Нет права жить, нет права умирать

– Дотронься до этих цепей! – скомандовал он.

Верно, он был сумасшедшим, поэтому мне даже в голову не пришло ему перечить, чтобы он вдруг не надумал задушить меня той же цепью, что был связан сам. Я осторожно взялась, почувствовав холодный металл в своих руках, а он поднял вновь руку и сделал тот же жест. Яркое синее пламя пронеслось по оковам, а потом они внезапно растворились в холодном воздухе лабиринта, оставив вокруг нас лишь пыль. Я отскочила и потёрла ногу, что зашлась в месте, где только что была сдавлена металлом.

Но далеко уйти мне не удалось. Он вмиг поднялся, расправив плечи, пока я отползала к стене. Потом мужчина посмотрел на меня, сверкнув своими странными золотистыми глазами. Я даже не заметила, как меня подняла и вдруг понесла неведомая сила, будто что-то странное призрачное тащило по полу, а через несколько секунд я ощутила, что меня пригвоздило к отвесной стене металлическими скобами.

Подвиснуть вот так, на руках, когда ноги еле-еле касаются пола, стало не самым приятным ощущением в моей жизни. Резкая боль охватила запястья, куда впивался холодный белый металл. Я подёргала ногами, но это доставило лишь дополнительных болевых ощущений.

Но хуже всего было не это. Я широко открыв глаза смотрела, как он вновь потянулся передо мной во весь свой огромный рост, а потом подошёл ко мне и дотронулся пальцем до моей шеи.

– Зачем она тебя сюда прислала, говори, – прорычал он мне в ухо, и меня обдало странным холодом.

– Кто? О ком ты говоришь? – осторожно спросила я, отвернувшись, чтобы не чувствовать на себе это ледяное дыхание.

– Ты прекрасно знаешь, о ком я.

– Понятия не имею, что ты имеешь в виду, я вообще не знаю, где я.

Он ничего не ответил, лишь провёл пальцами по моей шее, спустившись ниже, отчего меня бросило в дрожь, а потом, открыв глаза, я увидела, что его глаза светятся странным оранжевым огнём.

– Ты боишься меня… Нет, это не она тебя прислала. Тогда кто же?

– Я не знаю, как попала сюда, – прошептала я в ответ.

– У тебя получилось разрушить цепь силы. Как? – удивлённо прошипел незнакомец. И пока я молчала, решая, что сказать, он скользнул рукой ниже, где под рубашкой на тонкой цепочке висел белоснежный полумесяц. Я зажмурилась, а он вдруг резко отдёрнул от меня руку, будто ожёгся.

– Фор…Откуда он у тебя… И почему я не могу до него дотронуться.

– Я нашла его… Кажется, это было вчера.

– Где ты нашла его? – он удивлённо поднял свои чёрные, как смоль брови?

– На Земле… – тихо повторила я, и уставилась на него с неким удивлением.

– Ты хочешь мне сказать, что ты оттуда, из-за Грани?

– Какой Грани? Я простой человек…

– Человек?! – он вновь подошёл, глядя мне прямо в глаза, и я зажмурилась от яркого света, что исходил от его взгляда.

– Да, человек. Да отпусти меня, наконец. Я правда ничего не знаю…

Но он меня не отпустил. Руки безудержно ныли от металла, что впился в них, пальцы посинели и начали затекать, я их уже почти не чувствовала.

– Значит ты из-за Грани, и у тебя Фор. И я не могу до него дотронуться… Но он цел и вернулся… что мне теперь с тобой делать? – он провёл пальцем по моей губе, заставив прикусить её, потом по подбородку, и вновь вернулся вверх. – Человек…

Он вдруг вновь сверкнул огненным взглядом и залился смехом так, что эхо пронеслось по помещению, повторившись где-то вверху странным раскатом.

– Да отпусти меня! Мне больно! – не выдержала я, когда он наконец-то остановился.

– У людей нет силы веллинов. Это всё Фор, он работает через тебя, как через проводник.

– Сам ты проводник! Полуэлемент! Ты хочешь сказать, что ты не человек? И вообще где мы?

– Значит заклятье Кителлы включает то, что я не могу дотронуться до Фора, а ты можешь. И я могу использовать его лишь через тебя, – продолжал странный незнакомец, не слушая меня. – И я не могу использовать свой второй облик.

– Так ты не человек? – удивлённо спросила я его, на миг забыв о боли, что уже перешла к плечам.

– Я не человек. Точнее для тебя я человек… С виду. О, великий демиург Эймара, за что?

Он в отчаянии опустился к моим ногам, попытался вновь протянуть руку к моему медальону, но что-то не пускало его, но зато он умудрился ощупать мой живот, перейдя ниже, а потом издал гортанный рык, не напоминающий ничего из того, что я знала.

– Я в ловушке… я не выберусь отсюда никогда.

– Где?

– Это Варитор, мир-лабиринт. Кителла забросила меня сюда, считая, что я не смогу отсюда вырваться и помешать её планам… Но она не знала, что Фор найдёт меня…

– Значит, это эта штука виновата в том, что я здесь? – прохрипела я в ответ.

– Варитор… лабиринт отражений… есть лишь один способ выбраться отсюда, Фор это может, но я не могу до него дотронуться и использовать его сам. А ты почему-то можешь… Я забросил его за Грань, чтобы он не достался Кителле, а он выбрал тебя.

– Офигеть… – произнесла я, понимая, что в глазах темнеет. Незнакомец наводил на меня жуткий ужас, который я не могла преодолеть. Особенно когда его пальцы начинали касаться меня, мне становилось особенно жутко, а перед глазами вдруг вставала та самая картина произошедшего три года назад…

– Варитор… я никогда не был здесь. Как мне найти выход, когда я она лишила меня почти всех сил… я могу пересечь границы отражений лишь при помощи Фора...

Что он говорил дальше, я уже не слышала, ведь в это время в глазах окончательно потемнело, все слова слились в один фон, а дыхание спёрло.

Очнулась я уже без оков, лёжа на полу у стены в странном положении. Я повернулась, и попыталась оттереть затёкшие руки. Не поняла, я что осталась одна? Слишком странно. Однако этот кошмар ещё не закончился. Через несколько секунд он появился, будто и не покидал это помещение, просто проявился в воздухе.

Незнакомец сидел рядом на полу, ожидая, пока я очнусь. Если бы не эта странная обстановка и его взгляд, он мог бы показаться довольно красивым. Я его боялась, как огня, но понимала, что если вновь дёрнусь, то вновь окажусь пригвождённой к стене, чего мне не очень-то хотелось, а бежать было всё равно некуда. То, что эти коридоры связаны между собой и ведут обратно, я уже прекрасно знала, поэтому вновь испытывать судьбу там не хотелось. Но оставаться здесь с этим монстром, что нёс какую-то чушь, мне тоже ни капельки не хотелось.

А может, я исследовала ещё не все коридоры? Как в любом лабиринте, наверняка есть хоть один верный путь, он должен быть. Надо выбраться наружу и найти кого-то нормального. Может, это всё розыгрыш? Или всё же сон, который скоро закончится.

Я подождала, пока он отвернётся, а потом рванула, что было сил, в тот проход, который я по моему мнению ещё не смотрела. Бежала в кромешной тьме, рвалась всё дальше, в неизвестность, а этот коридор, как назло оказался длиннее всех предыдущих. Неужели, это и есть тот самый, ведущий хоть куда-то подальше от этого места?

Ноги уже не бежали, я просто шла, чересчур устав от всего. Рассматривала стены, что имели некое зеленоватое свечение. Погони не было, ведь я постоянно прислушивалась к звукам шагов позади. Сколько можно идти. Хотелось просто лечь и отключиться, но я понимала, что нельзя останавливаться тут. Вот сплошные зеленоватые стены сменились более высокими, где вверху просматривались окошки, больше напоминающие овальные бойницы в камне, а оттуда шло равномерное мутно-зелёное сияние. Дотянуться до отверстий я не могла, сколько не пыталась подпрыгнуть.

А потом, когда я в очередной раз попробовала достать до них, я вдруг ощутила на талии чьи-то сильные руки, и почувствовала на затылке ровное, но тяжёлое дыхание, что было таким знакомым.

– Куда ты собралась? – прошептал он мне в ухо, склонившись надо мной. – Мы с тобой ещё не договорили. Хочешь опять повисеть на стене? Смотрю, тогда разговор у нас идёт гораздо быстрее.

Одной рукой он держал меня за талию, а другой скрутил волосы и больно оттянул их, заставив отбросить голову назад. Я уже поняла, что бороться с этим монстром бесполезно. На миг стало интересно, чего он всё же хотел от меня, но когда он скользнул языком по моей шее, проведя по ямочке вниз, а потом больно укусил меня за плечо, я отчаянно закричала и попыталась вырваться, но от этого оказалась зажата в его руках, как в тисках.

– Не ори…Я лишь пытаюсь понять, так ли ты меня боишься, как показываешь это.

– Я не боюсь тебя… Сейчас я проснусь и окажусь дома. Ты лишь мой кошмар, – прошептала я ему в ответ.

– Ты мне врёшь…я чувствую, как ты дрожишь, когда я трогаю тебя.

– А ты можешь просто не дотрагиваться, – попросила я его.

– Тогда я не смогу воспользоваться Фором, чтобы выбраться отсюда.

– А другого выхода нет? – сомнительно спросила я.

– Нет, боюсь другого в нашей ситуации нет. – произнёс он и вдруг отпустил меня. – Это же надо, угораздило связаться с глупой человеческой девчонкой.

– Заметь, это не я тебя сюда притащила, – проговорила я, отпрыгивая от него на безопасное расстояние. – Мне как-то и дома неплохо было.

Я соврала, конечно же. Но и оставаться здесь со страшным незнакомцем, пусть он и имел внешность аполлона, мне никак не хотелось.

– У меня нет иного выхода, как попытаться выбраться с твоей помощью. Я должен добраться до Кителлы и узнать, какое именно заклятье наложено на Фор. И ты мне поможешь, хочешь ты этого или нет.

– Вряд ли я та, кто тебе нужен. Если эта штука твоя, я тебе её отдам, но не проси меня делать то, что я не могу, – с этими словами я потянулась, чтобы снять с себя странную находку. Цепочка легко соскользнула с шеи, а потом упала рядом, зазвенев на ледяном полу освещённого зелёным светом коридора.

– Подними! Возьми Фор в руки!

– Нет! – я отпрыгнула дальше, а потом поняла, что он может просто убить меня, если я не начну с ним нормальный разговор.

Он вновь настиг меня, подняв обе мои руки к стене, а его взгляд обжёг своим дьявольским огнём. Но сделки с дьяволом я была заключать точно не намерена.

– Успокойся! Нет иного выхода, я тебе уже это сказал. Если будешь делать так, как я говорю, то останешься жива, а может и вернёшься за Грань, на свою примитивную Землю.

– Обещаешь? – осторожно спросила я, уворачиваясь от его дыхания.

– Для этого ты будешь делать то, что я тебе говорю.

– Например?

– Например, ты сейчас поднимешь Фор и оденешь обратно на себя.

– Для этого ты должен меня отпустить, тебе так не кажется?

– Ладно, – согласился он вдруг. Странно, что это за штука, которая так важна для него. Может мне удастся им манипулировать?

Зря я это подумала. Когда я, сидя на корточках, подняла голову и вновь взглянула на странного человека, моя уверенность в этом почему-то сразу испарилась. Его красивые губы, искривленные в ухмылке, говорили об обратном.

– Как тебя хоть зовут? – вдруг спросил он, рассматривая овальные бойницы под потолком коридора.

– Меня… Карина. Просто Карина.

– Значит Карина… Рина…

– Не надо только сокращать, пожалуйста, – возмутилась я в ответ.

В этот момент я поняла, что всё вокруг начало таять и постепенно исчезать. Силуэт мужчины стал полупрозрачным, а стены и зелёный свет за окном потеряли свою яркость. Неужели… Это был всего лишь кошмарный сон, и сейчас я вернусь домой.

– Что происходит? – закричал он, вновь создав эхо, которое пронеслось по тоннелю, отражаясь от стен, гладкого узорчатого пола и потолка. – Ты где?

– Скажи мне, кто ты? – спросила я на прощанье, поняв, что скоро всё закончится.

– Дэнмириан вом Алистер…

«Дэнмириан вом Алистер…Дэнмириан» – повторило вслед за ним эхо, а дальнейшие слова мне уже не удалось расслышать, потому что всё вдруг исчезло.

Глава 3

Я ещё не успела даже открыть глаза, когда вспомнила свой кошмар. Неужели я настолько ушла в себя, что мой мозг начал выбрасывать со мной такие шуточки. Однако, как же в том сне всё казалось реально и страшно одновременно, словами не передать. А в голове ещё стоял его голос. Приснится же такое. Верно, за лето я слишком много поглотила лишней информации, да ещё и переживала вчера…

Эй! Что там случилось вчера? А я и забыла. Странное происшествие по дороге в школу видно оставило свой след в моей и так расшатанной психике. С этой мыслью я дотронулась до амулета, что никуда не исчез за ночь. Он всё так же обдавал неким таинственным теплом. Как назвал его персонаж из моего сна? Фор? Отличное имечко. Фор так Фор. Я вдруг вспомнила имя того, кто мучил меня пол-ночи, и мне стало жутко от воспоминания тех прикосновений и том ужасе, который они у меня вызывали…

Мать давно ушла, я слышала, что кто-то заехал за ней. С некоторых пор я вообще не интересовалась её новыми знакомыми. Если даже кто-то приходил к ней, то я не выходила из своей комнаты, либо выскальзывала незаметно, пока она была увлечена разговором или ещё чем-нибудь. Хорошо хоть на ночь больше никого не оставляла, всё чаще пропадала где-то сама.

А из старых её подруг в городе оставалась лишь моя крёстная, тётя Тамара. Она приходила к нам четыре раза в год строго по определённым дням: на мамин День Рождения, на мой, потом заявлялась вечером первого января. А затем её не видно до самого восьмого марта, когда она приносила стандартный набор парфюмерии и тортик в подарок. А потом сидела и жаловалась моей маме на свои лишние килограммы. А моя мама сочувствующе утверждала, что тёть Тамара шикарна, как никогда для женщины её возраста. Но я не припоминала, чтобы она была другой. Зато она всегда завидовала моей маме, что у неё есть я, и всё время пыталась потискать, забывая, что мне уже не шесть, а шестнадцать.

Вот папу, единственного дорогого мне человека, я видела крайне редко. В основном он сам находил меня, когда приезжал в город по делам. Он жил в Москве уже пять лет. Уехал, как только повторно женился, и вместе с новой женой купил квартиру, оформив ипотеку, и у них было уже двое сыновей. Моя мама при разводе старалась сделать безразличный вид, даже на алименты подавать не стала, и мне запретила принимать от отца всевозможные подарки, что он пытался мне передать, мотивируя это тем, что она и сама неплохо справится с моим содержанием и воспитанием. Вот только терпения у неё хватило лишь на год, а потом я оказалась предоставленной самой себе. Отец обещал подарить мне на День Рождения планшет, который я ждала уже год, представляя, сколько книг смогу закачать в него. Я боялась даже говорить матери про это, надеясь, что они сами разберутся в своих отношениях.

Но я не вспоминала про это в то утро. Именно тогда я медленно ползала по дому, собираясь в школу, под впечатлением от странного сновидения. Пила чай, одевалась, всё ещё вспоминая те мрачные коридоры и того мужчину, Дэнмириана. Это же надо, глаза его горели просто адским пламенем, а тело в оборванной рубашке было чем-то неземным. Какой же он однако был противный в остальном. Руки до сих пор чувствовали холодные кандалы, что держали меня, распятой на стене темницы…

Я опоздала на первый урок. Настроение было на нуле, а вахтёрша высказала мне своё «фи» по поводу того, что я пробежала мимо, даже не поздоровавшись с ней. Вообще это была моя соседка по дому, одна из тех бабок, кто прикармливал бездомных котов и каждый день ругался на соседа Стаса. Понимая, что десять минут урока уже прошло, я спешила наверх, перескакивая ступени, потому как история была одним из моих любимых предметов, а строгая училка, от которой все стонали, нравилась мне своим творческим походом к занятиям и реальным знанием своего дела.

Потёртый паркетный пол коридора за лето превратился в отшлифованную и покрытую свежим лаком поверхность, чего я вовсе не ожидала. На повороте между лестничной площадкой и проходом к раздевалкам меня вдруг занесло на повороте, и я, не рассчитав свою скорость, полетела почти что вверх ногами, почувствовав, что кто-то подхватил меня, поставив на место.

Я повернулась, желая взглянуть, кто же лишил меня возможности провести пару месяцев в больнице с переломом, и вдруг увидела перед собой нашего новенького, Никиту. Вчера мне так и не удалось рассмотреть его, ведь его вниманием завладели Лера и Настя. Да я и сама не особо стремилась с ним общаться, стремившись как можно быстрее смыться домой.

– Привет! – его рот вдруг расплылся в широкой добродушной улыбке. – Опаздывать, конечно же, в первый день учёбы не слишком хорошо, но надо хоть иногда смотреть под ноги.

– Сам и смотри, – буркнула я ему. – Я тут всю жизнь учусь, а вот почему ты опаздываешь, мне не очень понятно.

– Отца вызвали в часть. Он военный, – объяснил Никита, почесав затылок. – Машину забрали, а оттуда до города ещё пять километров.

– В Кузьминках, что ли? – спросила я, поняв, о какой части идёт речь. У нас их было всего две в городе, а вторая находилась в противоположном краю. Так назывался за глаза район города на самой окраине, где располагалась старинная усадьба. Конечно, ей было далеко до столичной, но местные прозвали её в честь графа Кузьмина, кому она ранее принадлежала. Потом, в советское время, усадьба перешла в ведомство военной части, что располагалась неподалёку, и стала клубом. А теперь огромное здание стояло в полузаброшенном состоянии, ведь ремонт там не планировался, а выставить на аукционе его не могли, слишком много было с усадьбой бумажной волокиты.

– Да, вроде бы, – ответил он. – Мы только на прошлой неделе переехали. А тут ещё маму в больницу положили. Короче, сама понимаешь.

– Да уж конечно, понимаю, – произнесла я. Что-то было непонятно, чего я с ним вообще церемонюсь. Такой чести у меня уже не удостаивался никто. Неужели за то, что он не дал мне упасть.

– Где этот класс? Нумерация вся вразнобой, – удивлённо спросил он, рассматривая таблички на дверях. Я давно знала, что такого бардака, как в нашей школе больше в городе нигде не найдёшь. Когда-то здесь делали капремонт и меняли двери. Так вот рабочие даже не стали разбираться, какую надпись куда вешать, а поступили «по совести», прикрутив наглухо таблички так, как они лежали в заготовленной стопке. С тех пор все так и учились, и никто не обращал на это внимания. Местные давно привыкли, автоматически находя нужные двери, а вот новичкам приходилось поначалу туго.

– Спасибо, кстати, что лишил меня удовольствия полежать на новом полу, – проворчала я, подходя к нужному классу. – Вот два-пятнадцать, заходи первым.

– Ты же местная. Вот ты и заходи, – он внимательно посмотрел на меня своими серо-зелёными глазами. – Я даже не знаю, как училку зовут.

– Как хочешь, – я нагло дёрнула ручку, открыв двери, – Анна Романовна, можно? – протянула я, метнув злой взгляд в Никиту, что стоял сзади меня в ожидании.

– Симкина! Почему опаздываешь?! На первый раз прощаю, но в следующий раз такого от меня не жди. Не пущу! – пригрозила стриженная блондинка средних лет в очках, что стояла перед классом. – Заходи, твоя парта свободна.

Я вырвалась вперёд, оставив новенького, одного, и плюхнулась на своё место за первой партой. Это было отличное место, где я не видела никого из своих одноклассников. И пусть меня видели все, мне не приходилось ловить взглядом их ухмылки. Никита вошёл через несколько секунд, но оборона была уже пробита, ведь настроение Романовне ещё не успели испортить этим сентябрьским днём.