Пролетая над гнездом кукушки - английский и русский параллельные тексты

Those fortunate souls in there are being given a free trip to the moon.	Здесь счастливчикам предоставляют бесплатное путешествие на луну.
No, on second thought, it isn't completely free.	Нет, если подумать, не совсем бесплатное.
You pay for the service with brain cells instead of money, and everyone has simply billions of brain cells on deposit.	Вместо денег расплачиваешься за услугу мозговыми клетками, а у каждого их просто миллиарды на счету.
You won't miss a few."	Совсем незаметный убыток.
He frowns at the one lone man left on the bench.	Нахмурясь, смотрит на одиночку, оставшегося на скамье.
"Not a very large clientele today, it seems, nothing like the crowds of yesteryear. But then, c'est la vie, fads come and go.	- Нынче, кажется, мало клиентуры, не сравнить с былыми днями, но се ля ви, моды приходят и уходят.
And I'm afraid we are witnessing the sunset of EST.	Боюсь, что мы свидетели заката эшт.
Our dear head nurse is one of the few with the heart to stand up for a grand old Faulknerian tradition in the treatment of the rejects of sanity: Brain Burning."	Наша милая старшая сестра - одна из немногих, у кого хватает мужества постоять за высокую древнюю фолкнеровскую традицию в лечении инвалидов разума: выжигание по мозгу.
The door opens.	Дверь открывается.
A Gurney comes whirring out, nobody pushing it, takes the corner on two wheels and disappears smoking up the hall. McMurphy watches them take the last guy in and close the door.	С жужжанием выкатывается каталка, никто не толкает ее, на двух колесах вписывается в поворот и, дымясь, исчезает в коридоре. Макмерфи смотрит, как забирают последнего больного и закрывают дверь.
"What they do is" - McMurphy listens a moment -"take some bird in there and shoot electricity through his skull?"	-Так вот что делают... - Макмерфи прислушался. -Приводят сюда и пускают электричество в голову?
"That's a concise way of putting it."	- Да, это сжатое описание происходящего.
"What the hell for?"	- За каким чертом?
"Why, the patient's good, of course.	- Ну как же? Разумеется, для блага пациента.
Everything done here is for the patient's good.	Здесь все делается для блага пациента.
You may sometimes get the impression, having lived only on our ward, that the hospital is a vast efficient mechanism that would function quite well if the patient were not imposed on it, but that's not true. EST isn't always used for punitive measures, as our nurse uses it, and it isn't pure sadism on the staff’s part, either.	Пожив только в нашем отделении, ты можешь прийти к выводу, что больница - громадный эффективный механизм, который функционировал бы вполне хорошо, если бы ему не навязывали пациента, но это не так. Эшт не всегда используется в карательных целях, как использует ее наша сестра, и со стороны персонала - это отнюдь не чистый садизм.
A number of supposed Irrecoverables were brought back into contact with shock, just as a number were helped with lobotomy and leucotomy.	Многих записанных в неизлечимые шок привел в порядок, так же как некоторым помогла лоботомия и лейкотомия.
Shock treatment has some advantages; it's cheap, quick, entirely painless.	У электрошока есть свои преимущества: он дешев, быстр, совершенно безболезнен.
It simply induces a seizure."	Он просто вызывает корчи.

"What a life," Sefelt moans. "Give some of us pills to stop a fit, give the rest shock to start one."	- Что за жизнь, - стонет Сефелт. - Дают таблетки, чтобы остановить припадок, другим дают шок, чтобы устроить припадок.
Harding leans forward to explain it to McMurphy.	Хардинг наклоняется к Макмерфи и объясняет:
"Here's how it came about: two psychiatrists were visiting a slaughterhouse, for God knows what perverse reason, and were watching cattle being killed by a blow between the eyes with a sledgehammer.	- А изобрели его так: два психиатра отправились на бойню, неизвестно, из какого извращенного интереса, и наблюдали, как забивают скот ударом кувалды между глаз.
They noticed that not all of the cattle were killed, that some would fall to the floor in a state that greatly resembled an epileptic convulsion.	Они заметили, что не каждая скотина умирает, что некоторые падают на пол в состоянии, весьма напоминающем эпилептические судороги.
'Ah, zo,' the first doctor says. 'Ziz is exactly vot ve need for our patients - zee induced fit!'	"Ан, Zо /о, вот/, - говорит первый врач. - Это есть то, что нам нужно для наших пациентов, -индуцированный припадок!"
His colleague agreed, of course.	Его коллега, конечно, согласился.
It was known that men coming out of an epileptic convulsion were inclined to be calmer and more peaceful for a time, and that violent cases completely out of contact were able to carry on rational conversations after a convulsion.	Было известно, что люди, перенесшие эпилептический припадок, на время успокаиваются и утихают, а буйные индивиды, совершенно не способные к контакту, после судорог могут вести разумный разговор.
No one knew why; they still don't.	Никто не знал почему; и до сих пор не знают.
But it was obvious that if a seizure could be induced in non-epileptics, great benefits might result.	Но было ясно, что если вызвать припадок у неэпилептика, результаты могут быть самые благоприятные.
And here, before them, stood a man inducing seizures every so often with remarkable aplomb."	И вот перед ними стоял человек, то и дело вызывавший судороги с замечательным апломбом.
Scanlon says he thought the guy used a hammer instead of a bomb, but Harding says he will ignore that completely, and he goes ahead with the explanation.	- Я думал, там работают кувалдой, а не бомбой, -говорит Сканлон. Хардинг говорит в ответ, что оставляет его слова без внимания, и продолжает рассказ:
"A hammer is what the butcher used.	- Боец работает молотом.
And it was here that the colleague had some reservations.	И вот здесь у коллеги возникли некоторые сомнения.
After all, a man wasn't a cow.	Как-никак, человек не корова.
Who knows when the hammer might slip and break a nose?	Кто его знает, вдруг молот скользнет и сломает нос?
Even knock out a mouthful of teeth?	А то и выбьет все зубы?
Then where would they be, with the high cost of dental work?	Куда же им тогда деться при таких высоких ценах на протезирование?
If they were going to knock a man in the head, they needed to use something surer and more accurate than a hammer; they finally settled on electricity."	Если надо бить человека по голове, нужно что-то более надежное и точное, чем кувалда, и они остановились на электричестве.
"Jesus, didn't they think it might do some damage?	- Черт, а они не подумали, что могут навредить?
Didn't the public raise Cain about it?"	Неужто публика не подняла шум?

"I don't think you fully understand the public, my friend; in this country, when something is out of order, then the quickest way to get it fixed is the best way."	- Кажется, вы не вполне понимаете публику, мой друг; у нас в стране, когда что-то не в порядке, самый лучший способ исправления - это самый быстрый способ.
McMurphy shakes his head.	Макмерфи трясет головой.
"Hoo-wee!	- Ну и ну!
Electricity through the head.	Электричеством в голову.
Man, that's like electrocuting a guy for murder."	Это вроде электрического стула за убийство.
"The reasons for both activities are much more closely related than you might think; they are both cures."	- По задачам эти два мероприятия более родственны, чем вам кажется; и то и другое -лечение.
"And you say it don't hurt?"	-Ты говоришь, не больно?
"I personally guarantee it.	- Я лично это гарантирую.
Completely painless.	Совершенно безболезненно.
One flash and you're unconscious immediately.	Один удар - и вы сразу теряете сознание.
No gas, no needle, no sledgehammer.	Ни газа, ни иглы, ни кувалды.
Absolutely painless.	Абсолютно безболезненно.
The thing is, no one ever wants another one.	Но дело в том, что второго раза никто не хочет.
You... change.	Ты... Меняешься.
You forget things.	Забываешь.
It's as if" - he presses his hands against his temples, shutting his eyes - "it's as if the jolt sets off a wild carnival wheel of images, emotions, memories.	Это как если бы... - Он прижимает ладони к вискам, зажмуривает глаза. - Как если бы удар запускал дикую рулетку образов, чувств, воспоминаний.
These wheels, you've seen them; the barker takes your bet and pushes a button.	Эти рулетки ты видел на разъездных аттракционах; мошенник берет у тебя деньги и нажимает кнопку.
Chang!	Дзинь!
With light and sound and numbers round and round in a whirlwind, and maybe you win with what you end up with and maybe you lose and have to play again.	Загорелась, зажужжала, цифры кружатся и кружатся вихрем, и та, что выпадет тебе, может выиграть, а может и не выиграть, и тогда играй снова.
Pay the man for another spin, son, pay the man."	Плати ему за новую попытку, сынок, плати ему.
"Take it easy, Harding."	- Охолони, Хардинг.
The door opens and the Gurney comes back out with the guy under a sheet, and the technicians go out for coffee. McMurphy runs his hand through his hair.	Открывается дверь, выезжает каталка с человеком, накрытым простыней, и техники уходят пить кофе. Макмерфи взъерошивает волосы.
"I don't seem able to get all this stuff that's happening straight in my mind."	- Что-то не укладываются у меня в голове эти дела.
"What's that?	- Какие?
This shock treatment?"	Лечение шоком?

"Yeah.	- Ага.
No, not just that.	Нет. Не только это.
All this..." He waves his hand in a circle. "All these things going on."	А все... - Он делает круговое движение рукой. -Все, что здесь творится.
Harding's hand touches McMurphy's knee.	Хардинг трогает Макмерфи за колено.
"Put your troubled mind at ease, my friend.	- Мой друг, усталому уму дай отдых.
In all likelihood you needn't concern yourself with EST.	Вероятнее всего, тебе не стоит опасаться электрошока.
It's almost out of vogue and only used in the extreme cases nothing else seems to reach, like lobotomy."	Он почти вышел из моды и, подобно лоботомии, используется только в крайних случаях, когда не помогают остальные средства.
"Now lobotomy, that's chopping away part of the brain?"	- Так, а лоботомия - это когда вырезают кусочки мозга?
"You're right again.	- И опять ты совершенно прав.
You're becoming very sophisticated in the jargon.	Ты очень поднаторел в жаргоне.
Yes; chopping away the brain.	Да, вырезают из мозга.
Frontal-lobe castration.	Кастрация лобных долей.
I guess if she can't cut below the belt she'll do it above the eyes."	Видимо, раз ей нельзя резать ниже пояса, она будет резать выше глаз.
"You mean Ratched."	-Ты про Гнусен?
"I do indeed."	- Совершенно верно.
"I didn't think the nurse had the say - so on this kind of thing."	- Не знал, что это сестра решает.
"She does indeed."	- Совершенно верно, она.
McMurphy acts like he's glad to get off talking about shock and lobotomy and get back to talking about the Big Nurse.	Макмерфи, похоже, рад, что разговор перешел с лоботомии и шока на старшую сестру.
He asks Harding what he figures is wrong with her.	Спрашивает у Хардинга, почему, он думает, она такая вредная.
Harding and Scanlon and some of the others have all kinds of ideas. They talk for a while about whether she's the root of all the trouble here or not, and Harding says she's the root of most of it.	У Хардинга, Сканлона и некоторых других самые разные соображения на этот счет, они начинают рассуждать о том, в ней ли корень всех здешних зол, и Хардинг говорит, что большинство зол - от нее.
Most of the other guys think so too, but McMurphy isn't so sure any more.	Почти все считают так же, но Макмерфи уже сомневается.
He says he thought so at one time but now he don't know.	Он говорит, что раньше тоже так думал, а теперь не знает.
He says he don't think getting her out of the way would really make much difference; he says that there's something bigger making all this mess and goes on to try to say what he thinks it is.	Он не думает, что, если ее убрать, многое изменится: за всем этим кабаком стоит что-то большее, и он пытается объяснить, что это такое.

He finally gives up when he can't explain it.	Но объяснить не может, и прекращает попытки.
McMurphy doesn't know it, but he's onto what I realized a long time back, that it's not just the Big Nurse by herself, but it's the whole Combine, the nation-wide Combine that's the really big force, and the nurse is just a high-ranking official for them.	Макмерфи не знает, а только почуял то, что я давно понял: главная сила - не сама старшая сестра, а весь комбинат, по всей стране раскинувшийся комбинат, и старшая сестра у них - всего лишь важный чиновник.
The guys don't agree with McMurphy.	Остальные не согласны с Макмерфи.
They say they know what the trouble with things is, then get in an argument about that.	Они говорят: мы знаем, в чем беда, - а потом начинают спорить.
They argue till McMurphy interrupts them.	Спорят, пока Макмерфи не обрывает их.
"Hell's bells, listen at you," McMurphy says.	- Мать честная, только послушать вас, - говорит Макмерфи. - Уши вянут, ей-богу.
"All I hear is gripe, gripe, gripe.	Только и слышишь - жалобы, жалобы, жалобы.
About the nurse or the staff or the hospital.	На сестру, на персонал, на больницу.
Scanlon wants to bomb the whole outfit.	Сканлон хочет разбомбить заведение.
Sefelt blames the drugs.	У Сефелта во всем виноваты лекарства.
Fredrickson blames his family trouble.	У Фредриксона - семейные неприятности.
Well, you're all just passing the buck."	Просто ищете, на что свалить.
He says that the Big Nurse is just a bitter, icy-hearted old woman, and all this business trying to get him to lock horns with her is a lot of bull - wouldn't do anybody any good, especially him.	Он говорит, что старшая сестра - просто озлобленная бессердечная старуха, и зря они хотят столкнуть его с ней лбами - ерунда это, и ничего хорошего из этого не выйдет, в особенности для него.
Getting shut of her wouldn't be getting shut of the real deep-down hang-up that's causing the gripes.	От нее избавишься, а от настоящей, скрытой заразы, из-за которой все жалобы, не избавишься.
"You think not?" Harding says. "Then since you are suddenly so lucid on the problem of mental health, what is this trouble?	-Ты думаешь? - Говорит Хардинг. - Тогда, если ты вдруг так просветился в вопросах душевного здоровья, в чем источник бед?
What is this deep-down hang-up, as you so cleverly put it."	Эта настоящая, как ты изящно выразился, скрытая зараза.
"I tell you, man, I don't know.	- Говорю тебе, не знаю.
I never seen the beat of it." He sits still for a minute, listening to the hum from the X-ray room; then he says, "But if it was no more'n you say, if it was, say, just this old nurse and her sex worries, then the solution to all your problems would be to just throw her down and solve her worries, wouldn't it?"	Я ничего похожего не видел. - С минуту он сидит тихо, прислушиваясь к гудению из рентгеновского кабинета. - А если бы все дело было в том, о чем вы толкуете, например только в этой перезрелой сестре и ее спальных затруднениях, тогда разреши ее затруднения, разложи ее - и ваших бед как не бывало.
Scanlon claps his hands.	Сканлон хлопает в ладоши.
"Hot damn!	- Черт возьми!
That's it.	Точно.
You're nominated, Mack, you're just the stud to handle the job."	Ты уполномочен, мак, ты тот производитель, который справится с работой.

"Not me.	-Я? Нет.
No sir.	Нет уж.
You got the wrong boy."	Не на того напали.
"Why not?	- Почему нет?
I thought you's the super-stud with all that whambam."	Столько разговоров о трахе, я думал, ты супержеребец.
"Scanlon, buddy, I plan to stay as clear of that old buzzard as I possibly can."	- Браток, я намерен держаться от старой стервятницы как можно дальше.
"So I've been noticing," Harding says, smiling. "What's happened between the two of you?	- Это я заметил, - с улыбкой говорит Хардинг. -Что произошло между вами?
You had her on the ropes for a period there; then you let up.	Одно время ты прижал ее к канатам - потом отпустил.
A sudden compassion for our angel of mercy?"	Внезапная жалость к нашему ангелу милосердия?
"No; I found out a few things, that's why.	- Нет, я кое-что узнал, вот в чем дело.
Asked around some different places.	Поспрашивал в разных местах.
I found out why you guys all kiss her ass so much and bow and scrape and let her walk all over you.	Узнал, почему вы, ребята, лижете до крови, кланяетесь ей, шаркаете и расстилаетесь заместо коврика.
I got wise to what you were using me for."	Я допер, для чего вы меня употребляли.
"Oh?	-Ну?
That's interesting."	Это интересно.
"You're blamed right it's interesting.	- Что ты, еще как интересно.
It's interesting to me that you bums didn't tell me what a risk I was running, twisting her tail that way.	Мне очень интересно, почему вы, паразиты, не сказали мне, чем я рискую, когда глотничаю над ней.
Just because I don't like her ain't a sign I'm gonna bug her into adding another year or so to my sentence.	Если она мне не нравится, это не значит, что я буду нарываться на лишний годик заключения.
You got to swallow your pride sometimes and keep an eye out for old Number One."	Бывает, что приходится спрятать гордость в карман и вспомнить, чья рубашка ближе к телу.
"Why, friends, you don't suppose there's anything to this rumor that our Mr. McMurphy has conformed to policy merely to aid his chances of an early release?"	- О, друзья, не кажется ли вам, что есть какие-то основания для слухов, будто наш мистер Макмерфи принял здешние порядки, желая поскорее выписаться?
"You know what I'm talking about, Harding.	- Хардинг, ты знаешь, о чем я говорю.
Why didn't you tell me she could keep me committed in here till she's good and ready to turn me loose?"	Почему ты не сказал, что она может держать меня здесь сколько хочет?
"Why, I had forgotten you were committed." Harding's face folds in the middle over his grin. "Yes. You're becoming sly.	- Ах, я забыл, что ты на принудительном лечении.- Лицо Хардинга сминается посередине от улыбки. - Да, ты становишься хитрецом.
Just like the rest of us."	Прямо как все мы.
"You damn betcha I'm becoming sly.	- Становлюсь, можешь не сомневаться.

Why should it be me goes to bat at these meetings over these piddling little gripes about keeping the dorm door open and about cigarettes in the Nurses' Station?	Почему это я должен бросаться вперед всех, когда вы начинаете ныть, что спальню запирают и держат сигареты у сестры?
I couldn't figure it at first, why you guys were coming to me like I was some kind of savior.	Я сперва не понял, чего вы кинулись ко мне все равно как к спасителю.
Then I just happened to find out about the way the nurses have the big say as to who gets discharged and who doesn't.	А потом случайно узнал, что от сестер очень сильно зависит, кого выпустить, а кого нет.
And I got wise awful damned fast.	И очень быстро раскусил вас.
I said,	Я сказал:
'Why, those slippery bastards have conned me, snowed me into holding their bag.	"У, эти скользкие ребята прикупили меня, навьючили на меня свою поклажу.
If that don't beat all, conned ol' R.	Надо же, обдурили самого р.
P. McMurphy.' " He tips his head back and grins at the line of us on the bench. "Well, I don't mean nothing personal, you understand, buddies, but screw that noise.	П.Макмерфи". - Он задирает подбородок и с ухмылкой смотрит на весь наш ряд. - Вы поймите меня, ребята, не хочу вас обидеть, но на хрен мне это нужно?
I want out of here just as much as the rest of you.	Я не меньше вашего хочу отсюда выйти.
I got just as much to lose hassling that old buzzard as you do."	Мне задираться со старой стервятницей так же опасно, как вам.
He grins and winks down his nose and digs Harding in the ribs with his thumb, like he's finished with the whole thing but no hard feelings, when Harding says something else.	Он ухмыльнулся, подмигивает и большим пальцем тычет Хардинга под ребра: мол, разговор окончен и не держите на меня зла, - но тут Хардинг говорит:
"No. You've got more to lose than I do, my friend."	- Нет, тебе, мой друг, гораздо опаснее, чем мне.
Harding's grinning again, looking with that skitterish sideways look of a jumpy mare, a dipping, rearing motion of the head.	Хардинг опять улыбается, опасливо косит глазом, как норовистая кобыла, и, кажется, даже шею выгнул, сейчас взбрыкнет.
Everybody moves down a place.	Все передвигаются на одно место вперед.
Martini comes away from the X-ray screen, buttoning his shirt and muttering,	Мартини выходит из-за рентгеновского экрана, застегивая рубашку, и бормочет:
"I wouldn't of believed it if I hadn't saw it," and Billy Bibbit goes to the black glass to take Martini's place.	- Не поверил бы, если бы не видел своими глазами. А Билли Биббит становится на его место за черным стеклом.
"You have more to lose than I do," Harding says again. "I'm voluntary.	- Тебе опаснее, чем мне, - снова говорит Хардинг.- Я здесь добровольно.
I'm not committed."	Не принудительно.
McMurphy doesn't say a word.	Макмерфи не произносит ни слова.
He's got that same puzzled look on his face like there's something isn't right, something he can't put his finger on.	У него все то же озадаченное выражение лица: что-то вроде не так, а что - он понять не может.

He just sits there looking at Harding, and Harding's rearing smile fades and he goes to fidgeting around from McMurphy staring at him so funny.	Он сидит, смотрит на Хардинга, озорная улыбка сходит у Хардинга с лица, и он начинает ерзать оттого, что Макмерфи смотрит на него так странно.
He swallows and says,	Потом сглатывает и говорит:
"As a matter of fact, there are only a few men on the ward who are committed.	- Вообще-то у нас в отделении совсем немного народу лечится принудительно.
Only Scanlon and - well, I guess some of the Chronics.	Только Сканлон и... Кажется, кое-кто из хроников.
And you.	И ты.
Not many commitments in the whole hospital.	Да и в больнице таких немного.
No, not many at all."	Совсем немного.
Then he stops, his voice dribbling away under McMurphy's eyes.	И останавливается, голос его глохнет под взглядом Макмерфи.
After a bit of silence McMurphy says softly,	Макмерфи помолчал и тихо говорит:
"Are you bullshitting me?"	-Ты брешешь?
Harding shakes his head.	Хардинг мотает головой.
He looks frightened. McMurphy stands up in the hall and says,	Вид у него испуганный. Макмерфи встает и говорит на весь коридор:
"Are you guys bullshitting me!"	- Вы мне брешете?!
Nobody'll say anything. McMurphy walks up and down in front of that bench, running his hand around in that thick hair.	Никто не отвечает. Макмерфи расхаживает вдоль скамьи и ерошит густые волосы.
He walks all the way to the back of the line, then all the way to the front, to the X-ray machine.	Он идет в самый конец очереди, потом в начало, к рентгеновскому аппарату.
It hisses and spits at him.	Аппарат шипит и фыркает на него.
"You, Billy - you must be committed, for Christsakes!"	-Ты, Билли... Ты-то на принудительном, черт возьми?
Billy's got his back to us, his chin up on the black screen, standing on tiptoe.	Билли спиной к нам стоит на цыпочках, подбородок его на черном экране.
No, he says into the machinery.	- Нет, - говорит он в аппарат.
"Then why?	-Так зачем?
Why?	Зачем?
You're just a young guy!	Ты же молодой парень!
You oughta be out running around in a convertible, bird-dogging girls.	Тебе в открытой машине кататься, девок обхаживать.
All of this" - he sweeps his hand around him again-"why do you stand for it?"	А это... - Он опять взмахивает рукой - ...На кой черт тебе здесь сдалось?
Billy doesn't say anything, and McMurphy turns from him to another couple of guys.	Билли не отвечает, и Макмерфи поворачивается к другим.
"Tell me why.	- Скажите, зачем?

You gripe, you bitch for weeks on end about how you can't stand this place, can't stand the nurse or anything about her, and all the time you ain't committed.	Вы жалуетесь, вы целыми днями ноете, как вам здесь противно, как вам противна сестра и все ее пакостные штуки, и оказывается, вас тут никто не держит.
I can understand it with some of those old guys on the ward.	Кое-кого из тех стариков я еще могу понять.
They're nuts.	Они ненормальные.
But you, you're not exactly the everyday man on the street, but you're not nuts."	Но вы-то - конечно, таких не на каждом шагу встречаешь, - но какие же вы ненормальные?
They don't argue with him.	Никто с ним не спорит.
He moves on to Sefelt.	Он подходит к Сефелту.
"Sefelt, what about you?	- Сефелт, а с тобой что?
There's nothing wrong with you but you have fits.	Да ничего, кроме припадков.
Hell, I had an uncle who threw conniptions twice as bad as yours and saw visions from the Devil to boot, but he didn't lock himself in the nuthouse.	Черт возьми, мой дядя закидывался так, как тебе и не снилось, и вдобавок дьявола видел в натуре, но в сумасшедший дом не запирался.
You could get along outside if you had the guts-"	И ты бы мог так жить, если бы смелости хватило...
"Sure!" It's Billy, turned from the screen, his face boiling tears. "Sure!" he screams again. "If we had the g-guts!	- Конечно! - Это Билли отвернулся от экрана, в глазах слезы. - Конечно! - Кричит он снова. - Если бы мы были смелее!
I could go outside to-today, if I had the guts.	Я бы вышел сегодня, если бы смелости хватило.
My m-m-mother is a good friend of M-Miss Ratched, and I could get an AMA signed this afternoon, if I had the guts!" He jerks his shirt up from the bench and tries to pull it on, but he's shaking too hard.	Мать и мисс Гнусен старые приятельницы, меня бы выписали до обеда, если бы я был смелее! - Он хватает со скамьи рубашку, пытается надеть, но у него дрожат руки.
Finally he slings it from him and turns back to McMurphy.	В конце концов он отшвыривает ее и снова поворачивается к Макмерфи.
"You think I wuh-wuh-wuh-want to stay in here?	- Думаешь, я хочу здесь оставаться?
You think I wouldn't like a con-con-vertible and a guh-guh-girl friend?	Думаешь, я не хочу в открытой машине с девушкой?
But did you ever have people l-l-laughing at you?	А над тобой когда-нибудь смеялись люди?
No, because you're so b-big and so tough!	Нет, потому что ты сильный и спуску не даешь!
Well, I'm not big and tough.	А я не сильный и драться не умею.
Neither is Harding.	И Хардинг тоже.
Neither is F-Fredrickson.	И ф-Фредриксон.
Neither is SuhSefelt.	И Се-Сефелт.
Oh - oh, you - you t-talk like we stayed in here because we liked it!	Да-да... Ты т-так говоришь, как будто нам нравится здесь жить!
Oh - it's n-no use..."	А-а, б-бесполезно...
He's crying and stuttering too hard to say anything else, and he wipes his eyes with the backs of his hands so he can see.	Он плачет и заикается так, что больше ничего сказать не может; он трет руками глаза - слезы мешают ему смотреть.

One of the scabs pulls off his hand, and the more he wipes the more he smears blood over his face and in his eyes.	Он содрал на руке один струп и чем больше трет, тем больше размазывает кровь по глазам и лицу.
Then he starts running blind, bouncing down the hall from side to side with his face a smear of blood, a black boy right after him.	Потом вслепую бросается по коридору, налетает то на одну стену, то на другую, лицо у него в крови, и за ним гонится санитар.
McMurphy turns round to the rest of the guys and opens his mouth to ask something else, and then closes it when he sees how they're looking at him.	Макмерфи оборачивается к остальным, хочет что-то спросить и открывает рот, но, увидев, как они смотрят на него, тут же закрывает.
He stands there a minute with the row of eyes aimed at him like a row of rivets; then he says,	Он стоит с минуту перед цепочкой глаз, похожей на ряд заклепок; потом слабым голосом говорит:
"Hell's bells," in a weak sort of way, and he puts his cap back on and pulls it down hard and goes back to his place on the bench.	- Мать честная. - Берет шапку, нахлобучивает ее на голову и занимает свое место на скамье.
The two technicians come back from coffee and go back in that room across the hall; when the door whooshes open you can smell the acid in the air like when they recharge a battery. McMurphy sits there, looking at that door.	Двое техников возвращаются после кофе, идут в комнату напротив; дверь открывается - хуууп, - и слышен запах кислоты, как из аккумуляторной во время зарядки. Макмерфи смотрит на эту дверь.
"I don't seem able to get it straight in my mind. ..." 23	- Что-то у меня в голове не укладывается...
Crossing the grounds back to the ward, McMurphy lagged back at the tail end of the bunch with his hands in the pockets of his greens and his cap tugged low on his head, brooding over a cold cigarette.	По дороге обратно в наш корпус Макмерфи плелся в хвосте, засунув руки в карманы зеленой куртки, нахлобучив шапку на глаза, задумчивый, с потухшей сигаретой.
Everybody was keeping pretty quiet.	Все притихли.
They'd got Billy calmed down, and he was walking at the front of the group with a black boy on one side and that white boy from the Shock Shop on the other side.	Билли Биббита тоже успокоили, он шел впереди между нашим черным санитаром и белым из шокового шалмана.
I dropped back till I was walking beside McMurphy and I wanted to tell him not to fret about it, that nothing could be done, because I could see that there was some thought he was worrying over in his mind like a dog worries at a hole he don't know what's down, one voice saying, Dog, that hole is none of your affair - it's too big and too black and there's a spoor all over the place says bears or something just as bad.	Я поотстал, пристроился к Макмерфи и хотел сказать ему, чтобы он не волновался, сделать ничего нельзя - я видел, что какая-то мысль засела у него в голове и он беспокоится, как собака перед норой, когда не знает, кто там, и один голос говорит: собака, эта нора - не твое дело, больно велика, больно черна, и следы кругом то ли медведя, то ли еще кого не лучше.
And some other voice coming like a sharp whisper out of way back in his breed, not a smart voice, nothing cagey about it, saying, Sic 'im, dog, sic 'im!	А другой голос, громкий шепот из глубин ее племени, не хитрый голос, не осторожный, говорит: ищи, собака, ищи!
I wanted to tell him not to fret about it, and I was just about to come out and say it when he raised his head and shoved his hat back and speeded up to where the least black boy was walking and slapped him on the shoulder and asked him,	Я хотел сказать ему, чтобы он не волновался, и уже рот раскрыл, как вдруг он поднял голову, сдвинул на затылок шапку, быстро догнал маленького санитара, хлопнул его по плечу и спросил:

"Sam, what say we stop by the canteen here a second so I can pick me up a carton or two of cigarettes."	- Сэм, а не завернуть ли нам тут в лавочку, я бы сигарет взял блок-другой.
I had to hurry to catch up, and the run made my heart ring a high, excited pitch in my head.	Мне пришлось догонять его бегом, и звон сердца взволнованно и тонко отдавался у меня в голове.
Even in the canteen I still heard that sound my heart had knocked ringing in my head, though my heart had slowed back to normal.	Даже в столовой, когда сердце успокоилось, я продолжал слышать в голове его звон.
The sound reminded me of how I used to feel standing in the cold fall Friday night out on a football field, waiting for the ball to be kicked and the game to get going.	Этот звон напомнил мне то, что я чувствовал на футбольном поле холодными осенними вечерами по пятницам, когда стоял и ждал первого удара по мячу, начала игры.
The ringing would build and build till I didn't think I could stand still any longer; then the kick would come and it would be gone and the game would be on its way.	В голове звенело все громче и громче, казалось, не смогу устоять на месте больше ни секунды, и тут - удар по мячу, и звон смолкал, и начиналась игра.
I felt that same Friday-night ringing now, and felt the same wild, stomping-up-and-down impatience.	Так же, как перед футболом, звенело сейчас, так же я не мог устоять на месте от нетерпения.
And I was seeing sharp and high-pitched too, the way I did before a game and the way I did looking out of the dorm window a while back: everything was sharp and clear and solid like I forgot it could be.	И видел я так же четко и остро, как перед игрой или как тогда у окна спальни: все вещи обрисовывались резко, ясно, плотно, я уж и забыл, когда их так видел.
Lines of toothpaste and shoelaces, ranks of sunglasses and ballpoint pens guaranteed right on them to write a lifetime on butter under water, all guarded against shoplifters by a big-eyed force of Teddy bears sitting high on a shelf over the counter.	Ряды тюбиков с зубной пастой и шнурков, шеренги темных очков и шариковых ручек с оттиснутыми прямо на них гарантиями, что будут писать вечно, и на масле, и в воде, - а чтобы охранять это от магазинных воров, высоко на полке над прилавком сидел глазастый наряд медвежат.
McMurphy came stomping up to the counter beside me and hooked his thumbs in his pockets and told the salesgirl to give him a couple of cartons of Marlboros.	Макмерфи, топая, подошел вместе со мной к прилавку, засунул большие пальцы в карманы брюк и попросил у продавщицы пару блоков "Мальборо".
"Maybe make it three cartons," he said, grinning at her. "I plan to do a lot of smokin'."	- А лучше три. - Он улыбнулся ей. - Собираюсь много курить.
The ringing didn't stop until the meeting that afternoon.	Звон в голове не прекращался до собрания.
I'd been half listening to them work on Sefelt to get him to face up to the reality of his problems so he could adjust ("It's the Dilantin!" he finally yells.	Я слушал вполуха, как они обрабатывают Сефелта, чтобы он отдал себе отчет в своих затруднениях, а иначе не сможет приспособиться ("Все от дилантина!" - Не выдержав, кричит он.
"Now, Mr. Sefelt, if you're to be helped, you must be honest," she says.	"Мистер Сефелт, если хотите, чтобы вам помогли, будьте честны", - отвечает она.
"But, it's got to be the Dilantin that does it; don't it make my gums soft?"	"Но ведь для этого нужен дилантин; разве он не разрушает мне десны?"
She smiles.	Она улыбается:
"Jim, you're forty-five years old...") when I happened to catch a look at McMurphy sitting in his corner.	"Джим, вам сорок пять лет..."), - И случайно посмотрел на Макмерфи, сидевшего в своем углу.

He wasn't fiddling with a deck of cards or dozing into a magazine like he had been during all the meetings the last two weeks.	Он не баловался колодой карт и не дремал над журналом, как бывало с ним на собраниях в последние две недели.
And he wasn't slouched down.	И в кресле не сполз.
He was sitting up stiff in his chair with a flushed, reckless look on his face as he looked back and forth from Sefelt to the Big Nurse.	Он сидел подобравшись, возбужденный и лихой, и переводил глаза с Сефелта на старшую сестру и обратно.
As I watched, the ringing went higher.	Я смотрел на него, и звон в голове усиливался.
His eyes were blue stripes under those white eyebrows, and they shot back and forth just the way he watched cards turning up around a poker table.	Г лаза его под белыми бровями превратились в две голубые полоски и стреляли туда-сюда, как за покерным столом, когда открывались карты.
I was certain that any minute he was going to do some crazy thing to get him up on Disturbed for sure.	Я чувствовал, что с минуты на минуту он выкинет какой-то дикий фортель и неминуемо угодит в буйное.
I'd seen the same look on other guys before they'd climbed all over a black boy.	Такое же выражение лица я видел у других перед тем, как они набрасывались на санитаров.
I gripped down on the arm of my chair and waited, scared it would happen, and, I began to realize, just a little scared it wouldn't.	Я схватился за ручку кресла и ждал, боялся его выходки и в то же время чем дальше, тем больше побаивался, что никакой выходки не будет.
He kept quiet and watched till they were finished with Sefelt; then he swung half around in his chair and watched while Fredrickson, trying some way to get back at them for the way they had grilled his friend, griped for a few loud minutes about the cigarettes being kept in the Nurses' Station.	Он сидел тихо и наблюдал, как они разделывают Сефелта; потом повернулся в кресле на пол-оборота и стал наблюдать за Фредриксоном, который хотел поквитаться с ними за то, что они клевали его друга, и несколько минут громко возмущался приказом хранить сигареты у сестры.
Fredrickson talked himself out and finally flushed and apologized like always and sat back down. McMurphy still hadn't made any kind of move.	Фредриксон выговорился, потом покраснел, извинился, как всегда, и сел. Макмерфи по-прежнему ничего не делал.
I eased up where I'd been gripping the arm of the chair, beginning to think I'd been wrong.	Я отпустил ручку кресла, подумал, что ошибся.
There was just a couple of minutes left in the meeting.	До конца собрания оставалось несколько минут.
The Big Nurse folded up her papers and put them in the basket and set the basket off her lap on the floor, then let her eyes swing to McMurphy for just a second like she wanted to check if he was awake and listening.	Старшая сестра собрала бумаги, положила в корзину и переставила корзину с колен на пол, потом остановила взгляд на Макмерфи, словно хотела проверить, не спит ли он, слушает ли.
She folded her hands in her lap and looked down at the fingers and drew a deep breath, shaking her head.	Сложила руки на коленях, посмотрела на пальцы и глубоко вздохнула, качая головой.
"Boys, I've given a great deal of thought to what I am about to say.	- Мальчики, я долго думала над тем, что собираюсь сказать.

I've talked it over with the doctor and with the rest of the staff, and, as much as we regretted it, we all came to the same conclusion - that there should be some manner of punishment meted out for the unspeakable behavior concerning the house duties three weeks ago." She raised her hand and looked around. "We waited this long to say anything, hoping that you men would take it upon yourselves to apologize for the rebellious way you acted.	Я обсудила это с доктором и со всем персоналом, и, как ни огорчительно, мы пришли к одному и тому же выводу: за безобразия в связи с уборкой, произошедшие три недели назад, должно быть определено какое-то наказание. - Она подняла руку и огляделась вокруг. - Мы долго не заговаривали об этом, ждали в надежде, что вы возьмете на себя труд извиниться за недисциплинированность.
But not a one of you has shown the slightest sign of remorse."	Но ни в ком из вас не заметили ни малейших признаков раскаяния.
Her hand went up again to stop any interruptions that might come - the movement of a tarot-card reader in a glass arcade case.	Она опять подняла руку, чтобы не перебивали, как гадалка с картами в стеклянной будке.
"Please understand: We do not impose certain rules and restrictions on you without a great deal of thought about their therapeutic value.	- Пожалуйста, поймите: мы не устанавливаем для вас правил и ограничений без того, чтобы тщательно взвесить их терапевтическое действие.
A good many of you are in here because you could not adjust to the rules of society in the Outside World, because you refused to face up to them, because you tried to circumvent them and avoid them.	Многие из вас находятся здесь, потому что не смогли соответствовать общественным правилам во внешнем мире, не готовы были принять их, пытались их обойти.
At some time - perhaps in your childhood - you may have been allowed to get away with flouting the rules of society.	Когда-то, возможно в детстве, вам позволяли пренебрегать правилами общества.
When you broke a rule you knew it.	Нарушая правила, вы сознавали свою вину.
You wanted to be dealt with, needed it, but the punishment did not come.	Вы хотели заплатить, нуждались в этом, но наказания не было.
That foolish lenience on the part of your parents may have been the germ that grew into your present illness.	Неразумная снисходительность ваших родителей, возможно, и была тем микробом, который породил вашу болезнь.
I tell you this hoping you will understand that it is entirely for your own good that we enforce discipline and order."	Я объясняю вам это, чтобы вы поняли: мы поддерживаем дисциплину и порядок исключительно ради вашего блага.
She let her head twist around the room.	Она повертела головой.
Regret for the job she has to do was worked into her face.	На лице у нее изобразилось сожаление о том, что ей приходится делать.
It was quiet except for that high fevered, delirious ringing in my head.	В комнате все стихло, только горячечный звон раздавался у меня в голове.
"It's difficult to enforce discipline in these surroundings.	- В наших условиях трудно поддерживать дисциплину.
You must be able to see that.	Вы это, наверно, понимаете.
What can we do to you?	Что же мы можем с вами сделать?
You can't be arrested.	Арестовать вас нельзя.
You can't be put on bread and water.	На хлеб и воду посадить нельзя.

You must see that the staff has a problem; what can we do?"	Вы, наверно, понимаете, что персоналу непросто. Что мы можем сделать?
Ruckly had an idea what they could do, but she didn't pay any attention to it.	У Ракли была идея, что можно сделать, но сестра его не слушала.
The face moved with a ticking noise till the features achieved a different look.	Ее лицо поворачивалось с тиканьем и наконец приняло другое выражение.
She finally answered her own question.	Она ответила на свой вопрос:
"We must take away a privilege.	- Мы должны отнять какую-то привилегию.
And after careful consideration of the circumstances of this rebellion, we've decided that there would be a certain justice in taking away the privilege of the tub room that you men have been using for your card games during the day.	Внимательно рассмотрев обстоятельства этого бунта, мы пришли к выводу, что справедливо будет, если мы лишим вас привилегии использовать днем ванную комнату для игры в карты.
Does this seem unfair?"	Справедливо, как вам кажется?
Her head didn't move.	Она не повернула головы.
She didn't look.	Не посмотрела.
But one by one everybody else looked at him sitting there in his corner.	Зато посмотрели один за другим все остальные - в тот угол, где он сидел.
Even the old Chronics, wondering why everybody had turned to look in one direction, stretched out their scrawny necks like birds and turned to look at McMurphy - faces turned to him, full of a naked, scared hope.	Даже старые хроники, удивляясь, почему это все смотрят в одном направлении, стали по-птичьи вытягивать тощие шеи и смотреть на Макмерфи -лица поворачивались к нему, и на них была откровенная, испуганная надежда.
That single thin note in my head was like tires speeding down a pavement.	Высокая беспрерывная нота у меня в голове звучала так, словно шины мчались по мостовой.
He was sitting straight up in his chair, one big red finger scratching lazily at the stitchmarks run across his nose.	Он сидел в кресле выпрямившись и толстым красным пальцем лениво корябал швы на носу.
He grinned at everybody looking at him and took his cap by the brim and tipped it politely, then looked back at the nurse.	Он улыбнулся всем, кто смотрел на него, потом дотронулся до шапки, вежливо сдвинул ее и поглядел на сестру.
"So, if there is no discussion on this ruling, I think the hour is almost over..."	- Что ж, если дискуссии по этому решению не будет, наш час, кажется, подходит к концу...
She paused again, took a look at him herself.	Она замолкла и сама посмотрела на него.
He shrugged his shoulders and with a loud sigh slapped both hands down on his knees and pushed himself standing out of the chair.	Макмерфи с громким вздохом шлепнул себя руками по коленям и, упершись в них, поднялся из кресла.
He stretched and yawned and scratched the nose again and started strolling across the day-room floor to where she sat by the Nurses' Station, heisting his pants with his thumbs as he walked.	Потянулся, зевнул, опять почесал нос и, поддергивая на ходу брюки большими пальцами, зашагал к стеклянной будке, возле которой сидела сестра.
I could see it was too late to keep him from doing whatever fool thing he had in mind, and I just watched, like everybody else.	Какую бы глупость он ни задумал, удерживать его было поздно, и я просто ждал - вместе с остальными.

He walked with long steps, too long, and he had his thumbs hooked in his pockets again.	Он шел широким шагом, слишком широким, и большие пальцы его снова были в карманах брюк.
The iron in his boot heels cracked lightning out of the tile.	Железо на его каблуках высекало молнии из плитки.
He was the logger again, the swaggering gambler, the big redheaded brawling Irishman, the cowboy out of the TV set walking down the middle of the street to meet a dare.	Он снова был лесоруб, удалой игрок, здоровенный рыжий драчливый ирландец, телевизионный ковбой, который шагает посреди улицы навстречу врагу.
The Big Nurse's eyes swelled out white as he got close.	Глаза у старшей сестры выкатились и побелели.
She hadn't reckoned on him doing anything.	Она не рассчитывала на ответные действия.
This was supposed to be her final victory over him, supposed to establish her rule once and for all.	Она думала, что эта победа - окончательная и утвердит ее главенство навсегда.
But here he comes and he's big as a house!	Но вот он идет, и он большой, как башня!
She started popping her mouth and looking for her black boys, scared to death, but he stopped before he got to her.	Она захлопала ртом, завертела головой - где ее черные санитары? - Она испугалась до смерти, но он остановился, не доходя до нее.
He stopped in front of her window and he said in his slowest, deepest drawl how he figured he could use one of the smokes he bought this mornin', then ran his hand through the glass.	Он остановился перед ее окном и медленно, басовито, с растяжкой сказал, что, пожалуй, ему бы сейчас пригодилось курево, которое он купил сегодня утром, а потом сунул руку сквозь стекло.
The glass came apart like water splashing, and the nurse threw her hands to her ears.	Стекло расплескалось, как вода, и сестра зажала ладонями уши.
He got one of the cartons of cigarettes with his name on it and took out a pack, then put it back and turned to where the Big Nurse was sitting like a chalk statue and very tenderly went to brushing the slivers of glass off her hat and shoulders.	Он достал один блок сигарет со своей фамилией, вытащил оттуда пачку, положил блок на место, а потом повернулся к сестре, похожей на статую из мела, и очень нежно стал стряхивать с ее шапки и плеч осколки стекла.
"I'm sure sorry, ma'am," he said. "Gawd but I am.	- Я ужасно извиняюсь, сестра, - сказал он. -Ужасно.
That window glass was so spick and span I completely forgot it was there."	Это стекло до того отмытое - прямо забыл про него.
It took just a couple of seconds.	Прошло всего две-три секунды.
He turned and left her sitting there with her face shifting and jerking and walked back across the day room to his chair, lighting up a cigarette.	Лицо у нее ползло и дергалось, а он повернулся и зашагал к своему креслу, закуривая на ходу.
The ringing that was in my head had stopped.	Звон у меня в голове прекратился.
Part 3 24	ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
After that, McMurphy had things his way for a good long while.	После этого довольно долго Макмерфи был хозяином положения.
The nurse was biding her time till another idea came to her that would put her on top again.	Сестра терпела, придумывала, как ей отвоевать власть.
She knew she'd lost one big round and was losing another, but she wasn't in any hurry.	Она знала, что проиграла один важный раунд и проигрывает второй, но спешить ей было некуда.

For one thing, she wasn't about to recommend release; the fight could go on as long as she wanted, till he made a mistake or till he just gave out, or until she could come up with some new tactic that would put her back on top in everybody's eyes.	Самое главное, выписывать его она не собиралась: борьба могла длиться столько, сколько ей надо, пока он не сделает ошибку или просто не сдастся или она при помощи какой-то новой тактики не возьмет над ним верх в наших глазах.
A good lot happened before she came up with that new tactic.	Пока она изобретала новую тактику, произошло много событий.
After McMurphy was drawn out of what you might call a short retirement and had announced he was back in the hassle by breaking out her personal window, he made things on the ward pretty interesting.	После того как Макмерфи ненадолго удалился, так сказать, на покой, но опять был втянут в драку и объявил о своем возвращении тем, что разбил ее стекло, жизнь в отделении началась довольно интересная.
He took part in every meeting, every discussion -drawling, winking, joking his best to wheedle a skinny laugh out of some Acute who'd been scared to grin since he was twelve.	Он участвовал в каждом собрании, в каждом обсуждении - говорил с растяжкой, подмигивал, шутил сколько мог, чтобы выманить худосочный смешок у какого-нибудь острого, который улыбнуться боялся с тех пор, как ему стукнуло двенадцать.
He got together enough guys for a basketball team and some way talked the doctor into letting him bring a ball back from the gym to get the team used to handling it.	Он набрал баскетбольную команду и выпросил у доктора разрешение принести мяч из физкультурного зала, чтобы ребята научились с ним обращаться.
The nurse objected, said the next thing they'd be playing soccer in the day room and polo games up and down the hall, but the doctor held firm for once and said let them go.	Сестра возражала, сказала, что завтра они захотят играть в футбол в дневной комнате или в поло в коридоре, но на этот раз доктор не уступил и сказал, пусть играют.
"A number of the players, Miss Ratched, have shown marked progress since that basketball team was organized; I think it has proven its therapeutic value."	- Мисс Г нусен, с тех пор как организовали баскетбольную команду, у многих игроков отмечено улучшение; считаю, что игра действует на них благотворно.
She looked at him a while in amazement.	Сестра смотрела на него с изумлением.
So he was doing a little muscle-flexing too.	Ага, он тоже решил показать силу.
She marked the tone of his voice for later, for when her time came again, and just nodded and went to sit in her Nurses' Station and fiddle with the controls on her equipment.	Этот тон она ему припомнит, когда настанет ее час, - а пока что просто кивнула и ушла на пост возиться со своими регуляторами.
The janitors had put a cardboard in the frame over her desk till they could get another window pane cut to fit, and she sat there behind it every day like it wasn't even there, just like she could still see right into the day room.	Рабочие временно вставили в окно перед ее столом картон, и каждый день она сидела за картоном так, как будто его и не было, как будто она могла видеть сквозь него всю дневную комнату.
Behind that square of cardboard she was like a picture turned to the wall.	За этим квадратом картона она была как картина, повернутая лицом к стене.

She waited, without comment, while McMurphy continued to run around the halls in the mornings in his white-whale shorts, or pitched pennies in the dorms, or ran up and down the hall blowing a nickel-plated refs whistle, teaching Acutes the fast break from ward door to the Seclusion Room at the other end, the ball pounding in the corridor like cannon shots and McMurphy roaring like a sergeant,	Она ждала и молчала, а Макмерфи бегал по утрам в своих трусах с белыми китами, играл в спальнях в расшибалку или носился по коридору с никелированным судейским свистком, обучая острых длинной контратаке от нашей двери до изолятора в другом конце, и удары мяча разносились по отделению как пушечные выстрелы, а Макмерфи по-сержантски орал на команду:
"Drive, you puny mothers, drive!"	"В темпе, задохлики, в темпе!"
When either one spoke to the other it was always in the most polite fashion.	Разговаривали они друг с другом - любезнее некуда.
He would ask her nice as you please if he could use her fountain pen to write a request for an Unaccompanied Leave from the hospital, wrote it out in front of her on her desk, and handed her the request and the pen back at the same time with such a nice,	Он очень вежливо спрашивал, можно ли взять ее авторучку, чтобы написать заявление об отпуске без сопровождающего, писал прямо перед ней, у нее на столе, отдавал заявление вместе с ручкой, вежливо говорил:
"Thank you," and she would look at it and say just as polite that she would "take it up with the staff" -which took maybe three minutes - and come back to tell him she certainly was sorry but a pass was not considered therapeutic at this time.	"Благодарю", - а она просматривала заявление и так же любезно обещала "Обсудить его с персоналом" - отнимало это минуты три, и, вернувшись, она говорила, что, к большому сожалению, отпуск в данное время ему не показан.
He would thank her again and walk out of the Nurses' Station and blow that whistle loud enough to break windows for miles, and holler,	Он опять благодарил ее, выходил с поста, дул в свой свисток так, что окна чуть не лопались во всей округе, и кричал:
"Practice, you mothers, get that ball and let's get a little sweat rollin'."	"Тренируйтесь, дохляки, а ну, мяч в руки и разогрейтесь маленько!"
He'd been on the ward a month, long enough to sign the bulletin board in the hall to request a hearing in group meeting about an Accompanied Pass.	Он пробыл в отделении около месяца и уже имел право просить отпуск с сопровождающим - для этого записывались на доске объявлений в коридоре, а разрешало отпуск групповое собрание.
He went to the bulletin board with her pen and put down under TO BE ACCOMPANIED BY:	Он подошел к доске с ее ручкой и под кто сопровождает написал:
"A twitch I know from Portland named Candy Starr." - and ruined the pen point on the period.	"Один бабец из Орегона - Кэнди Старр" - и сломал перо на последней точке.
The pass request was brought up in group meeting a few days later, the same day, in fact, that workmen put a new glass window in front of the Big Nurse's desk, and after his request had been turned down on the grounds that this Miss Starr didn't seem like the most wholesome person for a patient to go pass with, he shrugged and said that's how she bounces I guess, and got up and walked to the Nurses' Station, to the window that still had the sticker from the glass company down in the corner, and ran his fist through it again - explained to the nurse while blood poured from his fingers that he thought the cardboard had been left out and the frame was open.	Просьбу об отпуске обсуждали на собрании через несколько дней, как раз в тот день, когда было вставлено новое стекло у старшей сестры; в просьбе ему отказали на основании того, что мисс Старр как сопровождающая едва ли окажет благотворное действие на пациента. Макмерфи пожал плечами и сказал: "Дело, видно, в ее походочке", - а потом встал, подошел к сестринскому посту, к стеклу, на котором еще была наклейка фирмы, и снова пробил его кулаком - с пальцев закапала кровь, и он стал объяснять сестре, что картон вынули, а раму, ему показалось, оставили пустой.

"When did they sneak that danged glass in there?	- Когда же они успели пробраться со своим дурацким стеклом?
Why that thing is a menace!"	Да ведь это прямо опасная штука!
The nurse taped his hand in the station while Scanlon and Harding dug the cardboard out of the garbage and taped it back in the frame, using adhesive from the same roll the nurse was bandaging McMurphy's wrist and fingers with. McMurphy sat on a stool, grimacing something awful while he got his cuts tended, winking at Scanlon and Harding over the nurse's head.	Сестра у себя на посту заклеивала ему пальцы и запястье пластырем, а Сканлон с Хардингом в это время вытащили из мусора картон и снова закрепили в раме пластырем из того же рулончика. Макмерфи сидел на табурете, ужасно гримасничал, пока его лечили, и подмигивал над головой сестры Сканлону и Хардингу.
The expression on her face was calm and blank as enamel, but the strain was beginning to show in other ways.	Лицо у нее было спокойное и застывшее, как из эмали, но напряжение все равно сказывалось.
By the way she jerked the adhesive tight as she could, showing her remote patience wasn't what it used to be.	По тому, как она рывком, изо всей силы затягивала пластырь на пальцах, видно было, что ее невозмутимое терпение тоже не бесконечно.
We got to go to the gym and watch our basketball team - Harding, Billy Bibbit, Scanlon, Fredrickson, Martini, and McMurphy whenever his hand would stop bleeding long enough for him to get in the game - play a team of aides.	Мы пошли в спортзал смотреть, как команда больных - Хардинг, Билли Биббит, Сканлон, Фредриксон, Мартини и Макмерфи (когда у него останавливалась кровь и он мог выйти на площадку) - играет с командой санитаров.
Our two big black boys played for the aides.	Наши большие черные оба играли за санитаров.
They were the best players on the court, running up and down the floor together like a pair of shadows in red trunks, scoring basket after basket with mechanical accuracy.	Они были лучшими на площадке - бежали взад и вперед по залу вместе, как две тени в красных трусах, и забрасывали мяч за мячом с точностью автоматов.
Our team was too short and too slow, and Martini kept throwing passes to men that nobody but him could see, and the aides beat us by twenty points.	Наша команда была мелкая и медленная, а Мартини все время отдавал пасы людям, которых никто, кроме него, не видел, и санитары выиграли с разрывом в двадцать очков.
But something happened that let most of us come away feeling there'd been a kind of victory, anyhow: in one scramble for the ball our big black boy named Washington got cracked with somebody's elbow, and his team had to hold him back as he stood straining to where McMurphy was sitting on the ball - not paying the least bit of heed to the thrashing black boy with red pouring out of his big nose and down his chest like paint splashed on a blackboard and hollering to the guys holding him,	Но получилось так, что мы уходили с игры, чувствуя себя победителями: в борьбе за мяч нашему санитару Вашингтону кто-то заехал в лицо локтем, и всей команде пришлось держать его, чтобы он не бросился на Макмерфи, - тот сидел на мяче и не обращал никакого внимания на негра, у которого кровь лилась из толстого носа и текла по груди, как краска по классной доске, и он бился в чужих руках и кричал:
"He beggin' for it!	"Сам нарывается!
The sonabitch jus' beggin' for it!"	Сам нарывается, гад!"
McMurphy composed more notes for the nurse to find in the latrine with her mirror.	Макмерфи снова оставлял записки в уборной, чтобы сестра читала их через зеркало.
He wrote long outlandish tales about himself in the log book and signed them Anon.	Писал про себя дикие небылицы в вахтенном журнале и подписывался "Анон".
Sometimes he slept till eight o'clock.	Спал иногда до восьми.

She would reprimand him, without heat at all, and he would stand and listen till she was finished and then destroy her whole effect by asking something like did she wear a B cup, he wondered, or a C cup, or any ol' cup at all?	Она выговаривала ему без горячности, он стоял и слушал, а когда она кончала, портил все впечатление от выговора, спрашивая, например, какой лифчик она носит, четвертый или пятый номер, или вообще не носит.
The other Acutes were beginning to follow his lead.	Острые брали с него пример.
Harding began flirting with all the student nurses, and Billy Bibbit completely quit writing what he used to call his "observations" in the log book, and when the window in front of her desk got replaced again, with a big X across it in whitewash to make sure McMurphy didn't have any excuse for not knowing it was there, Scanlon did it in by accidentally bouncing our basketball through it before the whitewashed X was even dry.	Хардинг заигрывал со всеми сестрами-практикантками, Билли Биббит совсем перестал писать в вахтенном журнале свои, как он называл их, "Наблюдения", а когда снова вставили стекло перед ее столом, да еще перечеркнули крест-накрест известкой, чтобы Макмерфи больше не отговаривался, будто не заметил, Сканлон нечаянно разбил его - еще известка не успела просохнуть - баскетбольным мячом.
The ball punctured, and Martini picked it off the floor like a dead bird and carried it to the nurse in the station, where she was staring at the new splash of broken glass all over her desk, and asked couldn't she please fix it with tape or something? Make it well again?	Мяч прокололся, а Мартини поднял его с пола, как мертвую птичку, отнес на пост, где сестра смотрела на осколки, снова засыпавшие ее стол, и спросил, не может ли она его починить, заклеить пластырем, что-нибудь сделать, чтобы он выздоровел.
Without a word she jerked it out of his hand and stuffed it in the garbage.	Ни слова не говоря, она выхватила у него мяч и швырнула в мусор.
So, with basketball season obviously over, McMurphy decided fishing was the thing.	Поскольку баскетбольный сезон явно закончился, Макмерфи решил, что надо перейти на рыбную ловлю.
He requested another pass after telling the doctor he had some friends at the Siuslaw Bay at Florence who would like to take eight or nine of the patients out deep-sea fishing if it was okay with the staff, and he wrote on the request list out in the hall that this time he would be accompanied by "two sweet old aunts from a little place outside of Oregon City."	Он опять попросил отпуск, объяснив доктору, что его друзья во Флоренсе на заливе Сиуслоу согласны взять человек восемь-девять в море на рыбную ловлю, и на доске объявлений написал, что на этот раз его будут сопровождать "две симпатичные старые тетки из-под Орегон-сити".
In the meeting his pass was granted for the next weekend.	На собрании ему дали отпуск на следующие выходные.
When the nurse finished officially noting his pass in her roll book, she reached into her wicker bag beside her feet and drew out a clipping that she had taken from the paper that morning, and read out loud that although fishing off the coast of Oregon was having a peak year, the salmon were running quite late in the season and the sea was rough and dangerous.	Сестра официально записала отпуск в журнал, но после этого залезла в свою корзину, вытащила вырезку из утренней газеты и прочла вслух, что, хотя уловы на Орегонском побережье в нынешнем году небывалые, лосось идет на нерест позже, а в море опасное волнение.
And she would suggest the men give that some thought.	И она советует нам подумать об этом.
"Good idea," McMurphy said.	- Прекрасный совет, - сказал Макмерфи.
He closed his eyes and sucked a deep breath through his teeth. "Yes sir!	Он закрыл глаза и с шумом втянул воздух сквозь зубы. - Вот это да!

The salt smell o' the poundin' sea, the crack o' the bow against the waves - braving the elements, where men are men and boats are boats.	Штормовое море пахнет солью, волны разбиваются о форштевень... Потягаемся с бурей -вот где мужчина это мужчина, а корабль это корабль.
Miss Ratched, you've talked me into it.	Мисс Гнусен, вы меня уговорили.
I'll call and rent that boat this very night.	Сегодня же вечером позвоню и найму катер.
Shall I sign you on?"	А вас записать?
Instead of answering she walked to the bulletin board and pinned up the clipping.	Вместо ответа она подошла к доске и пришпилила вырезку.
The next day he started signing up the guys that wanted to go and that had ten bucks to chip in on boat rent, and the nurse started steadily bringing in clippings from the newspapers that told about wrecked boats and sudden storms on the coast. McMurphy pooh-poohed her and her clippings, saying that his two aunts had spent most of their lives bouncing around the waves in one port or another with this sailor or that, and they both guaranteed the trip was safe as pie, safe as pudding, not a thing to worry about.	На другой день он начал записывать тех, кто хотел плыть и мог внести десять долларов на аренду катера, а сестра стала аккуратно собирать вырезки из газет, где говорилось о кораблекрушениях и неожиданных бурях на нашем побережье. Макмерфи фыркал на ее вырезки и говорил, что обе тети почти всю жизнь прокачались на волнах, не в одном порту, так в другом, не с тем моряком, так с этим, и обещают, что плаванье пройдет как по маслу, волноваться не о чем.
But the nurse still knew her patients.	Но сестра своих больных знала.
The clippings scared them more than McMurphy'd figured.	Вырезки напугали из больше, чем думал Макмерфи.
He'd figured there would be a rush to sign up, but he'd had to talk and wheedle to get the guys he did.	Он думал, что все побегут записываться, а ему пришлось уламывать - и не всех удалось уломать.
The day before the trip he still needed a couple more before he could pay for the boat.	За день до поездки ему еще не хватало двоих или троих, чтобы заплатить за катер.
I didn't have the money, but I kept getting this notion that I wanted to sign the list.	Денег у меня не было, но в голове засело -записаться.
And the more he talked about fishing for Chinook salmon the more I wanted to go.	Чем больше он повторял, что пойдут за чавычей, тем больше мне хотелось с ними.
I knew it was a fool thing to want; if I signed up it'd be the same as coming right out and telling everybody I wasn't deaf.	Я понимал, что это глупо: записаться - это просто всем сказать, что я не глухой.
If I'd been hearing all this talk about boats and fishing it'd show I'd been hearing everything else that'd been said in confidence around me for the past ten years.	Если я слышал его разговоры про катер и про рыбалку, значит, я десять лет слышал все секретные разговоры медиков.
And if the Big Nurse found out about that, that I'd heard all the scheming and treachery that had gone on when she didn't think anybody was listening, she'd hunt me down with an electric saw, fix me where she knew I was deaf and dumb.	А если старшая сестра узнает об этом, о том, что я слышал, как замышлялись все их предательства и интриги, когда слышать не должен был никто, она набросится на меня с электрической пилой и уж точно сделает так, чтобы я стал глухим и немым.
Bad as I wanted to go, it still made me smile a little to think about it: I had to keep on acting deaf if I wanted to hear at all.	До чего мне хотелось поехать, а все-таки я даже улыбался про себя: не желаешь оглохнуть -прикидывайся глухим.

I lay in bed the night before the fishing trip and thought it over, about my being deaf, about the years of not letting on I heard what was said, and I wondered if I could ever act any other way again.	В ночь накануне поездки я лежал в постели и думал обо всем этом: о том, как я был глухим, как столько лет не показывал виду, что слышу их разговоры, и научусь ли когда-нибудь вести себя по-другому.
But I remembered one thing: it wasn't me that started acting deaf; it was people that first started acting like I was too dumb to hear or see or say anything at all.	Но помню одно: я не сам начал прикидываться глухим; люди первые стали делать вид, будто я такой тупой, что ни услышать, ни увидеть, ни сказать ничего не могу.
It hadn't been just since I came in the hospital, either; people first took to acting like I couldn't hear or talk a long time before that.	И началось это не тогда, когда я попал в больницу; люди гораздо раньше стали делать вид, будто я не слышу и не разговариваю.
In the Army anybody with more stripes acted that way toward me.	В армии так вел себя всякий, у кого было больше нашивок.
That was the way they figured you were supposed to act around someone looked like I did.	Так, они думали, надо вести себя с человеком вроде меня.
And even as far back as grade school I can remember people saying that they didn't think I was listening, so they quit listening to the things I was saying.	И помню, еще в начальной школе люди говорили, что я их не слушаю и поэтому сами перестали слушать, что я говорю.
Lying there in bed, I tried to think back when I first noticed it.	Я лежал в постели и пытался вспомнить, когда заметил это в первый раз.
I think it was once when we were still living in the village on the Columbia.	Наверно, когда мы еще жили на колумбии - вот когда.
It was summer. ...	Было лето...
... and I'm about ten years old and I'm out in front of the shack sprinkling salt on salmon for the racks behind the house, when I see a car turn off the highway and come lumbering across the ruts through the sage, towing a load of red dust behind it as solid as a string of boxcars.	...Мне десять лет, я перед домом посыпаю солью лососей, чтобы вялились потом на заднем дворе, и вдруг вижу - с шоссе сворачивает автомобиль и едет через полынь, переваливается на колдобинах, волоча за собой хвост красной пыли, плотной, как цепочка вагонов.
I watch the car pull up the hill and stop down a piece from our yard, and the dust keeps coming, crashing into the rear of it and busting in every direction and finally settling on the sage and soapweed round about and making it look like chunks of red, smoking wreckage.	Смотрю, машина въезжает на холм и останавливается неподалеку от нашего двора, а пыль нагоняет ее, наваливается сзади, расползается во все стороны и в конце концов оседает на полынь и юкку, превращает их в красные, дымящиеся обломки крушения.
The car sits there while the dust settles, shimmering in the sun.	Машина стоит, окутавшись маревом, пыль оседает.
I know it isn't tourists with cameras because they never drive this close to the village.	Я знаю, это не туристы с фотоаппаратами - те близко к деревне не подъезжают.
If they want to buy fish they buy them back at the highway; they don't come to the village because they probably think we still scalp people and burn them around a post.	Если хотят купить рыбу, покупают на шоссе, в деревню не заходят - думают, наверно, что мы скальпируем людей и сжигаем у столбов.
They don't know some of our people are lawyers in Portland, probably wouldn't believe it if I told them.	Не знают, что из наших есть даже адвокаты в Портленде, а скажи им - вряд ли поверят.

In fact, one of my uncles became a real lawyer and Papa says he did it purely to prove he could, when he'd rather poke salmon in the fall than anything.	У меня один дядя стал настоящим адвокатом -просто так, чтобы доказать, говорит папа, а на самом деле больше всего хотел бы осенью бить острогой лосося.
Papa says if you don't watch it people will force you one way or the other, into doing what they think you should do, or into just being mule-stubborn and doing the opposite out of spite.	Папа говорит, что, если не остерегаться, люди тебя оседлают. Будешь делать то, что им надо, или же наоборот, станешь упрямым как осел и будешь делать все им назло.
The doors of the car open all at once and three people get out, two out of the front and one out of the back.	Двери машины открываются разом, и вылезают трое - двое спереди, один сзади.
They come climbing up the slope toward our village and I see the first two are men in blue suits, and the behind one, the one that got out of the back, is an old white-haired woman in an outfit so stiff and heavy it must be armor plate.	Идут вверх по склону к нашей деревне, и вижу, что первые двое - мужчины в синих костюмах, а третий, что сзади вылез, - седая старуха, одетая в твердое и тяжелое, как броня.
They're puffing and sweating by the time they break out of the sage into our bald yard.	Выбрались из полыни на наш лысый двор уже потные и запыхавшиеся.
The first man stops and looks the village over.	Первый мужчина останавливается и оглядывает деревню.
He's short and round and wearing a white Stetson hat.	Он коротенький, круглый, в белой широкополой шляпе.
He shakes his head at the rickety clutter of fishracks and secondhand cars and chicken coops and motorcycles and dogs.	Качает головой при виде хлипких решеток для вяленья, старых автомобилей, курятников, мотоциклов и собак.
"Have you ever in all your born days seen the like?	- Вы видели в своей жизни что-нибудь подобное?
Have you now?	Нет, правда?
I swear to heaven, have you ever?"	Клянусь богом, вы видели?
He pulls off the hat and pats his red rubber ball of a head with a handkerchief, careful, like he's afraid of getting one or the other mussed up - the handkerchief or the dab of damp stringy hair.	Он снимает шляпу, промокает красную резиновую голову носовым платком, аккуратно, словно боится что-нибудь растрепать - носовой платок или клочки влажных слипшихся волос.
"Can you imagine people wanting to live this way?	- Можете себе представить, чтобы люди хотели так жить?
Tell me, John, can you?" He talks loud on account of not being used to the roar of the falls.	Скажите, Джон, а? - Он говорит громко, не привык к шуму водопада.
John's next to him, got a thick gray mustache lifted tight up under his nose to stop out the smell of the salmon I'm working on.	Джон вздернул густые седые усы к самым ноздрям, чтобы не слышать запаха моих лососей.
He's sweated down his neck and cheeks, and he's sweated clean out through the back of his blue suit.	Шея и щеки у него в поту, и спина синего пиджака тоже пропотела насквозь.
He's making notes in a book, and he keeps turning in a circle, looking at our shack, our little garden, at Mama's red and green and yellow Saturday-night dresses drying out back on a stretch of bedcord -keeps turning till he makes a full circle and comes back to me, looks at me like he just sees me for the first time, and me not but two yards away from him.	Он записывает в блокноте, он поворачивается на месте, оглядывает нашу хибарку, наш палисадник, мамины красные, зеленые и желтые выходные платья, сохнущие на веревке, наконец описал полный круг и снова повернулся ко мне, глядит на меня так, как будто видит в первый раз - а я от него всего в двух метрах.

He bends toward me and squints and lifts his mustache up to his nose again like it's me stinking instead of the fish.	Он нагибается ко мне, щурится, снова поднимает усы к носу, как будто это я воняю, а не рыба.
"Where do you suppose his parents are?" John asks. "Inside the house?	- Где, ты думаешь, его родители? - Спрашивает Джон. - В доме?
Or out on the falls?	Или на водопаде?
We might as well talk this over with the man while we're out here."	Раз уж мы здесь, можем с ним все обговорить.
"I, for one, am not going inside that hovel," the fat guy says.	- Я лично в эту хибару не войду, - отвечает толстый.
"That hovel," John says through his mustache, "is where the Chief lives, Brickenridge, the man we are here to deal with, the noble leader of these people."	- В этой хибаре, Брикенридж, - говорит сквозь усы Джон, - обитает вождь, человек, с которым мы должны вести переговоры, благородный предводитель этого народа.
"Deal with?	- Переговоры?
Not me, not my job.	Не моя работа.
They pay me to appraise, not fraternize."	Мне платят за оценку, не за братание.
This gets a laugh out of John.	Джон смеется его словам.
"Yes, that's true.	- Это верно.
But someone should inform them of the government's plans."	Но должен ведь кто-то сообщить им о планах правительства.
"If they don't already know, they'll know soon enough."	- Если они еще не знают, скоро узнают и так.
"It would be very simple to go in and talk with him."	- Но ведь так просто - войти и поговорить с ним.
"Inside in that squalor?	- В эту грязь?
Why, I'll just bet you anything that place is acrawl with black widows.	Да я могу спорить на что угодно - дом кишит ядовитыми пауками.
They say these 'dobe shacks always house a regular civilization in the walls between the sods.	Говорят, эти глинобитные хижины дали приют настоящей цивилизации, только живет она между двумя пластами глины.
And hot, lord-a-mercy, I hope to tell you.	И жара, осмелюсь сказать, не приведи господи.
I'll wager it's a regular oven in there.	Держу пари, там - как в духовке.
Look, look how overdone little Hiawatha is here.	Смотри, смотри, как пережарен этот маленький гайавата.
Ho.	Ха-ха!
Burnt to a fair turn, he is."	Немного даже пригорел.
He laughs and dabs at his head and when the woman looks at him he stops laughing.	Он смеется, промокает голову, старуха смотрит на него, и он перестает смеяться.

He clears his throat and spits into the dust and then walks over and sits down in the swing Papa built for me in the juniper tree, and sits there swinging back and forth a little bit and fanning himself with his Stetson.	Он откашливается, сплевывает в пыль, потом садится на качели, которые папа подвесил для меня на можжевельнике, и сидит, слегка раскачиваясь и обмахивая лицо шляпой.
What he said makes me madder the more I think about it.	Чем больше думаю о том, что он сказал, тем больше злюсь.
He and John go ahead talking about our house and village and property and what they are worth, and I get the notion they're talking about these things around me because they don't know I speak English.	Они с Джоном продолжают говорить о нашем доме, о деревне, о земле и сколько все это стоит, и мне приходит в голову, что они решили, будто я не знаю по-английски, поэтому и разговаривают обо всем при мне.
They are probably from the East someplace, where people don't know anything about Indians but what they see in the movies.	Они, наверно, откуда-то с востока, а там про индейцев люди знают то, что им показывали в кино.
I think how ashamed they're going to be when they find out I know what they are saying.	Ну и стыдно же им будет, когда узнают, что я понял их разговор.
I let them say another thing or two about the heat and the house; then I stand up and tell the fat man, in my very best schoolbook language, that our sod house is likely to be cooler than any one of the houses in town, lots cooler!	Я не вмешиваюсь, они отпускают еще несколько замечаний о жаре и о доме; потом я встаю и грамотно, по-школьному объясняю толстому, что в нашем глинобитном доме наверняка прохладнее, чем в любом городском, гораздо прохладнее!
"I know for a fact that it's cooler'n that school I go to and even cooler'n that movie house in The Dalles that advertises on that sign drawn with icicle letters that it's 'cool inside'!"	Я точно знаю, что в нем прохладней, чем в школе, и прохладней, чем в кинотеатре в даллз-сити, хотя у них висит реклама из букв с сосульками - "У нас прохладно"!
And I'm just about to go and tell them, how, if they'll come on in, I'll go get Papa from the scaffolds on the falls, when I see that they don't look like they'd heard me talk at all.	Уже собираюсь сказать им, что, если они зайдут, я сбегаю к мосткам за папой и вдруг замечаю, что они меня как будто вообще не слышат.
They aren't even looking at me.	Даже не глядят на меня.
The fat man is swinging back and forth, looking off down the ridge of lava to where the men are standing their places on the scaffolding in the falls, just plaidshirted shapes in the mist from this distance.	Толстяк качается, смотрит поверх языка лавы туда, где под водопадом на мостках стоят наши, -отсюда можно разобрать в тумане брызг только фигурки в клетчатых рубашках.
Every so often you can see somebody shoot out an arm and take a step forward like a swordfighter, and then hold up his fifteen-foot forked spear for somebody on the scaffold above him to pull off the flopping salmon.	Время от времени кто-то выбрасывает руку, делает выпад, как фехтовальщик, а потом протягивает свою пятиметровую острогу кому-то выше на мостках, чтобы сняли бьющегося лосося.
The fat guy watches the men standing in their places in the fifty-foot veil of water, and bats his eyes and grunts every time one of them makes a lunge for a salmon.	Толстяк смотрит на людей, стоящих под пятнадцатиметровой водяной завесой, и каждый раз, когда кто-нибудь из них выбрасывает руку с острогой, он кряхтит и хлопает глазами.
The other two, John and the woman, are just standing.	Остальные двое, Джон и старуха, просто стоят.

Not a one of the three acts like they heard a thing I said; in fact they're all looking off from me like they'd as soon I wasn't there at all.	Кажется, ни один из них не слышал меня; они даже смотрят мимо, как будто меня нет.
And everything stops and hangs this way for a minute.	Все останавливается и замирает на минуту.
I get the funniest feeling that the sun is turned up brighter than before on the three of them.	У меня странное чувство, будто солнце светит на этих троих ярче прежнего.
Everything else looks like it usually does - the chickens fussing around in the grass on top of the 'dobe houses, the grasshoppers batting from bush to bush, the flies being stirred into black clouds around the fish racks by the little kids with sage flails, just like every other summer day.	Все остальное выглядит как обычно - куры возятся в траве на крышах глиняных домов, кузнечики прыгают с куста на куст, детишки полынными метелками сгоняют мух с вяленой рыбы, и они поднимаются черными облаками, -все, как обыкновенно в летний день.
Except the sun, on these three strangers, is all of a sudden way the hell brighter than usual and I can see the... seams where they're put together.	Кроме солнца, а оно светит на трех приезжих в сто раз ярче, и я вижу... Швы, где они составлены.
And, almost, see the apparatus inside them take the words I just said and try to fit the words in here and there, this place and that, and when they find the words don't have any place ready-made where they'll fit, the machinery disposes of the words like they weren't even spoken.	И почти вижу внутри у них аппарат, который принимает мои слова, пробует засунуть их туда и сюда, поворачивает так и этак, а когда не находит для них удобного готового места, отбрасывает, будто их и не говорили.
The three are stock still while this goes on.	А приезжие застыли, не шелохнутся.
Even the swing's stopped, nailed out at a slant by the sun, with the fat man petrified in it like a rubber doll.	Даже качели замерли, пришпилены на отлете солнцем, и толстяк на них окоченел, как резиновая кукла.
Then Papa's guinea hen wakes up in the juniper branches and sees we got strangers on the premises and goes to barking at them like a dog, and the spell breaks.	Потом просыпается в ветках можжевельника папина цесарка, видит, что у нас чужие, гавкает на них, как собака, и заколдованный миг кончается.
The fat man hollers and jumps out of the swing and sidles away through the dust, holding his hat up in front of the sun so's he can see what's up there in the juniper tree making such a racket.	Толстяк вскрикивает, вскакивает с качелей и бочком отодвигается в пыли, заслоняя шляпой лицо от солнца, чтобы увидеть, кто это поднял такой шум в можжевельнике.
When he sees it's nothing but a speckled chicken he spits on the ground and puts his hat on.	Увидев, что это всего-навсего пестрая курица, он плюет на землю и надевает шляпу.
"I, myself, sincerely feel," he says, "that whatever offer we make on this... metropolis will be quite sufficient."	- Я лично считаю, - говорит он, - что сколько бы мы ни предложили за их... Метро полис, этого будет больше чем достаточно.
"Could be.	- Возможно.
I still think we should make some effort to speak with the Chief-"	И все-таки мне кажется, мы должны поговорить с вождем...
The old woman interrupts him by taking one ringing step forward.	Старуха перебила его, со звяканьем шагнув вперед.
"No." This is the first thing she's said. "No," she says again in a way that reminds me of the Big Nurse.	- Нет. - Она впервые заговорила. - Нет, -повторяет она так, что я вспоминаю старшую сестру.

She lifts her eyebrows and looks the place over.	Она поднимает брови и окидывает взглядом поселок.
Her eyes spring up like the numbers in a cash register; she's looking at Mamma's dresses hung so careful on the line, and she's nodding her head.	В глазах у нее что-то замельтешило, как цифры в окошке кассового аппарата; она смотрит на мамины платья, аккуратно развешенные на веревке, и кивает головой.
"No.	- Нет.
We don't talk with the Chief today.	Сегодня мы с вождем разговаривать не будем.
Not yet.	Подождем.
I think that I agree with Brickenridge for once.	Я думаю... На этот раз я согласна с Брикенбриджем.
Only for a different reason.	Но по другим соображениям.
You recall the record we have shows the wife is not Indian but white?	Помните, в нашей справке говорится, что его жена не индианка, а белая?
White.	Белая.
A woman from town.	Городская женщина.
Her name is Bromden.	Ее фамилия Бромден.
He took her name, not she his.	Он взял ее фамилию, а не наоборот.
Oh, yes, I think if we just leave now and go back into town, and, of course, spread the word with the townspeople about the government's plans so they understand the advantages of having a hydroelectric dam and a lake instead of a cluster of shacks beside a falls, then type up an offer - and mail it to the wife, you see, by mistake? I feel our job will be a great deal easier."	Да, да, я думаю, если мы сейчас просто уедем, вернемся в город и для начала распустим среди жителей слух о планах правительства так, чтобы они поняли, насколько выгоднее иметь у водопада вместо этих хижин гидростанцию, а потом уже напечатаем наше предложение и почтой отправим жене. . - Понимаете, по ошибке, - мне кажется, это сильно упростит нашу задачу.
She looks off to the men on the ancient, rickety, zigzagging scaffolding that has been growing and branching out among the rocks of the falls for hundreds of years.	Она переводит взгляд туда, где стоят наши, - на старые, шаткие, извилистые мостки, которые сотнями лет росли и ветвились над водопадом.
"Whereas if we meet now with the husband and make some abrupt offer, we may run up against an untold amount of Navaho stubbornness and love of - I suppose we must call it home."	- А вот если мы сейчас встретимся с мужем и ни с того ни с сего сделаем ему предложение, мы можем столкнуться с бог знает каким упрямством этого навахо и бог знает с какой любовью к... Ну, скажем так, к родному краю.
I start to tell them he's not Navaho, but think what's the use if they don't listen?	Я хочу объяснить им, что он не навахо, - но зачем, если они не слушают.
They don't care what tribe he is.	Им все равно, из какого он племени.
The woman smiles and nods at both the men, a smile and a nod to each, and her eyes ring them up, and she begins to move stiffly back to their car, talking in a light, young voice.	Старуха улыбается и кивает обоим мужчинам, улыбается и кивает одному и другому, глазами дает им звонок и направляется старческой походкой к машине, говоря веселым молодым голосом:

"As my sociology professor used to emphasize, 'There is generally one person in every situation you must never underestimate the power of.' "	- Как учил меня в свое время наш преподаватель социологии, в каждой ситуации обычно есть одна фигура, чье влияние ни в коем случае нельзя недооценивать.
And they get back in the car and drive away, with me standing there wondering if they ever even saw me.	Трое садятся в машину и уезжают, а я стою и не знаю, видели они меня или нет.
I was kind of amazed that I'd remembered that.	Сам удивился, что вспомнил это.
It was the first time in what seemed to me centuries that I'd been able to remember much about my childhood. It fascinated me to discover I could still do it.	Сто лет уже, наверно, не мог вспомнить хорошенько что-нибудь из детства.
I lay in bed awake, remembering other happenings, and just about that time, while I was half in a kind of dream, I heard a sound under my bed like a mouse with a walnut.	Я лежал и не спал, вспоминал другие происшествия и тут, как бы совсем замечтавшись, услышал под кроватью звук - словно мышь возилась с грецким орехом.
I leaned over the edge of the bed and saw the shine of metal biting off pieces of gum I knew by heart.	Я перевесился через край и увидел, что блескучий металл скусывает один за другим шарики жвачки, которые я знал как свои пять пальцев.
The black boy named Geever had found where I'd been hiding my chewing gum; was scraping the pieces off into a sack with a long, lean pair of scissors open like jaws.	Санитар Гивер прознал, где я прячу жвачку, и длинными тонкими ножницами, разевающимися, как челюсти, снимал мои шарики в бумажный пакет.
I jerked back up under the covers before he saw me looking.	Я мигом нырнул под одеяло, пока он не заметил, что я смотрю.
My heart was banging in my ears, scared he'd seen me.	Сердце стучало у меня в ушах от страха, что он заметил.
I wanted to tell him to get away, to mind his own business and leave my chewing gum alone, but I couldn't even let on I heard.	Я хотел сказать ему: уходи, не лезь не в свое дело, не тронь мою резинку, - но должен был притворяться, будто не слышу.
I lay still to see if he'd caught me bending over to peek under the bed at him, but he didn't give any sign - all I heard was the zzzth-zzzth of his scissors and pieces falling into the sack, reminded me of hailstones the way they used to rattle on our tar-paper roof.	Я замер - не увидел ли он, как я перевесился через край кровати, но он, кажется, ничего не видел, слышно было только чик-чик ножниц да стук шариков, падающих в пакет, и это напомнило мне, как стучали градины по нашей толевой крыше.
He clacked his tongue and giggled to himself.	Он щелкал языком и посмеивался.
"Um-ummm.	- Хм-хм.
Lord Bawd amighty.	Боже ты мой.
Hee.	Хи-хи.
I wonder how many times this muthuh chewed some o' this stuff?	Интересно, сколько раз он их жевал?
Just as hard."	Во твердые!
McMurphy heard the black boy muttering to himself and woke and rolled up to one elbow to look at what he was up to at this hour down on his knees under my bed.	Макмерфи услышал его бормотание, проснулся и приподнялся на локте, посмотрел, что это он делает на коленях под моей кроватью, да еще в такую поздноту.

He watched the black boy a minute, rubbing his eyes to be sure of what he was seeing, just like you see little kids rub their eyes; then he sat up completely.	С минуту он наблюдал за санитаром и от недоумения протирал глаза, совсем как маленький, потом сел.
"I will be a sonofabitch if he ain't in here at eleven-thirty at night, fartin' around in the dark with a pair of scissors and a paper sack." The black boy jumped and swung his flashlight up in McMurphy's eyes. "Now tell me, Sam: what the devil are you collectin' that needs the cover of night?"	- Гад буду, полдвенадцатого ночи, а он тут раком стоит в темноте с пакетом и с ножницами. -Санитар вздрогнул и направил фонарь в глаза Макмерфи. - Скажи мне, Сэм, что ты там такое собираешь и почему обязательно ночью?
"Go back to sleep, McMurphy.	- Спи себе, Макмерфи.
It don't concern nobody else."	Это никого не касается.
McMurphy let his lips spread in a slow grin, but he didn't look away from the light.	Макмерфи лениво оскалил зубы в улыбке, но глаза от света не отвел.
The black boy got uneasy after about half a minute of shining that light on McMurphy sitting there, on that glossy new-healed scar and those teeth and that tattooed panther on his shoulder, and took the light away.	Санитар посветил с полминуты, поглядел на его зубы, на только что заживший рубец поперек носа, на пантеру, вытатуированную на плече, а потом ему стало не по себе и он отвел свет.
He bent back to his work, grunting and puffing like it was a mighty effort prying off dried gum.	Снова нагнулся и занялся своим делом, пыхтя и кряхтя, как будто это стоило страшного труда -отковыривать старую жвачку.
"One of the duties of a night aide," he explained between grunts, trying to sound friendly, "is to keep the bedside area cleaned up."	- Обязанность ночного санитара, - кряхтя, объяснил он как бы дружелюбно, - поддерживать чистоту вокруг кроватей.
"In the dead of night?"	- Среди ночи?
"McMurphy, we got a thing posted called a Job Description, say cleanliness is a twenty-fo'-hour job!"	- Макмерфи, у нас бумага вывешена, называется "Перечень обязанностей", там сказано: чистотой надо заниматься круглосуточно!
"You might of done your twenty-four hours' worth before we got in bed, don't you think, instead of sittin' out there watching TV till ten-thirty.	- Ты мог бы заняться своей круглосуточной, пока мы не легли, а не сидеть перед телевизором до половины одиннадцатого, как думаешь?
Does Old Lady Ratched know you boys watch TV most of your shift?	Мадам ваша знает, что вы почти всю смену смотрите телевизор?
What do you reckon she'd do if she found out about that?"	Как думаешь, что она сделает, если узнает?
The black boy got up and sat on the edge of my bed.	Санитар поднялся и сел на край моей кровати.
He tapped the flashlight against his teeth, grinning and giggling.	Улыбаясь и хихикая, постучал фонариком по зубам.
The light lit his face up like a black jack o'lantern.	Его лицо осветилось, как тыквенная голова со свечкой, которую носят в день всех святых, только черная.

"Well, let me tell you about this gum," he said and leaned close to McMurphy like an old chum. "You see, for years I been wondering where Chief Bromden got his chewin' gum - never havin' any money for the canteen, never havin' anybody give him a stick that I saw, never askin' Public Relations - so I watched, and I waited.	- Я тебе вот что скажу про резинку. - Он наклонился к Макмерфи, как к старому приятелю.- Сколько лет не мог понять, откуда у вождя резинка - денег на магазин нет, чтобы кто ему дал, я не видел, у дамочки из красного креста не просит... Ну, и я следил, наблюдал.
And look here." He got back on his knees and lifted the edge of my bedspread and shined the light under. "How 'bout that?	На погляди. - Он встал на колени, поднял край моего покрывала и посветил под кроватью. - Ну, как?
I bet they's pieces of gum under here been used a thousand times!"	Могу спорить, он эти кусочки по тысяче раз жевал!
This tickled McMurphy.	Это развеселило Макмерфи.
He went to giggling at what he saw.	Он посмотрел и засмеялся.
The black boy held up the sack and rattled it, and they laughed some more about it.	Санитар поднял пакет, встряхнул, и они еще посмеялись.
The black boy told McMurphy good night and rolled the top of the sack like it was his lunch and went off somewhere to hide it for later.	Санитар сказал Макмерфи "Спокойной ночи", загнул верхушку пакета, как будто там был его завтрак, и ушел куда-то прятать его на потом.
"Chief?" McMurphy whispered. "I want you to tell me something." And he started to sing a little song, a hillbilly song, popular a long time ago: "	- Вождь, - шепнул Макмерфи, - ты мне вот что скажи. - И запел песенку, старую, когда-то ее все знали: -
'Oh, does the Spearmint lose its flavor on the bedpost overnight?' "	"Если жвачку ты налепишь на железную кровать..."
At first I started getting real mad.	Сперва я страшно разозлился.
I thought he was making fun of me like other people had.	Я решил, что он насмехается надо мной, как остальные.
" 'When you chew it in the morning,' " he sang in a whisper, " 'will it be too hard to bite?' "	- "Будет жвачка завтра мятой, как сегодня отдавать?" - Шепотом пел он.
But the more I thought about it the funnier it seemed to me.	Но чем больше я об этом думал, тем смешнее мне становилось.
I tried to stop it but I could feel I was about to laugh -not at McMurphy's singing, but at my own self.	Я сдерживался, но чувствовал, что сейчас рассмеюсь - не над песней Макмерфи, а над самим собой.
" 'This question's got me goin', won't somebody set me right; does the Spearmint lose its flavor on the bedpost o-ver niiiite?' "	- "Я извелся без ответа, кто бы мог растолковать. Будет жвачка завтра мятой, как сегодня отдава-а-ать?"
He held out that last note and twiddled it down me like a feather.	Он тянул последнюю ноту и щекотал меня ею, как перышком.
I couldn't help but start to chuckle, and this made me scared I'd get to laughing and not be able to stop.	Я не выдержал, прыснул и сразу испугался, что рассмеюсь и не смогу остановиться.
But just then McMurphy jumped off his bed and went to rustling through his nightstand, and I hushed.	Но тут Макмерфи вскочил с кровати, стал рыться в тумбочке, и я замер.
I clenched my teeth, wondering what to do now.	Я стиснул зубы, я не знал, что мне теперь делать.

It'd been a long time since I'd let anyone hear me do any more than grunt or bellow.	Давным-давно люди не слышали от меня ничего, кроме рева и кряхтения.
I heard him shut the bedstand, and it echoed like a boiler door.	Он захлопнул тумбочку с таким грохотом, словно это была дверца топки.
I heard him say,	Он сказал:
"Here," and something lit on my bed.	- На, вождь. - И что-то упало на мою кровать.
Little.	Маленькое.
Just the size of a lizard or a snake... "Juicy Fruit is the best I can do for you at the moment, Chief.	Размером с ящерицу или змейку... - Лучше фруктовой ничего пока нет.
Package I won off Scanlon pitchin' pennies." And he got back in bed.	Выиграл у Сканлона в расшиша. - И залез в постель.
And before I realized what I was doing, I told him Thank you.	И не успев сообразить, что делаю, я сказал ему спасибо.
He didn't say anything right off.	Он сперва ничего не ответил.
He was up on his elbow, watching me the way he'd watched the black boy, waiting for me to say something else.	Он лежал, облокотившись на подушку, и смотрел на меня, как перед этим на санитара, ждал, что я скажу дальше.
I picked up the package of gum from the bedspread and held it in my hand and told him Thank you.	Я нашел на покрывале резинку, поднял и сказал ему спасибо.
It didn't sound like much because my throat was rusty and my tongue creaked.	Получилось не очень хорошо, потому что горло у меня пересохло и язык скрипел.
He told me I sounded a little out of practice and laughed at that.	Он сказал, что я маленько разучился, и захохотал.
I tried to laugh with him, but it was a squawking sound, like a pullet trying to crow.	Я хотел засмеяться вместе с ним, но вместо этого заверещал, как молодой петушок, когда он хочет закукарекать.
It sounded more like crying than laughing.	Похоже было больше на плач, чем на смех.
He told me not to hurry, that he had till six-thirty in the morning to listen if I wanted to practice.	Он сказал мне, чтобы я не торопился, что если хочу потренироваться, у него есть время - до половины седьмого утра.
He said a man been still long as me probably had a considerable lot to talk about, and he lay back on his pillow and waited.	Он сказал, что у человека, который так долго молчал, наверно, найдется о чем поговорить, а потом лег на подушку и приготовился слушать.
I thought for a minute for something to say to him, but the only thing that came to my mind was the kind of thing one man can't say to another because it sounds wrong in words.	Я думал, что бы сказать ему, но в голову приходило только такое, о чем не скажешь, потому что на словах получается неправильно.
When he saw I couldn't say anything he crossed his hands behind his head and started talking himself.	Поняв, что я ничего не скажу, он закинул руки за голову и заговорил сам.
"Ya know, Chief, I was just rememberin' a time down in the Willamette Valley - I was pickin' beans outside of Eugene and considering myself damn lucky to get the job.	- Знаешь, вождь, мне вспомнилось, как я работал на уилламите - собирал бобы под Юджином и считал, что мне ужасно повезло.

It was in the early thirties so there wasn't many kids able to get jobs.	Это было в начале тридцатых годов, и мало кому из ребят удавалось устроиться на работу.
I got the job by proving to the bean boss I could pick just as fast and clean as any of the adults.	А меня взяли - доказал бобовому начальнику, что могу собирать быстро и чисто, не хуже любого взрослого.
Anyway, I was the only kid in the rows.	В общем, я был один мальчишка на всем поле.
Nobody else around me but grown-ups.	А вокруг взрослые.
And after I tried a time or two to talk to them I saw they weren't for listening to me - scrawny little patchquilt redhead anyhow.	Разок-другой попробовал с ними заговорить, но вижу, не слушают - какой-то там рыжий тощий сопляк.
So I hushed.	И замолчал.
I was so peeved at them not listening to me I kept hushed the livelong four weeks I picked that field, workin' right along side of them, listening to them prattle on about this uncle or that cousin.	Разозлился на них - не слушают - и молчал, как рыба, все четыре недели, что там работал... А все рядом, слушаю, как они треплются про какого-нибудь дядю своего или брательника.
Or if somebody didn't show up for work, gossip about him.	А если кто на работу не вышел, про него сплетничают.
Four weeks and not a peep out of me.	Четыре недели - и рта не раскрыл.
Till I think by God they forgot I could talk, the mossbacked old bastards.	По-моему, они и забыли, что я умею разговаривать, старые пни.
I bided my time.	Терплю.
Then, on the last day, I opened up and went to telling them what a petty bunch of farts they were.	А напоследок дал им жизни, рассказал, какие они козлы.
I told each one just how his buddy had drug him over the coals when he was absent.	Каждому рассказал, как приятель поливал его за глаза.
Hooee, did they listen then!	Вот тут они меня слушали - Уу!
They finally got to arguing with each other and created such a shitstorm I lost my quarter-cent-a-pound bonus I had comin' for not missin' a day because I already had a bad reputation around town and the bean boss claimed the disturbance was likely my fault even if he couldn't prove it.	Потом все перегрызлись между собой и такую подняли вонь, что я лишился премии - мне набавляли полцента за кило за то, что я ни одного дня не пропускаю. В городе обо мне и так шла плохая слава, и бобовый начальник решил, что перегрызлись из-за меня, хотя доказать ничего не мог.
I cussed him out too.	Я и его понес.
My shootin' off my mouth that time probably cost me twenty dollars or so.	Так что через длинный свой язык пострадал, наверно, долларов на двадцать.
Well worth it, too."	Но стоило того.
He chuckled a while to himself, remembering, then turned his head on his pillow and looked at me.	Он посмеялся еще, вспоминая ту историю, потом повернул голову на подушке и посмотрел на меня.
"What I was wonderin', Chief, are you biding your time towards the day you decide to lay into them?"	- Скажи, вождь, ты тоже своего дня дожидаешься, чтобы им залепить?
"No," I told him. "I couldn't."	- Нет, - ответил я. - Не могу.
"Couldn't tell them off?	- Не можешь сказать им пару ласковых?

It's easier than you think."	Это легче, чем ты думаешь.
"You're ... lot bigger, tougher'n I am," I mumbled.	-Ты... Гораздо больше меня и крепче, -промямлил я.
"How's that?	- Как так?
I didn't get you, Chief."	Не понял, вождь.
I worked some spit down in my throat.	Мне удалось немного смочить горло слюной.
"You are bigger and tougher than I am.	-Ты больше меня и крепче.
You can do it."	Ты можешь.
"Me?	-Я?
Are you kidding?	Шутишь, что ли?
Criminy, look at you: you stand a head taller'n any man on the ward.	Черт, да ведь ты на голову выше любого в отделении.
There ain't a man here you couldn't turn every way but loose, and that's a fact!"	Ты тут любого разделаешь под орех, точно тебе говорю!
"No.	- Нет.
I'm way too little.	Я слишком маленький.
I used to be big, but not no more.	Я был большим, а теперь нет.
You're twice the size of me."	Ты в два раза больше меня.
"Hoo boy, you are crazy, aren't you?	- Э-э, да ты спятил, что ли?
The first thing I saw when I came in this place was you sitting over in that chair, big as a damn mountain.	Я, когда пришел сюда, первым делом тебя увидел в кресле - здоровый, черт, как гора.
I tell you, I lived all over Klamath and Texas and Oklahoma and all over around Gallup, and I swear you're the biggest Indian I ever saw."	Слышишь, я жил на Кламате, в Техасе, и в Оклахоме, и под Гэллапом, и там и сям, и, честное слово, такого здорового индейца, как ты, никогда не видел.
"I'm from the Columbia Gorge," I said, and he waited for me to go on.	- Я из ущелья колумбии, - сказал я, а он ждал, что я скажу дальше.
"My Papa was a full Chief and his name was Tee Ah Millatoona.	- Мой папа был вождь, и его звали Ти а Миллатуна.
That meansThe-Pine-That-Stands-Tallest-on-the-Mountain, and we didn't live on a mountain.	Это значит самая высокая сосна на горе, а мы жили не на горе.
He was real big when I was a kid.	Да, он был большой, пока я был мальчиком.
My mother got twice his size."	Мать стала в два раза больше его.
"You must of had a real moose of an old lady.	- Похоже, мать твоя была - слон.
How big was she?"	Сколько же в ней было?
"Oh - big, big."	- О-о... Большая, большая.
"I mean how many feet and inches?"	- Я спрашиваю, сколько в ней было росту?
"Feet and inches?	- Росту?

A guy at the carnival looked her over and says five feet nine and weight a hundred and thirty pounds, but that was because he'd just saw her.	Малый тогда на ярмарке посмотрел на нее и сказал: метр семьдесят пять и шестьдесят четыре кило, - но это потому, что он ее только увидел.
She got bigger all the time.'"	Она становилась все больше и больше.
"Yeah?	-Ну?
How much bigger?"	На сколько же больше?
"Bigger than Papa and me together."	- Больше, чем мы с папой вместе.
"Just one day took to growin', huh?	- Вот так взяла и начала расти, а?
Well, that's a new one on me: I never heard of an Indian woman doing something like that."	Что-то новенькое, отродясь не слышал, чтобы с индианками такое творилось.
"She wasn't Indian. She was a town woman from The Dalles."	- Она была не индианка, она была городская, из даллз-сити.
"And her name was what?	- И фамилия ее?
Bromden?	Бромден?
Yeah, I see, wait a minute." He thinks for a while and says, "And when a town woman marries an Indian that's marryin' somebody beneath her, ain't it?	Ага, понял, погоди минуту. - Он задумывается, потом говорит: - когда городская выходит за индейца, она опускается до него, так?
Yeah, I think I see."	Ага, кажется, понял.
"No.	- Нет.
It wasn't just her that made him little.	Он не только из-за нее стал маленьким.
Everybody worked on him because he was big, and wouldn't give in, and did like he pleased.	Все его обрабатывали, потому что он большой, не поддавался и делал то, что ему хотелось.
Everybody worked on him just the way they're working on you."	Они все его обрабатывали - как тебя обрабатывают.
"They who, Chief?" he asked in a soft voice, suddenly serious.	- Вождь, кто они? - Вдруг серьезным тихим голосом спросил он.
"The Combine.	- Комбинат.
It worked on him for years.	Он много лет обрабатывал папу.
He was big enough to fight it for a while.	Папа был такой большой, что даже боролся с ними.
It wanted us to live in inspected houses.	Они хотели инспектировать наши дома.
It wanted to take the falls.	Они хотели отобрать водопад.
It was even in the tribe, and they worked on him.	Они даже изнутри племени обрабатывали папу.
In the town they beat him up in the alleys and cut his hair short once.	В городе его били в переулках, а один раз остригли.
Oh, the Combine's big - big.	У-у, комбинат большой... Большой.
He fought it a long time till my mother made him too little to fight any more and he gave up."	Папа долго боролся, но мать сделала его маленьким, и он уже не мог бороться, сдался.
McMurphy didn't say anything for a long time after that.	Макмерфи молчал.

Then he raised up on his elbow and looked at me again, and asked why they beat him up in the alleys, and I told him that they wanted to make him see what he had in store for him only worse if he didn't sign the papers giving everything to the government.	Потом приподнялся на локте, снова посмотрел на меня и спросил, зачем его били в переулках, а я объяснил: хотели показать, что его ждет - пока только для начала, - если он не подпишет документы, по которым все отдает правительству.
"What did they want him to give to the government?"	- А что велели отдать правительству?
"Everything.	- Все.
The tribe, the village, the falls..."	Племя, поселок, водопад...
"Now I remember; you're talking about the falls where the Indians used to spear salmon - long time ago.	- Теперь вспомнил - ты говоришь про водопад, где индейцы били острогой лосося.
Yeah.	Ага.
But the way I remember it the tribe got paid some huge amount."	Но мне сдается, племени заплатили громадные деньги.
"That's what they said to him.	- Это и ему так сказали.
He said, What can you pay for the way a man lives?	Он сказал: сколько вы заплатите за то, как человек живет?
He said, What can you pay for what a man is?	Сказал: сколько заплатите человеку за то, что он -это он?
They didn't understand.	Белые не поняли.
Not even the tribe.	И наши тоже.
They stood out in front of our door all holding those checks and they wanted him to tell them what to do now.	Они стояли перед дверью, держали свои чеки и спрашивали у него, что им теперь делать.
They kept asking him to invest for them, or tell them where to go, or to buy a farm.	Просили куда-нибудь вложить для них деньги, или купить ферму, или сказать, куда с этими деньгами деться.
But he was too little anymore.	Но он уже был маленький.
And he was too drunk, too.	И пьяный.
The Combine had whipped him.	Комбинат сладил с ним.
It beats everybody.	Он всех побеждает.
It'll beat you too.	И тебя победит.
They can't have somebody as big as Papa running around unless he's one of them.	Не могут они допустить, чтобы гулял по свету такой большой, как папа, если он не ихний.
You can see that."	Ты же понимаешь.
"Yeah, I reckon I can."	- Кажется, да.
"That's why you shouldn't of broke that window.	- Вот почему нельзя было разбивать окно.
They see you're big, now.	Теперь они видят, что ты большой.
Now they got to bust you."	Теперь они должны тебя обломать.
"Like bustin' a mustang, huh?"	- Как мустанга, а?

"No.	- Нет.
No, listen.	Нет. Слушай.
They don't bust you that way; they work on you ways you can't fight!	Они тебя не так обламывают; они так заходят, что ты сопротивляться не сможешь!
They put things in!	В тебя вставляют всякие штуки!
They install things.	Тебе внутрь!
They start as quick as they see you're gonna be big and go to working and installing their filthy machinery when you're little, and keep on and on and on till you're fixed!"	Смекнут, что ты вырастешь большой, и сразу за работу, вставлять свои поганые машинки, пока ты маленький - вставляют, вставляют, вставляют, и ты готов!
"Take 'er easy, buddy; shhh."	- Не горячись, ш-ш-ш.
"And if you fight they lock you someplace and make you stop-"	- А будешь воевать, запрут куда следует.
"Easy, easy, Chief.	- Спокойно, спокойно, вождь.
Just cool it for a while.	Погоди минутку.
They heard you."	Тебя услышали.
He lay down and kept still.	Он лег и затих.
My bed was hot, I noticed.	Кровать у меня стала горячей.
I could hear the squeak of rubber soles as the black boy came in with a flashlight to see what the noise was.	Я услышал писк резиновых подошв - санитар вошел с фонариком посмотреть, что за шум.
We lay still till he left.	Мы лежали тихо, пока санитар не ушел.
"He finally just drank," I whispered.	- В конце концов он спился, - прошептал я.
I didn't seem to be able to stop talking, not till I finished telling what I thought was all of it. "And the last I see him he's blind in the cedars from drinking and every time I see him put the bottle to his mouth he don't suck out of it, it sucks out of him until he's shrunk so wrinkled and yellow even the dogs don't know him, and we had to cart him out of the cedars, in a pickup, to a place in Portland, to die.	Я чувствовал, что не могу остановиться, пока не расскажу ему все. - А в последний раз я его видел мертвецки пьяным в кедровнике, и когда он подносил ко рту бутылку, не он из нее сосал, а она из него сосала, он высох, сморщился, пожелтел до того, что даже собаки его не узнавали, и нам пришлось везти его из кедровника на пикапе в Портленд умирать.
I'm not saying they kill.	Я не говорю, что они его убили.
They didn't kill him.	Они его не убили.
They did something else."	Они другое сделали.
I was feeling awfully sleepy.	Меня страшно потянуло ко сну.
I didn't want to talk any more.	Рассказывать больше не хотелось.
I tried to think back on what I'd been saying, and it didn't seem like what I'd wanted to say.	Я попробовал вспомнить, о чем говорил, и показалось, что говорил не о том.
"I been talking crazy, ain't I?"	- Я дичь говорил, да?
"Yeah, Chief" - he rolled over in his bed - "you been talkin' crazy."	- Да, вождь. - Он повернулся на кровати. - Дичь говорил.

"It wasn't what I wanted to say.	-Я не то хотел рассказать.
I can't say it all.	Не могу, все рассказать не умею.
It don't make sense."	Смысла не получается.
"I didn't say it didn't make sense, Chief, I just said it was talkin' crazy."	- Я не сказал, вождь, что смысла не получается, я сказал, что это дичь.
He didn't say anything after that for so long I thought he'd gone to sleep.	Потом он надолго замолчал, и я решил, что он спит.
I wished I'd told him good night.	Надо было сказать ему спокойной ночи.
I looked over at him, and he was turned away from me.	Я посмотрел на него, он лежал ко мне спиной.
His arm wasn't under the covers, and I could just make out the aces and eights tattooed there.	Руку он не спрятал под покрывало, и я различал в темноте наколотые на ней тузы и восьмерки.
It's big, I thought, big as my arms used to be when I played football.	Большая, подумал я, и у меня, когда играл в футбол, были такие же большие руки.
I wanted to reach over and touch the place where he was tattooed, to see if he was still alive.	Хотелось прикоснуться к ней, потрогать наколку, увериться, что он еще жив.
He's layin' awful quiet, I told myself, I ought to touch him to see if he's still alive. ...	Ужасно тихо лежит, говорил я себе, надо потрогать его, жив ли еще...
That's a lie.	Неправда это.
I know he's still alive.	Знаю, что еще живой.
That ain't the reason I want to touch him.	Не потому охота потрогать.
I want to touch him because he's a man.	Охота потрогать, потому что он человек.
That's a lie too.	И это неправда.
There's other men around.	Тут кругом люди.
I could touch them.	Мог бы их потрогать.
I want to touch him because I'm one of these queers!	Охота потрогать его, потому что я тоже, ну, известно кто... Пед!
But that's a lie too.	Но и это неправда.
That's one fear hiding behind another.	Это один страх за другой прячется.
If I was one of these queers I'd want to do other things with him.	Если бы я был из них, я бы и другого от него хотел.
I just want to touch him because he's who he is.	Охота потрогать просто потому, что он - это он.
But as I was about to reach over to that arm he said,	Но только я хотел протянуть руку, он сказал:
"Say, Chief," and rolled in bed with a lurch of covers, facing me, "Say, Chief, why don't you come on this fishin' trip with us tomorrow?"	- Слушай, вождь, - и повернулся ко мне лицом, вздыбив покрывало, - слушай, вождь, а может, и тебе поехать завтра с нами на рыбалку?
I didn't answer.	Я не ответил.
"Come on, what do ya say?	- Ну как, поехали?
I look for it to be one hell of an occasion.	Я чувствую, прокатимся будь здоров.

You know these two aunts of mine comin' to pick us up?	Знаешь, две мои тетки нас заберут?
Why, those ain't aunts, man, no; both those girls are workin' shimmy dancers and hustlers I know from Portland.	Никакие они мне не тетки - веселые девочки, познакомился с ними в Портленде.
What do you say to that?"	Ну, что скажешь?
I finally told him I was one of the Indigents.	В конце концов пришлось сознаться, что я неимущий больной.
"You're what?"	-Как?
"I'm broke."	- Денег нет.
"Oh," he said. "Yeah, I hadn't thought of that."	- А-а, - сказал он. - Да, об этом я не подумал.
He was quiet for a time again, rubbing that scar on his nose with his finger.	Он опять замолчал и только тер шрам на носу пальцем.
The finger stopped.	Палец остановился.
He raised up on his elbow and looked at me.	Макмерфи приподнялся на локте и посмотрел на меня.
"Chief," he said slowly, looking me over, "when you were full-sized, when you used to be, let's say, six seven or eight and weighed two eighty or so - were you strong enough to, say, lift something the size of that control panel in the tub room?"	- Вождь, - медленно сказал он, измерив меня взглядом, - когда ты был в своих габаритах, когда в тебе было два метра или два с сантиметрами и сто двадцать, сто тридцать весу, ты бы смог поднять, например, такую штуку, как пульт в ванной?
I thought about that panel.	Я припомнил, каков этот пульт.
It probably didn't weigh a lot more'n oil drums I'd lifted in the Army.	Вряд ли он весил намного больше, чем бочки с маслом, которые я таскал в армии.
I told him I probably could of at one time.	Я сказал ему, что раньше, наверно, поднял бы.
"If you got that big again, could you still lift it?"	- А если бы опять стал таким же большим, поднял бы?
I told him I thought so.	Я сказал ему: - Думаю, да.
"To hell with what you think; I want to know can you promise to lift it if I get you big as you used to be?	- Плевать мне, что ты думаешь, я спрашиваю: обещаешь поднять, если я сделаю тебя таким же большим, как раньше?
You promise me that, and you not only get my special body-buildin' course for nothing but you get yourself a ten-buck fishin' trip, free!" He licked his lips and lay back. "Get me good odds too, I bet."	Обещай, и будешь не только получать у меня бесплатно специальные атлетические уроки, но и на рыбалку поедешь бесплатно, никаких десяти долларов! - Он облизнул губы и лег. - И шансы у меня неплохие, ей-богу.
He lay there chuckling over some thought of his own.	Он лежал и посмеивался про себя.
When I asked him how he was going to get me big again he shushed me with a finger to his lips.	Потом я спросил, как он собирается снова сделать меня большим, а он приложил к губам палец.
"Man, we can't let a secret like this out.	- Браток, этот секрет нам нельзя выдавать.
I didn't say I'd tell you how, did I?	Я же не обещал тебе сказать как, правильно?

Hoo boy, blowin' a man back up to full size is a secret you can't share with everybody, be dangerous in the hands of an enemy.	У-у, накачать человека до прежнего размера - это такой секрет, который всем не открывают: опасно, если попадет в руки врага.
You won't even know it's happening most of the time yourself.	Ты по большей части даже замечать не будешь, что это происходит.
But I give you my solemn word, you follow my training program, and here's what'll happen."	Но даю тебе слово, будешь тренироваться по моей программе - всего добьешься.
He swung his legs out of bed and sat on the edge with his hands on his knees.	Он спустил ноги с кровати, сел на край, уперся руками в колени.
The dim light coming in over his shoulder from the Nurses' Station caught the shine of his teeth and the one eye glinting down his nose at me.	За плечом его тускло светился пост, и в этом скользящем свете блестели его зубы и один глаз, глядевший на меня.
The rollicking auctioneer's voice spun softly through the dorm.	Разбитной аукционерский голос мягко разносился по спальне:
"There you'll be.	- Представь.
It's the Big Chief Bromden, cuttin' down the boulevard - men, women, and kids rockin' back on their heels to peer at him: 'Well well well, what giant's this here, takin' ten feet at a step and duckin' for telephone wires?'	Большой вождь Бромден шагает по бульвару -мужчины, женщины и дети задирают головы и смотрят на него: ну и ну, что за великан идет трехметровыми шагами, наклоняет голову под телефонными проводами?
Comes stompin' through town, stops just long enough for virgins, the rest of you twitches might's well not even line up 'less you got tits like muskmelons, nice strong white legs long enough to lock around his mighty back, and a little cup of poozle warm and juicy and sweet as butter an' honey..."	Топает по городу, останавливается только из-за девушек, а вы, прочее бабье, даже в очередь не становитесь, разве только у которой груди, как дыни, и сильные белые длинные ноги...
In the dark there he went on, spinning his tale about how it would be, with all the men scared and all the beautiful young girls panting after me.	И он говорил, говорил в темноте, рассказывал, как мужчины будут меня бояться, а красивые девушки стонать и вздыхать обо мне.
Then he said he was going out right this very minute and sign my name up as one of his fishing crew.	Потом сказал, что сию же минуту запишет меня на поездку.
He stood up, got the towel from his bedstand and wrapped it around his hips and put on his cap, and stood over my bed.	Он встал, взял с тумбочки полотенце, обмотал бедра, надел шапку и подошел к моей кровати.
"Oh man, I tell you, I tell you, you'll have women trippin' you and beatin' you to the floor."	- Слышишь, что я говорю, слышишь, женщины будут подставлять тебе ножку и тащить тебя на пол.
And all of a sudden his hand shot out and with a swing of his arm untied my sheet, cleared my bed of covers, and left me lying there naked.	И вдруг он выбросил руку, одним движением распутал на мне простыню и сдернул покрывало, оставив меня голым.
"Look there, Chief.	-Ты погляди, вождь.
Haw. What'd I tell ya?	Ну, что я тебе говорил?
You growed a half a foot already."	Ты уже вырос на четверть метра.
Laughing, he walked down the row of beds to the hall. 25	И, смеясь, пошел мимо кроватей в коридор.

Two whores on their way down from Portland to take us deep-sea fishing in a boat!	Две проститутки едут из Портленда, чтобы взять нас на рыбалку!
It made it tough to stay in bed until the dorm lights came on at six-thirty.	Трудно было долежать в постели до половины седьмого, когда зажгли свет.
I was the first one up out of the dorm to look at the list posted on the board next to the Nurses' Station, check to see if my name was really signed there. SIGN UP FOR DEEP SEA FISHING was printed in big letters at the top, then McMurphy had signed first and Billy Bibbit was number one, right after McMurphy.	Я первым вышел из спальни, чтобы взглянуть на доску объявлений возле поста, правда ли мое имя есть в списке. Наверху большими буквами было напечатано: записались на рыбалку, - выше стояла роспись Макмерфи, а первым номером, сразу за ним, шел Билли Биббит.
Number three was Harding and number four was Fredrickson, and all the way down to number ten where nobody'd signed yet.	Третьим был Хардинг, четвертым Фредриксон и так до десятого, где фамилии еще не было.
My name was there, the last put down, across from the number nine.	Но моя уже была, последняя, против цифры девять.
I was actually going out of the hospital with two whores on a fishing boat; I had to keep saying it over and over to myself to believe it.	Я в самом деле еду с двумя проститутками на рыбную ловлю - я повторял это про себя снова и снова, потому что не верилось.
The three black boys slipped up in front of me and read the list with gray fingers, found my name there and turned to grin at me.	Трое санитаров протиснулись вперед меня, прочли список, водя серыми пальцами, дошли до моего имени и с ухмылками обернулись.
"Why, who you s'pose signed Chief Bromden up for this foolishness?	- Хе, кто это записал вождя на дурацкую рыбалку?
Inniuns ain't able to write."	Индейцы писать не умеют.
"What makes you think Inniuns able to read?"	- А кто тебе сказал, что они читать умеют?
The starch was still fresh and stiff enough this early that their arms rustled in the white suits when they moved, like paper wings.	Час был ранний, крахмал в их белых костюмах еще не обмялся, и руки в белых рукавах шуршали, как бумажные крылья.
I acted deaf to them laughing at me, like I didn't even know, but when they stuck a broom out for me to do their work up the hall, I turned around and walked back to the dorm, telling myself, The hell with that.	Они смеялись надо мной, а я прикидывался, будто не слышу и даже не понимаю, в чем дело, но когда они сунули мне щетку поработать за них в коридоре, я повернулся и пошел в спальню. Я сказал себе: ну их к черту.
A man goin' fishing with two whores from Portland don't have to take that crap.	Человек едет в море с двумя проститутками из Портленда - как-нибудь обойдемся без этого удовольствия.
It scared me some, walking off from them like that, because I never went against what the black boys ordered before.	Уходить от них было страшновато, раньше я всегда подчинялся их приказам.
I looked back and saw them coming after me with the broom.	Я оглянулся и увидел, что они идут за мной со щеткой.

They'd probably have come right on in the dorm and got me but for McMurphy; he was in there making such a fuss, roaring up and down between the beds, snapping a towel at the guys signed to go this morning, that the black boys decided maybe the dorm wasn't such safe territory to venture into for no more than somebody to sweep a little dab of hallway.	Они, наверно, и в спальню бы вошли и меня догнали, если бы не Макмерфи: он там поднял такой шум, так горланил между кроватями, так хлопал полотенцем над людьми, записавшимися на сегодняшнюю рыбалку, что санитары поостереглись входить в спальню - стоит ли рисковать только ради того, чтобы кто-то подмел вместо них часть коридора?
McMurphy had his motorcycle cap pulled way forward on his red hair to look like a boat captain, and the tattoos showing out from the sleeves of his T-shirt were done in Singapore.	Мотоциклетная шапочка была сдвинута у Макмерфи на самый лоб, по-капитански, и наколки, высовывавшиеся из-под рукавов майки, были сделаны в Сингапуре.
He was swaggering around the floor like it was the deck of a ship, whistling in his hand like a bosun's whistle.	Он расхаживал по спальне, словно по палубе корабля, и свистел в кулак, как в боцманский свисток.
"Hit the deck, mateys, hit the deck or I keelhaul the lot of ye from stock to stern!"	- Вставать, всем вставать, или я протащу вас под килем от носа до кормы!
He rang the bedstand next to Harding's bed with his knuckles.	Он забарабанил по тумбочке Хардинга костяшками пальцев.
"Six bells and all's well.	- Шесть склянок, и на палубе порядок.
Steady as she goes.	Так держать.
Hit the deck.	Подъем!
Drop your cocks and grab your socks."	Отпустите концы и наверх, молодцы.
He noticed me standing just inside the doorway and came rushing over to thump my back like a drum.	Он увидел, что я стою у двери, подлетел ко мне и хлопнул по спине, как по барабану.
"Look here at the Big Chief; here's an example of a good sailor and fisherman: up before day and out diggin' red worms for bait.	- Смотрите сюда, на большого вождя - вот настоящий матрос и рыбак: спозаранку на ногах и копает червей для наживки.
The rest of you scurvy bunch o' lubbers'd do well to follow his lead.	А вы, сачки и поносники, берите с него пример.
Hit the deck.	Вставать!
Today's the day!	Сегодня выходим в море!
Outa the sack and into the sea!"	Кончайте давить тюфяки, все наверх!
The Acutes grumbled and griped at him and his towel, and the Chronics woke up to look around with beads blue from lack of blood cut off by sheets tied too tight across the chest, looking around the dorm till they finally centered on me with weak and watered-down old looks, faces wistful and curious.	Острые ворчали на него и на его полотенце, а хроники проснулись и оглядывались, вертя головами, синими от недостатка крови, потому что их слишком туго перетягивают поперек груди простынями, оглядывались, находили меня слабыми водянистыми глазами и смотрели тоскливо и с любопытством.
They lay there watching me pull on warm clothes for the trip, making me feel uneasy and a little guilty.	Лежали и смотрели, как я одеваюсь в теплое для рыбалки, а я стеснялся и чувствовал себя виноватым.
They could sense I had been singled out as the only Chronic making the trip.	Они соображали, что из хроников берут на рыбалку одного меня.

They watched me - old guys welded in wheelchairs for years, with catheters down their legs like vines rooting them for the rest of their lives right where they are, they watched me and knew instinctively that I was going.	Они наблюдали за мной - старики, за много лет прикипевшие к каталкам, с катетерами, которые тянутся по ноге, как вьюны, и на весь остаток жизни прирастили их к месту, - они наблюдали за мной и чутьем понимали, что я еду.
And they could still be a little jealous it wasn't them.	И даже немного завидовали, что не они, а я.
They could know because enough of the man in them had been damped out that the old animal instincts had taken over (old Chronics wake up sudden some nights, before anybody else knows a guy's died in the dorm, and throw back their heads and howl), and they could be jealous because there was enough man left to still remember.	Почуять они могли потому, что человеческое в них сильно притухло, и вперед вышел старый животный инстинкт (старые хроники просыпаются по ночам, когда еще никто не знает, что один из нас умер, и воют, закинув головы), а завидовать еще могут потому, что человек в них не совсем кончился и они его помнят в себе.
McMurphy went out to look at the list and came back and tried to talk one more Acute into signing, going down the line kicking at the beds still had guys in them with sheets pulled over their heads, telling them what a great thing it was to be out there in the teeth of the gale with a he-man sea crackin' around and a goddam yo-heave-ho and a bottle of rum.	Макмерфи вышел взглянуть на список, вернулся и стал зазывать кого-нибудь из острых с нами, ходил, пинал кровати, где еще лежали, зарывшись с головой, расписывал, как это замечательно -ринуться буре прямо в пасть, в седое море, черт его дери, ио-хо-хо и бутылка рома.
"C'mon, loafers, I need one more mate to round out the crew, I need one more goddam volunteer. ..."	- Давайте, лодыри, мне нужен еще матрос в команду, мне нужен еще один доброволец, черт бы вас взял...
But he couldn't talk anybody into it.	Но уговорить никого не мог.
The Big Nurse had the rest scared with her stories of how rough the sea'd been lately and how many boats'd sunk, and it didn't look like we'd get that last crew member till a half-hour later when George Sorensen came up to McMurphy in the breakfast line where we were waiting for the mess hall to be unlocked for breakfast.	Старшая сестра всех напугала своими историями о том, какое бурное сейчас море и сколько утонуло лодок, и похоже было, что последнего члена команды мы так и не найдем, но получасом позже, когда мы ждали открытия столовой, к Макмерфи в очереди подошел Джордж Соренсен.
Big toothless knotty old Swede the black boys called Rub-adub George, because of his thing about sanitation, came shuffling up the hall, listing well back so his feet went well out in front of his head (sways backward this way to keep his face as far away from the man he's talking to as he can), stopped in front of McMurphy, and mumbled something in his hand.	Длинный, мослатый, беззубый старый швед, помешанный на чистоте, - санитары прозвали его Джордж рукомойник - шел по коридору, шаркая ногами и отклонившись далеко назад, так что ноги шли впереди головы (откидывается назад, чтобы лицо было подальше от того, с кем говорит), остановился перед Макмерфи и пробормотал что-то себе в руку.
George was very shy.	Джордж был очень застенчивый.
You couldn't see his eyes because they were in so deep under his brow, and he cupped his big palm around most of the rest of his face.	Глаз его не было видно потому, что они сидели очень глубоко в черепе, а почти все остальные части лица он закрывал большой ладонью.
His head swayed like a crow's nest on top of his mastlike spine.	Тело у него было похоже на мачту, а на верхушке, как воронье гнездо, раскачивалась голова.
He mumbled in his hand till McMurphy finally reached up and pulled the hand away so's the words could get out.	Он бурчал себе в руку, пока Макмерфи не отвел ее, чтобы расслышать слова.
"Now, George, what is it you're sayin'?"	- Ну так что ты говоришь, Джордж?

"Red worms," he was saying. "I joost don't think they do you no good - not for the Chin-nook."	- Черви, - говорил он. - Толк от них вряд ли будет- за чавычей идете.
"Yeah?" McMurphy said. "Red worms?	- Ну? - Сказал Макмерфи. - Черви?
I might agree with you, George, if you let me know what about these red worms you're speaking of."	Я, может, согласился бы с тобой, Джордж, если бы ты меня вразумил, про каких червей толкуешь.
"I think joost a while ago I hear you say Mr. Bromden was out digging the red worms for bait."	- Я слышал, ты сказал тут, мистер Бромден копает червей для наживки.
"That's right, Pop, I remember."	- Да, дед, вспоминаю.
"So I joost say you don't have you no good fortune with them worms.	- Вот я и говорю: с червями вам удачи не будет.
This here is the month with one big Chinook run -su-ure.	Как раз в этот месяц чавыча нереститсся... Ага.
Herring you need.	Вам сельдь нужна.
Su-ure.	Ага.
You jig you some herring and use those fellows for bait, then you have some good fortune." His voice went up at the end of every sentence - for-chune - like he was asking a question.	Наловите селедок, ими наживите, тогда у вас будет удача. - Каждую фразу он произносил неуверенно, будто спрашивал: будет удача?
His big chin, already scrubbed so much this morning he'd worn the hide off it, nodded up and down at McMurphy once or twice, then turned him around to lead him down the hall toward the end of the line. McMurphy called him back.	Длинный подбородок его, с утра уже надраенный так, что кожа с него слезала, кивнул два раза, а потом повернул Джорджа кругом и повел по коридору к хвосту очереди. Макмерфи окликнул его:
"Now, hold 'er a minute, George; you talk like you know something about this fishin' business."	- Ну-ка постой, Джордж, ты так говоришь, как будто смыслишь в рыбной ловле.
George turned and shuffled back to McMurphy, listing back so far it looked like his feet had navigated right out from under him.	Джордж повернулся и зашаркал обратно к Макмерфи с таким дифферентом на корму, что казалось - ноги прямо уплывают из-под него.
"You bet, su-ure.	- А как же.
Twenty-five year I work the Chinook trollers, all the way from Half Moon Bay to Puget Sound.	Двадцать пять лет ходил за чавычей, от бухты хаф мун до самого пролива Пьюджит.
Twenty-five year I fish - before I get so dirty." He held out his hands for us to see the dirt on them.	Двадцать пять лет рыбачил... И вот каким стал грязным. - Он протянул нам руки, показывая грязь.
Everybody around leaned over and looked.	Все наклонились и поглядели.
I didn't see the dirt but I did see scars worn deep into the white palms from hauling a thousand miles of fishing line out of the sea.	Грязи я не увидел, зато увидел на белых ладонях шрамы, нарезанные тысячами километров рыболовных снастей.
He let us look a minute, then rolled the hands shut and drew them away and hid them in his pajama shirt like we might dirty them looking, and stood grinning at McMurphy with gums like brine-bleached pork.	Он дал нам посмотреть с минуту, потом сжал руки в кулаки, убрал их, спрятал в карманы куртки, словно мы могли запачкать их взглядом, и улыбнулся Макмерфи, показав десны, бледные, как выбеленная в рассоле ветчина.

"I had a good troller boat, joost forty feet, but she drew twelve feet water and she was solid teak and solid oak." He rocked back and forth in a way to make you doubt that the floor was standing level. "She was one good troller boat, by golly!"	- У меня была хорошая лодка, всего тринадцать метров, но с осадкой четыре метра, целиком из дуба и тика. - Он качался взад-вперед, прямо не верилось, что пол под ним лежит ровно. - Хороша была лодка, ей-богу!
He started to turn, but McMurphy stopped him again.	Он хотел уйти, но Макмерфи остановил его:
"Hell, George, why didn't you say you were a fisherman?	- Черт, что же ты молчишь, что был рыбаком?
I been talking up this voyage like I was the Old Man of the Sea, but just between you an' me an' the wall there, the only boat I been on was the battleship Missouri and the only thing I know about fish is that I like eatin' 'em better than cleanin' 'em."	Я тут разоряюсь, строю из себя морского волка, но, по секрету, между нами двоими и этой стенкой, ни на одном корабле я не был, кроме линкора "Миссури", и про рыбу одно знаю: что есть ее лучше, чем чистить.
"Cleanin' is easy, somebody show you how."	- Чистить легко, когда правильно научат.
"By God, you're gonna be our captain, George; we'll be your crew."	- Нет, ты будешь нашим капитаном, Джордж, а мы твоей командой.
George tilted back, shaking his head.	Джордж отклонился назад, мотая головой.
"Those boats awful dirty any more - everything awful dirty."	-Эти лодки сделались ужасно грязные... Все ужасно грязное.
"The hell with that.	- Плюнь на это.
We got a boat specially sterilized fore and aft, swabbed clean as a bound's tooth.	У нас лодка специально стерилизованная, от бака до юта, отшвабрена добела, как собачий зуб.
You won't get dirty, George, 'cause you'll be the captain.	Ты не испачкаешься, Джордж, ты капитаном будешь.
Won't even have to bait a hook; just be our captain and give orders to us dumb landlubbers - how's that strike you?"	Даже крючка наживлять не придется; будешь капитаном, будешь командовать нами, сухопутными крысами, - ну что, тебе это улыбается?
I could see George was tempted by the way he wrung his hands under his shirt, but he still said he couldn't risk getting dirty. McMurphy did his best to talk him into it, but George was still shaking his head when the Big Nurse's key hit the lock of the mess hall and she came jangling out the door with her wicker bag of surprises, clicked down the line with automatic smile-and-good-morning for each man she passed. McMurphy noticed the way George leaned back from her and scowled.	По тому, как Джордж мял себе руки под рубашкой, я понял, что его ввели в большой соблазн, но все-таки он сказал: нет, там опасно -испачкаешься. Макмерфи уламывал его как мог, Джордж мотал головой, и в это время в замок столовой воткнулся ключ, из двери, звякая, вышла старшая сестра со своей корзинкой гостинцев и защелкала по нашей очереди автоматической улыбкой - с добрым утром - каждому по шутке. Макмерфи заметил, как Джордж откачнулся от нее и насупился.
When she'd passed, McMurphy tilted his head and gave George the one bright eye.	Когда она прошла, Макмерфи склонил голову к плечу и лукавым глазом взглянул на Джорджа.
"George, that stuff the nurse has been saying about the bad sea, about how terrible dangerous this trip might be - what about that?"	- Джордж, а что там сестра говорила насчет волнения на море - это правда, что нам очень опасно ехать?
"That ocean could be awful bad, sure, awful rough."	- Океан может ужасно разгуляться, да, ужасно разойтись.

McMurphy looked down at the nurse disappearing into the station, then back at George.	Макмерфи посмотрел вслед сестре, которая как раз входила в стекляшку, потом опять на Джорджа.
George started twisting his hands around in his shirt more than ever, looking around at the silent faces watching him.	Джордж выкручивал себе руки под рубашкой пуще прежнего и оглядывался на людей, молча наблюдавших за ним.
"By golly!" he said suddenly. "You think I let her scare me about that ocean?	- Ей-богу! - Вдруг сказал он. - Думаешь, она меня напугала своими историями?
You think that?"	Так думаешь?
"Ah, I guess not, George.	- Да нет, наверно.
I was thinking, though, that if you don't come along with us, and if there is some awful stormy calamity, we're every last one of us liable to be lost at sea, you know that?	Только я подумал, Джордж, что если ты с нами не пойдешь, а мы на самом деле угодим в какой-то страшный шторм, мы все до одного погибнем в море, понятно?
I said I didn't know nothin' about boating, and I'll tell you something else: these two women coming to get us, I told the doctor was my two aunts, two widows of fishermen.	Я тебе сказал: про море ничего не знаю - а теперь еще кое-что скажу: вот две женщины приедут за нами, слышал? Я сказал доктору, что это мои тетки, рыбацкие вдовы.
Well, the only cruisin' either one of them ever did was on solid cement.	Так вот, если они где и плавали, то только по асфальту.
They won't be no more help in a fix than me.	Коснись какое дело, толку от них не больше, чем от меня.
We need you, George." He took a pull on his cigarette and asked, "You got ten bucks, by the way?"	Ты нам нужен, Джордж. - Он затянулся сигаретой и спросил: - между прочим, десятка у тебя найдется?
George shook his head.	Джордж помотал головой.
"No, I wouldn't suppose so.	- Нет - так я и знал.
Well, what the devil, I gave up the idea of comin' out ahead days ago.	Ладно, шут с ним, разбогатеть я уже давно не надеюсь.
Here." He took a pencil out of the pocket of his green jacket and wiped it clean on his shirttail, held it out to George. "You captain us, and we'll let you come along for five."	Вот. - Он вынул из кармана зеленой куртки карандаш, чисто вытер его подолом рубашки и протянул Джорджу. - Будешь нашим капитаном, возьмем тебя за пять долларов.
George looked around at us again, working his big brow over the predicament.	Джордж снова взглянул на нас, морща высокий лоб от такого затруднения.
Finally his gums showed in a bleached smile and he reached for the pencil.	Потом вымоченные десны обнажились в улыбке, и он взял карандаш.
"By golly!" he said and headed off with the pencil to sign the last place on the list.	-Ей-богу! - Сказал он и пошел с карандашом записываться на последней пустой цифре.
After breakfast, walking down the hall, McMurphy stopped and printed C-A-P-T behind George's name.	После завтрака, проходя по коридору, Макмерфи остановился у доски и печатными буквами написал после фамилии Джорджа: кап.
The whores were late.	Проститутки запаздывали.

Everybody was beginning to think they weren't coming at all when McMurphy gave a yell from the window and we all went running to look.	Все уже думали, что они не приедут, совсем, как вдруг Макмерфи закричал у окна, и мы побежали смотреть.
He said that was them, but we didn't see but one car, instead of the two we were counting on, and just one woman. McMurphy called to her through the screen when she stopped on the parking lot, and she came cutting straight across the grass toward our ward.	Он сказал, что это они, но увидели мы не две машины, как рассчитывали, а только одну и всего одну женщину. Когда она остановила машину, Макмерфи окликнул ее через сетку, и она прямиком через газон пошла к нашему отделению.
She was younger and prettier than any of us'd figured on.	Она оказалась моложе и красивее, чем мы думали.
Everybody had found out that the girls were whores instead of aunts, and were expecting all sorts of things.	Все уже знали, что приедут не тетки, а проститутки, и ожидали самого разного.
Some of the religious guys weren't any too happy about it.	Кое-кто из религиозных не особенно радовался.
But seeing her coming lightfooted across the grass with her eyes green all the way up to the ward, and her hair, roped in a long twist at the back of her head, jouncing up and down with every step like copper springs in the sun, all any of us could think of was that she was a girl, a female who wasn't dressed white from head to foot like she'd been dipped in frost, and how she made her money didn't make any difference.	Но увидя, как она идет легкой походкой по траве, и глаза ее, зеленые до самых наших окон, и скрученные на затылке волосы, которые вздрагивали при каждом шаге, словно медные пружины на солнце, все мы только об одном уже могли думать: что она женщина и не одета в белое с головы до ног, будто ее обваляли в инее, а чем она зарабатывает - не важно.
She ran right up against the screen where McMurphy was and hooked her fingers through the mesh and pulled herself against it.	Девушка подбежала прямо к окну, где стоял Макмерфи, схватилась за сетку и прижалась к ней.
She was panting from the run, and every breath looked like she might swell right through the mesh.	Она тяжело дышала от бега, и при каждом вздохе казалось, что она прорвет сетку грудью.
She was crying a little.	Она прослезилась.
"McMurphy, oh, you damned McMurphy..."	- Макмерфи, черт такой, Макмерфи...
"Never mind that.	- Погоди с этим.
Where's Sandra?"	Где Сандра?
"She got tied up, man, can't make it.	- Она застряла, не смогла вырваться.
But you, damn it, are you okay?"	А ты-то, черт, ты как?
"She got tied up!"	- Застряла!
"To tell the truth" - the girl wiped her nose and giggled" - ol' Sandy got married.	-Правду сказать... - Девушка вытерла нос и хихикнула, - наша Сэнди вышла замуж.
You remember Artie Gilfillian from Beaverton?	Помнишь Арти Гилфилиана из Бивертона?
Always used to show up at the parties with some gassy thing, a gopher snake or a white mouse or some gassy thing like that in his pocket?	Еще всегда выпендривался на вечеринках: то ужа принесет в кармане, то белую мышь, то еще кого-нибудь.
A real maniac-"	Настоящий псих...

"Oh, sweet Jesus!" McMurphy groaned. "How'm I supposed to get ten guys in one stinkin' Ford, Candy sweetheart?	-Вот так номер! - Застонал Макмерфи. - Кэнди, детка, как я запихну десять человек в один паршивый "фордик"?
How'd Sandra and her gopher snake from Beaverton figure on me swinging that?"	Что же Сандра и этот уж из Бивертона думали, что "форд" резиновый?
The girl looked like she was in the process of thinking up an answer when the speaker in the ceiling clacked and the Big Nurse's voice told McMurphy if he wanted to talk with his lady friend it'd be better if she signed in properly at the main door instead of disturbing the whole hospital.	У девушки сделалось такое лицо, как будто она обдумывает ответ, но в это время щелкнул громкоговоритель в потолке и голосом старшей сестры сказал Макмерфи, что если он хочет поговорить со своей приятельницей, пусть она, как положено, пройдет через главный вход, а не беспокоит всю больницу.
The girl left the screen and started toward the main entrance, and McMurphy left the screen and flopped down in a chair in the corner, his head hanging.	Девушка отошла от окна и заторопилась ко входу; Макмерфи тоже отошел от окна, плюхнулся в кресло в углу, свесил голову.
"Hell's bells," he said.	- Тьфу ты ну ты, - сказал он.
The least black boy let the girl onto the ward and forgot to lock the door behind her (caught hell for it later, I bet), and the girl came jouncing up the hall past the Nurses' Station, where all the nurses were trying to freeze her bounce with a united icy look, and into the day room just a few steps ahead of the doctor.	Маленький санитар впустил девушку в отделение и забыл запереть за ней дверь (после наверняка получит нагоняй), а девушка упругой походкой пошла по коридору мимо поста, где все сестры пытались заморозить ее упругость объединенным ледяным взглядом, и вошла в дневную комнату -всего на несколько шагов впереди доктора.
He was going toward the Nurses' Station with some papers, looked at her, and back at the papers, and back at her again, and went to fumbling after his glasses with both hands.	Он шел к посту с какими-то бумагами, поглядел на нее, потом опять на бумаги, опять на нее - и обеими руками стал искать в карманах очки.
She stopped when she got to the middle of the day-room floor and saw she was circled by forty staring men in green, and it was so quiet you could hear bellies growling, and, all along the Chronic row, hear catheters popping off.	Она остановилась посреди комнаты, со всех сторон на нее уставились мужчины в зеленом, и стало так тихо, что можно было услышать, как ворчат животы и журчат у хроников катетеры.
She had to stand there a minute while she looked around to find McMurphy, so everybody got a long look at her.	Пока девушка искала взглядом Макмерфи, прошла добрая минута, и все успели хорошенько ее рассмотреть.
There was a blue smoke hung near the ceiling over her bead; I think apparatus burned out all over the ward trying to adjust to her come busting in like she did - took electronic readings on her and calculated they weren't built to handle something like this on the ward, and just burned out, like machines committing suicide.	Над ее головой под потолком висел голубой дым: видно, когда она ворвалась сюда, во всем отделении перегорела аппаратура - попыталась подстроиться, замерила электронными датчиками, вычислила, что справиться с таким не может, и просто сгорела, покончила с собой.
She had on a white T-shirt like McMurphy's only a lot smaller, white tennis shoes and Levi pants snipped off above her knees to give her feet circulation, and it didn't look like that was near enough material to go around, considering what it had to cover.	На девушке была белая майка, как на Макмерфи, только гораздо меньше, белые теннисные туфли, джинсы, обрезанные выше колен, чтобы кровь в ногах не застаивалась, - словом, для города материи маловато, учитывая, что под ней приходилось прятать.

She must've been seen with lots less by lots more men, but under the circumstances she began to, fidget around self-consciously like a schoolgirl on a stage.	Наверно, ее видели гораздо больше мужчин и гораздо меньше одетой, но тут она застеснялась, как школьница на сцене.
Nobody spoke while they looked.	Все смотрели и все молчали.
Martini did whisper that you could read the dates of the coins in her Levi pockets, they were so tight, but he was closer and could see better'n the rest of us.	Мартини, правда, шепнул, что можно разглядеть года на монетах в карманах ее штанов, такие они тугие, но он стоял ближе, ему было виднее.
Billy Bibbit was the first one to say something out loud, not really a word, just a low, almost painful whistle that described how she looked better than anybody else could have.	Раньше всех высказался вслух Билли Биббит - но не словом, а низким, почти горестным свистом, и лучше описать ее внешность никому бы не удалось.
She laughed and thanked him very much and he blushed so red that she blushed with him and laughed again.	Она засмеялась и сказала ему: "Большое спасибо", - а он так покраснел, что она покраснела вместе с ним и снова засмеялась.
This broke things into movement.	Тут все ожили.
All the Acutes were coming across the floor trying to talk to her at once.	Острые подходили к ней и пытались заговорить все вместе.
The doctor was pulling on Harding's coat, asking who is this. McMurphy got up out of his chair and walked through the crowd to her, and when she saw him she threw her arms around him and said,	Доктор дергал за подол Хардинга и спрашивал, кто она такая. Макмерфи встал из кресла, прошел к ней сквозь толпу, а она, когда увидела его, бросилась к нему на шею и сказала:
"You damned McMurphy," and then got embarrassed and blushed again.	"Макмерфи, черт такой!" - Потом смутилась и опять покраснела.
When she blushed she didn't look more than sixteen or seventeen, I swear she didn't.	Когда она краснела, ей можно было дать лет шестнадцать или семнадцать, не больше, честное слово.
McMurphy introduced her around and she shook everybody's hand.	Макмерфи перезнакомил ее со всеми, и она каждому подавала руку.
When she got to Billy she thanked him again for his whistle.	Когда дошла до Билли, еще раз поблагодарила егоза свист.
The Big Nurse came sliding out of the station, smiling, and asked McMurphy how he intended to get all ten of us in one car, and he asked could he maybe borrow a staff car and drive a load himself, and the nurse cited a rule forbidding this, just like everyone knew she would.	Из поста с улыбкой выскользнула старшая сестра и спросила Макмерфи, как он собирается поместить всех десятерых в одну машину, а он спросил, нельзя ли ему одолжить больничную машину и самому отвезти половину команды, но сестра, как мы и думали, сослалась на какой-то запрет.
She said unless there was another driver to sign a Responsibility Slip that half of the crew would have to stay behind. McMurphy told her this'd cost him fifty goddam bucks to make up the difference; he'd have to pay the guys back who didn't get to go.	Она сказала, что если нет второго водителя, который распишется за нас в отпускном листе, половина людей должна остаться. Макмерфи сказал, что это станет ему в полсотни - придется вернуть деньги тем, кто не поехал.
"Then it may be," the nurse said, "that the trip will have to be canceled - and all the money refunded."	- В таком случае, - сказала сестра, - может быть, вообще отменить поездку и вернуть все деньги?
"I've already rented the boat; the man's got seventy bucks of mine in his pocket right now!"	-Я уже арендовал катер: мои семьдесят долларов у него уже в кармане!
"Seventy dollars?	- Семьдесят долларов?

So?	Вот как, мистер Макмерфи?
I thought you told the patients you'd need to collect a hundred dollars plus ten of your own to finance the trip, Mr. McMurphy."	Кажется, вы сказали пациентам, что вам надо собрать на поездку сто долларов, помимо десяти ваших.
"I was putting gas in the cars over and back."	-А на заправку машин туда и обратно?
"That wouldn't amount to thirty dollars, though, would it?"	- Но тридцать долларов на это не уйдет, правда?
She smiled so nice at him, waiting.	Она ласково улыбнулась ему и ждала ответа.
He threw his hands in the air and looked at the ceiling.	Он вскинул руки, поднял глаза к потолку.
"Hoo boy, you don't miss a chance do you, Miss District Attorney.	- Да, вы своего шанса не упустите, госпожа следовательница.
Sure; I was keepin' what was left over.	Правильно - что осталось, взял себе.
I don't think any of the guys ever thought any different.	Думаю, наши на другое и не рассчитывали.
I figured to make a little for the trouble I took get-"	Я решил немного вознаградить себя за хлопоты...
"But your plans didn't work out," she said.	- Но ваш план не удался, - сказала она.
She was still smiling at him, so full of sympathy. "Your little financial speculations can't all be successes, Randle, and, actually, as I think about it now, you've had more than your share of victories." She mused about this, thinking about something I knew we'd hear more about later. "Yes. Every Acute on the ward has written you an IOU for some 'deal' of yours at one time or another, so don't you think you can bear up under this one small defeat?"	Она еще улыбалась ему с большим сочувствием. -Не все ваши маленькие финансовые спекуляции должны удаваться, Рэндл, и вообще я считаю, что вам и так слишком долго везло. - Она как бы задумалась об этом, и я понял, что мы еще услышим продолжение. - Да, каждый из острых больных в нашем отделении дал вам долговую расписку в то или иное время по случаю того или иного вашего "мероприятия", и не кажется ли вам, что одна небольшая неудача вас не разорит?
Then she stopped.	Тут она замолчала.
She saw McMurphy wasn't listening to her any more.	Она увидела, что Макмерфи перестал ее слушать.
He was watching the doctor.	Он наблюдал за доктором.
And the doctor was eying the blond girl's T-shirt like nothing else existed. McMurphy's loose smile spread out on his face as he watched the doctor's trance, and he pushed his cap to the back of his head and strolled to the doctor's side, startling him with a hand on the shoulder.	А доктор уставился на майку девушки так, словно забыл обо всем на свете. Когда Макмерфи увидел доктора в таком столбняке, лицо его расплылось улыбкой, он сдвинул шапочку на затылок, подошел к доктору сбоку, положил ему руку на плечо, и доктор вздрогнул от неожиданности.
"By God, Doctor Spivey, you ever see a Chinook salmon hit a line?	- Доктор Спайви, вы когда-нибудь видели, как чавыча заглатывает крючок?
One of the fiercest sights on the seven seas.	Ничего свирепей на всех четырех океанах не увидишь.

Say, Candy honeybun, whyn't you tell the doctor here about deep-sea fishing and all like that. ..." Working together, it didn't take McMurphy and the girl but two minutes and the little doctor was down locking up his office and coming back up the hall, cramming papers in a brief case.	Кэнди, детка, ты бы рассказала нашему доктору о рыбной ловле и об остальном... Вдвоем они обработали доктора за какую-нибудь минуту, он тут же запер кабинет и вернулся к нам, запихивая в портфель бумаги.
"Good deal of paper work I can get done on the boat," he explained to the nurse and went past her so fast she didn't have a chance to answer, and the rest of the crew followed, slower, grinning at her standing in the door of that Nurses' Station.	- Бумагами я вполне могу заняться на лодке, -объяснил он сестре и прошел мимо нее так быстро, что она не успела ответить; за ним проследовала наша команда, но медленнее, и каждый ухмылялся ей, минуя дверь поста.
The Acutes who weren't going gathered at the day-room door, told us don't bring our catch back till it's cleaned, and Ellis pulled his hands down off the nails in the wall and squeezed Billy Bibbit's hand and told him to be a fisher of men.	Те, кто не ехал на рыбалку, собрались у дверей дневной комнаты и говорили нам, чтобы нечищеную рыбу мы не приносили, а Эллис оторвал руки от гвоздей в стене, попрощался с Билли Биббитом и велел ему быть ловцом человеков.
And Billy, watching the brass brads on that woman's Levis wink at him as she walked out of the day room, told Ellis to hell with that fisher of men business.	А Билли, наблюдая, как подмигивают ему медные заклепки на джинсах девушки, пока она выходила из дневной комнаты, сказал Эллису, что человеков пусть ловит кто-нибудь другой.
He joined us at the door, and the least black boy let us through and locked the door behind us, and we were out, outside.	Он нагнал нас в дверях, маленький санитар отпер нам и запер за нами, и мы очутились на воле.
The sun was prying up the clouds and lighting the brick front of the hospital rose bed.	Солнце пробивалось сквозь облака и красило кирпичи на фасаде в розовый цвет.
A thin breeze worked at sawing what leaves were left from the oak trees, stacking them neatly against the wire cyclone fence.	Слабый ветерок спиливал оставшиеся листья на дубах и складывал стопками под проволочным забором.
There was little brown birds occasionally on the fence; when a puff of leaves would hit the fence the birds would fly off with the wind.	На него изредка садились коричневые птички; когда ветер бросал пригоршню листьев на забор, птички улетали с ветром.
It looked at first like the leaves were hitting the fence and turning into birds and flying away.	Сперва даже казалось, что листья ударяются о забор, превращаются в птиц и улетают.
It was a fine woodsmoked autumn day, full of the sound of kids punting footballs and the putter of small airplanes, and everybody should've been happy just being outside in it.	Был чудесный осенний день с лиственным дымком, стучали футбольные мячи у мальчишек, жужжали маленькие самолеты, и казалось, только оттого, что ты здесь, на воле, всякий должен быть счастлив.
But we all stood in a silent bunch with our hands in our pockets while the doctor walked to get his car.	Но доктор пошел за машиной, а мы сбились в кучку и стояли, ни слова не говоря, руки в карманах.
A silent bunch, watching the townspeople who were driving past on their way to work slow down to gawk at all the loonies in green uniforms. McMurphy saw how uneasy we were and tried to work us into a better mood by joking and teasing the girl, but this made us feel worse somehow.	Кучкой, ни слова не говоря, наблюдали за горожанами, которые ехали на работу на своих машинах и сбавляли ход, чтобы поглазеть на сумасшедших в зеленом. Макмерфи заметил, что нам не по себе, попробовал развеселить нас, стал шутить, дразнить девушку, но от этого почему-то стало еще хуже.

Everybody was thinking how easy it would be to return to the ward, go back and say they decided the nurse had been right; with a wind like this the sea would've been just too rough.	Каждый думал, как просто было бы вернуться в отделение, сказать, что сестра все-таки права: ветер сильный, и, наверно, волна разгулялась.
The doctor arrived and we loaded up and headed off, me and George and Harding and Billy Bibbit in the car with McMurphy and the girl, Candy; and Fredrickson and Sefelt and Scanlon and Martini and Tadem and Gregory following in the doctor's car.	Доктор подогнал машину, мы погрузились и поехали: я, Джордж, Хардинг и Билли Биббит - с Макмерфи и девушкой кэнди, а Фредриксон, Сефелт, Сканлон, Мартини, Тейдем и Грегори - в машине доктора.
Everyone was awfully quiet.	Все словно воды в рот набрали.
We pulled into a gas station about a mile from the hospital; the doctor followed.	Километра через полтора мы остановились у заправки, доктор тоже.
He got out first, and the service-station man came bouncing out, grinning and wiping his hands on a rag.	Он вылез первый, заправщик выскочил ему навстречу, улыбаясь и вытирая руки тряпкой.
Then he stopped grinning and went past the doctor to see just what was in these cars.	Потом перестал улыбаться, прошел мимо доктора посмотреть, кто же это такие в машинах.
He backed off, wiping his hands on the oily rag, frowning.	Не переставая вытирать руки масляной тряпкой, нахмурился и дал задний ход.
The doctor caught the man's sleeve nervously and took out a ten-dollar bill and tucked it down in the man's hands like setting out a tomato plant.	Доктор нервно схватил его за рукав, вынул десятку и впихнул ему между ладоней, словно помидорную рассаду.
"Ah, would you fill both tanks with regular?" the doctor asked.	- Будьте так любезны, заправьте обе машины обыкновенным, - попросил доктор.
He was acting just as uneasy about being out of the hospital as the rest of us were. "Ah, would you?"	Видно было, что ему так же неуютно за оградой больницы, как нам. - Будьте добры.
"Those uniforms," the service-station man said, "they're from the hospital back up the road, aren't they?" He was looking around him to see if there was a wrench or something handy.	- Эти в форме, - сказал заправщик, - они из больницы у шоссе? - Он оглядывался, нет ли гаечного ключа или еще чего-нибудь подходящего.
He finally moved over near a stack of empty pop bottles. "You guys are from that asylum."	В конце концов он отошел к штабелю пустых бутылок из-под содовой. - Вы из сумасшедшего дома.
The doctor fumbled for his glasses and looked at us too, like he'd just noticed the uniforms.	Доктор порылся, нашел очки и тоже посмотрел на нас, словно только что заметил зеленые костюмы.
"Yes.	-Да.
No, I mean.	То есть нет.
We, they are from the asylum, but they are a work crew, not inmates, of course not.	Мы оттуда, но это бригада рабочих, а не больные.
A work crew."	Бригада рабочих.
The man squinted at the doctor and at us and went off to whisper to his partner, who was back among the machinery.	Заправщик прищурился на доктора, на нас и ушел шептаться с напарником, который стоял у колонок.

They talked a minute, and the second guy hollered and asked the doctor who we were and the doctor repeated that we were a work crew, and both of the guys laughed.	Они поговорили с минуту, потом второй окликнул доктора и спросил, кто мы такие; доктор повторил, что мы бригада рабочих, и оба заправщика рассмеялись.
I could tell by the laugh that they'd decided to sell us the gas - probably it would be weak and dirty and watered down and cost twice the usual price - but it didn't make me feel any better.	Я понял по их смеху, что они решили продать нам бензин - наверно, он будет слабый, и грязный, и разбавленный водой и заломят цену, - но от этого мне веселее не стало.
I could see everybody was feeling pretty bad.	И я видел, что остальным тоже погано.
The doctor's lying made us feel worse than ever - not because of the lie, so much, but because of the truth.	А от докторского вранья нам стало совсем тошно - не так даже от вранья, как от правды.
The second guy came over to the doctor, grinning.	Второй с ухмылкой подошел к доктору.
"You said you wanted the Soo-preme, sir?	- Вы сказали, вам экстру, сэр?
You bet.	Сейчас.
And how about us checking those oil filters and windshield wipes?" He was bigger than his friend.	А не проверить ли нам масляные фильтры и дворники? - Он был выше своего приятеля.
He leaned down on the doctor like he was sharing a secret. "Would you believe it: eighty-eight per cent of the cars show by the figures on the road today that they need new oil filters and windshield wipes?"	Он наклонился к доктору, как будто говорил с ним по секрету. - Верите или нет: по статистике восемьдесят восемь процентов машин на дороге нуждаются в новых масляных фильтрах и дворниках.
His grin was coated with carbon from years of taking out spark plugs with his teeth.	Улыбка у него была угольная, оттого что много лет вывинчивал свечи зажигания зубами.
He kept leaning down on the doctor, making him squirm with that grin and waiting for him to admit he was over a barrel.	Доктор ежился от этой улыбки, а заправщик все стоял, наклонившись над ним, и ждал, когда он признает, что загнан в угол.
"Also, how's your work crew fixed for sunglasses?	- А как ваша бригада обеспечена темными очками?
We got some good Polaroids."	У нас есть хорошие "Поляроиды".
The doctor knew he had him.	Доктор понял, что он у них в лапах.
But just the instant he opened his mouth, about to give in and say Yes, anything, there was a whirring noise and the top of our car was folding back. McMurphy was fighting and cursing the accordion-pleated top, trying to force it back faster than the machinery could handle it.	Но когда он уже готов был сдаться и открыл рот, чтобы сказать, да, все возьмем, раздалось жужжание и верх нашей машины начал складываться. Макмерфи терзал и проклинал матерчатую гармошку, пытаясь сложить ее быстрее, чем хотел механизм.
Everybody could see how mad he was by the way he thrashed and beat at that slowly rising top; when he got it cussed and hammered and wrestled down into place he climbed right out over the girl and over the side of the car and walked up between the doctor and the service-station guy and looked up into the black mouth with one eye.	По тому, как он рвал и бил медленно уходящий верх, видно было, что он в бешенстве; изругав гармошку на чем свет стоит, забив и затолкав ее на место, он вылез из машины прямо через девушку и через борт, встал между доктором и заправщиком и одним глазом заглянул в черный рот.
"Okay now, Hank, we'll take regular, just like the doctor ordered.	- Ты, слушай сюда, мы возьмем обыкновенный, как доктор сказал.
Two tanks of regular.	Обыкновенный, в оба бака.

That's all.	Все.
The hell with that other slum.	Остальную дребедень - к черту.
And we'll take it at three cents off because we're a goddamned government-sponsored expedition."	И возьмем его с трехцентовой скидкой, потому что экспедиция наша - от правительства, едрена вошь.
The guy didn't budge.	Заправщик не поддался.
"Yeah?	-Ну?
I thought the professor here said you weren't patients?"	Мне послышалось, профессор сказал, что вы не пациенты?
"Now Hank, don't you see that was just a kindly precaution to keep from startlin' you folks with the truth?	- Ты что, не допер, дорогой, это он просто по доброте, пожалел вас пугать.
The doc wouldn't lie like that about just any patients, but we ain't ordinary nuts; we're every bloody one of us hot off the criminal-insane ward, on our way to San Quentin where they got better facilities to handle us.	Если бы мы были простые пациенты, док так бы и сказал, но мы тут не просто сумасшедшие, все до одного - из палаты невменяемых преступников, едем в Сан-Квентин, там нас могут разместить надежнее.
You see that freckle-faced kid there?	Видишь вон конопатого паренька?
Now he might look like he's right off a Saturday Evening Post cover, but he's a insane knife artist that killed three men.	Можно подумать, мальчик с журнальной обложки, а он маньяк-мокрушник, троих замочил.
The man beside him is known as the Bull Goose Loony, unpredictable as a wild hog.	А рядом с ним - зовется у нас пахан-дурак, не знаешь, что выкинет, прямо дикий кабан.
You see that big guy?	Большого вон видишь?
He's an Indian and he beat six white men to death with a pick handle when they tried to cheat him trading muskrat hides.	Индеец, убил шестерых белых черенком кирки, хотели обсчитать его, когда покупали ондатровые шкуры.
Stand up where they can get a look at you, Chief."	Встань покажись, вождь.
Harding goosed me with his thumb, and I stood up on the floor of the car.	Хардинг ткнул меня пальцем в ребра, и я встал в машине.
The guy shaded his eyes and looked up at me and didn't say anything.	Заправщик сделал из ладони козырек, поглядел на меня и ничего не сказал.
"Oh, it's a bad group, I admit," McMurphy said, "but it's a planned, authorized, legal government-sponsored excursion, and we're entitled to a legal discount just the same as if we was the FBI."	- Компания опасная, не спорю, - сказал Макмерфи, - но это законная, утвержденная, запланированная и организованная свыше экскурсия, нам положена законная скидка, все равно как если бы мы были из ФБР.
The guy looked back at McMurphy, and McMurphy hooked his thumbs in his pockets and rocked back and looked up at him across the scar on his nose.	Заправщик смотрел на Макмерфи, а Макмерфи зацепил большими пальцами карманы, откачнулся на пятках и смотрел на него поверх шрама.
The guy turned to check if his buddy was still stationed at the case of empty pop bottles, then grinned back down on McMurphy.	Тот обернулся - на месте ли его приятель, - потом ухмыльнулся в лицо Макмерфи.
"Pretty tough customers, is that what you're saying, Red?	-Так говоришь, рыжий, опасные ребята?

So much we better toe the line and do what we're told, is that what you're saying?	А вы, мол, не кобеньтесь, делайте что велят?
Well, tell me, Red, what is it you're in for?	Скажи мне, рыжий, ты-то там за что?
Trying to assassinate the President?"	На президента покушался?
"Nobody could prove that, Hank.	- Вот этого, браток, доказать не смогли.
They got me on a bum rap.	На ерунде залетел.
I killed a man in the ring, ya see, and sorta got taken with the kick."	Убил одного на ринге, соображаешь? А потом вроде во вкус вошел.
"One of these killers with boxing gloves, is that what you're telling me, Red?"	- А, так ты этот, про которых пишут: убийцы в боксерских перчатках - да, рыжий?
"Now I didn't say that, did I?	- Разве я это сказал?
I never could get used to those pillows you wore.	Не, я к вашим подушечкам так и не смог привыкнуть.
No, this wasn't no televised main event from the Cow Palace; I'm more what you call a back-lot boxer."	Не, это по телевизору из дворца не передавали; я больше по задворкам боксирую.
The guy hooked his thumbs in his pockets to mock McMurphy.	Заправщик передразнил Макмерфи, зацепил большими пальцами карманы.
"You are more what I call a back-lot bull-thrower."	- Базаришь ты больше по задворкам, понял?
"Now I didn't say that bull-throwing wasn't also one of my abilities, did I?	- А разве я сказал, что не могу побазарить?
But I want you to look here." He put his hands up in the guy's face, real close, turning them over slowly, palm and knuckle. "You ever see a man get his poor old meathooks so pitiful chewed up from just throwin' the bull?	Но ты вот куда посмотри. - Он поднес руки к лицу заправщика, близко-близко, и медленно поворачивал их то ладонью, то костяшками. - Ты видал когда, чтобы бедные грабки так поранились от базара?
Did you, Hank?"	Видал, браток?
He held those hands in the guy's face a long time, waiting to see if the guy had anything else to say.	Он долго держал руки перед лицом заправщика и ждал, что еще тот скажет.
The guy looked at the hands, and at me, and back at the hands.	Тот посмотрел на руки, на меня, снова на руки.
When it was clear he didn't have anything else real pressing to say, McMurphy walked away from him to the other guy leaning against the pop cooler and plucked the doctor's ten-dollar bill out of his fist and started for the grocery store next to the station.	Когда стало ясно, что ничего срочного он сказать не хочет, Макмерфи отошел к его приятелю, прислонившемуся к холодильнику для газированной воды, двумя пальцами вынул у него из руки докторскую десятку и направился к соседнему продовольственному магазину.
"You boys tally what the gas comes to and send the bill to the hospital," he called back. "I intend to use the cash to pick up some refreshments for the men.	- Вы тут посчитайте за бензин, а счет пришлите в больницу, - крикнул он через плечо. - А на эти деньги я куплю чего-нибудь освежающего для людей.
I believe we'll get that in place of windshield wipes and eighty-eight per cent oil filters."	Пойдет вместо дворников и восьмидесятивосьмипроцентных масляных фильтров.

By the time he got back everybody was feeling cocky as fighting roosters and calling orders to the service-station guys to check the air in the spare and wipe the windows and scratch that bird dropping off the hood if you please, just like we owned the show.	К тому времени, когда он вернулся, все были полны задора, как бойцовые петухи, и выкрикивали приказы заправщикам - проверь давление в запасном колесе, протри окна, будь добр, соскобли птичий помет с капота, - туркали их почем зря.
When the big guy didn't get the windshield to suit Billy, Billy called him right back.	Высокий заправщик не угодил Билли Биббиту, протирая ветровое стекло, и Билли сразу позвал его обратно.
"You didn't get this sp-spot here where the bug h-h-hit "	-Ты не вытер это м-место, где м-муха разбилась.
"That wasn't a bug," the guy said sullenly, scratching at it with his fingernail, "that was a bird."	- Это не муха, - угрюмо ответил тот, скребя ногтем по стеклу, - это от птицы.
Martini called all the way from the other car that it couldn't of been a bird.	Мартини из другой машины закричал, что это не может быть птица.
"There'd be feathers and bones if it was a bird."	- Если бы птица, тут были бы перья и кости.
A man riding a bicycle stopped to ask what was the idea of all the green uniforms; some kind of club?	Какой-то велосипедист остановился и спросил, почему все в зеленой форме - клуб, что ли?
Harding popped right up and answered him	Тут высунулся Хардинг.
"No, my friend.	- Нет, мой друг.
We are lunatics from the hospital up the highway, psycho-ceramics, the cracked pots of mankind.	Мы сумасшедшие из больницы на шоссе, из психокерамической, треснутые котелки человечества.
Would you like me to decipher a Rorschach for you?	Желаете проверить меня на тесте Роршаха?
No?	Нет?
You must burry on?	Вы торопитесь?
Ah, he's gone.	Ах, уехал.
Pity." He turned to McMurphy. "Never before did I realize that mental illness could have the aspect of power, power.	Жаль. - Он повернулся к Макмерфи. - Никогда не думал, что душевная болезнь придает субъекту некое могущество - могущество!
Think of it: perhaps the more insane a man is, the more powerful he could become.	Подумать только: неужели чем безумнее человек, тем он может быть могущественнее?
Hitler an example.	Пример - Гитлер.
Fair makes the old brain reel, doesn't it?	И красота с ума нас сводит.
Food for thought there."	Есть над чем задуматься.
Billy punched a beer can for the girl, and she flustered him so with her bright smile and her	Билли открыл для девушки банку с пивом и так разволновался от ее веселой улыбки и
"Thank you, Billy," that he took to opening cans for all of us.	"Спасибо, Билли", что стал открывать банки всем подряд.
While the pigeons fretted up and down the sidewalk with their hands folded behind their backs.	А голуби кипятились на тротуаре и расхаживали взад и вперед, заложив руки за спину.

I sat there, feeling whole and good, sipping at a beer; I could hear the beer all the way down me - zzzth zzzth, like that.	Я сидел в машине, чувствовал себя здоровым и свежим, попивал пиво; мне было слышно, как оно проходит внутрь - зззт, зззт, - так примерно.
I had forgotten that there can be good sounds and tastes like the sound and taste of a beer going down.	Я уже забыл, что бывают на свете хорошие звуки и хороший вкус вроде вкуса и звука пива, когда оно проходит тебе внутрь.
I took another big drink and started looking around me to see what else I had forgotten in twenty years.	Я снова сделал большой глоток и стал озираться -что еще забылось за двадцать лет?
"Man!" McMurphy said as he scooted the girl out from under the wheel and tight over against Billy. "Will you just look at the Big Chief slug down on that firewater!" - and slammed the car out into traffic with the doctor squealing behind to keep up.	- Ребята! - Сказал Макмерфи, вытолкнув девушку из-за руля и притиснув к Билли. - Вы только поглядите, как большой вождь глушит огненную воду! - И рванул с места, сразу в гущу движения, а доктор с визгом шин помчался за ним.
He'd shown us what a little bravado and courage could accomplish, and we thought he'd taught us how to use it.	Он показал нам, чего можно добиться даже небольшой смелостью и куражом, и мы решили, что он уже научил нас ими пользоваться.
All the way to the coast we had fun pretending to be brave.	Всю дорогу до самого берега мы играли в смелость.
When people at a stop light would stare at us and our green uniforms we'd do just like he did, sit up straight and strong and toughlooking and put a big grin on our face and stare straight back at them till their motors died and their windows sunstreaked and they were left sitting when the light changed, upset bad by what a tough bunch of monkeys was just now not three feet from them, and help nowhere in sight.	Перед светофорами, когда люди начинали разглядывать нас и наши зеленые костюмы, мы вели себя в точности как он: сидели прямые, сильные, суровые и с широкой улыбкой смотрели им прямо в глаза, так что у них глохли моторы и слепли от солнца окна, и, когда зажигался зеленый свет, они продолжали стоять в сильном расстройстве оттого, что рядом ватага страшных обезьян, а на помощь звать некого.
As McMurphy led the twelve of us toward the ocean.	И мы, двенадцать, во главе с Макмерфи, ехали к океану.
I think McMurphy knew better than we did that our tough looks were all show, because he still wasn't able to get a real laugh out of anybody.	Макмерфи, наверно, лучше всех понимал, что кураж у нас напускной - ему до сих пор не удалось никого рассмешить.
Maybe he couldn't understand why we weren't able to laugh yet, but he knew you can't really be strong until you can see a funny side to things.	Может быть, он не понимал, почему мы еще не хотим смеяться, но понимал, что по-настоящему сильным до тех пор не будешь, пока не научишься видеть во всем смешную сторону.
In fact, he worked so hard at pointing out the funny side of things that I was wondering a little if maybe he was blind to the other side, if maybe he wasn't able to see what it was that parched laughter deep inside your stomach.	И между прочим, он так старался показать нам смешную сторону вещей, что я даже засомневался: а видит ли он вообще другую сторону, может ли понять, что это такое -обугленный смех у тебя в сердцевине?
Maybe the guys weren't able to see it either, just feel the pressures of the different beams and frequencies coming from all directions, working to push and bend you one way or another, feel the Combine at work -but I was able to see it.	Может быть, и остальные не могли этого понять, а только чувствовали давление разных лучей и частот, которые бьют тебя со всех сторон, гнут и толкают то туда, то сюда, чувствовали работу комбината - я же ее видел.

The way you see the change in a person you've been away from for a long time, where somebody who sees him every day, day in, day out, wouldn't notice because the change is gradual.	Перемену в человеке замечаешь после разлуки, а если видишься с ним все время, изо дня в день, не заметишь, потому что меняется он постепенно.
All up the coast I could see the signs of what the Combine had accomplished since I was last through this country, things like, for example - a train stopping at a station and laying a string of full-grown men in mirrored suits and machined hats, laying them like a hatch of identical insects, half-life things coming pht-pht-pht out of the last car, then hooting its electric whistle and moving on down the spoiled land to deposit another hatch.	По всему побережью я замечал признаки того, чего добился комбинат, пока меня тут не было, -такие, например, вещи: на станции остановился поезд и отложил цепочку взрослых мужчин в зеркально одинаковых костюмах и штампованных шляпах, отложил, как выводок насекомых, полуживых созданий, которые высыпались -фт-фт-фт - из последнего вагона, а потом загудел своим электрическим гудком и двинулся дальше по испорченной земле, чтобы отложить где-то еще один выводок.
Or things like five thousand houses punched out identical by a machine and strung across the hills outside of town, so fresh from the factory they're still linked together like sausages, a sign saying "NEST IN THE WEST HOMES - NO DWN. PAYMENT FOR VETS," a playground down the hill from the houses, behind a checker-wire fence and another sign that read "ST. LUKE'S SCHOOL FOR BOYS" - there were five thousand kids in green corduroy pants and white shirts under green pullover sweaters playing crack-the-whip across an acre of crushed gravel.	Или, к примеру, в пригороде на холмах пять тысяч одинаковых домов, отшлепанных машиной,- прямо с фабрики, такие свеженькие, что еще сцеплены, как сосиски, и объявление: южный уют- ветеранам без первого взноса, а ниже домов, за проволочной изгородью спортивная площадка и другая вывеска: мужская школа св. Луки - там пять тысяч ребят в зеленых вельветовых брюках, белых рубашках и зеленых пуловерах играют в "хлыст" на гектаре гравия.
The line popped and twisted and jerked like a snake, and every crack popped a little kid off the end, sent him rolling up against the fence like a tumbleweed.	Цепочка ребят извивалась и гнулась на бегу, как змея стегала хвостом, и при каждом взмахе последний маленький мальчик отлетал к изгороди, словно клубок шерсти.
Every crack.	При каждом взмахе.
And it was always the same little kid, over and over.	И всегда один и тот же маленький мальчик, снова и снова.
All that five thousand kids lived in those five thousand houses, owned by those guys that got off the train.	Все эти пять тысяч ребят жили в пяти тысячах домов, где хозяевами были мужчины, сошедшие с поезда.
The houses looked so much alike that, time and time again, the kids went home by mistake to different houses and different families.	Дома были такие одинаковые, что ребята то и дело попадали по ошибке не в свой дом и не в свою семью.
Nobody ever noticed.	Никто ничего не замечал.
They ate and went to bed.	Они ужинали и ложились спать.
The only one they noticed was the little kid at the end of the whip.	Узнавали только маленького мальчика, который бегал последним.
He'd always be so scuffed and bruised that he'd show up out of place wherever he went.	Он всегда приходил такой исцарапанный и побитый, что в нем сразу узнавали чужого.
He wasn't able to open up and laugh either.	Он тоже был зажат, не мог рассмеяться.

It's a hard thing to laugh if you can feel the pressure of those beams coming from every new car that passes, or every new house you pass.	Трудно рассмеяться, когда чувствуешь давление лучей, исходящих от каждой новой машины на улице, от каждого нового дома на твоем пути.
"We can even have a lobby in Washington," Harding was saying, "an organization NAAIP.	- Мы можем даже оказывать давление на конгресс, - говорил Хардинг, - создадим организацию.
Pressure groups.	Национальная ассоциация душевнобольных. Группы толкачей.
Big billboards along the highway showing a babbling schizophrenic running a wrecking machine, bold, red and green type: 'Hire the Insane.'	Большие афиши на шоссе с изображением губошлепа-шизофреника за рычагами стенобитной машины, и крупно, зелеными и красными буквами: нанимайте безумных.
We've got a rosy future, gentlemen."	У нас радужные перспективы, господа.
We crossed a bridge over the Siuslaw.	Мы проехали по мосту через Сиуслоу.
There was just enough mist in the air that I could lick out my tongue to the wind and taste the ocean before we could see it.	В воздухе висела водяная пыль, и, высунув язык, я мог почувствовать океан на вкус раньше, чем увидел его глазами.
Everyone knew we were getting close and didn't speak all the way to the docks.	Все знали, что мы уже недалеко, и молчали до самой пристани.
The captain who was supposed to take us out had a bald gray metal head set in a black turtleneck like a gun turret on a U-boat; the cold cigar sticking from his mouth swept over us.	У капитана, который должен был взять нас в море, лысая серая металлическая голова сидела на черном свитере с высоким воротом, как орудийная башня на подводной лодке; он обвел нас дулом потухшей сигары.
He stood beside McMurphy on the wooden pier and looked out to sea as he talked.	Он стоял рядом с Макмерфи на деревянном причале и, говоря с нами, смотрел в море.
Behind him and up a bunch of steps, six or eight men in windbreakers were sitting on a bench along the front of the bait shop.	Позади него и на несколько ступенек выше, на скамье перед магазинчиком, где продавалась наживка, сидели человек шесть или восемь в штормовках.
The captain talked loudly, half to the loafers on his one side and half to McMurphy on the other side, firing his copper-jacket voice someplace in between.	Капитан говорил громко - и для бездельников с той стороны и для Макмерфи с этой, стреляя своим томпаковым голосом куда-то посередине.
"Don't care.	- Не желаю знать.
Told you specifically in the letter.	Специально предупредил вас в письме.
You don't have a signed waiver clearing me with proper authorities, I don't go out." The round head swiveled in the turret of his sweater, beading down that cigar at the lot of us. "Look there.	У вас нет документа, утверждающего мои полномочия, и я в море не пойду. - Орудийная голова вращалась на свитере, целясь в нас сигарой. - Только поглядите.
Bunch like that at sea, could go to diving overboard like rats.	Такая компания в море - да вы можете попрыгать за борт, как крысы.
Relatives could sue me for everything I own.	Родственники подадут на меня в суд, разденут до нитки.
I can't risk it."	Я не пойду на такой риск.

McMurphy explained how the other girl was supposed to get all those papers up in Portland.	Макмерфи объяснил, что документы должна была выправить в Портленде другая девушка.
One of the guys leaning against the bait shop called,	Один из бездельников на скамье крикнул:
"What other girl?	- Какая другая?
Couldn't Blondie there handle the lot of you?" McMurphy didn't pay the guy any mind and went on arguing with the captain, but you could see how it bothered the girl.	А блондиночка не сможет со всеми управиться? Макмерфи и ухом не повел, продолжая спорить с капитаном, а девушку эти слова задели.
Those men against the shop kept leering at her and leaning close together to whisper things.	Бездельники противно поглядывали на нее и шептали друг другу на ухо.
All our crew, even the doctor, saw this and got to feeling ashamed that we didn't do something.	Это видела вся наша команда, даже доктор, и нам было стыдно, что мы ничего не делаем.
We weren't the cocky bunch that was back at the service station.	Мы уже не были задиристой ватагой, как на заправочной станции.
McMurphy stopped arguing when he saw he wasn't getting any place with the captain, and turned around a couple of times, running his hand through his hair.	Макмерфи понял, что не уломает капитана, и перестал спорить: он оглянулся раз-другой, ероша волосы.
"Which boat have we got rented?"	- Какой катер мы наняли?
"That's it there.	- Вот этот вот.
The Lark.	"Жаворонка".
Not a man sets foot on her till I have a signed waiver clearing me.	Ни один из вас не ступит на палубу, пока не получу подписанную бумагу о моим полномочиях.
Not a man."	Ни один человек.
"I don't intend to rent a boat so we can sit all day and watch it bob up and down at the dock," McMurphy said. "Don't you have a phone up there in your bait shack?	- Я не для того нанимаю катер, чтобы сидеть весь день и смотреть, как он болтается у причала, -сказал Макмерфи. - Есть у вас в лавке телефон?
Let's go get this cleared up."	Пошли провентилируем это дело.
They thumped up the steps onto the level with the bait shop and went inside, leaving us clustered up by ourselves, with that bunch of loafers up there watching us and making comments and sniggering and goosing one another in the ribs.	Они затопали вверх по ступенькам и вошли в магазин, а мы остались одни, кучкой, против лодырей, которые разглядывали нас, делали замечания, ржали и пихали друг друга в бок.
The wind was blowing the boats at their moorings, nuzzling them up against the wet rubber tires along the dock so they made a sound like they were laughing at us.	Ветер водил лодки у причалов, тер их носами о мокрые автомобильные скаты на пирсе с таким звуком, как будто они смеялись над нами.
The water was giggling under the boards, and the sign hanging over the door to the bait shack that read "SEAMAN'S SERVICE - CAPT BLOCK, PROP" was squeaking and scratching as the wind rocked it on rusty hooks.	Вода хихикала под досками, вывеска на двери магазинчика "Морское обслуживание - влад. Кап. Блок" скрипела и пищала на ржавых крючьях.

The mussels that clung to the pilings, four feet out of water marking the tide line, whistled and clicked in the sun.	Ракушки, облепившие сваи на метр над водой, до уровня прилива, свистели и щелкали на солнце.
The wind had turned cold and mean, and Billy Bibbit took off his green coat and gave it to the girl, and she put it on over her thin little T-shirt.	Ветер стал холодным, пронизывающим; Билли Биббит снял зеленую куртку, отдал девушке, и она надела ее поверх своей тонкой майки.
One of the loafers kept calling down,	Один лодырь все время звал ее сверху:
"Hey you, Blondie, you like fruitcake kids like that?" The man's lips were kidney-colored and he was purple under his eyes where the wind'd mashed the veins to the surface. "Hey you, Blondie," he called over and over in a high, tired voice, "hey you, Blondie... hey you, Blondie... hey you, Blondie..."	- Эй, блондиночка, любишь малохольных? - Губы у него были цвета почек, а подглазья, где ветер размял прожилки по поверхности, свекольного цвета. - Эй, блондиночка, - снова и снова звал он ее пронзительным усталым голосом, - эй, блондиночка... Эй, блондиночка... Эй, ты, блондиночка...
We bunched up closer together against the wind.	Мы еще теснее сбились на ветру.
"Tell me, Blondie, what've they got you committed for?"	- Скажи, блондиночка, тебя-то за что упекли?
"Ahr, she ain't committed, Perce, she's part of the cure!"	- Ее не упекли, перс, она у них для лечения.
"Is that right, Blondie?	- Он правду говорит, блондиночка?
You hired as part of the cure?	Тебя наняли для лечения?
Hey you, Blondie."	Эй, блондиночка!
She lifted her head and gave us a look that asked where was that hard-boiled bunch she'd seen and why weren't they saying something to defend her?	Она подняла голову и спросила взглядом, где же наша лихая ватага, почему за меня не заступитесь.
Nobody would answer the look.	Никто не смотрел ей в глаза.
All our hard-boiled strength had just walked up those steps with his arm around the shoulders of that bald-headed captain.	Вся наша лихая сила только что ушла по ступенькам, обняв за плечи лысого капитана.
She pulled the collar of the jacket high around her neck and hugged her elbows and strolled as far away from us down the dock as she could go.	Она подняла воротник куртки, обняла себя за локти и отошла от нас по причалу как можно дальше.
Nobody went after her.	Никто за ней не двинулся.
Billy Bibbit shivered in the cold and bit his lip.	Билли Биббит поежился от холода и закусил губу.
The guys at the bait shack whispered something else and whooped out laughing again.	Лодыри на скамейке опять переглянулись и загоготали.
"Ask 'er, Perce - go on."	- Спроси ее, перс, ну.
"Hey, Blondie, did you get 'am to sign a waiver clearing you with proper authorities?	- Эй, блондиночка, а ты их заставила подписать документ о твоих полномочиях?
Relatives could sue, they tell me, if one of the boys fell in and drown while he was on board.	Я слышал, если кто из людей на борту упадет и утонет, родственники могут подать в суд.
Did you ever think of that?	Об этом ты подумала?
Maybe you'd better stay here with us, Blondie."	Может, с нами останешься?

"Yeah, Blondie; my relatives wouldn't sue.	- Давай, блондиночка, мои родственники в суд не подадут.
I promise.	Обещаю.
Stay here with us fellows, Blondie."	Оставайся с нами, блондиночка.
I imagined I could feel my feet getting wet as the dock sank with shame into the bay.	Мне почудилось, что ноги у меня промокают -причал от стыда тонет в заливе.
We weren't fit to be out here with people.	Мы не годимся для того, чтобы быть среди людей.
I wished McMurphy would come back out and cuss these guys good and then drive us back where we belonged.	Мне захотелось, чтобы пришел Макмерфи, обложил как следует этих лодырей и отвез нас назад, туда, где нам место.
The man with the kidney lips folded his knife and stood up and brushed the whittle shavings out of his lap.	С почечными губами закрыл свой нож, встал и отряхнул с колен стружки.
He started walking toward the steps.	Он пошел к лесенке.
"C'mon now, Blondie, what you want to mess with these bozos for?"	- Давай, блондиночка, чего ты возишься с этими лбами?
She turned and looked at him from the end of the dock, then back at us, and you could tell she was thinking his proposition over when the door of the bait shop opened and McMurphy came shoving out past the bunch of them, down the steps.	У края причала она обернулась, посмотрела на него, потом на нас, и видно было, что она обдумывает его предложение, но тут дверь магазинчика распахнулась, вышел Макмерфи и, чуть не растолкав компанию у скамейки, стал спускаться.
"Pile in, crew, it's all set!	- Грузитесь, все улажено!
Gassed and ready and there's bait and beer on board."	Баки заправлены, наживка и пиво на борту.
He slapped Billy on the rear and did a little hornpipe and commenced slinging ropes from their snubs.	Он шлепнул Билли по заду, исполнил короткий матросский танец и принялся отвязывать канаты.
"Ol' Cap'n Block's still on the phone, but we'll be pulling off as quick as he comes out.	- Капитан блок еще звонит по телефону, но как только выйдет, мы отвалим.
George, let's see if you can get that motor warmed up.	Джордж, давай-ка попробуем запустить мотор.
Scanlon, you and Harding untie that rope there.	Сканлон, вы с Хардингом отвяжите тот канат.
Candy!	Кэнди!
What you doing off down there?	Что ты там делаешь?
Let's get with it, honey, we're shoving off."	Давай сюда, детка, мы отчаливаем.
We swarmed into the boat, glad for anything that would take us away from those guys standing in a row at the bait shop.	Мы ввалились на катер, обрадовавшись, что можем наконец уйти от лодырей, стоявших рядком перед магазином.
Billy took the girl by the hand and helped her on board.	Билли взял девушку за руку и помог перейти на катер.
George hummed over the dashboard up on the bridge, pointing out buttons for McMurphy to twist or push.	Джордж мурлыкал над приборной доской на мостике, указывал Макмерфи, какую кнопку нажать, какую ручку повернуть.

"Yeah, these pukers, puke boats, we call them," he said to McMurphy, "they joost as easy like driving the ottomobile."	- Ага, эти тошнильные катера, тошнилки у нас называются, - сказал он Макмерфи, - они простые в управлении, как автомобиль.
The doctor hesitated before climbing aboard and looked toward the shop where all the loafers stood milling toward the steps.	Доктор замешкался перед тем, как подняться на борт, и поглядел в сторону магазина, где лодыри уже толпились перед лесенкой.
"Don't you think, Randle, we'd better wait... until the captain-"	- Вы не думаете, Рэндл, что нам лучше подождать... Пока капитан...
McMurphy caught him by the lapels and lifted him clear of the dock into the boat like he was a small boy.	Макмерфи схватил его за лацканы и поднял с пристани прямо на катер, как маленького мальчика.
"Yeah, Doc," he said, "wait till the captain what?" He commenced to laugh like he was drunk, talking in an excited, nervous way. "Wait till the captain comes out and tells us that the phone number I gave him is a flophouse up in Portland?	- Ага, док, - сказал он, - подождем, пока капитан что? - Он говорил взволнованно и нервно, а тут начал смеяться, как пьяный. - Подождем, пока капитан выйдет и скажет, что телефон я ему дал ночлежки в Портленде?
You bet.	Как же.
Here, George, damn your eyes; take hold of this thing and get us out of here!	Джордж, черт тебя дери, принимайся за дело, вывози нас отсюда!
Sefelt!	Сефелт!
Get that rope loose and get on.	Отвяжи конец и лезь сюда.
George, come on."	Джордж, поехали.
The motor chugged and died, chugged again like it was clearing its throat, then roared full on.	Мотор зачухал и смолк, снова зачухал, словно прочищал горло, потом взревел на полном газу.
"Hoowee!	- Ого-го!
There she goes.	Поехала.
Pour the coal to 'er, George, and all hands stand by to repel boarders!"	Подбрось в топку, Джордж! Всей команде приготовиться отбивать абордажников!
A white gorge of smoke and water roared from the back of the boat, and the door of the bait shop crashed open and the captain's head came booming out and down the steps like it was not only dragging his body behind it but the bodies of the eight other guys as well.	Белая струя воды и дыма закипела за кормой, дверь магазинчика с грохотом распахнулась, капитанская голова вылетела оттуда и понеслась вниз по ступенькам так, как будто тащила за собой не только его тело, но и тела восьми бездельников.
They came thundering down the dock and stopped right at the boil of foam washing over their feet as George swung the big boat out and away from the docks and we had the sea to ourselves.	Они с грохотом пробежали по настилу и остановились в языке пены, лизнувшем причал, когда Джордж круто повернул катер в открытое море.

A sudden turn of the boat had thrown Candy to her knees, and Billy was helping her up and trying to apologize for the way he'd acted on the dock at the same time. McMurphy came down from the bridge and asked if the two of them would like to be alone so they could talk over old times, and Candy looked at Billy and all he could do was shake his head and stutter. McMurphy said in that case that he and Candy'd better go below and check for leaks and the rest of us could make do for a while.	От неожиданного поворота кэнди упала на колени, а Билли помогал ей встать и одновременно извинялся за то, как мы вели себя на берегу. Макмерфи спустился с мостика и спросил, не хотят ли они побыть вдвоем, вспомнить былое, и кэнди посмотрела на Билли, а он сумел только помотать головой и заикнуться. Макмерфи сказал, что в таком случае они с кэнди спустятся вниз проверить, нет ли течи, а мы тут пока обойдемся.
He stood at the door down to the cabin and saluted and winked and appointed George captain and Harding second in command and said,	Он встал в дверях кабины, отдал честь, подмигнул и назначил Джорджа капитаном, а Хардинга первым помощником; потом сказал:
"Carry on, mates," and followed the girl out of sight into the cabin.	"Продолжайте" - и вслед за девушкой скрылся в кабине.
The wind lay down and the sun got higher, chrome-plating the east side of the deep green swells.	Ветер улегся, солнце поднялось выше и никелировало восточные склоны длинных зеленых волн.
George aimed the boat straight out to sea, full throttle, putting the docks and that bait shop farther and farther behind us.	Джордж вел катер полным ходом в открытое море, причал и магазинчик для наживки уплывали все дальше и дальше назад.
When we passed the last point of the jetty and the last black rock, I could feel a great calmness creep over me, a calmness that increased the farther we left land behind us.	Когда мы миновали оконечность мола и последний черный камень, я почувствовал, что на меня сходит громадный покой, и чем дальше уплывала от нас земля, тем глубже становился покой.
The guys had talked excitedly for a few minutes about our piracy of the boat, but now they were quiet.	Несколько минут все взволнованно обсуждали похищение катера, но теперь притихли.
The cabin door opened once long enough for a hand to shove out a case of beer, and Billy opened us each one with an opener he found in the tackle box, and passed them around.	Дверь кабины один раз приоткрылась, и рука вытолкнула наружу ящик пива; Билли нашел в снастях открывалку и открыл каждому по одной.
We drank and watched the land sinking in our wake.	Мы пили и смотрели, как земля за кормой погружается в море.
A mile or so out George cut the speed to what he called a trolling idle, put four guys to the four poles in the back of the boat, and the rest of us sprawled in the sun on top of the cabin or up on the bow and took off our shirts and watched the guys trying to rig their poles.	Примерно через милю Джордж сбавил ход до малого рыболовного, как он его назвал, и отправил четверых к четырем удилищам на корме, а мы, остальные, сняв рубашки, разлеглись на солнышке - кто на крыше каюты, кто на носу - и наблюдали, как те налаживают удочки.
Harding said the rule was a guy got to hold a pole till he got one strike, then he had to change off with a man who hadn't had a chance.	Хардинг объявил правило: удишь до первой поклевки, потом отдаешь удочку другому.
George stood at the wheel, squinting out through the salt-caked windshield, and hollered instructions back how to fix up the reels and lines and how to tie a herring into the herring harness and how far back to fish and how deep:	Джордж стоял за штурвалом, щурился в заросшее солью ветровое стекло и выкрикивал указания, как обращаться с катушками и лесками, как наживлять селедкой, далеко ли забрасывать назад, глубоко ли опускать.

"And take that number four pole and you put you twelve ounces on him on a rope with a breakaway rig - I show you how in joost a minute - and we go after that big fella down on the bottom with that pole, by golly!"	- Возьми удочку номер четыре и прицепи грузило двенадцать унций, на карабине... Подожди минуту, покажу... И будем брать с тобой большого возле дна!
Martini ran to the edge and leaned over the side and stared down into the water in the direction of his line.	Мартини подбежал к корме и свесился вниз, посмотрел, куда уходит его леска.
"Oh.	-Ух!
Oh, my God," he said, but whatever he saw was too deep down for the rest of us.	Ух ты, боже мой! - Сказал он, но нам не было видно, что он разглядел в глубине.
There were other sports boats trolling up and down the coast, but George didn't make any attempt to join them; he kept pushing steadily straight on out past them, toward the open sea.	Другие любители на своих катерах ловили вдоль берега, но Джордж к ним не пошел, он правил мимо них в открытое море.
"You bet," he said. "We go out with the commercial boats, where the real fish is."	- Ну да, - сказал он. - Мы пойдем к рыбакам, там настоящая рыба.
The swells slid by, deep emerald on one side, chrome on the other.	Волны катились мимо нас, изумрудные с одного боку, никелированные с другого.
The only noise was the engine sputtering and humming, off and on, as the swells dipped the exhaust in and out of the water, and the funny, lost cry of the raggedy little black birds swimming around asking one another directions.	То гудел, то фыркал мотор в тишине - это волна то открывала, то закрывала выхлоп, - и странно, печально вскрикивали взъерошенные черные птички, которые плавали вокруг и спрашивали друг у дружки курс.
Everything else was quiet.	В остальном все было тихо.
Some of the guys slept, and the others watched the water.	Из наших кто спал, кто смотрел на воду.
We'd been trolling close to an hour when the tip of Sefelt's pole arched and dived into the water.	Мы шли малым ходом почти час, как вдруг удилище Сефелта изогнулось и окунулось в воду.
"George!	- Джордж!
Jesus, George, give us a hand!"	Ой... Джордж, помоги нам!
George wouldn't have a thing to do with the pole; he grinned and told Sefelt to ease up on the star drag, keep the tip pointed up, up, and work hell outa that fella!	Джордж и прикоснуться не желал к удочке, он усмехнулся и велел Сефелту отпустить тормоз, держать удочку стоймя - стоймя! - И подтягивать, подтягивать!
"But what if I have a seizure?" Sefelt hollered.	- А если у меня начнется припадок? - Завопил Сефелт.
"Why, we'll simply put hook and line on you and use you for a lure," Harding said. "Now work that fella, as the captain ordered, and quit worrying about a seizure."	- Тогда насадим тебя на крючок и спустим как приманку, - сказал Хардинг. - А ну тащи ее, слушайся капитана и не думай о припадке.
Thirty yards back of the boat the fish broke into the sun in a shower of silver scales, and Sefelt's eyes popped and be got go excited watching the fish he let the end of his pole go down, and the line snapped into the boat like a rubber band.	Метрах в тридцати от лодки рыба выскочила на солнце в дожде серебряных чешуек, и при виде ее Сефелт так разволновался, что выкатил глаза и опустил удилище - лопнувшая леска отскочила в лодку, как резинка.
"Up, I told you!	- Говорил тебе, вверх держи!

You let him get a straight pull, don't you see?	Ты дал ему тянуть напрямую, неужели непонятно?
Keep that tip up... up!	Вверх концом... Вверх!
You had you one big silver there, by golly."	У тебя там был здоровенный кижуч, ей-богу.
Sefelt's jaw was white and shaking when he finally gave up the pole to Fredrickson.	Белый, с дрожащим подбородком Сефелт отдал удочку Фредриксону.
"Okay - but if you get a fish with a hook in his mouth, that's my godblessed fish!"	-Ладно, на... Но если поймаешь рыбу с крючком во рту, учти - это моя подлюга!
I was as excited as the rest.	Я разволновался не меньше их.
I hadn't planned on fishing, but after seeing that steel power a salmon has at the end of a line I got off the cabin top and put on my shirt to wait my turn at a pole.	Удить я не собирался, но когда увидел эту стальную силу на конце лески, слез с кабины и надел рубашку, чтобы ждать своей очереди к удочке.
Scanlon got up a pool for the biggest fish and another for the first fish landed, four bits from everybody that wanted in it, and he'd no more'n got his money in his pocket than Billy drug in some awful thing that looked like a ten-pound toad with spines on it like a porcupine.	Сканлон затеял пари на самую большую рыбу и другое - на первую вытащенную, по пятьдесят центов с каждого участвующего, и не успел он положить деньги в карман, как Билли вытащил жуткую тварь, похожую на пятикилограммовую жабу с колючками на спине, как у дикобраза.
"That's no fish," Scanlon said. "You can't win on that."	- Это не рыба, - сказал Сканлон. - Это за выигрыш не считается.
"It isn't a b-b-bird."	- Это не п-п-птица.
"That there, he's a ling cod," George told us. "He's one good eating fish you get all his warts off."	- Это у вас терпуг зубатый, - сказал нам Джордж. -Хорошая съедобная рыба, когда снимешь с него бородавки.
"See there.	- Поняли?
He is too a fish.	Значит, тоже рыба.
P-p-pay up."	Плати.
Billy gave me his pole and took his money and went to sit up close to the cabin where McMurphy and the girl were, looking at the closed door forlornly.	Билли отдал мне удочку, забрал деньги и, печально глядя на запертую дверь, сел возле кабины, где был Макмерфи с девушкой.
"I wu-wu-wu-wish we had enough poles to go around," he said, leaning back against the side of the cabin.	- Ж-ж-жалко, на всех не хватает удочек, - сказал он и прислонился к кабине.
I sat down and held the pole and watched the line swoop out into the wake.	Я сидел с удочкой и смотрел, как леска убегает за корму.
I smelt the air and felt the four cans of beer I'd drunk shorting out dozens of control leads down inside me: all around, the chrome sides of the swells flickered and flashed in the sun.	Я принюхивался к воздуху и чувствовал, что выпитые четыре банки пива закорачивают десятки контрольных проводков внутри меня; никелевые бока волн поблескивали и вспыхивали на солнце.
George sang out for us to look up ahead, that here come just what we been looking for.	Джордж пропел нам вперед смотреть, там то, чего мы ищем.

I leaned around to look, but all I saw was a big drifting log and those black seagulls circling and diving around the log, like black leaves caught up in a dust devil.	Я обернулся, но увидел только бревно в воде и этих черных чаек, которые ныряли и плавали вокруг него, словно черные листья, захваченные вихрем.
George speeded up some, heading into the place where the birds circled, and the speed of the boat dragged my line until I couldn't see how you'd be able to tell if you did get a bite.	Джордж направил катер туда, где кружили чайки, прибавил ходу, леску у меня потянуло от скорости, и я подумал, что теперь даже не угадаешь, когда клюнет.
"Those fellas, those cormorants, they go after a school of candle fishes," George told us as he drove. "Little white fishes the size of your finger.	- Эти ребята, эти бакланы, они идут за косяком корюшки, - сказал нам Джордж. - Рыба-свечка называется, маленькая белая рыбка с палец величиной.
You dry them and they burn joost like a candle.	Если ее высушишь, горит, как свечка.
They are food fish, chum fish.	Съедобная рыба, кормовая.
And you bet where there's a big school of them candle fish you find the silver salmon feeding."	Где большой косяк корюшки, там, будь уверен, кормятся кижучи.
He drove into the birds, missing the floating log, and suddenly all around me the smooth slopes of chrome were shattered by diving birds and churning minnows, and the sleek silver-blue torpedo backs of the salmon slicing through it all.	Он вплыл в гущу птиц, мимо бревна, и вдруг всюду вокруг меня склоны волн вскипели от ныряющих птиц и бьющихся рыбешек, и всю эту кутерьму прошили гладкие серебристоголубые торпедные спины лососей.
I saw one of the backs check its direction and turn and set course for a spot thirty yards behind the end of my pole, where my herring would be.	Я увидел, как одна спина изогнулась, повернула и устремилась к тому месту, метрах в тридцати за кормой, где полагалось быть моему крючку с селедкой.
I braced, my heart ringing, and then felt a jolt up both arms as if somebody'd hit the pole with a ball bat, and my line went burning off the reel from under my thumb, red as blood.	Сердце зазвенело, я собрался, а потом обеими руками почувствовал рывок, словно кто-то ударил по удочке бейсбольной битой, и леска полетела с катушки из-под большого пальца, красная, как кровь.
"Use the star drag!"	- Тормоз прижми, - закричал мне Джордж.
George yelled at me, but what I knew about star drags you could put in your eye so I just mashed harder with my thumb until the line turned back to yellow, then slowed and stopped.	Но тормоза эти для меня - темный лес, и я просто стал сильнее прижимать большим пальцем, покуда леска снова не стала желтой, потом побежала медленней и совсем остановилась.
I looked around, and there were all three of the other poles whipping around just like mine, and the rest of the guys scrambling down off the cabin at the excitement and doing everything in their power to get underfoot.	Я оглянулся, три остальные удочки хлестали вокруг меня так же, как моя, и все в волнении попрыгали с кабины и - кто во что горазд -мешали рыболовам.
"Up!	- Подними!
Up!	Подними!
Keep the tip up!" George was yelling.	Подними удочку! - Кричал Джордж.
"McMurphy! Get out here and look at this."	- Макмерфи, вылезай сюда, посмотри!
"Godbless you, Fred, you got my blessed fish!"	- Господи помилуй, фред, ты поймал мою рыбу!
"McMurphy, we need some help!"	- Макмерфи, нам нужна помощь!

I heard McMurphy laughing and saw him out of the corner of my eye, just standing at the cabin door, not even making a move to do anything, and I was too busy cranking at my fish to ask him for help.	Я услышал смех Макмерфи и краем глаза увидел его самого: он стоял в дверях кабины и даже не думал никуда идти, а я так был занят удочкой, что не мог позвать его на помощь.
Everyone was shouting at him to do something, but he wasn't moving.	Все кричали ему, просили что-то сделать, но он не шевелился.
Even the doctor, who had the deep pole, was asking McMurphy for assistance.	Даже доктор, у которого была удочка для глубины, и тот просил Макмерфи подсобить.
And McMurphy was just laughing.	А Макмерфи только смеялся.
Harding finally saw McMurphy wasn't going to do anything, so he got the gaff and jerked my fish into the boat with a clean, graceful motion like he's been boating fish all his life.	Хардинг наконец понял, что Макмерфи ничего не будет делать, сам взял багор и одним точным, ловким движением, так, словно занимался этим всю жизнь, перебросил мою рыбу через борт лодки.
He's big as my leg, I thought, big as a fence post!	Здоровая, как моя нога, подумал я, как заборный столб!
I thought, He's bigger'n any fish we ever got at the falls.	Я подумал: таких больших на водопаде у нас никто не таскал.
He's springing all over the bottom of the boat like a rainbow gone wild!	Она сигает по дну катера, как взбесившаяся радуга!
Smearing blood and scattering scales like little silver dimes, and I'm scared he's gonna flop overboard. McMurphy won't make a move to help.	Мажет кровью и брызжет чешуей, как серебряными монетками, и я боюсь, что она выпрыгнет за борт. Макмерфи и не думает помогать.
Scanlon grabs the fish and wrestles it down to keep it from flopping over the side.	Сканлон хватает рыбу и притискивает ко дну, чтобы не выпрыгнула.
The girl comes running up from below, yelling it's her turn, dang it, grabs my pole, and jerks the hook into me three times while I'm trying to tie on a herring for her.	Девушка выбегает снизу, кричит, что теперь ее очередь, черт возьми, хватает мою удочку и, пока я пытаюсь прицепить ей селедку, три раза втыкает в меня крючок.
"Chief, I'll be damned if I ever saw anything so slow!	- Вождь! Чтоб мне пропасть, если я видела такого копуху!
Ugh, your thumb's bleeding.	Фу, у тебя палец в крови.
Did that monster bite you?	Это чудо-юдо тебя укусило?
Somebody fix the Chief’s thumb - hurry!"	Эй, кто-нибудь, завяжите ему палец - живее!
"Here we go into them again," George yells, and I drop the line off the back of the boat and see the flash of the herring vanish in the dark blue-gray charge of a salmon and the line go sizzling down into the water.	- Сейчас опять войдем в косяк, - кричит Джордж, и я, спуская леску с кормы, вижу, как блеснувшую селедку стирает стремительная серо-синяя тень лосося, а леска, шипя, бежит в воду.
The girl wraps both arms around the pole and grits her teeth.	Девушка обнимает удочку обеими руками и стискивает зубы.
"Oh no you don't, dang you!	- Нет, не смей, черт тебя!..
Oh no...!"	Не смей!..

She's on her feet, got the butt of the pole scissored in her crotch and both arms wrapped below the reel and the reel crank knocking against her as the line spins out:	Удилище она зажала между ног, обеими руками обнимает его под катушкой, и катушка, раскручиваясь, бьет ее ручкой по телу.
"Oh no you don't!"	- Не смей!
She's still got on Billy's green jacket, but that reel's whipped it. She's and everybody on board sees the T-shirt she had on is gone - everybody gawking, trying to play his own fish, dodge mine slamming around the boat bottom, with the crank of that reel fluttering her breast at such a speed the nipple's just red blur!	На ней по-прежнему зеленая куртка Билли Биббита, но катушка распахнула ее, и все видят, что майки внизу нет, все таращатся, стараются вытянуть своих рыб, увильнуть от моей, которая скачет по всей лодке, а ручка катушки треплет ей грудь с такой быстротой, что сосок расплылся в розовую полоску!
Billy jumps to help.	Билли прыгает ей на помощь.
All he can think to do is reach around from behind and help her squeeze the pole tighter in between her breasts until the reel's finally stopped by nothing more than the pressure of her flesh.	Не придумал ничего лучше, как обхватить ее сзади и еще сильнее прижать удочку к ее груди, и катушка в конце концов останавливается только оттого, что прижата к ее телу.
By this time she's flexed so taut and her breasts look so firm I think she and Billy could both turn loose with their hands and arms and she'd still keep hold of that pole.	К этому времени девушка так напряжена и грудь ее с виду так затвердела, что кажется, если и она и Билли оба отпустят руки, удочка все равно никуда оттуда не денется.
This scramble of action holds for a space, a second there on the sea - the men yammering and struggling and cussing and trying to tend their poles while watching the girl; the bleeding, crashing battle between Scanlon and my fish at everybody's feet; the lines all tangled and shooting every which way with the doctor's glasses-on-a-string tangled and dangling from one line ten feet off the back of the boat, fish striking at the flash of the lens, and the girl cussing for all she's worth and looking now at her bare breasts, one white and one smarting red - and George takes his eye off where he's going and runs the boat into that log and kills the engine.	Такая катавасия продолжается довольно долго - а для моря это какая-нибудь секунда, - люди вопят, возятся, ругаются, хотят одновременно вытащить рыбу и глядеть на девушку; кровавая шумная битва Сканлона с моей рыбой под ногами у всей компании; лески перепутаны, бегут в разные стороны, докторские очки со шнурком зацепились за леску и висят в трех метрах от кормы, рыба выскакивает на блеск линзы, девушка ругается на чем свет стоит и смотрит теперь на свою голую грудь - одна белая, другая жгуче-красная, - а Джордж перестает смотреть, куда правит, налетает на бревно, и мотор глохнет.
While McMurphy laughs.	Макмерфи хохочет.
Rocking farther and farther backward against the cabin top, spreading his laugh out across the water -laughing at the girl, at the guys, at George, at me sucking my bleeding thumb, at the captain back at the pier and the bicycle rider and the service-station guys and the five thousand houses and the Big Nurse and all of it.	Все дальше и дальше отваливаясь на крышу кабины, оглашает смехом море - смеется над девушкой, над нами, над Джорджем, над тем, что я сосу окровавленный палец, над капитаном, который остался на пирсе, и над велосипедистом, и над заправщиками, и над пятью тысячами домов, и над старшей сестрой, над всеми делами.
Because he knows you have to laugh at the things that hurt you just to keep yourself in balance, just to keep the world from running you plumb crazy.	Он знает: надо смеяться над тем, что тебя мучит, иначе не сохранишь равновесия, иначе мир сведет тебя с ума.
He knows there's a painful side; he knows my thumb smarts and his girl friend has a bruised breast and the doctor is losing his glasses, but he won't let the pain blot out the humor no more'n he'll let the humor blot out the pain.	Он знает, что у жизни есть мучительная сторона; он знает, что палец у меня болит, что грудь у его подруги отбита, что доктор лишился очков, но не позволяет боли заслонить комедию, так же как комедии не позволяет заслонить боль.

I notice Harding is collapsed beside McMurphy and is laughing too.	Замечаю, что Хардинг повалился рядом с Макмерфи и тоже хохочет.
And Scanlon from the bottom of the boat.	И Сканлон на дне лодки.
At their own selves as well as at the rest of us.	Над собой смеются и над нами.
And the girl, with her eyes still smarting as she looks from her white breast to her red one, she starts laughing.	И девушка, хотя смотрит то на белую грудь, то на красную, и в глазах у нее еще саднит, - девушка тоже смеется.
And Sefelt and the doctor, and all.	И Сефелт, и доктор, и все.
It started slow and pumped itself full, swelling the men bigger and bigger.	Начиналось это медленно и наполняло, наполняло людей, делало их все больше и больше.
I watched, part of them, laughing with them - and somehow not with them.	Я наблюдал, стоя среди них, смеялся вместе с ними - и в то же время не с ними.
I was off the boat, blown up off the water and skating the wind with those black birds, high above myself, and I could look down and see myself and the rest of the guys, see the boat rocking there in the middle of those diving birds, see McMurphy surrounded by his dozen people, and watch them, us, swinging a laughter that rang out on the water in ever-widening circles, farther and farther, until it crashed up on beaches all over the coast, on beaches all over all coasts, in wave after wave after wave.	Я был не на катере, взлетел над водой и парил на ветру вместе с черными птицами, высоко над собой, я смотрел вниз и видел себя и остальных, видел, как катер качается среди ныряющих птиц, видел Макмерфи, окруженного десятком его людей, и наблюдал за ними, за нами, и смех наш гремел над водой, расходился кругами, все дальше и дальше, обрушивался на пляжи по всему берегу, на все берега, волна за волной, волна за волной.
The doctor had hooked something off the bottom on the deep pole, and everybody else on board except George had caught and landed a fish by the time he lifted it up to where we could even see it - just a whitish shape appearing, then diving for the bottom in spite of everything the doctor tried to do to hold it.	Доктор подцепил своим глубинным крючком кого-то возле самого дна, и пока вытягивал на поверхность, каждый из нас, кроме Джорджа, успел поймать по рыбе; наконец показалась и его добыча: мелькнуло какое-то белое тело, но, как ни упирался доктор, сразу нырнуло обратно на дно.
As soon as he'd get it up near the top again, lifting and reeling at it with tight, stubborn little grunts and refusing any help the guys might offer, it would see the light and down it would go.	Он тащил рыбу и подкручивал катушку, упрямо покряхтывая, не принимая ни от кого помощи, но стоило ему вытянуть рыбу наверх, а рыбе -увидеть свет, она тут же уходила на глубину.
George didn't bother starting the boat again, but came down to show us how to clean the fish over the side and rip the gills out so the meat would stay sweeter. McMurphy tied a chunk of meat to each end of a four-foot string, tossed it in the air, and sent two squawking birds wheeling off,	Джордж не стал запускать мотор, а вместо этого сошел к нам и показал, как чистить рыбу, чтобы чешуя летела за борт, и выдирать жабры, чтобы не испортился вкус. Макмерфи привязал к концам метровой бечевки по куску рыбы, швырнул в воздух, и две визгливые птицы закаруселили друг возле дружки:
"Till death do them part."	"Пока не разлучит нас смерть" (слова из английского требника, произносимые во время бракосочетания).
The whole back of the boat and most of the people in it were dappled with red and silver.	Вся корма катера и почти все люди были обляпаны кровью и чешуей.
Some of us took our shirts off and dipped them over the side and tried to clean them.	Кто-то снимал рубашку и полоскал за бортом.

We fiddled around this way, fishing a little, drinking the other case of beer, and feeding the birds till afternoon, while the boat rolled lazily around the swells and the doctor worked with his monster from the deep.	Так мы провели половину дня: помаленьку удили, допили второй ящик пива, кормили птиц, а катер лениво переваливался на волнах, и доктор трудился над своим глубоководным чудищем.
A wind came up and broke the sea into green and silver chunks, like a field of glass and chrome, and the boat began to rock and pitch about more.	Налетел ветер, разбил море на зеленые и серебристые осколки, как поле из стекла и никеля, и катер стало бросать покруче.
George told the doctor he'd have to land his fish or cut it loose because there was a bad sky coming down on us.	Джордж сказал доктору, чтобы он или вытаскивал рыбу, или резал леску - идет плохая погода.
The doctor didn't answer.	Доктор не ответил.
He just heaved harder on the pole, bent forward and reeled the slack, and heaved again.	Он только сильнее потянул удочку, наклонился вперед, выбрал слабину катушкой и снова потянул.
Billy and the girl had climbed around to the bow and were talking and looking down in the water.	Билли с девушкой перебрались на нос, разговаривали и смотрели в воду.
Billy hollered that he saw something, and we all rushed to that side, and a shape broad and white was becoming solid some ten or fifteen feet down.	Билли что-то увидел и крикнул нам, мы все бросились туда; на глубине трех или пяти метров в воде вырисовывалось что-то широкое и белое.
It was strange watching it rise, first just a light coloring, then a white form like fog under water, becoming solid, alive. ...	Странно было наблюдать, как оно поднимается: сперва вода как бы слегка изменила цвет, потом неясные белые очертания, словно туман под водой, и вот они определились, ожили...
"Jesus God," Scanlon cried, "that's the doc's fish!"	- Черт возьми, - закричал Сканлон, - это рыба доктора!
It was on the side opposite the doctor, but we could see by the direction of his line that it led to the shape under the water.	Доктор стоял у другого борта, но по направлению лески мы поняли, что она тянется к этому белому под водой.
"We'll never get it in the boat," Sefelt said. "And the wind's getting stronger."	- В лодку нам ее не вытащить, - сказал Сефелт. - А ветер крепчает.
"He's a big flounder," George said. "Sometimes they weigh two, three hundred.	- Это палтус, - сказал Джордж. - Иногда они весят по сто, полтораста килограммов.
You got to lift them in with the winch."	Их лебедкой надо поднимать.
"We'll have to cut him loose, Doc," Sefelt said and put his arm across the doctor's shoulders.	- Придется резать леску, док, - сказал Сефелт и обнял доктора за плечи.
The doctor didn't say anything; he had sweated clear through his suit between his shoulders, and his eyes were bright red from going so long without glasses.	Доктор ничего не ответил; пиджак у него между лопатками пропотел насквозь, а глаза, оттого что долго был без очков, сделались ярко-красными.
He kept heaving until the fish appeared on his side of the boat.	Он продолжал тянуть, пока рыба не появилась у его борта.
We watched it near the surface for a few minutes longer, then started getting the rope and gaff ready.	Когда она приблизилась к поверхности, мы поглядели на нее еще минуту-другую, а потом приготовили веревку и багор.
Even with the gaff in it, it took another hour to drag the fish into the back of the boat.	Даже зацепив рыбину багром, мы провозились целый час, пока втащили ее на корму.

We had to hook him with all three other poles, and McMurphy leaned down and got a hand in his gills, and with a heave he slid in, transparent white and flat, and flopped down to the bottom of the boat with the doctor.	Пришлось помогать крючками трех остальных удочек, а Макмерфи перегнулся вниз, схватил ее за жабры, и рыба, прозрачно-белая, плоская, въехала через борт и шлепнулась на дно вместе с доктором.
"That was something." The doctor panted from the floor, not enough strength left to push the huge fish off him. "That was... certainly something."	- Это было нечто. - Доктор пыхтел на дне, у него не осталось сил, чтобы спихнуть с себя громадную рыбу. - Это было что-то... Особенное.
The boat pitched and cracked all the way back to shore, with McMurphy telling grim tales about shipwrecks and sharks.	На обратном пути началась сильная качка, катер скрипел, и Макмерфи угощал нас мрачными рассказами о кораблекрушениях и акулах.
The waves got bigger as we got closer to shore, and from the crests clots of white foam blew swirling up in the wind to join the gulls.	У берега волны стали еще больше, с гребней слетали клочья белой пены и уносились по ветру вместе с чайками.
The swells at the mouth of the jetty were combing higher than the boat, and George had us all put on life jackets.	У оконечности мола волны дыбились выше катера, и Джордж велел нам надеть спасательные жилеты.
I noticed all the other sports boats were in.	Я заметил, что все прогулочные катера уже на приколе.
We were three jackets short, and there was a fuss as to who'd be the three that braved that bar without jackets.	У нас не хватало трех жилетов, и начались споры, кто будут те трое, которые поплывут через опасную отмель без них.
It finally turned out to be Billy Bibbit and Harding and George, who wouldn't wear one anyway on account of the dirt.	Выпало Билли Биббиту, Хардингу и Джорджу, который все равно не хотел надевать жилет по причине грязи.
Everybody was kind of surprised that Billy had volunteered, took his life jacket off right away when we found we were short, and helped the girl into it, but everybody was even more surprised that McMurphy hadn't insisted that he be one of the heroes; all during the fuss he'd stood with his back against the cabin, bracing against the pitch of the boat, and watched the guys without saying a word.	Все удивлялись, что Билли тоже вызвался, - как только обнаружилась нехватка, он сразу снял жилет и надел его на девушку; но еще больше мы удивились тому, что Макмерфи не захотел быть в числе героев; пока мы препирались, он стоял спиной к кабине, амортизировал ногами, чтобы меньше качало, смотрел на нас и не говорил ни слова.
Just grinning and watching.	Только смотрел и улыбался.
We hit the bar and dropped into a canyon of water, the bow of the boat pointing up the hissing crest of the wave going before us, and the rear down in the trough in the shadow of the wave looming behind us, and everybody in the back hanging on the rail and looking from the mountain that chased behind to the streaming black rocks of the jetty forty feet to the left, to George at the wheel.	Мы подошли к отмели и оказались в водяном ущелье; задранный нос катера смотрел на шипящий гребень волны, которая катилась перед нами, а над опущенной кормой громоздилась следующая волна, и все, кто был сзади, цеплялись за поручни, глядя то на водяную гору, гнавшуюся за нами, то на мокрые черные камни мола метрах в десяти слева, то на Джорджа за штурвалом.
He stood there like a mast.	Джордж стоял, как мачта.
He kept turning his head from the front to the back, gunning the throttle, easing off, gunning again, holding us steady riding the uphill slant of that wave in front.	Он вертел головой вперед и назад, врубал газ, сбрасывал, снова врубал, постоянно удерживая нас на заднем склоне волны.

He'd told us before we started the run that if we went over that crest in front, we'd surfboard out of control as soon as the prop and rudder broke water, and if we slowed down to where that wave behind caught up it would break over the stern and dump ten tons of water into the boat.	Он заранее сказал нам, что если перевалим гребень, нас понесет как щепку, потому что руль и винт выйдут из воды, а если наоборот -замешкаемся, нас накроет задняя волна и вывалит в катер десять тонн воды.
Nobody joked or said anything funny about the way he kept turning his head back and forth like it was mounted up there on a swivel.	Никто не острил и не шутил над тем, что он вертит головой туда и сюда, словно она на шарнире.
Inside the mooring the water calmed to a choppy surface again, and at our dock, by the bait shop, we could see the captain waiting with two cops at the water's edge.	За молом от волнения осталась только мелкая толчея, а на нашем причале под магазином мы увидели капитана и двух полицейских.
All the loafers were gathered behind them.	Они стояли у воды, а за ними толпились лодыри.
George headed at them full throttle, booming down on them till the captain went to waving and yelling and the cops headed up the steps with the loafers.	Джордж полным ходом несся прямо на них; капитан закричал, замахал руками, а полицейские с лодырями бросились вверх по лестнице.
Just before the prow of the boat tore out the whole dock, George swung the wheel, threw the prop into reverse, and with a powerful roar snuggled the boat in against the rubber tires like he was easing it into bed.	И когда уже казалось, что мы неминуемо разворотим носом всю пристань, Джордж крутанул штурвал, дал полный назад и с оглушительным ревом прилепил катер к резиновым шинам, словно в постельку уложил.
We were already out tying up by the time our wake caught up; it pitched all the boats around and slopped over the dock and whitecapped around the docks like we'd brought the sea home with us.	Пока наш бурун догонял нас, мы уже были на берегу и привязывали катер. Бурун поднял соседние лодки, хлопнулся на причал и разбежался с пеной, словно мы привели сюда море с собой.
The captain and the cops and the loafers came tromping back down the steps to us.	Капитан, полицейские и лодыри с топотом побежали обратно, вниз по лестнице.
The doctor carried the fight to them by first off telling the cops they didn't have any jurisdiction over us, as we were a legal, government-sponsored expedition, and if there was anyone to take the matter up with it would have to be a federal agency.	Доктор атаковал их первым: сказал полицейским, что мы не в их юрисдикции, поскольку поездка наша законная и санкционирована правительством; если кто и займется этим делом, то только федеральный орган.
Also, there might be some investigation into the number of life jackets that the boat held if the captain really planned to make trouble.	Кроме того, если капитан в самом деле заварит кашу, может возникнуть вопрос, почему на борту не хватало спасательных жилетов.
Wasn't there supposed to be a life jacket for every man on board, according to the law?	Ведь по закону каждый должен быть обеспечен жилетом.
When the captain didn't say anything the cops took some names and left, mumbling and confused, and as soon as they were off the pier McMurphy and the captain went to arguing and shoving each other around. McMurphy was drunk enough he was still trying to rock with the roll of the boat and he slipped on the wet wood and fell in the ocean twice before he got his footing sufficient to hit the captain one up alongside of his bald head and settle the fuss.	Капитану крыть было нечем, поэтому полицейские записали несколько фамилий и, растерянно ворча, ушли. Как только они поднялись с причала, Макмерфи с капитаном начали спорить и пихать друг друга. Макмерфи был до того пьян, что до сих пор пытался амортизировать качку и дважды поскальзывался на мокром дереве и падал в океан, прежде чем ему удалось закрепиться на ногах и заехать капитану чуть-чуть мимо лысой головы; на том препирательства и завершились.

Everybody felt better that that was out of the way, and the captain and McMurphy both went to the bait shop to get more beer while the rest of us worked at hauling our fish out of the hold.	Все были довольны, и капитан с Макмерфи вместе ушли в магазинчик за пивом, а мы принялись вытаскивать из катера улов.
The loafers stood on that upper dock, watching and smoking pipes they'd carved themselves.	Лодыри стояли поодаль, наблюдали за нами и курили самодельные трубки.
We were waiting for them to say something about the girl again, hoping for it, to tell the truth, but when one of them finally did say something it wasn't about the girl but about our fish being the biggest halibut he'd ever seen brought in on the Oregon coast.	Мы дожидались, чтобы они опять задели девушку, но когда первый из них раскрыл рот, речь пошла вовсе не о ней, а о том, что, сколько он помнит себя, такого большого палтуса на Орегонском побережье никогда не вытаскивали.
All the rest nodded that that was sure the truth.	Остальные закивали - истинная правда.
They came edging down to look it over.	И подошли бочком поглядеть на рыбу.
They asked George where he learned to dock a boat that way, and we found out George'd not just run fishing boats but he'd also been captain of a PT boat in the Pacific and got the Navy Cross.	Они спросили Джорджа, где он так навострился причаливать катер, и выяснилось, что Джордж не только ловил рыбу, но был еще капитаном сторожевика в тихом океане и награжден морским крестом.
"Shoulda gone into public office," one of the loafers said.	- Государственную должность мог бы получить, -сказал один из лодырей.
"Too dirty," George told him.	- Очень грязно, - ответил Джордж.
They could sense the change that most of us were only suspecting; these weren't the same bunch of weak-knees from a nuthouse that they'd watched take their insults on the dock this morning.	Они почувствовали перемену, о которой большинство из нас только догадывалось: против них была уже не та компания малохольных и слабаков, которую они свободно оскорбляли сегодня утром.
They didn't exactly apologize to the girl for the things they'd said, but when they asked to see the fish she'd caught they were just as polite as pie.	Перед девушкой они не то чтобы извинились за прежние разговоры, но попросили ее показать свою рыбу и при этом были вежливые как не знаю кто.
And when McMurphy and the captain came back out of the bait shop we all shared a beer together before we drove away.	А когда Макмерфи с капитаном вернулись из магазинчика, мы с ними выпили пива перед отъездом.
It was late when we got back to the hospital.	В больницу мы возвращались поздно.
The girl was sleeping against Billy's chest, and when she raised up his arm'd gone dead holding her all that way in such an awkward position, and she rubbed it for him.	Девушка спала на груди у Билли, а потом растирала ему руку, потому что он всю дорогу придерживал ее, и рука затекла.
He told her if he had any of his weekends free he'd ask her for a date, and she said she could come to visit in two weeks if he'd tell her what time, and Billy looked at McMurphy for an answer. McMurphy put his arms around both of their shoulders and said,	Он сказал девушке, что если его отпустят в один из выходных, он хотел бы с ней встретиться, а она сказала, что через две недели сможет навестить его, пусть только скажет, в какое время, и Билли вопросительно поглядел на Макмерфи. Макмерфи обнял обоих за плечи и сказал:
"Let's make it two o'clock on the nose."	- Давайте в два часа ровно.
"Saturday afternoon?" she asked.	- В субботу днем? - Переспросила она.

He winked at Billy and squeezed the girl's head in the crook of his arm.	Он подмигнул Билли и зажал ее голову рукой.
"No. Two o'clock Saturday night.	- Нет, в субботу в два часа ночи.
Slip up and knock on that same window you was at this morning.	Подкрадешься и постучишься в то же окно, к какому утром подходила.
I'll talk the night aide into letting you in."	Уговорю ночного санитара, он тебя впустит.
She giggled and nodded.	Она хихикнула и кивнула.
"You damned McMurphy," she said.	- Черт такой, Макмерфи, - сказала она.
Some of the Acutes on the ward were still up, standing around the latrine to see if we'd been drowned or not.	Кое-кто из острых еще не спал, дожидались около уборной, чтобы посмотреть, утонули мы или нет.
They watched us march into the hall, blood-speckled, sunburned, stinking of beer and fish, toting our salmon like we were conquering heroes.	Мы ввалились в коридор, перепачканные кровью, загорелые, провонявшие пивом и рыбой, неся своих лососей, словно какие-нибудь герои-победители.
The doctor asked if they'd like to come out and look at his halibut in the back of his car, and we all started back out except McMurphy.	Доктор спросил, не хотят ли они выйти, поглядеть на его палтуса в багажнике, и мы пошли обратно, все, кроме Макмерфи.
He said he guessed he was pretty shot and thought he'd hit the hay.	Он сказал, что порядком укатался и, пожалуй, лучше даванет подушку.
When he was gone one of the Acutes who hadn't made the trip asked how come McMurphy looked so beat and worn out where the rest of us looked redcheeked and still full of excitement.	Когда он ушел, кто-то из острых, не ездивших с нами, спросил, почему Макмерфи такой вымотанный и усталый, если остальные краснощекие и резвые.
Harding passed it off as nothing more than the loss of his suntan.	Хардинг объяснил это тем, что у Макмерфи сошел загар.
"You'll recall McMurphy came in full steam, from a rigorous life outdoors on a work farm, ruddy of face and abloom with physical health.	- Помните, Макмерфи прибыл сюда на всех парах, закаленный суровой жизнью на вольном воздухе, то есть в колонии, румяный и пышущий здоровьем.
We've simply been witness to the fading of his magnificent psychopathic suntan.	Мы просто наблюдаем увядание его великолепного психопатического загара.
That's all.	Больше ничего.
Today he did spend some exhausting hours - in the dimness of the boat cabin, incidentally - while we were out in the elements, soaking up the Vitamin D.	Сегодня он провел несколько изнурительных часов в сумраке каюты, между прочим, тогда как мы братались со стихиями, впитывая витамин D.
Of course, that may have exhausted him to some extent, those rigors down below, but think of it, friends.	Конечно, и они могли изнурить его до некоторой степени, эти труды в закрытом помещении, вы только представьте себе, друзья.
As for myself, I believe I could have done with a little less Vitamin D and a little more of his kind of exhaustion.	Что касается меня, я уступил бы часть витамина D в обмен за некоторое такое изнурение.
Especially with little Candy as a taskmaster.	Особенно имея малышку кэнди в качестве прораба.
Am I wrong?"	Или я ошибаюсь?

I didn't say so, but I was wondering if maybe he wasn't wrong.	Вслух я этого не сказал, но подумал, что, может быть, и ошибается.
I'd noticed McMurphy's exhaustion earlier, on the trip home, after he'd insisted on driving past the place where he'd lived once.	Усталость Макмерфи я заметил еще раньше, когда возвращались в больницу и он потребовал, чтобы завернули в городок, где прошло его детство.
We'd just shared the last beer and slung the empty can out the window at a stop sign and were just leaning back to get the feel of the day, swimming in that kind of tasty drowsiness that comes over you after a day of going hard at something you enjoy doing - half sunburned and half drunk and keeping awake only because you wanted to savor the taste as long as you could.	Мы только что распили последнее пиво, выбросили пустую банку в окно перед знаком "стоп" и отвалились на спинку, чтобы напоследок насладиться днем... Обветренные и пьяненькие, не засыпали мы только потому, что хотелось продлить удовольствие.
I noticed vaguely that I was getting so's I could see some good in the life around me. McMurphy was teaching me.	У меня шевельнулась мысль, что я уже могу увидеть в жизни что-то хорошее. Кое-чему Макмерфи меня научил.
I was feeling better than I'd remembered feeling since I was a kid, when everything was good and the land was still singing kids' poetry to me.	Не помню, когда еще мне было так хорошо -только в детстве, когда все было хорошо и земля была, как песня ребенка.
We'd drove back inland instead of the coast, to go through this town McMurphy'd lived in the most he'd ever lived in one place.	Мы возвращались не берегом, а свернули вглубь, чтобы проехать через тот городок, где Макмерфи прожил дольше всего в своей кочевой жизни.
Down the face of the Cascade hill, thinking we were lost till... we came to a town covered a space about twice the size of the hospital ground.	По лицевому склону горы в каскадной цепи - я уже думал, что заблудились, - мы подъехали к городу величиной раза в два больше, чем наш больничный участок.
A gritty wind had blown out the sun on the street where he stopped.	На улице, куда нас привез Макмерфи, песчаный ветер задул солнце.
He parked in some reeds and pointed across the road.	Он остановился среди бурьяна и показал на другую сторону дороги.
"There.	- Там.
That's the one.	Вон тот.
Looks like it's propped up outta the weeds - my misspent youth's humble abode."	Как будто его травой подперли... Беспутной юности моей приют убогий.
Out along the dim six-o'clock street, I saw leafless trees standing, striking the sidewalk there like wooden lightning, concrete split apart where they hit, all in a fenced-in ring.	На сумеречной стороне улицы стояли голые деревья, вонзившиеся в тротуар, как деревянные молнии, и там, куда они угодили, бетон растрескался; все - в обруче забора.
An iron line of pickets stuck out of the ground along the front of a tangleweed yard, and on back was a big frame house with a porch, leaning a rickety shoulder hard into the wind so's not to be sent tumbling away a couple of blocks like an empty cardboard grocery box.	Перед заросшим двором торчал из земли железный частокол, а дальше стоял большой деревянный дом с верандой и упирался дряхлым плечом в ветер, чтобы его не укатило по земле за два квартала, как пустую картонную коробку.
The wind was blowing a few drops of rain, and I saw the house had its eyes clenched shut and locks at the door banged on a chain.	Ветер принес капли дождя, замки на цепи перед дверью громыхнули, и я увидел, что глаза у дома крепко зажмурены.

And on the porch, hanging, was one of those things the Japs make out of glass and hang on strings - rings and clangs in the least little blow - with only four pieces of glass left to go.	А на веранде висела японская штука из бечевок и стекляшек, которые звенят и бренчат от самого слабого ветерка; в ней осталось всего четыре стекляшки.
These four swung and whipped and rung little chips off on the wooden porch floor.	Они качались, стукались и отзванивали мелкие осколочки на деревянный пол.
McMurphy put the car back in gear.	Макмерфи включил скорость.
"Once, I been here - since way the hell gone back in the year we were all gettin' home from that Korea mess.	- Был здесь один раз... Черт знает когда - когда мы с корейской заварухи возвращались.
For a visit.	Навестил.
My old man and old lady were still alive.	Папаша и мать еще были живы.
It was a good home." He let out the clutch and started to drive, then stopped instead. "My God," he said, "look over there, see a dress?" He pointed out back. "In the branch of that tree?	Дома было хорошо. - Он отпустил сцепление, тронулся с места и снова затормозил. - Г осподи, -сказал он, - посмотрите туда, видите платье? - Он показал назад. - Вон, на суку?
A rag, yellow and black?"	Тряпка желтая с черным?
I was able to see a thing like a flag, flapping high in the branches over a shed.	Я поглядел: над сараем высоко среди сучьев трепалось что-то вроде флага.
"The first girl ever drug me to bed wore that very same dress.	- Вот это самое платье было на девчонке, которая затащила меня в постель.
I was about ten and she was probably less, and at the time a lay seemed like such a big deal I asked her if didn't she think, feel, we oughta announce it some way?	Мне было лет десять, а ей, наверно, меньше -тогда казалось, что это бог знает какое большое дело, и я спросил, как она думает, как считает -надо нам об этом объявить?
Like, say, tell our folks,	Ну, например, сказать родителям:
' Mom, Judy and me got engaged today.'	"Мама, мы с Джуди теперь жених и невеста".
And I meant what I said, I was that big a fool. I thought if you made it, man, you were legally wed, right there on the spot, whether it was something you wanted or not, and that there wasn't any breaking the rule.	И я это серьезно говорил, такой был дурак: думал, раз это произошло, ты теперь законно женат, прямо вот с этого места - хочешь ты или не хочешь, но правило нарушать нельзя.
But this little whore - at the most eight or nines -reached down and got her dress off the floor and said it was mine, said,	И эта маленькая падла - восемь-девять лет от силы - наклоняется, берет с пола платье и говорит, что оно мое, говорит:
'You can hang this up someplace, I'll go home in my drawers, announce it that way they'll get the idea.'	"Можешь его где-нибудь повесить, я пойду домой в трусах - вот и все тебе объявление, они сообразят".
Jesus, nine years old," he said, reached over and pinched Candy's nose, "and knew a lot more than a good many pros."	Г осподи, девяти лет от роду, - сказал он и ущипнул кэнди за нос, - а знала про это побольше иных специалисток.
She bit his hand, laughing, and he studied the mark.	Она засмеялась и укусила его за руку; он стал разглядывать след от зубов.

"So, anyhow, after she went home in her pants I waited till dark when I had the chance to throw that damned dress out in the night - but you feel that wind? Caught the dress like a kite and whipped it around the house outa sight and the next morning, by God, it was hung up in that tree for the whole town, was how I figured then, to turn out and see."	- Словом, ушла домой в трусах, а я темноты ждал, вечера, чтобы выкинуть незаметно чертово платье... Но чувствуете - ветер? - Подхватил платье, как воздушного змея, и унес за дом неизвестно куда, а утром, ей-богу, вижу, висит на этом дереве, - думал, весь город теперь будет останавливаться и глазеть.
He sucked his hand, so woebegone that Candy laughed and gave it a kiss.	Он пососал руку с таким несчастным видом, что кэнди рассмеялась и поцеловала ее.
"So my colors were flown, and from that day to this it seemed I might as well live up to my name -dedicated lover - and it's the God's truth: that little nine-year-old kid out of my youth's the one who's to blame."	- Да, флаг мой был поднят, и с того дня до нынешнего я честно старался оправдать свое имя -Рэндл, верный любви, - А виновата во всем, ей-богу, та девятилетняя девчонка.
The house drifted past. He yawned and winked.	Дом проплыл мимо, Макмерфи зевнул и подмигнул.
"Taught me to love, bless her sweet ass."	- Научила меня любить, спасибо ей, мяконькой.
Then - as he was talking - a set of tail-lights going past lit up McMurphy's face, and the windshield reflected an expression that was allowed only because he figured it'd be too dark for anybody in the car to see, dreadfully tired and strained and frantic, like there wasn't enough time left for something he had to do...	Тут - он еще говорил - хвостовые огни обгонявшей машины осветили лицо Макмерфи, и в ветровом стекле я увидел такое выражение, какого он никогда бы не допустил, если бы не понадеялся на темноту, на то, что его не увидят, -страшно усталое, напряженное и отчаянное, словно он что-то еще должен сделать, но времени не осталось...
While his relaxed, good-natured voice doled out his life for us to live, a rollicking past full of kid fun and drinking buddies and loving women and barroom battles over meager honors - for all of us to dream ourselves into.	А голос лениво и благодушно рассказывал о жизни, которую мы проживали вместе с ним, о молодых шалостях и детских забавах, о собутыльниках, влюбленных женщинах и кабацких битвах ради пустячных почестей - о прошлом, куда мы смогли бы вмечтать себя.
Part 4 26	ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
The Big Nurse had her next maneuver under way the day after the fishing trip.	На другой день после рыбалки старшая сестра начала новый маневр.
The idea had come to her when she was talking to McMurphy the day before about how much money he was making off the fishing trip and other little enterprises along that line.	Идея родилась у нее два дня назад, когда она говорила с Макмерфи о том, какой барыш он получил с рыбалки, и о других его маленьких предприятиях в таком же роде.
She bad worked the idea over that night, looking at it from every direction this time until she was dead sure it could not fail, and all the next day she fed hints around to start a rumor and have it breeding good before she actually said anything about it.	За ночь она разработала идею, рассмотрела со всех сторон, решила, что дело беспроигрышное, и весь следующий день подбрасывала намеки, чтобы слух возник как бы сам по себе и хорошенько распустился к тому времени, когда она заговорит об этом прямо.
She knew that people, being like they are, sooner or later are going to draw back a ways from somebody who seems to be giving a little more than ordinary, from Santa Clauses and missionaries and men donating funds to worthy causes, and begin to wonder: What's in it for them?	Она знала: люди устроены так, что раньше или позже непременно отодвинутся от того, кто дает им больше обычного, от дедов морозов, от миссионеров, от благотворителей, учреждающих фонды для добрых дел, и призадумаются: а ему-то какая выгода?

Grin out of the side of their mouths when the young lawyer, say, brings a sack of pecans to the kids in his district school - just before nominations for state senate, the sly devil - and say to one another, He's nobody's fool.	Криво улыбнутся, когда молодой адвокат принесет в местную школу мешочек орехов -перед самыми выборами, гусь лапчатый, - и скажут друг другу: этому палец в рот не клади.
She knew it wouldn't take too much to get the guys to wondering just what it was, now that you mention it, that made McMurphy spend so much time and energy organizing fishing trips to the coast and arranging Bingo parties and coaching basketball teams.	Она знала: немного надо, чтобы люди призадумались, чего ради, собственно говоря, Макмерфи тратит столько времени и сил, устраивая рыбалки, игры в лото, тренируя баскетболистов.
What pushed him to keep up a full head of steam when everybody else on the ward had always been content to drift along playing pinochle and reading last year's magazines?	С чего это он землю носом роет, когда все привыкли сидеть смирно, играть в "тысячу" и читать прошлогодние журналы.
How come this one guy, this Irish rowdy from a work farm where he'd been serving time for gambling and battery, would loop a kerchief around his head, coo like a teenager, and spend two solid hours having every Acute on the ward hoorahing him while he played the girl trying to teach Billy Bibbit to dance?	С чего этот лесоруб, этот ирландский буян, севший за азартные игры и драку, повязывает голову платочком, воркует, как старшеклассница, и битых два часа на потеху всем острым учит Билли Биббита танцевать, выступая за партнершу.
Or how come a seasoned con like this - an old pro, a carnival artist, a dedicated odds-watcher gambling man - would risk doubling his stay in the nuthouse by making more and more an enemy out of the woman who had the say - so as to who got discharged and who didn't?	С чего этот жук, этот ярмарочный артист, этот прожженый игрок, привыкший всю жизнь считать свои шансы, рискует надолго застрять в сумасшедшем доме, вступив в войну с женщиной, от которой зависит его свобода.
The nurse got the wondering started by pasting up a statement of the patients' financial doings over the last few months; it must have taken her hours of work digging into records.	Чтобы они призадумались, сестра вытащила отчет о финансовых делах пациентов за последние месяцы: наверно, копалась в записях не один час.
It showed a steady drain out of the funds of all the Acutes, except one.	Капитал у всех острых неуклонно таял - кроме одного.
His funds had risen since the day he came in.	У него он рос с самого дня поступления.
The Acutes took to joking with McMurphy about how it looked like he was taking them down the line, and he was never one to deny it.	Острые стали шутить с Макмерфи, что руки у него тут, похоже, не зябнут, - а он не отпирался.
Not the least bit.	И не думал даже.
In fact, he bragged that if he stayed on at this hospital a year or so he just might be discharged out of it into financial independence, retire to Florida for the rest of his life.	Наоборот, хвастался, что если проживет в больнице годик, то выйдет отсюда обеспеченным человеком и уйдет на покой, поселится во Флориде.
They all laughed about that when he was around, but when he was off the ward at ET or OT or PT, or when he was in the Nurses' Station getting bawled out about something, matching her fixed plastic smile with his big ornery grin, they weren't exactly laughing.	При нем они тоже смеялись над этим, но когда его уводили на ЭТ, ТТ или ФТ, когда сестра вызывала его к себе для нагоняя и на ее застывшую пластмассовую улыбку он отвечал своей нахально-ленивой, - тогда они не особенно смеялись.

They began asking one another why he'd been such a busy bee lately, hustling things for the patients like getting the rule lifted that the men had to be together in therapeutic groups of eight whenever they went somewhere ("Billy here has been talkin' about slicin' his wrists again," he said in a meeting when he was arguing against the group-of-eight rule. "So is there seven of you guys who'd like to join him and make it therapeutic?"), and like the way he maneuvered the doctor, who was much closer to the patients since the fishing trip, into ordering subscriptions to Playboy and Nugget and Man and getting rid of all the old McCall's that bloated-face Public Relation had been bringing from home and leaving in a pile on the ward, articles he thought we might be particularly interested in checked with a green-ink pen. McMurphy even had a petition in the mail to somebody back in Washington, asking that they look into the lobotomies and electro-shock that were still going on in government hospitals.	Они спрашивали друг друга, с чего это он такой хлопотун в последнее время, так колбасится из-за пациентов - то воюет с правилом, что пациенты, если куда идут, должны ходить терапевтическими группами по восемь человек ("Билли тут опять грозился взрезать себе вены, - сказал он на собрании, когда спорил против этого правила по восемь. - Так кто из вас, ребята, хочет к нему в восьмерку, чтобы сделать это терапевтично?"), То подбивает доктора, который очень сблизился с пациентами после рыбалки, подписать нас на "Плейбой", "Маггет" и "Мэн" и избавиться от старых номеров "Макколлз", которые таскал из дома толстолицый по связям с общественностью и складывал кипами в отделении, а полезные для нас статьи отчеркивал зелеными чернилами. Макмерфи даже послал петицию кому-то там в Вашингтон, чтобы там разобрались, почему в государственных больницах до сих пор лечат лоботомией и электрошоком.
I just wonder, the guys were beginning to ask, what's in it for ol' Mack?	Не пойму, говорили друг другу наши, ему-то какая от этого выгода?
After the thought had been going around the ward a week or so, the Big Nurse tried to make her play in group meeting; the first time she tried, McMurphy was there at the meeting and he beat her before she got good and started (she started by telling the group that she was shocked and dismayed by the pathetic state the ward had allowed itself to fall into: Look around, for heaven sakes; actual pornography clipped from those smut books and pinned on the walls - she was planning, incidentally, to see to it that the Main Building made an investigation of the dirt that had been brought into this hospital.	После того как этот вопрос погулял с недельку по отделению, сестра попыталась перейти в атаку на собрании группы; первый раз она попыталась, когда на собрании был Макмерфи и он не дал ей даже толком развернуться для начала (для начала объявила группе, как она удручена и оскорблена развалом в отделении: до чего мы дошли, оглядитесь вокруг, я вас умоляю; на стенах вырезки из грязных книжонок, самая настоящая порнография - кстати, она собиралась предложить в главном корпусе, чтобы там вплотную занялись грязью, принесенной в больницу.
She sat back in her chair, getting ready to go on and point out who was to blame and why, sitting on that couple seconds of silence that followed her threat like sitting on a throne, when McMurphy broke her spell into whoops of laughter by telling her to be sure, now, an' remind the Main Building to bring their leetle hand mirrors when they came for the investigation) -so the next time she made her play she made sure he wasn't at the meeting.	Она откинулась в кресле, приготовилась говорить дальше, указать, кто виноват и в чем, и в молчании, наступившем после ее угрозы, две-три секунды сидела как на троне, но тут Макмерфи нарушил все волшебство - он оглушительно захохотал и сказал ей: конечно, только напомните в главном корпусе, пусть захватят свои зеркальца, когда пойдут вплотную заниматься), - поэтому в следующий раз она решила атаковать, когда Макмерфи не будет на собрании.
He had a long-distance phone call from Portland and was down in the phone lobby with one of the black boys, waiting for the party to call again.	Ему звонили по междугородному из Портленда, и он сидел с одним санитаром в вестибюле у телефона, дожидаясь повторного звонка.

When one o'clock came around and we went to moving things, getting the day room ready, the least black boy asked if she wanted him to go down and get McMurphy and Washington for the meeting, but she said no, it was all right, let him stay - besides, some of the men here might like a chance to discuss our Mr. Randle Patrick McMurphy in the absence of his dominating presence.	Ближе к часу мы начали переносить вещи, готовить дневную комнату к собранию, и маленький санитар спросил сестру, не надо ли сходить за Макмерфи и Вашингтоном, но она сказала: нет, ничего страшного, пусть ждут - а, кроме того, кое-кто из наших пациентов, возможно, будет рад случаю обсудить нашего мистера Рэндла Патрика Макмерфи, когда над ними не тяготеет его сильная личность.
They started the meeting telling funny stories about him and what he'd done, and talked for a while about what a great guy he was, and she kept still, waiting till they all talked this out of their systems.	Собрание началось с того, что стали рассказывать смешные истории про него и про его выходки, поговорили о том, какой он замечательный малый, а она сидела тихо, ждала, когда они выпустят пар.
Then the other questions started coming up. What about McMurphy?	А потом стали появляться вопросы: что с Макмерфи?
What made him go on like he was, do the things he did?	Чего ради он себя так ведет и такое выкидывает?
Some of the guys wondered if maybe that tale of him faking fights at the work farm to get sent here wasn't just more of his spoofing, and that maybe he was crazier than people thought.	Некоторые сомневались: может быть, эта история, как он симулировал драки в колонии, чтобы его отправили сюда, - вовсе не анекдот и он на самом деле сумасшедший, а не прикидывается.
The Big Nurse smiled at this and raised her hand.	Тут старшая сестра улыбнулась и подняла руку.
"Crazy like a fox," she said. "I believe that is what you're trying to say about Mr. McMurphy."	- Сумасшедший, как лиса, - сказала она. - Вы это хотите сказать?
"What do you m-m-mean?"	- В каком смысле? - Спросил Билли.
Billy asked. McMurphy was his special friend and hero, and he wasn't too sure he was pleased with the way she'd laced that compliment with things she didn't say out loud. "What do you m-m-mean, 'like a fox'?"	Макмерфи был его ближайшим другом и героем, и ему не особенно нравилось, что похвала эта - на какой-то непонятной подкладке. - Что значит "как лиса"?
"It's a simple observation, Billy," the nurse answered pleasantly. "Let's see if some of the other men could tell you what it means.	- Это просто наблюдение, Билли, - любезно ответила сестра. - Посмотрим, кто сможет объяснить вам мои слова.
What about you, Mr. Scanlon?"	Вы, мистер Сканлон?
"She means, Billy, that Mack's nobody's fool."	- Она имеет в виду, что мак - малый не промах.
"Nobody said he wuh-wuh-wuh-was!" Billy hit the arm of the chair with his fist to get out the last word. "But Miss Ratched was im-implying-"	- А кто г-говорил, что н-н-нет! - Чтобы вышибить последнее слово, Билли ударил кулаком по креслу. - Но мисс Гнусен намекала...
"No, Billy, I wasn't implying anything.	- Нет, Билли, я ни на что не намекала.
I was simply observing that Mr. McMurphy isn't one to run a risk without a reason.	Я просто заметила, что мистер Макмерфи не из тех, кто рискует без причины.
You would agree to that, wouldn't you?	С этим вы согласны?
Wouldn't all of you agree to that?"	Правда ведь, все согласны?
Nobody said anything.	Все молчали.

"And yet," she went on, "he seems to do things without thinking of himself at all, as if he were a martyr or a saint.	- И тем не менее, - продолжала она, - он совершает такие поступки, как будто совсем о себе не думает, будто он мученик или святой.
Would anyone venture that Mr. McMurphy was a saint?" She knew she was safe to smile around the room, waiting for an answer. "No, not a saint or a martyr.	Станет ли кто-нибудь утверждать, что мистер Макмерфи святой? - Она знала, что спокойно может улыбаться слушателям и ждать ответа. -Нет, не святой и не мученик.
Here.	Вот.
Shall we examine a cross-section of this man's philanthropy?" She took a sheet of yellow paper out of her basket. "Look at some of these gifts, as devoted fans of his might call them.	Рассмотрим его филантропию в разрезе? - Она вынула из корзины лист желтой бумаги. -Посмотрим на эти дары, как их, вероятно, назовут поклонники Макмерфи.
First, there was the gift of the tub room.	Первый дар - ванная комната.
Was that actually his to give?	Но его ли это дар?
Did he lose anything by acquiring it as a gambling casino?	Потерял ли он что-нибудь, забрав ее под казино?
On the other hand, how much do you suppose he made in the short time he was croupier of his little Monte Carlo here on the ward?	С другой стороны, сколько, по-вашему, он заработал за то короткое время, когда исполнял обязанности крупье в своем маленьком больничном Монте-Карло?
How much did you lose, Bruce?	Сколько вы проиграли, Юрюс?
Mr. Sefelt?	Вы, мистер Сефелт?
Mr. Scanlon? I think you all have some idea what your personal losses were, but do you know what his total winnings came to, according to deposits he has made at Funds?	Полагаю, вы примерно представляете себе, сколько каждый из вас проиграл, но знаете ли вы, чему равен его общий выигрыш, если судить по вкладам в нашу сберегательную кассу?
Almost three hundred dollars."	Почти триста долларов.
Scanlon gave a low whistle, but no one else said anything.	Сканлон присвистнул, но остальные продолжали молчать.
"I have various other bets he made listed here, if any of you care to look, including something to do with deliberately trying to upset the staff.	- Если вас интересует, у меня тут список его пари, включая те, которые связаны с попытками вывести из равновесия персонал.
And all of this gambling was, is, completely against ward policy and every one of you who dealt with him knew it."	Все эти азартные мероприятия в корне противоречат лечебному процессу, и каждый из вас, имевших с ним дело, понимал это.
She looked at the paper again, then put it back in the basket.	Она снова посмотрела на лист, потом положила его в корзину.
"And this recent fishing trip?	- А недавняя рыбалка?
What do you suppose Mr. McMurphy's profit was on this venture?	Какую, по-вашему, прибыль получил мистер Макмерфи от этого предприятия?
As I see it, he was provided with a car of the doctor's, even with money from the doctor for gasoline, and, I am told, quite a few other benefits - without having paid a nickel.	Насколько мне известно, ему был предоставлен автомобиль доктора, даже деньги доктора на бензин и, насколько мне известно, другие льготы -сам же он не истратил ни цента.
Quite like a fox, I must say."	Именно как лиса, иначе не скажешь.

She held up her hand to stop Billy from interrupting.	Билли хотел перебить, но она подняла руку.
"Please, Billy, understand me: I'm not criticizing this sort of activity as such; I just thought it would be better if we didn't have any delusions about the man's motives.	- Билли, поймите меня, пожалуйста: я не осуждаю подобную деятельность - я просто хочу, чтобы мы не заблуждались относительно его мотивов.
But, at any rate, perhaps it isn't fair to make these accusations without the presence of the man we are speaking of.	Но так или иначе, мне кажется, нечестно обвинять человека за глаза.
Let's return to the problem we were discussing yesterday - what was it?" She went leafing through her basket. "What was it, do you remember, Doctor Spivey?"	Вернемся к теме нашей вчерашней дискуссии... Что это было? - Она стала листать бумаги в корзине. - Доктор Спайви, вы не помните, что это было?
The doctor's head jerked up.	Доктор вскинул голову.
"No... wait... I think..."	- Нет... Подождите... Мне кажется...
She pulled a paper from a folder.	Она вытащила лист из папки.
"Here it is.	- Да, вот.
Mr. Scanlon; his feelings about explosives.	Мистер Сканлон... Его отношение к взрывчатым веществам.
Fine.	Отлично.
We'll go into that now, and at some other time when Mr. McMurphy is present we'll return to him.	Сейчас мы займемся этим, а о мистере Макмерфи побеседуем в другой раз, когда он будет с нами.
I do think, however, that you might give what was said today some thought.	И все же, по-моему, вам следует подумать о том, что сегодня говорилось.
Now, Mr. Scanlon..."	Итак, мистер Сканлон...
Later that day there were eight or ten of us grouped together at the canteen door, waiting till the black boy was finished shoplifting hair oil, and some of the guys brought it up again.	Позже в тот же день ввосьмером или вдесятером мы собрались перед дверью нашей лавки, ждали, когда санитар украдет наконец флакон масла для волос, и некоторые опять завели этот разговор.
They said they didn't agree with what the Big Nurse had been saying, but, hell, the old girl had some good points.	Они сказали, что вообще-то не согласны со старшей сестрой, но, черт возьми, кое-что старушка верно подметила.
And yet, damn it, Mack's still a good guy... really.	И все равно, черт возьми, мак все-таки хороший парень... Нет, правда.
Harding finally brought the conversation into the open.	В конце концов Хардинг заговорил напрямик.
"My friends, thou protest too much to believe the protesting.	- Друзья мои, вы слишком громко протестуете, чтобы поверить в ваш протест.
You are all believing deep inside your stingy little hearts that our Miss Angel of Mercy Ratched is absolutely correct in every assumption she made today about McMurphy.	В глубине своих скупых душонок вы верите, что все сказанное сегодня о Макмерфи нашим ангелом милосердия совершенно справедливо.
You know she was, and so do I.	Вы знаете, что она права, и я это знаю.
But why deny it?	Так зачем отрицать?

Let's be honest and give this man his due instead of secretly criticizing his capitalistic talent.	Будем честны и отдадим этому человеку должное, вместо того, чтобы втихомолку критиковать его капиталистические таланты.
What's wrong with him making a little profit?	Так ли уж плохо, что он имеет небольшой барыш?
We've all certainly got our money's worth every time he fleeced us, haven't we?	Каждый раз, когда он стриг нас, мы получали за свои деньги удовольствие, правда?
He's a shrewd character with an eye out for a quick dollar.	Он оборотистый малый и не прочь зашибить лишний доллар.
He doesn't make any pretense about his motives, does he?	Он не маскирует своих побуждений, правда?
Why should we?	Так зачем себя морочить?
He has a healthy and honest attitude about his chicanery, and I'm all for him, just as I'm for the dear old capitalistic system of free individual enterprise, comrades, for him and his downright bullheaded gall and the American flag, bless it, and the Lincoln Memorial and the whole bit.	Плутовство его самого здорового и честного свойства, и я целиком за него, так же как за нашу милую старую капиталистическую систему свободного частного предпринимательства, товарищи, - за него, за его простодушную и несгибаемую наглость, за святой наш американский флаг, и за линкольновский мемориал, и за все прочее.
Remember the Maine, P. T. Barnum and the Fourth of July.	Помните "Мэн", Ф.Т. Барнума и четвертое июля (линкор "Мэн" в 1898 году был подорван в Гаванской бухте. Это стало поводом к американо-испанской войне, а "Помни "Мэн"!" -Боевым кличем американцев. Барнум Финиас Т. -американский предприниматель в области зрелищ. Ему принадлежит известный афоризм: каждую минуту на свет рождается разиня.
I feel compelled to defend my friend's honor as a good old red, white, and blue hundred-per-cent American con man.	4 июля - День Независимости.) Я обязан вступиться за честь моего друга как коренного звездно-полосатого стопроцентного американского афериста.
Good guy, my foot. McMurphy would be embarrassed to absolute tears if he were aware of some of the simon-pure motives people had been claiming were behind some of his dealings.	Хороший парень. Держи карман шире. Макмерфи смутился бы буквально до слез, узнай он, какими наивными мотивами мы объясняем его предприятия.
He would take it as a direct effrontery to his craft." He dipped into his pocket for his cigarettes; when he couldn't find any he borrowed one from Fredrickson, lit it with a stagey sweep of his match, and went on. "I'll admit I was confused by his actions at first.	Он воспринял бы это как оскорбление своему ремеслу. - Хардинг полез в карман за сигаретами, сигарет не нашел, одолжил одну у Фредриксона, закурил, картинно чиркнув спичкой, и продолжал: - признаюсь, сначала и я пребывал в заблуждении.
That window-breaking - Lord, I thought, here's a man that seems to actually want to stay in this hospital, stick with his buddies and all that sort of thing, until I realized that McMurphy was doing it because he didn't want to lose a good thing.	Разбил стекло - ого, я подумал, вот, кажется, человек на самом деле хочет остаться в больнице, не бросает друзей и всякое такое, а потом понял, что причина не та: Макмерфи просто не хочет отказываться от выгодного дела.
He's making the most of his time in here.	Ведь он здесь время даром не теряет в буквальном смысле.

Don't ever be misled by his back-woodsy ways; he's a very sharp operator, level-headed as they come.	А ухватки дроволома пусть вас не обманывают -это ловкий делец с холодным умом.
You watch; everything he's done was done with reason."	Понаблюдайте: каждый шаг у него рассчитан.
Billy wasn't about to give in so easy.	Билли не собирался так легко сдаваться.
"Yeah.	-Ну?
What about him teaching me to d-dance?" He was clenching his fists at his side; and on the backs of his hands I saw that the cigarette burns had all but healed, and in their place were tattoos he'd drawn by licking an indelible pencil. "What about that, Harding?	А зачем он учил меня т-танцевать? - Он сжимал кулаки у бедер: я увидел, что ожоги от сигарет почти зажили, а вместо них появились татуировки, сделанные чернильным карандашом. - А это зачем, Хардинг?
Where is he making muh-muh-money out of teaching me to dance?"	Он з-з-заработал на том, что учил меня танцевать?
"Don't get upset, William," Harding said. "But don't get impatient, either.	- Не расстраивайся, Уильям, - сказал Хардинг. -Но и с выводами не спеши.
Let's just sit easy and wait - and see how he works it."	Давайте спокойно подождем и посмотрим, как он это повернет.
It seemed like Billy and I were the only two left who believed in McMurphy.	Кажется, только мы двое продолжали верить Макмерфи - Билли да я.
And that very night Billy swung over to Harding's way of looking at things when McMurphy came back from making another phone call and told Billy that the date with Candy was on for certain and added, writing an address down for him, that it might be a good idea to send her a little bread for the trip.	И в тот же вечер Билли переметнулся на сторону Хардинга - когда Макмерфи вернулся после еще одного междугородного разговора, сказал Билли, что о свидании с кэнди условлено, и, переписывая адрес, добавил, что неплохо было бы выслать ей капустки на дорогу.
"Bread?	- Капустки?
Muh-money?	Денег?
How muh-muh-much?" He looked over to where Harding was grinning at him.	С-с-сколько? - Он посмотрел на Хардинга - тот улыбался ему.
"Oh, you know, man - maybe ten bucks for her and ten-"	- Ну... Знаешь... Пожалуй, ей десятку и десятку...
"Twenty bucks!	- Двадцать!
It doesn't cost that muh-muh-much for bus fare down here."	Автобус оттуда столько не стоит.
McMurphy looked up from under his hatbrim, gave Billy a slow grin, then rubbed his throat with his hand, running out a dusty tongue.	Макмерфи посмотрел на него из-под шапки, лениво улыбнулся, а потом потер горло и высунул сухой язык.
"Boy, oh boy, but I'm terrible dry.	- Ой-е-ей, страшная жажда.
Figure to be even drier by a week come Saturday.	А через неделю, да к воскресенью, еще страшнее станет.
You wouldn't begrudge her bringin' me a little swallow, would you, Billy Boy?"	Билли, браток, ты же не будешь ее ругать, если она привезет мне глоточек?

And gave Billy such an innocent look Billy had to laugh and shake his head, no, and go off to a corner to excitedly talk over the next Saturday's plans with the man he probably considered a pimp.	И посмотрел на Билли так простодушно, что Билли против воли рассмеялся, мотнул головой и ушел в угол взволнованно обсуждать планы на будущее воскресенье - с человеком, которого, наверно, считал котом.
I still had my own notions - how McMurphy was a giant come out of the sky to save us from the Combine that was networking the land with copper wire and crystal, how he was too big to be bothered with something as measly as money - but even I came halfway to thinking like the others.	Я все равно держался прежнего мнения, что Макмерфи - гигант, спустившийся с неба, чтобы спасти нас от комбината, который затягивает всю землю медным проводом и стеклом, что не будет он беспокоиться из-за такой ерунды, как деньги, слишком он большой для этого, но потом и я стал наполовину думать, как остальные.
What happened was this: He'd helped carry the tables into the tub room before one of the group meetings and was looking at me standing beside the control panel.	А случилось вот что. Перед собранием группы он помогал таскать столы в ванную и увидел, что я стою возле пульта.
"By God, Chief," he said, "it appears to me you grooved ten inches since that fishing trip.	- Ей-богу, вождь, - сказал он, - сдается, после рыбалки ты подрос еще на четверть метра.
And lordamighty, look at the size of that foot of yours; big as a flatcar!"	Нет, ты только посмотри на свою ногу - большая, как железнодорожная платформа!
I looked down and saw how my foot was bigger than I'd ever remembered it, like McMurphy's just saying it had blowed it twice its size.	Я посмотрел вниз - такой большой ноги у себя я еще не видел, как будто от одних только слов Макмерфи она выросла вдвое.
"And that arm!	- А рука!
That's the arm of an ex-football-playing Indian if I ever saw one.	Вот это я понимаю - рука индейца и бывшего футболиста.
You know what I think?	Знаешь, что я думаю?
I think you oughta give this here panel a leetle heft, just to test how you're comin'."	Я думаю, пора тебе маленько потрогать этот пульт, проверить, как идут дела.
I shook my head and told him no, but he said we'd made a deal and I was obligated to give it a try to see how his growth system was working.	Я покачал головой и ответил "нет", а он сказал, что мы заключили сделку и я обязан попробовать проверить, как действует его система роста.
I didn't see any way out of it so I went to the panel just to show him I couldn't do it.	Делать было нечего, и я пошел к пульту - просто показать ему, что не смогу.
I bent down and took it by the levers.	Я нагнулся и взял его за рычаги.
"That's the baby, Chief.	- Ай да молодец!
Now just straighten up.	Теперь только выпрямись.
Get those legs under your butt, there... yeah, yeah.	Подбери под себя ножки... Так, так.
Easy now... just straighten up.	Теперь не спеша... Выпрямляйся.
Hooeee!	Ого-го!
Now ease 'er back to the deck."	Теперь опускай его на палубу.
I thought he'd be real disappointed, but when I stepped back he was all grins and pointing to where the panel was off its mooring by half a foot.	Я думал, он будет разочарован, но, когда отпустил рычаги, и посмотрел на него, он улыбался во весь рот и показывал вниз: пульт отошел от гнезда в фундаменте сантиметров на десять.

"Better set her back where she came from, buddy, so nobody'll know.	- Поставь его на место, чтобы никто не узнал.
Mustn't let anybody know yet."	Пока что им знать не надо.
Then, after the meeting, loafing around the pinochle games, he worked the talk around to strength and gut-power and to the control panel in the tub room.	Потом после собрания, болтаясь возле картежников, он завел разговор о силе, о твердости духа и пульте в ванной.
I thought he was going to tell them how he'd helped me get my size back; that would prove he didn't do everything for money.	Я думал, он хочет им рассказать, как помог мне вырасти до прежнего размера, - тогда они убедятся, что он не все делает ради денег.
But he didn't mention me.	Но про меня он молчал.
He talked until Harding asked him if he was ready to have another try at lifting it and he said no, but just because he couldn't lift it was no sign it couldn't be done.	И рассуждал до тех пор, пока Хардинг не спросил, хочет ли он еще разок примериться к пульту; он сказал - нет, но если он не может поднять, это не значит, что никто не может.
Scanlon said maybe it could be done with a crane, but no man could lift that thing by himself, and McMurphy nodded and said maybe so, maybe so, but you never can tell about such things.	Сканлон сказал, что кран, наверно, может, а человек ни за что не поднимет, а Макмерфи кивнул и сказал: может быть, может быть, но в таких делах угадать трудно.
I watched the way he played them, got them to come around to him and say, No, by Jesus, not a man alive could lift it - finally even suggest the bet themselves.	Я наблюдал, как он заманивает их, подводит к тому, чтобы они сами сказали: нет, черт возьми, никакому человеку это не под силу - и сами предложили бы спор.
I watched how reluctant he looked to bet.	Я смотрел, с какой неохотой он идет на спор.
He let the odds stack up, sucked them in deeper and deeper till he had five to one on a sure thing from every man of them, some of them betting up to twenty dollars.	Он давал им повышать ставки, затягивал их все глубже и глубже, пока не добился пяти к одному от каждого на верном деле, а некоторые ставили по двадцать долларов.
He never said a thing about seeing me lift it already.	И даже не обмолвился, что я при нем поднял пульт.
All night I hoped he wouldn't go through with it.	Всю ночь я надеялся, что он не станет доводить дело до конца.
And during the meeting the next day, when the nurse said all the men who participated in the fishing trip would have to take special showers because they were suspected of vermin, I kept hoping she'd fix it somehow, make us take our showers right away or something - anything to keep me from having to lift it.	А на другой день во время собрания, когда сестра объявила, что рыболовы будут принимать специальный душ - подозревают, что у них насекомые, - я надеялся, что она ему как-нибудь помешает, сразу погонит нас в душ или еще что-нибудь - что угодно, лишь бы мне не поднимать пульт.
But when the meeting was over he led me and the rest of the guys into the tub room before the black boys could lock it up, and had me take the panel by the levers and lift.	Но сразу после собрания, пока санитары не успели запереть ванную, он повел нас туда, заставил меня взяться за рычаги и поднять пульт.
I didn't want to, but I couldn't help it.	Я не хотел, но ничего не мог сделать.
I felt like I'd helped him cheat them out of their money.	Получалось, что я помог ему выманить у них деньги.

They were all friendly with him as they paid their bets, but I knew how they were feeling inside, how something had been kicked out from under them.	Они держались с ним дружелюбно, когда платили проигрыш, но я понимал, что они чувствуют - они как бы потеряли опору.
As soon as I got the panel back in place, I ran out of the tub room without even looking at McMurphy and went into the latrine. I wanted to be by myself.	Я поставил пульт на место и сразу выбежал, даже не взглянув на Макмерфи. Убежал в уборную, мне хотелось побыть одному.
I caught a look at myself in the mirror.	Я увидел себя в зеркале.
He'd done what he said; my arms were big again, big as they were back in high school, back at the village, and my chest and shoulders were broad and hard. I was standing there looking when he came in.	Он сделал, что обещал: руки у меня опять стали большие, большие, как в школе, как у нас в поселке, а грудь и плечи - широкие и твердые, и пока я смотрел на себя, вошел он.
He held out a five-dollar bill.	Протянул пять долларов.
"Here you go, Chief, chewin'-gum money."	- Вот тебе, вождь, на жвачку.
I shook my head and started to walk out of the latrine.	Я помотал головой и пошел прочь.
He caught me by the arm.	Он схватил меня за руку.
"Chief, I just offered you a token of my appreciation.	- Вождь, это просто знак благодарности.
If you figure you got a bigger cut comin'-"	Если считаешь, что твоя доля больше...
"No!	- Нет!
Keep your money, I won't have it."	Убери, я не возьму.
He stepped back and put his thumbs in his pockets and tipped his head up at me.	Он отступил на шаг, засунул большие пальцы в карманы и, наклонив голову набок, посмотрел на меня снизу.
He looked me over for a while.	Смотрел довольно долго.
"Okay," he said. "Now what's the story?	-Так, - сказал он. - В чем дело?
What's everybody in this place giving me the cold nose about?"	Что это вы все нос воротите?
I didn't answer him.	Я не ответил.
"Didn't I do what I said I would?	- Сделал я, как обещал?
Make you man-sized again?	Большим тебя сделал?
What's wrong with me around here all of a sudden?	Так с чего я вдруг стал плохой?
You birds act like I'm a traitor to my country."	Вы себя так ведете, как будто я изменник родины.
"You're always... winning things!"	- Ты всегда... Все... Выигрываешь!
"Winning things!	- Все выигрываю!
You damned moose, what are you accusing me of?	Олень дурацкий, в чем ты меня обвиняешь?
All I do is hold up my end of the deal.	Был уговор, я его выполняю, и только.
Now what's so all-fired-"	Так чего разоряться?..
"We thought it wasn't to be winning things..."	- Мы думали, ты не для того, чтобы выигрывать...
I could feel my chin jerking up and down the way it does before I start crying, but I didn't start crying.	Я чувствовал, что подбородок у меня дрожит, как бывает, когда собираешься заплакать, - но я не заплакал.

I stood there in front of him with my chin jerking.	Я стоял перед ним, и подбородок у меня дрожал.
He opened his mouth to say something, and then stopped.	Макмерфи открыл было рот, хотел что-то сказать и раздумал.
He took his thumbs out of his pockets and reached up and grabbed the bridge of his nose between his thumb and finger, like you see people do whose glasses are too tight between the lenses, and he closed his eyes.	Он вынул руки из карманов, двумя пальцами взялся за переносицу, словно ему жали очки, и закрыл глаза.
"Winning, for Christsakes," he said with his eyes closed. ''Hoo boy, winning."	- Выигрывать, елки зеленые, - сказал он с закрытыми глазами. - Слыхал? Выигрывать.
So I figure what happened in the shower room that afternoon was more my fault than anybody else's.	Поэтому, наверно, я больше всех виноват в том, что случилось под конец дня в душе.
And that's why the only way I could make any kind of amends was by doing what I did, without thinking about being cagey or safe or what would happen to me - and not worrying about anything else for once but the thing that needed to be done and the doing of it.	И загладить вину я мог только так и никак иначе -тут уж не приходилось думать об осторожности, о хитрости, о наказании, раз в кои веки не приходилось беспокоиться ни о чем постороннем, а только о том, что надо делать, и делать, что надо.
Just after we left the latrine the three black boys came around, gathering the bunch of us for our special shower.	Только мы вышли из уборной, как появились трое черных санитаров и стали собирать нас для специального душа.
The least black boy, scrambling along the baseboard with a black, crooked hand cold as a crowbar, prying guys loose leaning there, said it was what the Big Nurse called a cautionary cleansing.	Маленький санитар засеменил вдоль плинтуса и, корявой рукой, черной и холодной, как гвоздодер, отдирая от стенки прислонившихся к ней больных, сказал, что старшая сестра назвала это профилактическим обмыванием.
In view of the company we'd had on our trip we should get cleaned before we spread anything through the rest of the hospital.	На катере мы были в таком обществе, что нам надо пройти обработку, пока мы не разнесли какую-нибудь дрянь по больнице.
We lined up nude against the tile, and here one black boy came, a black plastic tube in his hand, squirting a stinking salve thick and sticky as egg white.	Мы выстроились нагишом вдоль кафельной стенки, и тут входит санитар с черным пластмассовым тюбиком, выдавливает с пуканьем вонючую жидкость, густую и липкую, как яичный белок.
In the hair first, then turn around an' bend over an' spread your cheeks!	Сперва в волосы, потом - повернись, нагнись, раздвинь щечки!
The guys complained and kidded and joked about it, trying not to look at one another or those floating slate masks working down the line behind the tubes, like nightmare faces in negative, sighting down soft, squeezy nightmare gunbarrels.	Острые ворчали, шутили, паясничали, старались не смотреть друг на друга и на плавающие в воздухе грифельные маски, лица-негативы из дурного сна, целящиеся в нас из дурного сна мягкими жомкими стволами.
They kidded the black boys by saying things like	Они дразнили санитаров:
"He, Washington, what do you fellas do for fun the other sixteen hours?"	"Эй, Вашингтон, а как вы развлекаетесь остальные шестнадцать часов?",
"Hey, Williams, can you tell me what I had for breakfast?"	"Эй, Уильямс, можешь увидеть, что я ел на завтрак?"
Everybody laughed.	Все смеялись.

The black boys clenched their jaws and didn't answer; this wasn't the way things used to be before that damned redhead came around.	Санитары стискивали зубы и не отвечали; такого не было, пока не появился этот рыжий гад.
When Fredrickson spread his cheeks there was such a sound I thought the least black boy'd be blown clear off his feet.	Когда Фредриксон раздвинул щеки, раздался такой звук, что я думал, маленького санитара отнесет к другой стенке.
"Hark!" Harding said, cupping his hand to his ear. "The lovely voice of an angel."	- Внемлите! - Хардинг приставил ладонь к уху. -Нежный голос ангела.
Everyone was roaring, laughing and kidding one another, until the black boy moved on and stopped in front of the next man, and the room was suddenly absolutely quiet.	Все смеялись, ржали, дразнили друг друга, пока санитар не подошел к следующему человеку, - тут в комнате наступила мертвая тишина.
The next man was George.	Следующим был Джордж.
And in that one second, with the laughing and kidding and complaining stopped, with Fredrickson there next to George straightening up and turning around and a big black boy about to ask George to lean his head down for a squirt of that stinking salve - right at that time all of us had a good idea about everything that was going to happen, and why it had to happen, and why we'd all been wrong about McMurphy.	И в эту секунду, когда смех, шутки и жалобы смолкли, когда Фредриксон уже выпрямлялся рядом с Джорджем и поворачивался, а большой санитар уже собирался сказать Джорджу, чтобы он нагнул голову, и выдавить на нее вонючую жижу, - в эту самую секунду все мы догадались, что сейчас произойдет, и почему должно произойти, и как мы ошиблись насчет Макмерфи.
George never used soap when he showered.	Мылом Джордж никогда не мылся.
He wouldn't even let somebody hand him a towel to dry himself with.	Он даже не брал полотенце из чужих рук.
The black boys on the evening shift who supervised the usual Tuesday and Thursday evening showers had learned it was easier to leave it go like this, and they didn't force him to do any different.	Санитары из вечерней смены, которые устраивали нам душ по вторникам и четвергам, поняли, что настаивать себе дороже, и не приставали к Джорджу.
That was the way it'd been for a long time.	Так повелось с давних пор.
All the black boys knew it.	И все санитары это знали.
But now everybody knew - even George, leaning backward, shaking his head, covering himself with big oakleaf hands - that this black boy, with his nose busted and his insides soured and his two buddies standing behind him waiting to see what he would do, couldn't afford to pass up the chance.	Но теперь все знали - даже Джордж, который откинулся назад, мотал головой и закрывался руками, словно двумя дубовыми листьями, - что этот санитар с разбитым носом и прогорклым нутром и оба его дружка, дожидавшиеся сзади, такого случая не упустят.
"Ahhhh, bend you head down here, Geo'ge. ..."	- Да нагни же ты голову, Джордж...
The guys were already looking to where McMurphy stood a couple of men down the line.	Остальные уже поглядывали на Макмерфи, он стоял третьим или четвертым от Джорджа.
"Ahhhh, c'mon, Geo'ge. ..."	- Ну давай, Джордж...
Martini and Sefelt were standing in the shower, not moving.	Мартини и Сефелт стояли под душем не шевелясь.
The drain at their feet kept choking short little gulps of air and soapy water.	Решетки у них в ногах отрывистыми глотками забирали воздух и мыльную воду.
George looked at the drain a second, as if it were speaking to him.	Джордж посмотрел на решетку, словно она с ним разговаривала.

He watched it gurgle and choke.	Он глядел, как она глотает и давится.
He looked back at the tube in the black hand before him, slow mucus running out of the little hole at the top of the tube down over the pig-iron knuckles.	Потом опять посмотрел на тюбик в черной руке, на то, как выдавливается слизь из дырочки и ползет по чугунному кулаку.
The black boy moved the tube forward a few inches, and George listed farther back, shaking his head.	Санитар придвинул тюбик еще ближе, и Джордж еще больше откинулся назад, мотая головой.
"No - none that stoof."	- Нет... Этого не надо.
"You gonna have to do it, Rub-a-dub," the black boy said, sounding almost sorry.	- Обязательно надо, рукомойник, - сказал санитар как бы жалея его.
"You gonna have to.	- Обязательно надо.
We can't have the place crawlin' with bugs, now, can we?	Нельзя же, чтобы по больнице ползали насекомые.
For all I know you got bugs on you a good inch deep!"	Почем я знаю, может, они в тебя уже на сантиметр вгрызлись!
"No!" George said.	- Нет! - Сказал Джордж.
' Ahhh, Geo'ge, you jes' don't have no idea.	- Брось, Джордж, ты сам мог не почувствовать.
These bugs, they very, very teeny - no bigger'n a pinpoint.	Эти букашки, они очень, очень крохотные -меньше булавочной головки.
An', man, what they do is get you by the short hair an' hang on, an' drill, down inside you, Geo'ge."	Они что делают - садятся тебе на курчавый волос, и висят, и буровятся в тебя, Джордж.
"No bugs!" George said.	- Нет букашек! - Сказал Джордж.
"Ahhh, let me tell you, Geo'ge: I seen cases where these awful bugs achually-"	- Ты послушай меня, Джордж, я видел случаи, когда эти жуткие букашки прямо...
"Okay, Washington," McMurphy said.	- Ладно тебе, Вашингтон, - сказал Макмерфи.
The scar where the black boy's nose had been broken was a twist of neon.	Шрам на разбитом носу санитара был как неоновая загогулина.
The black boy knew who'd spoken to him, but he didn't turn around; the only way we knew he'd even heard was by the way he stopped talking and reached up a long gray finger and drew it across the scar he'd got in that basketball game.	Санитар знал, кто с ним говорит, но не обернулся; а если бы он не замолчал и не провел длинным пальцем по шраму, заработанному в баскетбольной игре, можно было бы подумать, что он и не слышал.
He rubbed his nose a second, then shoved his hand out in front of George's face, scrabbling the fingers around.	Он потер нос, а потом, растопырив пальцы, поднес руку к лицу Джорджа.
"A crab, Geo'ge, see?	- Вошка, Джордж, видишь?
See here?	Вот - видишь?
Now you know what a crab look like, don't you?	Ты же знаешь, как она выглядит?
Sure now, you get crabs on that fishin' boat.	Ясно, ты набрался вошек на лодке.
We can't have crabs drillin' down into you, can we, Geo'ge?"	Нельзя, чтобы они буровились в тебя, правильно, Джордж?

"No crabs!" George yelled. "No!" He stood straight and his brow lifted enough so we could see his eyes.	- Нет вошек! - Закричал Джордж. - Нет! - Он стоял прямо и даже голову поднял, так что мы увидели его глаза.
The black boy stepped back a ways.	Санитар отступил.
The other two laughed at him.	Остальные двое над ним засмеялись.
"Somethin' the matter, Washington, my man?" the big one asked. "Somethin' holding up this end of the pro-ceedure, my man?"	- Что-то не получается, Вашингтон? - Спросил большой. - Что-то задерживает процедуру с той стороны?
He stepped back in close.	Он опять подошел ближе.
"Geo'ge, I'm tellin' you: bend down!	- Джордж, говорю тебе, нагнись!
You either bend down and take this stuff - or I lay my hand on you!" He held it up again; it was big and black as a swamp. "Put this black! filthy! stinkin'! hand all over you!"	Или ты нагнешься и тебя намылят - или я возьмусь за тебя рукой! - Он опять поднял руку; она была большая и черная, как болото. -Возьмусь за тебя этой черной! Грязной! Вонючей! Рукой!
"No hand!" George said and lifted a fist above his head as if he would crash the slate skull to bits, splatter cogs and nuts and bolts all over the floor.	- Не надо рукой! - Сказал Джордж и поднял кулак, как будто хотел размозжить этот грифельный череп, разбрызгать шестерни, болты и гайки по всему полу.
But the black boy just ran the tube up against George's belly-button and squeezed, and George doubled over with a suck of air.	Но санитар ткнул Джорджа тюбиком в пупок, выдавил, и Джордж, беззвучно охнув, согнулся пополам.
The black boy squirted a load in his whispy white hair, then rubbed it in with his hand, smearing black from his hand all over George's head.	Санитар выдавил мыло на его легкие белые волосы, а потом растер ладонью, измазал ее чернотой всю голову Джорджа.
George wrapped both arms around his belly and screamed.	Джордж обхватил себя руками за живот и закричал.
"No!	- Нет!
No!"	Нет!
"Now turn around, Geo'ge-"	- Ну-ка повернись, Джордж...
"I said that's enough, buddy."	- Браток, я сказал, хватит.
This time the way his voice sounded made the black boy turn and face him.	Теперь санитар обернулся на его голос.
I saw the black boy was smiling, looking at McMurphy's nakedness - no hat or boots or pockets to hook his thumbs into.	Я увидел, что он с улыбкой глядит на голого Макмерфи - ни шапки, ни ботинок, ни карманов, даже пальцы засунуть некуда.
The black boy grinned up and down him.	Санитар с ухмылкой водил по нему глазами.
"McMurphy," he said, shaking his head. "Y'know, I was beginnin' to think we might never get down to it."	- Макмерфи, - сказал он и покачал головой, -знаешь, я уж начал думать, что мы с тобой никогда не разберемся.
"You goddamned coon," McMurphy said, somehow sounding more tired than mad.	- Ты, хорек вонючий, - сказал Макмерфи, но в голосе было больше усталости, чем злобы.
The black boy didn't say anything. McMurphy raised his voice. "Goddamned motherfucking nigger!"	Санитар ничего не ответил. Макмерфи заговорил громче. - Гуталиновая морда!

The black boy shook his head and giggled at his two buddies.	Санитар помотал головой, захихикал и обернулся к дружкам.
"What you think Mr. McMurphy is drivin' at with that kind of talk, man?	- К чему это он ведет такие разговоры, как думаете?
You think he wants me to take the initiative?	Может, чтобы я первый начал?
Heeheehee.	Хи-хи.
Don't he know we trained to take such awful-soundin' insults from these crazies?"	Не знает, что нас учили не обращать внимания, когда нас грубо оскорбляют сумасшедшие?
"Cocksucker!	- Паскуда!
Washington, you're nothing but a-"	Вашингтон, ты просто...
Washington had turned his back on him, turning to George again.	Вашингтон повернулся к нему спиной, опять принялся за Джорджа.
George was still bent over, gasping from the blow of that salve in his belly.	Джордж еще стоял согнувшись, задыхаясь от удара мазью в живот.
The black boy grabbed his arm and swung 'him facing the wall.	Санитар схватил его за руку и повернул лицом к стене.
"Tha's right, Geo'ge, now spread those cheeks."	- Ну все, Джордж, раздвинь щечки.
"No-o-o!"	- Не-е-ет!
"Washington," McMurphy said.	- Вашингтон, - сказал Макмерфи.
He took a deep breath and stepped across to the black boy, shoving him away from George.	Он глубоко вздохнул, шагнул к санитару и оттолкнул его от Джорджа.
"Washington, all right, all right..."	- Все, Вашингтон, все...
Everybody could hear the helpless, cornered despair in McMurphy's voice.	Мы услышали в голосе Макмерфи беспомощное отчаяние загнанного человека.
"McMurphy, you forcing me to protect myself.	- Макмерфи, ты заставляешь меня обороняться.
Ain't he forcing me, men?"	Заставляет?
The other two nodded.	Дружки кивнули.
He carefully laid down the tube on the bench beside George, came back up with his fist swinging all in the same motion and busting McMurphy across the cheek by surprise. McMurphy nearly fell.	Он аккуратно положил тюбик на скамейку возле Джорджа и, размахнувшись оттуда же, неожиданно ударил Макмерфи по скуле. Макмерфи чуть не упал.
He staggered backward into the naked line of men, and the guys caught him and pushed him back toward the smiling slate face.	Удар отбросил его к цепочке голых; они его поймали и толкнули обратно, навстречу улыбающемуся грифельному лицу.
He got hit again, in the neck, before he gave up to the idea that it had started, at last, and there wasn't anything now but get what he could out of it.	Только получив второй удар, в шею, он примирился с мыслью, что это все-таки началось и не остается ничего другого как действовать.
He caught the next swing blacksnaking at him, and held him by the wrist while he shook his head clear.	Он перехватил руку, снова метнувшуюся к нему, как черная змея, поймал запястье и потряс головой, чтобы прочистить мозги.

They swayed a second that way, panting along with the panting drain; then McMurphy shoved the black boy away and went into a crouch, rolling the big shoulders up to guard his chin, his fists on each side of his head, circling the man in front of him.	Так они качались секунду-другую, пыхтя вместе с пыхтящим стоком; потом Макмерфи оттолкнул санитара, принял низкую стойку, поднял широкие плечи, чтобы защитить подбородок, и, прикрыв кулаками виски, пошел кругом санитара.
And that neat, silent line of nude men changed into a yelling circle, limbs and bodies knitting in a ring of flesh.	И ровная молчаливая цепочка голых людей превратилась в орущее кольцо, тела и конечности сплелись в ограждение ринга.
The black arms stabbed in at the lowered red head and bull neck, chipped blood off the brow and the cheek.	Черные руки стреляли в опущенную рыжую голову и бычью шею, высекали кровь изо лба и щек.
The black boy danced away.	Негр танцевал перед Макмерфи.
Taller, arms longer than McMurphy's thick red arms, punches faster and sharper, he was able to chisel at the shoulders and the head without getting in close. McMurphy kept walking forward - trudging, flatfooted steps, face down and squinting up between those tattooed fists on each side of his head - till he got the black boy against the ring of nude men and drove a fist square in the center of the white, starched chest.	Он был выше, руки длиннее, чем красные толстые лапы Макмерфи, удары резче, он издали тесал Макмерфи голову и плечи. Макмерфи шел вперед тяжелым твердым шагом, опустив лицо и щурясь между татуированными кулаками, покуда не прижал санитара к кольцу голых людей и не въехал кулаком точно в середку белой крахмальной груди.
That slate face cracked pink, ran a tongue the color of strawberry ice cream over the lips.	Грифельное лицо дало розовую трещину, язык, похожий на клубничное мороженое, пробежал по губам.
He ducked away from McMurphy's tank charge and got in another couple of licks before that fist laid him another good one.	Негр ушел нырком от танковой атаки Макмерфи и успел ударить еще раза два, прежде чем татуированный кулак достал его снова.
The mouth flew open wider this time, a blotch of sick color.	Рот открылся пошире - красная больная клякса.
McMurphy had red marks on the head and shoulders, but he didn't seem to be hurt.	Плечи и голова у Макмерфи были в красных пятнах, но он этого как будто не чувствовал.
He kept coming, taking ten blows for one.	Он шел вперед, получая десять ударов за один.
It kept on this way, back and forth in the shower room, till the black boy was panting and staggering and working mainly at keeping out of the way of those clubbing red arms.	Так они кружили по душевой, и санитар уже пыхтел, спотыкался и занят был по большей части тем, чтобы не попасть под эти красные кувалды.
The guys were yelling for McMurphy to lay him out. McMurphy didn't act in any hurry.	Больные кричали: "Макмерфи, уложи его!" Макмерфи действовал не спеша.
The black boy spun away from a blow on his shoulder and looked quick to where the other two were watching.	От удара в плечо санитар развернулся и взглянул на дружков-зрителей.
"Williams... Warren... damn you!"	- Уильямс... Уоррен... Где же вы, гады!
The other big one pulled the crowd apart and grabbed McMurphy around the arms from behind. McMurphy shook him off like a bull shaking off a monkey, but he was right back.	Второй большой санитар раздвинул толпу и сзади обхватил Макмерфи. Макмерфи стряхнул его, как бык обезьяну, но тот опять навалился.
So I picked him off and threw him in the shower.	Поэтому я поднял его и бросил в душ.

He was full of tubes; he didn't weigh more'n ten or fifteen pounds.	Он был полон радиоламп, он весил килограммов пять, не больше.
The least black boy swung his head from side to side, turned, and ran for the door.	Маленький санитар поглядел налево, направо, повернулся и побежал к двери.
While I was watching him go, the other one came out of the shower and put a wrestling hold on me - arms up under mine from behind and hands locked behind my neck - and I had to run backward into the shower and mash him against the tile, and while I was lying there in the water trying to watch McMurphy bust some more of Washington's ribs, the one behind me with the wrestling hold went to biting my neck and I had to break the hold.	Пока я смотрел на него, другой вышел из душа и взял меня борцовским захватом - просунул руки мне под мышки и сцепил на шее, - мне пришлось задом вбежать в душевую кабину, садануть его о кафель; а пока я лежал под душем и наблюдал, как Макмерфи продолжает выбивать Вашингтону ребра, тот, что лежал подо мной с борцовским захватом, начал кусать меня за шею, и мне пришлось разорвать захват.
He laid still then, the starch washing from the uniform down the choking drain.	Тогда он затих, и крахмал вымывался из его формы в пыхтящий сток.
And by the time the least black boy came running back in with straps and cuffs and blankets and four more aides from Disturbed, everybody was getting dressed and shaking my hand and McMurphy's hand and saying they had it coming and what a rip-snorter of a fight it had been, what a tremendous big victory.	К тому времени, когда маленький санитар прибежал обратно с ремнями, наручниками, мокрыми простынями и еще четырьмя санитарами из буйного, все уже одевались, жали руку мне и Макмерфи, говорили, что так им и надо, и какая замечательная была драка, и какая потрясающая победа.
They kept talking like that, to cheer us up and make us feel better, about what a fight, what a victory - as the Big Nurse helped the aides from Disturbed adjust those soft leather cuffs to fit our arms. 27	И продолжали так говорить, подбадривали нас и поддерживали - какая драка, какая победа! - Пока старшая сестра помогала санитарам из буйного надеть на нас мягкие кожаные наручники.
Up on Disturbed there's an everlasting high-pitched machine-room clatter, a prison mill stamping out license plates.	В буйном вечный пронзительный механический грохот, тюремная мастерская штампует номера для автомашин.
And time is measured out by the di-dock, di-dock of a Ping-pong table.	А время отмеряют только ди-док, ди-док на столе для пинг-понга.
Men pacing their personal runways get to a wall and dip a shoulder and turn and pace back to another wall, dip a shoulder and turn and back again, fast short steps, wearing crisscrossing ruts in the tile floor, with a look of caged thirst.	Люди ходят по личным тропам, до стены, крен на левое плечо, кругом и обратно, до другой стены, крен на плечо, кругом и обратно, короткими быстрыми шагами протаптывают крест-накрест тропы на кафельном полу, вид - словно в клетке, и пить не дают.
There's a singed smell of men scared berserk and out of control, and in the corners and under the Ping-pong table there's things crouched gnashing their teeth that the doctors and nurses can't see and the aides can't kill with disinfectant.	Паленый запах людей, испуганных вдрызг, до осатанения, а по углам и под столом для пинг-понга твари скрежещут зубами - врачи и сестры их не видят, санитары не могут убить дезинфекцией.
When the ward door opened I smelled that singed smell and heard that gnash of teeth.	Когда дверь отделения открылась, я почуял этот запах паленого и услышал скрежет зубов.
A tall bony old guy, dangling from a wire screwed in between his shoulder blades, met McMurphy and me at the door when the aides brought us in.	Санитары ввели нас, а навстречу - длинный костлявый старик, подвешен на проволоке, привинченной между лопаток.
He looked us over with yellow, scaled eyes and shook his head.	Оглядел нас желтыми чешуйчатыми глазами и покачал головой.

"I wash my hands of the whole deal," he told one of the colored aides, and the wire drug him off down the hall.	- Я умываю руки от этих делов, - сказал он одному из цветных санитаров, и проволока утащила его по коридору.
We followed him down to the day room, and McMurphy stopped at the door and spread his feet and tipped his head back to look things over: he tried to put his thumbs in his pockets, but the cuffs were too tight.	Мы пошли за ним в дневную комнату; Макмерфи остановился в дверях, расставил ноги и откинул голову, чтобы все оглядеть; он хотел засунуть большие пальцы в карманы, но наручники не пускали.
"It's a scene," he said out of the side of his mouth.	-Та еще картина, - шепнул он сквозь зубы.
I nodded my head.	Я кивнул.
I'd seen it all before.	Все это я уже видел.
A couple of the guys pacing stopped to look at us, and the old bony man came dragging by again, washing his hands of the whole deal.	Двое шагавших по комнате остановились и поглядели на нас, а костлявый старик опять подъехал, умывая руки от этих делов.
Nobody paid us much mind at first.	Сперва на нас почти не обратили внимания.
The aides went off to the Nurses' Station, leaving us standing in the dayroom door.	Мы остались у двери, а санитары ушли на сестринский пост.
Murphy's eye was puffed to give him a steady wink, and I could tell it hurt his lips to grin.	Глаз у Макмерфи заплыл, как будто он все время подмигивал, и я видел, что улыбаться ему больно.
He raised his cuffed hands and stood looking at the clatter of movement and took a deep breath.	Он поднял связанные руки, поглядел на шумную мельтешню и глубоко вздохнул.
"McMurphy's the name, pardners," he said in his drawling cowboy actor's voice, "an' the thing I want to know is who's the peckerwood runs the poker game in this establishment?"	- Фамилия Макмерфи, ребята, - сказал он с ковбойской растяжкой, - и желаю знать, кто у вас покерный дятел в этом заведении.
The Ping-pong clock died down in a rapid ticking on the floor.	Пинг-понговые часы часто затикали и затихли на полу.
"I don't deal blackjack so good, hobbled like this, but I maintain I'm a fire-eater in a stud game."	- Стреноженный, я не так хорошо банкую в очко, но в покер, точно говорю, я маг и волшебник.
He yawned, hitched a shoulder, bent down and cleared his throat, and spat something at a wastepaper can five feet away; it rattled in with a ting and he straightened up again, grinned, and licked his tongue at the bloody gap in his teeth.	Он зевнул, вздернул плечо, потом нагнулся, прокашлялся и выплюнул что-то в мусорную корзину метра за два от него; в корзине брякнуло, а он снова выпрямился и, улыбнувшись, лизнул кровавую дырку на месте зуба.
"Had a run-in downstairs.	- Внизу не поладили.
Me an' the Chief here locked horns with two greasemonkeys."	Мы с вождем имели крупный разговор с двумя мартышками.
All the stamp-mill racket had stopped by this time, and everybody was looking toward the two of us at the door. McMurphy drew eyes to him like a sideshow barker.	К этому времени грохот штамповки прекратился, и все смотрели на нас. Макмерфи притягивал к себе взгляды, как ярмарочный зазывала.
Beside him, I found that I was obliged to be looked at too, and with people staring at me I felt I had to stand up straight and tall as I could.	Рядом с ним я тоже был обязан выглядеть солидно, люди смотрели на меня, и мне пришлось выпрямиться во весь рост.

That made my back hurt where I'd fallen in the shower with the black boy on me, but I didn't let on.	Заболела спина - ушибся в душе, когда падал с санитаром, - но я не подал виду.
One hungry looker with a head of shaggy black hair came up and held his hand like he figured I had something for him.	Один, с голодным взглядом, черноволосый и лохматый, подошел ко мне, протягивая руку, как будто просил подать.
I tried to ignore him, but he kept running around in front of whichever way I turned, like a little kid, holding that empty hand cupped out to me.	Я попробовал не замечать его, но куда бы ни повернулся, он забегал спереди, как маленький мальчик, и протягивал мне ладонь чашечкой.
McMurphy talked a while about the fight, and my back got to hurting more and more.. I'd hunkered in my chair in the corner for so long that it was hard to stand straight very long.	Макмерфи рассказывал о драке, а спина у меня болела все сильнее и сильнее: столько лет просидел, скрючившись, в своем кресле в углу, что не мог теперь надолго выпрямить спину.
I was glad when a little lap nurse came to take us into the Nurses' Station and I got a chance to sit and rest.	Я обрадовался, когда пришла маленькая сестра, японка, и увела нас на свой пост, там можно было сесть и передохнуть.
She asked if we were calm enough for her to take off the cuffs, and McMurphy nodded.	Она спросила, успокоились ли мы, можно ли снять наручники, и Макмерфи кивнул.
He had slumped over with his head hung and his elbows between his knees and looked completely exhausted - it hadn't occurred to me that it was just as hard for him to stand straight as it was for me.	Он мешком ополз в кресле, понурил голову, свесил руки между колен, вид у него был измученный, и только тут я понял, что ему так же трудно было стоять выпрямившись, как и мне.
The nurse - about as big as the small end of nothing whittled to a fine point, as McMurphy put it later -undid our cuffs and gave McMurphy a cigarette and gave me a stick of gum.	Сестра - ростом с короткий конец пустяка, соструганного на нет, как сказал о ней потом Макмерфи, - сняла с нас наручники и дала Макмерфи сигарету, а мне резинку.
She said she remembered that I chewed gum.	Она, оказывается, помнила, что я жую резинку.
I didn't remember her at all. McMurphy smoked while she dipped her little hand full of pink birthday candles into a jar of salve and worked over his cuts, flinching every time he flinched and telling him she was sorry.	А я ее совсем не помнил. Макмерфи курил, а она окунала маленькую руку с розовенькими, как именинные свечи, пальцами в банку с мазью и смазывала ему ссадины, дергалась каждый раз, когда он дергался, и говорила ему "извините".
She picked up one of his hands in both of hers and turned it over and salved his knuckles.	Потом взяла его руку обеими руками, повернула и смазала разбитые суставы.
"Who was it?" she asked, looking at the knuckles. "Was it Washington or Warren?"	- С кем это вы? - Спросила она, глядя на кулак. - С Вашингтоном или с Уорреном?
McMurphy looked up at her.	Макмерфи поднял на нее глаза.
"Washington," he said and grinned. "The Chief here took care of Warren."	- С Вашингтоном, - сказал он и ухмыльнулся. -Уорреном занимался вождь.
She put his hand down and turned to me.	Она отпустила его руку и повернулась ко мне.
I could see the little bird bones in her face.	Я мог разглядеть хрупкие косточки в ее лице.
"Are you hurt anywhere?"	- Вы что-нибудь ушибли?
I shook my head.	Я помотал головой.
"What about Warren and Williams?"	- А что с Уорреном и Уильямсом?
McMurphy told her he thought they might be sporting some plaster the next time she saw them.	Макмерфи сказал ей, что в следующий раз она их может встретить в гипсовых украшениях.

She nodded and looked at her feet.	Она кивнула и потупилась.
"It's not all like her ward," she said. "A lot of it is, but not all.	- Не совсем похоже на ее отделение, - сказала она.- Похоже, но не совсем.
Army nurses, trying to run an Army hospital.	Военные сестры пытаются устроить военный госпиталь.
They are a little sick themselves.	Они сами немного больные.
I sometimes think all single nurses should be fired after they reach thirty-five."	Я иногда думаю, что всех незамужних сестер в тридцать пять лет надо увольнять.
"At least all single Army nurses," McMurphy added.	- По крайней мере всех военных незамужних сестер, - добавил Макмерфи.
He asked how long we could expect to have the pleasure of her hospitality.	И спросил, долго ли мы сможем пользоваться ее гостеприимством.
"Not very long, I'm afraid."	- Боюсь, что не очень долго.
"Not very long, you're afraid?" McMurphy asked her.	- Боишься, что не очень долго? - Переспросил Макмерфи.
"Yes.	-Да.
I'd like to keep men here sometimes instead of sending them back, but she has seniority.	Иной раз я предпочла бы оставить людей у себя, а не отсылать обратно, но она выше меня по положению.
No, you probably won't be very long - I mean - like you are now."	Нет, возможно, вы недолго пробудете... Я имею в виду... Как сейчас.
The beds on Disturbed are all out of tune, too taut or too loose.	Кровати в буйном все расстроены - эти сетки слишком тугие, те слишком слабые.
We were assigned beds next to each other.	Кровати нам дали рядом.
They didn't tie a sheet across me, though they left a little dim light on near the bed.	Простыней меня не привязывали, но оставили рядом слабый свет.
Halfway through the night somebody screamed,	Посреди ночи кто-то закричал:
"I'm starting to spin, Indian!	- Я начинаю вертеться, индеец!
Look me, look me!"	Смотри меня, смотри меня!
I opened my eyes and saw a set of long yellow teeth glowing right in front of my face.	И прямо перед собой, посередине темноты, увидел длинные желтые зубы.
It was the hungry-looking guy.	Это он подходил ко мне с протянутой рукой.
"I'm starting to spin!	- Я начинаю вертеться!
Please look me!"	Пожалуйста, смотри меня!
The aides got him from behind, two of them, dragged him laughing and yelling out of the dorm;	Двое санитаров схватили его сзади и уволокли из спальни, а он смеялся и кричал:
"I'm starting to spin, Indian!" - then just laugh.	"Я начинаю вертеться, индеец!" Потом только смеялся.
He kept saying it and laughing all the way down the hall till the dorm was quiet again, and I could hear that one other guy saying,	Он повторял это и смеялся всю дорогу, пока его тащили по коридору; в спальне стало тихо, и я услышал, как тот, другой сказал:

"Well... I wash my hands of the whole deal."	- Нет... Я умываю руки от этих делов.
"You had you a buddy for a second there, Chief," McMurphy whispered and rolled over to sleep.	- Да-а, дружок у тебя тут было появился, - шепнул мне Макмерфи и отвернулся спать.
I couldn't sleep much the rest of the night and I kept seeing those yellow teeth and that guy's hungry face, asking to Look me! Look me!	А мне уже не спалось до утра. Я видел эти желтые зубы и голодное лицо, просившее: смотри меня, смотри меня!
Or, finally, as I did get to sleep, just asking.	А потом, когда я все-таки уснул, просило молча.
That face, just a yellow, starved need, come looming out of the dark in front of me, wanting things... asking things.	Это лицо - желтая изголодавшаяся нужда -надвигалось из темноты, хотело чего-то... Просило.
I wondered how McMurphy slept, plagued by a hundred faces like that, or two hundred, or a thousand.	Я не понимал, как может спать Макмерфи, когда его обступает сотня таких лиц, или две сотни, или тысяча.
They've got an alarm on Disturbed to wake the patients.	В буйном пациентов будили сигналом.
They don't just turn on the lights like downstairs.	Не просто включали свет, как у нас внизу.
This alarm sounds like a gigantic pencil-sharpener grinding up something awful. McMurphy and I both sat bolt upright when we heard it and were about to lie back down when a loudspeaker called for the two of us to come to the Nurses' Station.	Этот сигнал звучит как гигантская точилка для карандашей, скоблящая что-то страшное. Мы с Макмерфи, когда услышали его, подскочили на кроватях, потом собрались уже лечь, но громкоговоритель вызвал нас обоих на пост.
I got out of bed, and my back had stiffened up overnight to where I could just barely bend; I could tell by the way McMurphy gimped around that he was as stiff as I was.	Я вылез из постели с занемевшей спиной и едва мог нагнуться; по тому, как ковылял Макмерфи, я понял, что и у него спина занемела.
"What they got on the program for us now, Chief?" he asked. "The boot?	- Что они для нас приготовили, вождь? - Спросил он. - Испанский сапожок?
The rack?	Дыбу?
I hope nothing too strenuous, because, man, am I stove up bad!"	Хорошо бы что-нибудь не очень утомительное, а то уж больно я измочалился!
I told him it wasn't strenuous, but I didn't tell him anything else, because I wasn't sure myself till I got to the Nurses' Station, and the nurse, a different one, said,	Я сказал ему, что неутомительное, но больше ничего не сказал - сам не был уверен, пока мы не пришли на пост; там сестра, уже другая, сказала:
"Mr. McMurphy and Mr. Bromden?" then handed us each a little paper cup.	- Мистер Макмерфи и мистер Бромден? - И дала нам по бумажному стаканчику.
I looked in mine, and there are three of those red capsules.	Я заглянул в свой, там были три красные облатки.
This tsing whirs in any head I can't stop.	Дзинь несется у меня в голове, и не могу остановить.
"Hold on," McMurphy says. "These are those knockout pills, aren't they?"	- Постойте, - говорит Макмерфи. - Это сонные таблетки, да?
The nurse nods, twists her head to check behind her; there's two guys waiting with ice tongs, hunching forward with their elbows linked.	Сестра кивает, оглядывается, есть ли кто сзади; там двое со щипцами для льда пригнулись, рука об руку.

McMurphy hands back the cup, says,	Макмерфи возвращает ей стаканчик, говорит:
"No sir, ma'am, but I'll forgo the blindfold.	- Нет, сестра, предпочитаю без повязки на глазах.
Could use a cigarette, though."	Но от сигареты не отказался бы.
I hand mine back too, and she says she must phone and she slips the glass door across between us, is at the phone before anybody can say anything else.	Я тоже возвращаю стаканчик, она говорит, что должна позвонить, и, не дождавшись нашего ответа, ныряет за стеклянную дверь, снимает трубку.
"I'm sorry if I got you into something, Chief," McMurphy says, and I barely can hear him over the noise of the phone wires whistling in the walls.	- Извини, вождь, что втянул тебя в историю, -говорит Макмерфи, а я едва слышу его за свистом телефонных проводов в стенах.
I can feel the scared downhill rush of thoughts in my head.	Мысли в панике несутся под гору.
We're sitting in the day room, those faces around us in a circle, when in the door comes the Big Nurse herself, the two big black boys on each side, a step behind her.	Мы сидим в дневной комнате, вокруг нас лица, и тут входит сама старшая сестра, слева и справа от нее, на шаг сзади - два больших санитара.
I try to shrink down in my chair, away from her, but it's too late.	Съеживаюсь в кресле, прячусь от нее - но поздно.
Too many people looking at me; sticky eyes hold me where I sit.	Слишком много народу смотрит на меня; липкие глаза не пускают.
"Good morning," she says, got her old smile back now. McMurphy says good morning, and I keep quiet even though she says good morning to me too, out loud.	- Доброе утро, - говорит она с прежней улыбкой. Макмерфи говорит "доброе утро", а я молчу, хотя она и мне громко говорит "доброе утро".
I'm watching the black boys; one has tape on his nose and his arm in a sling, gray hand dribbling out of the cloth like a drowned spider, and the other one is moving like he's got some kind of cast around his ribs.	Смотрю на черных санитаров: у одного пластырь на носу и рука на перевязи, серая кисть свисает из-под бинтов, как утопший паук, а второй двигается так, как будто у него ребра в гипсе.
They are both grinning a little.	Оба чуть-чуть ухмыляются.
Probably could of stayed home with their hurts, but wouldn't miss this for nothing.	Со своими повреждениями могли бы, наверно, сидеть дома - но разве упустят такое?
I grin back just to show them.	Я ухмыляюсь им в ответ, чтоб знали.
The Big Nurse talks to McMurphy, soft and patient, about the irresponsible thing he did, the childish thing, throwing a tantrum like a little boy - aren't you ashamed?	Старшая сестра мягко и терпеливо укоряет Макмерфи за его безответственную выходку, детскую выходку - разбушевался, как капризный ребенок, неужели вам не стыдно?
He says he guesses not and tells her to get on with it.	Он отвечает, что, кажется, нет, и просит ее продолжать.
She talks to him about how they, the patients downstairs on our ward, at a special group meeting yesterday afternoon, agreed with the staff that it might be beneficial that he receive some shock therapy - unless he realizes his mistakes.	Она рассказывает о том, как вчера вечером на экстренном собрании наши пациенты согласились с персоналом, что ему, вероятно, должна принести пользу шоковая терапия - если он не осознает своих ошибок.

All he has to do is admit he was wrong, to indicate, demonstrate rational contact, and the treatment would be canceled this time.	Ему надо всего-навсего признать, что он не прав, продемонстрировать готовность к разумным контактам, и лечение на этот раз отменят.
That circle of faces waits and watches.	Лица вокруг смотрят и ждут.
The nurse says it's up to him.	Сестра говорит, что слово за ним.
"Yeah?" he says.	- Да ну?
"You got a paper I can sign?"	Мне надо подписать бумагу?
"Well, no, but if you feel it nec-"	- Нет, но если это вам кажется необхо...
"And why don't you add some other things while you're at it and get them out of the way - things like, oh, me being part of a plot to overthrow the government and like how I think life on your ward is the sweetest goddamned life this side of Hawaii - you know, that sort of crap."	- Так раз уж вы этим занялись, может, заодно и еще кое-что вписать: ну, например, я вступил в заговор, чтобы скинуть правительство, или считаю, что слаще жизни, чем у нас в отделении, сам черт не найдет отсюда до Гавайев... Ну и всякую такую дребедень?
"I don't believe that would-"	- По-моему, в этом нет...
"Then, after I sign, you bring me a blanket and a package of Red Cross cigarettes.	- Я подпишу, и за это вы мне принесете одеяло и пачку сигарет от красного креста.
Hooee, those Chinese Commies could have learned a few things from you, lady."	У-у-у, дамочка, китайцы в том лагере могли бы у вас поучиться.
"Randle, we are trying to help you."	- Рэндл, мы пытаемся вам помочь.
But he's on his feet, scratching at his belly, walking on past her and the black boys rearing back, toward the card tables.	Но он уже на ногах, скребет живот, проходит мимо нее и отпрянувших санитаров к карточным столам.
"O-kay, well well well, where's this poker table, buddies...?"	Так-так-так, ну, где тут у вас покерный стол, ребята?
The nurse stares after him a moment, then walks into the Nurses' Station to use the phone.	Старшая сестра смотрит ему в спину, потом уходит на пост звонить.
Two colored aides and a white aide with curly blond hair walk us over to the Main Building. McMurphy talks with the white aide on the way over, just like he isn't worried about a thing.	Два цветных санитара и белый санитар с курчавыми светлыми волосами ведут нас в главный корпус. По дороге Макмерфи болтает с белым санитаром как ни в чем не бывало.
There's frost thick on the grass, and the two colored aides in front trail puffs of breath like locomotives.	На траве толстый иней, а два цветных санитара пыхтят паром, как паровозы.
The sun wedges apart some of the clouds and lights up the frost till the grounds are scattered with sparks.	Солнце расклинило облака, зажигает иней, вся земля в искрах.
Sparrows fluffed out against the cold, scratching among the sparks for seeds.	Воробьи, нахохлившись, скребут среди искр, ищут зерна.
We cut across the crackling grass, past the digger squirrel holes where I saw the dog.	Срезаем по хрусткой траве, мимо сусличьих нор, где я видел собаку.
Cold sparks.	Холодные искры.
Frost down the holes, clear out of sight.	Иней уходит в норы, в темноту.
I feel that frost in my belly.	Я чувствую этот иней у себя в животе.

We get up to that door, and there's a sound behind like bees stirred up.	Подходим к той двери, за ней шум, как в разбуженном улье.
Two men in front of us, reeling under the red capsules, one bawling like a baby, saying,	Перед нами двое, шатаются от красных облаток. Один голосит, как младенец:
"It's my cross, thank you Lord, it's all I got, thank you Lord. ..."	- Это мой крест, спасибо, господи, больше ничего у меня нет, спасибо, господи...
The other guy waiting is saying,	Другой дожидающийся говорит:
"Guts ball, guts ball."	- Мяч крепко, мяч крепко.
He's the lifeguard from the pool.	Это спасатель из бассейна.
And he's crying a little too.	И тихонько плачет.
I won't cry or yell.	Я не буду кричать и плакать.
Not with McMurphy here.	При Макмерфи - ни за что.
The technician asks us to take off our shoes, and McMurphy asks him if we get our pants slit and our heads shaved too.	Техник просит нас снять туфли, а Макмерфи спрашивает, распорят ли нам штаны и побреют ли головы.
The technician says no such luck.	Техник говорит: хорошего понемножку.
The metal door looks out with its rivet eyes.	Железная дверь глядит глазами-заклепками.
The door opens, sucks the first man inside.	Дверь открывается, всасывает первого.
The lifeguard won't budge.	Спасатель упирается.
A beam like neon smoke comes out of the black panel in the room, fastens on his cleat-marked forehead and drags him in like a dog on a leash.	Луч, как неоновый дым, вылетает из черной панели в комнате, захватывает его лоб с ямами от шипов и втаскивает, как собаку на поводке.
The beam spins him around three times before the door closes, and his face is scrambled fear.	До того, как закрылась дверь, луч поворачивает его три раза, лицо его - болтушка из страха.
"Hut one," he grunts. "Hut two!	- Блок раз, - кряхтит он, - блок два!
Hut three!"	Блок три!
I hear them in there pry up his forehead like a manhole cover, clash and snarl of jammed cogs.	Слышу, поднимают ему лоб, как крышку люка, скрежет и рычание заклинившихся шестерен.
Smoke blows the door open, and a Gurney comes out with the first man on it, and he rakes me with his eyes.	Дым распахивает дверь, выкатывается каталка с первым, он граблит меня глазами.
That face.	Его лицо.
The Gurney goes back in and brings the lifeguard out.	Каталка въезжает обратно и вывозит спасателя.
I can hear the yell-leaders spelling out his name.	Слышу, дирижеры болельщиков выкрикивают его имя.
The technician says,	Техник говорит:
"Next group."	- Следующая группа.
The floor's cold, frosted, crackling.	Пол холодный, заиндевелый, хрустит.
Up above the light whines, tube long and white and icy.	Наверху воет свет в длинной белой ледяной трубке.