Джуд Незаметный - английский и русский параллельные тексты

The mistress of the house, Miss Fontover, was an elderly lady in spectacles, dressed almost like an abbess; a dab at Ritual, as become one of her business, and a worshipper at the ceremonial church of St. Silas, in the suburb of Beersheba before-mentioned, which Jude also had begun to attend.	Хозяйка дома, мисс Фонтовер, была пожилая дама в очках, одевавшаяся совсем как аббатиса, знаток ритуала, как и подобало человеку ее рода занятий, прихожанка обрядовой церкви св. Силы в упомянутом уже предместье "Вирсавия", которую начал посещать и Джуд.
She was the daughter of a clergyman in reduced circumstances, and at his death, which had occurred several years before this date, she boldly avoided penury by taking over a little shop of church requisites and developing it to its present creditable proportions.	Она была дочерью небогатого священника и после его смерти, которая случилась за несколько лет до настоящих событий, смело бросила вызов нужде, купив небольшую лавку церковных принадлежностей и расширив ее до теперешних внушительных размеров.
She wore a cross and beads round her neck as her only ornament, and knew the Christian Year by heart.	В качестве единственного украшения она носила нашейный крест и четки и знала наизусть весь христианский календарь.
She now came to call Sue to tea, and, finding that the girl did not respond for a moment, entered the room just as the other was hastily putting a string round each parcel.	Она пришла звать Сью к чаю и, так как девушка замешкалась с ответом, вошла в комнату как раз в тот момент, когда Сью в спешке обвязывала свертки бечевкой.
"Something you have been buying, Miss Bridehead?" she asked, regarding the enwrapped objects.	- Делали покупки, мисс Брайдхед? - спросила она, разглядывая завернутые статуэтки.
"Yes-just something to ornament my room," said Sue.	- Да... захотелось немного украсить комнату, -ответила Сью.
"Well, I should have thought I had put enough here already," said Miss Fontover, looking round at the Gothic-framed prints of saints, the Church-text scrolls, and other articles which, having become too stale to sell, had been used to furnish this obscure chamber.	-Гм... а мне-то казалось, что я уже позаботилась об этом, - сказала мисс Фонтовер, окидывая взглядом гравюры святых в готических рамках, свитки с готическими надписями и прочие вещицы, которые уже не годились для продажи и пошли на убранство этой мрачной комнаты.
"What is it?	- Что это?
How bulky!"	Что-то большое!
She tore a little hole, about as big as a wafer, in the brown paper, and tried to peep in.	- Она проковыряла в бумаге дырку величиной с облатку и заглянула в нее.
"Why, statuary?	- О, статуэтки?
Two figures?	Две штуки?
Where did you get them?"	Где вы их взяли?
"Oh-I bought them of a travelling man who sells casts-"	- Купила у бродячего торговца...
"Two saints?"	- Это святые?
"Yes."	-Да.
"What ones?"	- Какие же?
"St. Peter and St.-St. Mary Magdalen."	-Святой Петр и святая... э-э... святая Мария Магдалина.

"Well-now come down to tea, and go and finish that organ-text, if there's light enough afterwards."	- Ну ладно, пойдемте пить чай, а потом, если будя еще светло, заканчивайте тот органный текст.
These little obstacles to the indulgence of what had been the merest passing fancy created in Sue a great zest for unpacking her objects and looking at them; and at bedtime, when she was sure of being undisturbed, she unrobed the divinities in comfort.	Эти маленькие препятствия, помешавшие удовлетворению ее, в сущности, минутной прихоти, лишь еще сильнее разожгли в Сью желание поскорее распаковав свою покупку и рассмотреть ее, а потому, когда настали время сна и можно было не бояться, что ее потревожат, она не спеша сняла с богов их покровы.
Placing the pair of figures on the chest of drawers, a candle on each side of them, she withdrew to the bed, flung herself down thereon, and began reading a book she had taken from her box, which Miss Fontover knew nothing of.	Поставив статуэтки на комод, а возле них по свече, она улеглась в постель и начала читать книгу, которую вынула из своего сундучка и о существовании которой мисс Фонтовер даже не подозревала.
It was a volume of Gibbon, and she read the chapter dealing with the reign of Julian the Apostate.	Это был том Гиббона, а читала она главу о царствовании Юлиана Отступника.
Occasionally she looked up at the statuettes, which appeared strange and out of place, there happening to be a Calvary print hanging between them, and, as if the scene suggested the action, she at length jumped up and withdrew another book from her box-a volume of verse-and turned to the familiar poem-	Время от времени она поднимала глаза на гипсовые фигурки, которые выглядели странно и неуместно рядом со святым распятием на стене, случайно оказавшимся между ними, и, словно это навело ее на мысль, она вдруг вскочила, достала из сундучка другую книгу - томик стихов - и раскрыла ее на знакомой поэме:
Thou hast conquered, O pale Galilean: □ DThe world has grown grey from thy breath!	Ты победил, галилеянин бледный; □ □Мир поседел от твоего дыханья! -
which she read to the end.	которую дочитала до конца.
Presently she put out the candles, undressed, and finally extinguished her own light.	Потом задула свечи, разделась и погасила свет.
She was of an age which usually sleeps soundly, yet to-night she kept waking up, and every time she opened her eyes there was enough diffused light from the street to show her the white plaster figures, standing on the chest of drawers in odd contrast to their environment of text and martyr, and the Gothic-framed Crucifix-picture that was only discernible now as a Latin cross, the figure thereon being obscured by the shades.	Она была еще в том возрасте, когда спят крепко, однако в ту ночь она то и дело просыпалась и в рассеянном свете, проникавшем с улицы, видела на комоде белые гипсовые фигурки, составлявшие странный контраст их окружению - всем этим священным текстам, мученикам и гравюре в готической рамке со сценой распятия, различить на которой, правда, можно было лишь крест, так как фигуру еще скрывали ночные тени.
On one of these occasions the church clocks struck some small hour.	В одно из таких пробуждений она услышала, как часы на колокольне пробили ранний предрассветный час.
It fell upon the ears of another person who sat bending over his books at a not very distant spot in the same city.	Бой часов достиг слуха еще одного человека, что сидел над книгами в том же городе и не очень далеко от нее.
Being Saturday night the morrow was one on which Jude had not set his alarm-clock to call him at his usually early time, and hence he had stayed up, as was his custom, two or three hours later than he could afford to do on any other day of the week.	Поскольку ночь была субботняя, Джуд не завел будильник, обычно поднимавший его спозаранку, и по привычке собирался лечь на два-три часа позже, чем позволял себе в будни.

Just then he was earnestly reading from his Griesbach's text. At the very time that Sue was tossing and staring at her figures, the policeman and belated citizens passing along under his window might have heard, if they had stood still, strange syllables mumbled with fervour within-words that had for Jude an indescribable enchantment: inexplicable sounds something like these:-	Сейчас он усердно читал свою грисбаховскую Библию, и в то самое время, когда Сью беспокойно ворочалась в постели, разглядывая статуэтки, полисмен и запоздалые горожане, которым случилось проходить под его окном, задержавшись, могли бы услышать, как в доме кто-то с жаром бормочет слова на неведомом наречии - слова, полные неизъяснимого очарования для Джуда и лишенные всякого смысла для других.
"All hemin heis Theos ho Pater, ex hou ta panta, kai hemeis eis auton:"	- "Алл гемин гейс теос то патер, экс гоу та панта, кай гемейс, эйс аутон".
Till the sounds rolled with reverent loudness, as a book was heard to close:-	А захлопывая книгу, он произнес звучным, полным благоговения голосом:
"Kai heis Kurios Iesous Christos, di hou ta panta kai hemeis di autou!"	- "Кай гейс Куриос Иесоус Христос, ди гоу та панта кай гемейс ди аутоу!"
IV	IV
He was a handy man at his trade, an all-round man, as artizans in country-towns are apt to be.	В своем деле он был искусным работником, мастером на все руки, как и полагается быть ремесленнику в маленьких городах.
In London the man who carves the boss or knob of leafage declines to cut the fragment of moulding which merges in that leafage, as if it were a degradation to do the second half of one whole.	В Лондоне рабочий, высекающий из камня рельефную деталь лиственного орнамента, откажется резать прилегающую к листве часть фриза, словно находя для себя унизительным выполнять вторую половину единого целого.
When there was not much Gothic moulding for Jude to run, or much window-tracery on the bankers, he would go out lettering monuments or tombstones, and take a pleasure in the change of handiwork.	Когда в мастерской не хватало работы по готическому фризу или украшению окон, Джуд нанимался делать надписи на памятниках и могильных плитах и даже находил удовольствие в такой перемене работы.
The next time that he saw her was when he was on a ladder executing a job of this sort inside one of the churches.	В следующий раз он увидел Сью, когда, стоя на приставной лестнице, выполнял подобного рода работу в одной из церквей.
There was a short morning service, and when the parson entered Jude came down from his ladder, and sat with the half-dozen people forming the congregation, till the prayer should be ended, and he could resume his tapping.	Начиналось короткое утреннее богослужение, и как только священник вошел, Джуд спустился с лестницы и подсел к прихожанам, - их набралось человек шесть, - чтобы по окончании молебна снова взяться за молоток.
He did not observe till the service was half over that one of the women was Sue, who had perforce accompanied the elderly Miss Fontover thither.	Только под конец он заметил среди женщин Сью: ей пришлось сопровождать в церковь почтена мисс Фонтовер.
Jude sat watching her pretty shoulders, her easy, curiously nonchalant risings and sittings, and her perfunctory genuflexions, and thought what a help such an Anglican would have been to him in happier circumstances.	Джуд смотрел на ее изящные плечи, на то, как свободно и непринужденно она вставала и снова садилась, как небрежно преклоняла колени, и думал о том, как помощницей была бы ему эта англиканка при более счастливых обстоятельствах.

It was not so much his anxiety to get on with his work that made him go up to it immediately the worshipers began to take their leave: it was that he dared not, in this holy spot, confront the woman who was beginning to influence him in such an indescribable manner.	Вовсе не желание скорее приступить к работе заставило его снова взобраться на лестницу, как только прихожане стали расходиться, он просто не осмеливался здесь, в святом месте посмотреть в лицо женщине, которая производила на него столь неизъяснимое впечатление.
Those three enormous reasons why he must not attempt intimate acquaintance with Sue Bridehead, now that his interest in her had shown itself to be unmistakably of a sexual kind, loomed as stubbornly as ever.	Теперь, когда он уверился окончательно, что его влечение к ней носит чувственный характер, три упомянутых веских довода против близкого знакомства со Сью Брайдхед опять неотступно стояли перед ним.
But it was also obvious that man could not live by work alone; that the particular man Jude, at any rate, wanted something to love.	Но само собой разумеется человек не может жить одной только работой, и уж во всяком случае, такому человеку, как Джуд, необходимо было кого-нибудь любить.
Some men would have rushed incontinently to her, snatched the pleasure of easy friendship which she could hardly refuse, and have left the rest to chance.	Другие не задумываясь кинулись бы к ней, чтобы вкусить прелесть легкой дружбы в которой она едва ли могла бы отказать, а там что бог пошлет.
Not so Jude-at first.	Джуд так не мог - поначалу.
But as the days, and still more particularly the lonely evenings, dragged along, he found himself, to his moral consternation, to be thinking more of her instead of thinking less of her, and experiencing a fearful bliss in doing what was erratic, informal, and unexpected.	В последующие дни, особенно же в одинокие вечеря он, терзаясь душевно, замечал, что думает о ней все больше и больше, да еще находит тайную сладость в этом недозволенном чувстве.
Surrounded by her influence all day, walking past the spots she frequented, he was always thinking of her, and was obliged to own to himself that his conscience was likely to be the loser in this battle.	Он везде чувствовал ее присутствие; проходя мимо зданий, которые она посещала, он неизменно вспоминал о ней и был вынужден признаться себе, что в этой борьбе совесть его, кажется терпит поражение.
To be sure she was almost an ideality to him still.	Разумеется, она все еще была для него идеалом, почти целиком созданным его воображением.
Perhaps to know her would be to cure himself of this unexpected and unauthorized passion.	Быть может знакомство с нею излечило бы его от этой нежданной и запретной страсти.
A voice whispered that, though he desired to know her, he did not desire to be cured.	Однако внутренний голос шептал ему, что хоть он и желает этого знакомства, но излечиваться от своей страсти вовсе не желает.
There was not the least doubt that from his own orthodox point of view the situation was growing immoral.	Не оставалось никаких сомнений в том, что с точки зрения общепринятой морали, которую он разделял, положение становится безнравственным.
For Sue to be the loved one of a man who was licensed by the laws of his country to love Arabella and none other unto his life's end, was a pretty bad second beginning when the man was bent on such a course as Jude purposed.	Ибо для человека, которому по законам его страны разрешается любить до конца дней своих только Арабеллу и который к тому же избрал тот путь, на какой он, Джуд, стал, - полюбить Сью было прискорбным началом для его новой жизни.

This conviction was so real with him that one day when, as was frequent, he was at work in a neighbouring village church alone, he felt it to be his duty to pray against his weakness.	Он был так твердо в этом убежден, что однажды, работая, по обыкновению, один в деревенской церкви в окрестностях города, счел своим долгом обратиться к богу с просьбой избавить его от этой слабости.
But much as he wished to be an exemplar in these things he could not get on.	Но, несмотря на все старания, молитва у него не получилась.
It was quite impossible, he found, to ask to be delivered from temptation when your heart's desire was to be tempted unto seventy times seven.	Он увидел, что невозможно просить, чтобы тебя избавили от искушения, когда ты трижды жаждешь этого искушения.
So he excused himself.	Тогда он нашел себе оправдание.
"After all," he said, "it is not altogether an erotolepsy that is the matter with me, as at that first time.	В конце концов, - сказал он себе, - нельзя считать, что мною, как и в тот раз, владеет лишь чувственность.
I can see that she is exceptionally bright; and it is partly a wish for intellectual sympathy, and a craving for loving-kindness in my solitude."	Я вижу, что она на редкость умна, и мои чувства в какой-то мере вызваны потребностью в духовной близости и доброте, которых мне так недостает в моем одиночестве.
Thus he went on adoring her, fearing to realize that it was human perversity.	И он продолжал боготворить ее, боясь признаться себе, что в этом крылся некий порок.
For whatever Sue's virtues, talents, or ecclesiastical saturation, it was certain that those items were not at all the cause of his affection for her.	Ибо каковы бы ни были добродетели Сью, ее способности и религиозные чувства, отнюдь не они пробудили его любовь к ней, - это было очевидно.
On an afternoon at this time a young girl entered the stone-mason's yard with some hesitation, and, lifting her skirts to avoid draggling them in the white dust, crossed towards the office.	Как-то вскоре днем во двор-мастерскую каменщика нерешительно вошла девушка и, приподняв юбки, чтобы они не волочились по белесой каменной пыли, направилась через двор к конторе.
"That's a nice girl," said one of the men known as Uncle Joe.	- Миленькая, - бросил один из рабочих, которого звали дядюшка Джо.
"Who is she?" asked another.	- Кто такая? - спросил другой.
"I don't know-I've seen her about here and there.	- Не знаю... Вижу ее то тут, то там.
Why, yes, she's the daughter of that clever chap Bridehead who did all the wrought ironwork at St. Silas' ten years ago, and went away to London afterwards.	Постой, ну конечно же, это дочка того головастого малого Брайдхеда, что работал по металлу в церкви святого Силы лет десять назад, а потом уехал в Лондон.
I don't know what he's doing now-not much I fancy-as she's come back here."	Не знаю, как сейчас у него дела, думаю, не очень, раз она вернулась сюда.
Meanwhile the young woman had knocked at the office door and asked if Mr. Jude Fawley was at work in the yard.	Между тем девушка постучалась в контору и спросила, можно ли видеть мистера Джуда Фауди.
It so happened that Jude had gone out somewhere or other that afternoon, which information she received with a look of disappointment, and went away immediately.	Как раз в это время Джуд куда-то отлучился; это известие она выслушала с видимым разочарованием и тут же ушла.

When Jude returned they told him, and described her, whereupon he exclaimed,	Когда Джуд вернулся и ему рассказали о посетительнице, описав ее внешность, он воскликнул:
"Why-that's my cousin Sue!"	- Да ведь это моя кузина Сью!
He looked along the street after her, but she was out of sight.	Он выглянул на улицу, но она уже скрылась из виду.
He had no longer any thought of a conscientious avoidance of her, and resolved to call upon her that very evening.	Больше он уже не думал о том, чтобы умышленно избегать встречи с нею, и решил в тот же вечер навестить ее.
And when he reached his lodging he found a note from her-a first note-one of those documents which, simple and commonplace in themselves, are seen retrospectively to have been pregnant with impassioned consequences.	Придя домой, он нашел от нее записку - первую записку, один из тех документов, которые сами по себе не представляют ничего особенного или необыкновенного, однако, когда оглянешься на прошлое, оказывается, таят в себе нечто невероятно важное.
The very unconsciousness of a looming drama which is shown in such innocent first epistles from women to men, or vice versa, makes them, when such a drama follows, and they are read over by the purple or lurid light of it, all the more impressive, solemn, and in cases, terrible.	Полное неведение относительно надвигающейся драмы, о коем свидетельствуют эти первые невинные послания женщины к мужчине или vice versa[5 - Наоборот (лат.).] делает их тем более выразительными и торжественными, а бывает, и зловещими, что по завершении драмы послания эти перечитываются в ее огненно-грозовом либо мертвенно-бледном свете.
Sue's was of the most artless and natural kind.	Послание Сью было самым бесхитростным и непринужденным.
She addressed him as her dear cousin Jude; said she had only just learnt by the merest accident that he was living in Christminster, and reproached him with not letting her know.	Она называла его своим милым кузеном Джудом, сообщала, что лишь совсем недавно и совершенно случайно узнала о его пребывании в Кристминстере, и упрекала за то, что он не дал ей об этом знать.
They might have had such nice times together, she said, for she was thrown much upon herself, and had hardly any congenial friend.	Они могли бы так приятно проводить время вместе, писала она, ведь по существу она предоставлена самой себе и у нее нет здесь, пожалуй, ни одного близкого друга.
But now there was every probability of her soon going away, so that the chance of companionship would be lost perhaps for ever.	А теперь она, по всей вероятности, скоро уедет, и случаи завести с ним дружбу будет упущен, возможно, навсегда.
A cold sweat overspread Jude at the news that she was going away.	При известии, что она уезжает, Джуд похолодел.
That was a contingency he had never thought of, and it spurred him to write all the more quickly to her.	Ему и в голову не приходило, что это может случиться, и он поспешил написать ей записку.
He would meet her that very evening, he said, one hour from the time of writing, at the cross in the pavement which marked the spot of the Martyrdoms.	Он будет ждать ее сегодня вечером, через час после написания записки, у креста, выложенного на мостовой в знак принятых на этом месте мук.
When he had despatched the note by a boy he regretted that in his hurry he should have suggested to her to meet him out of doors, when he might have said he would call upon her.	Отослав с мальчиком записку, он тут же пожалел, что сгоряча предложил ей встретиться на улице, тогда как можно было просто зайти к ней.

It was, in fact, the country custom to meet thus, and nothing else had occurred to him.	Назначать свидание под открытым небом - так было принято в деревне, и потому ни о чем другом он не подумал.
Arabella had been met in the same way, unfortunately, and it might not seem respectable to a dear girl like Sue.	Именно так встречался он, на свою беду, с Арабеллой, но такой тонкой девушке, как Сью, это может показаться неприличным.
However, it could not be helped now, and he moved towards the point a few minutes before the hour, under the glimmer of the newly lighted lamps.	Однако поправить дело было уже нельзя, и за несколько минут до назначенного срока он направился к условленному месту при свете только что зажженных фонарей.
The broad street was silent, and almost deserted, although it was not late.	Широкая улица была безмолвна и почти пустынна, хотя час был не поздний.
He saw a figure on the other side, which turned out to be hers, and they both converged towards the crossmark at the same moment.	На противоположной стороне он заметил фигуру -это была она, и они оба одновременно двинулись к изображению креста.
Before either had reached it she called out to him:	Но не успели они дойти до него, как она крикнула:
"I am not going to meet you just there, for the first time in my life!	- Не хочу, чтобы наша первая встреча произошла здесь!
Come further on."	Пройдем дальше.
The voice, though positive and silvery, had been tremulous.	Г олос ее, решительный и звонкий, звучал взволнованно.
They walked on in parallel lines, and, waiting her pleasure, Jude watched till she showed signs of closing in, when he did likewise, the place being where the carriers' carts stood in the daytime, though there was none on the spot then.	Они пошли параллельно друг другу, и Джуд, повинуясь ее воле, ждал, пока она не подала знак к сближению. Они встретились как раз на том месте, где днем стояли извозчики; в этот час тут никого уже не было.
"I am sorry that I asked you to meet me, and didn't call," began Jude with the bashfulness of a lover.	- Прости, что я назначил встречу на улице, а не зашел к тебе, - с робостью влюбленного началДжуд.
"But I thought it would save time if we were going to walk."	- Мне казалось, так мы сбережем время, если вдруг захотим пройтись.
"Oh-I don't mind that," she said with the freedom of a friend.	- О, все равно, - ответила она с дружеской непринужденностью.
"I have really no place to ask anybody in to.	- Собственно говоря, мне и позвать-то к себе некуда.
What I meant was that the place you chose was so horrid-I suppose I ought not to say horrid-I mean gloomy and inauspicious in its associations... But isn't it funny to begin like this, when I don't know you yet?"	Я только подумала, что ты выбрал такое ужасное место... нет, пожалуй, нехорошо говорить -ужасное... я хотела сказать, мрачное и зловещее, если вспомнить... Но разве не смешно начинать разговор вот так, когда я даже не знакома с тобой?
She looked him up and down curiously, though Jude did not look much at her.	- Она с любопытством окинула его взглядом, меж тем как Джуд старался не смотреть на нее.
"You seem to know me more than I know you," she added.	- Ты как будто лучше знаешь меня, чем я тебя, -добавила она.
"Yes-I have seen you now and then."	- Да... я тебя изредка видел.

"And you knew who I was, and didn't speak?	- И знал, кто я, и не заговорил?
And now I am going away!"	Ну вот, а теперь я уезжаю.
"Yes. That's unfortunate.	- Да, это очень грустно.
I have hardly any other friend.	У меня ведь нет здесь больше друзей.
I have, indeed, one very old friend here somewhere, but I don't quite like to call on him just yet.	Есть, правда, один старый друг, который живет где-то в этих краях, но пока я еще не хочу с ним встречаться.
I wonder if you know anything of him-Mr. Phillotson?	Не знаю, может, ты слыхала о нем. Его зовут Филотсон.
A parson somewhere about the county I think he is."	Я думаю, теперь он уже приходский священник где-нибудь в графстве.
"No-I only know of one Mr. Phillotson. He lives a little way out in the country, at Lumsdon.	- Нет, я знаю другого Филотсона, что живет неподалеку в деревне, в Ламсдоне.
He's a village schoolmaster."	Он школьный учитель.
"Ah!	-Как?
I wonder if he's the same.	Неужели это тот самый Филотсон?
Surely it is impossible!	Нет, не может быть!
Only a schoolmaster still!	Все еще школьный учитель!
Do you know his Christian name-is it Richard?"	А как его зовут? Уж не Ричард ли?
"Yes-it is; I've directed books to him, though I've never seen him."	- Да, Ричард. Я посылала ему книги, но его самого ни разу не видела.
"Then he couldn't do it!"	- Стало быть, он так ничего и не добился!
Jude's countenance fell, for how could he succeed in an enterprise wherein the great Phillotson had failed?	Джуд помрачнел: где ему рассчитывать на успех, если даже сам великий Филотсон потерпел неудачу?
He would have had a day of despair if the news had not arrived during his sweet Sue's presence, but even at this moment he had visions of how Phillotson's failure in the grand university scheme would depress him when she had gone.	Он бы на целый день впал в отчаянье, если бы получил это известие не от своей обожаемой Сью. Однако уже сейчас он ясно представлял себе, как тяжело будет переживать крах планов Филотсона, когда она уйдет и он останется один.
"As we are going to take a walk, suppose we go and call upon him?" said Jude suddenly.	- Раз уж мы решили погулять, может, зайдем к нему? - неожиданно предложил Джуд.
"It is not late."	- Еще не поздно.
She agreed, and they went along up a hill, and through some prettily wooded country.	Она согласилась, и они пошли вверх по холму через красивую лесистую местность.
Presently the embattled tower and square turret of the church rose into the sky, and then the school-house.	Вскоре на фоне неба показались зубчатая башня и квадратная колокольня, а за ними и школа.
They inquired of a person in the street if Mr. Phillotson was likely to be at home, and were informed that he was always at home.	Они спросили первого встречного, бывает ли мистер Филотсон в это время дома, и услышали в ответ, что он всегда дома.

A knock brought him to the school-house door, with a candle in his hand and a look of inquiry on his face, which had grown thin and careworn since Jude last set eyes on him.	Учитель вышел на стук со свечой в руке; лицо его, изможденное и похудевшее с тех пор, как Джуд видел его в последний раз, выражало недоумение.
That after all these years the meeting with Mr. Phillotson should be of this homely complexion destroyed at one stroke the halo which had surrounded the school-master's figure in Jude's imagination ever since their parting.	Не такой рисовалась воображению Джуда встреча с мистером Филотсоном все эти годы, и безотрадное от нее впечатление мигом развеяло ореол, которым был окружен в его глазах образ учителя с того дня, как они расстались.
It created in him at the same time a sympathy with Phillotson as an obviously much chastened and disappointed man.	Вместе с тем в нем пробудилось сочувствие к Филотсону как к человеку явно много претерпевшему в жизни и перенесшему крах всех своих иллюзий.
Jude told him his name, and said he had come to see him as an old friend who had been kind to him in his youthful days.	Джуд назвал себя и сказал, что пришел повидаться с ним, своим старым другом, который был так добр к нему в дни его детства.
"I don't remember you in the least," said the school-master thoughtfully.	- Я совершенно не помню вас, - задумчиво произнес учитель.
"You were one of my pupils, you say?	- Вы говорите, что были моим учеником?
Yes, no doubt; but they number so many thousands by this time of my life, and have naturally changed so much, that I remember very few except the quite recent ones."	Очень может быть, но их прошло тысячи через мою жизнь, разумеется, они так изменились, что я помню лишь немногих, разве что самых последних.
"It was out at Marygreen," said Jude, wishing he had not come.	- Это было в Мэригрин, - сказал Джуд, уже жалея, что пришел.
"Yes. I was there a short time.	- Да, да, я работал там некоторое время.
And is this an old pupil, too?"	А это тоже моя бывшая ученица?
"No-that's my cousin... I wrote to you for some grammars, if you recollect, and you sent them?"	- Нет... это моя кузина... Я просил вас прислать мне грамматики, если вы помните, и вы их прислали.
"Ah-yes!-I do dimly recall that incident."	- Да, да! Помнится, было что-то такое.
"It was very kind of you to do it.	- С вашей стороны это было очень любезно.
And it was you who first started me on that course.	Именно вы направили меня на верный путь.
On the morning you left Marygreen, when your goods were on the waggon, you wished me good-bye, and said your scheme was to be a university man and enter the Church-that a degree was the necessary hall-mark of one who wanted to do anything as a theologian or teacher."	В то утро, когда щы уезжали из Мэригрин и вещи ваши уже лежали в повозке, вы пожелали мне всего доброго и сказали, что намереваетесь окончить университет и вступить в лоно церкви, что ученая степень - это то пробирное клейма, которое необходимо всякому, кто хочет чего-либо добиться как теолог или преподаватель.
"I remember I thought all that privately; but I wonder I did not keep my own counsel.	- Помню, я подумывал об этом про себя, но удивлен, что не сохранил этого в тайне.
The idea was given up years ago."	Эту мечту я оставил давно.
"I have never forgotten it.	- Зато я никогда не забывал об этом.

It was that which brought me to this part of the country, and out here to see you to-night."	Это-то и привело меня в Кристминстер и побудило навестить вас сегодня.
"Come in," said Phillotson.	- Заходите, - пригласил Филотсон.
"And your cousin, too."	- Вместе с вашей кузиной, разумеется.
They entered the parlour of the school-house, where there was a lamp with a paper shade, which threw the light down on three or four books.	Они вошли в гостиную с лампой под бумажным абажуром, освещавшей три или четыре книги на столе.
Phillotson took it off, so that they could see each other better, and the rays fell on the nervous little face and vivacious dark eyes and hair of Sue, on the earnest features of her cousin, and on the schoolmaster's own maturer face and figure, showing him to be a spare and thoughtful personage of five-and-forty, with a thin-lipped, somewhat refined mouth, a slightly stooping habit, and a black frock coat, which from continued frictions shone a little at the shoulder-blades, the middle of the back, and the elbows.	Филотсон снял его, чтобы лучше разглядеть гостей, свет упал на выразительное лицо, живые черные глаза и волосы Сью, на серьезное лицо ее брата и усталое лицо и фигуру самого учителя -худощавого, задумчивого человека лет сорока пяти, с тонким, нервным ртом. Он чуть сутулился в силу привычки и был одет в черный сюртук, слегка лоснившийся от долгой носки на спине и на локтях.
The old friendship was imperceptibly renewed, the schoolmaster speaking of his experiences, and the cousins of theirs.	Былая дружба мало-помалу возобновлялась: школьный учитель рассказывал о своей жизни, брат и сестра - о своей.
He told them that he still thought of the Church sometimes, and that though he could not enter it as he had intended to do in former years he might enter it as a licentiate.	Он признался им, что иногда все еще подумывает о духовной карьере и, хотя не имеет возможности осуществить свое давнишнее намерение - принять сан, все же надеется приобщиться к церкви в качестве лиценциата.
Meanwhile, he said, he was comfortable in his present position, though he was in want of a pupil-teacher.	А пока что, сказал он, его вполне устраивает настоящее положение, вот разве что недостает помощника.
They did not stay to supper, Sue having to be indoors before it grew late, and the road was retraced to Christminster.	Ужинать они не остались и пошли обратно в Кристминстер, так как Сью должна была рано вернуться домой.
Though they had talked of nothing more than general subjects, Jude was surprised to find what a revelation of woman his cousin was to him.	Несмотря на то что говорили они только на обще темы, Джуд с изумлением убеждался, какая замечательная женщина открывается ему в Сью.
She was so vibrant that everything she did seemed to have its source in feeling.	Она была сама трепетность, и казалось, будто все, что бы она ни делал, имеет своим источником чувство.
An exciting thought would make her walk ahead so fast that he could hardly keep up with her; and her sensitiveness on some points was such that it might have been misread as vanity.	Какая-нибудь вдруг взволновавшая ее мысль заставляла ее настолько ускорять шаг, что он едва поспевал за нею, а ее щепетильность в некоторых вопросах могла быть принята за тщеславие.
It was with heart-sickness he perceived that, while her sentiments towards him were those of the frankest friendliness only, he loved her more than before becoming acquainted with her; and the gloom of the walk home lay not in the night overhead, but in the thought of her departure.	С тоскою в сердце от отмечал, что любит ее теперь сильнее, чем до знакомства, тогда как она питает нему всего лишь искренние дружеские чувства. И на обратном пути мрак царил не только в нависшей над ними ночи, но и в его мыслях о ее отъезде.

"Why must you leave Christminster?" he said regretfully.	- Зачем ты уезжаешь из Кристминстера? - спросил он с сожалением.
"How can you do otherwise than cling to a city in whose history such men as Newman, Pusey, Ward, Keble, loom so large!"	- Как ты можешь изменить городу, чья история связана с такими громкими именами, как Ньюмен, Пьюзи, Уорд и Кэбл?
"Yes-they do.	- Да... громкими.
Though how large do they loom in the history of the world? ... What a funny reason for caring to stay!	Но прогремят ли они в мировой истории?.. И что за смешная причина к тому, чтобы остаться!
I should never have thought of it!"	Мне бы это и в голову не пришло!
She laughed.	- Она засмеялась.
"Well-I must go," she continued.	- Ничего не поделаешь, приходится уезжать, -продолжала она.
"Miss Fontover, one of the partners whom I serve, is offended with me, and I with her; and it is best to go."	- Мисс Фонтовер, одна из совладелиц заведения, в котором я служу, недовольна мной, а я ею, так что мне лучше уехать.
"How did that happen?"	- Что у вас произошло?
"She broke some statuary of mine."	- Она разбила мои статуэтки.
"Oh?	- Как!
Wilfully?"	Нарочно?
"Yes.	-Да.
She found it in my room, and though it was my property she threw it on the floor and stamped on it, because it was not according to her taste, and ground the arms and the head of one of the figures all to bits with her heel-a horrid thing!"	Она нашла их у меня в комнате и хотя они принадлежали мне лично, она швырнула их на пол и стала топтать ногами только потому, что они пришлись ей; не по вкусу. У одной из статуэток она искрошила каблуком руки и голову. Это было ужасно!
"Too Catholic-Apostolic for her, I suppose?	- Должно быть, они показались ей слишком католическими?
No doubt she called them popish images and talked of the invocation of saints."	Наверное, она обозвала их папскими идолами и говорила о поклонении святым?
"No... No, she didn't do that.	- Нет, не то.
She saw the matter quite differently."	Дело обстояло совсем иначе.
"Ah!	-Вот как?
Then I am surprised!"	Тогда я не понимаю!
"Yes. It was for quite some other reason that she didn't like my patron-saints.	- Мои святые заступники не понравились ей совсем по другой причине.
So I was led to retort upon her; and the end of it was that I resolved not to stay, but to get into an occupation in which I shall be more independent."	Я не стерпела и заявила ей свое неудовольствие. Кончилось тем, что я решила уехать и найти такую работу, при которой я буду более независима.
"Why don't you try teaching again? You once did, I heard."	- А не взяться ли тебе снова за преподавание? я слыхал, ты когда-то занималась этим.

"I never thought of resuming it; for I was getting on as an art-designer."	- Я не думала возвращаться к преподаванию, потому что делала успехи как рисовальщица.
"Do let me ask Mr. Phillotson to let you try your hand in his school?	- Пожалуйста, позволь мне попросить Филотсона, чтобы он разрешил тебе попробовать свои силы в его школе, хорошо?
If you like it, and go to a training college, and become a first-class certificated mistress, you get twice as large an income as any designer or church artist, and twice as much freedom."	Если работа тебе понравится, ты сможешь поступить в педагогический колледж и стать настоящей учительницей с дипломом и зарабатывать тогда будешь вдвое больше, чем любой рисовальщик или церковный художник, и свободней будешь вдвое.
"Well-ask him.	- Что ж, попроси.
Now I must go in.	А теперь я должна идти.
Good-bye, dear Jude!	До свиданья, милый Джуд!
I am so glad we have met at last.	Я так рада, что мы наконец познакомились.
We needn't quarrel because our parents did, need we?"	Мы ведь не будем ссориться только из-за того, что ссорились наши родители, правда?
Jude did not like to let her see quite how much he agreed with her, and went his way to the remote street in which he had his lodging.	Не смея даже показать, до какой степени он с ней согласен, Джуд свернул в тихую улицу, на которой жил.
To keep Sue Bridehead near him was now a desire which operated without regard of consequences, and the next evening he again set out for Lumsdon, fearing to trust to the persuasive effects of a note only.	Им теперь владело одно желание - удержать Сью Брайдхед возле себя, не считаясь с последствиями, и на другой же вечер он опять отправился в Ламсдон, не рассчитывая на убеждающую силу письма.
The school-master was unprepared for such a proposal.	Учитель не ожидал такого предложения.
"What I rather wanted was a second year's transfer, as it is called," he said.	- По правде говоря, мне бы нужен помощник для старших учеников, - сказал он.
"Of course your cousin would do, personally; but she has had no experience.	- Конечно, и ваша кузина могла бы подойти, но у нее нет опыта.
Oh-she has, has she?	Ах, есть, вы говорите?
Does she really think of adopting teaching as a profession?"	И она всерьез хочет избрать профессию учителя?!
Jude said she was disposed to do so, he thought, and his ingenious arguments on her natural fitness for assisting Mr. Phillotson, of which Jude knew nothing whatever, so influenced the schoolmaster that he said he would engage her, assuring Jude as a friend that unless his cousin really meant to follow on in the same course, and regarded this step as the first stage of an apprenticeship, of which her training in a normal school would be the second stage, her time would be wasted quite, the salary being merely nominal.	Джуд ответил, что, по его мнению, Она к этому расположена, и принялся так чистосердечно превозносить ее врожденные педагогические способности, которые внезапно в ней обнаружил, что учитель согласился взять ее в помощницы, но по-дружески внушил Джуду, что если его кузина не намерена всерьез работать на этом поприще и не будет рассматривать этот шаг как первую ступень ученичества, за которой последует вторая - обучение в педагогическом училище, она только понапрасну, потеряет время, по сути даром получая деньги.

The day after this visit Phillotson received a letter from Jude, containing the information that he had again consulted his cousin, who took more and more warmly to the idea of tuition; and that she had agreed to come.	На другой день после этого посещения Филотсон получил от Джуда письмо, в котором тот сообщал, что еще раз говорил с кузиной, что ее все больше начинает увлекать мысль о преподавании, словом, что она согласна приехать.
It did not occur for a moment to the schoolmaster and recluse that Jude's ardour in promoting the arrangement arose from any other feelings towards Sue than the instinct of co-operation common among members of the same family.	Одинокому немолодому учителю и в голову не пришло, что пылкими стараниями Джуда устроить эти дело руководили какие-либо иные чувства по отношению к Сью чем естественное желание помочь родственнице.
V	V
The schoolmaster sat in his homely dwelling attached to the school, both being modern erections; and he looked across the way at the old house in which his teacher Sue had a lodging.	Школьный учитель сидел в своем скромном доме; при школе, оба здания были современной постройки, и глядел через дорогу на старый дом, где поселилась новая преподавательница Сью.
The arrangement had been concluded very quickly.	Назначение было оформлено очень быстро.
A pupil-teacher who was to have been transferred to Mr. Phillotson's school had failed him, and Sue had been taken as stop-gap.	Помощник учителя, которого должны были перевести в школу Филотсона, не явился, Сью приняли как временную заместительницу.
All such provisional arrangements as these could only last till the next annual visit of H.M. Inspector, whose approval was necessary to make them permanent.	Подобные временные назначения могли оставаться в силе лишь до очередной ежегодной ревизии инспектора ее величества, чье согласие было необходимо для утверждения в должности.
Having taught for some two years in London, though she had abandoned that vocation of late, Miss Bridehead was not exactly a novice, and Phillotson thought there would be no difficulty in retaining her services, which he already wished to do, though she had only been with him three or four weeks.	Строго говоря, мисс Брайдхед была не новичком в этом деле, поскольку уже преподавала года два в Лондоне, хотя в последнее время и отказалась от этого занятия, и Филотсон полагал, что будет нетрудно утвердить ее в должности, чего ему уже хотелось, несмотря на то, что она проработала с ним всего три-четыре недели.
He had found her quite as bright as Jude had described her; and what master-tradesman does not wish to keep an apprentice who saves him half his labour?	Она оказалась именно такой, какой Джуд описывал ее, - толковой и расторопной, а какой мастер не захочет удержать ученика, который выполняет за нет половину работы?
It was a little over half-past eight o'clock in the morning and he was waiting to see her cross the road to the school, when he would follow.	Было немногим больше половины девятого утра, и он ждал, пока она пересечет улицу, направляясь в школу, чтобы последовать за ней.
At twenty minutes to nine she did cross, a light hat tossed on her head; and he watched her as a curiosity.	Без двадцати девять ока вышла в светлой шляпке, небрежно седевшей на голове, и он смотрел на нее, как на чудо.
A new emanation, which had nothing to do with her skill as a teacher, seemed to surround her this morning.	В это утро, казалось, от нее исходило какое-то особое обаяние, не имевшее никакого отношения к ее педагогическим талантам.
He went to the school also, and Sue remained governing her class at the other end of the room, all day under his eye.	Он прошел в школу следом за ней, и весь день Сью оставалась у него на глазах, занимаясь со своим классом в другом; конце той же комнаты.
She certainly was an excellent teacher.	Она и в самом деле была превосходным учителем.

It was part of his duty to give her private lessons in the evening, and some article in the Code made it necessary that a respectable, elderly woman should be present at these lessons when the teacher and the taught were of different sexes.	В его обязанности входило давать ей по вечерам уроки, и один из параграфов устава требовал, чтобы на этих уроках присутствовала какая-нибудь почтенная пожилая особа; если учитель и обучаемый разного пола.
Richard Phillotson thought of the absurdity of the regulation in this case, when he was old enough to be the girl's father; but he faithfully acted up to it; and sat down with her in a room where Mrs. Hawes, the widow at whose house Sue lodged, occupied herself with sewing.	Ричарду Филотсону это предписание казалось в данном случае явно нелепым, поскольку девушка годилась ему в дочери, однако он свято соблюдал его и давал ей уроки в комнате, где миссис Хоу -вдова, у которой поселилась Сью занималась шитьем.
The regulation was, indeed, not easy to evade, for there was no other sitting-room in the dwelling.	Впрочем, обойти это правило было бы отнюдь не легко, потому что другой общей комнаты в доме не было.
Sometimes as she figured-it was arithmetic that they were working at-she would involuntarily glance up with a little inquiring smile at him, as if she assumed that, being the master, he must perceive all that was passing in her brain, as right or wrong.	Иной раз, решая задачи, - предметом их занятий была арифметика, - она невольно взглядывала на него с вопросительной улыбкой, словно полагала, что ее учитель должен знать, верный или неверный ответ складывается у нее в голове.
Phillotson was not really thinking of the arithmetic at all, but of her, in a novel way which somehow seemed strange to him as preceptor.	Филотсон же вовсе и не думал об арифметике, он думал о ней, причем совсем иначе, чем, по его мнению, полагалось ему в роли наставника.
Perhaps she knew that he was thinking of her thus.	Быть может, и она знала, что он думает о ней так.
For a few weeks their work had gone on with a monotony which in itself was a delight to him.	В течение нескольких недель их занятия шли с однообразием, которое уже само по себе было для него усладой.
Then it happened that the children were to be taken to Christminster to see an itinerant exhibition, in the shape of a model of Jerusalem, to which schools were admitted at a penny a head in the interests of education.	Затем он решил повести учеников в Кристминстер на передвижную выставку макета Иерусалима, на которую в интересах образования школьников пускали, взимая по пенни с каждого.
They marched along the road two and two, she beside her class with her simple cotton sunshade, her little thumb cocked up against its stem; and Phillotson behind in his long dangling coat, handling his walking-stick genteelly, in the musing mood which had come over him since her arrival.	Дети шагали по дороге попарно, она - рядом со своим классом, под простеньким ситцевым зонтиком, придерживая его ручку большим пальцем; Филотсон - сзади, в длиннополом свободном сюртуке, элегантно помахивая тростью и пребывая в состоянии задумчивости, в которую впал с момента ее приезда.
The afternoon was one of sun and dust, and when they entered the exhibition room few people were present but themselves.	День выдался солнечный и пыльный, и когда они вошли в выставочный зал, то оказались там почти одни.

The model of the ancient city stood in the middle of the apartment, and the proprietor, with a fine religious philanthropy written on his features, walked round it with a pointer in his hand, showing the young people the various quarters and places known to them by name from reading their Bibles; Mount Moriah, the Valley of Jehoshaphat, the City of Zion, the walls and the gates, outside one of which there was a large mound like a tumulus, and on the mound a little white cross.	Макет древнего города стоял посредине зала, и владелец его с лицом, на котором было написано религиозно-филантропическое рвение, ходил вокруг с указкой в руке, демонстрируя молодому поколению различные кварталы и места, знакомые ему по Библии: гору Мориа, долину Иосафата, град Сион, стены и врата; над одними вратами высился большой храм, подобный кургану, а на холме стоял маленький белый крест.
The spot, he said, was Calvary.	По словам владельца, это была Голгофа.
"I think," said Sue to the schoolmaster, as she stood with him a little in the background, "that this model, elaborate as it is, is a very imaginary production.	- По-моему, - сказала Сью учителю, когда они остановились с ним чуть поодаль, - этот макет, как бы тщательно он ни был выполнен, в большей своей части - плод воображения.
How does anybody know that Jerusalem was like this in the time of Christ?	Откуда знать, что Иерусалим во время Христа выглядел именно так?
I am sure this man doesn't."	Я уверена, что автор макета не может этого знать.
"It is made after the best conjectural maps, based on actual visits to the city as it now exists."	- Макет сделан по лучшим предположительным картам, созданным в результате посещений современного Иерусалима.
"I fancy we have had enough of Jerusalem," she said, "considering we are not descended from the Jews.	- Я думаю, хватит с нас Иерусалима, - сказала она, - тем более, что мы ведем свое происхождение не от евреев.
There was nothing first-rate about the place, or people, after all-as there was about Athens, Rome, Alexandria, and other old cities."	В конце концов не сам Иерусалим, ни его народ не имеют такой первостепенной важности, как Афины, Рим, Александрия и другие древние города.
"But my dear girl, consider what it is to us!"	- Но, дорогая моя, подумайте; что он для нас означает!
She was silent, for she was easily repressed; and then perceived behind the group of children clustered round the model a young man in a white flannel jacket, his form being bent so low in his intent inspection of the Valley of Jehoshaphat that his face was almost hidden from view by the Mount of Olives.	Она промолчала, так как не имела привычки настаивать на своем, и тут за группой детей, столпившихся вокруг макета, увидела юношу в белой фланелевой куртке. Он так низко склонился, сосредоточенно изучая долину Иосафата, что лица его почти не было видно за Масличной горой.
"Look at your cousin Jude," continued the schoolmaster.	- Взгляните на вашего кузена Джуда! - продолжал учитель.
"He doesn't think we have had enough of Jerusalem!"	- Уж он-то, наверное, не думает, что хватит с нас Иерусалима!
"Ah-I didn't see him!" she cried in her quick, light voice.	- Ой, я его и не заметила! - воскликнула она, оживившись.
"Jude-how seriously you are going into it!"	- Джуд, как серьезно ты это рассматриваешь!
Jude started up from his reverie, and saw her.	Джуд очнулся от грез и увидел ее.
"Oh-Sue!" he said, with a glad flush of embarrassment.	- Сью! - сказал Он, вспыхнув от радости и смущения.

"These are your school-children, of course!	- А это твои ученике, да?
I saw that schools were admitted in the afternoons, and thought you might come; but I got so deeply interested that I didn't remember where I was.	Я узнал, что после полудня разрешен вход школьникам, и подумал, что ты тоже можешь прийти. Но я так увлекся, что забыл, где нахожусь.
How it carries one back, doesn't it!	Удивительно, как все это переносит нас в прошлое, не правда ли?
I could examine it for hours, but I have only a few minutes, unfortunately; for I am in the middle of a job out here."	Я мог бы изучать этот макет часами, но, к сожалению, у меня всего несколько минут, ведь я здесь работаю.
"Your cousin is so terribly clever that she criticizes it unmercifully," said Phillotson, with good-humoured satire.	- Ваша умная кузина беспощадно раскритиковала макет, - пожаловался Филотсон с добродушной иронией.
"She is quite sceptical as to its correctness."	- Она ставит под сомнение его достоверность.
"No, Mr. Phillotson, I am not-altogether!	- Ну, что вы, мистер Филотсон! Вовсе нет, нисколько!
I hate to be what is called a clever girl-there are too many of that sort now!" answered Sue sensitively.	И я совсем не хочу считаться умной девицей - их и так развелось слишком много в последнее время! - с обидой возразила Сью.
"I only meant-I don't know what I meant-except that it was what you don't understand!"	- Я лишь хотела сказать... даже не знаю, что я хотела сказать... во всяком случае, вам этого не понять!
"I know your meaning," said Jude ardently (although he did not).	- Я знаю, что ты хотела сказать! - с жаром воскликнул Джуд (на самом деле он этого не знал).
"And I think you are quite right."	- И мне кажется, ты совершенно права!
"That's a good Jude-I know you believe in me!"	- Браво, Джуд! Я знаю, что уж ты-то в меня веришь!
She impulsively seized his hand, and leaving a reproachful look on the schoolmaster turned away to Jude, her voice revealing a tremor which she herself felt to be absurdly uncalled for by sarcasm so gentle.	Сью порывисто схватила его за руку и, бросив на учителя укоризненный взгляд, повернулась, к Джуду; в голосе ее - слышался трепет, совершенно не соответствующий, как это ей и самой показалось, столь мягкому сарказму.
She had not the least conception how the hearts of the twain went out to her at this momentary revelation of feeling, and what a complication she was building up thereby in the futures of both.	Но она даже не догадывалась, как рванулись к ней сердца обоих мужчин при этом мимолетном проявлении чувства и к каким осложнениям это приведет в их дальнейшей судьбе.
The model wore too much of an educational aspect for the children not to tire of it soon, and a little later in the afternoon they were all marched back to Lumsdon, Jude returning to his work.	От макета веяло такой назидательностью, что дети очень скоро потеряли к нему интерес, и немного погодя их увели обратно в Ламсдон, а Джуд вернулся к своей работе.
He watched the juvenile flock in their clean frocks and pinafores, filing down the street towards the country beside Phillotson and Sue, and a sad, dissatisfied sense of being out of the scheme of the latters' lives had possession of him.	Он смотрел, как ребячья стайка в чистых курточках и передниках Парами тянулась вдоль улицы за город рядом с Филотсоном и Сью, и им овладело чувство тоски и разочарования, что жизнь этих двух людей проходит, минуя его.

Phillotson had invited him to walk out and see them on Friday evening, when there would be no lessons to give to Sue, and Jude had eagerly promised to avail himself of the opportunity.	Филотсон пригласил его к себе в пятницу вечером, - в этот день он не давал уроков Сью, - и Джуд о радостью принял приглашение.
Meanwhile the scholars and teachers moved homewards, and the next day, on looking on the blackboard in Sue's class, Phillotson was surprised to find upon it, skilfully drawn in chalk, a perspective view of Jerusalem, with every building shown in its place.	Между тем ученики и преподаватели продолжали свой путь к дому, и на другой день Филотсон с удивлением увидел на классной доске в классе Сью искусно нарисованную мелом перспективу Иерусалима, причем каждое здание было на месте.
"I thought you took no interest in the model, and hardly looked at it?" he said.	- Мне казалось, макет вас не заинтересовал, вы едва удостоили его взглядом, - заметил он.
"I hardly did," said she, "but I remembered that much of it."	- Так оно и есть, - ответила она, - но кое-что я запомнила.
"It is more than I had remembered myself."	- Во всяком случае, больше меня.
Her Majesty's school-inspector was at that time paying "surprise-visits" in this neighbourhood to test the teaching unawares; and two days later, in the middle of the morning lessons, the latch of the door was softly lifted, and in walked my gentleman, the king of terrors-to pupil-teachers.	В это время школьный инспектор ее величества разъезжал по округе с внезапными визитами, "налетом" проверяя работу учителей, и два дня спустя, в разгар утренних занятий, дверная щеколда потихоньку поднялась, и сей джентльмен - гроза начинающих учителей вступил в класс.
To Mr. Phillotson the surprise was not great; like the lady in the story he had been played that trick too many times to be unprepared.	Для мистера Филотсона это не явилось большой неожиданностью, с ним так часто проделывали этот трюк, что он был к нему готов.
But Sue's class was at the further end of the room, and her back was towards the entrance; the inspector therefore came and stood behind her and watched her teaching some half-minute before she became aware of his presence.	Но класс Сью находился в дальнем конце комнаты, а сама она стояла к вошедшему спиной, поэтому инспектор подошел, стал позади нее и целых полминуты наблюдал за тем, как она ведет урок, прежде чем она заметила его присутствие.
She turned, and realized that an oft-dreaded moment had come.	Она обернулась и поняла, что настал момент, которого она так страшилась.
The effect upon her timidity was such that she uttered a cry of fright.	Она не удержалась и вскрикнула от испуга.
Phillotson, with a strange instinct of solicitude quite beyond his control, was at her side just in time to prevent her falling from faintness.	И тут Филотсон, повинуясь какому-то странному волнению, подбежал к ней как раз вовремя, чтобы не дать ей упасть в обморок.
She soon recovered herself, and laughed; but when the inspector had gone there was a reaction, and she was so white that Phillotson took her into his room, and gave her some brandy to bring her round.	Она быстро оправилась и рассмеялась, но, как только инспектор ушел, наступила реакция: она так побледнела, что Филотсон увел ее в свою комнату и дал ей глоток бренди.
She found him holding her hand.	Придя в себя, она увидела, что он держит ее руку.
"You ought to have told me," she gasped petulantly, "that one of the inspector's surprise-visits was imminent!	- Вы должны были предупредить меня, что ожидается "налет" инспектора, - проговорила она с раздражением.
Oh, what shall I do!	- Ах, что же мне теперь делать?
Now he'll write and tell the managers that I am no good, and I shall be disgraced for ever!"	Он доложит начальству, что я никуда не гожусь, и я буду навсегда опозорена!

"He won't do that, my dear little girl.	- Он этого не сделает, милая моя девочка.
You are the best teacher ever I had!"	Вы лучшая учительница из всех, какие у меня были!
He looked so gently at her that she was moved, and regretted that she had upbraided him.	Он глядел на нее с такой нежностью, что она растрогалась и пожалела о своем упреке.
When she was better she went home.	Когда ей стало лучше, она ушла к себе.
Jude in the meantime had been waiting impatiently for Friday.	А Джуд тем временем с нетерпением ожидал пятницы.
On both Wednesday and Thursday he had been so much under the influence of his desire to see her that he walked after dark some distance along the road in the direction of the village, and, on returning to his room to read, found himself quite unable to concentrate his mind on the page.	Всю среду и четверг им владело такое сильное желание увидеть ее, что с наступлением сумерек он выходил на дорогу, ведущую в деревню, а возвратившись домой с намерением почитать, был не в состоянии сосредоточиться на тексте.
On Friday, as soon as he had got himself up as he thought Sue would like to see him, and made a hasty tea, he set out, notwithstanding that the evening was wet.	В пятницу вечером, одевшись получше, чтобы понравиться Сью, и наскоро выпив чашку чаю, он, несмотря на дождливую погоду, отправился в Ламсдон.
The trees overhead deepened the gloom of the hour, and they dripped sadly upon him, impressing him with forebodings-illogical forebodings; for though he knew that he loved her he also knew that he could not be more to her than he was.	Кроны деревьев над головой сгущали вечерний сумрак и уныло роняли капли, вызывая предчувствия, - ни на чем не основанные предчувствия, ибо, хотя он и знал, что любит ее, он знал также, что не может быть для нее никем иным, кроме брата.
On turning the corner and entering the village the first sight that greeted his eyes was that of two figures under one umbrella coming out of the vicarage gate.	Первое, что он увидел, когда завернул за угол и вступил в деревню, была пара под зонтиком, выходившая из калитки дома викария.
He was too far back for them to notice him, but he knew in a moment that they were Sue and Phillotson.	Он был слишком далеко от них, чтобы они могли его заметить, но сам он сразу узнал в них Сью и Филотсона.
The latter was holding the umbrella over her head, and they had evidently been paying a visit to the vicar-probably on some business connected with the school work.	Учитель держал зонтик над ее головой; по всей видимости, они только что были у викария, возможно, по делам школы.
And as they walked along the wet and deserted lane Jude saw Phillotson place his arm round the girl's waist; whereupon she gently removed it; but he replaced it; and she let it remain, looking quickly round her with an air of misgiving.	Они шли по мокрому и безлюдному переулку, и Филотсон обнял девушку за талию, но она мягко отстранила его руку, а он обнял ее опять, и на этот, раз она не сопротивлялась, только быстро, с опаской повела взглядом вокруг.
She did not look absolutely behind her, and therefore did not see Jude, who sank into the hedge like one struck with a blight.	Но прямо назад она не посмотрела и поэтому не увидела Джуда, которые отшатнулся, словно от удара, и скрылся в живой изгороди.
There he remained hidden till they had reached Sue's cottage and she had passed in, Phillotson going on to the school hard by.	Он оставался в своем тайнике, пока они не подошли к домику Сью, она вошла в дом, а Филотсон прошел дальше, к школе.
"Oh, he's too old for her-too old!" cried Jude in all the terrible sickness of hopeless, handicapped love.	- Ведь он слишком стар для нее... слишком стар! -воскликнул Джуд с мучительной болью отвергнутой любви.

He could not interfere.	Вмешиваться он не мог.
Was he not Arabella's?	Разве он не принадлежит Арабелле?
He was unable to go on further, and retraced his steps towards Christminster.	Идти дальше он был не в состоянии и повернул обратно в Кристминстер.
Every tread of his feet seemed to say to him that he must on no account stand in the schoolmaster's way with Sue.	Казалось, каждый его шаг говорил ему, что он ни в коем случае не должен вставать между учителем и Сью.
Phillotson was perhaps twenty years her senior, but many a happy marriage had been made in such conditions of age.	Филотсон старше ее лет на двадцать, но сколько бывает счастливых браков даже при такой разнице в годах!
The ironical clinch to his sorrow was given by the thought that the intimacy between his cousin and the schoolmaster had been brought about entirely by himself.	Последней каплей в чаше его горя явилась Ашсрь, что по иронии судьбы он сам был виновником сближения его кузины и школьного учителя.
VI	VI
Jude's old and embittered aunt lay unwell at Marygreen, and on the following Sunday he went to see her-a visit which was the result of a victorious struggle against his inclination to turn aside to the village of Lumsdon and obtain a miserable interview with his cousin, in which the word nearest his heart could not be spoken, and the sight which had tortured him could not be revealed.	Старая ворчливая бабка Джуда, что жила в деревне Мэригрин, расхворалась и слегла, и в следующее воскресенье он отправился ее навестить. К этому решению он пришел, поборов сильное желание свернуть в сторону деревни Ламсдон, где могла бы произойти горькая встреча с кузиной, во время которой он все равно не мог бы говорить с ней откровенно и не мог бы признаться, что наблюдал ту мучительную для него сцену.
His aunt was now unable to leave her bed, and a great part of Jude's short day was occupied in making arrangements for her comfort.	Бабка уже не вставала с постели, и почти все время, что Джуд пробыл у нее, ему пришлось потратить на устройство ее дел.
The little bakery business had been sold to a neighbour, and with the proceeds of this and her savings she was comfortably supplied with necessaries and more, a widow of the same village living with her and ministering to her wants.	Ее небольшая пекарня был продана соседу; вырученных денег, а также сбережений вполне хватало на все необходимое; за бабкой ухаживала одна вдова из той же деревни, которая вместе с ней и жила.
It was not till the time had nearly come for him to leave that he obtained a quiet talk with her, and his words tended insensibly towards his cousin.	Уже пора было уходить, когда наконец Джуду удалось спокойно поговорить с ней, и невольно он перевел разговор на кузину.
"Was Sue born here?"	- Сью здесь родилась?
"She was-in this room.	- Да, в этой самой комнате.
They were living here at that time.	Они тогда жили здесь.
What made 'ee ask that?"	А ты почему спрашиваешь?
"Oh-I wanted to know."	-Так просто, захотелось узнать.
"Now you've been seeing her!" said the harsh old woman.	- Ага, значит, ты с ней уже виделся? - строго спросила старуха.
"And what did I tell 'ee?"	- А что я тебе говорила?
"Well-that I was not to see her."	- Что мне незачем ее видеть.

"Have you gossiped with her?"	- И ты разговаривал с ней?
"Yes."	-Да.
"Then don't keep it up.	- Ну так больше не смей!
She was brought up by her father to hate her mother's family; and she'll look with no favour upon a working chap like you-a townish girl as she's become by now.	Отец учил ее ненавидеть всю материнскую родню, а на простого рабочего парня, как ты, она и вовсе смотреть не станет - теперь она столичная штучка!
I never cared much about her.	Я всегда ее недолюбливала.
A pert little thing, that's what she was too often, with her tight-strained nerves.	Дерзкая девчонка, и характер упрямый.
Many's the time I've smacked her for her impertinence.	Частенько ей от меня доставалось за дерзости.
Why, one day when she was walking into the pond with her shoes and stockings off, and her petticoats pulled above her knees, afore I could cry out for shame, she said:	Раз она вот что придумала: сняла башмаки, чулки и влезла в пруд, задрав юбчонку выше колен! Только я хотела пристыдить ее, а она и говорит:
' Move on, Aunty!	"Уходите, бабуся!
This is no sight for modest eyes!'"	Скромным людям на такое смотреть грех!"
"She was a little child then."	- Она же была тогда совсем ребенок.
"She was twelve if a day."	- Двенадцать лет уже стукнуло!
"Well-of course.	- Да, да, конечно.
But now she's older she's of a thoughtful, quivering, tender nature, and as sensitive as-"	Но теперь она взрослая и такая серьезная, чуткая, мягкая и впечатлительная...
"Jude!" cried his aunt, springing up in bed.	- Джуд! - вскричала, старуха, приподнявшись в постели.
"Don't you be a fool about her!"	- Бога ради, не давай ей себя морочить!
"No, no, of course not."	- Нет, нет, конечно, нет!
"Your marrying that woman Arabella was about as bad a thing as a man could possibly do for himself by trying hard.	- Своей женитьбой на этой женщине, Арабелле, ты уже столько зла себе сделал, хуже не придумаешь.
But she's gone to the other side of the world, and med never trouble you again.	Правда, она укатила на другой конец света и теперь вряд ли до тебя доберется.
And there'll be a worse thing if you, tied and bound as you be, should have a fancy for Sue.	Но ты все равно связан по рукам и ногам, и если ты еще влюбишься в Сью, тебе же будет хуже.
If your cousin is civil to you, take her civility for what it is worth.	Если твоя кузина с тобой любезна, любезничай на здоровье, только знай этому цену.
But anything more than a relation's good wishes it is stark madness for 'ee to give her.	Будь с ней по-родственному, все другое - сущее безумие.
If she's townish and wanton it med bring 'ee to ruin."	Ты пропал, если свяжешься с этой городской куклой, да к тому же, наверно распутной.
"Don't say anything against her, Aunt!	- Не говорите о ней плохо, бабушка!
Don't, please!"	Прошу вас, не надо!

A relief was afforded to him by the entry of the companion and nurse of his aunt, who must have been listening to the conversation, for she began a commentary on past years, introducing Sue Bridehead as a character in her recollections.	Он почувствовал облегчение, когда вошла компаньонка, сиделка его бабки. Должно быть, она прислушивалась к их разговору, так как сразу завела речь о прошлом и принялась описывать Сью Брайдхед, какой та запечатлелась в ее памяти.
She described what an odd little maid Sue had been when a pupil at the village school across the green opposite, before her father went to London-how, when the vicar arranged readings and recitations, she appeared on the platform, the smallest of them all, "in her little white frock, and shoes, and pink sash"; how she recited	Она рассказала, что Сью была странной девочкой уже в то время, когда училась в деревенской школе, которая стоит через лужайку, - это было еще до переезда отца ее в Лондон; как она, самая маленькая из детей, выходила на сцену, когда викарий устраивал чтения и декламации, "в туфельках и белом платьице с розовым кушаком" и декламировала
"Excelsior,"	"Excelsior",
"There was a sound of revelry by night," and	"Ночь слушала веселья звуки" и
"The Raven"; how during the delivery she would knit her little brows and glare round tragically, and say to the empty air, as if some real creature stood there-	"Ворона" Эдгара По; как во время чтения она хмурила бровки и, по водя вокруг трагическим взглядом, бросала в пустоту словно обращаясь к кому-то живому:
"Ghastly, grim, and ancient Raven, □ □ wandering from the Nightly shore, □□ Tell me what thy lordly name is □□on the Night's Plutonian shore!"	О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер, □ □Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?[6 - Перевод М. Зенкевича.]
"She'd bring up the nasty carrion bird that clear," corroborated the sick woman reluctantly, "as she stood there in her little sash and things, that you could see un a'most before your very eyes.	- Она так читала про этого страшного ворона, что казалось, будто он стоит у тебя перед глазами, -раздраженно вставила больная.
You too, Jude, had the same trick as a child of seeming to see things in the air."	- И ты, Джуд, тоже был горазд в детстве на такие штуки - будто тебе привиделось что.
The neighbour told also of Sue's accomplishments in other kinds:	Соседка рассказала и о других достоинствах Сью:
"She was not exactly a tomboy, you know; but she could do things that only boys do, as a rule.	- Она была не то чтобы сорванец, но иной раз вытворяла такое, что впору только мальчишкам.
I've seen her hit in and steer down the long slide on yonder pond, with her little curls blowing, one of a file of twenty moving along against the sky like shapes painted on glass, and up the back slide without stopping.	Я сама видела, как она и еще двадцать ребят гуськом летели вниз с ледяной горы прямо к пруду, а потом без передышки вверх на другой берег. Их фигурки на фоне неба были как нарисованные на стекле, а у нее только кудряшки развевались.
All boys except herself; and then they'd cheer her, and then she'd say,	И все - мальчишки, она одна девчонка. А потом они кричали ей "ура", а она сказала:
'Don't be saucy, boys,' and suddenly run indoors.	"Не приставайте!" - и вдруг убежала домой.
They'd try to coax her out again. But 'a wouldn't come."	Они хотели выманить ее снова на улицу, но она не вышла.
These retrospective visions of Sue only made Jude the more miserable that he was unable to woo her, and he left the cottage of his aunt that day with a heavy heart.	Эти разговоры лишь еще сильнее растравили душевную рану Джуда, - ведь ему нельзя было домогаться любви Сью, - и он с тяжелым сердцем покинул дом бабки.

He would fain have glanced into the school to see the room in which Sue's little figure had so glorified itself; but he checked his desire and went on.	Его так и подмывало заглянуть в школу -посмотреть комнату, где когда-то отличилась маленькая Сью, но он смирил в себе это желанней прошел мимо.
It being Sunday evening some villagers who had known him during his residence here were standing in a group in their best clothes.	Был воскресный вечер, крестьяне, знавшие его по той поре, что он жил здесь, стояли кучкой, разодетые в свой праздничные костюмы.
Jude was startled by a salute from one of them:	Джуд вздрогнул, когда один из них заговорил с ним:
"Ye've got there right enough, then!"	- Так, стало быть, вы все-таки попали туда!
Jude showed that he did not understand.	Лицо Джуда выразило недоумение.
"Why, to the seat of l'arning-the	- Ну, в этот центр науки,
'City of Light' you used to talk to us about as a little boy!	"Город Света", про который вы любили толковать нам мальчонкой.
Is it all you expected of it?"	Он что же, такой, как вы думали?
"Yes; more!" cried Jude.	- Даже лучше! - воскликнул Джуд.
"When I was there once for an hour I didn't see much in it for my part; auld crumbling buildings, half church, half almshouse, and not much going on at that."	- Как-то раз мне довелось побыть там с часок, только ничего особенного я там не углядел. Дома- старые развалюхи, не то церкви, не то богадельни, да и жизни никакой нету.
"You are wrong, John; there is more going on than meets the eye of a man walking through the streets.	- Вы не правы, Джон, там больше жизни, чем может заметить глаз прохожего.
It is a unique centre of thought and religion-the intellectual and spiritual granary of this country.	Это единственный в своем роде центр мысли и религии, сокровищница культуры, источник духовных сил страны.
All that silence and absence of goings-on is the stillness of infinite motion-the sleep of the spinning-top, to borrow the simile of a well-known writer."	Эта тишина и отсутствие суеты - на самом деле покой вечного движения или, если заимствовать сравнение у известного писателя, - кажущаяся неподвижность быстро вращающегося волчка.
"Oh, well, it med be all that, or it med not.	- Что ж, может, все это так, а может, и нет.
As I say, I didn't see nothing of it the hour or two I was there; so I went in and had a pot o' beer, and a penny loaf, and a ha'porth o' cheese, and waited till it was time to come along home.	Только я говорю, ничего я такого не заметил за тот час или два, что я пробыл там. Ну, что я тогда - зашел, спросил кружку пива, булку за пенни да полпорции сыру, посидел немного, а там и домой идти пора.
You've j'ined a college by this time, I suppose?"	Вы-то, небось, уж поступили в какой-нибудь колледж?
"Ah, no!" said Jude.	-Где там! - ответил Джуд.
"I am almost as far off that as ever."	- Колледж для меня сейчас почти так же недосягаем, как и прежде.
"How so?"	- Это как же так?
Jude slapped his pocket.	Джуд похлопал себя по карману.
"Just what we thought!	-Так мы и думали!

Such places be not for such as you-only for them with plenty o' money."	Эти места не про таких, как вы, а про тех, кто с толстым карманом.
"There you are wrong," said Jude, with some bitterness.	- А вот в этом вы ошибаетесь! - с горечью возразил Джуд.
"They are for such ones!"	- Они именно для таких, как я!
Still, the remark was sufficient to withdraw Jude's attention from the imaginative world he had lately inhabited, in which an abstract figure, more or less himself, was steeping his mind in a sublimation of the arts and sciences, and making his calling and election sure to a seat in the paradise of the learned.	Однако этого замечания было достаточно, чтобы отвлечь внимание Джуда от мира грез, в котором он последнее время витал и где некая абстрактная личность, более или менее тождественная с ним самим, возносилась в высокую сферу искусства и науки, считая себя призванной занять место в раю ученых.
He was set regarding his prospects in a cold northern light.	Он решил пересмотреть свои планы в трезвом свете дня.
He had lately felt that he could not quite satisfy himself in his Greek-in the Greek of the dramatists particularly.	Не так давно он почувствовал, что не управляется с греческим - в особенности с языком драматических произведений - так, как ему того бы хотелось.
So fatigued was he sometimes after his day's work that he could not maintain the critical attention necessary for thorough application.	Порою он до того выматывался за день работы, что терял ясность мысли, необходимую для серьезных занятий.
He felt that he wanted a coach-a friend at his elbow to tell him in a moment what sometimes would occupy him a weary month in extracting from unanticipative, clumsy books.	Ему не хватало наставника, близкого друга, который в единый миг объяснил бы ему то, на что иногда у него уходил месяц утомительного рысканья по толстым заумным книгам.
It was decidedly necessary to consider facts a little more closely than he had done of late.	Настало время более трезво оценить создавшееся положение.
What was the good, after all, of using up his spare hours in a vague labour called "private study" without giving an outlook on practicabilities?	В конце концов, что толку отдавать все свое свободное время сомнительному труду, именуемому "самостоятельными занятиями", не задумываясь над тем, сумеет ли он применить свои знания на практике.
"I ought to have thought of this before," he said, as he journeyed back.	"Мне следовало подумать об этом раньше, -размышлял он по дороге домой.
"It would have been better never to have embarked in the scheme at all than to do it without seeing clearly where I am going, or what I am aiming at... This hovering outside the walls of the colleges, as if expecting some arm to be stretched out from them to lift me inside, won't do!	- Не надо было браться за книги, не представив себе ясно, что ты ждешь от этих занятий, к чему стремишься... Что толку слоняться под стенами колледжей, словно надеясь, что кто-нибудь протянет тебе руку и введет тебя внутрь!
I must get special information."	Надо как следует все разузнать!"
The next week accordingly he sought it.	Со следующей же недели он начал наводить справки.

What at first seemed an opportunity occurred one afternoon when he saw an elderly gentleman, who had been pointed out as the head of a particular college, walking in the public path of a parklike enclosure near the spot at which Jude chanced to be sitting.	Удобный случай, как ему показалось, представился однажды под вечер: сидя в сквере, Джуд увидел проходившего по дорожке пожилого господина, главу одного из колледжей, как он узнал ранее.
The gentleman came nearer, and Jude looked anxiously at his face.	Господин подходил все ближе, и Джуд пытливо всматривался в его лицо.
It seemed benign, considerate, yet rather reserved.	Оно казалось благосклонным, понимающим, хотя и несколько замкнутым.
On second thoughts Jude felt that he could not go up and address him; but he was sufficiently influenced by the incident to think what a wise thing it would be for him to state his difficulties by letter to some of the best and most judicious of these old masters, and obtain their advice.	Пораздумав, Джуд решил, что для него невозможно так просто встать и подойти к нему, но эта встреча навела его на мысль, что он поступит разумно, если изложит свои затруднения в письме к лучшим и наиболее рассудительным из старых профессоров и попросит их совета.
During the next week or two he accordingly placed himself in such positions about the city as would afford him glimpses of several of the most distinguished among the provosts, wardens, and other heads of houses; and from those he ultimately selected five whose physiognomies seemed to say to him that they were appreciative and far-seeing men.	Последующие две недели он старался посещать такие районы города, где можно было увидеть наиболее известных ректоров и глав колледжей; из них он в конце концов остановился на пятерых - их лица казалось ему, говорили о том, что это люди умные и проницательные.
To these five he addressed letters, briefly stating his difficulties, and asking their opinion on his stranded situation.	Этим пятерым он и адресовал письма, кратко описав свои затруднения и спрашивая их совета, как ему быть.
When the letters were posted Jude mentally began to criticize them; he wished they had not been sent.	Едва письма были отправлены, как Джуд начал мысленно выискивать в них недостатки и уже жалел, что послал их.
"It is just one of those intrusive, vulgar, pushing, applications which are so common in these days," he thought.	"Вышло одно из тех бесцеремонных, вульгарных, докучливых прошений, каких много пищух в наши дни, - думал он.
"Why couldn't I know better than address utter strangers in such a way?	- Неужели нельзя было придумать ничего лучшего, чем лезть за советом к совершенно незнакомым людям?
I may be an impostor, an idle scamp, a man with a bad character, for all that they know to the contrary... Perhaps that's what I am!"	Я покажусь им наглецом, бездельником, темной личностью, если даже потом выяснится, что это не так... Но может, такой я и есть?"
Nevertheless, he found himself clinging to the hope of some reply as to his one last chance of redemption.	Тем не менее он цеплялся за надежду получить хоть какой-нибудь ответ, как за последнюю возможность вырваться на свободу.
He waited day after day, saying that it was perfectly absurd to expect, yet expecting.	Он ждал день за днем, убеждая себя, что ждать бессмысленно, и все-таки ждал.
While he waited he was suddenly stirred by news about Phillotson.	В это время до него дошла взбудоражившая его весть о Филотсоне.
Phillotson was giving up the school near Christminster, for a larger one further south, in Mid-Wessex.	Филотсон решил перейти из школы возле Кристминстера в другую, побольше, расположенную южнее, в Среднем Уэссексе.

What this meant; how it would affect his cousin; whether, as seemed possible, it was a practical move of the schoolmaster's towards a larger income, in view of a provision for two instead of one, he would not allow himself to say.	Что это означало? Как это затронет его кузину? А может, и даже весьма вероятно, учитель делает это из чисто практических соображений, ради большего жалованья, имея в виду, что ему придется содержать не одного себя, а двоих? На такой вопрос Джуд не смел себе ответить.
And the tender relations between Phillotson and the young girl of whom Jude was passionately enamoured effectually made it repugnant to Jude's tastes to apply to Phillotson for advice on his own scheme.	А нежные отношения между Филотсоном и девушкой, в которую Джуд был страстно влюблен, делали для него решительно невозможным просить у Филотсона совета по своему делу.
Meanwhile the academic dignitaries to whom Jude had written vouchsafed no answer, and the young man was thus thrown back entirely on himself, as formerly, with the added gloom of a weakened hope.	Между тем университетские особы, которым писал Джуд, не удостоили его ответом, и он, как и прежде, был полностью предоставлен самому себе, окутанный мраком угасающих надежд.
By indirect inquiries he soon perceived clearly what he had long uneasily suspected, that to qualify himself for certain open scholarships and exhibitions was the only brilliant course.	Косвенными расспросами он вскоре выведал, что, как он давно уже с беспокойством догадывался, для него выход один: проявить себя в каком-нибудь научном труде.
But to do this a good deal of coaching would be necessary, and much natural ability.	Но для этого надо много заниматься с учителем и к тому же иметь блестящие природные способности.
It was next to impossible that a man reading on his own system, however widely and thoroughly, even over the prolonged period of ten years, should be able to compete with those who had passed their lives under trained teachers and had worked to ordained lines.	Маловероятно, чтобы человек, учившийся по своей собственной системе, - пусть даже он читал много и серьезно в течение десяти лет, - мог соперничать с теми, кто всю жизнь занимался под руководством опытных учителей и вел работу в определенном направлении.
The other course, that of buying himself in, so to speak, seemed the only one really open to men like him, the difficulty being simply of a material kind.	Был и другой путь, единственно реальный для таких, как он, и он состоял в том, чтобы, если можно так выразиться, проехать в науку на деньгах; вся трудность тут была чисто материального свойства.
With the help of his information he began to reckon the extent of this material obstacle, and ascertained, to his dismay, that, at the rate at which, with the best of fortune, he would be able to save money, fifteen years must elapse before he could be in a position to forward testimonials to the head of a college and advance to a matriculation examination.	Наведя справки, он прикинул размеры этого материального препятствия и, к своему отчаянию, убедился, что если даже судьба улыбнется ему и он сможет откладывать деньги, пройдет пятнадцать лет, прежде чем он получит возможность представить свидетельство главе колледжа и держать вступительные экзамены.
The undertaking was hopeless.	Несбыточное дело!
He saw what a curious and cunning glamour the neighbourhood of the place had exercised over him.	Он понял, как искусно и коварно околдовала его близость города.
To get there and live there, to move among the churches and halls and become imbued with the genius loci, had seemed to his dreaming youth, as the spot shaped its charms to him from its halo on the horizon, the obvious and ideal thing to do.	Попасть туда, жить там, бродить среди церквей и колледжей, проникнуться в genius loci[7 - Дух места (лат.).] - все это ему, мечтательному юноше, казалось чем-то чрезвычайно важным и прекрасным, когда город манил его сиянием на горизонте.

"Let me only get there," he had said with the fatuousness of Crusoe over his big boat, "and the rest is but a matter of time and energy."	"Дайте мне только попасть туда, - сказал он с самодовольством Крузо, мастерящего свою большую лодку, - остальное будет делом времени и энергии".
It would have been far better for him in every way if he had never come within sight and sound of the delusive precincts, had gone to some busy commercial town with the sole object of making money by his wits, and thence surveyed his plan in true perspective.	Куда лучше во всех отношениях - было бы никогда не видеть и не слышать про это обманное место, а уехать в какой-нибудь оживленный торговый город с единственной целью зарабатывать деньги своей смекалкой и там уж строить более реальные планы.
Well, all that was clear to him amounted to this, that the whole scheme had burst up, like an iridescent soap-bubble, under the touch of a reasoned inquiry.	Во всяком случае, одно было ясно: вся его затея при трезвом рассмотрении лопнула, как мыльный пузырь.
He looked back at himself along the vista of his past years, and his thought was akin to Heine's:	Он оглянулся на вереницу прошедших лет и мысленно согласился с Гейне:
Above the youth's inspired and flashing eyes □ □ see the motley mocking fool's-cap rise!	Где юность мечет вдохновенный взгляд, □ ПЯ вижу пестрый шутовской наряд,
Fortunately he had not been allowed to bring his disappointment into his dear Sue's life by involving her in this collapse.	К счастью, ему не пришлось омрачить этим разочарованием жизнь его милой Сью, и он не стал посвящать ее в свою неудачу.
And the painful details of his awakening to a sense of his limitations should now be spared her as far as possible.	В дальнейшем он постарается не огорчать ее неприятными подробностями своего прозрения, четко обозначившего пределы его возможностей.
After all, she had only known a little part of the miserable struggle in which he had been engaged thus unequipped, poor, and unforeseeing.	Пусть ей будет известна лишь малая часть той жалкой борьбы, в которую он вступил безоружный, нищий и наивный.
He always remembered the appearance of the afternoon on which he awoke from his dream.	Он навсегда запомнил тот день, когда пробудился от грез.
Not quite knowing what to do with himself, he went up to an octagonal chamber in the lantern of a singularly built theatre that was set amidst this quaint and singular city.	Не зная, куда девать себя, он поднялся в восьмиугольную комнату в фонаре причудливого здания театра, выстроенного в центре этого странного и причудливого города.
It had windows all round, from which an outlook over the whole town and its edifices could be gained.	Со всех сторон были окна, из которых открывался вид на Кристминстер и его здания.
Jude's eyes swept all the views in succession, meditatively, mournfully, yet sturdily.	Джуд скользил взглядом по панораме города задумчиво, мрачно, но неотступно.
Those buildings and their associations and privileges were not for him.	Все эти здания и кварталы с их привилегиями не для него.
From the looming roof of the great library, into which he hardly ever had time to enter, his gaze travelled on to the varied spires, halls, gables, streets, chapels, gardens, quadrangles, which composed the ensemble of this unrivalled panorama.	С далекой крыши большой библиотеки, в которую ему некогда было ходить, взгляд его переходил на шпили, фронтоны колледжей, улицы, часовни, сады и квадратные дворы, составлявшие ансамбль этой непревзойденной панорамы.

He saw that his destiny lay not with these, but among the manual toilers in the shabby purlieu which he himself occupied, unrecognized as part of the city at all by its visitors and panegyrists, yet without whose denizens the hard readers could not read nor the high thinkers live.	Он видел, что будущее его не здесь, а с простыми тружениками из убогого предместья, где ютился он сам и которое посетители и панегиристы Кристминстера даже не признавали частью города, однако, не будь обитателей предместья, усердные книжники не смогли бы предаваться своим занятиям, а возвышенные мыслители -существовать.
He looked over the town into the country beyond, to the trees which screened her whose presence had at first been the support of his heart, and whose loss was now a maddening torture.	Он перевел взгляд с города на окрестности, туда, где деревья скрывали от него ту, чье присутствие поддерживало вначале бодрость его духа и чья потеря была для него пыткой, сводящей с ума.
But for this blow he might have borne with his fate.	Если бы не этот удар, он бы еще смирился с судьбой.
With Sue as companion he could have renounced his ambitions with a smile.	Он с легкостью отказался бы от своих честолюбивых замыслов, будь Сью рядом с ним.
Without her it was inevitable that the reaction from the long strain to which he had subjected himself should affect him disastrously.	Без нее реакция после длительного напряжения, на какое он сам себя обрек, несомненно, должна была вызвать роковые последствия.
Phillotson had no doubt passed through a similar intellectual disappointment to that which now enveloped him.	Должно быть, и Филотсон прошел через такое же духовное разочарование, какое постигло Джуда.
But the schoolmaster had been since blest with the consolation of sweet Sue, while for him there was no consoler.	Однако школьный учитель был уже вознагражден, найдя утешение в милой Сью, тогда как для Джуда утешения не было.
Descending to the streets, he went listlessly along till he arrived at an inn, and entered it.	Спустившись на улицу, он побрел куда глаза глядят и, оказавшись возле трактира, вошел в него.
Here he drank several glasses of beer in rapid succession, and when he came out it was night.	Выпил один за другим несколько стаканов пива, а когда вышел, уже настала ночь.
By the light of the flickering lamps he rambled home to supper, and had not long been sitting at table when his landlady brought up a letter that had just arrived for him.	При мерцающем свете фонарей он поплелся домой ужинать и только уселся за стол, как квартирная хозяйка принесла письмо, только что полученное на его имя.
She laid it down as if impressed with a sense of its possible importance, and on looking at it Jude perceived that it bore the embossed stamp of one of the colleges whose heads he had addressed.	Она положила письмо на стол, словно сознавая важность его для Джуда; взглянув на конверт, Джуд увидел рельефную печать одного из колледжей, главам который он писал.
"One-at last!" cried Jude.	- Наконец-то хоть одно! - воскликнул он.
The communication was brief, and not exactly what he had expected; though it really was from the master in person.	Письмо было короткое и не совсем такое, какое он ожидал, хотя и было, написано рукой самого ректора.
It ran thus:	Оно гласило:
Biblioll College.	"М-ру Дж. Фаули, каменщику. Библиолл-колледж.

Sir,-I have read your letter with interest; and, judging from your description of yourself as a working-man, I venture to think that you will have a much better chance of success in life by remaining in your own sphere and sticking to your trade than by adopting any other course.	Сэр, я с интересом прочел Ваше письмо по Вашему собственному признанию, Вы - рабочий, поэтому смею думать, что Вы добьетесь гораздо больших успехов, оставаясь верным своей среде и своей профессии, нежели избрав какой-либо иной путь.
That, therefore, is what I advise you to do.	Так и советую Вам поступить.
Yours faithfully, T.	С уважением Т.
Tetuphenay. To Mr. J. Fawley, Stone-mason.	Тетьюфиней".
This terribly sensible advice exasperated Jude.	Этот чудовищно разумный совет взбесил Джуда.
He had known all that before.	Все это он знал и раньше.
He knew it was true. Yet it seemed a hard slap after ten years of labour, and its effect upon him just now was to make him rise recklessly from the table, and, instead of reading as usual, to go downstairs and into the street.	И знал, что это верно, И все-таки это выглядело как грубая пощечина после десяти лет тяжелого труда и так глубоко поразило его в ту минуту, что он порывисто вскочил из-за стола и вместо того, чтобы засесть за чтение, как обычно, спустился вниз и выскочил на улицу.
He stood at a bar and tossed off two or three glasses, then unconsciously sauntered along till he came to a spot called The Fourway s in the middle of the city, gazing abstractedly at the groups of people like one in a trance, till, coming to himself, he began talking to the policeman fixed there.	Зайдя в трактир, он один за другим опрокинул в себя три стакана спиртного, а потом двинулся наугад по улицам и так дошел до площади в центре города под названием Перекресток Четырех Дорог. Тут он, все еще не в себе, бессмысленно уставился на группы прохожих, потом очнулся и заговорил с полисменом, стоявшим на посту.
That officer yawned, stretched out his elbows, elevated himself an inch and a half on the balls of his toes, smiled, and looking humorously at Jude, said,	Полисмен зевнул, потянулся, приподнялся на носках и, поглядев с усмешкой на Джуда, спросил:
"You've had a wet, young man."	- Упились, молодой человек?
"No; I've only begun," he replied cynically.	- Нет еще, только начал, - ответил Джуд, не смутившись.
Whatever his wetness, his brains were dry enough.	Несмотря на выпитое, голова у него была ясная.
He only heard in part the policeman's further remarks, having fallen into thought on what struggling people like himself had stood at that crossway, whom nobody ever thought of now.	Он уже почти не слушал, что говорил ему еще полисмен, так как задумался о людях, некогда останавливавшихся на этом Перекрестке, которые, подобно ему, пытались пробиться в жизни и о которых теперь никто уже не помнит.
It had more history than the oldest college in the city.	История этого места была куда богаче истории старейшего из колледжей города.
It was literally teeming, stratified, with the shades of human groups, who had met there for tragedy, comedy, farce; real enactments of the intensest kind.	Перекресток буквально кишел тенями людей, поколение за поколением сходившихся здесь для участия в трагедии, комедии или фарсе, какие разыгрывались в самой жизни.

At Fourways men had stood and talked of Napoleon, the loss of America, the execution of King Charles, the burning of the Martyrs, the Crusades, the Norman Conquest, possibly of the arrival of Caesar.	Люди собирались на Перекрестке, чтобы поговорить о Наполеоне, о независимости Америки, о казни короля Карла, о сожжении мучеников, о крестовых походах, о победе норманнов, а быть может, и о высадке Цезаря.
Here the two sexes had met for loving, hating, coupling, parting; had waited, had suffered, for each other; had triumphed over each other; cursed each other in jealousy, blessed each other in forgiveness.	Представители двух полов встречались здесь, чтобы любить, ненавидеть, соединять свои судьбы и расставаться; здесь они ждали, страдали, торжествовали друг над другом, проклинали друг друга в минуту ревности, благословляли в минуту прощения.
He began to see that the town life was a book of humanity infinitely more palpitating, varied, and compendious than the gown life.	Он начал понимать, что жизнь города представляет собою куда более волнующую, пеструю и богатую книгу человеческих судеб, чем жизнь колледжей.
These struggling men and women before him were the reality of Christminster, though they knew little of Christ or Minster.	Эти мужчины и женщины, которых он видел своим мысленным взором, и были подлинным Кристминстером, хотя они мало что знали о Христе и соборе[8 - Здесь игра слов: Крист (Christ) - Христос (англ.), Минстер; (Minster) -кафедральный собор (англ.).].
That was one of the humours of things.	Такова ирония жизни!
The floating population of students and teachers, who did know both in a way, were not Christminster in a local sense at all.	А постоянно меняющееся население из профессоров и студентов, которые знали и о Христе и о соборе, кристминстерцами, собственно, и не было.
He looked at his watch, and, in pursuit of this idea, he went on till he came to a public hall, where a promenade concert was in progress.	Он взглянул на часы и, продолжая размышлять в том же духе, дошел так до увеселительного заведения, где давался концерт-променад.
Jude entered, and found the room full of shop youths and girls, soldiers, apprentices, boys of eleven smoking cigarettes, and light women of the more respectable and amateur class.	Войдя, Джуд увидел зал, битком набитый молодыми приказчиками и продавщицами, солдатами, подмастерьями, одиннадцатилетними мальчишками с сигаретами во рту и женщинами легкого поведения из почтенного разряда тех, что занимаются своим искусством исключительно из любви к нему.
He had tapped the real Christminster life.	Вот где была жизнь подлинного Кристминстера!
A band was playing, and the crowd walked about and jostled each other, and every now and then a man got upon a platform and sang a comic song.	Играл оркестр, публика разгуливала в толчее по залу, а на эстраде один за другим сменялись певцы, исполнявшие веселые песенки.
The spirit of Sue seemed to hover round him and prevent his flirting and drinking with the frolicsome girls who made advances-wistful to gain a little joy.	Однако над ним словно витал дух Сью, не позволяя ему любезничать и пить с бойкими девицами, которые заигрывали с ним, желая урвать от жизни немного радости.
At ten o'clock he came away, choosing a circuitous route homeward to pass the gates of the college whose head had just sent him the note.	В десять он ушел; он направился домой окольным путем, чтобы пройти мимо ворот колледжа, глава которого ответил ему.

The gates were shut, and, by an impulse, he took from his pocket the lump of chalk which as a workman he usually carried there, and wrote along the walname = "note"	Ворота были заперты, и неожиданно для себя самого Джуд достал из кармана кусок мела, который по роду занятий всегда носил с собой, и написал на стене:
"I have understanding as well as you; I am not inferior to you: yea, who knoweth not such things as these?"-Job xii. 3.	"И у меня есть сердце, как у вас; не ниже я вас; и кто не знает того же?" (Иов, XII, 3).
VII	VII
The stroke of scorn relieved his mind, and the next morning he laughed at his self-conceit.	Дав выход своему презрению, он облегчил душу и на другое утро сам посмеялся над своей гордыней.
But the laugh was not a healthy one.	Но невеселый это был смех.
He re-read the letter from the master, and the wisdom in its lines, which had at first exasperated him, chilled and depressed him now.	Он перечитал письмо ректора, и мудрость строк, вызвавшая у него сначала ярость, повергла его в тоску и уныние.
He saw himself as a fool indeed.	Надо же было быть таким глупцом!
Deprived of the objects of both intellect and emotion, he could not proceed to his work.	Потеряв цель в жизни - и в духовной и в личной, он никак не мог взяться за работу.
Whenever he felt reconciled to his fate as a student, there came to disturb his calm his hopeless relations with Sue.	Едва он смирялся с тем, что ему не суждено стать студентом, как покой его нарушали размышления о его безнадежной любви к Сью.
That the one affined soul he had ever met was lost to him through his marriage returned upon him with cruel persistency, till, unable to bear it longer, he again rushed for distraction to the real Christminster life.	Мысль о том, что единственную родственную душу, которая повстречалась на его пути, он потерял из-за своей женитьбы, преследовала его с такой мучительной неотступностью, что, не в силах больше ее выносить, он снова кинулся искать утешения в жизни подлинного Кристминстера.
He now sought it out in an obscure and low-ceiled tavern up a court which was well known to certain worthies of the place, and in brighter times would have interested him simply by its quaintness.	На этот раз он нашел его в мрачной, с низким потолком таверне, которая была широко известна среди местных знатоков и в лучшие времена привлекла бы его лишь своей необычностью.
Here he sat more or less all the day, convinced that he was at bottom a vicious character, of whom it was hopeless to expect anything.	Он просидел здесь почти весь день, убеждая себя, что он человек порочный и ждать от него больше нечего.
In the evening the frequenters of the house dropped in one by one, Jude still retaining his seat in the corner, though his money was all spent, and he had not eaten anything the whole day except a biscuit.	К вечеру один за другим начали появляться завсегдатаи, а Джуд все сидел и сидел в углу, хотя денег у него уже не оставалось и за целый день он съел лишь одно печенье.
He surveyed his gathering companions with all the equanimity and philosophy of a man who has been drinking long and slowly, and made friends with severaname = "note" to wit, Tinker Taylor, a decayed church-ironmonger who appeared to have been of a religious turn in earlier years, but was somewhat blasphemous now; also a red-nosed auctioneer; also two Gothic masons like himself, called Uncle Jim and Uncle Joe.	Он созерцал собирающихся с философским спокойствием заядлого пьяницы, который успел уже завести здесь дружков, а именно: Оловянного Тэйлора, разорившегося торговца церковной утварью, который в начале своей карьеры был, как видно, набожным человеком, а теперь богохульствовал чуть ли не на каждом слове; красноносого аукциониста и двух таких же, как он сам, каменщиков, мастеров по готической резьбе, которых звали дядюшка Джим и дядюшка Джо.

There were present, too, some clerks, and a gown-and surplice-maker's assistant; two ladies who sported moral characters of various depths of shade, according to their company, nicknamed	Еще сидели там несколько клерков, ученик портного по мантиям и стихарям, две особы, менявшие степень своей добродетели в зависимости от того, с кем водили компанию, одна по кличке
"Bower o' Bliss" and	"Приют Наслаждения" другая -
"Freckles"; some horsey men "in the know" of betting circles; a travelling actor from the theatre, and two devil-may-care young men who proved to be gownless undergraduates; they had slipped in by stealth to meet a man about bull-pups, and stayed to drink and smoke short pipes with the racing gents aforesaid, looking at their watches every now and then.	"Веснушка"; несколько любителей скачек, которые были в курсе всех событий на ипподроме, заезжий актер и два бесшабашных молодых человека которые оказались студентами последнего курса и мантий еще не носили. Они пробрались сюда тайком чтобы переговорить кое с кем о породистых щенках, и теперь курили короткие трубки и пили с упомянутыми любителями скачек, то и дело посматривая на часы.
The conversation waxed general.	Разговор стал общим.
Christminster society was criticized, the dons, magistrates, and other people in authority being sincerely pitied for their shortcomings, while opinions on how they ought to conduct themselves and their affairs to be properly respected, were exchanged in a large-minded and disinterested manner.	Разбирали по косточкам кристминстерское общество, выражали сожаление о недостатках донов, членов городского магистрата и прочих власть имущих и при этом широко и беспристрастно обсуждали, как бы им следовало вести себя и свои дела, чтобы заслужить уважение.
Jude Fawley, with the self-conceit, effrontery, and aplomb of a strong-brained fellow in liquor, threw in his remarks somewhat peremptorily; and his aims having been what they were for so many years, everything the others said turned upon his tongue, by a sort of mechanical craze, to the subject of scholarship and study, the extent of his own learning being dwelt upon with an insistence that would have appeared pitiable to himself in his sane hours.	Джуд Фаули с заносчивостью и апломбом неглупого; но подвыпившего человека то и дело вставлял свои замечания; он столько лет преследовал одну цель, что, о чем бы ни говорили другие, он с одержимостью маньяка сводил все к разговору об учености и науках, причем свои собственные познания подчеркивал с настойчивостью, которой в трезвом состоянии сам устыдился бы.
"I don't care a damn," he was saying, "for any provost, warden, principal, fellow, or cursed master of arts in the university!	- А мне наплевать на всех этих провостов, уорденов, ректоров и университетских магистров искусств, будь они неладны! - гремел он.
What I know is that I'd lick 'em on their own ground if they'd give me a chance, and show 'em a few things they are not up to yet!"	- Подвернись только случай, уж я бы посадил их на место, я бы показал им, что они еще до многого не доросли!
"Hear, hear!" said the undergraduates from the corner, where they were talking privately about the pups.	- Нет, вы только послушайте, что он говорит! -закричали из своего угла студенты, которые толковали между собой о породистых щенках.
"You always was fond o' books, I've heard," said Tinker Taylor, "and I don't doubt what you state.	- Ты, я слыхал, всегда любил книги, - вставил Оловянный Тэйлор. - И что до меня, то я тебе верю.
Now with me 'twas different.	А вот сам я думал иначе.
I always saw there was more to be learnt outside a book than in; and I took my steps accordingly, or I shouldn't have been the man I am."	Я считал, что из жизни научишься большему, чем из книг. Так я и действовал, а то никогда не добился бы своего.

"You aim at the Church, I believe?" said Uncle Joe.	- Ты как будто метишь в церковники? - спросил Джуда дядюшка Джо.
"If you are such a scholar as to pitch yer hopes so high as that, why not give us a specimen of your scholarship?	- Что ж, ежели ты такой ученый и норовишь взлететь так высоко, покажи нам свою ученость!
Canst say the Creed in Latin, man?	Можешь ты, к примеру, прочесть символ веры по-латыни?
That was how they once put it to a chap down in my country."	У нас так вот одного парня взяли и проверили.
"I should think so!" said Jude haughtily.	- Ещё бы! - высокомерно ответил Джуд.
"Not he!	- Куда ему!
Like his conceit!" screamed one of the ladies.	Задается! - взвизгнула Приют Наслаждения.
"Just you shut up, Bower o' Bliss!" said one of the undergraduates.	- Заткнись, ты! - прикрикнул один из студентов.
"Silence!"	- Тише!
He drank off the spirits in his tumbler, rapped with it on the counter, and announced, "The gentleman in the corner is going to rehearse the Articles of his Belief, in the Latin tongue, for the edification of the company."	- Он опрокинул в себя свой стакан, постучал им по стойке и объявил: - Сейчас джентльмен в углу прочтет в назидание публике символ веры по-латыни.
"I won't!" said Jude.	- Нет, - заявил Джуд.
"Yes-have a try!" said the surplice-maker.	- Ну, попробуй! - попросил портновский подмастерье.
"You can't!" said Uncle Joe.	- Ага, не можешь! - сказал дядюшка Джо.
"Yes, he can!" said Tinker Taylor.	- Да нет, может! - сказал Оловянный Тэйлор.
"I'll swear I can!" said Jude.	- Могу, черт вас подери! - воскликнул Джуд.
"Well, come now, stand me a small Scotch cold, and I'll do it straight off."	- Ну ладно, поставьте мне стакан шотландского, тогда прочту.
"That's a fair offer," said the undergraduate, throwing down the money for the whisky.	- Справедливое требование, - сказал студент и бросил на стойку деньги.
The barmaid concocted the mixture with the bearing of a person compelled to live amongst animals of an inferior species, and the glass was handed across to Jude, who, having drunk the contents, stood up and began rhetorically, without hesitation:	С видом человека, который вынужден жить среди существ низшего порядка, буфетчица приготовила смесь, и стакан был вручен Джуду, он осушил его, поднялся и начал торжественно без, запинки:
"Credo in unum Deum, Patrem omnipotentem, Factorem coeli et terrae, visibilium omnium et invisibilium."	- "Creda in unum Deum, Patrem omnipotentem, Factorem coeli et terirae, visibilium omnium et invisibilium."[9 - Верую во единого бога отца, вседержителя, творца неба и земли, видимым же всем и невидимым (лат.).]
"Good!	- Прекрасно!
Excellent Latin!" cried one of the undergraduates, who, however, had not the slightest conception of a single word.	Отличная латынь! - крикнул один из студентов, хотя не понял ни слова.

A silence reigned among the rest in the bar, and the maid stood still, Jude's voice echoing sonorously into the inner parlour, where the landlord was dozing, and bringing him out to see what was going on.	Остальные находившиеся в трактире хранили молчание, и даже буфетчица застыла на месте, словно умерла. Звучный голос Джуда долетел до хозяина, дремавшего во внутренних покоях, и он вышел посмотреть, что здесь происходит.
Jude had declaimed steadily ahead, and was continuing:	А Джуд продолжал уверенно читать дальше:
"Crucifixus etiam pro nobis: sub Pontio Pilato passus, et sepultus est.	- "Crucifixus etiam pro nobis: sub Pontio Pilato passus, et sepultus est.
Et resurrexit tertia die, secundum Scripturas."	Et resurrexit tertia die, secundum Scripturas."[10 -Распятого же за ны при Понтийстем Пилате, и страдавша и погребенна. И воскресшего в третий день по Писанием (лат.).]
"That's the Nicene," sneered the second undergraduate.	- Это никейский, - ухмыльнулся второй студент.
"And we wanted the Apostles'!"	- А мы хотели апостольский.
"You didn't say so!	- Вы этого не сказали!
And every fool knows, except you, that the Nicene is the most historic creed!"	А потом, всякий дурак знает? что только никейский символ исторически верен!
"Let un go on, let un go on!" said the auctioneer.	- Пусть читает дальше! Пусть дальше читает! -крикнул аукционист.
But Jude's mind seemed to grow confused soon, and he could not get on.	Но в голове у Джуда все перемешалось, и он не мог продолжать.
He put his hand to his forehead, and his face assumed an expression of pain.	Он схватился рукой за лоб, и на лице его появилось выражение боли.
"Give him another glass-then he'll fetch up and get through it," said Tinker Taylor.	- Дать ему еще стаканчик, чтобы он оправился и дочитал до конца, - предложил Оловянный Тэйлор.
Somebody threw down threepence, the glass was handed, Jude stretched out his arm for it without looking, and having swallowed the liquor, went on in a moment in a revived voice, raising it as he neared the end with the manner of a priest leading a congregation:	Кто-то бросил три пенса, и стакан был подан. Джуд, не глядя, взял его, выпил залпом и через секунду продолжал с новой силой, к концу повысив голос, как это делает священник, обращаясь к своей пастве:
"Et in Spiritum Sanctum, Dominum et vivificantem, qui ex Patre Filioque procedit.	- "Et in Spiritum Sanctum, Dominum et vivificantem, qui ex Patre Filioque procedit.
Qui cum Patre et Filio simul adoratur et conglorificatur.	Qui cum Patre et Filio simul adoratur et conglorificatur.
Qui locutus est per prophetas.	Qui locurus est per prophetas.
"Et unam Catholicam et Apostolicam Ecclesiam.	Et imam Catholicam et Apostolicam Ecclesiam.
Confiteor unum Baptisma in remissionem peccatorum.	Confiteor unum Baptisma in remissionem peccatorum.
Et exspecto Resurrectionem mortuorum.	Et expecto Resurrectionem mortuorum.
Et vitam venturi saeculi.	Et vitam venturi saeculi.

Amen."	Amen. "[11 - И в духа святаго, господа животворящего, иже от отца и сына исходящего, иже с отцем и сыном спокланяема и сславима, глаголавшаго пророки. Во единую соборную и апостольскую церковь. Исповедую едина крещение во оставление грехов. Чаю воскресения мертвых. И жизни будущего века. Аминь (лат.).]
"Well done!" said several, enjoying the last word, as being the first and only one they had recognized.	- Вот здорово! - воскликнули некоторые, обрадовавшись последнему слову -единственному, какое они поняли.
Then Jude seemed to shake the fumes from his brain, as he stared round upon them.	Тут весь хмель с Джуда словно рукой сняло, и он обвел всех взглядом.
"You pack of fools!" he cried.	- Вы стадо болванов! - воскликнул он.
"Which one of you knows whether I have said it or no?	- Ну скажите, кто из вас понял, что я прочел?
It might have been the Ratcatcher's Daughter in double Dutch for all that your besotted heads can tell!	Может, это была "Дочь крысолова" на тарабарском языке, дурьи вы головы!
See what I have brought myself to-the crew I have come among!"	Подумать только, до чего я докатился, - связаться с такой компанией!
The landlord, who had already had his license endorsed for harbouring queer characters, feared a riot, and came outside the counter; but Jude, in his sudden flash of reason, had turned in disgust and left the scene, the door slamming with a dull thud behind him.	Хозяин, у которого уже отбирали патент за укрывательство темных личностей, испугался скандала и вышел из-за стойки, но Джуд, словно на него вдруг нашло просветление, с отвращением повернулся и вышел из трактира. Дверь с глухим стуком захлопнулась за ним.
He hastened down the lane and round into the straight broad street, which he followed till it merged in the highway, and all sound of his late companions had been left behind. Onward he still went, under the influence of a childlike yearning for the one being in the world to whom it seemed possible to fly-an unreasoning desire, whose ill judgement was not apparent to him now.	Он быстро зашагал по переулку и свернул на широкую прямую улицу, которая вывела его на проезжую дорогу. Шум и крики его недавних собутыльников остались далеко позади, а он шагал все дальше и дальше, гонимый тоской по единственному в мире существу, у которого наивно думал найти сейчас прибежище, -безотчетное желание, всю тщету которого он тогда не сознавал.
In the course of an hour, when it was between ten and eleven o'clock, he entered the village of Lumsdon, and reaching the cottage, saw that a light was burning in a downstairs room, which he assumed, rightly as it happened, to be hers.	Через час, между десятью и одиннадцатью, он добрался до деревни Ламсдон, и когда подошел к ее дому, то увидел в одной из комнат нижнего этажа свет. Он решил, что это ее комната, и случайно угадал.
Jude stepped close to the wall, and tapped with his finger on the pane, saying impatiently,	Джуд вплотную подошел к стене, постучал пальцем в окно и нетерпеливо позвал:
"Sue, Sue!"	-Сью! Сью!
She must have recognized his voice, for the light disappeared from the apartment, and in a second or two the door was unlocked and opened, and Sue appeared with a candle in her hand.	Должно быть, она узнала его голос, потому что свет в комнате исчез, а через несколько секунд щелкнул замок, открылась дверь и на пороге появилась Сью со свечою в руке.
"Is it Jude?	- Неужели это Джуд?
Yes, it is!	Да, это он!

My dear, dear cousin, what's the matter?"	Мой милый, милый брат, что случилось?
"Oh, I am-I couldn't help coming, Sue!" said he, sinking down upon the doorstep.	- О, я... я не мог не прийти, Сью! - проговорил он, опускаясь на порог.
"I am so wicked, Sue-my heart is nearly broken, and I could not bear my life as it was!	- Я такой скверный, Сью... сердце мое разбито, и я не мог вынести такой жизни!
So I have been drinking, and blaspheming, or next door to it, and saying holy things in disreputable quarters-repeating in idle bravado words which ought never to be uttered but reverently!	Я запил и богохульствовал или почти богохульствовал, я произносил святые слова в непотребном месте - повторял ради пустой похвальбы слова, которые надо произносить не иначе, как с благоговением.
Oh, do anything with me, Sue-kill me-I don't care!	Поступай со мной как хочешь, Сью, - убей меня, мне все равно!
Only don't hate me and despise me like all the rest of the world!"	Только не питай ко мне ненависти и не презирай, как все остальные!
"You are ill, poor dear!	- Бедный мой, ты болен!
No, I won't despise you; of course I won't!	Нет, я не буду тебя презирать, ну конечно, нет!
Come in and rest, and let me see what I can do for you.	Входи и отдыхай, я сделаю для тебя все, что могу.
Now lean on me, and don't mind."	Ну, обопрись же на меня, не бойся.
With one hand holding the candle and the other supporting him, she led him indoors, and placed him in the only easy chair the meagrely furnished house afforded, stretching his feet upon another, and pulling off his boots.	Держа в одной руке свечу, а другой поддерживая Джуда, она ввела его в дом и усадила в кресло, подставила ему под ноги стул и сняла с него башмаки.
Jude, now getting towards his sober senses, could only say, "Dear, dear Sue!" in a voice broken by grief and contrition.	Джуд мало-помалу приходил в себя и только повторял голосом, полным горя и раскаяния: "Милая, милая Сью!"
She asked him if he wanted anything to eat, but he shook his head.	Она спросила, не голоден ли он, но Джуд отрицательно покачал головой.
Then telling him to go to sleep, and that she would come down early in the morning and get him some breakfast, she bade him good-night and ascended the stairs.	Затем, посоветовав ему уснуть и пообещав прийти завтра утром пораньше и приготовить для него завтрак, она пожелала ему доброй ночи и поднялась наверх.
Almost immediately he fell into a heavy slumber, and did not wake till dawn.	Он почти сразу впал в тяжелый сон и проснулся только на рассвете.
At first he did not know where he was, but by degrees his situation cleared to him, and he beheld it in all the ghastliness of a right mind.	Сначала он не мог сообразить, где находится, но постепенно мысли его прояснились, и он со всей отчетливостью осознал ужас своего положения.
She knew the worst of him-the very worst.	Она узнала его с плохой стороны - с самой худшей.
How could he face her now?	Как он теперь поглядит ей в глаза?
She would soon be coming down to see about breakfast, as she had said, and there would he be in all his shame confronting her.	Скоро она спустится, чтобы хлопотать о завтраке, как обещала, и он, опозоренный, встанет ей навстречу?

He could not bear the thought, and softly drawing on his boots, and taking his hat from the nail on which she had hung it, he slipped noiselessly out of the house.	Нет, этого он вынести не мог. Потихоньку надев башмаки и сняв шляпу с гвоздя, куда она ее накануне повесила, он бесшумно выскользнул из дома.
His fixed idea was to get away to some obscure spot and hide, and perhaps pray; and the only spot which occurred to him was Marygreen.	Ему хотелось забраться в какое-нибудь укромное место, спрятаться и, быть может, помолиться; единственное место, о котором он вспомнил, была деревня Мэригрин.
He called at his lodging in Christminster, where he found awaiting him a note of dismissal from his employer; and having packed up he turned his back upon the city that had been such a thorn in his side, and struck southward into Wessex.	Он заглянул на свою квартиру в Кристминстере и нашел там записку от хозяина с отказом от места. Тогда он собрал вещи и распрощался с городом, доставившим ему столько разочарований, взяв путь на юг, в Уэссекс.
He had no money left in his pocket, his small savings, deposited at one of the banks in Christminster, having fortunately been left untouched.	Денег у него в кармане не оказалось; свои незначительные сбережения он, к счастью, поместил в один из кристминстерских банков, и они остались нетронутыми.
To get to Marygreen, therefore, his only course was walking; and the distance being nearly twenty miles, he had ample time to complete on the way the sobering process begun in him.	Поэтому добраться до Мэригрин он мог только пешком, а так как дорога туда была неблизкая, что-то около двадцати миль, у него было достаточно времени, чтобы окончательно протрезветь.
At some hour of the evening he reached Alfredston.	К вечеру он дошел до Элфредстона.
Here he pawned his waistcoat, and having gone out of the town a mile or two, slept under a rick that night.	Здесь он заложил свой жилет и, отойдя мили на две от города, заночевал под стогом сена.
At dawn he rose, shook off the hayseeds and stems from his clothes, and started again, breasting the long white road up the hill to the downs, which had been visible to him a long way off, and passing the milestone at the top, whereon he had carved his hopes years ago.	На рассвете он встал, вытряс из одежду сенную труху и пошел дальше, вверх по длинной белой дороге к меловым холмам, которые маячили далеко впереди, мимо придорожного столба, которому несколько лет тому назад он вверил свои надежды.
He reached the ancient hamlet while the people were at breakfast.	В старую деревушку Мэригрин он попал в час завтрака.
Weary and mud-bespattered, but quite possessed of his ordinary clearness of brain, he sat down by the well, thinking as he did so what a poor Christ he made.	Усталый и запыленный, зато с совершенно ясной головой, он присел у колодца и подумал о том, какую жалкую пародию на Христа он собой представляет.
Seeing a trough of water near he bathed his face, and went on to the cottage of his great-aunt, whom he found breakfasting in bed, attended by the woman who lived with her.	Заметив рядом колоду с водой, он умылся и направился к домику своей старой бабки. Он застал ее за завтраком в постели, а прислуживала ей женщина, которая жила у нее.
"What-out o' work?" asked his relative, regarding him through eyes sunken deep, under lids heavy as pot-covers, no other cause for his tumbled appearance suggesting itself to one whose whole life had been a struggle with material things.	- Что, остался без работы? - спросила родственница, рассматривая его глубоко запавшими глазами, прикрытыми тяжелыми, словно крышки от горшков, веками; другой причины, объясняющей его убитый вид, не могла найти та, чья жизнь была постоянной борьбой с материальными невзгодами.
"Yes," said Jude heavily.	- Да, - мрачно ответил Джуд.

"I think I must have a little rest."	- Мне думается, я должен немного отдохнуть.
Refreshed by some breakfast, he went up to his old room and lay down in his shirt-sleeves, after the manner of the artizan.	Подкрепившись завтраком, он поднялся в свою прежнюю комнату и лег, по рабочей привычке не раздеваясь, только сняв куртку.
He fell asleep for a short while, and when he awoke it was as if he had awakened in hell.	Он проспал недолго и проснулся словно в аду.
It was hell-"the hell of conscious failure," both in ambition and in love.	И то действительно был ад - ад от сознания, что все рухнуло, и честолюбивые планы, и любовь.
He thought of that previous abyss into which he had fallen before leaving this part of the country; the deepest deep he had supposed it then; but it was not so deep as this.	Он вспомнил о той пропасти, в которую пал перед тем как покинуть эти места; она казалась ему тогда бездонной, однако теперешняя была глубже.
That had been the breaking in of the outer bulwarks of his hope: this was of his second line.	Тогда были разбиты наружные бастионы его надежд, теперь же была прорвана и вторая линия.
If he had been a woman he must have screamed under the nervous tension which he was now undergoing.	Будь он женщиной, он бы разрыдался от огромного нервного напряжения.
But that relief being denied to his virility, he clenched his teeth in misery, bringing lines about his mouth like those in the Laocoön, and corrugations between his brows.	Но его мужское достоинство отвергало такое облегчение, он лишь крепче стиснул зубы, и вокруг рта у него легли складки, - совсем как у Лаокоона, - а между бровей появились морщины.
A mournful wind blew through the trees, and sounded in the chimney like the pedal notes of an organ.	Ветер раскачивал деревья и печально гудел в камине, словно басы органа.
Each ivy leaf overgrowing the wall of the churchless church-yard hard by, now abandoned, pecked its neighbour smartly, and the vane on the new Victorian-Gothic church in the new spot had already begun to creak.	Листочки плюща, увившего ограду расположенного по соседству заброшенного кладбища без церкви, больно клевали друг друга, скрипел флюгер новой церкви в стиле викторианской готики, построенной на новом месте.
Yet apparently it was not always the outdoor wind that made the deep murmurs; it was a voice.	Но слышалось еще среди всех этих звуков какое-то глухое бормотанье, непохожее на ветер. Это был голос.
He guessed its origin in a moment or two; the curate was praying with his aunt in the adjoining room.	Джуд сразу догадался, в чем дело: в нижней комнате вместе с бабкой молился помощник священника.
He remembered her speaking of him.	Джуд вспомнил: бабушка говорила, что он должен прийти.
Presently the sounds ceased, and a step seemed to cross the landing.	Но вот голоса стихли, и на лестнице послышались шаги.
Jude sat up, and shouted	Джуд приподнялся и крикнул:
"Hoi!"	- Постойте!
The step made for his door, which was open, and a man looked in.	Шаги направились к его двери, которая была открыта, и в комнату заглянул человек.
It was a young clergyman.	Это был молодой священник.
"I think you are Mr. Highridge," said Jude.	- Вы, наверное, мистер Хайридж? - сказал Джуд.
"My aunt has mentioned you more than once.	- Моя бабушка часто говорила о вас.

Well, here I am, just come home; a fellow gone to the bad; though I had the best intentions in the world at one time.	Ну а я вот только что вернулся домой, что называется, докатился, хотя когда-то у меня были самые лучшие намерения.
Now I am melancholy mad, what with drinking and one thing and another."	А теперь - черная меланхолия, да вдобавок пьянство и всякое такое...
Slowly Jude unfolded to the curate his late plans and movements, by an unconscious bias dwelling less upon the intellectual and ambitious side of his dream, and more upon the theological, though this had, up till now, been merely a portion of the general plan of advancement.	Джуд понемногу раскрыл перед молодым священником свои прежние планы и что он делал для их осуществления, но, сам того не замечая, он больше говорил о своих честолюбивых замыслах, чем о проблемах теологии, хотя честолюбие было ему менее всего свойственно.
"Now I know I have been a fool, and that folly is with me," added Jude in conclusion.	- Теперь-то я вижу, какого я свалял дурака, сам во всем виноват, - добавил он в заключение.
"And I don't regret the collapse of my university hopes one jot.	- Но я ничуть не жалею, что рухнули мои надежды на поступление в университет.
I wouldn't begin again if I were sure to succeed.	И не начал бы все сначала, даже если успех был бы мне обеспечен.
I don't care for social success any more at all.	Мирской успех меня больше не интересует.
But I do feel I should like to do some good thing; and I bitterly regret the Church, and the loss of my chance of being her ordained minister."	Но я чувствую в себе желание делать что-то доброе и горько сожалею о церкви, о том, что потерял возможность стать ее служителем.
The curate, who was a new man to this neighbourhood, had grown deeply interested, and at last he said:	Молодой священник, человек в этих краях новый, был глубоко тронут и под конец сказал:
"If you feel a real call to the ministry, and I won't say from your conversation that you do not, for it is that of a thoughtful and educated man, you might enter the Church as a licentiate.	- Если вы действительно чувствуете призвание служить богу, - а на основании нашей беседы я не стал бы утверждать обратное, ибо вы рассуждаете как человек разумный и образованный, - то вы могли бы приобщиться к церкви в качестве лиценциата.
Only you must make up your mind to avoid strong drink."	Но вы должны решительно покончить с питьем.
"I could avoid that easily enough, if I had any kind of hope to support me!"	- Это далось бы мне легко, если бы только меня поддерживала хоть какая-нибудь надежда.
Part Third	ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
AT MELCHESTER	В МЕЛЧЕСТЕРЕ
"For there was no other girl, O bridegroom, like her!"	И не было девушки, подобной ей. О жених!
Sappho (H.	Сафо (Г.-Т.
T. Wharton)	Уортон)[12 - Сафо в переводе на английский язык Г.-Т. Уортона.]
I	I
It was a new idea-the ecclesiastical and altruistic life as distinct from the intellectual and emulative life.	Это была новая идея - посвятить себя жизни духовной и альтруистической, столь отличной от жизни мыслителя и честолюбца.

A man could preach and do good to his fellow-creatures without taking double-firsts in the schools of Christminster, or having anything but ordinary knowledge.	Человек может читать проповеди и делать добро ближним и без диплома об окончаний кристминстерского университета по двум специальностям, а приобретя лишь самые элементарные познания.
The old fancy which had led on to the culminating vision of the bishopric had not been an ethical or theological enthusiasm at all, but a mundane ambition masquerading in a surplice.	Былое увлечение Джуда, рисовавшего себя в самых смелых своих мечтах епископом, было продиктовано - не нравственным или религиозным порывом, а скорее, мирским честолюбием, облаченным в стихарь.
He feared that his whole scheme had degenerated to, even though it might not have originated in, a social unrest which had no foundation in the nobler instincts; which was purely an artificial product of civilization.	Он сильно подозревал, что его план если и не был таким первоначально, то, во всяком случае, выродился в тот вид всеобщего беспокойства, которое не имело ничего общего с благородными побуждениями и было всего лишь искусственным продуктом цивилизации.
There were thousands of young men on the same self-seeking track at the present moment.	В наше время тысячи молодых людей идут той же стезей, пытаясь найти самого себя.
The sensual hind who ate, drank, and lived carelessly with his wife through the days of his vanity was a more likable being than he.	Какой-нибудь сластолюбец, который имел жену и пил да ел свое удовольствие, беспечно проводя дни свои в праздности и суете, казался Джуду куда привлекательнее его самого.
But to enter the Church in such an unscholarly way that he could not in any probability rise to a higher grade through all his career than that of the humble curate wearing his life out in an obscure village or city slum-that might have a touch of goodness and greatness in it; that might be true religion, and a purgatorial course worthy of being followed by a remorseful man.	Однако пойти в священнослужители без какого-либо духовного образования означало, что за всю свою карьеру ему никак не подняться выше места смиренного помощника священника, прозябающего в глухой деревушке или городских трущобах, но в этом было нечто добродетельное и величественное, возможно -подлинная религиозность и достойный путь искупления для человека, в котором говорит совесть.
The favourable light in which this new thought showed itself by contrast with his foregone intentions cheered Jude, as he sat there, shabby and lonely; and it may be said to have given, during the next few days, the coup de grâce to his intellectual career-a career which had extended over the greater part of a dozen years.	Эта новая мысль; явившись по контрасту с прежними его намерениями в столь выгодном свете ободрила Джуда, пребывавшего в унынии и одиночестве, и, можно сказать, в последующие несколько дней нанесла coup de grace[13 - Здесь: последний удар (франц.).] его ученой карьере, которой было отдано более десяти лет жизни.
He did nothing, however, for some long stagnant time to advance his new desire, occupying himself with little local jobs in putting up and lettering headstones about the neighbouring villages, and submitting to be regarded as a social failure, a returned purchase, by the half-dozen or so of farmers and other country-people who condescended to nod to him.	Однако он довольно долго бездействовал и ничего не предпринимал ради нового своего замысла. Он брался за разную мелкую работу в окрестных деревнях: ставил и надписывал надгробия, смирясь с тем, что в глазах полудюжины фермеров и крестьян, которые удостаивали его кивком, он - неудачник, пропащий человек.
The human interest of the new intention-and a human interest is indispensable to the most spiritual and self-sacrificing-was created by a letter from Sue, bearing a fresh postmark.	Живой интерес к новым планам, - а живой интерес для людей одухотворенных и готовых на самопожертвование совершенно необходим, -возник после получения письма Сью с новым почтовым штемпелем.

She evidently wrote with anxiety, and told very little about her own doings, more than that she had passed some sort of examination for a Queen's Scholarship, and was going to enter a training college at Melchester to complete herself for the vocation she had chosen, partly by his influence.	Судя по всему, она была чем-то взволнована и о своих делах писала скупо: сдала какой-то экзамен на королевскую стипендию и собирается поступить в педагогический колледж в Мелчестере, чтобы усовершенствоваться в профессии, избранной ею в какой-то мере под его влиянием.
There was a theological college at Melchester; Melchester was a quiet and soothing place, almost entirely ecclesiastical in its tone; a spot where worldly learning and intellectual smartness had no establishment; where the altruistic feeling that he did possess would perhaps be more highly estimated than a brilliancy which he did not.	В Мелчестере был богословский колледж; сам Мелчестер был тихим, спокойным городом, по духу своему преимущественно церковным; светские науки и интеллектуальная изощренность были тут не в ходу, зато его альтруизм, возможно, ценился бы тут выше, чем внешний; блеск, которым он не обладал.
As it would be necessary that he should continue for a time to work at his trade while reading up Divinity, which he had neglected at Christminster for the ordinary classical grind, what better course for him than to get employment at the further city, and pursue this plan of reading?	Поскольку первое время ему все равно пришлось бы заниматься своим ремеслом и одновременно читать книги по богословию, которыми он в бытность свою в Кристминстере пренебрегал ради усердной зубрежки классиков, то для него и не могло быть ничего лучшего, как найти работу в Мелчестере и приступить к занятиям по этому новому плану.
That his excessive human interest in the new place was entirely of Sue's making, while at the same time Sue was to be regarded even less than formerly as proper to create it, had an ethical contradictoriness to which he was not blind.	Что своим необычно живым интересом к новому месту он всецело обязан Сью, в то время как она именно сейчас меньше чем когда-либо должна была возбуждать такой интерес, противоречило нравственному закону, и он это понимал.
But that much he conceded to human frailty, and hoped to learn to love her only as a friend and kinswoman.	Такую уступку человеческой слабости он делал в надежде, что научится любить Сью лишь как друга и родственницу.
He considered that he might so mark out his coming years as to begin his ministry at the age of thirty-an age which much attracted him as being that of his exemplar when he first began to teach in Galilee. This would allow him plenty of time for deliberate study, and for acquiring capital by his trade to help his aftercourse of keeping the necessary terms at a theological college.	Он полагал, что сумеет так использовать ближайшие годы, чтобы стать священнослужителем в тридцать лет, - этот срок привлекал его потому, что тот, с кого он брал пример, начал проповедовать в Галилее именно в этом возрасте, В таком случае у него оставалось бы много свободного времени для углубленных занятий, и он смог бы откладывать часть заработанных денег с тем, чтобы впоследствии держать экзамены в богословский колледж.
Christmas had come and passed, and Sue had gone to the Melchester Normal School.	Рождество пришло и ушло, и Сью уехала учиться в мелчестерскую педагогическую школу.
The time was just the worst in the year for Jude to get into new employment, and he had written suggesting to her that he should postpone his arrival for a month or so, till the days had lengthened.	В эту пору года устроиться на работу было особенно трудно, и Джуд написал Сью, что хочет отложить свой приезд приблизительно на месяц, когда дни станут длиннее.
She had acquiesced so readily that he wished he had not proposed it-she evidently did not much care about him, though she had never once reproached him for his strange conduct in coming to her that night, and his silent disappearance.	Она так охотно с ним согласилась, что он пожалел об этой отсрочке, - ясно, что ей нет до него дела, хотя она ни разу не упрекнула его за странное поведение: его ночной визит к ней, а затем молчаливое исчезновение.

Neither had she ever said a word about her relations with Mr. Phillotson.	Она ни словом не обмолвилась и о своих отношениях с Филотсоном.
Suddenly, however, quite a passionate letter arrived from Sue.	Но потом от нее вдруг пришло очень взбудораженное письмо.
She was quite lonely and miserable, she told him.	Она так одинока и несчастна, писала она ему.
She hated the place she was in; it was worse than the ecclesiastical designer's; worse than anywhere.	Ей ненавистно место, в котором она живет; здесь хуже, чем в церковной лавке, хуже, чем где бы то ни было.
She felt utterly friendless; could he come immediately?-though when he did come she would only be able to see him at limited times, the rules of the establishment she found herself in being strict to a degree.	Она чувствует себя всеми покинутой; не может ли он приехать немедленно? Правда, если он приедет, она сможет видеться с ним лишь в определенные часы, так как в школе, куда она попала, очень строгие порядки.
It was Mr. Phillotson who had advised her to come there, and she wished she had never listened to him.	Устроиться в эту школу ей посоветовал мистер Филотсон, и она жалеет, что послушалась его.
Phillotson's suit was not exactly prospering, evidently; and Jude felt unreasonably glad.	Очевидно, ухаживание Филотсона оказалось безуспешным, и, хоть это и было неразумно, Джуд обрадовался.
He packed up his things and went to Melchester with a lighter heart than he had known for months.	Он собрал вещи и отправился в Мелчестер, - уже много месяцев у него не было так легко на душе.
This being the turning over a new leaf he duly looked about for a temperance hotel, and found a little establishment of that description in the street leading from the station.	Перевертывая новую страницу жизни, он решил остановиться в гостинице для трезвенников и нашел заведение такого рода неподалеку от вокзала.
When he had had something to eat he walked out into the dull winter light over the town bridge, and turned the corner towards the Close.	Подкрепившись, он вышел на улицу, под тусклое зимнее небо, перешел через городской мост и свернул за угол, к Соборной площади.
The day was foggy, and standing under the walls of the most graceful architectural pile in England he paused and looked up.	День был туманный, и, став под стенами одного из самых изящных зданий в Англии, он поглядел вверх.
The lofty building was visible as far as the roofridge; above, the dwindling spire rose more and more remotely, till its apex was quite lost in the mist drifting across it.	Величественное сооружение было видно до самого конька крыши; над ним уходил ввысь суживающийся шпиль, верхушка которого терялась в плывущей мимо него мгле.
The lamps now began to be lighted, and turning to the west front he walked round.	Уже начали зажигать фонари, и Джуд пошел в обход здания к западной стороне его.
He took it as a good omen that numerous blocks of stone were lying about, which signified that the cathedral was undergoing restoration or repair to a considerable extent.	Вокруг лежали глыбы камня, и он счел это добрым знаком, - стало быть, собор реставрируют или производят серьезный ремонт.
It seemed to him, full of the superstitions of his beliefs, that this was an exercise of forethought on the part of a ruling Power, that he might find plenty to do in the art he practised while waiting for a call to higher labours.	Полный суеверных представлений, он видел в этом проявление заботы о нем высших сил, чтобы он мог иметь достаточно работы по своему ремеслу в ожидании, пока будет призван к более высокой деятельности.

Then a wave of warmth came over him as he thought how near he now stood to the bright-eyed vivacious girl with the broad forehead and pile of dark hair above it; the girl with the kindling glance, daringly soft at times-something like that of the girls he had seen in engravings from paintings of the Spanish school.	Он вдруг почувствовал прилив нежности, подумав, как близко от него сейчас девушка с лучистыми глазами, открытым лбом и копной темных волос; девушка с искрящимся взором, иногда дерзко-ласковым и чем-то напоминающим взгляд девушек, виденных им на гравюрах с картин испанской школы.
She was here-actually in this Close-in one of the houses confronting this very west façade.	Она была здесь, где-то совсем рядом, в одном из домов напротив.
He went down the broad gravel path towards the building.	По усыпанной гравием широкой дорожке он направился туда.
It was an ancient edifice of the fifteenth century, once a palace, now a training-school, with mullioned and transomed windows, and a courtyard in front shut in from the road by a wall.	Это было старинное здание XV века, в прошлом дворец, а теперь педагогический колледж -готические окна, перед ними двор, отгороженный от улицы стеной.
Jude opened the gate and went up to the door through which, on inquiring for his cousin, he was gingerly admitted to a waiting-room, and in a few minutes she came.	Джуд отворил калитку и подошел к двери, через которую его пропустили лишь после того, как он осведомился о своей кузине. Затем с некоторой осторожностью его ввели в приемную, куда скоро вышла и она.
Though she had been here such a short while, she was not as he had seen her last.	Несмотря на то что Сью пробыла здесь совсем недолго, она сильно изменилась с последней их встречи.
All her bounding manner was gone; her curves of motion had become subdued lines.	От живости ее не осталось и следа, ее сменили уныние и скованность.
The screens and subtleties of convention had likewise disappeared.	Спала с нее и всякая шелуха условностей.
Yet neither was she quite the woman who had written the letter that summoned him.	Но это была и не та женщина, которая написала ему призывное письмо.
That had plainly been dashed off in an impulse which second thoughts had somewhat regretted; thoughts that were possibly of his recent self-disgrace.	Вероятно, она писала тогда в безотчетном порыве, а потом пожалела об этом, вспомнив о его недавнем позоре.
Jude was quite overcome with emotion.	Джуд совсем потерялся от волнения.
"You don't-think me a demoralized wretch-for coming to you as I was-and going so shamefully, Sue?"	-Скажи, Сью... ты не считаешь меня... отпетым негодяем... за то, что я пришел к тебе тогда в таком виде... а потом постыдно сбежал?
"Oh, I have tried not to!	-О, я старалась не думать так!
You said enough to let me know what had caused it.	Ты же мне все рассказал, и я поняла, отчего это.
I hope I shall never have any doubt of your worthiness, my poor Jude!	Надеюсь, мне никогда не придется усомниться в твоих достоинствах, бедный мой Джуд.
And I am glad you have come!"	И я так рада, что ты приехал!
She wore a murrey-coloured gown with a little lace collar.	На ней было темно-красное платье с кружевным воротничком.
It was made quite plain, and hung about her slight figure with clinging gracefulness.	Оно было сшито совсем просто и с удивительным изяществом облегало ее тонкую фигуру.

Her hair, which formerly she had worn according to the custom of the day was now twisted up tightly, and she had altogether the air of a woman clipped and pruned by severe discipline, an under-brightness shining through from the depths which that discipline had not yet been able to reach.	Волосы, которые она раньше причесывала по моде, теперь были скручены в тугой узел, да и вообще она производила впечатление человека, скованного суровой дисциплиной; но где-то в глубине ее существа, казалось, светился огонек, который эта дисциплина еще не успела погасить.
She had come forward prettily, but Jude felt that she had hardly expected him to kiss her, as he was burning to do, under other colours than those of cousinship.	Она мило приветствовала его, но Джуд понял, что вряд ли она ждет, чтобы он поцеловал ее иначе, чем по-родственному, как ему того хотелось.
He could not perceive the least sign that Sue regarded him as a lover, or ever would do so, now that she knew the worst of him, even if he had the right to behave as one; and this helped on his growing resolve to tell her of his matrimonial entanglement, which he had put off doing from time to time in sheer dread of losing the bliss of her company.	Ничто в ее поведении не говорило о том, что она видит или хоть когда-нибудь сможет увидеть в нем своего возлюбленного, после того как узнала его с наихудшей стороны, если б даже он и был вправе притязать на такую роль. Это подстегнуло его растущую решимость рассказать ей о своей неудачной женитьбе - он уже не раз откладывал это признание из страха лишиться радости дружбы с нею.
Sue came out into the town with him, and they walked and talked with tongues centred only on the passing moments.	Сью выбралась погулять с ним по городу, они шли и разговаривали - все больше о пустяках.
Jude said he would like to buy her a little present of some sort, and then she confessed, with something of shame, that she was dreadfully hungry.	Джуд сказал, что хотел бы сделать ей какой-нибудь маленький подарок, и тут она со смущением призналась, что ужасно голодна.
They were kept on very short allowances in the college, and a dinner, tea, and supper all in one was the present she most desired in the world.	В колледже их держат впроголодь, поэтому самый желанный подарок для нее сейчас получить сразу и обед, и чай, и ужин.
Jude thereupon took her to an inn and ordered whatever the house afforded, which was not much.	Джуд немедленно повел ее в гостиницу и заказал все, что там могли предложить, - это было не так уж много.
The place, however, gave them a delightful opportunity for a tête-à-tête, nobody else being in the room, and they talked freely.	Зато здесь им представился чудесный случай побыть наедине, так как в комнате никого не было и они могли говорить свободно.
She told him about the school as it was at that date, and the rough living, and the mixed character of her fellow-students, gathered together from all parts of the diocese, and how she had to get up and work by gas-light in the early morning, with all the bitterness of a young person to whom restraint was new.	Она рассказывала ему о школе, о своем трудном житье-бытье, о пестром составе студентов, съехавшихся сюда со всех концов епархии, о том, как ей приходится вставать ни свет ни заря и заниматься при газовом освещении, - и все это с горечью молодости, не привыкшей к суровым ограничениям.
To all this he listened; but it was not what he wanted especially to know-her relations with Phillotson.	А он слушал, хотя думал совсем о другом - о ее отношениях с Филотсоном.
That was what she did not tell.	Но об этом она как раз не говорила.

When they had sat and eaten, Jude impulsively placed his hand upon hers; she looked up and smiled, and took his quite freely into her own little soft one, dividing his fingers and coolly examining them, as if they were the fingers of a glove she was purchasing.	Когда обед уже близился к концу, Джуд вдруг положил хвою руку на ее руку; она подняла на него глаза, улыбнулась и непринужденно взяла его руку в свою, маленькую и нежную, и стала разглядывать его пальцы, внимательно изучая их, словно то были пальцы перчатки, которую она собиралась купить.
"Your hands are rather rough, Jude, aren't they?" she said.	- У тебя огрубелые руки, Джуд, правда? - сказала она.
"Yes.	- Еще бы.
So would yours be if they held a mallet and chisel all day."	И у тебя были бы такие же, если б ты весь день работала молотком и резцом.
"I don't dislike it, you know.	- А мне это нравится.
I think it is noble to see a man's hands subdued to what he works in... Well, I'm rather glad I came to this training-school, after all.	Я считаю, что это даже благородно, когда руки мужчины носят следы его ремесла... И все-таки, пожалуй, я рада, что поступила в педагогический колледж.
See how independent I shall be after the two years' training!	Вот увидишь, какой независимой я стану после двух лет занятий!
I shall pass pretty high, I expect, and Mr. Phillotson will use his influence to get me a big school."	Надеюсь, что экзамены я сдам хорошо, а потом мистер Филотсон пустит в ход свои связи, чтобы мне дали большую школу.
She had touched the subject at last.	Наконец-то она коснулась этой темы.
"I had a suspicion, a fear," said Jude, "that he-cared about you rather warmly, and perhaps wanted to marry you."	-Я всегда подозревал... вернее, боялся, - начал Джуд, - что он... что он принимает в тебе слишком горячее участие, а может, и собирается на тебе жениться.
"Now don't be such a silly boy!"	- Что за глупости!
"He has said something about it, I expect."	- Но ведь он намекал на это, да?
"If he had, what would it matter?	- Если даже и так, какое это имеет значение?
An old man like him!"	Он такой старый!
"Oh, come, Sue; he's not so very old. And I know what I saw him doing-"	- Ну, ну, Сью, он вовсе не старик, И я видел, как он...
"Not kissing me-that I'm certain!"	- Во всяком случае, не целовал меня, уж это точно!
"No.	- Нет.
But putting his arm round your waist."	Он обнимал тебя за талию.
"Ah-I remember.	-А!.. Помню.
But I didn't know he was going to."	Но я не ожидала, что он это сделает.
"You are wriggling out if it, Sue, and it isn't quite kind!"	-Ты увиливаешь от ответа, Сью, это нехорошо.

Her ever-sensitive lip began to quiver, and her eye to blink, at something this reproof was deciding her to say.	Губы ее задрожали, она чуть прищурилась, как бы отыскивая ответ, на который вынуждал ее этот упрек.
"I know you'll be angry if I tell you everything, and that's why I don't want to!"	- Я знаю, ты рассердишься, если я скажу тебе все, вот я и не хочу говорить!
"Very well, then, dear," he said soothingly.	- Ну и не надо, милая, - сказал он примирительно.
"I have no real right to ask you, and I don't wish to know."	- Собственно, я и права-то никакого не имею об этом спрашивать, да и знать не хочу.
"I shall tell you!" said she, with the perverseness that was part of her.	- А я вот возьму и скажу! - воскликнула она со свойственной ей своенравностью.
"This is what I have done: I have promised-I have promised-that I will marry him when I come out of the training-school two years hence, and have got my certificate; his plan being that we shall then take a large double school in a great town-he the boys' and I the girls'-as married school-teachers often do, and make a good income between us."	- Знаешь, что я сделала? Я обещала... я обещала выйти за него замуж через два года, когда окончу педагогический колледж и получу диплом. У него такой план: мы возьмем смешанную школу в каком-нибудь большом городе, он будет вести мальчиков, а я - девочек, учителя-супруги часто так делают, и вдвоем мы будем неплохо зарабатывать.
"Oh, Sue! ... But of course it is right-you couldn't have done better!"	-О, Сью!.. Ну конечно, это очень разумно... Лучше и придумать нельзя...
He glanced at her and their eyes met, the reproach in his own belying his words.	Он взглянул на нее, и глаза их встретились, - его укоризненный взгляд противоречил словам.
Then he drew his hand quite away from hers, and turned his face in estrangement from her to the window.	Он отнял у нее свою руку и отчужденно отвернулся к окну.
Sue regarded him passively without moving.	Сью, не двигаясь, безучастно следила за ним.
"I knew you would be angry!" she said with an air of no emotion whatever.	-Я знала, что ты рассердишься! - молвила она каким-то лишенным выражения голосом.
"Very well-I am wrong, I suppose!	- Ну и ладно, я не права, допускаю.
I ought not to have let you come to see me!	Не надо было позволять тебе видеться сегодня со мною!
We had better not meet again; and we'll only correspond at long intervals, on purely business matters!"	Лучше нам больше не встречаться, будем изредка писать друг другу, и только о делах!
This was just the one thing he would not be able to bear, as she probably knew, and it brought him round at once.	Как раз это-то и было для него самым невыносимым, и, возможно, она это знала. Он тотчас встрепенулся.
"Oh yes, we will," he said quickly.	- Нет, мы будем встречаться! - быстро сказал он.
"Your being engaged can make no difference to me whatever.	- Какое мне дело до твоей помолвки!
I have a perfect right to see you when I want to; and I shall!"	Я имею полное право видеться с тобой, когда захочу. И буду!
"Then don't let us talk of it any more.	- Тогда не надо больше говорить об этом.
It is quite spoiling our evening together.	Мы только портим себе вечер.

What does it matter about what one is going to do two years hence!"	Не все ли равно, кто что собирается делать через два года?
She was something of a riddle to him, and he let the subject drift away.	Она была для него загадкой, и он оставил этот разговор.
"Shall we go and sit in the cathedral?" he asked, when their meal was finished.	- Может быть, пройдемся, посидим в соборе? -спросил он, когда с едой было покончено.
"Cathedral?	- В соборе?
Yes. Though I think I'd rather sit in the railway station," she answered, a remnant of vexation still in her voice.	Что ж, только, пожалуй, я с большим удовольствием посидела бы на вокзале, - ответила она все еще с некоторым оттенком раздражения.
"That's the centre of the town life now.	- Центр городской жизни теперь там.
The cathedral has had its day!"	Собор свой век отжил!
"How modern you are!"	- Какая ты современная!
"So would you be if you had lived so much in the Middle Ages as I have done these last few years!	- Станешь современной, если поживешь с мое в этом средневековье!
The cathedral was a very good place four or five centuries ago; but it is played out now... I am not modern, either.	Собор был отличным местом лет четыреста-пятьсот назад, теперь там искать нечего... Но, по правде говоря, я вовсе не современная.
I am more ancient than mediævalism, if you only knew."	Я древнее, чем средневековье, если хочешь знать.
Jude looked distressed.	Джуд был как будто огорчен.
"There-I won't say any more of that!" she cried.	- Хорошо - не буду больше об этом! - воскликнула она.
"Only you don't know how bad I am, from your point of view, or you wouldn't think so much of me, or care whether I was engaged or not.	- Только ты даже не знаешь, какая я дурная, а то бы не был обо мне такого высокого мнения и не было бы тебе дела, помолвлена я или нет.
Now there's just time for us to walk round the Close, then I must go in, or I shall be locked out for the night."	Ну, а теперь мы как раз успеем обойти вокруг собора, и я должна возвращаться, не то ворота запрут на ночь, и я не попаду в колледж.
He took her to the gate and they parted.	Он проводил ее до ворот, и они простились.
Jude had a conviction that his unhappy visit to her on that sad night had precipitated this marriage engagement, and it did anything but add to his happiness.	У него сложилось впечатление, что его злосчастный ночной визит ускорил ее помолвку, и, разумеется, это его не обрадовало.
Her reproach had taken that shape, then, and not the shape of words.	Так вот, значит, в какой форме она выразила ему свое осуждение!
However, next day he set about seeking employment, which it was not so easy to get as at Christminster, there being, as a rule, less stone-cutting in progress in this quiet city, and hands being mostly permanent.	Тем не менее на следующее утро он отправился на поиски работы, и найти ее оказалось гораздо труднее, чем в Кристминстере, так как работы гм камню в этом тихом городе было немного и большинство рабочих были постоянными.
But he edged himself in by degrees.	Но мало-помалу ему удалось зарекомендовать себя.

His first work was some carving at the cemetery on the hill; and ultimately he became engaged on the labour he most desired-the cathedral repairs, which were very extensive, the whole interior stonework having been overhauled, to be largely replaced by new.	Начал он с отделки надгробий для кладбища на холме и в конце концов добился, чего хотел, - его наняли на большие реставрационные работы в соборе, где почти вся внутренняя облицовка заменялась новой.
It might be a labour of years to get it all done, and he had confidence enough in his own skill with the mallet and chisel to feel that it would be a matter of choice with himself how long he would stay.	Дела тут было на годы, и при своем умении обращаться с молотком и резцом Джуд мог; быть уверен в том, что длительность его пребывания; здесь будет зависеть всецело от него.
The lodgings he took near the Close Gate would not have disgraced a curate, the rent representing a higher percentage on his wages than mechanics of any sort usually care to pay.	У соборных ворот он снял комнату, которая не посрамила бы и помощника священника, правда, выплачивал он за нее из своего заработка гораздо больше, чем обычно позволяют себе ремесленники.
His combined bed and sitting-room was furnished with framed photographs of the rectories and deaneries at which his landlady had lived as trusted servant in her time, and the parlour downstairs bore a clock on the mantelpiece inscribed to the effect that it was presented to the same serious-minded woman by her fellow-servants on the occasion of her marriage.	Комната служила одновременно и спальней и гостиной и была увешана вставленными в рамки фотографиями домов тех пасторов и деканов, у которых служила экономкой его квартирная хозяйка, а в гостиной первого этажа камин украшали часы с надписью, сообщавшей, что они преподнесены сей почтенной женщине друзьями по случаю ее свадьбы.
Jude added to the furniture of his room by unpacking photographs of the ecclesiastical carvings and monuments that he had executed with his own hands; and he was deemed a satisfactory acquisition as tenant of the vacant apartment.	Джуд дополнил убранство своей комнаты фотографиями памятников и резных украшений, выполненных когда-то им самим; поскольку комната доселе пустовала, его как жильца сочли удачным приобретением.
He found an ample supply of theological books in the city book-shops, and with these his studies were recommenced in a different spirit and direction from his former course.	В книжных лавках города он нашел изрядный запас богословских книг и с их помощью возобновил свои занятия, но уже в ином духе и направлении.
As a relaxation from the Fathers, and such stock works as Paley and Butler, he read Newman, Pusey, and many other modern lights.	Для передышки после отцов церкви и таких традиционных авторов, как Пэйли и Батлер, он читал Ньюмена, Пьюзи и прочих современных знаменитостей.
He hired a harmonium, set it up in his lodging, and practised chants thereon, single and double.	Он взял напрокат фисгармонию, поставил ее в своей комнате и разучивал церковные гимны на один и два голоса.
II	II
"To-morrow is our grand day, you know.	- Завтра наш день, ты помнишь?
Where shall we go?"	Куда мы поедем?
"I have leave from three till nine.	- Я свободна с трех до девяти.
Wherever we can get to and come back from in that time.	Так что куда угодно, лишь бы вовремя вернуться.
Not ruins, Jude-I don't care for them."	Но только не к развалинам, Джуд, я их не люблю.
"Well-Wardour Castle.	- Ну, скажем, к замку Уордер?

And then we can do Fonthill if we like-all in the same afternoon."	А потом, если захочется, в Фонтхилл - день у нас длинный, успеем.
"Wardour is Gothic ruins-and I hate Gothic!"	- Уорд ер - это готические развалины, а я терпеть не могу готику.
"No. Quite otherwise.	- Ничего подобного!
It is a classic building-Corinthian, I think; with a lot of pictures."	Это классика, коринфский стиль, кажется, и там множество картин.
"Ah-that will do.	- А-а, тогда ничего.
I like the sound of Corinthian.	Против коринфского я ничего не имею.
We'll go."	Поедем!
Their conversation had run thus some few weeks later, and next morning they prepared to start.	Такой разговор произошел между ними несколько недель спустя, и на следующий день они собрались в путь.
Every detail of the outing was a facet reflecting a sparkle to Jude, and he did not venture to meditate on the life of inconsistency he was leading.	Каждая деталь предстоящей прогулки вставала перед Джудом, словно сверкающая грань, и он боялся даже подумать о своем безрассудстве.
His Sue's conduct was one lovely conundrum to him; he could say no more.	Сью была для него чудесной загадкой - лишь это он знал твердо.
There duly came the charm of calling at the college door for her; her emergence in a nunlike simplicity of costume that was rather enforced than desired; the traipsing along to the station, the porters'	И вот настал момент трепетного ожидания у дверей колледжа, ее появление в монашески простой одежде, причем простота эта была скорее вынужденной, чем добровольной; путь к станции, крики носильщиков:
"B'your leave!," the screaming of the trains-everything formed the basis of a beautiful crystallization.	"Посторонись!"- паровозные гудки,- все предвещало чудесное путешествие.
Nobody stared at Sue, because she was so plainly dressed, which comforted Jude in the thought that only himself knew the charms those habiliments subdued.	Никто не заглядывался на Сью, - она была слишком скромно одета, - и Джуд тешил себя мыслью, что одному ему известно, сколько обаяния таит в себе эта скромность.
A matter of ten pounds spent in a drapery-shop, which had no connection with her real life or her real self, would have set all Melchester staring.	Какие-нибудь десять фунтов, истраченные в мануфактурной лавке, заставили бы весь Мелчестер залюбоваться Сью, хотя к ее подлинной жизни и ее настоящему "я" это не имело бы никакого отношения.
The guard of the train thought they were lovers, and put them into a compartment all by themselves.	Кондуктор поезда принял их за влюбленных и посадил в отдельное купе.
"That's a good intention wasted!" said she.	- Вот намеренье благое, да напрасное, - сказала она.
Jude did not respond.	Джуд промолчал.
He thought the remark unnecessarily cruel, and partly untrue.	Замечание показалось ему излишне жестоким и не совсем справедливым.

They reached the park and castle and wandered through the picture-galleries, Jude stopping by preference in front of the devotional pictures by Del Sarto, Guido Reni, Spagnoletto, Sassoferrato, Carlo Dolci, and others.	Они дошли до парка с замком и осмотрели картинную галерею, где Джуд останавливался предпочтительно перед картинами религиозного содержания таких мастеров, как Дель Сарто, Гвидо Рени, Спаньолетто, Сасферрато, Карло Дольчи, и других.
Sue paused patiently beside him, and stole critical looks into his face as, regarding the Virgins, Holy Families, and Saints, it grew reverent and abstracted.	Сью терпеливо выстаивала рядом с ним и украдкой скептически рассматривала его лицо; оно делалось благоговейным и сосредоточенным, когда он смотрел на деву Марию, святое семейство и святых.
When she had thoroughly estimated him at this, she would move on and wait for him before a Lely or Reynolds.	Досконально изучив выражение его лица, она шла дальше и ждала его перед Лили или Рейнольдсом.
It was evident that her cousin deeply interested her, as one might be interested in a man puzzling out his way along a labyrinth from which one had one's self escaped.	По-видимому, кузен глубоко интересовал ее, - так можно интересоваться человеком, еще плутающим в лабиринте, когда сам уже вышел из него.
When they came out a long time still remained to them and Jude proposed that as soon as they had had something to eat they should walk across the high country to the north of their present position, and intercept the train of another railway leading back to Melchester, at a station about seven miles off.	Когда они покинули галерею, времени оставалось еще много, и Джуд предложил перекусить, а затем двинуться на север, пересечь нагорье и вернуться в Мелчет тер по другой железнодорожной линии со станции, расположенной милях в семи отсюда.
Sue, who was inclined for any adventure that would intensify the sense of her day's freedom, readily agreed; and away they went, leaving the adjoining station behind them.	Сью, готовая к любому приключению, лишь бы усилить ощущение свободы, с радостью согласилась, и они двинулись в путь прочь от железной дороги.
It was indeed open country, wide and high.	Перед ними раскинулась открытая возвышенную местность.
They talked and bounded on, Jude cutting from a little covert a long walking-stick for Sue as tall as herself, with a great crook, which made her look like a shepherdess.	Они болтали и, увлекшись разговором, все быстрее шли вперед; в роще Джуд срезал для Сью палку с загнутым концом, почти в полный ее рост, и с палкой в руках Сью походила на пастушку.
About half-way on their journey they crossed a main road running due east and west-the old road from London to Land's End.	Примерно на половине пути они пересекли большой тракт, ведущий точно с востока на запад, - это была старая дорога из Лондона к Краю Земли.
They paused, and looked up and down it for a moment, and remarked upon the desolation which had come over this once lively thoroughfare, while the wind dipped to earth and scooped straws and hay-stems from the ground.	Тут они ненадолго задержались, поглядели в обе стороны вдоль дороги и обменялись замечаниями о том, каким заброшенным стал этот некогда оживленный тракт; то и дело налетал ветер, взметая с земли соломинки и сухие травинки.
They crossed the road and passed on, but during the next half-mile Sue seemed to grow tired, and Jude began to be distressed for her.	Они пересекли его и пошли дальше, однако еще через полмили Сью, как видно, устала, и Джуд забеспокоился.
They had walked a good distance altogether, and if they could not reach the other station it would be rather awkward.	Они далеко отошли от железной дороги, и если бы не сумели добраться до другой станции, то оказались бы в весьма затруднительном положении.

For a long time there was no cottage visible on the wide expanse of down and turnip-land; but presently they came to a sheepfold, and next to the shepherd, pitching hurdles.	На широком пространстве меловых холмов и полей, засаженных репой долго не было видно ни одной хижины; но в конце концов они наткнулись на овчарню, а потом и на пастуха, ставившего плетень.
He told them that the only house near was his mother's and his, pointing to a little dip ahead from which a faint blue smoke arose, and recommended them to go on and rest there.	Он сказал, что поблизости есть только один дом, где живет он с матерью, и, указав на небольшой овраг впереди, из которого поднимался синеватый дымок, предложил зайти к ним и передохнуть.
This they did, and entered the house, admitted by an old woman without a single tooth, to whom they were as civil as strangers can be when their only chance of rest and shelter lies in the favour of the householder.	Так они и сделали. В дом их впустила беззубая старушка, и они обратились к ней со всей вежливостью, какую можно ожидать от путников, когда единственная их возможность найти пристанище и отдых зависит от расположения хозяйки дома.
"A nice little cottage," said Jude.	- Славный у вас дом, - сказал Джуд.
"Oh, I don't know about the niceness.	- Не знаю уж, славный или нет.
I shall have to thatch it soon, and where the thatch is to come from I can't tell, for straw do get that dear, that 'twill soon be cheaper to cover your house wi' chainey plates than thatch."	Только надо вот перекрывать крышу, а где взять соломы, ума не приложу, солома нынче так дорожает, что скоро дешевле станет покрыть дом железом, чем соломой.
They sat resting, and the shepherd came in.	Они присели отдохнуть, и в это время вошел пастух.
"Don't 'ee mind I," he said with a deprecating wave of the hand; "bide here as long as ye will.	- Не обращайте на меня внимания, - успокоил он их. - Оставайтесь у нас, сколько захотите.
But mid you be thinking o' getting back to Melchester to-night by train?	Иль, может, вы думали вернуться в Мелчестер вечерним поездом?
Because you'll never do it in this world, since you don't know the lie of the country.	Ну, так самим вам ни за что отсюда не выбраться, потому как местности здешней вы не знаете.
I don't mind going with ye some o' the ways, but even then the train mid be gone."	Я, конечно, мог бы проводить вас, да только поезд все равно уже прошел.
They started up.	Они вскочили.
"You can bide here, you know, over the night-can't 'em, Mother?	- Да что, вы можете у нас переночевать, верно, мать?
The place is welcome to ye.	Располагайтесь, как дома.
'Tis hard lying, rather, but volk may do worse."	Правда, спать будет жестковато, но бывает и хуже.
He turned to Jude and asked privately: "Be you a married couple?"	- Он повернулся к Джуду и спросил потихоньку: -Вы муж и жена?
"Hsh-no!" said Jude.	- Тс-с!.. Нет! - ответил Джуд.
"Oh-I meant nothing ba'dy-not I!	- Ну, да я ничего плохого не думал!
Well then, she can go into Mother's room, and you and I can lie in the outer chimmer after they've gone through.	Тогда, стало быть, она может устроиться в комнате у матери, а мы с вами ляжем в проходной, когда они уйдут к себе.

I can call ye soon enough to catch the first train back.	Рано утром я разбужу вас, чтобы поспеть на первый поезд.
You've lost this one now."	На последний-то вы все равно опоздали.
On consideration they decided to close with this offer, and drew up and shared with the shepherd and his mother the boiled bacon and greens for supper.	Подумав, они решили принять это предложение и остались. Вместе с пастухом и его матерью они поужинали вареной свининой с овощами.
"I rather like this," said Sue, while their entertainers were clearing away the dishes.	- А мне здесь нравится, - сказала Сью, когда хозяева стали убирать со стола.
"Outside all laws except gravitation and germination."	- Никаких законов, кроме закона тяготения и естественного развития.
"You only think you like it; you don't: you are quite a product of civilization," said Jude, a recollection of her engagement reviving his soreness a little.	- Это тебе только кажется, что нравится, а на самом деле это не так. Ты - продукт цивилизации, - сказал Джуд, вспоминая о ее помолвке и чувствуя некоторую обиду.
"Indeed I am not, Jude.	- Что ты, Джуд, вовсе нет.
I like reading and all that, but I crave to get back to the life of my infancy and its freedom."	Я люблю читать и все такое, но мне хотелось бы жить так, как я жила в детстве вернуться к свободе.
"Do you remember it so well?	-Так ли уж хорошо ты ее помнишь?
You seem to me to have nothing unconventional at all about you."	Мне кажется! жизнь без всяких условностей - это не для тебя.
"Oh, haven't I!	- Не для меня?
You don't know what's inside me."	Ты не знаешь, кто я в душе.
"What?"	- Кто же?
"The Ishmaelite."	- Исмаилитка.
"An urban miss is what you are."	- Городская мисс - вот ты кто!
She looked severe disagreement, and turned away.	Она взглянула на него c суровым неодобрением и отвернулась.
The shepherd aroused them the next morning, as he had said.	Пастух разбудил их на другое утро, как обещал.
It was bright and clear, and the four miles to the train were accomplished pleasantly.	Было солнечно и ясно, и четыре мили до станции они прошла с удовольствием.
When they had reached Melchester, and walked to the Close, and the gables of the old building in which she was again to be immured rose before Sue's eyes, she looked a little scared.	Приехав в Мелчеетер, они отправились на Соборную площадь, и когда перед глазами Сью выросли фронтоны старинного здания, в котором ей снова предстояло стать затворницей, в глазах ее мелькнул испуг.
"I expect I shall catch it!" she murmured.	- Ой, и попадет же мне, наверное, - прошептала она.
They rang the great bell and waited.	Они позвонили в большой колокол и ждали.
"Oh, I bought something for you, which I had nearly forgotten," she said quickly, searching her pocket.	- Ах да, чуть не забыла: я кое-что захватила для тебя, - быстро сказала она и порылась в кармане.
"It is a new little photograph of me.	- Моя новая фотография.

Would you like it?"	Хочешь?
"Would I!"	- Еще бы!
He took it gladly, and the porter came.	Он с радостью взял карточку, и в это время подошел привратник.
There seemed to be an ominous glance on his face when he opened the gate.	Когда он открывал калитку, взгляд его не сулил ничего доброго.
She passed in, looking back at Jude, and waving her hand.	Сью вошла и, обернувшись, помахала Джуду рукой.
III	III
The seventy young women, of ages varying in the main from nineteen to one-and-twenty, though several were older, who at this date filled the species of nunnery known as the Training-School at Melchester, formed a very mixed community, which included the daughters of mechanics, curates, surgeons, shopkeepers, farmers, dairy-men, soldiers, sailors, and villagers.	Семьдесят девиц в возрасте от девятнадцати до двадцати одного года, - впрочем, были среди них и постарше, - жившие в своего рода монастыре, именуемом мелчестерской педагогической школой, представляли собою весьма разношерстное общество: в него входило дочери ремесленников, священников, врачей, лавочников, фермеров, торговцев молочными продуктами, солдат, матросов и крестьян.
They sat in the large school-room of the establishment on the evening previously described, and word was passed round that Sue Bridehead had not come in at closing-time.	В описанный нами выше вечер они сидели в большой классной комнате, как вдруг разнесся слух, что Сью Брайдхед не вернулась до закрытия ворот.
"She went out with her young man," said a second-year's student, who knew about young men.	- Она ушла со своим кавалером, - сказала студентка второго курса, которая знала толк в кавалерах.
"And Miss Traceley saw her at the station with him.	- Мисс Трейсли видела их на вокзале.
She'll have it hot when she does come."	Ох, и влетит ей, когда она вернется.
"She said he was her cousin," observed a youthful new girl.	- Она говорила, что он ее двоюродный брат, -заметила совсем юная девушка из новеньких.
"That excuse has been made a little too often in this school to be effectual in saving our souls," said the head girl of the year, drily.	- Эту отговорку слишком часто пускали в ход, и теперь она уже никого не спасет, - сухо бросила староста курса.
The fact was that, only twelve months before, there had occurred a lamentable seduction of one of the pupils who had made the same statement in order to gain meetings with her lover.	Дело в том, что всего год назад была прискорбным образом совращена одна из учениц, которая пользовалась тем же предлогом для свиданий со своим возлюбленным.
The affair had created a scandal, and the management had consequently been rough on cousins ever since.	Это происшествие вызвало скандал, и с тех пор дирекцию приводило в ярость одно лишь упоминание о кузенах.
At nine o'clock the names were called, Sue's being pronounced three times sonorously by Miss Traceley without eliciting an answer.	В девять часов была проведена перекличка, мисс Трейсли трижды громко назвала имя Сью, но не получила ответа.
At a quarter past nine the seventy stood up to sing the	В четверть десятого все семьдесят девушек поднялись, чтобы исполнить
"Evening Hymn," and then knelt down to prayers.	"Вечерний гимн", а затем преклонили колени для молитвы.

After prayers they went in to supper, and every girl's thought was, Where is Sue Bridehead?	После молитвы пошли ужинать, и у каждой на уме было одно: где же Сью Брайдхед?
Some of the students, who had seen Jude from the window, felt that they would not mind risking her punishment for the pleasure of being kissed by such a kindly-faced young men.	Кое-кто из студенток, видевших Джуда в Окно, признавался себе, что они сами не прочь были бы понести наказание ради удовольствия целоваться с таким симпатичным молодым человеком.
Hardly one among them believed in the cousinship.	Никто из них не верил, что он действительно приходится Сью кузеном.
Half an hour later they all lay in their cubicles, their tender feminine faces upturned to the flaring gas-jets which at intervals stretched down the long dormitories, every face bearing the legend "The Weaker" upon it, as the penalty of the sex wherein they were moulded, which by no possible exertion of their willing hearts and abilities could be made strong while the inexorable laws of nature remain what they are.	Спустя полчаса все ученицы лежали в разгороженных спальнях, каждая в своем отделении; их нежные девичьи лица были обращены к мигающему свету газовых рожков, которые один за другим следовали вдоль длинных дортуаров, и на лице каждой было написано -"слабая", как проклятье пола, к коему они принадлежали и который никаким напряжением их воли и способностей не мог сделаться сильным, пока существовали неумолимые законы природы.
They formed a pretty, suggestive, pathetic sight, of whose pathos and beauty they were themselves unconscious, and would not discover till, amid the storms and strains of after-years, with their injustice, loneliness, child-bearing, and bereavement, their minds would revert to this experience as to something which had been allowed to slip past them insufficiently regarded.	Сами того не ведая, они являли собою прелестное, соблазнительное и трогательное зрелище, и узнать об этом им было суждено лишь среди бурь и испытаний грядущих лет, сулящих несправедливость, одиночество, рождение детей и утраты. Лишь тогда, унесясь мысленным взором в прошлое, поймут они, как много упустили.
One of the mistresses came in to turn out the lights, and before doing so gave a final glance at Sue's cot, which remained empty, and at her little dressing-table at the foot, which, like all the rest, was ornamented with various girlish trifles, framed photographs being not the least conspicuous among them.	Вошла одна из надзирательниц, чтобы потушить свет. Она бросила последний взгляд на пустующую кровать Сью и туалетный столик в ногах кровати, где, как у всех девушек, стояли разные безделушки, и среди них на видном месте фотографии в рамках.
Sue's table had a moderate show, two men in their filigree and velvet frames standing together beside her looking-glass.	Выставка Сью выглядела довольно скромно: на столике рядом с зеркалом стояли в бархатной и филигранной рамках два мужских портрета.
"Who are these men-did she ever say?" asked the mistress.	- Она говорила когда-нибудь, кто эти мужчины? -спросила надзирательница.
"Strictly speaking, relations' portraits only are allowed on these tables, you know."	- Вы знаете, по правилам на столики разрешается ставить только портреты родственников.
"One-the middle-aged man," said a student in the next bed-"is the schoolmaster she served under-Mr. Phillotson."	- Один из них, тот, что средних лет, - сказала студентка, лежавшая на соседней кровати, - это школьный учитель, у которого она была помощницей, мистер Филотсон.
"And the other-this undergraduate in cap and gown-who is he?"	- А второй - этот студент в шапочке и мантии, кто он?
"He is a friend, or was.	- Друг или бывший друг.
She has never told his name."	Она никогда не называла его имени.

"Was it either of these two who came for her?"	- За ней заходил один из этих двоих?
"No."	- Нет.
"You are sure 'twas not the undergraduate?"	- Вы уверены, что это был не студент?
"Quite.	- Конечно.
He was a young man with a black beard."	За ней заходил молодой человек с черной бородой.
The lights were promptly extinguished, and till they fell asleep the girls indulged in conjectures about Sue, and wondered what games she had carried on in London and at Christminster before she came here, some of the more restless ones getting out of bed and looking from the mullioned windows at the vast west front of the cathedral opposite, and the spire rising behind it.	Свет был тотчас погашен, но прежде чем заснуть, девушки долго строили разные предположения насчет Сью, гадая, какие еще выходки она позволяла себе в Лондоне и Кристминстере, перед тем как приехать сюда, а самые неугомонные выскочили из постелей и прильнули к готическому окну, за которым виднелся широкий задний фронтон и шпиль собора.
When they awoke the next morning they glanced into Sue's nook, to find it still without a tenant.	Проснувшись на следующее утро, они заглянули в отделение Сью: его обитательница еще не вернулась.
After the early lessons by gas-light, in half-toilet, and when they had come up to dress for breakfast, the bell of the entrance gate was heard to ring loudly.	Полуодетые, они засели за уроки при газовом свете, а когда поднялись наверх, чтобы завершить к завтраку свой туалет, у ворот громко зазвонил колокол.
The mistress of the dormitory went away, and presently came back to say that the principal's orders were that nobody was to speak to Bridehead without permission.	Надзирательница вышла и вскоре вернулась с указанием от директрисы, что без ее разрешения со Сью Брайдхед никто не должен разговаривать.
When, accordingly, Sue came into the dormitory to hastily tidy herself, looking flushed and tired, she went to her cubicle in silence, none of them coming out to greet her or to make inquiry.	Поэтому, когда Сью, возбужденная и усталая, вошла в спальню, чтобы наскоро привести себя в порядок, никто не поздоровался с ней, не задал ей ни одного вопроса, и она молча прошла в свое отделение.
When they had gone downstairs they found that she did not follow them into the dining-hall to breakfast, and they then learnt that she had been severely reprimanded, and ordered to a solitary room for a week, there to be confined, and take her meals, and do all her reading.	Спустившись вниз к завтраку, девушки обнаружили, что Сью не последовала за ними в столовую, а потом узнали, что ей сделали серьезное внушение и посадили на неделю в отдельную комнату, где она будет и есть и заниматься.
At this the seventy murmured, the sentence being, they thought, too severe.	При этом известии девушки возроптали, найдя приговор слишком суровым.
A round robin was prepared and sent in to the principal, asking for a remission of Sue's punishment.	Была составлена и отослана к директрисе круговая петиция с просьбой смягчить наказание Сью.
No notice was taken.	Однако петиция осталась без ответа.
Towards evening, when the geography mistress began dictating her subject, the girls in the class sat with folded arms.	Ближе к вечеру, когда учительница географии стала диктовать задание, все девушки в классе продолжали сидеть сложа руки.
"You mean that you are not going to work?" said the mistress at last.	- Вы хотите сказать, что не намерены работать? -наконец спросила она.

"I may as well tell you that it has been ascertained that the young man Bridehead stayed out with was not her cousin, for the very good reason that she has no such relative.	- В таком случае могу сообщить вам следующее: установлено, что молодой человек, с которым проводила время Брайдхед, не кузен ей по той простой причине, что у нее вообще нет кузена.
We have written to Christminster to ascertain."	Мы наводили справки в Кристминстере.
"We are willing to take her word," said the head girl.	- А мы верим ей на слово, - сказала староста курса.
"This young man was discharged from his work at Christminster for drunkenness and blasphemy in public-houses, and he has come here to live, entirely to be near her."	- Этого молодого человека прогнали с работы в Кристминстере за пьянство и богохульство в трактире, и он переселился сюда только для того, чтобы быть возле нее.
However, they remained stolid and motionless, and the mistress left the room to inquire from her superiors what was to be done.	Однако девушки упорствовали, продолжая сидеть неподвижно, и учительнице пришлось покинуть класс, чтобы получить указание от начальницы, что ей делать.
Presently, towards dusk, the pupils, as they sat, heard exclamations from the first-year's girls in an adjoining classroom, and one rushed in to say that Sue Bridehead had got out of the back window of the room in which she had been confined, escaped in the dark across the lawn, and disappeared.	Наконец, когда уже начало темнеть, а ученицы по прежнему сидели сложа руки, в соседней комнате, где занимались первокурсницы, послышался шум, затем в класс влетела одна из девушек и сообщила, что Сью Брайдхед вылезла из окна комнаты, куда ее заперли, пересекла в темноте лужайку и исчезла.
How she had managed to get out of the garden nobody could tell, as it was bounded by the river at the bottom, and the side door was locked.	Никто не мог понять, как ей удалось выбраться, -ведь внизу вдоль сада протекала река, а боковая калитка была заперта.
They went and looked at the empty room, the casement between the middle mullions of which stood open.	Все кинулись осматривать пустую комнату: рама окна была распахнута.
The lawn was again searched with a lantern, every bush and shrub being examined, but she was nowhere hidden.	Еще раз обошли с фонарем всю лужайку, обшарили каждый куст, но Сью нигде не нашли.
Then the porter of the front gate was interrogated, and on reflection he said that he remembered hearing a sort of splashing in the stream at the back, but he had taken no notice, thinking some ducks had come down the river from above.	Тогда расспросили привратника главного входа, и он припомнил, что слышал за домом на реке какой-та плеск, но не обратил на него внимания, решив, что эти утки плывут вниз по течению.
"She must have walked through the river!" said a mistress.	-Значит, она перешла вброд реку! - воскликнула одна из наставниц.
"Or drownded herself," said the porter.	- Или утопилась, - сказал привратник.
The mind of the matron was horrified-not so much at the possible death of Sue as at the possible half-column detailing that event in all the newspapers, which, added to the scandal of the year before, would give the college an unenviable notoriety for many months to come.	Директриса была в полном смятении, страшась не столько смерти Сью, сколько появления газетной заметки с подробностями этого происшествия, что вкупе с прошлогодним скандалом на долгие месяцы сделало бы колледж притчей во языцех.

More lanterns were procured, and the river examined; and then, at last, on the opposite shore, which was open to the fields, some little boot-tracks were discerned in the mud, which left no doubt that the too excitable girl had waded through a depth of water reaching nearly to her shoulders-for this was the chief river of the county, and was mentioned in all the geography books with respect.	Достали еще несколько фонарей и обследовали реку и, наконец на противоположном илистом берегу, выходящем прямо в поле, обнаружили следы маленьких ног, и тут уж не осталось сомнений, что не в меру обидчивая девушка перешла вброд реку, доходившую ей почти до плеч, - река эта была главной в графстве и с почтением упоминалась во всех учебниках географии.
As Sue had not brought disgrace upon the school by drowning herself, the matron began to speak superciliously of her, and to express gladness that she was gone.	Поскольку Сью не утопилась и не навлекла тем самым на школу позора, директриса заговорила о ней свысока и даже выразила радость по поводу того; что она сбежала.
On the self-same evening Jude sat in his lodgings by the Close Gate.	В этот самый вечер Джуд сидел у себя дома возле соборных ворот.
Often at this hour after dusk he would enter the silent Close, and stand opposite the house that contained Sue, and watch the shadows of the girls' heads passing to and fro upon the blinds, and wish he had nothing else to do but to sit reading and learning all day what many of the thoughtless inmates despised.	Часто с наступлением темноты он выходил на тихую Соборную площадь, останавливался перед домом, который укрывал от него Сью, и, следя за тенями девичьих голов, мелькавших за шторами, мечтал об одном - сидеть и читать весь день, -занятие, которым многие из легкомысленных обитательниц этого дома пренебрегали.
But to-night, having finished tea and brushed himself up, he was deep in the perusal of the Twenty-ninth Volume of Pusey's Library of the Fathers, a set of books which he had purchased of a second-hand dealer at a price that seemed to him to be one of miraculous cheapness for that invaluable work.	Но в этот вечер, вымывшись и выпив чаю, он углубился в изучение двадцать девятого тома библиотеки отцов церкви Пьюзи, которую он купил у букиниста по цене, показавшейся ему поразительно низкой за такой бесценный труд.
He fancied he heard something rattle lightly against his window; then he heard it again.	Вдруг ему послышался легкий стук в окно, потом еще раз.
Certainly somebody had thrown gravel.	Ну конечно, кто-то бросил в окно горсть гравия.
He rose and gently lifted the sash.	Он встал и осторожно поднял раму.
"Jude!" (from below).	- Джуд! - послышалось снизу.
"Sue!"	-Сью?
"Yes-it is!	- Да, это я!
Can I come up without being seen?"	Могу я подняться к тебе незамеченной?
"Oh yes!"	- Конечно!
"Then don't come down.	- Тогда не спускайся.
Shut the window."	Закрой окно.
Jude waited, knowing that she could enter easily enough, the front door being opened merely by a knob which anybody could turn, as in most old country towns.	Джуд ждал, зная, что она может беспрепятственно войти в дом, лишь повернув ручку парадной двери, как заведено в большинстве старых провинциальных городов.
He palpitated at the thought that she had fled to him in her trouble as he had fled to her in his.	Его бросило в дрожь при мысли, что она прибежала к нему со своим горем, как когда-то он к ней со своим.

What counterparts they were!	Как же они похожи!
He unlatched the door of his room, heard a stealthy rustle on the dark stairs, and in a moment she appeared in the light of his lamp.	Он отодвинул задвижку на двери своей комнаты и услышал в темноте осторожное поскрипывание ступеней, и через мгновенье она вошла в комнату, освещенную лампой.
He went up to seize her hand, and found she was clammy as a marine deity, and that her clothes clung to her like the robes upon the figures in the Parthenon frieze.	Он бросился к ней и протянул к ней руки - она была вся мокрая, словно русалка, платье прилипло к ней, подобно одеждам на фигурах парфенонского фриза.
"I'm so cold!" she said through her chattering teeth.	- Ух, как я замерзла! - проговорила она, стуча зубами.
"Can I come by your fire, Jude?"	- Можно к тебе на огонек, Джуд?
She crossed to his little grate and very little fire, but as the water dripped from her as she moved, the idea of drying herself was absurd.	Она направилась к небольшому камину, в котором еще теплился огонь, однако вода текла с нее ручьями, и всякая надежда обсушиться казалась нелепой.
"Whatever have you done, darling?" he asked, with alarm, the tender epithet slipping out unawares.	- Что ты наделала, родная? - спросил он с тревогой и невольной для себя нежностью.
"Walked through the largest river in the county-that's what I've done!	- Перешла вброд самую широкую реку в графстве- больше ничего.
They locked me up for being out with you; and it seemed so unjust that I couldn't bear it, so I got out of the window and escaped across the stream!"	Они меня заперли за нашу прогулку, и это было так несправедливо, что я не выдержала, вылезла в окно и убежала через реку.
She had begun the explanation in her usual slightly independent tones, but before she had finished the thin pink lips trembled, and she could hardly refrain from crying.	Она начала объяснять обычным своим независимым тоном, но под конец ее тонкие розовые губы задрожали, и она еле сдержала слезы.
"Dear Sue!" he said.	- Милая Сью! - воскликнул он.
"You must take off all your things!	- Ты должна снять с себя все!
And let me see-you must borrow some from the landlady.	Постой, дай сообразить... Можно одолжить платье у моей хозяйки.
I'll ask her."	Я сейчас спрошу у нее.
"No, no!	- Нет, нет!
Don't let her know, for God's sake!	Ради бога, пусть она ничего не знает!
We are so near the school that they'll come after me!"	Школа совсем рядом, чего доброго, они еще придут за мной!
"Then you must put on mine.	- Тогда надень мое.
You don't mind?"	Хорошо?
"Oh no."	- О нет.
"My Sunday suit, you know.	- Мой воскресный костюм. Ты знаешь.
It is close here."	Он как раз под рукой.

In fact, everything was close and handy in Jude's single chamber, because there was not room for it to be otherwise.	По правде говоря, в единственной комнате Джуда все было под рукой, иначе и быть немогло, поскольку просторностью она не отличалась.
He opened a drawer, took out his best dark suit, and giving the garments a shake, said,	Он выдвинул ящик комода, достал свой лучший костюм и, встряхнув его, спросил:
"Now, how long shall I give you?"	- На сколько минут мне выйти?
"Ten minutes."	- На десять.
Jude left the room and went into the street, where he walked up and down.	Джуд спустился на улицу и принялся расхаживать перед домом взад и вперед.
A clock struck half-past seven, and he returned.	Когда часы пробили половину восьмого, он вернулся.
Sitting in his only arm-chair he saw a slim and fragile being masquerading as himself on a Sunday, so pathetic in her defencelessness that his heart felt big with the sense of it.	В своем единственном кресле он увидел слабое и хрупкое существо, одетое, как он сам в воскресный день, такое трогательное в своей беззащитности, что сердце его переполнилось нежностью.
On two other chairs before the fire were her wet garments.	На двух стульях перед камином была развешана ее мокрая одежда.
She blushed as he sat down beside her, but only for a moment.	Когда он сел рядом с ней, она покраснела, но только на мгновенье.
"I suppose, Jude, it is odd that you should see me like this and all my things hanging there?	- Странно, да, Джуд, что я здесь перед, тобой в таком виде, а мои вещи развешаны вокруг?
Yet what nonsense!	Впрочем, какая ерунда!
They are only a woman's clothes-sexless cloth and linen... I wish I didn't feel so ill and sick!	Это всего-навсего женская одежда - бесполая ткань... Ах, как мне нездоровится!
Will you dry my clothes now?	Ты просушишь мое платье, Джуд?
Please do, Jude, and I'll get a lodging by and by.	Пожалуйста, а потом я пойду искать себе пристанище.
It is not late yet."	Еще не поздно.
"No, you shan't, if you are ill.	- Нет, тебе никуда нельзя идти, раз ты больна.
You must stay here.	Оставайся здесь, Сью, дорогая!
Dear, dear Sue, what can I get for you?"	Что я могу для тебя сделать?
"I don't know!	- Не знаю.
I can't help shivering.	Я не могу унять дрожь.
I wish I could get warm."	Мне бы согреться.
Jude put on her his great-coat in addition, and then ran out to the nearest public-house, whence he returned with a little bottle in his hand.	Джуд набросил на нее свое пальто, а потом сбегал в ближайший трактир и вернулся с небольшой бутылкой.
"Here's six of best brandy," he said.	- Вот отличный бренди, - сказал он.
"Now you drink it, dear; all of it."	- Пей скорее, дорогая, пей все.
"I can't out of the bottle, can I?"	- Как же я буду пить, прямо из бутылки?

Jude fetched the glass from the dressing-table, and administered the spirit in some water.	Джуд взял с туалетного столика стакан и разбавил бренди водой.
She gasped a little, but gulped it down, and lay back in the armchair.	Она чуть не поперхнулась, но все же проглотила содержимое стакана и откинулась на спинку кресла.
She then began to relate circumstantially her experiences since they had parted; but in the middle of her story her voice faltered, her head nodded, and she ceased.	Затем она начала подробно рассказывать обо всем, что с ней произошло с момента их расставания, однако в середине рассказа язык ее стал заплетаться, голова поникла на грудь, и она умолкла.
She was in a sound sleep.	Ее объял крепкий сон.
Jude, dying of anxiety lest she should have caught a chill which might permanently injure her, was glad to hear the regular breathing.	Джуд, страшно боявшийся, что она схватила сильную простуду, очень обрадовался, услышав ее ровное дыхание.
He softly went nearer to her, and observed that a warm flush now rosed her hitherto blue cheeks, and felt that her hanging hand was no longer cold.	Тихонько подойдя к ней, он увидел, что на посинелых ранее щеках появился румянец, а прикоснувшись к свесившейся руке, убедился, что она потеплела.
Then he stood with his back to the fire regarding her, and saw in her almost a divinity.	Потом, повернувшись спиной к огню, он долго стоял и глядел на нее, почти как на божество.
IV	IV
Jude's reverie was interrupted by the creak of footsteps ascending the stairs.	Из задумчивости Джуда вывел скрип ступенек, -кто-то поднимался по лестнице.
He whisked Sue's clothing from the chair where it was drying, thrust it under the bed, and sat down to his book.	Он живо собрал одежду Сью со стульев, где она сушилась, сунул ее под кровать, а сам уселся за книгу.
Somebody knocked and opened the door immediately.	Кто-то постучался и, не ожидая ответа, открыл дверь.
It was the landlady.	Это была квартирная хозяйка.
"Oh, I didn't know whether you was in or not, Mr. Fawley.	- Ах, мистер Фаули, я не знала, дома вы или нет.
I wanted to know if you would require supper.	Зашла спросить, будете ли вы ужинать.
I see you've a young gentleman-"	У вас, оказывается, молодой джентльмен...
"Yes, ma'am.	- Да, мэм.
But I think I won't come down to-night.	Пожалуй, сегодня я не стану сходить вниз.
Will you bring supper up on a tray, and I'll have a cup of tea as well."	Быть может, вы принесете ужин мне сюда на подносе, и еще чашку чая?
It was Jude's custom to go downstairs to the kitchen, and eat his meals with the family, to save trouble.	Во избежание хлопот у Джуда вошло в привычку спускаться в кухню и делить трапезу со всей семьей.
His landlady brought up the supper, however, on this occasion, and he took it from her at the door.	Однако для такого случая хозяйка подала ужин наверх, и он принял его, стоя в дверях.

When she had descended he set the teapot on the hob, and drew out Sue's clothes anew; but they were far from dry. A thick woollen gown, he found, held a deal of water.	Когда она ушла, он поставил чайник на огонь и вытащил из-под кровати одежду Сью, - она еще далеко не просохла, а толстое шерстяное платье было совсем мокрое.
So he hung them up again, and enlarged his fire and mused as the steam from the garments went up the chimney.	Снова развесив вещи на стульях, он прибавил огня и глубоко задумался, глядя на пар, который тянулся от мокрой одежды в дымоход.
Suddenly she said,	Вдруг Сью позвала:
"Jude!"	- Джуд!
"Yes.	-Да?
All right.	Все в порядке.
How do you feel now?"	Как ты себя теперь чувствуешь?
"Better.	- Лучше.
Quite well.	Совсем хорошо.
Why, I fell asleep, didn't I?	Неужели я спала?
What time is it?	Который час?
Not late surely?"	Надеюсь, не поздно?
"It is past ten."	- Одиннадцатый!
"Is it really?	- Не может быть!
What shall I do!" she said, starting up.	Что же мне делать? - воскликнула она, встрепенувшись.
"Stay where you are."	- Оставайся здесь.
"Yes; that's what I want to do. But I don't know what they would say!	-Я, конечно, согласна... Но... вдруг пойдут разговоры?
And what will you do?"	А ты-то куда денешься?
"I am going to sit here by the fire all night, and read.	- Я собираюсь всю ночь сидеть у огня и читать.
To-morrow is Sunday, and I haven't to go out anywhere.	Завтра воскресенье, мне никуда не надо идти.
Perhaps you will be saved a severe illness by resting there.	Быть может, ты избежишь серьезной болезни, если останешься здесь.
Don't be frightened.	Не бойся!
I'm all right.	Мне хорошо.
Look here, what I have got for you.	Взгляни, что я раздобыл для тебя.
Some supper."	Ужин!
When she had sat upright she breathed plaintively and said, "I do feel rather weak still.	Она села прямо в кресле, и у нее вырвался скорбный вздох. - Я все еще чувствую слабость, - призналась она.
I thought I was well; and I ought not to be here, ought I?"	- А думала, что уже все прошло. Мне не следовало бы здесь оставаться, правда?

But the supper fortified her somewhat, and when she had had some tea and had lain back again she was bright and cheerful.	Ужин все-таки подкрепил ее, а после чая она снова откинулась на спинку кресла, оживилась и повеселела.
The tea must have been green, or too long drawn, for she seemed preternaturally wakeful afterwards, though Jude, who had not taken any, began to feel heavy; till her conversation fixed his attention.	Чай, вероятно, был зеленый или слишком крепкий, потому что после него она почувствовала неестественное возбуждение, тогда как самого Джуда, который чая не пил, начало клонить в сон, пока ее слова не привлекли его внимания.
"You called me a creature of civilization, or something, didn't you?" she said, breaking a silence.	- Ты назвал меня продуктом цивилизации или что-то в этом роде, так ведь? - спросила она, нарушив молчание.
"It was very odd you should have done that."	- Очень странно, что ты так сказал.
"Why?"	- Почему?
"Well, because it is provokingly wrong.	- Да потому, что это до обидного не так.
I am a sort of negation of it."	Скорее я являю собой ее отрицание.
"You are very philosophical.	- Ты сущий философ.
' A negation' is profound talking."	"Отрицание" - какое мудреное слово!
"Is it?	- Разве?
Do I strike you as being learned?" she asked, with a touch of raillery.	Я в самом деле кажусь тебе ученой? - спросила она чуть насмешливо.
"No-not learned. Only you don't talk quite like a girl-well, a girl who has had no advantages."	- Не то чтобы ученой, а... ты рассуждаешь не как девушка, которая... ну, словом, у которой не было возможности учиться по-настоящему.
"I have had advantages.	-А у меня была такая возможность.
I don't know Latin and Greek, though I know the grammars of those tongues.	Я, правда, не знаю ни латыни, ни греческого, но знакома с их грамматикой.
But I know most of the Greek and Latin classics through translations, and other books too.	И знаю многих греческих, и латинских классиков по переводам, знаю и других авторов.
I read Lemprière, Catullus, Martial, Juvenal, Lucian, Beaumont and Fletcher, Boccaccio, Scarron, De Brantôme, Sterne, De Foe, Smollett, Fielding, Shakespeare, the Bible, and other such; and found that all interest in the unwholesome part of those books ended with its mystery."	Я читала Ламприера, Катулла, Марциала, Ювенала, Лукиана, Бомонта и Флетчера, Боккаччо, Скаррона, де Брантома, Стерна, Дефо, Смоллета, Фильдинга, Шекспира, Библию и кое-что еще. Я убедилась, что нездоровый интерес, какой вызывали иные из книг, пропадает, как только с них спадает покров таинственности.
"You have read more than I," he said with a sigh.	-Ты читала больше меня, - сказал он со вздохом.
"How came you to read some of those queerer ones?"	- Тут есть и не совсем обычные авторы, как ты добралась до них?
"Well," she said thoughtfully, "it was by accident.	- Видишь ли, - ответила она, подумав, - это вышло случайно.
My life has been entirely shaped by what people call a peculiarity in me.	Моя жизнь складывалась всецело под влиянием, что называется, странности моего характера.
I have no fear of men, as such, nor of their books.	Я не боюсь ни мужчин как таковых, ни их книг.

I have mixed with them-one or two of them particularly-almost as one of their own sex.	Я общаюсь с ними - в особенности общалась с одним, нет, с двумя - почти как мужчина с мужчиной.
I mean I have not felt about them as most women are taught to feel-to be on their guard against attacks on their virtue; for no average man-no man short of a sensual savage-will molest a woman by day or night, at home or abroad, unless she invites him.	Я хочу сказать, что не уподобляюсь большинству женщин, которым вечно внушают стоять на страже своей добродетели. Ведь ни один нормальный мужчина, если только он не сексуальный маньяк, не станет осаждать женщину ни днем, ни ночью, ни дома, ни на улице, если она сама не вызовет его на это.
Until she says by a look	Пока она взглядом не скажет:
'Come on' he is always afraid to, and if you never say it, or look it, he never comes.	"Иди ко мне", - он не посмеет к ней приблизиться, и шагу не сделает, если она не подаст ему знака словом или взглядом.
However, what I was going to say is that when I was eighteen I formed a friendly intimacy with an undergraduate at Christminster, and he taught me a great deal, and lent me books which I should never have got hold of otherwise."	Но я хотела сказать о другом: когда мне было восемнадцать, я подружилась в Кристминстере с одним студентом, и он многому научил меня, давал читать книги, которые без него никогда бы не попали мне в руки.
"Is your friendship broken off?"	- Ваша дружба оборвалась?
"Oh yes.	-Да.
He died, poor fellow, two or three years after he had taken his degree and left Christminster."	Он умер, бедняга, года через три после того, как получил диплом и уехал из Кристминстера.
"You saw a good deal of him, I suppose?"	- Ты, наверное, часто видалась с ним?
"Yes. We used to go about together-on walking tours, reading tours, and things of that sort-like two men almost.	- Да, мы много бывали вместе - гуляли, читали и все такое - совсем как друзья-мужчины.
He asked me to live with him, and I agreed to by letter.	Он предложил мне переселиться к нему, и я ответила письмом, что согласна.
But when I joined him in London I found he meant a different thing from what I meant.	Но когда я приехала к нему в Лондон, я поняла, что он имел в виду нечто совсем другое.
He wanted me to be his mistress, in fact, but I wasn't in love with him-and on my saying I should go away if he didn't agree to my plan, he did so.	Он хотел, чтобы я стала его возлюбленной, но я не была в него влюблена. Я заявила, что уеду, если он не согласится на мои условия, и он согласился.
We shared a sitting-room for fifteen months; and he became a leader-writer for one of the great London dailies; till he was taken ill, and had to go abroad.	На протяжении пятнадцати месяцев мы жили в одном доме с общей гостиной; он стал сотрудничать в одной из крупных лондонских газет, писать передовые статьи, но потом заболел и был вынужден уехать за границу.
He said I was breaking his heart by holding out against him so long at such close quarters; he could never have believed it of woman. I might play that game once too often, he said.	Он сказал, что я разбила ему сердце, живя с ним под одной крышей и не допуская его до себя; он никак не мог поверить, что женщина способна на это, и сказал, что я могу плохо кончить, если буду слишком часто злоупотреблять этой игрой.
He came home merely to die.	Домой он вернулся только для того, чтобы умереть.

His death caused a terrible remorse in me for my cruelty-though I hope he died of consumption and not of me entirely.	После его смерти я горько раскаивалась в своей жестокости, хотя, думаю, он умер от чахотки, а не из-за меня.
I went down to Sandbourne to his funeral, and was his only mourner.	Я поехала в Сэндборн на похороны и одна только и оплакивала его.
He left me a little money-because I broke his heart, I suppose.	Он оставил мне немного денег, - должно быть, за то, что я разбила ему сердце.
That's how men are-so much better than women!"	Вот каковы мужчины - куда лучше женщин!
"Good heavens!-what did you do then?"	- О, господи! А что же потом?
"Ah-now you are angry with me!" she said, a contralto note of tragedy coming suddenly into her silvery voice.	- Ну вот, теперь ты на меня рассердился! -воскликнула она, и в ее серебристом голосе вдруг зазвучала низкая трагическая нотка.
"I wouldn't have told you if I had known!"	- Знала бы, ни за что не стала бы рассказывать!
"No, I am not.	- Нет, я не сержусь.
Tell me all."	Расскажи мне все.
"Well, I invested his money, poor fellow, in a bubble scheme, and lost it.	- Что ж, деньги этого бедняги я поместила неудачно и все потеряла.
I lived about London by myself for some time, and then I returned to Christminster, as my father- who was also in London, and had started as an art metal-worker near Long-Acre-wouldn't have me back; and I got that occupation in the artist-shop where you found me... I said you didn't know how bad I was!"	Некоторое время жила одна под Лондоном, а потом вернулась в Кристминстер, потому что мой отец, - он тогда тоже жил в Лондоне возле Лонг-Эйкра и начал заниматься художественной резьбой по металлу, - не хотел принять меня к себе. Я устроилась в церковной лавке, где ты меня и нашел... Вот видишь, я же говорила, что ты не знаешь, какая я дурная!
Jude looked round upon the arm-chair and its occupant, as if to read more carefully the creature he had given shelter to.	Джуд глядел на сидящую в кресле девушку, словно желая глубже распознать существо, которому дал пристанище.
His voice trembled as he said:	Когда он заговорил, голос у него дрожал:
"However you have lived, Sue, I believe you are as innocent as you are unconventional!"	- Как бы ты ни жила в прошлом, Сью, я уверен, что ты так же невинна, как и непосредственна.
"I am not particularly innocent, as you see, now that I have □ □'twitched the robe □ DFrom that blank lay-figure your fancy draped,'" said she, with an ostensible sneer, though he could hear that she was brimming with tears.	- Не так уж я невинна, если развенчала пустую куклу, украшенную твоей мечтой, - сказала она, деланно усмехаясь, однако он почувствовал, что она вот-вот расплачется.
"But I have never yielded myself to any lover, if that's what you mean!	- Но у меня не было ни одного любовника, если ты это имеешь в виду!
I have remained as I began."	Я осталась, какой была.
"I quite believe you.	- Я тебе верю.
But some women would not have remained as they began."	Зато другие женщины не остались бы.
"Perhaps not. Better women would not.	- Быть может, они лучше меня.

People say I must be cold-natured-sexless-on account of it.	Меня называют холодной, бесчувственной.
But I won't have it!	Но это не так!
Some of the most passionately erotic poets have been the most self-contained in their daily lives."	Самые безудержно эротические поэты бывали самыми сдержанными людьми в повседневной жизни.
"Have you told Mr. Phillotson about this university scholar friend?"	- Ты рассказала о своем университетском друге мистеру Филотсону?
"Yes-long ago.	- Да, с самого начала.
I have never made any secret of it to anybody."	Я никогда не делала из этого секрета.
"What did he say?"	- И что он сказал?
"He did not pass any criticism-only said I was everything to him, whatever I did; and things like that."	-Он меня не осудил... сказал только, что я для него все, что моя прошлая жизнь не имеет для него значения, ну и все такое прочее.
Jude felt much depressed; she seemed to get further and further away from him with her strange ways and curious unconsciousness of gender.	Джуд был подавлен; казалось, она уходит от него все дальше и дальше со своими странностями и удивительным непониманием отношений между мужчиной и женщиной.
"Aren't you really vexed with me, dear Jude?" she suddenly asked, in a voice of such extraordinary tenderness that it hardly seemed to come from the same woman who had just told her story so lightly.	- Ты на меня правда не сердишься, милый? -спросила она вдруг с такой необыкновенной нежностью, в голосе, что даже не верилось, будто это говорит та самая, женщина, которая только что беспечно поведала ему свое прошлое.
"I would rather offend anybody in the world than you, I think!"	- Кажется, я могу обидеть кого угодно на свете, только не тебя!
"I don't know whether I am vexed or not.	- Не знаю, сержусь или нет.
I know I care very much about you!"	Знаю только, что ты мне очень дорога!
"I care as much for you as for anybody I ever met."	- И ты мне дорог не меньше.
"You don't care more!	- Но не больше всех.
There, I ought not to say that.	Впрочем, я не вправе так говорить.
Don't answer it!"	Не отвечай на это!
There was another long silence.	Воцарилось долгое молчание.
He felt that she was treating him cruelly, though he could not quite say in what way.	Он чувствовал, что она поступает с ним жестоко, хотя в чем именно, он не мог бы сказать.
Her very helplessness seemed to make her so much stronger than he.	Казалось, сама ее беспомощность делает ее сильнее его.
"I am awfully ignorant on general matters, although I have worked so hard," he said, to turn the subject.	- Хоть учился я и упорно, но в некоторых вопросах остался совершенным невеждой, -сказал он, чтобы переменить тему разговора.
"I am absorbed in theology, you know.	- Сейчас, видишь ли, я с головой ушел в теологию.
And what do you think I should be doing just about now, if you weren't here?	Если бы тебя не было здесь, как ты думаешь, чем бы я занимался?

I should be saying my evening prayers.	Я бы читал вечерние молитвы.
I suppose you wouldn't like-"	Едва ли ты захочешь...
"Oh no, no," she answered,	- Ах, нет, нет! - перебила она.
"I would rather not, if you don't mind.	- Лучше не надо, если ты не возражаешь.
I should seem so-such a hypocrite."	С моей стороны это было бы таким... таким лицемерием.
"I thought you wouldn't join, so I didn't propose it.	- Я так и думал, что ты не захочешь присоединиться ко мне, а потому и не стал предлагать.
You must remember that I hope to be a useful minister some day."	Но не забудь, что со временем я надеюсь стать достойным служителем церкви.
"To be ordained, I think you said?"	- Ты, кажется, говорил, что собираешься принять сан?
"Yes."	-Да.
"Then you haven't given up the idea?-I thought that perhaps you had by this time."	- Так, значит, ты не оставил эту мысль? Я-то думала, ты уже от нее отказался.
"Of course not.	- Что ты!
I fondly thought at first that you felt as I do about that, as you were so mixed up in Christminster Anglicanism.	Мне было так приятно думать сначала, что и ты разделяешь мои чувства в этом отношении, ведь ты так тесно соприкоснулась с англиканством в Кристминстере.
And Mr. Phillotson-"	А мистер Филэтсон...
"I have no respect for Christminster whatever, except, in a qualified degree, on its intellectual side," said Sue Bridehead earnestly.	- Я невысокого мнения о Кристминстере, разве что о его интеллектуальной жизни, да и то с оговоркой, - серьезно сказала Сью.
"My friend I spoke of took that out of me.	- Мой друг, о котором я тебе говорила, излечил меня от этого.
He was the most irreligious man I ever knew, and the most moral.	Он был самым неверующим человеком из всех, каких я знала, и самым высоконравственным.
And intellect at Christminster is new wine in old bottles.	А интеллектуальность Кристминстера - это молодое вино в старых мехах.
The mediævalism of Christminster must go, be sloughed off, or Christminster itself will have to go.	Все средневековое должно отпасть от Кристминстера, погибнуть, иначе погибнет сам Кристминстер.
To be sure, at times one couldn't help having a sneaking liking for the traditions of the old faith, as preserved by a section of the thinkers there in touching and simple sincerity; but when I was in my saddest, rightest mind I always felt,	Конечно, иной раз никак не можешь отделаться от необъяснимой слабости к традициям старой веры, которую с трогательной и наивной искренностью поддерживает, кучка тамошних мыслителей, но когда я бывала настроена особенно грустно и трезво, я всегда вспоминала слова:
'O ghastly glories of saints, dead limbs of gibbeted Gods!'"...	О, страшная слава святых, мощи распятых богов!
"Sue, you are not a good friend of mine to talk like that!"	- Сью, если ты мне друг, ты не должна так говорить.

"Then I won't, dear Jude!"	- Я больше не буду, милый Джуд!
The emotional throat-note had come back, and she turned her face away.	- В ее голосе вновь зазвучали взволнованные низкие ноты, и она отвернулась.
"I still think Christminster has much that is glorious; though I was resentful because I couldn't get there."	- В моих глазах Кристминстер еще не утратил всего своего великолепия, хоть я и негодовал, когда был отвергнут им.
He spoke gently, and resisted his impulse to pique her on to tears.	Он говорил мягко, борясь с искушением довести ее до слез.
"It is an ignorant place, except as to the townspeople, artizans, drunkards, and paupers," she said, perverse still at his differing from her.	- Это город невежд, за исключением городского люда, ремесленников, пьяниц и бедняков, -сказала она, упорствуя в своем разногласии с ним.
"They see life as it is, of course; but few of the people in the colleges do.	- Они-то знают, какова жизнь, не то что те, кто сидит в колледжах.
You prove it in your own person.	Твой пример многое доказывает.
You are one of the very men Christminster was intended for when the colleges were founded; a man with a passion for learning, but no money, or opportunities, or friends.	Именно для таких, как ты, и предназначались колледжи Кристминстера, когда они создавались, - для людей, одержимых страстью к науке, без денег, без связей, без друзей.
But you were elbowed off the pavement by the millionaires' sons."	Но тебя вытеснили сынки миллионеров.
"Well, I can do without what it confers.	- Ничего, обойдусь и без дипломов.
I care for something higher."	Мои стремления выше.
"And I for something broader, truer," she insisted.	- А мои - искать правды и широты, - сказала она.
"At present intellect in Christminster is pushing one way, and religion the other; and so they stand stock-still, like two rams butting each other."	- Сейчас интеллект в Кристминстере тянет в одну сторону, а религия в другую, вот они и стоят на месте, словно два барана, сцепившиеся рогами.
"What would Mr. Phillotson-"	- А что бы сказал мистер Филотсон...
"It is a place full of fetishists and ghost-seers!"	- Это пристанище для фетишистов и духовидцев!
He noticed that whenever he tried to speak of the schoolmaster she turned the conversation to some generalizations about the offending university. Jude was extremely, morbidly, curious about her life as Phillotson's protégée and betrothed; yet she would not enlighten him.	Он уже заметил, что всякий раз, как он спрашивал о школьном учителе, она переводила разговор на ненавистный ей Кристминстер, Он сгорал от мучительного любопытства узнать, как протекала ее жизнь в качестве protegee и невесты Филотсона, но она ни словом не обмолвилась об этом.
"Well, that's just what I am, too," he said.	- Что ж, меня тоже можно причислить к ним, -сказал он.
"I am fearful of life, spectre-seeing always."	- Я боюсь жизни, и мне постоянно видятся призраки.
"But you are good and dear!" she murmured.	- Зато ты добрый и милый! - прошептала она.
His heart bumped, and he made no reply.	Сердце так и подпрыгнуло у него в груди, но он промолчал.

"You are in the Tractarian stage just now, are you not?" she added, putting on flippancy to hide real feeling, a common trick with her.	- Ты сейчас пребываешь в трактарианской стадии, не так ли? - продолжала она деланно легкомысленным тоном, который принимала всегда, когда хотела скрыть истинные свои чувства.
"Let me see-when was I there?	- Постой, когда же это было со мной?..
In the year eighteen hundred and-"	В тысяча восемьсот...
"There's a sarcasm in that which is rather unpleasant to me, Sue.	- Мне неприятен твой сарказм, Сью.
Now will you do what I want you to?	Будь добра, сделай, как я попрошу!
At this time I read a chapter, and then say prayers, as I told you.	Я уже говорил, что в этот час я обычно читаю главу из Евангелия, а потом молюсь.
Now will you concentrate your attention on any book of these you like, and sit with your back to me, and leave me to my custom?	Прошу тебя, возьми любую из моих книг, какая тебе понравится, сядь ко мне спиной и предоставь меня моей привычке.
You are sure you won't join me?"	Ты никак не хочешь присоединиться ко мне?
"I'll look at you."	- Я буду смотреть на тебя.
"No.	- Не надо.
Don't tease, Sue!"	Не дразни меня, Сью.
"Very well-I'll do just as you bid me, and I won't vex you, Jude," she replied, in the tone of a child who was going to be good for ever after, turning her back upon him accordingly.	- Хорошо, хорошо, я сделаю все, как ты сказал, я не буду тебя больше сердить, Джуд, - сказала он тоном ребенка, решившего быть послушным, и тут же повернулась к нему спиной.
A small Bible other than the one he was using lay near her, and during his retreat she took it up, and turned over the leaves.	Возле нее лежала Библия маленького формата - не та, что была у него, а другая. Она взяла и листала ее, пока он молился.
"Jude," she said brightly, when he had finished and come back to her; "will you let me make you a new New Testament, like the one I made for myself at Christminster?"	- Джуд, - сказала она весело, когда он кончил и вернулся к ней, - хочешь, я сделаю тебе новый Новый завет, какой я сделала для себя в Кристминстере?
"Oh yes.	- Ну, сделай.
How was that made?"	А как это?
"I altered my old one by cutting up all the Epistles and Gospels into separate brochures, and rearranging them in chronological order as written, beginning the book with Thessalonians, following on with the Epistles, and putting the Gospels much further on.	- Я взяла и переделала мой старый: вырезала все послания и переставила их в том порядке, как они были написаны, - сначала послания к фессалонийцам, потом остальные послания, а уж потом Евангелие.
Then I had the volume rebound.	Потом дала все это переплести.
My university friend Mr.-but never mind his name, poor boy-said it was an excellent idea.	Мой друг из университета, мистер... впрочем, зачем тебе знать, как его звали, беднягу, - сказал, что я очень хорошо придумала.
I know that reading it afterwards made it twice as interesting as before, and twice as understandable."	И верно, после этого книга стала вдвое интереснее и понятнее.

"H'm!" said Jude, with a sense of sacrilege.	-Гм!- произнес Джуд, почуяв в этом что-то кощунственное.
"And what a literary enormity this is," she said, as she glanced into the pages of Solomon's Song. "I mean the synopsis at the head of each chapter, explaining away the real nature of that rhapsody.	- А вот еще одно литературное преступление, -сказала она, перелистывая Песнь Песней, - этот краткий пересказ содержания в начале каждой главы, убивающий душу поэмы.
You needn't be alarmed: nobody claims inspiration for the chapter headings.	Не волнуйся, никто и не требует вдохновения для заголовков.
Indeed, many divines treat them with contempt.	А многие богословы даже относятся к ним с презрением.
It seems the drollest thing to think of the four-and-twenty elders, or bishops, or whatever number they were, sitting with long faces and writing down such stuff."	Смех берет, как подумаешь об этих старейших или епископах, уже не помню, сколько их там было, двадцать четыре, что ли, как они сидят с постными лицами и сочиняют эту ерунду.
Jude looked pained.	Лицо Джуда выражало страдание.
"You are quite Voltairean!" he murmured.	- Ты настоящая вольтерьянка! - прошептал он.
"Indeed?	- Правда?
Then I won't say any more, except that people have no right to falsify the Bible!	Тогда я больше ничего не скажу, кроме одного -никто не имеет права фальсифицировать Библию!
I hate such hum-bug as could attempt to plaster over with ecclesiastical abstractions such ecstatic, natural, human love as lies in that great and passionate song!"	Я ненавижу эту ложь, когда пытаются замуровать в теологических абстракциях восторженную, естественную человеческую любовь, воспетую в этой великой и страстной песне!
Her speech had grown spirited, and almost petulant at his rebuke, and her eyes moist.	- После его упрека она заговорила горячо, чуть ли не дерзко, и на глаза у нее навернулись слезы.
"I wish I had a friend here to support me; but nobody is ever on my side!"	- Как мне недостает друга, который поддержал бы меня! Никто никогда со мною не согласен!
"But my dear Sue, my very dear Sue, I am not against you!" he said, taking her hand, and surprised at her introducing personal feeling into mere argument.	- Что ты, милая Сью, моя хорошая Сью, разве я против тебя? - сказал он, беря ее руку и удивляясь, что она вкладывает столько чувства в обыкновенный спор.
"Yes you are, yes you are!" she cried, turning away her face that he might not see her brimming eyes. "You are on the side of the people in the training-school-at least you seem almost to be!	- Да, против, против! - воскликнула она, отворачиваясь, чтобы скрыть от него слезы, - Ты заодно с этими людьми из педагогического колледжа или почти заодно!
What I insist on is, that to explain such verses as this:	А я все равно считаю, что пояснять строки поэмы:
'Whither is thy beloved gone, O thou fairest among women?' by the note:	"Куда ушел возлюбленный твой, о прекраснейшая из женщин?" - примечанием:
'The Church professeth her faith,' is supremely ridiculous!"	"Церковь исповедует свою веру"- это просто курам на смех!
"Well then, let it be!	- Ну, хорошо, пусть так!
You make such a personal matter of everything!	Ты все принимаешь так близко к сердцу!
I am-only too inclined just now to apply the words profanely.	Сейчас я и сам склонен дать мирское толкование этим словам.

You know you are fairest among women to me, come to that!"	И если уж на то пошло, ты знаешь; что прекраснейшая из женщин для меня - это ты!
"But you are not to say it now!" Sue replied, her voice changing to its softest note of severity.	- Тебе не следует этого говорить! - отозвалась она, и в голосе ее прозвучала суровая нотка.
Then their eyes met, and they shook hands like cronies in a tavern, and Jude saw the absurdity of quarrelling on such a hypothetical subject, and she the silliness of crying about what was written in an old book like the Bible.	Их глаза встретились, и они пожали друг другу руки, словно старые друзья-приятели. Джуд понял, сколь нелепо спорить о таком отвлеченном предмете, а она - как глупо плакать из-за того, что написано в такой древней книге, как Библия.
"I won't disturb your convictions-I really won't!" she went on soothingly, for now he was rather more ruffled than she.	- Я не буду трогать твоих убеждений, честное слово! - продолжала она примирительно, так как теперь он был, пожалуй, куда более взволнован, чем она.
"But I did want and long to ennoble some man to high aims; and when I saw you, and knew you wanted to be my comrade, I-shall I confess it?-thought that man might be you.	- Но мне всегда так хотелось найти друга, которого я могла бы вдохновить на что-то высокое, и когда я узнала тебя и поняла, что ты хочешь быть мне другом, я, - что ж, признаюсь, - я подумала, что как раз ты и можешь быть этим другом.
But you take so much tradition on trust that I don't know what to say."	Но ты столько принимаешь на веру по традиции, что я совершенно теряюсь.
"Well, dear; I suppose one must take some things on trust.	- Видишь ли, дорогая, мне кажется, что каждый должен принимать что-то на веру.
Life isn't long enough to work out everything in Euclid problems before you believe it.	Жизнь слишком коротка, чтобы доказывать каждый постулат Евклида прежде, чем в него поверить.
I take Christianity."	Я принимаю христианство.
"Well, perhaps you might take something worse."	- Что ж, пожалуй, ты мог бы принять кое-что и похуже.
"Indeed I might.	- Да, конечно.
Perhaps I have done so!"	А пожалуй, и принимал!
He thought of Arabella.	- Он вспомнил об Арабелле.
"I won't ask what, because we are going to be very nice with each other, aren't we, and never, never, vex each other any more?"	- Я не стану спрашивать, что, потому что ведь мы решили быть добрыми друзьями, да? И никогда, никогда не будем сердить друг друга?
She looked up trustfully, and her voice seemed trying to nestle in his breast.	- Она доверчиво поглядела на него, и голос ее словно проник в его сердце.
"I shall always care for you!" said Jude.	- Ты всегда будешь мне дорога! - сказал Джуд.
"And I for you.	-А ты - мне.
Because you are single-hearted, and forgiving to your faulty and tiresome little Sue!"	Ведь ты такой прямодушный и все прощаешь своей негодной, надоедливой Сью!
He looked away, for that epicene tenderness of hers was too harrowing.	Он отвел глаза: эта дружеская нежность была слишком мучительна.

Was it that which had broken the heart of the poor leader-writer; and was he to be the next one? ... But Sue was so dear! ... If he could only get over the sense of her sex, as she seemed to be able to do so easily of his, what a comrade she would make; for their difference of opinion on conjectural subjects only drew them closer together on matters of daily human experience.	Быть, может она-то и разбила сердце бедному автору передовиц. Теперь пришел его черед? Но Сью так мила!.. Если б только он мог забыть, что она женщина, с такой же легкостью, с какой она забыла, что он мужчина, каким чудесным товарищем она была бы, - ведь разногласия по отвлеченным вопросам только сближали их в обычной, повседневной жизни.
She was nearer to him than any other woman he had ever met, and he could scarcely believe that time, creed, or absence, would ever divide him from her.	Она была ему ближе всех женщин, которых он знал, и он не допускал мысли, что время, вера или разлука могут отнять ее у него.
But his grief at her incredulities returned.	Однако ее неверие его огорчало.
They sat on till she fell asleep again, and he nodded in his chair likewise.	Они сидели, пока она не уснула, а следом за ней, не вставая со стула, задремал и он.
Whenever he aroused himself he turned her things, and made up the fire anew.	Каждый раз, как он пробуждался, он переворачивал ее вещи и раздувал огонь.
About six o'clock he awoke completely, and lighting a candle, found that her clothes were dry.	Около шести он проснулся окончательно, зажег свечу и убедился, что ее платье просохло.
Her chair being a far more comfortable one than his she still slept on inside his great-coat, looking warm as a new bun and boyish as a Ganymede.	В кресле было удобнее, чем на стуле, поэтому она еще продолжала спать, укрывшись его пальто, и казалась теплой, словно свежая булочка, и мальчишески юной, словно Ганимед.
Placing the garments by her and touching her on the shoulder he went downstairs, and washed himself by starlight in the yard.	Положив перед ней одежду и тронув ее за плечо, он спустился во двор и умылся при свете звезд.
V	V
When he returned she was dressed as usual.	Вернувшись, он застал Сью в ее обычном виде.
"Now could I get out without anybody seeing me?" she asked.	- Смогу я выйти, чтобы меня не увидели? -спросила она.
"The town is not yet astir."	- Город еще не проснулся.
"But you have had no breakfast."	- Но ты же еще не завтракала!
"Oh, I don't want any!	-А я и не хочу!
I fear I ought not to have run away from that school!	Ох, наверное, мне не надо было убегать из школы!
Things seem so different in the cold light of morning, don't they?	В холодном утреннем свете все выглядит совсем по-другому, верно?
What Mr. Phillotson will say I don't know!	Просто не знаю, что скажет на это мистер Филотсон!
It was quite by his wish that I went there.	Я поступила туда только потому, что он так хотел.
He is the only man in the world for whom I have any respect or fear.	Он - единственный человек на свете, кого я уважаю или, скорее, побаиваюсь.
I hope he'll forgive me; but he'll scold me dreadfully, I expect!"	Надеюсь, он простит меня, но разбранит ужасно!
"I'll go to him and explain-" began Jude.	- Я поеду к нему и объясню... - начал было Джуд.

"Oh no, you shan't.	- Нет, не надо.
I don't care for him!	Какое мне до него дело!
He may think what he likes-I shall do just as I choose!"	Пусть думает что угодно - все равно я буду поступать, как захочу!
"But you just this moment said-"	- Но ты только что сама сказала...
"Well, if I did, I shall do as I like for all him!	- Ну и что? А я все равно буду делать все по-своему и с ним не посчитаюсь.
I have thought of what I shall do-go to the sister of one of my fellow-students in the training-school, who has asked me to visit her.	Я уже решила, как быть, - поеду к сестре одной нашей ученицы, она приглашала меня к себе.
She has a school near Shaston, about eighteen miles from here-and I shall stay there till this has blown over, and I get back to the training-school again."	У нее школа возле Шестона, - это милях в восемнадцати отсюда, - поживу там, пока все уляжется, а потом вернусь в колледж.
At the last moment he persuaded her to let him make her a cup of coffee, in a portable apparatus he kept in his room for use on rising to go to his work every day before the household was astir.	В последнюю минуту она позволила сварить ей чашку кофе на спиртовке, которую он держал у себя в комнате, чтобы иметь возможность готовить себе завтрак каждый день перед уходом на работу, когда весь дом еще спал.
"Now a dew-bit to eat with it," he said; "and off we g°.	- Теперь закуси - и в путь, - сказал он.
You can have a regular breakfast when you get there."	- По-настоящему позавтракаешь, когда доберешься до места...
They went quietly out of the house, Jude accompanying her to the station.	Они потихоньку вышли из дому, и Джуд решил проводить ее до вокзала.
As they departed along the street a head was thrust out of an upper window of his lodging and quickly withdrawn.	Когда они шли по улице, из окна верхнего этажа высунулась чья-то голова и тут же спряталась.
Sue still seemed sorry for her rashness, and to wish she had not rebelled; telling him at parting that she would let him know as soon as she got re-admitted to the training-school.	Сью как будто раскаивалась в своей опрометчивости и жалела, что подняла бунт; при расставании она пообещала дать знать о себе, когда ее снова допустят в педагогическую шкблу.
They stood rather miserably together on the platform; and it was apparent that he wanted to say more.	Стоя рядом на платформе, они чувствовали себя несчастными, и было видно, что ему хочется сказать ей еще что-то.
"I want to tell you something-two things," he said hurriedly as the train came up.	- Я хочу тебе кое-что сказать, - торопливо проговорил он, когда подошел поезд.
"One is a warm one, the other a cold one!"	- Одно - теплое, другое - холодное.
"Jude," she said.	- Джуд, - перебила она.
"I know one of them.	- Одно я знаю.
And you mustn't!"	Не надо!
"What?"	- Что не надо!
"You mustn't love me.	- Не надо любить меня!
You are to like me-that's all!"	Относись ко мне хорошо - вот и все!

Jude's face became so full of complicated glooms that hers was agitated in sympathy as she bade him adieu through the carriage window.	У Джуда был такой убитый вид, что, прощаясь с ним из окна вагона, она почувствовала волнение, и жалость.
And then the train moved on, and waving her pretty hand to him she vanished away.	Но вот поезд тронулся, и, помахав ему своей хорошенькой ручкой, она скрылась из глаз.
Melchester was a dismal place enough for Jude that Sunday of her departure, and the Close so hateful that he did not go once to the cathedral services.	В то воскресенье Джуду было в Мелчестере до того тоскливо, а Соборная площадь казалась до того ненавистной, что он пропустил все службы в соборе.
The next morning there came a letter from her, which, with her usual promptitude, she had written directly she had reached her friend's house.	На следующее утро от нее пришло письмо, которое она со свойственной ей порывистостью написала, как только добралась до дома своей подруги.
She told him of her safe arrival and comfortable quarters, and then added:-	Она сообщала, что доехала благополучно и устроилась хорошо, а дальше писала:
What I really write about, dear Jude, is something I said to you at parting.	"По правде говоря, милый Джуд, пишу я тебе по поводу того, что сказала тебе при расставанье.
You had been so very good and kind to me that when you were out of sight I felt what a cruel and ungrateful woman I was to say it, and it has reproached me ever since.	Ты был со мною так добр и ласков, что как только ты исчез из виду, я вдруг почувствовала, какая я жестокая и неблагодарная, что сказала тебе такие слова, и совесть не дает мне покоя.
If you want to love me, Jude, you may: I don't mind at all; and I'll never say again that you mustn't!	Ты можешь любить меня, Джуд, если хочешь; я ничего не имею против и никогда уже не скажу тебе - не надо!
Now I won't write any more about that.	Не хочу писать об этом ничего больше.
You do forgive your thoughtless friend for her cruelty? and won't make her miserable by saying you don't?-Ever, Sue.	Ведь ты простишь своей легкомысленной подруге ее жестокость и не сделаешь ее несчастной, сказав "нет". Твоя Сью"
It would be superfluous to say what his answer was; and how he thought what he would have done had he been free, which should have rendered a long residence with a female friend quite unnecessary for Sue.	Нет нужды говорить, каков был его ответ и как он размечтался о том, что бы он сделал, будь он свободен; Сью тогда было бы излишне задерживаться у своей подруги.
He felt he might have been pretty sure of his own victory if it had come to a conflict between Phillotson and himself for the possession of her.	Он чувствовал, что если бы дело дошло до борьбы с Филотсоном за обладание ею, победа была бы за ним.
Yet Jude was in danger of attaching more meaning to Sue's impulsive note than it really was intended to bear.	Однако Джуд склонен был придавать записке Сью, посланной в невольном порыве чувств, большее значение, чем она того заслуживала.
After the lapse of a few days he found himself hoping that she would write again.	Прошло несколько дней, и он поймал себя на том, что ждет от нее еще писем.
But he received no further communication; and in the intensity of his solicitude he sent another note, suggesting that he should pay her a visit some Sunday, the distance being under eighteen miles.	Но писем больше не приходило, и, охваченный сильнейшим беспокойством, он послал ей снова записку, что собирается навестить ее в одно из воскресений, - ведь их разделяет всего восемнадцать миль.

He expected a reply on the second morning after despatching his missive; but none came.	Он ждал ответа на второе утро после отправки своего послания, однако не получил его.
The third morning arrived; the postman did not stop.	Настало третье утро, почтальон прошел мимо.
This was Saturday, and in a feverish state of anxiety about her he sent off three brief lines stating that he was coming the following day, for he felt sure something had happened.	Была суббота, и в лихорадочной тревоге он отправил Сью коротенькую записку из трех строк, сообщая, что приедет на следующий день, так как чувствует, что с ней что-то случилось.
His first and natural thought had been that she was ill from her immersion; but it soon occurred to him that somebody would have written for her in such a case.	Первой его мыслью было - не слегла ли она после купанья в реке, но вскоре он сообразил, что в таком случае ему написали бы за нее.
Conjectures were put an end to by his arrival at the village school-house near Shaston on the bright morning of Sunday, between eleven and twelve o'clock, when the parish was as vacant as a desert, most of the inhabitants having gathered inside the church, whence their voices could occasionally be heard in unison.	Догадкам был положен конец, когда он в ясное воскресное утро приехал в сельскую школу близ Шестона; было около двенадцати, и в деревне было безлюдно, словно в пустыне, так как все прихожане собрались в церкви, откуда время от времени доносились звучащие в унисон голоса.
A little girl opened the door.	Дверь ему открыла девочка.
"Miss Bridehead is up-stairs," she said.	- Мисс Брайдхед наверху, - сказала она.
"And will you please walk up to her?"	- Вы подниметесь к ней?
"Is she ill?" asked Jude hastily.	- Она больна? - поспешно спросил Джуд.
"Only a little-not very."	- Да так... Не очень.
Jude entered and ascended.	Джуд вошел и "поднялся наверх.
On reaching the landing a voice told him which way to turn-the voice of Sue calling his name.	Когда он ступил на лестничную площадку, его окликнули по имени. Голос принадлежал Сью, и ему не нужно было гадать, в какую Сторону повернуть.
He passed the doorway, and found her lying in a little bed in a room a dozen feet square.	Он вошел в комнату в двенадцать квадратных футов и увидел ее, - она лежала в постели.
"Oh, Sue!" he cried, sitting down beside her and taking her hand.	- Сью! - воскликнул он, садясь возле нее и беря ее руку.
"How is this!	- Как же так?
You couldn't write?"	Ты не могла написать мне?
"No-it wasn't that!" she answered.	- Нет, не то, - ответила она.
"I did catch a bad cold-but I could have written.	- Я на самом деле сильно простудилась, но все же написать я могла.
Only I wouldn't!"	Я просто не хотела!
"Why not?-frightening me like this!"	- Почему же? Ты меня так напугала!
"Yes-that was what I was afraid of!	- Да? Я этого и боялась!
But I had decided not to write to you any more.	Но я решила больше тебе не? писать.
They won't have me back at the school-that's why I couldn't write.	Меня не приняли обратно - вот почему я не могла тебе написать.

Not the fact, but the reason!"	Дело не в самом факте, а в причине!
"Well?"	-Ну?
"They not only won't have me, but they gave me a parting piece of advice-"	- Мало того что меня не приняли, мне еще дали на прощанье такой совет...
"What?"	- Какой?
She did not answer directly.	Она ответила не сразу.
"I vowed I never would tell you, Jude-it is so vulgar and distressing!"	- Я поклялась, что, никогда не скажу тебе, Джуд, -это так грубо и обидно!
"Is it about us?"	- Касается нас?
"Yes."	-Да.
"But do tell me!"	-Так говори же!
"Well-somebody has sent them baseless reports about us, and they say you and I ought to marry as soon as possible, for the sake of my reputation! ... There-now I have told you, and I wish I hadn't!"	-Ну ладно... Кто-то сочинил о нас вздорную сплетню, и мне заявили, что мы должны скорее пожениться, чтобы спасти мою репутацию!.. Вот! Я не выдержала и сказала тебе все, а теперь уж жалею об этом.
"Oh, poor Sue!"	- Сью, бедняжка!
"I don't think of you like that means!	- Я совсем не так о тебе думаю!
It did just occur to me to regard you in the way they think I do, but I hadn't begun to.	Правда, случайно приходили в голову такие мысли, но пока еще я ни о чем таком не помышляла.
I have recognized that the cousinship was merely nominal, since we met as total strangers.	Конечно, я понимаю, что наше родство ничего не значит, раз мы встретились как совершенно чужие люди.
But my marrying you, dear Jude-why, of course, if I had reckoned upon marrying you I shouldn't have come to you so often!	Но выйти за тебя замуж, милый Джуд... ну конечно же, если бы я на это решилась, мне не следовало бы так часто бывать у тебя.
And I never supposed you thought of such a thing as marrying me till the other evening; when I began to fancy you did love me a little.	И до того вечера, когда мне показалось, что ты меня немножко любишь, я даже не предполагала, что ты помышляешь о женитьбе на мне.
Perhaps I ought not to have been so intimate with you.	Наверное, мне не следовало проводить с тобой так много времени.
It is all my fault.	Я сама в этом виновата.
Everything is my fault always!"	Я всегда во всем виновата!
The speech seemed a little forced and unreal, and they regarded each other with a mutual distress.	В ее словах звучало что-то надуманное, неестественное, и обоим стало от этого тяжело на душе.
"I was so blind at first!" she went on.	- Какая же слепая я была вначале! - продолжала она.
"I didn't see what you felt at all.	- Я совсем не замечала твоих чувств.
Oh, you have been unkind to me-you have-to look upon me as a sweetheart without saying a word, and leaving me to discover it myself!	О, ты нехорошо со мной поступил, да, да, ты видел во мне возлюбленную и ни слова не говорил об этом, - пусть, мол, сама догадается!

Your attitude to me has become known; and naturally they think we've been doing wrong!	Твое отношение ко мне стало известно, и, разумеется, они подумали бог знает что!
I'll never trust you again!"	Больше я никогда не доверюсь тебе!
"Yes, Sue," he said simply; "I am to blame-more than you think.	- Да, Сью, - сказал он просто, - я виноват, и даже больше, чем ты думаешь.
I was quite aware that you did not suspect till within the last meeting or two what I was feeling about you.	Я прекрасно знал, что до последних наших встреч ты не подозревала о моих чувствах к тебе.
I admit that our meeting as strangers prevented a sense of relationship, and that it was a sort of subterfuge to avail myself of it.	Мы встретились как чужие люди, а потому не думали о нашем родстве, и, признаюсь, я воспользовался этой лазейкой.
But don't you think I deserve a little consideration for concealing my wrong, very wrong, sentiments, since I couldn't help having them?"	Но согласись, что я заслуживаю некоторого снисхождения за то, что, не умея подавить в себе это грешное, очень грешное чувство, я таил его от тебя.
She turned her eyes doubtfully towards him, and then looked away as if afraid she might forgive him.	Она с недоверием взглянула на него и отвела взгляд, словно боясь, что простит его.
By every law of nature and sex a kiss was the only rejoinder that fitted the mood and the moment, under the suasion of which Sue's undemonstrative regard of him might not inconceivably have changed its temperature.	По законам природы и любви поцелуй был бы единственным подходящим к моменту и настроению ответом, от которого сдержанность Сью, возможно, чуточку растаяла бы.
Some men would have cast scruples to the winds, and ventured it, oblivious both of Sue's declaration of her neutral feelings, and of the pair of autographs in the vestry chest of Arabella's parish church.	Многие мужчины откинули бы всякую щепетильность, несмотря на видимую холодность противной стороны и на две подписи в ризнице приходской церкви, которую посещала Арабелла.
Jude did not.	Но Джуд этого не сделал.
He had, in fact, come in part to tell his own fatal story.	Ведь он, собственно, и приехал-то сюда отчасти для того, чтобы поведать Сью свою роковую историю.
It was upon his lips; yet at the hour of this distress he could not disclose it.	Он то и дело порывался начать свой рассказ, но в этот горький для него час так и не решился.
He preferred to dwell upon the recognized barriers between them.	Он предпочел не преступать стоявшей между ними преграды.
"Of course-I know you don't-care about me in any particular way," he sorrowed.	-Конечно... я знаю, что... я тебе совершенно безразличен, - горестно говорил он.
"You ought not, and you are right.	- Ты права, так и должно быть.
You belong to-Mr. Phillotson.	Ты принадлежишь Филотсону.
I suppose he has been to see you?"	Он, наверное, уже навещал тебя?
"Yes," she said shortly, her face changing a little.	- Да, - коротко ответила она, чуть изменившись в лице.
"Though I didn't ask him to come.	- Хотя я вовсе не просила его об этом.
You are glad, of course, that he has been!	Ты, конечно, рад, что он побывал у меня.
But I shouldn't care if he didn't come any more!"	Ну а я бы не возражала, если б он больше не приходил.

It was very perplexing to her lover that she should be piqued at his honest acquiescence in his rival, if Jude's feelings of love were deprecated by her.	Джуд не знал, что и подумать. Почему она обиделась на него за честное смирение перед соперником, если сама же отвергла его любовь?
He went on to something else.	Он перевел разговор на другую тему.
"This will blow over, dear Sue," he said.	- Все образуется, милая Сью, - сказал он.
"The training-school authorities are not all the world.	- Начальство мелчестерского колледжа - это еще не весь свет.
You can get to be a student in some other, no doubt."	Ты еще будешь учиться - не в этом, так в другом месте, о чем тут говорить.
"I'll ask Mr. Phillotson," she said decisively.	- Я посоветуюсь с Филотсоном, - решительно сказала она.
Sue's kind hostess now returned from church, and there was no more intimate conversation.	В это время вернулась из церкви подруга Сью, у которой она нашла приют, и о личных делах больше не говорили.
Jude left in the afternoon, hopelessly unhappy.	Джуд ушел под вечер, бесконечно несчастный.
But he had seen her, and sat with her.	Но все же он видел ее, сидел возле нее.
Such intercourse as that would have to content him for the remainder of his life.	Этим ему предстоит довольствоваться! до конца своей жизни.
The lesson of renunciation it was necessary and proper that he, as a parish priest, should learn.	Будущему приходскому священнику не мешает и даже необходим этот урок самоотречения.
But the next morning when he awoke he felt rather vexed with her, and decided that she was rather unreasonable, not to say capricious.	Однако, проснувшись на другое утро, он почувствовал против нее раздражение и решил, что она вела себя неразумно, если не сказать капризно.
Then, in illustration of what he had begun to discern as one of her redeeming characteristics there came promptly a note, which she must have written almost immediately he had gone from her:	И тут же, словно в подтверждение характерной и многое искупающей черты, которую он уже начал подмечать в Сью, от нее пришло письмо, - как видно, она написала его почти сразу же после его ухода:
Forgive me for my petulance yesterday!	"Прости меня за вчерашние мои капризы!
I was horrid to you; I know it, and I feel perfectly miserable at my horridness.	Я вела себя отвратительно. Я это знаю и ужасно страдаю.
It was so dear of you not to be angry!	Ты не рассердился, и это так мило с твоей стороны!
Jude, please still keep me as your friend and associate, with all my faults.	Джуд, прошу тебя, считай меня по-прежнему своим другом и союзником, несмотря на все мои грехи.
I'll try not to be like it again.	Постараюсь больше так не поступать.
I am coming to Melchester on Saturday, to get my things away from the T. S., &c.	В субботу я приеду в Мелчестер, чтобы забрать из П.К. мои вещи и проч.
I could walk with you for half an hour, if you would like?-Your repentant	Хочешь, погуляем вместе, с полчасика? С раскаянием
Sue.	твоя Сью"

Jude forgave her straightway, and asked her to call for him at the cathedral works when she came.	Джуд тотчас же простил ее и попросил в письме, чтобы она, как приедет, зашла за ним в собор.
VI	VI
Meanwhile a middle-aged man was dreaming a dream of great beauty concerning the writer of the above letter.	Тем временем один пожилой господин предавался прекрасным мечтам касательно автора вышеприведенного письма.
He was Richard Phillotson, who had recently removed from the mixed village school at Lumsdon near Christminster, to undertake a large boys' school in his native town of Shaston, which stood on a hill sixty miles to the south-west as the crow flies.	То был Ричард Филотсон; из школы совместного обучения в местечке Ламсдон близ Кристминстера он недавно перешел учительствовать в большую школу для мальчиков в его родном Шестоне, стоявшем на холме в шестидесяти милях к юго-западу по прямой.
A glance at the place and its accessories was almost enough to reveal that the schoolmaster's plans and dreams so long indulged in had been abandoned for some new dream with which neither the Church nor literature had much in common.	Достаточно было бросить взгляд на городок и его окрестности; чтобы увидеть, что мечты и планы школьного учителя, так долго вынашиваемые, уступили место новой мечте, не имевшей ничего общего ни с церковью, ни с литературой.
Essentially an unpractical man, he was now bent on making and saving money for a practical purpose-that of keeping a wife, who, if she chose, might conduct one of the girls' schools adjoining his own; for which purpose he had advised her to go into training, since she would not marry him offhand.	По натуре человек непрактичный, он задался теперь вполне практической целью - зарабатывать и копить деньги на содержание жены, которая при желании могла бы вести одну из соседних школ для девочек; ради этого он и посоветовал ей пройти учительскую подготовку; раз уж она не соглашалась выйти за него замуж сразу.
About the time that Jude was removing from Marygreen to Melchester, and entering on adventures at the latter place with Sue, the schoolmaster was settling down in the new school-house at Shaston.	Примерно в то же время, когда Джуд переселился из Мэригрин в Мелчестер и разделил приключения, выпавшие на долю Сью, Филотсон обосновался в своей новой квартире при школе в Шестоне.
All the furniture being fixed, the books shelved, and the nails driven, he had begun to sit in his parlour during the dark winter nights and re-attempt some of his old studies-one branch of which had included Roman-Britannic antiquities-an unremunerative labour for a national school-master but a subject, that, after his abandonment of the university scheme, had interested him as being a comparatively unworked mine; practicable to those who, like himself, had lived in lonely spots where these remains were abundant, and were seen to compel inferences in startling contrast to accepted views on the civilization of that time.	Теперь, когда мебель была расставлена, книги разложены по полкам, все гвозди вбиты, он просиживал темные зимние вечера в гостиной, возобновив свои прежние занятия - в частности, изучение римско-британских древностей; труд этот не сулил ему никакого вознаграждения, но, расставшись со своими надеждами попасть в университет, он заинтересовался этой темой, так как она была сравнительно мало изучена и доступна для тех, кто, подобно ему, проживал в глухих уголках, изобиловавших этими древностями, которые приводили исследователей к выводам, резко противоречащим установленным взглядам на цивилизацию той эпохи.

A resumption of this investigation was the outward and apparent hobby of Phillotson at present-his ostensible reason for going alone into fields where causeways, dykes, and tumuli abounded, or shutting himself up in his house with a few urns, tiles, and mosaics he had collected, instead of calling round upon his new neighbours, who for their part had showed themselves willing enough to be friendly with him.	Исследования эти стали теперь любимым занятием Филотсона и служили удобным предлогом, чтобы уединяться в полях, исчерченных мощеными дорогами, разделенных каменными оградами, усеянных могильными холмами, или же запираться у себя дома со своей небольшой коллекцией урн, черепков и мозаик, вместо того чтобы наносить визиты новым соседям, которые, со своей стороны, были явно не прочь завязать с ним дружеские отношения.
But it was not the real, or the whole, reason, after all.	Но не эта страсть была подлинной и единственной причиной его затворничества.
Thus on a particular evening in the month, when it had grown quite late-to near midnight, indeed-and the light of his lamp, shining from his window at a salient angle of the hill-top town over infinite miles of valley westward, announced as by words a place and person given over to study, he was not exactly studying.	В один из вечеров, - время было позднее, около полуночи, - лампа в окне его дома, стоявшего на краю холма, освещала часть равнины, тянувшейся на многие мили к западу от города, возвещая о том, что и дом этот, и человек, в нем живущий, служат науке, однако на самом деле он занимался не научными исследованиями.
The interior of the room-the books, the furniture, the schoolmaster's loose coat, his attitude at the table, even the flickering of the fire, bespoke the same dignified tale of undistracted research-more than creditable to a man who had had no advantages beyond those of his own making.	Все в комнате - книги и мебель, просторный сюртук учителя и его поза за столом, даже мерцание света - повествовало об упорном научном труде, делающем честь человеку, которому не на кого надеяться, кроме самого себя.
And yet the tale, true enough till latterly, was not true now.	И, однако же, повествование это, до самого последнего времени соответствовавшее действительности, теперь противоречило ей.
What he was regarding was not history. They were historic notes, written in a bold womanly hand at his dictation some months before, and it was the clerical rendering of word after word that absorbed him.	Предметом изучения была не история, а заметки по истории, писанные смелым женским почерком под его диктовку несколько месяцев тому назад, и сейчас он занимался тем, что разбирал их слово залоговом.
He presently took from a drawer a carefully tied bundle of letters, few, very few, as correspondence counts nowadays.	Потом он достал из комода аккуратно перевязанную пачку писем, - их было мало, очень мало, чтобы назвать настоящей перепиской.
Each was in its envelope just as it had arrived, and the handwriting was of the same womanly character as the historic notes.	Каждое письмо лежало в своем конверте, и написаны все они были тем же женским почерком, что и заметки по истории.
He unfolded them one by one and read them musingly.	Он раскрывал их одно за другим и задумчиво перечитывал.
At first sight there seemed in these small documents to be absolutely nothing to muse over.	С первого взгляда могло показаться, что в этих коротеньких записках не над чем и размышлять.
They were straightforward, frank letters, signed	Это были незатейливые, откровенные письма, подписанные

"Sue B-"; just such ones as would be written during short absences, with no other thought than their speedy destruction, and chiefly concerning books in reading and other experiences of a training school, forgotten doubtless by the writer with the passing of the day of their inditing.	"Сью Б.", такие, какие пишутся в недолгой разлуке, в расчете, что их скоро уничтожат; они касались в основном прочитанных книг и различных событий в педагогической школе, о которых сам автор, наверное, забывал на другой же день после отправки письма.
In one of them-quite a recent note-the young woman said that she had received his considerate letter, and that it was honourable and generous of him to say he would not come to see her oftener than she desired (the school being such an awkward place for callers, and because of her strong wish that her engagement to him should not be known, which it would infallibly be if he visited her often).	В одном из них - присланном совсем недавно -Сью писала, что получила его тактичное письмо и считает его обещание не посещать ее чаще, чем она того желает, благородным и великодушным (ведь школа совсем неподходящее место для приема гостей, к тому же она решительно не желает, чтобы ее помолвка с ним получила огласку, а это неизбежно произойдет, если он будет часто навещать ее).
Over these phrases the school-master pored.	Эти фразы заставили школьного учителя задуматься.
What precise shade of satisfaction was to be gathered from a woman's gratitude that the man who loved her had not been often to see her?	Сомнительная радость для мужчины, когда любимая женщина благодарит его за то, что он редко ее навещает.
The problem occupied him, distracted him.	Этот вопрос занимал его и мучил.
He opened another drawer, and found therein an envelope, from which he drew a photograph of Sue as a child, long before he had known her, standing under trellis-work with a little basket in her hand.	Он выдвинул другой ящик, нашел в нем конверт и вынул из него фотографию Сью, сделанную, когда она была еще девочкой, задолго до той поры, как он с ней познакомился, - она стояла у шпалеры с корзиночкой в руке.
There was another of her as a young woman, her dark eyes and hair making a very distinct and attractive picture of her, which just disclosed, too, the thoughtfulness that lay behind her lighter moods.	Была у него и еще одна карточка Сью, на которой она была изображена молодой привлекательной женщиной, темноглазой и темноволосой, -портрет этот очень точно передавал серьезность Сью, скрытую под внешним легкомыслием.
It was a duplicate of the one she had given Jude, and would have given to any man.	Такую же фотографию она подарила Джуду и выбрала бы для подарка любому мужчине.
Phillotson brought it half-way to his lips, but withdrew it in doubt at her perplexing phrases: ultimately kissing the dead pasteboard with all the passionateness, and more than all the devotion, of a young man of eighteen.	Филотсон поднес ее к губам, потом опустил, вспомнив смутившие его слова письма, но в конце концов все же поцеловал безжизненный картон со страстью и благоговением восемнадцатилетнего юноши.
The schoolmaster's was an unhealthy-looking, old-fashioned face, rendered more old-fashioned by his style of shaving.	Лицо у школьного учителя было болезненное и немолодое, это подчеркивалось еще тем, что брился он по-старомодному.
A certain gentlemanliness had been imparted to it by nature, suggesting an inherent wish to do rightly by all.	На этом лице лежала печать врожденного благородства, свидетельствовавшая о неизменном стремлении во всем быть справедливым.
His speech was a little slow, but his tones were sincere enough to make his hesitation no defect.	Речь у него была несколько замедленная, но интонации такие искренние, что замедленность эта не казалась недостатком.
His greying hair was curly, and radiated from a point in the middle of his crown.	Седеющие волосы его вились и расходились от макушки.

There were four lines across his forehead, and he only wore spectacles when reading at night.	Лоб пересекали четыре морщины, он был в очках, правда, надевал он их только по вечерам, когда читал.
It was almost certainly a renunciation forced upon him by his academic purpose, rather than a distaste for women, which had hitherto kept him from closing with one of the sex in matrimony.	Можно было почти с уверенностью сказать, что не отвращение к женщинам, а самозабвенная страсть к науке до сих пор удерживала его от вступления в брак.
Such silent proceedings as those of this evening were repeated many and oft times when he was not under the eye of the boys, whose quick and penetrating regard would frequently become almost intolerable to the self-conscious master in his present anxious care for Sue, making him, in the grey hours of morning, dread to meet anew the gimlet glances, lest they should read what the dream within him was.	Он часто предавался таким тихим размышлениям, когда был не на глазах учеников, чьи зоркие, проницательные взгляды порою становились просто, нестерпимы для застенчивого учителя, болезненно переживавшего свою любовь к Сью, и в предрассветные часы он с ужасом думал о том, что снова увидит эти пытливые глаза, грозившие разгадать его мечты.
He had honourably acquiesced in Sue's announced wish that he was not often to visit her at the training school; but at length, his patience being sorely tried, he set out one Saturday afternoon to pay her an unexpected call.	Он добросовестно подчинился требованию Сью не посещать ее часто в педагогической школе, но в конце концов терпение его истощилось, и как-то в субботу после обеда он поехал к ней с неожиданным визитом.
There the news of her departure-expulsion as it might almost have been considered-was flashed upon him without warning or mitigation as he stood at the door expecting in a few minutes to behold her face; and when he turned away he could hardly see the road before him.	Он стоял у входа в колледж, с минуты на минуту ожидая, что она выйдет к нему, как вдруг, словно снег на голову на него обрушилось известие об ее исчезновении, похожем скорей на исключение, и когда он повернул обратно, он не видел перед собой дороги.
Sue had, in fact, never written a line to her suitor on the subject, although it was fourteen days old.	Сью ни слова не написала о происшедшем своему жениху, хотя все случилось две недели назад.
A short reflection told him that this proved nothing, a natural delicacy being as ample a reason for silence as any degree of blameworthiness.	Однако, собравшись с мыслями, он решил, что это еще ничего не значит: причиной молчания в такой же мере могла быть прирожденная стеснительность, как и виновность.
They had informed him at the school where she was living, and having no immediate anxiety about her comfort his thoughts took the direction of a burning indignation against the training school committee.	Ему сказали, где она теперь живет, и, не беспокоясь пока что о ее новом устройстве, он мысленно вознегодовал на педагогический совет школы.
In his bewilderment Phillotson entered the adjacent cathedral, just now in a direly dismantled state by reason of the repairs.	В расстроенных чувствах он зашел в соседний собор, где из-за ремонта царил ужасный беспорядок.
He sat down on a block of freestone, regardless of the dusty imprint it made on his breeches; and his listless eyes following the movements of the workmen he presently became aware that the reputed culprit, Sue's lover Jude, was one amongst them.	Там он присел на глыбу камня, не заботясь о том, что пыль пристанет к его брюкам, и, безучастно следя взглядом за движениями работ чих, вдруг заметил среди них Джуда - предполагаемого возлюбленного Сью и главного виновника случившегося.
Jude had never spoken to his former hero since the meeting by the model of Jerusalem.	Джуд не разговаривал со своим героем былых лет с тех пор, как виделся с ним у макета Иерусалима.

Having inadvertently witnessed Phillotson's tentative courtship of Sue in the lane there had grown up in the younger man's mind a curious dislike to think of the elder, to meet him, to communicate in any way with him; and since Phillotson's success in obtaining at least her promise had become known to Jude, he had frankly recognized that he did not wish to see or hear of his senior any more, learn anything of his pursuits, or even imagine again what excellencies might appertain to his character.	Сделавшись нечаянным свидетелем ухаживаний Филотсона на деревенской улочке, молодой человек испытывал какую-то странную неловкость при мысли о старшем друге, не желал встречаться или вступать с ним в какие-либо отношения, а когда ему стало известно, что Филотсону удалось заручиться пусть только обещанием Сью выйти за него замуж, он откровенно признался себе, что не хочет больше ни слышать, ни видеть своего наставника, ни знать о его намерениях, ни даже вспоминать о его прекрасных качествах.
On this very day of the schoolmaster's visit Jude was expecting Sue, as she had promised; and when therefore he saw the schoolmaster in the nave of the building, saw, moreover, that he was coming to speak to him, he felt no little embarrassment; which Phillotson's own embarrassment prevented his observing.	В этот день Джуд ждал Сью, как они условились, вот почему, увидев в нефе собора Филотсона, который направился к нему с явным намерением заговорить, Джуд был немало смущен, однако Филотсон и сам был так смущен, что этого не заметил.
Jude joined him, and they both withdrew from the other workmen to the spot where Phillotson had been sitting.	Джуд пошел к нему навстречу, а затем они отошли от рабочих к тому месту, где Филотсон только что сидел.
Jude offered him a piece of sackcloth for a cushion, and told him it was dangerous to sit on the bare block.	Джуд предложил учителю сесть на кусок мешковины, чтобы не запачкаться...
"Yes; yes," said Phillotson abstractedly, as he reseated himself, his eyes resting on the ground as if he were trying to remember where he was.	- Да, да, - машинально согласился Филотсон, усаживаясь и глядя куда-то себе под ноги, словно пытаясь вспомнить, где же он находится.
"I won't keep you long.	- Я вас надолго не задержу.
It was merely that I have heard that you have seen my little friend Sue recently. It occurred to me to speak to you on that account.	Просто я слышал, что вы недавно виделись с моей приятельницей Сью, и я решил поговорить с вами.
I merely want to ask-about her."	Мне лишь хотелось спросить... о ней.
"I think I know what!" Jude hurriedly said.	- Кажется, я догадываюсь, что именно! -поспешно сказал Джуд.
"About her escaping from the training school, and her coming to me?"	- Вы хотите спросить, почему она сбежала из педагогической школы и пришла ко мне?
"Yes."	-Да.
"Well"-Jude for a moment felt an unprincipled and fiendish wish to annihilate his rival at all cost.	-Так вот... - На какое-то мгновение у Джуда возникло малодушное, жестокое желание любой ценой избавиться от своего соперника.
By the exercise of that treachery which love for the same woman renders possible to men the most honourable in every other relation of life, he could send off Phillotson in agony and defeat by saying that the scandal was true, and that Sue had irretrievably committed herself with him.	Прибегнув к предательству, на какое может толкнуть мужчин - во всех прочих отношениях людей глубоко порядочных - ревность к сопернику, Джуд мог разделаться с Филотсоном, стоило ему заявить, что скандал разразился не зря и что судьба Сью теперь бесповоротно связана с его судьбой.

But his action did not respond for a moment to his animal instinct; and what he said was, "I am glad of your kindness in coming to talk plainly to me about it.	Но он все-таки не поддался низменному инстинкту и лишь сказал: - Я рад, что вы были так добры и пришли ко мне откровенно поговорить об этом.
You know what they say?-that I ought to marry her."	Вы знаете, что они сказали? Что я должен жениться на ней.
"What!"	-Что?!
"And I wish with all my soul I could!"	- А мне так бы хотелось, чтобы это было возможно!
Phillotson trembled, and his naturally pale face acquired a corpselike sharpness in its lines.	Филотсон вздрогнул, и его бледное лицо заострилось, словно у мертвеца.
"I had no idea that it was of this nature!	- Я не предполагал, что дело приняло такой оборот!
God forbid!"	Господи боже!
"No, no!" said Jude aghast.	- Нет, нет! - в ужасном, смущении вскричал Джуд.
"I thought you understood?	- Вы не поняли!
I mean that were I in a position to marry her, or someone, and settle down, instead of living in lodgings here and there, I should be glad!"	Я хотел только сказать, что, имей я возможность жениться на ней или на ком-нибудь еще и осесть на одном месте, а не снимать комнаты то тут, то там, я бы с радостью это сделал!
What he had really meant was simply that he loved her.	На самом деле он просто хотел сказать, что любит ее.
"But-since this painful matter has been opened up-what really happened?" asked Phillotson, with the firmness of a man who felt that a sharp smart now was better than a long agony of suspense hereafter.	- Но, раз уж мы начали этот неприятный разговор, что же все-таки произошло? - спросил Филотсон с решительностью человека, предпочитающего один раз испытать сильную боль, чем растягивать пытку и пребывать в неизвестности.
"Cases arise, and this is one, when even ungenerous questions must be put to make false assumptions impossible, and to kill scandal."	- Бывают случаи, - а этот случай именно таков, -когда приходится задавать и не очень деликатные вопросы, чтобы избежать кривотолков и пресечь скандал.
Jude explained readily; giving the whole series of adventures, including the night at the shepherd's, her wet arrival at his lodging, her indisposition from her immersion, their vigil of discussion, and his seeing her off next morning.	Джуд охотно все объяснил, рассказал одно за другим все, события, включая ночь, проведенную у пастуха, и то, как она, вымокнув до нитки, пришла к нему, продрогшая после вынужденного купанья, и чуть не заболела, об их ночном разговоре и о том, как на другое утро он проводил ее.
"Well now," said Phillotson at the conclusion,	- Хорошо, - сказал под конец Филотсон, - я верю вам на слово.
"I take it as your final word, and I know I can believe you, that the suspicion which led to her rustication is an absolutely baseless one?"	Итак, я могу полагать, что подозрение, по которому ее исключили, было ни на чем не основано?
"It is," said Jude solemnly.	- Совершенно верно! - торжественно подтвердилДжуд.
"Absolutely.	- Абсолютно ни на чем!

So help me God!"	Бог мне свидетель!
The schoolmaster rose.	Школьный учитель поднялся.
Each of the twain felt that the interview could not comfortably merge in a friendly discussion of their recent experiences, after the manner of friends; and when Jude had taken him round, and shown him some features of the renovation which the old cathedral was undergoing, Phillotson bade the young man good-day and went away.	Оба чувствовали, что разговор не может гладко перейти в легкую беседу об их житье-бытье, как это принято у близких друзей, и после того как Джуд провел Филотсона по собору и показал ему кое-что из реставрационных работ, Филотсон попрощался и ушел.
This visit took place about eleven o'clock in the morning; but no Sue appeared.	Встреча эта произошла около одиннадцати часов утра, Сью так и не появилась.
When Jude went to his dinner at one he saw his beloved ahead of him in the street leading up from the North Gate, walking as if no way looking for him.	Когда в час дня Джуд пошел обедать, на улице, ведущей от Северных ворот, он увидел впереди свою любимую, - она, казалось, и не думала искать его.
Speedily overtaking her he remarked that he had asked her to come to him at the cathedral, and she had promised.	Быстро нагнав Сью, он напомнил ей, что просил ее зайти к нему в собор и она обещала это сделать.
"I have been to get my things from the college," she said-an observation which he was expected to take as an answer, though it was not one.	- Я заходила в колледж за своими вещами, -сказала она, явно рассчитывая удовлетворить его таким ответом, хотя, собственно, это был не ответ.
Finding her to be in this evasive mood he felt inclined to give her the information so long withheld.	Эта уклончивость вызвала в нем желание сообщить ей то, о чем он так долго умалчивал.
"You have not seen Mr. Phillotson to-day?" he ventured to inquire.	- Ты не виделась сегодня с мистером Филотсоном? - спросил он.
"I have not.	- Нет.
But I am not going to be cross-examined about him; and if you ask anything more I won't answer!"	Но я не допущу, чтобы меня допрашивали о нем. И если ты еще что-нибудь спросишь, я не стану отвечать!
"It is very odd that-" He stopped, regarding her.	-Как странно, что... - начал было он и замялся, глядя на нее.
"What?"	- Что такое?
"That you are often not so nice in your real presence as you are in your letters!"	- Что при встрече ты бываешь со мной не так мила, как в письмах!
"Does it really seem so to you?" said she, smiling with quick curiosity.	- Тебе в самом деле так кажется? - спросила она вдруг с любопытством и улыбнулась.
"Well, that's strange; but I feel just the same about you, Jude.	- Да, это странно, но мои чувства к тебе не меняются, Джуд.
When you are gone away I seem such a coldhearted-"	И когда ты уходишь, я кажусь себе такой бессердечной...
As she knew his sentiment towards her Jude saw that they were getting upon dangerous ground.	Поскольку она знала теперь о его чувствах к ней, Джуд видел, что они вступают на опасную почву.
It was now, he thought, that he must speak as an honest man.	Именно сейчас, подумал он, ему, следует поговорить с ней начистоту.

But he did not speak, and she continued:	Однако он промолчал, и она продолжала:
"It was that which made me write and say-I didn't mind your loving me-if you wanted to, much!"	- Вот почему я тебе написала, что ты можешь любить меня, если хочешь, и что я не против.
The exultation he might have felt at what that implied, or seemed to imply, was nullified by his intention, and he rested rigid till he began:	Скрытый смысл ее слов, если таковой в них был, заставил бы его возликовать, но он уже принял решение и, помолчав, начал:
"I have never told you-"	- Я тебе никогда не говорил...
"Yes you have," murmured she.	- Нет, говорил, - прошептала она.
"I mean, I have never told you my history-all of it."	- Я хочу сказать, что никогда не рассказывал тебе о своем прошлом - все до конца.
"But I guess it.	- Я догадываюсь.
I know nearly."	Примерно представляю.
Jude looked up.	Джуд взглянул на нее.
Could she possibly know of that morning performance of his with Arabella; which in a few months had ceased to be a marriage more completely than by death?	Неужели она знает о той давнишней утренней церемонии, связавшей его с Арабеллой, и о том, что через несколько месяцев брачные узы были порваны с большей решительностью, чем его сделала бы сама смерть?
He saw that she did not.	Он видел, что она этого не знает.
"I can't quite tell you here in the street," he went on with a gloomy tongue.	- Я не могу рассказывать об этом здесь, на улице,- мрачно продолжал он.
"And you had better not come to my lodgings.	- А ко мне тебе лучше не заходить.
Let us go in here."	Давай зайдем сюда.
The building by which they stood was the market-house; it was the only place available; and they entered, the market being over, and the stalls and areas empty.	Они стояли возле крытого рынка, это было единственно доступное для них помещение, и они вошли туда. Базарный день кончился, все ряды и прилавки пустовали.
He would have preferred a more congenial spot, but, as usually happens, in place of a romantic field or solemn aisle for his tale, it was told while they walked up and down over a floor littered with rotten cabbage-leaves, and amid all the usual squalors of decayed vegetable matter and unsaleable refuse. He began and finished his brief narrative, which merely led up to the information that he had married a wife some years earlier, and that his wife was living still.	Конечно, он предпочел бы более подходящее место, но, как это всегда случается, свою историю ему пришлось поведать не среди романтики полей и лугов, не в торжественной атмосфере храма, а на ходу. Они расхаживали по полу, усыпанному гнилыми капустными листьями, вокруг была обычная рыночная грязь - загнившие овощи и прочие, уже не пригодные к продаже отбросы. Его повествование было недолгим и сводилось к тому, что несколько лет тому назад он женился и что жена его жива и поныне.
Almost before her countenance had time to change she hurried out the words,	Сью даже не успела измениться в лице, как с ее губ сорвалось:
"Why didn't you tell me before!"	- Что же ты не сказал мне раньше?
"I couldn't.	-Я не мог.
It seemed so cruel to tell it."	Это было так трудно!
"To yourself, Jude.	- Трудно для тебя, Джуд.

So it was better to be cruel to me!"	И ты решил быть жестоким по отношению ко мне?
"No, dear darling!" cried Jude passionately.	- Нет, милая, любимая моя Сью! - горячо воскликнул Джуд.
He tried to take her hand, but she withdrew it.	Он хотел взять ее руку, но она отдернула ее.
Their old relations of confidence seemed suddenly to have ended, and the antagonisms of sex to sex were left without any counter-poising predilections.	Казалось, вдруг пришел конец взаимному доверию и остался лишь извечный антагонизм полов, который больше не смягчала взаимная склонность.
She was his comrade, friend, unconscious sweetheart no longer; and her eyes regarded him in estranged silence.	Теперь она уже не была его товарищем, другом, любимой, она молчала и с отчужденностью глядела на него.
"I was ashamed of the episode in my life which brought about the marriage," he continued.	- Я стыдился этого эпизода моей жизни, который привел меня к женитьбе, - продолжал он.
"I can't explain it precisely now.	- Сейчас мне трудно объяснить все подробно.
I could have done it if you had taken it differently!"	Но я мог бы это сделать, если б ты иначе к этому отнеслась!
"But how can I?" she burst out.	- Но как же мне относиться иначе? - взорвалась она.
"Here I have been saying, or writing, that-that you might love me, or something of the sort!-just out of charity-and all the time-oh, it is perfectly damnable how things are!" she said, stamping her foot in a nervous quiver.	- Я вот говорю или пишу тебе, что... ты можешь любить меня или что-то в этом роде! Пишу просто из жалости, а тем временем... О, как это все отвратительно! - воскликнула она, в раздражении даже топнув ногой.
"You take me wrong, Sue!	-Ты несправедлива ко мне, Сью!
I never thought you cared for me at all, till quite lately; so I felt it did not matter!	Я до самого последнего времени не думал, что хоть что-нибудь значу для тебя, и поэтому считал, что все это неважно!
Do you care for me, Sue?-you know how I mean?-I don't like 'out of charity' at all!"	Так неужели я что-нибудь значу для тебя, Сью? Ты понимаешь, что я имею в виду! "Из жалости" мне совсем не подходит!
It was a question which in the circumstances Sue did not choose to answer.	В данную минуту Сью предпочла не отвечать на вопрос.
"I suppose she-your wife-is-a very pretty woman, even if she's wicked?" she asked quickly.	-А что она... твоя жена... наверное, очень хорошенькая, хотя и дурная женщина? - быстро спросила она.
"She's pretty enough, as far as that goes."	- Да, ее считают хорошенькой.
"Prettier than I am, no doubt!"	- И уж конечно, красивей меня?
"You are not the least alike.	- Вы совсем разные.
And I have never seen her for years... But she's sure to come back-they always do!"	И потом, я уже несколько лет её не видел... Но я не сомневаюсь, что она вернется, - такие всегда возвращаются!

"How strange of you to stay apart from her like this!" said Sue, her trembling lip and lumpy throat belying her irony.	- Странно, что ты живешь вот так один, без нее! -сказала Сью, однако дрожащие губы и сдавленный голос не вязались с ироничностью ее тона.
"You, such a religious man.	- Ведь ты такой религиозный!
How will the demi-gods in your Pantheon-I mean those legendary persons you call saints-intercede for you after this?	Как же будут теперь просить за тебя полубоги твоего Пантеона, то бишь легендарные личности, которых ты именуешь святыми?
Now if I had done such a thing it would have been different, and not remarkable, for I at least don't regard marriage as a sacrament.	Вот если бы я так поступила, тогда другое дело, ничего особенного, ведь я, во всяком случае, не считаю брак святыней.
Your theories are not so advanced as your practice!"	В теории-то ты не так смел, как в жизни.
"Sue, you are terribly cutting when you like to be-a perfect Voltaire!	- Сью, ты умеешь быть беспощадно язвительной -ты сам Вольтер!
But you must treat me as you will!"	Что ж, казни меня, я в твоей воле!
When she saw how wretched he was she softened, and trying to blink away her sympathetic tears said with all the winning reproachfulness of a heart-hurt woman:	У него был такой убитый вид, что она смягчилась и, пытаясь незаметно сморгнуть слезы сострадания, сказала с чарующей укоризной женщины, уязвленной до глубины души:
"Ah-you should have told me before you gave me that idea that you wanted to be allowed to love me!	- Ах, ты должен был рассказать мне все, прежде чем дать понять, что просишь у меня разрешения любить меня!
I had no feeling before that moment at the railway-station, except-" For once Sue was as miserable as he, in her attempts to keep herself free from emotion, and her less than half-success.	У меня не было к тебе никаких чувств до той самой минуты на вокзале, если не считать... Сейчас Сью, пытавшаяся скрыть свое волнение, что ей совсем не удавалось, выглядела не менее несчастной.
"Don't cry, dear!" he implored.	- Не плачь, родная! - взмолился он.
"I am-not crying-because I meant to-love you; but because of your want of-confidence!"	-Я... плачу... не потому, что я... совсем было полюбила тебя... а потому, что на тебя нельзя положиться!
They were quite screened from the market-square without, and he could not help putting out his arm towards her waist.	С рыночной площади их не было видно, и Джуд не мог удержаться, чтобы не обнять ее.
His momentary desire was the means of her rallying.	Это помогло ей овладеть собой.
"No, no!" she said, drawing back stringently, and wiping her eyes.	- Нет, нет! - строго сказала она, отстраняясь и вытирая глаза.
"Of course not!	- Не надо!
It would be hypocrisy to pretend that it would be meant as from my cousin; and it can't be in any other way."	Было бы лицемерием считать, что ты обнимаешь меня по-родственному, а иначе быть не должно.
They moved on a dozen paces, and she showed herself recovered.	Они прошли несколько шагов вперед, и она как будто справилась с собой.

It was distracting to Jude, and his heart would have ached less had she appeared anyhow but as she did appear; essentially large-minded and generous on reflection, despite a previous exercise of those narrow womanly humours on impulse that were necessary to give her sex.	Джуд был в отчаянии, ему было бы не так горько, если бы она вела себя иначе, не была бы такой терпимой и великодушной, хотя вначале, поддавшись порыву чувства, она и проявила некоторую мягкость - отдала неизбежную дань своему полу.
"I don't blame you for what you couldn't help," she said, smiling.	- Я не виню тебя за то, что от тебя не зависело! -сказала она, улыбаясь.
"How should I be so foolish?	- Это было бы просто глупо!
I do blame you a little bit for not telling me before.	Я браню тебя лишь за то, что ты не сказал мне раньше.
But, after all, it doesn't matter.	Но, в конце концов, это неважно.
We should have had to keep apart, you see, even if this had not been in your life."	Все равно мы не могли бы соединиться, даже если бы в твоей жизни все сложилось по-другому.
"No, we shouldn't, Sue!	- Нет, могли бы, Сью!
This is the only obstacle."	Это единственное препятствие!
"You forget that I must have loved you, and wanted to be your wife, even if there had been no obstacle," said Sue, with a gentle seriousness which did not reveal her mind.	- Ты забываешь, что даже если б не было никаких препятствий, надо, чтобы я полюбила тебя и захотела стать твоей женой, - сказала Сью, за мягкой серьезностью тона скрывая подлинное свое настроение.
"And then we are cousins, and it is bad for cousins to marry.	- И потом, мы ведь двоюродные брат и сестра, и нам не следует вступать в брак.
And-I am engaged to somebody else.	Да к тому же... я обручена с другим.
As to our going on together as we were going, in a sort of friendly way, the people round us would have made it unable to continue.	Встречаться по-прежнему, как друзья, нам вряд ли удастся, - не такие вокруг нас люди.
Their views of the relations of man and woman are limited, as is proved by their expelling me from the school.	У них ограниченные взгляды на отношения между мужчиной и женщиной, это доказывает хотя бы исключение меня из школы.
Their philosophy only recognizes relations based on animal desire.	Их философия признает лишь отношения, основанные на животной страсти.
The wide field of strong attachment where desire plays, at least, only a secondary part, is ignored by them-the part of-who is it?-Venus Urania."	Им неведома всякая иная сильная привязанность, в которой плотское желание играет, по крайней мере, второстепенную роль... роль этой... как ее?.. Венеры Урании.
Her being able to talk learnedly showed that she was mistress of herself again; and before they parted she had almost regained her vivacious glance, her reciprocity of tone, her gay manner, and her second-thought attitude of critical largeness towards others of her age and sex.	Способность Сью философствовать показала, что она снова овладела собой, и еще до того, как им расстаться, к ней почти вернулась живость взора и интонации, веселость и зрелая критичность по отношению к ее сверстницам.
He could speak more freely now.	Теперь он мог говорить с ней более непринужденно.
"There were several reasons against my telling you rashly.	- Было несколько причин, которые заставляли меня молчать.

One was what I have said; another, that it was always impressed upon me that I ought not to marry-that I belonged to an odd and peculiar family-the wrong breed for marriage."	Одну я уже назвал; вторая - это то, что мне всегда внушали, будто я не должен жениться, будто я родился в странной, необычной семье, где всем на роду написаны неудачные браки.
"Ah-who used to say that to you?"	- А кто тебе это говорил?
"My great-aunt.	- Моя двоюродная бабушка.
She said it always ended badly with us Fawleys."	Она говорила, что у нас, Фаули, брак всегда плохо кончается.
"That's strange. My father used to say the same to me!"	- Странно... Мой отец говорил мне то же.
They stood possessed by the same thought, ugly enough, even as an assumption: that a union between them, had such been possible, would have meant a terrible intensification of unfitness-two bitters in one dish.	Они замолкли, пораженные этой мыслью, неприятной уже как предположение; будь их союз возможен, он означал бы роковое усугубление наследственной неприспособленности к браку, два худа вместе - ждать третьего.
"Oh, but there can't be anything in it!" she said with nervous lightness.	- А, это все ерунда! - с наигранной беспечностью сказала Сью.
"Our family have been unlucky of late years in choosing mates-that's all."	- Просто последнее время у нас в семье неудачно выбирали спутников жизни!
And then they pretended to persuade themselves that all that had happened was of no consequence, and that they could still be cousins and friends and warm correspondents, and have happy genial times when they met, even if they met less frequently than before.	И они постарались убедить себя, что все случившееся не имеет никакого значения, что они могут по-прежнему оставаться братом и сестрой, могут дружить, вести переписку и весело и приятно проводить время вместе, даже если встречаться придется реже, чем раньше.
Their parting was in good friendship, and yet Jude's last look into her eyes was tinged with inquiry, for he felt that he did not even now quite know her mind.	Они расстались как добрые друзья, хотя последний взгляд Джуда, обращенный к ней, выражал вопрос; потому что он чувствовал, что даже теперь не знает до конца ее решения.
VII	VII
Tidings from Sue a day or two after passed across Jude like a withering blast.	Дня через два от Сью пришла весть, которая как громом поразила его.
Before reading the letter he was led to suspect that its contents were of a somewhat serious kind by catching sight of the signature-which was in her full name, never used in her correspondence with him since her first note:	Еще не начав читать письмо, а только бросив взгляд на подпись, он уже догадался, что речь идет о чем-то очень серьезном, - она подписалась своим полным именем, чего раньше никогда не делала в своих письмах к нему.
My dear Jude,-I have something to tell you which perhaps you will not be surprised to hear, though certainly it may strike you as being accelerated (as the railway companies say of their trains).	"Милый Джуд! Должна сообщить тебе новость, которая, возможно, тебя не удивит, хотя, наверное, тебе покажется странной такая "экспрессность", как говорят железнодорожные компании о своих поездах.
Mr. Phillotson and I are to be married quite soon-in three or four weeks.	Моя свадьба с мистером Филотсоном состоится очень скоро - через три или четыре недели.

We had intended, as you know, to wait till I had gone through my course of training and obtained my certificate, so as to assist him, if necessary, in the teaching.	Ты знаешь, мы собирались подождать, пока я закончу курс и получу диплом, чтобы в случае необходимости стать его помощницей.
But he generously says he does not see any object in waiting, now I am not at the training school.	Но он так великодушен, говорит, что нет смысла ждать, раз я больше не учусь в педагогической школе.
It is so good of him, because the awkwardness of my situation has really come about by my fault in getting expelled.	С его стороны это так благородно, - ведь я оказалась в своем нынешнем затруднительном положении целиком по своей вине, из-за того, что меня исключили из школы.
Wish me joy. Remember I say you are to, and you mustn't refuse!-Your affectionate cousin,	Пожелай мне счастья, знай, что я так велю, и не смей отказываться! Любящая тебя кузина
Susanna Florence Mary Bridehead.	Сюзанна Флоренс Мэри Брайдхед"
Jude staggered under the news; could eat no breakfast; and kept on drinking tea because his mouth was so dry.	Джуд был потрясен. Он ничего не мог есть за завтраком и лишь пил и пил чай, так как в горле у него пересохло.
Then presently he went back to his work and laughed the usual bitter laugh of a man so confronted.	Затем, собрался на работу, горько усмехаясь, как усмехался бы любой, попавший в его положение.
Everything seemed turning to satire.	Все оборачивалось в его глазах насмешкой.
And yet, what could the poor girl do? he asked himself: and felt worse than shedding tears.	"С другой стороны, что оставалось делать бедняжке?" - спрашивал он себя, чувствуя, что не в состоянии даже заплакать.
"O Susanna Florence Mary!" he said as he worked.	- Ах, Сюзанна Флоренс Мэри! - твердил он себе за работой.
"You don't know what marriage means!"	- Ты еще не знаешь, что такое брак!
Could it be possible that his announcement of his own marriage had pricked her on to this, just as his visit to her when in liquor may have pricked her on to her engagement?	Может быть, она решилась на этот шаг после его признания, что он женат, как в свое время, возможно, ее толкнуло на помолвку его появление у нее в пьяном виде?
To be sure, there seemed to exist these other and sufficient reasons, practical and social, for her decision; but Sue was not a very practical or calculating person; and he was compelled to think that a pique at having his secret sprung upon her had moved her to give way to Phillotson's probable representations, that the best course to prove how unfounded were the suspicions of the school authorities would be to marry him off-hand, as in fulfilment of an ordinary engagement.	Нет, конечно, для такого решения должны быть и другие, более веские причины практического и чисто человеческого свойства, однако Сью не была ни особенно практичной, ни расчетливой, и он поневоле склонялся к мысли, что именно самолюбие, уязвленное его неожиданным признанием, побудило ее уступить доводам Филотсона, который уверял ее, что лучший способ доказать, сколь необоснованны подозрения школьного начальства, - это как можно скорее выйти замуж за того, с кем она была помолвлена.
Sue had, in fact, been placed in an awkward corner.	В сущности, Сью оказалась в безвыходном положении.
Poor Sue!	Бедная Сью!

He determined to play the Spartan; to make the best of it, and support her; but he could not write the requested good wishes for a day or two.	Он решил вести себя как спартанец: не падать духом самому и поддержать ее, но в ближайшие два дня так и не смог написать поздравление, о котором она просила.
Meanwhile there came another note from his impatient little dear:	А тем временем от его нетерпеливой кузины пришло еще одно письмо:
Jude, will you give me away?	"Джуд, не согласишься ли ты быть моим посаженым отцом?
I have nobody else who could do it so conveniently as you, being the only married relation I have here on the spot, even if my father were friendly enough to be willing, which he isn't.	У меня нет больше никого, кто бы мог оказать мне такую услугу, ведь ты здесь мой единственный женатый родственник, даже мой родной отец мне бы не помог, прояви он такое желание, чего с ним, кстати, не случилось.
I hope you won't think it a trouble?	Надеюсь, тебя это не затруднит?
I have been looking at the marriage service in the prayer-book, and it seems to me very humiliating that a giver-away should be required at all.	Я прочла в требнике про обряд бракосочетания, и мне показалось крайне унизительным, что обязательно кто-то должен "отдавать" меня жениху.
According to the ceremony as there printed, my bridegroom chooses me of his own will and pleasure; but I don't choose him.	Согласно обряду, мой жених выбирает меня по своей воле и желанию, я его не выбираю.
Somebody gives me to him, like a she-ass or she-goat, or any other domestic animal.	Кто-то отдает меня ему, словно ослицу, или козу, или еще какую-нибудь домашнюю скотину.
Bless your exalted views of woman, O churchman!	Да будут благословенны ваши возвышенные взгляды на женщину, о церковник!
But I forget: I am no longer privileged to tease you.-Ever,	Однако я забываюсь: мне теперь не положено тебя дразнить. Твоя
Susanna Florence Mary Bridehead.	Сюзанна Флоренс Мэри Брайдхед"
Jude screwed himself up to heroic key; and replied:	Джуд настроил себя на героический лад и ответил:
My dear Sue,-Of course I wish you joy!	"Милая Сью, конечно, я желаю тебе счастья!
And also of course I will give you away.	И, разумеется, я буду твоим посаженым отцом.
What I suggest is that, as you have no house of your own, you do not marry from your school friend's, but from mine.	Вот что я предлагаю: так как у тебя нет своего дома, будет лучше, если тебя выдадут не из дома твоей школьной подруги, а из моего.
It would be more proper, I think, since I am, as you say, the person nearest related to you in this part of the world.	Так, мне кажется, будет приличнее, раз я, как ты сама говоришь, ближайший твой родственник в этом уголке земли.
I don't see why you sign your letter in such a new and terribly formal way?	Не понимаю, почему ты должна подписываться по-новому и так ужасающе официально?
Surely you care a bit about me still!-Ever your affectionate,	Ведь я же тебе все-таки не совсем чужой! Всегда верный тебе
Jude.	Джуд"

What had jarred on him even more than the signature was a little sting he had been silent on-the phrase "married relation"-What an idiot it made him seem as her lover!	Г ораздо больнее, чем подпись, его укололи слова, которые он обошел молчанием, - "женатый родственник". Надо было быть идиотом, чтобы представлять себя ее возлюбленным!
If Sue had written that in satire, he could hardly forgive her; if in suffering-ah, that was another thing!	Если Сью написала так в насмешку, он едва ли мог бы простить ее, если же с болью... о, тогда другое дело!
His offer of his lodging must have commended itself to Phillotson at any rate, for the schoolmaster sent him a line of warm thanks, accepting the convenience.	Так или иначе, его предложение выдать Сью замуж из своего дома, должно быть, пришлось по душе Филотсону, который написал ему несколько строк, выражая горячую благодарность и согласие.
Sue also thanked him.	Сью также поблагодарила его.
Jude immediately moved into more commodious quarters, as much to escape the espionage of the suspicious landlady who had been one cause of Sue's unpleasant experience as for the sake of room.	Джуд тотчас снял более просторную квартиру, не только для того, чтобы уйти от слежки подозрительной квартирной хозяйки, которая отчасти была повинна в неприятностях, выпавших на долю Сью, но и ради удобства.
Then Sue wrote to tell him the day fixed for the wedding; and Jude decided, after inquiry, that she should come into residence on the following Saturday, which would allow of a ten days' stay in the city prior to the ceremony, sufficiently representing a nominal residence of fifteen.	Затем Сью сообщила ему день свадьбы, и Джуд, наведя справки, установил, что она должна переехать к нему в следующую субботу, чтобы провести в городе хотя бы десять дней до совершения обряда, - этого было достаточно, хотя формально полагалось пятнадцать.
She arrived by the ten o'clock train on the day aforesaid, Jude not going to meet her at the station, by her special request, that he should not lose a morning's work and pay, she said (if this were her true reason).	Она приехала в указанный день десятичасовым поездом; Джуд не встречал ее на вокзале - на этом настояла она сама, - дескать, ему нельзя пропускать утренние часы работы и терять заработок (если это была подлинная причина).
But so well by this time did he know Sue that the remembrance of their mutual sensitiveness at emotional crises might, he thought, have weighed with her in this.	Но он уже достаточно хорошо знал Сью и решил, что она поступила так, памятуя о том, что в минуты сильных душевных волнений оба они не умеют держать себя в руках.
When he came home to dinner she had taken possession of her apartment.	Когда он вернулся домой к обеду, она уже расположилась в своей комнате.
She lived in the same house with him, but on a different floor, and they saw each other little, an occasional supper being the only meal they took together, when Sue's manner was something like that of a scared child.	Они жили в одном доме, но на разных этажах и виделись мало, лишь изредка ужиная вместе; при этих встречах Сью вела себя, как испуганный ребенок.
What she felt he did not know; their conversation was mechanical, though she did not look pale or ill.	Что она при этом чувствовала, ой не знал; разговор у них шел машинально, хотя по ее виду нельзя было сказать, что она больна или ей нездоровится.
Phillotson came frequently, but mostly when Jude was absent.	Филотсон приходил часто, но обычно в отсутствие Джуда.

On the morning of the wedding, when Jude had given himself a holiday, Sue and her cousin had breakfast together for the first and last time during this curious interval; in his room-the parlour-which he had hired for the period of Sue's residence.	Утром в день свадьбы Джуд отпросился с работы, и они в первый и последний раз за этот странный период завтракали вместе в его комнате-гостиной, которую он снял на то время, что Сью жила вместе с ним.
Seeing, as women do, how helpless he was in making the place comfortable, she bustled about.	Заметив своим женским глазом, что Джуду никак не удается навести в комнате уют, она принялась за уборку.
"What's the matter, Jude?" she said suddenly.	- Что с тобой, Джуд? - вдруг спросила она.
He was leaning with his elbows on the table and his chin on his hands, looking into a futurity which seemed to be sketched out on the tablecloth.	Он сидел, облокотившись о стол, подперев подбородок руками, и глядел на скатерть перед собой, словно на ней было начертано ее будущее.
"Oh-nothing!"	- Ах, ничего!
"You are 'father', you know.	- Ведь ты же мой посаженый отец.
That's what they call the man who gives you away."	Так называют того, кто отдает невесту жениху.
Jude could have said "Phillotson's age entitles him to be called that!" But he would not annoy her by such a cheap retort.	Джуд мог бы возразить, что по возрасту звание отца скорее подходит Филотсону, но не стал досаждать ей таким дешевым выпадом.
She talked incessantly, as if she dreaded his indulgence in reflection, and before the meal was over both he and she wished they had not put such confidence in their new view of things, and had taken breakfast apart.	Она говорила без умолку, словно страшась его молчания, и еще до того, как кончился завтрак, оба пожалели, что слишком уверовали в свои новые роли и вздумали завтракать вместе.
What oppressed Jude was the thought that, having done a wrong thing of this sort himself, he was aiding and abetting the woman he loved in doing a like wrong thing, instead of imploring and warning her against it.	Джуда тяготила мысль, что, сам сделав однажды неверный шаг, теперь он всячески помогает любимой женщине повторить его ошибку, вместо того чтобы отговорить ее и предостеречь.
It was on his tongue to say,	Его так и тянуло спросить:
"You have quite made up your mind?"	"Твое решение бесповоротно?"
After breakfast they went out on an errand together moved by a mutual thought that it was the last opportunity they would have of indulging in unceremonious companionship.	После завтрака они вышли на улицу, и оба думали только о том, что сейчас у них последний случай побыть вместе запросто, по-дружески.
By the irony of fate, and the curious trick in Sue's nature of tempting Providence at critical times, she took his arm as they walked through the muddy street-a thing she had never done before in her life-and on turning the corner they found themselves close to a grey perpendicular church with a low-pitched roof-the church of St. Thomas.	По иронии судьбы и в силу странной склонности натуры, Сью, которая любила в трудные минуты искушать провидение, взяла его за руку, когда они проходили по грязной улице, - раньше она никогда этого не делала, - и, свернув за угол, очутилась с ним возле серой высокой церкви с пологой крышей - это была церковь св. Фомы.
"That's the church," said Jude.	- А вот и церковь! - сказал Джуд.
"Where I am going to be married?"	-Где меня обвенчают?
"Yes."	-Да.
"Indeed!" she exclaimed with curiosity.	- Как интересно! - воскликнула она с любопытством.

"How I should like to go in and see what the spot is like where I am so soon to kneel and do it."	- Вот бы зайти посмотреть место, где я скоро преклоню колени и стану замужней женщиной.
Again he said to himself,	И снова он повторил про себя:
"She does not realize what marriage means!"	"Ты еще не знаешь, что такое брак!"
He passively acquiesced in her wish to go in, and they entered by the western door.	Он молча покорился ее желанию, и они вступили в церковь через западный вход.
The only person inside the gloomy building was a charwoman cleaning.	Внутри мрачного здания не было никого, только привратница занималась своим делом.
Sue still held Jude's arm, almost as if she loved him.	Сью все еще опиралась на руку Джуда, словно он был ее возлюбленным.
Cruelly sweet, indeed, she had been to him that morning; but his thoughts of a penance in store for her were tempered by an ache:	Она была мучительно нежна с ним в то утро, и он не мог без боли думать об ожидающем ее испытании.
... I can find no way □ □How a blow should fall, such as falls on men, □ □Nor prove too much for your womanhood!	...Я ни знать не могу, □□Как удар поразит, наносимый мужчинам, □ □Ни открыть слишком много тебе, о жена!
They strolled undemonstratively up the nave towards the altar railing, which they stood against in silence, turning then and walking down the nave again, her hand still on his arm, precisely like a couple just married.	Они чинно прошли вдоль нефа к решетке перед алтарем, в молчанье постояли перед ним, повернулись и прошли вдоль нефа обратно, по-прежнему рука об руку, совсем как новобрачные.
The too suggestive incident, entirely of her making, nearly broke down Jude.	От этой двусмысленной шутки, от начала до конца придуманной Сью, Джуд едва не потерял самообладание.
"I like to do things like this," she said in the delicate voice of an epicure in emotions, which left no doubt that she spoke the truth.	- Обожаю такие проделки, - сказала она воркующим голосом любителя острых ощущений, и было ясно, что она говорит это совершенно искренне.
"I know you do!" said Jude.	- Знаю, знаю! - откликнулся Джуд.
"They are interesting, because they have probably never been done before.	- Мне это интересно потому, что до меня, быть может, никто не проделывал ничего подобного.
I shall walk down the church like this with my husband in about two hours, shan't I!"	Часа через два я вот так же пройду по церкви с моим мужем, не правда ли?
"No doubt you will!"	- Сущая правда!
"Was it like this when you were married?"	- А когда ты женился, тоже так было?
"Good God, Sue-don't be so awfully merciless! ... There, dear one, I didn't mean it!"	-Боже мой, Сью! Не будь такой безжалостной!.. Ах, прости, дорогая, я не то хотел сказать!
"Ah-you are vexed!" she said regretfully, as she blinked away an access of eye moisture.	- Ну вот, ты и рассердился! - с раскаянием сказала она, моргая, чтобы смахнуть набежавшую на глаза, слезу.
"And I promised never to vex you! ... I suppose I ought not to have asked you to bring me in here.	- А ведь я обещала больше не сердить тебя... Наверное, мне не надо было просить, чтобы ты привел меня сюда.
Oh, I oughtn't! I see it now.	Ну конечно, не надо было, теперь я вижу.

My curiosity to hunt up a new sensation always leads me into these scrapes.	Мое любопытство и погоня за новыми ощущениями никогда не приводят к добру.
Forgive me! ... You will, won't you, Jude?"	Прости меня!.. Ну скажи, что ты меня прощаешь, Джуд!
The appeal was so remorseful that Jude's eyes were even wetter than hers as he pressed her hand for Yes.	В ее словах звучало такое раскаяние, что у Джуда выступили на глазах слезы, и он вместо ответа пожал ей руку.
"Now we'll hurry away, and I won't do it any more!" she continued humbly; and they came out of the building, Sue intending to go on to the station to meet Phillotson.	-Уйдем поскорей отсюда, я больше не буду!-покорно сказала она, и они покинули церковь. Сью намеревалась пойти на вокзал встречать Филотсона.
But the first person they encountered on entering the main street was the schoolmaster himself, whose train had arrived sooner than Sue expected.	Но первым, на кого они натолкнулись, выйдя на Главную улицу, и был школьный учитель, - его поезде прибыл раньше, чем Сью ожидала.
There was nothing really to demur to in her leaning on Jude's arm; but she withdrew her hand, and Jude thought that Phillotson had looked surprised.	Собственно говоря, не было ничего предосудительного в том, что она опиралась на руку Джуда, но она поспешила выдернуть свою; руку, и Джуду показалось, что Филотсон удивился этому.
"We have been doing such a funny thing!" said she, smiling candidly.	- А мы сейчас так забавлялись! - воскликнула она, невинно улыбаясь.
"We've been to the church, rehearsing as it were.	- Мы были в церкви и репетировали венчание.
Haven't we, Jude?"	Правда, Джуд?
"How?" said Phillotson curiously.	- Репетировали? - изумился Филотсон.
Jude inwardly deplored what he thought to be unnecessary frankness; but she had gone too far not to explain all, which she accordingly did, telling him how they had marched up to the altar.	Джуд осудил в душе излишнее чистосердечие Сью, однако она зашла слишком далеко и надо было все объяснить, что она и не преминула сделать, рассказав, как они шествовали к алтарю.
Seeing how puzzled Phillotson seemed, Jude said as cheerfully as he could,	Видя недоумение Филотсона, Джуд сказал как можно беззаботнее:
"I am going to buy her another little present.	- Я хочу купить для Сью еще один маленький подарок.
Will you both come to the shop with me?"	Зайдем все вместе в магазин?
"No," said Sue, "I'll go on to the house with him"; and requesting her lover not to be a long time she departed with the schoolmaster.	- Нет, - возразила она, - я пойду с ним домой. И, попросив своего друга не задерживаться, ушла с Филотсоном.
Jude soon joined them at his rooms, and shortly after they prepared for the ceremony.	Джуд скоро вернулся и присоединился к ним, и они стали готовиться к венчальному обряду.
Phillotson's hair was brushed to a painful extent, and his shirt collar appeared stiffer than it had been for the previous twenty years.	Волосы Филотсона были гладко причесаны, даже прилизаны, а ворот рубашки туго накрахмален, -наверное, впервые за последние двадцать лет.

Beyond this he looked dignified and thoughtful, and altogether a man of whom it was not unsafe to predict that he would make a kind and considerate husband. That he adored Sue was obvious; and she could almost be seen to feel that she was undeserving his adoration.	Он производил впечатление человека почтенного и серьезного, и, глядя на него, вовсе нельзя было поручиться, что он будет добрым и снисходительным мужем, но что он обожает Сью - это было ясно, тогда как весь ее вид говорил, что она считает незаслуженным такое поклонение.
Although the distance was so short he had hired a fly from the Red Lion, and six or seven women and children had gathered by the door when they came out.	Хотя до церкви было рукой подать, он нанял в "Рыжем льве" экипаж, и когда они выходили, у дверей стояла кучка женщин и детей.
The schoolmaster and Sue were unknown, though Jude was getting to be recognized as a citizen; and the couple were judged to be some relations of his from a distance, nobody supposing Sue to have been a recent pupil at the training school.	Школьного учителя и Сью здесь никто не знал, но Джуда уже начали принимать за своего, городского; жениха и невесту сочли его родственниками, приехавшими издалека, и никто не предполагал, что Сью еще совсем недавно училась в здешнем педагогическом колледже.
In the carriage Jude took from his pocket his extra little wedding-present, which turned out to be two or three yards of white tulle, which he threw over her bonnet and all, as a veil.	В карете Джуд вынул из кармана еще один свадебный подарок - два или три ярда белого тюля - и набросил его на Сью поверх шляпки как фату.
"It looks so odd over a bonnet," she said.	- На шляпку не годится, - сказала она.
"I'll take the bonnet off."	- Я сниму ее.
"Oh no-let it stay," said Phillotson.	- Нет; оставьте, - попросил Филотсон.
And she obeyed.	Она повиновалась.
When they had passed up the church and were standing in their places Jude found that the antecedent visit had certainly taken off the edge of this performance, but by the time they were half-way on with the service he wished from his heart that he had not undertaken the business of giving her away.	Когда они вошли в церковь и заняли свои места, Джуду показалось, что предварительное посещение несколько притупило остроту восприятия всей церемонии, но уже в середине службы он глубоко сожалел, что согласился быть посаженым отцом.
How could Sue have had the temerity to ask him to do it-a cruelty possibly to herself as well as to him?	Как могла Сью набраться дерзости просить его об этом? Ведь это жестоко не только по отношению к нему, но и к себе самой!
Women were different from men in such matters.	В таких делах женщины совсем не похожи на мужчин.
Was it that they were, instead of more sensitive, as reputed, more callous, and less romantic; or were they more heroic?	Или, может быть, они вовсе не так чувствительны, как принято думать, а скорее, даже черствы и совсем не романтичны? Или они просто герои?
Or was Sue simply so perverse that she wilfully gave herself and him pain for the odd and mournful luxury of practising long-suffering in her own person, and of being touched with tender pity for him at having made him practise it?	А может, Сью до того испорчена, что умышленно причиняет боль себе и ему, находя странное и мрачное наслаждение в самоистязании и в нежной жалости к нему за то, что заставляет страдать и его?

He could perceive that her face was nervously set, and when they reached the trying ordeal of Jude giving her to Phillotson she could hardly command herself; rather, however, as it seemed, from her knowledge of what her cousin must feel, whom she need not have had there at all, than from self-consideration.	Он видел, какое напряженное у нее лицо, и когда настал мучительный момент, - он "отдавал" ее Филотсону, - она едва владела собой, правда, не из жалости к себе, а скорее, потому, что сознавала, какие чувства должен испытывать он, и что ей не следовало звать его сюда.
Possibly she would go on inflicting such pains again and again, and grieving for the sufferer again and again, in all her colossal inconsistency.	Возможно, в своем чудовищном непостоянстве она и впредь будет причинять муки другим и сама мучиться заодно.
Phillotson seemed not to notice, to be surrounded by a mist which prevented his seeing the emotions of others.	Филотсон, казалось, ничего не видел и был словно в тумане, скрывавшем от него чувства окружающих.
As soon as they had signed their names and come away, and the suspense was over, Jude felt relieved.	Когда они расписались в книге браков и вышли и самое тяжелое осталось позади, Джуд почувствовал облегчение.
The meal at his lodging was a very simple affair, and at two o'clock they went off. In crossing the pavement to the fly she looked back; and there was a frightened light in her eyes.	У него дома они ознаменовали это событие скромной трапезой, и в два часа Сью и Филотсон отбыли, Проходя по мостовой к экипажу, Сью оглянулась, в глазах ее стоял страх.
Could it be that Sue had acted with such unusual foolishness as to plunge into she knew not what for the sake of asserting her independence of him, of retaliating on him for his secrecy?	Неужели она совершила это безрассудство, этот опрометчивый бросок в неизвестность для тога; только, чтобы доказать ему свою независимость, отомстить ему за его скрытность?
Perhaps Sue was thus venturesome with men because she was childishly ignorant of that side of their natures which wore out women's hearts and lives.	А может, она была такой отважной с мужчинами потому, что, словно дитя, не ведала о той стороне их натуры, которая разбивает сердца женщин и их жизнь?
When her foot was on the carriage-step she turned round, saying that she had forgotten something.	Уже занеся ногу на подножку экипажа, она обернулась и сказала, что забыла что-то в доме.
Jude and the landlady offered to get it.	Джуд и квартирная хозяйка вызвались принести ей.
"No," she said, running back.	- Нет, - ответила она и кинулась назад.
"It is my handkerchief.	- Мой платок.
I know where I left it."	Я помню, где я его оставила.
Jude followed her back.	Джуд последовал за ней.
She had found it, and came holding it in her hand.	Она нашла платок и вышла, держа его в руке.
She looked into his eyes with her own tearful ones, and her lips suddenly parted as if she were going to avow something.	Полными слез глазами она поглядела на Джуда и чуть пошевелила губами, словно хотела; признаться ему в чем-то.
But she went on; and whatever she had meant to say remained unspoken.	Но прошла мимо, и что она собиралась сказать, он так и не узнал.
VIII	VIII

Jude wondered if she had really left her handkerchief behind; or whether it were that she had miserably wished to tell him of a love that at the last moment she could not bring herself to express.	Джуд спрашивал себя, в самом ли деле она забыла платок или собиралась сказать ему о своей несчастной любви, но в последний миг не решилась.
He could not stay in his silent lodging when they were gone, and fearing that he might be tempted to drown his misery in alcohol he went upstairs, changed his dark clothes for his white, his thin boots for his thick, and proceeded to his customary work for the afternoon.	После их отъезда он не мог оставаться в опустевшей квартире и, боясь поддаться искушению утопить горе в вине, поднялся наверх, сменил темный костюм на светлый, а башмаки из тонкой кожи на грубые и пошел работать, как в обычный день.
But in the cathedral he seemed to hear a voice behind him, and to be possessed with an idea that she would come back.	Но в соборе его преследовал знакомый голос и неотступная мысль, что Сью вернется.
She could not possibly go home with Phillotson, he fancied.	Ему казалось, что она ни за что не уедет к Филотсону.
The feeling grew and stirred.	Уверенность в этом все возрастала, не давая ему покоя.
The moment that the clock struck the last of his working hours he threw down his tools and rushed homeward.	Как только бой часов возвестил о конце работы, он бросил инструменты и помчался домой.
"Has anybody been for me?" he asked.	- Кто-нибудь заходил ко мне? - спросил он.
Nobody had been there.	Никто не заходил.
As he could claim the downstairs sitting-room till twelve o'clock that night he sat in it all the evening; and even when the clock had struck eleven, and the family had retired, he could not shake off the feeling that she would come back and sleep in the little room adjoining his own in which she had slept so many previous days.	Поскольку гостиная на первом этаже была за ним до двенадцати ночи, он просидел там весь вечер. И даже когда пробило одиннадцать и хозяева ушли спать, он не мог отделаться от чувства, что Сью и на этот раз вернется в маленькую комнату на другом этаже, где она провела уже столько ночей.
Her actions were always unpredictable: why should she not come?	Никогда нельзя знать заранее, как она поступит; так почему бы ей не вернуться?
Gladly would he have compounded for the denial of her as a sweetheart and wife by having her live thus as a fellow-lodger and friend, even on the most distant terms.	Он бы охотно примирился с мыслью, что она не будет его женой и возлюбленной, лишь бы она жила здесь как друг и сосед по дому, пусть даже между ними сохранятся самые строгие отношения.
His supper still remained spread, and going to the front door, and softly setting it open, he returned to the room and sat as watchers sit on Old-Midsummer eves, expecting the phantom of the Beloved.	Ужин его стоял не тронутым; подойдя к парадной двери, он потихоньку открыл ее, вернулся к себе в комнату и сел; он так и не сомкнул глаз, подобно тем, кто не спит в Иванову ночь, ожидая, что появится призрак любимой.
But she did not come.	Но она не пришла.

Having indulged in this wild hope he went upstairs, and looked out of the window, and pictured her through the evening journey to London, whither she and Phillotson had gone for their holiday; their rattling along through the damp night to their hotel, under the same sky of ribbed cloud as that he beheld, through which the moon showed its position rather than its shape, and one or two of the larger stars made themselves visible as faint nebulae only.	Отчаявшись в своей безумной мечте, он поднялся наверх, стал у окна и постарался представить себе ее вечернее путешествие в Лондон, где она и Филотсон решили провести медовый месяц; он представил себе, как промозглой ночью они едут к гостинице вот под этим же небом в полосах облаков, сквозь которые не столько проглядывала, сколько угадывалась луна да несколько крупных звезд виднелись смутными расплывчатыми пятнами.
It was a new beginning of Sue's history.	Для Сью это было началом новой жизни.
He projected his mind into the future, and saw her with children more or less in her own likeness around her.	Он мысленно перенесся в будущее и увидел ее в окружении детей, похожих на нее.
But the consolation of regarding them as a continuation of her identity was denied to him, as to all such dreamers, by the wilfulness of Nature in not allowing issue from one parent alone.	Но ему, как и другим таким же мечтателям, не дано было утешиться тем, что в детях он увидит повторение ее образа, так как своевольная природа распорядилась, чтобы дети не были точной копией только одного из родителей.
Every desired renewal of an existence is debased by being half alloy.	Об обновлении мечтают все, однако полного возрождения себя в детях, не подпорченного примесью, не бывает.
"If at the estrangement or death of my lost love, I could go and see her child-hers solely-there would be comfort in it!" said Jude. And then he again uneasily saw, as he had latterly seen with more and more frequency, the scorn of Nature for man's finer emotions, and her lack of interest in his aspirations.	"Если отчуждение или смерть отняли бы у меня любимую, то я мог бы пойти и посмотреть на ее ребенка - только ее одной, - и я бы утешился!" -думал Джуд и тут же с горечью отмечал, уже в который раз за последнее время, что природа презирает особо возвышенные чувства людей и остается равнодушна к их устремлениям.
The oppressive strength of his affection for Sue showed itself on the morrow and following days yet more clearly.	В последующие дни гнетущая сила любви к Сью давала себя знать все явственнее.
He could no longer endure the light of the Melchester lamps; the sunshine was as drab paint, and the blue sky as zinc.	Ему сделались невыносимы мелчестерские фонари; солнечный свет казался ему тускло-серым, а голубое небо - цинковым.
Then he received news that his old aunt was dangerously ill at Marygreen, which intelligence almost coincided with a letter from his former employer at Christminster, who offered him permanent work of a good class if he would come back.	Потом; пришла весть, что в Мэригрин тяжело больна его бабка"; и почти одновременно с этим пришло письмо от его бывшего хозяина в Кристминстере, - он предлагал ему хорошую постоянную работу, если Джуд согласен вернуться.
The letters were almost a relief to him.	Эти письма явились для него почти облегчением.
He started to visit Aunt Drusilla, and resolved to go onward to Christminster to see what worth there might be in the builder's offer.	Он отправился навестить свою двоюродную бабку Друзиллу, а потом решил проехать в Кристминстер и выяснить, стоит ли принять предложение каменщика.
Jude found his aunt even worse than the communication from the Widow Edlin had led him to expect.	Он застал бабку в еще худшем состоянии, чем можно было заключить из письма вдовы Эдлин.

There was every possibility of her lingering on for weeks or months, though little likelihood.	Конечно, могло статься, что она протянет еще несколько недель или месяцев, но это было маловероятно.
He wrote to Sue informing her of the state of her aunt, and suggesting that she might like to see her aged relative alive.	Он написал Сью о болезни бабушки и высказал предположение, что, может быть, ей захочется повидать старушку родственницу, пока та еще жива.
He would meet her at Alfredston Road, the following evening, Monday, on his way back from Christminster, if she could come by the up-train which crossed his down-train at that station.	Тогда он встретит ее на другой день вечером, то есть в понедельник, на вокзале в Элфредстоне, на обратном пути из Кристминстера, если она выедет из Лондона поездом, который на этой станции встретится с его поездом.
Next morning, according, he went on to Christminster, intending to return to Alfredston soon enough to keep the suggested appointment with Sue.	И на следующее утро он поехал в Кристминстер, с тем чтобы успеть вернуться в Элфредстон к часу встречи.
The city of learning wore an estranged look, and he had lost all feeling for its associations.	Г ород учености встретил его отчужденно, и Джуд почувствовал, что утратил с ним всякую связь.
Yet as the sun made vivid lights and shades of the mullioned architecture of the fa�ades, and drew patterns of the crinkled battlements on the young turf of the quadrangles, Jude thought he had never seen the place look more beautiful.	Но, наблюдая игру света и тени на залитых солнцем готических фасадах и контуры зубчатых стен на зеленом фоне квадратных дворов, он подумал, что никогда не видел более прекрасного города.
He came to the street in which he had first beheld Sue.	Он свернул на улицу, где впервые увидел Сью.
The chair she had occupied when, leaning over her ecclesiastical scrolls, a hog-hair brush in her hand, her girlish figure had arrested the gaze of his inquiring eyes, stood precisely in its former spot, empty.	Стул, на котором она сидела, склонившись над церковными свитками, с кисточкой в руке, когда ее девичья фигура приковала к себе его внимание, стоял на своем прежнем месте пустой.
It was as if she were dead, and nobody had been found capable of succeeding her in that artistic pursuit.	Казалось, будто она умерла, и не нашлось никого, кто бы наследовал ей в ее художественном ремесле.
Hers was now the city phantom, while those of the intellectual and devotional worthies who had once moved him to emotion were no longer able to assert their presence there.	Над городом ныне витал ее призрак, и теням знаменитых ученых и церковников, которые некогда вызывали у Джуда душевный трепет, больше не находилось там места.
However, here he was; and in fulfilment of his intention he went on to his former lodging in	Так или иначе, он был в Кристминстере и, осуществляя свое намерение, отправился на прежнюю свою квартиру в
"Beersheba," near the ritualistic church of St. Silas.	"Вирсавии" возле церкви св. Силы.
The old landlady who opened the door seemed glad to see him again, and bringing some lunch informed him that the builder who had employed him had called to inquire his address.	Дверь ему открыла его бывшая квартирная хозяйка; она как будто обрадовалась, увидев его, подала ему завтрак и рассказала, что его прежний хозяин - строитель - наведывался к ней, чтобы узнать его адрес.
Jude went on to the stone-yard where he had worked.	Отсюда Джуд пошел в мастерскую, где он прежде работал.

But the old sheds and bankers were distasteful to him; he felt it impossible to engage himself to return and stay in this place of vanished dreams.	Однако вид старых навесов и каменных скамей вызвал у него тягостное чувство; он почувствовал, что не в силах заставить себя вернуться сюда и опять поселиться в этом городе несбывшихся надежд.
He longed for the hour of the homeward train to Alfredston, where he might probably meet Sue.	Ему хотелось одного - чтобы поскорее настал час, когда отправляется поезде Элфредстон, где он рассчитывал встретить Сью.
Then, for one ghastly half-hour of depression caused by these scenes, there returned upon him that feeling which had been his undoing more than once-that he was not worth the trouble of being taken care of either by himself or others; and during this half-hour he met Tinker Taylor, the bankrupt ecclesiastical ironmonger, at Fourways, who proposed that they should adjourn to a bar and drink together.	Он провел ужасные полчаса, полчаса жесточайшей подавленности, вызванной увиденным, и у него опять появилось ощущение, уже не раз доводившее его до беды, - ощущение, будто он не стоит того, чтобы о нем кто-нибудь заботился или чтобы он сам позаботился о себе. Именно в эти полчаса он повстречался на Перекрестке Четырех Дорог с Оловянным Тэйлором, разорившимся торговцем церковной утварью, и тот предложил ему зайти куда-нибудь выпить.
They walked along the street till they stood before one of the great palpitating centres of Christminster life, the inn wherein he formerly had responded to the challenge to rehearse the Creed in Latin-now a popular tavern with a spacious and inviting entrance, which gave admittance to a bar that had been entirely renovated and refitted in modern style since Jude's residence here.	Они пошли дальше по улице и очутились у одного из самых оживленных центров кристминстерской жизни - возле того трактира, где когда-то Джуд принял вызов и прочел символ веры по-латыни; теперь трактир этот пользовался большой популярностью, широкие и гостеприимные двери его вели в зал, наново переделанный и переоборудованный в современном стиле уже после того, как Джуд уехал из города.
Tinker Taylor drank off his glass and departed, saying it was too stylish a place now for him to feel at home in unless he was drunker than he had money to be just then.	Оловянный Тэйлор выпил свое и ушел, заявив, что для него это слишком шикарное место и он не может чувствовать себя здесь как дома, если не напьется, а денег для этого у него маловато.
Jude was longer finishing his, and stood abstractedly silent in the, for the minute, almost empty place.	Джуд не спеша потягивал из своего стакана; молчаливый и рассеянный; стоял он в баре, который был почти пуст.
The bar had been gutted and newly arranged throughout, mahogany fixtures having taken the place of the old painted ones, while at the back of the standing-space there were stuffed sofa-benches.	Из бара убрали все лишнее и обставили его заново: старая раскрашенная фанера уступила место красному дереву, а позади стоек поставили мягкие диваны.
The room was divided into compartments in the approved manner, between which were screens of ground glass in mahogany framing, to prevent topers in one compartment being put to the blush by the recognitions of those in the next.	Зал, по принятому обычаю, был разгорожен на несколько отделений перегородками из матового стекла, оправленного в красное дерево, чтобы выпивающих не смущало присутствие знакомых в соседнем отделении.
On the inside of the counter two barmaids leant over the white-handled beer-engines, and the row of little silvered taps inside, dripping into a pewter trough.	За стойкой две официантки орудовали над пивным насосом с белыми ручками и рядом маленьких посеребренных краников, из которых в оловянный лоток сочилось пиво.
Feeling tired, and having nothing more to do till the train left, Jude sat down on one of the sofas.	Джуд, чувствуя усталость и не зная, чем заняться до отхода поезда, присел на диван.