Помоги проекту - поделись книгой:
Всегда об этом догадывался, хотя не надеялся дожить. А вот теперь предновогодними вечерами гуляю по городу, захожу куда-то на чашку кофе и наблюдаю тип людей, прежде знакомых мне лишь по заграничным фильмам. Они не «жрут водку» стаканами, не скандалят, не выясняют отношения, они, вот уж действительно, культурно выпивают – иногда лишь бокал вина за вечер. А если веселятся или спорят, то симпатично, обаятельно, без дурного куража. Оказывается, знаменитые русские искренность и задушевность ничуть не означают ни хамства, ни бесцеремонности.
Культура равноудалённости
Культура равноудалённости
Политика / События и мнения / Актуально
Скипин Эдуард
Слово президента дорогого стоит, но и он не всегда арбитр
Фото: kremlin.ru
Теги: президент , культура , СМИ
Итоги года в чувствительной сфере
2017-й вполне можно было бы назвать годом Культуры. Во всяком случае, если судить не по формальным признакам, а оценивая внимание к этой теме средств массовой информации.
Да, годом Культуры был объявлен в России 2014-й, а нынешний посвящался экологии, однако общественное внимание сосредоточилось в значительной степени на культурных проблемах. Чего стоят перипетии с выходом фильма «Матильда» или криминальный сюжет, фигурантом которого стал Кирилл Серебренников. Полемика вокруг 100-летия революции и причудливое отражение юбилейной темы в телевизионных проектах – вопрос, по сути, того же рода. Как и разразившийся скандал со «школьником из Уренгоя», который своей речью в бундестаге проиллюстрировал культурный уровень своего поколения, а заодно охарактеризовал масштаб деградации педагогического сообщества.
Следует отметить и ещё одно важное обстоятельство. Вовлечённость президента России в вопросы культурной политики была в 2017-м особенно заметна. Встречи Путина с творческой интеллигенцией стали почти регулярными. По данной теме президент высказывался на пресс-конференциях, общаясь с народом, а к концу года культурная проблематика стала едва ли не определяющей в его выступлениях.
Так, например, президент проинформировал, что смотрит канал «Культура», а на недавнем форуме «Народного фронта» выразил сожаление, что молодые люди культурой интересуются мало. Путин заговорил об этом, когда его знакомили с результатами Всероссийского конкурса молодёжных работ «Образ будущего страны». Владимир Владимирович продемонстрировал фирменную дотошность, стал внимательно всматриваться в цифры на модном интерактивном экране и посетовал, что только один процент молодых людей выбрал для сочинения тему культуры. Очевидно, что мизансцена не была домашней заготовкой, можно не сомневаться, президент проявлял искреннюю озабоченность.
Состоялось в конце года и заседание президентского Совета по культуре. Цитаты оттуда широко распространялись в СМИ и соцсетях с комментариями и оценками. В очередной раз президенту пришлось обсуждать «дело Серебренникова», вовлекаться в узкопрофессиональные споры и даже выступать в роли не то психоаналитика, не то воспитателя детского сада. Особенно, когда режиссёр Сокуров решил поделиться своими познаниями в военной науке. Он приехал из Петербурга явно в дурном настроении и сообщил высокому собранию результаты рекогносцировки: «…Размещение важнейшего органа военно-морского флота в Адмиралтействе – в ста метрах от Эрмитажа – это прямая цель для любого противника. Что там дальше будет? Мы буквально под боком у Эрмитажа разместили важнейший командный пункт. Мне кажется очень странным это решение…»
Кажется, поначалу вопрос Сокурова застал президента врасплох, но вскоре он постарался успокоить знаменитого режиссёра: «Уважаемый Александр Николаевич, если Адмиралтейство – цель и мы допустим, что по нему будут нанесены какие-то удары вероятным противником, то не только от Эрмитажа ничего не останется – я сейчас даже не стану перечислять, что будет подвергнуто у нас колоссальным рискам... Но наша цель в том и заключается, чтобы проводить такую политику, и внутреннюю, и внешнюю, и повышать обороноспособность государства таким образом, чтобы никому в голову не пришло наносить удары по центрам государственного или военного управления…»
В 2017 году деятели культуры не раз пытались привлечь Путина в качестве арбитра, вовлекали его во внутрикорпоративные споры, искали в его лице заступника. Президент подчёркивал равноудалённость, отмечал, что не готов высказываться по вопросам, в которых не считает себя профессионалом. Однако как минимум одно судьбоносное решение им было принято и его стоило бы считать главным итогом года в сфере культуры – в российские школы возвращается сочинение.
Фотоглас № 51-52
Фотоглас № 51-52
Фотоглас / События и мнения
Фото: Евгений Федоровский
Держите ремни пристёгнутыми!
Держите ремни пристёгнутыми!
Политика / Новейшая история / Политпрогноз
Крашенинникова Вероника
Война на фронте новостей не стихает
Фото: РИА Новости (Виталий Подвицкий)
Теги: Россия , США , Евросоюз
Мир пересекает зону турбулентности
2017-й не разочаровал любителей острых ощущений. В США – невиданные ранее политические взбрыки президента и резкое противодействие его противников, когда больше всего достаётся не Трампу, а России. В Европе – углубление кризиса общих институтов и политики, высокие надежды и провальные результаты на выборах ультраправых партий, но и первое правительство с участием крайне правых – в Австрии. На Ближнем Востоке – впечатляющие успехи России в борьбе с терроризмом и политическом урегулировании в Сирии, и кульминация – блицтурне президента Путина: за один день Сирия, Египет, Турция.
Не обманет и год грядущий. В большой мере те тренды, которые были описаны мною в прогнозе на уходящий год, продолжатся. Все элементы для жёсткого противостояния с локальными столкновениями заложены, государственные доктрины приняты, тестирующие противников манёвры проведены. Трамп привёл к власти наиболее агрессивные военные и финансовые круги – они будут навязывать жёсткую силовую игру всем оппонентам США, включая Россию. Санкционное, политическое и военное давление будет нарастать. В феврале наступит черёд очередных санкций, которые подвергнут испытанию российскую денежную «элиту». Военная инфраструктура США в Европе возрастёт почти на 5 млрд. долларов за один год, как предписано военным бюджетом США. Информационное бичевание России накалилось до столь истеричного уровня, что без потери лица снять его напряжение сложно. Даже если Трамп получит импичмент, антироссийская истерия вряд ли уменьшится. И по Украине «подарков» от Трампа, на которые рассчитывали российские сторонники его избрания, не будет: пока сам он чёткой позиции не заявляет, его генералы системно ведут работу по милитаризации Киева. 350 млн. долларов на военную поддержку вкупе с военными реформами заметно укрепят этот сегмент западного фронта против России.
Ситуация такая, что для позитива в российско-американских отношениях почти нет места – настолько, что приходится замечать эпизоды, на которые прежде и внимания бы не обратили. Наша поддержка в Совбезе ООН нового пакета санкций (с подачи США) против КНДР тут не в счёт. Эскалацию вокруг Северной Кореи ведёт Вашингтон, и санкций за это он заслуживает гораздо больше, чем Пхеньян, который не раз напрямую и через КНР призывал к переговорам. Будет ли на Корейском полуострове война? С Трампом даже этого исключать нельзя, хотя остальные аргументы, включая военные, говорят против.
На Ближнем Востоке борьба с терроризмом, конечно, не закончена. Но Россия в регионе стала лидером – и в политическом, и в военном отношении. Это, пожалуй, крупнейший успех в новейшей истории страны, и парад войск на базе Хмеймим, который принимали В. Путин и Б. Асад – яркая демонстрация. Военно-политическая мощь помогает крепить наши альянсы с партнёрами и заставляет оппонентов учитывать наши позиции. Отдельный случай – Турция. Это партнёр конъюнктурный, но президент Эрдоган сжёг столько мостов с Западом, что обстоятельства «прибивают» его к России. Объявление Иерусалима столицей Израиля наверняка усилит противостояние в арабском мире, конфликты будут возгораться в разных его концах. Ненависть к Ирану администрации Трампа и его ближайших союзников Б. Нетаньяху и саудовского принца Мохаммеда бин Сальмана может вылиться в военные провокации, даже атаки на иранские силы в Сирии. Но до лобового столкновения с Ираном вряд ли дойдёт – он противникам не по зубам. И альянс Ирана с Россией остужает горячие головы.
В Европе неопределённость и нестабильность продолжают нарастать. Шаткость партийного расклада и позиций канцлера А. Меркель ослабляет ФРГ и откладывает реформу европейских структур и политики, необходимую для их действенности. Правительство консервативных и ультраправых партий в Австрии – там ультраправые взяли все силовые министерства – вдохновит их сторонников в других странах. Конечно, Марин Ле Пен во Франции потерпела сокрушительное поражение – французы показали, что не хотят видеть во власти последователей коллаборационизма Второй мировой. Но за спиной Марин подрастает её более радикальная племянница Марешаль, которая вовремя отступила от тётки-лузера и ждёт своего часа. Интересные процессы ожидают Великобританию – протест против истеблишмента склонился там в левую сторону. На фоне несостоятельности консерваторов и премьер-министра Т. Мэй вперёд выходит лидер лейбористов Джереми Корбин, убеждённый левый – марксист и сторонник национализации отдельных отраслей. Ему даже прочат победу на будущих выборах, но консервативный истеблишмент, конечно же, такому левому лейбористу без боя не сдастся.
А что же в России? У нас ситуация более предсказуема, чем где-либо. Политическая и экономическая система адаптировалась к режиму нарастающего внешнего давления, негативный эффект накапливается, но количественные последствия не перерастут в качественные ещё несколько лет. Такой режим западного давления даёт шанс на построение внутренней экономики – более сильной и менее зависимой. Президентские выборы, полагаю, пройдут без потрясений: за последние годы построена практически непробиваемая системная защита, а либеральная оппозиция слаба как никогда, хоть пропаганда и малюет её главной угрозой. Вряд ли могут рассчитывать на успех и те, кто готов предложить обществу и власти свой «образ будущего» – едва ли не феодальный, который позволяет интересантам сохранить власть и собственность, не утруждая себя соблюдением законов и Конституции. Как в старом анекдоте: «…пора и о душе подумать! – Да, душ по двести не помешает».
В итоге: сложные времена продолжатся, кризисные явления вокруг России будут нарастать, но запас прочности у нас пока есть. Всё это не исключает отдельных локальных потрясений, которые заставят быстро приходить в тонус и ликвидировать последствия ударов. Особенно важно для нас распознавать провокации противников и не втягиваться в предлагаемые ими конфликты.
И самый короткий и верный прогноз: всё равно мы победим!
Послесловие
Владимир Сухомлинов, редактор отдела политики и экономики:
– В завершающем номере «ЛГ» за 2016 год (№ 51–52) вышла статья Вероники Крашенинниковой «Пристегните ремни!». Подводя итоги года нынешнего, можно говорить, что большинство её оценок и предсказаний оказались точны.
Тогда, в конце 2016 года, много разговоров было вокруг победы на выборах президента США Д. Трампа и её последствий для отношений между нашими странами, мировой политики. Помнится, на популярных телевечерах распивалось в прямом эфире шампанское, мол, ура Трампу, как всё хорошо! И дело даже не в том, кто лучше (хуже) – Трамп или Хиллари Клинтон, а в реальном и взвешенном восприятии происходящего. Этим немногие отличались. Да и сейчас в тех же студиях, перебивая друг друга, они часто выдают желаемое за действительное. Не скупятся, например, на безапелляционные оценки итогов выборов президента теперь уже у нас.
Тогда Вероника Крашенинникова писала: «Краткосрочные преимущества от прихода к власти в США Дональда Трампа – это лишь слабое утешение в свете среднесрочных и долгосрочных проблем… Трамп… порвёт с устоями американской внешней политики, разорвёт многие международные соглашения и основательно встряхнёт мир радикальными политическими действиями». Предсказывала усиление влияния силовиков в его окружении, прямо говорила о перемещении израильской столицы из Тель-Авива в Иерусалим, о возможности атаки (политической, а то и военной) на Иран, о торговой войне против Китая – нашего важнейшего стратегического союзника.
Отмечая, что победа Трампа вдохновила националистические и ультраправые силы в Европе, наш автор предостерегала: «Важно не путать защиту национальных интересов и национализм». Не разделяла чрезмерного оптимизма в отношении результата Марин Ле Пен на выборах президента Франции и её позиции. «Ещё более тревожен, – писала Вероника Крашенинникова, – наш оптимизм по поводу роста националистических сил в Европе. Главные «ценности» европейских правых и ультраправых – ненависть к исламу и к мигрантам – на российской территории означают раскол общества, гражданские беспорядки и, при худшем сценарии, раскол страны».
Слава богу, не случилось. Усиливая восточный вектор, наши власти не скатились к тому, чтобы ступить на скользкий путь авантюр, проявили в ряде случаев мудрость и сдержанность, приняли (хоть и не до конца последовательно, как, например, в отношении соотечественников с Украины) ряд нужных законов. И само общество далеко от того, чтобы поддерживать иных телевизионных политоракулов и горлопанов, предлагающих крайние или завиральные пути решения сложных проблем.
Хочется надеяться, что нынешний короткий прогноз Крашенинниковой – мы победим! – также начнёт сбываться.
Культурное пространство России: назад в прошлое?
Культурное пространство России: назад в прошлое?
Литература / Персона / Писатель у диктофона
Фото: Галина Попова
Теги: литературный процесс
Яков Гордин о роли личности в истории, современных авторах и читателях
– Яков Аркадьевич, вы – продолжатель литературной династии. Когда пришло понимание, что вашим призванием тоже станет литература?
– Я с детства был очень «книжным» человеком. Этому, конечно, способствовала атмосфера дома: родители занимались историей русской литературы, большая домашняя библиотека. В школьные годы я не столько учился, сколько книги читал. Но понял, что из этого мира надо выходить. Сыграл свою роль почитаемый мной Джек Лондон – «Мартин Иден», северные рассказы, «Морской волк» – самовоспитание через преодоление. Что было делать – в море не уйдёшь. После выпускных экзаменов побежал в военкомат и попросил немедля взять меня в армию. Удивились, но не отказали. Это 1954 год. Я недавно написал свои армейские воспоминания. Родители сохранили мои армейские письма – около девяти десятков. На их основе и писал. В виде исключения – стараюсь этого не делать – опубликовал их в № 4 «Звезды» сего года. Там и мотивация подробная, и сама служба. Мне повезло. Служил на Татарском проливе – Охотское море, печально знаменитый Ванинский порт, через который заключённых отправляли на Колыму. Отдельный учебный стрелковый полк в/ч 01106. Потом Южное Забайкалье – монгольская граница. Сибирская тайга... Повезло, повидал мир и людей. Дослужился до помощника командира сапёрного взвода. Офицеры были достойные, в основном фронтовики. Вспоминаю их с самыми добрыми чувствами. Служба мёдом не казалась, много чего было. Вот чего не было и в помине – дедовщины. Другая армия... Я даже подумывал: не остаться ли на сверхсрочную... Я не ухожу от ответа на вопрос. Дело в том, что армия оказалась сильнейшим импульсом, определившим мою дальнейшую жизнь. И хотя я уже в старших классах начинал писать исторический роман о великом завоевателе Тимуре, но по-настоящему понял, чем буду заниматься, – в армии. Удивительным образом в моей жизни связаны занятия русской историей и армия.
– Героями ваших произведений всегда становились известные исторические личности: Пётр Первый, декабристы, генерал Ермолов, Пушкин. Есть ли в современной истории России политический или общественный деятель, о котором вам было бы интересно написать?
– При обращении к политической истории меня больше всего интересует дилемма: реформа или революция? Середины между ними не бывает. Государство либо реформируется, либо рано или поздно наступает катастрофа. Судьба СССР тому сокрушительный пример… Видимость стабильности не приводит к хорошему результату, за этой мнимой стабильностью начинается распад. Даже о Пушкине я писал как о крупнейшем русском мыслителе, обдумывавшем пути реформирования России. Трагедия Пушкина 1830-х годов в том, что он поверил в императора Николая I как в реформатора, но потом наступило разочарование. По той же причине я занимался историей декабристов.
Вряд ли я взялся бы за художественный текст о своём современнике, но если пофантазировать… Считаю, что в истории современной России было два значительных человека – Ельцин и Гайдар. Сейчас отношение к обоим непростое, и это понятно. Можно предъявлять разные объективные претензии к тому и другому, но, по моему мнению, на определённом, весьма сложном этапе они спасли страну. Например, Ельцин фактически предотвратил гражданскую войну на всём пространстве бывшего СССР и внутри России. Трагические события 1993 года в Москве – характерный исторический эпизод, напоминающий ситуацию двоевластия 1917 года. Ельцин и Гайдар взяли на себя ответственность за те огромные жизненные сложности, с которыми столкнулась страна. В одном из интервью я сказал, что когда-нибудь Ельцину и Гайдару поставят памятник как Минину и Пожарскому. Думаю, именно этими фигурами в дальнейшем будут пристально заниматься историки.
Я много писал о русских генералах – двухтомная биография Ермолова, писал о генералах-«кавказцах», о Михаиле Фёдоровиче Орлове и Павле Дмитриевиче Киселёве. Но особое уважение испытываю к генерал-лейтенанту танковых войск, Герою Советского Союза Матвею Кузьмичу Шапошникову. Когда ему, первому заместителю командующего Северо-Кавказским округом в 1962 году приказали давить танками демонстрацию рабочих в Новочеркасске, он ответил исторической фразой: «Не вижу перед собой противника, против которого нужно действовать танками». Цитирую по памяти, но по смыслу точно. Вот подлинный хранитель офицерской чести. Отказался выполнить приказ. За что и поплатился...
– Продолжая разговор о масштабе личности, давайте вспомним Бродского, с которым вас связывала многолетняя дружба. Есть ли имена в современной литературе, которые вы могли бы отнести к властителям дум, или измельчал писатель?
– Не берусь выносить такие вердикты. Наверное, в литературном процессе, как и в жизни вообще, есть разные периоды: расцвет и затишье. В поэзии золотого века был Пушкин, в прозе – Толстой и Достоевский. Потом Серебряный век с его «великой четвёркой»: Ахматова, Пастернак, Мандельштам, Цветаева. Всплеск в литературе произошёл в 50–60-е годы ХХ века. Уникальным явлением стал Бродский. Целая наука о нём и его творчестве создалась уже при жизни. Из нынешних корифеев могу назвать Александра Кушнера… Может быть, через пару десятков лет появится личность подобного масштаба из неизвестных или малоизвестных ныне авторов.
– В одном из интервью вы сказали: «Мы до сих пор живём в Петровскую эпоху».
– Пётр Первый не реформировал страну. То, что он сделал, было не реформой, а революцией. Недаром Пушкин называл его революционером. За полтора десятка лет он сломал привычный уклад жизни страны, травмировал сознание большинства граждан, которые не понимали его, даже ближайшие сподвижники.
Выстроить голландско-шведскую модель государства в России в кратчайшие сроки оказалось невозможно. Пётр, безусловно, был талантливым человеком, может быть, даже с чертами гениальности, но его подвело сознание московского самодержца: считал, что все трудности сможет преодолеть, как бы сейчас сказали, своей политической волей. Итогом такой революционной перестройки стало создание гигантской государственной бюрократической машины, опиравшейся на силу. На армию и флот шло до семидесяти процентов всего бюджета. Из страны буквально высасывались все соки. Неслучайно после смерти Петра первым делом пришлось снижать налоги. Задуманное Петром государство не было достроено, в наследство остался военно-бюрократический монстр, для которого страна стала сырьевой базой. Впоследствии Россия так и осталась военной империей с крепостным правом, которое Пётр довёл до абсолюта.
Он пытался реализовать утопию, так же как впоследствии большевики, особенно в первые годы захвата государственной власти. Реформы Александра II стали героической попыткой спасти ситуацию, но оказались запоздалыми. Наметившийся при Петре раскол страны уже было не преодолеть: крестьяне ненавидели тех, кто ими правит, а правящая верхушка не понимала собственный народ и боялась его. При Александре II развился индивидуальный террор, поскольку он не смог справиться с собственным аппаратом. Жестокость карательного аппарата провоцировала новые акты террора, жертвой которого в итоге стал сам Александр II, возможно, самый достойный российский государь. А созданная Петром конструкция никуда не делась.
– Вы с 1991 года руководите журналом «Звезда». Изменились читатели и авторы за четверть века?
– Принципиальной разницы нет. По официальной статистике, сайт нашего журнала только в прошлом году посетили 150 тысяч человек, а в Журнальном зале в интернете зафиксировано 630 тысяч сплошных просмотров. Это миф, что толстые общественно-литературные журналы отжили свой век и ими никто не интересуется! Их читают миллионы. Чаще всего уже в интернете. Но ведь если нет бумажной версии журнала, нечего отправлять и в интернет.
В РНБ есть методический отдел, который занимается вопросами чтения в библиотеках РФ, в том числе толстых литературных журналов. По их данным, за год журналы берут в библиотеках не менее 500 000 читателей. Цифра не окончательная, ведь надо учитывать, что у литературных журналов есть и вторичные читатели: в библиотеку записан один человек, а читать может вся семья. Журналы на бумаге продолжают оставаться востребованными, и это не фантазия и не предположение, а точные статистические данные, собранные специалистами Публичной библиотеки.
Что касается интернета – вне Журнального зала, – то это слишком часто пространство без критериев и чётких ориентиров, что в первую очередь касается качества любых, а особенно художественных текстов и достоверности информации в целом. В то время как толстый общественно-литературный журнал – концентрат идей и смыслов, своевременный и актуальный срез подлинного культурного процесса. Каждый его номер – отдельный микрокосм.
Профессионализируются начинающие авторы также не через интернет, а именно через литературно-общественные журналы: с их исчезновением появятся проблемы с выходом к аудитории, признанием и у молодых авторов. Ни публикация в интернете, ни выпущенная за свой счёт книга не дадут того признания профессиональным сообществом литераторов, которое может дать журнальная публикация.
– Выживание литературных журналов зависит ещё и от финансирования библиотек, которые их выписывают…
– В 2014 году Министерство культуры вернуло в бюджет – за ненадобностью – 450 миллионов рублей, выделенных правительством на комплектование провинциальных библиотек. Библиотеки не получили этого финансирования, и подписка на журналы отменилась сама собой. Но ведь проблема гораздо глубже: библиотеки не просто недофинансируются, они закрываются. Ещё недавно в России было 50 тысяч библиотек, сейчас их осталось около 42 тысяч. Каждый год закрывается 700 библиотек. Это официальные цифры.
Страна сильна не только единым экономическим и политическим пространством. Есть ещё общее культурное пространство, без которого два предыдущих не могут существовать эффективно.
Когда-то Вяземский с горечью писал о том, что «у нас от мысли до мысли пять тысяч вёрст», имея в виду разреженность, удалённость друг от друга культурных центров. Выходит, в XXI веке история повторяется? Библиотеки, которые в глубинке являются подчас единственными культурными центрами, закрываются. Те, что остаются, не комплектуются должным образом, хотя спрос на книги, литературные журналы и само общение, обмен информацией и знаниями, которые происходят в стенах библиотеки, никуда не делись. Вот и снова разрежение культурного пространства, тысячи вёрст от мысли до мысли. Конечно, есть интернет – в теории, а на практике, опять-таки, представление о повсеместной компьютеризации российской провинции сильно преувеличено.
Каждое лето я езжу на Псковщину. У меня там дом. Иногда встречаюсь с учениками и учителями местной школы. Как-то меня пригласили в библиотеку, которая, кстати, тоже уже закрылась, хотя её фонд насчитывал семь тысяч книг. В зале, помимо школьников, сидели две молодые учительницы литературы, которые попросили назвать имена современных авторов, потому что они не знают никого. Проще всего было бы адресовать их к интернету, где при желании с лёгкостью можно найти и обзоры книжных новинок, да зачастую и сами тексты. Но, как оказалось, в школе всего три компьютера, и стоят они, разумеется, не в кабинете литературы. По данным Национальной библиотеки, в 2015 году 48% библиотек в РФ не имело выхода в интернет.
Даже в пушкинские времена литературные журналы служили делу объединения страны. Их читали на китайской границе и в Варшаве, получая информацию о том, что происходит в культурной жизни Петербурга и Москвы: какие авторы появляются, о чём они пишут.
При подобной стратегии Министерства культуры литературно-общественным журналам не выжить без подписки и помощи государства или спонсоров. Мы признательны тем, кто поддерживает наш журнал. Это московский культурно-благотворительный фонд «Достоинство», фонд Егора Гайдара, фонд поддержки либерального образования, возглавляемый Алексеем Кудриным. Мы получаем гранты на «социально значимые проекты» от нашего Комитета по печати. К сожалению, эти гранты проблемы не решают. А вообще – всё это ненормально. Журналы должны жить на деньги подписчиков. Но для этого нужно нормально финансировать библиотеки.
Если бы не эта помощь, на 92-м году жизни журнал мог бы прекратить существование, а ведь он издаётся без перерывов с 1924 года, его выпуск не прекращался даже в Великую Отечественную войну. В блокадном Ленинграде подписка на журнал «Звезда» составляла 10 тысяч экземпляров. Согласитесь, это немало, принимая во внимание то, что происходило в городе. В редакции сохранились блокадные номера журнала. Подписывались библиотеки и частные лица.
– Какие критерии редакция предъявляет молодым авторам, приносящим свои рукописи в «Звезду»?
– Как ни парадоксально, чем моложе человек, тем больше у него шансов опубликоваться в «Звезде». Разумеется, если он одарён. На ежегодной премии «Звезды», которая присуждается с 1994 года за лучшие журнальные публикации, есть даже специальная номинация – «За лучшую первую публикацию». Победителями в ней становятся как раз начинающие авторы, впервые представившие в журнале свои произведения.
Мы фиксируем адреса наших авторов. Географическая «статистика» очень интересна, потому что через авторов в журнале представлена действительно вся Россия, включая самые отдалённые уголки.
– Чем порадует «Звезда» своих читателей в 2018 году?
– В нынешнем году мы уже открыли новую рубрику «Полифония ислама» и собираемся её продолжить. Не надо объяснять, что тема актуальна, но при этом мало кто разбирается в ней досконально. Готовится ряд социокультурных проектов, например, один из них посвящён тому, как кризисная ситуация отражается в зеркале культуры. На будущий год, ЕБЖ, как говорил Толстой, в августе выпустим номер журнала, целиком посвящённый Русскому Северу – не как географическому понятию, а скорее как культурному феномену, метафизическому явлению, которое оказало значительное влияние на духовную жизнь всей России. Северный пласт русского народ – особый. Расскажем читателям о том, как Север отражён в поэзии и прозе, опубликуем историю Норильска от ГУЛАГа до свободного города. Мы уже работаем над этим номером. Разумеется, будут свежая проза, стихи. Будем из номера в номер печатать уникальное сочинение – руководство, как искать свои семейные корни.
– У «ЛГ» появляется всё больше молодых читателей, в том числе из числа начинающих авторов. Некоторые из них пробуют свои силы именно в исторической тематике. Каким будет напутствие признанного историка, литератора, публициста Якова Гордина подрастающему и пишущему поколению?
– Мне кажется, молодые люди, изучающие историю, и тем более пишущие о ней, должны хорошо знать и понимать не только героические, но и трагические страницы истории своей страны. История России сколь героична, столь и трагична, и этим тоже можно гордиться, ведь все испытания мы преодолеваем. История – система человеческих отношений. История – это люди. А в людей надо верить, несмотря ни на что.
«ЛГ»-ДОСЬЕ
Поделиться книгой: