Третий вариант

Стараясь не выпасть из общего ритма движения колонны, он огляделся.

До торжища было еще далеко. Они по-прежнему шли среди холмов, из которых, судя по запаху, ничего стоящего уже добыть было невозможно.

Запах. Да, все верно. Неинтересный от них шел запах, ничего не обещающий, пустой. А вот старые утильмены, вполне возможно, что-то в этих кучах находили.

Что именно?

— В общем, все почти как в обычной жизни, не правда ли? — промолвил Чив. — Сидишь по шейку в отходах и ищешь возможность из них выбраться.

— А на самом деле?

— На самом деле выбраться из дерьма невозможно, какие бы усилия ты для этого ни прикладывал. Так же как и в большом мире.

— А вдруг...

— Нет, — улыбнулся его собеседник. — Никаких «вдруг». Выбраться нельзя. Точно так же, как невозможно улететь с этой планеты. У тебя, как у любого мыслящего, есть только два варианта будущего. Ты либо умрешь, либо приспособишься. Мне кажется, второй гораздо вероятнее. По крайней мере, в шарагу тебя взяли. А это уже немало.

— Ты уверен?

— Да, только два варианта. Либо погибнуть, либо приспособиться и жить. Третьего просто нет.

3

— Шоколад? На что меняете шоколад?

— Понюхайте вот эти духи!

— Есть прессованный картофель. Употреблять не позднее шести часов после вскрытия упаковки. Проверено. Шесть часов держится. В общем, картофель первый сорт. Купите?

— Принимающая антенна. Дает возможность перехватывать сообщения некоторых контейнеровозов. Если достанете дешифратор, то получите возможность определять не только куда будет свален груз, но и что в него входит.

— Шоколад... Раз вы его не меняете, то, может, продаете? Сколько?

— А почему так дорого? Я имею в виду синюю жидкость.

— Это у вас что? Штаны? Сменяете на новые поисковые сверхчувствительные щупы? Сам выращивал. Воду чувствуют на сто метров вглубь.

— Так сколько за шоколад?

— Слышали, шарага зеленого реблианина обнаружила упавший в незапамятные времена контейнеровоз. Горючего у него, конечно, нет. Но зато какое получится хранилище...

— Есть хорошая вещь. Могу сменять на воду, но только свежую. Пропущенную через большой фильтр не предлагать.

— Вечером в крайнем бараке будет представление труппы знаменитого Гуррика. Все новейшие, полученные с помощью голоприемника хиты, акробатические номера и даже настоящая пьеса, поставленная по всем правилам классического театра. Спешите! Количество билетов ограничено. Тем, кто берет на всю шарагу, предоставляется скидка.

— Завтра с утра объявят новый курс наклеек, в пересчете на водный эквивалент. Могу, за небольшую плату, сказать его уже сейчас.

Вольф отошел в сторону от прилавка, сделанного из потрескавшихся, раскрашенных под дерево отвердитовых плит, и, вытащив из кармана сигарету, блаженно понюхал.

Он чувствовал ее аромат, несмотря на сложный коктейль запахов торжища. Настоящая сигарета. Причем у Вольфа их сейчас была целая пачка. Он выменял ее на часть своей доли чуть ли не сразу после того, как они подошли к торжищу, и до сих пор еще не пожалел об этом, хотя Лек и сказал ему, что можно было достать сигареты подешевле.

Но дешевые сигареты будут позже, а сейчас он купил эту пачку, поскольку сигареты были произведены на Земле. Она ему показалась чем-то вроде привета с родины.

Земля! Он никогда на нее не вернется. Никогда?

Вольф осторожно прикурил сигарету и, сделав несколько затяжек, покачал головой.

Ну, нет. Он что-нибудь придумает. Не в первый раз приходится выбираться из скверного положения. Бывало хуже. Гм... Бывало? А если все-таки... Стоп. Отчаянию поддаваться не стоит. Совсем глупое занятие.

Он еще раз окинул взглядом длинные ряды с прилавками, заваленными всякой всячиной, протянувшиеся, казалось, в бесконечность. На самом деле торжище было размерами со средний аэродром, не больше. Центр его занимали строения со стенами из ржавых железных листов. Десяток из них были даже двухэтажными. В одном из этих двухэтажных домов жил Король торжища, в другом находились банк и казино. В остальных — казармы стражи.

Стражники. Их было немало. Несколько все время маячило на вершинах окружающих торжище холмов, с десяток охраняли вход в него, а остальные следили за порядком среди торговцев.

Охранники. Здоровые. Широкоплечие. Знающие свое дело. Вооруженные пусть и самодельным, но достаточно эффективным оружием.

Вольфу уже рассказали, как совсем недавно одна пришлая дикая шарага попыталась взять банк торжища штурмом. Самодельное оружие в этом деле показало себя самым наилучшим образом. По слухам, изготавливал его некий мастер, живущий в подвалах дома Короля, получавший там наилучшие питье и пищу, но не имеющий права хотя бы высунуть нос за пределы своего обиталища. Впрочем, это были только слухи. Их в обществе утильменов ходило немало.

Охранники, они, конечно, работают не за так. Десятая часть от всех поступающих на торжище товаров их вполне устраивает. И это было не очень много. Ходили слухи, что на других торжищах плата еще выше.

— А у тебя есть что-нибудь на продажу? Что именно?

— Вода? Есть вода?

— Куришь сигареты? Почем отдашь одну штуку?

На Вольфа насели сизоносые, смахивающие на гигантских крыс желковники. Их было пятеро, они были весьма активны, а главное — он уже знал, что с этой расой торговать ни при каких условиях нельзя. Пренепременно надуют.

— Продашь воду? Мы купим дороже, чем другие. По шесть наклеек за мерную чашку.

— А хочешь, мы тебе за сигареты предложим настоящий джем?

— Есть активная жужжа. Будет твоей за полпачки сигарет. Дает полезные советы на каждый день. Благодаря ей можно сэкономить кучу денег.

Жалея, что отошел от прилавка, Вольф, под напором желковников, медленно к нему попятился. К счастью, рядом появился Лек, и жулики немедленно растворились в толпе.

Встав рядом с Вольфом, предводитель шараги окинул взглядом заполнявшую торжище толпу, тяжело вздохнул и посоветовал:

— Учись давать таким субчикам отпор самостоятельно. Понимаешь?

Вольф не ответил.

Он смотрел в небо. Там только что появилась черная точка. Вот она почти мгновенно увеличилась, приобрела очертания, и стало ясно, что это не контейнеровоз. Это был пассажирский корабль, идущий на посадку.

4

— Как я понимаю, вы каждый год прилетаете исследовать эту планету. Но неужели у вас и в самом деле нет желания помочь другому мыслящему существу?

— Нет.

— Почему?

— Это нерационально. Благотворительность — страшное зло, с которым мы по мере сил боремся. Если вы сумеете каким-то образом доказать нам, что, взяв вас на корабль, мы получим пользу...

— У меня на межгалактическом счету есть деньги, много денег, и я могу вам заплатить...

— Какая польза от ваших межгалактических денег? У нас своя валюта, и мы ее ни на какую другую не меняем. У вас при себе есть наша валюта?

— Нет,

— В таком случае, вы не можете нам заплатить. Что дальше?

Вольф ответил мрачным взглядом.

— Ну, так как? Будете молчать? Учтите, вы самым нерациональным образом тратите наше время.

— Но неужели вы не можете сделать исключение...

— Нет!

— Всего лишь меня.

— Нет!

— Я отработаю свой переезд.

— Каким образом? Команда полностью укомплектована, а чернорабочие мне не нужны. Нет.

В полном отчаянии Вольф спросил:

— Что-нибудь, кроме слова «нет», вы можете мне сказать?

— Да.

— Что именно?

— Мое терпение кончилось. Прочь с корабля. Вот прямо сейчас. Иначе я приму надлежащие меры.

— Какие?

Офицер, специалист по межрасовым контактам, улыбнулся. Зубы у него были как у бегемота, да и сам он весьма на это животное смахивал. Эдакий карликовый бегемот, усевшийся за гигантских размеров письменный стол и одетый в мундир.

— Неужели... — начал Вольф.

— Вот именно, — перебил его офицер. — Поскольку вы так и не сумели доказать целесообразность нахождения на борту нашего корабля, приказываю покинуть его.

— То есть...

— Вон! Немедленно!

— А если я не уйду?

Офицер пожал плечами и, ткнув лапой в красное пятнышко на крышке стола, сообщил:

— Этот вопрос даже не подлежит обсуждению.

— Вот так, значит...

Вольф обернулся.

Назвать этого бегемота карликовым как-то не поворачивался язык. Даже просто маленьким. И улыбался бегемот-воин не так, как специалист по межрасовым контактам. Улыбку его мог назвать приветливой лишь неисправимый оптимист. Она более смахивала на свирепый оскал.

Да, кстати, разговаривать этот гигант не собирался. Только действовать. Не прошло и полминуты, как Вольф был выдворен из корабля. При желании он мог увеличить этот срок еще секунд на десять, но не стал. Он понимал, что, попытавшись цепляться за перила трапа, мог, к примеру, лишиться руки.

Усевшись на стоявший неподалеку от трапа старый металлический ящик, Вольф окинул корабль взглядом и тяжело вздохнул.

Кое-что все-таки узнать удалось. Корабль улетит через месяц. И лично он, Вольф Виноградов, должен сделать все, чтобы его взяли с собой.

Ох, сомнительно. С другой стороны, месяц — немалый срок. Можно попытаться что-то придумать.

— Кажется, приятель, тебя вытурили?

Землянин обернулся на голос. Перед ним был приземистый, мохнатый, круглоголовый тирнанин. Он сидел неподалеку, на корточках, и тоже разглядывал корабль.

— А твое какое дело? — буркнул Вольф.

— Меня вытурили минуты за две до твоего появления. Я успел к кораблю раньше. А толку-то?

— То есть...

— Ну да. Это бегемотиане. Воплощение рационализма. Они никого не берут. Ни под каким видом. Просто не видят в этом выгоды. Думаешь, они первый раз прилетают сюда?

— Не первый?

— Нет, конечно. Каждый год. И повторяю: не было ни одного случая, чтобы они кого-то вывезли с планеты. Все это знают, и теперь на их корабль пытаются проникнуть либо зеленые новички, не имеющие понятия, с кем связываются, либо упертые идиоты.

— А раз ты знаешь, кто они такие...

— Конечно, — подтвердил тирнанин. — Я и есть упертый идиот, упрямый, как двадцать восемь прапорщиков межгалактической службы... Меня зовут Мюсс.

— А меня — Вольф.

— Очень приятно.

— Что будем дальше делать, Мюсс?

Тирнианин громко щелкнул пальцами, что было равнозначно пожатию плечами.

— Все зависит от тебя, землянин. Кто ты? Ты такой же упертый идиот, как я? Или, пошатавшись вокруг корабля и осознав бесполезность попыток в него проникнуть, вернешься в свою шарагу? Если первое, то у меня есть к тебе некое предложение.