Помоги проекту - поделись книгой:
— Мне кажется, или ты на меня за что-то обижаешься?
— Ты же ясновидящая, сама должна знать, — едко откликнулась мигарка, а нам с Арлас стало неловко. Сразу же захотелось оставить сестер одних, чтобы могли спокойно поговорить без свидетелей.
— Я стараюсь не заглядывать в будущее своих родных, ты же знаешь, — укоризненно покачала головой Тайдра. — И делаю это, только когда сами попросят. Дело в каком-то из моих предсказаний? Ты на что-то обиделась?
Дафи угрюмо помолчала, потом холодно сказала:
— Если бы знала, что ты станешь кормить меня пустыми сказками, ничего общего не имеющими с реальностью, то и не спрашивала бы ни о чем. Лучше моим подругам что-нибудь предскажи. Они ведь явно именно для этого согласились с тобой встретиться.
Мы с андран возмущенно уставились на нее, чувствуя себя все более неловко. Но Тайдра, как ни странно, не обиделась, лишь посмотрела на сестру с некоторой тревогой. Потом тепло улыбнулась нам и спросила:
— Что бы вы хотели знать, мои дорогие?
— Думаю, ответ очевиден, — ответила за нас Дафи. — Расскажи про тех мужиков, что предназначены им судьбой. Как мне когда-то втирала.
— Простите ее, — выдавила Арлас. — Она сегодня сама не своя.
— Да все в порядке, — отмахнулась Тайдра. — А то я свою сестренку не знаю! Мы с ней об этом позже поговорим. Значит, хотите знать о тех мужчинах, которые вам дороги?
Мы синхронно кивнули, и я тут же залилась краской. Как-то неловко было говорить об этом с посторонним человеком. Но Тайдру, похоже, нисколько не смущало происходящее и казалось чем-то привычным. Не успела я подумать о том, как она станет заглядывать в будущее — может, для этого нужен ритуал какой-нибудь или что-то в этом роде, — как девушка в упор посмотрела на Арлас. А потом взгляд ее стал каким-то расфокусированным и словно устремленным в никуда. Меня даже в холодный пот бросило от осознания того, что прямо сейчас она видит нечто, что нам недоступно.
— Ты уже встретила свою судьбу, — негромко сказала Тайдра, обращаясь к андрану. — И единственное, что мешает тебе стать счастливой — это непонимание, что на самом деле для тебя важно. Когда поймешь и научишься любить по-настоящему, все у тебя будет хорошо.
— И как это понимать? — неуверенно спросила Арлас.
Послышалось фырканье Дафи.
— А я ведь предупреждала, что кое-кто очень любит напустить туману.
— Если я скажу больше, будущее может измениться, — спокойно возразила Тайдра. — Так что могу лишь подтолкнуть в более благоприятную сторону. И уже вам решать, следовать ли этим путем.
— А что насчет меня? — не выдержала я. — Буду ли я вместе с любимым? Простит ли он меня когда-нибудь?
Тайдра перевела взгляд на мое лицо, и по моей спине невольно пробежала струйка пота. Ощущение странное. Вроде бы Тайдра ничего не делала со мной, но я, как ментал, ощущала нечто недоступное другим. Так, словно мою ауру прощупывало, покалывало.
— Тебе придется набраться терпения, — наконец, заговорила ясновидица. — И боюсь, что только близость смерти, ее дыхание на вас обоих, может окончательно уладить все недоразумения между вами.
— Что? — у меня вся кровь отхлынула от щек.
Как-то подобная перспектива не слишком радовала. Впереди нас с Рендалом ожидает неведомая опасность, от которой оба можем умереть? Но какая? Как я могу предотвратить это? Я сбивчиво попыталась озвучить эти вопросы, но по лицу Тайдры поняла, что ничего больше она не скажет.
— Тани, не бери в голову! — опять подала голос наблюдающая за происходящим Дафи. — Ее предсказания не всегда сбываются.
— Почему ты так думаешь? — прищурилась Тайдра, разворачиваясь к сестре и глядя на нее уже привычным взглядом.
— Потому что в моем случае ты оказалась не права! — вырвалось у нее, и я поняла, в чем на самом деле причина недовольства мигарки. Какое-то предсказание, сделанное Тайдрой, явно настроило ее против сестры.
— В чем же я оказалась не права? — спокойно откликнулась ясновидица, откинувшись на спинку кресла.
— Ты сказала, что я скоро встречу свою судьбу. Особенного мужчину, непохожего на других. Того, кто сделает меня счастливой и перевернет всю мою жизнь. И что мне можно позавидовать из-за того, кто именно выберет меня спутницей жизни. И что?! Ты солгала! Кайл оказался настоящим придурком! И да, мою жизнь он изменил, но это просто издевательство говорить о том, что он сделал меня счастливой и что мне можно позавидовать! — выпалила мигарка, глядя на сестру чуть ли не ненавидящим взглядом.
— А с чего ты взяла, что я говорила о Кайле? — загадочно улыбнулась она, разом обрывая поток гневных обвинений.
Дафи замерла и непонимающе округлила глаза.
— Я думала…
— Понимаю, — подмигнула ей Тайдра. — Ты всегда была взбалмошной и склонной к поспешным выводам.
— Просто так все совпало. Ты говорила, что он обитает среди далеких звезд, что он не похож на других, особенный. А Кайл… Он пилот на космическом корабле. И он и правда казался непохожим на других…
— Именно поэтому ты сама себя убедила в том, что он тот самый? — понимающе сказала ясновидица. — Влюбилась в придуманный образ?
— Ладно… — неуверенно проговорила Дафи, потирая виски. — Если не Кайл, тогда кто? Люк?
— Ну, хорошо… Хоть это и не в моих правилах, но я скажу тебе еще одну деталь, по которой ты сможешь его узнать, когда придет время, — вздохнула Тайдра, с сомнением качая головой. — И буду очень надеяться, что это не изменит твою судьбу в худшую сторону.
— Не изменит! — с жаром воскликнула мигарка, подаваясь к сестре и хватая ее за руку. — Ну, пожалуйста, скажи мне!
— У него будут необычные глаза. Лилово-фиолетовые. Похожие на аметисты.
Лицо мигарки вытянулось, и это выглядело настолько комичным, что я едва скрыла улыбку.
— Ты издеваешься? — жалобно протянула Дафи. — Это где ты такие глаза вообще видела? Да я его до посинения искать буду!
— Не нужно искать, — загадочно улыбнулась ясновидица. — Судьба сама приведет тебя к нему. И лишние твои усилия могут только помешать.
После этого Тайдра резко оборвала тему предсказаний, и сколько Дафи ни пыталась выведать еще хоть что-то, была непреклонна. Так что пришлось болтать о пустяках, пока не пришло время уходить. И у каждой из нас было о чем поразмышлять, направляясь обратно к своей квартирке после визита к ясновидице. Дафи же всю дорогу причитала:
— Нет, ну она точно издевается! Вы слышали этот бред? Аметистовые глаза! Мне кажется, она вообще это придумала, чтобы меня помучить!
Мы с Арлас только пожимали плечами, не зная, что сказать на это. Сама же я твердо решила, что доводить дело до того, что нам с Рендалом будет угрожать смертельная опасность, точно не намерена. Найду другой способ помириться с ним. И почему бы не послушать совета Арлас и не начать действовать другим путем? С этого дня буду вести себя с Рендалом подчеркнуто равнодушно. Посмотрим, что из этого выйдет.
ГЛАВА 3
Великие знают, чего мне стоило делать вид, что я утратила всякий интерес к Рендалу. Не смотреть на него, когда оказывался рядом, улыбаться другим, даже строить глазки Питту, который от этого был в полном восторге. На занятиях же, если и смотрела на Рендала, то вскользь и холодно. Даже меньше времени стала уделять учебе и возобновила походы в клуб. Казалось, моему сероглазому вообще не было никакого дела до этого. Вел себя так же отстраненно и безразлично. По истечению недели я уже была готова плюнуть на все и признать этот план дурацким, но в день, на который были назначены гонки, произошел самый настоящий взрыв.
Сегодня последним занятием у нас стояло пилотирование. Рассматривали схемы военных кораблей и виды их вооружения. Тема не слишком меня интересовала, да и все мысли крутились вокруг предстоящих сегодня гонок. Конечно, мы с Лисенком всю эту неделю находили время на то, чтобы готовиться к ним, но нервничала я неимоверно. Вот не чувствовала себя и правда способной на победу в таких состязаниях! Боялась подвести друга. Поэтому почти все занятие мы с Алексом переписывались и перешептывались, мало обращая внимания на то, что говорил преподаватель. Впервые мои мысли на занятиях куратора не были целиком и полностью адресованы ему самому.
Сразу после звонка, когда все засобирались на выход, я уже хотела проскользнуть за дверь вслед за торопящим меня Лисенком, который планировал еще раз осмотреть арендованный нами космобайк. Когда Рендал звенящим от гнева голосом попросил меня задержаться, я буквально приросла к месту там же, где стояла. Это показалось громом среди ясного неба. Впервые за все эти тягостные месяцы он сам захотел поговорить со мной наедине. Сердце в груди забилось всполошенной птицей. Я понятия не имела, чего ждать от этого разговора. Особенно учитывая тон, каким меня попросили остаться.
Лисенок едва не взвыл от незапланированной задержки и шепнул, чтобы я постаралась освободиться как можно быстрее. После чего под уничтожающим взглядом куратора поспешил выскочить за дверь. Стоило мне очутиться один на один с любимым, как все коварные планы разлетелись вдребезги. От близости Рендала все во мне щемило, и я не могла отвести глаз от дорогого лица, немного осунувшегося и бледного.
— Вы полагаете, что вам все позволено, студентка дир Саран? — окатили меня ледяным шипением.
Я непонимающе округлила глаза, пытаясь понять, чем вызвана такая реакция. Что я такого сделала? Да, игнорировала его, но уж ему, как никому другому, трудно меня упрекать в этом. Сам вел себя не лучше. Или дело в другом?
— По-видимому, свободного времени на то, чтобы полюбезничать с очередным кавалером, вам уже недостаточно. Нужно делать это прямо на занятиях. Причем по профильной дисциплине. Я считал вас более ответственной, учитывая те успехи, что вы делали в последние недели.
Все-таки заметил мои успехи! — эта мысль приятно согрела, но потом до затуманенного близостью Рендала сознания дошли и другие его слова. О чем он говорит? Когда это я любезничала с кем-то на занятиях? Потом вдруг до меня дошло, и я с трудом сдержала готовый сорваться с губ смех. Он что Лисенка имеет в виду?! Да кого-кого, а Алекса я точно в этом плане не рассматривала! Хотя Рендал, по-видимому, так не считал, и кипел праведным гневом.
Я боялась поверить вспыхнувшей догадке о том, что сероглазый просто-напросто ревнует. И что мои заигрывания с Питтом и другими парнями на протяжении этой недели не прошли незамеченными. И равнодушным отнюдь не оставили. Улыбка сама собой наползала на лицо, и я ничего не могла с этим поделать. Впервые за долгое время ощутила себя счастливой. Если его волнуют такие мысли, значит, еще не все потеряно. План Арлас все-таки сработал!
Заметив мою улыбку, Рендал стиснул зубы так, что на скулах заиграли желваки, и я поспешно спрятала предательскую радость. А то еще подумает, что я над ним издеваюсь.
— Вы находите это смешным, студентка дир Саран? — холодно осведомился Рендал. — Когда по результатам семестра вы скатитесь с первого места и это отразится на дальнейшей вашей карьере, полагаю, до смеха уже не будет.
— А кто-то говорил, что его личные эмоции никак не будут сказываться на отношении к студентам, — не удержалась я от сарказма. — Ты дойдешь до того, что начнешь мне вставлять палки в колеса по учебе? — я намеренно обращалась к нему на «ты», желая пробить безумно надоевшую маску бесстрастного преподавателя, и провоцировала на реакцию, хотя прекрасно поняла, что он вовсе не это имел в виду.
— Я лишь хотел сказать, что вы не должны забывать об учебе и ставить ее в ущерб вашей личной жизни, — процедил Рендал, проигнорировав мой фамильярный тон.
— Мы с Алексом просто друзья, — я примирительно улыбнулась. — Просто обсуждали кое-что важное для нас.
— Меня мало интересует, в каких вы отношениях с кем бы то ни было, — последовал безразличный ответ. — Но на своих занятиях я не потерплю подобного поведения. На этом все, студентка дир Саран.
Вот теперь я уже по-настоящему разозлилась. Опять уйдет в глухую оборону? Ну нет! Я больше не позволю ему этого сделать.
— По крайней мере, то, что я начала обращать внимания на других, заставило тебя все же снизойти до разговора со мной, — честно выдала я мотивы своего поведения на протяжении этой недели. — А именно этого я и хотела. Нам ведь и правда нужно поговорить, Ренд.
— Думаю, мы уже все сказали друг другу, — он чуть прищурился, но почему-то не спешил уходить, как обычно.
— Нет, не все. Да и говорил в основном ты. Меня же даже слушать не хотел.
Я подошла ближе и осторожно положила руку ему на грудь. Он тут же ее стряхнул, и я тяжело вздохнула при виде сверкающих стальным блеском холодных глаз. Но больше не желала сдаваться. Выскажу все, как есть. И если снова прогонит, что ж, тогда, видимо, у нас и правда не может быть никакого будущего. Как ни будет трудно, придется выбросить этого мужчину из сердца. У меня ведь тоже есть гордость.
— Понимаю, что ты имеешь право на меня злиться. Но только лишь за то, что скрыла от тебя правду о том, кто я такая и что сбежала от преследований огаса. Что касается наших отношений, то поверь, я вовсе не преследовала тех коварных целей, о каких ты говорил! И когда ты мне понравился, я еще даже не знала, что ты протеже Майкла Корна. Да и я бы никогда не стала впутывать тебя во всю эту грязь. Мои чувства к тебе были настоящими. И я не лгала, когда говорила, что люблю тебя. Если не веришь, вот я перед тобой, полностью открытая. Читай мои эмоции, мысли! И ты поймешь, что я не лгу!
Поневоле глаза наполнились слезами. Мне было трудно скрыть тот хаос эмоций, что сейчас бушевал внутри. Чувствовала, как Рендал осторожно прощупывает меня, но по его лицу нельзя было понять, задело ли его хоть как-то то, что я сказала.
— Ты не хуже меня знаешь, что эмоции и мысли можно замаскировать. Тебя учили этому и, судя по твоим результатам, ты добилась немалых успехов, — криво усмехнулся он. — Так что, прости, для меня это не показатель. Сымитировать чувства могла даже моя бывшая жена, не обладающая никаким ментальным даром.
Вот последнее вообще убило.
— Ты считаешь, что я такая же, как она? Коварная и расчетливая стерва? — глухо выдавила, чувствуя, как внутри все болезненно сжимается. — Да неужели сам не видишь, что ситуация совершенно другая? Пусть даже выдвинутые против меня обвинения были практически такими же. Но неужели, по-твоему, я должна была остаться с Норданом лар Са-Ирдом? Ты хоть знаешь, что этот ублюдок творил со мной? Рассказать? — внутри клокотали гнев и горечь, и сейчас даже было плевать, что могу все испортить, выплескивая на Рендала раздражение. Копившиеся внутри на протяжении всех этих недель задавленные чувства теперь лавиной прорывались наружу. — Знаешь, зачем огасам такие, как я? Они, как паразиты, питаются нашими эмоциями. И больше всего им нравятся боль и страх! Так что ему доставляло особое удовольствие самолично резать меня, насиловать, причиняя как можно больше боли. А потом залечивать раны и повторять все снова и снова! — Меня уже всю трясло, и пришлось обхватить плечи руками, чтобы хоть немного сдерживать дрожь. — Если бы я осталась с ним, то он бы меня рано или поздно сломал! Уж прости, но даже ради того, чтобы меня не осуждали такие, как ты… непогрешимые и всегда знающие, как поступать правильно… — добавила едко, — я бы не осталась с этим чудовищем!
— Я вовсе не упрекаю тебя за то, что ты нарушила условия контракта с огасом, — Рендал даже растерялся при виде такой реакции. Попытался обнять, но я дернулась и отскочила на шаг, глядя на него с обидой и непониманием.
— Тогда за что упрекаешь? За то, что не пожелала втягивать тебя во всю эту грязь? Ставить перед выбором: сдать меня властям, как было бы правильно, или стать моим сообщником?
Видно было, что мои слова его обескуражили. Похоже, такой мотив моих поступков ему даже в голову не приходил.
— Знаешь, в чем проблема, Рендал? Ты так боишься кому-то доверять, что сразу предполагаешь худшее! Наверное, ты даже обрадовался, когда я дала тебе повод убедиться в том, что ты прав. Что ни одной женщине доверять не стоит… мы все коварные стервы… а ты весь такой проницательный и подозревал это с самого начала.
Он с беспокойством смотрел на меня, явно не зная, как прекратить уже самую настоящую истерику. По моим щекам градом катились слезы, и я даже не пыталась закрыться от него ментальным щитом. Пусть знает в полной мере, что я сейчас чувствую, какую боль он причинил мне и какую продолжает причинять! Но что несмотря на это я продолжаю его любить, готова простить и пойти дальше. Если он найдет в себе смелость хоть немного измениться, открыться и начать доверять.
— Прости, — его неожиданная тихая реплика подействовала больше, чем если бы начал кричать и выдвигать собственные претензии. — Мне и правда трудно научиться опять доверять. И мне жаль, что это причиняет тебе боль. Но я действительно не могу… Пока не могу снова относиться к тебе, как раньше. Я ведь даже не знаю, насколько ты сейчас честна передо мной. И не очередной ли это спектакль? Что еще ты можешь скрывать от меня и какие цели преследовать? Как видишь, я тоже с тобой вполне откровенен.
— Я ничего от тебя не скрываю, Рендал! — выдавила я. — Прошу тебя, поверь. Давай начнем все с начала. Попробуем научиться доверять друг другу. Ведь я же чувствую, что все еще небезразлична тебе… — слова прервались новыми слезами, которые я не смогла сдержать.
Некоторое время он молчал, пристально глядя на меня. На лице читалась мучительная внутренняя борьба. Потом тяжело вздохнул, словно сдавшись и устав бороться с самим собой. Шагнул ко мне и притянул к себе. Я замерла, оказавшись в крепких объятиях, по которым так скучала все это время. А потом, всхлипнув, обвила его за талию.
— Ну, все-все, перестань плакать, моя хорошая, — он успокаивающе гладил по спине и волосам, утешая, как ребенка. — Все хорошо…
— Значит, ты не против начать все сначала? — срывающимся голосом спросила, боясь посмотреть ему в глаза и увидеть в них опять холод.
— Я не против попытаться, — откликнулся он, целуя мои волосы и зарываясь в них лицом. — И поверь, мне тоже было нелегко все это время… Хотел о тебе не думать, убеждал себя, что так будет лучше. И не мог.
Как же приятно было снова слышать мягкость в его голосе, чувствовать, как обволакивает знакомое ощущение тепла от близости этого мужчины. Рендал тоже открыл передо мной все щиты, и я чувствовала, что он уже практически сдался. Больше не желает бороться с собой, злиться на меня. Ощущала нежность и заботу, исходящие от него. Но все же крупица неуверенности еще оставалась, и от этого хотелось вцепиться в него еще сильнее и не отпускать, пока эта неуверенность окончательно не исчезнет.
Я словно таяла в кольце рук любимого мужчины, под его осторожными ласками. Уткнувшись носом в шею Рендала, вдыхала знакомый запах и чувствовала, как уходит ноющее чувство одиночества и пустоты, так мучившее в эти месяцы. Погруженная в это блаженное, словно укачивающее на волнах ощущение, не сразу уловила смысл его дальнейших слов:
— Если хочешь, сегодня поужинаем у меня. Обсудим все спокойно. Не представляешь, как я по тебе соскучился… — он еще крепче прижал к себе.
В сознание режуще ворвались крупицы реальности. Поужинаем? Сегодня? Да ведь мы сегодня вечером с Алексом должны быть около новоземельной орбиты для участия в гонках! Проклятье! Ну почему все так совпало? А потом нахлынуло тревожное понимание: как Рендал отреагирует на мое участие в гонках? Если расскажу ему, ведь не отпустит туда! Он ведь еще на первом занятии дал понять, что негативно относится к подобному и считает гонки опасными.
А я ведь не могу подвести Алекса… Тем более в последний момент. Он ведь рассчитывает на меня! И все же я попыталась прощупать почву. Вдруг ошибаюсь, и Рендал нормально отнесется к моему участию в гонках? После хрупкого мира, воцарившегося между нами, не хотелось опять каких-то недомолвок и тайн.
— Сегодня вечером, к сожалению, не получится, — осторожно сказала, поднимая лицо и пытливо вглядываясь в серебристо-серые глаза. — Я обещала Арлас помочь с одним делом.
— Тогда завтра, — он улыбнулся, скользя по моей щеке пальцами и утирая остатки слез.
— А ты пока можешь понаблюдать за гонками. Слышала, что они как раз сегодня, — сказала, стараясь говорить нейтральным тоном.
— Все-таки их организовали? — с неудовольствием поморщился он. — Буду надеяться, что никто из наших студентов туда не полезет. В прошлый раз погибли пятеро человек.
— Некоторые считают, что риск оправдан.
— Хорошо, что ты у меня не из тех, кто станет так глупо рисковать, — он улыбнулся прежней своей улыбкой, и сердце противно сжалось от понимания — все-таки придется его обманывать. И как же это угнетало!
Что ж, по крайней мере, постараюсь сделать все, чтобы остаться неузнанной на гонках. Как и предлагал Лисенок, выступлю под вымышленным именем и постараюсь замаскировать внешность. Авось пронесет! И пусть это будет последняя моя тайна от любимого! В следующий раз не стану ничего от него скрывать. Клятвенно пообещав себе это, улыбнулась в ответ и потерлась щекой о грудь Рендала.
— Как я рада, что эта холодная война между нами закончилась!
Уловила мелькнувшую в голове Рендала мысль: «Надеюсь, я не совершаю сейчас очередную ошибку», и постаралась отогнать ее жарким и страстным поцелуем, на который он ответил с не меньшим пылом. Наши тела, соскучившиеся друг по другу, неистово прижимались, стремясь оказаться так близко, как только возможно. Я проклинала все на свете из-за того, что не могу прямо сейчас сорвать с любимого одежду и покрыть поцелуем каждый участок тела, ощутить ответные ласки, слиться с ним в единое целое. Но за дверью ждал Лисенок, и утешало лишь то, что у нас с Рендалом будет еще достаточно времени, чтобы насладиться друг другом.
— Встретимся завтра, хорошо? — с трудом оторвавшись от мужчины, выдохнула я.
Он неохотно выпустил из объятий и окинул горящим взглядом, лучше всего выдающим, что ему это тоже далось нелегко.
— Давай, я провожу тебя.
— Не нужно. А то тогда точно не смогу тебя отпустить, и о делах придется забыть, — игриво заметила я, надеясь, что настаивать он не станет.
А то, увидев за дверью переминающегося с ноги на ноги Лисенка, ожидающего меня, может что-то заподозрить. И как ни жаль было оставлять моего сероглазого, едва его обретя, пришлось уходить. И все же, несмотря ни на что, я была счастлива и окрылена тем, чем закончилась моя отчаянная попытка поговорить. Ведь уже настроилась на худшее, когда увидела, насколько негативно настроен против меня Рендал.
Лисенок застыл с округлившимися глазами при виде моей зареванной, но улыбающейся во все тридцать два зуба физиономии.
— Что там у вас произошло?
Поделиться книгой: