Шестеро смелых и ледяная смерть

 - Куда?

- Да, понимаешь, история одна вышла… Ахлябин присел в ногах у Данилы. - Вообще-то Дианка лучше тебе расскажет. Это сегодня ночью случилось. Ди, ну что ты молчишь? Излагай.

Кот, которого Марфа назвала Черчиллем за щекастую и брыластую морду, сидел на своем любимом наблюдательном посту и внимательно слушал, жмурясь от удовольствия. Впервые со вчерашнего вечера он мог хоть немного расслабиться. И пришлось же ему поработать! Аж голова болит и в кончик хвоста отдает. Вчера Черчилль в превосходном настроении возвращался домой после вечернего моциона, но едва запрыгнул в форточку, как усы просигналили: в дом пришла беда! Сердце екнуло: «Марфа? Мама? Бабушка? Дедушка? Нет, Данила!» Кот, даже не задержавшись возле своей миски, поспешил в его комнату.

Данила неподвижно лежал, уставившись в стену. Комья серой мглы кружили по комнате, сгущаясь вокруг него в сплошную пелену. Шерсть на Черчилле встала дыбом. Ему тоже сделалось плохо от этой серой мглы, заполняющей душу безудержной тоской. Но он не позволит ей одержать над собой верх! Прыжок самую гущу ледяной серой массы. Брысь, гнусь!

Черчилль опустился на кровать в ногах у Данилы. Серость клочьями рассыпалась разные стороны, но не ушла. Закружилась, завертелась, не желая расставаться с добычей. Поднялась к потолку, а затем, собравшись в страшную темную тучу, ринулась вниз.

Усы у кота встопорщились. Враг был силен. Но и Черчилль не желал сдаваться. Он мужественно держал оборону. Необходимо создать защитное поле вокруг Данилы, иначе серая сила сомнет его и раздавит. На людей тут надежда маленькая. Они по очереди заходили в комнату, но лишь приносили с собой новые комья серой мглы. На них, правда, было гораздо меньше, чем на Даниле. Они постепенно сами с ней справятся, а вот Данилу атаковали целые полчища.

Черчилль устроился поосновательнее на кровати, поджал от греха подальше лапы, нахохлился и запустил моторчик. Серость ох как этого не любит! Теперь, главное, полная сосредоточенность. И воспоминания. Самые светлые и счастливые. О маме: как тепло было на заре жизни спать под ее теплым черным боком и как весело играть ее хвостом в компании разноцветных братьев и сестер! О блюдечке теплого молока, которое так любил Черчилль в ранние годы. О том дне, когда Марфа пришла брать его к себе, Черчиллю сразу стало ясно: это его девочка! Такая смешная, пухлая, с каштановыми кудряшками и конопушками на вздернутом носике. Руки у нее были мягкие и нежные. Она прижала его к груди и сказала своей маме:

- Смотри, какой замечательный! Вылитый Уинстон Черчилль.

И он с ней пошел. Ему понравилось это солидное имя. Не то что Барсик какой-нибудь… С тех пор вот живет с Соколовыми. Что ж, подходящие родственники…

Тесня серую мглу, он вспомнил и первую самостоятельно пойманную мышь (странно тогда повел себя дедушка Соколов: мало того что сам отказался вместе с ним съесть ее, так вообще выкинул в мусоропровод, а Черчилль- то от всей души хотел поделиться вкуснейшей добычей); и первое свое романтическое приключение с тигровой кошкой Мусей, которая жила каморке у дворника. Позже чувства ее к Черчиллю охладели: ее вниманием полностью завладел целый выводок пестреньких котят. И что она в них особенного нашла? Хулиганы, и только…

Стоп! Это уже не самый светлый момент. Серая мгла снова стала сгущаться над мальчиком. Черчилль срочно переключился с котят на мемуары о наглом боксере, которому он как следует начистил морду. Вот это здорово вышло!…

Так кот и лежал, защищая Данилу. Кажется, все, что было хорошего в жизни, вспомнил. Черчилль почти не покидал мальчика. Лишь один раз ненадолго убежал на улицу.

Серая мерзость, убедившись, что легкой победы не будет, начала понемногу рассеиваться. А потом ребята пришли, и оставшиеся еще в комнате жалкие клочья мглы попрятались по углам.

Глава 4

СЛОН И МОСЬКА И МИНИ-ОЛИМПИАДА

Данила, к большому неудовольствию Лизы, воспринял Дианин рассказ вполне серьезно. История показалась ему крайне странной, и он тут же принял решение: необходимо как можно быстрее проинспектировать самым тщательнейшим образом место происшествия.

Лиза, не в силах более сдерживаться, презрительно фыркнула:

- Место происшествия? Да, может, там вообще ничего не происходило.

- И очень хорошо, если так, - продолжил Данила. - Вот сходите и проверьте.

- А ты? - с надеждой поглядела на него Елизавета.

- А я сегодня пас, - покачал головой он. К тому же пока соберусь, чтобы с вами отправиться, пройдет слишком много времени и совсем стемнеет. Ребята, бегите прямо сейчас. А потом снова сюда. Расскажете. Тогда и прикинем, как вести себя дальше.

В комнату вошла Варвара Ивановна.

- Я вернулась. Ребята, как вы насчет обеда? - спросила она, отметив с радостью, что внук ее явно повеселел…

- Данила за всех нас поест, - ответила Марфа. - А нам надо срочно бежать. Вот вернемся, тогда не откажемся.

Бабушка Соколовых насторожилась:

- Что еще за дела вдруг такие срочные?

- По моему поручению, - поторопился ответить Данила.В другое время Варвара Ивановна не успокоилась бы, пока не выяснила, куда так торопится вся компания, однако сейчас была до того обрадована состоянием внука, что лишь махнула рукой:

- Вы только особенно время-то не водите.

- Да мы быстренько. Одна нога там, другая опять здесь! - пылко заверил Ахлябин, после чего друзья кинулись в прихожую натягивать обувь и одеваться.

Илья украдкой шепнул Марфе:

- Ты фонарик-то возьми. Сначала оденусь, - так же тихо ответила девочка. - Иначе бабушка заметит. А так я его под куртку засуну.

- А маленького нету? - удивился Бородин.

- Есть, но в нем батарейки сели.

Бери большой, может, и лучше, - услышав их разговор, сказал Ахлябин.

Вскоре все пятеро уже торопливо шествовали по направлению к Серебряным прудам.

- Даже если там вообще ничего не найдется, я все равно не расстроюсь. Основное сейчас - Данила наконец-то пришел в себя, - весело проговорила Марфа.

- Так, может, вообще не ходить? - кинула пробный шар Елизавета. Тащиться по морозу на пруды ей совсем не хотелось.

- Что ты несешь, Каретникова? - напустился на нее Илья. - С какого такого перепуга мы не пойдем? Хотя ты лично, если тебе холодно или очень не хочется, можешь и не ходить. Без тебя справимся.

Лиза до боли прикусила губу. Она, значит, не пойдет, да?! А если там и впрямь что-нибудь важное, все лавры снова одной Дианке? Они с прудов вернутся к Даниле, а ей, Лизе, дома сидеть? Никогда! Пусть лучше уши и коленки отмерзнут. И она твердо произнесла:

- Как все, так и я. Только, думаю, там за ночь столько снега навалило!

- А ты, Каретникова, лучше не думай, а береги энергию, чтобы в снегу рыться, - подколол ее Бородин.

-Я тебе, между прочим, не мини-экскаватор «Крот»! - вспыхнула она.

- Верно, Каретникова, ты не крот, ты бульдозер! - громко захохотал Илья.

Лиза, слепив снежок, запустила его прямо в коротко стриженный затылок обидчика. Тот с метким воинственным кличем ответил серией снежных контрударов. На помощь Лизе пришла Марфа, и Бородин был обстрелян с двух сторон одновременно.

- Так, дамы и господа, - картинно простер к ним длинную руку Ахлябин, - я что-то не очень понял: мы место происшествия шли осматривать или в снежки играть?

- И впрямь, - поддержала его Диана. - Ребята, ну в самом деле! Солнце уже садится.

Смущенный Илья отбросил очередной снежок в сторону.

- Это Лизка виновата. Пошли.

Они спешно продолжили путь. Он пролегал через Новую улицу, где Диана и Клим, воспользовавшись благоприятными обстоятельствами, забежали домой, чтобы избавиться от учебников и тетрадей.

-На прудах нам эти источники знаний совершенно без надобности, - объяснил Ахлябин.

- Ну, не скажи, - хохотнул Илья. - Вполне могут пригодиться в качестве груза, если придется нырять в полынью.

- Да пошел ты, сам ныряй, - весьма невежливо отреагировал на шутку Клим.

Пять минут спустя он с крайне довольной физиономией вновь присоединился к друзьям, держа в руках огромный пакет, от которого поднимался ароматный пар.

- Налетай! Пирожки горячие! Лариса Петровна напекла. Только что. Чай приглашала всех пить, но я отказался. Некогда. Лучше на обратном пути можем зайти. Она при мне еще целый противень поставила.

- Правильная у твоей мамы помощница по хозяйству, - уже с полным ртом произнес Бородин. - Знает нужды голодного человека. Обязательно на обратном пути навестим вас. - Он запихнул в рот второй пирожок. - Между прочим, с капустой у нее самые вкусные получаются. Хотя ее яблочный пирог я тоже уважаю. У меня дома таких не делают. Мать печь не любит. Жена брата, правда, пытается, но у нее плохо выходит. Я бы лично на такой никогда не женился. А Мишка вроде ничего, доволен.

Марфа прыснула. Ее большие зеленые глаза ехидно блеснули.

-Какой же ты еще маленький, Бородин! Жен, знаешь ли, не по кулинарным талантам выбирают.

- Это кто как, - не согласился Илья. У людей разные приоритеты.

- Ну да, - кивнула Марфа. - У людей, под которыми ты в данном случае подразумеваешь мужчин, приоритеты и впрямь очень разные. У одних превалирует голова, а у других - желудок.

- А по моему глубокому убеждению, у них у всех желудок на первом месте, - высокомерно бросила Елизавета. - Пока не набьют его, ни о чем другом мыслить не в состоянии.

- Каретникова! - едва не поперхнулся от возмущения Илья. - Кто бы говорил! Ты, кажется, уже десятый по счету Ларисин шедевр с капустой молотишь. Кстати, как это, интересно, монтируется с твоей диетой?

Ребята улыбнулись, им было известно, с каким фанатизмом Лиза следила за своей фигурой, несмотря на то что всегда была очень худой. Из-за вечных своих диет она постоянно мерзла. Вот и сейчас сперва зябко поежилась, а уж потом резко вздернула голову.

- Замечательно монтируется!

Позу эту она недавно с большой тщательностью отработала перед зеркалом, полагая, что высоко поднятая голова в сочетании с чуть прищуренными глазами замечательно выражают презрение к собеседнику.

- Во-первых, я кушаю не десятый, а третий пирожок, это ты уже пятнадцать схомячил, а во-вторых, они очень маленькие. Пока доберемся, все калории у меня прогорят.

Ребята, не переставая жевать, дошли до развилки и, обогнув пруд, оказались на противоположном берегу, за которым тянулась вдаль старая березовая роща. Здесь дорога закончилась.

Впереди, до самого льда, посверкивала под лучами заходящего за горизонт солнца сплошная снежная целина.

- Все следы замело, - уныло констатировал Ахлябин.

- А я, между прочим, предупреждала, позлорадствовала Елизавета. - Всю ночь ведь мело. Совершенно зря мы сюда поперлись. Мне вообще удивительно, что хоть эту часть дороги кто-то расчистил.

- Но вчера здесь снега почти не было, напомнила расстроенная увиденным Ди. И они могли подъехать к самому берегу.

- Могли-то могли, - пробубнил Илья. Только следов никаких. Хотя полынья ведь осталась. Не успела льдом затянуться. Может, пошли поглядим?

- Естественно, поглядим! - увязая по колени в снегу, ринулся вперед Ахлябин. Остальные последовали его примеру.

- Осторожнее! - закричала Марфа. - Вдруг лед еще тонкий.

- Может, мы с тобой лучше их тут подождем? - немедленно предложила Лиза - в ее коротенькие сапожки уже набился снег.

- Нет уж, я сама хочу видеть, - решительно возразила Марфа. - Вдруг там что-нибудь интересное?

Лиза трагически закатила глаза. Новые сапоги было жаль, но пропустить сенсацию она позволить себе не могла. Иначе что же? Они станут наперебой рассказывать Даниле, а ей останется лишь униженно поддакивать? И Бородин обязательно про нее какую-нибудь гадость скажет. Тем более эта пигалица Дианка уже вон к полынье шаркает! Посмотрите на нее, ножки-спичечки свои осторожно передвигает, провалиться боится. И Елизавета, мысленно проклиная глубокий снег и мороз, прибавила шаг.

Клим, осторожно балансируя на самой кромке толстого льда, пытался хоть что-нибудь разглядеть сквозь тонкую корочку, затянувшую полынью.

- Ни фига не видно, - наконец разочарованно констатировал он.

- А давай пробьем, - предложил стоявший рядом Илья.

- И чем ты пробивать собрался? - покосился на него Ахлябин - Ногой - промокнешь…

- Да он головой, - съязвила подоспевшая Лиза. - Она у нашего Бородина крепче ледоруба.

Илья, полностью проигнорировав ее выпад, обратился к Марфе:

- Соколова, гони фонарь.

- Ну, и умный ты у нас, - не унималась Лиза. - Никак светом фонарика лед растопить задумал?

- Растопить его, Каретникова, можно разве что твоим длинным жгучим языком, - на сей раз ответил Илья. - Но я задумал совсем другое.

Взяв у Марфы фонарь, он продемонстрировал его друзьям.

- Видите, какая рукоятка. Водостойкая и ударопрочная. У американских полицейских похожие фонари. Они их при необходимости вместо дубинок используют.Бородин растянулся у края полыньи и несколькими точными ударами разбил ледяную корку.

- Ну и что? - осведомился у него Клим.

- Ну и ничего, сам разве не видишь? Илья, поднявшись на ноги, отряхивался от снега.

- А ты посвети, - дала совет Марфа. Тусклый луч света картины не прояснил.

- По-моему, там слишком много ила, - тихо проговорила Диана.

- Вон! Я вижу! Глядите! - внезапно проверещала Лиза.

- Где? Что? - всполошился Ахлябин и, неловко задев Илью, чуть не выбил из его рук фонарь.

- Сейчас кто-то у меня по шее схлопочет, - лишь чудом не упустив фонарь в полынью, грозно пообещал Ахлябину Бородин.

- Ну, и что ты там, Каретникова, увидела?-

 - Да вон, вон, рыба! Смотрите, кружит! На свет, наверное, выплыла! - в полном раже продолжала Елизавета.

- Иди ты со своей рыбой! - гаркнул на нее Илья. - Мы, по-твоему, для подледного лова сюда пришли?

- А я вообще не знаю, зачем мы сюда пришли, - тут же нашлась она, - Здесь больше ничего нет. Только снег, вода и рыбка.

- И ни зги не разглядишь, - по-прежнему всматривался в темную водную пучину Илья. - Сплошной мрак неизвестности.

- Не могу с тобой согласиться, - заспорил Клим. - Ты посмотри внимательно на полынью. С этой стороны она ровная. А та часть, которая ближе к берегу, явно обломана.