. Насколько правомочно ставить под сомнение эффективность ряда аборигенных практик лечения тела и духа, если люди веками обращались к ним за помощью? Один индеец из племени ото сказал:
— Индейский доктор (шаман) мало отличается от белого доктора. Он платит, чтобы получить знания, за которые позднее будут платить ему. Если он плохой доктор (шаман) и не может лечить, никто не обратится к нему.
Даже среди закоренелых скептиков находились люди, сообщавшие о странных излечениях шаманами тяжелобольных и раненых индейцев, от которых отказывались высокообразованные белокожие доктора. Во многих случаях шаманы весьма успешно лечили не только своих соплеменников, но и белых людей, а в ряде районов американского континента первые белые переселенцы зачастую полностью зависели от индейских шаманов вплоть до середины XIX века. Среди белого населения того времени большой популярностью пользовались так называемые индейские доктора — белые люди, получившие свои знания от краснокожих шаманов. Многие травы, использовавшиеся индейцами, сегодня входят в число лекарственных средств западной медицины, а некоторые болезни, лечение которых не поддавалось западной медицине, успешно лечились индейскими шаманами. Например, цингу, которую еще в XVII веке европейские доктора приписывали «влиянию дурного воздуха», краснокожие успешно лечили средствами животного и растительного происхождения, на поверку оказавшимися чрезвычайно богатыми витамином С.
К сожалению, многие шаманские знания были утеряны, когда в конце XIX века правительство США запретило индейцам практиковать свои религиозные церемонии, а многие исследователи отбрасывали подобную информацию как никчемный мусор. Примером может послужить Джеймс Муни[5], один из величайших этнологов США конца XIX — начала XX века, который в 1891 году провел исследование ряда лекарственных растений, используемых шаманами племени чероки. В качестве эталона медицинской мысли того времени он взял официальный справочник
Люди западной культуры, смеющиеся над амулетами и фетишами дикарей, сами до сих пор в не меньшей степени полагаются на иконы, крестики, мощи святых, носят маленькие мешочки, в которых держат отпечатанные на бумаге молитвы, и т. п. В 1700 году, когда борьба христиан за заблудшие души дикарей была в самом разгаре, иезуитский миссионер Жак Гравье сообщал, что обнаружил великолепное средство от лихорадки. Он обещал Богу в течение девяти дней читать молитвы в честь преподобного Франсуа Региса, мощи которого он имел, и результат превзошел все ожидания. «Небольшой кусочек шляпы отца Региса, — писал он, — переданный мне одним из его слуг, являет собой наиболее надежное средство из известных мне для лечения всех типов лихорадки». Любой историк может подтвердить, что подобных «научных» изысканий продвинутых представителей белой расы в прежние времена было множество. Да и сегодня люди западной культуры нередко прибегают к помощи церкви для решения проблем тела и духа, не говоря уже о разного рода магах и экстрасенсах, большая часть которых — обыкновенные мошенники, бессовестно наживающиеся на человеческом горе.
Если человек западной культуры проводит четкую грань между реальным и сверхъестественным, то для индейца такой грани не существует. У него оба мира настолько переплетены друг с другом, что один легко может переходить в другой, и силы невидимого мира могут влиять на людей мира видимого, что и составляет основу шаманских практик. Важно, однако, понимать, что шаманизм никогда не был отдельной религией того или иного племени, а являлся лишь неотъемлемой частью религиозных воззрений, которых придерживались представители этих народов. Во многих племенах (таких, как навахо, апачи[6] и оджибвеи) во время проведения ритуалов шаман излагал мифы о первотворении или деяниях легендарных героев и больной как бы сливался с мифологическими персонажами, получая от них силу, побеждающую болезнь сверхъестественным образом. Шаман мог пересказывать свой личный духовный опыт общения со сверхъестественным миром. Шаманские практики всегда представляли собой эзотерические знания, доступные лишь небольшому числу одаренных людей. Даже в случае с навахо и западными апачами, где силу можно было получить не через прямой контакт со сверхъестественными силами в трансовых состояниях, а обучившись определенным церемониям, человек для этого должен был обладать поистине феноменальной памятью.
Многие годы этнологи и религиоведы спорили относительно возможности применения термина «шаманизм» к тем или иным практикам, используемым различными народами Азии, Америки и Африки. Этот термин был образован в русском языке от тунгусского слова «шаман» и сначала использовался только в отношении сибирских практик, в которых важное внимание уделялось состоянию транса. В отличие от сибирского шаманизма многие обряды североамериканских индейцев не требовали впадения в транс и путешествия в мир духов, а ограничивались призывом духов во время проведения церемоний. Но практики американских индейцев охватывают не только весь спектр методов северных шаманов, но и имеют в своем арсенале другие, не свойственные им методики.
У многих народов Америки почти каждый человек имел духа-покровителя, охранявшего и предостерегавшего его мистическим образом, а в некоторых обществах считалось, что отсутствие покровительства духов делало человека практически беззащитным перед лицом опасностей реальных и сверхъестественных. Например, у племен Великих равнин каждый мужчина по меньшей мере один раз в жизни проходил через церемонию «поиска видений», сопряженную с длительным постом и самоистязанием, во время которой он молился, призывая сверхъестественных существ стать его духами-покровителями, а потому грань между шаманом и обычным человеком у этих народов была очень призрачной, а порой стиралась полностью. Но существовала своеобразная иерархия духов — помимо того что они могли наделить страждущего силами разного рода, одни из них были сильнее, другие — слабее. А потому не каждый, получивший помощь свыше, становился шаманом. Выводы американского исследователя Гая Купера позволяют сформулировать следующее определение индейского шамана: «Мы можем отличить шамана по наличию большего числа и/или силе его духов-покровителей… Обычно это была сущность духа и связанная с ним сила, что отличала шамана от других людей». В дальнейшем, несомненно, требовались подтверждение шаманом обладания мощной силой и его общественное признание. Индейскому шаману в отличие от сибирского не было нужды во время ритуалов путешествовать в мир духов. В большинстве практик с помощью песен, молитв и пожертвований он призывал духа-покровителя явиться к нему на помощь, и тот говорил ему о причинах болезни и способах ее лечения или решал другие задачи. По словам апачей, дух «работал через него (шамана)». При этом было очень важно, чтобы шаман правильно и последовательно выполнял соответствующие ритуалы, иначе он мог разозлить духа-покровителя, что в лучшем случае приводило к бесполезности действий шамана, а в худшем — к смерти больного или самого шамана.
Теперь термин «шаманизм» применяют по отношению к особой религиозной форме, которую отличает наличие определенной характеристики, каковой является первичный призыв к действию со стороны сверхъестественных сил во время транса, или видения, в котором человек совершает путешествие в жилище этих сил, где они наделяют его тайными знаниями, меняющими его статус в обществе и дающими ему право исполнять функции шамана. Явившиеся сверхъестественные существа становились духами-покровителями шамана, и сила, передаваемая ими человеку, могла использоваться для решения всевозможных проблем, а также обеспечивала его защитой от напастей. Но получая силу, человек соглашался следовать определенным правилам и соблюдать жесткие табу, нарушение которых могло стать причиной его скоропостижной смерти. Характерными чертами шаманских практик являются:
1. Использование музыкальных инструментов — бубна, трещотки, свистка.
2. Песнопения и молитвы, в которых участвуют все присутствующие.
3. Аудиовизуальные эффекты — вспышки света, искры, голоса птиц и животных, чревовещание.
4. Необъяснимые с позиции обычного человека проявления
Шаман во все времена имел большое значение в индейском сообществе. Индейцы убеждены, что человек не властелин вселенной, а лишь ее составная часть. Силы, окружающие его, могут влиять на дела людей, и, пока все пребывает в гармонии, они не беспокоят их. Потому жизненно важный для сообщества контакт со сверхъестественными силами, достигаемый посредством специальных техник, всегда был центральной идеей шаманизма. Индейцы полагали, что человеку постоянно — от рождения до смерти — требуется сверхъестественная помощь, иначе в одиночку человек не может рассчитывать на успех в жизни. Другие люди не способны помочь ему в сложных жизненных ситуациях — это могут только высшие силы, и связующим звеном между миром людей и миром духов, как правило, становился шаман.
Помощь шамана требовалась для лечения болезней и травм, предсказания погоды и воздействия на нее, предсказания будущего, поиска потерянных людей и вещей, убийства или ранения врага на расстоянии, а также создания предпосылок для общего блага племени. Шаман мог использовать свою силу и с антисоциальными целями, когда он прибегал к колдовству. В этом случае для устранения последствий колдовства приглашали другого шамана, который сражался со злым шаманом на сверхъестественном уровне.
Уважаемого шамана могли приглашать для решения различных споров. Индейский шаман действует как посредник между миром людей и миром духов, но в отличие от северного шаманизма способы получения сверхъестественной силы индейскими шаманами были иными. Так, если у племен Великих равнин и чирикауа-апачей, как и у народов Севера, для получения сверхъестественных сил требовался личный контакт с высшими силами во время видений или трансовых состояний, то навахо и в некоторой степени западные апачи получали их посредством обучения у шаманов. Но независимо от того, каким образом шаман получил свои знания, личный опыт общения с миром духов был обязательным условием. На сегодняшний день принято считать шаманизмом только практики, используемые азиатскими и американскими аборигенами.
Важно отметить, что любая церемония, проводимая шаманом, в большинстве случаев не концентрируется только на нем, его помощниках и пациенте. Шаманские церемонии являются коллективной попыткой помочь пострадавшему. На определенном этапе все присутствующие становятся активными участниками действа. Ритмичный бой бубнов, грохот трещоток и интенсивное пение помогают шаману, пациенту и собравшимся войти в трансовое или пограничное с ним состояние. В процессе исполнения разнообразных ритуалов шаман не только сливается со своей сверхъестественной силой, но и разделяет ее с присутствующими. Многие индейцы рассказывали об ощущениях прилива благоденственной энергии от силы. Поддержка аудитории, несомненно, тоже положительно влияет и на самого шамана, и на его пациента. Не удивительно, что многие ритуалы преследуют цель продемонстрировать наличие у шамана силы, что, безусловно, оказывает сильный психотерапевтический эффект не только на больного, но и на всех собравшихся.
Итак, шаманизм не является отдельной религией, он составляет сегмент различных религий, а шаманская концепция базируется на элементах той или иной религии, и не более того. Шаман всего лишь член сообщества, который с помощью источников силы (духов-покровителей) устанавливает взаимосвязь со сверхъестественным миром во благо своего народа и его отдельных представителей. Разделение на
Конечно, индейцы не верили и не верят лишь заявлению о наличии силы, полученной от духов. Морис Оплер[7]в 1941 году подметил, что сообщения о силе того или иного шамана исходили от него самого, его родственников, друзей или успешно излеченных им пациентов. Оплер отмечал, что при всеобщем уважении к основным церемониям племени среди чирикауа-апачей существует скептицизм относительно наличия сверхъестественных сил у того или иного человека. Но люди скептически относились не к самой идее как таковой, а лишь к неоправданному честолюбию отдельных псевдошаманов. Индейцы признавали, что любого настоящего шамана при лечении тяжелых заболеваний периодически могут постигать неудачи, но в каждом племени существуют воспоминания о том, как некоторые объявляли о своих сверхъестественных способностях, попытки проявить которые заканчивались плачевно не только для них самих, но и для некоторых соплеменников. Забавный случай рассказывали старики апачей. Некая женщина утверждала, что ей дана сверхъестественная сила обнаруживать местонахождение врагов. Однажды ночью, когда племя опасалось нападения, ее попросили провести свою церемонию и узнать, где враги. Женщина, совершив ритуалы и отойдя от места, где укрывались ее соплеменники, с важным видом поводила руками и заявила: «Здесь никого нет. Все спокойно». Именно в этот момент ее схватили подкравшиеся солдаты. Остальные апачи благополучно спаслись, но не благодаря ее сверхъестественной силе, а лишь потому, что видели, что с ней произошло.
Иногда, прикрываясь наличием сверхъестественной силы, люди шли на прямой обман ради собственной выгоды. Апачи долго вспоминали, как попросили гостившего у них шамана узнать у духов о пропавших соплеменниках. Вечером тот пел, трясся в экстазе, а потом заявил, что для дальнейших поисков его сила требует привязать в отдалении от лагеря хорошую оседланную лошадь. Когда это было сделано, он продолжил петь, и его сила якобы повела его во тьму. Все долго ждали его, пока кто-то не воскликнул: «Я готов биться об заклад, что он отправился к лошади!» Его слова оказались пророческими — гость бежал, прихватив с собой их лучшего скакуна. Сами апачи отмечали наличие
Но на памяти индейцев гораздо больше случаев, которые могут свидетельствовать о наличии у шаманов необъяснимых, по мнению белых людей, способностей. Было бы неправильным отвергнуть их только на том основании, что они не вписываются в наше представление о мире и не поддаются объяснению с позиции современной науки. В свое время западный мир предавал анафеме методы китайской медицины, которые веками успешно использовались для лечения больных. Лишь к концу XX века многие из этих методов (иглоукалывание, цигун и т. д.) были признаны эффективными и очень популярны сегодня во всем мире, несмотря на то, что западная наука до сих пор не может толком объяснить принципы их воздействия на организм человека.
Существует многочисленный ряд необъяснимых проявлений силы шаманов, которые взяты не из бульварной прессы, а из публикаций американских этнологов, историков и белых современников, чьи воспоминания не оспариваются современной наукой. Эдвин Дениг[8], торговавший с индейцами северной части Великих равнин в период с 1833 по 1855 год, исходя из личных наблюдений, считал, что шаманы мало понимают в лечении, а выздоровление больных и пострадавших связано не с умениями краснокожих лекарей, а с их великолепным здоровьем и необычайно здоровым климатом, в котором они живут. «Индейцы получают опасные ранения, даже смертельные, и все же выздоравливают», — удивлялся он. Но, несмотря на свой скептицизм, в той же работе Дениг упомянул поразительный случай, который нельзя объяснить лишь великолепным здоровьем краснокожих: «Несколько лет назад мужчина из племени ассинибойнов был окружен тремя черноногими… три врага выстрелили в него, и все три пули попали в цель. Одна сломала бедро, вторая — голень другой ноги, а третья пробила живот и вышла навылет около почки и позвоночника. Черноногие бросились к нему, намереваясь скальпировать, резанули ножом по голове и даже частично отодрали скальп, но ассинибойн продолжал яростно отбиваться. Тогда черноногие ударили его сверху вниз длинным копьем, наконечник которого вонзился несчастному под ключицу и вошел под правые ребра на 30 сантиметров. Несколько раз они пронзили его тело своими ножами. Сопротивляясь, ассинибойн сумел выхватить копье из рук черноногого и, тыча им в противников, вынудил их отступить на несколько шагов. Тем временем люди в лагере, услышав выстрелы и подозревая худшее, бросились на выручку. Враги бежали, а ассинибойны отнесли истекающего кровью раненого в его палатку. Спустя несколько дней лагерь кочевал мимо форта, и я видел раненого. Он пребывал в столь плачевном состоянии, что нельзя было ожидать ничего иного, кроме его смерти. Погода стояла чрезвычайно жаркая, раны его стали фиолетовыми, зловонными и имели все признаки гангрены. Лагерь откочевал, а спустя некоторое время раненый поправился. Наполовину отодранный скальп поместили на место, и он прижился… Этот человек все еще жив и… теперь соплеменники зовут его Тот, кто получил много ран». Любой современный врач подтвердит, что даже сегодня, несмотря на все успехи медицины, жизнь человека, получившего такие серьезные ранения, подвергалась бы большой опасности. Об эффективности шаманских методов лечения сообщали и многие офицеры армии США. Один из них, Джон Бурк[9], писал: «Я могу упомянуть среди многих прочих случаев двух вождей апачей, которые поправились благодаря лечению своих шаманов, после того как наши военные врачи отказались от них». А другой боевой офицер, майор Фрэнк Норт[10], признавался, что, исходя из личного опыта, в случае ранения предпочел бы лечиться у хорошего шамана пауни, чем у обычного американского хирурга.
Другой случай произошел в 1958 году, когда пожилая апачка попала в госпиталь, где ей поставили диагноз — смертельная форма туберкулеза. Не желая умирать в холодных стенах госпиталя, женщина попросила отпустить ее домой. Дома ее муж договорился о проведении церемонии «горных духов» — наиболее сильного лечебного ритуала западных апачей. Шаман в течение четырех ночей проводил церемонию. В первую ночь больная, прибывшая домой на носилках, смогла сесть и выпила немного бульона. Во вторую ночь она попросила еды. На третью ночь улучшений не произошло, но на четвертую она смогла встать и сделать несколько неуверенных шагов. В 1970 году ей было около 70 лет, она все еще была тяжело больна, но продолжала жить наперекор диагнозу американских врачей, поставленному 12 лет назад!
Сегодня, несмотря на возможность лечиться в современных больницах, многие индейцы предпочитают обращаться к своим шаманам. Один из навахов так выразил типичное отношение соплеменников к методам американских врачей и индейских шаманов: «Ты ложишься в госпиталь. Раз в день к тебе приходит врач и проводит с тобой от трех до пяти минут. Он мало разговаривает с тобой, но задает много вопросов. Время от времени тебе дают немного лекарства, самую малость. Почти единственное, что они делают, так это кладут тебе в рот лекарство и проверяют твою температуру. Остальное время ты просто лежишь там. А шаманы помогают тебе постоянно — они дают много лекарства и поют всю ночь. Они совершают много действий над тобой и обрабатывают каждую часть твоего тела».
Но шаман лечит болезни тела и духа не только с помощью лекарственных растений и различных процедур — шаманские ритуалы несут в себе несомненный психотерапевтический эффект. Как очень точно отметил один исследователь шаманизма, «если проституция является первой древнейшей профессией, то второй по списку должна значиться психотерапия». На примере сиу из резервации Пайн-Ридж 1980-х годов можно проследить причины различного отношения современных индейцев к шаманам и врачам западной медицины в целом и психотерапевтам в частности. По словам индейцев, психотерапевты смотрят на них свысока и, как и другие белые врачи, «практикуются» на них. Серьезной проблемой является языковой барьер, и индейцы (в основном старики), плохо говорящие на английском языке, идут к шаманам. Психотерапевты, как и другие белые врачи, обычно работают в резервации два-три года, после чего уезжают. Все это время они живут рядом с больницей, изолированные от индейского сообщества. В результате взаимная изоляция приводит к взаимному недоверию. Как и в других обществах, психотерапевтов индейцы называют «докторами для сумасшедших», и, соответственно, существует некий барьер, который человеку следует преодолеть, прежде чем обратиться к такому врачу. А поскольку в резервациях все на виду и сложно что-либо утаить от других, индейцы опасаются быть замеченными входящими в кабинет психотерапевта, боясь получить ярлык «сумасшедшего». Но, несмотря на то, что шаманский ритуал является событием публичным, в нем болезнь не называют такими «постыдными» терминами. Индеец, имеющий нервные расстройства, обращаясь к психотерапевту, становится «сумасшедшим», тогда как отдающий себя в руки шамана всего лишь имеет некие проблемы, связанные с воздействием внешних сил — колдовством или влиянием духов, но не с «больными мозгами». Исходя из практики общения с шаманами, индейцы считают, что излечение от недуга должно наступать почти сразу же, как это бывает после шаманских церемоний, и потому разочаровываются после посещения врача, поскольку не наступает немедленного исцеления. Кроме того, сбор медицинских анализов, по мнению индейцев, служит доказательством того, что врачи просто не понимают проблем пациента.
Белые люди на протяжении нескольких веков пытались «цивилизовать краснокожих дикарей», и одним из способов достижения этой цели было обращение их в христианскую веру. Но североамериканским индейцам удалось избежать насаждения христианства насильственными методами. Причина того крылась не в доброте богобоязненных миссионеров, а в мировоззрении самих краснокожих. Поскольку они верили, что все необычайные способности человека происходят от высших сил, по их мнению, и источник могущества белых людей не мог быть иным и происходил от их бога. Многие из них считали, что, приобщившись к нему, можно занять лучшее положение в меняющемся мире и получить дополнительное превосходство над врагами. Именно любовь индейцев ко всему сверхъестественному, дарующему силу, сделала некоторые племена легкой добычей для миссионеров. Некоторые племена даже отправляли в поселения белых людей своих гонцов с просьбой прислать к ним священников, способных обучить их новой религии. Когда в 1846–1847 годах среди воинственных черноногих начал проповедовать первый христианский миссионер, преподобный Николас Пойнт, он мало чем отличался для них от местных шаманов и колдунов. Они даже прозвали его Громовым Вождем, поскольку верили, что Пойнт может вызывать гром. Черноногие посчитали, что баптизм, который проповедовал Пойнт, служит для улучшения состояния духа, здоровья и т. п. — как, к примеру, индейская церемония «палатка потения», и наиболее храбрые воины пришли к белому миссионеру, желая приобщиться к баптизму. Восприятие сподвижников христианства краснокожими выразил верховный вождь сиу Пятнистый Хвост: «Я всегда верил в Великого Духа и почитал его по-своему. Эти люди (миссионеры), как мне кажется, не хотели изменить мою веру в Великого Духа, а пытались лишь научить меня говорить с ним по-другому». Как писал американский историк Роберт Атли, «столкнувшись с несомненными свидетельствами мощи белых людей, они (индейцы) в поисках этого могущества закономерно обратили свои взоры к Богу белого человека. Но сделали они это, не отрекаясь от своих прежних богов». Не удивительно, что многие влиятельные индейцы-христиане совмещали раньше и совмещают сегодня походы в церковь с шаманскими практиками.
В конце XIX века правительство США под страхом тюремного заключения запретило проведение шаманских ритуалов, но индейцы продолжали исполнять их тайно. Родолф Петтер, пастор из шайенской резервации, сообщал в мае 1926 года: «Благонамеренное правительство пребывает под впечатлением, что с уходом стариков в мир иной все шаманские практики исчезнут без следа. Какое заблуждение! Сегодня в резервации живет около 160–180 шаманов, и не более 30 из них действительно старики. Постоянно появляются молодые шаманы, и даже вернувшиеся после обучения в школах[11] люди, хорошо говорящие по-английски, становятся шаманами». На протяжении всего XX века индейцы продолжали обращаться за помощью к своим шаманам, и едва ли можно сомневаться в том, что, не приноси их методы ожидаемого результата, современные краснокожие граждане Америки давно бы перестали пользоваться их услугами. Например, частота проведения шаманских церемоний среди западных апачей настолько высока, что только в местечке Сибикью в 1960–1970 годах было проведено более 225 лечебных церемоний. И это очень много, ведь численность населения Сибикью до 1964 года составляла менее 750 человек. Только за четыре месяца 1965 года (с 1 июня по 30 сентября) там была проведена 41 церемония. В то время в Сибикью жило всего пять шаманов. У навахов положение дел мало отличается от апачского. Для примера можно взять оздоровительную церемонию навахов «ночной путь», проводимую для заболевших людей. С помощью нее через шамана люди пытаются гармонизировать, сбалансировать и привести в порядок свои взаимоотношения друг с другом и с вселенной (в навахском понимании). Так, в 1984–1985 годах в резервации навахов только эта церемония проводилась 42 раза, а в 1986–1987 годах — еще чаще. Потребность людей в «ночном пути» оказалась таковой, что ее проведение было расписано на два года вперед.
Шаманизм продолжает оставаться важной составляющей жизни представителей многих индейских народов, в том числе сиу, оджибвеев, пуэбло, навахов и апачей. Некоторые федеральные программы ставят своей целью объединить усилия американских врачей и индейских шаманов. «И в сердце, и в думах средний индеец, живущий в резервации, все еще остается индейцем, корнями своими связанным с древней духовной традицией, противостоящей традиции западной», — пишет Аке Хулткранц, известный исследователь индейских религий.
Природа и источники шаманской силы
Мы не можем быть абсолютно уверены, что имеем дело только с единственным Богом. Тот факт, что монотеизм логически привлекателен, вовсе не означает, что он точно отражает действительность… Мы не можем утверждать, что другие народы провели столетия в состоянии заблуждения, лишь потому, что их религиозный опыт значительно отличался от опыта людей западного мира. Тот факт, что их религиозный опыт не может быть точно описан представителями западной культуры или понят ими исходя из категорий западной мысли, отнюдь не делает его ложным.
Фрэнсис Лафлеш[12], индеец омаха, говорил: «Нельзя хорошо узнать настоящий характер людей, пока вы не ознакомитесь с их религиозными воззрениями и их концепцией Невидимой силы, которая вдохнула жизнь во все живое». Однако постичь данную концепцию весьма непросто. Например, апачи могли очень четко объяснить, что делает сила и какие объекты обладают ею, но затруднялись ответить, что такое вообще сила. Как сказал один из них: «Нельзя говорить о силе, как о других вещах. Это нельзя объяснить словами. Так что не пытайся больше этого делать».
Магическая сила духов-покровителей, по индейским поверьям, давала защиту в опасных ситуациях и наделяла страждущего особыми сверхъестественными способностями, и именно по этой причине многие из них прилагали различные усилия, дабы получить ее. Без этой силы человек был всего лишь простым смертным и легкой добычей для скрытых и явных врагов, а также для несметных спиритуальных сил, которым он не мог ничего противопоставить, и имел мало шансов на успех. Получив же силу, он превращался в человека, который при необходимости мог призвать на помощь своих духов-покровителей, дарующих ему различные дополнительные способности, защиту от всевозможных напастей и предупреждавших его о будущих опасностях. Например, перед боем индеец обязательно проводил необходимые личные ритуалы, активизирующие защитные силы своих духов-покровителей. Именно от духов человек мог получить тайные знания и способности, необходимые для лечения больных соплеменников, и, таким образом, стать шаманом. Однако многие видения давали человеку духа-покровителя, но не всегда делали его шаманом. Шаманскую силу получали так же, как и силу духа-покровителя, но их отличали особые инструкции, позволявшие человеку лечить людей, видеть будущее и т. п.
Соответственно, источником любой сверхъестественной силы, в том числе и шаманской, был мир духов. Окружающий индейца мир был населен разнообразными духами — добрыми и злыми, сильными и слабыми. Духи могли помогать человеку, но могли и вредить ему. Чтобы этого не происходило, следовало выполнять определенные церемонии, чтобы ублажить духов. Один из шаманов сиу говорил: «Существуют духи хорошие и плохие. Плохие духи всегда присутствуют в мире. Они доставляют одни неприятности… Люди приносят духам жертвы, чтобы удержать их от причинения зла… Духи часто соперничают друг с другом. Побеждают те, что сильнее и хитрее». У всех индейских народов существовала весьма стройная система воззрений, в которой каждому существу предмету и явлению находилось свое место. Например, западные апачи делили вселенную на три класса.
1.
2.
3.
Любое ежедневное действие индейцев было окрашено присутствием сверхъестественных сил. Роль, которую играл окружающий мир в жизни индейца, хорошо иллюстрируют слова Одинокого Человека, старого шамана сиу: «Я не скажу тебе многого, кроме того, что поможет тебе понять землю, на которой ты живешь. Если человек хочет добиться успеха на охоте или тропе войны, им Должны руководить не его наклонности, а понимание животных и окружающего его мира, полученное путем внимательного наблюдения». Считалось: только так индеец мог стать частью окружающего мира, где каждое существо и явление обладали некой духовной субстанцией, способной войти с ним в контакт и даровать силу.
Индейцы были уверены, что духи животных, птиц и насекомых могли наделить их определенными качествами, мудростью и магическими силами. «Животные хотят общаться с людьми, но Вакан Танка (Великий Дух) не хочет, чтобы они делали это напрямую», — говорил другой шаман сиу, Храбрый Бык. Многие из них почитались индейцами как первопредки, но один из осейджей объяснил: «Мы не верим, что нашими предками в действительности были животные, птицы и т. п., как об этом говорится в наших преданиях. Они всего лишь символы чего-то высшего».
Человек получал от духов различные качества и способности в видениях и снах, и некоторые из них давали право и умение лечить людей посредством контакта со сверхъестественными силами. Духи не были богами, и все эти качества были предоставлены им Великим Духом. Например, если индейцу кроу в видении явился дух змеи, он становился шаманом, способным лечить змеиные укусы, а если бизон — раны.
Невозможно в небольшой главе рассмотреть все сверхъестественные силы, способные дать человеку покровительство. Каждый регион Северной Америки отличала своя специфика, а потому ниже мы подробнее остановимся на племенах, населявших Великие равнины, более известные в истории как Дикий Запад. У племен Равнин вождем всех четвероногих, обладавшим величайшей мудростью, считался бизон. Многие мифы, ритуалы и церемонии связаны с этим животным. Именно бизон был основным источником пропитания краснокожих, символизировал пищу и укрытие и был священным животным. На Великих равнинах любой индеец желал, чтобы дух бизона стал его покровителем и защитником, и он приходил в видениях ко многим людям. Черноногие, например, почитали его как самого могучего из духов-покровителей. Сиу считали бизона ближайшим другом солнца, он контролировал дела любовные, защищал девушек и беременных женщин. Маленькая Рана, шаман сиу, говорил: «Если человеку в видении приходит Бизон (его дух)… он сможет взять в жены любую женщину, которую захочет». По поверьям сиу, шайенов, кроу и других равнинных племен, одним из качеств, которым бизон наделял человека, было умение лечить раны и болезни.
Медведь был самым крупным и опасным хищником на континенте, обладавшим острым зрением и нюхом. У большинства племен он считался очень мощным духом-покровителем. По словам индейцев, медведь знал, как лечить себя. И неважно, насколько серьезна была его рана, — если в нем еще теплилась жизнь, он мог вылечить себя сам. Приписываемая медведю неуязвимость, несомненно, была вызвана его толстой кожей, густой шерстью и прочными костями. Тонкие металлические наконечники часто сгибались, попадая в него, а свинцовые пули плющились об его череп.
Фрэнк Линдермен писал, что большинство равнинных племен практиковали обычай съедать кусочек сердца медведя гризли. Этот зверь всегда «в здравом уме», рассудителен и в любой момент готов к схватке даже с превосходящим его противником. А потому, съев сырое сердце гризли, человек приобретал умение владеть собой. Кроу по имени Много Подвигов вспоминал: «Однажды утром, когда мне было восемь лет, нас собрал мой дедушка.
Днем раньше он убил гризли, и, когда мы собрались вокруг него, я увидел, что старик держит в руке медвежье сердце. Мы все хорошо знали, что нас ждет, потому что каждый воин кроу съедал кусочек сердца гризли, после чего мог честно сказать, что у него сердце гризли. И я говорю так же, когда сталкиваюсь с трудностями — даже сегодня, — и это помогает мне сохранить холодный рассудок. Это прочищает мой разум и мгновенно успокаивает меня».
Все индейцы считали, что этот зверь очень напоминает человека, особенно когда встает на задние лапы. Равнинные кри называли медведя четырехногим человеком. Черноногие говорили, что он наполовину зверь, наполовину человек, — по их словам, некоторые части его тела, такие как ребра и ноги, схожи с человеческими. Большинство ассинибойнов боялись медведей, зная, что они могучие, злобные животные, которые убивают женщин и детей, когда те собирают дикие фрукты и ягоды. Среди них, а также среди сиу и некоторых других племен существовал особый Медвежий культ, членами которого становились люди, которым в видении являлся дух медведя. Членов этого культа боялись не меньше, чем самих медведей. Считалось, что получившие медвежью силу были людьми раздражительными и легко впадающими в ярость. У пауни шкура медведя использовалась только шаманами для церемоний, а медвежье мясо оставлялось на деревьях птицам. Они полагали, что если человек съест его, то станет вести себя как медведь. Кроме того, медведь ел человечину, а потому считался неприемлемым для приема в пищу. По поверьям пауни, медведь наделял человека храбростью и давал способность лечить раны у себя и других. Для осейджей бурый медведь, как и пума, был символом войны, олицетворяя безжалостный, разрушительный огонь. По мнению сиу, от медведя человек мог получить дополнительную силу смелость, выносливость, неуязвимость, наблюдательность, а также способность лечить людей и находить потерянные вещи. Два Щита, сиу из Стэндинг-Рок, разъяснил: «Медведь зачастую вспыльчив и яростен, но он также обращает внимание на растения, которые совсем не замечают другие животные. Он выкапывает их для себя… Мы считаем медведя вождем всех животных в отношении лекарственных растений, поэтому, если человеку в видении является медведь, он становится знатоком в применении лекарственных растений и лечении болезней». Амулеты или сверхъестественные силы, полученные от медведя, считались особенно эффективными. Обычно человек, к которому в видении являлся дух медведя, становился шаманом. Сиу Медведь С Белой Лапой так говорил об этом: «Медведь очень правдив. Его душа подобна человеческой, его душа говорила со мной во сне и поведала, что мне следует делать (для лечения больных)».
Мало животных привлекали такое внимание индейцев, как серый волк. Поскольку он был быстрым и очень выносливым бегуном, разведчики военных отрядов на Великих равнинах надевали на себя волчьи шкуры. Сиу говорили, что их «ноги (становились) быстры, как у волка». Волк очень ловок и может близко подобраться к добыче незамеченным. Считалось, что так называемые «волчьи песни», полученные в снах и видениях, как и настоящий вой волка, обладали особой силой. Существует легенда сиу о волке, который научил человека песне, и, когда тот выл, начинался ветер. Когда он выл еще раз, появлялся туман. Ветер путал врага, а туман делал военный отряд невидимым. Один из сиу дал своему племяннику следующий совет: «Ты должен следовать примеру волка. Даже когда он подвергается неожиданному нападению и вынужден спасаться бегством, он задержится, чтобы бросить назад еще один взгляд. Так и ты должен еще раз осмотреть все, что увидишь». По мнению сиу, дух волка, пришедший человеку в видении, наделял его дополнительной силой, смелостью, быстротой, наблюдательностью и давал способность лечить раны и болезни. По мнению понков и омахов, волки могли разговаривать с людьми и давать им необходимую информацию о будущем. Кроу считали, что волк мог предупредить людей о присутствии врагов или иной опасности.
Схожими с волком качествами обладал койот. Команчи считали его своим братом и практически никогда не убивали этого зверя. «Койот обладает магической силой. Если мы причиним ему вред, он каким-нибудь образом отплатит нам тем же… Койот передавал нам магическую силу узнавать будущее», — говорили они. У шайенов койот всегда считался более священным, чем волк, вероятно, потому, что умнее последнего. Люди молились койотам, прося их указать путь и предупредить об опасности.
Другим представителям животного мира краснокожие уделяли не меньшее внимание. Шайены считали очень сильным духом-покровителем оленя, силу которого можно было применять как для добрых дел, так и для злых, — благодаря ей можно было насылать на людей болезни. Белохвостый олень давал силу в любовных делах. Лиса среди черноногих пользовалась особым уважением и, по их поверьям, обладала величайшей сверхъестественной силой, а по поверьям сиу, наделяла человека выносливостью, быстротой и наблюдательностью, а дух барсука — умением лечить раны и болезни, а также находить потерянные вещи. Шайены также почитали барсука как очень могущественного помощника. Команчи говорили, что скунс обладает огромной магической силой, и если кто-нибудь убивал зверька и снимал с него шкурку, это обязательно уничтожало силу какого-нибудь мощного амулета. Пауни считали, что величайшей мудростью обладает бобр. Особым уважением бобр пользовался и среди черноногих, которые также приписывали ему огромную сверхъестественную силу.
Поделиться книгой: