Бандиты времен капитализма

В результате всех этих мер к 1929 году преступность на Сицилии практически была сведена на нет. Однако когда Ч. Мори попытался в своих разоблачениях выйти на самый верх, Муссолини пресек эти его попытки и в июне 1929 года отправил в отставку.

И все же опыт Ч. Мори пригодился на Сицилии и после окончания второй мировой войны. В 1949 году на острове были созданы специальные войска по борьбе с бандитизмом — КФРБ. Их возглавил бывший военный контрразведчик Уго Луке. Самой громкой операцией этих войск стало уничтожение наиболее известного мафиози Сальваторе Джулиано. Так как живым взять его никак не удавалось, его решили уничтожить физически: 5 июля 1950 года он погиб то ли от рук карабинеров, то ли от рук внедренного в его окружение предателя, кстати, своего родственника.

Не менее безжалостно расправлялись с бандитами и в такой стране, как США. В начале 30-х там происходил небывалый до этого всплеск преступности, и поэтому президент страны Ф. Рузвельт заявил: «Бандитов надо остановить, и мы их остановим!» После этого шеф ФБР Эдгар Гувер создал специальный отряд из 40 лучших стрелков, обученных на одном из военных полигонов. Конгресс принял закон о применении оружия агентами ФБР, и началась «большая охота» за гангстерами.

В мае 1934 года были расстреляны прямо на проселочной дороге бандиты Бонни и Клайд; через два месяца после этого в Чикаго застрелили Джона Диллинджера. Чуть раньше он с дружками попытался освободить налетчика Фрэнки Нэша, однако агенты ФБР не стали искушать судьбу и пристрелили пленного прямо в вагоне поезда. В ноябре 1934 года был захвачен врасплох самый безжалостный грабитель и убийца Малыш Нельсон и расстрелян без всякого суда. В январе 1935 года во Флориде та же участь постигла Мамашу Баркер и одного из ее сыновей-преступников.

Фашистская Германия в те же годы хоть и не могла похвастаться таким разгулом бандитизма, однако была не менее озабочена проблемами преступности. Для этих целей была проведена кардинальная чистка и реорганизация полицейского аппарата, курирование которого взял на себя Герман Геринг. В феврале 1933 года, выступая перед прусскими полицейскими, он заявил: «При необходимости вы должны стрелять без всяких колебаний. Каждый полицейский должен хорошо понять, что бездействие есть более тяжкий проступок, чем любая ошибка, допущенная при исполнении приказа. Каждая пуля, вылетевшая из дула пистолета полицейского, есть моя пуля: если кто-то называет это убийством, значит, это я убил. Именно я отдал все эти распоряжения, и я настаиваю на них. Всю ответственность я беру на себя и не боюсь ее».

Криминальной полиции были даны в нацистской Германии широкие полномочия. В ее кодексе правил было записано: «Чтобы достичь порядка, полиция должна быть всемогущей».

В сталинском СССР милиция не была столь всесильной, как, например, ФБР в США или «крипо» в Германии, однако и она особенно не церемонилась с преступниками. В разгар войны ввиду того, что Тишинский рынок в Москве стал настоящим рассадником преступности, на нем в 1944 году была проведена войсковая операция. Войска и милиция окружили рынок, арестовали всех подозрительных лиц и отправили их в лагеря «на перековку». С одной стороны, акция безжалостная, однако она не шла ни в какое сравнение с тем, что произошло в начале 50-х в Аргентине. Там власти собрали по тюрьмам всех уголовников, попадавших в тюрьмы неоднократно, посадили их в самолет и сбросили в океан.

В те годы в Израиле действовала спецкоманда «Ханокмин» («Каратели»), которая уничтожала не уголовников, а нацистов. Эта команда бита создана из отборных солдат Еврейской бригады, которая воевала в составе английской армии. На основе показаний бывших узников фашистских концлагерей члены «Ханокмина» составили списки особо опасных нацистов и устроили за ними охоту по всему миру. Причем первоначально пойманных нацистов сдавали властям тех государств, где их удалось задержать. Однако эти власти порой вели себя крайне гуманно и отпускали нацистов на свободу. После этого «Ханокмин» и принял решение нацистов уничтожать. За один только 1946 год таким образом было убито около тысячи человек. Через 25 лет после этого опыт «Ханокмина» пригодится Израилю в его борьбе с арабскими террористами.

В 60-е годы во Франции в связи с активизацией деятельности секретной военной организации ОАС, которая ставила своей целью физическую ликвидацию президента страны и близких его соратников, в составе службы безопасности (СДЭКЭ) был создан отдел «Противодействие», в структуре которого действовала команда, охотившаяся за преступниками. Она состояла из физически крепких и бесстрашных корсиканцев, которые проходили специальную подготовку в диверсионном лагере в Сатори. Эти люди имели от своего государства «лицензию на убийство» и пользовались ею не задумываясь. Эта безжалостная война длилась несколько лет и принесла с собой реки крови. В этой войне с обеих сторон в плен практически никого не брали, особенно после того, как оасовцы захватили живьем семерых корсиканцев и повесили их на фонарных столбах, предварительно отрезав пленникам носы и уши. В конце концов государство в этой войне победило.

В конце 60-х в Бразилии военный режим создал так называемые «эскадроны смерти» для борьбы с уголовниками и противниками режима. Руководителем «эскадронов» стал капитан Серж Флери. Действия этих спецотрядов отличались крайней жестокостью, которая порой была ничем не мотивирована. Например, во время одной из облав в Рио-де-Жанейро «эскадронщики» расстреляли нескольких мальчишек-беспризорников.

В начале 70-х годов в Испании бывший немецкий нацист фон Шуберт основал секретную организацию «Паладин», которая занималась диверсиями как внутри страны, так и за ее пределами. Члены этой организации по заданию испанских секретных служб охотились за террористами-басками из ЭТА, которые базировались на юге Франции, а также за особо опасными преступниками, представлявшими угрозу для испанского МВД. В качестве прикрытия «Паладин» использовал известную фирму по торговле оружием «Уорлд арм компани». При этом филиалы «Паладина» были открыты в Париже, Лондоне, Риме, Брюсселе и Цюрихе. Однако в 1974 году журналистам из парижской «Либерасьон» удалось вскрыть некоторые факты из тайной деятельности «Паладина», и в результате этого фон Шуберт распорядился прикрыть все филиалы организации и исчез с политического горизонта. Но его деятельность не пропала даром.

В конце 70-х — начале 80-х годов террористы из ЭТА буквально залили Испанию кровью, убив более 700 человек. Законными методами покончить с террористами, которые после совершения преступлений скрывались во Франции, испанское правительство оказалось не в силах. И тогда за дело взялись чиновники из МВД во главе с министром Хосе Баррионуэво. В 1982 году в горах неподалеку от Мадрида было созвано секретное совещание, на котором присутствовали семеро высокопоставленных деятелей из правительства, МВД и секретных служб. На этой встрече было принято решение создать секретные антитеррористические группы освобождения «ГАЛ». С января 1983 года эти группы начали активные действия против террористов. На деньги, выделенные правительством из закрытых фондов, члены «ГАЛ» вербовали себе осведомителей в среде французских уголовников, полицейских и с их помощью устанавливали места обитания террористов. Затем следовала акция похищения, а в случае неудачи — убийство. В результате за период с января 1983 по июль 1987 года чены «ГАЛ» уничтожили 27 человек и 30 человек ранили. Семь человек были убиты по ошибке. После этого французское правительство наконец согласилось сотрудничать с Испанией в деле поимки террористов — часть из них она выдала, а остальных отправила в Алжир. Вскоре после этого группы «ГАЛ» прекратили свое существование. Однако история на этом не закончилась.

Где-то через год после закрытия «ГАЛ» в Испании разразился скандал по поводу незаконных действий этих групп. И чтобы скрьггь правду, на суд общественности были представлены двое полицейских, которые и взяли всю вину на себя (за это они получили по 800 тысяч долларов плюс к этому их жены получали по 3 тысячи долларов ежемесячно). Суд приговорил каждого полицейского к 108 годам тюремного заключения. Но в 1994 году эти люди вдруг вновь заговорили и выложили всю правду о тайной сделке с руководителями «ГАЛ». В Испании вновь разразился скандал, который привел к тому, что Социалистическая рабочая партия после 13 лет правления не получила большинства в парламенте. 65 процентов испанцев отнеслись отрицательно к деятельности «ГАЛ», заявив, что государство должно бороться с преступниками только законными методами.

Как это ни странно, но если подобный опрос провести в России, думается, его результат был бы диаметрально противоположен испанскому. Ярким примером этого может служить и взлет генерала Александра Лебедя, который прямо заявлял, что зарвавшихся преступников власть будет попросту отстреливать. Поэтому, объявись сегодня у нас нечто подобное группам «ГАЛ» (та же «Белая стрела»), вряд ли ее ждет осуждение и опала со стороны общественности. Однако эта организация так и не объявляется. Так есть ли она на самом деле или это только красивый миф?

Если враг не сдается

В сущности, каждая спецслужба в мире имеет в своем штате людей, готовых исполнить приказ и пойти на крайние меры, то есть на убийство. Агенты внешних разведок используют в этих случаях самый разнообразный арсенал средств, начиная от различных ядов и кончая взрывными устройствами. Взять, к примеру, советский КГБ.

В начале 30-х годов в нем была создана служба диверсий и террора, которую возглавил П. Судоплатов. Действовала она на основе секретных распоряжений высшего советского руководства, которое допускало принятие мер по пресечению деятельности враждебных лиц особыми способами по специальному распоряжению. В результате почти за 25 лет своего существования эта служба устранила нескольких десятков противников режима, применяя при этом самые различные способы. Вот лишь несколько примеров.

В сентябре 1937 года чекист-изменник Игнатий Райсс был выслежен в Швейцарии и убит выстрелом в голову из пистолета; лидер украинских националистов Евгений Коновалец в 1938 году был взорван с помощью взрывчатки; Лев Троцкий в 1940 году получил смертельный удар альпинистской киркой по голове; Соломон Михоэлс в 1948 году был сбит грузовиком; лидер НТС Александр Трушнович был задушен в апреле 1954-го, а создатель О УН Степан Бандера отравлен выстрелом в лицо из специального пистолета в 1959 году. Кстати, это была последняя откровенная акция устранения, предпринятая КГБ.

Между тем, в отличие от своих коллег-чекистов, сотрудники советского МВД не обладали таким богатым арсеналом средств и методов устранения, поэтому их акции были менее эффективны. В основном неугодных людей из уголовной среды агенты МВД устраняли руками таких же уголовников. Потом эта смерть списывалась на пьяную драку или неудачное падение с лестницы. Но было и нечто иное. Например, когда в 1980 году старший следователь прокуратуры СССР Владимир Калиниченко расследовал убийство сотрудника центрального аппарата КГБ (его убили на станции метро «Ждановская»), то спецгруппа КГБ охраняла его от «случайной» гибели, которую ему готовили в МВД. И, думается, что эту гибель должны были принести следователю отнюдь не рядовые уголовники, а люди, специально обученные этому делу. И кто знает, чем бы закончилось это противостояние, если бы не произошла встреча на самом верху, посланец Ю. Андропова встретился с самим Н. Щелоковым. После этого милиционеров, убивших чекиста, расстреляли, однако дальше этого дело не пошло. Работник ЦК Иванов, который должен был докладывать это дело членам Политбюро, был найден мертвым в своей квартире. Эту смерть тогда списали на самоубийство.

До начала 90-х годов МВД довольно плотно контролировало преступный мир страны. Однако затем наступил распад СССР и полный хаос в стране. Это продолжалось несколько лет, во время которых правоохранительная система была большей частью развалена. Причем это касалось как МВД, так и некогда всемогущего КГБ. Вспомните, с каким упоением разоблачалась негласная агентура в обоих ведомствах. В то же время преступный мир страны расширял сферы своего влияния и укреплялся как материально, так и численно. Бандитские лидеры новой формации стали диктовать свои условия в преступной среде. Например, невозвращенец долгов и в советские годы преследовался самым жестким образом, но никогда его не убивали после первого предупреждения, а порой и без него. В уголовном мире появилась одна из самых высокооплачиваемых профессий — киллер. И вот тогда, вполне возможно предположить, в структуре МВД и могла возникнуть идея создания своей «санитарной» службы, которая должна была самым жестким образом пресекать поползновения новой преступной элиты на государственные интересы страны. Например, начиная в 1985 году с незаконной продажи алкоголя и рэкета, нынешние преступники шагнули в нефтяной, алюминиевый, оружейный бизнес, а это уже не тысячи, не миллионы, а миллиарды рублей прибыли. А кое-кто шагнул и в политику. И зная, какие в наше время суды и что за наказание светит преступникам, имеющим на руках несметные богатства, создатели «Белой стрелы», видимо, решили поставить зарвавшимся бандитам единственный надежный и проверенный заслон — пулю.

Итак, если умозрительно предположить, что «Белая стрела» все-таки существует (а есть версия, что эту «утку» специально пустили, чтобы преступники боялись), значит, должны быть и ее следы. В данном случае — убийства. По статистике, в 1992–1995 годах в России было убито 500 авторитетов, из них 40 воров в законе. Говорить о том, что все это дело рук «Белой стрелы», конечно же, абсурд. Если эта организация существует, ее доля в этом от силы 1–2 %, все остальные смерти — результаты внутренних бандитских разборок. Но что это за 1–2 %? Видимо, это самые крутые в преступном мире люди, которые своими действиями представляли угрозу если не государству, то каким-то очень влиятельным структурам.

Больше всего разговоров о «Белой стреле» появилось после убийства в Москве 5 апреля 1994 года Отари Квантришвили. В связи с этим И. Кобзон, который был близким другом убитого, заявил: «После этого убийства ко мне приходили из МУР а. Я отказался с ними беседовать. «Почему?» — спросил меня сотрудник МУРа. «Потому что это ваших рук дело, — ответил я. — Не ваших лично, но правоохранительных органов. Ни одна мафия никогда бы не устранила Отари Витальевича. Не понравилось очень его последнее выступление по телевидению, которое действительно было агрессивным…»

Однако как только слухи о «Белой стреле» стали вновь курсировать в обществе, тут же последовало их опровержение. 9 июня 1994 года в газете «Столичный криминал» заместитель начальника ГУОП МВД России Александр Карташов заявил: «…подобные версии появляются в средствах массовой информации с помощью преступников. Бандиты, давно потерявшие представление не только о законах государственных, но и так называемых «воровских», хотят списать на милицию кровь и убийства. Даже поверхностный анализ большинства убийств свидетельствует об «авторстве» того или иного убийства. В каждом из них торчат бандитские «уши». Да что говорить! Если бы этим занялось МВД, то использовались бы другие, более надежные и современные средства».

Рядовому российскому обывателю (а автор этих строк относит и себя к их числу), конечно же, невдомек, какие тайные битвы ведутся сейчас в кабинетах МВД или в преступном мире. Читая газеты или смотря телевизор, мы видим только макушку всех этих страстей и вряд ли в ближайшее время сумеем узнать всю их подноготную. Может быть, и к лучшему. Однако война ведется и каждый день мы слышим ее раскаты на улицах своих городов, и криминальные сводки регулярно доносят до нас имена все новых и новых ее жертв. Когда кончится эта война, никому не известно. Но она все равно рано или поздно кончится. И вот тогда, вполне вероятно, мы и узнаем хотя бы часть правды о том, была ли она на самом деле — «Белая стрела».

Музыку заказывает… «братва»

Криминальная революция, о совершении которой говорил С. Говорухин, породила на свет новое явление — «братву». Она еще не стала хозяйкой жизни, так как пока претворяет в жизнь программу-минимум — утвердиться, однако в перспективе мечтает именно об этом. В отличие от непритязательных своих предшественников советской поры, «братва» выглядит куда более богато и респектабельно. «Братва» род ила на свет соответствующие себе атрибуты и даже моду, выделяющую ее среди простых российских граждан. Про «братву» сейчас снимают кино и поют о ней с эстрадных подмостков. Было ли такое раньше или это только отличительная черта нынешнего смутного времени?

Преступники, как и представители всякого иного сословия, весьма заинтересованы в прославлении своего образа жизни. А так как романтика преступной жизни всегда будет привлекать к себе взоры писателей, кинорежиссеров, музыкантов и других представителей творческих профессий, значит, избытка в прославителях эта область жизни испытывать не будет. И проблема заключается в одном: как уловить ту грань, где кончается правда жизни и начинается прославление? Об эту грань сломали себе зубы многие деятели искусства и литературы как у нас в стране, так и за рубежом.

Вот, например, писатель Исаак Бабель первым из отечественных литераторов обратился к образу знаменитого одесского бандита Михаила Винницкого по кличке Мишка Япончик. В 1925 году И. Бабель написал киносценарий под названием «Беня Крик», который в 1926 году хотел экранизировать сам С. Эйзенштейн. Однако фильм на Одесской киностудии снял В. Вильнер. Беню Крика (Мишку Япончика) сыграл в нем актер Ю. Шуме кий. О своей работе над картиной режиссер затем вспоминал: «Мне как постановщику приходилось все время отделываться от воздействия насыщающих одесский воздух романтических легенд о «благородном налетчике» Мишке Япончике и ориентироваться на необходимость затушевывания какой бы то ни было бандитской героики… Мы стремились уйти не только от романтики, но также лишить картину выдвинутого на первый план героя».

Однако когда в январе 1927 года фильм вышел на экраны, его дружно начали ругать… именно за апологию хулиганства и романтическое смакование похождений знаменитого налетчика. Присутствовавший на премьере Лазарь Каганович упрекнул фильм в романтике бандитизма, после чего картину сняли с проката.

Через три года после этого режиссер Николай Экк учел все это при постановке первого советского звукового фильма «Путевка в жизнь». Игравший вора-жигана Михаил Жаров сделал все от него зависящее, чтобы зритель, не дай Бог, хоть в чем-то не начал симпатизировать его экранному герою.

Между тем в свободных Соединенных Штатах Америки дело в этой области обстояло совершенно иначе. Волна гангстеризма, захлестнувшая страну в 20—30-е годы, породила настоящий культ бандита среди простого населения. И этот культ весьма успешно пропагандировал американский кинематограф. Один за другим на экраны страны вышли такие фильмы, как «Подполье» (1929 г.), «Маленький Цезарь» (1930 г.), «Враг общества» (1931 г.), в которых герой-гангстер изображался не как угроза обществу, а прежде всего как жертва трагических обстоятельств. В этих фильмах война мафии с официальной властью воспринимал ас ь как попытка, пусть и незаконными средствами, устранить существующую общественную несправедливость.

В 1930 году режиссер Г. Хоукс пошел дальше всех и задумал снять фильм о самом Аль Капоне. В роли знаменитого гангстера должен был сняться звезда экрана Поль Муни. Однако сам Аль Капоне, опасаясь, что его в этой картине изобразят в неприглядном виде, наложил запрет на съемки. И тогда режиссер лично отправился к нему в Чикаго, чтобы уговорить того снять свой запрет. И ему это удалось. В 1932 году фильм «Лицо со шрамом» увидел свет и имел колоссальную популярность у зрителей.

К тому времени ситуация в этой области была столь серьезной, что американское правительство поспешило принять срочные меры, чтобы низвергнуть гангстеров с их пьедесталов. В ФБР, например, появилась тогда должность чиновника «по связям с публикой», которая просуществовала до конца 30-х годов. В задачи этого чиновника входила работа по созданию у широкой общественности положительного представления о ФБР. Более того, с 1931 по 1933 год между ФБР и Голливудом действовало соглашение о том, что в кино прекратится прославление преступников, а сотрудники ФБР и полиции будут изображаться на экране только в положительном ключе.

В Советском Союзе того времени истории, подобные случаю с фильмом «Беня Крик», уже не повторялись, да и не могли, в сущности, повториться. Режим жестко следил за ситуацией, допуская в жизнь лишь одно прославление: Сталина и его власти. Ни книг, ни фильмов, повествующих о преступниках и их жизни, в те годы не выходило, что тоже было немаловажно. Лишь во дворах под гитару блатные тянули свои жалостливые песни, однако широкой общественности они практически были неизвестны. И лишь после смерти Сталина с середины 50-х годов блатная романтика стала овладевать массами. В то время Н. Хрущев открыл ворота тюрем и лагерей и на волю вернулись многие зеки, причем не только политические.

Когда в 50-х годах свет увидела книга Льва Шейнина «Записки следователя», самым популярным у читателей рассказом в ней был рассказ о знаменитом бандите Леньке Пантелееве. И хотя писатель преследовал цель отнюдь не воспевать этого налетчика и убийцу, однако читатель почему-то видел в рассказе именно это. Таким же образом мы героизируем тех же Степана Разина или Робин Гуда, которые, в сущности, были разбойниками.

В конце 50-х в СССР сложилась ситуация, чем-то напоминающая ситуацию в США начала 30-х. Поэтому власти вынуждены были срочно принимать меры к тому, чтобы поднять в глазах народа престиж органов правопорядка. Сам министр внутренних дел СССР С. Круглое в марте 1955 года заявил: «Простые люди, любые работники, кого ни спросишь, о милиции и некоторых других органах МВД отзываются очень плохо». Поэтому на поднятие престижа органов МВД были брошены все силы, в том числе и творческие. Так, в 1956 году писатель А. Адамов выпустил в свет повесть «Дело «пестрых», на основе которой кинематографисты оперативно отсняли первый милицейский кинодетектив, который вышел на экраны страны в 1958 году. Роль вора Софрона Ложкина сыграл в нем Михаил Пушвкин.

Вообще киноворы того времени выглядели на экране примитивно, в духе Михаила Жарова из «Путевки в жизнь»: зловещее лицо, подозрительный прищур глаз, сигарета в углу рта. Это и понятно, преступник на экране не должен был вызывать у честных граждан никаких симпатий. Как писал по этому поводу В. Ревич: «В советском кинематографе принципиально не может быть состояния, в которое нас нередко ввергает западное кино. Какой-нибудь гангстер изображается там незаурядной, интригующей личностью, что зрительское сердце невольно настраивается на его частоту, и мы начинаем отворачиваться от противных представителей закона, пытающихся затравить милых разбойничков».

Однако уже в 60-е годы на смену ворам «ужасным» приходит иной тип кинопреступника, который хоть и был жесток, однако обладал и некоторыми чертами привлекательности. Вспомним того же Владислава Дворжецкого в роли Графа в фильме «Возвращение «Святого Луки» или Кирилла Лаврова в роли вора Жмакина в фильме «Верьте мне, люди!». Но дальше всех пошел Василий Шукшин, который сумел гениально вписать своего вора-рецидивиста Егора Прокудина в добропорядочную гражданскую жизнь. Таких воров мы, честно говоря, еще не видели. Именно поэтому В. Шукшин стал первым представителем советской творческой интеллигенции, с кем воры в законе тогдашней поры вступили в эпистолярную полемику. Поводом же к ней послужил финал фильма, когда вор Губошлеп расправляется с Прокудиным за то, что последний «завязал» с преступным прошлым. На самом деле в «кодексе» воров такой поступок ничем не карался и «завязавший» вор мог жить как ему заблагорассудится.

Настоящий всплеск интереса к блатной «фене» (жаргону) испытали мы в 1972 году, когда на экраны страны вышел фильм «Джентльмены удачи». Однако вряд ли кто посмеет заподозрить создателей фильма в целенаправленной пропаганде блатного образа жизни. Дело как раз обстояло наоборот. Подобный непредсказуемый результат произошел в середине 60-х, когда советские руководители закупили у французов три серии фильма «Фантомас». Результат — всплеск молодежной преступности.

Бывших советских писателей, в отличие от кинематографистов, трудно уличить в пропаганде воровской идеологии. Более того, именно такие писатели, как А. Адамов, Ю. Семенов, братья Вайнеры, «родили» в СССР «милицейский роман».

С музыкой дело обстояло несколько иначе. Официальная эстрада в этом отношении была девственно чиста. Однако в те годы существовала и альтернативная музыка, ярким представителем которой был, например, Владимир Высоцкий. С 1961 по 1965 год большая часть его песенного репертуара состояла именно из блатных песен. И хотя вызвано это было в первую очередь желанием противопоставить себя эстрадному официозу, однако большинство слушателей этого так и не поняли. Поэтому даже когда в середине 60-х В. Высоцкий перестал исполнять блатные песни, ореол блатного певца витал над ним до самой смерти.

После В. Высоцкого эстафету подобного рода песен подхватили у нас Аркадий Северный, Александр Розенбаум, Александр Новиков. Никогда не звучавшее с высоких подмостков песенное творчество этих исполнителей в народе пользовалось огромной популярностью. Вообще блатная тематика в эстрадном отечественном искусстве взяла свой разбег именно в 70—80-е годы. И огромную популярность ей создавало то, что она всегда числилась в разряде запрещенных, а, как известно, запретный плод сладок.

И все-таки вся эта блатная кино- и эстрадная экзотика в те годы варилась в собственном соку, была как бы на обочине тогдашней жизни. Она, конечно, нравилась определенной части молодежи, но «совратить» ее по-настоящему не могла, так как преступник в советском обществе все равно оставался изгоем. С середины 80-х ситуация в этом плане поменялась в противоположную сторону, когда преступник впервые получил возможность стать хозяином жизни. Тогда же появилось и соответствующее кино — «Воры в законе» (назвать фильм подобным образом пять лет назад было делом немыслимым), отреагировала на новую ситуацию и эстрада. Сначала были востребованы старые песни, такие, как «Лимончики», «Ах, Одесса!» и даже «Мурка». Однако так было недолго. Нынешний преступный мир России являет собой нечто иное, чем то, что было в 60—80-е годы. Теперь они именуют себя «братва» и требуют новых, соответствующих их облику и образу жизни, песен. И эти песни рождаются и звучат с самых высоких подмостков, вызывая у кого-то восторг, а у кого-то возмущение. Бороться же с подобным творчеством бесполезно, так как его рождает та среда, которая становится у нас доминирующей. Уйдет среда — уйдут и ее прославите ли.

Бандитская мода

Впервые такое понятие, как «бандитская мода», стало широко применяться в нашей стране в 20—30-е годы. В то время в криминальном мире правили две равнозначные группировки: «жиганы» и «урки». Первая появилась на свет во времена нэпа и состояла из самого разномастного народа: налетчиков-громил, аферистов, проворовавшихся торгашей, матросов-кронштадцев, беспризорников и т. д. Само слово «жиган» на воровском жаргоне означало «молодой и дерзкий вожак». А вот такое понятие, как «жиганить», переводилось как «щеголять», что весьма определенно характеризовало новую касту российских преступников. «Жиганы» любили красиво и модно одеться, и само их поведение на людях было устремлено в одну сторону — выделиться. Ярким представителем жигановского «братства» мог стать знаменитый налетчик Ленька Пантелеев, не оборви пуля чекиста его жизнь в 1923 году, когда клан «жиганов» только создавался. Од нако легко представить, каких высот достиг бы этот дерзкий преступник, окажись он не в питерском морге, а в одном из лагерей ГУЛАГа.

Вторая группировка — «урки» — объединяла в себе большинство профессиональных преступников, в основном воров. Еще на воровском жаргоне XIX века это слово означало «крупный и дерзкий вор» или «законный вор». В отличие от «жиганов», молодых и наглых, которых развратил нэп, «урки» были плотью от плоти своего народа, забитого и раздавленного большевиками. Им была чужда всякая роскошь, и поэтому в качестве своей форменной одежды «урки» избрали мужицкий вариант: сапоги в гармошку, так называемые «прохоря», заправленные в них брюки, пиджак, на шее шарф и на голове синяя кепка-восьмиклинка с небольшим козырьком (малокозырка). Единственным чужеродным элементом в этом костюме была золотая фикса на одном из зубов, но она, судя по всему, была выбрана специально: мол, хоть и мужик, да не простой. Когда «урки» в 30-е годы подчинили себе «жиганов», именно этот вариант одежды окончательно утвердился в преступном мире тогдашней России. Затем он иногда «разбавлялся» элементами других костюмов: например, в 50-е годы на смену «прохорям» вновь пришли морские мотивы — брюки клеш и тельняшка, тот самый стиль, который практиковали «жиганы» в 20-е годы (эти атрибуты им «подарили» матросы-кронштадтцы, которые влились в лагеря после 1921 года).

Собственно, как и «жиганы», «урки», а затем и воры в законе умели с шиком носить свою одежду. Несмотря на то что внешний вид вполне мог привлечь к себе внимание оперов, вор всячески старался выделиться в окружающей его среде. Каждый элемент его одежды играл свою особую роль и всегда служил одному — подчеркнуть достоинство своего хозяина. Неряшливо одетый вор в законе был таким же нонсенсом, как и некрасивая модистка. Надвинутая на глаза кепочка, лихо «загармошенные» и начищенные до блеска сапоги, модный шарф и золотая фикса в углу рта — вот типичный портрет преступного главаря того времени. В дополнение к этому следует отметить особую походку, жестикуляцию и татуировку, в изобилии имевшуюся на его много повидавшем и познавшем всякое теле.

Особая манера одеваться и вести себя в обществе преследовала для вора не только представительские цели, но и вербовала сторонников в молодежной среде. Один вор в законе мог самостоятельно привлечь под свои знамена до нескольких десятков мальчишек, которые преданно смотрели ему в рот и повиновались беспрекословно. По словам телеведущего Льва Новоженова: «В нашем дворе в начале 60-х дети не хотели быть космонавтами, а все мечтали быть ворами».

А вот рассказ еще одного свидетеля — известного джазмена Алексея Козлова: «Образ «урки» вызывал не только страх, но и особое чувство уважения. «Урка» был не просто рисковым и ловким, он жил по жестким воровским законам, которые, в отличие от государственных, нарушать было нельзя. И их строго соблюдали, не шли без крайней надобности на «мокрые» дела и, в частности, не грабили артистов и музыкантов… Нарушение воровского закона каралось подчеркнуто жестоко, чтобы неповадно было.

Помню, как классе в третьем, не желая отставать от всеобщего поветрия, я понаделал себе наколок, надел на зуб «фиксу» из фольги, обрезал козырек у обычной кепки, сделав «малокозырку», попросил бабушку вставить клинья в брюки, чтобы они стали клешами, пытался достать «тельник»…»

Однако именно с конца 50-х годов власть предприняла решительную попытку уничтожить клан воров в законе и их идеологию. История до сих пор хранит молчание о том, сколько не вставших на колени воров погибло в жерновах этого молоха, сколько их сломалось и изменило своим принципам. Однако некоторая часть воров в законе на время ушла в тень и почти ничем о себе не напоминала. Хотя, по отдельным воспоминаниям, воры типа Васи Бузулуцкого или Бриллианта продолжали даже после такого «наката» короновать на звание воров в законе молодых узников.

Загнав воров в подполье, власть в то же время так и не смогла победить их идеологию. А вот бандитская мода, кажется, навсегда ушла в прошлое. Устарев еще в конце 50-х, она так и не нашла достойного продолжения в 60-е годы. В последующем десятилетии большинство воров в законе (особенно кавказские) уже ничем не отличались от некоторых обеспеченных советских граждан, одетых в американскую джинсу и батники.

Бандиты от Кардена

Несмотря на то что многие сегодняшние воры в законе и авторитеты свято чтут память о своих предшественниках, они прекрасно понимают, что прошлое безвозвратно ушло. Стержневая идея первых воров в законе — жить бессребреником — сегодня уже не в чести. Теперь все решают деньги. Отсюда и весь внешний облик нынешней «братвы» (так они теперь себя именуют) разительно отличается от того, что было раньше. Нынешние воры в законе живут в роскошных особняках, одеваются у лучших модельеров и ездят на представительных шестисотых «мерседесах», «БМВ» или «линкольнах». Правда, сгинь и манеры поведения большинства из них далеки от того, что практиковали, например, американские гангстеры, буквально упивавшиеся своей роскошью. Например, знаменитый Аль Капоне имел в своем гардеробе 150 роскошных костюмов и такое же количество пар обуви, большую часть из которых он так никогда и не надел.

Некоторое удивление вызвала в начале 90-х годов у наших сограждан любовь криминальных авторитетов к малиновым пиджакам. Однако объяснение этому простое: в подобного цвета костюмы облачались в 70-е годы наши представители за рубежом, и этот цвет всегда ассоциировался у людей с престижем и благополучием.

Еще одна ступень в криминальной иерархии — «бригадиры», которые являются связующим звеном между высшими и низшими членами группировки. Все они принадлежат к молодому поколению и по внешнему виду и поведению вполне подпадают под определение «новые русские». Они носят дорогие костюмы от Версаче, часы «Ролекс», модные шелковые сорочки, а на шее толстую золотую цепь. По количеству этого золота сведущие люди обычно судят о степени влияния человека, носящего его, о «крутизне» его группировки.

В отличие от «бригадиров», так называемые «быки» тоже носят украшения в виде цепей, печаток и колец, однако они у них серебряные. Из верхней одежды они предпочитают удобные кожаные куртки или кашемировую парку, к которой обычно прилагается кепка из того же материала и с «ушами», из брюк предпочтение отдается не сковывающим движения «трубам» или слаксам. Последнее предпочтение объясняется производственной необходимостью: «бык» всегда должен быть готов к бою, а широкого покроя одежда в этом смысле самая удобная. Еще в середине 80-х годов небезызвестные «любера» сделали подобное открытие и, выезжая в Москву для коллективных драк, облачались в спортивные костюмы. Они же узаконили в этой среде и короткую стрижку, так как длинные волосы в драке, как известно, всегда на стороне противника.

Как поймать маньяка

ПОРТРЕТ МАНЬЯКА НА ФОНЕ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

Как известно, в знаменитом лондонском музее восковых фигур мадам Тюссо отдельная экспозиция посвящена известным убийцам, в числе которых присутствуют и сексуальные маньяки. Именно эта экспозиция пользуется в музее повышенным вниманием, посетители подолгу разглядывают человекоподобных монстров, пытаясь, видимо, с помощью визуального осмотра понять психологию подобных субъектов.

Согласно Книге рекордов Гиннесса, самым страшным сексуальным маньяком XX века является колумбиец Педро Алонсо Лопec, который в период с 1973 по 1980 год на территории K°лумбии, Эквадора и Перу убил 300 девочек в возрасте до 10 лет. Причем цифру 300 назвал он сам, полиция же нашла всего 163 жертвы.

Следом за Лопесом следует немецкий маньяк Бруно Людке. Этот зверь в период с 1928 по 1943 год убил 85 женщин.

Осенью 1985 года на третье место в этом страшном списке вышел наш соотечественник, житель Белоруссии 38-летний Геннадий Михасевич, который с 1972 года убил 36 женщин.

А наша земля между тем носила на себе еще более страшного человека — Андрея Чикатило. Когда в ноябре 1990 года его арестовали в Новочеркасске, на его счету было 52 загубленные человеческие жизни. Было Чикатило на момент ареста 54 года, а убивать он начал с декабря 1978 года.

Однако что еще известно о «серийных» убийцах из нашей недалекой истории? Самым первым и известным маньяком можно считать Владимира Ионесяна, получившего в народе прозвище Мосгаз. В период с декабря 1963 по январь 1964 года этот 25-летний бывший артист Театра музкомедии в Москве и области убил пять человек (среди них трое мальчиков-подростков) и покалечил девочку-девятиклассницу.

Впервые в своей практике столкнувшись с подобным монстром, правоохранительные органы бросили на его поимку все свои силы. Милиции тогда помогали даже известные художники и скульпторы, которые со слов свидетелей рисовали и лепили портрет убийцы. Подобной облавы советская милиция не знала со времен охоты на Леньку Пантелеева, то есть с начала 20-х годов.

Ионесяна подвела жадность. У женщины, которую он убил 8 января, в числе прочих вещей он взял редкий по тем временам телевизор «Старт-3». Идти пешком с такой поклажей было несподручно, и убийца поймал попутку. Это видел постовой милиционер, который запомнил и мужчину с коробкой в руках, и номер машины, в которую он садился.

12 января 1964 года В. Ионесяна арестовали на перроне вокзала в Казани, и арестовывать его лично прибыл министр охраны общественного порядка Татарской АССР генерал С. Япеев.

Прошло всего четыре года с момента поимки Ионесяна, и вот уже новый маньяк объявился в Москве. 12 марта 1968 года на чердаке Московского энергетического института некий 26-летний Гусаков убил двух студенток-первокурсниц, после чего надругался над их телами. Как выяснилось позднее, это было уже не первое подобное преступление этого молодого человека. До этого он убил 11-летнюю девочку в Люберцах и молодую женщину, застигнутую им врасплох близ деревни Торбеево.

После московского случая на ноги была поднята вся столичная и областная милиция. Дактилоскопированию были подвергнуты все студенты и персонал МЭИ. Но убийцы среди них не оказалось. А вкусивший новой крови Гусаков тем временем вышел на свою очередную охоту.

2 мая в лесопарке поселка Томилино он напал на юношу и девушку. Девушку он изнасиловал и убил, а юношу лишил сознания, ударив по голове металлическим прутом.

Гусаков обнаружил себя сам. На Курском вокзале он познакомился с двумя девушками и пригласил их к себе домой пофотографироватъся. Дом его был в Салтыковке, и девушки согласились. Однако дома, когда Гусаков хотел опоить их снотворным, произошло непредвиденное: девушки от питья отказались. Выведенный из себя маньяк схватил зубило, но девушки подняли такой крик, что он испугался реакции соседей и от своего преступного плана отказался. И вот тут произошло редкое в подобных случаях явление: девушки, вырвавшись на свободу, не стали молчать, а пошли в милицию и обо всем рассказали. Дальнейшее было делом техники.

Весной 1970 года в Луганске объявился опасный насильник-убийца. Правда, поначалу на «мокрое» дело он не шел, обходясь одним лишь насилием. В начале апреля он совершил три нападения на Одиноких женщин, действуя по стандартной схеме: поздней ночью, встречая возвращавшихся с ночной смены домой женщин в районах трамвайных и троллейбусных остановок, он шел за ними до малоосвещенных мест, затем нападал, душил, угрожал ножом, говорил, что они проиграны в карты и должны либо уплатить пять тысяч рублей, либо вступить с ним в половую связь. Все три пострадавшие обратились затем в милицию, подробно описали насильника. Узнав, что его ищут, преступник с этого момента решил свидетелей уже не оставлять.

14 апреля 1970 года он напал на 17-летнюю девушку, изнасиловал ее, а затем задушил. После этого он лег на дно и молчал два месяца. С июля по октябрь он совершил еще шесть нападений на женщин, возвращавшихся ночью домой. Седьмое нападение, произошедшее 8 ноября, стало для него последним. Женщина, на которую он напал, оказалась не робкого десятка, стала отбиваться и подняла крик. Этот шум был услышан оперативниками из поисковой группы, которые теперь каждую ночь дежурили в городе. Через несколько минут маньяк был схвачен. Им оказался солдат срочной службы некий Алмазян.

В 1974–1976 годах Москва жила в страхе перед маньяком, который охотился исключительно за женщинами, одетыми в красное. Их он насиловал и убивал. Арестовали маньяка в 1976 году — им оказался некто Шувалов. Содержали его тогда в следственном изоляторе КГБ в Лефортово.

Надо отметить, что как раз с середины 70-х годов в стране поползла вверх кривая изнасилований. Об этом говорит статистика (хоть и куцая), которая велась в Институте имени Сербского, где с 1967 года начали обследовать «серийных» убийц. Так вот, если до 1975 года экспертизу прошли 14 маньяков, то за последующие 8 лет — уже 45! Всего же с 1967 по 1992 год в институте было обследовано 108 преступников, которые в общей сложности совершили 463 убийства, 361 изнасилование, 84 покушения на изнасилование, 36 актов мужеложества.

С 1977 года в Москве и Подмосковье начал зверствовать 25-летний Андрей Евсеев, житель Хотьково, что под Загорском. В 1972 году он лежал в психбольнице, однако здоровее от этого так и не стал.

Первую свою жертву — 16-летнюю девушку — он убивал неумело, второпях, буквально исполосовав ножом. После этого он совершил два нападения на мужчин с целью грабежа. Но нападения эти не принесли ему должного удовлетворения. Поэтому он переключился исключительно на женщин. Как он после объяснял на следствии: «У женщин всегда есть деньги и ювелирные украшения».

С тех пор нападения и убийства следовали у Евсеева одно за другим. Однажды в районе Таганской площади за один вечер он совершил сразу два убийства и одно вооруженное нападение. Причем у жертв он тогда изъял всего около двух рублей и несколько дешевых украшений.

Свою последнюю жертву он подстерег в 7 часов утра в Софрино. Женщина шла на работу, Евсеев напал на нее, ударил несколько раз ножом. Мимо шли люди, но Евсеев сделал вид, что помогает подняться с земли пьяной женщине. Убитую он затем изнасиловал.

Через неделю после этого маньяка арестовали. На дворе стоял олимпийский 1980 год.

В том же году был арестован еще один психопат, который за одну только ночь изнасиловал и убил четверых женщин. Звали маньяка Анатолий Нагаев, и было ему в ту пору всего 22 года.

А. Нагиев родился в городе Ангарске, но в пятилетнем возрасте переехал в село Ивницы Курской области. Там и начались его сексуальные похождения. В 1975 году он совершил три изнасилования. На последнем его арестовали и дали 5 лет общего режима. Наказание он отбывал на поселении в поселке Чикшино. Причем «отбывал» весьма своеобразно.

30 января 1979 года он «отъехал» в город Печору и там совершил изнасилование и убийство одинокой женщины, пригласившей его к себе в гости. До ноября 1979 года, когда Нагиев был досрочно освобожден, он совершил еще одно убийство и два изнасилования. Причем все изнасилованные прекрасно знали того, кто их опозорил, однако предпочитали молчать об этом. Такая «гуманность» лишь укрепляла преступника в мысли о неуловимости собственной персоны. Он уверенно шел к самому зверскому своему преступлению, которое произошло в поезде № 129 3 июля 1980 года. За одну ночь Нагиев изнасиловал и убил четырех проводниц и всех сбросил на ходу с поезда. Маньяк озверел настолько, что даже не пытался создать себе хоть какое-то алиби. Ему казалось, что он всегда будет неуловим. Однако 24 июля того же года его все же арестовали в Ворошиловградской области.

В декабре 1980 года в далеком от Ворошиловградской области Узбекистане арестовали убийцу, насильника и людоеда Николая Джумагалиева. С января 1979 года он убил и съел семерых женщин. Од нако посадить в тюрьму маньяка так и не удалось: он был признан невменяемым и помещен в психбольницу. Однако оттуда вскоре сбежал.

В 1979 году (только уже в ноябре) появился еще один людоед — Алексей Суклетин. Жил он в Казани и работал охранником в одном садоводческом товариществе. За шесть лет этот охранник убил и съел семерых женщин, младшей из которых было всего 11 лет. Действовал он по стандартной схеме: заманивал девушек к себе домой, насиловал, затем ударом молотка лишал жертву сознания, после чего брал в руки нож. Помогала ему разделывать трупы его 31-летняя любовница.

В1979 году в Смоленской области на кровавую тропу вышел еще один «серийный» убийца — В. Стороженко. Свою криминальную карьеру он начал в 16 лет с разбоев, за что по суду получил 8 лет тюрьмы. Однако, выйдя на свободу, не успокоился. И теперь перешел с разбоев и краж на изнасилования и убийства.

В. Стороженко работал водителем грузовика и большую часть своих преступлений совершил с его помощью. Увидев обычно свою жертву из окна автомашины, маньяк или догонял ее пешком, или сажал в грузовик. Убитых всегда 1рабил. 1980 год для него был самым кровавым: он убил девятерых. Всего же Стороженко лишил жизни 12 человек. 21 июля 1981 года маньяка арестовали.

Хочу отметить, что В. Стороженко не единственный в нашей истории маньяк «на колесах». Убийца из Куйбышева 25-летний Борис Серебряков имел в качестве средства передвижения… велосипед. И хотя у многих это может вызвать улыбку, однако преступления, которые совершал с помощью этого «транспорта» Серебряков, заставляют до сих пор содрогаться многих. Этот убийца ради своего сексуального удовлетворения под покровом ночи врывался в дома и убивал всех его обитателей, включая маленьких детей. Хозяйку дома перед смертью он обычно насиловал. За несколько лет Серебряков совершил около 40 различных преступлений, убив при этом более 10 человек.

Серебрякова подвела педантичность. Свои преступления он обычно совершал в выходные, предпочитая субботу. К тому же и его велосипед успел запомниться многим. И вот однажды, после трех дней непрерывной засады, маньяка все-таки удалось изловить.

Чего не скажешь про другого маньяка «на колесах», самого зловещего в нашей истории. Житель Витебской области Геннадий Михасевич насиловал и убивал в течение 13 лет, и от его рук пало 36 молодых женщин. Свои преступления он совершал с помощью автомобиля «запорожец». Доверчивые женщины, видя за рулем обаятельного молодого человека, смело садились в его машину и домой больше не возвращались.

Убивать Михасевич начал с 1972 года, когда было ему 25 лет. Первое убийство было «стихийным»: поссорился со своей девушкой и в отместку убил не ее, а случайную прохожую. И с этого момента дремавший в нем зверь проснулся. Приобретя автомобиль, он стал регулярно выезжать на трассу Витебск — Полоцк и сажать в свою машину «голосовавших» на дороге женщин. Затем он завозил их в лес, там насиловал и убивал. Причем половое удовлетворение получал только при виде агонизирующего тела.

Между тем, пока Михасевич убивал, милиция искала не его, а совсем других людей. Никто тогда не смог определить, что все эти убийства совершает один и тот же человек. Поэтому вместо Михасевича в разные годы арестовали 14 невиновных людей, причем один из них был затем расстрелян, остальные получили различные сроки заключения.

В 1984 году Михасевич убил 12 человек. Но даже несмотря на похожий почерк этих преступлений, белорусские милиционеры продолжали настаивать на том, что убийства совершают разные люди. И тогда следователь прокуратуры Белоруссии Николай Игнатович на свой страх и риск стал отрабатывать версию о серийном убийце. И к осени 1985 года в своих поисках он подошел к убийце настолько близко, что Михасевич, до этого уверовавший в свою неуловимость, впервые испугался. Желая увести следствие в другую сторону, он измененным почерком написал письмо в областную газету, в котором указал, что гибель женщин — это месть мужчин своим «изменницам». И это письмо в сущности и решило его судьбу. Сыщики провели тщательнейшую графологическую экспертизу, исследовав около 80 тысяч квитанций подписчиков этой областной газеты, 312 тысяч карточек в паспортных столах, более 18 тысяч жалоб и заявлений. Всего же было исследовано 556 тысяч образцов почерка! И вся эта работа не пропала даром, так как в конце концов нужный почерк был найден. Михасевича арестовали в тот день, когда он собирался уехать в отпуск в Одессу.

В том же 1985 году был арестован еще один убийца-рекордсмен, который насиловал и убивал с 1964 года, то есть 21 год! Этим человеком оказался Анатолий Сливко, заслуженный учитель РСФСР, на счету которого было 17 жизней мальчиков-подростков. В городе Невинномысске Ставропольского края он организовал туристический клуб для школьников. Эти школьники в основном и становились его жертвами. Он заманивал их в лес и под предлогом невинной игры в войну предлагал мальчишкам поучаствовать в повешении. Разве могли ребята заподозрить в чем-то предосудительном своего учителя! Вот и становился доверчивый подросток на табуретку, накидывал на свою шею петлю. Еще мгновение — и Сливко выбивал опору из-под его ног. Агонию умирающего тела Сливко снимал на видео.

Буквально через считанные месяцы после арестов Г. Михасевича и А. Сливко на руках еще одного маньяка защелкнулись стальные наручники. 17 января 1986 года, в день своего рождения, в Иркутске был арестован 30-летний Василий Кулик, врач «скорой помощи», совершивший за три последних года 13 убийств. Ог его рук пали шестеро малолетних девочек и мальчиков и семеро пожилых женщин. Самой младшей его жертве было 2 года 7 месяцев, самой старшей — 75 лет.

Детей он обычно встречал на улице, затем различными посулами заманивал их в безлюдные места. С женщинами знакомился во время вызовов, когда он приезжал к ним как врач на дом.

Поймала маньяка не милиция, а рядовые граждане. В тот день, 17 января, в свой день рождения, Кулик заманил очередную свою жертву (это был маленький мальчик) в один из заброшенных домов. Однако это заметила повар столовой сельхозинститута, здание которого стояло напротив. Вместе с подругами женщина-повар подняла неимоверный крик, который и спугнул маньяка. Он выбежал на улицу, но привлеченные на шум прохожие бросились за ним в погоню. Среди догонявших оказались и двое молод ых людей, которые настигли уже перелезающего через забор Кулика и в считанные секунды скрутили его по рукам.

Почти подобным же образом, с помощью случайных свидетелей, был задержан в Свердловске 25 апреля 1988 года 42-летний рабочий типографии Николай Фефилов, который за шесть лет совершил шесть убийств. Что особенно поражает в этом случае, так это то, что почти все свои преступления Фефилов совершил в одно и то же время года — весной, а в первые годы практически на одном и том же месте — в районе автобусной остановки «Контрольная». И все равно вычислить и поймать его не могли, более того, за его преступления были арестованы трое невиновных людей, один из которых умер от побоев в следственном изоляторе.