Полное собрание пьес в шести томах. Том 1

II чн I iiльном зале Британского музея Шоу часто сидел рядом с кри-tнком Уильямом Арчером. Когда они наконец познакомились, то |нмиили совместно написать пьесу. Арчер должен был сочинить фа-f’s iy, а Шоу — диалоги. Шоу действительно написал пьесу, но совсем мг I у, какую задумал Арчер.

И ю время в Европе развивалось движение за создание театров, i иободных от коммерциализма и ставящих правдивые пьесы о жизни. Мерным таким театром был парижский Свободный театр Андре Ашуана, открытый в 1887 году. В 1891 году английский театральный леитель Т. Грейн основал в Лондоне Независимый театр. В нем шли пьесы драма ту ргов-реалистов, но репертуар театра составляли исклю-мшельно произведения иностранных авторов. Шоу решил дать театру спою пьесу для того, чтобы на его сцене появилась и английская драма.

9 декабря 1892 года в Независимом театре состоялась премьера пер-иой пьесы Бернарда Шоу — «Дома вдовца». В ней Шоу обличал буржуазию, добывающую богатства нечестным путем. «Первое пред-с гавление прошло весьма бурно, — писал Шоу, — социалисты и независимые яростно аплодировали мне из принципа; завсегдатаи премьер неистово освистали меня из тех же побуждений; сам я выступил в уже привычной для меня роли митингового оратора и произнес речь перед занавесом. Газеты добрых две недели обсуждали пьесу... Я не добился успеха, но зато вызвал шум. Это мне так понравилось, что я решил сделать еще одну попытку».32

Однако вторая пьеса Шоу — «Сердцеед», написанная в 1893 году, на сцену попала не скоро. Помешали этому как вольнодумные идеи автора, слишком смело трактовавшего проблемы свободной любви, гак и отсутствие актеров, которые согласились бы сыграть пьесу. Третья пьеса Шоу — «Профессия миссис Уоррен» была еще более вызывающей — она касалась проституции. Ни один лондонский театр, даже Независимый, не осмелился ее поставить. Впервые в Лондоне она была показана на закрытом спектакле Сценического общества лишь в 1902 году. Публичное представление пьесы было осуществлено сначала в США (1905), а в Лондоне она увидела свет рампы только в 1925 году, после того как обошла сцены всего мира, включая Россию.

Так как театральная цензура и буржуазное общественное мнение препятствовали постановке пьес Шоу, он решил обратиться к читающей публике и в 1898 году выпустил сборник, содержавший три эти пьесы, под названием «Пьесы неприятные». Он сопроводил сборник предисловием, в котором писал для объяснения названия: «Я использую здесь драматическое действие для того, чтобы заставить читателя призадуматься над некоторыми неприятными фактами. [...] Здесь мы сталкиваемся не только с комедией и трагедией отдельных человеческих характеров и судеб, но, к сожалению, и с социальными язвами, происходящими оттого, что средний доморощенный англичанин, пусть даже вполне порядочный и добрый в частной жизни, представляет собой весьма жалкую фигуру как гражданин: с одной стороны, он требует, чтобы ему совершенно бесплатно водворили на земле Золотой век, с другой стороны, он готов закрыть глаза на самые гнусные безобразия, если для пресечения их надо хотя бы на один пенс повысить те подати и налоги, которые он платит...» Ничуть не смущенный неудачами, Шоу продолжал создавать пьесу за пьесой. В 1894 году он написал комедию «Оружие и человек». Поставленная в том же году, она принесла Шоу первый театральный успех. Когда на премьере Шоу вышел на аплодисменты публики, с галерки зашикал какой-то недовольный. Шоу сразу нашелся. «Дорогой мой, — сказал он, обращаясь к недовольному, — я совершенно согласен с вами, но что мы двое можем поделать против всех остальных?» Однако и эта пьеса еще не привела к утверждению драматургии Шоу на английской сцене. Коммерческие театры не брали его пьес. Охранительная буржуазная критика либо замалчивала их, либо с остервенением бранила. Зато нашлись желающие играть в пьесах Шоу в США. В 1894 году американский актер Ричард Мэнсфилд поставил «Оружие и человек» в Нью-Йорке.

Не попали на сцену «Кандида» (1894), «Избранник судьбы» (1895), «Поживем — увидим» (1895 — 1897), но зато пьеса «Ученик дьявола» (1896— 1897) с большим успехом прошла в Лондоне и впервые принесла Шоу солидный гонорар.

В 1898 году Шоу напечатал второй сборник своих пьес под названием «Пьесы приятные», куда вошли «Оружие и человек», «Кандида», «Избранник судьбы», «Поживем — увидим». Название сборника было обманчивым. Шоу ничуть не смягчил в новых пьесах критику буржуазного общества. Однако элемент развлекательности в них был несколько больший, чем в «Пьесах неприятных». Шоу использовал ряд приемов так называемой «хорошо сделанной драмы», более тщательно разработав интригу, и решился ввести ряд мелодраматических мотивов.

«Ученик дьявола» положил начало новому циклу — «Пьесы для пуритан», куда вошли также «Цезарь и Клеопатра» (1898) и «Обращение капитана Брасбаунда» (1899). Этим сборником Шоу бросал вызов тем, кто считал любовный сюжет обязательным для драмы. Во всех трех пьесах Шоу обошелся без него. Это давало ему основание иронически

• i|44'oi»;i!i, сборник самым строгим пуританам, требовавшим благопристойности на сцене. Зато Шоу приготовил им другие сюрпризы —

» и о.in,ie заряды критики английских буржуазных порядков.

И I К 90-с годы Шоу сформировался как драматург, введя в англий-»Miii icaTp совершенно новый тип пьес. Главной заслугой Шоу было

• и мание социальной драмы. В своих пьесах он подвергал беспощадней критике капиталистический строй и смело обличал господствующий класс. В эти годы Шоу в предисловиях к изданиям своих пьес н и статьях обосновал принципы социальной драмы.

• Материалом для драматурга всегда служит какой-нибудь конфликт чажду человеческими чувствами и внешними факторами, — писал Шоу н I895 году. — Коль скоро общественные установления относятся к числу таких факторов, то каждая социальная проблема дает материал I 1я драмы. Однако не каждая драма касается социальных проблем, но Iому что человеческие чувства могут вступать в конфликт и с такими факторами, которые не принадлежат к общественным и не подымают никакой социальной проблемы, а просто составляют удел чело-иска... Старость, как и любовь, смерть, несчастные случаи и инди-мидуальный характер человека, стоит вне всяких социальных установлений; именно это придает им вечное, общечеловеческое значение, п драма, где все это показывается, не зависит ни от времени, ни от места».33

И гак, по определению Шоу, есть два вида драмы: драма социальная и драма, трактующая общие вопросы человеческого бытия. Он сознает, что пьесы второго типа, естественно, долговечнее, тогда как пьеса, построенная на основе социальной проблемы, представляет интерес лишь до тех пор, пока существует эта проблема. И все же в этот период Шоу видит свою задачу в том, чтобы посвятить все силы созданию пьес, имеющих непосредственное Значение для современной жизни. «Если люди, куда ни посмотришь, гниют заживо и мрут с голоду, и если ни у кого недостает ни ума, ни сердца забить но этому поводу тревогу, то это должны делать большие писатели. Словом, наши поэты идут по стопам Шелли и становятся политическими и социальными агитаторами, превращая театр в трибуну пропаганды и арену дискуссий [...] Социальные проблемы, требующие своего разрешения, возникают почти ежедневно [...] А чтобы обнаружить всю остроту этих проблем, поэты должны помогать тем немногим, кто борется за общественное дело уже на его начальной стадии, когда единственной наградой им бывают брань и поношения».34 Шоу в полной мере познал, что такое брань и поношения. Но он неуклонно следовал по избранному пути. В конце концов он достиг

того, что к его мнению стали прислушиваться. Им двигало отнюдь: не честолюбие и не стремление к успеху, а желание принести пользу обществу. Именно потому, что он не гнался за успехом, он не шел ни на какие компромиссы с буржуазной публикой и театральными-предпринимателями. Совершенствование своего драматургического1 мастерства — вот единственное, о чем он заботился. Он тщательно отделывает диалоги, придавая им драматическую остроту, пробует различные приемы построения действия и именно художественностью своих пьес привлекает к себе внимание. Правда, смелостью и оригинальностью идей он завоевывает признание лишь прогрессивно настроенных кругов общества. Это не удовлетворяло Шоу, ибо он хотел, чтобы его слушали не только друзья или сочувствующие, но и враги. И добиться этого он мог только своим искусством. Художественная сила его произведений и в особенности его юмор и остроумие преодолели наконец враждебность буржуазной публики и критики.

КЛАССИК

Начало XX века было для Шоу временем, когда к нему после десяти с лишним лет работы на драматургическом поприще пришло признание. Большую роль в этом сыграли изменения в общественной и культурной жизни Англии. Переломным моментом явилась англо-бурская война (1899—1902), крайне обострившая социальные противоречия в Англии. Со смертью королевы Виктории (1901) кончилась эпоха, названная по ее имени «викторианской». Рост рабочего движения внутри страны, появление конкурентов в борьбе за колонии на международной арене положили конец стабильности английского капитализма.

В такой обстановке литература и театр стали смелее, обрели большую критическую остроту. Роман и драма, проникнутые духом критического реализма, завоевывают господствующее положение. Во главе движения за социально-критическое искусство стоял Шоу. Он выдвинулся в число великих писателей-гуманистов, игравших видную роль в духовной жизни всего мира. Теперь он стоял в одном ряду с Львом Толстым, Максимом Горьким, Генриком Ибсеном, Эмилем Золя, Роменом Ролланом, Генрихом и Томасом Маннами.

Хотя общественная атмосфера в целом благоприятствовала новым течениям в литературе, на протяжении 1890-х годов лицо английского театра определяла все же не драматургия Шоу, а развлекательные пьесы.

Признание пришло к Шоу из-за границы. Большую роль сыграл в этом венский журналист Зигфрид Требитч, который перевел пьесы Шоу на немецкий язык. Благодаря ему в 1903 году в Вене поставили «Уче-инка дьявола», а в Берлине — «Оружие и человек». После этого •и.ссы Шоу приобретают популярность на всем европейском континенте и н США.

Д 1я того чтобы пьесы Шоу проникли на английскую сцену, нужен Oi.i i особый театр. Такой театр возник в 1504 году. Его создали молодой «мер Харли Гренвил-Баркер и антрепренер Дж. Ведрен. Сняв помещение Корт-тиэтр, они создали труппу для пропаганды передовой реалистической драмы. На сцене театра шли пьесы Ибсена, Гауптмана, Чудсрмана и Шоу. Драматургия Шоу заняла особенно значительное место в репертуаре театра.

Чдесь были поставлены некоторые ранее написанные и уже видевшие снег рампы пьесы: «Кандида», «Поживем — увидим», «Обращение капитана Брасбаунда», а также новые пьесы Шоу — «Человек и сверхчеловек», «Другой остров Джона Булля», «Майор Барбара», «Врач перед дилеммой».

'У\и пьесы утвердили положение Шоу как драматурга. Отныне он с I ановится признанным главой новой драмы в Англии. Постановки ею пьес были осуществлены под руководством Гренвил-Баркера, который играл в них молодых героев. В женских ролях блистала его жена Лила Маккарти. Хотя Гренвил-Баркер был на двадцать один год моложе Шоу, единство творческих взглядов связало их тесной дружбой. Новые пьесы Шоу не составили единого цикла, так как были очень разнообразны по содержанию и форме. «Человек и сверхчеловек» — философская комедия о новом Дон Жуане. «Другой остров Джона Булля» — политическая драма об Ирландии. «Майор Барбара» — шедевр социальной драматургии. Пьеса «Врач перед дилеммой» посвящена отношению науки и искусства к морали.

Глубокие по содержанию, блестящие по языку и драматургической форме, они свидетельствовали о том, что Шоу-драматург достиг полной зрелости. Теперь театры наперебой добивались права постановки его пьес.

Связь Шоу с театром всегда была очень тесной. Уже в Корт-тиэтр он постоянно руководил репетициями. В дальнейшем он также почти всегда принимал непосредственное участие в подготовке спектаклей по своим произведениям.

Неутомимо работая, Шоу создает одну пьесу за другой. «Разоблачение Бланко Поснета» (1909) Шоу сам определил как «проповедь в форме грубой мелодрамы». «Неравный брак» (1910) и «Первая пьеса Фанни» (1911) посвящены проблеме родителей и детей. «Андрокл и лев» (1911 — 1912) касается вопросов религии и нравственности. «Пигмалион» (1912) трактует тему культуры чисто внешней и культуры внутренней. Кроме того, Шоу написал в эти годы несколько небольших пьес, среди которых особо следует отметить «Смуглую даму сонетов» (1910).

Когда разразилась первая мировая война, Шоу не поддался угару шови-1 кистической пропаганды. В статье «Здравый смысл о войне» (1914) он заявил, что мировая бойня затеяна во имя интересов господствующих классов всех воюющих стран и что английские банкиры и лендлорды нисколько не лучше немецких юнкеров. Он написал в эти годы несколько маленьких пьес-памфлетов: «О’Флаэрти, кавалер креста Викто-| рии» (1915), «Огастес выполняет свой долг» (1916) и «Инка Перусалем-ский» (1916). Насколько было возможно в военных условиях, Шоу и в этих пьесах проявил критическую направленность ума.

Уже перед войной критика стала поговаривать о том, что талант Шоу скоро иссякнет. Но Шоу опроверг все эти прогнозы, опубликовав драму «Дом, где разбиваются сердца» (1919), а за нею — философскую пенталогию «Назад к Мафусаилу» (1921) и историческую трагедию «Святая Иоанна» (1923). Эти произведения свидетельствовали о новом взлете творчества Шоу. Различные по жанру, они поднимают читателя на такую высоту, с которой видится прошлое, настоящее и вечность; трагедия героизма, побежденного пошлостью и посредственностью («Святая Иоанна»), трагикомедия потери идеалов и смысла жизни в настоящем («Дом, где разбиваются сердца»), трагическое и комическое в космических судьбах человечества («Назад к Мафусаилу»).

В 1925 году шведская Академия присудила Шоу Нобелевскую премию по литературе. Узнав об этом, он пошутил: «Очевидно, премию мне присудили в благодарность за то, что я облегчил в 1925 году положение всего мира, ничего не опубликовав в этот год». Он поблагодарил за честь, но отказался от денег, заявив, что деньги, полагающиеся лауреату, — это «спасательный круг, брошенный пловцу, который уже благополучно добрался до берега». Он предложил использовать эти средства для создания фонда, который финансировал бы издание на английском языке лучших произведений шведской литературы.

После 1923 года Шоу долго не пишет пьес. Он, правда, выступает как публицист, и именно в эти годы создает один из своих капитальных трудов по вопросам экономики и политики — «Руководство по социализму и капитализму для интеллигентных женщин» (1928). Шоу адресовал свою книгу женщинам, ибо считал, что, если удастся убедить в необходимости социализма женщин, они-то сумеют повести за собой мужчин.

Перерыв в драматургической деятельности Шоу длился целых шесть лет. Такого в его жизни еще не бывало. Впрочем, это никого не удивляло: ведь Шоу достиг семидесятилетнего возраста. Казалось естественным, что его творческая энергия иссякла.

Но Шоу опять поразил мир. В 1929 году он написал пьесу «Тележка с яблоками» — острый политический памфлет против буржуазного

«м|* мчк'нырпзма. Начался новый период его творчества, длившийся ш I и 1с I не, п течение которого престарелый драматург создал несколь-

• и*.тигельных пьес, достойных его дарования,— «Плохо, но правда»

I «На мели» (1933), «Простачок с Нежданных островов» (1934),

• Ми I шонерша» (1936), «Женева» (1933), «В золотые дни доброго

• • ро in Карла» (1939). Ничто в этих пьесах не говорит о том, что их •‘ниш автор, которому было около восьмидесяти лет. Мысли и ,|ц.« им и в этих произведениях отличаются обычной для Шоу остротой » (» icckom. Он верен идеалам своей жизни и с прежней убежден-

II ч нас борется за них. Жгучие общественно-политические проблемы

• . и на 20-х — первой половины 30-х годов получили в них яркое, как *<лда у Шоу, парадоксальное отражение: мировой экономический

• гите, идейное и духовное разложение буржуазного общества, Крите парламентаризма, бессилие социального реформизма, опасность «{ нпнстской угрозы миру.

И 1931 году Шоу посетил СССР, побывал в Москве и Ленинграде,

: речался с видными деятелями советского государства и писателями,

• чмл фивал заводы и колхозы и отпраздновал в нашей стране свое ч-мпдссятипятилстие. По возвращении в Англию он выступал в печати, it.*, собраниях и по радио, опровергая антисоветские вымыслы.

\\ 1933 году Шоу совершил кругосветное путешествие. Он впервые п. .^с гил США, где широко ставились его пьесы.

Ни время второй мировой войны Шоу горячо поддерживал антигитлеровскую коалицию. В эти годы он не прекращал и своей творческой работы. Когда ему исполнилось 88 лет, он опубликовал килгу «Политическое что есть что» (1944)— публицистическое произве-ление, в котором подводил итоги своему социальному опыту и еще раз со всей настойчивостью доказывал, что спасение цивилизации заключаемся в смене капитализма социализмом.

П 1947 году Шоу написал еще одну большую пьесу — «Миллиарды I.e.пакта». В 1949 году она шла в Лондоне ежедневно в течение двух месяцев подряд. В следующем году Шоу закончил «Притчи о далеком будущем» (1948), где осудил атомную войну. Затем он принялся за сочинение небольшой комедии «Почему ока отказалась» (1950).

ЧЕЛОВЕК

Высокого роста, худощавый, в молодости рыжеволосый, в пожилые I оды седой, Шоу обладал незаурядной внешностью. Даже на фотографиях видно, что он был необыкновенной личностью. Своими ранними счатьямн, которые он подписывал инициалами G. В. S.—Джи-Би-Эс, Шоу стяжал себе славу ниспровергателя кумиров, сокрушителя авторитетов, человека, не уважающего никого и ничего, крайне самоуверенного, откровенного до наглости, хотя при всем том несомненно^ остроумного. За ним утвердилась репутация хвастуна, позера, беспощадного насмешника и оригинала, делающего все наоборот. Но сам Шоу не считал себя человеком необыкновенным: «На самом деле я на девяносто пять процентов такой же, как все остальные».35 Маска забияки Джи-Би-Эс нужна была Шоу сначала просто для того, чтобы привлечь к себе внимание, а потом он увидел, что образ экстравагантного писателя, возникший в представлении публики, позволяет ему высказывать самые неожиданные идеи — ведь от Джи-Би-Эс другого и не ждали. Шоу интересен не только своими произведениями. Есть неотразимая привлекательность в облике этого незаурядного человека. Он любил жизнь, умел радоваться и доставлять радость другим. Он был убежденным врагом пессимизма, хотя отнюдь не закрывал глаза на трагические стороны действительности. Выросший в бедности, Шоу на всю жизнь сохранил скромные привычки и не изменял им даже тогда, когда состояние позволяло ему удовлетворить любые желания.

С двадцати лет Шоу стал вегетарианцем. Он любил шутить, что его задор, боевой дух и энергия объясняются тем, что он питается только растительной пищей. Шоу не пил вина, не курил, увлекался большими пешеходными прогулками, катанием на велосипеде, работой в саду.

О многих великих сатириках говорят, что в жизни они были мрачными людьми. Шоу был безудержно веселым и даже озорным. Он любил дразнить и эпатировать читателей и зрителей. Вместе с тем он обладал душевной глубиной и целеустремленностью. «Просто поразительно, что некоторые люди совершенно не могут понять меня, — говорил Шоу. — А ведь для этого нужны всего лишь умение анализировать, развитое чувство юмора и способность хоть какое-то время посмотреть на вещи с моей точки зрения. Правда, мне доставляет большое удовольствие вызывать переполох. Мне нравится производить пожар и опустошение на моем пути и создавать впечатление, что я ужасный тип. Большинство людей совершенно неспособны разобраться в моих настроениях — когда я шучу, когда серьезен».36 Все, знавшие его близко, утверждают, что общаться с ним было необыкновенно приятно. Его ум и острый язык привлекали к нему друзей, почитателей и поклонниц.

В 1892 году у Шоу завязалась длительная переписка с великой актрисой Эллен Терри. После ее смерти в 1928 году переписка была издана. «Эллен Терри и я в девяностые годы обменялись примерно двумястами пятьюдесятью письмами, — писал Шоу. — Какая-нибудь старомодная гувернантка сказала бы, что многие из них страстные любов-

мыс послания; однако, хотя от моего до ее дома можно было

л*»с\.иь на извозчике за шиллинг, мы никогда не встречались лично;

« tunc I венный раз я прикоснулся к ней после премьеры «Обращения • ашпапа Брасбаунда», когда я поцеловал ей руку».37 В предисловии ► и щаиию их переписки Шоу заметил, что на его вкус «ухаживание на бумаге — самое приятное из всех видов ухаживаний, потому что .•по может длиться без конца».

< будущей женой Шоу познакомили его друзья Сидни и Беатриса

V »Г»б. Шарлотта Пейн-Таунзенд была на год моложе Шоу. Наследница и фидного состояния, она охотно жертвовала деньги прогрессивным ор-ыппзациям, руководствуясь советами Уэббов.

Однажды, катаясь на велосипеде, Шоу сломал ногу, и тогда Шарлотта п шла на себя заботу о лечении и уходе за беспризорным холостяком. Ко1да она заявила, что ему будет удобнее всего в ее доме, Шоу тветил, что переедет к ней при условии, если они поженятся. Бракосочетание состоялось в 1898 году.

( упруги Шоу поселились в лондонской квартире Шарлотты. Затем они приобрели небольшой участок с домом в глухой деревушке )йот-Сент-Лоренс, и здесь Шоу прожил вторую половину своей лизни. Когда Шоу однажды спросили, почему он выбрал этот ничем не примечательный уголок Англии, он повел спрашивающего на кладбище и показал надгробный камень, на котором было начертано: «Джейн Эверсли. Родилась в 1815 году. Умерла в 1895 году. Ее жизнь была коротка», и сказал: «Если о женщине, прожившей здесь восемьдесят лет, можно было сказать, что ее жизнь коротка, то этот климат как раз то, что мне нужно».38

Шарлотта создала Шоу уют, заботилась о всех его делах. Она любила путешествовать, и Шоу совершил с ней несколько больших заграничных поездок. Они были очень привязаны друг к другу. Их брак был основан на прочной дружбе и взаимопонимании. Заботливый и внимательный, Шоу самоотверженно ухаживал за Шарлоттой, когда она в преклонном возрасте тяжело заболела. Жена Шоу скончалась в Лондоне в 1943 году.

Их семейная идиллия была нарушена только однажды, когда Шоу увлекся красавицей актрисой мисс Патрик Кэмбл. В разгар этого романа Шоу исполнилось пятьдесят семь лет. Интерес Шоу к Патрик Кэмбл имел не только лирический характер. Специально для нее он написал роль Элизы в пьесе «Пигмалион», и она была ее первой исполнительницей. В одном из писем к Патрик Кэмбл, в 1912 году, Шоу в шутливой форме определил свое отношение к актрисе: «Крепко зажмурьте глаза и не смотрите на этого льстивого ирландского лжеца и притворщика... На самом деле он не заботился ни о чем, кроме своей миссии, как он это называет, и своей работы. Только ирландцы могут быть такими обманщиками: одним глазом он обожает вас, а другим рассчитывает извлечь из вас пользу».39

Недолгое, но бурное увлечение Шоу в конце концов сменилось дружбой. Памятником этого «театрального романа» писателя осталась его переписка с актрисой.

Заметим, что Шоу был неутомимым корреспондентом и многие его письма уже удалось собрать. Они содержат богатейший материал

0 взглядах писателя по самым различным вопросам. По стилю они так же остроумны, как и его литературные произведения. 10 сентября 1950 года Шоу, любивший работать в саду, подстригал кусты. Работая, оц поскользнулся и при падении сломал бедро. Его немедленно отвезли в больницу. Он мужественно перенес две операции и 4 октября вернулся домой. Однако в результате падения у Шоу обострилась болезнь печени, и 2 ноября 1950 года в возрасте 94 лет Бернард Шоу скончался. По желанию Шоу, прах его был сожжен, а пепел развеян в саду.

МЫСЛИТЕЛЬ

Раньше всего определилось отношение Шоу к религии. Еще юношей он отвернулся от христианского вероучения. В молодости он стал убежденным социалистом и на протяжении всей жизни размышлял о путях преобразования общества. С годами Шоу все больше задумывался над вопросами жизни вообще и над человеческой природой в особенности. Он внимательно следил за современной ему философией и заимствовал из нее многие идеи, существенные для его мировоззрения.

Категорически отвергая пессимизм Шопенгауэра, Шоу, однако, извлек из его философии идею о том, что движущей силой жизни является воля — как индивидуальное качество и как некая общая сила всего жизненного процесса. Шоу не устает показывать в своих пьесах характеры, наделенные сильной волей, и это не просто особенность его персонажей, но художественное отражение определенного философского принципа.

Из этого принципа вытекает целый комплекс идей о сущности жизни и законах ее развития. Шоу не принимает теории Дарвина о происхождении видов, согласно которой выживают наиболее приспособленные, поскольку, по его мнению, наиболее приспособленные — это еще не

Ш4МИ1 лучшие. А между тем жизнь в процессе эволюции достигла *• покой ступени развития. Это, как утверждает Шоу, могло произойти mi mi. иоюму, что, хотя библейского бога нет, но есть некая непознанная

• I с м нс менее совершенно реальная сила, которая обусловливает »••• иоцию жизни и человечества. Таким образом, в биологии Шоу

• |.|итмает сторону Ламарка против Дарвина, в философии — близок t концепции Анри Бергсона о существовании жизненной силы, опрс-*« онощен творческую эволюцию человека.

( is пень развития, достигнутая человечеством, не удовлетворяет Шоу как и социальном, так и в биологическом отношении. Шоу полагал, что Гио Ю1 ическая эволюция человека должна продолжаться, и надо до-сип.ся долголетия человека, усовершенствовать его психику, избавив дюдей от унижающих дурных страстей; эволюция человека, происходи та я под воздействием жизненной силы, должна привести к появлению «иф\человека. Сверхчеловек, по Шоу, будет свободен от пороков и предрассудков, вошедших в плоть и кровь людей классового общества, и под воздействием заключенной в нем жизненной силы станет более совершенным общественным существом.

( вой взгляды Шоу выражал как в публицистической, так и в худолее! венной форме. Наряду с многочисленными социальными драмами он писал и драмы философские. Наиболее значительные из них — -Человек и сверхчеловек» и «Назад к Мафусаилу».

Хо1я Шоу был писателем-проповедником, у него не было таких последователей, как, скажем, у Льва Толстого. Даже биограф Шоу А. Ген-дерсон постоянно спорил со своим кумиром. Он много знал о Шоу, но далеко не всегда понимал его. Марксисты критиковали Шоу как буржуазного писателя, буржуазные критики обвиняют его в слепой приверженности социализму. Материалистам он не нравится своим идеа-нгзмом, идеалистам — материализмом. Он не устраивает католиков, но ем о нс принимают в свое лоно и протестанты.

Шоу писал, намеренно стремясь вызвать протест со стороны читателей м зрителей. «Всегда надо преувеличить вашу идею до такой степени, чюбы заставить людей подскочить и прислушаться, а также напугать их так, чтобы они начали действовать, — писал Шоу и признавался: - Я всегда сознательно поступаю так».1

Поразить неожиданностью Шоу действительно всегда умел. Но он побуждал не столько к действию, сколько к спору с автором. Помня, чю Шоу постоянно преувеличивает, утрирует, выражает свои идеи в крайне парадоксальной форме, мы скорее поймем его, чем если будем понимать все сказанное им буквально.

Маркс помог Шоу осознать бесчеловечность капитализма и необходимость замены этого строя социалистическим. Но социализм в представлении Шоу выглядел иначе, чем его понимают теоретики марксизма-ленинизма. Общественно-политические взгляды и этические воззрения писателя сложились на оснозе различных социалистических учений, по-своему воспринятых и переработанных Шоу.

Человек должен освободиться от ложной морали и создать новую мораль — мораль свободы и равенства. Аморальность, по мнению Шоу, — это угнетение человека человеком, использование любых преимуществ для утверждения своего господства над другими.

Шоу решительно отрицает сентиментальную филантропию, считая, что жалость унижает человека. Он ратует за практическую деятельность,; направленную на то, чтобы уничтожить причины, ставящие людей в такое положение, когда они возбуждают жалость. *

Люди, задавленные нуждой, лишены и культуры, а следовательно,’! не обладают данными, необходимыми для того, чтобы заниматься сложными вопросами, важными для судеб человечества. Это идея, типичная для фабианцев. Шоу рано усвоил ее и придерживался на протяжении всей долгой жизни мнения о неспособности масс зрело и обдуманно решать значительные общественные проблемы.

По этой же причине Шоу считал буржуазную демократию фикцией. Хотя массы народа и участвуют в выборах, они не отдают себе ясного отчета, за кого и за что они голосуют. Выбранные народом депутаты проводят совсем не ту политику, которую они обещали проводить. Парламент — говорильня, неспособная осуществить и десятую долю необходимых реформ. Словом, вся махина буржуазного государства совершенно не приспособлена к тому, чтобы служить народным интересам.

Шоу в течение многих лет находился в самой гуще прогрессивных социальных течений Англии и был знаком с социалистическим рабочим движением на континенте. Он изучил все разновидности социалистических учений: «...утопический социализм Томаса Мора, теократический социализм инков, рассуждения Сен-Симона, коммунизм Фурье и Роберта Оуэна, научный социализм Карла Маркса, христианский социализм католика Кингсли и преподобного Ф. Д. Мориса, «Вести ниоткуда» Уильяма Морриса, конституционный социализм Сидни и Беатрисы Уэбб и социализм весьма респектабельного Фабианского общества».40 Он лично общался с такими деятелями, как Кропоткин, Вильгельм Либкнсхт, Степняк-Кравчинский, Гайндман, Уильям Моррис, Бельфорт Бакс и другие.

n miivi словом, Шоу отнюдь не был человеком, лишь издали знакомым « npoi рессивными социальными движениями своего времени. Однако,

• ih но всем остальном, он и в социализме занял свою особую пошито. Он стоял на точке зрения уравнительного социализма: после им о как средства производства станут общественной собственностью, необходимо создать условия, при которых утвердится «подлинное ра-непсгво». Все члены общества обязаны трудиться, и все должны но I у чать равную долю дохода. Он отвергает принцип оплаты по труду, поскольку, по мнению Шоу, невозможно определить долю труда каж-Ю1 о в отдельности.

11 рсдшествующее общественное развитие создало много форм нера-испсгва: неравенство классов, сословий, образования, полов. Только полное равенство в доходах и правах может уничтожить различия и положении людей и дать всем одинаковые возможности. Для Шоу этот идеал был не конечной целью, а исходным моментом. ( оциалистическим Шоу считал такое общество, в котором осуществлено полное и безоговорочное равенство.

Однако, переходя к вопросу о том, какая политическая система должна соответствовать такой экономической основе общества, Шоу вступает в противоречие с самим собой. Знания и способности людей неравны, поэтому руководить обществом могут лишь наиболее способные. Правительство должно быть выборным, но не по буржуазнопарламентской системе. Люди каждого рода занятий знают, кто из них наиболее приспособлен к руководящей работе. Из их числа и следует формировать выборные органы власти. «Народ должен иметь право выбирать своих вождей и руководителей и проверять правильность своего выбора через промежутки времени, достаточно длительные, чтобы можно было увидеть результаты их деятельности; без этого условия правительство превратится в тиранию, осуществляемую в интересах определенных классов, каст, толп, клик, решающих, кого следует избирать».41

Однако Шоу не считал, что все имеют равные права избираться и быть избранными. «Право быть избранным следует ограничить I руппами лиц, которые в состоянии выдержать особую проверку их мудрости, кругозора, знаний и энергии».42 Лишь незначительная часть населения может издавать законы и управлять государством. «Правительство должно формироваться из наиболее умных и способных людей. Наряду с этим необходим совещательный орган, состоящий из лиц, выбранных всем населением. Такой орган нужен для того, чтобы народу было где излагать свои жалобы, пожелания и предложения, делать запросы министрам, выражать доверие или недоверие правителям. Словом, такой орган должен служить для связи правительств с народом».43

Такой была своеобразная утопическая программа Шоу.

Когда произошла Великая Октябрьская социалистическая революци Бернард Шоу был одним из первых деятелей Запада, кто понял \ смысл и мировое значение. В массе же своей английские социалист и лидеры тред-юнионов встретили Октябрь с не меньшей вражде( ностью, чем британские капиталисты. Так же отнеслись к Октябр* и фабианцы. А вот Шоу на одном собрании Фабианского обществ взял слово и заявил: «Мы социалисты. Дело России — наше делох В знак сочувствия революции Шоу в 1921 году послал В. И. Ленин только что вышедшее издание книги «Назад к Мафусаилу» с над писью: «Николаю Ленину, который один среди государственных дези телей Европы обладает дарованиями, характером и знаниями, необхо! димыми человеку на столь ответственном посту, от Бернарда Шоу».* В 1921 году он написал для коммунистического журнала «Лейбоя Мансли» статью «Диктатура пролетариата», в которой заявил, что безоговорочно поддерживает революционные методы перестройки оЫ щества. ■

ДРАМА ИДЕЙ

Шоу — замечательный мастер драмы идей. Драматические ситуации и конфликты его пьес важны не столько сами по себе, сколько как повод для обсуждения действующими лицами различных проблем. В «Квинтэссенции ибсенизма» Шоу писал: «Сегодня наши пьесы, в том числе и некоторые мои пьесы, начинаются с дискуссии и кончаются действием, а в других дискуссия от начала до конца переплетается с действием... Пьеса без спора и без предмета спора больше уже не котируется как серьезная драма».44

Пьесы Шоу богаты идеями, но в каждой из них есть свой стержень — центральная тема. В «Домах вдовца» — это эксплуатация городской бедноты капиталистами, в «Сердцееде» — так называемая «свободная любовь», в «Профессии миссис Уоррен» — проституция, в пьесе «Оружие и человек»—милитаризм, в «Кандиде»—положение женщины в семье, в «Цезаре и Клеопатре» — политика завоеваний и принципы правления, в «Обращении капитана Брасбаунда»— формальная законность и подлинная нравственность, в «Человеке и сверхчеловеке» — любовь, брак, социализм, капиталистическая цивилизация, в «Другом

Мфопс Джона Булля»—отношения англичан и ирландцев, нацио-*мн<мй характер, практицизм и романтизм, в «Андрокле и льве»— г папство и религия вообще, в «Назад к Мафусаилу»—эволюция отечества от истоков жизни через современную цивилизацию к са-*мчу отдаленному будущему, в «Святой Иоанне» — трагическая судьба * шкого человека, в «На мели» и «Тележке с яблоками» — буржуями демократия и парламентаризм, в «Женеве»—фашизм и комму-■м1м, в пьесе «В золотые дни доброго короля Карла» — политика, •4\ка и искусство. Вокруг центральной темы группируется множество |||<нпх вопросов и проблем, и можно сказать, что предметом обод лен ия персонажей Шоу является вся действительность.

>у хотел, чтобы зрителей привлекала «не холостая перестрелка I* м жками между актерами, не притворная смерть, венчающая сцениче-битву, не пара театральных любовников, симулирующих эротический экстаз, и не какие-нибудь там дурачества, именуемые «действием»,—а сама глубина пьесы, характеры и поступки сценических и'росв, которые оживают благодаря искусству драматурга и актеров».1 ( о щанные по таким принципам, пьесы Шоу стимулируют мысль. Многое из того, что кажется само собой разумеющимся, после знакомства с его произведениями уже не представляется столь ясным и бес-1 норным. Писатель ставит вопросы и побуждает зрителя искать на них самостоятельные ответы.

Шоу вводит читателя в стихию мышления. Он показывает, как это >и.(екательно — мыслить!— и поражает неожиданностью, смелостью с моих мыслей. В этом особая прелесть его таланта, именно этим он больше всего и воздействует на читателя и зрителя.

Хо1я Шоу — драматург-мыслитель, он все же не профессиональный философ. Он писал не трактаты в драматургической форме, а пьесы, персонажи которых обсуждают различные жизненные вопросы. В пьесе «В золотые дни доброго короля Карла» устами художника Нелера Шоу мк раскрывает различие между мышлением ученого и художника:

< ) гот человек, — с возмущением говорит живописец Нелер о Ньютоне, — смеет спорить со мной, что правильная линия — это прямая линия, и что нее, что движется, движется по прямой линии, если только не уклоняется о| своего пути под действием какой-нибудь высшей силы. Это, говорит он, первый закон движения...» В противовес этому Нелер утверждает: «Правильная линия, линия красоты — кривая. Моя рука никогда не проведет прямой линии. Вы не станете отрицать, что ваша герцогиня, счесь присутствующая, так же славится своей красотой, как Психея божественного Рафаэля? Так вот — в ней нет ни одной прямой линии. Ома вся состоит из кривых... Нет такой линии, проведенной всевышним, начиная с радуги на небе и кончая раковиной, которую тащит на себе

улитка, — нет такой линии, которая не была бы кривой, кривой край соты... Движение по кривой — основной закон природы...» 1

В этих словах — ключ к пониманию Шоу. Его мысль редко движется по прямой. Она все время уклоняется в разные стороны, чтобы! захватить в свою орбиту как можно больше разных явлений жизни. Она течет по кривой, и читателю надо поспевать за изгибами причудливого мышления Шоу.

•

ПАРАДОКС