Илло
Ну, что? Терцки
Ты с ним поладил? Илло
Этот швед Ушел довольный. Вы пришли к согласью. Валленштейн
Ничто не решено! И… поразмыслив, Я откажусь, пожалуй. Терцки
Как! Да что ты? Валленштейн
Чтоб милостями шведов стал я жить! Надменных шведов? Это нестерпимо. Илло
Ты кто? Беглец? Ты к ним пришел с мольбой? Ты больше им даешь, чем получаешь. Валленштейн
Но вспомните, как было с тем Бурбоном,[20] Что продался врагам своей отчизны, Ей за ударом наносил удар. Народ ему презрением ответил, Проклятьем злодеянье заклеймил. Илло
При чем здесь ты? Валленштейн
Поймите же, что верность Для человека — тот же кровный друг, Он за измену должен отомстить. Сектантов распри, ярость партий, зависть И ревность беспокойная смолкают, Свирепая борьба стихает вмиг, И недруги заклятые мирятся, Чтоб ринуться на общего врага, Который, словно дикий зверь, ворвался В надежно защищенное жилище… С таким никто не сладит в одиночку. Глаза даны природой, чтоб вперед Смотрели мы, а верность нас должна Оберегать от нападенья с тыла. Терцки
Себя ты судишь строже, чем враги, Что радостно нам протянули руку. И нынешнего государя прадед, Карл Пятый, тоже не был так разборчив: Объятья он раскрыл тому Бурбону, Ведь правит миром лишь одна корысть! Явление седьмое
Те же и графиня Терцки.
Валленштейн
А вы зачем? Здесь женщинам не место. Графиня
Я лишь затем пришла, чтобы поздравить… Неужто слишком рано? Быть не может! Валленштейн
(обращаясь к Терцки)
Ты муж ее. Так попроси уйти. Графиня
Я короля дала однажды чехам.[21] Валленштейн
Его уж нет! Графиня
(остальным)
В чем дело? Говорите! Терцки
Не хочет герцог. Графиня
Должен — и не хочет? Илло
Возьмитесь вы! А я сдаюсь, когда Мне говорят о совести и долге. Графиня
Ах, так? Ты был решителен и тверд, Когда вдали неясно цель виднелась И бесконечным к ней казался путь… Когда ж мечта вот-вот осуществится, Ты оробел, заколебался вновь? Выходит, ты лишь в замыслах отважен, В деяньях — нет? Что ж, Альбрехт, оправдай Своих врагов злорадные расчеты! Они иного от тебя не ждут. В злом умысле твоем уверен каждый, — Нетрудно им тебя изобличить, — Но в то, что ты дерзнешь, никто не верит, Иначе пред тобой бы трепетали. Теперь, когда зашел ты так далёко, Когда им даже худшее открыто И злодеяньем замысел сочтен, — Отступишь, так и не сорвав плода? При неудаче обвинят в измене, А победишь, бессмертьем увенчают. Известно: победителя не судят, Что ни случись — все божий приговор! Слуга
(входя)
Полковник Пикколомини. Графиня
(поспешно)
Не время! Валленштейн
Я не могу сейчас его принять. Слуга
Он просит только несколько минут, По делу неотложному… Валленштейн
С чем он пришел? Я выслушать хочу. Графиня
(смеется)
Что спешно для него, тебе не к спеху. Валленштейн
Как это понимать? Графиня
Потом скажу. Подумай, с чем ты Врангеля отпустишь. Слуга уходит.
Валленштейн
Нет выбора… Когда б другой исход Возможен был… я б на него решился; Я крайностей хотел бы избежать. Графиня
Когда сейчас за этим только дело, То путь открыт. Отправь посла назад! Забудь свои заветные надежды И, прошлое отбросив, будь готов Героем добродетели прослыть, А не героем славы и фортуны. Скорей, с казной — в столицу, ко двору! И в Вене императору открой, Что ты лишь слуг испытывал его И в дураках решил оставить шведов. Илло
Нет, поздно. Там уж слишком много знают. Он голову понес бы сам на плаху. Графиня
Чтоб осудить законно, нет улик, А произвола там хотят избегнуть. Тебе назад позволят возвратиться. А дальше вот как все пойдет: король Венгерский в лагерь явится, и Фридланд, Уж рад не рад, ему очистит место, Без объяснений все и разрешится. Король к присяге приведет полки, И все пойдет обычной колеею. Из лагеря отбудет Валленштейн, Чтоб на покое жить в своих владеньях, Охотиться, держать конюшни, строить, Ключи вручать придворным золотые, Устраивать пиры… ну, словом, станет Он королем в мирке своем ничтожном! И если осмотрительно и тихо Вести себя он будет, ни на что Не смея притязать, ему позволят Всегда казаться важною персоной. Да! Герцог Фридланд будет лишь одним Из выскочек, войною вознесенных И мимолетной прихотью двора, Которому ведь ничего не стоит Любого сделать князем иль бароном. Валленштейн
(встает, сильно взволнованный)
О силы неба, путь вы укажите Такой, чтоб он достоин был меня!.. Я тешиться надеждами не стану, Как краснобай или пустой мечтатель… Я не могу с беспечностью кичливой Сказать вслед ускользающему счастью: «Что ж, уходи, не нужно мне тебя!» Вдали от дел я мертв, опустошен. Все ж на любые жертвы я готов И всем рискну, чтоб крайностей избегнуть. Но заживо познать небытие, Блистательно начав, убого кончить, Попасть в разряд презреннейших существ, Поднявшихся по прихоти минуты, — О нет, пусть лучше обо мне с презреньем Потомки вспомнят, именем моим Преступника любого заклеймят. Графиня
Ужели в том, что ты задумал, Альбрехт, Есть что-нибудь противное природе?.. О, не давай ты мрачным суеверьям Брать верх над ясным разумом твоим! Враги тебя в измене обвиняют… Заслуженно иль нет, не в этом дело… Но ты погиб, когда не пустишь в ход Всю мощь свою!.. И слабое созданье, В отчаянии, силы напрягает, От гибели свою спасая жизнь. Неужто дерзость — отразить беду? Валленштейн
Как милостив ко мне был прежде Габсбург! Любил меня, ценил, я был ему Дороже всех. Кого так почитал Он из князей?.. И вдруг такой исход! Графиня
До мелочей все милости его Ты помнишь, но… забыл об оскорбленье! Ты ревностно ему служил. За это Как наградил тебя он в Регенсбурге? Любой ценой стремясь его возвысить, Ты на себя в Империи навлек Вражду сословий, ненависть народов, Проклятья всех, ты потерял друзей, Ты жил для одного лишь Фердинанда; И на него, на регенсбургском сейме, Где разразилась над тобой гроза, Ты все свои надежды возлагал… Но предал он тебя! Да, предал!.. В жертву Принес тебя надменному Баварцу![22] Не говори, что он вину загладил, Вернув тебе всю отнятую власть. Он сделал это не по доброй воле, — Тут император уступил нужде, Иначе не призвал бы он тебя! Валленштейн
Да, не по доброй воле государь Вернул мне власть! Ее употребить Во зло не значит обмануть доверье. Графиня
Доверье?.. Нет! Ты был необходим! Нагрянула беда, и не статисты, Не знать с ее пустыми именами Понадобились, — нет, напасть такая Не слов, а дела требует; в толпе Простых людей великого отыщет И у руля поставит; знай, бедою В сан полководца ты был возведен! Ведь до последней крайности монархи Услугами своих марионеток И рабских душ довольствуются; если ж Придет неотвратимое, то челядь Придворная им больше не защита, А твердая рука, могучий дух, Который сам себе законы ставит И признает один лишь договор: Державное веление природы! Валленштейн
Да, это правда! С самого начала Им было ясно, кто я. Тут обмана Быть не могло, — я ложью пренебрег, Своих стремлений дерзких не скрывая. Графиня
Нет, более того… ты был грозой, Себе был верен; и не ты виновен, А те, кто, трепеща перед тобою, Тебя такою властью облекли. Кто со своей природою в ладу, Тот прав, кто с ней в разладе — виноват. Ты был самим собой, когда с мечом Из края в край Германии носился, Все предавая пламени, когда Бич над землей немецкою занес, Глумился над порядками державы И попирал так дерзко все права Владетельных князей, а для чего? Чтобы султана своего возвысить! Что ж он тогда тебя не образумил, Тогда твою гордыню не сломил? Он, соблюдая выгоды свои, Скреплял своей печатью — злодеянья! Ужели то, что приносило пользу И молча одобрялось им, теперь, Когда во вред ему начнет свершаться, Достойно осужденья? Валленштейн
(встает)
О, это мне на ум не приходило… Да, Фердинанд моей рукой творил Любые беззакония в стране; И княжескою мантией облек Меня он за несчетные услуги, Что равнозначны были преступленьям. Графиня
Признайся же, что в распре вашей речь Идет отнюдь не о правах, о долге, Но об удобном случае, о силе! Настало время подвести итог Всем величайшим в жизни упованьям; И знаменья тебе благоприятны, Стечение планет сулит удачу, Они гласят с высот: «Пришла пора!» Ужели ты движенье звезд напрасно Весь век свой исчислял, квадрант и циркуль В ночь звездную из рук не выпуская?.. Ты небосвод и знаки зодиака Чертил на этих стенах, и вокруг Ты семерых властителей судеб Поставил молчаливых, полных тайны… Что ж, это все была одна игра? К чему ж ведут искусство и приборы? Пустое все, — в великий час решенья Созвездия безвластны над тобой! Валленштейн
(взволнованно ходивший взад и вперед, вдруг останавливается и перебивает графиню)
