Эмма - английский и русский параллельные тексты

It is the greatest absurdity—Actually snowing at this moment!—The folly of not allowing people to be comfortable at home—and the folly of people's not staying comfortably at home when they can!	Величайшая нелепица. Вот уже и снег пошел!.. Что за глупость из чистой прихоти лишать людей удовольствия спокойно сидеть дома — и что за глупость со стороны этих людей лишать себя такого удовольствия ради чьей-то прихоти!
If we were obliged to go out such an evening as this, by any call of duty or business, what a hardship we should deem it;—and here are we, probably with rather thinner clothing than usual, setting forward voluntarily, without excuse, in defiance of the voice of nature, which tells man, in every thing given to his view or his feelings, to stay at home himself, and keep all under shelter that he can;—here are we setting forward to spend five dull hours in another man's house, with nothing to say or to hear that was not said and heard yesterday, and may not be said and heard again to-morrow.	Ежели бы нам в подобный вечер пришлось покинуть теплый кров по зову долга или дела, сколь тягостной сочли бы мы такую повинность, — а тут, изволите ли видеть, влечемся куда-то по своей воле, одетые, пожалуй, легче обыкновенного, без мало-мальски серьезной причины, вопреки голосу естества, который повелевает нам, во имя верности нашим взглядам и чувствам, сидеть дома самим и не пускать наружу других — влечемся, изволите ли видеть, изнывать от скуки битых пять часов в чужом доме, где мы не скажем и не услышим ничего такого, что уже не было бы сказано вчера и не может быть вновь сказано завтра.
Going in dismal weather, to return probably in worse;—four horses and four servants taken out for nothing but to convey five idle, shivering creatures into colder rooms and worse company than they might have had at home."	Уезжаем в ненастную погоду, с тем чтобы, возможно, ехать назад по еще худшему ненастью!Четырех лошадей и четырех слуг гонят в дорогу, дабы пять праздных, дрожащих от стужи созданий могли сменить теплые комнаты на холодные, приятное общество — на менее приятное.
Emma did not find herself equal to give the pleased assent, which no doubt he was in the habit of receiving, to emulate the	Эмма не находила в себе сил умильно поддакивать, к чему он, несомненно, был приучен; пролепетать что-либо равнозначное тому:
"Very true, my love," which must have been usually administered by his travelling companion; but she had resolution enough to refrain from making any answer at all.	«Вы совершенно правы, мой ангел», которое он, вероятно, слышал всегда от спутницы жизни, но ей достало твердости хотя бы удержаться от ответа.
She could not be complying, she dreaded being quarrelsome; her heroism reached only to silence.	Соглашаться она не могла, ссориться не хотела; ее героических усилий хватило на то, чтобы промолчать.
She allowed him to talk, and arranged the glasses, and wrapped herself up, without opening her lips.	Она предоставила ему говорить, а сама, не размыкая губ, играла лорнеткой и плотнее куталась в накидку.
They arrived, the carriage turned, the step was let down, and Mr. Elton, spruce, black, and smiling, was with them instantly.	Подъехали к дому викария; карета развернулась, опустили подножку, и мистер Элтон, весь в черном, щеголеватый и улыбающийся, тотчас оказался подле них.
Emma thought with pleasure of some change of subject.	Эмма с удовольствием предвкушала перемену в разговоре.
Mr. Elton was all obligation and cheerfulness; he was so very cheerful in his civilities indeed, that she began to think he must have received a different account of Harriet from what had reached her.	Мистер Элтон был сама обаятельность, сама оживленность — он был, правду сказать, столь оживлен, произнося приличные случаю учтивости, что, вероятно, подумала Эмма, располагал иными сведениями о Гарриет, чем те, которые дошли до нее.
She had sent while dressing, and the answer had been,	Одеваясь к обеду, она послала справиться о больной, и ответ был:
"Much the same—not better."	«Все то же — не лучше».

"My report from Mrs. Goddard's," said she presently, "was not so pleasant as I had hoped—'Not better' was my answer."	— Вести, которые я имею от миссис Годдарт, — сказала она, когда он сделал передышку, — не столь утешительны, как я надеялась. Мне ответили:«Не лучше».
His face lengthened immediately; and his voice was the voice of sentiment as he answered.	Лицо его мгновенно вытянулось, голос исполнился чувствительности.
"Oh! no—I am grieved to find—I was on the point of telling you that when I called at Mrs. Goddard's door, which I did the very last thing before I returned to dress, I was told that Miss Smith was not better, by no means better, rather worse.	— Ах да! — отвечал он.— Сколь ни жаль, но. я как раз собирался сказать вам. когда я, возвращаясь переодеться, наведался по пути к миссис Годдарт, мне сообщили, что мисс Смит чувствует себя не лучше, ничуть не лучше, скорее даже хуже.
Very much grieved and concerned—I had flattered myself that she must be better after such a cordial as I knew had been given her in the morning."	Чрезвычайно опечален и встревожен — льстил себя надеждой, что, получив нынче утром известное нам целительное средство, она непременно поправится.
Emma smiled and answered—"My visit was of use to the nervous part of her complaint, I hope; but not even I can charm away a sore throat; it is a most severe cold indeed.	Эмма улыбнулась.— В части нервов мой визит, возможно, доставил ей облегчение, — сказала она, — однако даже мне не по силам заговорить больное горло.Она в самом деле очень сильно простужена.
Mr. Perry has been with her, as you probably heard."	Ее смотрел мистер Перри, как вы, очевидно, слышали.
"Yes—I imagined—that is—I did not—"	— Да, у меня было впечатление. то есть, нет — не слышал.
"He has been used to her in these complaints, and I hope to-morrow morning will bring us both a more comfortable report.	— Ему хорошо знакомы ее ангины, и я надеюсь, завтрашнее утро принесет нам более добрые вести.
But it is impossible not to feel uneasiness.	Но все-таки за нее нельзя не тревожиться.
Such a sad loss to our party to-day!"	Какая потеря для нашего сегодняшнего общества!
"Dreadful!—Exactly so, indeed.—She will be missed every moment."	— Ужасающая!..Да, именно так. Ее будет недоставать каждую минуту.
This was very proper; the sigh which accompanied it was really estimable; but it should have lasted longer.	Ответ был надлежащий — вздох, которым он сопровождался, мог вызвать лишь одобрение; однако непродолжительность печали противоречила всем правилам.
Emma was rather in dismay when only half a minute afterwards he began to speak of other things, and in a voice of the greatest alacrity and enjoyment.	Эмму неприятно поразило, что уже через полминуты он заговорил о другом, и прежнее радостное воодушевление слышалось в его голосе.
"What an excellent device," said he, "the use of a sheepskin for carriages.	— Что за превосходная мысль, — говорил он, — пользоваться в карете овчинным пологом.
How very comfortable they make it;—impossible to feel cold with such precautions.	Какое удобство создает подобная предусмотрительность — вовсе не чувствуется холод!
The contrivances of modern days indeed have rendered a gentleman's carriage perfectly complete.	Право же, современные приспособления довели карету благородного человека до совершенства.
One is so fenced and guarded from the weather, that not a breath of air can find its way unpermitted.	Путник огражден и защищен от капризов погоды столь надежно, что ни единое дуновение воздуха не проникает к нему без его воли.
Weather becomes absolutely of no consequence.	Погода просто теряет значение.
It is a very cold afternoon—but in this carriage we know nothing of the matter.—Ha! snows a little I see."	Сегодня очень холодно, а мы сидим себе здесь и в ус не дуем. Ха!Смотрите, вот и снежок пошел.

"Yes," said John Knightley, "and I think we shall have a good deal of it."	— Да, — отозвался Джон Найтли, — и думаю, нас ждет обильный снегопад.
"Christmas weather," observed Mr. Elton.	— На то и Рождество, — заметил мистер Элтон.
"Quite seasonable; and extremely fortunate we may think ourselves that it did not begin yesterday, and prevent this day's party, which it might very possibly have done, for Mr. Woodhouse would hardly have ventured had there been much snow on the ground; but now it is of no consequence.	— По времени и погода — и вы подумайте, как счастливо для нас сложилось, что снегопад не начался вчера и не помешал нашей сегодняшней поездке, — а очень мог бы, потому что мистер Вудхаус вряд ли решился бы ехать, если б накануне выпало много снегу, — ну, а нынче он нам не страшен.
This is quite the season indeed for friendly meetings.	Теперь самое время для дружеских встреч.
At Christmas every body invites their friends about them, and people think little of even the worst weather.	На Рождество всякий созывает к себе друзей, и мало кто задумывается о погоде, как бы она ни злилась.
I was snowed up at a friend's house once for a week.	Однажды я из-за снегопада на неделю застрял в доме приятеля.
Nothing could be pleasanter.	Вспоминаю об этом с наслаждением.
I went for only one night, and could not get away till that very day se'nnight."	Приехал на один вечер и не мог выбраться обратно ровно семь суток.
Mr.John Knightley looked as if he did not comprehend the pleasure, but said only, coolly,	Лицо мистера Джона Найтли изобразило неспособность постигнуть, в чем заключалось наслаждение, однако он ограничился сухим возражением:
"I cannot wish to be snowed up a week at Randalls."	— Не желал бы я из-за снегопада застрять на неделю в Рэндалсе.
At another time Emma might have been amused, but she was too much astonished now at Mr. Elton's spirits for other feelings.	В другое время Эмму позабавил бы этот разговор, но теперь все прочие чувства в ней заглушало недоумение.
Harriet seemed quite forgotten in the expectation of a pleasant party.	Мистер Элтон в радостном предвкушении званого обеда, казалось, и думать забил о Гарриет.
"We are sure of excellent fires," continued he, "and every thing in the greatest comfort.	— Нас ждет пылающий камин, уют и нега, — продолжал он.
Charming people, Mr. and Mrs. Weston;—Mrs. Weston indeed is much beyond praise, and he is exactly what one values, so hospitable, and so fond of society;—it will be a small party, but where small parties are select, they are perhaps the most agreeable of any.	— Очаровательные люди мистер и миссис Уэстон.Миссис Уэстон поистине выше похвал, а он — воплощение всего, что мы ценим в ближнем, такой гостеприимный хозяин, любитель общества — на сей раз оно будет немногочисленно, однако когда небольшое общество составляют избранные, ничто, пожалуй, не может быть приятнее.
Mr. Weston's dining-room does not accommodate more than ten comfortably; and for my part, I would rather, under such circumstances, fall short by two than exceed by two.	В столовой миссис Уэстон с удобством помещаются десять человек, не более, и, если вы спросите меня, я скажу, что предпочтительнее в подобном случае недосчитаться двух из этого числа, нежели двух к нему прибавить.
I think you will agree with me, (turning with a soft air to Emma,) I think I shall certainly have your approbation, though Mr. Knightley perhaps, from being used to the large parties of London, may not quite enter into our feelings."	Вы, думаю, поддержите меня, — оборотясь с умильным видом к Эмме, — в вашем согласии я, думается, могу быть уверен, хоть мистер Найтли, привыкший к многолюдным вечерам в столице, быть может, и не вполне разделяет наши взгляды.
"I know nothing of the large parties of London, sir—I never dine with any body."	— Я не имею никакого представлений, сэр, о многолюдных вечерах в столице — я никогда и ни к кому не езжу обедать.
"Indeed! (in a tone of wonder and pity,) I had no idea that the law had been so great a slavery.	— Вот как?— С изумлением и жалостью: — Не предполагал, что занятия юриспруденцией — столь рабский труд.

Well, sir, the time must come when you will be paid for all this, when you will have little labour and great enjoyment."	Что ж, сэр, придет, должно быть, время, когда вам за все это воздастся, когда в жизни вашей будет меньше трудов и гораздо больше удовольствий.
"My first enjoyment," replied John Knightley, as they passed through the sweep-gate, "will be to find myself safe at Hartfield again."	— Для меня, — возразил Джон Найтли, когда карета въезжала в ворота, — первым удовольствием будет вновь подобру-поздореву очутиться в Хартфилде.
CHAPTER XIV	Глава 14
Some change of countenance was necessary for each gentleman as they walked into Mrs. Weston's drawing-room;—Mr. Elton must compose his joyous looks, and Mr. John Knightley disperse his ill-humour.	При входе в гостиную миссис Уэстон двум джентльменам потребовалось несколько изменить выражение лица: мистеру Элтону — придать спокойствие своим сияющим чертам, мистеру Джону Найтли — разгладить нахмуренное чело.
Mr. Elton must smile less, and Mr. John Knightley more, to fit them for the place.—Emma only might be as nature prompted, and shew herself just as happy as she was.	Одна только Эмма могла оставаться такою, как ей подсказывала природа, и открыто предаваться своей радости.
To her it was real enjoyment to be with the Westons.	Она всегда радовалась случаю побыть с Уэстонами.
Mr. Weston was a great favourite, and there was not a creature in the world to whom she spoke with such unreserve, as to his wife; not any one, to whom she related with such conviction of being listened to and understood, of being always interesting and always intelligible, the little affairs, arrangements, perplexities, and pleasures of her father and herself.	Мистер Уэстон пользовался особенным ее расположением, и не было на свете человека, с которым она могла бы делиться всем столь откровенно, как с его женою, — говорить со столь твердым убеждением, что ее выслушают и поймут с полуслова, с интересом входя в подробности домашних дел, как приятных, так и затруднительных; в подробности будничных событий и недоразумений, относящихся к ней и ее батюшке.
She could tell nothing of Hartfield, in which Mrs. Weston had not a lively concern; and half an hour's uninterrupted communication of all those little matters on which the daily happiness of private life depends, was one of the first gratifications of each.	Все, что имело касательство до Хартфилда, находило живейший отклик в душе миссис Уэстон, и не было для них обеих большей отрады, чем посидеть полчасика вдвоем, толкуя о тех незначащих предметах, из коих ежедневно слагается счастье домашней жизни.
This was a pleasure which perhaps the whole day's visit might not afford, which certainly did not belong to the present half-hour; but the very sight of Mrs. Weston, her smile, her touch, her voice was grateful to Emma, and she determined to think as little as possible of Mr. Elton's oddities, or of any thing else unpleasant, and enjoy all that was enjoyable to the utmost.	Не всякий день в гостях друг у друга дарил им это удовольствие, и уж подавно не обещали его те полчаса, которые оставались теперь до обеда, однако само присутствие миссис Уэстон, ее улыбка, прикосновение, голос были приятны Эмме, и она решила поменьше размышлять о странностях мистера Элтона и больше радоваться тому, что способно доставить радость.
The misfortune of Harriet's cold had been pretty well gone through before her arrival.	Незадачу с простудою Г арриет обстоятельно обсудили еще до ее приезда.
Mr. Woodhouse had been safely seated long enough to give the history of it, besides all the history of his own and Isabella's coming, and of Emma's being to follow, and had indeed just got to the end of his satisfaction that James should come and see his daughter, when the others appeared, and Mrs. Weston, who had been almost wholly engrossed by her attentions to him, was able to turn away and welcome her dear Emma.	Мистер Вудхаус, благополучно водворенный в кресла, успел поведать эту историю, а заодно, и со всевозможной обстоятельностью, историю своего с Изабеллой путешествия сюда и долженствующего быть приезда Эммы им вослед, изъявил свое удовлетворение возможностью для Джеймса свидеться с дочерью — и как раз договаривал последние слова, когда явились остальные и миссис Уэстон, принужденная до той минуты всецело заниматься им одним, могла подняться навстречу своей любимице.

Emma's project of forgetting Mr. Elton for a while made her rather sorry to find, when they had all taken their places, that he was close to her.	Положа себе на время выкинуть из головы мистера Элтона, Эмма, когда все общество расселось по местам, не без досады обнаружила, что он расположился подле нее.
The difficulty was great of driving his strange insensibility towards Harriet, from her mind, while he not only sat at her elbow, but was continually obtruding his happy countenance on her notice, and solicitously addressing her upon every occasion.	Как было ей не думать о его непонятной бесчувственности в отношении Гарриет, когда он мало того что поместился у ней под самым боком, но и непрестанно подставлял ей на обозрение свою сияющую физиономию, назойливо адресуясь к ней при всяком удобном случае!
Instead of forgetting him, his behaviour was such that she could not avoid the internal suggestion of	Он не только не давал ей забыть о нем, но всем поведением своим неизбежно внушал ей тайную мысль:
"Can it really be as my brother imagined? can it be possible for this man to be beginning to transfer his affections from Harriet to me?—Absurd and insufferable!"—Yet he would be so anxious for her being perfectly warm, would be so interested about her father, and so delighted with Mrs. Weston; and at last would begin admiring her drawings with so much zeal and so little knowledge as seemed terribly like a would-be lover, and made it some effort with her to preserve her good manners.	«Неужели то, что вообразил мой брат, правда? Возможно ли, чтобы этот человек в самом деле начал переносить свои нежные чувства на меня, отвратясь от Гарриет?..Нелепо, нестерпимо!»А между тем он изъявлял в своих речах столько заботы о том, довольно ли она согрелась, столько участия к отцу ее, столько восторгов, что очутился в обществе миссис Уэстон, и наконец принялся со столь великим жаром и малым разумением восхищаться ее картинами, что ужасно всем этим напоминал ретивого влюбленного, и Эмме стоило больших усилий держаться в ответ на все это в рамках, предписываемых хорошим воспитанием.
For her own sake she could not be rude; and for Harriet's, in the hope that all would yet turn out right, she was even positively civil; but it was an effort; especially as something was going on amongst the others, in the most overpowering period of Mr. Elton's nonsense, which she particularly wished to listen to.	Из уважения к себе она не могла отвечать грубостью; из уважения к интересам Гарриет — в надежде, что все еще образуется — вела себя, более того, с отменной учтивостью, но это давалось ей нелегко, тем более что у других в самый разгар трескотни мистера Элтона завязался разговор, который ей в особенности любопытно было бы послушать.
She heard enough to know that Mr. Weston was giving some information about his son; she heard the words "my son," and	По тому, что все-таки долетало до нее, она поняла, что мистер Уэстон рассказывает им о сыне; слова «мой сын»,
"Frank," and "my son," repeated several times over; and, from a few other half-syllables very much suspected that he was announcing an early visit from his son; but before she could quiet Mr. Elton, the subject was so completely past that any reviving question from her would have been awkward.	«Фрэнк», и снова «сын мой» несколько раз достигали ее слуха, а по другим обрывкам слов можно было догадаться, что он извещает их о скором приезде сына, однако она еще не успела унять мистера Элтона, когда разговор неотвратимо покатился дальше и возвращать его вспять наводящим вопросом было бы неловко.
Now, it so happened that in spite of Emma's resolution of never marrying, there was something in the name, in the idea of Mr. Frank Churchill, which always interested her.	Здесь нелишне заметить, что, вопреки намерению Эммы никогда не выходить замуж, было в имени, в образе мистера Фрэнка Черчилла нечто неизменно для нее притягательное.
She had frequently thought—especially since his father's marriage with Miss Taylor—that if she were to marry, he was the very person to suit her in age, character and condition.	Часто — и особенно часто с тех пор, как его отец женился на мисс Тейлор — ей приходило на ум, что ежели все же ей привелось бы выйти замуж, то по годам, по званию, по состоянию никто не подошел бы ей более его.
He seemed by this connexion between the families, quite to belong to her.	Казалось, самые узы между их семьями с определенностью указывали, что он назначен для нее.

She could not but suppose it to be a match that every body who knew them must think of.	Нельзя было не предположить, что всякому, который знает их, сама собою напрашивается мысль об их союзе.
That Mr. and Mrs. Weston did think of it, she was very strongly persuaded; and though not meaning to be induced by him, or by any body else, to give up a situation which she believed more replete with good than any she could change it for, she had a great curiosity to see him, a decided intention of finding him pleasant, of being liked by him to a certain degree, and a sort of pleasure in the idea of their being coupled in their friends' imaginations.	В том, что ее лелеют мистер и миссис Уэстон, она не сомневалась ни минуты, и, хотя не собиралась, сколько бы он или кто-нибудь еще ни склонял ее к тому, отказываться от нынешнего своего положения, ибо не верила, что другое может сулить ей столь же изобильные блага, в ней велико было желание увидеть его, воочию убедиться в его достоинствах, самой произвести хорошее впечатление, а сознание, что друзья мысленно соединяют их имена, не лишено было для нее приятности.
With such sensations, Mr. Elton's civilities were dreadfully ill-timed; but she had the comfort of appearing very polite, while feeling very cross—and of thinking that the rest of the visit could not possibly pass without bringing forward the same information again, or the substance of it, from the open-hearted Mr. Weston.—So it proved;—for when happily released from Mr. Elton, and seated by Mr. Weston, at dinner, he made use of the very first interval in the cares of hospitality, the very first leisure from the saddle of mutton, to say to her,	При таковом умонаправлении Эммы галантности мистера Элтона пришлись отчаянно не ко времени; ей оставалось лишь то утешение, что хотя вся она внутри кипит от злости, но вид сохраняет самый вежливый — а прямодушный мистер Уэстон наверняка не утерпит и до скончания вечера еще раз огласит свою новость, хотя бы в общих чертах.Так и случилось — ибо, когда обед принес ей счастливое избавление от мистера Элтона и она оказалась за столом рядом с мистером Уэстоном, он воспользовался первою же передышкой от своих обязанностей хозяина, первою же минутой после того, как нарезал седло барашка, чтобы сообщить ей:
"We want only two more to be just the right number.	— Нам здесь недостает лишь двоих для ровного счета.
I should like to see two more here,—your pretty little friend, Miss Smith, and my son—and then I should say we were quite complete.	Сюда бы еще вашу хорошенькую приятельницу, мисс Смит, и моего сына — и тогда я сказал бы, что все в сборе.
I believe you did not hear me telling the others in the drawing-room that we are expecting Frank.	Вы, ежели не ошибаюсь, не слышали, как я говорил в гостиной, что мы ждем Фрэнка?
I had a letter from him this morning, and he will be with us within a fortnight."	Я нынче утром получил от него письмо — он будет через две недели.
Emma spoke with a very proper degree of pleasure; and fully assented to his proposition of Mr. Frank Churchill and Miss Smith making their party quite complete.	Эмма с подобающей долей сдержанности отвечала, что ей очень приятно слышать это, и от души подтвердила, что мистер Франк Черчилл и мисс Смит как нельзя удачнее дополнили бы собою их кружок.
"He has been wanting to come to us," continued Mr. Weston, "ever since September: every letter has been full of it; but he cannot command his own time.	— Он собирается приехать еще с сентября месяца,— продолжал мистер Уэстон, — только о том и пишет в каждом письме, но он не свободен распоряжаться своим временем.
He has those to please who must be pleased, and who (between ourselves) are sometimes to be pleased only by a good many sacrifices.	Ему приходится угождать другим, а этим другим, между нами говоря, зачастую нельзя угодить иначе, как довольно многим жертвуя.
But now I have no doubt of seeing him here about the second week in January."	Но на сей раз у меня нет сомнений, и ко второй неделе января мы все-таки увидим его здесь.
"What a very great pleasure it will be to you! and Mrs. Weston is so anxious to be acquainted with him, that she must be almost as happy as yourself."	— То-то будет вам радость!Вероятно, и миссис Уэстон рада не меньше вас, ведь ей так не терпится познакомиться с ним.
"Yes, she would be, but that she thinks there will be another put-off.	— Была бы рада, когда б не полагала, что все кончится новой отсрочкой.

She does not depend upon his coming so much as I do: but she does not know the parties so well as I do.	В ней нет такой уверенности, как во мне, что он приедет, — однако ей хуже моего известна подоплека этого дела и участвующие в нем лица.
The case, you see, is—(but this is quite between ourselves: I did not mention a syllable of it in the other room.There are secrets in all families, you know)—The case is, that a party of friends are invited to pay a visit at Enscombe in January; and that Frank's coming depends upon their being put off.	А суть, видите ли, в том, — но это уже сугубо между нами, об этом я там в гостиной даже не заикался, в каждом семействе, знаете, есть свои тайны, — так вот, суть и том, что на январь в Энскум приглашены гости, и Фрэнк может приехать лишь в том случае, ежели этих гостей отменят.
If they are not put off, he cannot stir.	Иначе ему нельзя тронуться с места.
But I know they will, because it is a family that a certain lady, of some consequence, at Enscombe, has a particular dislike to: and though it is thought necessary to invite them once in two or three years, they always are put off when it comes to the point.	Ну, а мне доподлинно известно, что их отменят, так как именно этих знакомых терпеть не может некая особа, пользующаяся в Энскуме достаточным влиянием, и хотя раз в два-три года их почитают нужным приглашать, но всякий раз, когда доходит до дела, отменяют.
I have not the smallest doubt of the issue.	Я твердо знаю наперед, чем это кончится.
I am as confident of seeing Frank here before the middle of January, as I am of being here myself: but your good friend there (nodding towards the upper end of the table) has so few vagaries herself, and has been so little used to them at Hartfield, that she cannot calculate on their effects, as I have been long in the practice of doing."	Голову даю на отсечение, что до середины января Фрэнк будет здесь, но добрая наперсница ваша, — указывая кивком головы на другой конец стола, — столь чужда всяческой блажи сама и не приучена была встречаться с нею в Хартфилде, что не может принимать в расчет ее последствия, как это издавна привык делать я.
"I am sorry there should be any thing like doubt in the case," replied Emma; "but am disposed to side with you, Mr. Weston.	— Мне жаль, если в этом деле нет полной определенности, — возразила Эмма, — однако я склонна принять вашу сторону, мистер Уэстон.
If you think he will come, I shall think so too; for you know Enscombe."	Раз вы считаете, что он приедет, значит, и я буду так считать, ибо вам лучше судить, каковы порядки в Энскуме.
"Yes—I have some right to that knowledge; though I have never been at the place in my life.—She is an odd woman!—But I never allow myself to speak ill of her, on Frank's account; for I do believe her to be very fond of him.	— Да, — полагаю, что я отчасти вправе составить себе таковое суждение, хотя ни разу в жизни там не был.Эта дама горазда на причуды!..И все же из-за ее отношения к Фрэнку я не позволяю себе дурно о ней отзываться — по-моему, она искренне его любит.
I used to think she was not capable of being fond of any body, except herself: but she has always been kind to him (in her way—allowing for little whims and caprices, and expecting every thing to be as she likes).	Одно время я думал, что никого, кроме себя, она любить не способна, но к нему она всегда была добра — на свой лад, то есть не без причуд, и прихотей, и желания во всем непременно поставить на своем.
And it is no small credit, in my opinion, to him, that he should excite such an affection; for, though I would not say it to any body else, she has no more heart than a stone to people in general; and the devil of a temper."	И ему делает, на мой взгляд, немалую честь то, что он умел возбудить в ней подобное чувство, ибо — пусть я никому больше об этом не обмолвлюсь — все прочие находят в ней каменное сердце и дьявольский норов.

Emma liked the subject so well, that she began upon it, to Mrs. Weston, very soon after their moving into the drawing-room: wishing her joy—yet observing, that she knew the first meeting must be rather alarming.— Mrs. Weston agreed to it; but added, that she should be very glad to be secure of undergoing the anxiety of a first meeting at the time talked of: "for I cannot depend upon his coming.	Эмме предмет сей был столь любезен, что, едва только дамы перешли в гостиную, как она завела о нем речь с миссис Уэстон, поздравив ее — однако заметив при этом, что первой встречи, она знает, мы всегда ожидаем с тревогой.Миссис Уэстон согласилась, но, впрочем, прибавила, что предпочла бы знать поточнее, когда именно ей предстоит испытать волнения первой встречи, «потому что я не слишком полагаюсь на то, что он приедет.
I cannot be so sanguine as Mr. Weston.	Я не столь радужно смотрю на вещи, как мистер Уэстон.
I am very much afraid that it will all end in nothing.	Боюсь, как бы все это не кончилось ничем.
Mr. Weston, I dare say, has been telling you exactly how the matter stands?"	Мистер Уэстон сообщил вам, вероятно, как обстоят дела».
"Yes—it seems to depend upon nothing but the ill-humour of Mrs. Churchill, which I imagine to be the most certain thing in the world."	— Да, — все зависит, кажется, единственно от капризов миссис Черчилл, а они, сколько я понимаю, отличаются редкостным постоянством.
"My Emma!" replied Mrs. Weston, smiling, "what is the certainty of caprice?"	— Эмма, дитя мое! — возразила, улыбаясь, миссис Уэстон.— Как связать постоянство с переменчивостью?
Then turning to Isabella, who had not been attending before—"You must know, my dear Mrs. Knightley, that we are by no means so sure of seeing Mr. Frank Churchill, in my opinion, as his father thinks.	— И, отнесясь к Изабелле, которая до сих пор не следила за их разговором: — Знайте, дорогая миссис Найтли, что, на мой взгляд, у нас вовсе нет оснований для той уверенности, что мистер Фрэнк Черчилл посетит нас, какую питает его отец.
It depends entirely upon his aunt's spirits and pleasure; in short, upon her temper.	Это целиком зависит от воли и благорасположения его тетушки или, попросту говоря, от ее настроения.
To you—to my two daughters—I may venture on the truth.	Вам — дочерям моим — я не побоюсь сказать всю правду.
Mrs. Churchill rules at Enscombe, and is a very odd-tempered woman; and his coming now, depends upon her being willing to spare him."	Миссис Черчилл единовластно царствует в Энскуме, и куда как своенравна — приедет он или нет, зависит от того, пожелает ли она его отпустить.
"Oh, Mrs. Churchill; every body knows Mrs. Churchill," replied Isabella: "and I am sure I never think of that poor young man without the greatest compassion.	— Ох, уж эта миссис Черчилл, кто же ее не знает,— отозвалась Изабелла, — бедный юноша, не могу о нем подумать без сострадания.
To be constantly living with an ill-tempered person, must be dreadful.	Что за пытка, должно быть, жить под одною крышей с человеком, у которого такой скверный нрав.
It is what we happily have never known any thing of; but it must be a life of misery.	Нам, к счастью, не дано было это изведать, но каждому и без того понятно, это не жизнь, а сущее наказанье.
What a blessing, that she never had any children!	Хорошо еще, что у нее нет и не было своих детей!
Poor little creatures, how unhappy she would have made them!"	Как она мучила бы их, бедняжек!
Emma wished she had been alone with Mrs. Weston.	Эмме жаль было, что им с миссис Уэстон нельзя остаться вдвоем.

She should then have heard more: Mrs. Weston would speak to her, with a degree of unreserve which she would not hazard with Isabella; and, she really believed, would scarcely try to conceal any thing relative to the Churchills from her, excepting those views on the young man, of which her own imagination had already given her such instinctive knowledge.	Тогда она узнала бы больше — при ней одной миссис Уэстон говорила бы с откровенностью, на которую не отваживалась в присутствии Изабеллы, и, полагала она, вряд ли старалась бы скрыть что-либо, относящееся до Черчиллов, помимо суждений о молодом Черчилле, подсказанных ей собственным чутьем и воображением.
But at present there was nothing more to be said.	Покамест, однако, прибавить к сказанному было нечего.
Mr. Woodhouse very soon followed them into the drawing-room.	Вослед им вскоре перешел в гостиную и мистер Вудхаус.
To be sitting long after dinner, was a confinement that he could not endure.	Надолго засиживаться в мужском обществе после обеда казалось ему нестерпимою повинностью.
Neither wine nor conversation was any thing to him; and gladly did he move to those with whom he was always comfortable.	Ни вино, ни беседа не имели цены в его глазах, и он рад-радешенек был перебраться поближе к тем, с которыми всегда чувствовал себя легко и свободно.
While he talked to Isabella, however, Emma found an opportunity of saying,	Тут-то, покуда он ворковал с Изабеллой, Эмма и воспользовалась удобною минутой.
"And so you do not consider this visit from your son as by any means certain.	— Итак, у вас, значит, нет твердой уверенности, что сын ваш приедет.
I am sorry for it.	Жаль.
The introduction must be unpleasant, whenever it takes place; and the sooner it could be over, the better."	В первом знакомстве мало приятного, когда бы оно ни совершилось, и чем скорей оно произойдет, тем лучше.
"Yes; and every delay makes one more apprehensive of other delays.	— Да, — и с каждою отсрочкой невольно нарастает предчувствие новых отсрочек.
Even if this family, the Braithwaites, are put off, I am still afraid that some excuse may be found for disappointing us.	Боюсь, если даже визит этих знакомых, Брейсуэйтов, отменят, все равно отыщется какой-нибудь предлог обмануть наши ожидания.
I cannot bear to imagine any reluctance on his side; but I am sure there is a great wish on the Churchills' to keep him to themselves.	О нежелании с его стороны я не могу и мысли допустить, зато убеждена в великом желании Черчиллов держать его при себе.
There is jealousy.	Они его ревнуют.
They are jealous even of his regard for his father.	Даже его уважение к отцу внушает им ревность.
In short, I can feel no dependence on his coming, and I wish Mr. Weston were less sanguine."	Короче говоря, у меня нет большой надежды, что он приедет, и лучше бы мистер Уэстон не ликовал раньше времени.
"He ought to come," said Emma.	— Он обязан приехать, — сказала Эмма.
"If he could stay only a couple of days, he ought to come; and one can hardly conceive a young man's not having it in his power to do as much as that.	— Пускай хоть на два дня — обязан, и как-то трудно себе представить, чтобы взрослый молодой человек не властен был распоряжаться собою даже в столь скромной мере.
A young woman, if she fall into bad hands, may be teased, and kept at a distance from those she wants to be with; but one cannot comprehend a young man's being under such restraint, as not to be able to spend a week with his father, if he likes it."	Я понимаю, молоденькую женщину, попади она в дурные руки, немудрено мелочным тиранством удерживать вдали от тех, с которыми ей хочется быть, но чтобы молодого мужчину держали в такой узде, что ему нельзя, при желании, на недельку наведаться к родному отцу, — это невероятно.
"One ought to be at Enscombe, and know the ways of the family, before one decides upon what he can do," replied Mrs. Weston.	— Надобно сперва побывать в Энскуме да разобраться, каковы там порядки, а уж после решать, что ему можно, а что нельзя, — возразила миссис Уэстон.

"One ought to use the same caution, perhaps, in judging of the conduct of any one individual of any one family; but Enscombe, I believe, certainly must not be judged by general rules: she is so very unreasonable; and every thing gives way to her."	— Вероятно, подобную осторожность следует соблюдать всякий раз, когда мы беремся судить о поведении отдельного лица или же семейства, и уж тем более нельзя исходить из общих правил, составляя суждение об Энскуме, — там все подчиняется ей, а для нее законы не писаны.
"But she is so fond of the nephew: he is so very great a favourite.	— Да ведь она обожает племянника, души в нем не чает.
Now, according to my idea of Mrs. Churchill, it would be most natural, that while she makes no sacrifice for the comfort of the husband, to whom she owes every thing, while she exercises incessant caprice towards him, she should frequently be governed by the nephew, to whom she owes nothing at all."	Сколько я себе представляю, для особы вроде миссис Черчилл естественно было бы, ничем не поступаясь ради мужа, которому она обязана всем на свете — помыкая им, как ей взбредет на ум, сплошь да рядом, — идти в то же время на поводу у племянника, которому она не обязана решительно ничем.
"My dearest Emma, do not pretend, with your sweet temper, to understand a bad one, or to lay down rules for it: you must let it go its own way.	— Голубчик Эмма, вам ли с вашим добрым нравом разгадывать чей-то вздорный иль устанавливать для него правила — пусть его следует своим правилам.
I have no doubt of his having, at times, considerable influence; but it may be perfectly impossible for him to know beforehand when it will be."	Не сомневаюсь, что к голосу племянника прислушиваются подчас с большим вниманием, но очень может быть, что ему невозможно знать наперед, когда выдастся такой час.
Emma listened, and then coolly said,	Эмма выслушала и заметила холодно:
"I shall not be satisfied, unless he comes."	— Все равно, что ни говорите, а он должен приехать.
"He may have a great deal of influence on some points," continued Mrs. Weston, "and on others, very little: and among those, on which she is beyond his reach, it is but too likely, may be this very circumstance of his coming away from them to visit us."	— Он может иметь огромное влияние в одних вопросах и ничтожное — в других, а вопрос, ехать ли ему к нам, скорей всего, относится как раз к числу тех, в которых миссис Черчилл недоступна его влиянию.
CHAPTER XV	Глава 15
Mr. Woodhouse was soon ready for his tea; and when he had drank his tea he was quite ready to go home; and it was as much as his three companions could do, to entertain away his notice of the lateness of the hour, before the other gentlemen appeared.	Вскоре мистер Вудхаус уже готов был пить чай, а откушав чаю, был совершенно готов ехать домой, и три его собеседницы наперебой старались отвлечь его внимание от часовой стрелки, покуда к ним не присоединятся остальные мужчины.
Mr. Weston was chatty and convivial, and no friend to early separations of any sort; but at last the drawing-room party did receive an augmentation.	Мистер Уэстон, человек словоохотливый, общительный, был не охотник торопить минуту расставанья, но наконец к обществу в гостиной прибыло-таки пополнение.
Mr. Elton, in very good spirits, was one of the first to walk in.	Одним из первых, и в наилучшем расположении духа, вошел мистер Элтон.
Mrs. Weston and Emma were sitting together on a sofa.	Миссис Уэстон с Эммою сидели на софе.
He joined them immediately, and, with scarcely an invitation, seated himself between them.	Он сразу направился к ним и, не дожидаясь приглашения, уселся между ними.
Emma, in good spirits too, from the amusement afforded her mind by the expectation of Mr. Frank Churchill, was willing to forget his late improprieties, and be as well satisfied with him as before, and on his making Harriet his very first subject, was ready to listen with most friendly smiles.	Эмма, также в приятном настроении, освежась увлекательными спекуляциями о видах на приезд мистера Фрэнка Черчилла, не прочь была сменить гнев на милость, предав забвению недавние его оплошности, и, когда он первым делом заговорил о Гарриет, она приготовилась слушать с самою приветливой улыбкой.

He professed himself extremely anxious about her fair friend—her fair, lovely, amiable friend.	Он объявил, что до крайности озабочен состоянием ее приятельницы — ее милого, доброго, прелестного друга.
"Did she know?—had she heard any thing about her, since their being at Randalls?—he felt much anxiety—he must confess that the nature of her complaint alarmed him considerably."	Что слышно?Не поступило ли новых известий за то время, покуда они в Рэндалсе?Он очень беспокоится — он должен признаться, что природа ее недуга внушает ему серьезные опасения.
And in this style he talked on for some time very properly, not much attending to any answer, but altogether sufficiently awake to the terror of a bad sore throat; and Emma was quite in charity with him.	И так далее, в том же похвальном ключе, не слишком прислушиваясь к тому, что ему говорят в ответ, но столь уместно встревоженный зловещими свойствами тяжелой ангины, что Эмма не судила его строго.
But at last there seemed a perverse turn; it seemed all at once as if he were more afraid of its being a bad sore throat on her account, than on Harriet's—more anxious that she should escape the infection, than that there should be no infection in the complaint.	Но вот речи его приняли несколько странное направление; не столько из-за Гарриет, почудилось вдруг, боится он, как бы ангина не оказалась тяжелой, сколько из-за нее самой; не то ему страшно, что в горло Гарриет может проникнуть инфекция, а скорее то, что инфекция может передаться ей.
He began with great earnestness to entreat her to refrain from visiting the sick-chamber again, for the present—to entreat her to promise him not to venture into such hazard till he had seen Mr. Perry and learnt his opinion; and though she tried to laugh it off and bring the subject back into its proper course, there was no putting an end to his extreme solicitude about her.	Он с жаром уговаривал ее до поры до времени не входить больше в комнату больной — обещать ему, что она не станет подвергать себя такому риску, пока он не повидает мистера Перри и не узнает его мнение, и, как ни старалась Эмма обратить разговор в шутку и вернуть его в должное русло, преувеличенной заботе мистера Элтона о ее персоне не видно было конца.
She was vexed.	Она начинала терять терпение.
It did appear—there was no concealing it—exactly like the pretence of being in love with her, instead of Harriet; an inconstancy, if real, the most contemptible and abominable! and she had difficulty in behaving with temper.	Похоже было — что греха таить, — он в самом деле тщился показать, будто влюблен в нее, а не в Г арриет; презренное, гнусное непостоянство, ежели так!..
He turned to Mrs. Weston to implore her assistance,	Эмме стоило труда сохранять хладнокровие.
"Would not she give him her support?—would not she add her persuasions to his, to induce Miss Woodhouse not to go to Mrs. Goddard's till it were certain that Miss Smith's disorder had no infection?	Ища союзницы, он воззвал к миссис Уэстон: не окажет ли она ему поддержки?Не присоединит ли свой голос к его увещаниям, что мисс Вудхаус не следует бывать у миссис Годдард, покуда не подтвердится, что болезнь мисс Смит не заразительна?
He could not be satisfied without a promise—would not she give him her influence in procuring it?"	Мисс Вудхаус должна обещать это, иначе он не успокоится, — не употребит ли миссис Уэстон свое влияние в помощь ему?
"So scrupulous for others," he continued, "and yet so careless for herself!	— Столько заботы о других, — продолжал он, — и такое небрежение к себе!
She wanted me to nurse my cold by staying at home to-day, and yet will not promise to avoid the danger of catching an ulcerated sore throat herself.	Желать, чтобы я нынче остался дома лечиться от простуды, а себя подвергать опасности заразиться гнилою ангиной!
Is this fair, Mrs. Weston?—Judge between us.	Где же справедливость, миссис Уэстон? Будьте нам судьею.
Have not I some right to complain?	Не вправе ли я попенять ей за это?
I am sure of your kind support and aid."	Полагаюсь на любезную помощь вашу и поддержку.

Emma saw Mrs. Weston's surprize, and felt that it must be great, at an address which, in words and manner, was assuming to himself the right of first interest in her; and as for herself, she was too much provoked and offended to have the power of directly saying any thing to the purpose.	Эмма видела, что миссис Уэстон удивлена — и весьма, должно быть, — обращением, в коем он каждым словом, всею манерою своей, присваивал право принимать в ней первостепенное участие; сама она, оскорбленная, возмущенная до глубины души, не находила слов для достойного ответа.
She could only give him a look; but it was such a look as she thought must restore him to his senses, and then left the sofa, removing to a seat by her sister, and giving her all her attention.	Она лишь смерила его взглядом — но таким взглядом, который, думалось ей, должен привести его в чувство, — а затем, встав с софы, пересела к сестре и уж более не удостаивала его вниманием.
She had not time to know how Mr. Elton took the reproof, so rapidly did another subject succeed; for Mr. John Knightley now came into the room from examining the weather, and opened on them all with the information of the ground being covered with snow, and of its still snowing fast, with a strong drifting wind; concluding with these words to Mr. Woodhouse:	Узнать, как принял мистер Элтон этот безмолвный выговор, она не успела, ибо тотчас вслед за тем произошло новое событие: мистер Джон Найтли, выйдя проверить, какова погода, воротился и объявил во всеуслышание, что на дворе валит снег, все кругом занесло и сильно метет и, обращаясь к мистеру Вудхаусу, заключил:
"This will prove a spirited beginning of your winter engagements, sir.	— Куда как браво открываете вы зимний сезон, сэр!
Something new for your coachman and horses to be making their way through a storm of snow."	Для кучера и лошадей ваших будет внове прокладывать дорогу сквозь снежный буран.
Poor Mr. Woodhouse was silent from consternation; but every body else had something to say; every body was either surprized or not surprized, and had some question to ask, or some comfort to offer.	Бедный мистер Вудхаус онемел, пораженный ужасом, зато все прочие дружно заговорили — одних это удивило, других не удивило; одни задавали вопросы, другие бодрились.
Mrs. Weston and Emma tried earnestly to cheer him and turn his attention from his son-in-law, who was pursuing his triumph rather unfeelingly.	Миссис Уэстон и Эмма изо всех сил старались успокоить мистера Вудхауса и отвлечь его внимание от зятя, который, с торжеством и изрядной бесчувственностью, продолжал:
"I admired your resolution very much, sir," said he, "in venturing out in such weather, for of course you saw there would be snow very soon.	— Я был в восхищении, сэр, — говорил он, — когда вы отважно пустились в путь по такой погоде, хотя не могли не видеть, что очень скоро пойдет снег.
Every body must have seen the snow coming on.	Всякому ясно было, что снега не миновать.
I admired your spirit; and I dare say we shall get home very well.	Я восхищен вашею твердостью и не вижу причин сомневаться, что мы превосходно доедем до дому.
Another hour or two's snow can hardly make the road impassable; and we are two carriages; if one is blown over in the bleak part of the common field there will be the other at hand.	Едва ли за час-другой дорогу окончательно завалит снегом, да и на то у нас две кареты — перевернет ветром одну в открытом поле, так неподалеку будет другая.
I dare say we shall be all safe at Hartfield before midnight."	Глядишь, к полуночи и доберемся до Хартфилда в полной сохранности.
Mr.Weston, with triumph of a different sort, was confessing that he had known it to be snowing some time, but had not said a word, lest it should make Mr. Woodhouse uncomfortable, and be an excuse for his hurrying away.	Мистер Уэстон, тоже по-своему торжествуя, признался, что уже некоторое время знает про снегопад, но помалкивал из опасения, как бы мистер Вудхаус не всполошился и не заспешил домой.
As to there being any quantity of snow fallen or likely to fall to impede their return, that was a mere joke; he was afraid they would find no difficulty.	Но говорить, что такой снег помешает им доехать, можно разве что в шутку — увы, они могут ехать без всяких опасений.

He wished the road might be impassable, that he might be able to keep them all at Randalls; and with the utmost good-will was sure that accommodation might be found for every body, calling on his wife to agree with him, that with a little contrivance, every body might be lodged, which she hardly knew how to do, from the consciousness of there being but two spare rooms in the house.	Он пожалел, что дорогу не завалило снегом — уж тогда-то он бы оставил гостей в Рэндалсе, — и изъявил простодушную уверенность, что всем им нашлось бы место, призвав жену подтвердить, что, слегка пораскинув умом, можно было бы всех их прекрасно устроить на ночь, от чего она несколько смешалась, зная, что в доме есть только две свободные комнаты.
"What is to be done, my dear Emma?—what is to be done?" was Mr. Woodhouse's first exclamation, and all that he could say for some time.	— Что же делать, Эмма, душенька?..Что делать?.. — только и способен был восклицать мистер Вудхаус в первые минуты.
To her he looked for comfort; and her assurances of safety, her representation of the excellence of the horses, and of James, and of their having so many friends about them, revived him a little.	У нее искал он утешения, и, лишь когда она уверила его, что никакой опасности нет, напомнив, что у них отличные лошади, что Джеймс мастер своего дела, а вокруг так много друзей, — лишь тогда он немного ожил.
His eldest daughter's alarm was equal to his own.	Не меньше его всполошилась и старшая дочь.
The horror of being blocked up at Randalls, while her children were at Hartfield, was full in her imagination; and fancying the road to be now just passable for adventurous people, but in a state that admitted no delay, she was eager to have it settled, that her father and Emma should remain at Randalls, while she and her husband set forward instantly through all the possible accumulations of drifted snow that might impede them.	Воображение рисовало ей страшную картину, как они застрянут в Рэндалсе, отрезанные от Хартфилда и от детей; убежденная, что ехать по такому снегу впору лишь людям отчаянным, но не в силах вынести промедления, она ратовала за то, чтобы отцу и Эмме остаться в Рэндалсе, а ей самой с мужем безотложно отправиться в дорогу, какие бы непроходимые сугробы ни намело за это время.
"You had better order the carriage directly, my love," said she;"I dare say we shall be able to get along, if we set off directly; and if we do come to any thing very bad, I can get out and walk.	— Велите немедля закладывать, ангел мой, — сказала она, — думаю, еще есть кой-какая надежда пробраться, если выехать немедленно, — ну, а в крайнем случае, я вылезу и пойду пешком.
I am not at all afraid.	Ничего страшного.
I should not mind walking half the way.	Спокойно пройдусь пешочком, хотя бы и полдороги.
I could change my shoes, you know, the moment I got home; and it is not the sort of thing that gives me cold."	Дома сразу же сменю обувь, только и всего, я от таких вещей не простужаюсь.
"Indeed!" replied he.	— Вот как! — возразил он.
"Then, my dear Isabella, it is the most extraordinary sort of thing in the world, for in general every thing does give you cold.	— Тогда, дорогая моя Изабелла, это не иначе как чудеса, потому что, вообще говоря, вы простужаетесь от всего на свете.
Walk home!—you are prettily shod for walking home, I dare say.	Идти домой пешком!..Мило вы обуты для такой прогулки, нечего сказать.
It will be bad enough for the horses."	Тут даже лошадям придется туго.
Isabella turned to Mrs. Weston for her approbation of the plan.	Изабелла, обратясь к миссис Уэстон, спросила, одобряет ли она ее план.
Mrs. Weston could only approve.	Миссис Уэстон ничего не оставалось, как ответить утвердительно.

Isabella then went to Emma; but Emma could not so entirely give up the hope of their being all able to get away; and they were still discussing the point, when Mr. Knightley, who had left the room immediately after his brother's first report of the snow, came back again, and told them that he had been out of doors to examine, and could answer for there not being the smallest difficulty in their getting home, whenever they liked it, either now or an hour hence.	Тогда Изабелла подошла к Эмме, но Эмма не спешила отказаться от надежды уехать всем вместе; они так и не порешили ни на чем, когда вернулся мистер Найтли, который вышел из комнаты, едва только брат его объявил о снегопаде, и сказал, что был на дворе и готов поручиться, что, когда бы им ни вздумалось выехать, сию минуту или через час, они доедут домой без малейшего труда.
He had gone beyond the sweep—some way along the Highbury road—the snow was nowhere above half an inch deep—in many places hardly enough to whiten the ground; a very few flakes were falling at present, but the clouds were parting, and there was every appearance of its being soon over.	Он выходил за ворота — прошелся по дороге на Хайбери — снега выпало от силы на полдюйма, кое-где лишь слегка припорошило землю; сейчас еще падают редкие снежинки, однако тучи расходятся и по всему видно, что снег скоро кончится.
He had seen the coachmen, and they both agreed with him in there being nothing to apprehend.	Он заглянул и в кучерскую, и оба кучера согласились с ним, что опасаться нечего.
To Isabella, the relief of such tidings was very great, and they were scarcely less acceptable to Emma on her father's account, who was immediately set as much at ease on the subject as his nervous constitution allowed; but the alarm that had been raised could not be appeased so as to admit of any comfort for him while he continued at Randalls.	Изабелла приняла эту весть с превеликим облегчением, да и Эмма обрадовалась ей не меньше, из-за отца, который мгновенно успокоился, сколько позволяла ему его нервическая организация — то есть, иными словами, не мог после пережитых волнений быть совершенно покоен, покуда оставался в Рэндалсе.
He was satisfied of there being no present danger in returning home, but no assurances could convince him that it was safe to stay; and while the others were variously urging and recommending, Mr. Knightley and Emma settled it in a few brief sentences: thus—	Он утвердился в мысли, что ехать теперь домой безопасно, но никакими силами нельзя было внушить ему ту мысль, что и остаться безопасно тоже, и между тем как другие занимались советами да уговорами, мистер Найтли с Эммою уладили дело, обменявшись короткими фразами:
"Your father will not be easy; why do not you go?"	— У вашего батюшки душа не на месте, отчего вы не едете?
"I am ready, if the others are."	— Остановка за другими, я готова.
"Shall I ring the bell?"	— Тогда я позвоню?
"Yes, do."	— Извольте.
And the bell was rung, and the carriages spoken for.	Сказано — сделано: он позвонил и велел подавать кареты.
A few minutes more, and Emma hoped to see one troublesome companion deposited in his own house, to get sober and cool, and the other recover his temper and happiness when this visit of hardship were over.	Пройдут считанные минуты, уповала Эмма, и ее беспокойных спутников доставят домой; одного — протрезвиться и остыть, а другого — опомниться и прийти в себя после всех бурь и треволнений этой поездки.
The carriage came: and Mr. Woodhouse, always the first object on such occasions, was carefully attended to his own by Mr. Knightley and Mr. Weston; but not all that either could say could prevent some renewal of alarm at the sight of the snow which had actually fallen, and the discovery of a much darker night than he had been prepared for.	Кареты были поданы; хозяин дома и мистер Найтли бережно проводили к одной из них мистера Вудхауса, который всегда в подобных случаях был предметом первой заботы; но как ни пытались оба они обнадежить его, все же, при виде снега на земле и темных туч на небе, в нем снова ожила тревога.
"He was afraid they should have a very bad drive.	Их ждет, он боится, тяжелая дорога.
He was afraid poor Isabella would not like it.	Изабелле, бедняжке, придется трудно.
And there would be poor Emma in the carriage behind.	И каково-то будет Эмме, бедняжке, ехать позади.
He did not know what they had best do.	Что бы такое придумать, он не знает.

They must keep as much together as they could;" and James was talked to, and given a charge to go very slow and wait for the other carriage.	Им следует по возможности держаться всем вместе — и призван был Джеймс, и получил наставление ехать потихоньку и не отрываться от второй кареты.
Isabella stept in after her father; John Knightley, forgetting that he did not belong to their party, stept in after his wife very naturally; so that Emma found, on being escorted and followed into the second carriage by Mr. Elton, that the door was to be lawfully shut on them, and that they were to have a tete-a-tete drive.	Вслед за отцом в карету села Изабелла, а вслед за нею, забыв о том, что его место не здесь, очень естественно туда же сел и ее муж; таким образом, когда мистер Элтон подвел ко второй карете Эмму и сам уселся рядом, то дверцу, как и положено, захлопнули и обнаружилось, что им предстоит ехать tete-a-tete.
It would not have been the awkwardness of a moment, it would have been rather a pleasure, previous to the suspicions of this very day; she could have talked to him of Harriet, and the three-quarters of a mile would have seemed but one.	В обычное время это не смутило бы ее ни на минуту, скорей доставило бы удовольствие: его можно было бы вызвать на разговор о Гарриет, и путь в три четверти мили сократился бы втрое.
But now, she would rather it had not happened.	Но теперь, после его подозрительного поведения, она бы предпочла этого избежать.
She believed he had been drinking too much of Mr. Weston's good wine, and felt sure that he would want to be talking nonsense.	Вероятно, когда мистер Уэстон потчевал мужчин добрым вином, он хлебнул лишнего и настроен был болтать чепуху.
To restrain him as much as might be, by her own manners, she was immediately preparing to speak with exquisite calmness and gravity of the weather and the night; but scarcely had she begun, scarcely had they passed the sweep-gate and joined the other carriage, than she found her subject cut up—her hand seized—her attention demanded, and Mr. Elton actually making violent love to her: availing himself of the precious opportunity, declaring sentiments which must be already well known, hoping—fearing—adoring—ready to die if she refused him; but flattering himself that his ardent attachment and unequalled love and unexampled passion could not fail of having some effect, and in short, very much resolved on being seriously accepted as soon as possible.	Решив по мере сил удерживать его в границах холодною учтивостью, она приготовилась сразу, с тонко рассчитанным спокойствием и важностью, повести речь о погоде, о позднем времени, однако не успела начать, не успели они выехать за ворота и догнать первую карету, как ее перебили — схватили за руку, потребовали ее внимания, и мистер Элтон очертя голову уже объяснялся ей в любви: как не воспользоваться ему счастливым случаем, как не признаться в чувствах, которые, конечно же, давно не тайна, в надежде — в страхе — с обожанием — с готовностью погибнуть, ежели его отринут, но в то же время осмеливаясь думать, что его пылкая привязанность, его беспримерная любовь и пожирающая страсть не могла не возыметь действия, а короче — с самыми серьезными намерениями и твердою решимостью добиться исполнения их как можно скорее.
It really was so.	Да, она не ошиблась.
Without scruple—without apology—without much apparent diffidence, Mr. Elton, the lover of Harriet, was professing himself her lover.	Без всякого стыда, без оправданий, без особых церемоний, мистер Элтон, влюбленный в Г арриет, признавался, что влюблен в нее.
She tried to stop him; but vainly; he would go on, and say it all.	Она порывалась остановить его — напрасно: он говорил без умолку, покуда не выложил все.
Angry as she was, the thought of the moment made her resolve to restrain herself when she did speak.	Как ни сердита она была, но когда наконец заговорила, то мысль, что это минутное помрачение, помогла ей сдержаться.
She felt that half this folly must be drunkenness, and therefore could hope that it might belong only to the passing hour.	Это, видно, хмель ударил ему в голову, а значит, есть надежда, что через час он образумится.
Accordingly, with a mixture of the serious and the playful, which she hoped would best suit his half and half state, she replied,	Соответственно, и отвечала она ему полусерьезно, полушутя, в манере, наиболее понятной, по ее представлениям, полупьяному человеку:
"I am very much astonished, Mr. Elton.	— Вы поражаете меня, мистер Элтон.

This to me! you forget yourself—you take me for my friend—any message to Miss Smith I shall be happy to deliver; but no more of this to me, if you please."	Говорить такие вещи мне!Вы забываетесь — вы меня приняли за мою приятельницу — я с удовольствием передам все это от вашего имени мисс Смит, но меня, сделайте милость, вперед увольте от признаний.
"Miss Smith!—message to Miss Smith!—What could she possibly mean!"—And he repeated her words with such assurance of accent, such boastful pretence of amazement, that she could not help replying with quickness,	Мисс Смит?..Передаст мисс Смит?..Как прикажет она это понимать?И он повторил ее слова с такою развязной самоуверенностью, таким хвастливым напускным изумлением, что она не могла не вспылить:
"Mr. Elton, this is the most extraordinary conduct! and I can account for it only in one way; you are not yourself, or you could not speak either to me, or of Harriet, in such a manner.	— Мистер Элтон, ваше поведение ни на что не похоже!Я могу объяснить его единственно тем, что вы теперь сами не свой, иначе не позволили бы себе говорить со мною, ни говорить о Гарриет в подобном тоне.
Command yourself enough to say no more, and I will endeavour to forget it."	Будьте добры, возьмите себя в руки, и ни слова более, тогда я постараюсь забыть об этом.
But Mr. Elton had only drunk wine enough to elevate his spirits, not at all to confuse his intellects.	Однако мистер Элтон, оказывается, выпил вина лишь в меру, для поднятия духа, но вовсе не до помутнения рассудка.
He perfectly knew his own meaning; and having warmly protested against her suspicion as most injurious, and slightly touched upon his respect for Miss Smith as her friend,—but acknowledging his wonder that Miss Smith should be mentioned at all,—he resumed the subject of his own passion, and was very urgent for a favourable answer.	Он прекрасно знал, что говорит, и, с горячностью опровергнув ее подозрение как в высшей степени для него обидное, а также засвидетельствовав мимоходом свое уважение к мисс Смит как ее приятельнице — но, впрочем, отметив, что не понимает, при чем тут вообще мисс Смит, — вновь вернулся к любовной теме, с настойчивостью намекая, что ждет благоприятного ответа.
As she thought less of his inebriety, she thought more of his inconstancy and presumption; and with fewer struggles for politeness, replied,	Чем сомнительнее становилось для Эммы его опьянение, тем определеннее — его непостоянство и наглость и тем менее принуждала она себя к вежливости, отвечая ему:
"It is impossible for me to doubt any longer.	— Мне более невозможно сомневаться.
You have made yourself too clear.	Вы все сказали слишком ясно.
Mr. Elton, my astonishment is much beyond any thing I can express.	Мистер Элтон, у меня нет слов. Вы ошеломили меня.Как!
After such behaviour, as I have witnessed during the last month, to Miss Smith—such attentions as I have been in the daily habit of observing—to be addressing me in this manner—this is an unsteadiness of character, indeed, which I had not supposed possible!	После того поведения, которому я весь этот месяц была свидетельницей, тех знаков внимания к мисс Смит, кои привыкла наблюдать изо дня в день, — обращать ко мне такие речи?..Какая невообразимая ветреность!Могла ли я предположить!
Believe me, sir, I am far, very far, from gratified in being the object of such professions."	Поверьте, сударь, мне отнюдь, отнюдь не лестно быть предметом такого рода излияний.
"Good Heaven!" cried Mr. Elton, "what can be the meaning of this?—Miss Smith!—I never thought of Miss Smith in the whole course of my existence—never paid her any attentions, but as your friend: never cared whether she were dead or alive, but as your friend.	— Небеса милосердные! — вскричал мистер Элтон.— Да с чего вы взяли?Мисс Смит!..Никогда в жизни у меня и мысли не было ни о какой мисс Смит — никогда не оказывал я ей знаков внимания иначе, как другу вашему, никогда не существовала она для меня иначе, как ваш друг.

If she has fancied otherwise, her own wishes have misled her, and I am very sorry—extremely sorry—But, Miss Smith, indeed!—Oh!	Ежели она вообразила себе иное, то, стало быть, приняла желаемое за действительное, и я о том весьма сожалею — чрезвычайно, — но помилуйте! Мисс Смит, вот новость!..
Miss Woodhouse! who can think of Miss Smith, when Miss Woodhouse is near!	Ах, мисс Вудхаус!Кто может думать о мисс Смит, когда рядом мисс Вудхаус!
No, upon my honour, there is no unsteadiness of character.	Нет, клянусь честью, меня нельзя упрекнуть в ветрености.
I have thought only of you.	Я думал только о вас.
I protest against having paid the smallest attention to any one else.	Я утверждаю, что ни на миг другая не была предметом моего внимания.
Every thing that I have said or done, for many weeks past, has been with the sole view of marking my adoration of yourself.	Что бы ни говорил я, что б ни делал в последние недели, все имело единою целью изъяснить вам мое обожание.
You cannot really, seriously, doubt it.	Быть не может, чтобы вы вправду, в самом деле, имели сомнения на этот счет.
No!—(in an accent meant to be insinuating)—I am sure you have seen and understood me."	Нет!— С нарочитою многозначительностью: — Я уверен, вы все видели и понимали.
It would be impossible to say what Emma felt, on hearing this—which of all her unpleasant sensations was uppermost.	Нельзя сказать, что испытала, услышав это, Эмма, которое из сонма неприятных чувств овладело ею с наибольшей силой.
She was too completely overpowered to be immediately able to reply: and two moments of silence being ample encouragement for Mr. Elton's sanguine state of mind, he tried to take her hand again, as he joyously exclaimed—	От потрясения она не вдруг нашлась что ответить, и воспламененный мистер Элтон, тотчас приняв минутное замешательство ее за добрый знак, вновь попытался схватить ее за руку и радостно воскликнул:
"Charming Miss Woodhouse! allow me to interpret this interesting silence.	— Очаровательная мисс Вудхаус!Позвольте мне истолковать ваше красноречивое молчание.
It confesses that you have long understood me."	Оно означает, что вы давно поняли меня.
"No, sir," cried Emma, "it confesses no such thing.	— Нет, сударь! — вскричала Эмма.— Оно не означает ничего подобного.
So far from having long understood you, I have been in a most complete error with respect to your views, till this moment.	Я вас не только не поняла, но до последней минуты имела совершенно превратное представление о ваших видах.
As to myself, I am very sorry that you should have been giving way to any feelings—Nothing could be farther from my wishes—your attachment to my friend Harriet—your pursuit of her, (pursuit, it appeared,) gave me great pleasure, and I have been very earnestly wishing you success: but had I supposed that she were not your attraction to Hartfield, I should certainly have thought you judged ill in making your visits so frequent.	О чувствах ваших ко мне скажу одно: очень жаль, что вы дали им волю, — я хотела этого меньше всего.Я с удовольствием наблюдала, как отличаете вы моего друга Г арриет — преследуете ее, да, преследуете, именно так это выглядело, — но когда бы хоть на минуту заподозрила, что не она вас привлекает в Хартфилд, то, несомненно, сочла бы, что вы напрасно рассудили за благо столь часто бывать у нас.
Am I to believe that you have never sought to recommend yourself particularly to Miss Smith?—that you have never thought seriously of her?"	Должна ли я понимать, что вы никогда не искали особенного расположения мисс Смит — никогда не думали о ней серьезно?
"Never, madam," cried he, affronted in his turn: "never, I assure you.	— Никогда, сударыня, — вскричал он, уязвленный теперь в свою очередь, — никогда, смею вас уверить.

I think seriously of Miss Smith!—Miss Smith is a very good sort of girl; and I should be happy to see her respectably settled.I wish her extremely welname = "note" and, no doubt, there are men who might not object to—Every body has their levename = "note" but as for myself, I am not, I think, quite so much at a loss.	Мне думать серьезно о мисс Смит!..Мисс Смит очень милая девица, и я душою был бы рад, ежели б она прилично устроила свою судьбу... не сомневаюсь, что найдутся мужчины, коих не смутит. ну, словом, каждому свое, но, говоря о себе, могу заметить, что, кажется, пока еще не впал в подобную крайность.
I need not so totally despair of an equal alliance, as to be addressing myself to Miss Smith!—No, madam, my visits to Hartfield have been for yourself only; and the encouragement I received—"	Не настолько пока еще отчаялся найти равную себе, чтобы ухаживать за мисс Смит!Нет, сударыня, ради вас одной бывал я в Хартфилде и, встречая поощрение.
"Encouragement!—I give you encouragement!—Sir, you have been entirely mistaken in supposing it.	— Поощрение?..От меня?..Сударь, вы заблуждаетесь!Как вы могли это предположить!
I have seen you only as the admirer of my friend.	Я видела в вас поклонника моей приятельницы, и только.
In no other light could you have been more to me than a common acquaintance.	Лишь в этом качестве могли вы значить для меня больше, чем простой знакомый.
I am exceedingly sorry: but it is well that the mistake ends where it does.	Я бесконечно сожалею об этом недоразумении, но хорошо, что оно разъяснилось.
Had the same behaviour continued, Miss Smith might have been led into a misconception of your views; not being aware, probably, any more than myself, of the very great inequality which you are so sensible of.	Если бы вы и далее вели себя так же, то мисс Смит, возможно, пребывая, подобно мне, в неведении, что между вами существует великое и столь очевидное для вас неравенство, чего доброго, ложно истолковала бы ваши намерения.
But, as it is, the disappointment is single, and, I trust, will not be lasting.	Ну, а теперь муки обманутых надежд достались лишь одному из нас и, полагаю, ненадолго.
I have no thoughts of matrimony at present."	Я же пока не помышляю о замужестве.
He was too angry to say another word; her manner too decided to invite supplication; and in this state of swelling resentment, and mutually deep mortification, they had to continue together a few minutes longer, for the fears of Mr. Woodhouse had confined them to a foot-pace.	Он не мог вымолвить ни слова от бешенства; ее решительный вид говорил, что мольбы были бы бесполезны; и в оскорбленном молчании, одинаково негодуя друг на друга, они ехали вдвоем еще несколько минут, осужденные, по милости мистера Вудхауса с его страхами, тащиться черепашьим шагом.
If there had not been so much anger, there would have been desperate awkwardness; but their straightforward emotions left no room for the little zigzags of embarrassment.	Оба изнывали бы от неловкости, когда бы их не душил гнев, прямой и откровенный, не оставляющий места для конфузливых обиняков.
Without knowing when the carriage turned into Vicarage Lane, or when it stopped, they found themselves, all at once, at the door of his house; and he was out before another syllable passed.—Emma then felt it indispensable to wish him a good night.	Они и не заметили, как карета свернула на Пастырскую дорогу, как остановилась; неожиданно для себя они очутились у дверей его дома, и он, без единого звука, выскочил наружу. Эмма почла нужным пожелать ему доброй ночи.
The compliment was just returned, coldly and proudly; and, under indescribable irritation of spirits, she was then conveyed to Hartfield.	Он высокомерно, холодно, сквозь зубы, ответил, и она, в неописуемо раздраженном состоянии духа, проследовала в Хартфилд.

There she was welcomed, with the utmost delight, by her father, who had been trembling for the dangers of a solitary drive from Vicarage Lane—turning a corner which he could never bear to think of—and in strange hands—a mere common coachman—no James; and there it seemed as if her return only were wanted to make every thing go welname = "note" for Mr. John Knightley, ashamed of his ill-humour, was now all kindness and attention; and so particularly solicitous for the comfort of her father, as to seem—if not quite ready to join him in a basin of gruel—perfectly sensible of its being exceedingly wholesome; and the day was concluding in peace and comfort to all their little party, except herself.—But her mind had never been in such perturbation; and it needed a very strong effort to appear attentive and cheerful till the usual hour of separating allowed her the relief of quiet reflection.	Там ее с восторгом встретил отец, который трепетал за нее, рисуя себе опасности одинокой поездки от Пастырской дороги — крутой поворот, о котором подумать жутко, — карета в чужих руках — добро бы, Джеймс — а то посторонний кучер... Там, казалось, только и не хватало ее приезда, чтобы все пошло на лад; мистер Джон Найтли, устыдясь того, что поддался дурному настроению, был сама доброта и предупредительность и так старался ублаготворить тестя, что — хоть, правда, не изъявлял особой готовности выкушать с ним за компанию мисочку овсянки — охотно соглашался признать несравненные ее достоинства; день завершался в мире и благополучии для всех в их маленьком кружке, кроме нее. Небывалое смятение царило в душе ее, и ей с большим усилием удалось вести себя как ни в чем не бывало и поддерживать разговор, покуда урочный час отхода ко сну не принес с собою желанную возможность поразмыслить обо всем наедине.
CHAPTER XVI	Глава 16
The hair was curled, and the maid sent away, and Emma sat down to think and be miserable.—It was a wretched business indeed!—Such an overthrow of every thing she had been wishing for!—Such a development of every thing most unwelcome!—Such a blow for Harriet!—that was the worst of all.	Волосы закручены были в папильотки, горничная отпущена, и Эмма уселась думать и терзаться. Прескверная вышла история!Рухнуло все чего она добивалась!Сбылось все, чего хотела бы избежать!..Какой удар для Гарриет!Вот что было хуже всего.
Every part of it brought pain and humiliation, of some sort or other; but, compared with the evil to Harriet, all was light; and she would gladly have submitted to feel yet more mistaken—more in error—more disgraced by mis-judgment, than she actually was, could the effects of her blunders have been confined to herself.	Все в этой истории было так или иначе тяжело и унизительно, но в сравнении со злом, причиненным Гарриет, остальное выглядело несерьезным; она бы согласилась теперь еще сильнее страдать от сознания, что ошибалась и упорствовала в своем ослепленье, что позорно просчиталась, — лишь бы последствия ее оплошности не коснулись никого, кроме нее самой.
"If I had not persuaded Harriet into liking the man, I could have borne any thing.	— Все бы не страшно, если бы я не навязала Гарриет нежных чувств к этому господину.
He might have doubled his presumption to me—but poor Harriet!"	Я бы вытерпела его наглые притязания, пускай бы он хоть удвоил их. Но бедная Гарриет!
How she could have been so deceived!—He protested that he had never thought seriously of Harriet—never!	Как могла она так обмануться!..Он утверждал, будто никогда серьезно не думал о Гарриет — никогда!
She looked back as well as she could; but it was all confusion.	Она напрягала память, вглядываясь в прошлое, но там все смешалось.
She had taken up the idea, she supposed, and made every thing bend to it.	Ею овладела единая мысль, и под эту мысль подлаживала она все остальное.
His manners, however, must have been unmarked, wavering, dubious, or she could not have been so misled.	Впрочем, и он, должно быть, держался неопределенно, двусмысленно, неуверенно, иначе не ввел бы ее в подобное заблуждение.
The picture!—How eager he had been about the picture!—and the charade!—and an hundred other circumstances;—how clearly they had seemed to point at Harriet.	Портрет!..Как воодушевлен был он портретом!И шарада!И сотня других примет — как ясно, кажется, указывали они на Гарриет!

To be sure, the charade, with its "ready wit"—but then the "soft eyes"—in fact it suited neither; it was a jumble without taste or truth.	Правда, в шараде упоминался «быстрый ум», но ведь и «томные глаза» — тоже, строго говоря, она не подходила ни к одной из них — какая-то путаница, безвкусная и бессмысленная.
Who could have seen through such thick-headed nonsense?	Подите-ка разберитесь в этой топорной белиберде!..
Certainly she had often, especially of late, thought his manners to herself unnecessarily gallant; but it had passed as his way, as a mere error of judgment, of knowledge, of taste, as one proof among others that he had not always lived in the best society, that with all the gentleness of his address, true elegance was sometimes wanting; but, till this very day, she had never, for an instant, suspected it to mean any thing but grateful respect to her as Harriet's friend.	Конечно, она замечала, особенно в последнее время, что он с нею преувеличенно любезен, однако принимала это лишь за манеру держаться, но неумение взять верный тон, недостаток тонкости и вкуса, лишнее свидетельство того, что ему доводилось вращаться в не лучшем обществе, что при всей галантности его обращения ему порою недостает подлинной изысканности; но ни на минуту до сего дня не приходило ей в голову, что за всем этим кроется не просто благодарное уважение к ней как другу Гарриет, а что-то иное.
To Mr. John Knightley was she indebted for her first idea on the subject, for the first start of its possibility.	Мистеру Джону Найтли обязана она была первым проблеском света на этот счет, первою мыслью о том, что это возможно.
There was no denying that those brothers had penetration.	Спору нет, братьям нельзя было отказать в проницательности.
She remembered what Mr. Knightley had once said to her about Mr. Elton, the caution he had given, the conviction he had professed that Mr. Elton would never marry indiscreetly; and blushed to think how much truer a knowledge of his character had been there shewn than any she had reached herself.	Ей вспомнилось, что говорил ей однажды про мистера Элтона мистер Найтли, как остерегал ее, как настаивал, что никогда мистер Элтон не женится опрометчиво, — и ее бросило в краску при мысли о том, сколь же верно судил он о человеческих свойствах викария и как ему уступала в этом она.
It was dreadfully mortifying; but Mr. Elton was proving himself, in many respects, the very reverse of what she had meant and believed him; proud, assuming, conceited; very full of his own claims, and little concerned about the feelings of others.	Как ни обидно, выходило, что мистер Элтон вовсе не тот, за которого она его принимала, а во многих отношениях — прямая противоположность: чванливый, заносчивый, тщеславный, с непомерными претензиями и полным пренебрежением к чувствам других.
Contrary to the usual course of things, Mr. Elton's wanting to pay his addresses to her had sunk him in her opinion.	Вопреки тому, что происходит в подобных случаях обычно, мистер Элтон своими поползновениями ухаживать за нею только уронил себя в ее глазах.
His professions and his proposals did him no service.	Его признания и домогательства сослужили ему дурную службу.
She thought nothing of his attachment, and was insulted by his hopes.	Она не придавала никакой цены его приверженности, а его притязания казались ей оскорбительны.
He wanted to marry well, and having the arrogance to raise his eyes to her, pretended to be in love; but she was perfectly easy as to his not suffering any disappointment that need be cared for.	Он подыскивал себе хорошую партию и, дерзнув в непомерном самомнении обратить свои взоры к ней, прикинулся влюбленным, но она была покойна за него — обманутые надежды не причинили ему мук.
There had been no real affection either in his language or manners.	Ни в речах его, ни в манере не было и следа истинного чувства.
Sighs and fine words had been given in abundance; but she could hardly devise any set of expressions, or fancy any tone of voice, less allied with real love.	Вздохов да красивых слов ей досталось в изобилии, но ни одно выражение лица его, ни единая нотка в голосе не имели ничего общего с искреннею любовью.
She need not trouble herself to pity him.	Не стоило утруждать себя сочувствием мистеру Элтону.

He only wanted to aggrandise and enrich himself; and if Miss Woodhouse of Hartfield, the heiress of thirty thousand pounds, were not quite so easily obtained as he had fancied, he would soon try for Miss Somebody else with twenty, or with ten.	Его лишь прельщала мысль обогатиться и возвыситься, и, коли заполучить мисс Вудхаус из Хартфилда, наследницу тридцатитысячного состояния, оказалось не так-то просто, значит, он в самом скором времени посягнет на двадцать или десять тысяч какой-нибудь мисс Икс.
But—that he should talk of encouragement, should consider her as aware of his views, accepting his attentions, meaning (in short), to marry him!—should suppose himself her equal in connexion or mind!—look down upon her friend, so well understanding the gradations of rank below him, and be so blind to what rose above, as to fancy himself shewing no presumption in addressing her!—It was most provoking.	Но что он посмел говорить, будто встречал поощрение, намекать, будто она знала о его намерениях и благосклонно принимала от него знаки внимания или (проще говоря) собиралась за него замуж!..Что он посмел счесть себя равным ей по рождению и уму!..Смотрел свысока на ее приятельницу, отлично понимая, кому где место ниже его, но — в слепоте к тому, что находилось выше — не понимал, какая наглость со стороны такого, как он, навязываться к ней в воздыхатели!..Вот что бесило ее.
Perhaps it was not fair to expect him to feel how very much he was her inferior in talent, and all the elegancies of mind.	Возможно, несправедливо было бы требовать от него ясного представления о том, сколь много он уступает ей в природной одаренности и духовном совершенстве.
The very want of such equality might prevent his perception of it; but he must know that in fortune and consequence she was greatly his superior.	Этого он мог не сознавать как раз по неспособности подняться до нее, но он не мог не знать, насколько превосходит она его богатством и знатностью.
He must know that the Woodhouses had been settled for several generations at Hartfield, the younger branch of a very ancient family—and that the Eltons were nobody.	Не мог не знать, что поколения сменились с тех пор, как Вудхаусы, младшая ветвь старинного рода, обосновались в Хартфилде, меж тем как Элтоны были никто.
The landed property of Hartfield certainly was inconsiderable, being but a sort of notch in the Donwell Abbey estate, to which all the rest of Highbury belonged; but their fortune, from other sources, was such as to make them scarcely secondary to Donwell Abbey itself, in every other kind of consequence; and the Woodhouses had long held a high place in the consideration of the neighbourhood which Mr. Elton had first entered not two years ago, to make his way as he could, without any alliances but in trade, or any thing to recommend him to notice but his situation and his civility.—But he had fancied her in love with him; that evidently must have been his dependence; and after raving a little about the seeming incongruity of gentle manners and a conceited head, Emma was obliged in common honesty to stop and admit that her own behaviour to him had been so complaisant and obliging, so full of courtesy and attention, as (supposing her real motive unperceived) might warrant a man of ordinary observation and delicacy, like Mr. Elton, in fancying himself a very decided favourite.	Конечно, Хартфилд как земельное владение занимал довольно скромное место, врезаясь малым клином в обширные земли, принадлежащие, вместе с остальною частью Хайбери, Донуэллскому аббатству; однако богатые доходы из других источников уравнивали Вудхаусов с владельцами аббатства во всем прочем, и они издавна пользовались почетом в здешних местах, куда мистер Элтон явился впервые каких-нибудь два года назад пробивать себе дорогу на собственный страх и риск, не имея иного родства, кроме как в торговой среде, иных причин быть на примете, кроме рода занятий да учтивых манер... Впрочем, он ведь воображал, будто она влюблена в него; на том, очевидно, и строил свои расчеты — и Эмма, побушевав по поводу видимого несоответствия между вкрадчивым обхождением и тщеславною головой, вынуждена была унять свое негодование и признать, положа руку на сердце, что сама обходилась с ним столь мягко и приветливо, столь внимательна была и любезна, что — раз об истинных ее побуждениях не догадывались — заурядный человек вроде мистера Элтона, не отличающийся тонкостью и наблюдательностью, определенно имел основания вообразить себя ее избранником.

If she had so misinterpreted his feelings, she had little right to wonder that he, with self-interest to blind him, should have mistaken hers.	Если она могла превратно толковать его чувства, то вправе ли была изумляться тому, что он, ослепленный своекорыстием, неверно понимал ее?
The first error and the worst lay at her door.	Первую и главную ошибку совершила она сама.
It was foolish, it was wrong, to take so active a part in bringing any two people together.	Неразумно, недопустимо принимать столь деятельное участие в устройстве судьбы двух посторонних людей.
It was adventuring too far, assuming too much, making light of what ought to be serious, a trick of what ought to be simple.	Это значит заходить слишком далеко, брать на себя слишком много, легко подходить к тому, в чем требуется серьезность, мудрить там, где требуется простота.
She was quite concerned and ashamed, and resolved to do such things no more.	Эмму мучили стыд и совесть, и она дала себе слово, что больше такое не повторится.
"Here have I," said she, "actually talked poor Harriet into being very much attached to this man.	Это я своими разговорами пробудила у бедняжки Гарриет нежные чувства к этому господину, — размышляла она.
She might never have thought of him but for me; and certainly never would have thought of him with hope, if I had not assured her of his attachment, for she is as modest and humble as I used to think him.	— Когда б не я, она, возможно, и не подумала бы о нем, и, уж во всяком случае, не подумала бы с надеждой, если бы я не уверила ее, что он к ней неравнодушен, ибо ей в полной мере свойственны смирение и скромность, которые я приписывала ему.
Oh! that I had been satisfied with persuading her not to accept young Martin.	Ох, что бы мне, отговорив ее выходить за молодого Мартина, тем и удовольствоваться!
There I was quite right.	Тут-то я не ошиблась.
That was well done of me; but there I should have stopped, and left the rest to time and chance.	Тут поступила правильно, но на этом следовало остановиться и дальше полагаться на время и счастливый случай.
I was introducing her into good company, and giving her the opportunity of pleasing some one worth having; I ought not to have attempted more.	Ввела ее в хорошее общество, предоставила возможность снискать внимание достойного человека, и незачем было покушаться на большее.
But now, poor girl, her peace is cut up for some time.	Теперь же ей, бедненькой, какое-то время не знать покоя.
I have been but half a friend to her; and if she were not to feel this disappointment so very much, I am sure I have not an idea of any body else who would be at all desirable for her;—William Coxe—Oh! no, I could not endure William Coxe—a pert young lawyer."	Неважным я оказалась ей другом, и если даже она не очень огорчится, то, право, понятия не имею, кого бы еще можно было ей подобрать. Уильям Кокс, молодой стряпчий?..Ах, нет, не выношу этого фертика.
She stopt to blush and laugh at her own relapse, and then resumed a more serious, more dispiriting cogitation upon what had been, and might be, and must be.	Эмма осеклась, покраснела, рассмеялась, поймав себя на том, что снова принялась за старое, и вернулась к более серьезным и удручающим раздумьям о том, что было, что будет и чего не миновать.
The distressing explanation she had to make to Harriet, and all that poor Harriet would be suffering, with the awkwardness of future meetings, the difficulties of continuing or discontinuing the acquaintance, of subduing feelings, concealing resentment, and avoiding eclat, were enough to occupy her in most unmirthful reflections some time longer, and she went to bed at last with nothing settled but the conviction of her having blundered most dreadfully.	Предстоящее ей тягостное объяснение с Гарриет, страдания, которые оно доставит несчастной, неловкость встреч в будущем, трудный вопрос о том, продолжать или прервать знакомство, необходимость подавлять отныне свои чувства, скрывать неприязнь, бояться огласки — в невеселых думах обо всем этом провела она еще некоторое время, покуда наконец не легла спать, так ни к чему и не придя, кроме убеждения, что своими руками натворила ужасных бед.
To youth and natural cheerfulness like Emma's, though under temporary gloom at night, the return of day will hardly fail to bring return of spirits.	Жизнерадостное молодое существо вроде Эммы, ненадолго омрачась в ночные часы, непременно воспрянет духом с наступлением дня.

The youth and cheerfulness of morning are in happy analogy, and of powerful operation; and if the distress be not poignant enough to keep the eyes unclosed, they will be sure to open to sensations of softened pain and brighter hope.	Оно и само сродни веселому раннему утру и живо отзывается на приход своего двойника — ежели сон, пересилив горе, все-таки смежил ему очи, то поутру они откроются без прежней печали и с новою надеждой.
Emma got up on the morrow more disposed for comfort than she had gone to bed, more ready to see alleviations of the evil before her, and to depend on getting tolerably out of it.	Эмма встала наутро с более утешительными мыслями, чем те, с которыми ложилась накануне, с большею готовностью видеть просветы в темной туче и уповать, что ее пронесет мимо.
It was a great consolation that Mr. Elton should not be really in love with her, or so particularly amiable as to make it shocking to disappoint him—that Harriet's nature should not be of that superior sort in which the feelings are most acute and retentive—and that there could be no necessity for any body's knowing what had passed except the three principals, and especially for her father's being given a moment's uneasiness about it.	Во-первых, очень утешало то, что мистер Элтон по-настоящему не влюблен в нее и не такого он голубиного нрава, что грех его обидеть, во-вторых — что Гарриет не принадлежит к тем возвышенным натурам, коим свойственно чувствовать глубоко и сильно; и в-третьих — что никому, кроме трех действующих лиц, а главное, батюшке ее, нет нужды знать о случившемся и ни минуты волноваться по этому поводу.
These were very cheering thoughts; and the sight of a great deal of snow on the ground did her further service, for any thing was welcome that might justify their all three being quite asunder at present.	От этих мыслей на душе становилось легче, и сделалось подавно легче, когда она увидела, что за ночь выпало много снега, а значит, у них троих есть на первое время уважительная причина держаться врозь.
The weather was most favourable for her; though Christmas Day, she could not go to church.	С погодой ей посчастливилось: нельзя было идти в церковь, хотя стоял первый день Рождества.
Mr. Woodhouse would have been miserable had his daughter attempted it, and she was therefore safe from either exciting or receiving unpleasant and most unsuitable ideas.	Мистер Вудхаус был бы чрезвычайно расстроен, задумай это его дочь сама; теперь же ей не грозила опасность внушить или выслушать неприятные и крайне нелестные предположения.
The ground covered with snow, and the atmosphere in that unsettled state between frost and thaw, which is of all others the most unfriendly for exercise, every morning beginning in rain or snow, and every evening setting in to freeze, she was for many days a most honourable prisoner.	Снег на земле да беспогодица с перепадами от заморозков до оттепели, которой хуже нет для моциона, когда с утра моросит вперемешку со снегом, а ввечеру подмораживает, позволят ей на почетных условиях провести в затворничестве не один день.
No intercourse with Harriet possible but by note; no church for her on Sunday any more than on Christmas Day; and no need to find excuses for Mr. Elton's absenting himself.	Никаких сношений с Гарриет, кроме как на письме; ни церкви для нее самой в воскресный день, на том же основании, что и нынче; ни надобности придумывать объяснения тому, что к ним не показывается больше мистер Элтон.
It was weather which might fairly confine every body at home; and though she hoped and believed him to be really taking comfort in some society or other, it was very pleasant to have her father so well satisfied with his being all alone in his own house, too wise to stir out; and to hear him say to Mr. Knightley, whom no weather could keep entirely from them,—	В такую погоду всяк имел хороший резон сидеть дома, и, хоть она надеялась и верила, что мистер Элтон не станет скучать в одиночестве, ей очень приятно было видеть, что ее батюшке одиночество в собственном доме только по душе, что ему достает благоразумия не выходить наружу, — и слышать, как он говорит мистеру Найтли, которого никакое ненастье не могло надолго удержать вдали от них:
"Ah!Mr. Knightley, why do not you stay at home like poor Mr. Elton?"	— Ах, мистер Найтли, не лучше бы вам взять пример с бедного мистера Элтона и отсидеться под своею крышей?

These days of confinement would have been, but for her private perplexities, remarkably comfortable, as such seclusion exactly suited her brother, whose feelings must always be of great importance to his companions; and he had, besides, so thoroughly cleared off his ill-humour at Randalls, that his amiableness never failed him during the rest of his stay at Hartfield.	Эти уединенные дни протекали в замечательной безмятежности, лишь для нее нарушаемой тайным смятением души, ибо подобное домоседство как нельзя более отвечало вкусу ее зятя, с чувствами коего окружающим всегда надобно было очень считаться; притом же он столь основательно излил всю желчь свою в Рэндалсе, что в Хартфилде ему уже до конца не изменяло благодушие.
He was always agreeable and obliging, and speaking pleasantly of every body.	Он со всеми держался мило, ни с кем ни разу не повздорил, ни о ком не сказал дурного слова.
But with all the hopes of cheerfulness, and all the present comfort of delay, there was still such an evil hanging over her in the hour of explanation with Harriet, as made it impossible for Emma to be ever perfectly at ease.	Однако, хотя и кстати пришлась для Эммы эта отсрочка, хотя и придавали ей бодрости надежды, но мысль, что близок час объяснения с Гарриет, все же зловеще тяготела над нею и не давала покоя.
CHAPTER XVII	Глава 17
Mr. and Mrs. John Knightley were not detained long at Hartfield.	Мистер Джон Найтли с супругой ненадолго задержались в Хартфилде.
The weather soon improved enough for those to move who must move; and Mr. Woodhouse having, as usual, tried to persuade his daughter to stay behind with all her children, was obliged to see the whole party set off, and return to his lamentations over the destiny of poor Isabella;—which poor Isabella, passing her life with those she doated on, full of their merits, blind to their faults, and always innocently busy, might have been a model of right feminine happiness.	Погода вскоре начала разгуливаться, и те, которым необходимо было ехать, могли ехать; мистеру Вудхаусу, после очередной попытки уговорить дочь побыть у него еще вместе с детьми, не оставалось ничего другого, как проводить всех гостей в дорогу и вновь приняться оплакивать участь бедняжки Изабеллы, — каковая бедняжка Изабелла, живя среди тех, в которых души не чаяла, видя в них одни лишь достоинства и не замечая пороков, ежеминутно поглощенная нехитрыми насущными делами, являла пример полного счастья, назначенного женщине.
The evening of the very day on which they went brought a note from Mr. Elton to Mr. Woodhouse, a long, civil, ceremonious note, to say, with Mr. Elton's best compliments, "that he was proposing to leave Highbury the following morning in his way to Bath; where, in compliance with the pressing entreaties of some friends, he had engaged to spend a few weeks, and very much regretted the impossibility he was under, from various circumstances of weather and business, of taking a personal leave of Mr. Woodhouse, of whose friendly civilities he should ever retain a grateful sense—and had Mr. Woodhouse any commands, should be happy to attend to them."	Они уехали, а к вечеру мистеру Вудхаусу принесли записку от мистера Элтона, многословную, вежливую, по всей форме составленную записку, в которой мистер Элтон, засвидетельствовав мистеру Вудхаусу для начала совершеннейшее свое почтение, уведомлял, что завтра утром намерен отправиться из Хайбери в Бат, где, уступая настоятельным просьбам своих знакомых, предполагает провести несколько недель и весьма сожалеет, что по разным причинам, связанным с погодою и делами, лишен возможности лично проститься с мистером Вудхаусом, коего себе полагает вечным должником за дружеские о нем попечения, — а буде мистер Вудхаус имеет поручить ему что-либо, то он почтет за счастье все исполнить.
Emma was most agreeably surprized.—Mr. Elton's absence just at this time was the very thing to be desired.	Эмму приятно поразила эта новость.Уехать именно теперь — ничего лучшего мистер Элтон и придумать не мог.
She admired him for contriving it, though not able to give him much credit for the manner in which it was announced.	Она мысленно похвалила его, отметив, впрочем, что способ оповестить об этом, избранный им, не делает ему особой чести.
Resentment could not have been more plainly spoken than in a civility to her father, from which she was so pointedly excluded.	Учтивость к отцу ее, столь подчеркнуто исключающая ее самое, яснее всяких слов выдавала затаенную обиду.

She had not even a share in his opening compliments.—Her name was not mentioned;—and there was so striking a change in all this, and such an ill-judged solemnity of leave-taking in his graceful acknowledgments, as she thought, at first, could not escape her father's suspicion.	Даже почтительные расшаркивания в начале не распространялись на нее. Имя ее не упоминалось вовсе, — и была во всем этом столь разительная перемена и столь не к месту была эта прощальная напыщенность в изъявлениях благодарности, что батюшка ее, подумалось ей в первую минуту, не мог не заподозрить неладное.
It did, however.—Her father was quite taken up with the surprize of so sudden a journey, and his fears that Mr. Elton might never get safely to the end of it, and saw nothing extraordinary in his language.	И однако же — не заподозрил.Мистер Вудхаус слишком захвачен был удивлением по поводу столь внезапной поездки и опасениями, что мистеру Элтону ни за что не доехать благополучно, — и не заметил в его манере выражаться ничего необычного.
It was a very useful note, for it supplied them with fresh matter for thought and conversation during the rest of their lonely evening.	Сама же записка пришлась чрезвычайно кстати, ибо на весь остаток этого одинокого вечера дала им свежую пищу для размышлений и разговоров.
Mr. Woodhouse talked over his alarms, and Emma was in spirits to persuade them away with all her usual promptitude.	Мистер Вудхаус высказывал свои страхи, а Эмма с удвоенным воодушевлением спешила, как всегда, уверить его в их необоснованности.
She now resolved to keep Harriet no longer in the dark.	Теперь она решилась не держать более Гарриет в неведении.
She had reason to believe her nearly recovered from her cold, and it was desirable that she should have as much time as possible for getting the better of her other complaint before the gentleman's return.	Она имела причины полагать, что Гарриет уже почти излечилась от простуды, и желала дать ей возможно больше сроку, чтобы справиться и с другим недугом прежде, чем воротится назад его виновник.
She went to Mrs. Goddard's accordingly the very next day, to undergo the necessary penance of communication; and a severe one it was.—She had to destroy all the hopes which she had been so industriously feeding—to appear in the ungracious character of the one preferred—and acknowledge herself grossly mistaken and mis-judging in all her ideas on one subject, all her observations, all her convictions, all her prophecies for the last six weeks.	Соответственно, она назавтра же отправилась к миссис Годдард, дабы поведать правду и тем подвергнуть себя заслуженной каре; и каре суровой. Ей предстояло разрушить надежды, которые она сама поддерживала с таким усердием, выступить в неприглядной роли разлучницы, признать, что все ее соображения об известном предмете за последние полтора месяца, все наблюдения, все выкладки и предсказания — грубейшая ошибка и просчет.
The confession completely renewed her first shame—and the sight of Harriet's tears made her think that she should never be in charity with herself again.	Признание заставило ее вновь пережить минуты мучительного стыда, и при виде слез Гарриет она подумала, что никогда уже не сможет жить в ладу с собою.
Harriet bore the intelligence very well—blaming nobody—and in every thing testifying such an ingenuousness of disposition and lowly opinion of herself, as must appear with particular advantage at that moment to her friend.	Гарриет приняла известие прекрасно — никого не обвиняла и обнаружила всем поведением своим такое простодушие, такую непритязательность, что показала себя своей приятельнице в самом выгодном свете.
Emma was in the humour to value simplicity and modesty to the utmost; and all that was amiable, all that ought to be attaching, seemed on Harriet's side, not her own.	Эмме в эти минуты ничто столь не казалось ценно, как простота и скромность, и выходило, что всеми привлекательными свойствами, которые должны красить нас в глазах других, обладает не она, а Гарриет.
Harriet did not consider herself as having any thing to complain of.	Г арриет считала, что не имеет никакого права роптать.

The affection of such a man as Mr. Elton would have been too great a distinction.—She never could have deserved him—and nobody but so partial and kind a friend as Miss Woodhouse would have thought it possible.	Снискать внимание такого человека, как мистер Элтон, было бы для нее чересчур большою честью... Она решительно его недостойна — никто, кроме столь снисходительного и доброго друга, как мисс Вудхаус, не мог бы вообразить, будто она способна понравиться ему.
Her tears fell abundantly—but her grief was so truly artless, that no dignity could have made it more respectable in Emma's eyes—and she listened to her and tried to console her with all her heart and understanding—really for the time convinced that Harriet was the superior creature of the two—and that to resemble her would be more for her own welfare and happiness than all that genius or intelligence could do.	Она заливалась слезами; однако это бесхитростное проявление горя внушало Эмме куда больше уважения, нежели любые попытки сохранить достоинство, и она от всей души старалась выслушать, понять, утешить, искренне в тот миг убежденная, что из них двоих не она, а Гарриет более возвышенное и совершенное создание, и что для нее самой много лучше и полезней было бы походить на Гарриет, а не полагаться на собственный ум и таланты.
It was rather too late in the day to set about being simple-minded and ignorant; but she left her with every previous resolution confirmed of being humble and discreet, and repressing imagination all the rest of her life.	Переделываться на образец невежественной простушки ей было, впрочем, поздновато, и все же она покинула дом миссис Г оддард, еще более утвердясь в решимости быть вперед скромнее и смиреннее и до конца жизни держать в узде свое воображение.
Her second duty now, inferior only to her father's claims, was to promote Harriet's comfort, and endeavour to prove her own affection in some better method than by match-making.	Отныне первою обязанностью ее, после забот о родителе, было печься о благе Гарриет, доказывая ей свою привязанность лучшим способом, чем сватовство.
She got her to Hartfield, and shewed her the most unvarying kindness, striving to occupy and amuse her, and by books and conversation, to drive Mr. Elton from her thoughts.	Она пригласила Гарриет в Хартфилд, была неизменно добра с нею, стремясь занять и развлечь ее чтением и беседой и вытеснить мысли о мистере Элтоне из ее головы.
Time, she knew, must be allowed for this being thoroughly done; and she could suppose herself but an indifferent judge of such matters in general, and very inadequate to sympathise in an attachment to Mr. Elton in particular; but it seemed to her reasonable that at Harriet's age, and with the entire extinction of all hope, such a progress might be made towards a state of composure by the time of Mr. Elton's return, as to allow them all to meet again in the common routine of acquaintance, without any danger of betraying sentiments or increasing them.	По-настоящему, знала она, на это требовалось время, но, хоть она вообще и не могла почитать себя достойным судьею в подобных делах, а тем паче искренне сочувствовать любви к такому человеку, как мистер Элтон, — ей казалось разумным предполагать, что, принимая во внимание возраст Гарриет и полное крушение ее надежд, возможно будет к приезду мистера Элтона привести ее в относительно уравновешенное состояние, что позволит им всем встречаться на правах простых знакомых, не опасаясь выдать или усугубить при этом чувства, владеющие ими.
Harriet did think him all perfection, and maintained the non-existence of any body equal to him in person or goodness—and did, in truth, prove herself more resolutely in love than Emma had foreseen; but yet it appeared to her so natural, so inevitable to strive against an inclination of that sort unrequited, that she could not comprehend its continuing very long in equal force.	Правда, Гарриет чистосердечно видела в мистере Элтоне верх совершенства, как внешнего, так и внутреннего, настойчиво повторяла, что равного ему нет на свете, — и, откровенно говоря, оказалась влюблена гораздо сильнее, чем полагала Эмма, но все же была надежда, что это не надолго, столь естественно и необходимо казалось ей подавлять такого рода склонность, раз ей не отвечают взаимностью.

If Mr. Elton, on his return, made his own indifference as evident and indubitable as she could not doubt he would anxiously do, she could not imagine Harriet's persisting to place her happiness in the sight or the recollection of him.Their being fixed, so absolutely fixed, in the same place, was bad for each, for all three.	Вряд ли Гарриет доставит большое удовольствие по-прежнему встречаться с мистером Элтоном и мечтать о нем, ежели он, воротясь, начнет выказывать ей полное и очевидное безразличие, а в том, что именно так он и сочтет нужным поступить, Эмма не сомневалась.Худо было для каждого из них в отдельности и для всех вместе, что они были столь прочно, столь незыблемо привязаны к Хайбери.
Not one of them had the power of removal, or of effecting any material change of society.	Ни один из трех не мог уехать либо избрать для себя иное общество.
They must encounter each other, and make the best of it.	Обстоятельства вынуждали их встречаться и делать хорошую мину при плохой игре.
Harriet was farther unfortunate in the tone of her companions at Mrs. Goddard's; Mr. Elton being the adoration of all the teachers and great girls in the school; and it must be at Hartfield only that she could have any chance of hearing him spoken of with cooling moderation or repellent truth.	Для Гарриет дело осложнялось еще и атмосферою в пансионе миссис Годдард, где мистер Элтон был в глазах учительниц и старших воспитанниц кумиром; ей негде было, кроме как в Хартфилде, услышать, как о нем говорят с охлаждающей сдержанностью или нелестной прямотой.
Where the wound had been given, there must the cure be found if anywhere; and Emma felt that, till she saw her in the way of cure, there could be no true peace for herself.	Где нанесли рану, там ее, по справедливости, и следовало врачевать — и Эмма дала себе зарок, что не успокоится, покуда не увидит подругу на пути к исцелению.
CHAPTER XVIII	Глава 18
Mr. Frank Churchill did not come.	Мистер Фрэнк Черчилл не приехал.
When the time proposed drew near, Mrs. Weston's fears were justified in the arrival of a letter of excuse.	Приблизился назначенный срок, и, подтверждая опасения миссис Уэстон, от него пришло письмо с извинениями.
For the present, he could not be spared, to his "very great mortification and regret; but still he looked forward with the hope of coming to Randalls at no distant period."	В настоящее время ему, «к величайшей его досаде и сожалению», нельзя отлучиться из Энскума, «однако он не теряет надежды приехать в Рэндалс в недалеком будущем».
Mrs.Weston was exceedingly disappointed—much more disappointed, in fact, than her husband, though her dependence on seeing the young man had been so much more sober: but a sanguine temper, though for ever expecting more good than occurs, does not always pay for its hopes by any proportionate depression.	Миссис Уэстон опечалилась чрезвычайно — опечалилась, правду сказать, куда больше, чем ее муж, хотя, с присущей ей трезвостью, куда меньше его полагалась на то, что молодой мистер Черчилл в самом деле приедет: человек сангвинического склада, постоянно надеясь на лучшее, не всегда расплачивается соответственною мерой уныния, если надежды его не сбываются.
It soon flies over the present failure, and begins to hope again.	С легкостью перепархивает он от неудачи в настоящем к новой надежде на будущее.
For half an hour Mr. Weston was surprized and sorry; but then he began to perceive that Frank's coming two or three months later would be a much better plan; better time of year; better weather; and that he would be able, without any doubt, to stay considerably longer with them than if he had come sooner.	На полчасика мистер Уэстон удивился и взгрустнул, но очень быстро начал смекать, что только лучше будет, ежели Фрэнк приедет через два-три месяца, — и время года лучше, и погода, да и пробыть у них он, без сомнения, сможет много дольше, чем если бы приехал теперь.
These feelings rapidly restored his comfort, while Mrs. Weston, of a more apprehensive disposition, foresaw nothing but a repetition of excuses and delays; and after all her concern for what her husband was to suffer, suffered a great deal more herself.	Рассудив подобным образом, он тотчас и утешился, между тем как миссис Уэстон, более тонко понимая суть вещей, предвидела в дальнейшем лишь повторение отсрочек и отговорок, болея душою за мужа, которого ждали новые огорчения, огорчалась вдвойне.

Emma was not at this time in a state of spirits to care really about Mr. Frank Churchill's not coming, except as a disappointment at Randalls.	Эмму в ее теперешнем расположении духа не слишком занимало, пожалует ли к ним мистер Фрэнк Черчилл или нет, ей только жаль было, что ее друзей в Рэндалсе постигло разочарование.
The acquaintance at present had no charm for her.	В эти дни знакомство с ним более не прельщало ее.
She wanted, rather, to be quiet, and out of temptation; but still, as it was desirable that she should appear, in general, like her usual self, she took care to express as much interest in the circumstance, and enter as warmly into Mr. and Mrs. Weston's disappointment, as might naturally belong to their friendship.	Ей хотелось теперь побольше покоя и поменьше соблазнов; но так как, с другой стороны, благоразумие требовало не показывать виду и держаться как всегда, то она старалась обнаруживать надлежащий интерес к случившемуся и разделять с мистером и миссис Уэстон их огорчение, как подобает истинному другу.
She was the first to announce it to Mr. Knightley; and exclaimed quite as much as was necessary, (or, being acting a part, perhaps rather more,) at the conduct of the Churchills, in keeping him away.	Она первой объявила эту новость мистеру Найтли, поахав сколько нужно (пожалуй, даже больше, чем нужно, из усердия хорошо сыграть свою роль) над поведением Черчиллов, которые не пожелали его отпустить.
She then proceeded to say a good deal more than she felt, of the advantage of such an addition to their confined society in Surry; the pleasure of looking at somebody new; the gala-day to Highbury entire, which the sight of him would have made; and ending with reflections on the Churchills again, found herself directly involved in a disagreement with Mr. Knightley; and, to her great amusement, perceived that she was taking the other side of the question from her real opinion, and making use of Mrs. Weston's arguments against herself.	Затем, с жаром, которого в действительности не ощущала, заговорила о том, сколь неоценимым прибавлением он мог бы сделаться их замкнутому обществу в Суррее, и как приятно было бы увидеть новое лицо, и каким праздником для всех от мала до велика в Хайбери стал бы его приезд.Высказав напоследок еще раз все, что думает о Черчиллах, она тут же вовлечена оказалась в спор с мистером Найтли и с веселым изумлением поймала себя на том, что сама себе противоречит, прибегая к тем же доводам, которыми пользовалась, противореча ей, миссис Уэстон.
"The Churchills are very likely in fault," said Mr. Knightley, coolly; "but I dare say he might come if he would."	— Черчиллы, может статься, и виноваты, — сказал с холодностью мистер Найтли, — и все-таки, при желании, он мог приехать.
"I do not know why you should say so.	— Не знаю, почему вы так говорите.
He wishes exceedingly to come; but his uncle and aunt will not spare him."	Он-то рад бы приехать, это дядюшка с теткой его не пускают.
"I cannot believe that he has not the power of coming, if he made a point of it.	— Я не поверю, чтобы он не властен был приехать, ежели бы задался таковою целью.
It is too unlikely, for me to believe it without proof."	Без доказательств в подобные небылицы не верится.
"How odd you are!	— Какие странные речи!
What has Mr. Frank Churchill done, to make you suppose him such an unnatural creature?"	Что сделал мистер Фрэнк Черчилл, чтобы вы подозревали в нем столь противоестественные свойства?
"I am not supposing him at all an unnatural creature, in suspecting that he may have learnt to be above his connexions, and to care very little for any thing but his own pleasure, from living with those who have always set him the example of it.	— Напротив, вполне естественно предположить, что, живя у людей, которые постоянно служили ему в том примером, он научился ставить себя выше своих близких и ни с кем не считаться, а думать только о себе.
It is a great deal more natural than one could wish, that a young man, brought up by those who are proud, luxurious, and selfish, should be proud, luxurious, and selfish too.	Вполне естественно, к сожалению, когда молодой человек, воспитанный спесивыми, изнеженными роскошью эгоистами, сам вырастает спесивым, изнеженным роскошью эгоистом.
If Frank Churchill had wanted to see his father, he would have contrived it between September and January.	Ежели бы Фрэнк Черчилл действительно хотел свидеться с отцом, то за время с сентября по январь он изыскал бы способ это сделать.

A man at his age—what is he?—three or four-and-twenty—cannot be without the means of doing as much as that.	Чтобы мужчине в его годы — сколько там ему, двадцать три, двадцать четыре? — непосильна была такая малость?
It is impossible."	Быть того не может.
"That's easily said, and easily felt by you, who have always been your own master.	— Легко вам рассуждать, вы всю жизнь сами себе хозяин.
You are the worst judge in the world, Mr. Knightley, of the difficulties of dependence.	Нет, мистер Найтли, кому другому, но не вам судить о сложностях зависимого положения.
You do not know what it is to have tempers to manage."	Вы не знаете, каково это — применяться к чужому своенравию.
"It is not to be conceived that a man of three or four-and-twenty should not have liberty of mind or limb to that amount.	— Уму непостижимо, чтобы мужчина в двадцать три — двадцать четыре года был до такой степени лишен свободы решать и действовать.
He cannot want money—he cannot want leisure.	Добро бы еще ему не хватало денег, не хватало досуга.
We know, on the contrary, that he has so much of both, that he is glad to get rid of them at the idlest haunts in the kingdom.	Но мы ведь знаем обратное — того и другого у него в таком избытке, что он рад транжирить их повсюду, куда съезжаются самые отъявленные бездельники в королевстве.
We hear of him for ever at some watering-place or other.	Вечно только о том и слышишь, что он пропадает где-нибудь на водах.
A little while ago, he was at Weymouth.	Да вот хоть бы недавно взять, — был в Уэймуте.
This proves that he can leave the Churchills."	Стало быть, может он отлучаться от Черчиллов?
"Yes, sometimes he can."	— Да, может, — иногда.
"And those times are whenever he thinks it worth his while; whenever there is any temptation of pleasure."	— То есть тогда, когда считает нужным, когда это сулит ему удовольствие.
"It is very unfair to judge of any body's conduct, without an intimate knowledge of their situation.	— Несправедливо судить о поступках человека, ежели нам не все досконально известно о его положении.
Nobody, who has not been in the interior of a family, can say what the difficulties of any individual of that family may be.	Можно ли говорить, что трудно, а что легко для такого-то члена семьи, не зная, какова обстановка внутри этой семьи?
We ought to be acquainted with Enscombe, and with Mrs. Churchill's temper, before we pretend to decide upon what her nephew can do.	Надобно сперва познакомиться с порядками в Энскуме да с нравом миссис Черчилл, а уже после заключать, велика ли у ее племянника свобода действий.
He may, at times, be able to do a great deal more than he can at others."	Весьма вероятно, что в одних случаях он может поставить на своем, а в других — нет.
"There is one thing, Emma, which a man can always do, if he chuses, and that is, his duty; not by manoeuvring and finessing, but by vigour and resolution.	— Есть один случай, Эмма, когда всякий может поставить на своем, ежели захочет — не дипломатикой да изворотливостью, но решительностью и твердостью, — тот случай, когда речь идет о долге.
It is Frank Churchill's duty to pay this attention to his father.	Оказать отцу этот знак внимания — долг Фрэнка Черчилла.
He knows it to be so, by his promises and messages; but if he wished to do it, it might be done.	Судя по его посулам и посланиям, он это знает и мог бы выполнить его, когда бы в самом деле имел такое желание.
A man who felt rightly would say at once, simply and resolutely, to Mrs. Churchill—'Every sacrifice of mere pleasure you will always find me ready to make to your convenience; but I must go and see my father immediately.	Мужчина с подлинным чувством долга сразу сказал бы миссис Черчилл прямо и твердо:«Я всегда готов ради вашего удобства поступится любым удовольствием, но сейчас обязан безотлагательно поехать навестить отца.
I know he would be hurt by my failing in such a mark of respect to him on the present occasion.	Я знаю, он будет огорчен, ежели я теперь не окажу ему уважение таким образом.

I shall, therefore, set off to-morrow.'—If he would say so to her at once, in the tone of decision becoming a man, there would be no opposition made to his going."	И потому я завтра же еду...» Если бы он сразу так ей и сказал, с решимостью, приличной для мужчины, то не услышал бы никаких возражений.
"No," said Emma, laughing; "but perhaps there might be some made to his coming back again.	— Верно, — смеясь, отвечала Эмма, — но он, возможно, услышал бы их, воротясь назад.
Such language for a young man entirely dependent, to use!—Nobody but you, Mr. Knightley, would imagine it possible.	Чтобы молодой человек, полностью зависимый, позволил себе объясняться подобным языком!..Никому, кроме вас, мистер Найтли, такое не пришло бы в голову.
But you have not an idea of what is requisite in situations directly opposite to your own.	Вы просто понятия не имеете, как требуется вести себя в положении, прямо противоположном вашему.
Mr. Frank Churchill to be making such a speech as that to the uncle and aunt, who have brought him up, and are to provide for him!—Standing up in the middle of the room, I suppose, and speaking as loud as he could!—How can you imagine such conduct practicable?"	Мыслимое ли дело для мистера Фрэнка Черчилла объясняться в этаком тоне с дядюшкою и теткой, которые вырастили его и намерены обеспечить его будущее!..Да еще, чего доброго, громко, во весь голос, и стоя посреди комнаты!..Как вы могли вообразить, что для него допустимо такое поведение?
"Depend upon it, Emma, a sensible man would find no difficulty in it.	— Будьте уверены, Эмма, человек здравомыслящий не нашел бы здесь ничего для себя затруднительного.
He would feel himself in the right; and the declaration—made, of course, as a man of sense would make it, in a proper manner—would do him more good, raise him higher, fix his interest stronger with the people he depended on, than all that a line of shifts and expedients can ever do.	Он сознавал бы, что прав, а открытое заявление — конечно, человек благоразумный сделает его в надлежащей манере — принесло бы ему больше пользы, дало больше выгоды, больше возвысило бы его в мнении людей, от которых он зависит, нежели поведение, основанное на хитростях и увертках.
Respect would be added to affection.	К привязанности прибавилось бы уважение.
They would feel that they could trust him; that the nephew who had done rightly by his father, would do rightly by them; for they know, as well as he does, as well as all the world must know, that he ought to pay this visit to his father; and while meanly exerting their power to delay it, are in their hearts not thinking the better of him for submitting to their whims.	Они почувствовали бы, что могут на него положиться, что племянник, верный сыновнему долгу, верен будет и долгу перед ними; ведь им понятно — точно так же, как ему, как понятно должно быть всему свету, — что нанести визит отцу — его обязанность, и, злоупотребляя своею властью, чтобы оттянуть этот визит, они же в душе презирают его за то, что он покоряется их прихотям.
Respect for right conduct is felt by every body.	Достойный поступок внушает уважение каждому.
If he would act in this sort of manner, on principle, consistently, regularly, their little minds would bend to his."	Поставил бы он себе за правило действовать таким образом последовательно, постоянно, и эти мелкие душонки подчинились бы ему.
"I rather doubt that.	— Я в этом склонна сомневаться.
You are very fond of bending little minds; but where little minds belong to rich people in authority, I think they have a knack of swelling out, till they are quite as unmanageable as great ones.	Вы хотя и большой любитель обуздывать мелкие душонки, однако когда эти душонки принадлежат богатым и могущественным, им, наблюдаю я, свойственно бывает сильно раздуваться и они становятся столь же неуправляемы, как и великие души.
I can imagine, that if you, as you are, Mr. Knightley, were to be transported and placed all at once in Mr. Frank Churchill's situation, you would be able to say and do just what you have been recommending for him; and it might have a very good effect.	Я вполне допускаю, что ежели б вас, мистер Найтли, вдруг взять, как вы есть, и перенести на место мистера Фрэнка Черчилла, то вы бы говорили и делали именно так, как теперь предлагаете ему, и очень возможно, что это произвело бы прекрасное действие.

The Churchills might not have a word to say in return; but then, you would have no habits of early obedience and long observance to break through.	Возможно, Черчиллы не стали бы перечить вам ни единым словом, но ведь вас не связывала бы привычка повиноваться, усвоенная с детства, многолетний навык к почтительному послушанию.
To him who has, it might not be so easy to burst forth at once into perfect independence, and set all their claims on his gratitude and regard at nought.	Ему, который связан ими, не так-то легко, быть может, прорваться сквозь эти путы к совершенной независимости, отметя прочь их притязания на дань признательности и почтения.
He may have as strong a sense of what would be right, as you can have, without being so equal, under particular circumstances, to act up to it."	Он, может быть, не хуже вашего сознает, как надлежало бы поступить, но, при нынешних обстоятельствах, менее вас способен доказать это на деле.
"Then it would not be so strong a sense.	— Значит, хуже сознает, ежели не способен.
If it failed to produce equal exertion, it could not be an equal conviction."	Значит, менее убежден, раз не может сделать усилие.
"Oh, the difference of situation and habit!	— Но различие в положении, в привычках!
I wish you would try to understand what an amiable young man may be likely to feel in directly opposing those, whom as child and boy he has been looking up to all his life."	Отчего вы не постараетесь понять, какие чувства должен испытывать любезный молодой человек, идя наперекор людям, которых с детских и отроческих лет приучен чтить всю жизнь?
"Our amiable young man is a very weak young man, if this be the first occasion of his carrying through a resolution to do right against the will of others.	— Ваш любезный молодой человек — очень слабодушный молодой человек, если первый раз столкнулся с необходимостью настоять на своем и поступить правильно, вопреки воле других.
It ought to have been a habit with him by this time, of following his duty, instead of consulting expediency.	В его лета пора бы привыкнуть руководствоваться в своих поступках долгом, а не своекорыстием.
I can allow for the fears of the child, but not of the man.	Я могу понять страхи мальчика, но не мужчины.
As he became rational, he ought to have roused himself and shaken off all that was unworthy in their authority.	Возмужав, он должен был расправить плечи и стряхнуть с себя все мелкое и недостойное, что навязала ему власть Черчиллов.
He ought to have opposed the first attempt on their side to make him slight his father.	Ему следовало воспротивиться первой же их попытке заставить его выказать неуважение к отцу.
Had he begun as he ought, there would have been no difficulty now."	Поведи он себя надлежащим образом с самого начала, то теперь не имел бы затруднений.
"We shall never agree about him," cried Emma; "but that is nothing extraordinary.	— Нам никогда не прийти к согласию на его счет,— вскричала Эмма, — да и неудивительно.
I have not the least idea of his being a weak young man: I feel sure that he is not.	Мне он вовсе не представляется слабодушным молодым человеком, я уверена, что это не так.
Mr. Weston would not be blind to folly, though in his own son; but he is very likely to have a more yielding, complying, mild disposition than would suit your notions of man's perfection.	Блажь и испорченность не укрылись бы от мистера Уэстона, хотя бы и в натуре родного сына, — вероятнее, что он от природы слишком уступчив, покладист, мягок, чтобы отвечать вашим понятиям о воплощении мужского совершенства.
I dare say he has; and though it may cut him off from some advantages, it will secure him many others."	Я смею полагать, что он таков, и пусть это лишает его одних преимуществ, но зато дает другие.
"Yes; all the advantages of sitting still when he ought to move, and of leading a life of mere idle pleasure, and fancying himself extremely expert in finding excuses for it.	— Да, верно, — то преимущество, что он не трогается с места, когда обязан был бы ехать, что проводит жизнь в пустых развлечениях и мнит себя изрядным ловкачом, когда находит тому оправдания.
He can sit down and write a fine flourishing letter, full of professions and falsehoods, and persuade himself that he has hit upon the very best method in the world of preserving peace at home and preventing his father's having any right to complain.	Всегда ведь можно сесть и составить цветистое письмо, полное лживых уверений, и убедить себя, что найден лучший в мире способ сохранить в доме покой, а в то же время и отца лишить оснований жаловаться.

His letters disgust me."	Мне отвратительны его письма.
"Your feelings are singular.	— Вы одиноки в этом.
They seem to satisfy every body else."	Все остальные, кажется, ими довольны.
"I suspect they do not satisfy Mrs. Weston.	— Подозреваю, что миссис Уэстон недовольна.
They hardly can satisfy a woman of her good sense and quick feelings: standing in a mother's place, but without a mother's affection to blind her.	Да и возможно ли удовольствоваться ими женщине столь трезво мыслящей и тонко чувствующей, оказавшейся на положении матери, и, однако же, не ослепленной материнскою любовью!
It is on her account that attention to Randalls is doubly due, and she must doubly feel the omission.	Ради нее вдвойне обязан он оказать внимание Рэндалсу — и для нее вдвойне чувствительно должно быть невнимание.
Had she been a person of consequence herself, he would have come I dare say; and it would not have signified whether he did or no.	Будь она сама важной персоной, он бы, я думаю, не преминул явиться, хотя как раз в этом случае не имело бы значения, явится он или нет.
Can you think your friend behindhand in these sort of considerations?	Вы полагаете, что доброму другу вашему не приходят на ум подобного рода соображения?
Do you suppose she does not often say all this to herself?	Что она не говорит себе часто все это?
No, Emma, your amiable young man can be amiable only in French, not in English.	Нет, Эмма, ваш любезный молодой человек может быть любезен лишь в том смысле, как это понимают французы, но не англичане.
He may be very 'amiable,' have very good manners, and be very agreeable; but he can have no English delicacy towards the feelings of other people: nothing really amiable about him."	Может быть «tres aimable», иметь прекрасные манеры, производить приятное впечатление; но он не обладает тем бережным отношением к чувствам других, которое разумеет англичанин под истинною любезностью, — она не свойственна ему.
"You seem determined to think ill of him."	— Вы, кажется, определенно решили думать о нем дурно.
"Me!—not at all," replied Mr. Knightley, rather displeased;	— Я?Нисколько, — отвечал мистер Найтли с неудовольствием.
"I do not want to think ill of him.I should be as ready to acknowledge his merits as any other man; but I hear of none, except what are merely personal; that he is well-grown and good-looking, with smooth, plausible manners."	— Я не хочу думать о нем дурно и первый готов был бы признать его достоинства, да что-то про них не слышно, ежели не считать чисто внешних— что он высок ростом, хорош собою, непринужден и вкрадчив в обращении.
"Well, if he have nothing else to recommend him, he will be a treasure at Highbury.	— Что ж, если ему и нечем более похвалиться, для Хайбери он все-таки станет неоценимым приобретением.
We do not often look upon fine young men, well-bred and agreeable.	Не столь уж часто видим мы приятных молодых людей с хорошими манерами и привлекательною наружностью.
We must not be nice and ask for all the virtues into the bargain.	Грешно нам было бы привередничать и требовать от него в придачу всяческих добродетелей.
Cannot you imagine, Mr. Knightley, what a sensation his coming will produce?	Ужели вы не понимаете, мистер Найтли, какой переполох учинит он своим приездом?
There will be but one subject throughout the parishes of Donwell and Highbury; but one interest—one object of curiosity; it will be all Mr. Frank Churchill; we shall think and speak of nobody else."	Один предмет занимать будет собою умы в Донуэллском и Хайберийском приходах — будоражить воображение, дразнить любопытство! Мистер Фрэнк Черчилл, он один — о нем одном будем мы и говорить и думать.
"You will excuse my being so much over-powered.	— Прошу исключить меня из числа тех, для коих он столь неотразим.

If I find him conversable, I shall be glad of his acquaintance; but if he is only a chattering coxcomb, he will not occupy much of my time or thoughts."	Я буду рад с ним познакомиться, когда увижу, что с ним есть о чем поговорить, но если это всего лишь паркетный пустозвон, то он не будет занимать собою ни времени моего, ни мыслей.
"My idea of him is, that he can adapt his conversation to the taste of every body, and has the power as well as the wish of being universally agreeable.	— Сколько я себе представляю, он умеет подлаживаться к вкусу любого собеседника, имеет способность и желание быть приятным всем и каждому.
To you, he will talk of farming; to me, of drawing or music; and so on to every body, having that general information on all subjects which will enable him to follow the lead, or take the lead, just as propriety may require, and to speak extremely well on each; that is my idea of him."	С вами он станет толковать о сельских делах, со мною — о рисовании иль музыке, и так, соответственно, с каждым, располагая теми общими сведениями о самых разных предметах, которые позволяют следовать за ходом мысли другого либо излагать собственную мысль, как потребует того приличие, и говорить всякий раз весьма дельно — вот каковым я представляю его себе.
"And mine," said Mr. Knightley warmly, "is, that if he turn out any thing like it, he will be the most insufferable fellow breathing!	— А я, — сказал с сердцем мистер Найтли, — представляю себе, что если он окажется в самом деле таков, то несноснее малого свет не видывал!
What! at three-and-twenty to be the king of his company—the great man—the practised politician, who is to read every body's character, and make every body's talents conduce to the display of his own superiority; to be dispensing his flatteries around, that he may make all appear like fools compared with himself!	Как!В двадцать три года быть душою общества — важною птицей — ловким политиком, который норовит раскусить всякого другого и, в чем бы ни был у того талант, показать собственное превосходство — источать лесть, чтобы выставить всех кругом дураками в сравнении с собою!
My dear Emma, your own good sense could not endure such a puppy when it came to the point."	Милая Эмма, когда дойдет до дела, вам, с вашим здравым рассудком, покажется нестерпим подобный факт.
"I will say no more about him," cried Emma, "you turn every thing to evil.	— Я больше ничего не скажу о нем, — вскричала Эмма, — вы видите во всем только худое.
We are both prejudiced; you against, I for him; and we have no chance of agreeing till he is really here."	Мы оба судим о нем предвзято; вы настроены против него, я — за, и нам никогда не сойтись во взглядах, покуда он не приехал.
"Prejudiced!	— Предвзято!
I am not prejudiced."	Я сужу не предвзято.
"But I am very much, and without being at all ashamed of it.	— А я — да, и очень, и вовсе этого не стыжусь.
My love for Mr. and Mrs. Weston gives me a decided prejudice in his favour."	Любовь к мистеру и миссис Уэстон определенно настраивает меня в его пользу.
"He is a person I never think of from one month's end to another," said Mr. Knightley, with a degree of vexation, which made Emma immediately talk of something else, though she could not comprehend why he should be angry.	— Меня его персона занимает очень мало, я месяц проживу и не вспомню о нем, — отозвался мистер Найтли столь резко, что Эмма немедленно заговорила о другом, хоть и не понимала, отчего он так рассердился.
To take a dislike to a young man, only because he appeared to be of a different disposition from himself, was unworthy the real liberality of mind which she was always used to acknowledge in him; for with all the high opinion of himself, which she had often laid to his charge, she had never before for a moment supposed it could make him unjust to the merit of another.	Невзлюбить юношу за то одно, что он скроен на иной образец, было недостойно человека широких взглядов, каковым она всегда его почитала, ибо, хотя и частенько укоряла его в том, что он о себе чересчур высокого мнения, но ни на минуту не предполагала дотоле, что он может из-за этого несправедливо судить о достоинствах другого.
VOLUME II	КНИГА 2
CHAPTER I	Глава 1

Emma and Harriet had been walking together one morning, and, in Emma's opinion, had been talking enough of Mr. Elton for that day.	Однажды утром Эмма и Гарриет прогуливались вдвоем и уже, по мнению Эммы, на целый день наговорились о мистере Элтоне.
She could not think that Harriet's solace or her own sins required more; and she was therefore industriously getting rid of the subject as they returned;—but it burst out again when she thought she had succeeded, and after speaking some time of what the poor must suffer in winter, and receiving no other answer than a very plaintive—"Mr. Elton is so good to the poor!" she found something else must be done.	Больше было положительно некуда, ни в утешение Гарриет, ни в наказание за провинности ей самой, и на обратном пути она старалась отделаться от надоевшего предмета — но только порадовалась, что преуспела в этом, как он снова вторгся в разговор, и когда, заведя речь о том, как тяжело приходится бедным людям зимней парою, она в ответ услышала лишь жалобное:
They were just approaching the house where lived Mrs. and Miss Bates.	«Мистер Элтон так печется о бедных!», то поняла, что следует прибегнуть к иному средству.
She determined to call upon them and seek safety in numbers.	Они как раз приближались к дому, где жили миссис и мисс Бейтс, и Эмма решила зайти к ним, уповая найти спасение в численности.
There was always sufficient reason for such an attention; Mrs. and Miss Bates loved to be called on, and she knew she was considered by the very few who presumed ever to see imperfection in her, as rather negligent in that respect, and as not contributing what she ought to the stock of their scanty comforts.	Оказать им подобное внимание были все причины: миссис и мисс Бейтс обожали принимать гостей, и Эмма знала, что те немногие, кто осмеливается видеть в ней несовершенства, укоряют ее в небрежении, полагая, что она вносит неподобающе малую лепту в их скромные радости.
She had had many a hint from Mr. Knightley and some from her own heart, as to her deficiency—but none were equal to counteract the persuasion of its being very disagreeable,—a waste of time—tiresome women—and all the horror of being in danger of falling in with the second-rate and third-rate of Highbury, who were calling on them for ever, and therefore she seldom went near them.	Много раз намекал ей на это упущение мистер Найтли, а порою и собственная совесть, но пересиливало убеждение, что это чересчур неприятно — пустая трата времени — две скучные гусыни, а ужасней всего — опасность встретиться с местной публикой второго и третьего сорта, которая вечно у них толчется; и Эмма предпочитала держаться подальше от их дома.
But now she made the sudden resolution of not passing their door without going in—observing, as she proposed it to Harriet, that, as well as she could calculate, they were just now quite safe from any letter from Jane Fairfax.	Теперь же в одну минуту решила не проходить мимо, о чем и объявила Гарриет, заметив, что нынче, по ее расчетам, их не должны потчевать письмом от Джейн Фэрфакс.
The house belonged to people in business.Mrs. and Miss Bates occupied the drawing-room floor; and there, in the very moderate-sized apartment, which was every thing to them, the visitors were most cordially and even gratefully welcomed; the quiet neat old lady, who with her knitting was seated in the warmest corner, wanting even to give up her place to Miss Woodhouse, and her more active, talking daughter, almost ready to overpower them with care and kindness, thanks for their visit, solicitude for their shoes, anxious inquiries after Mr. Woodhouse's health, cheerful communications about her mother's, and sweet-cake from the beaufet—"Mrs. Cole had just been there, just called in for ten minutes, and had been so good as to sit an hour with them, and she had taken a piece of cake and been so kind as to say she liked it very much; and, therefore, she hoped Miss Woodhouse and Miss Smith would do them the favour to eat a piece too."	Миссис и мисс Бейтс занимали гостиный этаж в доме, принадлежащем купцу; здесь в тесной квартирке, составляющей все их владения, посетительниц приняли с распростертыми объятьями, даже с благодарностью; опрятная, тихонькая старушка, сидящая с вязаньем в самом теплом углу, порывалась уступить мисс Вудхаус свое место; суетливая, говорливая дочь ее готова была уморить их добротою и вниманием, бессчетно благодаря за визит, тревожась, не промочили ли они ноги, участливо осведомляясь, здоров ли мистер Вудхаус, радостно сообщая о добром здравии своей матушки и доставая из буфета сладкий пирог.Только сию секунду от них ушла миссис Коул, заглянула на десять минут и была столь добра, что просидела целый час, — так вот она отведала пирожка и любезно сказала, что очень вкусно, а потому, она надеется, мисс Вудхаус и мисс Смит доставят им удовольствие и тоже скушают по кусочку.

The mention of the Coles was sure to be followed by that of Mr. Elton.	Упоминание о Коулах означало, что неизбежно упомянут будет и мистер Элтон.
There was intimacy between them, and Mr. Cole had heard from Mr. Elton since his going away.	Они были приятели, и мистер Коул имел от мистера Элтона известия после его отъезда.
Emma knew what was coming; they must have the letter over again, and settle how long he had been gone, and how much he was engaged in company, and what a favourite he was wherever he went, and how full the Master of the Ceremonies' ball had been; and she went through it very well, with all the interest and all the commendation that could be requisite, and always putting forward to prevent Harriet's being obliged to say a word.	Эмма знала, что сейчас последует: в который раз придется разбирать по косточкам письмо и поддакивать, что он долгонько не едет — верно, отбоя нет от приглашений, ведь он повсюду и всегда любимец общества, и какой пышный бал открыл церемониймейстер. Она проделала это достойно, показывая вид, как и требовалось, будто все это интересно и похвально, и не давая Гарриет вставить ни словечка.
This she had been prepared for when she entered the house; but meant, having once talked him handsomely over, to be no farther incommoded by any troublesome topic, and to wander at large amongst all the Mistresses and Misses of Highbury, and their card-parties.	К этому, направляясь сюда, она была готова, но полагала, что, отдав должное мистеру Элтону, ей не станут навязывать более тягостных предметов, а предоставят свободу перебирать в разговоре местных дам и девиц и их карточные вечера.
She had not been prepared to have Jane Fairfax succeed Mr. Elton; but he was actually hurried off by Miss Bates, she jumped away from him at last abruptly to the Coles, to usher in a letter from her niece.	Она не была готова к тому, что мистера Элтона сменит Джейн Фэрфакс, однако мисс Бейтс, скороговоркой покончив с ним, внезапно опять перескочила на Коулов, дабы затем перейти к письму от своей племянницы.
"Oh! yes—Mr. Elton, I understand—certainly as to dancing—Mrs. Cole was telling me that dancing at the rooms at Bath was—Mrs. Cole was so kind as to sit some time with us, talking of Jane; for as soon as she came in, she began inquiring after her, Jane is so very great a favourite there.	— Ах да!Мистер Элтон, сколько я понимаю... возвращаясь к балам. в бальных залах Бата, по словам миссис Коул. кстати, миссис Коул засиделась у нас за разговорами о Джейн, так мило с ее стороны — не успела войти, как первым долгом осведомилась, что о ней слышно.
Whenever she is with us, Mrs. Cole does not know how to shew her kindness enough; and I must say that Jane deserves it as much as any body can.	Они в Джейн души не чают — всякий раз как она приедет к нам погостить, миссис Коул не знает, что и придумать, чтобы ее побаловать, хотя Джейн, надо сказать, вполне того стоит.
And so she began inquiring after her directly, saying,	Да, так спросила она, что слышно, и говорит:
'I know you cannot have heard from Jane lately, because it is not her time for writing;' and when I immediately said,	«За последние дни, конечно, ничего нового, письму быть еще не время», и когда тут же услышала на это:
'But indeed we have, we had a letter this very morning,' I do not know that I ever saw any body more surprized.	«А вот и нет, только утром получили от Джейн письмо», то прямо ахнула от удивления:
'Have you, upon your honour?' said she; 'well, that is quite unexpected.Do let me hear what she says.'"	«Неужели правда?Скажите же скорей, что она пишет».
Emma's politeness was at hand directly, to say, with smiling interest—	Вежливость, тотчас пришедшая на выручку, помогла Эмме изобразить на лице интерес и сказать с улыбкой:
"Have you heard from Miss Fairfax so lately?	— Значит, у вас от мисс Фэрфакс есть свежие вести?
I am extremely happy.	Какая радость!
I hope she is well?"	Надеюсь, она здорова?
"Thank you.	— Спасибо!
You are so kind!" replied the happily deceived aunt, while eagerly hunting for the letter.—"Oh! here it is.	Вы так добры, — в блаженном заблуждении отозвалась любящая тетка, суетливо ища письмо. — Ах, вот оно!

I was sure it could not be far off; but I had put my huswife upon it, you see, without being aware, and so it was quite hid, but I had it in my hand so very lately that I was almost sure it must be on the table.	Я же помню, что оно должно быть где-то здесь, просто, видите, нечаянно поставила сверху рабочую корзинку и закрыла его от глаз, а ведь только сейчас держала в руках и наверное знала, что оно должно быть на столе.
I was reading it to Mrs. Cole, and since she went away, I was reading it again to my mother, for it is such a pleasure to her—a letter from Jane—that she can never hear it often enough; so I knew it could not be far off, and here it is, only just under my huswife—and since you are so kind as to wish to hear what she says;—but, first of all, I really must, in justice to Jane, apologise for her writing so short a letter—only two pages you see—hardly two—and in general she fills the whole paper and crosses half.	Сперва читала его миссис Коул, а когда она ушла, перечла еще раз матушке, для нее это первое удовольствие — письмо от Джейн! — без конца готова слушать, и я уверена была, что оно где-то под рукою, так и оказалось, прямо под рабочей корзинкой, и раз уж вы любезно изъявили желание послушать, о чем она пишет, — но прежде позвольте мне, как того требует справедливость, извиниться за Джейн, что письмо такое коротенькое, всего две странички, и то неполных, — у ней вообще такая привычка, испишет целую страницу и половину вымарает.
My mother often wonders that I can make it out so well.	Матушка иногда только диву дается, как это я ухитряюсь разбирать.
She often says, when the letter is first opened,	Скажет, бывало, когда мы только вскроем письмо:
'Well, Hetty, now I think you will be put to it to make out all that checker-work'—don't you, ma'am?—And then I tell her, I am sure she would contrive to make it out herself, if she had nobody to do it for her—every word of it—I am sure she would pore over it till she had made out every word.	«Ну, Хетти, будет тебе теперь работы разбираться в этой мозаике!» — верно я говорю, сударыня?А я отвечаю, что она бы и сама разобралась, когда бы некому было за нее это сделать — поразмыслила бы над ним немножко, и все прочла бы до последнего слова.
And, indeed, though my mother's eyes are not so good as they were, she can see amazingly well still, thank God! with the help of spectacles.	Поверите ли, хотя у матушки уже не те глаза, что прежде, она в очках видит на удивленье хорошо, слава Богу!
It is such a blessing!	Это такое благо!
My mother's are really very good indeed.	Такому зрению, как у матушки, можно позавидовать.
Jane often says, when she is here,	Вот и Джейн, когда приезжает, нет-нет да и скажет ей:
'I am sure, grandmama, you must have had very strong eyes to see as you do—and so much fine work as you have done too!—I only wish my eyes may last me as well.'"	«Хороши у вас должны быть глаза, бабушка, если вы так видите — и это после того, как всю жизнь занимались тонким рукодельем!Вот бы мне так послужили глаза!»
All this spoken extremely fast obliged Miss Bates to stop for breath; and Emma said something very civil about the excellence of Miss Fairfax's handwriting.	Высыпав все это горохом, мисс Бейтс вынуждена была сделать передышку, и Эмма, заполняя паузу, из вежливости пробормотала что-то об изящном почерке мисс Фэрфакс.
"You are extremely kind," replied Miss Bates, highly gratified; "you who are such a judge, and write so beautifully yourself.	— Вы чересчур добры, — просияв от удовольствия, отозвалась мисс Бейтс, — но кому и судить, как не вам, вы сами пишете так красиво.
I am sure there is nobody's praise that could give us so much pleasure as Miss Woodhouse's.	Для нас нет дороже похвалы, чем из уст мисс Вудхаус.
My mother does not hear; she is a little deaf you know.	Матушка не расслышала, она, знаете ли, туговата на ухо.
Ma'am," addressing her, "do you hear what Miss Woodhouse is so obliging to say about Jane's handwriting?"	Вы слышите, сударыня, какие лестные слова говорит мисс Вудхаус о почерке Джейн?
And Emma had the advantage of hearing her own silly compliment repeated twice over before the good old lady could comprehend it.	И Эмме выпало счастье слушать, как ее пустую похвалу дважды повторяют почтенной старушке, дабы она уразумела, о чем речь.

She was pondering, in the meanwhile, upon the possibility, without seeming very rude, of making her escape from Jane Fairfax's letter, and had almost resolved on hurrying away directly under some slight excuse, when Miss Bates turned to her again and seized her attention.	А Эмма в это время ломала голову, как бы поделикатней спастись бегством, покуда не начали читать письмо, и совсем уже было решилась улизнуть под благовидным предлогом, когда мисс Бейтс, оборотясь к ней, вновь завладела ее вниманием:
"My mother's deafness is very trifling you see—just nothing at all.	— Матушка глуховата лишь самую малость — так, пустяки.
By only raising my voice, and saying any thing two or three times over, she is sure to hear; but then she is used to my voice.	Скажешь чуточку громче два-три раза, она и услышит, она ведь привыкла к моему голосу.
But it is very remarkable that she should always hear Jane better than she does me.	Но самое поразительное, что Джейн она всегда слышит лучше, чем меня.
Jane speaks so distinct!	Джейн говорит так внятно!
However, she will not find her grandmama at all deafer than she was two years ago; which is saying a great deal at my mother's time of life—and it really is full two years, you know, since she was here.	Впрочем, она убедится, что за минувшие два года ее бабушка не стала слышать хуже, а в таком возрасте это что-нибудь да значит — верите ли, целых два года минуло с тех пор, как она приезжала в последний раз.
We never were so long without seeing her before, and as I was telling Mrs. Cole, we shall hardly know how to make enough of her now."	Никогда не бывало, чтобы мы так долго ее не видели, и теперь, как я говорила миссис Коул, знать не будем, куда ее усадить и чем потчевать.
"Are you expecting Miss Fairfax here soon?"	— И скоро ли вы ждете к себе мисс Фэрфакс?
"Oh yes; next week."	— Да, очень — на следующей неделе.
"Indeed!—that must be a very great pleasure."	— Вот как!Воображаю, как вы рады.
"Thank you.	— Благодарю вас.
You are very kind.	Вы так добры.
Yes, next week.	Да, на следующей неделе.
Every body is so surprized; and every body says the same obliging things.	Все удивляются, и каждый говорит те же сердечные слова.
I am sure she will be as happy to see her friends at Highbury, as they can be to see her.	Она, конечно, счастлива будет свидеться со своими друзьями в Хайбери, как и они — с нею.
Yes, Friday or Saturday; she cannot say which, because Colonel Campbell will be wanting the carriage himself one of those days.	Да, в пятницу или субботу, более точно она сказать не может, потому что в один из этих дней полковнику Кемпбеллу самому понадобится карета.
So very good of them to send her the whole way!	Страшно мило, что они берутся доставить ее до самого места.
But they always do, you know.	Хотя, вы знаете, они всегда так делают.
Oh yes, Friday or Saturday next.	Да, словом, в пятницу или в субботу.
That is what she writes about.	Об этом она и пишет.
That is the reason of her writing out of rule, as we call it; for, in the common course, we should not have heard from her before next Tuesday or Wednesday."	По этой причине и написала, что называется, раньше срока, а по закону письму бы полагалось прийти только на будущей неделе, не раньше, — во вторник или среду.
"Yes, so I imagined.	— Да, мне так и представлялось.
I was afraid there could be little chance of my hearing any thing of Miss Fairfax to-day."	Я и думала, что сегодня едва ли услышу новости о мисс Фэрфакс, — к сожалению.
"So obliging of you!	— Спасибо вам на добром слове!
No, we should not have heard, if it had not been for this particular circumstance, of her being to come here so soon.	И не услышали бы, когда бы не эта оказия — что она вот-вот приезжает.
My mother is so delighted!—for she is to be three months with us at least.	Матушка просто в восторге, ведь она пробудет у нас месяца три, не меньше.
Three months, she says so, positively, as I am going to have the pleasure of reading to you.	Три месяца, сказано с полной определенностью, о чем я и буду иметь удовольствие вам прочесть.

The case is, you see, that the Campbells are going to Ireland.	Дело в том, видите ли, что Кемпбеллы, уезжают в Ирландию.
Mrs. Dixon has persuaded her father and mother to come over and see her directly.	Миссис Диксон уговорила отца и мать теперь же приехать к ней в гости.
They had not intended to go over till the summer, but she is so impatient to see them again—for till she married, last October, she was never away from them so much as a week, which must make it very strange to be in different kingdoms, I was going to say, but however different countries, and so she wrote a very urgent letter to her mother—or her father, I declare I do not know which it was, but we shall see presently in Jane's letter—wrote in Mr. Dixon's name as well as her own, to press their coming over directly, and they would give them the meeting in Dublin, and take them back to their country seat, Baly-craig, a beautiful place, I fancy.	Они собирались к ней только летом, но ей слишком не терпится повидаться с ними, ведь она, до того как в октябре вышла замуж, ни разу не разлучалась с ними даже на неделю и должна себя чувствовать очень неуютно в чужом королевстве, то бишь, виновата, оговорилась в чужом краю, а потому написала матери — или отцу, я уж не помню, но это мы сейчас выясним из письма Джейн — не только от себя написала, но и от имени мистера Диксона, упрашивая их приехать теперь, а они встретят их в Дублине и отвезут в свое загородное поместье Бейликрейг, редкостной красоты уголок.
Jane has heard a great deal of its beauty; from Mr. Dixon, I mean—I do not know that she ever heard about it from any body else; but it was very natural, you know, that he should like to speak of his own place while he was paying his addresses—and as Jane used to be very often walking out with them—for Colonel and Mrs. Campbell were very particular about their daughter's not walking out often with only Mr. Dixon, for which I do not at all blame them; of course she heard every thing he might be telling Miss Campbell about his own home in Ireland; and I think she wrote us word that he had shewn them some drawings of the place, views that he had taken himself.	Джейн много наслышана о тамошних красотах, от мистера Диксона, я хочу сказать, и, сколько мне известно, от него одного, но ведь это так естественно, когда молодой человек, ухаживая за девицей, желает рассказать ей о родном гнезде, — а поскольку во время прогулок их чаще всего сопровождала Джейн, так как полковник Кемпбелл и его жена строго следили, чтобы их дочь пореже гуляла вдвоем с мистером Диксоном, и я нимало их не виню — то все, что он рассказывал мисс Кемпбелл о своем поместье в Ирландии, понятно, слышала и она.Она, по-моему, писала, что он показывал собственные рисунки с видами поместья.
He is a most amiable, charming young man, I believe.	Милейший молодой человек, сколько можно судить, очаровательный.
Jane was quite longing to go to Ireland, from his account of things."	Джейн после всех его рассказов прямо-таки загорелась желанием побывать в Ирландии.
At this moment, an ingenious and animating suspicion entering Emma's brain with regard to Jane Fairfax, this charming Mr. Dixon, and the not going to Ireland, she said, with the insidious design of farther discovery,	Каждая жилка вдруг встрепенулась в Эмме от пронзительной догадки насчет Джейн Фэрфакс, неотразимого мистера Диксона, несостоявшейся поездки в Ирландию, и она, с коварным умыслом побольше выведать, сказала:
"You must feel it very fortunate that Miss Fairfax should be allowed to come to you at such a time.	— Вам посчастливилось, что мисс Фэрфакс отпустили к вам в такое время.
Considering the very particular friendship between her and Mrs. Dixon, you could hardly have expected her to be excused from accompanying Colonel and Mrs. Campbell."	Зная, какою тесной дружбой связана она с миссис Диксон, вы вряд ли могли рассчитывать, что ей не придется сопровождать чету Кемпбеллов в Ирландию.
"Very true, very true, indeed.	— Правда ваша, истинная правда.
The very thing that we have always been rather afraid of; for we should not have liked to have her at such a distance from us, for months together—not able to come if any thing was to happen.	Этого мы как раз всегда опасались — неприятно было бы, если б она на несколько месяцев укатила в такую даль и, случись что у нас, не могла сюда добраться.
But you see, every thing turns out for the best.	Но, как видите, все обернулось к лучшему.

They want her (Mr. and Mrs. Dixon) excessively to come over with Colonel and Mrs. Campbell; quite depend upon it; nothing can be more kind or pressing than their joint invitation, Jane says, as you will hear presently; Mr. Dixon does not seem in the least backward in any attention.	Они — мистер и миссис Диксон — ужасно хотят, чтобы она приехала с полковником и его женою, твердо на это полагаются, в самых любезных и настойчивых выражениях шлют ей, как вы сейчас узнаете из письма Джейн, совместное приглашение — мистер Диксон никогда не скупится на знаки внимания.
He is a most charming young man.	Прелестнейший молодой человек!
Ever since the service he rendered Jane at Weymouth, when they were out in that party on the water, and she, by the sudden whirling round of something or other among the sails, would have been dashed into the sea at once, and actually was all but gone, if he had not, with the greatest presence of mind, caught hold of her habit— (I can never think of it without trembling!)—But ever since we had the history of that day, I have been so fond of Mr. Dixon!"	С того дня, как он отвел от Джейн беду во время морской прогулки в Уэймуте, когда неожиданно развернуло какой-то парус и ее чуть не сбросило в воду, и непременно бы сбросило, если бы он с величайшим присутствием духа не схватил ее вовремя за рукав (подумать об этом не могу без содрогания) — с тех пор, как нам известна стала эта история, я положительно питаю слабость к мистеру Диксону.
"But, in spite of all her friends' urgency, and her own wish of seeing Ireland, Miss Fairfax prefers devoting the time to you and Mrs. Bates?"	— И все же, вопреки всем настояниям своей подруги, вопреки собственному желанию побывать в Ирландии, мисс Фэрфакс предпочитает провести это время с вами и миссис Бейтс?
"Yes—entirely her own doing, entirely her own choice; and Colonel and Mrs. Campbell think she does quite right, just what they should recommend; and indeed they particularly wish her to try her native air, as she has not been quite so well as usual lately."	— Да, и единственно по своей воле, по собственному выбору, причем полковник Кемпбелл с супругой считают, что она поступает как нельзя более правильно, они бы и сами рекомендовали ей это, и в особенности ей полезно подышать родным воздухом, так как она в последнее время не очень хорошо себя чувствует.
"I am concerned to hear of it.	— Мне жаль это слышать.
I think they judge wisely.	По-моему, они умно рассуждают.
But Mrs. Dixon must be very much disappointed.	Вот только для миссис Диксон это будет большое огорчение.
Mrs. Dixon, I understand, has no remarkable degree of personal beauty; is not, by any means, to be compared with Miss Fairfax."	Миссис Диксон, ежели не ошибаюсь, не слишком хороша собой, ее никак не сравнишь с мисс Фэрфакс.
"Oh! no.	— О да!
You are very obliging to say such things—but certainly not.	Очень мило, что вы это говорите, — но так оно и есть.
There is no comparison between them.	Никакого сравнения.
Miss Campbell always was absolutely plain—but extremely elegant and amiable."	Мисс Кемпбелл всегда была совершеннейшей дурнушкой, но сколько в ней изысканности, обаяния.
"Yes, that of course."	— Это — да, конечно.
"Jane caught a bad cold, poor thing! so long ago as the 7th of November, (as I am going to read to you,) and has never been well since.	— Джейн, бедненькая, сильно простудилась, еще седьмого ноября (как вы узнаете из письма), и с того времени никак не поправится.
A long time, is not it, for a cold to hang upon her?	Очень уж надолго привязалась к ней простуда, вы не находите?
She never mentioned it before, because she would not alarm us.	До сих пор она ничего не говорила, чтобы нас не волновать.

Just like her! so considerate!—But however, she is so far from well, that her kind friends the Campbells think she had better come home, and try an air that always agrees with her; and they have no doubt that three or four months at Highbury will entirely cure her—and it is certainly a great deal better that she should come here, than go to Ireland, if she is unwell.	Как это на нее похоже!Сама заботливость!..Тем не менее чувствует она себя очень неважно, и Кемпбеллы, как добрые ее друзья, думают, что ей разумнее поехать домой, в тот климат, который всегда действовал на нее благотворно.Они не сомневаются, что за три-четыре месяца в Хайбери она совершенно выздоровеет, — и правда, раз она нездорова, ей следует ехать не в Ирландию, а сюда.
Nobody could nurse her, as we should do."	Кто еще так за нею будет ухаживать, как мы?
"It appears to me the most desirable arrangement in the world."	— Чудесный план, как мне кажется, лучшего не придумаешь.
"And so she is to come to us next Friday or Saturday, and the Campbells leave town in their way to Holyhead the Monday following—as you will find from Jane's letter.	— Таким образом, она в пятницу или субботу приезжает к нам, а Кемпбеллы в следующий понедельник отправятся из города на Холихед, в чем вы удостоверитесь, когда я вам прочту письмо от Джейн.
So sudden!—You may guess, dear Miss Woodhouse, what a flurry it has thrown me in!	Такая неожиданность!..Нетрудно догадаться, дорогая мисс Вудхаус, в какое возбуждение меня повергла эта новость!
If it was not for the drawback of her illness—but I am afraid we must expect to see her grown thin, and looking very poorly.	Если бы все не омрачала ее болезнь. но, боюсь, мы должны быть готовы к тому, что увидим ее исхудалой и бледной.
I must tell you what an unlucky thing happened to me, as to that.	А тут еще, скажу я вам, со мною приключилась такая незадача!
I always make a point of reading Jane's letters through to myself first, before I read them aloud to my mother, you know, for fear of there being any thing in them to distress her.	У меня правило: до того, как читать письмо от Джейн вслух матушке, прочесть его сначала про себя — знаете, вдруг там окажется что-нибудь, что ее огорчит.
Jane desired me to do it, so I always do: and so I began to-day with my usual caution; but no sooner did I come to the mention of her being unwell, than I burst out, quite frightened, with	Таково было желание Джейн, и я всегда исполняю его — вот и сегодня тоже прибегла к этой предосторожности, но едва лишь дошла до слов о том, что она нездорова, как у меня с перепугу вырвалось:
'Bless me! poor Jane is ill!'—which my mother, being on the watch, heard distinctly, and was sadly alarmed at.	«Заболела!Бедная Джейн!» — а матушка, следившая за мною, расслышала это и сильно встревожилась.
However, when I read on, I found it was not near so bad as I had fancied at first; and I make so light of it now to her, that she does not think much about it.	Правда, читая дальше, я убедилась, что все не так страшно, как мне почудилось в первую минуту, и стала говорить об этом между прочим, так что она несколько успокоилась.
But I cannot imagine how I could be so off my guard.	Только уму непостижимо, как это я могла совершить такую оплошность!
If Jane does not get well soon, we will call in Mr. Perry.	Если Джейн скоро не станет лучше, позовем к ней мистера Перри.
The expense shall not be thought of; and though he is so liberal, and so fond of Jane that I dare say he would not mean to charge any thing for attendance, we could not suffer it to be so, you know.	Это тот случай, когда с расходами не считаются, и хотя он, со свойственной ему широтою и из любви к Джейн, вероятно, не захочет ничего взять за визит, мы этого не допустим.
He has a wife and family to maintain, and is not to be giving away his time.	У него есть жена и семейство, которых надобно содержать, и он не может тратить свое время даром.

Well, now I have just given you a hint of what Jane writes about, we will turn to her letter, and I am sure she tells her own story a great deal better than I can tell it for her."	Ну, а теперь, когда я вам дала некоторое представление о том, что пишет Джейн, приступим к чтению письма, и вы увидите, рассказ из первых уст звучит куда более складно, чем пересказ.
"I am afraid we must be running away," said Emma, glancing at Harriet, and beginning to rise—"My father will be expecting us.	— Боюсь, что нам пора бежать, — сказала Эмма, оглядываясь на Гарриет и поднимаясь с места.— Нас уже заждался мой батюшка.
I had no intention, I thought I had no power of staying more than five minutes, when I first entered the house.	Я не рассчитывала. Идучи к вам, я полагала, что мы посидим минут пять, не больше.
I merely called, because I would not pass the door without inquiring after Mrs. Bates; but I have been so pleasantly detained!	Я заглянула только справиться о здоровье миссис Бейтс, не могла пройти мимо — и задержалась по столь приятному поводу!
Now, however, we must wish you and Mrs. Bates good morning."	Теперь, однако, нам настало время проститься с вами.
And not all that could be urged to detain her succeeded.	Все уговоры остаться оказались безуспешны.
She regained the street—happy in this, that though much had been forced on her against her will, though she had in fact heard the whole substance of Jane Fairfax's letter, she had been able to escape the letter itself.	Эмма вновь очутилась на улице, рада-радешенька, что хотя многое навязали ей против воли, хотя она, в сущности, выслушала-таки все содержание письма Джейн Фэрфакс — но все же чтения самого письма ей удалось избежать.
CHAPTER II	Глава 2
Jane Fairfax was an orphan, the only child of Mrs. Bates's youngest daughter.	Джейн Фэрфакс, единственное дитя младшей дочери миссис Бейтс, была сиротой.
The marriage of Lieut.Fairfax of the -regiment of infantry, and MissJane Bates, had had its day of fame and pleasure, hope and interest; but nothing now remained of it, save the melancholy remembrance of him dying in action abroad—of his widow sinking under consumption and grief soon afterwards—and this girl.	В свое время женитьба лейтенанта Н-ского пехотного полка Фэрфакса на мисс Джейн Бейтс явилась громким и радостным событием, возбудившим во многих душах надежду и интерес; теперь же ничего не осталось, кроме скорбных воспоминаний о том, как он погиб на поле брани в чужой стороне, — а вдова ненадолго пережила его, истаяв от чахотки и горя, — и кроме этой девочки.
By birth she belonged to Highbury: and when at three years old, on losing her mother, she became the property, the charge, the consolation, the fondling of her grandmother and aunt, there had seemed every probability of her being permanently fixed there; of her being taught only what very limited means could command, and growing up with no advantages of connexion or improvement, to be engrafted on what nature had given her in a pleasing person, good understanding, and warm-hearted, well-meaning relations.	По рождению она принадлежала Хайбери, и когда, лишась в три года матери, осталась на бабушку и тетку, став их питомицей, их утешением и баловницей, то по всему ей выходило осесть там навеки, учиться, сколько дозволят самые мизерные средства, и вырасти с тем, что дала природа: приятною внешностью, умной головкой и двумя любящими, пекущимися о ее благе родственницами — вырасти дичком, не облагороженным преимуществами, кои даются положением и связями.
But the compassionate feelings of a friend of her father gave a change to her destiny.	Однако участливое сердце человека, связанного дружбой с ее отцом, решило судьбу ее иначе.
This was Colonel Campbell, who had very highly regarded Fairfax, as an excellent officer and most deserving young man; and farther, had been indebted to him for such attentions, during a severe camp-fever, as he believed had saved his life.	То был полковник Кемпбелл, который высоко ценил Фэрфакса как отличного офицера и во всех отношениях достойного молодого человека, а сверх того почитал себя обязанным ему жизнью за то, что Фэрфакс выходил его, когда он лежал в тяжелом тифу.
These were claims which he did not learn to overlook, though some years passed away from the death of poor Fairfax, before his own return to England put any thing in his power.	Время не стерло этих заслуг из его памяти, хотя не один год миновал после смерти несчастного Фэрфакса, пока полковник вернулся в Англию и смог что-то предпринять.

When he did return, he sought out the child and took notice of her.	Воротясь наконец, он разыскал девочку и принял в ней участие.
He was a married man, with only one living child, a girl, about Jane's age: and Jane became their guest, paying them long visits and growing a favourite with all; and before she was nine years old, his daughter's great fondness for her, and his own wish of being a real friend, united to produce an offer from Colonel Campbell of undertaking the whole charge of her education.	Он был женат; из всех его детей в живых оставалась только дочь, девочка почти тех же лет, что и Джейн; Джейн стала часто и подолгу гостить у них в доме, сделавшись там всеобщей любимицей; ей шел девятый год, когда полковник, видя, как привязалась к ней его дочка, и желая также быть истинным другом отцу ее, предложил, что возьмет на себя все расходы по ее образованию.
It was accepted; and from that period Jane had belonged to Colonel Campbell's family, and had lived with them entirely, only visiting her grandmother from time to time.	Предложение было принято, и с тех пор Джейн вошла в семью полковника Кемпбелла и окончательно поселилась у них, лишь время от времени навещая свою бабушку.
The plan was that she should be brought up for educating others; the very few hundred pounds which she inherited from her father making independence impossible.	Ей предстояло выучиться учить других, так как жить независимо на те несколько сот фунтов, которые достались ей от отца, было невозможно.
To provide for her otherwise was out of Colonel Campbell's power; for though his income, by pay and appointments, was handsome, his fortune was moderate and must be all his daughter's; but, by giving her an education, he hoped to be supplying the means of respectable subsistence hereafter.	Обеспечить ее иначе полковник Кемпбелл не имел средств, ибо, при весьма порядочном жалованьи, владел сравнительно небольшим капиталом, который целиком предназначался его дочери, но он надеялся, давая девочке образование, предоставить ей приличный способ впоследствии зарабатывать себе на жизнь.
Such was Jane Fairfax's history.	Такова была история Джейн Фэрфакс.
She had fallen into good hands, known nothing but kindness from the Campbells, and been given an excellent education.	Она попала в хорошие руки; не видела от Кемпбеллов ничего, кроме доброты, и получила прекрасное образование.
Living constantly with right-minded and well-informed people, her heart and understanding had received every advantage of discipline and culture; and Colonel Campbell's residence being in London, every lighter talent had been done full justice to, by the attendance of first-rate masters.	Жизнь в доме сведущих, здравомыслящих людей открыла перед нею возможности для истинного воспитания чувств и совершенства духа, а так как дом этот находился в Лондоне, то, стараниями первоклассных учителей, получила полное развитие и всякая склонность в ней к изящному.
Her disposition and abilities were equally worthy of all that friendship could do; and at eighteen or nineteen she was, as far as such an early age can be qualified for the care of children, fully competent to the office of instruction herself; but she was too much beloved to be parted with.	Она, впрочем, как по характеру, так и по способностям была достойна всего, чем может одарить щедрая дружба, и в восемнадцать — девятнадцать лет вполне уже сама годилась исправлять должность наставницы, насколько столь ранний возраст соответствен с попечением о детях; ее, однако же, любя, не отпускали.
Neither father nor mother could promote, and the daughter could not endure it.	Отец и мать равно не в силах были приблизить расставанье; их дочь — не в силах перенесть его.
The evil day was put off.	Роковой день продолжали откладывать.
It was easy to decide that she was still too young; and Jane remained with them, sharing, as another daughter, in all the rational pleasures of an elegant society, and a judicious mixture of home and amusement, with only the drawback of the future, the sobering suggestions of her own good understanding to remind her that all this might soon be over.	Легко было говорить себе, что она еще слишком молода; и Джейн оставалась у них, предаваясь, наравне с их дочерью, благопристойным удовольствиям изысканного общества, разумно перемежая домашние занятия развлечениями и омрачаясь одним лишь будущим, отрезвляющими напоминаниями рассудка, что скоро все это может кончиться.

The affection of the whole family, the warm attachment of Miss Campbell in particular, was the more honourable to each party from the circumstance of Jane's decided superiority both in beauty and acquirements.	Любовь всего семейства и в особенности пылкая привязанность дочери еще и потому делали честь их благородству, что Джейн как красотой, так и способностями определенно превосходила мисс Кемпбелл.
That nature had given it in feature could not be unseen by the young woman, nor could her higher powers of mind be unfelt by the parents.	Молодая девица не могла не видеть, что природа наградила ее подругу лучшей внешностью, как и родители не могли не замечать ее умственного превосходства.
They continued together with unabated regard however, till the marriage of Miss Campbell, who by that chance, that luck which so often defies anticipation in matrimonial affairs, giving attraction to what is moderate rather than to what is superior, engaged the affections of Mr. Dixon, a young man, rich and agreeable, almost as soon as they were acquainted; and was eligibly and happily settled, while Jane Fairfax had yet her bread to earn.	И тем не менее, это не помешало им дожить в нерушимом согласии до самой свадьбы мисс Кемпбелл, которая — по прихоти судьбы, большой любительницы подшутить над матримониальными чаяниями, наделяя привлекательностью среднее в обход превосходного, — чуть ли не с первой встречи покорила сердце богатого и приятного молодого человека по имени Диксон, с каковым и сочеталась браком, благополучно и счастливо, меж тем как Джейн Фэрфакс предстояло в поте лица зарабатывать свой хлеб.
This event had very lately taken place; too lately for any thing to be yet attempted by her less fortunate friend towards entering on her path of duty; though she had now reached the age which her own judgment had fixed on for beginning.	Событие это произошло совсем недавно — так недавно, что менее удачливая из двух подруг не успела еще предпринять никаких шагов, ведущих на трудовое поприще, хоть и достигла уже возраста, который назначила себе для этого.
She had long resolved that one-and-twenty should be the period.	Она давно решила, что начнет трудиться в двадцать один год.
With the fortitude of a devoted novitiate, she had resolved at one-and-twenty to complete the sacrifice, and retire from all the pleasures of life, of rational intercourse, equal society, peace and hope, to penance and mortification for ever.	С послушническою стойкостью назначила себе в двадцать один год принести себя в жертву, навсегда отречься от мирских радостей, от общения, питающего ум, отринуть душевный покой и надежду и со смирением исполнять наложенную на себя епитимью.
The good sense of Colonel and Mrs. Campbell could not oppose such a resolution, though their feelings did.	Здравый смысл подсказывал Кемпбеллам не противиться такому решению, как ни восставали против него их чувства.
As long as they lived, no exertions would be necessary, their home might be hers for ever; and for their own comfort they would have retained her wholly; but this would be selfishness:—what must be at last, had better be soon.	Покуда они были живы, ей не было необходимости надрываться, их дом мог по-прежнему служить ей домом; ради себя они предпочли бы не отпускать ее, но понимали, что это эгоизм — чем раньше случится неизбежное, тем лучше.
Perhaps they began to feel it might have been kinder and wiser to have resisted the temptation of any delay, and spared her from a taste of such enjoyments of ease and leisure as must now be relinquished.	Теперь, может быть, им стало казаться, что разумнее и добрее было бы в свое время не соблазняться отсрочкой — пусть бы она вообще не вкусила сладость довольства и праздности, если должна от них отказаться.
Still, however, affection was glad to catch at any reasonable excuse for not hurrying on the wretched moment.	А любовь все равно рада была ухватиться за любой удобный предлог оттянуть горькую минуту.

She had never been quite well since the time of their daughter's marriage; and till she should have completely recovered her usual strength, they must forbid her engaging in duties, which, so far from being compatible with a weakened frame and varying spirits, seemed, under the most favourable circumstances, to require something more than human perfection of body and mind to be discharged with tolerable comfort.	С самой свадьбы их дочери Джейн не переставала прихварывать, и ей, покамест ее здоровье не окрепнет окончательно, сочли должным запретить приниматься за обязанности, никоим образом не совместимые с надломленным здоровьем и душевною неустойчивостью, а напротив, даже при самых благоприятных обстоятельствах требующие для мало-мальски сносного их отправления нечеловеческих сил, как телесных, так и духовных.
With regard to her not accompanying them to Ireland, her account to her aunt contained nothing but truth, though there might be some truths not told.	О том, почему она не едет с Кемпбеллами в Ирландию, Джейн поведала тетке сущую правду, хотя, может быть, и не всю правду.
It was her own choice to give the time of their absence to Highbury; to spend, perhaps, her last months of perfect liberty with those kind relations to whom she was so very dear: and the Campbells, whatever might be their motive or motives, whether single, or double, or treble, gave the arrangement their ready sanction, and said, that they depended more on a few months spent in her native air, for the recovery of her health, than on any thing else.	Это ей принадлежала мысль пожить в Хайбери, покуда они будут в отъезде, провести последние, возможно, месяцы полной свободы у добрых родственниц, которым она столь дорога; и Кемпбеллы, из тех или иных побуждений, как сообща, так и каждый в отдельности, охотно дали на то согласие, сказав, что несколько месяцев в родном климате, по их мнению, окажутся полезней для ее здоровья, чем любые лекарства.
Certain it was that she was to come; and that Highbury, instead of welcoming that perfect novelty which had been so long promised it—Mr. Frank Churchill—must put up for the present with Jane Fairfax, who could bring only the freshness of a two years' absence.	Ясно было одно: что она приезжает, и обитателям Хайбери вместо долгожданной, никем не виданной новинки — мистера Фрэнка Черчилла — придется покамест удовольствоваться относительной новизною Джейн Фэрфакс, которую не видели всего два года.
Emma was sorry;—to have to pay civilities to a person she did not like through three long months!—to be always doing more than she wished, and less than she ought!	Эмму это не радовало — три долгих месяца делать милое лицо, встречаясь с особою, которая ей неприятна!Делать из вежливости более, чем хотелось бы, и менее, чем бы следовало!
Why she did not like Jane Fairfax might be a difficult question to answer; Mr. Knightley had once told her it was because she saw in her the really accomplished young woman, which she wanted to be thought herself; and though the accusation had been eagerly refuted at the time, there were moments of self-examination in which her conscience could not quite acquit her.	Ответить, за что она невзлюбила Джейн Фэрфакс, было бы затруднительно; мистер Найтли сказал однажды: за то, что видит в ней гармоническое сочетание достоинств, какими сама желала бы обладать в глазах других, и хоть Эмма тогда с жаром отвергла это обвинение, случались минуты, когда она, наедине со своею совестью, не могла оправдать себя до конца.
But "she could never get acquainted with her: she did not know how it was, but there was such coldness and reserve—such apparent indifference whether she pleased or not—and then, her aunt was such an eternal talker!—and she was made such a fuss with by every body!—and it had been always imagined that they were to be so intimate—because their ages were the same, every body had supposed they must be so fond of each other."	И все же «с нею сблизиться невозможно, она не знает, в чем тут дело, но эта холодность и замкнутость, это подчеркнутое безразличие к тому, нравится она или нет, и эта ее тетушка, которая болтает без умолку!А как все носятся с нею!И отчего это всегда считалось, что они непременно должны подружиться, — неужели если они ровесницы, то обязаны быть без ума друг от друга?»
These were her reasons—she had no better.	Таковы были ее резоны — лучших не находилось.

It was a dislike so little just—every imputed fault was so magnified by fancy, that she never saw Jane Fairfax the first time after any considerable absence, without feeling that she had injured her; and now, when the due visit was paid, on her arrival, after a two years' interval, she was particularly struck with the very appearance and manners, which for those two whole years she had been depreciating.	Неприязнь эта была столь мало обоснована, столь раздут был воображением каждый приписываемый недостаток, что всякий раз, впервые видя Джейн после значительного перерыва, Эмма невольно чувствовала, что незаслуженно обижает ее; вот и теперь, когда, по случаю приезда Джейн после двухлетнего отсутствия, она, как полагается, пришла с визитом, на нее заново произвели разительное впечатление те самые манеры и внешность, о которых она эти два года не уставала отзываться с пренебрежением.
Jane Fairfax was very elegant, remarkably elegant; and she had herself the highest value for elegance.	Джейн Фэрфакс была очень изысканна — удивительно изысканна; а изысканность Эмма ценила превыше всего.
Her height was pretty, just such as almost every body would think tall, and nobody could think very tall; her figure particularly graceful; her size a most becoming medium, between fat and thin, though a slight appearance of ill-health seemed to point out the likeliest evil of the two.	Она была хорошего роста — такого, что всякий назвал бы ее высокою и никто — долговязой; прекрасно сложена, грациозна; не толста и не худа, а в самую меру, хотя налет болезненности, пожалуй, склонял чашу весов в сторону последнего из двух зол.
Emma could not but feel all this; and then, her face—her features—there was more beauty in them altogether than she had remembered; it was not regular, but it was very pleasing beauty.	Всего этого Эмма не могла не увидеть, и потом, это лицо — эти черты — она совсем забыла, как они прекрасны; неправильные, но такие, что залюбуешься.
Her eyes, a deep grey, with dark eye-lashes and eyebrows, had never been denied their praise; but the skin, which she had been used to cavil at, as wanting colour, had a clearness and delicacy which really needed no fuller bloom.	Глазам, глубоким, серым, с темными бровями и ресницами, она никогда не отказывала в похвале, но и кожа, которую привыкла бранить, находя несколько землистой, была так чиста, нежна, что румянец только испортил бы ее.
It was a style of beauty, of which elegance was the reigning character, and as such, she must, in honour, by all her principles, admire it:—elegance, which, whether of person or of mind, she saw so little in Highbury.	Пред нею была та особая красота, в которой главенствует изящество, и Эмма, по чести и совести, по всем правилам своим, не могла ей не отдать дань восхищения — с изяществом, будь оно внешним или внутренним, она встречалась в Хайбери так редко.
There, not to be vulgar, was distinction, and merit.	Здесь не было и тени вульгарности, — были высокие и неподдельные достоинства.
In short, she sat, during the first visit, looking at Jane Fairfax with twofold complacency; the sense of pleasure and the sense of rendering justice, and was determining that she would dislike her no longer.	Короче, во время первого визита Эмма сидела и глядела на Джейн Фэрфакс, вдвойне довольная собою от сознания, что ей приятно и что справедливость восстановлена, и начинала верить, что с неприязнью теперь покончено.
When she took in her history, indeed, her situation, as well as her beauty; when she considered what all this elegance was destined to, what she was going to sink from, how she was going to live, it seemed impossible to feel any thing but compassion and respect; especially, if to every well-known particular entitling her to interest, were added the highly probable circumstance of an attachment to Mr. Dixon, which she had so naturally started to herself.	Напоминая себе ее историю, размышляя о том, какая этой изысканности уготована участь, что оставляет она позади, как будет жить, невозможно было испытывать ничего, кроме жалости и уважения, — особенно если к известным всем подробностям, наделяющим ее притягательностью, прибавить то весьма вероятное обстоятельство, столь естественно напросившееся Эмме, что она влюблена в мистера Диксона.
In that case, nothing could be more pitiable or more honourable than the sacrifices she had resolved on.	В этом случае тем более благородна была и достойна сострадания жертва, на которую она решилась.

Emma was very willing now to acquit her of having seduced Mr. Dixon's actions from his wife, or of any thing mischievous which her imagination had suggested at first.	Эмма уж не спешила с прежнею легкостью обвинять ее в умысле отвадить мистера Диксона от жены и прочих кознях, подсказанных ей вначале воображением.
If it were love, it might be simple, single, successless love on her side alone.	Ежели любовь и была, то скорее уж безыскусная, тайная, напрасная — только с ее стороны.
She might have been unconsciously sucking in the sad poison, while a sharer of his conversation with her friend; and from the best, the purest of motives, might now be denying herself this visit to Ireland, and resolving to divide herself effectually from him and his connexions by soon beginning her career of laborious duty.	Она скорее всего впитывала губительную отраву, сама того не замечая, когда вместе с подругой заслушивалась его речами, а теперь из самых лучших, из чистейших побуждений лишила себя этой поездки в Ирландию с твердым намерением бесповоротно оборвать все нити, связывающие ее с ним и его близкими, и начать в ближайшее время тяжелую трудовую жизнь.
Upon the whole, Emma left her with such softened, charitable feelings, as made her look around in walking home, and lament that Highbury afforded no young man worthy of giving her independence; nobody that she could wish to scheme about for her.	В общем, уходила от нее Эмма столь размягченная и подобревшая, что по дороге домой окидывала мысленным взором Хайбери и досадовала, что не видит ни одного подходящего молодого человека, который подарил бы Джейн независимость, — такого, чтобы залучить его для Джейн в силки.
These were charming feelings—but not lasting.	Благостны были эти порывы, однако же недолговечны.
Before she had committed herself by any public profession of eternal friendship for Jane Fairfax, or done more towards a recantation of past prejudices and errors, than saying to Mr. Knightley,	Раньше, чем Эмма успела сделать последний шаг, во всеуслышанье объявив себя отныне и навеки другом Джейн Фэрфакс и отрекшись от былых предубеждений и ошибок, когда только сказала мистеру Найтли:
"She certainly is handsome; she is better than handsome!"Jane had spent an evening at Hartfield with her grandmother and aunt, and every thing was relapsing much into its usual state.	«Она и правда недурна собою — лучше, чем недурна!», Джейн, с бабушкою и теткой, провела вечер в Хартфилде, и снова все воротилось на старое место.
Former provocations reappeared.	Прежние раздражители ожили с новой силой.
The aunt was as tiresome as ever; more tiresome, because anxiety for her health was now added to admiration of her powers; and they had to listen to the description of exactly how little bread and butter she ate for breakfast, and how small a slice of mutton for dinner, as well as to see exhibitions of new caps and new workbags for her mother and herself; and Jane's offences rose again.	Тетушка была утомительна, как всегда, даже больше, потому что к восторгам по поводу совершенств племянницы присоединились теперь тревоги о ее здоровье.Им пришлось выслушать доскональный отчет о том, что за завтраком ею съедается лишь такусенький кусочек хлебца с маслом, а за обедом — вот столечко баранинки, а также тщательно обследовать обновы, привезенные ей и ее матери: чепцы и мешочки для рукоделья; и Джейн опять впала в немилость.
They had music; Emma was obliged to play; and the thanks and praise which necessarily followed appeared to her an affectation of candour, an air of greatness, meaning only to shew off in higher style her own very superior performance.	Они музицировали; Эмму уговорили играть, затем, как водится, благодарили и хвалили — с потугами на искренность, как ей представлялось, и с величественным видом, а в сущности-то лишь похвалялись, на высокий манер, собственной блистательной игрою.
She was, besides, which was the worst of all, so cold, so cautious!	И главное — она была так холодна, так осмотрительна!
There was no getting at her real opinion.	Не допытаться, что думает на самом деле.
Wrapt up in a cloak of politeness, she seemed determined to hazard nothing.	Маска вежливости, с уст которой никогда не сорвется неосторожное слово.
She was disgustingly, was suspiciously reserved.	Отталкивающая и подозрительная скрытность.

If any thing could be more, where all was most, she was more reserved on the subject of Weymouth and the Dixons than any thing.	Наибольшую сдержанность — хотя, казалось бы, куда уж больше — выказывала она, когда речь заходила об Уэймуте и о Диксонах.
She seemed bent on giving no real insight into Mr. Dixon's character, or her own value for his company, or opinion of the suitableness of the match.	Она, можно было подумать, связала себя зароком никому не открывать, что за человек мистер Диксон, какое она оставила мнение об его обществе и хорошая ли они с мисс Кемпбелл пара.
It was all general approbation and smoothness; nothing delineated or distinguished.	Одни только общие слова, доброжелательные и гладкие, без задоринки, без единой живой краски.
It did her no service however.	Только это ее не спасло.
Her caution was thrown away.	Она скрытничала напрасно.
Emma saw its artifice, and returned to her first surmises.	Несмотря на все ее ухищрения, Эмма видела ее насквозь и вернулась к первоначальной своей догадке.
There probably was something more to conceal than her own preference; Mr. Dixon, perhaps, had been very near changing one friend for the other, or been fixed only to Miss Campbell, for the sake of the future twelve thousand pounds.	Вероятно, ей все-таки было что скрывать, помимо собственных чувств, — наверно, мистер Диксон был очень близок к тому, чтобы изменить одной подруге с другою, а если и остался верен мисс Кемпбелл, то единственно из видов на двенадцать тысяч фунтов.
The like reserve prevailed on other topics.	Подобная же сдержанность распространялась и на другие предметы.
She and Mr. Frank Churchill had been at Weymouth at the same time.	В одно время с нею был в Уэймуте мистер Фрэнк Черчилл.
It was known that they were a little acquainted; but not a syllable of real information could Emma procure as to what he truly was.	Все знали, что они немного знакомы, однако никаких сведений о том, что он собою являет в действительности, — ни звука — Эмма так и не добилась.
"Was he handsome?"—"She believed he was reckoned a very fine young man."	«Хорош ли он?» —«Слывет молодцом, сколько ей известно». —
"Was he agreeable?"—"He was generally thought so."	«И приятен в обращении?» —«На этом, большею частью, сходятся единодушно». —
"Did he appear a sensible young man; a young man of information?"—"At a watering-place, or in a common London acquaintance, it was difficult to decide on such points.	«Производит ли впечатление мыслящего молодого человека — человека просвещенного?» —«Будучи на водах или мимолетно видясь в Лондоне, трудно сделать заключение о свойствах такого рода.
Manners were all that could be safely judged of, under a much longer knowledge than they had yet had of Mr. Churchill.	При недолгом знакомстве, как у них с мистером Черчиллом, можно смело судить разве что о манерах.
She believed every body found his manners pleasing."	Манеры его как будто все находят отменными».
Emma could not forgive her.	Эмма не могла ее простить.
CHAPTER III	Глава 3
Emma could not forgive her;—but as neither provocation nor resentment were discerned by Mr. Knightley, who had been of the party, and had seen only proper attention and pleasing behaviour on each side, he was expressing the next morning, being at Hartfield again on business with Mr. Woodhouse, his approbation of the whole; not so openly as he might have done had her father been out of the room, but speaking plain enough to be very intelligible to Emma.	Эмма не могла ее простить, — однако это зло, как и причина, вызвавшая его, укрылись от внимания мистеpa Найтли, который тоже был в числе гостей и усмотрел с обеих сторон лишь должную внимательность и милое поведение, а потому, снова придя наутро в Хартфилд по делу к мистеру Вудхаусу, с одобрением отозвался о вчерашнем вечере — не столь открыто, как мог бы, не будь в комнате ее отца, но все же достаточно вразумительно для Эммы.
He had been used to think her unjust to Jane, and had now great pleasure in marking an improvement.	Привыкши думать, что она несправедлива к Джейн, он теперь с большим удовольствием отмечал перемену к лучшему.

"A very pleasant evening," he began, as soon as Mr. Woodhouse had been talked into what was necessary, told that he understood, and the papers swept away;—"particularly pleasant.	— Очень приятный вечер, — начал он, как только втолковал мистеру Вудхаусу необходимое, услышал в ответ, что все понятно, и убрал со стола бумаги.— В высшей степени приятный.
You and Miss Fairfax gave us some very good music.	Вы и мисс Фэрфакс угостили нас музыкой на славу.
I do not know a more luxurious state, sir, than sitting at one's ease to be entertained a whole evening by two such young women; sometimes with music and sometimes with conversation.	Есть ли большая роскошь, сэр, чем посиживать себе с удобством, когда две такие девицы целый вечер развлекают вас то музыкою, то разговором.
I am sure Miss Fairfax must have found the evening pleasant, Emma.	Уверен, Эмма, что и мисс Фэрфакс осталась довольна вечером.
You left nothing undone.	Вы превзошли самое себя.
I was glad you made her play so much, for having no instrument at her grandmother's, it must have been a real indulgence."	Хорошо, что вы заставили ее так много играть, ведь в доме ее бабки нет инструмента и для нее, должно быть, это был настоящий подарок.
"I am happy you approved," said Emma, smiling; "but I hope I am not often deficient in what is due to guests at Hartfield."	— Я рада, что вам понравилось, — с улыбкой сказала Эмма, — хотя, надеюсь, вообще не часто грешу невниманием к гостям Хартфилда.
"No, my dear," said her father instantly; "that I am sure you are not.	— Что ты, душенька, — тотчас отозвался ее отец,— в чем другом, а в этом тебя не упрекнуть.
There is nobody half so attentive and civil as you are.	Никому не сравниться с тобою в радушии и любезности.
If any thing, you are too attentive.	Скорее уж ты грешишь избытком гостеприимства.
The muffin last night—if it had been handed round once, I think it would have been enough."	Взять хоть вчерашний вечер, когда обносили булочками, — по-моему, довольно было бы и одного раза.
"No," said Mr. Knightley, nearly at the same time; "you are not often deficient; not often deficient either in manner or comprehension.	— Да, нечасто, — почти одновременно с ним отозвался мистер Найтли.— Нечасто вы грешите также недостатком хороших манер и проницательности.
I think you understand me, therefore."	И оттого, я думаю, понимаете, о чем я говорю.
An arch look expressed—"I understand you well enough;" but she said only,	Лукавый взгляд сказал ему:«И очень понимаю», меж тем как вслух она молвила только:
"Miss Fairfax is reserved."	— Мисс Фэрфакс очень сдержанна.
"I always told you she was—a little; but you will soon overcome all that part of her reserve which ought to be overcome, all that has its foundation in diffidence.	— Немножко, — я давно вам говорил.Однако излишнюю сдержанность, ту, которая проистекает от застенчивости, вы скоро преодолеете.
What arises from discretion must be honoured."	Ту же, что подсказана благоразумием, надлежит уважать.
"You think her diffident.	— Это вы находите ее застенчивой.
I do not see it."	Я не нахожу.
"My dear Emma," said he, moving from his chair into one close by her, "you are not going to tell me, I hope, that you had not a pleasant evening."	— Милая Эмма, — сказал он, пересаживаясь на стул, стоящий ближе к ней, — надеюсь, вы не хотите сказать, что были недовольны вчерашним вечером.
"Oh! no; I was pleased with my own perseverance in asking questions; and amused to think how little information I obtained."	— Нет, отчего же!Была довольна тем, что с таким упорством задаю вопросы, и позабавилась, наблюдая, как мало сведений получаю в ответ.— Вот оно что!
"I am disappointed," was his only answer.	Не ожидал, — отрывисто заметил он.

"I hope every body had a pleasant evening," said Mr. Woodhouse, in his quiet way.	— Надеюсь, все приятно провели время, — со свойственным ему благодушием проговорил мистер Вудхаус.
"I had.	— Я — очень.
Once, I felt the fire rather too much; but then I moved back my chair a little, a very little, and it did not disturb me.	Была минута, когда мне сделалось жарковато у камина, но я чуточку отодвинул стул, совсем чуть-чуть, и жар уже не доставал до меня.
Miss Bates was very chatty and good-humoured, as she always is, though she speaks rather too quick.	Мисс Бейтс, по обыкновению, была так говорлива, оживлена — правда, она говорит несколько быстро.
However, she is very agreeable, and Mrs. Bates too, in a different way.	Но при всем том, милейшая особа, и миссис Бейтс, на иной лад, тоже.
I like old friends; and Miss Jane Fairfax is a very pretty sort of young lady, a very pretty and a very well-behaved young lady indeed.	Люблю старых друзей!И мисс Джейн Фэрфакс очень милая барышня, прехорошенькая и прекрасно воспитана.
She must have found the evening agreeable, Mr. Knightley, because she had Emma."	Ей должен был понравиться этот вечер, мистер Найтли, потому что с ней была Эмма.
"True, sir; and Emma, because she had Miss Fairfax."	— Справедливо, сэр.А Эмме — потому что с ней была мисс Фэрфакс.
Emma saw his anxiety, and wishing to appease it, at least for the present, said, and with a sincerity which no one could question—	Эмма видела, что он расстроен, и, желая утешить его хотя бы на время, сказала с неподдельною искренностью:
"She is a sort of elegant creature that one cannot keep one's eyes from.	— Она такое изящное создание, что глаз не оторвать.
I am always watching her to admire; and I do pity her from my heart."	Всякий раз гляжу и любуюсь — и сочувствую ей от души.
Mr.Knightley looked as if he were more gratified than he cared to express; and before he could make any reply, Mr. Woodhouse, whose thoughts were on the Bates's, said—	На лице мистера Найтли изобразилось нескрываемое удовлетворение, но он не успел отозваться, ибо в этот миг мистер Вудхаус, коего мысли заняты были Бейтсами, произнес:
"It is a great pity that their circumstances should be so confined! a great pity indeed! and I have often wished—but it is so little one can venture to do—small, trifling presents, of any thing uncommon—Now we have killed a porker, and Emma thinks of sending them a loin or a leg; it is very small and delicate—Hartfield pork is not like any other pork—but still it is pork—and, my dear Emma, unless one could be sure of their making it into steaks, nicely fried, as ours are fried, without the smallest grease, and not roast it, for no stomach can bear roast pork—I think we had better send the leg—do not you think so, my dear?"	— Какая жалость, что им приходится жить в столь стесненных обстоятельствах!Ужасно жаль!Мне часто хочется. но многое ли можно сделать, не обидев, — побаловать их изредка чем-нибудь не совсем обычным, маленьким подношением. Вот закололи свинку, и Эмма думает послать им ногу или филейчик, мясо молоденькое, нежное — хартфилдская свинина совсем не то, что свинина вообще — но все-таки свинина. так что пусть, Эмма, душенька, они ее непременно разделают на ломтики и легонько обжарят, как жарят у нас, без жиринки, а ни в коем случае не запекают, никакой желудок не выдержит запеченной свинины. Пожалуй, лучше будет послать ножку — ты как полагаешь, душа моя?
"My dear papa, I sent the whole hind-quarter.	— Папенька, я послала половину задней части целиком.
I knew you would wish it.	Я знала, что вы бы так хотели.
There will be the leg to be salted, you know, which is so very nice, and the loin to be dressed directly in any manner they like."	Окорок они засолят, он очень для этого хорош, как вы знаете, а филей пойдет прямо к столу, в том виде, какой им больше понравится.
"That's right, my dear, very right.	— Правильно, душенька моя, совершенно правильно.
I had not thought of it before, but that is the best way.	Мне сразу в голову не пришло, но это самое лучшее.

They must not over-salt the leg; and then, if it is not over-salted, and if it is very thoroughly boiled, just as Serle boils ours, and eaten very moderately of, with a boiled turnip, and a little carrot or parsnip, I do not consider it unwholesome."	Пусть только не пересолят окорок — когда он засолен в меру, его еще проварить хорошенько, как проваривает для нас Сэрли, и, если есть очень понемножку, с вареной репой, да туда же морковки или пастернака, то получается, я сказал бы, не столь уж обременительное для желудка блюдо.
"Emma," said Mr. Knightley presently, "I have a piece of news for you.	— Эмма, — начал спустя немного мистер Найтли,— у меня для вас новость.
You like news—and I heard an article in my way hither that I think will interest you."	Вы ведь охотница до новостей — так вот, я по дороге сюда узнал такую, которая, думаю, будет вам любопытна.
"News!	— Новость?
Oh! yes, I always like news.	Ах, верно, — я всегда рада новостям!
What is it?—why do you smile so?—where did you hear it?—at Randalls?"	Что же это за новость?И чему вы так усмехаетесь?..Где вы ее узнали — не в Рзндалсе?
He had time only to say,	Он только успел сказать:
"No, not at Randalls; I have not been near Randalls," when the door was thrown open, and Miss Bates and Miss Fairfax walked into the room.	— Да нет, — я нынче не был в Рэндалсе. — как дверь распахнулась и в комнату вошли мисс Бейтс и мисс Фэрфакс.
Full of thanks, and full of news, Miss Bates knew not which to give quickest.	Распираемая благодарностью, но распираемая и новостями, мисс Бейтс положительно не знала, чему отдать предпочтение.
Mr. Knightley soon saw that he had lost his moment, and that not another syllable of communication could rest with him.	Мистер Найтли скоро увидел, что момент упущен и не ему быть рассказчиком.
"Oh! my dear sir, how are you this morning?	— Ах, сударь, здравствуйте — доброе утро!
My dear Miss Woodhouse—I come quite over-powered.	Мисс Вудхаус, дорогая моя, я слов не нахожу!
Such a beautiful hind-quarter of pork!	Какая чудесная свинина, и вся половина задней части!
You are too bountiful!	Вы чересчур щедры!
Have you heard the news?	А слышали вы новость?
Mr. Elton is going to be married."	Мистер Элтон женится.
Emma had not had time even to think of Mr. Elton, and she was so completely surprized that she could not avoid a little start, and a little blush, at the sound.	Эмма, которая меньше всего в эту минуту думала об мистере Элтоне, невольно вздрогнула от неожиданности при этом имени и чуть заметно покраснела.
"There is my news:—I thought it would interest you," said Mr. Knightley, with a smile which implied a conviction of some part of what had passed between them.	— Это и есть моя новость, я полагал, вам она покажется любопытной, — сказал мистер Найтли с усмешкою, таящей осуждение и намек на известные им обоим события в недавнем прошлом.
"But where could you hear it?" cried Miss Bates.	— Но от кого же вы могли слышать, мистер Найтли? — вскричала мисс Бейтс.
"Where could you possibly hear it, Mr. Knightley?	— Кто мог вам сказать?
For it is not five minutes since I received Mrs. Cole's note—no, it cannot be more than five—or at least ten—for I had got my bonnet and spencer on, just ready to come out—I was only gone down to speak to Patty again about the pork—Jane was standing in the passage—were not you, Jane?—for my mother was so afraid that we had not any salting-pan large enough.	Ведь пяти минут нету, как я получила записку от миссис Коул, — не прошло и пяти минут — от силы десять. я как раз собиралась выйти, надела уже и капор, и спенсер, хотела лишь еще разок наведаться к Патти насчет свинины. Джейн в это время стояла в коридоре, — верно, Джейн? — потому что матушка беспокоилась, не маловата ли будет для засолки наша большая кастрюля.
So I said I would go down and see, and Jane said,	Вот я ей и сказала, что сойду вниз посмотрю, а Джейн говорит:

'Shall I go down instead? for I think you have a little cold, and Patty has been washing the kitchen.'—'Oh! my dear,' said I—well, and just then came the note.	«Не лучше ли мне спуститься?Вы, по-моему, немного простужены, а Патти только что мыла кухню».«Ах, милая...» — говорю я ей, и тут-то принесли записку... На некой мисс Хокинс — это все, что мне известно.
A Miss Hawkins—that's all I know.	Мисс Хокинс, которую он встретил в Бате.
A Miss Hawkins of Bath.	Но вы, мистер Найтли, — как вы могли узнать?
But, Mr. Knightley, how could you possibly have heard it? for the very moment Mr. Cole told Mrs. Cole of it, she sat down and wrote to me.	Ведь не успел мистер Коул сообщить об этом миссис Коул, как она сразу села писать мне записку.
A Miss Hawkins—"	Что это некая мисс Хокинс.
"I was with Mr. Cole on business an hour and a half ago.	— Я полтора часа назад был у мистера Коула по делу.
He had just read Elton's letter as I was shewn in, and handed it to me directly."	Когда вошел, он только что кончил читать письмо от Элтона и тотчас протянул его мне.
"Well! that is quite—I suppose there never was a piece of news more generally interesting.	— Вот как!Понимаю. конечно, всем интересно узнать такую новость.
My dear sir, you really are too bountiful.	Сударь, щедротам вашим, право же, нет конца.
My mother desires her very best compliments and regards, and a thousand thanks, and says you really quite oppress her."	Матушка просила вам кланяться, она вас тысячу раз благодарит и решительно не знает, что с вами поделать.
"We consider our Hartfield pork," replied Mr. Woodhouse—"indeed it certainly is, so very superior to all other pork, that Emma and I cannot have a greater pleasure than—"	— Мы считаем, — отозвался мистер Вудхаус, — что наша хартфилдская свинина не идет ни в какое сравнение со всякою другой, так оно и есть, несомненно, и потому для нас с Эммой первое удовольствие.
"Oh! my dear sir, as my mother says, our friends are only too good to us.	— Ах, сэр, правду говорит моя матушка: наши друзья чрезмерно к нам добры!
If ever there were people who, without having great wealth themselves, had every thing they could wish for, I am sure it is us.	Ну кто еще, не будучи слишком богат, имеет все чего душа пожелает?Кто, как не мы, может по справедливости сказать:
We may well say that 'our lot is cast in a goodly heritage.'Well, Mr. Knightley, and so you actually saw the letter; well—"	«Межи наши прошли по прекрасным местам, и наследие мое приятно для меня!..» [9]Так вы, мистер Найтли, стало быть, читали письмо собственными глазами — и что же.
"It was short—merely to announce—but cheerful, exulting, of course."— Here was a sly glance at Emma."He had been so fortunate as to—I forget the precise words—one has no business to remember them.The information was, as you state, that he was going to be married to a Miss Hawkins.	— Письмо короткое — одно это известие и больше ничего, но, разумеется, радостное, торжествующее.— Хитро покосившись на Эмму: — Что, дескать, имеет счастье. — уж не помню точно, как там сказано, — да и не к чему запоминать, — но суть, как вы правильно изволили сказать, та, что он женится на некой мисс Хокинс.
By his style, I should imagine it just settled."	По его тону можно заключить, что все решилось только-только.
"Mr. Elton going to be married!" said Emma, as soon as she could speak.	— Итак, мистер Элтон женится! — проговорила Эмма, когда к ней вновь вернулся дар речи.
"He will have every body's wishes for his happiness."	— Пожелаем же ему счастья.
"He is very young to settle," was Mr. Woodhouse's observation.	— Ему рано жениться, — вывел свое заключение мистер Вудхаус.
"He had better not be in a hurry.	— Напрасно он торопится.
He seemed to me very well off as he was.	По-моему, ему и так жилось прекрасно.
We were always glad to see him at Hartfield."	Мы всегда рады были видеть его в Хартфилде.

"A new neighbour for us all, Miss Woodhouse!" said Miss Bates, joyfully; "my mother is so pleased!—she says she cannot bear to have the poor old Vicarage without a mistress.	— Будет нам, мисс Вудхаус, новая соседушка! — радостно объявила мисс Бейтс.— Моя матушка так довольна!Ей грустно было, что бедный дом викария стоит без хозяйки.
This is great news, indeed.	Да, это новость так новость!
Jane, you have never seen Mr. Elton!—no wonder that you have such a curiosity to see him."	Джейн, тебе ведь не приводилось видеть мистера Элтона, не удивительно, что ты сгораешь от любопытства!
Jane's curiosity did not appear of that absorbing nature as wholly to occupy her.	Может быть, Джейн и сгорала от любопытства, но мысли ее при этом, сколько можно было заметить, витали вдалеке.
"No—I have never seen Mr. Elton," she replied, starting on this appeal; "is he—is he a tall man?"	— Мистера Элтона?.. — вздрогнув, откликнулась она на этот призыв.— Нет, не приводилось.Он что. высок ростом?
"Who shall answer that question?" cried Emma.	— Как на такой вопрос ответить? — воскликнула Эмма.
"My father would say 'yes,' Mr. Knightley 'no;' and Miss Bates and I that he is just the happy medium.	— Батюшка скажет — да, мистер Найтли — нет, а мы с мисс Бейтс — что он среднего роста, которого лучше быть не может.
When you have been here a little longer, Miss Fairfax, you will understand that Mr. Elton is the standard of perfection in Highbury, both in person and mind."	Когда вы поживете у нас подольше, мисс Фэрфакс, то поймете, что мистер Элтон для Хайбери — образец совершенства, как внешнего, так и внутреннего.
"Very true, Miss Woodhouse, so she will.	— Очень метко сказано, мисс Вудхаус, так оно и есть.
He is the very best young man—But, my dear Jane, if you remember, I told you yesterday he was precisely the height of Mr. Perry.	Прекраснейший молодой человек. Но, Джейн, милая, если помнишь, я говорила тебе вчера, что он в точности такого роста, как мистер Перри.
Miss Hawkins,—I dare say, an excellent young woman.	Мисс Хокинс. наилучших правил, должно быть, девица.
His extreme attention to my mother—wanting her to sit in the vicarage pew, that she might hear the better, for my mother is a little deaf, you know—it is not much, but she does not hear quite quick.	Его крайнее внимание к моей матушке. усадил ее на одну из скамей, отведенных для семьи викария, там лучше слышно, а матушка, знаете ли, глуховата, не то чтобы очень, но может не расслышать с первого раза.
Jane says that Colonel Campbell is a little deaf.	Джейн говорит, полковник Кемпбелл тоже глуховат.
He fancied bathing might be good for it—the warm bath—but she says it did him no lasting benefit.	Возлагал надежды на водолечение — теплые ванны, — но большой пользы, по ее словам, от них не было.
Colonel Campbell, you know, is quite our angel.	Полковник Кемпбелл, вы знаете, просто наш добрый ангел.
And Mr. Dixon seems a very charming young man, quite worthy of him.	Да и мистер Диксон, такое у меня впечатление, прелестнейший молодой человек и вполне ему под стать.
It is such a happiness when good people get together—and they always do.	Какое счастье, когда жизнь сводит вместе хороших людей, а ведь так обыкновенно и происходит.
Now, here will be Mr. Elton and Miss Hawkins; and there are the Coles, such very good people; and the Perrys—I suppose there never was a happier or a better couple than Mr. and Mrs. Perry.	Посмотрите — приедут мистер Элтон с мисс Хокинс, а тут им и Коулы — такие отличные люди, и мистер Перри с женою — счастливее и лучше четы нигде не встретишь!
I say, sir," turning to Mr. Woodhouse,"I think there are few places with such society as Highbury.	Знаете, сэр, — относясь к мистеру Вудхаусу, — я думаю, не много найдется мест, где собралось бы такое общество, как в Хайбери.

I always say, we are quite blessed in our neighbours.—My dear sir, if there is one thing my mother loves better than another, it is pork—a roast loin of pork—"	Я всегда благословляю судьбу за то, что послала нам таких соседей. Сударь, если и есть у моей матушки любимое блюдо, то это свинина — запеченный свиной филей.
"As to who, or what Miss Hawkins is, or how long he has been acquainted with her," said Emma, "nothing I suppose can be known.	— Любопытно бы узнать, — поторопилась сказать Эмма, — кто такая эта мисс Хокинс, давно ли он с нею знаком.
One feels that it cannot be a very long acquaintance.	Едва ли это давнее знакомство.
He has been gone only four weeks."	Он ведь только четыре недели как уехал.
Nobody had any information to give; and, after a few more wonderings, Emma said,	На этот счет никаких сведений ни у кого не оказалось, и Эмма, полюбопытствовав в пространство еще немного, сказала:
"You are silent, Miss Fairfax—but I hope you mean to take an interest in this news.	— Вы все молчите, мисс Фэрфакс, но я надеюсь, что и вы рано или поздно выкажете интерес к этой новости.
You, who have been hearing and seeing so much of late on these subjects, who must have been so deep in the business on Miss Campbell's account—we shall not excuse your being indifferent about Mr. Elton and Miss Hawkins."	Вы столько за последнее время наслышаны о подобных предметах, столько повидали, так были всем этим поглощены, благодаря мисс Кемпбелл — мы не простим вам безучастия к мистеру Элтону и мисс Хокинс.
"When I have seen Mr. Elton," replied Jane,"I dare say I shall be interested—but I believe it requires that with me.	— Когда я увижу мистера Элтона, — возразила Джейн, — мне, вероятно, станет интересно, но ранее этого не думаю.
And as it is some months since Miss Campbell married, the impression may be a little worn off."	А с тех пор, как мисс Кемпбелл вышла замуж, прошел не один месяц, и впечатления мои несколько поблекли.
"Yes, he has been gone just four weeks, as you observe, Miss Woodhouse," said Miss Bates, "four weeks yesterday.—A Miss Hawkins!—Well, I had always rather fancied it would be some young lady hereabouts; not that I ever—Mrs. Cole once whispered to me—but I immediately said,	— Да, ровно четыре недели, как он уехал, — сказала мисс Бейтс, — вы совершенно верно заметили, мисс Вудхаус, — как раз вчера было четыре недели. Мисс Хокинс. А мне-то представлялось всегда, что это будет девица из здешних, — не то чтобы я хоть раз позволила себе. Миссис Коул, правда, шепнула однажды. но я ей тотчас ответила:
'No, Mr. Elton is a most worthy young man—but'—In short, I do not think I am particularly quick at those sort of discoveries.	«Нет.Хоть у мистера Элтона и много достоинств, но.» Короче говоря, выходит, я не очень-то дальновидна в такого рода делах.
I do not pretend to it.	Ну что же, нет так нет.
What is before me, I see.	Значит, далее того, что у меня перед глазами, я не вижу.
At the same time, nobody could wonder if Mr. Elton should have aspired—Miss Woodhouse lets me chatter on, so good-humouredly.	Хотя, по совести сказать, никого бы не удивило, если бы мистер Элтон решился просить. Мисс Вудхаус так снисходительна, я заболталась, а она меня не останавливает.
She knows I would not offend for the world.	Она знает, что я ни в коем случае не хочу сказать ничего обидного.
How does Miss Smith do?	А как поживает мисс Смит?
She seems quite recovered now.	Кажется, совсем поправилась?
Have you heard from Mrs. John Knightley lately?	А от миссис Найтли слышно что-нибудь в последнее время?
Oh! those dear little children.	Ах!Что за восторг эти милые малютки!
Jane, do you know I always fancy Mr. Dixon like Mr. John Knightley.	Знаешь ли, Джейн, я всегда рисую себе мистера Диксона похожим на мистера Джона Найтли.

I mean in person—tall, and with that sort of look—and not very talkative."	По виду, я хочу сказать, — тоже высокий, и что-то в выражении лица. и тоже не очень разговорчивый.
"Quite wrong, my dear aunt; there is no likeness at all."	— Совсем не то, милая тетушка, — между ними совершенно нет сходства.
"Very odd! but one never does form a just idea of any body beforehand.	— Вот странно!Хотя заранее никогда не составишь себе точного портрета.
One takes up a notion, and runs away with it.	Даешь волю воображению, и оно заводит неведомо куда.
Mr. Dixon, you say, is not, strictly speaking, handsome?"	Так ты говоришь, мистера Диксона нельзя назвать красивым в полном смысле слова?
"Handsome!	— Красивым?
Oh! no—far from it—certainly plain.	Отнюдь!
I told you he was plain."	Наоборот — он явно некрасив.
"My dear, you said that Miss Campbell would not allow him to be plain, and that you yourself—"	— Но, милая, ты сказала, мисс Кемпбелл так не считает — и что ты тоже.— Я?
"Oh! as for me, my judgment is worth nothing.	Мое суждение не имеет ровно никакой цены.
Where I have a regard, I always think a person well-looking.	Я ежели к кому расположена, то всегда нахожу привлекательной и его внешность.
But I gave what I believed the general opinion, when I called him plain."	Назвавши его некрасивым, я высказала общее мнение, сколько оно мне известно.
"Well, my dear Jane, I believe we must be running away.	— Ну что ж, Джейн, милочка моя, — пожалуй, нам настало время бежать.
The weather does not look well, and grandmama will be uneasy.	Что-то небо нахмурилось, бабушка будет волноваться.
You are too obliging, my dear Miss Woodhouse; but we really must take leave.	Вы очень любезны, дорогая мисс Вудхаус, но нам, право, нужно идти.
This has been a most agreeable piece of news indeed.	Такая приятная новость!
I shall just go round by Mrs. Cole's; but I shall not stop three minutes: and, Jane, you had better go home directly—I would not have you out in a shower!—We think she is the better for Highbury already.	Я по пути на минутку загляну к миссис Коул — трех минут у нее не пробуду, — ты же, Джейн, иди-ка прямо домой, иначе можешь попасть под дождь, а для тебя с ним шутки плохи!..Мы находим, ей уже стало лучше за то время, что она в Хайбери.
Thank you, we do indeed.	Да, в самом деле, спасибо.
I shall not attempt calling on Mrs. Goddard, for I really do not think she cares for any thing but boiled pork: when we dress the leg it will be another thing.	К миссис Годдард я заходить не буду — она, я знаю, признает только вареную свинину. вот поспеет окорок, тогда другое дело.
Good morning to you, my dear sir.	До свиданья, сударь.
Oh!Mr. Knightley is coming too.	Что, и мистер Найтли с нами? Ах, это очень!..
Well, that is so very!—I am sure if Jane is tired, you will be so kind as to give her your arm.—Mr. Elton, and Miss Hawkins!—Good morning to you."	Ежели Джейн устанет, вы, я уверена, не откажете в любезности подать ей руку. Да, мистер Элтон и мисс Хокинс. Прощайте же, до свиданья.
Emma, alone with her father, had half her attention wanted by him while he lamented that young people would be in such a hurry to marry—and to marry strangers too—and the other half she could give to her own view of the subject.	Оставшись наедине с отцом, Эмма слушала краем уха его сетованья о том, что молодые люди зачем-то спешат жениться — и на ком жениться, на посторонних, — и в это же время прислушивалась к собственным мыслям.

It was to herself an amusing and a very welcome piece of news, as proving that Mr. Elton could not have suffered long; but she was sorry for Harriet: Harriet must feel it—and all that she could hope was, by giving the first information herself, to save her from hearing it abruptly from others.	Ее самое эта новость и позабавила и успокоила, с очевидностью подтвердив, что мистер Элтон страдал недолго, но она с жалостно думала о Гарриет — Гарриет больно будет это узнать.Оставалась одна надежда — первой сообщить ей новость, пока удар внезапно не нанесли другие.
It was now about the time that she was likely to call.	Близился тот час, когда она обыкновенно приходила.
If she were to meet Miss Bates in her way!—and upon its beginning to rain, Emma was obliged to expect that the weather would be detaining her at Mrs. Goddard's, and that the intelligence would undoubtedly rush upon her without preparation.	Что, если ей по дороге встретится мисс Бейтс!..Стал накрапывать дождь, вынуждая Эмму смириться с предположением, что Гарриет может, пережидая его, задержаться в доме миссис Годдард, где ее, без сомненья, нежданно-негаданно и ошеломят этим известием.
The shower was heavy, but short; and it had not been over five minutes, when in came Harriet, with just the heated, agitated look which hurrying thither with a full heart was likely to give; and the	Хлынул дождик, проливной, но короткий, и не прошло после него пяти минут, как появилась Г арриет, с тем самым разгоряченным, возбужденным видом, который говорил, что она торопилась сюда излить душу, а восклицание, которое немедленно вырвалось у нее:
"Oh!Miss Woodhouse, what do you think has happened!" which instantly burst forth, had all the evidence of corresponding perturbation.	«Ах, мисс Вудхаус, подумайте, что случилось!» — свидетельствовало, что душа эта в неописуемом волненье.
As the blow was given, Emma felt that she could not now shew greater kindness than in listening; and Harriet, unchecked, ran eagerly through what she had to tell.	Удар был нанесен, а значит, поняла Эмма, лучшее, что можно сделать для нее, — это выслушать, не перебивая; и Гарриет, захлебываясь, еле переводя дух, выложила перед нею то, с чем пришла.
"She had set out from Mrs. Goddard's half an hour ago—she had been afraid it would rain—she had been afraid it would pour down every moment—but she thought she might get to Hartfield first—she had hurried on as fast as possible; but then, as she was passing by the house where a young woman was making up a gown for her, she thought she would just step in and see how it went on; and though she did not seem to stay half a moment there, soon after she came out it began to rain, and she did not know what to do; so she ran on directly, as fast as she could, and took shelter at Ford's."—Ford's was the principal woollen-draper, linen-draper, and haberdasher's shop united; the shop first in size and fashion in the place.—"And so, there she had set, without an idea of any thing in the world, full ten minutes, perhaps—when, all of a sudden, who should come in—to be sure it was so very odd!—but they always dealt at Ford's—who should come in, but Elizabeth Martin and her brother!—Dear Miss Woodhouse! only think.	Она вышла от миссис Годдард полчаса назад — испугалась, что пойдет дождь, он грозил начаться с минуты на минуту, — но подумала, что успеет прежде добраться до Хартфилда, ежели пойдет быстрым шагом, а как дорога ей лежала мимо дома, где живет девушка, которая шьет для нее платье, то она решила, что забежит взглянуть, как подвигается работа, пробыла там, кажется, всего полминутки, но когда пошла дальше, все-таки полил дождь, — что было делать? — она пустилась во всю прыть прямо к Форду и укрылась там.Форд был торговец сукнами, полотняным и мелочным товаром; все это, вместе взятое, продавалось в лавке, которую он содержал, — самой большой и модной в Хайбери.И вот просидела она там, наверно, целых десять минут, ни о чем таком не помышляя, ничего не подозревая, как вдруг входит — кто бы вы думали? — это так удивительно, хотя, правда, они всегда покупают у Форда, — входит не кто иной, как Элизабет Мартин и с нею ее брат.— Дорогая мисс Вудхаус, вообразите только!
I thought I should have fainted.	Мне чуть дурно не стало!
I did not know what to do.	Я не знала, что делать.
I was sitting near the door—Elizabeth saw me directly; but he did not; he was busy with the umbrella.	Я сидела прямо у входа, и Элизабет сразу увидела меня, а он — нет, он возился с зонтом.

I am sure she saw me, but she looked away directly, and took no notice; and they both went to quite the farther end of the shop; and I kept sitting near the door!—Oh! dear; I was so miserable!	Я уверена, что она узнала меня, но она тотчас отвернулась и сделала вид, будто меня не замечает, они отошли вдвоем в самый дальний угол лавки, а я осталась сидеть подле двери!..Ах, не могу передать, как мне было худо!
I am sure I must have been as white as my gown.	Я, верно, стала белая, как мое платье.
I could not go away you know, because of the rain; but I did so wish myself anywhere in the world but there.—Oh! dear, Miss Woodhouse—well, at last, I fancy, he looked round and saw me; for instead of going on with her buyings, they began whispering to one another.	Уйти было нельзя, на дворе шел дождь, но я готова была сквозь землю провалиться. Ах, мисс Вудхаус, если б вы знали!..В конце концов он, вероятно, оглянулся и увидел меня, во всяком случае, они перестали заниматься покупками, а начали перешептываться — обо мне, я уверена.
I am sure they were talking of me; and I could not help thinking that he was persuading her to speak to me—(do you think he was, Miss Woodhouse?)—for presently she came forward—came quite up to me, and asked me how I did, and seemed ready to shake hands, if I would.	И скорее всего он убеждал ее заговорить со мною — как вы думаете, мисс Вудхаус, могло это быть?Потому что она вскоре подошла ко мне, стала рядом, спросила, как я поживаю, и видно было, что она готова протянуть мне руку, если и я отвечу тем же.
She did not do any of it in the same way that she used; I could see she was altered; but, however, she seemed to try to be very friendly, and we shook hands, and stood talking some time; but I know no more what I said—I was in such a tremble!—I remember she said she was sorry we never met now; which I thought almost too kind!	Все это она делала не так, как бывало, я видела, что она другая, но она хотя бы старалась держаться дружески, и мы пожали друг другу руки и постояли, разговаривая, только не помню, что я говорила, — меня всю колотило от волнения!..Она, я помню, говорила о том, как ей жаль, что мы теперь совсем не видимся, и поразила меня своей добротой в самое сердце!
Dear, Miss Woodhouse, I was absolutely miserable!	Дорогая мисс Вудхаус, я чувствовала себя такой гадкой!
By that time, it was beginning to hold up, and I was determined that nothing should stop me from getting away—and then—only think!—I found he was coming up towards me too—slowly you know, and as if he did not quite know what to do; and so he came and spoke, and I answered—and I stood for a minute, feeling dreadfully, you know, one can't tell how; and then I took courage, and said it did not rain, and I must go; and so off I set; and I had not got three yards from the door, when he came after me, only to say, if I was going to Hartfield, he thought I had much better go round by Mr. Cole's stables, for I should find the near way quite floated by this rain.	Дождь в это время стал стихать, и я решила, что не останусь там более ни под каким видом, но тут — вы не поверите! — увидела, что он тоже подходит ко мне, медленными шагами и с таким лицом, знаете, словно не очень уверен, то ли он делает.Но все-таки подошел и заговорил, я ответила и минуту стояла с таким ужасным чувством, не могу вам передать, потом набралась духу и сказала, что дождь кончился и мне пора идти, — выхожу, но не успела отойти от двери и трех ярдов, как он догнал меня, и для того только, чтобы остеречь, что ежели я направляюсь в Хартфилд, то лучше будет дать крюку и пройти мимо конюшни мистера Коула, потому что на ближней дороге будут после дождя одни лужи.
Oh! dear, I thought it would have been the death of me!	Ах, мисс Вудхаус, легче мне было умереть в эту минуту!
So I said, I was very much obliged to him: you know I could not do less; and then he went back to Elizabeth, and I came round by the stables—I believe I did—but I hardly knew where I was, or any thing about it.	Я сказала, что весьма ему обязана — не могла не сказать, как вы понимаете, — и он воротился опять к Элизабет, а я пошла дальней дорогой, мимо конюшни, — наверное так, хотя я плохо понимала, где я и что я.
Oh!Miss Woodhouse, I would rather done any thing than have it happen: and yet, you know, there was a sort of satisfaction in seeing him behave so pleasantly and so kindly.	Мисс Вудхаус, я все на свете отдала бы, чтобы этого не случилось, но знаете, где-то в глубине души была рада, что он так добр и так мило себя ведет.
And Elizabeth, too.	И Элизабет тоже.

Oh!Miss Woodhouse, do talk to me and make me comfortable again."	Дорогая мисс Вудхаус, поговорите со мною, успокойте меня.
Very sincerely did Emma wish to do so; but it was not immediately in her power.	Эмма искренне рада была бы сделать это, но не вдруг нашла в себе силы.
She was obliged to stop and think.	Ей надобно было сначала поразмыслить.
She was not thoroughly comfortable herself.	У нее самой было не очень-то спокойно на сердце.
The young man's conduct, and his sister's, seemed the result of real feeling, and she could not but pity them.	За поведением молодого человека — и сестры его — она угадывала неподдельное чувство и невольно проникалась к ним состраданием.
As Harriet described it, there had been an interesting mixture of wounded affection and genuine delicacy in their behaviour.	В поведении их, как описала его Гарриет, трогательно смешались оскорбленная любовь и утонченное благородство.
But she had believed them to be well-meaning, worthy people before; and what difference did this make in the evils of the connexion?	Впрочем, она ведь и прежде знала, что они благонамеренные, достойные люди, но разве от этого породниться с ними становилось меньшим несчастьем?
It was folly to be disturbed by it.	Глупо смущаться таким происшествием.
Of course, he must be sorry to lose her—they must be all sorry.	Разумеется, ему жалко должно быть ее терять — всем им должно быть жалко.
Ambition, as well as love, had probably been mortified.	И не одна тут любовь была задета, но еще, пожалуй, и честолюбие.
They might all have hoped to rise by Harriet's acquaintance: and besides, what was the value of Harriet's description?—So easily pleased—so little discerning;—what signified her praise?	Надеялись, вероятно, благодаря знакомству с Гарриет возвыситься в обществе, да и потом, многого ли стоят описания Г арриет — такой покладистой, простенькой — такой близорукой, — что значит ее похвала?
She exerted herself, and did try to make her comfortable, by considering all that had passed as a mere trifle, and quite unworthy of being dwelt on,	Эмма взяла себя в руки и принялась ее успокаивать, стараясь представить случившееся сущим пустяком, который не заслуживает внимания.
"It might be distressing, for the moment," said she; "but you seem to have behaved extremely well; and it is over—and may never—can never, as a first meeting, occur again, and therefore you need not think about it."	— Неудивительно, что это несколько вас расстроило, — говорила она, — однако, как я могла понять, вы держались превосходно, а теперь все позади и более никогда не повторится — по крайней мере, это, будет уже не первая встреча — а значит, следует все это выбросить из головы.
Harriet said, "very true," and she "would not think about it;" but still she talked of it—still she could talk of nothing else; and Emma, at last, in order to put the Martins out of her head, was obliged to hurry on the news, which she had meant to give with so much tender caution; hardly knowing herself whether to rejoice or be angry, ashamed or only amused, at such a state of mind in poor Harriet—such a conclusion of Mr. Elton's importance with her!	Гарриет пролепетала, что это «очень верно», что она «выбросит все из головы», но, однако же, только о том и продолжала говорить, ни о чем другом говорить не могла, и, дабы все-таки отвлечь ее от Мартинов, Эмма в конце концов принуждена была без всяких обиняков сообщить ей новость, которую предполагалось преподнести со всевозможной деликатностью, — и сама уже не знала, радоваться ей или сердиться, стыдиться или, может быть, просто посмеяться подобной перемене в душе бедняжки Гарриет — подобному завершению всепоглощающей страсти к мистеру Элтону!
Mr.Elton's rights, however, gradually revived.	Мало-помалу, впрочем, мистер Элтон был восстановлен в правах.

Though she did not feel the first intelligence as she might have done the day before, or an hour before, its interest soon increased; and before their first conversation was over, she had talked herself into all the sensations of curiosity, wonder and regret, pain and pleasure, as to this fortunate Miss Hawkins, which could conduce to place the Martins under proper subordination in her fancy.	Хоть в первые минуты известие о нем и не произвело того действия, которое могло бы произвести вчера или час назад, но вскоре интерес к нему увеличился, а к концу их беседы Гарриет, за разговорами об этой счастливице мисс Хокинс, столь распалила в себе любопытство, изумление и сожаление, горечь и умиление, что Мартины должным образом отступили в тень.
Emma learned to be rather glad that there had been such a meeting.	Эмма постепенно заключила, что все вышло к лучшему.
It had been serviceable in deadening the first shock, without retaining any influence to alarm.	Встреча с Мартинами пригодилась, чтобы смягчить для Г арриет первое потрясение, и теперь, оттесненная назад, не давала оснований для тревоги.
As Harriet now lived, the Martins could not get at her, without seeking her, where hitherto they had wanted either the courage or the condescension to seek her; for since her refusal of the brother, the sisters never had been at Mrs. Goddard's; and a twelvemonth might pass without their being thrown together again, with any necessity, or even any power of speech.	При нынешней своей жизни Гарриет никак не соприкасалась с Мартинами, разве что они стали бы сами искать с нею встреч, а они до сих пор то ли не имели на это духу, то ли не снисходили до этого — во всяком случае, сестры Мартин с тех пор, как она отказала их брату, не переступали порога миссис Годдард, и, стало быть, целый год мог пройти, покамест случай снова сведет их вместе и даст возможность хотя бы обменяться несколькими словами.
CHAPTER IV	Глава 4
Human nature is so well disposed towards those who are in interesting situations, that a young person, who either marries or dies, is sure of being kindly spoken of.	Натура человеческая столь благорасположена к тем, кто находится в чрезвычайных обстоятельствах, что обо всяком, который заключает в молодые лета семейный союз или умирает, непременно сказано будет доброе слово.
A week had not passed since Miss Hawkins's name was first mentioned in Highbury, before she was, by some means or other, discovered to have every recommendation of person and mind; to be handsome, elegant, highly accomplished, and perfectly amiable: and when Mr. Elton himself arrived to triumph in his happy prospects, and circulate the fame of her merits, there was very little more for him to do, than to tell her Christian name, and say whose music she principally played.	Недели не минуло с тех пор, как в Хайбери первый раз прозвучало имя мисс Хокинс, а уже обнаружилось неведомыми путями, что она всем взяла — и красотою, и умом; что она хороша собой, изящна, образованна и прекрасно воспитанна, со всеми мила, и, когда мистер Элтон явился торжествовать свою счастливую победу и прославлять окрест достоинства своей нареченной, ему мало что оставалось прибавить к тому, как ее зовут и чью музыку она охотней всего играет.
Mr.Elton returned, a very happy man.	Мистер Элтон вернулся счастливый.
He had gone away rejected and mortified—disappointed in a very sanguine hope, after a series of what appeared to him strong encouragement; and not only losing the right lady, but finding himself debased to the level of a very wrong one.	Уезжал он отвергнутый и уязвленный, обманувшись в радужных надеждах после того, как ему недвусмысленно и многократно, верил он, давали повод их питать; уезжал, не только лишась завидной партии, но и удостоверясь, что ему смеют прочить унизительно незавидную.
He had gone away deeply offended—he came back engaged to another—and to another as superior, of course, to the first, as under such circumstances what is gained always is to what is lost.	Он уезжал жестоко оскорбленный одною — он воротился обрученный с другой, лучшей, разумеется, ибо в подобных положениях то, что удалось обрести, несравненно лучше того, что утрачено.
He came back gay and self-satisfied, eager and busy, caring nothing for Miss Woodhouse, and defying Miss Smith.	Воротился веселый, самодовольный, оживленный и добрый, не выказывающий ни малейшего интереса к мисс Вудхаус и уже подавно не удостаивающий вниманием мисс Смит.

The charming Augusta Hawkins, in addition to all the usual advantages of perfect beauty and merit, was in possession of an independent fortune, of so many thousands as would always be called ten; a point of some dignity, as well as some convenience: the story told well; he had not thrown himself away—he had gained a woman of 10,000 l. or thereabouts; and he had gained her with such delightful rapidity—the first hour of introduction had been so very soon followed by distinguishing notice; the history which he had to give Mrs. Cole of the rise and progress of the affair was so glorious—the steps so quick, from the accidental rencontre, to the dinner at Mr. Green's, and the party at Mrs. Brown's—smiles and blushes rising in importance—with consciousness and agitation richly scattered—the lady had been so easily impressed—so sweetly disposed—had in short, to use a most intelligible phrase, been so very ready to have him, that vanity and prudence were equally contented.	Обворожительная Августа Хокинс, в придачу к упомянутым преимуществам, как красота и всяческие совершенства, владела еще и капитальцем во столько-то тысяч, при этом всякий раз называлась цифра десять — обстоятельство немаловажное само по себе, но и придававшее немалую важность рассказчику — тут было чем гордиться: он не предался рассеянию, он нашел себе невесту с десятитысячным (или около того) состоянием, и нашел ее с такою восхитительной быстротой, так скоро после первых минут, когда их представили друг другу, отмечен был вниманием!Великолепно звучала история, поведанная им миссис Коул, по ее настоянию, о завязке и развитии романа, стремительном развитии: от первой нечаянной встречи — к обеду у мистера Грина — к вечеру у миссис Браун; улыбки, все более многозначительные; стыдливый румянец, красноречивое смущение, смятенные взоры — с какою легкостью он произвел впечатление, какой живой отклик нашел в ее душе, — а короче и проще говоря, за него схватились с такою готовностью, что и расчетливость осталась удовлетворена, и в равной мере тщеславие.
He had caught both substance and shadow—both fortune and affection, and was just the happy man he ought to be; talking only of himself and his own concerns—expecting to be congratulated—ready to be laughed at—and, with cordial, fearless smiles, now addressing all the young ladies of the place, to whom, a few weeks ago, he would have been more cautiously gallant.	Он сумел добыть для себя как основательное, так и эфемерное — и деньги, и любовь, и был по праву счастлив; не говорил ни о чем, кроме себя и своих забот; принимал как должное поздравления; смеялся вместе с теми, кто над ним подтрунивал, — и бесстрашно, от всей души, одарял подряд улыбками местных девиц, с которыми еще несколько недель назад любезничал бы более осторожно.
The wedding was no distant event, as the parties had only themselves to please, and nothing but the necessary preparations to wait for; and when he set out for Bath again, there was a general expectation, which a certain glance of Mrs. Cole's did not seem to contradict, that when he next entered Highbury he would bring his bride.	Свадьба была не за горами; ничье дозволение на нее не требовалось, ее отдаляло только время для необходимых приготовлений, и когда он снова отправился в Бат, то общее мнение, которое как будто не опровергала и тонкая улыбка миссис Коул, сошлось на том, что обратно он приедет уже с молодою женой.
During his present short stay, Emma had barely seen him; but just enough to feel that the first meeting was over, and to give her the impression of his not being improved by the mixture of pique and pretension, now spread over his air.	За короткие дни, проведенные им в Хайбери, Эмма видела его лишь мельком, но и этого было довольно для сознания, что первая встреча позади, а также заключения, что эта новая его мина, полуобиженная, полукичливая, не красит его.
She was, in fact, beginning very much to wonder that she had ever thought him pleasing at all; and his sight was so inseparably connected with some very disagreeable feelings, that, except in a moral light, as a penance, a lesson, a source of profitable humiliation to her own mind, she would have been thankful to be assured of never seeing him again.	Честно говоря, она все меньше понимала, что могла находить в нем хорошего прежде; зрелище его слишком неразрывно связывалось с тяжелыми ощущениями, и, когда бы не высоконравственные помыслы о том, что это заслуженная кара, что это ей наука — горькое, но целительное лекарство от гордыни, — она бы рада была век его не видеть.
She wished him very well; but he gave her pain, and his welfare twenty miles off would administer most satisfaction.	Она желала ему здравствовать и процветать, но видеться с ним было сущее наказанье; куда бы лучше было знать, что он благоденствует миль где-нибудь за двадцать.

The pain of his continued residence in Highbury, however, must certainly be lessened by his marriage.	Впрочем, то зло, что он по-прежнему будет жить в Хайбери, несомненно, должна была умерить его женитьба.
Many vain solicitudes would be prevented—many awkwardnesses smoothed by it.	Не одну докучную заботу поможет она устранить, не одну сгладить неловкость.
A Mrs. Elton would be an excuse for any change of intercourse; former intimacy might sink without remark.It would be almost beginning their life of civility again.	Миссис Элтон станет удобным поводом произвести перемену в отношениях; былые дружеские узы канут, не вызвав ни у кого нареканий.
Of the lady, individually, Emma thought very little.	От самой будущей миссис Элтон Эмма многого не ожидала.
She was good enough for Mr. Elton, no doubt; accomplished enough for Highbury—handsome enough—to look plain, probably, by Harriet's side.	Без сомненья, достаточно хороша для мистера Элтона, достаточно образованна для Хайбери, достаточно миловидна, хоть, вероятно, рядом с Гарриет будет глядеть дурнушкой.
As to connexion, there Emma was perfectly easy; persuaded, that after all his own vaunted claims and disdain of Harriet, he had done nothing.	Что до ее происхождения, тут Эмма была покойна, твердо зная, что в этой части мистер Элтон, после всех своих спесивых претензий и своего пренебрежения Гарриет, не преуспел.
On that article, truth seemed attainable.	Узнать на сей счет правду не составляло труда.
What she was, must be uncertain; but who she was, might be found out; and setting aside the 10,000 l., it did not appear that she was at all Harriet's superior.	Что она такое, поневоле оставалось неясным; кто она, оказалось возможным выяснить, и получалось, что, ежели отбросить в сторону десять тысяч фунтов, то никаких преимуществ перед Гарриет у нее нет.
She brought no name, no blood, no alliance.	Ни имени, ни знатности, ни родства.
Miss Hawkins was the youngest of the two daughters of a Bristol—merchant, of course, he must be called; but, as the whole of the profits of his mercantile life appeared so very moderate, it was not unfair to guess the dignity of his line of trade had been very moderate also.	Мисс Хокинс была младшею из двух дочерей бристольского. назовем его коммерсантом, если угодно, но так как доходы от его коммерции были, деликатно выражаясь, скромны, то сама собою напрашивалась догадка, что торговлишку он держал самую мизерную.
Part of every winter she had been used to spend in Bath; but Bristol was her home, the very heart of Bristol; for though the father and mother had died some years ago, an uncle remained—in the law line—nothing more distinctly honourable was hazarded of him, than that he was in the law line; and with him the daughter had lived.	Зимою девица часть времени проводила в Бате, но домом ей был Бристоль, самое сердце Бристоля; ибо, хотя отец и мать ее несколько лет как умерли, но оставался дядюшка — он занимался чем-то по юридической части, — ничего более почтенного, чем род занятий по юридической части, молва ему не приписывала — у него она и жила.
Emma guessed him to be the drudge of some attorney, and too stupid to rise.	Эмма предполагала, что он служил клерком в конторе какого-нибудь стряпчего и выше не мог подняться по тупости.
And all the grandeur of the connexion seemed dependent on the elder sister, who was very well married, to a gentleman in a great way, near Bristol, who kept two carriages!	Все поползновения на знатность, таким образом, связаны были со старшею сестрою, которая составила блестящую партию, выйдя замуж за джентльмена из высшего общества, жила невдалеке от Бристоля на очень широкую ногу и держала две кареты!
That was the wind-up of the history; that was the glory of Miss Hawkins.	Тем и завершилась история — в том и состояло величие мисс Хокинс.
Could she but have given Harriet her feelings about it all!	Если б ей можно было внушить свои нынешние чувства Гарриет!
She had talked her into love; but, alas! she was not so easily to be talked out of it.	Она сама уговорила ее полюбить, но отговорить ее от этого оказалось, увы, не так-то просто.

The charm of an object to occupy the many vacancies of Harriet's mind was not to be talked away.	Слова бессильны были отнять обаяние у предмета, заполнившего собою обширные пустоты в головке Гарриет.
He might be superseded by another; he certainly would indeed; nothing could be clearer; even a Robert Martin would have been sufficient; but nothing else, she feared, would cure her.	Его мог бы — и несомненно должен был когда-нибудь — вытеснить оттуда другой, для чего подошел бы даже Роберт Мартин; однако иного исцеления, как подозревала Эмма, не существовало.
Harriet was one of those, who, having once begun, would be always in love.	Гарриет принадлежала к числу тех, которые, влюбившись единожды, уже всегда потом будут влюблены, не в одного, так в другого.
And now, poor girl! she was considerably worse from this reappearance of Mr. Elton.	А теперь ей, бедной, только пуще разбередил душу приезд мистера Элтона.
She was always having a glimpse of him somewhere or other.	Он, как на грех, без конца то тут, то там попадался ей на глаза.
Emma saw him only once; but two or three times every day Harriet was sure just to meet with him, or just to miss him, just to hear his voice, or see his shoulder, just to have something occur to preserve him in her fancy, in all the favouring warmth of surprize and conjecture.	Эмма видела его всего один раз, Гарриет же, что ни день, ухитрялась непременно раза два-три только что встретить его, либо только что с ним разминуться, только что услышать его голос, увидеть удаляющуюся спину, либо у нее только что происходило какое-нибудь событие, дающее пищу воображению и любопытству и подогревающее чувство.
She was, moreover, perpetually hearing about him; for, excepting when at Hartfield, she was always among those who saw no fault in Mr. Elton, and found nothing so interesting as the discussion of his concerns; and every report, therefore, every guess—all that had already occurred, all that might occur in the arrangement of his affairs, comprehending income, servants, and furniture, was continually in agitation around her.	Мало того, она постоянно слышала разговоры о нем, ибо не считая часов, проводимых в Хартфилде, находилась все время среди тех, в глазах кого мистер Элтон был непогрешим и для которых не было интересней занятия, как судить да рядить об его делах, а потому малейшее о нем известие, малейшая, имеющая до него касательство, включая доходы, прислугу, мебель, догадка о том, что было, есть и будет, повторялись вокруг нее на тысячи ладов.
Her regard was receiving strength by invariable praise of him, and her regrets kept alive, and feelings irritated by ceaseless repetitions of Miss Hawkins's happiness, and continual observation of, how much he seemed attached!—his air as he walked by the house—the very sitting of his hat, being all in proof of how much he was in love!	Ее лестное мнение о нем ежечасно подкреплялось славословиями, ее сожалениям не давали утихнуть, а ранам — затянуться, бессчетные упоминания о том, сколь счастлива должна быть мисс Хокинс, и наблюдения в части того, как сильно ее любят, — весь его вид, когда он проходил мимо окна, даже заломленная шляпа свидетельствовали, сколь пылко он влюблен!
Had it been allowable entertainment, had there been no pain to her friend, or reproach to herself, in the waverings of Harriet's mind, Emma would have been amused by its variations.	Эмму, когда бы позволительно было обращать в потеху колебания Гарриет, когда бы не были они мукой для ее подруги и укором для нее самой, позабавила бы ее переменчивость.
Sometimes Mr. Elton predominated, sometimes the Martins; and each was occasionally useful as a check to the other.	Нынче главенствовал для нее мистер Элтон, завтра — Мартины; и внимание к одному на время служило средством освободиться от другого.
Mr. Elton's engagement had been the cure of the agitation of meeting Mr. Martin.	Весть, что мистер Элтон обручен, помогла унять бурю после встречи с мистером Мартином.
The unhappiness produced by the knowledge of that engagement had been a little put aside by Elizabeth Martin's calling at Mrs. Goddard's a few days afterwards.	Страдания же, вызванные этою вестью, через несколько дней немного облегчил, в свою очередь, визит Элизабет Мартин к миссис Годдард.

Harriet had not been at home; but a note had been prepared and left for her, written in the very style to touch; a small mixture of reproach, with a great deal of kindness; and till Mr. Elton himself appeared, she had been much occupied by it, continually pondering over what could be done in return, and wishing to do more than she dared to confess.	Гарриет не застали дома, но оставили ей записку, написанную в таком духе, что невозможно было не растрогаться, с малою долей укоризны и бездною доброты, так что, покуда мистер Элтон не приехал сам, Гарриет только с нею и носилась, непрестанно соображая, чем бы ей ответить, и не смея признаться, чем ей самой хотелось бы ответить.
But Mr. Elton, in person, had driven away all such cares.	Но явился мистер Элтон, и заботы эти рассеялись в прах.
While he staid, the Martins were forgotten; and on the very morning of his setting off for Bath again, Emma, to dissipate some of the distress it occasioned, judged it best for her to return Elizabeth Martin's visit.	Покамест он оставался в Хайбери, Мартины были забыты, и, когда ему подошло время снова ехать в Бат, Эмма, чтобы несколько развеять скорбь Гарриет по этому поводу, рассудила за благо снарядить ее в то же самое утро к Элизабет Мартин с ответным визитом.
How that visit was to be acknowledged—what would be necessary—and what might be safest, had been a point of some doubtful consideration.	Как ей вести себя при этом — что будет неизбежно, чего благоразумнее избегать, — составило для Эммы предмет сомнений и раздумий.
Absolute neglect of the mother and sisters, when invited to come, would be ingratitude.	Держаться с матерью и сестрами высокомерно, когда ее пригласят войти, значило бы выказать себя неблагодарной.
It must not be: and yet the danger of a renewal of the acquaintance—!	Это недопустимо — да, но как же опасность, которою чревато возобновление знакомства?..
After much thinking, she could determine on nothing better, than Harriet's returning the visit; but in a way that, if they had understanding, should convince them that it was to be only a formal acquaintance.	Хорошенько поразмыслив, Эмма сочла наилучшим то решение, что визит нанести следует, однако всем поведением своим дать понять — сколько это доступно их пониманию, — что знакомство отныне будет лишь формальным.
She meant to take her in the carriage, leave her at the Abbey Mill, while she drove a little farther, and call for her again so soon, as to allow no time for insidious applications or dangerous recurrences to the past, and give the most decided proof of what degree of intimacy was chosen for the future.	Она отвезет Гарриет в Эбби-Милл в своей карете, там оставит, сама проедет дальше и вернется за нею с таким расчетом, чтобы не дать им времени для вкрадчивых заискиваний или опасных обращений к прошлому и со всею определенностью показать, каково между ними и ею расстояние.
She could think of nothing better: and though there was something in it which her own heart could not approve—something of ingratitude, merely glossed over—it must be done, or what would become of Harriet?	Лучшего решения она найти не могла, и, хоть было в нем нечто такое, что в глубине души претило ей, некая неблагодарность, припудренная сверху приличием, его надобно было исполнить, а иначе что сталось бы с Гарриет?
CHAPTER V	Глава 5
Small heart had Harriet for visiting.	Меньше всего лежало у Гарриет сердце к этому визиту.
Only half an hour before her friend called for her at Mrs. Goddard's, her evil stars had led her to the very spot where, at that moment, a trunk, directed to The Rev.	Лишь за полчаса до того, как за нею заехала к миссис Г оддард ее подруга, злая судьба привела ее к тому месту, где как раз в это время грузили на тележку мясника дорожный сундук с табличкою:
Philip Elton, White-Hart, Bath, was to be seen under the operation of being lifted into the butcher's cart, which was to convey it to where the coaches past; and every thing in this world, excepting that trunk and the direction, was consequently a blank.	«Его преподобию Филиппу Элтону, Уайт-Харт, Бат», чтобы подвезти его к дилижансу, с каковой минуты ничто на свете, кроме этого сундука и этой таблички, для нее не существовало.

She went, however; and when they reached the farm, and she was to be put down, at the end of the broad, neat gravel walk, which led between espalier apple-trees to the front door, the sight of every thing which had given her so much pleasure the autumn before, was beginning to revive a little local agitation; and when they parted, Emma observed her to be looking around with a sort of fearful curiosity, which determined her not to allow the visit to exceed the proposed quarter of an hour.	Тем не менее она села в карету, и когда они доехали до фермы и она высадилась в конце широкой, заботливо посыпанной гравием дорожки, ведущей между шпалерных яблонь к дверям дома, то картина, которая столь радовала ее минувшею осенью, оживила в ней некоторое волненье; Эмма, отъезжая, видела, как она озирается вокруг с каким-то робким любопытством, и еще раз сказала себе, что воротится за нею не позже чем через четверть часа.
She went on herself, to give that portion of time to an old servant who was married, and settled in Donwell.	Сама она за это время собиралась проведать старую прислугу, которая вышла замуж и жила в Донуэлле.
The quarter of an hour brought her punctually to the white gate again; and Miss Smith receiving her summons, was with her without delay, and unattended by any alarming young man.	Ровно через четверть часа ее карета остановилась возле белой калитки; мисс Смит вышла к ней по первому зову и без внушающих тревогу провожатых.
She came solitarily down the gravel walk—a Miss Martin just appearing at the door, and parting with her seemingly with ceremonious civility.	На минуту из дверей показалась какая-то из сестер, простилась с нею как будто бы с церемонной учтивостью, — и гостья пошла по дорожке одна.
Harriet could not very soon give an intelligible account.	Долгое время не удавалось Гарриет собраться с мыслями и толком связать рассказ.
She was feeling too much; but at last Emma collected from her enough to understand the sort of meeting, and the sort of pain it was creating.	Она была слишком взволнованна; однако в конце концов из сбивчивых слов ее у Эммы все же сложилось представление о том, как проходило это свиданье и почему о нем трудно говорить.
She had seen only Mrs. Martin and the two girls.	Видела Гарриет только миссис Мартин и сестер.
They had received her doubtingly, if not coolly; and nothing beyond the merest commonplace had been talked almost all the time—till just at last, when Mrs. Martin's saying, all of a sudden, that she thought Miss Smith was grown, had brought on a more interesting subject, and a warmer manner.	Ее встретили с нерешительностью, даже, может быть, с холодком — разговор касался все время только самых общих мест, — как вдруг, уже под конец, миссис Мартин перевела его неожиданно на более близкую тему, задала более сердечный тон, сказав, что мисс Смит, как ей кажется, выросла.
In that very room she had been measured last September, with her two friends.	В этой самой комнате она и две подружки ее в сентябре мерились ростом.
There were the pencilled marks and memorandums on the wainscot by the window.	На панели у окна остались отметины и памятная запись карандашом.
He had done it.	Это он их сделал.
They all seemed to remember the day, the hour, the party, the occasion—to feel the same consciousness, the same regrets—to be ready to return to the same good understanding; and they were just growing again like themselves, (Harriet, as Emma must suspect, as ready as the best of them to be cordial and happy,) when the carriage reappeared, and all was over.	Всем им вспомнился сразу тот день и час, то событие, те, кто был при нем, — всех охватило одно общее чувство, одно и то же сожаление — готовность вернуться к прежнему доброму согласию — они только-только начали становиться опять похожими на себя (и Гарриет, по подозрениям Эммы, первая счастлива была бы отбросить в сторону натянутость), как вновь подъехала карета, и все кончилось.
The style of the visit, and the shortness of it, were then felt to be decisive.	Характер ее визита, краткость его обозначились с беспощадною очевидностью.
Fourteen minutes to be given to those with whom she had thankfully passed six weeks not six months ago!—Emma could not but picture it all, and feel how justly they might resent, how naturally Harriet must suffer.	Четырнадцать минут уделить тем, у которых она меньше полугода назад провела шесть недель, и благословляла каждую минуту!..Эмма, рисуя себе это все, не могла не почувствовать, сколь справедливо их возмущение, сколь естественны угрызения Гарриет.

It was a bad business.	Неприглядная получалась картина.
She would have given a great deal, or endured a great deal, to have had the Martins in a higher rank of life.	На многое согласилась бы она, многое отдала бы за то, чтобы Мартины принадлежали к более высокому разряду в обществе.
They were so deserving, that a little higher should have been enough: but as it was, how could she have done otherwise?—Impossible!—She could not repent.	Хоть капельку бы повыше, очень уж стоящие были люди, но при нынешнем их положении возможно ли было ей поступить иначе?Нет, нельзя!..Она не раскаивалась.
They must be separated; but there was a great deal of pain in the process—so much to herself at this time, that she soon felt the necessity of a little consolation, and resolved on going home by way of Randalls to procure it.	Их надобно разлучить, но это болезненная процедура — столь болезненная, на сей раз для нее самой, что вскоре она ощутила потребность слегка утешиться и, соответственно, решила ехать домой через Рэндалс.
Her mind was quite sick of Mr. Elton and the Martins.	Мистер Элтон, Мартины — она была сыта ими по горло.
The refreshment of Randalls was absolutely necessary.	Ей положительно требовалось отдохнуть душою в Рэндалсе.
It was a good scheme; but on driving to the door they heard that neither "master nor mistress was at home;" they had both been out some time; the man believed they were gone to Hartfield.	Это была удачная мысль, однако, подкатив к дверям, они услышали, что «хозяина и хозяйки нет дома», причем уже довольно давно; слуга полагал, что они отправились в Хартфилд.
"This is too bad," cried Emma, as they turned away.	— Какая жалость! — вскричала Эмма, когда они тронулись дальше.
"And now we shall just miss them; too provoking!—I do not know when I have been so disappointed."	— А там их теперь не застать, вот незадача!.. Никогда мне не было так досадно.
And she leaned back in the corner, to indulge her murmurs, or to reason them away; probably a little of both—such being the commonest process of a not ill-disposed mind.	— И она откинулась назад в уголке, чтобы отвести сердце, мысленно ропща на судьбу или, напротив, урезонивая себя, а возможно, делая то и другое понемножку, как и свойственно натурам, не склонным брюзжать.
Presently the carriage stopt; she looked up; it was stopt by Mr. and Mrs. Weston, who were standing to speak to her.	Но вот карета стала; она подняла голову — это мистер и миссис Уэстон остановили ее, желая с нею поговорить.
There was instant pleasure in the sight of them, and still greater pleasure was conveyed in sound—for Mr. Weston immediately accosted her with,	Едва их увидев, она тотчас повеселела, а услышав, повеселела еще больше, ибо мистер Уэстон в то же мгновенье обратился к ней с такою речью:
"How d'ye do?—how d'ye do?—We have been sitting with your father—glad to see him so well.	— Здравствуйте, здравствуйте!Мы посидели с вашим батюшкой, рад был видеть его столь бодрым.
Frank comes to-morrow—I had a letter this morning—we see him to-morrow by dinner-time to a certainty—he is at Oxford to-day, and he comes for a whole fortnight; I knew it would be so.	Завтра приезжает Фрэнк — я получил письмо нынче утром — непременно будет завтра к обеду — сегодня он в Оксфорде — и останется на целых две недели — а ведь я так и знал!
If he had come at Christmas he could not have staid three days; I was always glad he did not come at Christmas; now we are going to have just the right weather for him, fine, dry, settled weather.	Если б он приехал на Рождество, то не имел бы в запасе и трех дней.Я все время рад был, что он не приехал к Рождеству, а теперь и погода будет самая подходящая — ясная погодка установилась, сухая.
We shall enjoy him completely; every thing has turned out exactly as we could wish."	Поживет здесь в свое удовольствие; все сложилось как нельзя лучше.
There was no resisting such news, no possibility of avoiding the influence of such a happy face as Mr. Weston's, confirmed as it all was by the words and the countenance of his wife, fewer and quieter, but not less to the purpose.	Невозможно было, глядя на сияющее лицо мистера Уэстона, не заразиться его торжеством при этой вести, которой подтверждением служили также улыбки и слова жены его, более скупые и сдержанные, но выражающие ту же уверенность.

To know that she thought his coming certain was enough to make Emma consider it so, and sincerely did she rejoice in their joy.	Эмме было довольно увидеть, что она верит в приезд Фрэнка, чтобы поверить в него самой, и она всем сердцем разделила их радость.
It was a most delightful reanimation of exhausted spirits.	Сладко было воспрянуть истомленной душой!
The worn-out past was sunk in the freshness of what was coming; and in the rapidity of half a moment's thought, she hoped Mr. Elton would now be talked of no more.	Прошлое, изжив себя, утонуло в новизне грядущего; у Эммы только в какую-то долю секунды мелькнула надежда, что разговоры о мистере Элтоне прекратятся.
Mr.Weston gave her the history of the engagements at Enscombe, which allowed his son to answer for having an entire fortnight at his command, as well as the route and the method of his journey; and she listened, and smiled, and congratulated.	Мистер Уэстон изложил ей, какие перестановки в распорядке энскумской жизни открыли его сыну возможность выкроить для себя эти две недели; изложил также его маршрут и способ передвижения, и она слушала, и улыбалась, и поздравляла.
"I shall soon bring him over to Hartfield," said he, at the conclusion.	— Скоро я приведу его в Хартфилд, — объявил он в заключение.
Emma could imagine she saw a touch of the arm at this speech, from his wife.	Эмма успела уловить при этих словах еле заметное прикосновение к его локтю жениной руки.
"We had better move on, Mr. Weston," said she, "we are detaining the girls."	— Пойдемте, мистер Уэстон, нам пора, — сказала она, — не будем задерживать девиц.
"Well, well, I am ready;"—and turning again to Emma, "but you must not be expecting such a very fine young man; you have only had my account you know; I dare say he is really nothing extraordinary:"—though his own sparkling eyes at the moment were speaking a very different conviction.	— Да-да, я готов. — И вновь адресуясь к Эмме:— Только не рассчитывайте увидеть нечто особенное, вы ведь знаете о нем лишь по моим рассказам, а в действительности он, очень может быть, самый заурядный молодой человек. — хотя в глазах его сверкала убежденность в противоположном.
Emma could look perfectly unconscious and innocent, and answer in a manner that appropriated nothing.	Эмма с самим наивным и простодушным видом молвила в ответ ни к чему не обязывающие слова.
"Think of me to-morrow, my dear Emma, about four o'clock," was Mrs. Weston's parting injunction; spoken with some anxiety, and meant only for her.	— Думайте завтра обо мне, милая Эмма, около четырех часов, — было прощальное наставление миссис Уэстон, сказанное с легким трепетом в голосе и предназначавшееся только ей одной.
"Four o'clock!—depend upon it he will be here by three," was Mr. Weston's quick amendment; and so ended a most satisfactory meeting.	— Четырех!Можете быть покойны, он уже к трем будет тут как тут, — немедленно внес уточнение мистер Уэстон, тем и завершив эту приятнейшую встречу.
Emma's spirits were mounted quite up to happiness; every thing wore a different air; James and his horses seemed not half so sluggish as before.	Теперь уже Эммой владело отличное расположение духа, все вокруг представлялось глазам ее преображенным, с Джеймса слетела сонливость, да и лошади больше не спали на ходу.
When she looked at the hedges, she thought the elder at least must soon be coming out; and when she turned round to Harriet, she saw something like a look of spring, a tender smile even there.	Она смотрела на живые изгороди и думала, что бузине вот-вот настанет время распускать листочки — оглянулась на Гарриет и даже в ней усмотрела некое просветление, первое пробуждение весны.Однако вопрос, заданный ею, обнадеживал не слишком:
"Will Mr. Frank Churchill pass through Bath as well as Oxford?"—was a question, however, which did not augur much.	— Что, мистер Фрэнк Черчилл по пути будет и Бат проезжать, не только Оксфорд?
But neither geography nor tranquillity could come all at once, and Emma was now in a humour to resolve that they should both come in time.	Что ж, душевное равновесие, как и знание географии, приходят не сразу, и Эмма добродушно сказала себе, что со временем то и другое все-таки придет к ее подруге.

The morning of the interesting day arrived, and Mrs. Weston's faithful pupil did not forget either at ten, or eleven, or twelve o'clock, that she was to think of her at four.	Наступил знаменательный день, и ни в десять часов, ни в одиннадцать, ни в двенадцать не забыла верная ученица миссис Уэстон, что в четыре должна думать о ней.
"My dear, dear anxious friend,"—said she, in mental soliloquy, while walking downstairs from her own room, "always overcareful for every body's comfort but your own; I see you now in all your little fidgets, going again and again into his room, to be sure that all is right."	— Дорогой мой заботливый друг, — говорила она сама с собою, спускаясь из своей комнаты по лестнице, — всегда умеете позаботиться о других и никогда-то — о себе.Воображаю, в каких вы теперь хлопотах, как вы снова и снова заходите в его комнату, проверяя, все ли в порядке.
The clock struck twelve as she passed through the hall. "'Tis twelve; I shall not forget to think of you four hours hence; and by this time to-morrow, perhaps, or a little later, I may be thinking of the possibility of their all calling here.	— Когда она проходила по передней, пробили часы.— Двенадцать, — через четыре часа я не забуду о вас подумать.А завтра в это время или, пожалуй, чуть позже буду, наверное, думать, что все они, быть может, придут к нам.
I am sure they will bring him soon."	Я уверена, скоро они приведут его сюда.
She opened the parlour door, and saw two gentlemen sitting with her father—Mr. Weston and his son.	Она отворила дверь в гостиную и увидела, что там сидят с ее батюшкою два господина — мистер Уэстон и его сын.
They had been arrived only a few minutes, and Mr. Weston had scarcely finished his explanation of Frank's being a day before his time, and her father was yet in the midst of his very civil welcome and congratulations, when she appeared, to have her share of surprize, introduction, and pleasure.	Они только что пришли, мистер Уэстон успел лишь сообщить, что Фрэнк приехал на день раньше, а хозяин дома еще не высказал и половины любезнейших приветствий и поздравлений, когда появилась она, чтобы в свою очередь изумляться, приветствовать и выражать удовольствие.
The Frank Churchill so long talked of, so high in interest, was actually before her—he was presented to her, and she did not think too much had been said in his praise; he was a very good looking young man; height, air, address, all were unexceptionable, and his countenance had a great deal of the spirit and liveliness of his father's; he looked quick and sensible.	Итак, Фрэнк Черчилл, о котором столь долго шли разговоры, который вызывал к себе столь жгучий интерес, был перед нею — был представлен ей, и Эмме подумалось, что его хвалили не зря.Молодой человек был очень красив; рост, осанка, манеры — безукоризненны, в чертах — те же одушевление и живость, что и у отца, во взгляде — ум и проницательность.
She felt immediately that she should like him; and there was a well-bred ease of manner, and a readiness to talk, which convinced her that he came intending to be acquainted with her, and that acquainted they soon must be.	С первых минут она почувствовала, что он понравится ей; по изысканной непринужденности, с которой он держался, по готовности, с какой поддерживал беседу, она видела, что он пришел с намерением свести с нею доброе знакомство и что добрыми знакомыми они должны сделаться очень скоро.
He had reached Randalls the evening before.	Он приехал в Рэндалс накануне вечером.
She was pleased with the eagerness to arrive which had made him alter his plan, and travel earlier, later, and quicker, that he might gain half a day.	Эмма про себя одобрила нетерпение приехать как можно быстрее, побудившее его изменить план своего путешествия — раньше выехать, быстрее ехать, реже останавливаться ради того, чтобы выиграть полдня.
"I told you yesterday," cried Mr. Weston with exultation,	— Ну, что я вам говорил! — вскричал с ликованьем мистер Уэстон.
"I told you all that he would be here before the time named.	— Говорил я вам вчера, что он приедет раньше времени!
I remembered what I used to do myself.	Я, помнится, и сам так поступал.

One cannot creep upon a journey; one cannot help getting on faster than one has planned; and the pleasure of coming in upon one's friends before the look-out begins, is worth a great deal more than any little exertion it needs."	Нет сил плестись потихоньку, когда путешествуешь — невольно подгоняешь себя, что хоть и стоит некоторых усилий, зато с лихвою окупается удовольствием свалиться к друзьям как снег на голову, когда вас еще не начали поджидать.
"It is a great pleasure where one can indulge in it," said the young man, "though there are not many houses that I should presume on so far; but in coming home I felt I might do any thing."	— Большое удовольствие, когда его можно себе позволить, — возразил его сын, — только не так-то много домов, где я решился бы на подобную вольность, — но когда едешь домой, то знаешь, что все можно.
The word home made his father look on him with fresh complacency.	При слове «домой» отец взглянул на него с особенным умилением.
Emma was directly sure that he knew how to make himself agreeable; the conviction was strengthened by what followed.	К Эмме сразу пришла уверенность, что он знает, как расположить к себе других, и последующее подкрепило эту уверенность.
He was very much pleased with Randalls, thought it a most admirably arranged house, would hardly allow it even to be very small, admired the situation, the walk to Highbury, Highbury itself, Hartfield still more, and professed himself to have always felt the sort of interest in the country which none but one's own country gives, and the greatest curiosity to visit it.	Он был в восторге от Рэндалса, находил, что дом обставлен и ведется образцово, даже с неохотою соглашался, что он не слишком велик, восхищался местоположеньем его, дорогой на Хайбери, самим Хайбери и уж тем более Хартфилдом и сознавался, что постоянно испытывал тяготенье к этим краям, какое одни только родные края и способны вызвать, а также стремление посетить их.
That he should never have been able to indulge so amiable a feeling before, passed suspiciously through Emma's brain; but still, if it were a falsehood, it was a pleasant one, and pleasantly handled.	У Эммы мелькнула мысль, что несколько странно в таком случае, отчего он пораньше не изыскал возможности поддаться этому похвальному чувству, но, впрочем, ежели он и покривил душою, то проделал это из лучших побуждений и наилучшим манером.
His manner had no air of study or exaggeration.	Ничего деланного, наигранного не слышалось в его речах.
He did really look and speak as if in a state of no common enjoyment.	Он говорил с видом человека, которому и в самом деле необыкновенно хорошо.
Their subjects in general were such as belong to an opening acquaintance.	Вообще же предметы их разговора были такими, которые и бывают при первом знакомстве.
On his side were the inquiries,—"Was she a horsewoman?—Pleasant rides?—Pleasant walks?—Had they a large neighbourhood?—Highbury, perhaps, afforded society enough?—There were several very pretty houses in and about it.—Balls—had they balls?—Was it a musical society?"	С его стороны они большею частью облекались в форму вопросов.Ездит ли она верхом?Хороши ли места поблизости для верховых прогулок?А для прогулок пешком?Многочисленно ли у них соседство?Очевидно, нет недостатка в друзьях из Хайбери? Он заметил и там, и в окрестности премилые дома.А балы?Дают ли здесь балы?Устраивают ли музыкальные вечера?

But when satisfied on all these points, and their acquaintance proportionably advanced, he contrived to find an opportunity, while their two fathers were engaged with each other, of introducing his mother-in-law, and speaking of her with so much handsome praise, so much warm admiration, so much gratitude for the happiness she secured to his father, and her very kind reception of himself, as was an additional proof of his knowing how to please—and of his certainly thinking it worth while to try to please her.	Когда же любопытство его было удовлетворено и они несколько освоились друг с другом, а их отцы заняты были своим, он, улучив удобный момент, заговорил о своей мачехе, отзываясь о ней с такой щедрой хвалой, таким непритворным восхищением, такою благодарностью за то счастье, которое она принесла отцу его, и за тот теплый прием, который оказала ему, что лишний раз доказал этим, как он умеет снискать расположение и как Для него важно расположить к себе ее.
He did not advance a word of praise beyond what she knew to be thoroughly deserved by Mrs. Weston; but, undoubtedly he could know very little of the matter.	Воздавая хвалу миссис Уэстон, он ни единым словом не превысил того, что она заслуживала в самом деле, как о том знала Эмма, но, конечно, не мог знать он сам.
He understood what would be welcome; he could be sure of little else.	Он просто понимал, что именно найдет благоприятный отклик, и действовал наверняка.
"His father's marriage," he said, "had been the wisest measure, every friend must rejoice in it; and the family from whom he had received such a blessing must be ever considered as having conferred the highest obligation on him."	Женитьба его отца, говорил он, была разумнейший шаг, всякий, который желает ему добра, должен приветствовать ее — он же должен чувствовать себя навеки обязанным семейству, от которого снизошла к нему такая благодать.
He got as near as he could to thanking her for Miss Taylor's merits, without seeming quite to forget that in the common course of things it was to be rather supposed that Miss Taylor had formed Miss Woodhouse's character, than Miss Woodhouse Miss Taylor's.	Казалось, еще немного, и он примется благодарить ее за достоинства мисс Тейлор, но он, как видно, не совсем забыл, что, вообще-то говоря, естественней предположить, что не мисс Тейлор воспитывалась у мисс Вудхаус, а все-таки мисс Вудхаус — у мисс Тейлор.
And at last, as if resolved to qualify his opinion completely for travelling round to its object, he wound it all up with astonishment at the youth and beauty of her person.	А под конец, как бы сообщая своему отзыву о ней последний штрих, который поможет словам вернее дойти до цели, он объявил о том, сколь поражен ее молодостью и красотой.
"Elegant, agreeable manners, I was prepared for," said he; "but I confess that, considering every thing, I had not expected more than a very tolerably well-looking woman of a certain age; I did not know that I was to find a pretty young woman in Mrs. Weston."	— Умение держаться, обаяние, — к этому я был готов, — сказал он, — однако, принимая в расчет все обстоятельства, признаюсь, ожидал увидеть приятную особу определенного возраста и никак не предполагал, что встречу хорошенькую, молоденькую женщину.
"You cannot see too much perfection in Mrs. Weston for my feelings," said Emma; "were you to guess her to be eighteen, I should listen with pleasure; but she would be ready to quarrel with you for using such words.	— Для меня, — отвечала Эмма, — что вы ни скажете лестного о миссис Уэстон, все будет мало; дадите ей восемнадцать лет, я только порадуюсь, слыша это, — а вот она вас не похвалит.
Don't let her imagine that you have spoken of her as a pretty young woman."	Я бы на вашем месте не выдавала ей, что вы ее называете молоденькой да хорошенькой.
"I hope I should know better," he replied; "no, depend upon it, (with a gallant bow,) that in addressing Mrs. Weston I should understand whom I might praise without any danger of being thought extravagant in my terms."	— На это, надеюсь, у меня достанет сообразительности, — возразил он.— Нет, будьте уверены, я хорошо понимаю, кого в разговорах с миссис Уэстон могу хвалить в самых неумеренных выражениях и не бояться осуждения.
Emma wondered whether the same suspicion of what might be expected from their knowing each other, which had taken strong possession of her mind, had ever crossed his; and whether his compliments were to be considered as marks of acquiescence, or proofs of defiance.	Эмма спрашивала себя, мелькало ли у него когда-нибудь подозрение, не покидавшее ее, о том, какие надежды могут возлагать другие на их знакомство, и о чем говорят в этом случае его комплименты, — что, он их в душе одобряет или бесповоротно отвергает?

She must see more of him to understand his ways; at present she only felt they were agreeable.	Надобно было дольше знать его, чтобы верно толковать его поведение; пока что она могла лишь сказать, что оно ей по душе.
She had no doubt of what Mr. Weston was often thinking about.	Зато она наверное знала, какие мысли вертятся сейчас в голове у мистера Уэстона.
His quick eye she detected again and again glancing towards them with a happy expression; and even, when he might have determined not to look, she was confident that he was often listening.	То и дело перехватывала она брошенный с широкою улыбкой в их сторону быстрый взгляд и, даже когда он заставлял себя не оглядываться на них, не сомневалась, что он прислушивается к ним одним ухом.
Her own father's perfect exemption from any thought of the kind, the entire deficiency in him of all such sort of penetration or suspicion, was a most comfortable circumstance.	Как хорошо, что мыслям подобного рода был совершенно не подвержен ее батюшка, начисто лишенный какой бы то ни было подозрительности или прозорливости.
Happily he was not farther from approving matrimony than from foreseeing it.—Though always objecting to every marriage that was arranged, he never suffered beforehand from the apprehension of any; it seemed as if he could not think so ill of any two persons' understanding as to suppose they meant to marry till it were proved against them.	Он был, по счастью, столь же чужд умению предвидеть брак, как и обнаруживать к нему терпимость.Всякий раз изъявляя недовольство, ежели надвигалась чья-либо свадьба, он никогда еще не опечалился заранее ее предвидением и, похоже было, держался слишком хорошего мнения о человечестве, чтобы допустить, что какие-то двое способны замышлять такую глупость, покамест жизнь не доказывала обратное.
She blessed the favouring blindness.	Эмма только благословляла эту благую слепоту.
He could now, without the drawback of a single unpleasant surmise, without a glance forward at any possible treachery in his guest, give way to all his natural kind-hearted civility in solicitous inquiries after Mr. Frank Churchill's accommodation on his journey, through the sad evils of sleeping two nights on the road, and express very genuine unmixed anxiety to know that he had certainly escaped catching cold—which, however, he could not allow him to feel quite assured of himself till after another night.	Он мог теперь со спокойной душою, не омрачаясь ни единым сомнением, не тщась распознать в госте приметы возможного вероломства, дать полную волю прирожденной доброжелательной учтивости, заботливо осведомляясь о том, с удобством ли путешествовал мистер Фрэнк Черчилл, благополучно ли перенес два раза кряду такое бедствие, как ночлег в дороге, и с неподдельной участливостью желая удостовериться, что ему в самом деле удалось избежать простуды, но, впрочем, остерегая его от окончательной в том уверенности до истечения еще одной ночи.
A reasonable visit paid, Mr. Weston began to move.—"He must be going.	Посидев, сколько требует приличие, мистер Уэстон собрался уходить.Ему пора.
He had business at the Crown about his hay, and a great many errands for Mrs. Weston at Ford's, but he need not hurry any body else."	Он еще должен наведаться в«Корону» насчет сена, а после — к Форду, со множеством поручений от миссис Уэстон, но никого другого он не торопит.
His son, too well bred to hear the hint, rose immediately also, saying,	Его сын, слишком хорошо воспитанный, чтобы не понять намек, тотчас поднялся следом, говоря:
"As you are going farther on business, sir, I will take the opportunity of paying a visit, which must be paid some day or other, and therefore may as well be paid now.	— Ежели вам дальше по делам, сэр, то я воспользуюсь случаем и нанесу визит, который рано или поздно нанести необходимо, а значит, можно с тем же успехом нанести сейчас.
I have the honour of being acquainted with a neighbour of yours, (turning to Emma,) a lady residing in or near Highbury; a family of the name of Fairfax.	Я имею честь быть знакомым с вашею соседкой, — относясь к Эмме, — дамой, которая имеет жительство то ли в Хайбери, то ли поблизости от него, в семействе Фэрфаксов.

I shall have no difficulty, I suppose, in finding the house; though Fairfax, I believe, is not the proper name—I should rather say Barnes, or Bates.	Мне, полагаю, не составит труда отыскать их дом, хотя я, кажется, неточно выразился, назвав их Фэрфаксами, — следовало бы, скорее, сказать «Барнсы» или, может быть,«Бейтсы».
Do you know any family of that name?"	Известно ли вам такое семейство?
"To be sure we do," cried his father;	— Еще бы не известно! — воскликнул его отец.
"Mrs. Bates—we passed her house—I saw Miss Bates at the window.	— Миссис Бейтс — мы проходили мимо ее дома, я заметил в окошке мисс Бейтс.
True, true, you are acquainted with Miss Fairfax; I remember you knew her at Weymouth, and a fine girl she is.	Верно-верно, ты знаком с мисс Фэрфакс, помнится, встретился с нею в Уаймуте — очень хорошая девица.
Call upon her, by all means."	Непременно навести ее.
"There is no necessity for my calling this morning," said the young man; "another day would do as well; but there was that degree of acquaintance at Weymouth which—"	— Навещать ее нынче же нет особой надобности,— сказал молодой человек, — это можно сделать в любой другой день, просто наше доброе знакомство в Уэймуте предполагает...
"Oh! go to-day, go to-day.	— Нет-нет, пойди сегодня.
Do not defer it.	Не откладывай.
What is right to be done cannot be done too soon.	Раз это все равно следует сделать, значит, чем раньше, тем лучше.
And, besides, I must give you a hint, Frank; any want of attention to her here should be carefully avoided.	К тому же должен предупредить тебя: недостаток внимания к ней здесь недопустим.
You saw her with the Campbells, when she was the equal of every body she mixed with, but here she is with a poor old grandmother, who has barely enough to live on.	Ты видел ее, когда она была с Кемпбеллами, встречаясь с теми, кто окружал ее, на равной ноге, — здесь же она живет у старой бабушки, которая едва сводит концы с концами.
If you do not call early it will be a slight."	Если ты промедлишь с визитом, это будет выглядеть как неуважение.
The son looked convinced.	Казалось, он убедил своего сына.
"I have heard her speak of the acquaintance," said Emma; "she is a very elegant young woman."	— Я слышала от нее о вашем знакомстве, — сказала Эмма.— Она удивительно изящна.
He agreed to it, but with so quiet a "Yes," as inclined her almost to doubt his real concurrence; and yet there must be a very distinct sort of elegance for the fashionable world, if Jane Fairfax could be thought only ordinarily gifted with it.	Он подтвердил это, но столь глухим «да», что Эмма едва не усомнилась в его искренности; сверхъестественное изящество господствовало, должно быть, в модном свете, ежели ту меру его, которой одарена была Джейн Фэрфакс, могли счесть заурядной.
"If you were never particularly struck by her manners before," said she,"I think you will to-day.	— Если вас до сих пор не поразила изысканность ее манер, — сказала она, — то нынче, я думаю, поразит.
You will see her to advantage; see her and hear her—no, I am afraid you will not hear her at all, for she has an aunt who never holds her tongue."	У вас будет случай разглядеть ее как следует, разглядеть и послушать — впрочем, нет, боюсь, послушать ее вам не удастся вовсе, потому что у нее есть тетушка, которая никогда не закрывает рот.
"You are acquainted with Miss Jane Fairfax, sir, are you?" said Mr. Woodhouse, always the last to make his way in conversation; "then give me leave to assure you that you will find her a very agreeable young lady.	— Так вы знакомы с мисс Джейн Фэрфакс, сударь? — сказал мистер Вудхаус, как всегда последним уловив нить разговора.— Тогда позвольте вас уверить, вы в ней найдете премилую молодую девицу.
She is staying here on a visit to her grandmama and aunt, very worthy people; I have known them all my life.	Она тут в гостях у бабушки и тетки — весьма почтенные дамы, я их знаю всю жизнь.

They will be extremely glad to see you, I am sure; and one of my servants shall go with you to shew you the way."	Уверен, что они будут чрезвычайно вам рады, а мой слуга пойдет с вами и покажет, как их найти.
"My dear sir, upon no account in the world; my father can direct me."	— Ни в коем случае, сэр, благодарю вас, мне укажет дорогу батюшка.
"But your father is not going so far; he is only going to the Crown, quite on the other side of the street, and there are a great many houses; you might be very much at a loss, and it is a very dirty walk, unless you keep on the footpath; but my coachman can tell you where you had best cross the street."	— Но вашему батюшке идти не туда, ему только до«Короны», а это совсем не на той стороне улицы, кроме того, там очень густо стоят дома, недолго и запутаться, а как шагнете с тротуара — непролазная грязь.Мой кучер объяснит вам, где безопасней всего переходить улицу.
Mr.Frank Churchill still declined it, looking as serious as he could, and his father gave his hearty support by calling out,	Мистер Фрэнк Черчилл, с трудом сохраняя на лице серьезность, продолжал отказываться, и отец горячо его поддержал, возгласив:
"My good friend, this is quite unnecessary; Frank knows a puddle of water when he sees it, and as to Mrs. Bates's, he may get there from the Crown in a hop, step, and jump."	— Добрый друг мой, это совершенно лишнее. Фрэнку не впервой на своем веку видеть лужи, а от«Короны» до миссис Бейтс ему дойти ровным счетом два шага.
They were permitted to go alone; and with a cordial nod from one, and a graceful bow from the other, the two gentlemen took leave.	Скрепя сердце им разрешили идти одним, и оба джентльмена, один с сердечным кивком, другой с изящным поклоном, удалились.
Emma remained very well pleased with this beginning of the acquaintance, and could now engage to think of them all at Randalls any hour of the day, with full confidence in their comfort.	Эмма осталась очень довольна таким началом знакомства и могла теперь думать о каждом из них в любой час дня, зная, что в Рэндалсе все благополучно.
CHAPTER VI	Глава 6
The next morning brought Mr. Frank Churchill again.	Наутро мистер Фрэнк Черчилл был у них снова.
He came with Mrs. Weston, to whom and to Highbury he seemed to take very cordially.	И не один, а с миссис Уэстон, которая, сколько можно было судить, как и Хайбери, очень пришлась ему по сердцу.
He had been sitting with her, it appeared, most companionably at home, till her usual hour of exercise; and on being desired to chuse their walk, immediately fixed on Highbury.—"He did not doubt there being very pleasant walks in every direction, but if left to him, he should always chuse the same.	Он, оказывается, сидел дома, деля с нею компанию, покуда ей не настало время совершать ежедневный моцион, и, получив предложение выбрать маршрут для прогулки, немедленно остановился на Хайбери.«Он не сомневается, что здешние места, в какую сторону ни пойти, хороши для прогулок, но ежели спросят его, то выбор будет всегда один и тот же.
Highbury, that airy, cheerful, happy-looking Highbury, would be his constant attraction."—Highbury, with Mrs. Weston, stood for Hartfield; and she trusted to its bearing the same construction with him.	Хайбери, где все радует глаз, веселит и дышит привольем, — Хайбери останется притягателен для него неизменно».Для миссис Уэстон слово«Хайбери» означало Хартфилд, она уповала, что и он вкладывает в него тот же смысл.
They walked thither directly.	Прямо туда они и направились.
Emma had hardly expected them: for Mr. Weston, who had called in for half a minute, in order to hear that his son was very handsome, knew nothing of their plans; and it was an agreeable surprize to her, therefore, to perceive them walking up to the house together, arm in arm.	Эмма, по совести говоря, их не ждала, потому что мистер Уэстон, который забежал на полминутки услышать, что его сын молодец хоть куда, не знал, каковы у них планы, и для нее было приятным сюрпризом увидеть, как они рука об руку приближаются к дому.

She was wanting to see him again, and especially to see him in company with Mrs. Weston, upon his behaviour to whom her opinion of him was to depend.	Ей хотелось повидать его еще раз, и особенно в обществе миссис Уэстон, ибо от того, как он будет вести себя с нею, зависело, какое у нее сложится об нем мнение.
If he were deficient there, nothing should make amends for it.	Окажись он тут не на высоте, он уже ничем не мог бы этого искупить в ее глазах.
But on seeing them together, she became perfectly satisfied.	Однако, увидев их вдвоем, она осталась вполне довольна.
It was not merely in fine words or hyperbolical compliment that he paid his duty; nothing could be more proper or pleasing than his whole manner to her—nothing could more agreeably denote his wish of considering her as a friend and securing her affection.	Не просто красивыми словами да преувеличенными комплиментами воздавал он ей должное — он вообще умел взять с нею такой верный, подкупающий тон, что лучше и не придумать, не выразить лучше свое желание видеть в ней друга и заслужить ее расположение.
And there was time enough for Emma to form a reasonable judgment, as their visit included all the rest of the morning.	А времени составить себе основательное суждение оказалось у Эммы довольно, так как они провели вместе все утро.
They were all three walking about together for an hour or two—first round the shrubberies of Hartfield, and afterwards in Highbury.	Часа два-три прогуливались они втроем, сначала — по обсаженным кустами аллеям Хартфилда, потом — по Хайбери.
He was delighted with every thing; admired Hartfield sufficiently for Mr. Woodhouse's ear; and when their going farther was resolved on, confessed his wish to be made acquainted with the whole village, and found matter of commendation and interest much oftener than Emma could have supposed.	Все приводило его в восторг, слух мистера Вудхауса усладился досыта его дифирамбами Хартфилду, а когда решено было двинуться дальше, то он признался, что хотел бы ознакомиться со всем селением, и Эмма не могла предположить, что там найдется столь много для него интересного и достойного доброго слова.
Some of the objects of his curiosity spoke very amiable feelings.	Подчас его любопытство к иной достопримечательности позволяло сделать лестное заключение о его чувствах.
He begged to be shewn the house which his father had lived in so long, and which had been the home of his father's father; and on recollecting that an old woman who had nursed him was still living, walked in quest of her cottage from one end of the street to the other; and though in some points of pursuit or observation there was no positive merit, they shewed, altogether, a good-will towards Highbury in general, which must be very like a merit to those he was with.	Так, он просил показать ему дом, в котором прожил долгие годы его отец, а до него — отец его отца, вспомнив же, что еще жива старушка, когда-то вскормившая его, обошел всю улицу из конца в конец, ища, где находится ее домик, и даже когда его внимание привлекало что-нибудь не очень стоящее, это само по себе многого стоило в глазах его спутниц как свидетельство хорошего отношения к Хайбери вообще.
Emma watched and decided, that with such feelings as were now shewn, it could not be fairly supposed that he had been ever voluntarily absenting himself; that he had not been acting a part, or making a parade of insincere professions; and that Mr. Knightley certainly had not done him justice.	Эмма, наблюдавшая за ним, решила, что человека, который обнаруживает подобные чувства, нельзя заподозрить в злом умысле оттянуть свой приезд, что он не мог ломать комедию, лицемерить в изъявлениях сыновней привязанности и мистер Найтли, конечно же, обвинял его незаслуженно.

Their first pause was at the Crown Inn, an inconsiderable house, though the principal one of the sort, where a couple of pair of post-horses were kept, more for the convenience of the neighbourhood than from any run on the road; and his companions had not expected to be detained by any interest excited there; but in passing it they gave the history of the large room visibly added; it had been built many years ago for a ball-room, and while the neighbourhood had been in a particularly populous, dancing state, had been occasionally used as such;—but such brilliant days had long passed away, and now the highest purpose for which it was ever wanted was to accommodate a whist club established among the gentlemen and half-gentlemen of the place.	Первую остановку сделали они у трактира «Корона», средней руки заведения, хотя и первого среди прочих в Хайбери, где держали лишь отчасти для проезжающих, а более для удобства местных жителей, две пары почтовых; дамы никак не ожидали, что их задержит здесь что-либо примечательное, однако им случилось помянуть мимоходом историю обширной пристройки, которая сразу бросалась в глаза.Ее сделали много лет назад, предназначая под бальную залу, и в дни многолюдства и балов она не однажды служила своей цели, но блистательное время это давно миновало, и ныне наивысшим ее предназначением было собирать под свои своды благородных и полублагородных джентльменов из местного вист-клуба.
He was immediately interested.	Мистер Фрэнк Черчилл тотчас навострил уши.
Its character as a ball-room caught him; and instead of passing on, he stopt for several minutes at the two superior sashed windows which were open, to look in and contemplate its capabilities, and lament that its original purpose should have ceased.	Его поразило, что это бальная зала; вместо того чтобы пройти мимо, он на несколько минут остановился под окнами — оба превосходных подъемных окна были открыты — и, заглядывая внутрь, стал оценивать ее возможности и сетовать на то, что ею больше не пользуются по назначению.
He saw no fault in the room, he would acknowledge none which they suggested.	Он не нашел в зале ни единого недостатка, он отказывался признать те, на которые ему указывали.
No, it was long enough, broad enough, handsome enough.	Нет-нет, и длина подходящая, и ширина подходящая, и общий вид.
It would hold the very number for comfort.	И вмещает самое подходящее число людей.
They ought to have balls there at least every fortnight through the winter.	Здесь следует хотя бы раз в две недели на протяжении всей зимы устраивать балы.
Why had not Miss Woodhouse revived the former good old days of the room?—She who could do any thing in Highbury!	Отчего мисс Вудхаус не возродила для этой залы ее славное прошлое?Ведь она здесь всесильна!
The want of proper families in the place, and the conviction that none beyond the place and its immediate environs could be tempted to attend, were mentioned; but he was not satisfied.	То возражение, что в Хайбери слишком мало хороших фамилий, никого, кроме жителей Хайбери да ближайших соседей, на такие балы не созовешь, не убедило его.
He could not be persuaded that so many good-looking houses as he saw around him, could not furnish numbers enough for such a meeting; and even when particulars were given and families described, he was still unwilling to admit that the inconvenience of such a mixture would be any thing, or that there would be the smallest difficulty in every body's returning into their proper place the next morning.	Он не поверит, чтобы, когда кругом стоят красивые дома, в них не нашлось нужное число обитателей, достойных составить подобного рода собрание; даже услышав в подробностях описание местных семейств, он все-таки не желал согласиться, что кто-нибудь может пострадать от их смешения и что другое же утро не расставит всех снова по прежним местам.
He argued like a young man very much bent on dancing; and Emma was rather surprized to see the constitution of the Weston prevail so decidedly against the habits of the Churchills.	Он спорил со страстью завзятого танцора, и Эмма дивилась, глядя, как уэстонский норов берет верх над нравами Черчиллов.
He seemed to have all the life and spirit, cheerful feelings, and social inclinations of his father, and nothing of the pride or reserve of Enscombe.	Казалось, ему в полной мере достались отцовская живость и общительность, кипучий, неунывающий дух — и ничего от энскумской чопорности и гордыни.

Of pride, indeed, there was, perhaps, scarcely enough; his indifference to a confusion of rank, bordered too much on inelegance of mind.	Гордыни, правду сказать, попросту не хватало — подобное равнодушие к соблюдению общественных различий граничило с невзыскательностью вкуса.
He could be no judge, however, of the evil he was holding cheap.	А впрочем, и мог ли такой, как он, судить о зле, коему придавал столь малую важность?
It was but an effusion of lively spirits.	Это лишь выплеснулся наружу избыток его задора, и только.
At last he was persuaded to move on from the front of the Crown; and being now almost facing the house where the Bateses lodged, Emma recollected his intended visit the day before, and asked him if he had paid it.	Наконец его уговорили оторваться от окон «Короны» и пойти дальше, и, когда перед ними очутился дом, в котором квартировали Бейтсы, Эмма, вспомнив, что он накануне имел намерение посетить их, спросила, состоялся ли визит.
"Yes, oh! yes"—he replied;"I was just going to mention it.	— Ах да, состоялся, — отвечал он, — я как раз хотел об этом сказать.
A very successful visit:—I saw all the three ladies; and felt very much obliged to you for your preparatory hint.	Он сошел как нельзя более удачно — я застал дома всех трех дам и очень вам обязан за своевременное предостережение.
If the talking aunt had taken me quite by surprize, it must have been the death of me.	Когда бы словоохотливость тетушки застигла меня врасплох, я бы, наверное, погиб.
As it was, I was only betrayed into paying a most unreasonable visit.	А так отделался лишь тем, что принужден был затянуть свой визит сверх меры.
Ten minutes would have been all that was necessary, perhaps all that was proper; and I had told my father I should certainly be at home before him—but there was no getting away, no pause; and, to my utter astonishment, I found, when he (finding me nowhere else) joined me there at last, that I had been actually sitting with them very nearly three-quarters of an hour.	Нужно было бы — и, пожалуй, прилично было бы — посидеть минут десять, не долее, я и батюшку предупредил, что определенно буду дома раньше его, но как выбрать момент, когда нет ни умолку, ни передышки; и когда он, нигде меня не найдя, наконец зашел туда за мною, я с несказанным изумлением обнаружил, что просидел у них добрых три четверти часа.
The good lady had not given me the possibility of escape before."	Почтенная дама не дала мне ни малейшей возможности вырваться раньше.
"And how did you think Miss Fairfax looking?"	— И как, на ваш взгляд, выглядит мисс Фэрфакс?
"Ill, very ill—that is, if a young lady can ever be allowed to look ill.	— Неважно, совсем неважно, ежели, разумеется, допустить, что юная девица может неважно выглядеть.
But the expression is hardly admissible, Mrs. Weston, is it?	Но ведь так думать непозволительно, не правда ли, миссис Уэстон?
Ladies can never look ill.	Где это видано, чтобы особа прекрасного пола выглядела неважно?
And, seriously, Miss Fairfax is naturally so pale, as almost always to give the appearance of ill health.—A most deplorable want of complexion."	И притом, откровенно говоря, мисс Фэрфакс так бледна от природы, что всегда имеет нездоровый вид.Цвет лица ее оставляет желать лучшего.
Emma would not agree to this, and began a warm defence of Miss Fairfax's complexion.	Эмма, не соглашаясь с ним, взяла цвет лица мисс Фэрфакс под защиту.
"It was certainly never brilliant, but she would not allow it to have a sickly hue in general; and there was a softness and delicacy in her skin which gave peculiar elegance to the character of her face."	«Да, он и правда не ярок, но это не причина утверждать, будто в нем всегда присутствует нездоровый оттенок, а главное, ее коже свойственна чистота и прозрачность, от которых лицо ее приобретает неповторимую утонченность».
He listened with all due deference; acknowledged that he had heard many people say the same—but yet he must confess, that to him nothing could make amends for the want of the fine glow of health.	Он с должною почтительностью выслушал ее, подтвердил, что слышал это от многих, но счел нужным признаться, что для него самого отсутствие здорового румянца — непоправимый изъян.

Where features were indifferent, a fine complexion gave beauty to them all; and where they were good, the effect was—fortunately he need not attempt to describe what the effect was.	Когда в чертах лица нет ничего особенного, румянец красит их, когда же они хороши, то действие его. но, к счастью, ему нет нужды здесь описывать, каково тогда его действие.
"Well," said Emma, "there is no disputing about taste.—At least you admire her except her complexion."	— Что ж, — отозвалась Эмма, — о вкусах не спорят.Во всяком случае, если отбросить цвет лица, она вам нравится.
He shook his head and laughed.—"I cannot separate Miss Fairfax and her complexion."	Он покачал головою и рассмеялся.— Для меня мисс Фэрфакс и цвет ее лица неразделимы.
"Did you see her often at Weymouth?	— Вы с нею часто встречались в Уэймуте?
Were you often in the same society?"	Часто бывали в одном и том же обществе?
At this moment they were approaching Ford's, and he hastily exclaimed,	Они в эту минуту приближались к Форду, и у него вырвалось восклицание:
"Ha! this must be the very shop that every body attends every day of their lives, as my father informs me.	— Ха!Это, должно быть, и есть та самая лавка, в которой, как мне сообщил отец, всяк от мала до велика бывает каждый день?
He comes to Highbury himself, he says, six days out of the seven, and has always business at Ford's.	Он и сам, по его словам, шесть раз на неделе наведывается в Хайбери, и всякий раз непременно найдется дело, которое приведет его к Форду.
If it be not inconvenient to you, pray let us go in, that I may prove myself to belong to the place, to be a true citizen of Highbury.	Прошу вас, зайдемте туда, ежели это вас не затруднит, — докажу тем самым, что и я здешний, что я тоже гражданин Хайбери.
I must buy something at Ford's.	Я непременно должен купить что-нибудь у Форда.
It will be taking out my freedom.—I dare say they sell gloves."	И таким образом утвердиться в правах гражданства. Я полагаю, у них торгуют перчатками?
"Oh! yes, gloves and every thing.	— Да, и перчатками, и всем прочим.
I do admire your patriotism.	Я в восхищении от вашего патриотизма.
You will be adored in Highbury.	Вас будут обожать в Хайбери.
You were very popular before you came, because you were Mr. Weston's son—but lay out half a guinea at Ford's, and your popularity will stand upon your own virtues."	Вы пользовались известностью еще до вашего приезда, так как доводитесь сыном мистеру Уэстону, но выложите полгинеи у Форда, и ваша добрая слава будет зиждиться на ваших личных заслугах.
They went in; and while the sleek, well-tied parcels of "Men's Beavers" and"York Tan" were bringing down and displaying on the counter, he said—"But I beg your pardon, Miss Woodhouse, you were speaking to me, you were saying something at the very moment of this burst of my amor patriae.	Они вошли; покамест с полок доставали и раскладывали по прилавку лоснистые, плотно перевязанные пачки «мужских фильдеперсовых» и «кожаных кофе с молоком», он сказал:— Однако простите, мисс Вудхаус, я прервал вас, вы что-то говорили в ту минуту, когда во мне внезапно взыграла amor patriae [10].
Do not let me lose it.	He лишайте меня удовольствия узнать, что именно.
I assure you the utmost stretch of public fame would not make me amends for the loss of any happiness in private life."	Уверяю вас, самая громкая слава в обществе не возместит для меня утрату малейшей радости в частной жизни.
"I merely asked, whether you had known much of Miss Fairfax and her party at Weymouth."	— Я только спросила, много ли вы бывали в Уэймуте вместе с мисс Фэрфакс, в одном кружке.
"And now that I understand your question, I must pronounce it to be a very unfair one.	— Теперь, когда мне понятен ваш вопрос, скажу вам, что об этом спрашивать нечестно.
It is always the lady's right to decide on the degree of acquaintance.	Определять, какова степень знакомства — исконная привилегия дамы.

Miss Fairfax must already have given her account.—I shall not commit myself by claiming more than she may chuse to allow."	Должно быть, мисс Фэрфакс, рассказывая об Уэймуте, уже обозначила для вас эту степень, и я не желаю попасть впросак, претендуя на большее.
"Upon my word! you answer as discreetly as she could do herself.	— Помилуйте, судя по этому ответу, вы ей не уступаете в осмотрительности.
But her account of every thing leaves so much to be guessed, she is so very reserved, so very unwilling to give the least information about any body, that I really think you may say what you like of your acquaintance with her."	В речах мисс Фэрфакс столько недосказанного, в ней самой — столько скрытности, нежелания сообщить хоть что-либо о ком бы то ни было, что вы, по-моему, право, можете без оглядки говорить об вашем знакомстве все что вздумается.
"May I, indeed?—Then I will speak the truth, and nothing suits me so well.	— В самом деле?..Тогда скажу правду, тем более что это мне будет приятней всего.
I met her frequently at Weymouth.	Я часто встречался с нею в Уэймуте.
I had known the Campbells a little in town; and at Weymouth we were very much in the same set.	Кемпбеллы были мне немного знакомы по Лондону, и в Уэймуте мы вращались, большею частью, в одном кругу.
Colonel Campbell is a very agreeable man, and Mrs. Campbell a friendly, warm-hearted woman.	Полковник Кемпбелл — милейший человек, миссис Кемпбелл приветлива и добра.
I like them all."	Мне нравится их семейство.
"You know Miss Fairfax's situation in life, I conclude; what she is destined to be?"	— Тогда, я заключаю, вам известно, в каком положении находится мисс Фэрфакс и какая ее ожидает судьба.
"Yes—(rather hesitatingly)—I believe I do."	— Да. — с некоторою заминкой, — известно, я думаю.
"You get upon delicate subjects, Emma," said Mrs. Weston smiling; "remember that I am here.—Mr. Frank Churchill hardly knows what to say when you speak of Miss Fairfax's situation in life.	— Вы касаетесь деликатных предметов, Эмма, — с улыбкой вмешалась в разговор миссис Уэстон,— и забываете о моем присутствии.Мистер Фрэнк Черчилл не знает, что и сказать, когда вы заводите речь о таких вещах, как положение мисс Фэрфакс.
I will move a little farther off."	Я лучше отойду в сторонку.
"I certainly do forget to think of her," said Emma, "as having ever been any thing but my friend and my dearest friend."	— Конечно, я забыла подумать о ней, — сказала Эмма, — потому что всегда вижу в ней только друга моего, дорогого, верного друга.
He looked as if he fully understood and honoured such a sentiment.	По его лицу было видно, что он вполне понимает подобное чувство и уважает его.
When the gloves were bought, and they had quitted the shop again,"Did you ever hear the young lady we were speaking of, play?" said Frank Churchill.	— Вы когда-нибудь слышали, как играет молодая особа, о которой мы только что говорили? — спросил Фрэнк Черчилл, когда покупка перчаток состоялась и они снова вышли из лавки.
"Ever hear her!" repeated Emma.	— Когда-нибудь? — переспросила Эмма.
"You forget how much she belongs to Highbury.	— Вы забываете, насколько она неотделима от Хайбери!
I have heard her every year of our lives since we both began.	Я слушаю ее каждый год с тех пор, как мы обе начали учиться музыке.
She plays charmingly."	Она прелестно играет.
"You think so, do you?—I wanted the opinion of some one who could really judge.	— Правда, вы так думаете?Мне хотелось знать мнение кого-то, кто может в самом деле почитаться судьею.

She appeared to me to play well, that is, with considerable taste, but I know nothing of the matter myself.—I am excessively fond of music, but without the smallest skill or right of judging of any body's performance.—I have been used to hear her's admired; and I remember one proof of her being thought to play welname = "note" —a man, a very musical man, and in love with another woman—engaged to her—on the point of marriage—would yet never ask that other woman to sit down to the instrument, if the lady in question could sit down instead—never seemed to like to hear one if he could hear the other.	Мне и самому показалось, что она играет недурно, то есть с большим вкусом, только я совершенно в этом не разбираюсь... Страшно люблю музыку, но совсем не играю, а значит, и не имею права судить о чужом исполнении.Другие, я слышал, им восхищались, мне запомнилось одно из свидетельств того, сколь высоко ставят ее игру.Некий господин, большой знаток музыки — мужчина, влюбленный в другую, обрученный с другою — им вот-вот предстояло жениться, — никогда не просил эту другую сесть за клавиши, ежели вместо нее могла сесть за них упомянутая молодая особа, ни разу не изъявил желания слушать одну, ежели возможно было послушать другую.
That, I thought, in a man of known musical talent, was some proof."	Такое со стороны человека, известного своею музыкальной одаренностью, по-моему, кое о чем свидетельствует.
"Proof indeed!" said Emma, highly amused.—"Mr. Dixon is very musical, is he?	— Бесспорно свидетельствует! — весело подхватила Эмма.— Так мистер Диксон, стало быть, тонкий ценитель музыки?
We shall know more about them all, in half an hour, from you, than Miss Fairfax would have vouchsafed in half a year."	От вас мы за полчаса узнаем больше, чем мисс Фэрфакс соизволит выдавить из себя за полгода.
"Yes, Mr. Dixon and Miss Campbell were the persons; and I thought it a very strong proof."	— Да, я имел в виду мистера Диксона и мисс Кемпбелл и счел, что это говорит о многом.
"Certainly—very strong it was; to own the truth, a great deal stronger than, if I had been Miss Campbell, would have been at all agreeable to me.	— Несомненно, об очень многом — столь многом, что, правду сказать, окажись я на месте мисс Кемпбелл, я была бы от этого далеко не в восторге.
I could not excuse a man's having more music than love—more ear than eye—a more acute sensibility to fine sounds than to my feelings.	Я бы не простила мужчине, что музыка ему дороже любви, услада слуха важнее услады очей, что прекрасные звуки понятней для него, нежели мои чувства.
How did Miss Campbell appear to like it?"	А как относилась к этому мисс Кемпбелл?
"It was her very particular friend, you know."	— Видите ли, речь шла о ее закадычной подруге.
"Poor comfort!" said Emma, laughing.	— Слабое утешение! — смеясь, возразила Эмма.
"One would rather have a stranger preferred than one's very particular friend—with a stranger it might not recur again—but the misery of having a very particular friend always at hand, to do every thing better than one does oneself!—Poor Mrs. Dixon!	— По мне, скорее уж пусть отмечают чужую, нежели закадычную подругу, — с чужой такое, быть может, больше не повторится, но что за несчастье постоянно иметь под боком закадычную подругу, которая все делает лучше вас!..Бедная миссис Диксон!
Well, I am glad she is gone to settle in Ireland."	Душевно рада за нее, что она уехала жить в Ирландию.
"You are right.	— Вы правы.
It was not very flattering to Miss Campbell; but she really did not seem to feel it."	Все это выглядело не слишком лестно для мисс Кемпбелл, но, право, непохоже было, что ее это хоть сколько-нибудь волновало.
"So much the better—or so much the worse:—I do not know which.	— Тем лучше — или, может быть, тем хуже, я не знаю.

But be it sweetness or be it stupidity in her—quickness of friendship, or dulness of feeling—there was one person, I think, who must have felt it: Miss Fairfax herself.	Но чем бы это ни объяснялось, кротостью ли характера или глупостью, пылкостью в дружбе или холодностью в любви, был человек, которого, я думаю, такое не могло не волновать — и это сама мисс Фэрфакс.
She must have felt the improper and dangerous distinction."	Она-то уж наверное не осталась нечувствительна к тому, что ей оказывают столь неприличное и опасное предпочтение.
"As to that—I do not—"	— Ну, что до этого. я не берусь.
"Oh! do not imagine that I expect an account of Miss Fairfax's sensations from you, or from any body else.	— О, не подумайте, будто я рассчитываю получить от вас или кого-нибудь другого отчет о том, каковы были чувства мисс Фэрфакс.
They are known to no human being, I guess, but herself.	Этого, как я догадываюсь, кроме нее самой, не ведает ни одна живая душа.
But if she continued to play whenever she was asked by Mr. Dixon, one may guess what one chuses."	Однако ежели она продолжала играть всякий раз, как попросит мистер Диксон, то можно предположить что угодно.
"There appeared such a perfectly good understanding among them all—" he began rather quickly, but checking himself, added, "however, it is impossible for me to say on what terms they really were—how it might all be behind the scenes.	— Между ними тремя, казалось мне, царило столь доброе согласие. — быстро начал он, но осекся и продолжал спокойно: — А впрочем, не скажу, каковы были в самом деле их отношения, что там скрывалось за внешней видимостью.
I can only say that there was smoothness outwardly.	Скажу только, что на взгляд со стороны все шло гладко.
But you, who have known Miss Fairfax from a child, must be a better judge of her character, and of how she is likely to conduct herself in critical situations, than I can be."	Вам, знающей мисс Фэрфакс с детских лет, лучше судить о том, что она за человек и как ей более свойственно вести себя в чрезвычайных обстоятельствах.
"I have known her from a child, undoubtedly; we have been children and women together; and it is natural to suppose that we should be intimate,—that we should have taken to each other whenever she visited her friends.	— Да, я знаю ее с детских лет, это верно, — мы вместе были детьми, вместе выросли, и лишь естественно предположить, что нас связывает такая дружба, что всякий раз, когда она навещает родных, мы сходимся с нею накоротке.
But we never did.	Но ничего похожего нет.
I hardly know how it has happened; a little, perhaps, from that wickedness on my side which was prone to take disgust towards a girl so idolized and so cried up as she always was, by her aunt and grandmother, and all their set.	Сама не знаю, как это вышло — отчасти тут был виною, пожалуй, мой гадкий дух противоречия, мне сделалась противна девочка, которую вечно так превозносят, боготворят, и тетка, и бабушка, и все окружающие.
And then, her reserve—I never could attach myself to any one so completely reserved."	И потом, эта ее скрытность. я никогда бы не могла привязаться к столь замкнутому существу.
"It is a most repulsive quality, indeed," said he.	— Отталкивающая черта, согласен, — сказал он.
"Oftentimes very convenient, no doubt, but never pleasing.	— Без сомненья, зачастую весьма удобная, но всегда неприятная.
There is safety in reserve, but no attraction.	В скрытности есть надежность, но в ней отсутствует привлекательность.
One cannot love a reserved person."	Невозможно полюбить скрытного человека.
"Not till the reserve ceases towards oneself; and then the attraction may be the greater.	— Да, покуда его скрытность в отношении вас не прекратится, и тогда он, может быть, станет привлекателен вдвойне.
But I must be more in want of a friend, or an agreeable companion, than I have yet been, to take the trouble of conquering any body's reserve to procure one.	Но я покамест не дошла до столь крайней нужды в хорошей приятельнице, подруге, чтобы брать на себя труд преодолеть чью-то скрытность и обнаружить за нею привлекательные свойства.
Intimacy between Miss Fairfax and me is quite out of the question.	О дружеских отношениях между мною и мисс Фэрфакс речи быть не может.

I have no reason to think ill of her—not the least—except that such extreme and perpetual cautiousness of word and manner, such a dread of giving a distinct idea about any body, is apt to suggest suspicions of there being something to conceal."	У меня нет причин думать об ней дурно — ни малейших причин, — но только эта неизменная, эта сугубая осторожность в словах и манере держаться, этот страх дать другому мало-мальски ясное понятие о ком бы то ни было невольно внушают подозрение, что ей есть что скрывать.
He perfectly agreed with her: and after walking together so long, and thinking so much alike, Emma felt herself so well acquainted with him, that she could hardly believe it to be only their second meeting.	Он совершенно с нею согласился, и Эмме после столь долгой прогулки вместе и такого сходства в их взглядах стало казаться, будто они хорошо знакомы, и не верилось, что они видятся всего-навсего второй раз.
He was not exactly what she had expected; less of the man of the world in some of his notions, less of the spoiled child of fortune, therefore better than she had expected.	Он оказался не совсем таков, как она ожидала, менее светским человеком в некоторых своих взглядах, в меньшей степени баловнем судьбы и, значит, оказался лучше, чем она ожидала.
His ideas seemed more moderate—his feelings warmer.	Требования его были более умеренны, чувства более горячи.
She was particularly struck by his manner of considering Mr. Elton's house, which, as well as the church, he would go and look at, and would not join them in finding much fault with.	Особенно поразили ее соображения, высказанные им о доме мистера Элтона, который, как и церковь, они, уступив его настойчивой просьбе, сходили посмотреть и в котором он, не соглашаясь с их мнением, не усмотрел больших изъянов.
No, he could not believe it a bad house; not such a house as a man was to be pitied for having.	Нет, по его впечатлению, дом совсем недурен — не стоит жалеть человека, которому достанется такой дом.
If it were to be shared with the woman he loved, he could not think any man to be pitied for having that house.	Не жалости достоин мужчина, который будет делить кров, подобный этому, с любимой женщиной.
There must be ample room in it for every real comfort.	Здесь вполне хватит места, чтобы устроиться со всяческим комфортом.
The man must be a blockhead who wanted more.	Болваном надобно быть, чтобы требовать большего.
Mrs.Weston laughed, and said he did not know what he was talking about.	Миссис Уэстон только посмеялась этому. Он не знает, что говорит.
Used only to a large house himself, and without ever thinking how many advantages and accommodations were attached to its size, he could be no judge of the privations inevitably belonging to a small one.	Он, который привык жить только в большом доме, никогда не задумывался о том, сколько удобств и преимуществ связано с его размерами, поэтому не ему судить о лишениях, неизбежно проистекающих от необходимости ютиться в маленьком доме.
But Emma, in her own mind, determined that he did know what he was talking about, and that he shewed a very amiable inclination to settle early in life, and to marry, from worthy motives.	Однако Эмма про себя решила, что он отлично знает, что говорит, — что в словах его видна похвальная склонность с молодых лет зажить своим домом и жениться из достойных побуждений.
He might not be aware of the inroads on domestic peace to be occasioned by no housekeeper's room, or a bad butler's pantry, but no doubt he did perfectly feel that Enscombe could not make him happy, and that whenever he were attached, he would willingly give up much of wealth to be allowed an early establishment.	Он не догадывается, может быть, какими грозами чревато для мира в семье отсутствие комнаты для экономки или скверная кладовая, зато прекрасно сознает, что не в Энскуме счастье, и когда полюбит, то не задумываясь откажется от непомерного богатства, чтобы снискать самостоятельность уже в молодые лета.
CHAPTER VII	Глава 7

Emma's very good opinion of Frank Churchill was a little shaken the following day, by hearing that he was gone off to London, merely to have his hair cut.	Назавтра лестное мнение Эммы о Фрэнке Черчилле несколько поколеблено было известием, что он уехал в Лондон, и лишь затем, чтобы подстричься.
A sudden freak seemed to have seized him at breakfast, and he had sent for a chaise and set off, intending to return to dinner, but with no more important view that appeared than having his hair cut.	Эта прихоть внезапно взбрела ему в голову за завтраком; он послал за фаэтоном и укатил, с намерением воротиться к обеду и не имея в виду цели более уважительной, чем стрижка волос.
There was certainly no harm in his travelling sixteen miles twice over on such an errand; but there was an air of foppery and nonsense in it which she could not approve.	Конечно, невелик грех проехать по такому случаю шестнадцать миль туда и обратно, но отдавал этот поступок чем-то фатовским, вздорным, что претило ей.
It did not accord with the rationality of plan, the moderation in expense, or even the unselfish warmth of heart, which she had believed herself to discern in him yesterday.	Он не вязался с тем здравомыслием в планах, умеренностью в требованиях и даже тем бескорыстием в движениях души, которые, верилось ей, она в нем разглядела накануне.
Vanity, extravagance, love of change, restlessness of temper, which must be doing something, good or bad; heedlessness as to the pleasure of his father and Mrs. Weston, indifferent as to how his conduct might appear in general; he became liable to all these charges.	Суетное тщеславие, невоздержанность, страсть к переменам, непрестанный зуд чем-то занять себя, не важно, дурным или хорошим, неумение подумать, приятно ли это будет отцу и миссис Уэстон, безразличие к тому, как будет выглядеть такое поведение в глазах людей, — вот обвинения, которые казались ей применимы к нему теперь.
His father only called him a coxcomb, and thought it a very good story; but that Mrs. Weston did not like it, was clear enough, by her passing it over as quickly as possible, and making no other comment than that "all young people would have their little whims."	Батюшка ее только назвал его фертом и новость счел презанятной, но миссис Уэстон была недовольна, как явствовало из того, что она упомянула ее вскользь и более к ней не возвращалась, уронив лишь, что «у молодых людей всегда бывают маленькие причуды».
With the exception of this little blot, Emma found that his visit hitherto had given her friend only good ideas of him.	Не считая этого единственного пятнышка, у миссис Уэстон, как убедилась Эмма, сложилось о нем за то время, что он пробыл у них, впечатление самое благоприятное.
Mrs. Weston was very ready to say how attentive and pleasant a companion he made himself—how much she saw to like in his disposition altogether.	Она с готовностью отмечала, как он внимателен и мил в общении, сколько она в нем увидела черт, которые ей нравятся.
He appeared to have a very open temper—certainly a very cheerful and lively one; she could observe nothing wrong in his notions, a great deal decidedly right; he spoke of his uncle with warm regard, was fond of talking of him—said he would be the best man in the world if he were left to himself; and though there was no being attached to the aunt, he acknowledged her kindness with gratitude, and seemed to mean always to speak of her with respect.	Открытая, по всему казалось, натура; бесспорно живой, веселый характер; в суждениях его она не заметила ничего дурного и определенно нашла много хорошего — он отзывался с большой теплотой о дяде, охотно о нем рассказывал, утверждая, что будь он предоставлен самому себе, то лучше его не было бы в мире человека, а к тетке хоть и не обнаруживал привязанность, но все же с благодарностью вспоминал ее доброту к нему и всякий раз говорил о ней уважительно.
This was all very promising; and, but for such an unfortunate fancy for having his hair cut, there was nothing to denote him unworthy of the distinguished honour which her imagination had given him; the honour, if not of being really in love with her, of being at least very near it, and saved only by her own indifference—(for still her resolution held of never marrying)—the honour, in short, of being marked out for her by all their joint acquaintance.	Все это очень обнадеживало, и не было, помимо злополучной его блажи стричь волосы, других причин считать, что он не заслуживает высокой чести, которой удостоен был в ее воображении — чести пусть не любить ее, но быть во всякую минуту готовым влюбиться, когда бы не останавливало ее безразличие (ибо она по-прежнему верна оставалась своему решению никогда не выходить замуж) — чести, короче говоря, быть избранным для нее всеми их общими друзьями.

Mr.Weston, on his side, added a virtue to the account which must have some weight.	Со своей стороны и мистер Уэстон, сверх того что сказано было его женою, назвал одно немаловажное достоинство.
He gave her to understand that Frank admired her extremely—thought her very beautiful and very charming; and with so much to be said for him altogether, she found she must not judge him harshly.	Он дал понять Эмме, что Фрэнк от нее в восхищении, очарован ее красотою и обаянием; одним словом, столь многое говорило в его пользу, что ей положительно нельзя было слишком строго его судить.
As Mrs. Weston observed, "all young people would have their little whims."	А что до маленьких причуд, то они, как справедливо заметила миссис Уэстон, бывают у молодых людей всегда.
There was one person among his new acquaintance in Surry, not so leniently disposed.	Был среди новых знакомцев мистера Черчилла в Суррее один, настроенный не столь снисходительно.
In general he was judged, throughout the parishes of Donwell and Highbury, with great candour; liberal allowances were made for the little excesses of such a handsome young man—one who smiled so often and bowed so well; but there was one spirit among them not to be softened, from its power of censure, by bows or smiles—Mr. Knightley.	Вообще как в Донуэллском приходе, так и в Хайберийском его поступок не слишком осуждали, благодушно прощая мелкие излишества красивому молодому человеку, который столь щедро расточает улыбки и умеет так ловко кланяться, но одну строгую душу среди них не так-то было легко задобрить улыбками да поклонами — и это был мистер Найтли.
The circumstance was told him at Hartfield; for the moment, he was silent; but Emma heard him almost immediately afterwards say to himself, over a newspaper he held in his hand,	Ему сообщили эту новость в Хартфилде; минуту он помолчал, наклонясь над газетой, которую держал в руке, и тут же Эмма услышала, как он буркнул себе под нос:
"Hum! just the trifling, silly fellow I took him for."	— Хм!Пустой, ничтожный малый, как я и думал.
She had half a mind to resent; but an instant's observation convinced her that it was really said only to relieve his own feelings, and not meant to provoke; and therefore she let it pass.	Она хотела было вспылить, но пригляделась внимательней и поняла, что это сказано не из желания позлить ее, а просто чтобы отвести душу, — и сдержалась.
Although in one instance the bearers of not good tidings, Mr. and Mrs. Weston's visit this morning was in another respect particularly opportune.	Хотя мистер и миссис Уэстон пришли и не с очень-то доброю вестью, но в одном отношении их приход был чрезвычайно своевременным.
Something occurred while they were at Hartfield, to make Emma want their advice; and, which was still more lucky, she wanted exactly the advice they gave.	Пока они находились в Хартфилде, произошло событие, побудившее Эмму искать у них совета, и, что самое удачное, как раз того совета, который они ей дали.
This was the occurrence:—The Coles had been settled some years in Highbury, and were very good sort of people—friendly, liberal, and unpretending; but, on the other hand, they were of low origin, in trade, and only moderately genteel.	Событие это было вот какого рода.Уже несколько лет, как в Хайбери поселилась чета Коулов, очень славные люди — дружелюбные, радушные, простые, но с другой стороны — низкого происхождения, из торговцев, так что причислить их к хорошему обществу можно было лишь с большою натяжкой.
On their first coming into the country, they had lived in proportion to their income, quietly, keeping little company, and that little unexpensively; but the last year or two had brought them a considerable increase of means—the house in town had yielded greater profits, and fortune in general had smiled on them.	Приехав сюда, они жили первое время по средствам, тихо и скромно, мало кого принимали, а если и принимали, то без затей; однако вот уже года два, как состояние их значительно увеличилось, торговый дом в Лондоне начал давать больше прибыли, да и вообще им начало улыбаться счастье.
With their wealth, their views increased; their want of a larger house, their inclination for more company.	Вместе с доходами возросли и запросы; им понадобилось больше места в доме, захотелось чаще принимать гостей.

They added to their house, to their number of servants, to their expenses of every sort; and by this time were, in fortune and style of living, second only to the family at Hartfield.	Они сделали к дому пристройку, завели больше прислуги, больше стали тратить и ныне уступали в богатстве и роскоши только владельцам Хартфилда.
Their love of society, and their new dining-room, prepared every body for their keeping dinner-company; and a few parties, chiefly among the single men, had already taken place.	Зная их гостеприимство и видя новую их столовую, все ждали, что они будут давать званые обеды, каковые и были устроены уже несколько раз, по преимуществу для холостых мужчин.
The regular and best families Emma could hardly suppose they would presume to invite—neither Donwell, nor Hartfield, nor Randalls.	Исконные, лучшие фамилии они, полагала Эмма, приглашать не осмелятся — Донуэлл, Хартфилд, Рэндалс были для них недоступны.
Nothing should tempt her to go, if they did; and she regretted that her father's known habits would be giving her refusal less meaning than she could wish.	А если бы все-таки осмелились, то она бы к ним не поехала ни за что на свете — жаль только, что из-за домоседных привычек ее батюшки отказ ее лишился бы отчасти того смысла, который она желала ему придать.
The Coles were very respectable in their way, but they ought to be taught that it was not for them to arrange the terms on which the superior families would visit them.	Коулы были по-своему очень порядочные люди, однако их следовало научить кой-чему — не им было предлагать семейству, которое стоит выше их, условия, на которых оно может их посетить.
This lesson, she very much feared, they would receive only from herself; she had little hope of Mr. Knightley, none of Mr. Weston.	И преподать этот урок предстояло, подозревала она, не кому иному, как только ей, — на мистера Найтли она особых надежд не возлагала, на мистера Уэстона — и вовсе никаких.
But she had made up her mind how to meet this presumption so many weeks before it appeared, that when the insult came at last, it found her very differently affected.	К несчастью, она слишком уж заранее обдумала, как поставит Коулов на место, — прошло много недель, покуда ей представился случай сделать это, а тогда уже оскорбление было ею воспринято совсем иначе.
Donwell and Randalls had received their invitation, and none had come for her father and herself; and Mrs. Weston's accounting for it with "I suppose they will not take the liberty with you; they know you do not dine out," was not quite sufficient.	В Донуэлл пришло приглашение — пришло и в Рэндалс, но они с батюшкой такового не получили, и объяснения миссис Уэстон, что, «вероятно, они не отважились так много взять на себя в отношении вас, зная, что вы не бываете на обедах», было ей маловато.
She felt that she should like to have had the power of refusal; and afterwards, as the idea of the party to be assembled there, consisting precisely of those whose society was dearest to her, occurred again and again, she did not know that she might not have been tempted to accept.	Ее лишали желанной возможности ответить отказом, а после, вновь и вновь возвращаясь к раздумьям об этом вечере, на котором соберутся именно те, чьим обществом она дорожила более всего, она стала чувствовать, что и сама, быть может, не прочь была бы принять приглашение.
Harriet was to be there in the evening, and the Bateses.	Звана была Гарриет, званы Бейтсы.
They had been speaking of it as they walked about Highbury the day before, and Frank Churchill had most earnestly lamented her absence.	Об этом обеде шел разговор и вчера, во время прогулки по Хайбери, и Фрэнк Черчилл искренне сокрушался, что ее не будет.
Might not the evening end in a dance? had been a question of his.	Он полюбопытствовал, не завершится ли вечер танцами.
The bare possibility of it acted as a farther irritation on her spirits; and her being left in solitary grandeur, even supposing the omission to be intended as a compliment, was but poor comfort.	От одной этой мысли она еще более омрачилась духом; остаться в гордом одиночестве — даже при самом лестном для себя истолковании того, что ее не пригласили, — было не слишком утешительно.

It was the arrival of this very invitation while the Westons were at Hartfield, which made their presence so acceptable; for though her first remark, on reading it, was that "of course it must be declined," she so very soon proceeded to ask them what they advised her to do, that their advice for her going was most prompt and successful.	И вот как раз когда в Хартфидде находились Уэстоны, приглашение пришло — потому-то и оказалось их присутствие столь своевременным, ибо, хотя первые ее слова по прочтении его были: «Конечно, надобно отказаться», она с такою поспешностью стала вслед за тем спрашивать у них совета, как ей поступить, что они не раздумывая отвечали:«Ехать», и совет их был принят.
She owned that, considering every thing, she was not absolutely without inclination for the party.	Она призналась, что, беря многое в расчет, не ощущает в себе крайнего нежелания поехать на этот вечер.
The Coles expressed themselves so properly—there was so much real attention in the manner of it—so much consideration for her father."They would have solicited the honour earlier, but had been waiting the arrival of a folding-screen from London, which they hoped might keep Mr. Woodhouse from any draught of air, and therefore induce him the more readily to give them the honour of his company."	Приглашение Коулов составлено было в столь надлежащем тоне, изложено с такою неподдельной предупредительностью, выказывало такое внимание к отцу ее. Они испросили бы этой чести ранее, но дожидались, покуда из Лондона прибудет ширма, которая, как они надеялись, оградит мистера Вудхауса от малейшего сквозняка и он охотнее согласится оказать им честь своим присутствием.
Upon the whole, she was very persuadable; and it being briefly settled among themselves how it might be done without neglecting his comfort—how certainly Mrs. Goddard, if not Mrs. Bates, might be depended on for bearing him company—Mr. Woodhouse was to be talked into an acquiescence of his daughter's going out to dinner on a day now near at hand, and spending the whole evening away from him.	В общем, она поддалась уговорам с большою легкостью, и, наспех обсудив между собою, как все обставить с наибольшим удобством для мистера Вудхауса — по всей вероятности, если не миссис Бейтс, то миссис Годдард не откажется составить ему компанию, — они приступили к задаче добиться от него согласия отпустить дочь на целый вечер, позволив ей в один из ближайших дней поехать на званый обед.
As for his going, Emma did not wish him to think it possible, the hours would be too late, and the party too numerous.	О том, чтобы ехать ему, Эмма и мысли не допускала — вечер кончится слишком поздно, и слишком многолюдное соберется общество.
He was soon pretty well resigned.	Он смирился довольно быстро.
"I am not fond of dinner-visiting," said he—"I never was.	— Не любитель я ездить по обедам, — говорил он,— никогда этого не любил.
No more is Emma.	И Эмма не охотница.
Late hours do not agree with us.	Нам вредно засиживаться допоздна.
I am sorry Mr. and Mrs. Cole should have done it.	И для чего только понадобилась мистеру и миссис Коул эта затея?
I think it would be much better if they would come in one afternoon next summer, and take their tea with us—take us in their afternoon walk; which they might do, as our hours are so reasonable, and yet get home without being out in the damp of the evening.	Куда как лучше было бы им, по-моему, прийти к нам как-нибудь летом пить чай, а потом отправились бы все вместе погулять — мы ведь рано пьем чай, и они успели бы домой до того, как станет сыро.
The dews of a summer evening are what I would not expose any body to.	Росы летними вечерами опасны, я бы всякому советовал их остерегаться.
However, as they are so very desirous to have dear Emma dine with them, and as you will both be there, and Mr. Knightley too, to take care of her, I cannot wish to prevent it, provided the weather be what it ought, neither damp, nor cold, nor windy."	Но раз уж им непременно хочется видеть у себя на обеде Эмму, и так как вы оба тоже едете, и мистер Найтли, а значит, будет кому приглядеть за нею, то я не стану мешать — конечно, если не подведет погода, не будет ни сырости, ни холода, ни ветра.
Then turning to Mrs. Weston, with a look of gentle reproach—"Ah!Miss Taylor, if you had not married, you would have staid at home with me."	— И, с нежною укоризной обращая взгляд к миссис Уэстон: — Ах, мисс Тейлор, не вышли бы вы замуж — и скоротали бы мы с вами дома вдвоем этот вечер.

"Well, sir," cried Mr. Weston, "as I took Miss Taylor away, it is incumbent on me to supply her place, if I can; and I will step to Mrs. Goddard in a moment, if you wish it."	— А когда так, сэр, — вскричал мистер Уэстон, — раз это я забрал у вас мисс Тейлор, то, стало быть, мне надлежит и возместить вам, сколько возможно, ее отсутствие если хотите, я сию же минуту зайду к миссис Годдард!
But the idea of any thing to be done in a moment, was increasing, not lessening, Mr. Woodhouse's agitation.	Однако от мысли, что кто-то кинется делать что-то сию минуту, волнение мистера Вудхауса не унялось, а только усугубилось.
The ladies knew better how to allay it.	Дамы лучше знали, как с этим справиться.
Mr. Weston must be quiet, and every thing deliberately arranged.	Пусть мистер Уэстон утихомирится, все следует устроить с толком, не торопясь.
With this treatment, Mr. Woodhouse was soon composed enough for talking as usual.	От такого обращения мистер Вудхаус быстро успокоился и в свойственной ему манере повел речь дальше.
"He should be happy to see Mrs. Goddard.	Он очень будет рад видеть у себя миссис Годдард.
He had a great regard for Mrs. Goddard; and Emma should write a line, and invite her.	Он душевно расположен к миссис Годдард, так что пусть Эмма напишет ей несколько строк и пригласит ее прийти.
James could take the note.	Записку можно послать с Джеймсом.
But first of all, there must be an answer written to Mrs. Cole."	Но прежде всего необходимо написать ответ миссис Коул.
"You will make my excuses, my dear, as civilly as possible.	— Извинишься за меня перед нею, душенька, и как-нибудь поучтивей.
You will say that I am quite an invalid, and go no where, and therefore must decline their obliging invitation; beginning with my compliments, of course.	Скажешь, что я никуда не гожусь, нигде не бываю по слабости здоровья и вынужден отказаться от ее любезного приглашения — вначале, разумеется, поклонись ей от меня.
But you will do every thing right.	Впрочем, ты все сама сделаешь как следует.
I need not tell you what is to be done.	Тебя учить незачем.
We must remember to let James know that the carriage will be wanted on Tuesday.	Вот только не забыть бы предупредить Джеймса, что во вторник понадобится карета.
I shall have no fears for you with him.	Ему я могу тебя доверить со спокойной душой.
We have never been there above once since the new approach was made; but still I have no doubt that James will take you very safely.	Мы, правда, всего раз были там с тех пор, как они провели к дому новый подъезд, но я все же не сомневаюсь, что Джеймс доставит тебя невредимой.
And when you get there, you must tell him at what time you would have him come for you again; and you had better name an early hour.	А как доедете, скажи ему, в какое время за тобою заехать, и назови лучше ранний час.
You will not like staying late.	Ты ведь там не задержишься очень долго.
You will get very tired when tea is over."	Уже после чая ты устанешь.
"But you would not wish me to come away before I am tired, papa?"	— Но вы же не хотите, папа, чтобы я ехала домой до того, как устану?
"Oh! no, my love; but you will soon be tired.	— Конечно нет, милая, только ты устанешь очень скоро.
There will be a great many people talking at once.	Народу будет много, и все будут разом говорить.
You will not like the noise."	Шум тебя утомит.
"But, my dear sir," cried Mr. Weston, "if Emma comes away early, it will be breaking up the party."	— Но позвольте, сударь мой, — воскликнул мистер Уэстон, — ежели Эмма уедет рано, то распадется вся компания.
"And no great harm if it does," said Mr. Woodhouse.	— Что за важность, — возразил мистер Вудхаус.
"The sooner every party breaks up, the better."	— Чем раньше распадается любая компания, тем лучше.
"But you do not consider how it may appear to the Coles.	— Да, но вы и о том подумайте, каково это будет выглядеть в глазах Коулов!
Emma's going away directly after tea might be giving offence.	Если Эмма сразу после чая уедет, они могут расценить это как обиду.

They are good-natured people, and think little of their own claims; but still they must feel that any body's hurrying away is no great compliment; and Miss Woodhouse's doing it would be more thought of than any other person's in the room.	Люди они незлобивые и без особых притязаний, но и они понимают, что, если гость торопится уйти, это сомнительный комплимент хозяину, и ладно бы какой другой гость, а то сама мисс Вудхаус!
You would not wish to disappoint and mortify the Coles, I am sure, sir; friendly, good sort of people as ever lived, and who have been your neighbours these ten years."	Не захотите же вы, сэр, — я в том уверен — расстроить и унизить Коулов, безобидных, добрейших людей, и притом — ваших соседей вот уже десять лет!
"No, upon no account in the world, Mr. Weston; I am much obliged to you for reminding me.	— Конечно нет, мистер Уэстон, ни в коем случае. Весьма вам обязан за то, что вы мне указали на это.
I should be extremely sorry to be giving them any pain.	Меньше всего мне бы хотелось их огорчить.
I know what worthy people they are.	Я знаю, какие это достойные люди.
Perry tells me that Mr. Cole never touches malt liquor.	Перри утверждает, что мистер Коул даже пива в рот не берет.
You would not think it to look at him, but he is bilious—Mr. Cole is very bilious.	По виду никогда не скажешь, но он страдает разлитием желчи — он очень этому подвержен, мистер Коул.
No, I would not be the means of giving them any pain.	Нет, я ни в коем случае не хочу причинить им огорченье.
My dear Emma, we must consider this.	Эмма, душа моя, мы об этом не подумали.
I am sure, rather than run the risk of hurting Mr. and Mrs. Cole, you would stay a little longer than you might wish.	Ты согласишься, что лучше тебе пересилить себя и чуточку там задержаться, чем допустить, чтобы мистер и миссис Коул обиделись.
You will not regard being tired.	Потерпи, если устанешь.
You will be perfectly safe, you know, among your friends."	Рядом будут друзья, так что ничего страшного не приключится.
"Oh yes, papa.	— Ну разумеется, папенька.
I have no fears at all for myself; and I should have no scruples of staying as late as Mrs. Weston, but on your account.	Я нимало за себя не тревожусь и не задумалась бы пробыть там столько же, сколько миссис Уэстон, если бы не вы.
I am only afraid of your sitting up for me.	Единственное, что пугает меня, — это как бы вы не стали меня дожидаться.
I am not afraid of your not being exceedingly comfortable with Mrs. Goddard.	Покуда здесь будет миссис Годдард, я за вас покойна — она, вы знаете, вполне разделяет вашу страсть к пикету.
She loves piquet, you know; but when she is gone home, I am afraid you will be sitting up by yourself, instead of going to bed at your usual time—and the idea of that would entirely destroy my comfort.	Но боюсь, когда она уедет домой, вы, вместо того чтобы в обычное время лечь спать, будете сидеть в одиночестве, поджидая меня, — мысль об этом испортит мне всякое Удовольствие.
You must promise me not to sit up."	Вы должны обещать мне, что не будете меня ждать.
He did, on the condition of some promises on her side: such as that, if she came home cold, she would be sure to warm herself thoroughly; if hungry, that she would take something to eat; that her own maid should sit up for her; and that Serle and the butler should see that every thing were safe in the house, as usual.	Он обещал на том условии, что и она, со своей стороны, кое-что пообещает ему, а именно: что ежели озябнет по дороге домой, то непременно хорошенько согреется; если проголодается — возьмет что-нибудь поесть; что ее горничная не ляжет спать, покуда ее не дождется, а Сэрли с дворецким присмотрят за тем, чтобы все в доме оставалось, как обычно, в полной сохранности.
CHAPTER VIII	Глава 8

Frank Churchill came back again; and if he kept his father's dinner waiting, it was not known at Hartfield; for Mrs. Weston was too anxious for his being a favourite with Mr. Woodhouse, to betray any imperfection which could be concealed.	Приехал назад Фрэнк Черчилл — но задержался ли из-за него обед в отчем доме, осталось для Хартфилда тайной, ибо миссис Уэстон, желая представить его мистеру Вудхаусу в самом выгодном свете, не проговаривалась о его прегрешениях, когда их возможно было скрыть.
He came back, had had his hair cut, and laughed at himself with a very good grace, but without seeming really at all ashamed of what he had done.	Он приехал и в самом деле подстриженный, очень добродушно над собою же подсмеиваясь, но как будто ничуть не пристыженный тем, что выкинул подобную штуку.
He had no reason to wish his hair longer, to conceal any confusion of face; no reason to wish the money unspent, to improve his spirits.	Ему не было причины печалиться о длинных волосах, за которыми можно спрятать смущение, или причины горевать о потраченных деньгах, когда он и без них был в превосходном настроении.
He was quite as undaunted and as lively as ever; and, after seeing him, Emma thus moralised to herself:—	Так же весело и смело, как прежде, глядели его глаза, и Эмма, повидав его, предавалась потом наедине с собою вот каким рассуждениям нравоучительного свойства:
"I do not know whether it ought to be so, but certainly silly things do cease to be silly if they are done by sensible people in an impudent way.	«Не знаю, хорошо ли это, но глупость уже не выглядит глупо, когда ее без стыда, на виду у всех, совершает неглупый человек.
Wickedness is always wickedness, but folly is not always folly.—It depends upon the character of those who handle it.	Злоба всегда есть зло, но не всякая дурь заключает в себе дурное, а смотря по тому, от кого она исходит.
Mr. Knightley, he is not a trifling, silly young man.	Нет, мистер Найтли, неправда, что он пуст и ничтожен.
If he were, he would have done this differently.	Когда бы так, он бы это проделал по-другому.
He would either have gloried in the achievement, or been ashamed of it.	Он бы тогда либо кичился своим подвигом, либо стыдился его.
There would have been either the ostentation of a coxcomb, or the evasions of a mind too weak to defend its own vanities.—No, I am perfectly sure that he is not trifling or silly."	Он бы выказывал бахвальство завзятого хлыща или же увертливость души, слишком слабой, чтобы постоять за себя в своем тщеславии. Нет, не пустой он человек и не ничтожный, я уверена».
With Tuesday came the agreeable prospect of seeing him again, and for a longer time than hitherto; of judging of his general manners, and by inference, of the meaning of his manners towards herself; of guessing how soon it might be necessary for her to throw coldness into her air; and of fancying what the observations of all those might be, who were now seeing them together for the first time.	Подошел вторник, неся с собою заманчивую перспективу увидеть его опять, и не на столь короткое время, как до сих пор; посмотреть, как он ведет себя в обществе и заключить из этого, что означает его поведение с нею; строить догадки о том, скоро ли ей настанет минута сбросить с себя холодность; воображать, каковы должны быть впечатления тех, кто впервые видит их вместе.
She meant to be very happy, in spite of the scene being laid at Mr. Cole's; and without being able to forget that among the failings of Mr. Elton, even in the days of his favour, none had disturbed her more than his propensity to dine with Mr. Cole.	Она предвкушала этот вечер с удовольствием, хоть он и должен был состояться у Коулов, — памятуя также и то, что еще в те дни, когда мистер Элтон был у нее в фаворе, из всех его недостатков ее более всего смущало пристрастие к обедам у мистера Коула.

Her father's comfort was amply secured, Mrs. Bates as well as Mrs. Goddard being able to come; and her last pleasing duty, before she left the house, was to pay her respects to them as they sat together after dinner; and while her father was fondly noticing the beauty of her dress, to make the two ladies all the amends in her power, by helping them to large slices of cake and full glasses of wine, for whatever unwilling self-denial his care of their constitution might have obliged them to practise during the meal.—She had provided a plentiful dinner for them; she wished she could know that they had been allowed to eat it.	Все устроено было так, чтобы отец ее не скучал: не одна миссис Годдард смогла составить ему компанию, но и миссис Бейтс, и последней приятной ее обязанностью перед тем, как покинуть дом, было засвидетельствовать им свое почтение, когда они сидели втроем после обеда и, покамест мистер Вудхаус любовался ее платьем, предложить обеим дамам по большому куску сладкого пирога с полным бокалом вина, дабы вознаградить их по мере сил за вынужденное воздержание, на которое, очень может статься, их обрекла за обедом забота хозяина дома об их здоровье. Она предусмотрительно заказала обильный обед, но только не чувствовала уверенности в том, что гостьям дали им насладиться.
She followed another carriage to Mr. Cole's door; and was pleased to see that it was Mr. Knightley's; for Mr. Knightley keeping no horses, having little spare money and a great deal of health, activity, and independence, was too apt, in Emma's opinion, to get about as he could, and not use his carriage so often as became the owner of Donwell Abbey.	К дверям мистера Коула она подъехала следом за другим экипажем и с удовольствием узнала в нем карету мистера Найтли, ибо мистер Найтли, не держа лошадей, имея мало свободных денег, но много энергии, а также крепкое здоровье и независимый характер, был слишком, по мнению Эммы, склонен передвигаться по земле как придется и реже пользовался своею каретой, чем подобало владельцу Донуэллского аббатства.
She had an opportunity now of speaking her approbation while warm from her heart, for he stopped to hand her out.	Сейчас у нее была возможность высказать ему по горячим следам свое одобрение, так как он задержался, чтобы высадить ее.
"This is coming as you should do," said she; "like a gentleman.—I am quite glad to see you."	— Вот теперь вы приехали как полагается, — сказала она, — как и пристало джентльмену. Очень рада видеть это.
He thanked her, observing,	Он поблагодарил ее, заметив:
"How lucky that we should arrive at the same moment! for, if we had met first in the drawing-room, I doubt whether you would have discerned me to be more of a gentleman than usual.—You might not have distinguished how I came, by my look or manner."	— Какая удача, что мы приехали с вами минута в минуту!А не то встретились бы только в гостиной и вы бы не распознали, пожалуй, что я нынче более обычного джентльмен.Сомнительно, чтобы по внешнему виду и манерам вы различили бы, каким я способом сюда добрался.
"Yes I should, I am sure I should.	— Нет, различила бы, уверяю вас.
There is always a look of consciousness or bustle when people come in a way which they know to be beneath them.	Когда человек добирается до места заведомо неподобающим для себя способом, в нем всегда заметна некая натянутость — либо суматошливость.
You think you carry it off very well, I dare say, but with you it is a sort of bravado, an air of affected unconcern; I always observe it whenever I meet you under those circumstances.	О себе вы, верно, думаете, что у вас это сходит великолепно, но на самом деле вас выдает своего рода рисовка, нарочитая пренебрежительность — я в таких случаях замечаю это немедленно.
Now you have nothing to try for.	Теперь же вам пыжиться незачем.
You are not afraid of being supposed ashamed.	Незачем опасаться, как бы не заподозрили, что вам стыдно.
You are not striving to look taller than any body else.	Тянуться, стараясь быть выше всех.
Now I shall really be very happy to walk into the same room with you."	Теперь для меня войти в дом вместе с вами — одно удовольствие.
"Nonsensical girl!" was his reply, but not at all in anger.	— Выдумщица! — проворчал он, но вовсе не сердито.

Emma had as much reason to be satisfied with the rest of the party as with Mr. Knightley.	У Эммы были все причины остаться довольной не только мистером Найтли, но и остальным обществом.
She was received with a cordial respect which could not but please, and given all the consequence she could wish for.	Ее встретили с почтительной сердечностью, которая не могла не льстить, — ее положению отдавали должное полной мерой.
When the Westons arrived, the kindest looks of love, the strongest of admiration were for her, from both husband and wife; the son approached her with a cheerful eagerness which marked her as his peculiar object, and at dinner she found him seated by her—and, as she firmly believed, not without some dexterity on his side.	Это ей, когда прибыли Уэстоны, предназначались самые ласковые, самые восторженные взгляды как мужа, так и жены; сын их приблизился к ней с веселым нетерпением, выделяя ее среди прочих как свою даму, а за обедом — не без ухищрений со своей стороны, она это твердо знала — оказался рядом с нею.
The party was rather large, as it included one other family, a proper unobjectionable country family, whom the Coles had the advantage of naming among their acquaintance, and the male part of Mr. Cox's family, the lawyer of Highbury.	Общество собралось довольно многочисленное: приехало еще одно семейство, которое Коулы с гордостью называли в числе своих знакомых, — очень почтенное и родовитое, из сельской знати; приехал и хайберийский стряпчий, мужской представитель семейства Коксов.
The less worthy females were to come in the evening, with Miss Bates, Miss Fairfax, and Miss Smith; but already, at dinner, they were too numerous for any subject of conversation to be general; and, while politics and Mr. Elton were talked over, Emma could fairly surrender all her attention to the pleasantness of her neighbour.	Гостьи рангом пониже — и с ними мисс Бейтс, мисс Фэрфакс и мисс Смит — ожидались вечером, но уже за обедом из-за большого числа собравшихся трудно было поддерживать общий разговор, и, покуда одни толковали о политике, а другие — об мистере Элтоне, Эмма могла со спокойной совестью целиком посвятить свое внимание обаятельному соседу.
The first remote sound to which she felt herself obliged to attend, was the name of Jane Fairfax.	Первые слова, которые, долетев со стороны, невольно заставили ее насторожиться, были: «Джейн Фэрфакс».
Mrs. Cole seemed to be relating something of her that was expected to be very interesting.	О ней говорила что-то миссис Коул, и кажется, что-то интересное.
She listened, and found it well worth listening to.	Она прислушалась и поняла, что послушать очень стоит.
That very dear part of Emma, her fancy, received an amusing supply.	Воображение, столь ей любезное, столь неотъемлемое от нее, почуяло лакомую пищу.
Mrs. Cole was telling that she had been calling on Miss Bates, and as soon as she entered the room had been struck by the sight of a pianoforte—a very elegant looking instrument—not a grand, but a large-sized square pianoforte; and the substance of the story, the end of all the dialogue which ensued of surprize, and inquiry, and congratulations on her side, and explanations on Miss Bates's, was, that this pianoforte had arrived from Broadwood's the day before, to the great astonishment of both aunt and niece—entirely unexpected; that at first, by Miss Bates's account, Jane herself was quite at a loss, quite bewildered to think who could possibly have ordered it—but now, they were both perfectly satisfied that it could be from only one quarter;—of course it must be from Colonel Campbell.	Миссис Коул рассказывала, что ходила навестить мисс Бейтс, и едва только переступила порог комнаты, как ей бросилось в глаза фортепьяно — прекрасный, изящно отделанный инструмент — не рояль, правда, но хороших размеров пианино, а суть рассказа — главное, к чему сводился последовавший между ними диалог: восклицания, расспросы, поздравления с ее стороны и разъяснения со стороны мисс Бейтс, — была та, что доставили фортепьяно накануне, от Бродвуда [11], к величайшему удивлению как тетушки, так и племянницы, нежданно-негаданно для той и другой — Джейн, по словам мисс Бейтс, просто растерялась вначале, не зная, что подумать и кто бы мог заказать для них такую вещь, но теперь обе были совершенно убеждены, что прислать ее мог только один человек — и это, разумеется, полковник Кемпбелл.
"One can suppose nothing else," added Mrs. Cole, "and I was only surprized that there could ever have been a doubt.	— Тут и гадать не о чем, — прибавила миссис Коул, — я даже не поняла, как можно было сомневаться.

But Jane, it seems, had a letter from them very lately, and not a word was said about it.	Но, оказывается, Джейн на днях получила от них письмо, и в нем ни слова не сказано про пианино.
She knows their ways best; but I should not consider their silence as any reason for their not meaning to make the present.	Ей лучше знать их особенности, но я бы не считала, что ежели они молчат о подарке, значит, он не от них.
They might chuse to surprize her."	Может быть, им хотелось сделать ей сюрприз!
Mrs.Cole had many to agree with her; every body who spoke on the subject was equally convinced that it must come from Colonel Campbell, and equally rejoiced that such a present had been made; and there were enough ready to speak to allow Emma to think her own way, and still listen to Mrs. Cole.	Миссис Коул дружно поддержали остальные; все, кто высказывал свое мнение, единодушно сходились на том, что подарок сделал полковник Кемпбелл, и все единодушно радовались тому, что он сделал, — желающих высказать свое мнение нашлось так много, что Эмме можно было держать собственные мысли по этому поводу при себе и все-таки услышать, что еще скажет миссис Коул.
"I declare, I do not know when I have heard any thing that has given me more satisfaction!—It always has quite hurt me that Jane Fairfax, who plays so delightfully, should not have an instrument.It seemed quite a shame, especially considering how many houses there are where fine instruments are absolutely thrown away.	— Поверьте, редкая новость доставляла мне подобное удовлетворение!Мне всегда больно было видеть, что у Джейн Фэрфакс, которая так чудесно играет, нет своего инструмента. Сущий позор — в особенности, как подумаешь, сколько есть домов, в которых великолепные инструменты буквально пропадают даром.
This is like giving ourselves a slap, to be sure! and it was but yesterday I was telling Mr. Cole, I really was ashamed to look at our new grand pianoforte in the drawing-room, while I do not know one note from another, and our little girls, who are but just beginning, perhaps may never make any thing of it; and there is poor Jane Fairfax, who is mistress of music, has not any thing of the nature of an instrument, not even the pitifullest old spinet in the world, to amuse herself with.—I was saying this to Mr. Cole but yesterday, and he quite agreed with me; only he is so particularly fond of music that he could not help indulging himself in the purchase, hoping that some of our good neighbours might be so obliging occasionally to put it to a better use than we can; and that really is the reason why the instrument was bought—or else I am sure we ought to be ashamed of it.—We are in great hopes that Miss Woodhouse may be prevailed with to try it this evening."	Да что далеко ходить!Только вчера я говорила мистеру Коулу, что стыдно смотреть, как стоит новый рояль у нас в гостиной, когда я сама двух нот взять не умею, наши девочки только-только начинают, и еще вопрос, получится ли у них что-нибудь, а в это время бедной Джейн Фэрфакс, такой бесподобной пианистке, вообще не на чем играть — хотя бы плохонький спинет [12] для утехи, так и того нету. Не далее как вчера говорила я это мистеру Коулу, и он вполне согласился со мною, только он страшно любит музыку и позволил себе сделать эту покупку в надежде, что, может быть, время от времени кто-нибудь из добрых соседей любезно согласится найти инструменту лучшее применение, чем способны найти мы сами.Из этих соображений, сказать откровенно, и был приобретен рояль, а иначе нам было бы в самом деле совестно. Сегодня мы очень надеемся, что нам удастся уговорить мисс Вудхаус испробовать его.
Miss Woodhouse made the proper acquiescence; and finding that nothing more was to be entrapped from any communication of Mrs. Cole's, turned to Frank Churchill.	Мисс Вудхаус, как полагается, дала себя уговорить и, удостоверясь, что ничего ценного из разговоров миссис Коул более почерпнуть нельзя, обернулась к Фрэнку Черчиллу.
"Why do you smile?" said she.	— Чему вы улыбаетесь? — сказала она.
"Nay, why do you?"	— А вы чему?
"Me!—I suppose I smile for pleasure at Colonel Campbell's being so rich and so liberal.—It is a handsome present."	— Я?..Ну, мне, наверное, приятно сознавать, что полковник Кемпбелл такой богач и такая широкая натура. Это щедрый подарок.
"Very."	— Очень.
"I rather wonder that it was never made before."	— Несколько удивляет, правда, что его не сделали раньше.

"Perhaps Miss Fairfax has never been staying here so long before."	— Раньше, очевидно, мисс Фэрфакс не уезжала сюда на столь долгое время.
"Or that he did not give her the use of their own instrument—which must now be shut up in London, untouched by any body."	— А еще, что полковник не предоставил в ее распоряжение их собственный инструмент, который, должно быть, заперт сейчас в Лондоне и никто к нему не прикасается.
"That is a grand pianoforte, and he might think it too large for Mrs. Bates's house."	— У них рояль, — возможно, полковник счел, что это слишком громоздкая вещь для домика, в котором живет миссис Бейтс.
"You may say what you chuse—but your countenance testifies that your thoughts on this subject are very much like mine."	— Говорить вы можете что угодно, однако думаете, судя по выражению вашего лица, примерно то же, что и я.
"I do not know.	— Не знаю.
I rather believe you are giving me more credit for acuteness than I deserve.	Вы, по-моему, награждаете меня проницательностью, которой я не обладаю.
I smile because you smile, and shall probably suspect whatever I find you suspect; but at present I do not see what there is to question.	Я улыбаюсь, потому что улыбаетесь вы, и, может быть, узнав, каковы ваши подозрения, начну подозревать то же самое, но в настоящую минуту не вижу, в чем тут сомневаться.
If Colonel Campbell is not the person, who can be?"	Ежели это не полковник Кемпбелл, тогда кто же?
"What do you say to Mrs. Dixon?"	— Что вы сказали бы о миссис Диксон?
"Mrs. Dixon! very true indeed.	— Миссис Диксон?А что — совершенно верно!
I had not thought of Mrs. Dixon.	Я и не подумал о миссис Диксон.
She must know as well as her father, how acceptable an instrument would be; and perhaps the mode of it, the mystery, the surprize, is more like a young woman's scheme than an elderly man's.	Ей не хуже, чем отцу ее, известно, сколь нужен в доме инструмент, а все то, чем это было обставлено, — эта таинственность, внезапность — пожалуй, скорее указывает на молодую женщину, а не на пожилого мужчину.
It is Mrs. Dixon, I dare say.	Да, похоже, что это миссис Диксон.
I told you that your suspicions would guide mine."	Я же сказал вам, что в своих подозрениях буду следовать за вами.
"If so, you must extend your suspicions and comprehend Mr. Dixon in them."	— Ежели так, вам надобно распространить ваши подозрения и на мистера Диксона.
"Mr. Dixon.—Very well.	— На мистера. А, ну да.
Yes, I immediately perceive that it must be the joint present of Mr. and Mrs. Dixon.	Да, я вас тотчас понял — конечно, это их общий подарок, мистера и миссис Диксон.
We were speaking the other day, you know, of his being so warm an admirer of her performance."	У нас ведь недавно был разговор о том, какой он горячий поклонник ее искусства.
"Yes, and what you told me on that head, confirmed an idea which I had entertained before.—I do not mean to reflect upon the good intentions of either Mr. Dixon or Miss Fairfax, but I cannot help suspecting either that, after making his proposals to her friend, he had the misfortune to fall in love with her, or that he became conscious of a little attachment on her side.	— Да.И то, что вы мне в связи с этим сказали, подтверждает одну мысль, которая у меня зародилась раньше. Я не хочу усомниться в благих побуждениях как мистера Диксона, так и мисс Фэрфакс, но не могу в то же время избавиться от подозрения, что, предложив руку мисс Кемпбелл, он затем либо имел несчастье влюбиться в ее подругу, либо почувствовал, что сама она к нему чуточку неравнодушна.
One might guess twenty things without guessing exactly the right; but I am sure there must be a particular cause for her chusing to come to Highbury instead of going with the Campbells to Ireland.	Возможны и другие предположения, хоть двадцать, и ни одно не будет в точности соответствовать истине — но только я уверена, что неспроста отказалась она от путешествия в Ирландию с Кемпбеллами и поехала вместо этого в Хайбери.
Here, she must be leading a life of privation and penance; there it would have been all enjoyment.	Здесь ждала ее трудная жизнь, полная лишений, там — одни удовольствия.

As to the pretence of trying her native air, I look upon that as a mere excuse.—In the summer it might have passed; but what can any body's native air do for them in the months of January, February, and March?	В том объяснении, что ей будто бы необходимо подышать родным воздухом, я вижу всего лишь отговорку. Летом оно бы еще могло выглядеть правдоподобно, но много ли проку в родном воздухе, когда на дворе январь, февраль, март?
Good fires and carriages would be much more to the purpose in most cases of delicate health, and I dare say in her's.	Тут при слабом здоровье — а значит, я полагаю, и в ее случае — полезней жаркий камин и карета.
I do not require you to adopt all my suspicions, though you make so noble a profession of doing it, but I honestly tell you what they are."	Я не требую, чтобы вы вслед за мною разделили эти подозрения, хоть очень благородно с вашей стороны было заявить о том.Я только честно вам их излагаю.
"And, upon my word, they have an air of great probability.	— А я отвечу, что они звучат до чрезвычайности убедительно.
Mr. Dixon's preference of her music to her friend's, I can answer for being very decided."	Во всяком случае, готов поручиться, что мистер Диксон определенно предпочитал слушать, как играет она, а не ее подруга.
"And then, he saved her life.	— Ну, и потом, он спас ей жизнь.
Did you ever hear of that?—A water party; and by some accident she was falling overboard.	Это вам известно?Во время морской прогулки, — что-то произошло, и она едва не упала в воду.
He caught her."	А он ее подхватил.
"He did.	— Верно.
I was there—one of the party."	Я был при этом, в той же лодке.
"Were you really?—Well!—But you observed nothing of course, for it seems to be a new idea to you.—If I had been there, I think I should have made some discoveries."	— Ах, так?Вот оно что. И конечно же, ничего не заметили, раз эта мысль для вас нова. Окажись там я, — я бы, думаю, сделала кой-какие открытия.
"I dare say you would; but I, simple I, saw nothing but the fact, that Miss Fairfax was nearly dashed from the vessel and that Mr. Dixon caught her.—It was the work of a moment.	— Вы — да, охотно верю, но я, простак, увидел только, что мисс Фэрфакс едва не сбросило за борт, а мистер Диксон успел ее удержать. Все это было делом одной секунды.
And though the consequent shock and alarm was very great and much more durable—indeed I believe it was half an hour before any of us were comfortable again—yet that was too general a sensation for any thing of peculiar anxiety to be observable.	Общее потрясение и переполох продолжались потом гораздо дольше — добрых полчаса, наверное, минуло, покуда мы вновь пришли в себя, — но в этом едином для всех порыве каких-либо признаков сугубого волненья ни с чьей стороны не замечалось.
I do not mean to say, however, that you might not have made discoveries."	Хоть я и не хочу сказать, что вы бы при этом не сумели все-таки сделать кой-какие открытия.
The conversation was here interrupted.	На этом разговор прервался.
They were called on to share in the awkwardness of a rather long interval between the courses, and obliged to be as formal and as orderly as the others; but when the table was again safely covered, when every corner dish was placed exactly right, and occupation and ease were generally restored, Emma said,	Затянувшаяся пауза между двумя переменами блюд призвала их разделить со всеми томительные минуты ожидания, сидя с таким же, как у других, сдержанным и чинным видом; но вот стол опять благополучно заставился кушаньями, каждый судок и соусник водворился точно на положенное ему место, и, когда к обществу, занятому едою, опять воротилась непринужденность, Эмма сказала:
"The arrival of this pianoforte is decisive with me.	— Появление этого фортепьяно разрешило для меня все сомнения.
I wanted to know a little more, and this tells me quite enough.	Мне лишь немногого недоставало, и этим сказано довольно.
Depend upon it, we shall soon hear that it is a present from Mr. and Mrs. Dixon."	Будьте уверены, мы скоро услышим, что это подарок мистера и миссис Диксон.

"And if the Dixons should absolutely deny all knowledge of it we must conclude it to come from the Campbells."	— А ежели Диксоны отопрутся и скажут, что знать ничего не знают, то надобно будет сделать вывод, что это подарок Кемпбеллов.
"No, I am sure it is not from the Campbells.	— Нет, от Кемпбеллов оно прийти не могло.
Miss Fairfax knows it is not from the Campbells, or they would have been guessed at first.	Мисс Фэрфакс знает, что оно не от Кемпбеллов, иначе она бы все поняла в первую же минуту.
She would not have been puzzled, had she dared fix on them.	Не пришла бы в недоумение, а смело объявила, что это они прислали.
I may not have convinced you perhaps, but I am perfectly convinced myself that Mr. Dixon is a principal in the business."	Быть может, вас я не убедила, но сама твердо убеждена, что главный, кто здесь замешан, — мистер Диксон.
"Indeed you injure me if you suppose me unconvinced.	— Поверьте, вы ко мне несправедливы, ежели допускаете, что не убедили меня.
Your reasonings carry my judgment along with them entirely.	Я положительно не в силах, противиться в своих суждениях вашим доводам.
At first, while I supposed you satisfied that Colonel Campbell was the giver, I saw it only as paternal kindness, and thought it the most natural thing in the world.	Вначале, решив, что вы считаете дарителем полковника Кемпбелла, я принял этот поступок за изъявление отеческой заботы, то есть самую естественную вещь на свете.
But when you mentioned Mrs. Dixon, I felt how much more probable that it should be the tribute of warm female friendship.	Потом, когда вы помянули миссис Диксон, мне ясно сделалось, насколько более вероятно, что это — дань крепкой женской дружбы.
And now I can see it in no other light than as an offering of love."	Теперь же я не могу рассматривать его иначе, как дар любви.
There was no occasion to press the matter farther.	Развивать эту тему далее не было оснований.
The conviction seemed real; he looked as if he felt it.	Его слова звучали искренне, похоже было, что она и точно убедила его.
She said no more, other subjects took their turn; and the rest of the dinner passed away; the dessert succeeded, the children came in, and were talked to and admired amid the usual rate of conversation; a few clever things said, a few downright silly, but by much the larger proportion neither the one nor the other—nothing worse than everyday remarks, dull repetitions, old news, and heavy jokes.	Эмма ничего больше не прибавила; разговор перешел на другое, и за разговором обед незаметно завершился; подали сладкое, в столовую привели детей, над ними поахали, поумилялись под шум обычного застольного говора, когда изредка скажут нечто глубокомысленное, изредка — отъявленную глупость, а большею частью слышится ни одно и ни другое, а то же, что и каждый день: перепевы известного, старые новости, тяжеловесные шуточки.
The ladies had not been long in the drawing-room, before the other ladies, in their different divisions, arrived.	Дамы недолго пробыли в гостиной, когда — кто вместе, а кто порознь — подоспели и остальные гостьи.
Emma watched the entree of her own particular little friend; and if she could not exult in her dignity and grace, she could not only love the blooming sweetness and the artless manner, but could most heartily rejoice in that light, cheerful, unsentimental disposition which allowed her so many alleviations of pleasure, in the midst of the pangs of disappointed affection.	Эмма следила за появлением своей маленькой приближенной, и, хотя, быть может, рано было бы торжествовать, что она вполне усвоила и благородство и грацию, все же цветущая прелесть ее и безыскусные манеры ласкали глаз, а сердце радовалось тому, что у нее такой неунывающий, легкий, счастливый нрав, который позволяет ей находить для себя, среди терзаний обманутого чувства, столько невинных утех.
There she sat—and who would have guessed how many tears she had been lately shedding?	Она сидела — и кто, при взгляде на нее, угадал бы, сколько ею пролито слез за последнее время?
To be in company, nicely dressed herself and seeing others nicely dressed, to sit and smile and look pretty, and say nothing, was enough for the happiness of the present hour.	Принарядиться, быть в обществе, видеть, как нарядно одеты другие; сидеть, улыбаться, мило выглядеть и ничего не говорить — вот и все, что требовалось ей для счастья на этот час.

Jane Fairfax did look and move superior; but Emma suspected she might have been glad to change feelings with Harriet, very glad to have purchased the mortification of having loved—yes, of having loved even Mr. Elton in vain—by the surrender of all the dangerous pleasure of knowing herself beloved by the husband of her friend.	Куда было ей тягаться благородством и грацией с Джейн Фэрфакс, а между тем, подозревала Эмма, та, возможно, рада была бы поменяться с Гарриет самым сокровенным, охотно согласилась бы взять себе унижение неразделенной любви — да хотя бы и к мистеру Элтону — взамен опасного удовольствия сознавать, что она любима мужем своей подруги.
In so large a party it was not necessary that Emma should approach her.	Подходить к Джейн на столь многолюдном собрании не было необходимости.
She did not wish to speak of the pianoforte, she felt too much in the secret herself, to think the appearance of curiosity or interest fair, and therefore purposely kept at a distance; but by the others, the subject was almost immediately introduced, and she saw the blush of consciousness with which congratulations were received, the blush of guilt which accompanied the name of "my excellent friend Colonel Campbell."	Эмме не хотелось начинать с нею разговор о фортепьяно, она чувствовала себя достаточно причастной его тайне, чтобы сознавать, сколь было бы невеликодушно выказывать к нему интерес и любопытство, а потому умышленно держалась на расстоянии; зато другие повели о нем речь немедленно, и Эмма видела краску неловкости, вызванную поздравлениями, виноватый румянец, сопровождавший слова «бесценный друг мой полковник Кемпбелл».
Mrs.Weston, kind-hearted and musical, was particularly interested by the circumstance, and Emma could not help being amused at her perseverance in dwelling on the subject; and having so much to ask and to say as to tone, touch, and pedal, totally unsuspicious of that wish of saying as little about it as possible, which she plainly read in the fair heroine's countenance.	Особенный интерес к появлению фортепьяно обнаружила миссис Уэстон, с ее участливым сердцем и любовью к музыке, и Эмма невольно усмехалась про себя, наблюдая, с каким упорством преследует она сей предмет, без устали его обсуждая, допытываясь, каков у инструмента звук, удар, педали, и вовсе не подозревая о желании прекрасной героини происшествия распространяться об нем как можно меньше, которое она сама явственно читала в ее чертах.
They were soon joined by some of the gentlemen; and the very first of the early was Frank Churchill.	Вскоре к ним присоединился кое-кто из господ мужчин, и первым среди этих ранних пташек был Фрэнк Черчилл.
In he walked, the first and the handsomest; and after paying his compliments en passant to Miss Bates and her niece, made his way directly to the opposite side of the circle, where sat Miss Woodhouse; and till he could find a seat by her, would not sit at all.	Он вышел к ним, самый первый и самый красивый, проследовал, поклонясь мимоходом мисс Бейтс и ее племяннице, прямо на другую сторону кружка — туда, где сидела мисс Вудхаус, и тогда только сел, когда нашел себе место подле нее.
Emma divined what every body present must be thinking.	Эмма догадывалась, что должны думать сейчас те, кто находится в гостиной.
She was his object, and every body must perceive it.	Ее отмечал он, одну изо всех, и каждому это было ясно.
She introduced him to her friend, Miss Smith, and, at convenient moments afterwards, heard what each thought of the other.	Она представила его своей приятельнице мисс Смит, и потом, дважды улучив удобный момент, услышала, что подумали эти двое друг про друга.
"He had never seen so lovely a face, and was delighted with her naivete."	Первый раз видит он такое прелестное личико — и что за восторг эта наивность!
And she,"Only to be sure it was paying him too great a compliment, but she did think there were some looks a little like Mr. Elton."	А от нее: это, конечно, для него чересчур большой комплимент, но ей кажется, он чем-то слегка напоминает мистера Элтона.
Emma restrained her indignation, and only turned from her in silence.	Эмма с трудом подавила в себе раздражение и молча от нее отвернулась.

Smiles of intelligence passed between her and the gentleman on first glancing towards Miss Fairfax; but it was most prudent to avoid speech.	Фрэнк Черчилл прежде всего бросил взгляд на мисс Фэрфакс и обменялся с Эммой понимающей улыбкой, однако оба благоразумно воздержались от замечаний.
He told her that he had been impatient to leave the dining-room—hated sitting long—was always the first to move when he could—that his father, Mr. Knightley, Mr. Cox, and Mr. Cole, were left very busy over parish business—that as long as he had staid, however, it had been pleasant enough, as he had found them in general a set of gentlemanlike, sensible men; and spoke so handsomely of Highbury altogether—thought it so abundant in agreeable families—that Emma began to feel she had been used to despise the place rather too much.	Он начал с того, что только и ждал минуты покинуть столовую — терпеть не может сидеть так долго — всегда уходит при первой же возможности; что отец его и с ним вместе мистер Найтли, мистер Кокс и мистер Коул с головою ушли в какие-то свои приходские дела; что он все же провел это время в мужском обществе не без приятности, ибо нашел, что люди в нем подобрались разумные, порядочные — он вообще так расхваливал Хайбери, так поражался тому, что здесь столько семейств, с которыми славно было бы водить знакомство, что Эмма уже спрашивала себя, заслуженно ли глядела до сих пор на этот уголок с таким презрением.
She questioned him as to the society in Yorkshire—the extent of the neighbourhood about Enscombe, and the sort; and could make out from his answers that, as far as Enscombe was concerned, there was very little going on, that their visitings were among a range of great families, none very near; and that even when days were fixed, and invitations accepted, it was an even chance that Mrs. Churchill were not in health and spirits for going; that they made a point of visiting no fresh person; and that, though he had his separate engagements, it was not without difficulty, without considerable address at times, that he could get away, or introduce an acquaintance for a night.	Она, в свою очередь, расспрашивала его про общество в Йоркшире: велико ли соседство вокруг Энскума, какого оно рода, и поняла из ответов, что в Энскуме очень мало кого принимают, что есть ряд знатных домов, куда они ездят сами, но все довольно далеко, и что, даже когда приглашение принято, можно ожидать, что в назначенный день у миссис Черчилл окажется неподходящее для визита самочувствие или настроение; что у них правило никогда не посещать новых людей, и, хотя у него есть свой круг знакомых, ему стоит труда — стоит подчас немалых ухищрений — выбраться к кому-нибудь или кого-нибудь пригласить вечером к себе.
She saw that Enscombe could not satisfy, and that Highbury, taken at its best, might reasonably please a young man who had more retirement at home than he liked.	Она поняла, отчего молодой человек, наскучив чрезмерным уединением дома, может быть недоволен Энскумом и находить столько хорошего в Хайбери — в том лучшем, что может предложить Хайбери.
His importance at Enscombe was very evident.	Что он пользуется в Энскуме влиянием, было очевидно.
He did not boast, but it naturally betrayed itself, that he had persuaded his aunt where his uncle could do nothing, and on her laughing and noticing it, he owned that he believed (excepting one or two points) he could with time persuade her to any thing.	Он не хвастался — только рассказывал, но само собой выходило, что иной раз тетка слушалась его, а дядюшка ничего с нею не мог поделать, и когда Эмма, смеясь, указала ему на это, он признался, что, не считая двух случаев, добиться от нее чего угодно для него лишь вопрос времени.
One of those points on which his influence failed, he then mentioned.	Один такой случай, когда он, несмотря на свое влияние, оказался бессилен, он назвал.
He had wanted very much to go abroad—had been very eager indeed to be allowed to travel—but she would not hear of it.	Ему очень хотелось поехать за границу, он просто мечтал, чтобы его отпустили постранствовать, но она и слышать об этом не захотела.
This had happened the year before.	Было это в прошлом году.
Now, he said, he was beginning to have no longer the same wish.	Теперь, сказал он, это желание начинает у него пропадать.
The unpersuadable point, which he did not mention, Emma guessed to be good behaviour to his father.	Второй случай, когда все уговоры оказывались напрасны, он не стал называть — Эмма сама догадалась, что он связан с должным вниманием к его отцу.

"I have made a most wretched discovery," said he, after a short pause.—	— Я сделал пренеприятное открытие, — помолчав, прибавил он.
"I have been here a week to-morrow—half my time.	— Завтра будет неделя, как я приехал, — половина отпущенного мне срока!
I never knew days fly so fast.	Никогда не видел, чтобы дни летели так быстро.
A week to-morrow!—And I have hardly begun to enjoy myself.	Завтра — уже неделя!..А я только начал входить во вкус.
But just got acquainted with Mrs. Weston, and others!—I hate the recollection."	Едва успел познакомиться с миссис Уэстон, с остальными. Уж лучше бы не вспоминать!
"Perhaps you may now begin to regret that you spent one whole day, out of so few, in having your hair cut."	— Теперь вы, может быть, сожалеете, что целый день, когда у вас их так мало, убили на стрижку волос.
"No," said he, smiling, "that is no subject of regret at all.	— Нет, — возразил он улыбаясь, — об этом ничуть не сожалею.
I have no pleasure in seeing my friends, unless I can believe myself fit to be seen."	Я лишь тогда люблю видеться с друзьями, когда знаю, что сам являюсь перед ними в надлежащем виде.
The rest of the gentlemen being now in the room, Emma found herself obliged to turn from him for a few minutes, and listen to Mr. Cole.	К этому времени и другие господа мужчины собрались в гостиной, и Эмма на несколько минут вынуждена была отвернуться от соседа, слушая, что ей говорит мистер Коул.
When Mr. Cole had moved away, and her attention could be restored as before, she saw Frank Churchill looking intently across the room at Miss Fairfax, who was sitting exactly opposite.	Когда же мистер Коул отошел и она снова могла уделить ему внимание, она увидела, что Фрэнк Черчилл в упор глядит через всю комнату на мисс Фэрфакс, сидящую как раз напротив.
"What is the matter?" said she.	— В чем дело? — спросила она.
He started.	Он вздрогнул.
"Thank you for rousing me," he replied.	— Спасибо, что вы меня окликнули, — отвечал он.
"I believe I have been very rude; but really Miss Fairfax has done her hair in so odd a way—so very odd a way—that I cannot keep my eyes from her.	— Я, кажется, вел себя очень грубо, но мисс Фэрфакс, право же, соорудила себе такую странную прическу на голове, такую немыслимую, что я не мог оторвать глаза.
I never saw any thing so outree!—Those curls!—This must be a fancy of her own.	Первый раз встречаю подобную экстравагантность!..Эти кудельки!..Вероятно, плод собственной фантазии.
I see nobody else looking like her!—I must go and ask her whether it is an Irish fashion.	Больше ни у кого таких не видно!..Надо бы к ней подойти и спросить: это что, в Ирландии так носят?
Shall I?—Yes, I will—I declare I will—and you shall see how she takes it;—whether she colours."	Спросить, в самом деле?..Решено, спрошу — подойду и спрошу, а вы смотрите, как она это примет, покраснеет или нет.
He was gone immediately; and Emma soon saw him standing before Miss Fairfax, and talking to her; but as to its effect on the young lady, as he had improvidently placed himself exactly between them, exactly in front of Miss Fairfax, she could absolutely distinguish nothing.	Он мгновенно вскочил и через минуту уже стоял перед мисс Фэрфакс и что-то говорил ей, однако разобрать, какое действие производят на молодую особу его слова, оказалось невозможно, так как он непредусмотрительно поместился как раз между нею и Эммой, совершенно загородив собою мисс Фэрфакс.
Before he could return to his chair, it was taken by Mrs. Weston.	Он не успел воротиться назад, когда стул его заняла миссис Уэстон.
"This is the luxury of a large party," said she:—"one can get near every body, and say every thing.	— Вот чем прекрасно большое общество, — сказала она, — всегда можно уединиться и посекретничать.
My dear Emma, I am longing to talk to you.	Милая Эмма, мне не терпится рассказать вам что-то!

I have been making discoveries and forming plans, just like yourself, and I must tell them while the idea is fresh.	Я тут, вроде вас, тоже делала открытия и замышляла планы и, покуда все это свежо во мне, спешу с вами поделиться.
Do you know how Miss Bates and her niece came here?"	Знаете, каким образом сюда попали мисс Бейтс и ее племянница?
"How?—They were invited, were not they?"	— Каким образом?..Их пригласили, разве не так?
"Oh! yes—but how they were conveyed hither?—the manner of their coming?"	— Да, это понятно!Но как они добирались сюда, каким способом?
"They walked, I conclude.	— Пешком, надобно полагать.
How else could they come?"	Как им было иначе добираться?
"Very true.—Well, a little while ago it occurred to me how very sad it would be to have Jane Fairfax walking home again, late at night, and cold as the nights are now.	— Очень справедливо.Так вот, в какую-то минуту мне представилось, как будет грустно, ежели Джейн Фэрфакс и отсюда пойдет пешком, на ночь глядя, а ночи в эту пору студеные.
And as I looked at her, though I never saw her appear to more advantage, it struck me that she was heated, and would therefore be particularly liable to take cold.	Я взглянула на нее и увидела, что хотя она нынче и хороша, как никогда, но вся раскраснелась, и значит, тем легче ей простудиться.
Poor girl!	Бедная!
I could not bear the idea of it; so, as soon as Mr. Weston came into the room, and I could get at him, I spoke to him about the carriage.	Я не могла примириться с этой мыслью и, как только мистер Уэстон вышел из столовой и мне удалось выбрать подходящую минуту, поговорила с ним насчет кареты.
You may guess how readily he came into my wishes; and having his approbation, I made my way directly to Miss Bates, to assure her that the carriage would be at her service before it took us home; for I thought it would be making her comfortable at once.	Нетрудно догадаться, с какою готовностью отозвался он на мою идею, и я, заручась его одобрением, сразу пошла сказать мисс Бейтс, что до того, как отвезти нас домой, карета будет к ее услугам.
Good soul! she was as grateful as possible, you may be sure.	Я подумала, что ей это приятней будет знать заранее.
'Nobody was ever so fortunate as herself!'—but with many, many thanks—'there was no occasion to trouble us, for Mr. Knightley's carriage had brought, and was to take them home again.'	Добрая душа, — с какою благодарностью она выслушала меня!Есть ли на свете вторая такая счастливица, как она!Спасибо, тысячу раз спасибо, но им незачем причинять нам это беспокойство — они приехали в карете мистера Найтли, и она же отвезет их домой.
I was quite surprized;—very glad, I am sure; but really quite surprized.Such a very kind attention—and so thoughtful an attention!—the sort of thing that so few men would think of.	Признаться, я удивилась, приятно удивилась, конечно, но все же очень. Эта заботливость, доброта, эта предупредительность!..Редкий мужчина додумается так поступить.
And, in short, from knowing his usual ways, I am very much inclined to think that it was for their accommodation the carriage was used at all.	Короче, зная привычки мистера Найтли, я склонна думать, что он скорее всего вообще воспользовался сегодня каретой только ради них.
I do suspect he would not have had a pair of horses for himself, and that it was only as an excuse for assisting them."	Подозреваю, что для себя одного он бы не стал нанимать пару лошадей, — то был всего лишь предлог предоставить это удобство дамам.
"Very likely," said Emma—"nothing more likely.	— Похоже, — сказала Эмма.— Очень похоже.
I know no man more likely than Mr. Knightley to do the sort of thing—to do any thing really good-natured, useful, considerate, or benevolent.	Не знаю, кто больше мистера Найтли способен на такое — кто более его, от чистого сердца, из истинно благих побуждений, способен на доброе участие и заботу о пользе других.

He is not a gallant man, but he is a very humane one; and this, considering Jane Fairfax's ill-health, would appear a case of humanity to him;—and for an act of unostentatious kindness, there is nobody whom I would fix on more than on Mr. Knightley.	В нем нет галантности, но есть большая человечность, и он, памятуя о слабом здоровье Джейн Фэрфакс, счел, что это как раз тот случай, когда требуется выказать человечность, а уж умения изъявить непоказную доброту мистеру Найтли не занимать.
I know he had horses to-day—for we arrived together; and I laughed at him about it, but he said not a word that could betray."	Я знаю, что он нанял сегодня лошадей, — мы с ним подъехали сюда одновременно, и я еще подтрунивала над ним, но он не выдал себя ни единым словом.
"Well," said Mrs. Weston, smiling, "you give him credit for more simple, disinterested benevolence in this instance than I do; for while Miss Bates was speaking, a suspicion darted into my head, and I have never been able to get it out again.	— Боюсь, — сказала с улыбкой миссис Уэстон, — что вы усматриваете в поступке мистера Найтли больше простой и бескорыстной участливости, нежели я.У меня, когда я слушала, что говорит мисс Бейтс, мелькнуло подозрение иного рода, и я уже не в силах от него отделаться.
The more I think of it, the more probable it appears.	Чем более думаю, тем оно кажется мне вероятней.
In short, I have made a match between Mr. Knightley and Jane Fairfax.	Одним словом, сосватала я мысленно мистера Найтли и Джейн Фэрфакс!
See the consequence of keeping you company!—What do you say to it?"	Видите, что значит водиться с вами!.. Ну, что вы на это скажете?
"Mr. Knightley and Jane Fairfax!" exclaimed Emma.	— Мистера Найтли и Джейн Фэрфакс? — вскричала Эмма.
"Dear Mrs. Weston, how could you think of such a thing?—Mr. Knightley!—Mr. Knightley must not marry!—You would not have little Henry cut out from Donwell?—Oh! no, no, Henry must have Donwell.	— Дорогая миссис Уэстон, как вам могло это прийти в голову?..Мистер Найтли!..Как можно, чтобы мистер Найтли женился?Не хотите же вы, чтобы маленький Генри лишился Донуэлла!..Нет-нет, Донуэлл непременно должен достаться нашему Генри.
I cannot at all consent to Mr. Knightley's marrying; and I am sure it is not at all likely.	Я решительно не согласна, чтобы мистер Найтли женился, да он и не собирается, уверяю вас.
I am amazed that you should think of such a thing."	Странно, как вы могли подумать?
"My dear Emma, I have told you what led me to think of it.	— Эмма, милая, я уже сказала, что заставило меня так подумать.
I do not want the match—I do not want to injure dear little Henry—but the idea has been given me by circumstances; and if Mr. Knightley really wished to marry, you would not have him refrain on Henry's account, a boy of six years old, who knows nothing of the matter?"	Мне этот брак не нужен — не нужно мне, чтобы пострадали интересы маленького Генри, — но что поделаешь, сами обстоятельства наводят на такую мысль, и ведь не захотели бы вы, ежели б мистер Найтли всерьез задумал жениться, чтобы он отказался от своего намерения ради шестилетнего мальчугана, который еще и понятия ни о чем не имеет.
"Yes, I would.	— Нет, захотела бы.
I could not bear to have Henry supplanted.—Mr. Knightley marry!—No, I have never had such an idea, and I cannot adopt it now.	Я бы не потерпела, чтобы кто-то оттеснил в сторону Генри. Жениться — мистеру Найтли?Да нет, я никогда и мысли такой не допускала и теперь не могу допустить.И на ком?
And Jane Fairfax, too, of all women!"	На Джейн Фэрфакс, видите ли!
"Nay, she has always been a first favourite with him, as you very well know."	— А что?Вы сами знаете, она всегда была первой его любимицей.
"But the imprudence of such a match!"	— Да, но неблагоразумие такого брака!

"I am not speaking of its prudence; merely its probability."	— Я не говорю, что это благоразумно, — говорю лишь, что вероятно.
"I see no probability in it, unless you have any better foundation than what you mention.	— И вероятного я ничего не вижу, ежели у вас нет более веских оснований, чем те, которые вы привели.
His good-nature, his humanity, as I tell you, would be quite enough to account for the horses.	Его участливость и человечность — вполне достаточное объяснение тому, что он нанял лошадей.
He has a great regard for the Bateses, you know, independent of Jane Fairfax—and is always glad to shew them attention.	Тут даже никакой Джейн Фэрфакс не надобно.Он, как вы знаете, независимо от нее очень расположен к Бейтсам и всегда рад оказать им внимание.
My dear Mrs. Weston, do not take to match-making.	Нет уж, милая миссис Уэстон, не беритесь за сватовство.
You do it very ill.	Это занятие не для вас.
Jane Fairfax mistress of the Abbey!—Oh! no, no;—every feeling revolts.	Джейн Фэрфакс — хозяйка аббатства?! Нет-нет, — вся душа содрогается!
For his own sake, I would not have him do so mad a thing."	Ради него же самого я не дала бы ему выказать подобное безрассудство.
"Imprudent, if you please—but not mad.	— Неблагоразумие — согласна, но не безрассудство.
Excepting inequality of fortune, and perhaps a little disparity of age, I can see nothing unsuitable."	Кроме неравенства состояний, пожалуй, известной разницы в годах, не вижу, чем они не пара.
"But Mr. Knightley does not want to marry.	— Но мистер Найтли вовсе не хочет жениться!
I am sure he has not the least idea of it.	Даже не помышляет об этом, я уверена.
Do not put it into his head.	Не подавайте вы ему такую мысль.
Why should he marry?—He is as happy as possible by himself; with his farm, and his sheep, and his library, and all the parish to manage; and he is extremely fond of his brother's children.	Ну, для чего ему жениться?У него и так все есть для полного счастья — ферма, овцы, библиотека, и всеми приходскими делами он заправляет, и души не чает в детях своего брата — чего же ему еще?
He has no occasion to marry, either to fill up his time or his heart."	Время и сердце его заполнены, ему нет причины жениться.
"My dear Emma, as long as he thinks so, it is so; but if he really loves Jane Fairfax—"	— Да, покамест он сам так считает, дорогая моя Эмма, но ежели он в самом деле любит Джейн Фэрфакс.
"Nonsense!	— Глупости!
He does not care about Jane Fairfax.In the way of love, I am sure he does not.	Ничего он ее не любит — я имею в виду настоящую любовь.
He would do any good to her, or her family; but—"	Он, конечно, всегда готов сделать ей, или родным ее, добро, но.
"Well," said Mrs. Weston, laughing, "perhaps the greatest good he could do them, would be to give Jane such a respectable home."	— Что же, — смеясь, сказала миссис Уэстон, — наверное, он не мог бы им сделать большего добра, как ввести Джейн хозяйкою в столь почтенный дом.
"If it would be good to her, I am sure it would be evil to himself; a very shameful and degrading connexion.	— Ей-то он бы сделал добро, но себе самому, конечно, причинил бы этим зло — такой союз принес бы ему стыд и унижение.
How would he bear to have Miss Bates belonging to him?—To have her haunting the Abbey, and thanking him all day long for his great kindness in marrying Jane?—'So very kind and obliging!—But he always had been such a very kind neighbour!'	Как бы он стал выносить мисс Бейтс в качестве родственницы?Видеть ее день-деньской в аббатстве, слышать, как она с утра до вечера благодарит его за то, что он женился на Джейн!Так великодушно, так мило!..Впрочем, они всегда столько видели добра от милого соседушки!..

And then fly off, through half a sentence, to her mother's old petticoat.	И, прервав себя на полуслове, помчится к старенькой юбке своей матушки.
'Not that it was such a very old petticoat either—for still it would last a great while—and, indeed, she must thankfully say that their petticoats were all very strong.'"	Не такая уж она, кстати, и старенькая, эта юбка — она еще послужит, — да и вообще, она рада отметить, юбки у них в семье прочны на удивленье.
"For shame, Emma!	— Перестаньте, Эмма!
Do not mimic her.	Как не стыдно передразнивать!
You divert me against my conscience.	Вот и меня, хоть и совестно признаться, рассмешили.
And, upon my word, I do not think Mr. Knightley would be much disturbed by Miss Bates.	А между тем не уверена, что мисс Бейтс так уж сильно досаждала бы мистеру Найтли.
Little things do not irritate him.	Ему не свойственно раздражаться по пустякам.
She might talk on; and if he wanted to say any thing himself, he would only talk louder, and drown her voice.	Стрекотала бы себе и стрекотала, а захотел бы что-нибудь сказать сам, так повысил бы голос и заглушил ее.
But the question is not, whether it would be a bad connexion for him, but whether he wishes it; and I think he does.	Вопрос, однако, не в том, плох ли был бы для него этот союз, а в том, желает ли он его, и я думаю — да.
I have heard him speak, and so must you, so very highly of Jane Fairfax!	Сколько раз я слышала — и вы тоже, должно быть, — как необыкновенно хорошо отзывался он о Джейн Фэрфакс!
The interest he takes in her—his anxiety about her health—his concern that she should have no happier prospect!	А участие, которое она в нем вызывает, а его огорчение, что столь печальны ее виды на будущее!
I have heard him express himself so warmly on those points!—Such an admirer of her performance on the pianoforte, and of her voice!	Как взволнованно говорил он об этом!А как восхищался ее игрою на рояле, ее голосом!
I have heard him say that he could listen to her for ever.	Он при мне говорил, что готов бы слушать ее без конца.
Oh! and I had almost forgotten one idea that occurred to me—this pianoforte that has been sent here by somebody—though we have all been so well satisfied to consider it a present from the Campbells, may it not be from Mr. Knightley?	Да, совсем забыла!Мне явилась еще одна идея — а как насчет пианино, которое ей кто-то прислал?Мы решили, что это подарок от Кемпбеллов, и успокоились, а вдруг оно от мистера Найтли?
I cannot help suspecting him.	Не могу отрешиться от этой мысли.
I think he is just the person to do it, even without being in love."	Он, как мне кажется, как раз тот человек, который может это сделать, — неважно, влюблен он или не влюблен.
"Then it can be no argument to prove that he is in love.	— Тогда это еще не доказательство того, что он влюблен!
But I do not think it is at all a likely thing for him to do.	Только, по-моему, это совсем на него непохоже.
Mr. Knightley does nothing mysteriously."	Мистер Найтли не обставляет свои поступки таинственностью.
"I have heard him lamenting her having no instrument repeatedly; oftener than I should suppose such a circumstance would, in the common course of things, occur to him."	— Мне приходилось часто слышать, как он сокрушается, что у нее нет инструмента, — чаще, чем можно было бы ожидать при обычном положении вещей.
"Very well; and if he had intended to give her one, he would have told her so."	— Хорошо, но ежели б он задумал подарить его, он бы ей так прямо и сказал.
"There might be scruples of delicacy, my dear Emma.	— Мог не отважиться, дорогая моя, из деликатности.
I have a very strong notion that it comes from him.	Я все-таки сильно подозреваю, что оно — от него.
I am sure he was particularly silent when Mrs. Cole told us of it at dinner."	Он, я теперь вспоминаю, как-то очень притих, когда миссис Коул нам рассказывала за обедом эту новость.

"You take up an idea, Mrs. Weston, and run away with it; as you have many a time reproached me with doing.	— Ох, миссис Уэстон, не однажды вы мне пеняли, что, напав на какую-то мысль, я пускаюсь безудержно фантазировать, а теперь сами так делаете.
I see no sign of attachment—I believe nothing of the pianoforte—and proof only shall convince me that Mr. Knightley has any thought of marrying Jane Fairfax."	Не вижу я никаких признаков влюбленности, не верю насчет пианино, и никому без веских доказательств не убедить меня, что мистер Найтли намерен жениться на Джейн Фэрфакс.
They combated the point some time longer in the same way; Emma rather gaining ground over the mind of her friend; for Mrs. Weston was the most used of the two to yield; till a little bustle in the room shewed them that tea was over, and the instrument in preparation;—and at the same moment Mr. Cole approaching to entreat Miss Woodhouse would do them the honour of trying it.	В том духе продолжался меж ними спор об этом предмете еще некоторое время — причем Эмма наступала, а миссис Уэстон, более из них двоих привыкшая покоряться, постепенно сдавалась, — когда легкая суета в гостиной возвестила о том, что чай окончен и рояль готовят для концерта; к ним шел уже мистер Коул просить, чтобы мисс Вудхаус оказала им честь испробовать его.
Frank Churchill, of whom, in the eagerness of her conversation with Mrs. Weston, she had been seeing nothing, except that he had found a seat by Miss Fairfax, followed Mr. Cole, to add his very pressing entreaties; and as, in every respect, it suited Emma best to lead, she gave a very proper compliance.	К мистеру Коулу присоединился с тою же настоятельной просьбой Фрэнк Черчилл, которого она, в пылу разговора с миссис Уэстон, совсем упустила из глаз, успев лишь заметить, что он подсел к мисс Фэрфакс; и Эмма, сочтя, что для нее во всех отношениях выгоднее начать первой, отвечала любезным согласием.
She knew the limitations of her own powers too well to attempt more than she could perform with credit; she wanted neither taste nor spirit in the little things which are generally acceptable, and could accompany her own voice well.	Нисколько не обманываясь относительно своих возможностей, она исполняла лишь то, что ей удавалось, и не покушалась на большее; ей хватало вкуса и чувства на легкие вещицы, какие всегда тешат слух, и она сносно себе аккомпанировала.
One accompaniment to her song took her agreeably by surprize—a second, slightly but correctly taken by Frank Churchill.	Одной песенке, к ее приятному изумлению, негромкий, но верный аккомпанемент составил и голос Фрэнка Черчилла.
Her pardon was duly begged at the close of the song, and every thing usual followed.	Когда песенка была допета, он должным образом принес ей свои извинения, а далее последовало все то, что и бывает обычно в подобных случаях.
He was accused of having a delightful voice, and a perfect knowledge of music; which was properly denied; and that he knew nothing of the matter, and had no voice at all, roundly asserted.	Его обличали в том, что у него чудесный голос, что он законченный музыкант, — он же, как водится, отнекивался, твердя, что ничего не смыслит в музыке и совершенно безголос.
They sang together once more; and Emma would then resign her place to Miss Fairfax, whose performance, both vocal and instrumental, she never could attempt to conceal from herself, was infinitely superior to her own.	Они спели дуэтом еще раз, и Эмма поднялась, уступая место Джейн Фэрфакс, с которой, как она никогда не пыталась скрыть от себя, ей и думать нечего было равняться ни в пении, ни в игре на рояле.
With mixed feelings, she seated herself at a little distance from the numbers round the instrument, to listen.	Со смешанным чувством уселась она слушать немного поодаль от остальных, сидящих вокруг инструмента.
Frank Churchill sang again.	Фрэнк Черчилл пел снова.
They had sung together once or twice, it appeared, at Weymouth.	Оказалось, они раза два певали вместе в Уэймуте.
But the sight of Mr. Knightley among the most attentive, soon drew away half Emma's mind; and she fell into a train of thinking on the subject of Mrs. Weston's suspicions, to which the sweet sounds of the united voices gave only momentary interruptions.	Однако вскоре Эмма заметила, с каким необычайным вниманием слушает мистер Найтли, и на нее опять нахлынули мысли, связанные с подозрениями миссис Уэстон, — лишь изредка прорывалось сквозь них сладкозвучное пение на два голоса.