Тихоня и Король

Стало быть, женщина не леди, пусть и тоже аристократка. Наверное, из какой-то боковой ветви. Я все еще плохо разбиралась во всех сложностях иерархии.

— Зови меня просто тетей Анной, дитя мое, — тут же милостиво позволила мне родственница Полоза.

Учитывая, что Анна Винтер пусть и не имела титула, но все-таки относилась к магической аристократии, то разрешение было более чем лестным… Словом, вечер начался приятно, но именно тут сбоку подобрался лорд Лестер. Как он умудрился проскользнуть среди всех гостей практически незаметно и застать нас с Фелтоном врасплох — загадка.

— Кассиус, как я рад тебя видеть! — воскликнул Нэйтан Лестер с настолько любезной улыбкой, что мне тут же захотелось сбежать куда подальше. Вообще, я уяснила главное: такой гримасе можно доверять, только если она появилась на лице Ребекки Скотт.

Полоз даже в лице не изменился, но я-то держала его под руку и прекрасно ощущала, как парень тут же напрягся.

— Дядя Нэйтан, приятно видеть вас, — поприветствовал Фелтон родственника. Вроде бы даже искренне. Ну, по крайней мере, со стороны могло показаться именно так.

Глаза лорда Лестера равнодушно скользнули по мне. Намек Полоз уловил и представил нас друг другу.

Отец мелкого гаденыша повел себя не так, как отпрыск, в том смысле, что вел себя цивилизованно и не пытался смешать меня с грязью… Но, если быть до конца честной, то, пожалуй, дружелюбие лорда Нэйтана скорее нервировало меня, чем вселяло надежду на то, что мы поладим.

— Ты сделал довольно интересный выбор, Кассиус, — отметил после обмена парой фраз мужчин и удалился.

Я украдкой выдохнула, хотя и понимала, что, на самом деле, расслабляться рано. Лестер в любом случае не стал бы что-то делать в присутствии такого количества свидетелей.

Еще через несколько минут к гостям присоединилась леди Гринхилл с женихом… И какое-то время собравшимся стало не до нас. Потому что бледная эффектная брюнетка в черном под руку с не менее эффектным профессором Бхатией привлекала взгляды всех без исключения.

— Это не странно, что при наличии живого жениха твоя кузина носит траур по умершему мужу? — шепотом уточнила я у Фелтона.

Тот с улыбкой ответил:

— По-моему, ей просто нравится черный цвет, рыжая. Ничего больше.

Леди Гринхилл здоровалась со всеми собравшимися, причем не все были удостоены любезного приветствия, перемещалась от одной группы гостей к другой… Профессор Бхатия предпочитал отмалчиваться, просто наслаждаясь тем, как его нареченная изящно издевалась над особо неугодными ей людьми.

Тем временем появился и сам виновник торжества, Дэниэл Лестер. Кажется, не только леди Гринхилл решила выделиться. Мелкий гаденыш вместо «униформы» этого вечера, смокинга, нацепил костюм, причем темно-лиловый, надев под него черную рубашку. Вроде бы ничего криминального, но на фоне остальных мужчин выделялся ну очень сильно. И, судя по реакции представительниц слабого пола, Дэниэл попал в цель.

— Позер, — прокомментировал внешний вид родственника Фелтон.

— Больший, чем ты? — не удержалась от ехидства я.

Полоз, разумеется, и не подумал обижаться на меня.

— Даже сравнивать не стоит.

Вечер, в целом, проходил спокойно. В какой-то момент Фелтон оставил меня на попечение кузины и профессора Бхатии, а сам удалился поговорить с кем-то полезным.

— Замечательно выглядите, мисс Грант, — тут же отвесил мне комплимент декан.

Сперва я покосилась на леди Гринхилл и, убедившись, что та не демонстрирует никакого раздражения из-за такого внимания к моей скромной персоне со стороны профессора Бхатии, ответила:

— Спасибо, все это леди Элизабет.

Инспектор прыснула.

— Редкостная скромность. Какой восхитительный контраст… Касс скромностью не отличается.

А то я сама не знала.

— Профессор, со мной все в порядке? — спросила я у декана, испытующе глядя ему в глаза.

Дослушать тот судьбоносный разговор между моим преподавателем, леди Гринхилл и лордом Фелтоном не удалось, а вот узнать, какая чертовщина может со мной твориться, все равно хотелось.

— А с вами что-то должно быть не в порядке? — уточнил профессор Бхатия… и я поняла, что он наверняка чертовски хорошо играет в покер. По крайней мере, выражение лица у него было соответствующее, совершенно непроницаемое.

Признаваться, что я подслушивала под дверью, мне совершенно не хотелось.

— Ну… Кассиус… — пожала я плечами.

Леди Гринхил саркастично улыбнулась.

— Кузен просто слишком влюблен, поэтому болезненно реагирует на каждый твой чих.

Да… Похоже, честно мне со своими проблемами не разобраться. Придется, как всегда, хитрить и изворачиваться. Полоз, конечно, заботится обо мне, порой даже немного перегибая палку, но он однозначно никогда не паникует на пустом месте. Да Фелтон для этого слишком разумен!

Стало быть, от меня пытаются что-то скрыть… А заодно и от самого Полоза.

Вечер проходил мирно и даже, можно сказать, томно, пока внезапно не выключился свет. Сперва мне даже показалось, что это просто часть запланированной программы, пока я не услышала взволнованный голос леди Элизабет, которая требовала включить свет. Вот тут уже захотелось попаниковать: если хозяйка дома не понимает, что происходит, то дела и правда плохи.

Потом появился какой-то странный запах… Вроде бы знакомый… Что-то такое мы делали на алхимии… Голова мгновенно закружилась… Стоило, наверное, начать прорываться к выходу, но я побоялась, что меня затрут остальные гости.

Кто-то схватил меня за руку. Я перепугалась и начала вырываться, но тут услышала голос леди Гринхилл:

— Эшли, спокойно. Это я.

Настолько страшно уже не было. Я отступила так, чтобы встать вплотную к полицейской и декану.

— Отступаем к окну, — тихо произнес профессор Бхатия. — Без паники.

Бояться хоть чего-то в присутствии преподавателя и кузины Фелтона практически не получалось: они казались мне слишком надежными и сильными. Я попыталась было что-то сказать о Полозе… Но леди Гринхилл велела не волноваться о нем.

Решение двигаться к окну оказалось верным: туда никто не рвался, в отличие от дверей. Вот только смысл?!

Профессор Бхатия открыл окно и выглянул наружу.

— Плющ… Дамы? Справитесь? — поинтересовался он по-деловому.

Как по мне, так это нам впору было нам спрашивать о том, в состоянии ли осилить спуск декан. У нас-то хотя бы обе ноги целые.

— Справимся, Киран, — решительно заявил леди Гринхилл, снимая туфли. — Так и знала, что не стоит надевать все это убожество… Вечно, как связываюсь с Кассом и его девицей, так уносить ноги приходится самым неприятным способом.

Я последовала примеру полицейской. Туфли было откровенно жаль, но жизнь все-таки куда дороже…

— Не ворчи, Даф, — фыркнул мой преподаватель.

И мы полезли. По плющу. Думаю, это можно было приравнять к эпическому подвигу. И, самое смешное, что действительно профессор Бхатия справился быстрей, чем мы с леди Гринхилл. Хромота ему не то чтобы не мешала… Но, словом, он неплохо приспособился к своему физическому недостатку. А вот нам с кузиной Фелтона в длинных платьях и босиком пришлось нелегко. Особенно мне. Едва не навернулась раза два. Нет, второй этаж, стало быть, насмерть бы не убилась, но что-то сломать шанс имелся очень даже неплохой. Заодно выяснилось: я боюсь высоты… Причем довольно сильно.

Под конец сорвалась с чертова плюща и упала спиной назад. Слава богу, на мягкий газон.

Тут же рядом оказался профессор Бхатия, проверяя жива ли его студентка. Студентка… в целом чувствовала себя вполне нормально. Разве что в ушах звенело, но тут уже непонятно, почему. Возможно, просто надышалась чего-то в зале.

А ведь там Полоз! И его родители!

— Киран, присмотри за девочкой, — то ли попросила, то ли приказала профессору Бхатии инспектор.

Тот мгновенно почуял неладное.

— А ты куда собралась?

Женщина пожала плечами.

— Вернусь в зал. Там явно не помешает присутствие полицейского, — отозвалась женщина и направилась к ближайшим дверям, ведущим внутрь. Как была. Босиком и в вечернем платье.

Профессор что-то неразборчиво пробормотал себе под нос.

— Даф! Ты с ума сошла! Я не отпущу тебя одну!

Леди Гринхилл оглянулась и в упор посмотрела на жениха.

— Киран, прости, но я передвигаюсь быстрей тебя. К тому же, кто-то должен присмотреть за Эшли. И не спорь со мной, будь любезен. Я сильная девочка и наверняка справлюсь.

Декан тяжело вздохнул и махнул рукой. Наверное, вспомнил, что его будущая жена действительно сильный маг и может хоть черту в зубы пойти, причем ущерб будет скорей для зубов черта, а не для Дафны Гринхилл.

— Не спускай с Эшли глаз, — потребовала напоследок женщина и скользнула в дом.

Из зала доносились крики, звуки падения… И я понемногу начала трястись и рваться следом за инспектором, ведь там остался Фелтон, с которым непонятно что может случиться.

— Стоять! — скомандовал декан, стоило мне только двинуться к дому. — Мисс Грант, вы остаетесь здесь со мной. И никуда не суетесь.

Я беспомощно посмотрела на преподавателя, на дверь…

— Но там же Фелтон! — жалобно произнесла я, не зная, как же быть. — С ним же может случиться что-то…

Профессор Бхатия взял меня за руку (вероятно, побоялся, что я просто сбегу) и произнес:

— Эшли, вы говорите о Фелтоне. Это на удивление живучее семейство. Уж поверьте моему опыту, я дольше вашего знаю их. С вашим возлюбленным все будет в порядке. И с Дафной тоже…

Кажется, кто-то начал заниматься самоуспокоением… Которое пошло к черту, когда внутри дома что-то грохнуло…

Глава 3 Turn off the Lights

— Мне кажется, что нам лучше, ну… вернуться… — осторожно заметила я.

В то, что Фелтон с семейством сможет сам со всем разобраться, мне уже как-то не очень верилось. Пусть он и неплохой маг, пусть там еще куча народу… Но я запросто могу умереть от страха тут, ожидая, что случится.

— Тогда мне устроят скандал как минимум два человека… — задумчиво протянул профессор Бхатия, с огромным сомнением глядя на окно, из которого мы выбрались.

Я тоже не верила, что преподаватель сумеет туда забраться. Да и мне самой такой подвиг не осилить… Наверняка позорно навернусь вниз.

— Нужно идти за Даф и войти в зал через дверь, — принял закономерное решение декан. — Грант, за мной. Одну я вас точно не брошу.

Как будто я так сильно хотела остаться без присмотра. Нет уж, ни за какие деньги.

Всегда поражалась, как профессор Бхатия умудряется при необходимости так быстро передвигаться со своей тростью… В обычной жизни он, кажется, едва ходит, но как только ситуация требовала ускориться — декан на своих увечных трех перемещается куда лучше, чем кто-то на здоровых двух.

— Магический фон не меняется, значит, хотя бы обошлись без заклинаний, — сообщил мне мужчина, ни на секунду не замедляясь. Я за ним практически бежала, а он, калека, даже не запыхался!

— Этот хорошо? — уточнила я, безнадежно сбивая дыхание.

Профессор мотнул головой.

— Это просто странно. Не хорошо. Была бы магия — было бы понятно, с чем имеем дело, — даже не подумал успокоить меня декан.

Ненавижу эту правдивость!

К дверям нам пришлось продираться через толпу перепуганных до полусмерти слуг, которые вообще не понимали, что делать. Потому что двери оказались намертво заблокированными, о чем нам и сообщила леди Гринхилл, которая эти самые двери едва ли не пинала. Сперва она обрадовалась появлению жениха, а потом… потом высказала все, что думает о нем, в крайне нелестных выражениях.

— Ты должен был приглядывать за Эшли! — подвела итог своим претензиям женщина.

Профессор Бхатия с самым невозмутимым видом пожал плечами.

— Не вижу ни одной причины, почему я не могу делать это здесь. А двери нужно просто вынести.

Полицейская поморщилась, словно от сильной боли.

— Там ведь люди… Могут пострадать.

Декан моего факультета не счел это стоящей причиной, чтобы отказаться от своего замысла.

— Могут. Но если мы не откроем двери, люди точно пострадают. В сторону.

И леди Гринхилл подчинилась, правда, на всякий случай крикнула, чтобы отошли от дверей. Подозреваю, сугубо для очистки совести.

А потом вступил профессор Бхатия. Пара пассов — и проход был открыт. А часть гостей — накрыта. Дверями.

Я в приступе паники зажмурилась. Здесь же собрались все сливки общества, они такой вой могут поднять…

Хотя стоило мне только разглядеть выпущенных на свободу аристократов, как сразу стало ясно, что немногие станут предъявлять претензии: часть гостей, кажется, могла преставиться прямо тут. Но далеко не всем было действительно плохо… Некоторые просто оказались перепуганы по полусмерти, но не более.