В двух шагах от рая (СИ)

«Сита, ты только посмотри!»

Цветные прожектора освещали капли влаги, падающие с неба, в разноцветных лучах дождинки сверкали и переливались, словно маленькие бриллианты. Бриллианты окружали их, соприкасаясь с кожей, они разлетались сверкающими осколками. Десятки капелек-осколков украшали раскрасневшееся лицо Майка, они же смочили его прекрасные темные волосы. С утра он тщательно укладывал их в прическу, воюя с непокорными кудрями. И вот теперь, они снова торчали во все стороны. Таким Майк ей нравился больше.

«Я буду здесь работать! С этим! Они согласились! Мои запахи, мои композиции, они украсят шоу!»

Майкл был нюхачем. Один на миллион, чье обоняние намного превосходило средне человеческое. Он не хотел идти работать на парфюмерную фабрику, он мечтал найти применение своим талантам в индустрии развлечений. Создавать шоу запахов.

За собственными воспоминаниями, Сита упустила часть разговора, хотя говорил, в основном, брат Кельвин – по умолчанию специалист по теологии в их компании.

– Я не случайно назвал формирования Элизии – культами. Да, в них присутствует вера в богов, однако религиями в полной мере, их назвать нельзя. Здесь, на Элизии, распорядок, даже мысли их членов полностью подчинены и регламентируются культом, однако, в глубине души, все равно, каждый из них исповедует собственную веру, и продолжит исповедовать, едва покинув Элизию.

– Или атеизм, – ввернул Тадао.

– Атеизм также своего рода верование, со своими догмами и – если угодно – обрядами.

– Это какими же? Плеваться, проходя мимо храма?

– Вернемся к Элизии, – мягко сказал брат Кельвин, видимо, данная тема была ему более интересна. – Коренным отличием данных верований от иных, для простоты назовем их – общепринятых, как мне видится, является то, что адепты какого бы то ни было культа Элизии, будь то Жертвенники, Трясуны, Костанеды, или те же Непримиримые верят в здешних Богов только, ради одного – исполнения желания. Все ритуалы, действия, запреты, даже мысли подчинены единственной цели.

– В остальных религиях, значит, не так?

– Религия – это не просто вера в Бога, какое бы имя последний не носил. Как я уже говорил, это целый комплекс, если так можно выразиться, дисциплин. Это регламентирование жизни от рождения, а в некоторых религиях – зачатия, до смерти. Любые мало-мальски значимые события не происходят без проведения определенных религиозных ритуалов, будь то молитва, перед судьбоносным собеседованием, или плевок, через плечо, перед тем, как перейти дорогу в неположенном месте.

– Вот вы и попались, – ввернул майор, – в ваших религиях верующие также чего-то хотят от божества. Даже, более того, здесь молят об исполнении одного желания, а традиционно верующие требуют что-то для себя постоянно.

– Слово «требуют» не совсем подходит... к тому же, например, мои братья по монастырю ничего не хотят от Бога, во всяком случае – для себя. Мы просто служим ему, как умеем, как понимаем...

– А, как закончите, ну, после смерти, как я понимаю, рассчитываете попасть в рай, или как там он у вас называется. Выходят, тоже хотите, просто не так явно. А на Элизии – все четко – вот Боги, вот – ритуалы, будешь исполнять – получишь благодарность.

– Деньги – товар – деньги, – попыталась пошутить Сита.

– В точку!

– Возможно, вы правы, – Кельвин сильнее прижал к себе, начинающий сползать мешок, уже в который раз Сита подумала, что, насколько удобнее было бы, приделай он к нему лямки, или хотя бы ремень, чтоб, через плечо.

– Другое дело, – между тем продолжил Тадао, – что при вере в одних и тех же богов, культисты умудряются ненавидеть друг друга, взять хотя бы тех же Непримиримых.

– Здесь как раз все традиционно. Многие религиозные войны происходили между народами, поклоняющимися одному божеству, но с различием в ритуалах. Католики и протестанты, шииты и сунниты. Ради победы в теологических спорах, богословы лжесвидетельствовали и даже убивали, тем самым нарушая основные заповеди, – мешок, хоть это казалось и невероятно, прижался еще сильнее.

– Смотрите, кажется, небольшой рыночек, – Сите был немного скучен спор мужчин. Неужели нет других тем!

– И, кажется, мы пришли, – немного задумавшись, словно сверялся с какими-то выкладками в голове, кивнул Тадао.

15.

СИТА

– Значица та, зомби та?

– Да.

Так же, не спрашивая, и с их молчаливого согласия, Тадао взял на себя роль переговорщика.

«Он совсем не похож на Майка, – подумала Сита, – оба – мужчины, каждый по своему притягателен, и такие разные… тьфу ты, как она даже в мыслях могла поставить рядом их двоих!»

Рокки представлял собой типичного нюхача: маленький, сгорбленный, видимая частьтела покрыта редкими, серыми волосами. На сморщенном личике самой примечательной деталью был нос, выступающий, вывернутый, с огромными ноздрями. Первые звездоплаватели приняли нюхачей за земных чертей. Надо сказать – очень похожи, вот только хвоста у них нет, и рогов.

– Тебе та, повезло, десять та кредиток, – мохнатая лапка вытянулась, пальцы несколько раз сжались, намекая на заполнение ладони.

«Майк красивый… добрый, ну, иногда, но – самое главное – он одухотворенный! Да, одухотворенный. А этот – мужлан, солдафон, без… солдат».

– Одна, – военный опустил пластину в ждущую ладонь, – остальные, когда увидим зомби.

Нюхач шумно задышал широким носом – ни дать, ни взять – свиной пятак.

– Тогда та, где дыра та, – рука махнула за спину.

Сита знала, за домами одна из колонн, поддерживающих Город, выходила на поверхность, если так можно выразиться. Они уже разведали местность, более всего место выхода, или соединения напоминало заброшенный гранитный карьер. Причем заброшенный в самом начале разработки. Нагромождение разновеликих камней в почти идеальной окружности, ибо колонны внутри отнюдь не были полыми, и камни образовывали свои спуски проходы, пещеры, порою весьма немаленькие.

– Как та стемнеет, приходите, и деньги не забудьте та.

16.

Для начала, разберемся, что есть религия, что в ней первостепенно, что – вторично. Большинство скажет – Бог. Да, божество, его имя, облик, ритуалы поклонения, однако, все это, если так можно выразиться, внешние проявления, нас же интересует – внутренний мир, то, чему учит религия, какие чувства, а в конечном итоге – мировоззрение – воспитывает в верующих.

И вот здесь мы приходим к сути, взгляд, конечно, спорный, но все же – изложу его. Для начала, на примере хорошо изученных, земных религий.

Христианство – суть терпимость. Основные догмы, сформулированные на Никейском соборе, когда уже образовалась правящая верхушка и нужно было сделать все, чтобы обосновать существование угнетателей и угнетаемых, во главу угла поставили кротость, как высшую добродетель. «Ударили левую щеку – подставь правую», «Господь терпел – и нам велел». Еще раз повторюсь – мысль спорна, однако, у автора нет ни времени, ни желания вступать в полемику.

Ислам – фатализм. «На все воля Аллаха». Подобной формулировкой оправдывались, как благовидные, так и неблаговидные – по мнению большинства – поступки.

Буддизм – здесь все понятно – карма. Любые действия влияют на нее и подчинены улучшению кармы.

А теперь, вернемся к Элизии.

Еще раз повторюсь, здесь я не рассматриваю религиозные практики и связанные с ними ритуалы, попытаемся отыскать суть.

Жертвенники – как следует из названия, и как известно, практикуют кровавые жертвы. Так как все религии и религиозные практики Элизии направлены на одно – исполнение желания, жертвенная кровь, как символ жизненной силы обменивается на это самое желаемое.

Нюхачи – религия сердилианцев. Ввиду того, что представителей данной расы на Элизии немного, образовали всего один культ. Основу составляют сложные взаимоотношения между Исполняющими Богами и домашними сердилианскими. В свете вышеперечисленных причин, изучена слабо.

Апокалиптики – в данный момент, культ почти сошел на нет. Говорят, в Нижнем Городе осталось некоторое количество последователей. Верили, что открытие Элизии – предвестник скорого конца света, предсказанного во многих религиях. В основной массе – вербовались из тех, чьи желания не реализовались, или исполнились, отлично от мечтаемого.

Трясуны – как известно, в религиозных практиках используют интенсивные физические движения, впадая в некое подобие транса и уже в данном состоянии общаются с Богом, или Богами. По данной причине, состоять в культе способны только физически крепкие, здоровые соискатели.

От Трясунов отделились Гутамисты, почти сразу же последователи культа ушли в Нижний Город, так что на сегодняшний день сведения о них крайне скудны и противоречивы.

Кастанеды – для достижения божественного экстаза и – как следствие – единения с Богами, используют химические препараты. По мнению большинства исследователей, Кастанеды – явные наркоманы, сами приверженцы культа всячески отвергают данные инсинуации.

Нищие – хотя у них и отсутствуют места оправления ритуалов, а также явное руководство, многие исследователи и ваш покорный слуга в том числе, выделяет их в отдельный культ со своими практиками, как-то: смирение, выпрашивание милостыни и – как следствие – исполнение желания.

Итак, в свете вышесказанного, можно сделать вывод, что все, так называемые, религии Элизии, в сути своей – одно и то же. А именно, что бы они не говорили, чему бы не учили и как богам не поклонялись, в основе, если так можно выразиться – во главе угла, стоит лишь одно, и это не служение богу, а в первую очередь – служение себе, через исполнение своего желания.

И это порождает еще один феномен религиозных образований Элизии. Получив желаемое, бывшие адепты с легким сердцем прекращают членство в культах и – с приездом домой – возвращаются к вере, которую исповедовали до Элизии. Более того, за исполнение желания, часто благодарят не Исполняющих, а привычных, если так можно выразиться, домашних богов, объясняя случившееся с точки религиозного мировоззрения.

В случае ислама – на вся воля Аллаха.

Буддизма – награда за улучшенную карму в прошлых жизнях.

Христианство – награда, после многочисленных лишений.

Это тем более удивительно, что, состоя в элизианских культах, молитвы Исполняющим Богам возносятся не менее истово, повсеместно наблюдаются явления религиозного фанатизма.

Ф.Незнанский «Элизия, как она есть»

(Книга написана по результатам четвертой и пятой экспедиций).

ТАДАО

– Вона та, оттуда они та лезут.

Узловатый палец нюхача указал на один из чернеющих входов (или выходов) пещер колонн. Нет, в меня закачали, что внутри они полые, однако информация благополучно пылилась, среди другой ненужной, как то: рост потребления пшеничной каши населением, в сравнении с прошлым годом и демографические данные статистики.

– Внутри… в колоннах кто-нибудь живет? – Сита задала вопрос шепотом, и он слился с шумом дождя, гулко стучащего по камням в ночной тишине.

– Известное та дело, живет. Демон Ши живет, демон Ки живет, духи всякие та живут, зомби вот, – Рокки смешно задергал носом, потом начал шумно сморкаться – то ли сопли, то ли вода в нос попала. Отсморкавшись, посмотрел на небо. – Ждем та, луна – круглая, в такую ночь они выползают та.

Да, луна была полной, и, как ни странно, проглядывала, сквозь тучи. База знаний в голове услужливо подсунула, что полнолуние на Элизии, в отличие от большинства планет, продолжается несколько элизианских суток, что-то связано с…

– А вы знаете, во многих религиях весьма распространены ритуалы, связанные с полной луной, – то ли от холода, то ли от страха, рядом стучал зубами брат Кельвин. Любимый мешок, монах прижимал сильнее обычного.

– Кажется та, идут, – перебил монаха Рокки, снова двигая носом.

Кажется, Сита ойкнула. Хорошая девушка, не место ей в подобном… месте.

– Нет, не идут та, ошибся та.

Колонны, поддерживающие Верхний Город, были около полукилометра в поперечнике. Я знал это, но одно дело знать, второе – увидеть воочию. Огромная дыра, противоположный край которой теряется в темноте и дожде. Лестниц нет, но есть нагромождение камней, по которым вполне можно спуститься… или спрятаться… Сита права, внутри может жить, кто угодно, годами, а прочие жители даже не будут знать. Я попытался напрячься, выискивая, что говорит моя база о колоннах. Были всегда, как и остров. Почти наверняка – заселены. Изучены слабо.

– Я все думаю, кто построил все это: колонны, город, Пирамиду, – словно подслушав мои мысли, произнес монах.

– Боги та, они все сделали та.

– Исполняющие? – уточнил Кельвин.

– Известно та, они, кто ж еще.

– А как же ваши домашние боги, вы же верите в них?

– Домашние та – могучие боги. Тлелок – могучий бог, и брат его Скат – могучий бог, и сестра их Лшда – могучий бог, но они далеко та, а Исполняющие – близко.

– Разве Тлелок не гневается, когда вы поклоняетесь кому-то, кроме него, ну, или его семьи.

Нюхач махнул лохматой рукой.

– Тлелок далеко та, и Скат – далеко, и Лшда – далеко. Много дел та у богов, не видят. А, когда Рокки вернется та домой, Рокки закажет службу, самую та дорогую службу в честь богов. С подарками та и песнями до утра, и музыкой. Боги та будут довольны та. Да, очень довольны.

Все посмотрели вверх, словно наделись разглядеть Пирамиду.

– Может, мы напрасно ждем? – брат Кельвин сморкнулся, совсем, как Рокки до этого, разве что не так шумно.

– Может та напрасно, может та – нет, на все воля Исполняющих Богов.

– А они выходят, каждое полнолуние, или…

– Тихо та! – поднял кулачок нюхач, его пятачок втягивал воздух. – Кажется та, идет та.

– Зомби?

Я уже слышал и сам, странно, даже шум дождя не помеха – шаркающая походка и тихий то ли скулеж, то ли завывание.