Аромат счастья

Так я стала «врагом народа» среди большей части девчонок, «своим человеком» среди парней и, главное, Роминым другом. Последнее волновало меня больше всего. Ведь ещё вчера я не могла и мечтать об этом.

Разумеется, ловить на себе злые взгляды девчонок было не очень приятно. Я не понимала, с чего они вдруг появились, ведь мы с Ромой просто общались! Но, видимо, девушки чувствовали во мне настоящую конкурентку и не зря точили когти, распускали сплетни и бросали ненавидящие взоры.

Ксюша докладывала, что Рома всё чаще спрашивал обо мне, неожиданно стал появляться у нашего дома, хотя раньше делать ему здесь было нечего. Я и сама это видела. Улыбалась и кивала в знак приветствия при встречах, и чувствовала, как в груди что-то сладко отзывается на Ромино тихое: «Привет».

А однажды, когда я шла в магазин по поручению бабушки, услышала громкий сигнал позади. Обернулась — а это Ромка. Сидит на красно-черном мотоцикле и машет рукой.

— Хочешь покататься? — перекрикивая рев мотора, предложил он.

И я согласилась. Это было безрассудством, но мне было так весело! Ветер разметал мои волосы, яркий солнечный свет бил по глазам, а я прижималась к Ромкиной спине и готова была взлететь от счастья.

Потом он вернул мотоцикл законному владельцу, и мы гуляли по поселку. До тех пор, пока его не заметил один из друзей и не окликнул:

— Ромыч, а ты чего, не пойдешь сегодня к школе?

— Сейчас я, иду, — откликнулся он, но по его глазам я ясно видела, что расставаться со мной ему тоже не хочется.

— Ладно, пока, — первой произнесла я, не желая обременять его своим общением.

— Пока, — произнес он нерешительно, и направился к школе вслед за ушедшим товарищем.

Потом мы встречались ещё пару раз — нечаянно: то в магазине, то просто на улице — но расставаться не спешили. Рома провожал меня, веселя по дороге всякими забавными историями. А вечером снова шел к школе.

Наверное, однажды мои чувства вырвались бы наружу и, возможно, оказались бы взаимным, если бы не вмешавшаяся в ход дела судьба.

Июль был в разгаре, когда поселок облетела весть о том, что Ромка Гуляев на днях уезжает в Питер. Я даже не смогла с ним попрощаться. Мы с мамой поехали на неделю в город, чтобы купить одежду к учебному году, а когда через пару дней я вернулась в поселок, оказалось, что Рома уже уехал.

Я представляла, как он сейчас ходит по Эрмитажу или любуется красотами Петергофа, и ждала его возвращения.

Но он не вернулся. Видимо, сразу же после отдыха вернулся домой, в город. И я с сожалением думала о том, что у меня ничего не осталось на память о нем — ни фотографии, ни номера телефона, и уж тем более — адреса. Только записи в дневнике.

Несколько дней я не выходила из дома. Не плакала, просто сидела в кресле у окна и читала, читала, читала. Книги успокаивали меня, внушали надежду. А ещё (и это было моей маленькой тайной) — в каждом герое романа, проявлявшего неравнодушие к главной героине я видела Рому, а в главной героине — себя.

Наверно тогда для меня, четырнадцатилетней, эти первые чувства, так внезапно вспыхнувшие, а потом обрубленные на корню, стали настоящим шоком.

А тут ещё Ксюшка, которая по-своему пыталась утешить, но делала только больнее:

— Рано или поздно любовь нужно переводить на новый этап. А какой он мог быть у вас с Ромой в ваши четырнадцать, а? Ты думаешь, всё бы так и продолжалось: редкие посиделки у пруда, прогулки по трем поселковым улицам? А говорить о чем? Темы бы однажды иссякли!

Я не стала упоминать о том, что у нас с Ромой всегда находились темы для обсуждения. Это происходило как-то незаметно и так естественно.

— Значит, отношения были обречены, — резюмировала сестра, — Просто всё закончилось чуть раньше, чем ты ожидала. — И, немного подумав, добавила, — Так даже лучше. У вас останутся светлые воспоминания друг о друге. Это ведь лучше, чем разбежаться из-за банальной ссоры?

Я слушала и не верила. Разбежаться из-за ссоры? Но из-за чего мы могли бы поругаться, да ещё так, чтоб это стало причиной для расставания?

Я и правда верила, что я ему нравлюсь. Что у нас может что-то получиться. Дружба или…

Я пыталась забыть и жить так, как диктуют обстоятельства, но без него всё было уже не таким, как прежде. И разве может кто-то, кто однажды видел лето — изобилие зелени, небо, освещенное миллиардами блестящих звезд, яркие брызги рассвета, буйство цветов и теплый аромат меда, витающий в воздухе — выбрать зиму?

Потом начался учебный год, и нас с Ксюшей забрали в город. Жизнь вернулась в привычную колею, и боль постепенно стала притупляться.

На следующее лето, в самом начале, поездка в поселок снова полоснула по ранам, но ненадолго. Я убедилась в том, что ОН не приедет на исходе июня и смогла заставить себя поверить в то, что у меня всё нормально. Ведь я и до этого была здесь, в поселке: каждое лето, много раз подряд, — и не знала о Роме. А прошлое лето — было ли оно?..

Погрузившись в воспоминания и снова прочувствовав всю ту боль, что пережила при расставании, я и не заметила, как мы с Ромой оказались в поселке. Мимо замелькали знакомые дома и улицы.

Значит, он здесь… Давно ли? И сколько пробудет?

Рома свернул вправо и вскоре остановился прямо у нашего дома. Помнит. Сердце радостно отозвалось, заставляя снова поверить в чудо, но я тут же одернула себя. Мы не виделись два года. Серьезный срок для отношений. Для потери отношений.

Ступив на землю, я вежливо произнесла:

— Спасибо, что подбросил, — вот и всё, что мне удалось сказать, не краснея.

— Пожалуйста, — кивнул он, покручивая в руках шлем.

— Давно здесь? — не удержалась я от волновавшего меня вопроса.

— Да нет. Вчера вечером приехали с родителями.

— Надолго?

И снова это отчаянное сердцебиение в груди.

— Родители завтра уезжают. А я на всё лето.

«На одно только лето, — мысленно поправила его я, — Значит, не стоит и надеяться, чтобы потом вновь не терзать себя».

И тут же другая мысль, заставившая сердце в груди трепетать, сменила первую: «Целое лето! И потом, мы же живем в одном городе».

— Ну ладно, увидимся ещё, — бросила я напоследок.

— Надеюсь, — услышала в ответ, уже отдаляясь от парня.

«Надеюсь», «надеюсь» — эхом пульсировало в висках.

И я вдруг, неожиданно для самой себя, улыбнулась, невольно предвкушая грядущие встречи.

Глава 2

Глава 2

Ночью мне никак не удавалось уснуть. События этого вечера снова и снова всплывали передо мной, проносились шумным вихрем, ярким калейдоскопом, и наполняли душу щемящей тоской.

Он изменился — мальчик из моих детских грез. Теперь ему шестнадцать. Вырос, конечно — я уже почти на голову ниже его. А волосы всё такие же — светлые и взъерошенные, так что он выглядит немножко лохматым. Интересно, они такие же мягкие, как тогда? А глаза? В темноте мне не удалось хорошенько их разглядеть, но я надеялась, что эта встреча будет далеко не последней.

Как бы то ни было, я поняла, что он по-прежнему нравится мне. Даже таким: повзрослевшим и чуть изменившимся.

Неужели я снова наступлю на те старые, успевшие покрыться ржавчиной грабли? Это было бы глупо и с моей, и с его стороны.

Нет, нельзя этого допустить! Два года, два долгих года прошло с тех пор. Мне ведь казалось, что всё забыто! Я думала, что эта рана давно зажила. Но ведь если бы я всё забыла, то мне не было бы сейчас так больно. Значит, рана была всего лишь под временной анестезией.

Я смотрела на одинокий фонарь неподалеку, рассыпающий свой тусклый свет, который попадал и в мою комнату, касаясь изножья кровати, и не могла сосредоточиться и понять, что же я чувствую. Боль? Досаду? Конечно. А ещё — бесконечное счастье от этой встречи, и невыносимое желание снова увидеть Ромку…

Утро разбудило меня бойким солнечным лучом, проникшим в комнату и нахально целившимся мне в левый глаз. Вдалеке слышался петушиный крик и вялое тявканье чьей-то собаки.

Я потянулась, с улыбкой приподнялась с кровати и выглянула в окно. Да, денек — то что надо!

Следующей мыслью, которая пришла в мою голову, была мысль о Роме. Был ли он в самом деле или только приснился? Но как-то уж слишком правдоподобно всё выглядело… И ещё: я помнила всё до мелочей. Значит, не сон.

Мобильный негромко тренькнул, и я немедленно прочитала полученное сообщение: «Дорогой друг! Сегодня ежегодный праздник — День Воды. Приглашаю тебя к пяти часам. С собой иметь хорошее настроение. Вадик».

Я засмеялась. Этот праздник мы придумали сами два года назад. В самый разгар лета, когда солнце печет особенно сильно, Вадик созывает всю пеструю компанию своих знакомых, чтобы вместе насладиться летом: позагорать, послушать музыку, поесть шашлык и, самое главное, все в этот день обливают друг друга водой! Это было непременным условием. И это вовсе не день Ивана Купалы, хотя традиция обливаться водой позаимствована именно оттуда.

Вадик сам выбирал любой летний день, причем никогда не говорил об этом заранее. А в прошлом году таких дней у нас было три! Каждый летний месяц.

Основными причинами проведения этого сумасшествия у Вадика являлись:

а) огромная территория, где можно побегать, покричать, пожарить шашлык и потанцевать;

б) наличие мирно настроенных родителей Вадика, которые не только не возражали против подобного саботажа подростков, но и тактично уходили к кому-нибудь в гости или гулять;

в) отличный пруд, расположившийся совсем близко, прямо за территорией дачи Вадика.

В общем, все факты единогласно твердили: лучший День Воды — только у Вадима!

Обычно ребят собиралось много, человек двадцать: как обычно, «туса» в полном составе, я — так и не вписавшаяся в компанию, но отлично ладившая с непосредственным и всегда позитивно настроенным Вадиком, ну и ещё пара друзей и знакомых.

А сегодня этот день должен стать вдвойне особенным, ведь, скорее всего, на него пригласят и Рому! Интересно, многие ли уже знают, что он приехал?

Я вышла из дома, на ходу сооружая на голове «пучок» и, дотопав до летней кухни, нашла там сестру и бабулю.

— Доброе утро, — жмурясь от солнышка, произнесла я с улыбкой.

Непередаваемое чувство эйфории всё ещё не покидало меня, и я готова была распахнуть свои объятия для всего мира, любить всех вокруг.

— Доброе утро, — отозвалась бабушка, — Ты очень вовремя. Садись, будем завтракать.

Я послушно заняла своё место за столом, глядя как Ксюша уплетает блинчики.

Сестра поймала мой взгляд и как бы невзначай обронила:

— Вик, а ты знаешь, Ромка приехал… — и с хитрой улыбкой уставилась на меня, ожидая реакции.

Если бы я не виделась с ним вчера, то ожидание младшей сестры было бы удовлетворено в полной мере. Я представила, как сначала бледнею, потом краснею, а под конец протягиваю что-то вроде: «Как? Он здесь?» И всё, занавес. Но вместо этого я ответила с самым безмятежным видом:

— Знаю, виделись, — и потянулась за блинчиком, словно всё, что интересовало меня сейчас — это еда.

Бабушка как раз поставила передо мной тарелку, полную горячих ароматных блинов и ушла на огород.

— Интересно, когда это успели? — хмыкнула Ксюша, а потом мечтательно протянула, — Красивый стал…

— Он и был вроде ничего.

— Ну да, а теперь вообще отпад! Если б не мой Кирюша, я бы, может, снова в него влюбилась, — театрально вздохнула она, и я едва удержалась от вопроса, к кому именно относится этот вздох: к мечтам о Роме или к мыслям о своем нынешнем парне Кирилле, который остался в городе.

— Но я не такая, — продолжила сестра. — Даже не смотрю на мальчика, если знаю, что он нравится моей сестре.

Колкое замечание неожиданно вывело меня из себя.

— Послушай, может, хватит уже, а? Я устала повторять, что не отбивала у тебя парня! Вы не встречались, это раз!

— Ну и что, что не встречались, — перебила Ксюша, — Я любила его! И он мог бы когда-нибудь стать моим мальчиком.

— Ещё не поздно, — съязвила я, демонстративно отворачиваясь к окну и сосредотачиваясь на жевании.

— Да он мне уже не нравится. У меня есть парень, если ты забыла.

Не удивительно, что у младшей сестры парень появился прежде, чем у меня, ведь она такая бойкая и общительная. Познакомилась с ним на каком-то конкурсе около года назад и вот уже несколько месяцев радуется встречам с ним, пока я просиживаю дома над тетрадками и учебниками. Не то чтоб меня это слишком сильно задело, но я бы тоже не отказалась влюбиться в кого-нибудь стоящего. И не просто влюбиться — взаимно! Эта задача намного сложнее.

— А тебе он по-прежнему нравится, — понизив голос, произнесла Ксюша с такой интонацией, что было не ясно: вопрос это или утверждение.

В любом случае, я решила, что отреагировать нужно, и сделала это весьма эмоционально:

— Да ничего он мне не нравится! Мне вообще никто не нравится, ясно?! Это ты у нас без любви прожить не можешь, как рыба без воды.

Так легко убедить других. И так трудно убедить себя.

— Девочки, чего расшумелись? Весь поселок вас слышит! — бабушка появилась в дверях и с укоризненным видом посмотрела на нас.

Её крашенные в каштановый цвет пряди волос выбились из-под косынки, на руках были желтые перчатки, ещё почти чистые.

— Кстати, вас фронт работы ждет, помните?

— Угу, — пробурчала Ксюша за нас двоих и, когда бабушка вышла, произнесла ядовитым шепотом, — Ну посмотрим, как он тебе «не нравится». Или опять будешь тайно следить за ним, м?

Я встала из-за стола, вымыла за собой кружку и, не говоря больше ни слова, ушла в огород. Не хочу я с ней связываться. Себе дороже.

Едва я взялась за тяпку, как сестра выскочила следом и елейным голоском поинтересовалась:

— Ба, а можно я сегодня картошку возьму, пусть теперь Вика лук руками продергивает.

— Сами договоритесь, — махнула рукой бабушка, склоняясь над грядкой.

— Ну вот и решили, — улыбнулась Ксюша, забирая из моих рук тяпку и направляясь к грядкам с картошкой.

После того, как «огородные дела» были завершены, я отправилась в дом и принялась прорабатывать свой образ. Несколько секунд я растерянно смотрела на свои запасы одежды, перевезенные в поселок на лето, и с каждым мгновением ощущала приближение паники. Мини-юбка — вульгарно. Джинсы — удобно, но слишком спортивно. Белая кружевная блузка с рукавами-фонариками — ещё подумает, что я специально наряжалась.

И тут мне на глаза попалась яркая майка — слишком яркая, чтобы носить её в повседневной жизни, но вполне подходящая к данному случаю. Ксюшка заставила меня купить её около года назад, но с тех пор я надела её всего раз или два — она мне не нравилась. Слишком уж яркая. Но сегодня она — то, что надо. Поможет мне не потеряться в толпе.