Помоги проекту - поделись книгой:
Рана на голове темного была некрасивая, со рваными краями. А оковы его, похоже, непростыми. Она едва ощущала этим новым чутьем трепет чужой силы.
Можно ли снять цепи?
Обломав все ногти, признала — до взломщицы ей далеко.
В пещере стало ощутимо холоднее, а знак на руке — снежинка, налился иссиня-голубым свечением. Полыхнул, распространяя вокруг запах мороза и снега.
И вдруг раздался тихий перезвон — словно колокольчик звенел.
— Опять сомнения, опять неуверенность. Человечка, надоела уже!
В воздухе парил снежный дух. Он напоминал куклу — идеально хорошенькую, большеглазую. Даже совершенную. Только в глазах — пурга-метель. Прозрачные крылышки с морозными узорами — две пары — трепетали в воздухе.
— Что мне делать? Как его спасти?
Не было времени ни истерить, ни плакать, ни удивляться. Лишь принять как должное, и надеяться на то, что зимнее чудо для нее не закончилось.
— Помогу, если перестанешь бегать от самой себя. Мать Зима гневается. Ты пренебрегаешь ее подарком. Не видишь очевидного. Отталкиваешь того, кто хочет быть рядом, хотя клялась приглядеться.
Прав. Сжала зубы, на миг прикрывая глаза. Она не доверяла лорду Аргону. А самой себе — еще меньше. Перед глазами стояло прошлое, в котором поломойке было не место рядом с лордами.
Да, ей было неприятно, что их настолько откровенно подталкивали друг к другу, но стоит быть честной… за что лорду пока ее любить? Уж не за прекрасную душу — это точно.
— Я не стану отталкивать милорда Аргона или другого Лорда, который будет мне приятен и выкажет искреннюю симпатию. Но по приказу любить не стану.
— Матери не нужно насилие, — засмеялось, залилось перезвоном бубенцов странное существо, — что ж, нареченная, все куда проще, чем ты думаешь. Спасение темного — в тебе. Ты и сама носишь в себе тьму, только упорно отрицаешь это. Поэтому… просто выпусти ее… Тьма любит своего избранника, она поможет ему. Не бойся.
Снежный вихрь закрутился и исчез. Больше ей никак помогать не собирались. В полутьме, полной шелестов, шорохов, далекого перестука капель и неровного дыхания она осталась одна. Что ж. Даже если она выйдет отсюда, но одна, вряд ли ее простят.
Как бы она ни относилась к темным и лично к Его Высочеству… умереть он не должен. Не так жестоко и глупо, как хотели эти заговорщики.
Что подлили в бокал? Как вообще смогли вынести ее тело с бала? Неужели незнакомец и охрана ее не хватились?
— Что ж… посмотрим, что можно сделать, — она говорила вслух. Когда слышишь собственный голос, становится немного спокойнее.
Губы чуть дернулись в слабой усмешке. Ну ладно. Наверное, она действительно достаточно пряталась за этим образом тихони и неумехи. Настолько, что вжилась в него чуть больше, чем полностью. И думать забыла о чувстве собственного достоинства. О том, чему учил ее, зареванную, убитую горем пигалицу, старик-орк, без чьей помощи они бы с мелкими и первую зиму не пережили. Жаль, что пропал без вести. Да, очень жаль.
Странно, что она так редко об этом вспоминала.
Сосредоточилась, как дядька Ырханг учил. Тихо выдохнула струю воздуха. Вдохнула одним махом, заставляя сознание уйти в себя.
"Это мое прощальное письмо, малышка. Мне жаль, что ты узнаешь обо всем так поздно, но это спасет тебе жизнь. Я знал твоих родителей и не встречал еще людей более преданных империи и правителю, чем они. К сожалению, неподкупность их сыграла с ними дурную шутку. Отец твой влез в такие игры, что и более высокие чины теряли головы, неважно, темная ли кровь текла в их жилах или нет. Власть ошибок не прощает. А за трон империи давно уже ведется беспощадная и жестокая война. Я тоже совершил ошибку, и теперь проклятье сведет меня в могилу прежде, чем смогу поставить вас на ноги, дети.
Но духи предков благоволят ко мне. Они дали мне знать, что наши усилия не будут напрасными. Ответ на все вопросы — в твоей крови. И лишь истинная Тьма, скованная льдом, сумеет эти ответы извлечь. Когда ты услышишь это послание — найди принца Даркарена. Ему можно верить. И передай… передай господину… мы не предавали… до последнего… часа…
Зимний праздник. Отвори свою силу, пока не стало слишком поздно. Твои родители совершили глупость. Древней крови печати не помеха.
Ты Зимы крестница, она тебя по жизни проведет, ледяным созданиям верь.
Шиповника ветвь и клинок…верные…"
Голос старого орка прервался, оставляя вместо покоя бездну непонимания, горечи и сожаления. Как многое было не сказано.
"Просто выпусти ее"…
В голове зашумело. Закололо кончики пальцев, когда она коснулась раны. А дальше… Дари не успела понять, что именно произошло. Как только кровь принца коснулась пальцев, словно уши заложило.
"Королевская кровь все печати срывает. Для Истинной Тьмы преград нет".
Кто ей это говорил?
Вены вскипели. Изнутри словно кипятком ошпарило. И не было возможности ни закричать, ни дернуться — только молча, завороженной ужасным этим и великолепным зрелищем следить, как чернота расползается по венам, как стекает по кончикам пальцев, как зовет куда-то, соблазняюще шепчет, искушает, подсовывая тысячи образов. Ножом по сердцу. Когда знаешь, что стоит сейчас пожелать — и родители вернутся. Живые, здоровые, словно никуда не уходили. Морриг собакой верной ляжет у ног. Те, кто преследовал ее и родителей — куклами на землю осядут.
Но… то, что ушло во Тьму, там и должно оставаться. А судьбы вершить она не имеет права. Потому что в тот самый миг, когда пересечет черту… перестанет быть человеком. Станет лишь сосудом, покорной рабой капризной Тьмы. А та не терпит чужого безрассудства.
И кипящая Тьма была одернута, как за шкирку она, бывало, хватала соседского наглого котищу. И шипела так же. И когти выпускала.
— А у меня тут Их Высочество умирать вздумал! Дети напуганы наверняка! Страшно представить, что наверху творится! А ну лечи — и не балуй!
Вот так и надо было сразу. Как звереныша. Зафырчала, заластилась кошечкой. Прозрачной дымкой сползла на рану мужчины — и сердце отпустило. Почему-то казалось, что теперь все будет хорошо. Совершенно точно.
По крайней мере, до тех пор, пока маг, над которым она склонилась слишком низко, вдруг не распахнул глаза, в которых не было ни белка, ни зрачка, и резким жестом не опрокинул ее на себя, жестко впиваясь поцелуем в губы. Разума на его лице в этот момент не было ни капли.
Аллийская академия силы. Кабинет ректора
За окном кружила буря. Да такая, какой в столице не было уже долгие годы. Злая метель бросала в окна комья снега, наваливая сугробы выше человеческого роста за несколько часов.
Лед расписывал узорами стекла, белесыми дорожками наползал иней.
— Дарк остановись! Ты переходишь уже всякие границы! — тот, кого называли Ильданиром Стужей, сделал шаг вперед и замер, не решаясь подойти к застывшей спиной к роскошному столу из темного дерева фигуре.
Льдисто-белая коса балансирующего на грани полукровки злобно шевельнулась.
— До него не достучишься, оставь. Мы тут все хороши, — мужчина в темном дорожном плаще, который так и не успел снять, устало потер виски, откидываясь на спинку ректорского кресла.
Айсар Тарелл вернулся в Академию вчера поздним вечером. И успел как раз к началу бури.
— А что прикажете делать, когда он выйдет от ярости из себя? — ядовито бросил альгарил.
И получил в ответ почти безразличное:
— Полно, мальчик отлично себя контролирует. Иначе тут был бы не снег, а Второе нашествие Тьмы.
Не надо второго. Тут еще от первого не знаешь, как конюшни разгрести.
— Аргонар знает? — ледяной был дивно корректен и даже почти не плевался ядом. В конце концов, в одной яме сидят. И косточки императорские личи у обоих, если что, обгладывать будут.
— Тут трудно не заметить, — боевой некромант задумчиво разглядывал свои черные когти. Неужели не подточил какой? — Даркарен очень талантливый мальчик.
— И? Я должен тебя пытать?
— Это было бы забавно, — хихикнули из-под капюшона. Тот, наконец, спал, и на начинающего тихо звереть ледяного уставились два наглых бордово-золотых глаза, смотрящих с лица мальчишки лет пятнадцати от силы.
Еще немного — и начнет ногами в воздухе болтать.
— А ты опять омолодиться решил? Не надоело? Еще и мозгами двинулся? — раздражение прорвалось неуместной грубостью.
Стужа перевел взгляд на закаменевшую спину Дарка и сжал зубы.
— На все воля Тьмы Великой. Ты же не станешь упрекать свою Мать за то, что она заботится о неразумных детях? Вот и не лезь, куда не понимаешь! — звонкий голос разрезал вязкую атмосферу напряжения.
Подросток спрыгнул с кресла и оглушительно хлопнул в ладоши. В тот же момент воздух за окном зазвенел, запел, зашептал что-то, окутывая душу ледяного магией зимы, и…
Воздух там, за окном, буквально кишел духами. Их были сотни. Тысячи. Маленькие ледяные трилле, светло-серебряные авай, куколки с острыми зубами, бабочки, стрекозы, снежинки, парящие над землей невиданные птицы и напружинившиеся звери с оскаленными пастями…
И все они послушались темного мага!
И начали сами успокаивать бурю.
Белая коса Дарка чуть качнулась и начала стремительно чернеть.
Ректор сделал еще шаг — и бесцеремонно похлопал молодого мага по плечу:
— Ну, хватит сырость разводить. Ты о людях подумал, а? Сам пташку упустил, змеев под боком проморгал. Хватит зубами скрежетать. И не сверкай глазами, ученик, со мной тебе не сладить. Но… можешь попробовать!
Нежная усмешка на детском личике в один миг обернулась хищным оскалом.
И в этот момент Даркарен обернулся.
Ильганир полуприкрыл глаза, сжав пальцы в кулак. В нем все же было слишком много тьмы. Наследие отца брало верх над материнским, несмотря на воспитание.
Чернильно-черные глаза без малейшего проблеска белка и зрачка сияли на лице, испещренном черно-серебристыми движущимися узорами.
От сжатых кулаков расходились волны тьмы.
Один удар сердца. Два. Три. И тьма уходит, оставаясь лишь на донышке глаз.
Маг едва слышно вздыхает, скашивая глаз в сторону окна, где не осталось ни следа туч — и уже ярко светило зимнее солнце.
— Умеешь ты подбодрить, Айс. Что известно по текущему расследованию? Местоположение удалось установить? — голос темного звучал невыразительно и тускло, с какой-то жуткой ноткой. — Как проникли? Кто помогал?
— На самом деле все довольно просто, — ректор чуть склонил голову, отчего непослушные волосы тут же легли на глаза. Все еще слишком короткие, — хотя Ирий сейчас сообщит нам подробности, но могу тебе сказать сразу — охрана не виновата. Не того уровня ребята, чтобы предотвратить подобное вмешательство. Действовали довольно топорно, но с огоньком — зелье эйфории в вине. От него многие начинают вести себя чрезмерно неадекватно, но никакого подозрения подобные шутки даже на балах не вызывают. Сам знаешь — не сумел защититься от такой мелочи — сам и виноват. Но дело даже не в этом. А в том, что все утверждают — девица в полном здравии дошла до собственных апартаментов и после легла спать. А ее сопровождающий вернулся на праздник.
— Морок? Материальная иллюзия? Когда обнаружили, что это не так? — отрывистое.
— Обнаружили скоро, но не мы сами, — юное лицо дарха Тарелла исказилось от злости, — духи зимы подняли тревогу и расцарапали куклу. Вот только это оказался искусно созданный голем. Вместо сердца — кристалл с кровью.
— Вот как, — мужчина прикрыл глаза.
Прячет злость. Раньше бы действительно все разнес в пыль. Молодые темные сохраняют контроль над силой с огромным трудом.
— Да, кто-то неплохо порылся в родовых хранилищах, а, может, и в главном имперском, — раздался холодный, чуть насмешливый голос проклятийника с порога.
Ирий Шаэрон замер. Потом коротко поклонился, словно отдавая дань уважения присутствующим. И подошел к Дарку.
— Что выяснил? — темный впился в него взглядом.
Мысль о том, что он упустил то, что должно было принадлежать лишь ему, неимоверно бесила.
Айсар хихикнул в кулак. Славно младшенького щелкнули по носу. Теперь, как вернет свою избранницу, будет за бедняжкой отряд магов ходить, да не простых, а элитных, боевых. И альгарилов, скорее всего, тоже.
— Голем доставили заранее. И сделали его, при условии поднятых щитов, уже здесь, в Академии. Значит, кто-то из адептов и преподавателей завязан по уши. Список подозреваемых формируем.
Проклинающий говорил таким монотонным голосом, как будто список ингредиентов для простудного зелья перечислял.
— Что же касается похищения Его Высочества Анариса… принц не дошел до праздника. Вместо него по дороге уже появилась кукла. Наши худшие предположения подтвердились — действовал тот, кому дарх Анарис полностью доверял.
— Адара можете исключить, — Дарк был категоричен, — каждый из нас связан с императором определенными… клятвами. К тому же он сам до сих пор не отошел от последнего воздействия. И его также оказывал кто-то близкий.
— Вопрос прежний. Кто виноват — и где нам их искать, — подпрыгнули легкомысленные золотистые локоны ректора, — учитывая, Дарк, что совершенно явно виноватым пытаются выставить именно тебя.
Дверь распахнулась, и сначала промелькнули маленькие ножки в изящных изукрашенных сапожках, потом — яркий подол светло-розового платьица. А потом лорды с некоторым удивлением отметили, что весь произведенный шум и виноватое лицо мелькнувшего стража — из-за маленькой девочки. Хм… маленькой магини.
Миленькой брюнеточки с толстой косицей, пухлыми щечками и серьезными темно-зелеными глазами.
Даркарен сорвался с места, в несколько шагов оказавшись рядом с малюткой и склонившись над ней.
— Маленькая леди, в чем причина вашего столь фееричного появления? Вам с братом чего-то не хватает? И где ваша няня? — в меру строго, но неожиданно тепло уточнил мужчина, присаживаясь на корточки.
А после изумленные темные наблюдали, как несгибаемый и гордый наследник подхватил ребенка на руки, чуть подкинув в воздухе.
Маленькие детские ручки ухватили его за лацканы камзола.
— Дядя Дарк, а я к вам пр-рришла! — старательно выговаривая буквы, хитрюга сверкнула глазками. Вот растет кокетка. — Вы же сестленку ищете? — девочка вскинула голову, и Дарк замер, сдерживая ругательства.
Никто не говорил детям об исчезновении Дарнари. Об этом все слуги были строго проинструктированы.
— А с чего ты взяла, что Дари куда-то пропала? — темный маг мигом сориентировался и с кончиков пальцев сорвались искры, превращаясь в прекрасных ледяных бабочек, за которыми Кайли восторженно проследила, хлопая в ладоши.
— Так об этом все духи шепчутся, — бесхитростно заверила малышка, пытаясь сцапать снежную игрушку, — вот Дар-рин и сказал к вам идти. Я их лучше слышу. Они говолят, — снова закартавила от волнения девочка, — чтобы вам передать. Что в пещерах Дар-рри и дядя Лис, который нам конфетки плиносил.
— Ах, конфетки, — скрипнул зубами маг, продолжая бережно поддерживать ребенка и старательно отвлекать ее внимание.
— У нас потенциальный медиум, — задумчиво заметил лорд Шаэрон, — и, возможно, новый Проклинающий. Интересно, кем же были родители этих дарований…
В следующее мгновение произошло сразу несколько вещей.
Поделиться книгой: