Да пребудем в этом мире. Стихи
* * * Этот берег, пустой и безмолвный, одичалому ветру открыт. Под обрывом колышутся волны, вьется тропка меж траурных плит. Крики чаек тоскливо-гортанны над соленой пустыней воды, и виднеются в дымке туманной голубые, как воздух, платаны на уступе скалистой гряды. Как немыслимо просто прощенье дарит сердцу священный покой! Взмыть бы чайкой в простор голубой и услышать прощальное пенье где-то в темной дали грозовой!.. Творение Шесть дней не покладая рук Трудился Плотник. На заре Вставал и под веселый стук Он что-то строил во дворе. Он сваи вбил, срубил помост И черным бархатом покрыл. Своей рукой он сонмы звезд На бархате изобразил. Все получалось у него. Соседи в голос, как один, Превозносили мастерство И опытность его седин. …Но вот закончил. Вытер пот. И Сын взошел на эшафот. * * * Новгородская губерния! Как непрошеный колдун, на сто лет тебе, наверное, вспять часы переведу. Край без времени и имени! Вот и помнишь так легко, как в широком, вольном Ильмене рыбку выловил Садко. Новгородская губерния! Глушь… леса… вороний грай… Под какой зарей вечернею тихо умер твой Буслай? Осенний дождь Он капал, капал, капал, капал, он наводил немую грусть, и я столбцы его вокабул с утра запомнил наизусть. Вершилось тайное возмездье в сомнамбулической тиши, и он захватывал предместья моей мятущейся души. Он мстил за теплый, спелый август, за скрип калитки в поздний час, за нежный запоздалый ракурс из-за плеча блеснувших глаз, за безрассудное желанье в ту даль мечтой умчаться прочь, когда забудет расстоянья усталая, как память, ночь. * * * Оттого ли, что с тихою болью вспоминаю минуты обид, оттого ли, что только с тобою сердце ласковой песнью звенит, оттого ль, что дороже святыни эти мушки на милых плечах, верю — нет, никогда не остынет огонек в путеводных очах! Конец и начало Во времена императора Тиберия некие путешественники, Проплывавшие мимо о. Паксос, слышали крики:
«Пан мегас тефнике!» — что означало: «Умер великий Пан!» Было это в 33 г. н. э.
Из Плутарха
Ветер тростник качает, скорбно шумят леса. В море тревожном чаек слышатся голоса. Смолкнул напев свирели, и не звучит тимпан. Звери осиротели — умер великий Пан! А далеко на востоке предрассветная мгла город царей и пророков медленно обволокла. В темной пустой гробнице воздух тяжел и сперт. Чистую плащаницу тихо целует Петр. Логос Когда вселенский дремучий хаос дышал стихиями первооснов, всемирный Логос, во тьму спускаясь, сцепил пространство в кольцо миров. Он постоянство назвал движеньем, измерил Вечность теченьем лет. Его сияния отраженьем мерцает разума бледный свет. Он нашим душам открыл дорогу к себе — в прозрачный, пустой эфир. Кто понял Слово — тот понял Бога. Кто принял Бога — приемлет мир. Русским поэтам Срывали венчики цветов, вплетали в волосы веснянок, впивали горечь вещих снов, а на губах — от счастья пряно! Ловили всплеск лучистых крыл, плескались в огненных просветах, и кто-то — струнный — вдруг открыл то — недоступное поэту: зеленый звон склоненных трав, крови напорное бурленье, дождя грустящего октав неиспаримое паренье, гул изнывающих ветров и мховое лесов молчанье, и колокольное звучанье негаданно пропетых слов. Так замолчал Заратустра В небе сумрачно и пусто, как на чердаке. Плачет пьяный Заратустра в темном кабаке. А хозяин — черный ворон, молчалив и строг, — смотрит пристально с укором: как же — умер Бог? Вот вино, как причащенье, коль с людьми не схож. А цена за угощенье — стертый лунный грош. Ветер облачную ветошь изодрал в куски. Заратустра, что ответишь с русской-то тоски? Сердце в Божии ладони просится само. Перед смертью кто простонет Богу — «nevermore»?.. Как прощение, снаружи полыхнул закат. В первый раз тебе не нужен вечный твой возврат. В миг один, как за полвека, нарастает тишь. Превзошедший человека, что же ты молчишь? …Хлопнул дверью. За порогом — первый чистый снег. Черный ворон каркнул: «С Богом, милый человек!» Молитва Да пребудем в этом мире, Каждый светло-простодушен, Испытаем искус змия, Свет души и мрак отдушин. Да пребудем изначально. Да пребудем бесконечно. Мы дарили, но случайно, Мы любили, но не вечно. Мир застыл в дремоте сладкой. Сон почти что беспробуден… Так помолимся украдкой: Да пребудем, да пребудем!..
