Пролетая над гнездом кукушки - английский и русский параллельные тексты

Singing so you'd think he didn't have a worry in the world.	Поет, и горя ему мало.
His voice is clear and strong slapping up against the cement and steel.	Голос ясный, сильный, хлещет по цементу и стали.
" 'Your horses are hungry, that's what she did say.' " He's enjoying the way the sound rings in the latrine. "	"У меня ты своих покормил бы коней..." Он получает удовольствие от того, как резонирует в уборной его голос.
'Come sit down beside me, an' feed them some hay.' " He gets a breath, and his voice jumps a key, gaining pitch and power till it's joggling the wiring in all the walls. "	"И побыл бы со мной как с подругой своей". Он переводит дыхание, берет выше и все прибавляет громкости, так что трясется проводка в стенах.
'My horses ain't hungry, they won't eat your hay-ay-aeee.' " He holds the note and plays with it, then swoops down with the rest of the verse to finish it off. " 'So fare-thee-well, darlin', I'm gone on my way.' "	"Мои кони овса твоего не едят. - Он держит ноту, запускает трель и слетает вниз, к концу стиха: -дорогая, прощай и не жди назад".
Singing!	Поет!
Everybody's thunderstruck.	Всех огорошил.
They haven't heard such a thing in years, not on this ward.	Ничего подобного в этом отделении не слышали многие годы.
Most of the Acutes in the dorm are up on their elbows, blinking and listening.	Большинство острых в спальне приподнялось на локтях, моргают и слушают.
They look at one another and raise their eyebrows.	Они переглядываются и вздергивают брови.
How come the black boys haven't hushed him up out there? They never let anybody raise that much racket before, did they?	Как это санитары его не заткнули?
How come they treat this new guy different?	Почему они обращаются с новеньким не как со всеми?
He's a man made outa skin and bone that's due to get weak and pale and die, just like the rest of us.	Он же человек, из плоти и крови, так же может слабеть, бледнеть и умирать, как все мы.
He lives under the same laws, gotta eat, bumps up against the same troubles; these things make him just as vulnerable to the Combine as anybody else, don't they?	Живет при тех же законах, налетает на такие же неприятности; ведь из-за всего этого он так же беззащитен перед комбинатом, как остальные.
But the new guy is different, and the Acutes can see it, different from anybody been coming on this ward for the past ten years, different from anybody they ever met outside.	Но он не такой, и острые видят это, не такой, как все, кто приходил в отделение за последние десять лет. Не такой, как все, кого они знали на воле.
He's just as vulnerable, maybe, but the Combine didn't get him.	Может, он такой же беззащитный, только комбинат его почему-то не обработал.
" 'My wagons are loaded,' " he sings, " 'my whip's in my hand...' "	-Фургоны погружены, - поет он, - кнут в руке... (Здесь и далее перевод стихов Андрея Сергеева).
How'd he manage to slip the collar?	Как он сумел отбрыкаться?

Maybe, like old Pete, the Combine missed getting to him soon enough with controls.	Может быть, комбинат не успел вовремя добраться до него - так же как до старика Пита - и вживить регуляторы.
Maybe he growed up so wild all over the country, batting around from one place to another, never around one town longer'n a few months when he was a kid so a school never got much a hold on him, logging, gambling, running carnival wheels, traveling lightfooted and fast, keeping on the move so much that the Combine never had a chance to get anything installed.	Может быть, он рос неприрученным, где попало, гонял по всей стране, мальчишкой не жил в одном городе больше нескольких месяцев, поэтому и школа не прибрала его к рукам, а потом валил лес, играл в карты, кочевал с аттракционами, двигался быстро и налегке и ускользал от комбината, так что ему не успели ничего вживить.
Maybe that's it, he never gave the Combine a chance, just like he never gave the black boy a chance to get to him with the thermometer yesterday morning, because a moving target is hard to hit.	Может быть, в этом все и дело - он ускользал от комбината, как вчера утром от санитара ускользал, не давая ему вставить градусник, -потому что в движущуюся мишень трудно попасть.
No wife wanting new linoleum.	Жена не требует новый линолеум.
No relatives pulling at him with watery old eyes.	Не сосут водянистыми старыми глазами родственники.
No one to care about, which is what makes him free enough to be a good con man.	Заботиться не о ком, поэтому свободы столько, что можно быть хорошим мошенником.
And maybe the reason the black boys don't rush into that latrine and put a stop to his singing is because they know he's out of control, and they remember that time with old Pete and what a man out of control can do.	Поэтому, наверно, санитары не бросились в уборную, чтобы прекратить пение, - знают, что он неуправляемый, и помнят по старику питу, на что способен неуправляемый человек.
And they can see that McMurphy's a lot bigger than old Pete; if it comes down to getting the best of him, it's going to take all three of them and the Big Nurse waiting on the sidelines with a needle.	И они видят, что Макмерфи намного больше Пита: если придется брать его силой, то только всем троим и еще чтобы старшая сестра стояла тут же со шприцем наготове.
The Acutes nod at one another; that's the reason, they figure, that the black boys haven't stopped his singing where they would stop any of the rest of us.	Острые кивают друг другу; вот почему, решают они, санитары не запретили ему петь, как запретили бы любому из нас.
I come out of the dorm into the hall just as McMurphy comes out of the latrine.	Выхожу из спальни в коридор, и тут же из уборной выходит Макмерфи.
He's got his cap on and not much else, just a towel grabbed around his hips.	На нем шапочка и почти ничего кроме - только полотенце придерживает на бедрах.
He's holding a toothbrush in his other hand.	В другой руке зубная щетка.
He stands in the hall, looking up and down, rocking up on his toes to keep off the cold tile as much as he can.	Он стоит в коридоре, смотрит налево и направо, поднимается на цыпочки, спасая пятки от холодного каменного пола.
Picks him out a black boy, the least one, and walks up to him and whaps him on the shoulder just like they'd been friends all their lives.	Выбирает себе санитара, маленького, подходит к нему и шарахает его по плечу, как будто они приятели с колыбели.
"Hey there, old buddy, what's my chance of gettin' some toothpaste for brushin' my grinders?"	- Эй, браток, где бы тут надыбать пасты пасть почистить?

The black boy's dwarf head swivels and comes nose to knuckle with that hand.	Г олова карлика поворачивается и утыкается носом в костяшки руки.
He frowns at it, then takes a quick check where's the other two black boys just in case, and tells McMurphy they don't open the cabinet till six-forty-five.	Хмурится на них, потом быстро оглядывается, далеко ли остальные двое, коснись какое дело, и говорит Макмерфи, что шкаф отпирают только в шесть сорок пять.
"It's a policy," he says.	- Такой порядок, - говорит он.
"Is that right?	-Вот как?
I mean, is that where they keep the toothpaste?	Там, что ли, пасту держат?
In the cabinet?"	В шкафу?
"Tha's right, locked in the cabinet."	- Так, заперто в шкафу.
The black boy tries to go back to polishing the baseboards, but that hand is still lopped over his shoulder like a big red clamp.	Санитар хочет протирать плинтус дальше, но эта рука по-прежнему стягивает ему плечи, как большая красная скоба.
"Locked in the cabinet, is it?	- В шкафу, говоришь, заперто?
Well well well, now why do you reckon they keep the toothpaste locked up?	Ну, ну, ну, и зачем же ее запирают, как думаешь?
I mean, it ain't like it's dangerous, is it?	Она вроде не опасная, а?
You can't poison a man with it, can you?	Человека ей не отравишь, а?
You couldn't brain some guy with the tube, could you?	Тюбиком по голове не огреешь, точно?
What reason you suppose they have for puttin' something as harmless as a little tube of toothpaste under lock and key?"	Так по какой причине, ты думаешь, прячут под замок безопасную вещь - маленький тюбик с зубной пастой?
"It's ward policy, Mr. McMurphy, tha's the reason." And when he sees that this last reason don't affect McMurphy like it should, he frowns at that hand on his shoulder and adds, "What you s'pose it'd be like if evahbody was to brush their teeth whenever they took a notion to brush?"	- Такой порядок в отделении, мистер Макмерфи, вот по какой причине. - И, увидев, что эта причина не убедила Макмерфи, он опять хмурится на руку, которая лежит у него на плече и добавляет: - на что это будет похоже, если каждый начнет чистить зубы, когда вздумается?
McMurphy turns loose the shoulder, tugs at that tuft of red wool at his neck, and thinks this over.	Макмерфи отпускает его плечо, дергает клок рыжей шерсти у себя на груди, думает.
"Uh-huh, uh-huh, I think I can see what you're drivin' at: ward policy is for those that can't brush after every meal."	- Угу, угу, кажись, понял, на что ты намекаешь: порядок в отделении - для тех, которые не чистят после каждой еды.
"My gaw, don't you see?"	- Господи, неужто не понятно?
"Yes, now, I do.	- Не, теперь понятно.
You're saying people'd be brushin' their teeth whenever the spirit moved them."	Говоришь, люди станут чистить зубы, когда в голову взбредет?
"Tha's right, tha's why we-"	- Ну да, поэтому-то...
"And, lordy, can you imagine?	- Нет, ты представляешь?
Teeth bein' brushed at six-thirty, six-twenty - who can tell? maybe even six o'clock.	Кто в шесть тридцать чистит зубы, кто в шесть двадцать... А того и гляди, в шесть начнут.

Yeah, I can see your point."	Не, ты правильно сказал.
He winks past the black boy at me standing against the wall.	Стою у стенки, и он подмигивает мне над плечом негра.
"I gotta get this baseboard cleaned, McMurphy."	- Мне надо плинтус дотереть, Макмерфи.
"Oh.	-Ой!
I didn't mean to keep you from your job." He starts to back away as the black boy bends to his work again.	Не хотел отрывать тебя от работы. - Он отступает, а санитар наклоняется к плинтусу.
Then he comes forward and leans over to look in the can at the black boy's side. "Well, look here; what do we have here?"	Но Макмерфи подходит опять и, нагнувшись, заглядывает в жестяную банку санитара. - Э, глянь, что у нас тут насыпано?
The black boy peers down.	Санитар смотрит.
"Look where?"	- Куда глянь?
"Look here in this old can, Sam.	- В банку глянь, малый.
What is the stuff in this old can?"	Что за порошок у тебя в банке?
"Tha's... soap powder."	- Это... Мыльный порошок.
"Well, I generally use paste, but" - McMurphy runs his toothbrush down in the powder and swishes it around and pulls it out and taps it on the side of the can - "but this will do fine for me.	-Ну, вообще-то я чищу пастой, но... - Макмерфи сует зубную щетку в порошок, вертит ею там, вынимает и обивает о край банки, - но сойдет и это.
I thank you.	Благодарю.
We'll look into that ward policy business later."	А о порядке в отделении потолкуем после.
And he heads back to the latrine, where I can hear his singing garbled by the piston beat of his toothbrushing.	И отправляется обратно в уборную, и снова слышу песню, прерываемую поршневым действием зубной щетки.
That black boy's standing there looking after him with his scrub rag hanging limp in his gray hand.	С минуту санитар стоит и смотрит ему вслед, а в серой руке безжизненно висит тряпка.
After a minute he blinks and looks around and sees I been watching and comes over and drags me down the hall by the drawstring on my pajamas and pushes me to a place on the floor I just did yesterday.	Потом он моргает, оглядывается, видит, что я наблюдаю за ним, подходит, тянет меня за завязку по коридору, пихает на то самое место, где я только вчера мыл пол.
"There!	- Вот!
Damn you, right there!	Здесь вот, черт тебя подери!
That's where I want you workin', not gawkin' around like some big useless cow!	Здесь работай, а не пялься, как корова никчемная!
There!	Здесь!
There!"	Здесь!
And I lean over and go to mopping with my back to him so he won't see me grin.	Я наклоняюсь и начинаю протирать пол, спиной к нему, чтобы не видел моей улыбки.
I feel good, seeing McMurphy get that black boy's goat like not many men could.	Я доволен, что Макмерфи довел санитара, это немногие могут.

Papa used to be able to do it - spraddle-legged, dead-panned, squinting up at the sky that first time the government men showed up to negotiate about buying off the treaty.	Отец мой умел - приехали тогда правительственные начальники откупаться от договора, а отец ноги расставил, бровью не ведет, щурится на небо.
"Canada honkers up there," Papa says, squinting up.	Щурится на небо и говорит: "Канадские казарки летят".
Government men look, rattling papers.	Начальники смотрят, шелестят бумагами:
"What are you - ?	"Что вы?..
In July? There's no - uh - geese this time of year.	Не бывает... Э-э... Гусей в это время года.
Uh, no geese."	Э-э... Гусей - нет".
They had been talking like tourists from the East who figure you've got to talk to Indians so they'll understand.	Они говорили, как туристы с восточного побережья, - те тоже думают, с индейцем надо разговаривать по-особенному, иначе не поймет.
Papa didn't seem to take any notice of the way they talked.	Папа будто и не замечает, как они разговаривают.
He kept looking at the sky.	Смотрит на небо.
"Geese up there, white man.	"Гуси летят, белый человек.
You know it.	Знаете, они какие?
Geese this year.	В этом году гуси.
And last year.	И прошлом году гуси.
And the year before and the year before."	И в позапрошлом году и в позапозапрошлом году".
The men looked at one another and cleared their throats.	Переглядываются, кашляют:
"Yes.	"Да.
Maybe true, Chief Bromden.	Может быть так, вождь Бромден, ладно.
Now. Forget geese.	Отвлекитесь от гусей.
Pay attention to contract.	Познакомьтесь с контрактом.
What we offer could greatly benefit you - your people - change the lives of the red man."	То, что мы предлагаем, принесет большую пользу вам... Вашему народу... Изменит жизнь краснокожего".
Papa said, "... and the year before and the year before and the year before..."	Папа сказал: "И в позапозапозапрошлом и в позапозапозапозапрошлом..."
By the time it dawned on the government men that they were being poked fun at, all the council who'd been sitting on the porch of our shack, putting pipes in the pockets of their red and black plaid wool shirts and taking them back out again, grinning at one another and at Papa - they had all busted up laughing fit to kill.	Пока до начальников дошло, что над ними потешаются, весь совет - сидят на крыльце нашей хибарки и то засунут трубки в карманы своих черно-красных клетчатых шерстяных рубашек, то вытащат и друг другу улыбаются и папе, - весь совет чуть не лопнул со смеху.
Uncle R & J Wolf was rolling on the ground, gasping with laughter and saying,	Дядя б. И п. Волк катался по земле и задыхался от хохота:

"You know it, white man."	"Знаете, они какие, белый человек".
It sure did get their goat; they turned without saying a word and walked off toward the highway, red-necked, us laughing behind them.	Подразнили тогда начальников; они повернулись, не говоря ни слова, и ушли к шоссе с красными затылками, а мы смеялись.
I forget sometimes what laughter can do.	Забываю иногда, что может сделать смех.
The Big Nurse's key hits the lock, and the black boy is up to her soon as she's in the door, shifting from foot to foot like a kid asking to pee.	Ключ старшей сестры втыкается в замок, и не успевает она войти, как санитар уже около нее, переминается с ноги на ногу, словно ему захотелось по маленькому.
I'm close enough I hear McMurphy's name come into his conversation a couple of times, so I know he's telling her about McMurphy brushing his teeth, completely forgetting to tell her about the old Vegetable who died during the night.	Я недалеко от них, слышу, что он раза два назвал имя Макмерфи, догадываюсь, что он рассказывает ей про то, как Макмерфи чистил зубы, и совсем забывает сказать о старом овоще, который умер ночью.
Waving his arms and trying to tell her what that fool redhead's been up to already, so early in the morning -disrupting things, goin' contrary to ward policy, can't she do something?	Машет руками, докладывает, что вытворял спозаранку этот рыжий шут, - все нарушает, подрывает порядок в отделении, пусть она на него подействует.
She glares at the black boy till he stops fidgeting, then looks up the hall to where McMurphy's singing is booming out of the latrine door louder than ever. "	Она сверлит санитара глазами, пока он не перестает суетиться, потом она смотрит на дверь уборной, где громче прежнего раздается песня Макмерфи.
'Oh, your parents don't like me, they say I'm too po-o-or; they say I'm not worthy to enter your door.' "	Твой отец погнушался таким бедняком, дескать, я не достоин войти в его дом.
Her face is puzzled at first; like the rest of us, it's been so long since she's heard singing it takes her a second to recognize what it is.	Сперва лицо у нее озадаченное; как и мы, она очень давно не слышала песен и не сразу понимает, что это за звуки.
" 'Hard livin's my pleasure, my money's my o-o-own, an' them that don't like me, they can leave me alone.'	А меня не заботит моя нужда. А кому я не нравлюсь - его беда.
She listens a minute more to make sure she isn't hearing things; then she goes to puffing up.	Еще с минуту она слушает, не померещилось ли ей, потом начинает разбухать.
Her nostrils flare open, and every breath she draws she gets bigger, as big and tough-looking's I seen her get over a patient since Taber was here.	Ноздри раздуваются, с каждым вздохом она становится больше, такой большой и грозной я не видел ее со времен Тейбера.
She works the hinges in her elbows and fingers.	Она двигает шарнирами в плечах и пальцах.
I hear a small squeak.	Слышу тихий скрип.
She starts moving, and I get back against the wall, and when she rumbles past she's already big as a truck, trailing that wicker bag behind in her exhaust like a semi behind a Jimmy Diesel.	Трогается с места, я прижимаюсь к стене, и когда она с грохотом проходит мимо, она уже большая, как грузовик, и плетеная сумка тащится за ней в выхлопном дыму, как полуприцеп за дизелем.
Her lips are parted, and her smile's going out before her like a radiator grill.	Губы у нее раздвинулись, и улыбка едет перед ней, как решетка радиатора.
I can smell the hot oil and magneto spark when she goes past, and every step hits the floor she blows up a size bigger, blowing and puffing, roll down anything in her path!	Чую запах горячего масла, искр от магнето, когда она проходит мимо и с каждым тяжелым шагом становится все больше, раздувается, разбухает, подминает все на своем пути!

I'm scared to think what she'll do.	Страшно подумать, что она сделает.
Then, just as she's rolling along at her biggest and meanest, McMurphy steps out of the latrine door right in front of her, holding that towel around his hips -stops her dead!	И вот когда она раскатилась до самой большой свирепости и размера, прямо перед ней из уборной выходит Макмерфи, держа на бедрах полотенце, - и она останавливается как вкопанная!
She shrinks to about head-high to where that towel covers him, and he's grinning down on her.	И съеживается до того, что головой едва достает до его полотенца, а он улыбается ей сверху.
Her own grin is giving way, sagging at the edges.	Ее улыбка вянет, провисает по краям.
"Good morning, Miss Rat-shed!	- Доброе утро, мисс Гнус-сен.
How's things on the outside?"	Как там, на воле?
"You can't run around here - in a towel!"	- Почему вы бегаете... В полотенце?
"No?" He looks down at the part of the towel she's eye to eye with, and it's wet and skin tight. "Towels against ward policy too?	- Нельзя? - Он смотрит на ту часть полотенца, с которой она нос к носу, полотенце мокрое и облепило. - Полотенце - тоже непорядок?
Well, I guess there's nothin' to do exec-"	Ну тогда ничего не остается как...
"Stop! don't you dare.	- Стойте! Не смейте.
You get back in that dorm and get your clothes on this instant!"	Немедленно идите в спальню и оденьтесь!
She sounds like a teacher bawling out a student, so McMurphy hangs his head like a student and says in a voice sounds like he's about to cry,	Она кричит, как учительница на ученика, и Макмерфи, повесив голову, как школьник, отвечает со слезой в голосе:
"I can't do that, ma'am.	-Я не могу, мадам.
I'm afraid some thief in the night boosted my clothes whilst I slept.	Ночью, пока я спал, какой-то вор свистнул мои вещи.
I sleep awful sound on the mattresses you have here."	Ужасно крепко сплю на ваших матрасах.
"Somebody boosted...?"	- Свистнул?
"Pinched.	- Стырил.
Jobbed.	Спер.
Swiped.	Увел.
Stole," he says happily. "You know, man, like somebody boosted my threads." Saying this tickles him so he goes into a little barefooted dance before her.	Украл. - Радостно говорит он. - Понял, браток, кто-то свистнул мое шмотье. - Это так смешит его, что он приплясывает перед ней босиком.
"Stole your clothes?"	- Украл вашу одежду?
"That looks like the whole of it."	- Ага, похоже.
"But - prison clothes?	- Тюремную одежду?
Why?"	Зачем?
He stops jigging around and hangs his head again.	Он перестает плясать и опять понурился.
"All I know is that they were there when I went to bed and gone when I got up.	- Ничего не знаю, только когда я ложился, она была, а когда проснулся - ее не стало.

Gone slick as a whistle.	Как корова языком слизнула.
Oh, I do know they were nothing but prison clothes, coarse and faded and uncouth, ma'am, well I know it -and prison clothes may not seem like much to those as has more.	Нет, я понимаю, мадам, ничего в ней хорошего нет, тюремная одежда, грубая, линялая, некрасивая, это я понимаю... И тому, у кого есть лучше, тюремная одежда - тьфу.
But to a nude man-"	Но голому человеку...
"That outfit," she says, realizing, "was supposed to be picked up.	- Да, - вспоминает она, - эту одежду и должны были забрать.
You were issued a uniform of green convalescents this morning."	Сегодня утром вам выдали зеленый костюм.
He shakes his head and sighs, but still don't look up.	Он качает головой, вздыхает, но по-прежнему потупясь.
"No.	- Нет.
No, I'm afraid I wasn't.	Почему-то не выдали.
Not a thing this morning but the cap that's on my head and-"	Утром - ни лоскутка, кроме вот этой шапочки, что на мне.
"Williams," she hollers down to the black boy who's still at the ward door like he might make a run for it. "Williams, can you come here a moment?"	- Уильямс! - Кричит она санитару; он стоит у входной двери так, будто хочет удрать. - Уильямс, не могли бы вы подойти?
He crawls to her like a dog to a whipping.	Он подползает к ней, как собака за косточкой.
"Williams, why doesn't this patient have an issue of convalescents?"	- Уильямс, почему пациенту не выдана одежда?
The black boy is relieved.	Санитар успокаивается.
He straightens up and grins, raises that gray hand and points down the other end of the hall to one of the big ones.	Выпрямляет спину, улыбается, поднимает серую руку и показывает на одного из больших санитаров в другом конце коридора.
"Mistuh Washington over there is 'signed to the laundry duty this mornin'.	- Сегодня за белье отвечает мистер Вашингтон.
Not me.	Не я.
No."	Нет.
"Mr. Washington!" She nails him with his mop poised over the bucket, freezes him there. "Will you come here a moment!"	- Мистер Вашингтон? - Она пригвождает большого к месту, он замирает со шваброй над ведром. - Подойдите сюда, пожалуйста!
The mop slides without a sound back in the bucket, and with slow, careful movements he leans the handle against the wall.	Швабра беззвучно опускается в ведро, и осторожным медленным движением он прислоняет ручку к стене.
He turns around and looks down at McMurphy and the least black boy and the nurse.	Потом поворачивается и смотрит на Макмерфи, на маленького санитара и сестру.
He looks then to his left and to his right, like she might be yelling at somebody else.	Потом оглядывается налево и направо, словно не понимает, кому кричали.
"Come down here!"	- Подойдите сюда!
He puts his hands in his pockets and starts shuffling down the hall to her.	Он засовывает руки в карманы и шаркает к ней.

He never walks very fast, and I can see how if he don't get a move on she might freeze him and shatter him all to hell by just looking; all the hate and fury and frustration she was planning to use on McMurphy is beaming out down the hall at the black boy, and he can feel it blast against him like a blizzard wind, slowing him more than ever.	Он вообще быстро не ходит, а сейчас я вижу, что если он не будет пошевеливаться, она его может заморозить и раздробить к чертям одним только взглядом; вся ненависть, все бешенство и отчаяние, которые она накопила для Макмерфи, направлены теперь на черного санитара, летят по коридору, стегают его, как метель, еще больше замедляя шаг.
He has to lean into it, pulling his arms around him.	Он должен идти против них, согнувшись и обхватив себя руками.
Frost forms in his hair and eyebrows.	Брови и волосы у него покрыты инеем.
He leans farther forward, but his steps are getting slower; he'll never make it.	Он согнулся еще сильнее, но шаги замедляются; он никогда не дойдет.
Then McMurphy takes to whistling	Тут Макмерфи начинает насвистывать
"Sweet Georgia Brown," and the nurse looks away from the black boy just in time.	"Милую Джорджию Браун", и сестра, слава богу, отводит взгляд от санитара.
Now she's madder and more frustrated than ever, madder'n I ever saw her get.	Она еще больше расстроена и обозлена - в такой злобе я ее никогда не видел.
Her doll smile is gone, stretched tight and thin as a red-hot wire.	Кукольная улыбка исчезла, вытянулась в раскаленную докрасна проволоку.
If some of the patients could be out to see her now, McMurphy could start collecting his bets.	Если бы больные сейчас вышли и увидели ее, Макмерфи мог бы уже собирать выигранные деньги.
The black boy finally gets to her, and it took him two hours.	Санитар наконец дошел до нее, это отняло два часа.
She draws a long breath.	Она делает глубокий вдох.
"Washington, why wasn't this man issued a change of greens this morning?	- Вашингтон, почему больному не выдали утром одежду?
Couldn't you see he had nothing on but a towel?"	Вы видите, что на нем ничего нет, кроме полотенца?
"And my cap," McMurphy whispers, tapping the brim with his finger.	- А шапка? - Шепчет Макмерфи и трогает краешек пальцем.
"Mr. Washington?"	- Мистер Вашингтон!
The big black boy looks at the little one who pointed him out, and the little black boy commences to fidget again.	Большой санитар смотрит на маленького, который указал на него, и маленький опять начинает ерзать.
The big boy looks at him a long time with those radio-tube eyes, plans to square things with him later; then the head turns and he looks McMurphy up and down, taking in the hard, heavy shoulders, the lopsided grin, the scar on the nose, the hand clamping the towel in place, and then he looks at the nurse.	Большой смотрит долго, глаза похожи на радиолампы, поквитается с ним позже; потом поворачивает голову, измеряет взглядом Макмерфи, оглядывает сильные, твердые плечи, кривую улыбку, шрам на носу, руку, удерживающую полотенце на месте, а потом переводит взгляд на сестру.
"I guess-" he starts out.	- Я думал... - Начинает он.
"You guess!	- Думали!

You'll do more than guess!	Думать на вашей должности - мало!
You'll get him a uniform this instant, Mr. Washington, or spend the next two weeks working on Geriatrics Ward!	Немедленно принесите ему костюм, мистер Вашингтон, или две недели будете работать в гериатрическом отделении!
Yes.	Да.
You may need a month of bedpans and slab baths to refresh your appreciation of just how little work you aides have to do on this ward.	Может быть, пробыв месяц при суднах и грязевых ваннах, вы станете ценить то, что здесь у санитаров мало работы.
If this was one of the other wards, who do you think would be scouring the hall all day?	В любом другом отделении кто бы, вы думаете, драил пол с утра до вечера?
Mr. Bromden here?	Мистер Бромден?
No, you know who it would be.	Нет, вы сами знаете, кто.
We excuse you aides from most of your housekeeping duties to enable you to see to the patients.	Вас, санитаров, мы избавили от большей части хозяйственных работ, чтобы вы следили за больными.
And that means seeing that they don't parade around exposed.	В частности, за тем, чтобы они не разгуливали обнаженными.
What do you think would have happened if one of the young nurses had come in early and found a patient running round the halls without a uniform?	Вы представляете, что случилось бы, если бы одна из молодых сестер пришла раньше и увидела пациента, бегающего по коридору без пижамы?
What do you think!"	Вы представляете?
The big black boy isn't too sure what, but he gets her drift and ambles off to the linen room to get McMurphy a set of greens - probably ten sizes too small - and ambles back and holds it out to him with a look of the clearest hate I ever saw. McMurphy just looks confused, like he don't know how to take the outfit the black boy's handing to him, what with one hand holding the toothbrush and the other hand holding up the towel.	Большой санитар не знает, что надо представить, но смысл речи ему понятен, и он плетется в бельевую взять для Макмерфи костюм - размеров на десять меньше, чем надо, - потом плетется обратно и подает ему с такой чистой ненавистью во взгляде, какой я отродясь не видел. А у Макмерфи вид растерянный, словно он не знает, чем взять у санитара костюм, если в одной руке зубная щетка, а другая держит полотенце.
He finally winks at the nurse and shrugs and unwraps the towel, drapes it over her shoulder like she was a wooden rack.	В конце концов он подмигивает сестре, пожимает плечами, разворачивает полотенце и стелет ей на плечи, как будто она - вешалка.
I see he had his shorts on under the towel all along.	Я вижу, что все это время под полотенцем были трусы.
I think for a fact that she'd rather he'd of been stark naked under that towel than had on those shorts.	По-моему, она даже меньше обозлилась бы, если бы он был голый под полотенцем, а не в этих трусах.
She's glaring at those big white whales leaping round on his shorts in pure wordless outrage.	Онемев от возмущения, она смотрит на больших белых китов, которые резвятся у него на трусах.
That's more'n she can take.	Это перенести она уже не в силах.
It's a full minute before she can pull herself together enough to turn on the least black boy; her voice is shaking out of control, she's so mad.	Целая минута проходит, прежде чем ей удается совладать с собой; наконец она поворачивается к маленькому санитару; она в такой злобе, что голос не слушается ее, дрожит.

"Williams... I believe... you were supposed to have the windows of the Nurses' Station polished by the time I arrived this morning." He scuttles off like a black and white bug. "And you, Washington - and you..." Washington shuffles back to his bucket in almost a trot.	-Уильямс... Кажется... Сегодня утром вам полагалось протереть окна поста до моего прихода. (Он убегает, как черно-белая букашка.) А вы, Вашингтон... Вы... Вашингтон чуть ли не рысью возвращается к ведру.
She looks around again, wondering who else she can light into.	Она снова озирается - на кого бы еще налететь.
She spots me, but by this time some of the other patients are out of the dorm and wondering about the little clutch of us here in the hall.	Замечает меня, но к этому времени несколько человек уже вышли из спальни и недоумевают, почему мы собрались кучкой в коридоре.
She closes her eyes and concentrates.	Она закрывает глаза, сосредоточивается.
She can't have them see her face like this, white and warped with fury.	Нельзя, чтобы они видели ее с таким лицом, белым и покоробившимся от ярости.
She uses all the power of control that's in her.	Она изо всех сил старается овладеть собой.
Gradually the lips gather together again under the little white nose, run together, like the red-hot wire had got hot enough to melt, shimmer a second, then click solid as the molten metal sets, growing cold and strangely dull.	Постепенно губы ее опять собираются под белый носик, сбегаются, как раскаленная проволока, когда ее нагрели до плавления и она померцала секунду, а потом опять вмиг отвердела, стала холодной и неожиданно тусклой.
Her lips part, and her tongue comes between them, a chunk of slag.	Губы разошлись, между ними показался язык, лепешка шлака.
Her eyes open again, and they have that strange dull and cold and flat look the lips have, but she goes into her good-morning routine like there was nothing different about her, figuring the patients'll be too sleepy to notice.	Глаза опять открылись, такие же неожиданно тусклые, холодные и бесцветные, как губы, но она начинает здороваться со всеми по заведенному порядку, словно ничего с ней не было, - думает, что люди не заметят спросонок.
"Good morning, Mr. Sefelt, are your teeth any better?	- Доброе утро, мистер Сефелт, как ваши зубы, не лучше?
Good morning, Mr. Fredrickson, did you and Mr. Sefelt have a good night last night?	Доброе утро, мистер Фредриксон, вы с мистером Сефелтом хорошо спали ночью?
You bed right next to each other, don't you?	Ваши кровати рядом, правда?
Incidentally, it's been brought to my attention that you two have made some arrangement with your medication - you are letting Bruce have your medication, aren't you, Mr. Sefelt?	Кстати, мое внимание обратили на то, как вы распоряжаетесь своими лекарствами - вы отдаете свои лекарства Юрюсу, так ведь, мистер Сефелт?
We'll discuss that later.	Обсудим это позже.
Good morning, Billy; I saw your mother on the way in, and she told me to be sure to tell you she thought of you all the time and knew you wouldn't disappoint her.	Доброе утро, Билли; по дороге сюда я видела вашу маму, и она просила непременно передать вам, что все время о вас думает и уверена, что вы ее не огорчите.
Good morning, Mr. Harding - why, look, your fingertips are red and raw.	Доброе утро, мистер Хардинг... О, смотрите, кончики пальцев у вас красные и ободранные.
Have you been chewing your fingernails again?"	Вы опять грызли ногти?

Before they could answer, even if there was some answer to make, she turns to McMurphy still standing there in his shorts.	И не успели они ответить - если есть, что отвечать, - поворачивается к Макмерфи, который так и стоит в одних трусах.
Harding looks at the shorts and whistles.	Хардинг увидел трусы и присвистнул.
"And you, Mr. McMurphy," she says, smiling, sweet as sugar, "if you are finished showing off your manly physique and your gaudy underpants, I think you had better go back in the dorm and put on your greens."	- А вы, мистер Макмерфи, - говорит она с улыбкой слаще сахара, - если вы кончили демонстрировать ваши мужские достоинства и кричащие подштаники, вам стоит вернуться в спальню и надеть костюм.
He tips his cap to her and to the patients ogling and poking fun at his white-whale shorts, and goes to the dorm without a word.	Он дотрагивается до шапки, приветствуя ее и больных, которые радостно глазеют на белых китов и обмениваются шутками, а потом, не говоря ни слова, уходит в спальню.
She turns and starts off in the other direction, her flat red smile going out before her; before she's got the door closed on her glass station, his singing is rolling from the dorm door into the hall again.	Сестра поворачивается, идет в другую сторону, холодную красную улыбку несет перед собой; она еще не успела закрыть за собой дверь стеклянного поста, а из спальни в коридор уже несется его песня.
" 'She took me to her parlor, and coo-oo-ooled me with her fan' " - I can hear the whack as he slaps his bare belly - " 'whispered low in her mamma's ear, I luh-uhvvv that gamblin' man.' "	- В гостиную к себе ввела и веерочком обмахнула... - Слышу, как он шлепает себя по голому пузу. - Мне этот жулик в самый раз, мамаше на ухо шепнула.
Sweeping the dorm soon's it's empty, I'm after dust mice under his bed when I get a smell of something that makes me realize for the first time since I been in the hospital that this big dorm full of beds, sleeps forty grown men, has always been sticky with a thousand other smells - smells of germicide, zinc ointment, and foot powder, smell of piss and sour old-man manure, of Pablum and eyewash, of musty shorts and socks musty even when they're fresh back from the laundry, the stiff odor of starch in the linen, the acid stench of morning mouths, the banana smell of machine oil, and sometimes the smell of singed hair - but never before now, before he came in, the man smell of dust and dirt from the open fields, and sweat, and work. 9	Подметая спальню после ухода больных, залез под его кровать, чтобы выгрести пыльные катышки, и вдруг чем-то пахнуло на меня, и я понял - в первый раз с тех пор, как попал в больницу, - что эта большая спальня, заставленная кроватями, где спят сорок взрослых мужчин, всегда была наполнена сотнями липких запахов: здесь пахло дезинфекцией, цинковой мазью, присыпкой для ног, мочой, старческим калом, молочной смесью и глазными примочками, лежалыми носками и трусами, затхлыми даже после прачечной, жестким крахмальным бельем, прокисшими за ночь ртами, банановым запахом машинного масла, а порой и паленым волосом, -но никогда прежде, до его появления, не пахло здесь мужским запахом грязи и пыли с широких полей, потной работы.
All through breakfast McMurphy's talking and laughing a mile a minute.	Весь завтрак Макмерфи смеется и болтает со скоростью километр в секунду.
After this morning he thinks the Big Nurse is going to be a snap.	После утреннего он думает, что старшая сестра теперь - легкая добыча.
He don't know he just caught her off guard and, if anything, made her strengthen herself.	Не понимает, что просто захватил ее врасплох и после этого она разве что еще больше укрепится.
He's being the clown, working at getting some of the guys to laugh.	Паясничает, старается хоть кого-нибудь рассмешить.
It bothers him that the best they can do is grin weakly and snigger sometimes.	Но они только вяло улыбаются или изредка хихикают, и это его беспокоит.

He prods at Billy Bibbit, sitting across the table from him, says in a secret voice,	Он толкает Билли Биббита через стол и говорит секретным голосом:
"Hey, Billy boy, you remember that time in Seattle you and me picked up those two twitches?	- Эй, Билли, помнишь, как мы с тобой подобрали двух баб в Сиэтле?
One of the best rolls I ever had."	Вот погуляли так погуляли!
Billy's eyes bob up from his plate.	Билли с вытаращенными глазами отрывается от тарелки.
He opens his mouth but can't say a thing. McMurphy turns to Harding.	Открывает рот, но не может сказать ни слова. Макмерфи поворачивается к Хардингу.
"We'd never have brought it off, neither, picking them up on the spur of the moment that way, except that they'd heard tell of Billy Bibbit.	- Ни за что бы не взяли их с ходу, но оказалось, они слышали про Билли Биббита.
Billy 'Club' Bibbit, he was known as in them days.	Билли Шишок - такое у него было прозвище.
Those girls were about to take off when one looked at him and says	Девочки хотели уже отвалить, и тут одна посмотрела на него и говорит:
' Are you the renowned Billy Club Bibbit?	"Вы тот самый Билли Шишок?
Of the famous fourteen inches?'	Знаменитые тридцать пять сантиметров?"
And Billy ducked his head and blushed - like he's doin' now - and we were a shoo-in.	Билли - глазки в землю и покраснел, вот как сейчас, но все уже, дело в шляпе.
And I remember, when we got them up to the hotel, there was this woman's voice from over near Billy's bed, says,	Помню, привели мы их в гостиницу, и слышу с его кровати голос:
'Mister Bibbit, I'm disappointed in you; I heard that you had four - four - for goodness sakes!' " And whoops and slaps his leg and gooses Billy with his thumb till I think Billy will fall in a dead faint from blushing and grinning.	"Мистер Биббит, вы меня разочаровали; я слышала про ваши три... Три... Прекратите сейчас же!" - Ухает, шлепает себя по ноге, тычет Билли в бок большим пальцем, а Билли краснеет и улыбается так, что того и гляди упадет в обморок.
McMurphy says that as a matter of fact a couple of sweet twitches like those two is the only thing this hospital does lack.	Макмерфи говорит, что только двух-трех девочек и не хватает в больнице для полного счастья.
The bed they give a man here, finest he's ever slept in, and what a fine table they do spread.	В такой мягкой постели, как здесь, он отродясь не спал, а какой стол они раскидывают!
He can't figure why everybody's so glum about being locked up here.	И чего это вы так недовольны больничным житьем.
"Look at me now," he tells the guys and lifts a glass to the light, "getting my first glass of orange juice in six months.	- Вот возьмите меня, - говорит он и поднимает стакан к свету, - первый стакан апельсинового сока за полгода.
Hooee, that's good.	Хорошо!
I ask you, what did I get for breakfast at that work farm?	Спрашивается, что мне давали на завтрак в колонии?
What was I served?	Чем угощали?

Well, I can describe what it looked like, but I sure couldn't hang a name on it; morning noon and night it was burnt black and had potatoes in it and looked like roofing glue.	Ну, сказать, на что это похоже, я могу, но названия подобрать не сумею: утром, днем и вечером - горелое, черное и с картошкой, а с виду кровельный вар.
I know one thing; it wasn't orange juice.	Одно знаю точно: это был не апельсиновый сок.
Look at me now: bacon, toast, butter, eggs - coffee the little honey in the kitchen even asks me if I like it black or white thank you - and a great! big! cold glass of orange juice.	А теперь поглядите: бекон, жареный хлеб, масло, яичница... Кофе - и еще эта курочка на кухне спрашивает, черный я хочу или с молоком, будьте любезны, - и большой! Замечательный! Холодный стакан апельсинового сока.
Why, you couldn't pay me to leave this place!"	Да ни за какие деньги не уйду отсюда!
He gets seconds on everything and makes a date with the girl pours coffee in the kitchen for when he gets discharged, and he compliments the Negro cook on sunnysiding the best eggs he ever ate.	После каждого блюда он берет добавку, девушке, которая разливает кофе на кухне, назначает свидание после того, как его выпустят, а поварихе-негритянке говорит, что лучшей глазуньи в жизни не ел.
There's bananas for the corn flakes, and he gets a handful, tells the black boy that he'll filch him one 'cause he looks so starved, and the black boy shifts his eyes to look down the hall to where the nurse is sitting in her glass case, and says it ain't allowed for the help to eat with the patients.	К кукурузным хлопьям подают бананы, и он берет целую гроздь, говорит санитару, что свистнет и для него штучку - вид у тебя больно голодный, - а санитар косится на стеклянный ящик, где сидит сестра, и отвечает, что персоналу не разрешается есть с больными.
"Against ward policy?"	- Такой порядок в отделении?
"Tha's right."	- Такой, ага.
"Tough luck" - and peels three bananas right under the black boy's nose and eats one after the other, tells the boy that any time you want one snuck outa the mess hall for you, Sam, you just give the word.	- Жалко... - И обдирает три банана чуть ли не под носом у санитара, съедает их один за другим, а потом говорит: - если надо украсть для тебя пожрать из столовой, только скажи мне, Сэм.
When McMurphy finishes his last banana he slaps his belly and gets up and heads for the door, and the big black boy blocks the door and tells him the rule that patients sit in the mess hall till they all leave at seven-thirty. McMurphy stares at him like he can't believe he's hearing right, then turns and looks at Harding.	Доел последний банан, шлепает себя по животу, встает и направляется к двери, но большой санитар загораживает выход и говорит, что здесь порядок: больные сидят в столовой, выходят все вместе в семь тридцать. Макмерфи смотрит на него, как будто не верит своим ушам, потом поворачивается к Хардингу.
Harding nods his head, so McMurphy shrugs and goes back to his chair.	Хардинг кивает, тогда Макмерфи пожимает плечами и садится на свой стул.
"I sure don't want to go against that goddamned policy."	- Не буду же я нарушать ваш дурацкий порядок.
The clock at the end of the mess hall shows it's a quarter after seven, lies about how we only been sitting here fifteen minutes when you can tell it's been at least an hour.	Часы на стене столовой показывают четверть восьмого, врут, что мы сидит здесь только пятнадцать минут, ясно ведь, что просидели не меньше часа.
Everybody is finished eating and leaned back, watching the big hand to move to seven-thirty.	Все кончили есть, отвалились, ждут, когда большая стрелка подползет к половине.
The black boys take away the Vegetables' splattered trays and wheel the two old men down to get hosed off.	Санитары забирают у овощей заляпанные подносы, а двоих стариков увозят обдавать из шланга.

In the mess hall about half the guys lay their heads on their arms, figuring to get a little sleep before the black boys get back.	В столовой половина народа опустили головы на руки - вздремнуть, пока не вернулись санитары.
There's nothing else to do, with no cards or magazines or picture puzzles.	Делать больше нечего, ни карт, ни журналов, ни головоломок.
Just sleep or watch the clock.	Спать или на часы смотреть.
But McMurphy can't keep still for that; he's got to be up to something.	А ему не сидится - обязательно надо что-нибудь устроить.
After about two minutes of pushing food scraps around his plate with his spoon, he's ready for more excitement.	Минуты две погонял ложкой объедки по тарелке и уже хочет новых развлечений.
He hooks his thumbs in his pockets and tips back and one-eyes that clock up on the wall.	Зацепляет большими пальцами карманы, наклоняет стул назад и одним глазом уставился на часы.
Then he rubs his nose.	Трет нос.
"You know - that old clock up there puts me in mind of the targets at the target range at Fort Riley.	-Знаете... Эти часы напомнили мне мишени на стрельбище в форте Райли.
That's where I got my first medal, a sharpshooter medal.	Я там первую медаль получил, медаль "Отличный стрелок".
Dead-Eye McMurphy.	Мерфи-бьет-в-точку.
Who wants to lay me a pore little dollar that I can't put this dab of butter square in the center of the face of that clock up there, or at least on the face?"	Кто хочет поспорить на доллар, что я не запулю этим кусочком масла прямо в середку циферблата, ну ладно, вообще в циферблат?
He gets three bets and takes up his butter pat and puts it on his knife, gives it a flip.	Принимает ставки от троих, берет масло на конец ножа и швыряет.
It sticks a good six inches or so to the left of the clock, and everybody kids him about it until he pays his bets.	Масло прилипает к стене левее часов, сантиметрах в пятнадцати, и все дразнят его, пока он выплачивает проигрыш.
They're still riding him about did he mean Dead-Eye or Dead-Eyes when the least black boy gets back from hosing Vegetables and everybody looks into his plate and keeps quiet.	А они все проезжаются насчет того, что, мол, бьет в точку или льет в бочку, но тут приходит маленький санитар после мытья овощей, все утыкаются в свои тарелки и замолкают.
The black boy senses something is in the air, but he can't see what.	Санитар чует что-то в воздухе, но не понимает.
And he probably never would of known except old Colonel Matterson is gazing around, and he sees the butter stuck up on the wall and this causes him to point up at it and go into one of his lessons, explaining to us all in his patient, rumbling voice, just like what he said made sense.	Так бы, наверно, и не понял, только старый полковник Маттерсон все время водит глазами вокруг, и он замечает масло, прилипшее к стене, а когда замечает, показывает на него пальцем и заводит лекцию, объясняет нам своим терпеливым зычным голосом, как будто в его словах есть смысл:
"The but-ter... is the Re-pub-li-can party. ..."	- Мас-сло... Это республиканская партия...
The black boy looks where the colonel is pointing, and there that butter is, easing down the wall like a yellow snail.	Санитар смотрит, куда показывает полковник, а там масло сползает по стене, как желтая улитка.

He blinks at it but he doesn't say a word, doesn't even bother looking around to make certain who flipped it up there.	Санитар глядит на него, моргает, но не говорит ни слова, даже не обернулся, чтобы удостовериться, чьих рук дело.
McMurphy is whispering and nudging the Acutes sitting around him, and in a minute they all nod, and he lays three dollars on the table and leans back.	Макмерфи толкает в бок соседей, шепчет им, вскоре они кивают, а он выкладывает на стол три доллара и отваливается на спинку.
Everybody turns in his chair and watches that butter sneak on down the wall, starting, hanging still, shooting ahead and leaving a shiny trail behind it on the paint.	Все поворачивают свои стулья и наблюдают, как масляная улитка ползет по стене, замирает, собирается с силами, ныряет дальше, оставляя за собой на краске блестящий след.
Nobody says a word.	Все молчат.
They look at the butter, then at the clock, then back at the butter.	Смотрят на масло, потом на часы, потом опять на масло.
The clock's moving now.	Теперь часы идут.
The butter makes it down to the floor about a half a minute before seven-thirty, and McMurphy gets back all the money he lost.	Масло сползает на пол за какие-нибудь полминуты до семи тридцати, и Макмерфи получает обратно все проигранные деньги.
The black boy wakes up and turns away from the greasy stripe on the wall and says we can go, and McMurphy walks out of the mess hall, folding his money in his pocket.	Санитар очнулся, оторвал взгляд от масляной тропинки и отпускает нас; Макмерфи выходит из столовой, засовывает деньги в карман.
He puts his arms around the black boy's shoulders and half walks, half carries him, down the hall toward the day room.	Он обнимает санитара за плечи и не то ведет, не то несет его по коридору к дневной комнате.
"The day's half gone, Sam, of buddy, an' I'm just barely breaking even.	- Сэм, браток, вечер скоро, а я только-только отыгрываюсь.
I'll have to hustle to catch up.	Надо наверстывать.
How about breaking out that deck of cards you got locked securely in that cabinet, and I'll see if I can make myself heard over that loudspeaker."	Как насчет достать колоду из вашего запертого шкафчика, а я посмотрю, услышим мы друг друга или нет под эту музыку.
Spends most of that morning hustling to catch up by dealing more blackjack, playing for IOUs now instead of cigarettes.	После все утро наверстывает - играет в очко, но уже не на сигареты, а на долговые расписки.
He moves the blackjack table two or three times to try to get out from under the speaker.	Раза два-три передвигает игорный стол, чтобы не так бил по ушам громкоговоритель.
You can tell it's getting on his nerves.	Видно, что это действует ему на нервы.
Finally he goes to the Nurses' Station and raps on a pane of glass till the Big Nurse swivels in her chair and opens the door, and he asks her how about turning that infernal noise off for a while.	Наконец он направляется к посту, стучит в стекло, старшая сестра поворачивается со своим креслом, открывает дверь, и он спрашивает ее, нельзя ли выключить на время этот адский грохот.
She's calmer than ever now, back in her seat behind her pane of glass; there's no heathen running around half-naked to unbalance her.	Она в своем кресле за стеклом спокойна как никогда - полуголые дикари не бегают, волноваться не из-за чего.
Her smile is settled and solid.	Улыбка на лице держится прочно.

She closes her eyes and shakes her head and tells McMurphy very pleasantly, No.	Она закрывает глаза, качает головой и очень любезно говорит Макмерфи: - Нет.
"Can't you even ease down on the volume?	- Ну, хоть громкость убавить можете?
It ain't like the whole state of Oregon needed to hear Lawrence Welk play 'Tea for Two' three times every hour, all day long!	Вроде не обязательно, чтобы целый штат Орегон слушал, как Лоуренс Уэлк весь день по три раза в час играет "Чай вдвоем"!
If it was soft enough to hear a man shout his bets across the table I might get a game of poker going-"	Если бы чуть потише, чтобы расслышать ставки с другой стороны, я организовал бы покер...
"You've been told, Mr. McMurphy, that it's against the policy to gamble for money on the ward."	- Вам было сказано, мистер Макмерфи, что играть на деньги в отделении есть нарушение порядка.
"Okay, then down soft enough to gamble for matches, for fly buttons - just turn the damn thing down!"	- Ладно, убавьте, будем играть на спички, на пуговицы от ширинки - только приверните эту заразу!
"Mr. McMurphy" - she waits and lets her calm schoolteacher tone sink in before she goes on; she knows every Acute on the ward is listening to them-"do you want to know what I think?	-Мистер Макмерфи... - И замолчала, ждет, когда ее спокойный учительский тон произведет свое действие, уверена, что все острые прислушиваются к разговору. - Знаете, что я думаю?
I think you are being very selfish.	Я думаю, что вы ведете себя как эгоист.
Haven't you noticed there are others in this hospital besides yourself?	Вы не заметили, что кроме вас в больнице есть другие люди?
There are old men here who couldn't hear the radio at all if it were lower, old fellows who simply aren't capable of reading, or working puzzles - or playing cards to win other men's cigarettes.	Есть старые люди, которые просто не услышат радио, если включить его тише, старики, не способные читать и решать головоломки... Или играть в карты и выигрывать чужие сигареты.
Old fellows like Matterson and Kittling, that music coming from the loudspeaker is all they have.	Музыка из репродуктора - единственное, что осталось таким людям, как Маттерсон и Китлинг.
And you want to take that away from them.	И вы хотите у них это отнять.
We like to hear suggestions and requests whenever we can, but I should think you might at least give some thought to others before you make your requests."	Мы с удовольствием откликаемся на все предложения и просьбы, когда есть возможность, но прежде чем обращаться с такими просьбами, мне кажется, вы могли бы немного подумать о товарищах.
He turns and looks over at the Chronic side and sees there's something to what she says.	Он оборачивается, смотрит на хроников и понимает, что в ее словах есть правда.
He takes off his cap and runs his hand in his hair, finally turns back to her.	Он стаскивает шапку, запускает руку в волосы и наконец поворачивается к ней спиной.
He knows as well as she does that all the Acutes are listening to everything they say.	Он понимает не хуже ее, что все острые прислушиваются к каждому их слову.
"Okay - I never thought about that."	- Ладно... Я об этом не подумал.
"I thought you hadn't."	- Я так и поняла.
He tugs at that little tuft of red showing out of the neck of his greens, then says.	Он дергает рыжий пучок волос между отворотами зеленой куртки, а потом говорит:
"Well, hey; what do you say to us taking the card game someplace else?	- Так, ага, а что если мы перенесем картежный стол куда-нибудь в другое место?

Some other room?	В другую комнату.
Like, say, that room you people put the tables in during that meeting.	Например, куда мы сносим столы на время собрания.
There's nothing in there all the rest of the day.	Она весь день стоит пустая.
You could unlock that room and let the card-players go in there, and leave the old men out here with their radio - a good deal all around."	Отоприте ее для игроков, а старики пускай остаются здесь со своим радио - и все довольны.
She smiles and closes her eyes again and shakes her head gently.	Она улыбается, снова закрывает глаза и тихо качает головой.
"Of course, you may take the suggestion up with the rest of the staff at some time, but I'm afraid everyone's feelings will correspond with mine: we do not have adequate coverage for two day rooms.	- Вы, конечно, можете в удобное время обсудить ваше предложение с руководством, но боюсь, что все отнесутся к нему так же, как я: для двух дневных комнат у нас недостаточно персонала.
There isn't enough personnel.	Некому наблюдать за больными.
And I wish you wouldn't lean against the glass there, please; your hands are oily and staining the window.	И, если можно, не опирайтесь, пожалуйста, на стекло - у вас жирные руки, и на окне остаются пятна.
That means extra work for some of the other men."	Вы добавляете людям работы.
He jerks his hand away, and I see he starts to say something and then stops, realizing she didn't leave him anything else to say, unless he wants to start cussing at her.	Он отдернул руку и, вижу, хотел что-то сказать, но смолчал, понял, что крыть ему нечем - разве что обругать ее.
His face and neck are red.	Лицо и шея у него красные.
He draws a long breath and concentrates on his will power, the way she did this morning, and tells her that he is very sorry to have bothered her, and goes back to the card table.	Он глубоко вздыхает, собирает всю свою волю, как уже было сегодня утром, просит извинить за то, что побеспокоил, а потом возвращается к картежному столу.
Everybody on the ward can feel that it's started.	Вся палата понимает: началось.
At eleven o'clock the doctor comes to the day-room door and calls over to McMurphy that he'd like to have him come down to his office for an interview. "I interview all new admissions on the second day."	В одиннадцать часов к двери подходит доктор и просит Макмерфи пройти с ним в кабинет для беседы.
McMurphy lays down his cards and stands up and walks over to the doctor.	Макмерфи кладет карты, встает и идет к доктору.
The doctor asks him how his night was, but McMurphy just mumbles an answer.	Доктор спрашивает, как он спал, а Макмерфи в ответ только бормочет.
"You look deep in thought today, Mr. McMurphy."	- Кажется, вы сегодня задумчивы, мистер Макмерфи.
"Oh, I'm a thinker all right," McMurphy says, and they walk off together down the hall.	- А-а, я вообще задумчивый, - отвечает Макмерфи, и они вместе уходят по коридору.
When they come back what seems like days later, they're both grinning and talking and happy about something.	Нет их, кажется, целую неделю, но вот идут обратно, улыбаются, разговаривают, чему-то очень рады.

The doctor is wiping tears off his glasses and looks like he's actually been laughing, and McMurphy is back as loud and full of brass and swagger as ever.	Доктор стирает слезы с очков, похоже, он в самом деле смеялся, а Макмерфи опять такой же горластый, дерзкий и хвастливый, как всегда.
He's that way all through lunch, and at one o'clock he's the first one in his seat for the meeting, his eyes blue and ornery from his place in the corner.	Таким же остается и во время обеда, а в час первый занимает место на собрании, лениво смотрит голубыми глазами из угла.
The Big Nurse comes into the day room with her covey of student nurses and her basket of notes.	Старшая сестра входит в дневную комнату со своим выводком сестер-практиканток и с корзиной записей.
She picks the log book up from the table and frowns into it a minute (nobody's informed on anybody all day long), then goes to her seat beside the door.	Она берет со стола вахтенный журнал, нахмурясь, смотрит в него (за весь день никто ни о чем не донес), потом идет к своему месту у двери.
She picks up some folders from the basket on her lap and riffles through them till she finds the one on Harding.	Выкладывает папки из корзины на колени, перебирает их, покуда не находит папку Хардинга.
"As I recall, we were making quite a bit of headway yesterday with Mr. Harding's problem-"	- Насколько я помню, вчера мы обсуждали затруднения мистера Хардинга и для начала неплохо продвинулись...
"Ah - before we go into that," the doctor says, "I'd like to interrupt a moment, if I might.	- Да... Прежде чем мы займемся этим, - говорит доктор, - позвольте вас на минуту перебить.
Concerning a talk Mr. McMurphy and I had in my office this morning.	Относительно нашего с мистером Макмерфи разговора, который состоялся утром у меня в кабинете.
Reminiscing, actually.	В сущности, воспоминаний.
Talking over old times.	Вспоминали былые дни.
You see Mr. McMurphy and I find we have something in common - we went to the same high school."	Понимаете, у нас с мистером Макмерфи обнаружилось кое-что общее - мы учились в одной школе.
The nurses look at one another and wonder what's got into this man.	Сестры переглядываются, не понимают, что на него нашло.
The patients glance at McMurphy grinning from his corner and wait for the doctor to go on.	Больные посмотрели на Макмерфи - он улыбается в своем углу - и ждут продолжения.
He nods his head.	Доктор кивает.
"Yes, the same high school.	- Да, в одной школе.
And in the course of our reminiscing we happened to bring up the carnivals the school used to sponsor -marvelous, noisy, gala occasions.	И по ходу беседы мы вспоминали о том, как в школе устраивали карнавалы - шумные, веселые, замечательные праздники.
Decorations, crepe streamers, booths, games - it was always one of the prime events of the year.	Украшения, вымпелы, киоски, игры... Это всегда было одним из главных событий года.
I - as I mentioned to McMurphy - was the chairman of the high-school carnival both my junior and senior years - wonderful carefree years..."	Как я уже сказал мистеру Макмерфи, в последних двух классах я был председателем школьного карнавала... Чудесное, беззаботное время...
It's got real quiet in the day room.	В комнате стало совсем тихо.
The doctor raises his head, peers around to see if he's making a fool of himself.	Доктор поднимает голову, озирается - не выставил ли себя идиотом.

The Big Nurse is giving him a look that shouldn't leave any doubts about it, but he doesn't have on his glasses and the look misses him.	Старшая сестра смотрит на него так, что сомнений в этом быть не может, но он без очков, взгляд ее пропадает напрасно.
"Anyway - to put an end to this maudlin display of nostalgia - in the course of our conversation McMurphy and I wondered what would be the attitude of some of the men toward a carnival here on the ward?"	- В общем, чтобы покончить с этим приступом сентиментальных воспоминаний... Мы с Макмерфи подумали о том, как отнеслись бы люди к идее устроить в нашем отделении карнавал?
He puts on his glasses and peers around again.	Он надевает очки и снова озирается.
Nobody's jumping up and down at the idea.	Люди не прыгают от радости.
Some of us can remember Taber trying to engineer a carnival a few years back, and what happened to it.	Кое-кто из нас еще помнит, как несколько лет назад устроить карнавал пытался Тейбер и что из этого вышло.
As the doctor waits, a silence rears up from out of the nurse and looms over everybody, daring anybody to challenge it.	Доктор ждет, а над сестрой вздымается молчание и нависает над всеми - попробуй его нарушить.
I know McMurphy can't because he was in on the planning of the carnival, and just as I'm thinking that nobody will be fool enough to break that silence, Cheswick, who sits right next to McMurphy, gives a grunt and is on his feet, rubbing his ribs, before he knows what happened.	Макмерфи, понятно, молчит - карнавал его затея, -и когда я уже думаю, что охотника выступать не найдется - дураков нет, Чесвик рядом с Макмерфи вдруг буркнул и неожиданно для себя вскочил, потирая ребра.
"Uh - I personally believe, see" - he looks down at McMurphy's fist on the chair arm beside him, with that big stiff thumb sticking straight up out of it like a cow prod - "that a carnival is a real good idea.	-Хм... Лично я считаю, - он смотрит вниз на ручку кресла, где стоит кулак Макмерфи с оттопыренным кверху большим пальцем, жестким, как шпора, - что карнавал - это прекрасная идея.
Something to break the monotony."	Надо как-нибудь нарушить однообразие.
"That's right, Charley," the doctor says, appreciating Cheswick's support, "and not altogether without therapeutic value."	- Правильно, Чарли. - Доктор доволен его поддержкой. - И отнюдь не бесполезная в терапевтическом отношении.
"Certainly not," Cheswick says, looking happier now. "No.	- Конечно, - говорит Чесвик уже радостней. - Да.
Lots of therapeutics in a carnival.	Карнавал - очень терапевтическая штука.
You bet."	Еще бы.
"It would b-b-be fun," Billy Bibbit says.	- Б-б-будет весело, - говорит Билли Биббит.
"Yeah, that too," Cheswick says. "We could do it, Doctor Spivey, sure we could.	- Да, и это тоже, - говорит Чесвик. - Мы можем устроить, доктор Спайви, устроить можем.
Scanlon can do his human bomb act, and I can make a ring toss in Occupational Therapy."	Сканлон покажет свой номер "Человек-бомба", а я организую метание колец в трудовой терапии.
"I'll tell fortunes," Martini says and squints at a spot above his head.	- Я буду гадать, - говорит Мартини и поднимает глаза к потолку.
"I'm rather good at diagnosing pathologies from palm reading, myself," Harding says.	- А я очень неплохо читаю по ладони -диагностирую патологию, - говорит Хардинг.

"Good, good," Cheswick says and claps his hands.	- Прекрасно, прекрасно, - говорит Чесвик и хлопает в ладоши.
He's never had anybody support anything he said before.	До сих пор его никогда ни в чем не поддерживали.
"Myself," McMurphy drawls, "I'd be honored to work a skillo wheel.	- А я, - тянет Макмерфи, - сочту за честь работать на игровых аттракционах.
Had a little experience..."	Имею опыт...
"Oh, there are numerous possibilities," the doctor says, sitting up straight in his chair and really warming to it. "Why, I've got a million ideas..."	- Да, масса возможностей. - Доктор сидит выпрямившись, совсем воодушевился. - У меня множество идей...
He talks full steam ahead for another five minutes.	Еще пять минут он говорит полным ходом.
You can tell a lot of the ideas are ideas he's already talked over with McMurphy.	Видно, что о многих идеях он уже потолковал с Макмерфи.
He describes games, booths, talks of selling tickets, then stops as suddenly as though the Nurse's look had hit him right between the eyes.	Описывает игры, киоски, заводит речь о продаже билетов - и вдруг смолк, как будто взгляд сестры ударил его промеж глаз.
He blinks at her and asks,	Он моргает и спрашивает ее:
"What do you think of the idea, Miss Ratched?	- Как вы относитесь к этой идее, мисс Гнусен?
Of a carnival?	К карнавалу.
Here, on the ward?"	У нас в отделении.
"I agree that it may have a number of therapeutic possibilities," she says, and waits.	- Согласна, он может сыграть определенную роль в лечебном процессе, - говорит она и ждет.
She lets that silence rear up from her again.	Опять она громоздит над нами молчание.
When she's sure nobody's going to challenge it, she goes on. "But I also believe that an idea like this should be discussed in staff meeting before a decision is reached.	Убедилась, что его никто не посмеет нарушить, и говорит дальше: - но считаю, что подобную идею следовало бы обсудить сперва с персоналом.
Wasn't that your idea, Doctor?"	Как вы на это смотрите, доктор?
"Of course.	- Разумеется.
I merely thought, understand, I would feel out some of the men first.	Понимаете, я просто подумал, что сначала прозондирую почву среди больных.
But certainly, a staff meeting first.	Но раньше, конечно, обсудим среди персонала.
Then we'll continue our plans."	А потом вернемся к нашим планам.
Everybody knows that's all there is to the carnival.	Все понимают, что с карнавалом покончено.
The Big Nurse starts to bring things back into hand by rattling the folio she's holding.	Старшая сестра решила, что пора прибрать вожжи к рукам - начинает шелестеть своей папкой.
"Fine.	- Отлично.
Then if there is no other new business - and if Mr. Cheswick will be seated - I think we might go right on into the discussion.	Тогда, если других новостей нет... И если мистер Чесвик займет свое место... Мне кажется, пора приступить к обсуждению.
We have" - she takes her watch from the basket and looks at it - "forty-eight minutes left.	У нас осталось... - Она вынимает из корзины часы, - сорок восемь минут.

So, as I-"	Итак...
"Oh.	-О!
Hey, wait.	Подождите-ка.
I remember there is some other new business." McMurphy has his hand up, fingers snapping.	Я вспомнил, есть еще одна новость. - Макмерфи поднял руку, пощелкивает пальцами.
She looks at the hand for a long time before she says anything.	Она долго смотрит на руку, ничего не говоря.
"Yes, Mr. McMurphy?"	- Да, мистер Макмерфи?
"Not me, Doctor Spivey has.	-Не у меня, у доктора Спайви.
Doc, tell 'em what you come up with about the hard-of-hearing guys and the radio."	Доктор, скажите им, что вы придумали про наших тугоухих ребят и радио.
The nurse's head gives one little jerk, barely enough to see, but my heart is suddenly roaring.	Сестра слегка дергает головой, почти незаметно, но сердце у меня начинает грохотать.
She puts the folio back in the basket, turns to the doctor.	Она опускает папку в корзину, поворачивается к доктору.
"Yes," says the doctor. "I very nearly forgot." He leans back and crosses his legs and puts his fingertips together; I can see he's still in good spirits about his carnival. "You see, McMurphy and I were talking about that age-old problem we have on this ward: the mixed population, the young and the old together.	- Да, - говорит доктор. - Чуть не забыл. - Он откидывается на спинку, кладет ногу на ногу и соединяет кончики пальцев; вижу, что еще радуется своему карнавалу. - Видите ли, мы с Макмерфи обсуждали возрастную проблему в нашем отделении: разнородный состав больных, молодые и пожилые вместе.
It's not the most ideal surroundings for our Therapeutic Community, but Administration says there's no helping it with the Geriatric Building overloaded the way it is.	Не самые идеальные условия для нашей терапевтической общины, но администрация ничем помочь не может, корпус гериатрии и без того переполнен.
I'll be the first to admit it's not an absolutely pleasant situation for anyone concerned.	Должен признать, что для всех, кого это непосредственно касается, ситуация не самая приятная.
In our talk, however, McMurphy and I did happen to come up with an idea which might make things more pleasant for both age groups. McMurphy mentioned that he had noticed some of the old fellows seemed to have difficulty hearing the radio.	Однако в ходе разговора у нас с мистером Макмерфи родилась мысль, как облегчить жизнь обеим возрастным группам. Мистер Макмерфи обратил внимание на то, что некоторые пожилые пациенты плохо слышат радио.
He suggested the speaker might be turned up louder so the Chronics with auditory weaknesses could hear it.	Он предложил включить репродуктор на большую громкость, чтобы его слышали хроники с дефектами слуха.
A very humane suggestion, I think."	Мне кажется, весьма гуманное предложение.
McMurphy gives a modest wave of his hand, and the doctor nods at him and goes on.	Макмерфи скромно отмахивается, доктор кивает ему и продолжает:

"But I told him I had received previous complaints from some of the younger men that the radio is already so loud it hinders conversation and reading. McMurphy said he hadn't thought of this, but mentioned that it did seem a shame that those who wished to read couldn't get off by themselves where it was quiet and leave the radio for those who wished to listen.	- Но я сказал ему, что ко мне уже поступали жалобы от более молодых пациентов: радио и без того играет слишком громко, мешает разговору и чтению. Макмерфи сказал, что не подумал об этом и что это в самом деле обидно: люди, которые хотят читать, не могут найти себе тихое место, а радио оставить тем, кто хочет слушать.
I agreed with him that it did seem a shame and was ready to drop the matter when I happened to think of the old tub room where we store the tables during the ward meeting.	Я согласился с ним, что это в самом деле обидно, и хотел уже переменить тему разговора, как вдруг вспомнил о бывшей ванной комнате, куда мы переносим столы на время собраний.
We don't use the room at all otherwise; there's no longer a need for the hydrotherapy it was designed for, now that we have the new drugs.	В остальном эту комнату не используют - комната предназначалась для гидротерапии, а с тех пор, как мы получили новые лекарства, нужда в ней отпала.
So how would the group like to have that room as a sort of second day room, a game room, shall we say?"	Так вот, хочет ли группа иметь эту комнату в качестве второй дневной, или, скажем так, игровой, комнаты?
The group isn't saying.	Группа молчит.
They know whose play it is next.	Она знает, чей теперь ход.
She folds Harding's folio back up and puts it on her lap and crosses her hands over it, looking around the room just like somebody might dare have something to say.	Сестра закрывает папку Хардинга, кладет на колени, скрещивает руки поверх нее и оглядывает комнату - ну, кто из вас осмелится заговорить?
When it's clear nobody's going to talk till she does, her head turns again to the doctor.	Никто не осмелился, и тогда она поворачивается к доктору.
"It sounds like a fine plan, Doctor Spivey, and I appreciate Mr. McMurphy's interest in the other patients, but I'm terribly afraid we don't have the personnel to cover a second day room."	- План прекрасный, доктор Спайви, и я ценю заботу мистера Макмерфи о других пациентах, но очень боюсь, что для надзора за второй дневной комнатой у нас не хватит людей.
And is so certain that this should be the end of it she starts to open the folio again.	Вопрос решен - она так уверена в этом, что снова раскрывает папку.
But the doctor has thought this through more than she figured.	Но доктор продумал все основательнее, чем ей кажется.
"I thought of that too, Miss Ratched.	-Я и это учел, мисс Гнусен.
But since it will be largely the Chronic patients who remain here in the day room with the speaker - most of whom are restricted to lounges or wheel chairs -one aide and one nurse in here should easily be able to put down any riots or uprisings that might occur, don't you think?"	Поскольку здесь, в дневной комнате, с репродуктором останутся преимущественно хроники и в большинстве своем они прикованы к креслам и каталкам, один санитар и одна сестра легко подавят любой мятеж или бунт, если таковой возникнет, вам не кажется?
She doesn't answer, and she doesn't care much for his joking about riots and uprisings either, but her face doesn't change.	Она не отвечает, и шутка насчет мятежей и бунтов ей тоже не по душе - но в лице не изменилась.
The smile stays.	Улыбка на месте.

"So the other two aides and nurses can cover the men in the tub room, perhaps even better than here in a larger area.	- Так что остальные двое санитаров и сестры смогут присмотреть за людьми в ванной комнате, и это, может быть, даже проще, чем в большом помещении.
What do you think, men?	Как вы считаете, друзья?
Is it a workable idea?	Это выполнимый план?
I'm rather enthused about it myself, and I say we give it a try, see what it's like for a few days.	Я им, надо сказать, зажегся и предлагаю попробовать - посмотрим несколько дней, что из этого выйдет.
If it doesn't work, well, we've still got the key to lock it back up, haven't we?"	А не выйдет - что ж, ключ у нас есть, комнату запереть всегда можем, правда?
"Right!" Cheswick says, socks his fist into his palm.	- Правильно! - Говорит Чесвик и ударяет кулаком по ладони.
He's still standing, like he's afraid to get near that thumb of McMurphy's again. "Right, Doctor Spivey, if it don't work, we've still got the key to lock it backup.	Он все еще стоит, как будто боится снова оказаться рядом с оттопыренным пальцем Макмерфи. - Правильно, доктор Спайви, если не получится, ключ у нас есть, комнату запереть всегда можно.
You bet."	Конечно.
The doctor looks around the room and sees all the other Acutes nodding and smiling and looking so pleased with what he takes to be him and his idea that he blushes like Billy Bibbit and has to polish his glasses a time or two before he can go on.	Доктор оглядывает публику - острые кивают, улыбаются и очень довольны, а он, решив, что они довольны им и его планом, краснеет, как Билли Биббит, и раза два протирает очки, прежде чем продолжить.
It tickles me to see the little man so happy with himself.	Мне смешно, что этот маленький человек так доволен собой.
He looks at all the guys nodding, and nods himself and says,	Он смотрит на кивающих пациентов, сам кивает, говорит:
"Fine, fine," and settles his hands on his knees.	"Отлично, отлично" - и кладет руки на колени.
"Very good.	- Очень хорошо.
Now.	Так.
If that's decided - I seem to have forgotten what we were planning to talk about this morning?"	Если это решено... Я, кажется, забыл, что мы намеревались обсуждать сегодня утром.
The nurse's head gives that one little jerk again, and she bends over her basket, picks up a folio.	Сестра опять слегка дергает головой, а потом наклоняется над корзиной и вынимает папку.
She fumbles with the papers, and it looks like her hands are shaking.	Листает бумаги, и похоже, что руки у нее дрожат.
She draws out a paper, but once more, before she can start reading out of-it, McMurphy is standing and holding up his hand and shifting from foot to foot, giving a long, thoughtful,	Она вынимает один листок, и снова, не дав ей начать, вскакивает Макмерфи, тянет руку, переминается с ноги на ногу и протяжно, задумчиво говорит:
"Saaaay," and her fumbling stops, freezes as though the sound of his voice froze her just like her voice froze that black boy this morning.	"Слу-ушайте", - и она перестает возиться с бумажками, застывает, словно голос Макмерфи заморозил ее так же, как сегодня утром ее голос заморозил санитара.

I get that giddy feeling inside me again when she freezes.	Когда она замерзает, у меня в голове опять какое-то приятное кружение.
I watch her close while McMurphy talks.	Макмерфи говорит, а я внимательно наблюдаю за ней.
"Saaaaay, Doctor, what I been dyin' to know is what did this dream I dreamt the other night mean?	- Слушайте, доктор, я тут ночью такой сон видел, до смерти охота узнать, что он значит.
You see, it was like I was me, in the dream, and then again kind of like I wasn't me - like I was somebody else that looked like me - like - like my daddy!	Понимаете, это как будто я во сне, а потом вроде как будто не я - а вроде кто-то другой на меня похожий... Вроде моего отца!
Yeah, that's who it was.	Ну да, вот кто это был.
It was my daddy because sometimes when I saw me -him - I saw there was this iron bolt through the jawbone like daddy used to have-"	Это был отец, потому что иногда я себя видел... То есть его... Видел с железным болтом в челюсти, как у него...
"Your father has an iron bolt through his jawbone?"	- У вашего отца железный болт в челюсти?
"Well, not any more, but he did once when I was a kid.	- Ну, сейчас уже нет, а одно время был, когда я был мальчишкой.
He went around for about ten months with this big metal bolt going in here and coming out here!	Он месяцев десять ходил с таким здоровым железным болтом, вот отсюда пропущенным и аж сюда!
God, he was a regular Frankenstein.	Ух, натуральный Франкенштейн.
He'd been clipped on the jaw with a pole ax when he got into some kinda hassle with this pond man at the logging mill - Hey!	У него на лесопилке вышла ссора с одним там с запруды, и ему заехали обушком по челюсти... Хе!
Let me tell you how that incident came about. ..."	Дайте расскажу, как это получилось...
Her face is still calm, as though she had a cast made and painted to just the look she wants.	Лицо у нее спокойное, как будто она обзавелась слепком, сделанным и раскрашенным под такое выражение, какое ей требуется.
Confident, patient, and unruffled.	Уверенное, ровное, терпеливое.
No more little jerk, just that terrible cold face, a calm smile stamped out of red plastic; a clean, smooth forehead, not a line in it to show weakness or worry; flat, wide, painted-on green eyes, painted on with an expression that says I can wait, I might lose a yard now and then but I can wait, and be patient and calm and confident, because I know there's no real losing for me.	И не дергается - только это ужасное ледяное лицо, спокойная улыбка, отштампованная из красной пластмассы; чистый, гладкий лоб, ни одна морщинка не выдаст слабости, беспокойства; большие зеленые глаза без глубины, нарисованные с таким выражением, которое говорит: могу подождать, могу отступить на шаг или два, но ждать умею и буду терпеливой, спокойной, уверенной, потому что в проигрыше остаться не могу.
I thought for a minute there I saw her whipped.	Мне показалось на минуту, что ее победили.
Maybe I did.	Может, и не показалось.
But I see now that it don't make any difference.	Но сейчас я понимаю, что это неважно.
One by one the patients are sneaking looks at her to see how she's taking the way McMurphy is dominating the meeting, and they see the same thing.	Один за другим больные украдкой бросают на нее взгляды - как она отнесется к тому, что Макмерфи верховодит на собрании; видят то же самое, что я.
She's too big to be beaten.	Такую большую не победишь.

She covers one whole side of the room like a Jap statue.	Заслоняет полкомнаты, как японская статуя.
There's no moving her and no help against her.	Ее не стронешь, и управы на нее нет.
She's lost a little battle here today, but it's a minor battle in a big war that she's been winning and that she'll go on winning.	Маленький бой она сегодня проиграла, но это местный бой в большой войне, в которой она побеждала и будет побеждать.
We mustn't let McMurphy get our hopes up any different, lure us into making some kind of dumbplay.	Нельзя позволить, чтобы Макмерфи поселил в нас надежду, усадил болванами в свою игру.
She'll go on winning, just like the Combine, because she has all the power of the Combine behind her.	Она будет и дальше выигрывать, как комбинат, потому что за ней вся сила комбината.
She don't lose on her losses, but she wins on ours.	На своих проигрышах она не проигрывает, а на наших выигрывает.
To beat her you don't have to whip her two out of three or three out of five, but every time you meet.	Чтобы одолеть ее, мало побить ее два раза из трех или три раза из пяти, надо побить при каждой встрече.
As soon as you let down your guard, as soon as you lose once, she's won for good.	Как только ты расслабился, как только проиграл один раз, она победила навсегда.
And eventually we all got to lose.	А рано или поздно каждый из нас должен проиграть.
Nobody can help that.	С этим ничего не поделаешь.
Right now, she's got the fog machine switched on, and it's rolling in so fast I can't see a thing but her face, rolling in thicker and thicker, and I feel as hopeless and dead as I felt happy a minute ago, when she gave that little jerk - even more hopeless than ever before, on account of I know now there is no real help against her or her Combine. McMurphy can't help any more than I could.	Вот сейчас она включила туманную машину и нагнала столько, что я ничего не вижу, кроме ее лица, и нагоняет все гуще и гуще, и становится так же безнадежно и мертво, как минуту назад было радостно - когда она дернула головой, - еще безнадежней, чем было до того, потому что теперь я знаю: с ней и с ее комбинатом не сладить. И Макмерфи не сладит, так же как я.
Nobody can help.	Никто не сладит.
And the more I think about how nothing can be helped, the faster the fog rolls in.	И чем больше я думаю о том, что с ними не сладить, тем быстрее наплывает туман.
And I'm glad when it gets thick enough you're lost in it and can let go, and be safe again. 10	А я рад, когда он становится таким густым, что ты исчезаешь в нем, - тут можно больше не сопротивляться, и опять тебе ничего не грозит.
There's a Monopoly game going on in the day room.	В дневной комнате играют в "монополию".
They've been at it for three days, houses and hotels everywhere, two tables pushed together to take care of all the deeds and stacks of play money. McMurphy talked them into making the game interesting by paying a penny for every play dollar the bank issues them; the monopoly box is loaded with change.	Играют третий день, повсюду дома и гостиницы, два стола составлены вместе, чтобы поместились все карточки и пачки игральных денег. Макмерфи уговорил их, что для интереса нужно платить по центу за каждый игральный доллар, взятый из банка; коробка "монополии" полна мелочи.
"It's your roll, Cheswick."	- Тебе бросать, Чесвик.
"Hold it a minute before he rolls.	- Одну минутку, пока он не бросил.

What's a man need to buy thum hotels?"	Чтобы купить гостиницы, мне что нужно?
"You need four houses on every lot of the same color, Martini.	- Тебе нужно, Мартини, по четыре дома на всех участках одного цвета.
Now let's go, for Christsakes."	Ну, поехали, черт возьми.
"Hold it a minute."	- Одну минутку.
There's a flurry of money from that side of the table, red and green and yellow bills blowing in every direction.	На той стороне стола запорхали деньги - красные, зеленые и желтые бумажки летают туда и сюда.
"You buying a hotel or you playing happy new year, for Christsakes?"	- Ты покупаешь гостиницу или новый год празднуешь, черт возьми?
"It's your dirty roll, Cheswick."	- Чесвик, бросай косточки.
"Snake eyes!	- Два очка!
Hoooeee, Cheswicker, where does that put you?	Ого, Чесвикуля, куда же ты попал?
That don't put you on my Marvin Gardens by any chance?	Случайно, не на мою улицу Марвин Гарденс?
That don't mean you have to pay me, let's see, three hundred and fifty dollars?"	Не должен ли ты мне за это... Так, смотрим... Триста пятьдесят долларов?
"Boogered."	- Тьфу ты.
"What's thum other things?	- А это что за штуки?
Hold it a minute.	Подожди минутку.
What's thum other things all over the board?"	Что это за штуки по всей доске?
"Martini, you been seeing them other things all over the board for two days.	- Мартини, ты уже два дня видишь эти штуки по всей доске.
No wonder I'm losing my ass. McMurphy, I don't see how you can concentrate with Martini sitting there hallucinating a mile a minute."	Неудивительно, что я горю. Макмерфи, не понимаю, как ты можешь сосредоточиться, когда рядом сидит Мартини и галлюцинирует по десять кадров в минуту.
"Cheswick, you never mind about Martini.	- Чесвик, ты не беспокойся за Мартини.
He's doing real good.	У него дела в порядке.
You just come on with that three fifty, and Martini will take care of himself; don't we get rent from him every time one of his 'things' lands on our property?"	Ты выкладывай-ка три с половиной сотни, а Мартини как-нибудь сам управится; разве мы не берем с него арендную плату, когда его "штука" попадает на нашу землю?
"Hold it a minute.	- Погодите минуту.
There's so many of thum."	Очень уж их много.
"That's okay, Mart.	- Это ничего, март.
You just keep us posted whose property they land on.	Только сообщай нам, на чей участок они попали.
You're still the man with the dice, Cheswick.	Чесвик, кости еще у тебя.
You rolled a double, so you roll again.	Ты выбросил пару, бросай еще раз.
Atta boy.	Молодец.

Faw! a big six."	Ух! Целых шесть.
"Takes me to... Chance:	- Попадаю на... Случай:
'You Have Been Elected Chairman of the Board; Pay Every Player-' Boogered and double boogered!"	"Вы избраны председателем совета; уплатите каждому игроку..." Тьфу ты, черт возьми!
"Whose hotel is this here for Christsakes on the Reading Railroad?"	- Чья это гостиница на редингской железной дороге?
"My friend, that, as anyone can see, is not a hotel; it's a depot."	- Друг мой, нетрудно видеть, что это не гостиница; это депо.
"Now hold it a minute-"	- Нет, погодите минуту...
McMurphy surrounds his end of the table, moving cards, rearranging money, evening up his hotels.	Макмерфи обходит край стола, передвигает карточки, перекладывает деньги, ставит поровнее свои гостиницы.
There's a hundred dollar bill sticking out of the brim of his cap like a press card; mad money, he calls it.	Из-под отворота шапки у него торчит стодолларовая бумажка; дуром взял, говорит он про нее.
"Scanlon? I believe it's your turn, buddy."	- Сканлон, по-моему, твоя очередь.
"Gimme those dice.	- Дай кости.
I'll blow this board to pieces.	В куски разнесу вашу доску.
Here we go.	Ну, поехали.
Lebenty Leben, count me over eleven, Martini."	Так... На одиннадцать продвинуться - переставьте меня, Мартини.
"Why, all right."	- Сейчас.
"Not that one, you crazy bastard; that's not my piece, that's my house."	- Да не эту, черт ненормальный; это не фигурка моя, это мой дом.
"It's the same color."	-Тот же цвет.
"What's this little house doing on the Electric Company?"	- Что этот домик делает в электрической компании?
"That's a power station."	- Это электростанция.
"Martini, those ain't the dice you're shaking-"	- Мартини, ты не кости в кулаке трясешь...
"Let him be; what's the difference?"	- Отстань от него, какая разница.
"Those are a couple of houses!"	- Это же два дома!
"Faw.	- Фью.
And Martini rolls a big, let me see, a big nineteen.	Мартини переехал на целых... Дайте счесть... На целых девятнадцать.
Good goin', Mart; that puts you - Where's your piece, buddy?"	Продвигаешься, март; ты попал на... Где твоя фигурка, браток?
"Eh?	-А?
Why here it is."	Да вот она.
"He had it in his mouth, McMurphy.	- Она была у него во рту, Макмерфи.
Excellent.	Великолепно.

That's two moves over the second and third bicuspid, four moves to the board, which takes you on to - to Baltic Avenue, Martini.	Это - два шага по второму и третьему коренным зубам, четыре шага по доске, и ты попадаешь... На Балтик-авеню, Мартини.
Your own and only property.	На свой единственный участок.
How fortunate can a man get, friends?	До какой же степени может везти человеку, друзья?
Martini has been playing three days and lit on his property practically every time."	Мартини играет третий день и практически каждый раз попадает на свою землю.
"Shut up and roll, Harding.	- Заткнись и бросай, Хардинг.
It's your turn."	Твоя очередь.
Harding gathers the dice up with his long fingers, feeling the smooth surfaces with his thumb as if he was blind.	Хардинг берет кости длинными пальцами и большим ощупывает грани, как слепой.
The fingers are the same color as the dice and look like they were carved by his other hand.	Пальцы того же цвета, что и кости, кажется, он сам их вырезал другой рукой.
The dice rattle in his hand as he shakes it.	Встряхивает кости, они стучат у него в кулаке.
They tumble to a stop in front of McMurphy.	Катятся, замирают прямо перед Макмерфи.
'Taw.	- Фью.
Five, six, seven.	Пять, шесть, семь.
Tough luck, buddy.	Не повезло, браток.
That's another o' my vast holdin's.	Опять угодил в мои громадные владения.
You owe me - oh, two hundred dollars should about cover it."	Ты должен мне... Ага, отделаешься двумя сотнями.
Pity.	- Жалко.
The game goes round and round, to the rattle of dice and the shuffle of play money. 11	Игра идет, идет под стук костей и шелест игральных денег.
There's long spells - three days, years - when you can't see a thing, know where you are only by the speaker sounding overhead like a bell buoy clanging in the fog.	Бывает, подолгу - по три дня, года - не видишь ничего, догадываешься, где ты, только по голосу репродуктора над головой, как по колокольному бую в тумане.
When I can see, the guys are usually moving around as unconcerned as though they didn't notice so much as a mist in the air.	Когда развиднеется, люди ходят вокруг спокойно, словно даже дымки в воздухе нет.
I believe the fog affects their memory some way it doesn't affect mine.	Наверное, туман как-то действует на их память, а на мою не действует.
Even McMurphy doesn't seem to know he's been fogged in.	Даже Макмерфи, по-моему, не понимает, что его туманят.
If he does, he makes sure not to let on that he's bothered by it.	А если и замечает, то не показывает своего беспокойства.

He's making sure none of the staff sees him bothered by anything; he knows that there's no better way in the world to aggravate somebody who's trying to make it hard for you than by acting like you're not bothered.	Старается никогда не показывать своего беспокойства персоналу; знает, что если кто-то хочет тебя прижать, то сильнее всего ты досадишь ему, если сделаешь вид, будто он тебя совсем не беспокоит.
He keeps up his high-class manners around the nurses and the black boys in spite of anything they might say to him, in spite of every trick they pull to get him to lose his temper.	Что бы ни сказали ему сестры и санитары, какую бы ни сделали гадость, он ведет себя с ними воспитанно.
A couple of times some stupid rule gets him mad, but he just makes himself act more polite and mannerly than ever till he begins to see how funny the whole thing is - the rules, the disapproving looks they use to enforce the rules, the ways of talking to you like you're nothing but a three-year-old - and when he sees how funny it is he goes to laughing, and this aggravates them no end.	Случается, какое-нибудь дурацкое правило разозлит его, но тогда он разговаривает еще вежливее и почтительнее, покуда злость не сойдет и сам не почувствует, до чего это все смешно -правила, неодобрительные взгляды, с которыми эти правила навязываются, манера разговаривать с тобой, словно ты какой-нибудь трехлетний ребенок, - а когда почувствует, до чего это смешно, начинает смеяться - и бесит их ужасно.
He's safe as long as he can laugh, he thinks, and it works pretty fair.	Макмерфи думает, что он в безопасности, пока способен смеяться, - и до сих пор у него это получалось.
Just once he loses control and shows he's mad, and then it's not because of the black boys or the Big Nurse and something they did, but it's because of the patients, and something they didn't do.	Только один раз он не совладал с собой и показал, что злится - но не из-за санитаров, не из-за старшей сестры, не из-за того, что они сделали, а из-за больных, из-за того, чего они н е сделали.
It happened at one of the group meetings.	Это произошло на групповом собрании.
He got mad at the guys for acting too cagey - too chicken-shit, he called it.	Он обозлился на больных за то, что они повели себя чересчур осторожно - перетрухнули, он сказал.
He'd been taking bets from all of them on the World Series coming up Friday.	Он принимал у них ставки на финальные матчи чемпионата по бейсболу, которые начинались в пятницу.
He'd had it in mind that they would get to watch the games on TV, even though they didn't come on during regulation TV time.	И думал, что будем смотреть их по телевизору, хотя передавали их не в то время, когда разрешено смотреть телевизор.
During the meeting a few days before he asks if it wouldn't be okay if they did the cleaning work at night, during TV time, and watched the games during the afternoon.	За несколько дней на собрании он спрашивает, можно ли нам заняться уборкой вечером, в телевизионное время, а днем посмотреть игры.
The nurse tells him no, which is about what he expected.	Сестра говорит "нет", как он примерно и ожидал.
She tells him how the schedule has been set up for a delicately balanced reason that would be thrown into turmoil by the switch of routines.	Она говорит ему, что распорядок составили, исходя из тонких соображений, и эта перестановка приведет к хаосу.
This doesn't surprise him, coming from the nurse; what does surprise him is how the Acutes act when he asks them what they think of the idea.	Такой ответ сестры его не удивляет; удивляет его поведение острых, когда он спрашивает, как они к этому относятся.
Nobody says a thing.	Будто воды в рот набрали.

They're all sunk back out of sight in little pockets of fog. I can barely see them.	Попрятались каждый в свой клубок тумана, я их еле вижу.
"Now look here," he tells them, but they don't look.	- Да послушайте, - говорит он им, но они не слушают.
He's been waiting for somebody to say something, answer his question.	Он ждет, чтобы кто-нибудь заговорил, ответил на его вопрос.
Nobody acts like they've heard it. "Look here, damn it," he says when nobody moves, "there's at least twelve of you guys I know of myself got a leetle personal interest who wins these games.	А они как будто оглохли, не шевельнутся. -Слушайте, черт побери, тут между вами, я знаю, не меньше двенадцати человек, которым не все равно, кто выиграет в этих матчах.
Don't you guys care to watch them?"	Неужели вам неохота самим поглядеть?
"I don't know, Mack," Scanlon finally says, "I'm pretty used to seeing that six-o'clock news.	- Не знаю, мак, - говорит наконец Сканлон, -вообще-то я привык смотреть шестичасовые новости.
And if switching times would really mess up the schedule as bad as Miss Ratched says-"	А если мы так сильно поломаем распорядок, как говорит мисс Гнусен...
"The hell with the schedule.	- Черт с ним, с распорядком.
You can get back to the bloody schedule next week, when the Series is over.	Получишь свой поганый распорядок на будущей неделе, когда кончатся финалы.
What do you say, buddies?	Что скажете, ребята?
Let's take a vote on watching the TV during the afternoon instead of at night.	Проголосуем, чтобы смотреть телевизор днем, а не вечером.
All those in favor?"	Кто за это?
"Ay," Cheswick calls out and gets to his feet.	-Я! - Кричит Чесвик и вскакивает.
"I mean all those in favor raise their hands.	- Все, кто за, поднимите руки.
Okay, all those in favor?"	Ну, кто за?
Cheswick's hand comes up.	Поднимает руку Чесвик.
Some of the other guys look around to see if there's any other fools. McMurphy can't believe it.	Кое-кто из острых озирается - есть ли еще дураки? Макмерфи не верит своим глазам.
"Come on now, what is this crap?	- Кончайте эту ерунду.
I thought you guys could vote on policy and that sort of thing.	Я думал, вы можете голосовать насчет порядков в отделении и прочих дел.
Isn't that the way it is, Doc?"	Разве не так, доктор?
The doctor nods without looking up.	Доктор кивает, потупясь.
"Okay then; now who wants to watch those games?"	-Так кто хочет смотреть игры?
Cheswick shoves his hand higher and glares around.	Чесвик тянет руку еще выше и сердито оглядывает остальных.
Scanlon shakes his head and then raises his hand, keeping his elbow on the arm of the chair.	Сканлон мотает головой, а потом поднимает руку над подлокотником кресла.
And nobody else. McMurphy can't say a word.	И больше никто. У Макмерфи язык отнялся.

"If that's settled, then," the nurse says, "perhaps we should get on with the meeting."	- Если с этим вопросом покончено, - говорит сестра, - может быть, продолжим собрание?
"Yeah," he says, slides down in his chair till the brim of his cap nearly touches his chest. "Yeah, perhaps we should get on with the sonofabitchin' meeting at that."	- Ага, - говорит он и оползает в кресле так, что его шапка чуть не касается груди. - Ага, продолжим наше собачье собрание.
"Yeah," Cheswick says, giving all the guys a hard look and sitting down, "yeah, get on with the godblessed meeting." He nods stiffly, then settles his chin down on his chest, scowling.	- Ага, - говорит Чесвик, сердито оглядывает людей и садится, - ага, продолжим наше сволочное собрание. - Он мрачно кивает, потом опускает подбородок на грудь и сильно хмурится.
He's pleased to be sitting next to McMurphy, feeling brave like this.	Ему приятно сидеть рядом с Макмерфи и быть таким храбрым.
It's the first time Cheswick ever had somebody along with him on his lost causes.	Первый раз у него в проигранном деле нашелся союзник.
After the meeting McMurphy won't say a word to any of them, he's so mad and disgusted.	Макмерфи так зол и они ему так противны, что после собрания он ни с кем не разговаривает.
It's Billy Bibbit who goes up to him.	Билли Биббит сам подходит к нему.
"Some of us have b-been here for fi-fi-five years, Randle," Billy says. He's got a magazine rolled up and is twisting at it with his hands; you can see the cigarette burns on the backs of his hands. "And some of us will b-be here maybe th-that muh-muh-much longer, long after you're g-g-gone, long after this Wo-world Series is over.	- Рэндл, - говорит Билли, - кое-кто из нас пять лет уже здесь. - Он терзает скрученный в трубку журнал, на руках его видны ожоги от сигарет. - А кое-кто останется здесь еще надолго-надолго - и после того как ты уйдешь, и после того, как кончатся эти финальные игры.
And... don't you see..." He throws down the magazine and walks away. "Oh, what's the use of it anyway."	Как ты... Не понимаешь... - Он бросает журнал и уходит. - А, что толку.
McMurphy stares after him, that puzzled frown knotting his bleached eyebrows together again.	Макмерфи глядит ему вслед, выгоревшие брови снова сдвинуты от недоумения.
He argues for the rest of the day with some of the other guys about why they didn't vote, but they don't want to talk about it, so he seems to give up, doesn't say anything about it again till the day before the Series starts.	Остаток дня он спорит с остальными о том, почему они не голосовали, но они не хотят говорить, и он как будто отступает, больше не заводит разговоров до последнего дня перед началом игр.
"Here it is Thursday," he says, sadly shaking his head.	- Четверг сегодня, - говорит он и грустно качает головой.
He's sitting on one of the tables in the tub room with his feet on a chair, trying to spin his cap around one finger.	Он сидит на столе в ванной комнате, ноги положил на стул, пробует раскрутить на пальце шапку.
Other Acutes mope around the room and try not to pay any attention to him.	Острые бродят по комнате, стараются не обращать на него внимания.

Nobody'll play poker or blackjack with him for money any more - after the patients wouldn't vote he got mad and skinned them so bad at cards that they're all so in debt they're scared to go any deeper - and they can't play for cigarettes because the nurse has started making the men keep their cartons on the desk in the Nurses' Station, where she doles them out one pack a day, says it's for their health, but everybody knows it's to keep McMurphy from winning them all at cards.	Уже никто не играет с ним в покер и в очко на деньги - когда они отказались голосовать, он так разозлился, что раздел их чуть не догола, все они по уши в долгах и боятся залезать дальше - а на сигареты играть не могут, потому что сестра велела снести все сигареты на пост для хранения, говорит, что заботится об их же здоровье, но они понимают - для того, чтобы Макмерфи не выиграл все в карты.
With no poker or blackjack, it's quiet in the tub room, just the sound of the speaker drifting in from the day room.	Без покера и очка в ванной тихо, только звук репродуктора доносится из дневной комнаты.
It's so quiet you can hear that guy upstairs in Disturbed climbing the wall, giving out an occasional signal, loo loo looo, a bored, uninterested sound, like a baby yells to yell itself to sleep.	До того тихо, что слышишь, как ребята наверху, в буйном, лазают по стенам да время от времени подают сигнал "У-у, у-у, у-у-у" равнодушно и скучно, как младенец кричит, чтобы укричаться и уснуть.
"Thursday," McMurphy says again.	- Четверг, - снова говорит Макмерфи.
"Looooo," yells that guy upstairs.	- У-у-у, - вопит кто-то на верхнем этаже.
"That's Rawler," Scanlon says, looking up at the ceiling.	- Это Гроган, - говорит Сканлон и глядит на потолок.
He don't want to pay any attention to McMurphy. "Rawler the Squawler.	Он не хочет замечать Макмерфи. - Горлан Гроган.
He came through this ward a few years back.	Несколько лет назад прошел через наше отделение.
Wouldn't keep still to suit Miss Ratched, you remember, Billy?	Не хотел вести себя тихо, как велит мисс Г нусен, помнишь его, Билли?
Loo loo loo all the time till I thought I'd go nuts.	Все "У-у, у-у", я думал, прямо рехнусь.
What they should do with that whole bunch of dingbats up there is toss a couple of grenades in the dorm.	С этими остолопами одно только можно - кинуть им пару гранат в спальню.
They're no use to anybody-"	Все равно от них никакой пользы...
"And tomorrow is Friday," McMurphy says.	- А завтра пятница, - говорит Макмерфи.
He won't let Scanlon change the subject.	Не дает Сканлону увести разговор в сторону.
"Yeah," Cheswick says, scowling around the room, "tomorrow is Friday."	- Да, - говорит Чесвик, свирепо оглядывает комнату, - завтра пятница.
Harding turns a page of his magazine.	Хардинг переворачивает страницу журнала.
"And that will make nearly a week our friend McMurphy has been with us without succeeding in throwing over the government, is that what you're saying, Cheswickle?	- То есть почти неделя, как наш друг Макмерфи живет среди нас и до сих пор не сверг правительство, - ты это имел в виду, Чесвикульчик?
Lord, to think of the chasm of apathy in which we have fallen - a shame, a pitiful shame."	Г осподи, подумать только, в какую бездну равнодушия мы погрузились - позор, жалкий позор.

"The hell with that," McMurphy says. "What Cheswick means is that the first Series game is gonna be played on TV tomorrow, and what are we gonna be doin'?	- Правительство подождет, - говорит Макмерфи. -А Чесвик говорит: завтра по телевизору первый финальный матч; и что же мы будем делать?
Mopping up this damned nursery again."	Снова драить эти поганые ясли?
"Yeah," Cheswick says. "Ol' Mother Ratched's Therapeutic Nursery."	- Ага, - говорит Чесвик. - Терапевтические ясли мамочки Гнусен.
Against the wall of the tub room I get a feeling like a spy; the mop handle in my hands is made of metal instead of wood (metal's a better conductor) and it's hollow; there's plenty of room inside it to hide a miniature microphone.	У стены ванной я чувствую себя шпионом: ручка моей швабры сделана не из дерева, а из металла (лучше проводит электричество) и полая, места хватит, чтобы спрятать маленький микрофон.
If the Big Nurse is hearing this, she'll really get Cheswick.	Если старшая сестра нас слушает, ох и задаст она Чесвику.
I take a hard ball of gum from my pocket and pick some fuzz off it and hold it in my mouth till it softens.	Вынимаю из кармана затвердевший шарик жвачки, отрываю от него кусок и держу во рту, размягчаю.
"Let me see again," McMurphy says. "How many of you birds will vote with me if I bring up that time switch again?"	- Давайте-ка еще раз, - говорит Макмерфи. -Посчитаем, сколько будут голосовать за меня, если я опять попрошу включать телевизор днем?
About half the Acutes nod yes, a lot more than would really vote.	Примерно половина острых кивают: да - но голосовать будут, конечно, не все.
He puts his hat back on his head and leans his chin in his hands.	Он снова надевает шапку и подпирает подбородок обеими ладонями.
"I tell ya, I can't figure it out.	- Ей-богу, не понимаю вас.
Harding, what's wrong with you, for crying out loud?	Хардинг, ты-то чего косишь?
You afraid if you raise your hand that old buzzard'll cut it off."	Боишься, что старая стервятница руку отрежет, если поднимешь?
Harding lifts one thin eyebrow.	Хардинг вздергивает жидкую бровь.
"Perhaps I am; perhaps I am afraid she'll cut it off if I raise it."	- Может быть. Может быть, боюсь, что отрежет, если подниму.
"What about you, Billy?	- А ты, Билли?
Is that what you're scared of?"	Ты чего испугался?
"No.	- Нет.
I don't think she'd d-d-do anything, but" - he shrugs and sighs and climbs up on the big panel that controls the nozzles on the shower, perches up there like a monkey" - but I just don't think a vote wu-wu-would do any good.	Вряд ли она что-нибудь с-с-сделает, но... - Он пожимает плечами, вздыхает, вскарабкивается на пульт, с которого управляли душами, и садится там, как мартышка, - просто я думаю, что от голосования н-н-не будет никакой пользы.
Not in the l-long run.	В к-к-конечном счете.
It's just no use, M-Mack."	Бесполезно, м-мак.
"Do any good?	- Бесполезно?
Hooee!	Скажешь!

It'd do you birds some good just to get the exercise lifting that arm."	Да вам руку поупражнять - и то польза.
"It's still a risk, my friend.	- И все-таки рискованно, мой друг.
She always has the capacity to make things worse for us.	Она всегда имеет возможность прижать нас еще больше.
A baseball game isn't worth the risk," Harding says.	Из-за бейсбольного матча рисковать не стоит, -говорит Хардинг.
"Who the hell says so?	- Кто это сказал?
Jesus, I haven't missed a World Series in years.	Черт, сколько лет я уже не пропускал финалов.
Even when I was in the cooler one September they let us bring in a TV and watch the Series, they'd of had a riot on their hands if they hadn't.	Один раз я в сентябре сидел - так даже там позволили принести телевизор и смотреть игры: иначе у них вся тюрьма взбунтовалась бы.
I just may have to kick that damned door down and walk to some bar downtown to see the game, just me and my buddy Cheswick."	Может, вышибу, к черту, дверь и пойду куда-нибудь в бар смотреть игру - я и мой приятель Чесвик.
"Now there's a suggestion with a lot of merit," Harding says, tossing down his magazine. "Why not bring that up for vote in group meeting tomorrow?	- Вот это уже соображение по существу, - говорит Хардинг и бросает журнал. - Может быть, проголосуем завтра на собрании?
'Miss Ratched, I'd like to move that the ward be transported en masse to the Idle Hour for beer and television.' "	"Мисс Г ну сен, вношу предложение перевести палату en masse В "Час досуга" на предмет пива и телевидения".
"I'd second the motion," Cheswick says. "Damn right."	- Я бы поддержал предложение, - говорит Чесвик.- Правильное, черт возьми.
"The hell with that in mass business," McMurphy says. "I'm tired of looking at you bunch of old ladies; when me and Cheswick bust outta here I think by God I'm gonna nail the door shut behind me.	- К свиньям твои массы, - говорит Макмерфи. -Мне надоело смотреть на вас, старушечья рота; когда мы с Чесвиком отвалим отсюда, ей-богу, заколочу за собой дверь.
You guys better stay behind; your mamma probably wouldn't let you cross the street."	Вы, ребятки, оставайтесь, мамочка не разрешит вам переходить улицу.
"Yeah?	- Да ну?
Is that it?" Fredrickson has come up behind McMurphy.	В самом деле? - Фредриксон еще раньше подошел к Макмерфи.
"You're just going to raise one of those big he-man boots of yours and kick down the door?	- Прямо высадишь своим большим башмаком эту дверь, настоящий мужчина?
A real tough guy."	О-о, с тобой шутки плохи.
McMurphy don't hardly look at Fredrickson; he's learned that Fredrickson might act hard-boiled now and then, but it's an act that folds under the slightest scare.	Макмерфи почти и не взглянул на Фредриксона: он знает, что Фредриксон может корчить из себя крутого парня, только крутость с него слетает при малейшем испуге.
"What about it, he-man," Fredrickson keeps on, "are you going to kick down that door and show us how tough you are?"	- Так что, настоящий мужчина, - не унимается Фредриксон, - высадишь дверь, покажешь нам, какой ты герой?
"No, Fred, I guess not I wouldn't want to scuff up my boot"	- Нет, фред. Неохота портить ботинок.

"Yeah?	-Вон что?
Okay, you been talking so big, just how would you go about busting out of here?"	А то ты очень развоевался - так как же ты вырвешься отсюда?
McMurphy takes a look around him.	Макмерфи оглядывает комнату.
"Well, I guess I could knock the mesh outa one of these windows with a chair when and if I took a notion. ..."	- Ну что, если захочу, возьму стул и высажу сетку из какого-нибудь окна...
"Yeah?	-Вон что?
You could, could you?	Высадишь, да?
Knock it right out?	Раз, и готово?
Okay, let's see you try.	Ну что ж, посмотрим.
Come on, he-man, I'll bet you ten dollars you can't do it."	Давай, герой, спорю на десять долларов, что не сможешь.
"Don't bother trying, Mack," Cheswick says. "Fredrickson knows you'll just break a chair and end up on Disturbed.	- Не утруждай себя, мак, - говорит Чесвик. -Фредриксон знает, что ты только стул сломаешь и окажешься в буйном.
The first day we arrived over here we were given a demonstration about these screens.	Когда нас сюда перевели, нам в первый же день продемонстрировали эти сетки.
They're specially made.	Сетки эти не простые.
A technician picked up a chair just like that one you've got your feet on and beat the screen till the chair was no more than kindling wood.	Техник взял стул вроде того, на котором ты ноги держишь, и бил, пока не разбил стул в щепки.
Didn't hardly dent the screen."	На сетке даже вмятины хорошей не сделал.
"Okay then," McMurphy says, taking a look around him.	- Ладно, - говорит Макмерфи и опять озирается.
I can see he's getting more interested.	Вижу, что его это задело.
I hope the Big Nurse isn't hearing this; he'll be up on Disturbed in an hour. "We need something heavier.	Не дай бог, если старшая сестра подслушивает: через час он будет в буйном отделении. - Нужно что-нибудь потяжелее.
How about a table?"	Столом, может?
"Same as the chair.	-То же самое, что стул.
Same wood, same weight."	То же дерево, тот же вес.
"All right, by God, let's just figure out what I'd have to toss through that screen to bust out.	- Ладно, черт побери, сообразим, чем мне протаранить эту сетку.
And if you birds don't think I'd do it if I ever got the urge, then you got another think coming.	А вы, чудаки, если думаете, что мне слабо, вас ждет большая неожиданность.
Okay - something bigger'n a table or a chair... Well, if it was night I might throw that fat coon through it; he's heavy enough."	Ладно... Что-нибудь больше стула и стола... Если бы ночью, я бы бросил в окно этого толстого негра - он тяжелый.
"Much too soft," Harding says. "He'd hit the screen and it would dice him like an eggplant."	- Мягковат, - говорит Хардинг. - Пройдет сквозь сетку, только нарезанный кубиками, как баклажан.

"How about one of the beds?"	- А если кроватью?
"A bed is too big even if you could lift it.	- Во-первых, не поднимешь, а во-вторых, слишком большая.
It wouldn't go through the window."	Не пройдет в окно.
"I could lift it all right.	- Поднять-то подниму.
Well, hell, right over there you are: that thing Billy's sittin' on.	Черт, да вот же: на чем Билли сидит.
That big control panel with all the handles and cranks.	Этот большой пульт с рычагами и ручками.
That's hard enough, ain't it?	Он-то твердый, а?
And it damn well should be heavy enough."	И веса в нем точно хватит.
"Sure," Fredrickson says. "That's the same as you kicking your foot through the steel door at the front."	- Ну да, - говорит Фредриксон. - То же самое, что прошибить ногой стальную дверь на входе.
"What would be wrong with using the panel?	- А пульт чем плох?
It don't look nailed down."	К полу вроде не прибит.
"No, it's not bolted - there's probably nothing holding it but a few wires - but look at it, for Christsakes."	- Да, не привинчен - держат его три-четыре проводка... Но ты посмотри на него как следует.
Everybody looks.	Все смотрят.
The panel is steel and cement, half the size of one of the tables, probably weighs four hundred pounds.	Пульт - из цемента и стали, размером в половину стола и весит, наверно, килограммов двести.
"Okay, I'm looking at it.	- Ну, посмотрел.
It don't look any bigger than hay bales I've bucked up onto truck beds."	Он не больше сенных тюков, которые я взваливал на грузовики.
"I'm afraid, my friend, that this contrivance will weigh a bit more than your bales of hay."	- Боюсь, мой друг, что это приспособление будет весить больше, чем ваши сенные тюки.
"About a quarter-ton more, I'd bet," Fredrickson says.	- Примерно на четверть тонны, - вставляет Фредриксон.
"He's right, Mack," Cheswick says. "It'd be awful heavy."	- Он прав, мак, - говорит Чесвик. - Он ужасно тяжелый.
"Hell, are you birds telling me I can't lift that dinky little gizmo?"	- Говорите, я не подниму эту плевую машинку?
"My friend, I don't recall anything about psychopaths being able to move mountains in addition to their other noteworthy assets."	- Друг мой, не припомню, чтобы психопаты в дополнение к другим их замечательным достоинствам могли двигать горы.
"Okay, you say I can't lift it.	- Так, говорите, не подниму?
Well by God..."	Ну ладно...
McMurphy hops off the table and goes to peeling off his green jacket; the tattoos sticking half out of his T-shirt jump around the muscles on his arms.	Макмерфи спрыгивает со стола и стягивает с себя зеленую куртку; из-под майки высовываются наколки на мускулистых руках.
"Then who's willing to lay five bucks?	- С кем поспорить на пятерку?
Nobody's gonna convince me I can't do something till I try it.	Покуда не попробовал, никто не докажет мне, что я не могу.

Five bucks..."	На пятерку...
"McMurphy, this is as foolhardy as your bet about the nurse."	- Мистер Макмерфи, это такое же безрассудство, как ваше пари насчет сестры.
"Who's got five bucks they want to lose?	- У кого есть лишние пять долларов?
You hit or you sit. ..."	Кладите или дальше проходите...
The guys all go to signing liens at once; he's beat them so many times at poker and blackjack they can't wait to get back at him, and this is a certain sure thing.	Они сразу же начинают писать расписки: он столько раз обыгрывал их в покер и в очко, что им не терпится поквитаться с ним, а тут дело верное.
I don't know what he's driving at; broad and big as he is, it'd take three of him to move that panel, and he knows it.	Не понимаю, что он затеял, - пускай он большой и здоровый, но чтобы взять этот пульт, нужны трое таких, как он, и Макмерфи сам это знает.
He can just look at it and see he probably couldn't even tip it, let alone lift it.	С одного взгляда ясно: не то что от земли оторвать, он даже наклонить его не сможет.
It'd take a giant to lift it off the ground. But when the Acutes all get their IOUs signed, he steps up to the panel and lifts Billy Bibbit down off it and spits in his big callused palms and slaps them together, rolls his shoulders.	Но вот все острые написали долговые расписки, и он подходит к пульту, снимает с него Билли Биббита, плюет на широкие мозолистые ладони, шлепает одну о другую, поводит плечами.
"Okay, stand outa the way.	- Ладно, отойдите в сторонку.
Sometimes when I go to exertin' myself I use up all the air nearby and grown men faint from suffocation.	Когда я напрягаюсь, я, бывает, трачу весь воздух по соседству, и взрослые мужики от удушья падают в обморок.
Stand back.	Отойдите.
There's liable to be crackin' cement and flying steel.	Будет трескаться цемент, и полетит сталь.
Get the women and kids someplace safe.	Уберите детей и женщин в безопасное место.
Stand back. ..."	Отойдите...
"By golly, he might do it," Cheswick mutters.	- Ведь может и поднять, ей-богу, - бормочет Чесвик.
"Sure, maybe he'll talk it off the floor," Fredrickson says.	- Если языком, то пожалуй, - отвечает Фредриксон.
"More likely he'll acquire a beautiful hernia," Harding says. "Come now, McMurphy, quit acting like a fool; there's no man can lift that thing."	- Но скорее приобретет отличную грыжу, -говорит Хардинг. - Ладно, Макмерфи, не валяй дурака, человеку эту вещь не поднять.
"Stand back, sissies, you're using my oxygen."	- Отойдите, барышни, кислород мой расходуете.
McMurphy shifts his feet a few times to get a good stance, and wipes his hands on his thighs again, then leans down and gets hold of the levers on each side of the panel.	Макмерфи двигает ногами, чтобы принять стойку поудобнее, потом еще раз вытирает ладони о брюки и, наклонившись, берется за рычаги по бокам пульта.
When he goes to straining, the guys go to hooting and kidding him.	Тянет за них, а острые начинают улюлюкать и шутить над ним.
He turns loose and straightens up and shifts his feet around again.	Он отпускает рычаги, выпрямляется и снова переставляет ноги.

"Giving up?" Fredrickson grins.	- Сдаешься? - Фредриксон ухмыляется.
"Just limbering up.	- Только разминка.
Here goes the real effort" - and grabs those levers again.	А вот сейчас будет всерьез... - Снова хватается за рычаги.
And suddenly nobody's hooting at him any more.	И вдруг все перестают улюлюкать.
His arms commence to swell, and the veins squeeze up to the surface.	Руки у него набухают, вены вздуваются под кожей.
He clinches his eyes, and his lips draw away from his teeth.	Он зажмурился и оскалил зубы.
His head leans back, and tendons stand out like coiled ropes running from his heaving neck down both arms to his hands.	Г олова у него откинута, сухожилия, как скрученные веревки, протянулись по напружиненной шее, через плечи и по рукам.
His whole body shakes with the strain as he tries to lift something he knows he can't lift, something everybody knows he can't lift.	Все тело дрожит от напряжения; он силится поднять то, чего поднять не может, и сам знает это, и все вокруг знают.
But, for just a second, when we hear the cement grind at our feet, we think, by golly, he might do it.	И все же в ту секунду, когда мы слышим, как хрустит цемент под нашими ногами, у нас мелькает в голове: а ведь поднимет, чего доброго.
Then his breath explodes out of him, and he falls back limp against the wall.	Потом он с шумом выдувает воздух и без сил отваливается к стене.
There's blood on the levers where he tore his hands.	На рычагах осталась кровь, он сорвал себе ладони.
He pants for a minute against the wall with his eyes shut.	С минуту он тяжело дышит, с закрытыми глазами прислонясь к стене.
There's no sound but his scraping breath; nobody's saying a thing.	Ни звука, только его свистящее дыхание; все молчат.
He opens his eyes and looks around at us.	Он открывает глаза и смотрит на нас.
One by one he looks at the guys - even at me - then he fishes in his pockets for all the IOUs he won the last few days at poker.	Обводит взглядом одного за другим - даже меня, -потом вынимает из карманов все долговые расписки, которые собрал в последние дни за покером.
He bends over the table and tries to sort them, but his hands are froze into red claws, and he can't work the fingers.	Он наклоняется над столом и пробует их разобрать, но руки у него скрючены, как красные птичьи лапы, пальцы не слушаются.
Finally he throws the whole bundle on the floor -probably forty or fifty dollars' worth from each man -and turns to walk out of the tub room.	Тогда он бросает всю пачку на пол - а расписок там на сорок - пятьдесят долларов от каждого - и идет прочь из ванной комнаты.
He stops at the door and looks back at everybody standing around.	В дверях оборачивается к зрителям.
"But I tried, though," he says. "Goddammit, I sure as hell did that much, now, didn't I?"	- Но я хотя бы попытался, - говорит он. - Черт возьми, на это по крайней мере меня хватило, так или нет?
And walks out and leaves those stained pieces of paper on the floor for whoever wants to sort through them. 12	И выходит, а запачканные бумажки валяются на полу - для тех, кто захочет в них разбираться.

A visiting doctor covered with gray cobwebs on his yellow skull is addressing the resident boys in the staff room.	В комнате для персонала консультант с серой паутиной на желтом черепе разговаривает с врачами-стажерами.
I come sweeping past him.	Я мету мимо него.
"Oh, and what's this here." He gives me a look like I'm some kind of bug.	- А это что такое? - Он смотрит на меня, как на непонятную букашку.
One of the residents points at his ears, signal that I'm deaf, and the visiting doctor goes on.	Один из молодых врачей показывает на свои уши, глухой, мол, и консультант продолжает.
I push my broom up face to face with a big picture Public Relation brought in one time when it was fogged so thick I didn't see him.	Подъезжаю за щеткой к большущей картине -приволок ее этот, по связям с общественностью, когда напустили такого туману, что я его не видел.
The picture is a guy fly-fishing somewhere in the mountains, looks like the Ochocos near Paineville -snow on the peaks showing over the pines, long white aspen trunks lining the stream, sheep sorrel growing in sour green patches.	На картине какой-то удит на искусственную муху в горах, похоже на очокос возле пейнвилла - снег на вершинах за соснами, высокие стволы белого тополя по берегам речки, земля в кислых зеленых заплатах щавеля.
The guy is flicking his fly in a pool behind a rock.	Он забрасывает свою муху в заводь позади скалы.
It's no place for a fly, it's a place for a single egg on a number-six hook - he'd do better to drift the fly over those riffles downstream.	На муху тут не годится. Тут нужна блесна и крючок номер шесть - а на муху лучше вон там, пониже, на стремнине.
There's a path running down through the aspen, and I push my broom down the path a ways and sit down on a rock and look back out through the frame at that visiting doctor talking with the residents.	Между тополей бежит тропа, я прошелся со щеткой по тропе, сел на камень и гляжу назад через раму на консультанта, который беседует с молодыми.
I can see him stabbing some point in the palm of his hand with his finger, but I can't hear what he says because of the crash of the cold, frothy stream coming down out of the rocks.	Вижу, он тычет пальцем в какое-то место на ладони, но слов его не слышно за шумом холодной пенистой речки, мчащейся по камням.
I can smell the snow in the wind where it blows down off the peaks.	Ветер дует с вершин, он пахнет снегом.
I can see mole burrows humping along under the grass and buffalo weed.	Вижу кротовые кучи в траве.
It's a real nice place to stretch your legs and take it easy.	До чего приятное место, вот где можно вытянуть ноги и расслабиться.
You forget - if you don't sit down and make the effort to think back - forget how it was at the old hospital.	Забывается - надо специально сесть и постараться вспомнить, - забывается, каково было жить в прежней больнице.
They didn't have nice places like this on the walls for you to climb into.	Там не было на стенах таких приятных мест для отдыха.
They didn't have TV or swimming pools or chicken twice a month.	Не было телевизора, плавательных бассейнов, курятины два раза в месяц.
They didn't have nothing but walls and chairs, confinement jackets it took you hours of hard work to get out of.	Голые стены, стулья, смирительные рубашки, такие тугие, что надо часами трудиться, пока из них выберешься.
They've learned a lot since then.	С тех пор медики многому научились.

"Come a long way," says fat-faced Public Relation.	"Проделан большой путь", - говорит толстолицый по связям с общественностью.
They've made life look very pleasant with paint and decorations and chrome bathroom fixtures.	Они очень украсили жизнь при помощи краски, украшений и хромированной сантехники.
"A man that would want to run away from a place as nice as this," says fat-faced Public Relation, "why, there'd be something wrong with him."	"У человека, которому захочется сбежать из такого приятного места, - говорит толстолицый по связям с общественностью, - да у него просто не все в порядке".
Out in the staff room the visiting authority is hugging his elbows and shivering like he's cold while he answers questions the resident boys ask him.	В ординаторской приглашенный специалист отвечает на вопросы молодых врачей, а сам обнимает себя за локти и ежится, будто замерз.
He's thin and meatless, and his clothes flap around his bones.	Он тощий, высохший, одежда болтается на мослах.
He stands there, hugging his elbows and shivering.	Он стоит, обнимает себя за локти и ежится.
Maybe he feels the cold snow wind off the peaks too. 13	Тоже, наверно, почувствовал холодный снежный ветер с вершин.
It's getting hard to locate my bed at night, have to crawl around on my hands and knees feeling underneath the springs till I find my gobs of gum stuck there: Nobody complains about all the fog.	По вечерам стало трудно найти свою кровать, приходится ползать на четвереньках, щупать снизу пружины, покуда не нашарю прилепленные там шарики жвачки. Никто не жалуется на туман.
I know why, now: as bad as it is, you can slip back in it and feel safe.	Теперь я сообразил почему: худо, конечно, но можно нырнуть в него и спрятаться от опасности.
That's what McMurphy can't understand, us wanting to be safe.	Вот чего не понимает Макмерфи: что мы хотим спрятаться от опасности.
He keeps trying to drag us out of the fog, out in the open where we'd be easy to get at. 14	Он все пытается вытащить нас из тумана на открытое место, где до нас легко добраться.
There's a shipment of frozen parts come Tin downstairs - hearts and kidneys and brains and the like.	Внизу прибыла партия замороженных частей -сердец, почек, мозгов и прочего.
I can hear them rumble into cold storage down the coal chute.	Слышу, как они гремят, скатываясь в холодильник по угольному желобу.
A guy sitting in the room someplace I can't see is talking about a guy up on Disturbed killing himself.	В комнате кто-то невидимый говорит, что в буйном отделении кто-то покончил с собой.
Old Rawler.	Горлан Гроган.
Cut both nuts off and bled to death, sitting right on the can in the latrine, half a dozen people in there with him didn't know it till he fell off to the floor, dead.	Отрезал мошонку, истек кровью прямо на стульчаке в уборной, там было еще человек пять, и ничего не заметили, пока он не свалился на пол мертвый.
What makes people so impatient is what I can't figure; all the guy had to do was wait. 15	Вот чего не могу понять: чего им так не терпится, подождал бы немного, и все.
I know how they work it, the fog machine.	Я знаю, как она у них действует, туманная машина.
We had a whole platoon used to operate fog machines around airfields overseas.	В Европе у нас целый взвод работал с ними на аэродромах.

Whenever intelligence figured there might be a bombing attack, or if the generals had something secret they wanted to pull-out of sight, hid so good that even the spies on the base couldn't see what went on - they fogged the field.	Когда разведка сообщала, что будут бомбить, или генералы задумывали что-то секретное - сделать втихомолку, скрыть так, чтобы даже шпионы на базе ни о чем не догадались, - на летное поле пускали туман.
It's a simple rig: you got an ordinary compressor sucks water out of one tank and a special oil out of another tank, and compresses them together, and from the black stem at the end of the machine blooms a white cloud of fog that can cover a whole airfield in ninety seconds.	Устройство нехитрое: обыкновенный компрессор засасывает воду из одного бака и специальное масло из другого бака, сжимает их, и из черной трубы на конце машины выдувается белая туча тумана, которая может покрыть все поле за девяносто секунд.
The first thing I saw when I landed in Europe was the fog those machines make.	Это было первое, что я увидел, когда приземлились в Европе, - туман из таких машин.
There were some interceptors close after our transport, and soon as it hit ground the fog crew started up the machines.	За нашим транспортным самолетом увязались перехватчики, и, как только мы сели, туманная команда запустила машины.
We could look out the transport's round, scratched windows and watch the jeeps draw the machines up close to the plane and watch the fog boil out till it rolled across the field and stuck against the windows like wet cotton.	Мы смотрели в круглые поцарапанные иллюминаторы и увидели, как "джипы" подвезли эти машины к самолету, а потом заклубился туман, поплыл по полю и залепил стекла, точно мокрая вата.
You found your way off the plane by following a little referees' horn the lieutenant kept blowing, sounded like a goose honking.	Из самолета шли на звук судейского свистка -свистел лейтенант, и похоже это было на крик перелетного гуся.
Soon as you were out of the hatch you couldn't see no more than maybe three feet in any direction.	Как только я вылез из люка, стало видно не дальше чем на метр.
You felt like you were out on that airfield all by yourself.	Казалось, ты на поле совсем один.
You were safe from the enemy, but you were awfully alone.	Враг тебе был не опасен, но ты чувствовал себя ужасно одиноким.
Sounds died and dissolved after a few yards, and you couldn't hear any of the rest of your crew, nothing but that little horn squeaking and honking out of a soft furry whiteness so thick that your body just faded into white below the belt; other than that brown shirt and brass buckle, you couldn't see nothing but white, like from the waist down you were being dissolved by the fog too.	Звуки замирали и растворялись уже в нескольких шагах, и ты не слышал никого из своего взвода, ничего, кроме отрывистых свистков в мягкой, пушистой белизне, такой густой, что в ней терялось даже твое тело ниже пояса; видел защитную рубашку, медную пряжку на поясе, а дальше только белое, как будто ниже пояса ты тоже растворился в тумане.
And then some guy wandering as lost as you would all of a sudden be right before your eyes, his face bigger and clearer than you ever saw a man's face before in your life.	А потом другой солдат, заблудившийся, как и ты, вдруг появлялся прямо перед глазами - так крупно и ясно ты не видел человеческого лица никогда в жизни.
Your eyes were working so hard to see in that fog that when something did come in sight every detail was ten times as clear as usual, so clear both of you had to look away.	Глаза твои изо всех сил старались прорвать туман, и, когда что-то появляется перед ними, каждая подробность видна в десять раз яснее обычного, так ясно, что вы оба поневоле отворачиваетесь.

When a man showed up you didn't want to look at his face and he didn't want to look at yours, because it's painful to see somebody so clear that it's like looking inside him, but then neither did you want to look away and lose him completely.	Когда перед тобой появляется человек, ты не хочешь смотреть ему в лицо, и он не хочет - очень уж больно видеть кого-то с такой ясностью, как будто смотришь ему внутрь, - но отвернуться и совсем его потерять тоже неохота.
You had a choice: you could either strain and look at things that appeared in front of you in the fog, painful as it might be, or you could relax and lose yourself.	Вот и выбирай: либо напрягайся и смотри на то, что появляется из тумана, хотя смотреть больно, либо расслабься и пропади во мгле.
When they first used that fog machine on the ward, one they bought from Army Surplus and hid in the vents in the new place before we moved in, I kept looking at anything that appeared out of the fog as long and hard as I could, to keep track of it, just like I used to do when they fogged the airfields in Europe.	Они купили такую туманную машину, списанную в армии, подсоединили к вентиляции в новом корпусе до того, как нас туда перевели, и поначалу, чтобы не потеряться, я вглядывался в туман изо всех сил - так же, как на аэродромах в Европе.
Nobody'd be blowing a horn to show the way, there was no rope to hold to, so fixing my eyes on something was the only way I kept from getting lost.	Тут никто свистком не сигналил и веревок не натягивал; оставалось только зацепиться за что-нибудь глазами, чтобы не пропасть.
Sometimes I got lost in it anyway, got in too deep, trying to hide, and every time I did, it seemed like I always turned up at that same place, at that same metal door with the row of rivets like eyes and no number, just like the room behind that door drew me to it, no matter how hard I tried to stay away, just like the current generated by the fiends in that room was conducted in a beam along the fog and pulled me back along it like a robot.	Иногда все равно пропадал, тонул в нем, чтобы спрятаться, а после каждый раз оказывался на одном и том же месте, перед одной и той же металлической дверью с рядом заклепок, похожих на глаза, и без номера, словно эта дверь притягивала меня, сколько бы я ни сопротивлялся, словно ток, который вырабатывали за дверью эти демоны, посылался по лучу сквозь туман и приводил меня туда, как робота.
I'd wander for days in the fog, scared I'd never see another thing, then there'd be that door, opening to show me the mattress padding on the other side to stop out the sounds, the men standing in a line like zombies among shiny copper wires and tubes pulsing light, and the bright scrape of arcing electricity.	День за днем я бродил в тумане, боялся, что больше никогда ничего не увижу, а потом будет эта дверь, она откроется, и там обитая матами стена, чтобы не проходили звуки, и среди красных медных проводов, мерцающих трубок и бодрого треска электрических искр, как выходцы с того света, в очереди стоят люди.
I'd take my place in the line and wait my turn at the table.	Я встану за ними ждать своей очереди к столу.
The table shaped like ? cross, with shadows of a thousand murdered men printed on it, silhouette wrists and ankles running under leather straps sweated green with use, a silhouette neck and head running up to a silver band goes across the forehead.	Стол в форме креста, на нем отпечатались тени сотен убитых - контуры запястий и щиколоток залегли под кожаными ремнями, пропотевшими до зелени, контуры шей и голов протянулись к серебряной ленте, которой перехватывают лоб.
And a technician at the controls beside the table looking up from his dials and down the line and pointing at me with a rubber glove.	И техник за пультом поднимет глаза от приборов, оглядит очередь, покажет на меня рукой в резиновой перчатке:
"Wait, I know that big bastard there - better rabbit-punch him or call for some more help or something.	"Погодите, я знаю этого длинного дурака -врежьте ему по затылку или позовите подмогу.
He's an awful case for thrashing around."	Этот дергается хуже всех".
So I used to try not to get in too deep, for fear I'd get lost and turn up at the Shock Shop door.	Поэтому раньше старался в туман особенно не погружаться - от страха, что потеряюсь и окажусь перед дверью шокового шалмана.

I looked hard at anything that came into sight and hung on like a man in a blizzard hangs on a fence rail.	Вглядывался во все, что вставало передо мной, цеплялся глазами, как цепляются за изгородь во время бурана.
But they kept making the fog thicker and thicker, and it seemed to me that, no matter how hard I tried, two or three times a month I found myself with that door opening in front of me to the acid smell of sparks and ozone.	Но они пускали туман все гуще и гуще, и сколько я ни сопротивлялся, раза два-три в месяц все равно прибывал к этой двери, и за ней меня встречал едкий запах искр и озона.
In spite of all I could do, it was getting tough to keep from getting lost.	При всех моих стараниях было очень трудно не потеряться.
Then I discovered something: I don't have to end up at that door if I stay still when the fog comes over me and just keep quiet.	Потом я сделал открытие: можно и не угодить в эту дверь, если пришипился в тумане, сидишь тихо.
The trouble was I'd been finding that door my own self because I got scared of being lost so long and went to hollering so they could track me.	Дело в том, что я сам отыскивал эту дверь: пугался, что так долго плутаю в тумане, начинал кричать, и меня засекали.
In a way, I was hollering for them to track me; I had figured that anything was better'n being lost for good, even the Shock Shop.	А может, для того и кричал, чтобы засекли; казалось, согласен на что угодно, только бы не потеряться, - даже на шоковый шалман.
Now, I don't know.	Теперь не знаю.
Being lost isn't so bad.	Потеряться не так уж плохо.
All this morning I been waiting for them to fog us in again.	Нынче все утро ждал, когда начнут туманить.
The last few days they been doing it more and more.	В последние дни пускали все гуще и гуще.
It's my idea they're doing it on account of McMurphy.	Я догадался, что это из-за Макмерфи.
They haven't got him fixed with controls yet, and they're trying to catch him off guard.	На регуляторы его еще не поставили - пробуют захватить врасплох.
They can see he's due to be a problem; a half a dozen times already he's roused Cheswick and Harding and some of the others to where it looked like they might actually stand up to one of the black boys - but always, just the time it looked like the patient might be helped, the fog would start, like it's starting now.	Поняли, что хлопот с ним не оберешься: раз пять он уже раздразнил Чесвика, Хардинга и еще некоторых до того, что они чуть не сцеплялись с кем-нибудь из санитаров, но только подумаешь, что сейчас к скандалисту придут на помощь другие, включается туманная машина - как сейчас.
I heard the compressor start pumping in the grill a few minutes back, just as the guys went to moving tables out of the day room for the therapeutic meeting, and already the mist is oozing across the floor so thick my pants legs are wet.	Я услышал гудение компрессора за решеткой всего несколько минут назад, как раз когда острые начали выносить столы перед лечебным собранием, - а туман уже стелется по полу так густо, что у меня намокли брюки.
I'm cleaning the windows in the door of the glass station, and I hear the Big Nurse pick up the phone and call the doctor to tell him we're just about ready for the meeting, and tell him perhaps he'd best keep an hour free this afternoon for a staff meeting.	Протираю стекла в двери поста и слышу, как старшая сестра снимает трубку телефона и говорит врачу, что наше собрание скоро начнется и чтобы он выкроил час после обеда для совещания персонала.

"The reason being," she tells him, "I think it is past time to have a discussion of the subject of Patient Randle McMurphy and whether he should be on this ward or not." She listens a minute, then tells him,	- Дело в том, - говорит она, - что, по-моему, уже давно назрело время обсудить вопрос о больном Рэндле Макмерфи... И вообще, следует ли его держать в нашем отделении. - С минуту она слушает, а потом говорит:
"I don't think it's wise to let him go on upsetting the patients the way he has the last few days."	- Мне кажется, будет неразумно, если мы позволим ему и дальше будоражить больных, как в последние дни.
That's why she's fogging the ward for the meeting.	Вот почему она пустила туман перед собранием.
She don't usually do that.	Обычно она этого не делает.
But now she's going to do something with McMurphy today, probably ship him to Disturbed.	А сегодня хочет что-то сделать с Макмерфи -может, сплавить его в буйное.
I put down my window rag and go to my chair at the end of the line of Chronics, barely able to see the guys getting into their chairs and the doctor coming through the door wiping his glasses like he thinks the blurred look comes from his steamed lenses instead of the fog.	Я кладу оконную тряпку, иду к своему стулу в конце ряда и почти не вижу, как занимают свои места соседи-хроники, как входит доктор, протирая очки, - словно это не туман ему мешает смотреть, а просто стекла запотели.
It's rolling in thicker than I ever seen it before.	Чтобы клубился так густо, я еще не видел.
I can hear them out there, trying to go on with the meeting, talking some nonsense about Billy Bibbit's stutter and how it came about.	Слышу, они где-то пытаются начать собрание, говорят чепуху насчет того, почему заикается Билли Биббит, с чего это началось.
The words come to me like through water, it's so thick.	Слова доходят до меня словно сквозь воду - такой он густой.
In fact it's so much like water it floats me right up out of my chair and I don't know which end is up for a while.	До того похож на воду, что всплываю в нем со стула и не сразу могу понять, где верх, где низ.
Floating makes me a little sick to the stomach at first.	Даже мутит сперва от этого плавания.
I can't see a thing.	Ни зги не видно.
I never had it so thick it floated me like this.	Такого густого, чтобы всплывать никогда еще не было.
The words get dim and loud, off and on, as I float around, but as loud as they get, loud enough sometimes I know I'm right next to the guy that's talking, I still can't see a thing.	Г олоса глохнут и нарастают, пропадают и появляются снова, и порой такие громкие, что ясно: говорят прямо рядом с тобой, - но все равно никого не вижу.
I recognize Billy's voice, stuttering worse than ever because he's nervous. "... fuh-fuh-flunked out of college be-be-cause I quit ROTC.	Узнаю голос Билли, заикается еще хуже, чем всегда, потому что волнуется: - ...Ис-исключили из университета з-з-за то, что перестал х-х-ходить на военную подготовку.
I c-c-couldn't take it.	Я н-не мог в-выдержать.
Wh-wh-wh-whenever the officer in charge of class would call roll, call	Н-на п-пе-перекличке, к-когда офицер выкликал
'Bibbit,' I couldn't answer.	"Биббит", я не м-мог отозваться.
You were s-s-supposed to say heh - heh - heh... He's choking on the word, like it's a bone in his throat.	Полагалось ответить: "З-з-з..." - Слово застряло у него в горле, как кость.

I hear him swallow and start again. "You were supposed to say,	Слышу, сглатывает и пробует снова. - Полагалось ответить:
' Here sir,' and I never c-c-could get it out."	"Здесь, сэр", - а я ни за что н-не мог.
His voice gets dim; then the Big Nurse's voice comes cutting from the left.	Г олос уходит, потом слева врезается голос старшей сестры:
"Can you recall, Billy, when you first had speech trouble?	- Билли, вы можете вспомнить, когда у вас возникли затруднения с речью?
When did you first stutter, do you remember?"	Когда вы начали заикаться, помните?
I can't tell is he laughing or what.	Не пойму, смеется он или что.
"Fir-first stutter?	- Н-начал заикаться?
First stutter?	Начал?
The first word I said I st-stut-tered: m-m-m-m-mamma."	Я начал заикаться с первого с-своего слова: м-м-м-мама.
Then the talking fades out altogether: I never knew that to happen before.	Потом разговор заглох совсем; такого со мной еще не бывало.
Maybe Billy's hid himself in the fog too.	Может, Билли тоже спрятался в тумане.
Maybe all the guys finally and forever crowded back into the fog.	Может быть, все острые окончательно и навсегда провалились в туман.
A chair and me float past each other.	Я и стул проплываем друг мимо друга.
It's the first thing I've seen.	Это первый предмет, который я вижу.
It comes sifting out of the fog off to my right, and for a few seconds it's right beside my face, just out of my reach.	Он выцеживается из тумана справа и на несколько секунд повисает прямо передо мной, чуть-чуть бы ближе, и рукой достал бы.
I been accustomed of late to just let things alone when they appear in the fog, sit still and not try to hang on.	В последнее время я не связываюсь с вещами, которые появляются из тумана, сижу тихо и не цепляюсь за них.
But this time I'm scared, the way I used to be scared.	Но сейчас я напуган так, как раньше бывал напуган.
I try with all I got to pull myself over to the chair and get hold of it, but there's nothing to brace against and all I can do is thrash the air, all I can do is watch the chair come clear, clearer than ever before to where I can even make out the fingerprint where a worker touched the varnish before it was dry, looming out for a few seconds, then fading on off again.	Изо всех сил тянусь к стулу, хочу схватить его, но опоры нет, только бултыхаюсь в воздухе, только смотрю, а стул вырисовывается все яснее, яснее, чем всегда, так что различаю даже отпечаток пальца там, где рабочий прикоснулся к непросохшему лаку, - стул висит передо мной несколько секунд, потом скрывается.
I never seen it where things floated around this way.	Никогда не видел, чтобы вещи плавали.
I never seen it this thick before, thick to where I can't get down to the floor and get on my feet if I wanted to and walk around.	Никогда не видел такого густого, такого, что не могу опуститься на пол, встать на ноги и пойти.
That's why I'm so scared; I feel I'm going to float off someplace for good this time.	Поэтому и напуган: чувствую, что на этот раз могу уплыть куда-то навсегда.
I see a Chronic float into sight a little below me.	Из тумана, чуть ниже меня, выплывает хроник.

It's old Colonel Matterson, reading from the wrinkled scripture of that long yellow hand.	Это старик полковник Маттерсон читает письмена морщин на длинной желтой ладони.
I look close at him because I figure it's the last time I'll ever see him.	Смотрю на него внимательно, потому что вижу его, наверно, в последний раз.
His face is enormous, almost more than I can bear.	Лицо огромное, невыносимо смотреть.
Every hair and wrinkle of him is big, as though I was looking at him with one of those microscopes.	Каждый волос и морщина большие, будто гляжу на него в микроскоп.
I see him so clear I see his whole life.	Вижу его так ясно, что вижу всю его жизнь.
The face is sixty years of southwest Army camps, rutted by iron-rimmed caisson wheels, worn to the bone by thousands of feet on two-day marches.	На лице шестьдесят лет юго-западных военных лагерей, оно изрыто окованными сталью колесами зарядных ящиков, стерто до кости тысячами ног в двухдневных марш-бросках.
He holds out that long hand and brings it up in front of his eyes and squints into it, brings up his other hand and underlines the words with a finger wooden and varnished the color of a gunstock by nicotine.	Он выпрямляет длинную ладонь, подносит к глазам, щурится и пальцем другой руки, мореным и лакированным, как приклад, от въевшегося никотина, подчеркивает на ней слова.
His voice as deep and slow and patient, and I see the words come out dark and heavy over his brittle lips when he reads.	Голос у него низкий, медленный, терпеливый, и вижу, как выходят из его хрупких губ тяжелые и темные слова.
"No... The flag is... Ah-mer-ica.	-Так... Флаг - это... А-а-мери-ка.
America is... the plum.	Америка - это... Слива.
The peach.	Персик.
The wah-ter-mel-on.	Арбуз.
America is... the gumdrop.	Америка - это... Леденец.
The pump-kin seed.	Тыквенное семечко.
America is... tell-ah-vision."	Америка - это телевизор.
It's true.	Это правда.
It's all wrote down on that yellow hand.	Все написано на желтой ладони.
I can read it along with him myself.	Я читаю вместе с ним.
"Now... The cross is... Mex-i-co." He looks up to see if I'm paying attention, and when he sees I am he smiles at me and goes on. "Mexico is... the wal-nut.	-Теперь... Крест - это... Мексика. - Поднимает глаза: слушаю ли я; увидел, что слушаю, улыбнулся и читает дальше: - Мексика - это грецкий орех.
The hazelnut.	Фундук.
The ay-corn.	Же-лудь.
Mexico is... the rain-bow.	Мексика - это радуга.
The rain-bow is... wooden.	Радуга... Деревянная.
Mexico is... woo-den."	Мексика... Деревянная.
I can see what he's driving at.	Я понимаю, к чему он клонит.

He's been saying this sort of thing for the whole six years he's been here, but I never paid him any mind, figured he was no more than a talking statue, a thing made out of bone and arthritis, rambling on and on with these goofy definitions of his that didn't make a lick of sense.	Эти речи слышу от него все шесть лет, что он здесь, но никогда не прислушивался, считал его говорящей статуей, вещью, сделанной из костей и артрита, которая сыплет этими дурацкими определениями без капли смысла.
Now, at last, I see what he's saying.	Теперь наконец я понял, что он говорит.
I'm trying to hold him for one last look to remember him, and that's what makes me look hard enough to understand.	Я пытаюсь удержаться за старика последним взглядом, хочу запомнить его и смотрю с таким напряжением, что начинаю понимать.
He pauses and peers up at me again to make sure I'm getting it, and I want to yell out to him Yes, I see: Mexico is like the walnut; it's brown and hard and you feel it with your eye and it feels like the walnut!	Он замолк и глянул на меня - понятно ли, и хочется крикнуть ему: "Да, понимаю, Мексика, правда, грецкий орех, коричневая и твердая, и ты можешь пощупать глазами - она как грецкий орех!
You're making sense, old man, a sense of your own.	Дело говоришь, старик, просто на свой лад.
You're not crazy the way they think.	Ты не такой сумасшедший, за какого тебя считают.
Yes... I see...	Да... Мне понятно..."
But the fog's clogged my throat to where I can't make a sound.	Но туман забил мне горло, ни звука не могу выдавить.
As he sifts away I see him bend back over that hand.	Он начинает растворяться, все так же склонившись над своей ладонью.
"Now... The green sheep is... Can-a-da.	- Теперь... Зеленая овца - это... Ка-на-да.
Canada is... the fir tree.	Канада - это... Елка.
The wheat field.	Пшеничное поле.
The cal-en-dar..."	Ка-лен-дарь.
I strain to see him drifting away.	Он отплывает, а я изо всех сил стараюсь не упустить его из виду.
I strain so hard my eyes ache and I have to close them, and when I open them again the colonel is gone.	Стараюсь так, что глазам больно, и закрываю их, а когда открываю, то полковника уже нет.
I'm floating by myself again, more lost than ever.	Опять плаваю один, потерялся хуже, чем всегда.
This is the time, I tell myself.	Думаю: вот и все.
I'm going for good.	Теперь безвозвратно.
There's old Pete, face like a searchlight.	И тут старик Пит, лицо как прожектор.
He's fifty yards off to my left, but I can see him plain as though there wasn't any fog at all.	Он слева от меня, в пятидесяти метрах, но вижу его четко, тумана вообще нет.
Or maybe he's up right close and real small, I can't be sure.	А может, он совсем рядом и на самом деле маленький, не пойму.

He tells me once about how tired he is, and just his saying it makes me see his whole life on the railroad, see him working to figure out how to read a watch, breaking a sweat while he tries to get the right button in the right hole of his railroad overalls, doing his absolute damnedest to keep up with a job that comes so easy to the others they can sit back in a chair padded with cardboard and read mystery stories and girlie books.	Говорит мне один раз, что устал, и через эти два слова вижу всю его жизнь на железной дороге, вижу, как он старается определить время по часам, потея, ищет правильную петлю для пуговицы на своем железнодорожном комбинезоне, выбивается из сил, чтобы сладить с работой, которая другим дается легче легкого, и они посиживают на стуле, застеленном картоном, и читают детективы и книжки с голыми красотками.
Not that he ever really figured to keep up - he knew from the start he couldn't do that - but he had to try to keep up, just to keep them in sight.	Он и не надеялся сладить с ней - с самого начала знал, что ему не по силам, - но должен был стараться, чтобы не пропасть совсем.
So for forty years he was able to live, if not right in the world of men, at least on the edge of it.	Так сорок лет он смог прожить если и не в самом мире людей, то хотя бы на обочине.
I can see all that, and be hurt by it, the way I was hurt by seeing things in the Army, in the war.	Все это вижу, и от всего этого мне больно, как бывало больно от того, что видел в армии, на войне.
The way I was hurt by seeing what happened to Papa and the tribe.	Как больно было видеть, что происходит с папой, с племенем.
I thought I'd got over seeing those things and fretting over them.	Я думал, что перестал видеть такие вещи и волноваться из-за них.
There's no sense in it.	В этом нет смысла.
There's nothing to be done.	Ничем не поможешь.
"I'm tired," is what he says.	- Я устал, - он говорит.
"I know you're tired, Pete, but I can't do you no good fretting about it.	- Знаю, что ты устал, Пит, но много ли пользы, если я буду за тебя огорчаться?
You know I can't."	Ты же понимаешь, пользы никакой.
Pete floats on the way of the old colonel.	Пит уплывает вслед за полковником.
Here comes Billy Bibbit, the way Pete come by.	А вот и Билли Биббит, появляется оттуда же, откуда Пит.
They're all filing by for a last look.	Потянулись друг за другом посмотреть на меня в последний раз.
I know Billy can't be more'n a few feet away, but he's so tiny he looks like he's a mile off.	Знаю, Билли от меня в двух-трех шагах, но он такой крохотный, что, кажется, до него километр.
His face is out to me like the face of a beggar, needing so much more'n anybody can give.	Тянется ко мне лицом, как нищий, просит гораздо больше, чем ему могут дать.
His mouth works like a little doll's mouth.	Открывает рот, как кукла.
"And even when I pr-proposed, I flubbed it.	- Даже когда п-предложение делал, и то сплоховал.
I said	Я сказал:
'Huh-honey, will you muh-muh-muh-muh-muh...' till the girl broke out l-laughing."	"М-милая, будь моей ж-ж-ж-ж..." И она расхохоталась.
Nurse's voice, I can't see where it comes from:	Голос сестры, не вижу откуда:

"Your mother has spoken to me about this girl, Billy.	- Ваша мать, Билли, рассказывала мне об этой девушке.
Apparently she was quite a bit beneath you.	Судя по всему, она вам далеко не ровня.
What would you speculate it was about her that frightened you so, Billy?"	Как вы полагаете, чем же она вас так пугала?
"I was in luh-love with her."	-Я ее любил.
I can't do nothing for you either, Billy.	И тебе, Билли, ничем не могу помочь.
You know that. None of us can.	Ты сам понимаешь.
You got to understand that as soon as a man goes to help somebody, he leaves himself wide open.	Ты должен знать, что как только человек пошел кого-нибудь выручать, он полностью раскрылся.
He has to be cagey, Billy, you should know that as well as anyone.	Высовываться нельзя. Билли, ты знаешь это не хуже других.
What could I do?	Чем я могу помочь?
I can't fix your stuttering.	Заикания твоего не исправлю.
I can't wipe the razorblade scars off your wrists or the cigarette burns off the back of your hands.	Шрамы от бритвы на запястьях и ожоги от окурков на руках не сотру.
I can't give you a new mother.	Другую мать тебе не найду.
And as far as the nurse riding you like this, rubbing your nose in your weakness till what little dignity you got left is gone and you shrink up to nothing from humiliation, I can't do anything about that, either.	А если старшая сестра издевается над тобой, стыдит тебя твоим недостатком и унижает тебя так, что у тебя ни капли достоинства не осталось, - с этим я тоже ничего не могу поделать.
At Anzio, I saw a buddy of mine tied to a tree fifty yards from me, screaming for water, his face blistered in the sun.	В Анцио мой товарищ был привязан к дереву в пятидесяти метрах от меня, он кричал: "Пить!" -И лицо у него обгорело на солнце до волдырей.
They wanted me to try to go out and help him.	Они засели в крестьянском доме и хотели, чтобы я вылез, пошел выручать его.
They'd of cut me in half from that farmhouse over there.	И сделали бы из меня дуршлаг.
Put your face away, Billy.	Отодвинь лицо, Билли.
They keep filing past.	Проплывают один за другим.
It's like each face was a sign like one of those	И на каждом лице табличка вроде тех:
"I'm Blind" signs the dago accordion players in Portland hung around their necks, only these signs say	"Я слепой", какие вешали себе на шею итальянцы-аккордеонисты в Портленде, только тут на табличках
"I'm tired" or	"Я устал", или
"I'm scared" or	"Я боюсь", или
"I'm dying of a bum liver" or	"Умираю от цирроза", или
"I'm all bound up with machinery and people pushing me alla time."	"Я повязан с механизмами, и все меня пинают".
I can read all the signs, it don't make any difference how little the print gets.	Я могу прочесть все таблички, какой бы ни был мелкий шрифт.

Some of the faces are looking around at one another and could read the other fellow's if they would, but what's the sense?	Некоторые лица озираются и могли бы прочесть чужие таблички, если бы захотели, - но что толку?
The faces blow past in the fog like confetti.	Лица пролетают мимо меня в тумане, как конфетти.
I'm further off than I've ever been.	Так далеко я еще не бывал.
This is what it's like to be dead.	Вот так примерно будет, когда умрешь.
I guess this is what it's like to be a Vegetable; you lose yourself in the fog.	Вот так, наверно, чувствуешь себя, если ты овощ: ты потерялся в тумане.
You don't move.	Не движешься.
They feed your body till it finally stops eating; then they burn it.	Твое тело питают, пока оно не перестанет есть, -тогда его сжигают.
It's not so bad.	Не так уж плохо.
There's no pain.	Боли нет.
I don't feel much of anything other than a touch of chill I figure will pass in time.	Ничего особенного не чувствую, кроме легкого озноба, но, думаю, и он со временем пройдет.
I see my commanding officer pinning notices on the bulletin board, what we're to wear today.	Вижу, как мой командир прикалывает к доске объявлений приказы, что нам сегодня надеть.
I see the US Department of Interior bearing down on our little tribe with a gravel-crushing machine.	Вижу, как министерство внутренних дел наступает на наше маленькое племя с камнедробильной машиной.
I see Papa come loping out of a draw and slow up to try and take aim at a big six-point buck springing off through the cedars.	Вижу, как папа выскакивает из лощины и замедляет шаг, чтобы прицелиться в оленя с шестиконечными рогами, убегающего в кедровник.
Shot after shot puffs out of the barrel, knocking dust all around the buck.	Заряд за зарядом выпускает он из ствола и только поднимает пыль вокруг оленя.
I come out of the draw behind Papa and bring the buck down with my second shot just as it starts climbing the rimrock.	Я выхожу из лощины за папой и со второго выстрела кладу оленя - он уже взбегал по голому склону плато.
I grin at Papa.	Я улыбаюсь папе.
I never knew you to miss a shot like that before, Papa.	В первый раз вижу, чтобы ты промазал, папа.
Eye's gone, boy.	Глаз уже не тот, сынок.
Can't hold a bead.	Прицел удержать не могу.
Sights on my gun just now was shakin' like a dog shittin' peach pits.	Мушка у меня сейчас дрожала, как хвост у собаки, которая какает персиковыми косточками.
Papa, I'm telling you: that cactus moon of Sid's is gonna make you old before your time.	Папа, послушай меня: кактусовая водка ^да состарит тебя раньше времени.
A man drinks that cactus moon of Sid's boy, he's already old before his time.	Сынок, кто пьет кактусовую водку ^да, тот уже состарился раньше времени.
Let's go gut that animal out before the flies blow him.	Пойдем освежуем, пока мухи не отложили в нем яйца.

That's not even happening now.	Это ведь не сейчас происходит.
You see?	Понимаете?
There's nothing you can do about a happening out of the past like that.	И ничего нельзя сделать с таким вот происходящим из прошлого.
Look there, my man...	Глянь - ка. .
I hear whispers, black boys.	Слышу шепот черных санитаров.
Look there, that old fool Broom, slipped off to sleep.	Глянь - ка, балбес Швабра задремал.
Tha's right, Chief Broom, tha's right.	О так от, вождь Швабра, о так.
You sleep an' keep outta trouble.	Спи себе от греха подальше.
Yasss. I'm not cold any more.	Мне уже не холодно.
I think I've about made it.	Кажется, добрался.
I'm off to where the cold can't reach me.	Я там, где холод уже не достанет меня.
I can stay off here for good.	Могу остаться здесь навсегда.
I'm not scared any more.	Мне уже не страшно.
They can't reach me.	Они меня не достанут.
Just the words reach me, and those're fading.	Только слова достают, но и они слабнут.
Well... in as much as Billy has decided to walk out on the discussion, does anyone else have a problem to bring before the group?	Что ж. . Поскольку Билли Биббит решил уйти от дискуссии, может быть, кто - нибудь еще захочет рассказать группе о своих затруднениях?
As a matter of fact, ma'am, there does happen to be something...	Честно говоря, я бы хотел. .
That's that McMurphy.	Это он, Макмерфи.
He's far away.	Он далеко.
He's still trying to pull people out of the fog.	Все еще пытается вытащить людей из тумана.
Why don't he leave me be?	Почему не оставит меня в покое?
"... remember that vote we had a day or so back-about the TV time?	- ...Помните, на днях мы голосовали, когда нам смотреть телевизор?
Well, today's Friday and I thought I might just bring it up again, just to see if anybody else has picked up a little guts."	Вот, а сегодня пятница, и я подумал, не потолковать ли об этом снова - может, еще у кого-нибудь прибавилось храбрости?
"Mr. McMurphy, the purpose of this meeting is therapy, group therapy, and I'm not certain these petty grievances-"	- Мистер Макмерфи, задача нашего собрания -лечебная, наш метод - групповая терапия, и я не убеждена, что эти несущественные жалобы...
"Yeah, yeah, the hell with that, we've heard it before.	- Ладно, ладно, хватит, слышали.
Me and some of the rest of the guys decided-"	Я и еще кое-кто из ребят решили...
"One moment, Mr. McMurphy, let me pose a question to the group: do any of you feel that Mr. McMurphy is perhaps imposing his personal desires on some of you too much?	- Одну минуту, мистер Макмерфи, позвольте мне задать вопрос группе: не кажется ли вам, что мистер Макмерфи навязывает больным свои желания?

I've been thinking you might be happier if he were moved to a different ward."	Мне думается, вы будете рады, если его переведут в другое отделение.
Nobody says anything for a minute.	С минуту все молчат.
Then someone says,	Потом кто-то говорит:
"Let him vote, why dontcha?	- Дайте ему проголосовать, почему запрещаете?
Why ya want to ship him to Disturbed just for bringing up a vote?	Хотите сдать его в буйное только за то, что предлагает голосование?
What's so wrong with changing time?"	Почему нам нельзя смотреть в другие часы?
"Why, Mr. Scanlon, as I recall, you refused to eat for three days until we allowed you to turn the set on at six instead of six-thirty."	- Мистер Сканлон, насколько я помню, вы три дня отказывались есть, пока мы не разрешили вам включать телевизор в шесть вместо шести тридцати.
"A man needs to see the world news, don't he?	- Надо же людям смотреть последние известия?
God, they coulda bombed Washington and it'd been a week before we'd of heard."	Да они могли разбомбить Вашингтон, а мы бы еще неделю не знали.
"Yes?	-Да?
And how do you feel about relinquishing your world news to watch a bunch of men play baseball?"	И вы готовы пожертвовать последними известиями ради того, чтобы увидеть, как два десятка мужчин перебрасываются бейсбольным мячиком?
"We can't have both, huh?	-И то и другое нельзя ведь?
No, I suppose not.	Наверно, нельзя.
Well, what the dickens - I don't guess they'll bomb us this week."	А-а, шут с ним... На этой неделе вряд ли будут бомбить.
"Let's let him have the vote, Miss Ratched."	- Пусть он голосует, мисс Гнусен.
"Very well.	- Хорошо.
But I think this is ample evidence of how much he is upsetting some of you patients.	Но, по-моему, перед нами яркое доказательство того, насколько он расстраивает некоторых пациентов.
What is it you are proposing, Mr. McMurphy?"	Что именно вы предлагаете, мистер Макмерфи?
"I'm proposing a revote on watching the TV in the afternoon."	- Предлагаю снова проголосовать за то, чтобы мы смотрели телевизор днем.
"You're certain one more vote will satisfy you?	- Вы уверены, что еще одного голосования вам будет достаточно?
We have more important things-"	У нас более важные дела...
"It'll satisfy me.	- Мне достаточно.
I just'd kind of like to see which of these birds has any guts and which doesn't."	Просто охота поглядеть, у кого из этих чудаков есть храбрость, а у кого нет.
"It's that kind of talk, Doctor Spivey, that makes me wonder if the patients wouldn't be more content if Mr. McMurphy were moved."	- Именно такие разговоры, доктор Спайви, и наводят меня на мысль, что больным было бы приятнее, если бы Макмерфи перевели от нас.
"Let him call the vote, why dontcha?"	- Пусть голосует, почему нельзя?

"Certainly, Mr. Cheswick.	- Конечно, можно, мистер Чесвик.
A vote is now before the group.	Группа может приступать.
Will a show of hands be adequate, Mr. McMurphy, or are you going to insist on a secret ballot?"	Поднятия рук вам довольно, мистер Макмерфи, или настаиваете на тайном голосовании?
"I want to see the hands.	- Я хочу видеть руки.
I want to see the hands that don't go up, too."	И которые не поднимутся, тоже хочу видеть.
"Everyone in favor of changing the television time to the afternoon, raise his hand."	- Все, кто желает смотреть телевизор днем, поднимите руки.
The first hand that comes up, I can tell, is McMurphy's, because of the bandage where that control panel cut into him when he tried to lift it.	Первой поднимается рука Макмерфи, я узнаю ее по бинту, он порезался, когда поднимал пульт.
And then off down the slope I see them, other hands coming up out of the fog.	А потом, ниже по склону, одна за другой из тумана поднимаются еще руки.
It's like... that big red hand of McMurphy's is reaching into the fog and dropping down and dragging the men up by their hands, dragging them blinking into the open.	Как будто... Широкая красная рука Макмерфи ныряет в туман и вытаскивает оттуда людей за руки, вытаскивает, а они моргают на свету.
First one, then another, then the next.	Сперва одного, потом другого, потом еще одного.
Right on down the line of Acutes, dragging them out of the fog till there they stand, all twenty of them, raising not just for watching TV, but against the Big Nurse, against her trying to send McMurphy to Disturbed, against the way she's talked and acted and beat them down for years.	Так - по всей цепочке острых и вытаскивает их из тумана, пока все не оказались на ногах, все двадцать человек, и подняли руки не просто за бейсбол, но и против старшей сестры, против того, что она хочет отправить Макмерфи в буйное, против того, что она говорила, и делала, и давила их многие годы.
Nobody says anything.	В комнате тишина.
I can feel how stunned everybody is, the patients as well as the staff.	Вижу, как все огорошены - и больные и персонал.
The nurse can't figure what happened; yesterday, before he tried lifting that panel, there wasn't but four or five men might of voted.	Сестра не понимает, в чем дело: вчера до того, как он попробовал поднять пульт, проголосовало бы человека четыре или пять от силы.
But when she talks she don't let it show in her voice how surprised she is.	Но вот она заговорила, и по голосу нипочем не догадаешься, как она удивлена.
"I count only twenty, Mr. McMurphy."	- Я насчитала только двадцать, мистер Макмерфи.
"Twenty?	- Двадцать?
Well, why not?	Ну так что?
Twenty is all of us there-" His voice hangs as he realizes what she means. "Now hold on just a goddamned minute, lady-"	Нас тут двадцать и есть... - Он осекся, поняв, о чем речь. - Э-э, постойте-ка...
"I'm afraid the vote is defeated."	- Боюсь, что ваше предложение не прошло.
"Hold on just one goddamned minute!"	- Да постойте минутку, черт возьми!
"There are forty patients on the ward, Mr. McMurphy.	- В отделении сорок больных, мистер Макмерфи.

Forty patients, and only twenty voted.	Сорок. А проголосовали только двадцать.
You must have a majority to change the ward policy.	Чтобы изменить распорядок, вам нужно большинство.
I'm afraid the vote is closed."	Боюсь, что голосование закончено.
The hands are coming down across the room.	По всей комнате опускаются руки.
The guys know they're whipped, are trying to slip back into the safety of the fog. McMurphy is on his feet.	Люди понимают, что их победили, и пытаются улизнуть обратно в безопасный туман. Макмерфи вскочил.
"Well, I'll be a sonofabitch.	- Гадом буду.
You mean to tell me that's how you're gonna pull it?	Вон вы как решили повернуть?
Count the votes of those old birds over there too?"	Этих старых пней голоса включаете?
"Didn't you explain the voting procedure to him, Doctor?"	- Доктор, разве вы не объяснили ему порядок голосования?
"I'm afraid - a majority is called for, McMurphy.	-К сожалению... Действительно требуется большинство, Макмерфи.
She's right, she's right."	Она права. Права.
"A majority, Mr. McMurphy; it's in the ward constitution."	- Большинство, мистер Макмерфи, - таков устав отделения.
"And I suppose the way to change the damned constitution is with a majority vote.	- И переделать чертов устав, я так понимаю, можно только большинством?
Sure.	Ну, ясно.
Of all the chicken-shit things I've ever seen, this by God takes the cake!"	Видал я всякое буквоедство, но до такого сам черт не додумается!
"I'm sorry, Mr. McMurphy, but you'll find it written in the policy if you'd care for me to-"	- Очень жаль, мистер Макмерфи, но это записано в нашем распорядке, и если вам угодно, я могу...
"So this's how you work this democratic bullshit -hell's bells!"	- Так вот чего стоит эта брехня про демократию... Мама родная...
"You seem upset, Mr. McMurphy.	- Вы, кажется, расстроены, мистер Макмерфи.
Doesn't he seem upset, Doctor?	Доктор, вам не кажется, что он расстроен?
I want you to note this."	Пожалуйста, примите к сведению.
"Don't give me that noise, lady.	- Кончайте эту музыку, сестра.
When a guy's getting screwed he's got a right to holler.	Когда человека берут за одно место, он имеет право кричать.
And we've been damn well screwed."	А нас берут как хотят.
"Perhaps, Doctor, in view of the patient's condition, we should bring this meeting to a close early today-"	- Доктор, ввиду состояния больного, может быть, нам следует закрыть сегодняшнее собрание раньше?
"Wait!	- Погодите!
Wait a minute, let me talk to some of those old guys."	Погодите минуту, дайте мне поговорить со стариками.

"The vote is closed, Mr. McMurphy."	- Голосование закончено, мистер Макмерфи.
"Let me talk to 'em."	- Дайте поговорить с ними.
He's coming across the day room at us.	Он идет к нам через всю комнату.
He gets bigger and bigger, and he's burning red in the face.	Он делается все больше и больше. Лицо у него красное, горит.
He reaches into the fog and tries to drag Ruckly to the surface because Ruckly's the youngest.	Он лезет в туман и пробует вытащить на поверхность Ракли, потому что Ракли самый молодой.
"What about you, buddy?	- А ты что, друг?
You want to watch the World Series?	Хочешь смотреть финалы?
Baseball?	Бейсбол.
Baseball games?	Бейсбольные матчи.
Just raise that hand up there-"	Тогда подними руку, и все.
"Fffffffuck da wife."	- На ... Жену.
"All right, forget it.	- Ладно, бог с тобой.
You, partner, how about you?	А ты, сосед, ты что?
What was your name - Ellis?	Как тебя? Эллис?
What do you say, Ellis, to watching a ball game on TV?	Скажи, Эллис, хочешь смотреть игры по телевизору?
Just raise your hand. ..."	Тогда подними руку.
Ellis's hands are nailed to the wall, can't be counted as a vote.	Руки Эллиса прибиты к стене - нельзя считать, что голосует.
"I said the voting is closed, Mr. McMurphy.	- Мистер Макмерфи, я сказала: голосование окончено.
You're just making a spectacle of yourself."	Вы делаете из себя посмешище.
He don't pay any attention to her.	Он не слушает ее.
He comes on down the line of Chronics.	Он обходит хроников.
"C'mon, c'mon, just one vote from you birds, just raise a hand.	- Давайте, давайте, всего один голос от вас, чудные, поднимите хоть одну руку.
Show her you can still do it."	Докажите ей, что еще можете.
"I'm tired," says Pete and wags his head.	- Я устал. - Пит качает головой.
"The night is... the Pacific Ocean." The Colonel is reading off his hand, can't be bothered with voting.	- Ночь это... Тихий океан. - Полковник читает, его нельзя отвлекать голосованием.
"One of you guys, for cryin' out loud!	- Кто из вас, ребята, подаст голос?
This is where you get the edge, don't you see that?	И тогда у нас преимущество, неужели не понимаете?
We have to do this - or we're whipped!	Мы должны это сделать, а иначе ... Нас поимели!
Don't a one of you clucks know what I'm talking about enough to give us a hand?	Придурки, неужели ни один из вас не поймет, что я говорю, и не поднимет руку?

You, Gabriel?	Ты, Габриэль?
George?	Джордж?
No?	Нет?
You, Chief, what about you?	А ты, вождь, ты как?
He's standing over me in the mist.	Он стоит надо мной в тумане.
Why won't he leave me be?	Почему не хочет оставить меня в покое?
"Chief, you're our last bet."	- Вождь, на тебя последняя надежда.
The Big Nurse is folding her papers; the other nurses are standing up around her.	Старшая сестра складывает бумаги; остальные сестры стоят вокруг нее.
She finally gets to her feet.	Наконец и она встает.
"The meeting is adjourned, then, I hear her say. "And I'd like to see the staff down in the staff room in about an hour.	- Итак, собрание переносится, - слышу ее голос. -Примерно через час прошу сотрудников собраться в комнате для персонала.
So, if there is nothing el-"	Так что, если нет других...
It's too late to stop it now. McMurphy did something to it that first day, put some kind of hex on it with his hand so it won't act like I order it.	Поздно, теперь я ее не остановлю. Макмерфи что-то сделал с ней еще в первый день, заколдовал своей рукой, и она действует не так, как я велю.
There's no sense in it, any fool can see; I wouldn't do it on my own.	Смысла в этом нет, дураку ясно, и сам бы я никогда так не поступил.
Just by the way the nurse is staring at me with her mouth empty of words I can see I'm in for trouble, but I can't stop it. McMurphy's got hidden wires hooked to it, lifting it slow just to get me out of the fog and into the open where I'm fair game.	По одному тому, как смотрит на меня сестра и не находит слов, я понимаю, что меня ждет неприятность, - но остановиться не могу. Макмерфи задействовал во мне скрытый контур, медленно поднимает ее, чтобы вытащить меня из тумана на голое место, там я стану легкой добычей.
He's doing it, wires...	Это он делает, его провод...
No.	Нет.
That's not the truth.	Неправда.
I lifted it myself.	Я поднял ее сам.
McMurphy whoops and drags me standing, pounding my back.	Макмерфи гикает, заставляет меня встать, лупит по спине.
"Twenty-one!	- Двадцать один!
The Chiefs vote makes it twenty-one!	С вождем двадцать один человек!
And by God if that ain't a majority I'll eat my hat!"	И если это не большинство, плюньте мне в глаза!
"Yippee," Cheswick yells.	- А-ха-ха! - Вопит Чесвик.
The other Acutes are coming across toward me.	Другие острые идут ко мне.
"The meeting was closed," she says.	- Собрание было закрыто, - говорит сестра.

Her smile is still there, but the back of her neck as she walks out of the day room and into the Nurses' Station, is red and swelling like she'll blow apart any second.	Улыбку еще не сняла, но когда уходит из дневной комнаты к посту, затылок у нее красный и набухший, словно она вот-вот взорвется. ** *
But she don't blow up, not right off, not until about an hour later.	Но она не взрывается, пока еще нет, еще час не взрывается.
Behind the glass her smile is twisted and queer, like we've never seen before.	Улыбка ее за стеклом кривая и странная, такой мы раньше не видели.
She just sits.	Она просто сидит.
I can see her shoulders rise and fall as she breathes.	Вижу, как поднимаются и опускаются у нее плечи при вдохах и выдохах.
McMurphy looks up at the clock and he says it's time for the game.	Макмерфи смотрит на стенные часы и говорит, что игра сейчас начнется.
He's over by the drinking fountain with some of the other Acutes, down on his knees scouring off the baseboard.	Он у фонтанчика для питья вместе с другими острыми на коленях драит плинтус.
I'm sweeping out the broom closet for the tenth time that day.	Я в десятый раз за сегодня подметаю чулан для щеток.
Scanlon and Harding, they got the buffer going up and down the hall, polishing the new wax into shining figure eights. McMurphy says again that he guesses it must be game time and he stands up, leaves the scouring rag where it lies.	Сканлон и Хардинг возят по коридору полотер, растирают свежий воск блестящими восьмерками. Макмерфи еще раз говорит, что игра уже должна начаться, и встает, бросив тряпку на полпути.
Nobody else stops work. McMurphy walks past the window where she's glaring out at him and grins at her like he knows he's got her whipped now.	Остальные не прекращают работу. Макмерфи проходит мимо окна, она свирепо глядит на него оттуда, и он ухмыляется ей так, словно уверен, что теперь он ее победил.
When he tips his head back and winks at her she gives that little sideways jerk of her head.	Когда он откидывает голову и подмигивает ей, она опять легонько дергает головой в сторону.
Everybody keeps on at what he's doing, but they all watch out of the corners of their eyes while he drags his armchair out to in front of the TV set, then switches on the set and sits down.	Все следят за его перемещениями, но смотрят украдкой, а он подтаскивает свое кресло к телевизору, включает его и садится.
A picture swirls onto the screen of a parrot out on the baseball field singing razor-blade songs. McMurphy gets up and turns up the sound to drown out the music coming down from the speaker in the ceiling, and he drags another chair in front of him and sits down and crosses his feet on the chair and leans back and lights a cigarette.	Из вихря на экране возникает картинка: попугай на бейсбольном поле поет куплеты о бритвенных лезвиях. Макмерфи встает и прибавляет громкость, чтобы заглушить музыку из репродуктора на потолке, ставит перед креслом стул, садится, скрещивает ноги на стуле, разваливается и закуривает.
He scratches his belly and yawns.	Чешет живот и зевает.
"Hoo-weee!	- Аоу-у!
Man, all I need me now is a can of beer and a red-hot."	Теперь бы только пива и сардельку.
We can see the nurse's face get red and her mouth work as she stares at him.	Сестра глядит на него, и нам видно, что лицо у нее краснеет, а губы шевелятся.

She looks around for a second and sees everybody's watching what she's going to do - even the black boys and the little nurses sneaking looks at her, and the residents beginning to drift in for the staff meeting, they're watching.	Она оглядывает коридор: все наблюдают, ждут, что она сделает, - даже санитары и маленькие сестры поглядывают на нее исподтишка, и молодые врачи, которые уже потянулись на собрание, - даже они наблюдают.
Her mouth clamps shut.	Она сжимает губы.
She looks back at McMurphy and waits till the razor-blade song is finished; then she gets up and goes to the steel door where the controls are, and she flips a switch and the TV picture swirls back into the gray.	Опять смотрит на Макмерфи и ждет, когда кончится песня о бритвенных лезвиях; встает, подходит к стальной двери, где у нее панель управления, нажимает выключатель, и картинка на экране, скомкавшись, растворяется в сером.
Nothing is left on the screen but a little eye of light beading right down on McMurphy sitting there.	На экране ничего, только бусинка света глядит на Макмерфи, как глазок.
That eye don't faze him a bit.	А его этот глазок ни капли не смущает.
To tell the truth, he don't even let on he knows the picture is turned off; he puts his cigarette between his teeth and pushes his cap forward in his red hair till he has to lean back to see out from under the brim.	Мало того, он даже не подает виду, что картинку выключили; он берет сигарету в зубы и нахлобучивает шапку чуть ли не на глаза, так, что должен отвалиться на спинку, если хочет видеть экран.
And sits that way, with his hands crossed behind his head and his feet stuck out in a chair, a smoking cigarette sticking out from under his hatbrim -watching the TV screen.	Так и сидит: руки закинул за голову, ноги на сиденье стула, дымящаяся сигарета торчит из-под шапки, он смотрит телевизор.
The nurse stands this as long as she can; then she comes to the door of the Nurses' Station and calls across to him he'd better help the men with the housework.	Сестра терпит это сколько может; потом подходит к двери поста и кричит ему, чтобы он помог остальным с уборкой.
He ignores her.	Он не обращает на нее внимания.
"I said, Mr. McMurphy, that you are supposed to be working during these hours." Her voice has a tight whine like an electric saw ripping through pine. "Mr. McMurphy, I'm warning you!"	- Мистер Макмерфи, я говорю, в это время дня вам полагается работать. - В голосе ее - тугой вой электрической пилы, врезавшейся в сосну. -Мистер Макмерфи, я вас предупреждаю!
Everybody's stopped what he was doing.	Все прекратили работу.
She looks around her, then takes a step out of the Nurses' Station toward McMurphy.	Она оглядывается вокруг, выходит из стекляшки, делает шаг к Макмерфи.
"You're committed, you realize.	- Вы помещены сюда, понимаете?
You are... under the jurisdiction of me... the staff." She's holding up a fist, all those red-orange fingernails burning into her palm. "Under jurisdiction and control-"	Вы... Подлежите моей юрисдикции... Моей и персонала. - Она поднимает кулак, красно-оранжевые ногти прожигают ей ладонь. -В моей юрисдикции и в моей власти!..
Harding shuts off the buffer, and leaves it in the hall, and goes pulls him a chair up alongside McMurphy and sits down and lights him a cigarette too.	Хардинг выключает полотер, оставляет его в коридоре, подтаскивает к себе стул, садится рядом с Макмерфи и тоже закуривает.
"Mr. Harding!	- Мистер Хардинг!
You return to your scheduled duties!"	Вернитесь к работе, предусмотренной распорядком!

I think how her voice sounds like it hit a nail, and this strikes me so funny I almost laugh.	Голос ее звучит так, как будто пила налетела на гвоздь, и мне это показалось до того забавным, что я чуть не рассмеялся.
"Mr. Harding!"	- Мистер Хардинг!
Then Cheswick goes and gets him a chair, and then Billy Bibbit goes, and then Scanlon and then Fredrickson and Sefelt, and then we all put down our mops and brooms and scouring rags and we all go pull us chairs up.	Потом подходит Чесвик и приносит себе стул, потом Билли Биббит подходит, потом Сканлон, потом Фредриксон и Сефелт, и вот уже мы все побросали наши тряпки и щетки и приносим стулья.
"You men - Stop this.	- Пациенты... Прекратите.
Stop!"	Прекратите!
And we're all sitting there lined up in front of that blanked-out TV set, watching the gray screen just like we could see the baseball game clear as day, and she's ranting and screaming behind us.	Мы все сидим перед погашенным телевизором, уставившись в серый экран, словно наблюдаем игру в натуре, а она кричит и беснуется у нас за спиной.
If somebody'd of come in and took a look, men watching a blank TV, a fifty-year-old woman hollering and squealing at the back of their heads about discipline and order and recriminations, they'd of thought the whole bunch was crazy as loons.	Если бы кто-нибудь вошел и увидел это - как люди смотрят погасший телевизор, а пятидесятилетняя женщина верещит им в затылок про дисциплину, порядок и про наказание, он подумал бы, что вся компания спятила с ума.
Part 2 16	ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Just at the edge of my vision I can see that white enamel face in the Nurses' Station, teetering over the desk, see it warp and flow as it tries to pull back into shape.	На краю поля зрения, за окном поста, качается над столом белое эмалевое лицо; вижу, как оно коробится и мнется, стараясь принять свою форму.
The rest of the guys are watching too, though they're trying to act like they aren't.	Остальные тоже наблюдают, хотя делают вид, что заняты другим.
They're trying to act like they still got their eyes on nothing but that blank TV in front of us, but anyone can see they're all sneaking looks at the Big Nurse behind her glass there, just the same as I am.	Делают вид, что смотрят только в пустой телевизор, но любому понятно, что они украдкой поглядывают на старшую сестру за стеклом - так же, как я.
For the first time she's on the other side of the glass and getting a taste of how it feels to be watched when you wish more than anything else to be able to pull a green shade between your face and all the eyes that you can't get away from.	В первый раз она по ту сторону стекла и на своей шкуре может почувствовать, каково это, когда за тобой наблюдают, и больше всего на свете хочется опустить зеленую штору между своим лицом и чужими глазами, от которых некуда деться.
The residents, the black boys, all the little nurses, they're watching her too, waiting for her to go down the hall where it's time for the meeting she herself called, and waiting to see how she'll act now that it's known she can be made to lose control.	Молодые врачи, санитары, все младшие сестры тоже наблюдают за ней, ждут, когда она пойдет по коридору на совещание, которое сама же назначила, смотрят, что она будет делать теперь, когда стало понятно, что у нее могут отобрать вожжи.
She knows they're watching, but she don't move.	Она знает, что все наблюдают за ней, но не двигается с места.
Not even when they start strolling down to the staff room without her.	Сидит, хотя все уже потянулись в комнату для персонала.

I notice all the machinery in the wall is quiet, like it's still waiting for her to move.	Я заметил, что аппаратура в стенах смолкла, будто ждет, когла она двинется.
There's no more fog any place.	Тумана тоже нигде нет.
All of a sudden I remember I'm supposed to clean the staff room.	Я вдруг вспомнил, что мне положено убрать комнату для персонала.
I always go down and clean the staff room during these meetings they have, been doing it for years.	Я всегда убираюсь там во время совещаний - не знаю, сколько лет.
But now I'm too scared to get out of my chair.	Но сейчас мне страшно встать со стула.
The staff always let me clean the room because they didn't think I could hear, but now that they saw me lift my hand when McMurphy told me to, won't they know I can hear?	Они позволяли мне убираться потому, что считали меня глухим, а теперь они видели, как я поднял руку по приказу Макмерфи, - неужели не догадаются, что я слышу?
Won't they figure I been hearing all these years, listening to secrets meant only for their ears?	Неужели не сообразят, что все эти годы я не был глухим, слушал секреты, предназначенные только для их ушей?
What'll they do to me in that staff room if they know that?	А если догадались - что они со мной сделают?
Still, they expect me to be in there.	И, однако, мне полагается быть там.
If I'm not, they'll know for sure that I can hear, be way ahead of me, thinking, You see?	Если меня не будет, они наверняка смекнут, что я не глухой, опередят меня, подумают: понятно?
He isn't in here cleaning, don't that prove it?	Не убираешься - это о чем говорит?
It's obvious what's to be done. ...	Ясно, как с ним быть...
I'm just getting the full force of the dangers we let ourselves in for when we let McMurphy lure us out of the fog.	Только теперь осознаю, какой опасности мы подвергли себя, позволив Макмерфи выманить нас из тумана.
There's a black boy leaning against the wall near the door, arms crossed, pink tongue tip darting back and forth over his lips, watching us sitting in front of the TV set.	Возле двери прислонился к стене санитар, руки скрестил на груди, розовый кончик языка шныряет по губам, сам наблюдает, как мы сидим перед телевизором.
His eyes dart back and forth like his tongue and stop on me, and I see his leather eyelids raise a little.	Глаза тоже шныряют, останавливаются на мне, и вижу, кожаные веки слегка приподнялись.
He watches me for a long time, and I know he's wondering about the way I acted in the group meeting.	Долго смотрит на меня, понимаю, думает о том, как я вел себя на собрании группы.
Then he comes off the wall with a lurch, breaking contact, and goes to the broom closet and brings back a bucket of soapy water and a sponge, drags my arms up and hangs the bucket bale over it, like hanging a kettle on a fireplace boom.	С креном отрывается от стены, идет в чулан для щеток, выносит ведро с мыльной водой и губку, поднимает мне руки и вешает на одну ведро, как котелок над костром.
"Le's go, Chief," he says. "Le's get up and get to your duties."	- Айда, вождь, - говорит он. - Ну-ка, встанем, займемся своими обязанностями.
I don't move.	Я не двигаюсь с места.
The bucket rocks on my arm.	Ведро качается у меня на руке.
I don't make a sign I heard.	Не подаю виду, что слышал.

He's trying to trick me.	Хочет меня обмануть.
He asks me again to get up, and when I don't move he rolls his eyes up to the ceiling and sighs, reaches down and takes my collar, and tugs a little, and I stand up.	Опять велит встать, опять не двигаюсь, и он вздыхает, закатывает глаза к потолку, потом берет меня за шиворот, дергает легонько, и я встаю.
He stuffs the sponge in my pocket and points up the hall where the staff room is, and I go.	Сует мне в карман губку, показывает на комнату дальше по коридору, и я иду.
And while I'm walking up the hall with the bucket, zoom, the Big Nurse comes past me with all her old calm speed and power and turns into the door.	Пока я иду с ведром по коридору, вжик - как всегда спокойно и мощно проносится мимо старшая сестра и заворачивает в дверь.
That makes me wonder.	Это мне не совсем понятно.
Out in the hall all by myself, I notice how clear it is -no fog any place.	Один в коридоре, замечаю, как ясно вокруг -тумана нет ни в одном углу.
It's a little cold where the nurse just went past, and the white tubes in the ceiling circulate frozen light like rods of glowing ice, like frosted refrigerator coils rigged up to glow white.	Только холодок там, где только что прошла сестра, да в белых трубках под потолком перетекает замороженный свет, словно в трубках сияющего льда, словно в змеевике холодильника, устроенном так, чтобы испускать белое свечение.
The rods stretch down to the staff-room door where the nurse just turned in at the end of the hall - a heavy steel door like the door of the Shock Shop in Building One, except there are numbers printed on this one, and this one has a little glass peephole up head-high to let the staff peek out at who's knocking.	Трубки тянутся до конца коридора, до двери в комнату персонала, куда только что свернула сестра, - тяжелой стальной двери, похожей на дверь шокового шалмана в первом корпусе, только эта с номером, и на высоте головы в ней сделан стеклянный глазок, чтобы персонал мог увидеть, кто стучится.
As I get closer I see there's light seeping out this peephole, green light, bitter as bile.	Подойдя ближе, замечаю, что из глазка сочится свет, зеленый свет, горький, как желчь.
The staff meeting is about to start in there, is why there's this green seepage; it'll be all over the walls and windows by the time the meeting is halfway through, for me to sponge off and squeeze in my bucket, use the water later to clear the drains in the latrine.	Там сейчас начнется совещание персонала, вот почему зеленая утечка; к середине совещания все будет измазано в этом - и стены и окна, - а мне придется собирать губкой и выжимать в ведро, потом смывать осадок водой в унитаз.
Cleaning the staff room is always bad.	Убираться в комнате для персонала всегда неприятно.
The things I've had to clean up in these meetings nobody'd believe; horrible things, poisons manufactured right out of skin pores and acids in the air strong enough to melt a man.	Что я выгребаю с этих совещаний, трудно себе представить... Жуткие вещи, яды, выработанные прямо порами кожи, кислоты в воздухе, такие крепкие, что растворяют человека.
I've seen it.	Я сам видел.
I been in some meetings where the table legs strained and contorted and the chairs knotted and the walls gritted against one another till you could of wrung sweat out the room.	Я бывал на таких совещаниях, когда ножки столов не выдерживали и корежились, стулья завязывались узлами, а стены скрежетали одна об другую так, что из комнаты можно было выжимать пот.

I been in meetings where they kept talking about a patient so long that the patient materialized in the flesh, nude on the coffee table in front of them, vulnerable to any fiendish notion they took; they'd have him smeared around in an awful mess before they were finished.	Я бывал на совещаниях, где о больном говорили так долго, что больной появлялся из воздуха во плоти, голый на кофейном столике перед ними, уязвимый для любой бесовской идеи, которая придет им в голову, - за время совещания они успевали размазать его в кашу.
That's why they have me at the staff meetings, because they can be such a messy affair and somebody has to clean up, and since the staff room is open only during the meetings it's got to be somebody they think won't be able to spread the word what's going on.	Потому я и нужен им на совещаниях - дело может оказаться очень грязным, и кто-то должен выгребать, а поскольку комнату для персонала открывают только на время совещаний, им нужен там такой, который не проболтается о том, что происходит.
That's me.	Как раз я.
I been at it so long, sponging and dusting and mopping this staff room and the old wooden one at the other place, that the staff usually don't even notice me; I move around in my chores, and they see right through me like I wasn't there - the only thing they'd miss if I didn't show up would be the sponge and the water bucket floating around.	Я занимаюсь этим давно - протираю, промокаю, стряхиваю, и в этой комнате, и в прежней, деревянной, в старом корпусе, - что персонал меня даже не замечает; я кручусь, а они смотрят сквозь меня, как будто меня нет - если бы я не пришел, они заметили бы только, что между ними не плавает в воздухе ведро и губка.
But this time when I tap at the door and the Big Nurse looks through the peephole she looks dead at me, and she takes longer than ordinary unlocking that door to let me in.	Но на этот раз, когда я стучу в дверь, старшая сестра выглядывает в глазок, глядит на меня в упор и не отпирает дольше обычного.
Her face has come back into shape, strong as ever, it seems to me.	Лицо ее приняло нормальную форму, сильное, мне кажется, как всегда.
Everybody else goes ahead spooning sugar in their coffee and borrowing cigarettes, the way they do before every meeting, but there's a tenseness in the air.	Остальные размешивают сахар в чашках, стреляют сигареты, как заведено у них перед каждым совещанием, но чувствуется, что все напряжены.
I think it's because of me at first. Then I notice that the Big Nurse hasn't even sat down, hasn't even bothered to get herself a cup of coffee.	Сперва я подумал, из-за меня, потом вижу, что старшая сестра даже не села, даже не потрудилась взять чашку кофе.
She lets me slip through the door and stabs me again with both eyes as I go past her, closes that door when I'm in and locks it, and pivots around and glares at me some more.	Она пропускает меня в щель, снова буравит меня обоими глазами, когда я прохожу мимо, потом закрывает дверь, запирает, круто поворачивается и опять смотрит.
I know she's suspicious.	Понятно, подозревает меня.
I thought she might be too upset by the way McMurphy defied her to pay any attention to me, but she don't look shook at all.	Я думал, она так расстроилась из-за непослушания Макмерфи, что ей будет не до меня, но вид у нее невозмутимый.
She's clear-headed and wondering now just how did Mr. Bromden hear that Acute McMurphy asking him to raise his hand on that vote?	Г олова ясная, и она думает, как это мистер Бромден услышал, что острый Макмерфи велит ему проголосовать, поднять руку.
She's wondering how did he know to lay down his mop and go sit with the Acutes in front of that TV set?	Она думает, как это он догадался положить тряпку и сесть рядом с острыми перед телевизором.
None of the other Chronics did that.	Больше никто из хроников этого не сделал.

She's wondering if it isn't time we did some checking on our Mr. Chief Bromden.	Она думает, не пора ли немного проверить нашего мистера вождя Бромдена.
I put my back to her and dig into the corner with my sponge.	Поворачиваюсь к ней спиной и лезу с губкой в угол.
I lift the sponge up above my head so everybody in the room can see how it's covered with green slime and how hard I'm working; then I bend over and rub harder than ever.	Поднимаю губку над головой, показываю всем в комнате, что она покрыта зеленой слизью и что работа у меня тяжелая; потом опять наклоняюсь и тру пуще прежнего.
But hard as I work and hard as I try to act like I'm not aware of her back there, I can still feel her standing at the door and drilling into my skull till in a minute she's going to break through, till I'm just about to give up and yell and tell them everything if she don't take those eyes off me.	Но сколько ни усердствую, как ни притворяюсь, будто забыл о сестре, все равно чувствую, что она стоит у двери и сверлит мне череп, кажется, сейчас просверлит насквозь, сейчас не выдержу и закричу, во всем признаюсь, если она не перестанет дырявить меня глазами.
Then she realizes that she's being stared at too - by all the rest of the staff.	Тут она спохватывается, что на нее саму смотрят -весь персонал.
Just like she's wondering about me, they are wondering about her and what she's planning to do about that redhead back down there in the day room.	И как она про меня гадает, так же они гадают про нее - что она сделает с этим рыжим пациентом.
They're watching to see what she'll say about him, and they don't care anything about some fool Indian on his hands and knees in the corner.	Ждут, что она скажет про него, - им дела нет до какого-то дурака индейца, стоящего в углу на четвереньках.
They're waiting for her so she quits looking at me and goes and draws a cup of coffee and sits down, stirs sugar in it so careful the spoon never touches the side of the cup.	Они ждут, и она перестает смотреть на меня, берет чашку кофе, садится и размешивает сахар, осторожно, чтобы ложка, не дай бог, не задела чашку.
It's the doctor who starts things off.	Начинает доктор.
"Now, people, if we can get things rolling?"	- Ну что, друзья, не пора ли нам пора?
He smiles around at the residents sipping coffee.	Он улыбается через плечо молодым врачам, а те попивают кофе.
He's trying not to look at the Big Nurse.	Старается не глядеть на старшую сестру.
She's sitting there so silent it makes him nervous and fidgety.	Она сидит так тихо, что он нервничает и ерзает.
He grabs out his glasses and puts them on for a look at his watch, goes to winding it while he talks.	Он хватает свои очки, надевает, чтобы посмотреть на часы, потом заводит часы и одновременно говорит:
"Fifteen after.	- Четверть.
It's past time we started.	Давно пора начать.
Now.	Так.
Miss Ratched, as most of you know, called this get-together.	Это совещание, как большинству известно, созвала мисс Гнусен.
She phoned me before the Therapeutic Community meeting and said that in her opinion McMurphy was due to constitute a disturbance on the ward.	Перед собранием терапевтической группы она позвонила мне и сказала, что, по ее мнению, Макмерфи вызовет в отделении беспорядки.

Ever so intuitive, considering what went on a few minutes ago, don't you think?"	Отличная интуиция - в свете того, что произошло несколько минут назад, - вам не кажется?
He stops winding his watch on account of it's tight enough another twist is going to spray it all over the place, and he sits there smiling at it, drumming the back of his hand with pink little fingers, waiting.	Перестал заводить часы - заведены уже так, что еще один поворот, и они разлетятся по всей комнате; сидит, улыбается циферблату, барабанит по руке розовыми пальчиками, ждет.
Usually at about this point in the meeting she'll take over, but she doesn't say anything.	На этом месте обычно она берет руководство совещанием на себя, но сейчас молчит.
"After today," the doctor goes on, "no one can say that this is an ordinary man we're dealing with.	- После сегодняшнего, - продолжает доктор, -никто не станет утверждать, что мы имеем дело с обыкновенным человеком.
No, certainly not.	Определенно нет.
And he is a disturbing factor, that's obvious.	Он является фактором беспорядка, это очевидно.
So - ah - as I see it, our course in this discussion is to decide what action to take in dealing with him.	И... Э-э... Как мне кажется, цель нашей беседы -решить, какие действия мы предпримем в отношении больного.
I believe the nurse called this meeting - correct me if I'm off base here, Miss Ratched - to talk the situation out and unify the staff’s opinion of what should be done about Mr. McMurphy?"	Насколько я понимаю, сестра созвала совещание -поправьте меня, если я заблуждаюсь, мисс Гнусен, - чтобы мы с вами обсудили ситуацию и выработали единое мнение о том, как нам поступить с мистером Макмерфи.
He gives her a pleading look, but she still doesn't say anything.	Он смотрит на нее искательно, но она по-прежнему молчит.
She's lifted her face toward the ceiling, checking for dirt most likely, and doesn't appear to have heard a thing he's been saying.	Она подняла лицо к потолку - скорее всего ищет грязь - и, можно подумать, не слышала ни слова.
The doctor turns to the line of residents across the room; all of them got the same leg crossed and coffee cup on the same knee.	Доктор поворачивается к молодым врачам, которые сидят рядком в другом конце: все закинули правую ногу на левую, у всех на правом колене чашка кофе.
"You fellows," the doctor says, "I realize you haven't had adequate time to arrive at a proper diagnosis of the patient, but you have had a chance at observing him in action.	- Я понимаю, друзья, вы еще не успели поставить ему диагноз, однако вы имели возможность наблюдать его в деле.
What do you think?"	Что вы думаете?
The question pops their heads up.	Вздергивают головы.
Cleverly, he's put them on the carpet too.	Ловко их прищемил.
They all look from him to the Big Nurse.	Переводят взгляд с него на старшую сестру.
Some way she has regained all her old power in a few short minutes.	Непонятно даже, как за несколько минут она забрала прежнюю власть.
Just sitting there, smiling up at the ceiling and not saying anything, she has taken control again and made everyone aware that she's the force in here to be dealt with.	Только сидела, улыбалась в потолок и молчала, но опять она - главная, и опять все вспомнили, с кем здесь надо считаться раньше всего.

If these boys don't play it just right they're liable to finish their training up in Portland at the alky hospital.	Если эти ребята выступят неудачно, стажироваться им дальше в Портленде, в больнице для алкоголиков.
They begin to fidget around like the doctor.	Заерзали, как доктор.
"He's quite a disturbing influence, all right." The first boy plays it safe.	- Да, он определенно вносит элемент беспорядка. -Первый стажер решил сыграть наверняка.
They all sip their coffee and think about that.	Они все попивают кофе и думают.
Then the next one says,	Потом вступает следующий:
"And he could constitute an actual danger."	- И может представлять собой реальную опасность.
"That's true, that's true," the doctor says.	- Верно, верно, - говорит доктор.
The boy thinks he may have found the key and goes on.	Молодой решил, что он на правильном пути, и продолжает.
"Quite a danger, in fact," he says and moves forward in his chair. "Keep in mind that this man performed violent acts for the sole purpose of getting away from the work farm and into the comparative luxury of this hospital."	- Причем немалую опасность, - говорит он и наклоняется вперед. - Нельзя забывать, что этот человек совершал насильственные действия единственно для того, чтобы быть переведенным из колонии в относительно комфортабельные условия больницы.
"Planned violent acts," the first boy says.	- Намеренно совершал, - вставляет первый.
And the third boy mutters,	А третий бормочет:
"Of course, the very nature of this plan could indicate that he is simply a shrewd con man, and not mentally ill at all."	- Конечно, сама природа этого умысла свидетельствует о том, что он просто хитрый мошенник, а отнюдь не душевнобольной.
He glances around to see how this strikes her and sees she still hasn't moved or given any sign.	Он оглядывается - как она к этому отнеслась? - И видит, что она не шевелится и вообще не подает признаков жизни.
But the rest of the staff sits there glaring at him like he's said some awful vulgar thing.	Зато остальные уставились на него сердито, как будто он сказал ужасную грубость.
He sees how he's stepped way out of bounds and tries to bring it off as a joke by giggling and adding,	Он видит, что хватил через край, хочет обратить все в шутку и хихикает:
"You know, like 'He Who Marches Out Of Step Hears Another Drum' " - but it's too late.	- Ну, знаете: тот, кто идет не в ногу, слышит другой барабан. Но поздно.
The first resident turns on him after setting down his cup of coffee and reaching in his pocket for a pipe big as your fist.	Первый молодой ставит чашку, достает из кармана трубку величиной с кулак и поворачивается к нему.
"Frankly, Alvin," he says to the third boy, "I'm disappointed in you.	- Скажу откровенно, Алвин, - говорит он третьему, - ты меня разочаровал.
Even if one hadn't read his history all one should need to do is pay attention to his behavior on the ward to realize how absurd the suggestion is.	Даже если не читать историю его болезни, достаточно присмотреться к тому, как он ведет себя в отделении, - и сразу станет ясна вся нелепость твоей догадки.
This man is not only very very sick, but I believe he is definitely a Potential Assaultive.	Этот человек не просто очень и очень болен, но, на мой взгляд, еще и потенциально агрессивен.

I think that is what Miss Ratched was suspecting when she called this meeting.	Мне кажется, именно это беспокоило мисс Гнусен, когда она созвала нас на совещание.
Don't you recognize the arch type of psychopath?	Неужели ты не распознал классический тип психопата?
I've never heard of a clearer case.	Более ясной картины я не видел.
This man is a Napoleon, a Genghis Khan, Attila the Hun."	Этот человек - Наполеон, Чингисхан, Аттила.
Another one joins in.	Второй поддерживает его.
He remembers the nurse's comments about Disturbed.	Он вспоминает слова сестры о буйном отделении.
"Robert's right, Alvin.	- Роберт прав, Алвин.
Didn't you see the way the man acted out there today?	Ты видел, как он сегодня вел себя?
When one of his schemes was thwarted he was up out of his chair, on the verge of violence.	Когда один его план провалился, он вскочил с кресла и готов был пустить в ход кулаки.
You tell us, Doctor Spivey, what do his records say about violence?"	Скажите нам, доктор Спайви, что говорится в его деле о хулиганских проявлениях?
"There is a marked disregard for discipline and authority," the doctor says.	- Явные нелады с дисциплиной и властями.
"Right.	- Вот.
His history shows, Alvin, that time and again he has acted out his hostilities against authority figures - in school, in the service, in jail!	Документы свидетельствуют, что он неоднократно и на деле проявлял враждебность к людям, олицетворяющим власть, - в школе, на военной службе, в тюрьме!
And I think that his performance after the voting furor today is as conclusive an indication as we can have of what to expect in the future." He stops and frowns into his pipe, puts it back in his mouth, and strikes a match and sucks the flame into the bowl with a loud popping sound.	И, по-моему, его действия после этого скандального голосования недвусмысленно показывают, чего ожидать в дальнейшем. - Он замолчал, нахмурясь, заглянул в трубку, потом вставляет ее в рот, зажигает спичку и с громким хлопком всасывает пламя в чашечку.
When it's lit he sneaks a look up through the yellow cloud of smoke at the Big Nurse; he must take her silence as agreement because he goes on, more enthusiastic and certain than before. "Pause for a minute and imagine, Alvin," he says, his words cottony with smoke, "imagine what will happen to one of us when we're alone in Individual Therapy with Mr. McMurphy.	Раскурил трубку и сквозь желтое облако дыма бросает взгляд на старшую сестру; молчание ее он, наверно, принял за знак согласия, потому что продолжает еще бойчее и увереннее: - задумайся на минуту, Алвин, и представь себе, - голос у него ватный от дыма, - представь, что будет с любым из нас, окажись мы в индивидуальной терапии с глазу на глаз с мистером Макмерфи.
Imagine you are approaching a particularly painful breakthrough and he decides he's just had all he can take of your - how would he put it? - your 'damn fool collitch-kid pryin'!'	Представь, что вы с ним подошли к чему-то сокровенному и болезненному, и тут он решает, что с него хватит - как он выразится? - "Хватит дурачку студенту во мне копаться".
You tell him he mustn't get hostile and he says 'to hell with that,' and tell him to calm down, in an authoritarian voice, of course, and here he comes, all two hundred and ten red-headed psychopathic Irishman pounds of him, right across the interviewing table at you.	Ты говоришь ему, что он не должен относиться к тебе враждебно, а он тебе отвечает: "Пошел ты..." Ты просишь его успокоиться - разумеется, внушительным тоном, - и тут этот стокилограммовый ирландский детина, этот рыжий психопат, бросается на тебя прямо через стол.

Are you - are any of us, for that matter - prepared to deal with Mr. McMurphy when these moments arise?"	Г отов ли ты да и любой из нас, если на то пошло, к такому повороту в беседе с мистером Макмерфи?
He puts his size-ten pipe back in the corner of his mouth and spreads his hands on his knees and waits.	Он вставляет свою громадную трубку в угол рта, растопыривает пальцы на коленях и ждет.
Everybody's thinking about McMurphy's thick red arms and scarred hands and how his neck comes out of his T-shirt like a rusty wedge.	Все вспоминают толстые красные руки Макмерфи, его кулаки в шрамах и шею, ржавым клином выходящую из выреза майки.
The resident named Alvin has turned pale at the thought, like that yellow pipe smoke his buddy was blowing at him had stained his face.	От этих воспоминаний стажер Алвин становится бледным - словно желтый табачный дым, который выдувал на него товарищ, осел на его лице.
"So you believe it would be wise," the doctor asks, "to send him up to Disturbed?"	- Так вы считаете, что разумнее, - спрашивает доктор, - отправить его в буйное?
"I believe it would be at the very least safe," the guy with the pipe answers, closing his eyes.	- По крайней мере безопаснее, я считаю, -отвечает молодой с трубкой и закрывает глаза.
"I'm afraid I'll have to withdraw my suggestion and go along with Robert," Alvin tells them all, "if only for my own protection."	- Боюсь, что должен взять свои слова назад и присоединиться к Роберту, - говорит им Алвин, -хотя бы ради самосохранения.
They all laugh.	Все смеются.
They're all more relaxed now, certain they've come round to the plan she was wanting.	Успокоились немного: придумали план, который ей по вкусу.
They all have a sip of coffee on it except the guy with the pipe, and he has a big to-do with the thing going out all the time, goes through a lot of matches and sucking and puffing and popping of his lips.	Все отпивают кофе, кроме парня с трубкой, у него с ней большие хлопоты, трубка то и дело гаснет, он чиркает спичками, сосет, пыхает, шлепает губами.
It finally smokes up again to suit him, and he says, a little proudly,	Наконец она раскурилась, как ему надо, и он, немного гордясь, говорит:
"Yes, Disturbed Ward for ol' Red McMurphy, I'm afraid.	- Да, боюсь, нашего рыжего друга Макмерфи ждет буйное отделение.
You know what I think, observing him these few days?"	Знаете, что я заключил, понаблюдав за ним эти несколько дней?
"Schizophrenic reaction?" Alvin asks.	- Шизофреническая реакция? - Гадает Алвин.
Pipe shakes his head.	Трубка качает головой.
"Latent Homosexual with Reaction Formation?" the third one says.	- Латентная гомосексуальность с формированием реакции? - Высказывается третий.
Pipe shakes his head again and shuts his eyes.	Трубка опять качает головой и закрывает глаза.
"No," he says and smiles round the room, "Negative Oedipal."	- Нет, - говорит он и улыбается всему собранию. -Негативный Эдипов.
They all congratulate him.	Все поздравляют его.
"Yes, I think there is a lot pointing to it," he says. "But whatever the final diagnosis is, we must keep one thing in mind: we're not dealing with an ordinary man."	- Да, в пользу этого говорит многое, - объясняет он. - Но каков бы ни был окончательный диагноз, мы должны помнить одно: мы имеем дело не с обыкновенным человеком.
"You - are very, very wrong, Mr. Gideon."	- Вы... Очень и очень ошибаетесь, мистер Гидеон.

It's the Big Nurse.	Это старшая сестра.
Everybody's head jerks toward her - mine too, but I check myself and pass the motion off like I'm trying to scrub a speck I just discovered on the wall above my head.	Все головы резко поворачиваются к ней - моя тоже, но я спохватываюсь и делаю вид, что вытираю пятнышко на стене.
Everybody's confused all to hell for sure now.	Все растерялись черт знает как.
They figured they were proposing just what she'd want, just what she was planning to propose in the meeting herself.	Думали, предлагают то, что ей хочется, то, что она сама хотела предложить на совещании.
I thought so too.	Я тоже так думал.
I've seen her send men half the size of McMurphy up to Disturbed for no more reason than there was a chance they might spit on somebody; now she's got this bull of a man who's bucked her and everybody else on the staff, a guy she all but said was on his way off the ward earlier this afternoon, and she says no.	Я видел, как она отправляла в буйное людей вполовину меньше Макмерфи - из одного только опасения, что им вдруг захочется в кого-нибудь плюнуть; а тут такой бык, не подчиняется ни ей, ни врачам, никому, сама же сегодня обещала сплавить его из отделения - и вдруг говорит "нет".
"No.	- Нет.
I don't agree.	Я не согласна.
Not at all." She smiles around at all of them. "I don't agree that he should be sent up to Disturbed, which would simply be an easy way of passing our problem on to another ward, and I don't agree that he is some kind of extraordinary being - some kind of 'super' psychopath."	Решительно. - И улыбается всем. - Не согласна, что его надо отправить в буйное, это самый легкий путь, это значит просто свалить свою работу на других, и не согласна, что он какое-то исключительное создание, какой-то сверхпсихопат.
She waits but nobody is about to disagree.	Она ждет, но возражать никто не собирается.
For the first time she takes a sip of her coffee; the cup comes away from her mouth with that red-orange color on it.	В первый раз она отпивает кофе; чашка отходит от ее рта с красным пятном.
I stare at the rim of the cup in spite of myself; she couldn't be wearing lipstick that color.	Я против воли гляжу на кромку чашки; не может она краситься помадой такого цвета.
That color on the rim of the cup must be from heat, touch of her lips set it smoldering.	Этот цвет на кромке чашки, наверно, от жара, она раскалила чашку губами.
"I'll admit that my first thought when I began to recognize Mr. McMurphy for the disturbing force that he is was that he should most definitely be sent up to Disturbed.	- Признаюсь, когда я стала рассматривать мистера Макмерфи как причину беспорядков, первой моей мыслью было перевести его в буйное отделение.
But now I believe it is too late.	Но теперь, мне кажется, поздно.
Would removing him undo the harm that he has done to our ward?	Исправим ли мы переводом тот вред, который он уже причинил отделению?
I don't believe it would, not after this afternoon.	Мне кажется, нет - после сегодняшнего.
I believe if he were sent to Disturbed now it would be exactly what the patients would expect.	Мне кажется, если мы просто переведем его в буйное, мы сделаем именно то, чего ожидают от нас пациенты.
He would be a martyr to them.	Для них он будет мучеником.

They would never be given the opportunity to see that this man is not an - as you put it, Mr. Gideon -'extraordinary person.' "	Мы лишим их возможности убедиться в том, что он вовсе не... Как вы изволили выразиться, мистер Гидеон, "исключительная личность".
She takes another sip and sets the cup on the table; the whack of it sounds like a gavel; all three residents sit bold upright.	Она отпивает кофе и ставит чашку; чашка стукнула по столу, как молоток судьи; трое молодых сидят выпрямившись.
"No.	- Нет.
He isn't extraordinary.	Ничего исключительного.
He is simply a man and no more, and is subject to all the fears and all the cowardice and all the timidity that any other man is subject to.	Он просто человек, и не более того, и одолеваем теми же страхами, той же трусостью и робостью, которые одолевают любого человека.
Given a few more days, I have a very strong feeling that he will prove this, to us as well as the rest of the patients.	Еще несколько дней, и, могу смело утверждать, он докажет это нам, а также пациентам.
If we keep him on the ward I am certain his brashness will subside, his self-made rebellion will dwindle to nothing, and" - she smiles, knowing something nobody else does - "that our redheaded hero will cut himself down to something the patients will all recognize and lose respect for: a braggart and a blowhard of the type who may climb up on a soapbox and shout for a following, the way we've all seen Mr. Cheswick do, then back down the moment there is any real danger to him personally."	Если мы оставим его в отделении, дерзости у него, я уверена, поубавится, доморощенное его бунтарство исчерпает себя, и, - она улыбается, уже видя то, чего не понимают остальные, - наш рыжеволосый герой съежится в нечто вполне знакомое другим пациентам и не вызывающее уважения: в хвастуна и фанфарона из тех, кто влезает на возвышение и сзывает сторонников, как это проделывал на наших глазах мистер Чесвик, а едва только опасность начинает угрожать ему самому, тут же идет на попятный.
"Patient McMurphy" - the boy with the pipe feels he should try to defend his position and save face just a little bit "does not strike me as a coward."	-Пациент Макмерфи... - Парню с трубкой не хочется совсем уж упасть в их глазах, и он отстаивает свой вывод, - не кажется мне трусом.
I expect her to get mad, but she doesn't; she just gives him that let's-wait-and-see look and says,	Я жду, что она разозлится, но ничего подобного -она только смотрит на него, мол, поживем -увидим, и говорит:
"I didn't say he was exactly a coward, Mr. Gideon; oh, no.	- Мистер Гидеон, я не сказала, что он именно трус, о нет.
He's simply very fond of someone.	Просто он очень любит одного человека.
As a psychopath, he's much too fond of a Mr. Randle Patrick McMurphy to subject him to any needless danger." She gives the boy a smile that puts his pipe out for sure this time. "If we just wait for a while, our hero will - what is it you college boys say? - give up his bit?	Будучи психопатом, он слишком любит мистера Рэндла Патрика Макмерфи и не станет зря подвергать его опасности. - Она награждает парня такой улыбкой, что трубка его гаснет окончательно. - Если мы просто подождем немного, наш герой - как у вас, студентов, говорится? - Перестанет ставить из себя?
Yes?"	Так?
"But that may take weeks-" the boy starts.	-Но на это уйдет не одна неделя... - Начинает парень.
"We have weeks," she says.	- Мы не торопимся, - говорит она.

She stands up, looking more pleased with herself than I've seen her look since McMurphy came to trouble her a week ago. "We have weeks, or months, or even years if need be.	И встает очень довольная собой, такой довольной я не видел ее уже несколько дней, с тех пор как ее начал донимать Макмерфи. - В нашем распоряжении недели, месяцы, а если надо, годы.
Keep in mind that Mr. McMurphy is committed.	Не забывайте, что мистер Макмерфи помещен сюда.
The length of time he spends in this hospital is entirely up to us.	Срок его пребывания в больнице полностью зависит от нас.
Now, if there is nothing else..." 17	А теперь, если нет других вопросов...
The way the Big Nurse acted so confident in that staff meeting, that worried me for a while, but it didn't make any difference to McMurphy.	То, что старшая сестра держалась на собрании так уверенно, меня сперва беспокоило, а на Макмерфи не подействовало никак.
All weekend, and the next week, he was just as hard on her and her black boys as he ever was, and the patients were loving it.	И в субботу и на следующей неделе он доставал ее и санитаров, как всегда, и больным это ужасно нравилось.
He'd won his bet; he'd got the nurse's goat the way he said he would, and had collected on it, but that didn't stop him from going right ahead and acting like he always had, hollering up and down the hall, laughing at the black boys, frustrating the whole staff, even going so far as to step up to the Big Nurse in the hall one time and ask her, if she didn't mind tellin', just what was the actual inch-by-inch measurement on them great big of breasts that she did her best to conceal but never could.	Спор он выиграл: допек сестру, как обещался, и получил деньги, - но все равно гнул свою линию -кричал на весь коридор, смеялся над санитарами, приводил в отчаяние сестер и врачей, а один раз остановился в коридоре перед старшей сестрой и попросил ее сказать, если она не против, какова в дюймах окружность ее большой груди - ведь такой товар не спрячешь, сколько ни старайся.
She walked right on past, ignoring him just like she chose to ignore the way nature had tagged her with those outsized badges of femininity, just like she was above him, and sex, and everything else that's weak and of the flesh.	Она прошла мимо, не желая его замечать, как не желала замечать эти непомерные женские признаки, которые навесила ей природа, - словно она выше и Макмерфи, и своего пола, и вообще всего, сделанного из немощной плоти.
When she posted work assignments on the bulletin board, and he read that she'd given him latrine duty, he went to her office and knocked on that window of hers and personally thanked her for the honor, and told her he'd think of her every time he swabbed out a urinal.	Когда она приколола к доске объявлений распорядок дежурств и Макмерфи прочел, что назначен в уборную, он пошел к ней на пост, постучал в окно и поблагодарил ее за эту честь, сказал, что будет думать о ней каждый раз, когда будет драить писсуар.
She told him that wasn't necessary; just do his work and that would be sufficient, thank you.	Она ответила ему, что в этом нет нужды - просто делайте свою работу, и этого довольно, благодарю вас.
The most work he did on them was to run a brush around the bowls once or twice apiece, singing some song as loud as he could in time to the swishing brush; then he'd splash in some Clorox and he'd be through.	А работу он делал так: распевая во все горло, пройдется щеткой по раковине в такт песне, потом плеснет хлоркой - и готово.
"That's clean enough," he'd tell the black boy who got after him for the way he hurried through his job, "maybe not clean enough for some people, but myself I plan to piss in 'em, not eat lunch out of 'em."	"Чисто, чего там, - говорил он санитару, который пилил его за то, что он торопится, - для некоторых, может, и недостаточно чисто, но я, например, отливать туда собираюсь, а не обед оттуда есть".

And when the Big Nurse gave in to the black boy's frustrated pleading and came in to check McMurphy's cleaning assignment personally, she brought a little compact mirror and she held it under the rim of the bowls.	С отчаяния санитар упросил прийти старшую сестру, и она явилась лично проверить работу Макмерфи с зеркальцем и стала подносить его под закраины раковин.
She walked along shaking her head and saying,	Она обошла всю уборную, качая головой и говоря:
"Why, this is an outrage... an outrage..." at every bowl. McMurphy sidled right along beside her, winking down his nose and saying in answer,	"Нет, это безобразие... Безобразие..." - Возле каждой раковины. Макмерфи шел рядом с ней, моргал, потупясь, и приговаривал в ответ:
"No; that's a toilet bowl... a toilet bowl."	"Нет, это писсуар... Писсуар".
But she didn't lose control again, or even act at all like she might.	Но на этот раз она не потеряла самообладания - и не похоже было, что может потерять.
She would get after him about the toilets, using that same terrible, slow, patient pressure she used on everybody, as he stood there in front of her, looking like a little kid getting a bawling out, hanging his head, and the toe of one boot on top of the other, saying,	Она приставала к нему из-за уборной, применяя тот же терпеливый, медленный, ужасный нажим, который применяла ко всем, а он стоял перед ней, как мальчик во время нагоняя, повесив голову, носком одного ботинка наступив на носок другого, и говорил:
"I try and try, ma'am, but I'm afraid I'll never make my mark as head man of the crappers."	"Я стараюсь, стараюсь, сестра, но, похоже, директор какальника из меня не получится".
Once he wrote something on a slip of paper, strange writing that looked like a foreign alphabet, and stuck it up under one of those toilet bowl rims with a wad of gum; when she came to that toilet with her mirror she gave a short gasp at what she read reflected and dropped her mirror in the toilet.	Однажды он что-то написал на бумажке -непонятные письмена, похожие на иностранный алфавит, и прилепил ее под краем раковины жевательной резинкой; когда сестра подошла с зеркальцем к этому писсуару и прочла отраженную записку, она охнула и уронила зеркальце в писсуар.
But she didn't lose control.	Но не потеряла самообладания.
That doll's face and that doll's smile were forged in confidence.	На кукольном лице, в кукольной улыбке застыла отштампованная уверенность.
She stood up from the toilet bowl and gave him a look that would peel paint and told him it was his job to make the latrine cleaner, not dirtier.	Она выпрямилась над писсуаром, уставила на Макмерфи такой взгляд, от которого краска со стены слезет, и сказала, что его задача - делать раковины чище, а не грязнее.
Actually, there wasn't much cleaning of any kind getting done on the ward.	А вообще чистотой в отделении уже не очень занимались.
As soon as it came time in the afternoon when the schedule called for house duties, it was also time for the baseball games to be on TV, and everybody went and lined the chairs up in front of the set and they didn't move out of them until dinner.	Днем, когда по расписанию наступало время уборки, начинались и передачи бейсбольных матчей; все расставляли стулья перед телевизором, садились и не сходили с места до обеда.

It didn't make any difference that the power was shut off in the Nurses' Station and we couldn't see a thing but that blank gray screen, because McMurphy'd entertain us for hours, sit and talk and tell all kinds of stories, like how he made a thousand dollars in one month driving truck for a gyppo outfit and then lost every penny of it to some Canadian in an ax-throwing contest, or how he and a buddy slick-tongued a guy into riding a brahma bull at a rodeo in Albany, into riding him while he wore a blindfold:	Не важно, что она отключила ток на посту и видели мы только пустой серый экран, -Макмерфи часами развлекал нас, сидел и болтал, рассказывал всякие истории вроде того, как нанялся шофером на лесозаготовки, за месяц заработал тысячу долларов и все до цента проиграл одному канадцу, соревнуясь с ним в метании топора, или как они с приятелем на родео в Олбани уломали одного парня сесть на быка с завязанными глазами:
"Not the bull, I mean, the guy had on the blindfold."	"Не быка с завязанными глазами, а парня с завязанными глазами".
They told the guy that the blindfold would keep him from getting dizzy when the bull went to spinning; then, when they got a bandanna wrapped around his eyes to where he couldn't see, they set him on that bull backward. McMurphy told it a couple of times and slapped his thigh with his hat and laughed everytime he remembered it.	Они уговорили парня, что в повязке у него не закружится голова, когда бык начнет крутиться; а потом завязали ему глаза шарфом и усадили на быка задом наперед. Эту историю Макмерфи рассказывал раза два или три и каждый раз, когда вспоминал ее, смеялся и хлопал себя шапкой по ноге.
"Blindfolded and backwards... And I'm a sonofagun if he didn't stay the limit and won the purse.	"В повязке и задом наперед... И плюньте мне в глаза, если он не высидел сколько надо и не взял приз.
And I was second; if he'd been throwed I'd of took first and a neat little purse.	А я был вторым; если бы он слетел, я бы взял первое место и хорошие деньги.
I swear the next time I pull a stunt like that I'll blindfold the damn bull instead."	Честное слово, если еще раз устрою такой номер, глаза завяжу быку".
Whack his leg and throw back his head and laugh and laugh, digging his thumb into the ribs of whoever was sitting next to him, trying to get him to laugh too.	Шлепал себя по ноге, откидывал голову, закатывался смехом и тыкал большим пальцем соседа в ребра, чтобы он смеялся.
There was times that week when I'd hear that full-throttled laugh, watch him scratching his belly and stretching and yawning and leaning back to wink at whoever he was joking with, everything coming to him just as natural as drawing breath, and I'd quit worrying about the Big Nurse and the Combine behind her.	В ту неделю, слушая его свободный громкий смех, глядя, как он чешет живот, потягивается, зевает, отваливается на спинку, чтобы подмигнуть тому, с кем шутит, - и все это получалось у него так же непринужденно, как дыхание, - я переставал бояться, что против него - старшая сестра вместе со всем комбинатом.
I'd think he was strong enough being his own self that he would never back down the way she was hoping he would.	Я думал, что он всегда остается собой и силы у него хватит, он никогда не отступит, как надеется сестра.
I'd think, maybe he truly is something extraordinary.	Я думал, что, может быть, он и вправду необыкновенный.
He's what he is, that's it.	Он это он, вот в чем дело.
Maybe that makes him strong enough, being what he is.	Может быть, тем и силен, что всегда остается собой.
The Combine hasn't got to him in all these years; what makes that nurse think she's gonna be able to do it in a few weeks?	Комбинат не добрался до него за столько лет; с какой же стати она решила, что доберется за несколько недель?

He's not gonna let them twist him and manufacture him.	Он не даст им скрутить себя и перекроить.
And later, hiding in the latrine from the black boys, I'd take a look at my own self in the mirror and wonder how it was possible that anybody could manage such an enormous thing as being what he was.	А после, прячась в уборной от санитаров, я глядел на себя в зеркало и удивлялся, что кому-то удается такое неслыханное дело - быть собой.
There'd be my face in the mirror, dark and hard with big, high cheekbones like the cheek underneath them had been hacked out with a hatchet, eyes all black and hard and mean-looking, just like Papa's eyes or the eyes of all those tough, mean-looking Indians you see on TV, and I'd think, That ain't me, that ain't my face.	В зеркале отражалось мое лицо, темное, жесткое, с высокими выступающими скулами, словно щеки под ними были вырублены топором, и глаза, совсем черные, жесткие и недобрые, как у папы или у тех суровых, недобрых индейцев, которых вы видите по телевизору, и я думал: это не я, это не мое лицо.
It wasn't even me when I was trying to be that face.	Я не был собой, когда пытался быть человеком, у которого такое лицо.
I wasn't even really me then; I was just being the way I looked, the way people wanted.	На самом деле я собой не был; я был всего лишь таким, каким выглядел, таким, каким меня хотели видеть.
It don't seem like I ever have been me.	А собой я, кажется, никогда не был.
How can McMurphy be what he is?	Как же Макмерфи может быть собой?
I was seeing him different than when he first came in; I was seeing more to him than just big hands and red sideburns and a broken-nosed grin.	Я видел его не так, как в день появления; теперь я видел не только большие руки, рыжие бакенбарды, разбитый нос и ухмылку.
I'd see him do things that didn't fit with his face or hands, things like painting a picture at OT with real paints on a blank paper with no lines or numbers anywhere on it to tell him where to paint, or like writing letters to somebody in a beautiful flowing hand.	При мне он делал то, что не вязалось с его лицом и руками, например, рисовал картинку в трудовой терапии - настоящими красками и на белой бумаге, где не было ни рисунка, ни чисел, подсказывающих, что чем закрасить, - или красивым слитным почерком писал кому-то письма.
How could a man who looked like him paint pictures or write letters to people, or be upset and worried like I saw him once when he got a letter back?	Разве может человек вроде него рисовать картинки, писать письма или тревожиться и расстраиваться, как было с ним один раз, когда он получил ответ на письмо?
These were the kind of things you expected from Billy Bibbit or Harding.	Если бы это был Хардинг, Билли Биббит - тогда понятно.
Harding had hands that looked like they should have done paintings, though they never did; Harding trapped his hands and forced them to work sawing planks for doghouses. McMurphy wasn't like that.	Вот такие руки, как у Хардинга, те должны рисовать картинки - но никогда не рисовали; Хардинг арестовывал свои руки или заставлял их пилить дощечки для собачьей конуры. Макмерфи был не похож на нас.
He hadn't let what he looked like run his life one way or the other, any more than he'd let the Combine mill him into fitting where they wanted him to fit.	Он виду своему не позволял распоряжаться своей жизнью, все равно как комбинату не позволял перекроить себя на их манер.
I was seeing lots of things different.	Я многое увидел по-другому.

I figured the fog machine had broke down in the walls when they turned it up too high for that meeting on Friday, so now they weren't able to circulate fog and gas and foul up the way things looked.	Я догадался, что туманная машина испортилась, в ту пятницу на собрании они ее перегрузили, а теперь не могут гонять туман и газ по вентиляционным коробам и отводить нам глаза.
For the first time in years I was seeing people with none of that black outline they used to have, and one night I was even able to see out the windows.	В первый раз за много лет я видел людей без всегдашнего черного контура, а однажды ночью смог увидеть даже то, что за окнами.
Like I explained, most nights before they ran me to bed they gave me this pill, knocked me out and kept me out.	Я уже говорил: вечером, перед тем, как загнать меня в постель, меня усыпляли на всю ночь лекарством.
Or if something went haywire with the dose and I woke up, my eyes were all crusted over and the dorm was full of smoke, wires in the walls loaded to the limit, twisting and sparking death and hate in the air -all too much for me to take so I'd ram my head under the pillow and try to get back to sleep.	А если, бывало, промахнутся с дозой и я проснусь, на глазах у меня все равно корка, а спальня полна дыма, провода в стенах нагружены до предела, корчатся, искрят смертью и ненавистью, и вытерпеть все это мне не по силам, я засовывал голову под подушку и старался снова уснуть.
Every time I peeked back out there would be the smell of burning hair and a sound like sidemeat on a hot griddle.	А стоило только высунуть голову, в комнате стоял запах паленого волоса и слышалось скворчание, словно сало шипело на раскаленной сковородке.
But this one night, a few nights after the big meeting, I woke up and the dorm was clean and silent; except for the soft breathing of the men and the stuff rattling around loose under the brittle ribs of the two old Vegetables, it was dead quiet.	А в ту ночь, через несколько ночей после большого собрания, я проснулся, и в спальне было чисто и тихо; если бы не дышали спящие да не похрипывало лишнее вещество под хрупкими ребрами двух старых овощей, было бы совсем тихо.
A window was up, and the air in the dorm was clear and had a taste to it made me feel kind of giddy and drunk, gave me this sudden yen to get up out of bed and do something.	Фрамугу на ночь подняли, воздух в спальне был чистый и с таким привкусом, что я захмелел -закружилась голова и страшно вдруг захотелось вылезти из постели и что-то сделать.
I slid from between the sheets and walked barefoot across the cold tile between the beds.	Я вывернулся из простынь и босиком пошел по холодным пластиковым плиткам между кроватями.
I felt the tile with my feet and wondered how many times, how many thousand times, had I run a mop over this same tile floor and never felt it at all.	Я ощущал плитки ногами и думал, сколько раз, сколько тысяч раз я возил по этому пластику тряпкой и никогда его не ощущал.
That mopping seemed like a dream to me, like I couldn't exactly believe all those years of it had really happened.	Все это мытье казалось мне сном, я не мог поверить, что в самом деле убил на него столько лет.
Only that cold linoleum under my feet was real right then, only that moment.	Для меня существовал только этот холодный пластик под ногой, только эта минута существовала.
I walked among the guys heaped in long white rows like snowbanks, careful not to bump into somebody, till I came to the wall with the windows.	Я шел промеж людей, сваленных длинными белыми рядами, как сугробы, старался ни на кого не налететь и так добрался до стены с окнами.
I walked down the windows to one where the shade popped softly in and out with the breeze, and I pressed my forehead up against the mesh.	Я прошел вдоль нее к тому окну, где от ветра тихо надувалась и опадала штора, и прижался лбом к сетке.

The wire was cold and sharp, and I rolled my head against it from side to side to feel it with my cheeks, and I smelled the breeze.	Проволока была холодная и жесткая, я прижимал к ней то одну щеку, то другую и принюхивался к ветру.
It's fall coming, I thought, I can smell that sour-molasses smell of silage, clanging the air like a bell - smell somebody's been burning oak leaves, left them to smolder overnight because they're too green.	Подходит осень, думал я, чую этот кисло-сладкий запах силоса, он гремит в воздухе, как колокол, чую, кто-то жег дубовые листья, оставил их тлеть на ночь, они еще слишком свежие.
It's fall coming, I kept thinking, fall coming; just like that was the strangest thing ever happened.	Подходит осень, думал я, подходит осень, словно это было самое необычное дело на свете.
Fall.	Осень.
Right outside here it was spring a while back, then it was summer, and now it's fall - that's sure a curious idea.	На дворе совсем недавно была весна, потом лето и вот уже осень - странно подумать.
I realized I still had my eyes shut.	Я вдруг понял, что еще не открыл глаза.
I had shut them when I put my face to the screen, like I was scared to look outside.	Я зажмурился, когда прижал лоб к сетке, будто боялся посмотреть в окно.
Now I had to open them.	Теперь пришлось их открыть.
I looked out the window and saw for the first time how the hospital was out in the country.	Я посмотрел в окно и в первый раз увидел, что больница за городом.
The moon was low in the sky over the pastureland; the face of it was scarred and scuffed where it had just torn up out of the snarl of scrub oak and madrone trees on the horizon.	Луна висела низко над пастбищем; лицо у нее было ободрано и поцарапано - она только что вырвалась из чащи мелкорослых дубов и земляничных деревьев на горизонте.
The stars up close to the moon were pale; they got brighter and braver the farther they got out of the circle of light ruled by the giant moon.	Звезды рядом с ней были тусклыми; чем дальше от светового круга, где правила гигантская луна, тем ярче и смелее они горели.
It called to mind how I noticed the exact same thing when I was off on a hunt with Papa and the uncles and I lay rolled in blankets Grandma had woven, lying off a piece from where the men hunkered around the fire as they passed a quart jar of cactus liquor in a silent circle.	Я вспомнил, как заметил в точности то же самое на охоте с папой и дядьями; я лежал в одеялах, сотканных бабушкой, поодаль от костра, около которого на корточках сидели мужчины, молча передавая по кругу литровый жбан с кактусовой водкой.
I watched that big Oregon prairie moon above me put all the stars around it to shame.	Тогда я заметил, что большая Орегонская степная луна, висевшая надо мной, пристыдила ближние звезды.
I kept awake watching, to see if the moon ever got dimmer or if the stars got brighter, till the dew commenced to drift onto my cheeks and I had to pull a blanket over my head.	Я не спал и следил, не потускнеет ли луна, висевшая надо мной, не разгорятся ли ярче звезды, а потом на щеках стала оседать роса, и мне пришлось завернуться с головой.
Something moved on the grounds down beneath my window - cast a long spider of shadow out across the grass as it ran out of sight behind a hedge.	Что-то промелькнуло перед моим окном -отбрасывая на траву длинную паучью тень, убежало и скрылось за забором.
When it ran back to where I could get a better look, I saw it was a dog, a young, gangly mongrel slipped off from home to find out about things went on after dark.	А когда появилось снова и я смог разглядеть получше, оказалось, что это пес - молодая голенастая дворняга - улизнул из дому разведать, что тут творится ночью.

He was sniffing digger squirrel holes, not with a notion to go digging after one but just to get an idea what they were up to at this hour.	Он обнюхивал норы сусликов, но не собирался их раскапывать, а просто хотел понять, что они там затеяли в такой час.
He'd run his muzzle down a hole, butt up in the air and tail going, then dash off to another.	Он засовывал нос в нору, задрав зад и махая хвостом, потом бросался к другой норе.
The moon glistened around him on the wet grass, and when he ran he left tracks like dabs of dark paint spattered across the blue shine of the lawn.	Сырая трава вокруг него блестела под луной, и когда он бежал, от него оставались следы, как мазки темной краски, брошенные на голубой глянец лужайки.
Galloping from one particularly interesting hole to the next, he became so took with what was coming off -the moon up there, the night, the breeze full of smells so wild makes a young dog drunk - that he had to lie down on his back and roll.	Кидаясь вскачь от одной интересной норы к другой, он пришел в такой восторг - и от луны в небе, и от ночи, и от ветерка, полного увлекательных запахов, которые пьянят молодую собаку, - что лег на спину и стал кататься.
He twisted and thrashed around like a fish, back bowed and belly up, and when he got to his feet and shook himself a spray came off him in the moon like silver scales.	Он извивался и бился, как рыба, выгнув спину, кверху животом, а когда встал на ноги и встряхнулся, брызги разлетелись в лунном свете, как серебряная чешуя.
He sniffed all the holes over again one quick one, to get the smells down good, then suddenly froze still with one paw lifted and his head tilted, listening.	Он еще раз обнюхал все норы одну за другой, быстро, чтобы как следует запомнить запах, и вдруг замер, подняв одну лапу и наклонив голову, - прислушался.
I listened too, but I couldn't hear anything except the popping of the window shade.	Я тоже прислушался, но ничего не услышал, кроме шороха шторы.
I listened for a long time.	Я долго прислушивался.
Then, from a long way off, I heard a high, laughing gabble, faint and coming closer.	Потом вдалеке послышалось высокое, веселое гоготание, тихое и приближающееся.
Canada honkers going south for the winter.	Канадские казарки улетали на юг зимовать.
I remembered all the hunting and belly-crawling I'd ever done trying to kill a honker, and that I never got one.	Я вспомнил, сколько раз подкрадывался, полз на животе во время охоты на гусей, но ни разу ни одного не убил.
I tried to look where the dog was looking to see if I could find the flock, but it was too dark.	Я посмотрел туда, куда смотрел пес, но стаю не увидел: было темно.
The honking came closer and closer till it seemed like they must be flying right through the dorm, right over my head.	Гогот приближался и приближался, и казалось уже, они летят прямо через спальню над самой моей головой.
Then they crossed the moon - a black, weaving necklace, drawn into a V by that lead goose.	Потом они прошли под лунным диском - черное мерцающее ожерелье, вытянутое вожаком в клин.
For an instant that lead goose was right in the center of that circle, bigger than the others, a black cross opening and closing, then he pulled his V out of sight into the sky once more.	На мгновение вожак оказался в самом центре диска, самый большой из них, черный крест, складывающийся и раскладывающийся, а потом утянул свой клин из виду в темное небо.
I listened to them fade away till all I could hear was my memory of the sound.	Я слушал и слушал их затихающий крик, пока в ушах от него не осталось лишь одно воспоминание.
The dog could still hear them a long time after me.	А пес их слышал еще долго после меня.

He was still standing with his paw up; he hadn't moved or barked when they flew over.	Он все стоял, подняв лапу; не пошевелился и не залаял, пока они летели.
When he couldn't hear them any more either, he commenced to lope off in the direction they had gone, toward the highway, loping steady and solemn like he had an appointment.	А когда перестал их слышать, скачками бросился вслед за ними, в сторону шоссе; бежал ровно и деловито, как будто у него было там свидание.
I held my breath and I could hear the flap of his big paws on the grass as he loped; then I could hear a car speed up out of a turn.	Я не дышал и слышал шлепанье его мослатых лап по траве; потом услышал, что из-за поворота на скорости выезжает автомобиль.
The headlights loomed over the rise and peered ahead down the highway.	Над гребнем показалось зарево фар, а потом сами они уставились на шоссе.
I watched the dog and the car making for the same spot of pavement.	Я смотрел, как пес и машина мчатся к одному и тому же месту на полотне.
The dog was almost to the rail fence at the edge of the grounds when I felt somebody slip up behind me.	Пес был почти у ограды нашего участка, и вдруг я почувствовал, что кто-то подкрался ко мне сзади.
Two people.	Двое.
I didn't turn, but I knew it was the black boy named Geever and the nurse with the birthmark and the crucifix.	Я не обернулся, но понял, что это черный санитар Гивер и сестра с родимым пятном и распятием.
I heard a whir of fear start up in my head.	Я услышал, как в голове у меня загудел, завихрился страх.
The black boy took my arm and pulled me around.	Санитар взял меня за руку и повернул.
"I'll get 'im," he says.	- Я заберу его, - говорит.
"It's chilly at the window there, Mr. Bromden," the nurse tells me. "Don't you think we'd better climb back into our nice toasty bed?"	- У окна прохладно, мистер Бромден, - объясняет сестра. - Не забраться ли нам лучше в уютную теплую постельку?
"He cain't hear," the black boy tells her. "I'll take him.	- Он глухой, - говорит ей санитар. - Я заберу его.
He's always untying his sheet and roaming 'round."	Вечно развязывает свои простыни и бродит где попало.
And I move and she draws back a step and says,	Я делаю шаг, и она пятится.
"Yes, please do," to the black boy.	- Да, пожалуйста, - говорит санитару.
She's fiddling with the chain runs down her neck.	И теребит цепочку на шее.
At home she locks herself in the bathroom out of sight, strips down, and rubs that crucifix all over that stain running from the corner of her mouth in a thin line down across her shoulders and breasts.	Дома она запирается в ванной, чтобы не видели, раздевается и трет распятием по всему родимому пятну, которое тянется тонкой линией от угла рта вниз, по плечам и груди.
She rubs and rubs and hails Mary to beat thunder, but the stain stays.	Трет, и трет, и радует богородицу до осатанения, а пятно остается.
She looks in the mirror, sees it's darker'n ever.	Она глядит в зеркало, видит, что пятно еще темнее, чем всегда.

Finally takes a wire brush used to take paint off boats and scrubs the stain away, puts a nightgown on over the raw, oozing hide, and crawls in bed.	Наконец берет стальную щетку, какими соскребают краску с лодок, счищает пятно, надевает ночную рубашку на ободранную до крови кожу и заползает в постель.
But she's too full of the stuff.	В ней полно этого добра.
While she's asleep it rises in her throat and into her mouth, drains out of that corner of her mouth like purple spit and down her throat, over her body.	Пока она спит, оно поднимается горлом в рот, вытекает из угла рта, как багровая слюна, и опять стекает по шее, по телу.
In the morning she sees how she's stained again and somehow she figures it's not really from inside her -how could it be? a good Catholic girl like her? - and she figures it's on account of working evenings among a whole wardful of people like me.	Утром она видит, что пятно опять на ней, и она почему-то думает, что оно не изнутри - как можно? У нее, у честной католички? - И решает, что это от постоянной ночной работы среди таких людей, как я.
It's all our fault, and she's going to get us for it if it's the last thing she does.	Это наша вина, и она поквитается с нами, даже если это будет последним делом в ее жизни.
I wish McMurphy'd wake up and help me.	Хочу, чтобы проснулся Макмерфи, помог мне.
"You get him tied in bed, Mr. Geever, and I'll prepare a medication." 18	- Вы привяжите его к кровати, мистер Гивер, а я пока приготовлю лекарство.
In the group meetings there were gripes coming up that had been buried so long the thing being griped about had already changed.	На групповых собраниях выступали с жалобами, хранившимися под спудом так долго, что и самого предмета жалоб давно не осталось.
Now that McMurphy was around to back them up, the guys started letting fly at everything that had ever happened on the ward they didn't like.	Но теперь здесь был заступник Макмерфи, и больные нападали на все, что им когда-то не понравилось в отделении.
"Why does the dorms have to be locked on the weekends?" Cheswick or somebody would ask. "Can't a fellow even have the weekends to himself?"	- Почему надо запирать спальни по выходным? -Спрашивает Чесвик или кто-нибудь еще. -Неужели и по выходным мы сами себе не хозяева?
"Yeah, Miss Ratched," McMurphy would say. "Why?"	- Да, мисс Гнусен, - говорит Макмерфи. - Почему?
"If the dorms were left open, we have learned from past experience, you men would return to bed after breakfast."	- Мы знаем по прошлому опыту, что если не запирать спальни, вы после завтрака снова ляжете спать.
"Is that a mortal sin?	- Это что, смертный грех?
I mean, normal people get to sleep late on the weekends."	Ведь нормальные люди поздно спят по субботам и воскресеньям.
"You men are in this hospital," she would say like she was repeating it for the hundredth time, "because of your proven inability to adjust to society.	- Вы находитесь в этой больнице, - отвечала она, словно в сотый раз, - потому что доказали свою неспособность встроиться в общество.
The doctor and I believe that every minute spent in the company of others, with some exceptions, is therapeutic, while every minute spent brooding alone only increases your separation."	Доктор и я считаем, что каждая минута, проведенная в обществе других пациентов, за некоторыми исключениями, действует благотворно, и наоборот, каждая минута, проведенная в одиночестве, в задумчивости, только увеличивает ваше отчуждение.

"Is that the reason that there has to be at least eight guys together before they can be taken off the ward to OT or PT or one of them Ts?"	- Так вот из-за чего собирают по восемь душ, когда ведут на тт, или фт, или еще какую-нибудь т?
"That is correct."	- Совершенно верно.
"You mean it's sick to want to be off by yourself?"	- Значит, если хочется побыть одному - ты больной?
"I didn't say that-"	- Я этого не сказала...
"You mean if I go into latrine to relieve myself I should take along at least seven buddies to keep me from brooding on the can?"	- Значит, если иду в уборную облегчиться, мне надо взять с собой семь приятелей, чтобы не давали мне задуматься на стульчаке?
Before she could come up with an answer to that, Cheswick bounced to his feet and hollered at her,	Пока она изобретала ответ, Чесвик вскакивал и кричал ей:
"Yeah, is that what you mean?" and the other Acutes sitting around the meeting would say,	- Да, так, что ли, получается? И другие острые, сидевшие вокруг, говорили:
"Yeah, yeah, is that what you mean?"	- Да, да, так, что ли, получается?
She would wait till they all died down and the meeting was quiet again, then say quietly,	Она ждала, когда они уймутся и восстановится тишина, а потом спокойно отвечала:
"If you men can calm yourself enough to act like a group of adults at a discussion instead of children on the playground, we will ask the doctor if he thinks it would be beneficial to consider a change in the ward policy at this time.	- Если вы немного успокоитесь и будете вести себя как группа взрослых на дискуссии, а не как дети в песочнице, мы спросим доктора, не считает ли он целесообразным внести изменения в нашу методику.
Doctor?"	Доктор?
Everybody knew the kind of answer the doctor would make, and before he even had the chance Cheswick would be off on another complaint.	Все знали, как ответит доктор, и, не дав ему раскрыть рот, Чесвик выпаливал новую жалобу.
"Then what about our cigarettes, Miss Ratched?"	- А что же тогда с сигаретами, мисс Гнусен?
"Yeah, what about that," the Acutes grumbled.	- Да, что с ними? - Ворчали острые.
McMurphy turned to the doctor and put the question straight to him this time before the nurse had a chance to answer.	Макмерфи поворачивался к врачу и повторял вопрос прямо ему, пока не успела ответить сестра.
"Yeah, Doc, what about our cigarettes?	- Да, док, что с сигаретами?
How does she have the right to keep the cigarettes -our cigarettes - piled up on her desk in there like she owned them, bleed a pack out to us now and again whenever she feels like it.	Какое она имеет право держать сигареты - наши сигареты - у себя на столе, будто она их купила, и откидывать нам по пачечке, когда ей заблагорассудится?
I don't care much about the idea of buying a carton of cigarettes and having somebody tell me when I can smoke them."	Мне это не очень интересно - покупать сигареты и чтобы кто-то говорил мне, когда их можно курить.
The doctor tilted his head so he could look at the nurse through his glasses.	Доктор наклонил голову, чтобы посмотреть на сестру через очки.
He hadn't heard about her taking over the extra cigarettes to stop the gambling.	Он не знал, что она забрала к себе все лишние сигареты и не дает на них играть.
"What's this about cigarettes, Miss Ratched?	- Что там с сигаретами, мисс Гнусен?

I don't believe I've heard-"	Я, кажется, ничего не знал...
"I feel, Doctor, that three and four and sometimes five packages of cigarettes a day are entirely too many for a man to smoke.	- Доктор, я считаю, что выкуривать за день три, четыре, а то и пять пачек - слишком много.
That is what seemed to be happening last week - after Mr. McMurphy's arrival - and that is why I thought it might be best to impound the cartons the men purchased at the canteen and allow each man only one pack a day."	А именно это и происходило у нас на прошлой неделе - после прибытия мистера Макмерфи... И я решила, что разумнее всего взять на хранение сигареты, купленные больными, и выдавать каждому по пачке в день.
McMurphy leaned forward and whispered loudly to Cheswick,	Макмерфи нагнулся и громко зашептал Чесвику:
"Hear tell her next decision is about trips to the can; not only does a guy have to take his seven buddies into the latrine with him but he's also limited to two trips a day, to be taken when she says so."	- Слушай следующий указ насчет сортира: мало того что идти туда семь-восемь, можно только два раза в день и когда она прикажет.
And leaned back in his chair and laughed so hard that nobody else could say anything for nearly a minute.	Он развалился в кресле и захохотал так громко, что еще минуту никто не мог сказать ни слова.
McMurphy was getting a lot of kick out of all the ruckus he was raising, and I think was a little surprised that he wasn't getting a lot of pressure from the staff too, especially surprised that the Big Nurse wasn't having any more to say to him than she was.	Макмерфи получал большое удовольствие от этой бузы, но, по-моему, немного удивлялся, что не терпит больших притеснений от персонала, а особенно удивлялся тому, что старшая сестра не находит для него более сильных слов.
"I thought the old buzzard was tougher than this," he said to Harding after one meeting. "Maybe all she needed to straighten her out was a good bringdown.	- Я думал, ваша старая стервятница покрепче, -сказал он как-то после собрания Хардингу. -Может, чтобы вправить ей мозги, ее и надо было только осадить разок.
The thing is" - he frowned - "she acts like she still holds all the cards up that white sleeve of hers."	Да нет... - Он нахмурился, - она ведет так ведет, как будто лучшие козыри припрятаны у ней в белом рукаве.
He went on getting a kick out of it till about Wednesday of the next week.	Он получал удовольствие до следующей среды.
Then he learned why the Big Nurse was so sure of her hand.	И тогда он узнал, почему старшая сестра так уверена в своих картах.
Wednesday's the day they pack everybody up who hasn't got some kind of rot and move to the swimming pool, whether we want to go or not.	По средам они собирают всех, на ком нет какой-нибудь гнили, и ведут в плавательный бассейн, все равно, хочешь ты или не хочешь.
When the fog was on the ward I used to hide in it to get out of going.	Когда в отделении был туман, я прятался в нем, чтобы меня не взяли.
The pool always scared me; I was always afraid I'd step in over my head and drown, be sucked off down the drain and clean out to sea.	Бассейн всегда меня пугал; я всегда боялся, что зайду с головой и утону, меня всосет в канализацию и - прямиком в море.
I used to be real brave around water when I was a kid on the Columbia; I'd walk the scaffolding around the falls with all the other men, scrambling around with water roaring green and white all around me and the mist making rainbows, without even any hobnails like the men wore.	Мальчишкой, когда мы жили на колумбии, я воды совсем не боялся; ходил по мосткам над водопадом, как все остальные мужчины, карабкался по камням, зеленая и белая вода бурлила вокруг меня, и в брызгах стояли радуги, а на мне даже не было сапог, как на других мужчинах.

But when I saw my Papa start getting scared of things, I got scared too, got so I couldn't even stand a shallow pool.	Но когда я увидел, что папа стал бояться разных вещей, я тоже стал бояться и до того дошел, что даже от мелкого пруда шарахался.
We came out of the locker room and the pool was pitching and splashing and full of naked men; whooping and yelling bounced off the high ceiling the way it always does in indoor swimming pools.	Мы вышли из раздевалки, бассейн колыхался, плескался и был полон голых мужчин; гогот и крики отражались от высокого потолка, как всегда бывает в крытых бассейнах.
The black boys herded us into it.	Санитары загнали нас в воду.
The water was a nice warm temperature but I didn't want to get away from the side (the black boys walk along the edge with long bamboo poles to shove you away from the side if you try to grab on) so I stayed close to McMurphy on account of I knew they wouldn't try to make him go into deep water if he didn't want to.	Вода была приятной теплой температуры, но я не хотел удаляться от бортика (санитары ходят вокруг с бамбуковыми шестами и отталкивают тебя, если цепляешься за бортик) и поэтому держался поближе к Макмерфи - я знал, что его на глубину не выгонят, если он сам не захочет.
He was talking to the lifeguard, and I was standing a few feet away. McMurphy must of been standing in a hole because he was having to tread water where I was just standing on the bottom.	Он разговаривал со спасателем, а я стоял метрах в двух. Макмерфи, наверно, стоял над ямой, потому что ему приходилось работать ногами, а я просто стоял на дне.
The lifeguard was standing on the edge of the pool; he had a whistle and a T-shirt on with his ward number on it.	Спасатель стоял на бортике бассейна со свистком; на нем была майка с номером отделения.
He and McMurphy had got to talking about the difference between hospital and jail, and McMurphy was saying how much better the hospital was.	Они с Макмерфи заговорили о разнице между больницей и тюрьмой, и Макмерфи говорил, насколько больница лучше.
The lifeguard wasn't so sure.	Спасатель был не так в этом уверен.
I heard him tell McMurphy that, for one thing, being committed ain't like being sentenced.	Он сказал Макмерфи, что одно дело, если тебя приговорили, и совсем другое - если тебя поместили.
"You're sentenced in a jail, and you got a date ahead of you when you know you're gonna be turned loose," he said.	- Тебя приговорили к тюрьме, и ты знаешь день, когда тебя выпустят на волю, - сказал он.
McMurphy stopped splashing around like he had been.	Макмерфи перестал плескаться.
He swam slowly to the edge of the pool and held there, looking up at the lifeguard.	Он медленно поплыл к бортику бассейна и уцепился за него, глядя на спасателя.
"And if you're committed?" he asked after a pause.	- А если тебя поместили? - Спросил он, помолчав.
The lifeguard raised his shoulders in a musclebound shrug and tugged at the whistle around his neck.	Спасатель пожал мускулистыми плечами и подергал свисток, висевший у него на шее.
He was an old pro-footballer with cleat marks in his forehead, and every so often when he was off his ward a signal would click back of his eyes and his lips'd go to spitting numbers and he'd drop to all fours in a line stance and cut loose on some strolling nurse, drive a shoulder in her kidneys just in time to let the halfback shoot past through the hole behind him.	Он был профессиональный футболист со следами шипов на лбу, и случалось, когда его выпускали из палаты, где-то в голове у него щелкал сигнал, губы его начинали плеваться цифрами, он становился на все четыре, в позицию линейного, и налетал на проходящую санитарку, всаживал ей плечо в почки, чтобы полузащитник как раз успел проскочить в образовавшуюся брешь.

That's why he was up on Disturbed; whenever he wasn't lifeguarding he was liable to do something like that.	Вот почему его держали в буйном: когда он не дежурил спасателем, он в любую минуту мог выкинуть такой номер.
He shrugged again at McMurphy's question, then looked back and forth to see if any black boys were around, and knelt close to the edge of the pool.	Он еще раз пожал плечами в ответ на вопрос Макмерфи, потом оглянулся, нет ли поблизости санитаров, и присел над самым бортиком.
He held his arm out for McMurphy to look at.	Показал Макмерфи руку.
"You see this cast?"	- Видишь гипс?
McMurphy looked at the big arm.	Макмерфи смотрел на здоровенную руку.
"You don't have a cast on that arm, buddy."	- Браток, у тебя нет на руке гипса.
The lifeguard just grinned.	Спасатель только ухмыльнулся.
"Well, that cast's on there because I got a bad fracture in the last game with the Browns.	- Вот, а гипс у меня потому, что получил тяжелый перелом в последней игре с кливлендскими коричневыми.
I can't get back in togs till the fracture knits and I get the cast off.	Не могу надеть форму, пока рука не срастется и не снимут гипса.
The nurse on my ward tells me she's curing the arm in secret.	Сестра у меня в отделении говорит, что лечит руку втайне.
Yeah, man, she says if I go easy on that arm, don't exert it or nothing, she'll take the cast off and I can get back with the ball club."	Ага, говорит, если не буду давать ей нагрузку, она снимет гипс, и тогда вернусь в клуб.
He put his knuckles on the wet tile, went into a three-point stance to test how the arm was coming along. McMurphy watched him a minute, then asked bow long he'd been waiting for them to tell him his arm was healed so he could leave the hospital.	Он оперся кулаком на мокрый кафель - встал на три точки проверить, как ведет себя рука. Макмерфи смотрел на него с минуту, потом спросил, давно ли он ждет от них известия, что рука срослась и можно выйти из больницы.
The lifeguard raised up slowly and rubbed his arm.	Спасатель медленно поднялся и потер руку.
He acted hurt that McMurphy had asked that, like he thought he was being accused of being soft and licking his wounds.	Вид у него был такой, как будто он обиделся на вопрос Макмерфи, как будто его обвинили в том, что он нежный и носится со своими болячками.
"I'm committed," he said. "I'd of left here before now if it was up to me.	- Я на принудительном лечении, - сказал он. -Будь моя воля, я бы давно вышел.
Maybe I couldn't play first string, with this bum arm, but I could of folded towels, couldn't I?	Может, я и не сыграю в первом составе с такой рукой, но полотенца я мог бы складывать, правильно?
I could of done something.	Мог бы что-нибудь делать.
That nurse on my ward, she keeps telling the doctor I ain't ready.	А сестра у меня в отделении говорит врачу, что я еще не готов.
Not even to fold towels in the crummy old locker room, I ain't ready." He turned and walked over to his lifeguard chair, climbed up the chair ladder like a drugged gorilla, and peered down at us, his lower lip pushed way out.	Паршивые полотенца складывать в раздевалке - и то не готов. - Он повернулся и пошел к своему спасательному стулу, забрался по лестнице на стул, как пьяная горилла и посмотрел на нас оттуда, выпятив нижнюю губу.
"I was picked up for drunk and disorderly, and I been here eight years and eight months," he said.	- Меня забрали за пьяное хулиганство, и я тут восемь лет и восемь месяцев, - сказал он.

McMurphy pushed backward from the edge of the pool and trod water and thought this over: he'd had a six months' sentence at the work farm with two months finished, four more to go - and four more months was the most he wanted to spend locked up any place.	Макмерфи оттолкнулся от бортика и поплыл стоя, задумчивый: он получил шесть месяцев колонии, два отсидел, четыре оставалось - и больше четырех он не согласен сидеть взаперти.
He'd been close to a month in this nuthouse and it might be a lot better than a work farm, what with good beds and orange juice for breakfast, but it wasn't better to the point that he'd want to spend a couple of years here.	В сумасшедшем доме он уже почти месяц, и, может быть, здесь лучше, чем в колонии, - на мягких кроватях, с апельсиновым соком на завтрак, - но не настолько лучше, чтобы кантоваться здесь пару лет.
He swam over to the steps at the shallow end of the pool and sat there the rest of the period, tugging that little tuft of wool at his throat and frowning.	Он доплыл до ступенек в мелкой части бассейна и остальное время просидел там, теребя клок шерсти под горлом и хмурясь.
Watching him sitting there frowning all to himself, I remembered what the Big Nurse had said in the meeting, and I began to feel afraid.	Я посмотрел, как он сидит один и хмурится, вспомнил, что сказала на собрании сестра, и испугался.
When they blew the whistle for us to leave the pool and we all were straggling toward the locker room, we ran into this other ward coming into the swimming pool for their period, and in the footbath at the shower you had to go through was this one kid from the other ward.	Когда нам свистнули выходить из воды и мы поплелись в раздевалку, навстречу к бассейну шло другое отделение, а в душевой, в ножной ванне, через которую все должны пройти, лежал малый из их отделения.
He had a big spongy pink head and bulgy hips and legs - like somebody'd grabbed a balloon full of water and squeezed it in the middle - and he was lying on his side in the footbath, making noises like a sleepy seal.	У него была большая губчатая розовая голова и раздутые таз и ноги - будто кто схватил пузырь с водой и сжал посредине, - он лежал на боку в ножной ванне и повизгивал, как сонный тюлень.
Cheswick and Harding helped him stand up, and he lay right back down in the footbath.	Чесвик с Хардингом подняли его на ноги, но он тут же лег обратно.
The head bobbed around in the disinfectant. McMurphy watched them lift him standing again.	Голова его плавала в дезинфекции. Макмерфи наблюдал, как они поднимают его второй раз.
"What the devil is he?" he asked.	- Что еще за чудо? - Спросил он.
"He has hydrocephalus," Harding told him. "Some manner of lymph disorder, I believe.	- У него гидроцефалия, - сказал Хардинг, -кажется, какое-то лимфатическое нарушение.
Head fills up with liquid.	Голова наполняется жидкостью.
Give us a hand helping him stand up."	Помоги поднять.
They turned the kid loose, and he lay back down in the footbath again; the look on his face was patient and helpless and stubborn; his mouth sputtered and blew bubbles in the milky-looking water.	Они отпустили парня, и он опять лег в ножную ванну, выражение лица у него было терпеливое, беспомощное и упрямое, он пускал ртом голубые пузыри в молочной воде.
Harding repeated his request to McMurphy to give them a hand, and he and Cheswick bent down to the kid again. McMurphy pushed past them and stepped across the kid into the shower.	Хардинг еще раз попросил Макмерфи помочь и опять наклонился с Чесвиком к парню. Макмерфи протиснулся мимо них, перешагнул через парня и встал под душ.
"Let him lay," he said, washing himself down in the shower. "Maybe he don't like deep water."	- Пускай лежит, - сказал он из-под душа. - Может, он глубокой воды не любит.

I could see it coming.	Я понял, что происходит.
The next day he surprised everybody on the ward by getting up early and polishing that latrine till it sparkled, and then went to work on the hall floors when the black boys asked him to.	На другой день он всех удивил: встал рано и отмыл уборную до блеска, а потом по просьбе санитаров занялся полом в коридоре.
Surprised everybody but the Big Nurse; she acted like it was nothing surprising at all.	Всех удивил, кроме старшей сестры - она словно бы не увидела тут ничего удивительного.
And that afternoon in the meeting when Cheswick said that everybody'd agreed that there should be some kind of showdown on the cigarette situation, saying,	А днем на собрании Чесвик сказал, что все решили не уступать в истории с сигаретами, и сказал:
"I ain't no little kid to have cigarettes kept from me like cookies!	- Я не маленький, чтобы от меня прятали сигареты, как сладкое!
We want something done about it, ain't that right, Mack?" and waited for McMurphy to back him up, all he got was silence.	Надо что-то делать с этим, правильно, мак? Он ждал, что Макмерфи его поддержит, но в ответ ничего не услышал.
He looked over at McMurphy's corner.	Он посмотрел в угол, где обычно сидел Макмерфи.
Everybody did. McMurphy was there, studying the deck of cards that slid in and out of sight in his hands.	Все посмотрели. Макмерфи сидел там, разглядывая колоду карт, которая то исчезала вдруг у него в руках, то появлялась.
He didn't even look up.	Он даже головы не поднял.
It was awfully quiet; there was just that slap of greasy cards and Cheswick's heavy breathing.	Стало ужасно тихо; только шлепали сальные карты да тяжело дышал Чесвик.
"I want something done!" Cheswick suddenly yelled again. "I ain't no little kid!" He stamped his foot and looked around him like he was lost and might break out crying any minute.	- Надо же что-то делать! - Закричал вдруг Чесвик.- Я не маленький! - Он топнул ногой и огляделся так, как будто заблудился и вот-вот заплачет.
He clenched both fists and held them at his chubby round chest.	Он стиснул кулаки и прижал к своей пухлой грудке.
His fists made little pink balls against the green, and they were clenched so hard he was shaking.	Кулаки были как розовые мячики на зеленом, и стиснул он их так, что весь дрожал.
He never had looked big; he was short and too fat and had a bald spot in the back of his head that showed like a pink dollar, but standing there by himself in the center of the day room like that he looked tiny.	Он и раньше-то большим не казался; он был низенький, толстый, с лысой макушкой, которая светилась, как розовый доллар, а сейчас, когда он стоял один-одинешенек посреди дневной комнаты, он вообще выглядел крохотным.
He looked at McMurphy and got no look back, and went down the line of Acutes looking for help.	Чесвик посмотрел на Макмерфи, но тот на него не смотрел, и тогда он стал обводить глазами весь ряд острых, ища подмоги.
Each time a man looked away and refused to back him up, and the panic on his face doubled.	И все по очереди отводили взгляд, не хотели его поддержать, и паника у него на лице проступала все сильнее и сильнее.
His looking finally came to a stop at the Big Nurse.	Наконец его взгляд дошел до старшей сестры.
He stamped his foot again.	Он снова топнул ногой.

"I want something done!	- Я требую что-то сделать!
Hear me?	Слышите?
I want something done!	Я требую что-то сделать!
Something!	Что-нибудь!
Something!	Что-нибудь!
Some-"	Что...
The two big black boys clamped his arms from behind, and the least one threw a strap around him.	Двое больших санитаров схватили его сзади за руки, а маленький накинул на него ремень.
He sagged like he'd been punctured, and the two big ones dragged him up to Disturbed; you could hear the soggy bounce of him going up the steps.	Он осел, будто его прокололи, и двое больших уволокли его в буйное; слышен был мокрый стук, когда его тащили вверх по ступенькам.
When they came back and sat down, the Big Nurse turned to the line of Acutes across the room and looked at them.	Когда они возвратились и сели, старшая сестра повернулась к цепочке острых.
Nothing had been said since Cheswick left.	С тех пор как утащили Чесвика, никто не проронил ни слова.
"Is there any more discussion," she said, "on the rationing of cigarettes?"	- Будет еще дискуссия, - спросила она, - о нормировании сигарет?
Looking down the canceled row of faces hanging against the wall across the room from me, my eyes finally came to McMurphy in his chair in the corner, concentrating on improving his one-handed card cut... and the white tubes in the ceiling begin to pump their refrigerated light again... I can feel it, beams all the way into my stomach.	Гляжу на зачеркнутую строчку лиц у стены напротив меня, глаза мои доходят до угла, где Макмерфи в своем кресле отрабатывает одноручный съем колоды... И белые трубки в потолке снова накачивают замороженный свет... Чувствую его, лучи проходят в самый мой живот.
After McMurphy doesn't stand up for us any longer, some of the Acutes talk and say he's still outsmarting the Big Nurse, say that he got word she was about to send him to Disturbed and decided to toe the line a while, not give her any reason.	Макмерфи перестал заступаться за нас, и среди острых пошли разговоры, что он решил перехитрить старшую сестру, прослышав, что его хотят отправить в буйное, решил пока вести себя смирно, не давать ей повода.
Others figure he's letting her relax, then he's going to spring something new on her, something wilder and more ornery than ever.	Другие говорят, что он ее усыпляет, а потом выкинет новую штуку, покрепче и повреднее прежних.
You can hear them talking in groups, wondering.	Собираются кучками, гадают, рассуждают.
But me, I know why.	Но я-то знаю почему.
I heard him talk to the lifeguard.	Слышал его разговор со спасателем.
He's finally getting cagey, is all.	Осторожным становится, больше ничего.
The way Papa finally did when he came to realize that he couldn't beat that group from town who wanted the government to put in the dam because of the money and the work it would bring, and because it would get rid of the village: Let that tribe of fish Injuns take their stink and their two hundred thousand dollars the government is paying them and go some place else with it!	Вот и папа стал таким, когда понял, что не одолеет эту группу из города, которая уговаривала правительство строить плотину -ради денег и рабочих мест и чтобы избавиться от нашей деревни: пусть это рыбное племя получит от правительства двести тысяч долларов и убирается со своей вонью куда-нибудь подальше!

Papa had done the smart thing signing the papers; there wasn't anything to gain by bucking it.	Папа умно сделал, что подписал бумаги, - если бы упирался, ничего бы не выгадал.
The government would of got it anyhow, sooner or later; this way the tribe would get paid good.	Рано или поздно правительство все равно бы добилось своего, а так хоть племени заплатили.
It was the smart thing. McMurphy was doing the smart thing.	Умно поступил.
I could see that.	Я это понял.
He was giving in because it was the smartest thing to do, not because of any of these other reasons the Acutes were making up.	Он пошел на попятный, потому что это было самое умное, а не по каким-то там причинам, о которых фантазировали острые.
He didn't say so, but I knew and I told myself it was the smart thing to do.	Он ничего не объяснял, но я понял и сказал себе, что это самое умное.
I told myself that over and over: It's safe.	Я повторял себе снова и снова: это безопасно.
Like hiding.	Как спрятаться.
It's the smart thing to do, nobody could say any different.	Это умно, тут спору быть не может.
I know what he's doing.	Я понимаю, что он делает.
Then one morning all the Acutes know too, know his real reason for backing down and that the reasons they been making up were just lies to kid themselves.	А однажды утром поняли все острые, поняли, почему он на самом деле отступил и что они просто обманывали себя, когда они фантазировали о всяких других причинах.
He never says a thing about the talk he had with the lifeguard, but they know.	Он молчит о разговоре со спасателем, но они поняли.
I figure the nurse broadcast this during the night along all the little lines in the dorm floor, because they know all at once.	Наверно, сестра передала это ночью в спальню по тонким линиям в полу - по чему еще могли понять все сразу?
I can tell by the way they look at McMurphy that morning when he comes in to the day room.	И утром, когда Макмерфи вошел в дневную комнату, они смотрели на него совсем по-другому.
Not looking like they're mad with him, or even disappointed, because they can understand as well as I can that the only way he's going to get the Big Nurse to lift his commitment is by acting like she wants, but still looking at him like they wished things didn't have to be this way.	Не так, как будто злы на него или даже разочарованы, они знают не хуже меня, что старшая сестра выпустит его отсюда только в том случае, если он будет слушаться, - и все же смотрели так, словно жалели, что он не может поступить иначе.
Even Cheswick could understand it and didn't hold anything against McMurphy for not going ahead and making a big fuss over the cigarettes.	Даже Чесвик понял и не держал на Макмерфи зла за то, что он не затеял скандала из-за сигарет.
He came back down from Disturbed on the same day that the nurse broadcast the information to the beds, and he told McMurphy himself that he could understand how he acted and that it was surely the sharpest thing to do, considering, and that if he'd thought about Mack being committed he'd never have put him on the spot like he had the other day.	Чесвик вернулся из буйного в тот же день, когда сестра передала известие в спальню по проводам, и сам сказал Макмерфи, что понимает, почему он себя так вел, и что умнее ничего не придумаешь в таких обстоятельствах, и если бы он вовремя подумал о том, что мак здесь на принудительном лечении, то, конечно, не подставил бы его.

He told McMurphy this while we were all being taken over to the swimming pool.	Он сказал это Макмерфи, пока нас вели в бассейн.
But just as soon as we got to the pool he said he did wish something mighta been done, though, and dove into the water.	Но как только мы подошли к бассейну, он сказал: а все-таки хотелось бы что-нибудь сделать - и нырнул в воду.
And got his fingers stuck some way in the grate that's over the drain at the bottom of the pool, and neither the big lifeguard nor McMurphy nor the two black boys could pry him loose, and by the time they got a screwdriver and undid the grate and brought Cheswick up, with the grate still clutched by his chubby pink and blue fingers, he was drowned. 19	И почему-то пальцы у него застряли в решетке, закрывавшей спускную трубу на дне бассейна, и ни здоровый спасатель, ни Макмерфи, ни оба черных санитара не могли его отцепить, а к тому времени, когда достали отвертку, отвернули решетку и вытащили Чесвика, все еще сжимавшего решетку короткими синевато-розовыми пальцами, он уже был утопленником.
Up ahead of me in the lunch line I see a tray sling in the air, a green plastic cloud raining milk and peas and vegetable soup.	В очереди за обедом вижу, как впереди взлетел в воздух поднос, - зеленое пластмассовое облако пролилось молоком, горохом и овощным супом.
Sefelt's jittering out of the line on one foot with his arms both up in the air, falls backward in a stiff arch, and the whites of his eyes come by me upside down.	Сефелт вытряхивается из очереди на одной ноге, вздев руки, падает навзничь, выгнувшись крутой дугой, и глаза его, перевернутые вверх белками, пролетают мимо меня.
His head hits the tile with a crack like rocks under water, and he holds the arch, like a twitching, jerking bridge.	Со стуком, похожим на стук камня в воде, голова его ударяется о кафель, но он по-прежнему выгнут - дрожащим, трясущимся мостиком.
Fredrickson and Scanlon make a jump to help, but the big black boy shoves them back and grabs a flat stick out of his back pocket, got tape wrapped around it and covered with a brown stain.	Сканлон с Фредриксоном бросаются на помощь, но большой санитар отталкивает их и выхватывает из кармана плоскую палочку, обмотанную изоляционной лентой и покрытую коричневыми разводами.
He pries Sefelt's mouth open and shoves the stick between his teeth, and I hear the stick splinter with Sefelt's bite.	Он раскрывает Сефелту рот, всовывает палку между зубами, и я слышу, как она хрустит.
I can taste the slivers.	Во рту у меня привкус щепок.
Sefelt's jerks slow down and get more powerful, working and building up to big stiff kicks that lift him to a bridge, then falling - lifting and falling, slower and slower, till the Big Nurse comes in and stands over him and he melts limp all over the floor in a gray puddle.	Судороги у Сефелта делаются медленнее и сильнее, он лягает пол негнущимися ногами и встает на мост, потом падает - выгибается и падает, все медленней и медленней, потом входит старшая сестра, становится над ним, и он обмякает, растекается по полу серой лужицей.
She folds her hands in front of her, might hold a candle, and looks down at what's left of him oozing out of the cuffs of his pants and shirt.	Она сложила перед собой руки, будто свечку держит, и смотрит на его остатки, вытекающие из манжет рубашки и брюк.
"Mr. Sefelt?" she says to the black boy.	- Мистер Сефелт? - Говорит она санитару.
"Tha's right - uhn." The black boy is jerking to get his stick back. "Mistuh See-fel'."	- Он самый. - Санитар пробует выдернуть палочку. - Миста Сефелт.

"And Mr. Sefelt has been asserting he needs no more medication." She nods her head, steps back a step out of the way of him spreading toward her white shoes.	- И мистер Сефелт утверждал, что больше не нуждается в лекарствах... - Она кивает головой и отступает на шаг. Сефелт растекся около ее белых туфель.
She raises her head and looks round her at the circle of Acutes that've come up to see.	Она поднимает голову, оглядывает собравшихся кружком острых.
She nods again and repeats, "... needs no more medication." Her face is smiling, pitying, patient, and disgusted all at once - a trained expression.	Снова кивает и повторяет: - ...Не нуждается в лекарствах. - Она улыбается жалостливо, терпеливо и в то же время с отвращением -заученная мина.
McMurphy's never seen such a thing.	Макмерфи ничего подобного не видел.
"What's he got wrong with him?" he asks.	- Что с ним? - Спрашивает он.
She keeps her eye on the puddle, not turning to McMurphy.	Она смотрит на лужицу, не поворачиваясь к Макмерфи.
"Mr. Sefelt is an epileptic, Mr. McMurphy.	- Мистер Сефелт эпилептик, мистер Макмерфи.
This means he may be subject to seizures like this at any time if he doesn't follow medical advice.	Это значит, что если он не следует советам медиков, с ним в любую минуту может случиться такой припадок.
He knows better.	Но он же лучше всех знает.
We'd told him this would happen when he didn't take his medication.	Мы говорили ему, что, если не будет принимать лекарство, с ним это непременно случится.
Still, he will insist on acting foolish."	Он упрямился - и очень глупо.
Fredrickson comes out of the line with his eyebrows bristling.	Из очереди, ощетиня брови, выходит Фредриксон.
He's a sinewy, bloodless guy with blond hair and stringy blond eyebrows and a long jaw, and he acts tough every so often the way Cheswick used to try to do - roar and rant and cuss out one of the nurses, say he's gonna leave this stinkin' place!	Этот жилистый, малокровный человек со светлыми волосами, густыми светлыми бровями и длинным подбородком иногда держится свирепо, как Чесвик в свое время, - кричит, отчитывает и ругает кого-нибудь из сестер, говорит, что уйдет из этой поганой больницы!
They always let him yell and shake his fist till he quiets down, then ask him if you are through, Mr. Fredrickson, we'll go start typing the release - then make book in the Nurses' Station how long it'll be till he's tapping at the glass with a guilty look and asking to apologize and how about just forgetting those hotheaded things he said, just pigeonhole those old forms for a day or so, okay?	Ему всегда дают поорать и погрозить кулаком, пока он сам не утихнет, а потом говорят: "Если вы кончили, мистер Фредриксон, мы сейчас оформляем выписку" - и держат пари на сестринском посту, через сколько он постучится в окно с виноватым видом и попросит прощения: "Не обращайте внимания на то, что наговорил сгоряча, и положите эти справки под сукно на денек-другой, ладно?"
He steps up to the nurse, shaking his fist at her.	Он подходит к сестре, грозит ей кулаком:
"Oh, is that it?	- Ах, вот как?
Is that it, huh?	Так, значит, да?
You gonna crucify old Seef just as if he was doing it to spite you or something?"	Казнить будете Сефа, как будто он это сделал вам назло?

She lays a comforting hand on his arm, and his fist unrolls.	Она успокоительно кладет руку ему на плечо, и кулак у него разжимается.
"It's okay, Bruce.	- Ничего страшного, Юрюс.
Your friend will be all right.	Все пройдет у вашего друга.
Apparently he hasn't been swallowing his Dilantin.	Видимо, он не принимал дилантин.
I simply don't know what he is doing with it."	Просто не знаю, что он с ним делает.
She knows as well as anybody; Sefelt holds the capsules in his mouth and gives them to Fredrickson later.	Знает не хуже других: Сефелт держит капсулы во рту, а после отдает их Фредриксону.
Sefelt doesn't like to take them because of what he calls "disastrous side effects," and Fredrickson likes a double dose because he's scared to death of having a fit.	Сефелт не хочет принимать их из-за того, что называет "губительным побочным действием", а Фредриксон хочет двойную дозу, потому что до смерти боится припадка.
The nurse knows this, you can tell by her voice, but to look at her there, so sympathetic and kind, you'd think she was ignorant of anything at all between Fredrickson and Sefelt.	Сестра все знает, это слышно по ее голосу, но, посмотреть на нее, какая она сейчас добрая, как сочувствует, - подумаешь, что она ни сном ни духом не ведает о делах между Фредриксоном и Сефелтом.
"Yeahhh," says Fredrickson, but he can't work his attack up again.	- Ну, да, - говорит Фредриксон, но распалить себя больше не может.
"Yeah, well, you don't need to act like it was as simple as just take the stuff or don't take it.	- Ну, да, только не надо делать вид, что все так просто - принял лекарство или не принял.
You know how Seef worries about what he looks like and how women think he's ugly and all that, and you know how he thinks the Dilantin-"	Вы знаете, как Сеф беспокоится о своей внешности - и оттого, что женщины считают его уродом, и он думает, что от дилантина...
"I know," she says and touches his arm again. "He also blames his falling hair on the drug.	- Знаю, - говорит она и снова трогает его за руку. -И свое облысение он приписывает лекарству.
Poor old fellow."	Бедный старик.
"He's not that old!"	- Он не старик!
"I know, Bruce.	- Знаю, Юрюс.
Why do you get so upset?	Почему вы так расстроены?
I've never understood what went on between you and your friend that made you get so defensive!"	Не могу понять, что происходит между вами и вашим другом, почему вы его так защищаете!
"Well, heck, anyway!" he says and jams his fists in his pockets.	- Ах, черт! - Говорит он и с силой засовывает руки в карманы.
The nurse bends over and brushes a little place clean on the floor and puts her knee on it and starts kneading Sefelt back to some shape.	Сестра нагибается, обмахивает себе местечко на полу, становится на колено и сгребает Сефелта, чтобы придать ему подобие формы.
She tells the black boy to stay with the poor old fellow and she'll go send a Gurney down for him; wheel him into the dorm and let him sleep the rest of the day.	Потом велит санитару побыть с бедным стариком, а она пришлет сюда каталку - отвезти его в спальню и пусть спит до вечера.
When she stands she gives Fredrickson a pat on the arm, and he grumbles,	Она встает, треплет Фредриксона по руке, и он ворчит:

"Yeah, I have to take Dilantin too, you know.	- Ну, да, знаете, мне тоже приходится принимать дилантин.
That's why I know what Seef has to face.	Так что я понимаю, с чем имеет дело Сеф.
I mean, that's why I - well, heck-"	В смысле, поэтому и... Ну, черт...
"I understand, Bruce, what both of you must go through, but don't you think anything is better than that?"	- Я понимаю, Юрюс, что вам обоим приходится переживать, но, по-моему, все что угодно лучше, чем э т о, вам не кажется?
Fredrickson looks where she points.	Фредриксон смотрит туда, куда она показала.
Sefelt has pulled back halfway normal, swelling up and down with big wet, rattling breaths.	Сефелт собрался и наполовину принял прежний вид, взбухает и опадает от глубоких, хриплых, мокрых вдохов и выдохов.
There's a punk-knot rising on the side of his head where he landed, and a red foam around the black boy's stick where it goes into his mouth, and his eyes are beginning to roll back into the whites.	На голове сбоку, где он ударился, растет здоровая шишка, на губах, на санитарской палочке красная пена, а белки глаз постепенно возвращаются на место.
His hands are nailed out to each side with the palms up and the fingers jerking open and shut, just the way I've watched men jerk at the Shock Shop strapped to the crossed table, smoke curling up out of the palms from the current.	Руки у него пригвождены к полу ладонями вверх, и пальцы сгибаются и разгибаются рывками, как у людей, пристегнутых к крестовому столу в шоковом шалмане, когда над ладонями курится дым от электрического тока.
Sefelt and Fredrickson never been to the Shock Shop.	Сефелт и Фредриксон никогда не были в шоковом шалмане.
They're manufactured to generate their own voltage, store it in their spines and can be turned on remote from the steel door in the Nurses' Station if they get out of line - be right in the best part of a dirty joke and stiffen like the jolt hit square in the small of the back.	Они отлажены так, чтобы генерировать собственный ток и накапливать в позвоночнике, а если отобьются от рук, его включают дистанционно, с пульта на стальной двери поста, -и они на приемном конце подлой шутки цепенеют так, как будто им заехали прямо в крестец.
It saves the trouble of taking them over to that room.	И никакой возни, не надо таскать их на шок.
The nurse gives Fredrickson's arm a little shake like he'd gone to sleep, and repeats,	Сестра легонько потряхивает руку Фредриксона, словно он уснул, и повторяет:
"Even if you take into consideration the harmful effects of the medicine, don't you think it's better than that?"	- Даже если учесть вредное действие лекарства, не кажется ли вам, что оно лучше, чем это?
As he stares down at the floor, Fredrickson's blond eyebrows are raised like he's seeing for the first time just how he looks at least once a month.	Она смотрит на пол, а Фредриксон поднимает белые брови, будто впервые видит, как он сам выглядит, по крайней мере один раз в месяц.
The nurse smiles and pats his arm and heads for the door, glares at the Acutes to shame them for gathering around watching such a thing; when she's gone, Fredrickson shivers and tries to smile.	Сестра улыбается, треплет его по руке и, уже шагнув к двери, взглядом укоряет острых за то, что собрались и глазеют на такое дело; потом уходит, а Фредриксон ежится и пробует улыбнуться.
"I don't know what I got mad at the old girl about - I mean, she didn't do anything to give me a reason to blow up like that, did she?"	- Сам не знаю, за что я взъелся на нашу старушку... Ведь она ничего плохого не сделала, никакого повода не дала, правда?

It isn't like he wants an answer; it's more sort of realizing that he can't put his finger on a reason.	Не похоже, что он ждет ответа, он как бы в недоумении, что не может найти причину своей злости.
He shivers again and starts to slip back away from the group. McMurphy comes up and asks him in a low voice what is it they take?	Он опять ежится и потихоньку отодвигается от остальных. Подходит Макмерфи и тихо спрашивает его, что же они принимают.
"Dilantin, McMurphy, an anti-convulsant, if you must know."	- Дилантин, Макмерфи, противосудорожное, если тебе так надо знать.
"Don't it work or something?"	- Оно что, не помогает?
"Yeah, I guess it works all right - if you take it."	- Да нет, помогает... Если принимаешь.
"Then what's the sweat about taking it or not?"	- Тогда что за базар - принимать, не принимать?
"Look, if you must know!	- Смотри, если тебе так интересно!
Here's the dirty sweat about taking it." Fredrickson reaches up and grabs his lower lip between his thumb and finger, pulls it down to show gums ragged and pink and bloodless around long shiny teeth. "Your gungs," he says, hanging onto the lip. "Dilantin gnakes your gungs rot.	Вот из-за чего базар, - Фредриксон оттягивает двумя пальцами нижнюю губу и показывает бескровную, в розовых лохмотьях десну под длинными белыми зубами. - Дехны, - говорит он, не отпуская губу. - От дилантина гниют дехны.
And a seizure gnakes you grit your teeth.	А от фрифадка жубы крошатша.
And you-"	И ты...
There's a noise on the floor.	Звук с пола.
They look to where Sefelt is moaning and wheezing, just as the black boy draws two teeth out with his taped stick.	Там кряхтит и стонет Сефелт, а санитар как раз вытаскивает вместе со своей обмотанной палочкой два зуба.
Scanlon takes his tray and walks away from the bunch, saying,	Сканлон берет поднос и уходит от группы со словами:
"Hell of a life.	- Проклятая жизнь.
Damned if you do and damned if you don't.	Принимаешь - кошмар и не принимаешь -кошмар.
Puts a man in one confounded bind, I'd say."	Какой-то чудовищный тупик, так я скажу.
McMurphy says,	Макмерфи говорит:
"Yeah, I see what you mean," looking down into Sefelt's gathering face.	- Да, я понимаю тебя. - И смотрит на расправляющееся лицо Сефелта.
His face has commenced to take on that same haggard, puzzled look of pressure that the face on the floor has. 20	А у него самого лицо осунулось, оно становится таким же озадаченным и угнетенным, как лицо на полу.
Whatever it was went haywire in the mechanism, they've just about got it fixed again.	Не знаю, какой там сбой произошел в механизме, но его уже наладили снова.
The clean, calculated arcade movement is coming back: six-thirty out of bed, seven into the mess hall, eight the puzzles come out for the Chronics and the cards for the Acutes. in the Nurses' Station I can see the white hands of the Big Nurse float over the controls. 21	Возобновляется четкий расчисленный ход по коридору дня: шесть тридцать - подъем, семь -столовая, выдают головоломки для хроников и карты для острых... Вижу, как на посту белые руки старшей сестры парят над пультом.

They take me with the Acutes sometimes, and sometimes they don't.	Иногда меня берут вместе с острыми, иногда не берут.
They take me once with them over to the library and I walk over to the technical section, stand there looking at the titles of books on electronics, books I recognize from that year I went to college; I remember inside the books are full of schematic drawings and equations and theories - hard, sure, safe things.	Один раз берут с ними в библиотеку, я захожу в технический отдел, стою, гляжу на названия книг по электронике, книг, которые помню с того года, когда учился в колледже; помню, что в этих книгах: схемы, уравнения, теории - твердые, надежные, безопасные вещи.
I want to look at one of the books, but I'm scared to.	Хочу заглянуть в книгу, но боюсь.
I'm scared to do anything.	Рукой пошевелить боюсь.
I feel like I'm floating in the dusty yellow air of the library, halfway to the bottom, halfway to the top.	Я словно плаваю в пыльном желтом воздухе библиотеки посредине между дном и крышкой.
The stacks of books teeter above me, crazy, zig-zagging, running all different angles to one another.	Штабеля книг колеблются надо мной, зигзагами уходят вверх под дикими углами друг к другу.
One shelf bends a little to the left, one to the right.	Одна полка загибается влево, одна - вправо.
Some of them are leaning over me, and I don't see how the books keep from falling out.	Некоторые клонятся на меня, и я не понимаю, почему не соскальзывают книги.
It goes up and up this way, clear out of sight, the rickety stacks nailed together with slats and two-by-fours, propped up with poles, leaning against ladders, on all sides of me.	Они уходят вверх, вверх, насколько хватает глаз, шаткие штабеля, скрепленные планками и пятидесяткой, они подперты шестами, прислонены к стремянкам, всюду вокруг меня.
If I pulled one book out, lord knows what awful thing might result.	Вытащу одну книгу - бог знает, какое светопредставление тут начнется.
I hear somebody walk in, and it's one of the black boys from our ward and he's got Harding's wife with him.	Слышу, кто-то входит, это санитар из нашего отделения, он привел жену Хардинга.
They're talking and grinning to each other as they come into the library.	Входят в библиотеку, разговаривая, улыбаются друг другу.
"See here, Dale," the black boy calls over to Harding where he's reading a book, "look here who come to visit you.	Хардинг сидит с книгой. - Дейл! - Кричит ему санитар. - Смотрите, кто пришел к вам в гости.
I tole her it wun't visitin' hours but you know she jus' sweet-talk me into bringin' her right on over here anyhow." He leaves her standing in front of Harding and goes off, saying mysteriously, "Don't you forget now, you hear?"	Я сказал ей, для посещения другие часы, а она меня так умасливала, что прямо сюда привел. - Он оставляет ее с Хардингом и уходит, сказав на прощание таинственно: - так не забудьте, слышите?
She blows the black boy a kiss, then turns to Harding, slinging her hips forward.	Она посылает санитару воздушный поцелуй, потом поворачивается к Хардингу, выставив вперед бедра.
"Hello, Dale."	- Здравствуй, Дейл.
"Honey," he says, but he doesn't make any move to take the couple of steps to her.	- Дорогая, - говорит он, но не делает ни шагу навстречу.
He looks around him at everybody watching.	Все наблюдают за ним, он оглядывается на зрителей.

She's as tall as he is.	Она с него ростом.
She's got on high-heeled shoes and is carrying a black purse, not by the strap, but holding it the way you hold a book.	У нее туфли на высоких каблуках и черная сумочка, и она несет ее не за ручку, а как книгу.
Her fingernails are red as drops of blood against the shiny black patent-leather purse.	Ее красные ногти - будто капли крови на черной лакированной коже.
"Hey, Mack," Harding calls to McMurphy, who's sitting across the room, looking at a book of cartoons. "If you'll curtail your literary pursuits a moment I'll introduce you to my counterpart and Nemesis; I would be trite and say, 'to my better half,' but I think that phrase indicates some kind of basically equal division, don't you?"	- Мак! - Хардинг зовет Макмерфи, сидящего в другом конце комнаты с книжкой комиксов. -Если прервешь на минуту свои литературные изыскания, я представлю тебя моей благоверной Немезиде; я мог бы выразиться банальнее: моей лучшей половине - но, по-видимому, эта формула предполагает некое равенство, правда?
He tries to laugh, and his two slim ivory fingers dip into his shirt pocket for cigarettes, fidget around getting the last one from the package.	Он пробует засмеяться, и два его тонких костяных пальца ныряют в карман рубахи за сигаретами, суетливо выдергивают последнюю из пачки.
The cigarette shakes as he places it between his lips.	Сигарета дрожит, пока он несет ее ко рту.
He and his wife haven't moved toward each other yet.	Ни он, ни жена еще не двинулись друг к другу.
McMurphy heaves up out of his chair and pulls his cap off as he walks over.	Макмерфи рывком поднимается со стула и, подходя к ним, снимает шапку.
Harding's wife looks at him and smiles, lifting one of her eyebrows.	Жена Хардинга смотрит на него и улыбается, подняв бровь.
"Afternoon, Miz Harding," McMurphy says.	- Добрый день, миссис Хардинг, - говорит Макмерфи.
She smiles back bigger than before and says,	Она улыбается в ответ еще радостнее, чем прежде, и говорит:
"I hate Mrs. Harding, Mack; why don't you call me Vera?"	- Терпеть не могу "миссис Хардинг". Мак, зовите меня верой, а?
They all three sit back down on the couch where Harding was sitting, and he tells his wife about McMurphy and how McMurphy got the best of the Big Nurse, and she smiles and says that it doesn't surprise her a bit.	Они втроем садятся на диванчик, где сидел Хардинг, и он рассказывает жене про Макмерфи, про то, как Макмерфи насолил старшей сестре, а она улыбается и говорит, что ее это нисколько не удивляет.
While Harding's telling the story he gets enthusiastic and forgets about his hands, and they weave the air in front of him into a picture clear enough to see, dancing the story to the tune of his voice like two beautiful ballet women in white.	Во время рассказа Хардинг возбуждается, забывает про свои руки, и они ткут из воздуха картину, такую ясную, что можно видеть глазами, вытанцовывают рассказ под музыку его голоса, как две красивые балерины в белом.
His hands can be anything. But as soon as the story's finished he notices McMurphy and his wife are watching the hands, and he traps them between his knees.	Его руки могут быть чем угодно, но, кончив рассказ, он сразу замечает, что Макмерфи и жена наблюдают за руками, и зажимает их между колен.
He laughs about this, and his wife says to him,	Он смеется над этим, а жена говорит:
"Dale, when are you going to learn to laugh instead of making that mousy little squeak?"	- Дейл, когда ты научишься смеяться, а не пищать по-мышиному?

It's the same thing that McMurphy said about Harding's laugh on that first day, but it's different somehow; where McMurphy saying it calmed Harding down, her saying it makes him more nervous than ever.	То же самое сказал ему в первый день Макмерфи, но как-то по-другому; слова Макмерфи успокоили Хардинга, а слова жены заставляют еще больше нервничать.
She asks for a cigarette, and Harding dips his fingers in his pocket again and it's empty.	Она просит сигарету, Хардинг снова лезет пальцами в карман, там пусто.
"We've been rationed," he says, folding his thin shoulders forward like he was trying to hide the half-smoked cigarette he was holding, "to one pack a day.	- Нам выдают по норме, - говорит он и сводит худые плечи, словно пытается спрятать недокуренную сигарету, - пачка в день.
That doesn't seem to leave a man any margin for chivalry, Vera my dearest."	Когда остаешься ни с чем, вера, моя дорогая, рыцарство затруднительно.
"Oh Dale, you never do have enough, do you?"	- Ах, Дейл, ты у нас всегда внакладе, правда?
His eyes take on that sly, fevered skittishness as he looks at her and smiles.	Он смотрит на нее с улыбкой и лихорадочно, проказливо косит хитрым глазом.
"Are we speaking symbolically, or are we still dealing with the concrete here-and-now cigarettes?	- Мы говорим в переносном смысле или все еще о конкретных, сиюминутных сигаретах?
No matter; you know the answer to the question, whichever way you intended it."	Впрочем, не важно - ты знаешь ответ на вопрос, даже если вложила в него двойной смысл.
"I didn't intend nothing by it except what I said, Dale-"	- Я спросила то, что спросила, Дейл, без никакого двойного смысла...
"You didn't intend anything by it, sweetest; your use of 'didn't' and 'nothing' constitutes a double negative. McMurphy, Vera's English rivals yours for illiteracy.	- Без всякого двойного смысла, милая; в "без никакого" есть некое излишество. Макмерфи, по безграмотности Верина речь вполне может сравниться с вашей.
Look, honey, you understand that between 'no' and 'any' there is-"	Понимаешь, дорогая, "никакого" уже предполагает...
"All right!	- Ладно!
That's enough!	Хватит!
I meant it both ways.	Двойной так двойной.
I meant it any way you want to take it.	Понимай как хочешь.
I meant you don't have enough of nothing period!"	Я сказала, ты всегда остаешься с ничем, и точка!
"Enough of anything, my bright little child."	- Остаюсь ни с чем, мое одаренное юное дитя.
She glares at Harding a second, then turns to McMurphy sitting beside her.	Она сердито смотрит на Хардинга, потом поворачивается к Макмерфи, сидящему рядом.
"You, Mack, what about you.	- А вы, мак?
Can you handle a simple little thing like offering a girl a cigarette?"	Вы справитесь с этим трудным делом - угостите женщину сигаретой?
His package is already lying in his lap.	Пачка уже лежит у него на коленях.
He looks down at it like he wishes it wasn't, then says,	Он смотрит на пачку так, как будто жалеет об этом, потом говорит:
"Sure, I always got cigarettes.	- Я всегда с куревом.

Reason is, I'm a bum.	А почему - потому что стреляю.
I bum them whenever I get the chance is why my pack lasts longer than Harding's here.	Стреляю при каждом удобном случае, и у меня пачка живет дольше, чем у Хардинга.
He smokes only his own.	Он курит только свои.
So you can see he's more likely to run out than-"	Поэтому и кончаются они у него скорее...
"You don't have to apologize for my inadequacies, my friend.	- Друг мой, не надо оправдывать мои слабости.
It neither fits your character nor complements mine."	Это не соответствует вашему образу и не украшает моего.
"No, it doesn't," the girl says. "All you have to do is light my cigarette."	- Да, не украшает, - говорит жена. - Тебе остается только поднести мне спичку.
And she leans so far forward to his match that even clear across the room I could see down her blouse.	И она так сильно наклоняется к его спичке, что я через всю комнату могу заглянуть ей в блузку.
She talks some more about some of Harding's friends who she wishes would quit dropping around the house looking for him.	Потом она говорит о его приятелях, когда они наконец перестанут заезжать к ней и спрашивать Хардинга.
"You know the type, don't you, Mack?" she says. "The hoity-toity boys with the nice long hair combed so perfectly and the limp little wrists that flip so nice."	-Знаете эту породу, мак? - Говорит она. - Такие стильные молодые люди с длинными, красиво расчесанными волосами и так изящно взмахивают вялыми ручками.
Harding asks her if it was only him that they were dropping around to see, and she says any man that drops around to see her flips more than his damned limp wrists.	Хардинг спрашивает, только ли его они хотят навестить, а она говорит, что те, кто ее навещает, не вялыми ручками машут.
She stands suddenly and says it's time for her to go.	Она вдруг встает и говорит, что ей пора.
She takes McMurphy's hand and tells him she hopes she sees him again sometime and she walks out of the library. McMurphy can't say a word.	Пожимает руку Макмерфи, говорит, что надеется на новые встречи, и уходит из библиотеки. Макмерфи не может произнести ни слова.
At the clack of her high heels everybody's head comes up again, and they watch her walk down the hall till she turns out of sight.	Когда застучали ее высокие каблуки, все снова повернули головы и смотрели, пока она не скрылась за поворотом коридора.
"What do you think?" Harding says.	- Ну, что скажете? - Спрашивает Хардинг.
McMurphy starts.	Макмерфи встрепенулся.
"She's got one hell of a set of chabobs," is all he can think of. "Big as Old Lady Ratched's."	- У ней исключительные баллоны, - все, что он может сказать. - Не меньше, чем у нашей старушки Гнусен.
"I didn't mean physically, my friend, I mean what do you-"	- Я не в физическом смысле, мой друг, я имел в виду...
"Hell's bells, Harding!" McMurphy yells suddenly. "I don't know what to think!	- Какого хрена, Хардинг! - Вдруг кричит Макмерфи. - Не знаю я, что сказать!
What do you want out of me?	Чего ты от меня хочешь?
A marriage counsellor?	Сваха я тебе?

All I know is this: nobody's very big in the first place, and it looks to me like everybody spends their whole life tearing everybody else down.	Я одно знаю: и так-то все не очень велики, но, похоже, каждый только тем и занят в жизни, что пригибает пониже всех остальных.
I know what you want me to think; you want me to feel sorry for you, to think she's a real bitch.	Знаю, чего ты от меня хочешь: хочешь, чтобы я тебя жалел, сказал, что она настоящая стерва.
Well, you didn't make her feel like any queen either.	Так и ты обращался с ней не как с королевой.
Well, screw you and 'what do you think?'	Пошел к черту со своими "Что скажешь?"!
I've got worries of my own without getting hooked with yours.	У меня своих неприятностей по горло, еще твоими заниматься.
So just quit!" He glares around the library at the other patients. "Alla you!	Так что кончай! - Он обводит взглядом остальных. - И вы все!
Quit bugging me, goddammit!"	Отвяжитесь от меня, поняли?
And sticks his cap back on his head and walks back to his cartoon magazine across the room.	Он нахлобучивает шапку на голову и идет через всю комнату к своим комиксам.
All the Acutes are looking at each other with their mouths open.	Острые переглядываются, разинув рты.
What's he hollering at them about?	На них-то зачем раскричался?
Nobody's been bugging him.	Никто к нему не привязывался.
Nobody's asked him for a thing since they found out that he was trying to behave to keep his commitment from being extended.	Ничего у него не просят, с тех пор как поняли, что он боится здесь застрять и решил вести себя смирно.
Now they're surprised at the way he just blew up at Harding and can't figure the way he grabs the book up from the chair and sits down and holds it up close in front of his face - either to keep people from looking at him or to keep from having to look at people.	Все удивлены тем, что он взъелся на Хардинга, и не могут понять, почему он схватил книгу со стула, сел и держит ее перед лицом - то ли чтобы люди на него не смотрели, то ли чтобы самому не смотреть на людей.
That night at supper he apologizes to Harding and says he don't know what hung him up so at the library.	Вечером, за ужином, он извиняется перед Хардингом и говорит, что сам не знает, почему так завелся в библиотеке.
Harding says perhaps it was his wife; she frequently hangs people up. McMurphy sits staring into his coffee and says,	Хардинг говорит, что, может быть, из-за его жены: люди часто от нее заводятся. Макмерфи смотрит в свою чашку кофе и говорит:
"I don't know, man.	- Не знаю.
I just met her this afternoon.	Я только сегодня с ней познакомился.
So she sure the hell isn't the one's been giving me bad dreams this last miserable week."	Не из-за нее же, черт возьми, у меня плохие сны всю неделю.
"Why, Mis-tur McMurphy," Harding cries, trying to talk like the little resident boy who comes to the meetings, "you simply must tell us about these dreams.	- Ах, мистер Макмерфи, - кричит Хардинг, совсем как молоденький стажер, который ходит на собрания, - вы непременно должны рассказать нам об этих снах.
Ah, wait until I get my pencil and pad." Harding is trying to be funny to relieve the strain of the apology.	Подождите, я возьму карандаш и блокнот. -Хардингу неловко, что перед ним извинялись, и он паясничает.

He picks up a napkin and a spoon and acts like he's going to take notes. "Now.	Взял салфетку и ложку и делает вид, что записывает. - Так.
Pre-cisely, what was it you saw in these - ah -dreams?"	Что же именно вы видели в этих... Э-э... Снах?
McMurphy don't crack a smile.	Макмерфи даже не улыбнулся.
"I don't know, man.	- Не знаю.
Nothing but faces, I guess - just faces."	Ничего, кроме лиц... По-моему, только лица.
The next morning Martini is behind the control panel in the tub room, playing like he's a jet pilot.	На другое утро Мартини за пультом в ванной изображает пилота на реактивном самолете.
The poker game stops to grin at his act.	Картежники оторвались от покера и с улыбкой наблюдают представление.
"EeeeeeaahHOOoomeerr.	- И-и-и-а-о-о-у-у-м.
Ground to air, ground to air: object sighted four-oh-sixteen-hundred - appears to be enemy missile.	Я земля, я земля: замечен объект, сорок - тысяча шестьсот, вероятно, ракета противника.
Proceed at once! EeeahhOOOmmmm."	Выполняйте задачу! И-и-а-о-о-у-м-м.
Spins a dial, shoves a lever forward and leans with the bank of the ship.	Крутит наборный диск, двигает рычаг вперед, клонится на вираже.
He cranks a needle to "ON FULL" at the side of the panel, but no water comes out of the nozzles set around the square tile booth in front of him.	Устанавливает регулятор с краю на "полный", но вода из патрубков в кафельном полу не идет.
They don't use hydrotherapy any more, and nobody's turned the water on.	Г идротерапию больше не применяют, вода отключена.
Brand-new chrome equipment and steel panel never been used.	Новеньким хромированным оборудованием и стальным пультом ни разу не пользовались.
Except for the chrome the panel and shower look just like the hydrotherapy outfits they used at the old hospital fifteen years ago: nozzles capable of reaching parts of the body from every angle, a technician in a rubber apron standing on the other side of the room manipulating the controls on that panel, dictating which nozzles squirt where, how hard, how hot -spray opened soft and soothing, then squeezed sharp as a needle-you hung up there between the nozzles in canvas straps, soaked and limp and wrinkled while the technician enjoyed his toy.	Если не считать хрома, пульт и души в точности похожи на те, которыми лечили в прежней больнице пятнадцать лет назад: струи из патрубков достают любую часть тела под любым углом; техник в резиновом фартуке стоит в другом конце комнаты за пультом, управляет патрубками, куда им брызнуть, сильно ли, горячо ли; распылитель открыт - гладит, успокаивает, закрыт - бьет иглой; ты висишь между наконечниками на парусиновых ремнях, мокрый, дряблый, сморщенный, а техник балуется своей игрушкой.
"EeeeaaooOOOoommm. ... Air to ground, air to ground: missile sighted; coming into my sights now.	- И-и-и-а-а-о-о-у-у-м-мм... Земля, земля: вижу ракету, беру на прицел...
Martini bends down and aims over the panel through the ring of nozzles.	Мартини нагибается и целится поверх пульта через кольцо патрубков.
He closes one eye and peeps through the ring with the other eye.	Зажмуривает глаз, смотрит другим через кольцо.
"On target!	- Есть цель!

Ready... Aim... Fi - !"	Готовься... По цели... Огонь!
His hands jerk back from the panel and he stands bolt upright, hair flying and both eyes bulging out at the shower booth so wild and scared all the card-players spin around in their chairs to see if they can see it too - but they don't see anything in there but the buckles hanging among the nozzles on stiff new canvas straps.	Он отдергивает руки от пульта и резко выпрямляется, волосы у него разлетелись, выпученные глаза глядят на душевую кабину с диким испугом, так что все картежники поворачиваются на стульях и смотрят, что он там увидел, - но не видят ничего, кроме пряжек, висящих на новеньких жестких брезентовых ремнях среди патрубков.
Martini turns and looks straight at McMurphy.	Мартини поворачивается и смотрит только на Макмерфи.
No one else.	Больше ни на кого.
"Didn't you see thum?	-Ты видел их?
Didn't you?"	Видел?
"See who, Mart?	- Кого, март?
I don't see anything."	Ничего не вижу.
"In all those straps?	- В ремнях!
Didn't you?"	Видел?
McMurphy turns and squints at the shower.	Макмерфи оборачивается и, щурясь, смотрит на душ.
"Nope.	- Не-а.
Not a thing."	Ничего.
"Hold it a minute.	- Подожди минуту.
They need you to see thum," Martini says.	Им надо, чтобы ты их увидел, - говорит Мартини.
"Damn you, Martini, I told you I can't see them!	- Иди к черту, сказал тебе, никого не вижу!
Understand?	Понял?
Not a blessed thing!"	Никого!
"Oh," Martini says.	- Ага, - говорит Мартини.
He nods his head and turns from the shower booth. "Well, I didn't see thum either.	Он кивает и отворачивается от душа. - Ну, я их тоже не видел.
I's just kidding you."	Я пошутил.
McMurphy cuts the deck and shuffles it with a buzzing snap.	Макмерфи снимает колоду и с треском вдвигает половинки одна в другую.
"Well - I don't care for that sort of kiddin', Mart." He cuts to shuffle again, and the cards splash everywhere like the deck exploded between his two trembling hands. 22	- Н-да... Не нравятся мне такие шутки, март. - Он снимает, чтобы еще раз перетасовать, и карты разлетаются так, словно колода взорвалась между двумя дрожащими руками.

I remember it was a Friday again, three weeks after we voted on TV, and everybody who could walk was herded over to Building One for what they try to tell us is chest X-rays for TB, which I know is a check to see if everybody's machinery is functioning up to par.	Помню, это тоже было в пятницу, через три недели после того, как мы голосовали насчет телевизора, - всех, кто мог ходить, погнали в первый корпус - якобы на рентген грудной клетки, нет ли туберкулеза, а на самом деле проверить, нормально ли работает у нас аппаратура.
We're benched in a long row down a bail leading to a door marked X-RAY.	Сидим в коридоре на длинной скамье, кончающейся у двери "Рентген".
Next to X-ray is a door marked EENT where they check our throats during the winter.	Рядом с рентгеном дверь ухг, там нам зимой проверяют горло.
Across the hall from us is another bench, and it leads to that metal door.	По другой стене коридора другая скамья, и она кончается у той металлической двери.
With the line of rivets.	С заклепками.
And nothing marked on it at all.	И без надписи.
Two guys are dozing on the bench between two black boys, while another victim inside is getting his treatment and I can hear him screaming.	Там между двумя санитарами дремлют двое людей, а еще одного уже лечат, и я слышу его крики.
The door opens inward with a whoosh, and I can see the twinkling tubes in the room.	Дверь открывается внутрь - хууп, - вижу, в комнате мерцают радиолампы.
They wheel the victim out still smoking, and I grip the bench where I sit to keep from being sucked through that door.	Выкатывают еще дымящегося пациента, я хватаюсь за скамью, чтобы не всосало в ту дверь.
A black boy and a white one drag one of the other guys on the bench to his feet, and he sways and staggers under the drugs in him.	Черный санитар и белый поднимают со скамейки одного пациента, он шатается и спотыкается -начинен лекарствами.
They usually give you red capsules before Shock.	Перед шоком обычно дают красные капсулы.
They push him through the door, and the technicians get him under each arm.	Его вталкивают в дверь, и техники подхватывают его под мышки.
For a second I see the guy realizes where they got him, and he stiffens both heels into the cement floor to keep from being pulled to the table - then the door pulls shut, phumph, with metal hitting a mattress, and I can't see him any more.	Вижу, он сообразил, куда его притащили, обоими каблуками тормозит по цементному полу, но его волокут к столу... Потом дверь захлопывается -пумп, металл по резиновой прокладке, - и я его больше не вижу.
"Man, what they got going on in there?" McMurphy asks Harding.	- Слушай, что они там делают? - Спрашивает Макмерфи у Хардинга.
"In there?	- Там?
Why, that's right, isn't it?	А-а, ну как же.
You haven't had the pleasure.	Ты еще не имел удовольствия.
Pity.	Жаль.
An experience no human should be without." Harding laces his fingers behind his neck and leans back to look at the door. "That's the Shock Shop I was telling you about some time back, my friend, the EST, Electro-Shock Therapy.	Это каждый должен пережить. - Хардинг сплетает пальцы на затылке и откидывается, глядя на дверь. - Это шоковый шалман, я тебе как-то рассказывал о нем, мой друг, эшт, электрошоковая терапия.