Чужой для всех. Книга 3

- Вы меня не ждите. После совещания я вас сам найду.

Когда Вейдлинг удалился, маска любезности слетела с Шеллленберга. Главный разведчик рейха повел бесцеремонный разговор. - Я буду говорить прямо и кратко, подполковник. Времени у нас мало.

- Слушаю вас, бригадефюрер. Чем я мог заинтересовать такое серьезное ведомство?

- Вы везунчик, подполковник.

- Объяснитесь точнее, господин бригадефюрер, - глаза Франца стали темнеть, шрам зарделся. Он как барс сжался, приготовился к прыжку.

- Не умничайте, Ольбрихт. Вы отлично понимаете, о чем я говорю.

- И все же, мне интересно знать из ваших уст причины такого внимания к моей скромной персоне.

- У меня к вам, подполковник, много вопросов, а ответов вразумительных нет, - скривив пухлые губы, выдавил Шелленберг. - Первый. Как вам удалось выбраться живым этой весной из глубокого тыла русских? Ценой ли только гибели тридцати разведчиков танкового взвода? Не чудо ли это, подполковник?

- Это все?

- Нет, не все. При помощи каких странных обстоятельств вы остались в живых во время английского покушения? Это вторая тайна, подполковник.

- Что вы еще хотите от меня узнать? - процедил Ольбрихт. Франца раздражало бестактное поведение блеклого начальника 6-го отдела РСХА. Их разговор принимал форму допроса.

- Вы стали приближенным к фюреру за одну встречу до такой степени, - чуть повысил голос Шелленберг, - что гестапо бессильно проверить вас на предмет лояльности к рейху? Это вообще загадка для нас.

- Бригадефюрер, я полагаю, что ваше ведомство работает не так грубо как ее шеф. Вы идете напролом как Дортмундский носорог.

- Ну что вы, дружище Ольбрихт, - эти вопросы на слуху в каждом почтенном военном ведомстве, не говоря о 4-м отделе Мюллера. Костоломы с четвертого этажа на Принц-Альбрехтштрассе спят и видят вас в своих подземных казематах. Однако на их действия в отношении вас наложено вето «не трогать». И знаете, кто его наложил? Лично Гиммлер, по указанию фюрера. Вы, можно сказать, национальный герой. Иначе вами бы давно занялось ведомство Мюллера. Неугомонный баварец ведет постоянный поиск и обезвреживание врагов рейха.

- А вы - интеллигент и вам это претит?

- Да, мои руки чисты при любой проверке. Мы расходимся с Мюллером в методах и формах работы с заинтересованными субъектами. Поэтому ваше дело не лежит у него на столе.

- Я учту вашу любезность, бригадефюрер. Что вы хотите от меня конкретно?

- Совсем немного. Я хочу предложить вам сотрудничество с нами. В связи с этим, предлагаю встречу в тихой, непринужденной, заметьте, непринужденной обстановке на ваших условиях. Я хочу подружиться с вами, подполковник.

- Вы хотите купить дружбу некоторым умалчиванием, как вам кажется, подозрительных фактов из моей биографии? Я правильно вас понял, бригадефюрер?

- Вы догадливы, Ольбрихт. Но не только это. Вы мне интересны как незаурядная личность. Только незаурядная личность может так высоко взлететь по службе, не обжегши крыльев.

- У вас тоже, бригадефюрер, завидный карьерный рост. Чтобы в 33 года возглавить внешнюю разведку службы безопасности рейха, надо хорошо постараться грести по течению.

Щеки генерала порозовели. - Речь не идет обо мне, Ольбрихт. Моя репутация безупречна. Речь идет о вас. И мне небезынтересно знать, кто окружает фюрера и какие реляции ему составляет. Куда они могут привести нацию. Поэтому, - Шеленберг оглянулся по сторонам, ерзая на месте, тихо проговорил: - Я предлагаю встречу на ваших условиях.

- Это указание Кальтенбруннера, или рейхсфюрера СС? - Франц впился в мелкое лицо Шелленберга.

- Нет, это моя инициатива, - шепотом произнес Шелленберг, не отводя глаз.

В эту минуту открылась тяжелая распашная дверь. В проеме показался главный адъютант фюрера Бургдорф. Он повел головой и громко подал команду: - Господа генералы, прошу зайти в зал на закрытую часть совещания.

- Ольбрихт, - заторопился Шелленберг. - Что вы скажите на мое предложение?

- Я подумаю и дам вам знать, бригадефюрер.

- Тогда, до встречи. Ловлю вас на слове.

- До встречи. Только в нынешних условиях перед операцией мне трудно что-либо обещать. Вы идете в зал?

- Нет, подполковник. Технические вопросы операции «Стража на Рейне» - не в моей компетенции. Удачи вам, - вялое, неискреннее пожатие.

До чего скользкий тип, подумал Франц, входя в зал. Заметив адъютанта Бургдорфа, Ольбрихт уверенной походкой направился к нему. В левой руке он держал черный портфель с секретными документами для фюрера…

Адольф Гитлер, опершись о стол президиума, изучающе всматривался в лица приглашенного генералитета. Прищурился. Июльское покушение давало знать. Слабое зрение и слух - последствия взрыва.

Генералы рукоплескали ему. Он знал и помнил их поименно. Старшие командиры взлетели по службе на его глазах. Он вручал им генеральские, маршальские погоны и кресты. Он, Главнокомандующий вооруженными силами Германии, имея только официальное звание "ефрейтор", снимал их с должностей и возвышал, приближая к себе.

В первом ряду сидели командующие армиями: 5-й танковой - длинноногий, сухощавый Хассо фон Мантойфель, 6-й танковой - лысеющий крепыш Зепп Дитрих, 7-й - очкарик Бранденбергер. Эти армии он объединил в Группу армий «В». Командование доверил лучшему фельдмаршалу Рейха мужественному и бесстрашному Вальтеру Моделю. Тот всегда его выручал в сложных безвыходных ситуациях на фронтах. За что и получил имя «пожарник фюрера», губы фюрера дрогнули в усмешке - не возражаю. Рядом с Моделем главкомы других Групп армий. «G» - Хауссер. Его дивизии расположились южнее Арденн. «H» - Бласковиц. Этот сдерживает англичан и канадцев в северной части фронта.

Гитлер переместил взгляд на край первого ряда. Ухмыльнулся, узнав неуступчивого, опального Гудериана. Не быть ему фельдмаршалом, промелькнула ехидная мысль. Строптивость и неуважительность - плохая черта в продвижении по службе. Генерал Вейдлинг стоит рядом. Он запомнил этого волевого, умного генерала. Утвердил на высокую должность. Посоветовал друг и соратник Альберт Шпеер. Пусть командует. Танковая армия нового, бригадного типа - их детище. Состоит не из отяжеленных танков дивизий, а мобильных танковых бригад: слаженных и постоянных. С подвижной ПВО, со своим штурмовым десантом и боевыми машинами поддержки танков, с тесной взаимосвязью со своей разведкой. Новое слово в развитии германских бронетанковых войск. Резервная армия - его козырная карта в операции. Сегодня он приоткроет занавес. Генералитет восхитится его талантом, услышав о новациях в армии.

Рейхсканцлер окинул взглядом членов президиума. Рядом справа начальник штаба ОКВ Вильгельм Кейтель, начальник оперативного управления штаба Альфред Йодль. По левую руку - Главком войск Западного фронта престарелый Рундштедт. Конечно, рейхсминистры авиации и вооружений Герман Геринг и Альберт Шпеер. Справа позади, за отдельным столиком, разместились адъютант и его помощник Ольбрихт. Адольф Гитлер повернул голову. Остался довольным их присутствием. Подполковник Ольбрихт только что передал ему уточненные документы операции. Он знает, о чем идет речь. Накануне согласился с перераспределением сил и направлений ударов. Он поверил в магию предвидений молодого офицера. Конечно, он выложит все изменения, как факты своих ночных раздумий. А почему бы и нет? На то и помощники, чтобы помогать.

Голова фюрера чуть подрагивала в такт рукоплесканиям. Отчего волосы слегка сползли на левый глаз. Лицо серое, болезненное. Но взгляд дерзновенный, немигающий. Глаза не слезятся, горят таинственным блеском. Сзади фюрера огромное нацистское полотнище. По бокам два гвардейца СС. Гвардейцы у каждой двери.

Его речь в политической части совещания, вызвала фурор среди элиты Рейха. Все рукоплескали. Гиммлер отбивал ладони пуще всех. Отпросился по делам. Чепуха. Какие дела? Здесь решается судьба нации. Что-то не нравится ему Генрих последнее время. Но эта мысль быстро ушла. Глядя на неистовство генералов, он вновь почувствовал уверенность и силу. Вновь, словом может зажигать армию на великие свершения. Вновь полон сил и энергии. Вновь может сопротивляться и побеждать, сопротивляться и нести знамя третьего Рейха вперед. Овации - тому подтверждение.

А когда он произнес накануне: - Либо мы победим, либо безропотно покинем авансцену истории, - зал скандировал "Хайль Гитлер". Эту фразу надо обязательно повторить.

Рейхсканцлер выпрямился, приподнял руку. Зал притих. Десятки опьяненных нацизмом глаз устремились на вождя.

- В жизни Германии наступил тот исторический момент, - начал выступление фюрер после долгого молчания, - от исхода которого, зависит дальнейшая судьба нации. Я уже говорил и вновь повторяю: - Германия так расположена в Европе, что ей нужно постоянно всем доказывать свое величие и превосходство: французам и англичанам, русским и американцам. Доказывать мощью промышленности и армии. Но этого мало. Чтобы выжить в обстановке надвигающейся американской и русской опасности, - голос фюрера вибрировал, глаза налились кровью, - нам нужно побеждать. Ибо сильнейший правит миром. Только он определяет, что такое справедливость и мораль. Мы, и только мы вправе определять пути развития цивилизации. Немцы - законодатели высшей европейской культуры. Мы выходцы из превосходной арийской расы и уже этим имеют право считаться быть первыми, управлять другими низшими расами. Это - основа национал-социалистской идеологии. Но это право нужно завоевывать в сражениях. Победа требует напряжения всех сил, борьбы до последнего патрона, до последнего вздоха.

В зале кто-то выкрикнул здравицу в честь фюрера. Гитлер, как умелый дирижёр людского оркестра, не позволил себе прерваться в начале речи. - Но, нам фатально не везет в борьбе с русскими. Несмотря на доблесть наших солдат и превосходство оружия их победить невозможно. С русскими надо договариваться.

Генералы замерли. Они впервые услышали откровения фюрера такого масштаба. Глаза вытаращены, лица вытянуты вперед. Что скажет еще вождь?

- Французов и англичан мы били неоднократно. Разобьем и теперь. Несмотря на полчища американцев, высадившихся в Европе разобьем и американцев. Янки вплотную придвинулись к границам Рейха. Готовят зимнее наступление. Но мы их перехитрим. Мы не будем ждать, когда Эйзенхауэр первым нанесет удар. Мы упредим его! - Гитлер выскочил из-за стола. Сжимая и потрясая кулаками, прохрипел: - Меч Зигфрида разрубит эту жирную заокеанскую гидру надвое. По кровавому следу мы пустим новые танковые дивизии, бригады. Они завершат окружение армий напыщенных вояк Монтгомери и Брэдли. Дороги на Антверпен и Брюссель будут открыты. Жалкие остатки недобитого врага наши ветераны сбросят в океан. Это будет второй Дюнкерк: неожиданный, дерзкий, победоносный! - Гитлер вошел в состояния экзальтации. Его шатало. Стала заметно дергаться левая рука. Глаза выпучились, заслезились. Но сил для продолжения восторженной речи еще хватало. Пятясь, Гитлер уперся в стену, где висела огромная карта Западного фронта. Не оглядываясь назад, как фокусник, здоровой правой рукой одернул шторку, воскликнул: - Эта битва произойдет здесь! - костлявая, подрагивающая пятерня глухо накрыла область Арденн.

Военная публика ахнула, вскочила.

- Именно здесь, в Арденнах, произойдёт историческое победоносное сражение. Именно здесь нас не ждут.

Фюрер мельком взглянул на карту. Рот застыл в неестественной кривой улыбке. Лицо пылало от возбуждения. Волосы были разметаны и сползли на левую сторону. Глаза горели неистовым огнем. Он был доволен собой. Тренировка не прошла даром. Фокус удался.

- Вы спросите меня, когда этот день наступит? - Гитлер отвернулся от карты, скособочился, голова ушла вперед. - Стратегическая наступательная операция «Вахта на Рейне» начнется в 5.30 утра 13 декабря 1944 года.

Зал взорвался овациями. С задних рядов летели здравицы в честь фюрера. Даже скептически настроенный начальник штаба ОКВ Вильгельм Кейтель сделал несколько сдержанных хлопков.

Вождь нацистской Германии улыбнулся. Бескровные тонкие губы расползлись по горячечному, возбужденному лицу. Голова подергивалась на худой, увядшей шее. Гитлер удовлетворен признанием полководческих способностей. Великий стратег! Не сдерживая восторженных чувств, толпа ревела у стола президиума.

- Видите, Кейтель, - высокомерный кивнул фюрер начальнику главного штаба, - как поддерживают нас генералы. А вы противились моим замыслам в организации операции.

Фельдмаршал снял монокль и близоруко улыбнулся. - Признаю свою ошибку, мой фюрер. Был скоропалителен и недальновиден. Теперь дело стоит за малым: начать операцию и разбить американцев.

- Да-да, начать и разбить. Вы правы хоть в этом. Записывайте, Йодль, что я скажу, - Гитлер зыркнул на начальника оперативного руководства Верховного главнокомандования Вермахта. - Директива с окончательными изменениями в операции должна пойти завтра в войска.

- Я во внимании, экселенц.

- Вы хорошо спите, генерал?

- Не жалуюсь. К чему этот вопрос, мой фюрер?

- То-то, вижу, сидите бодрячком. Я, относительно вас, плохо сплю. Все потому, что из головы не выходят мысли о направлениях главного удара. Сегодня только под утро заснул. Видел сон. Он меня взволновал пророческим негативом. 6-я танковая армия СС не будет иметь успеха в наступлении. Моя бронетанковая гвардия под командованием Зеппа Дитриха завязнет в густых лесах на севере Арденн. Вы представляете это? Она не пробьется к Маасу! Слезы текли градом. Я терял силы. Утром плохо завтракал. Было отвратительное несварение двух яиц и ломтика сыра. Даже капли доктора Морелля не помогли. Хотел отменить совещание и не лететь к Рундштедту. Виной тому - плохой сон. Предчувствие опасности меня ни разу не подводило. Несмотря на это, решил не переносить совещания. Потому, господа, - голосовые связки фюрера завибрировали сильнее, - что меня осенила свежая мысль. Я меняю стратегию наступательных ударов.

- Мой фюрер, это невозможно! - привстал Йодль, громко отодвигая стул. - План и карты сверстаны и доведены до командующих. Есть риск просчетов. Войска приведены…

- Не паникуйте, Альфред! - бесцеремонно перебил Йодля нацистский вождь. - Вы забывайте военные уроки старого Мольтке. Он когда-то изрек великую мысль: «Без большого риска большие успехи невозможны». Надо рисковать, генерал. И вообще, мне пора к боевым генералам. Наша пауза затянулась. Они уж точно понимают, что на войне без риска не обойтись. Я кратко доведу новые стратегические задачи. Вы переложите их в удобоваримые штабные указания и директивы.

- Да, мой фюрер, все будет исполнено, как вы укажете, - поддержал Йодля начальник штаба ОКВ. - Говорите о своих новациях. Директиву мы подготовим.

- Хорошо, вы меня уговорили, пойду к генералам.

- Адольф, мы вас поддерживаем, идите, - улыбнулся Рейхсканцлеру Геринг. - Мы - с вами.

- Да? - фюрер скользнул отсутствующим взглядом по холеным лицам министров. Промолчал. Он был уже там, на трибуне, во власти подготовленной речи.

Поправив, сползшиеся волосы, зашаркал к генералам. Доклад подполковника Ольбрихта лежал нераскрытым на столе. Гитлер знал его содержание наизусть. Несмотря на общее болезненное состояние, память фюрера была идеальной. Поднявшись на трибуну, повел разговор, тихим, слабым голосом, с добавлением более высоких или низких тонов, в зависимости от содержания текста. В лица не всматривался. Голова приподнята, раскачивается. Фюрер настраивался на ораторскую волну.

- Немецкий народ, национал-социалистическая рабочая партия Германии, - лился болезненный с хрипотцой тенор вождя, - ждет от нас решающих действий. Нация в смертельной опасности. Со всех сторон нас окружают враги. Они готовят коварные планы по захвату Берлина. Ждут, не дождутся падения третьего Рейха. Но мы этого не допустим. Чтобы избежать катастрофы, Верховный штаб Вооруженных Сил Германии разработал план операции «Стража на Рейне».

Цель операции - уничтожение сил противника севернее линии Антверпен - Брюссель - Люксембург. Этим мы добьемся решающего поворота хода войны на Западе. Заставить Англию и Америку пойти на перемирие можно только, разбив их армии. Высвободившиеся войска бросим на Восточный фронт. Переломим и там ситуацию в нашу пользу. 13 декабря будет началом нашего победного движения на Запад, затем на Восток.

К операции привлекаются около трехсот тысяч солдат и офицеров Вермахта и СС, полторы тысячи танков, 1230 орудий, около 1000 самолетов.

Основной ударной силой в наступлении будет сформированная фронтовая группа «В» под руководством генерал-фельдмаршала Моделя. - Гитлер устремил взгляд на фаворита. Тот ответил легким поклоном.

- Однако замечу, - фюрер сделал паузу, - наступление не пойдет тремя основными ударами группы на широком фронте, как спланировано ранее и утверждено директивой. Я меняю наступательную стратегию. Наступление произойдет одним сверхмощным ударом 5-й танковой армии в Арденнах через проход «Лошайн». Генерал Хассо фон Мантойфель?!

47-летний худощавый генерал немедля поднялся с первого ряда. Взгляд пристальный, уверенный.

- Вам, Хассо, я переподчиняю 2-й танковый корпус СС - командир группенфюрер Вилли Биттрих, из 6-й ТА, а также 9-ю и 11-ю танковые дивизии, снятые с Восточного фронта. Вам, командующему основной танковой группировки, ставится главная задача в наступлении. В течение семи дней вы должны выйти к реке Маас между Намюром и Динаном. После чего сходу, при поддержке скрытого десанта, форсировать реку, не дав противнику взорвать мосты. До этого времени разгромить 8-й американский корпус Мидлтона и захватить Бастонь. Считать захват Бастоня первостепенной задачей армии на первом этапе наступления. Любой ценой город должен быть взят. Никакие причины срыва не принимаются. Вы осознаете свою ответственность, генерал?

- Да, мой фюрер. Мне задачи ясны.

- Это прекрасно, Хассо фон Мантойфель. Ваша группировка должна прошить американский бронированный щит, как подкалиберный снаряд: стремительно, мощно, разрушающе. До 21-го декабря проход в Арденнах должен быть завершен. До этого числа будут стоять сильнейшие туманы. Американцы лишатся преимущества в авиации. Это огромный плюс для вас. Помните об этом всегда. В созданный вами проход ворвется 1-я резервная армия генерал-лейтенанта Вейдлинга. Танковые бригады нового типа, со штурмовыми батальонами и ракетной ПВО, выйдя на оперативный простор, устремятся на Брюссель и Антверпен. Это будет лебединая песня наступления. Триумф нашего оружия! - Гитлер закатил глаза, вознес правую руку, левая рука непослушно свисала, дергаясь. Из генеральских рядов новь послышались хлопки.

- Вы будете не одни, Мантойфель, - с напором продолжил фюрер. - С правого фланга вас будет поддерживать 6-я танковая армия Дитриха. Ее войска, вместе с армией Бласковица, после охватывающего удара с севера, окружат 21-ю группу армий Монтгомери. С левого фланга вас будет поддерживать 7-я армия Бранденбергера. Она вместе с силами Хауссера, после охватывающего удара, окружит 6-ю американскую группу Дэверса. Конечно, их удары будут сдерживающими, не такими мощными. Но они защитят вас с флангов. Они оттянут на себя значительные силы Паттона и Ходжеса. Им в помощь выделено по одной бронетанковой дивизии. Они вот-вот подойдут из Норвегии. Но до этого момента должен хорошенько поработать Отто Скорцени. Вы хорошо меня понимаете, Хассо фон Мантойфель?

- Да, мой фюрер. Я оправдаю ваше доверие.

- Дерзайте, генерал, дерзайте! С нами будет бог! Мысленно буду я с вами… Где мой, Оттто? - фюрер устремил взгляд на задние ряды, выискивая любимца.

- Я здесь, мой фюрер, - с третьего ряда вскочил гигант-полковник. Глаза преданно горели. Уродливый шрам на всю левую щеку, как отпечаток студенческих дуэлей на шпагах, устрашающе рделся.

- Отто! Вы готовы сеять панику и страх в сердцах янки в тылу врага?

- Да, мой фюрер. Американцам мало не покажется. 150-я танковая бригада готова провести операцию «Грифон» жестко и решительно.

- Отлично оберштурмбаннфюрер. Я рад, что доверил вам это сложное дело. Не подведите меня, Отто. Садитесь… Где оберштурмбаннфюререр СС Пайпер?

- Командир 1-й танковой дивизии СС «Лейбштандарт СС Адольф Гитлер» бригадефюрер Вильгельм Монке, - с края второго ряда подскочил худощавый комдив. - Мой фюрер, Пайпер не приглашался на совещание.

- Тем лучше, Монке. На вашу дивизию возлагаются архиважные задачи. Дивизия носит мое имя. Не подведите меня, генерал. Первая задача - захватить у Ставло, во время наступления, находящиеся там гигантские склады с нефтепродуктами. 12 миллионов литров горючего - это манна небесная для нас. В лесистой местности дивизии трудно развернуться. Вы будете работать боевыми группами. Основную боевую группу, которой вы поручите эту задачу, не должен возглавлять Пайпер. Любой другой офицер, но только не Пайпер.

- Оберштурмбаннфюререр СС Пайпер мужественный, решительный командир. Почему не Пайпер, мой фюрер?

- Почему? - глаза рейхсканцлера налились кровью. Он не любил, когда ему задают вопросы. - Потому, - сорвался на фальцет фюрер, - что он слишком нарицательная фигура, генерал! Он не умеет прогнозировать последствия своих действий. В общем, Пайпера не ставить. Это приказ!

- Я выполню приказ, мой фюрер!

- Это не все. Глубже в тылу, у местечка Спа, расположен главный штаб 1-й американской армии. Доставьте мне командующего генерала Ходжеса. Можно мертвым, но лучше живым. Не упустите шанс, Монке, получить мечи с брильянтами.

- Откуда у фюрера такая секретная разведывательная информация, Альфред? - начальник штаба ОКВ наклонился к Йодлю. - Ваша заслуга? Шелленберга? Что-то не видно этого хлюста в зале.

- К сожалению, не моя, фельдмаршал. Но и не Шелленберга. Это точно. После разгрома Абвера, Шелленберг, получивший право управлять этим тайным монстром, глубоко не роет. Это не гигант Канарис. Я скептически отношусь к его способностям в разведке. Подковерная мышь. Он и сейчас улизнул от ответственности.

- Жаль. Приходится только удивляться прозорливости фюрера. Что во сне человеку не приснится?

- Возможно это сон, фельдмаршал. Но боюсь, без оккультизма здесь не обошлось. - Начальник оперативного управления невзначай оглянулся назад, где сидел Ольбрихт.

- Я выполню ваши задачи, мой фюрер, - бесстрастным, твердым голосом рубанул худощавый комдив Вильгельм Монке.

- Садитесь, генерал. Мне следует поверить вам, чтобы не нарушать гармонию совещания.

- Зепп Дитрих, - фюрер нашел глазами в первом ряду командующего 6-й танковой армией. - Возьмите под самый жесткий контроль выполнение задач 1-й танковой дивизии СС. Особенно, что касается захвата нефтепродуктов. Склады с горючим должны быть в наших руках любой ценой. Это приказ.

- Слушаюсь, мой фюрер, - бывший охранник СС щелкнул каблуками.

Фюрер махнул рукой и устало придвинулся к карте Западного фронта.

- Таким образом, господа! - рейхсканцлер повысил голос, концентрируя внимание генералитета. - К Рождеству положение на Западном фронте должно выглядеть следующим образом, - схватив красный карандаш, Гитлер решительным движением провел жирную стрелу от «линии Зигфрида» через Арденны до Брюсселя с ответвлением на Антверпен. Далее очертил два огромных котла севернее и южнее Арденн.

- Усиленная 5-я и 1-я резервная танковые армии разбивают Брэдли, замкнув окружение группировок Монтгомери, Дэверса, Паттона по всему левобережью реки Маас. В этих котлах, - проскрежетал фюрер, - будут уничтожены лучшие американские и английские дивизии. Второму Дюнкерку быть! Мы на пороге великих побед. Германия непобедима… - рот Адольфа Гитлера от неистовства был перекошен. Брызгала слюна. Лицо воспалено. Выпученные глаза сверкали дьявольским огнем. - Вы спасете нацию, спасете третий Рейх. Вперед, на завоевание мирового господства. Вперед, тевтонские рыцари. Либо мы победим, либо безропотно покинем авансцену истории… - фюрер шатался, словно пьяный. Ноги подкашивались, не держа тела. Он слабел на глазах. Голосовые связки хрипели: - Либо мы победим, либо безропотно покинем авансцену истории. Либо мы победим…

Фюрер осел.

Генералы вскочили. Кто-то закричал: - Скорее врача! Воды! Фюреру плохо!

К Гитлеру бросился главный адъютант Бургдорф, подхватил от падения, усадил на стул. Расстегнул ворот рубашки. Проверил пульс…