Помоги проекту - поделись книгой:
- Приехали! Выходим! – объявил возница.
Я на автомате собрала все свои узелки, подхватила кота и вышла на улицу. Сонно моргая, пыталась сообразить, что делать дальше. Где-то на горизонте занималась заря. Утро ещё не скоро.
Заметив, что большая часть пассажиров потянулась к небольшому каменному зданию, я пошла за ними. Внутри тускло горело две масляные лампы, вдоль стен стояли обычные деревянные лавки, на них сидели люди. Ехавшие со мной спутники занимали свободные места, я последовала их примеру.
Очень хотелось спать, я закрыла глаза, но вскоре почувствовала, как меня тронули за плечо.
- Ты бы за вещами следила, не ровен час утащат! – на меня смотрела девушка примерно моих лет, она кивнула в сторону стоящего неподалёку парня, который прикрывшись козырьком кепки, внимательно присматривался к дремавшим на лавочках людям.
- Спасибо!
Девушка кивнула и прошла мимо. Я подвинула свой узел ближе и обхватила его ногами. Очень не хотелось потерять эти вещи, больше ведь у меня ничего не было. Теперь я не смыкала глаз, пока совсем не рассвело.
Позавтракала подаренным Полиной куском хлеба, сыр отдала Мейждику. После подхватив свой узел, нашла глазами смотрителя вокзала и, подойдя к нему, поинтересовалась, как пройти к ближайшему банку.
Идти пришлось далеко, денег на общественный транспорт у нас, увы, не было. Одной рукой я придерживала кота, в другой несла узел с пожитками. Лапа у Мейджа ещё побаливала, хоть он и храбрился, уверяя, что сможет дойти своим ходом. Но народа на улицах с каждой минутой становилось всё больше, я побоялась, что его просто затопчут. Поэтому стиснула зубы и вперёд. Как там говорят? Своя ноша не тянет!
Вот получим наследство и извозчика наймём, и гостиницу приличную с ванной, и пообедаем нормально.
Шла не спеша, периодически останавливаясь на отдых. Да и куда спешить, когда вокруг столько интересного! Я, можно сказать, впервые увидела этот мир так близко, а не в окошко своей комнаты.
Из строений преобладали двух-трёх этажные каменные здания, хотя я успела заметить, что ближе к окраинам камень уступал место дереву. На дороге довольно оживлённое движение: повозки, рассчитанные в основном на два или четыре пассажира, крытые кареты разных размеров, телеги, а иной раз и просто всадники верхом на лошадях.
На тротуарах тоже не протолкнуться, время раннее, все спешат по делам. Скоро эта толпа начала редеть, сами тротуары стали шире, дома больше, а наряды встречных дам – пышнее. Мы дошли до центральной части города, где-то тут должен быть и нужный мне банк.
Спросила дорогу у женщины, одетой в платье горничной. Та окинула меня оценивающим взглядом, задержалась на узелке. Понимающе улыбнулась, и подробно объяснила, куда идти.
Спустя полчаса я стояла на пороге монументального строения с белоснежными колоннами и мраморными полами. Ко мне тут же подошёл служащий банка, от начищенных до блеска пуговиц на его камзоле было больно глазам.
- Чем могу вам помочь? – чуть склонив голову, спросил он.
Надо отдать должное, персонал тут вышколенный. Представляю, как убого я смотрелась в своём старом, выцветшем от времени платье, да ещё с этим узлом в руках, но он даже виду не подал, обращаясь ко мне как к настоящей леди.
- Не так давно я получила наследство, в том числе – счёт в банке, хочу вступить в права.
- Прошу вас следовать за мной!
Он снова склонил голову, мягко повёл рукой, указывая направление. Это странным образом на меня подействовало. Захотелось выпрямиться, расправить плечи и вздёрнуть подбородок, вот только руки у меня были заняты, так что, идти красиво, не получилось.
Возле одной из дверей мы остановились, мой провожатый постучал и, открыв дверь, пропустил меня внутрь.
Кабинетик был совсем небольшой: кресло для посетителей, стол, по ту сторону которого, сидел ещё один служащий, рангом повыше, за его спиной шкаф и окно.
- Прошу вас, - мне снова кивнули, указав на кресло. – Что привело вас в наш банк?
Наконец-то я могла выпустить узел из рук. Мейджик тоже отправился на пол и с довольным видом разлёгся, вытянув лапы. Усевшись, я рассказала о завещании и о том, что желаю вступить в права собственности дядюшкиного счёта.
- Могу я взглянуть на ваши документы?
- Да, конечно, сейчас…только они у меня…одну минутку!
Я вспомнила, что все бумаги у меня спрятаны на груди, под платьем. Вскочив, отвернулась и принялась расстегивать многочисленные пуговки, пока не добралась до конверта.
- Вот!
Я достала само завещание, право собственности на счёт и свидетельство о рождении. Служащий всё это внимательно рассмотрел, затем достал из стола плоскую коробочку, открыл и пододвинул ко мне.
- Мне нужно удостовериться в вашей личности. Пожалуйста, обмакните ваши пальцы и оставьте отпечатки на этом документе.
Мне подсунули разлинованный на квадраты лист бумаги.
- Аккуратнее, не спешите, чем чётче получатся отпечатки, тем быстрее мы покончим с вашим делом.
Я старалась. Касалась каждого квадратика определённым пальцем, после чего мне вручили влажную салфетку и велели подождать. Служащий достал большую лупу и принялся сличать мои отпечатки с теми, что были в свидетельстве о рождении.
- Всё в порядке, госпожа Сент-Торелли. Сейчас я переоформлю счёт на ваше имя.
Пришлось ещё немного подождать. В результате я получила на руки ещё один документ с гербовой печатью и толстую книжечку с отрывными листочками. На первой странице была написана сумма, лежащая на моём счету.
- Три серебряных? – оторопев, я подняла глаза на сидящего напротив служащего.
- Да, всё верно, на вашем счету три серебряных. Пополнить счёт можно в общем зале. Всего хорошего, госпожа Сент-Торелли.
Мне явно намекали, что пора и честь знать. Подхватив узел и позвав за собой Мейджика, вышла в коридор.
- Три серебряных, всего три серебряных, - растерянно повторяла я.
Это много или мало? Скорее всего – мало…
В любом случае, выбора у меня нет, вернувшись в общий зал, я нашла окошко выдачи наличных и встала в очередь. Получив три серебристых монетки, спрятала их в кошель и вышла из банка.
Так одна из моих надежд, лопнула, словно мыльный пузырь.
Приуныв, я побрела назад, в сторону вокзала. Или правильнее называть его почтовой станцией? Надеюсь, этих монет хватит, чтобы добраться до моей усадьбы. А уж там я соображу, как раздобыть деньжат.
Богатые кварталы остались позади, давно наступило обеденное время и на улицах появились лоточники с пирожками и баранками. Они громко расхваливали свой товар, зазывая покупателей, торговля велась весьма бойко.
Проходя мимо одного из лотков, я заметила, как Мейджкик сглотнул и отвернулся. Кот явно проголодался, да я и сама бы не отказалась перекусить, силы мне ещё понадобятся.
Достав из кошелька серебряную монету, я протянула его смешливой веснушчатой девице.
- Да у меня, барышня, и сдачи-то с вашей деньги не будет, столько я и за день не наторгую, - вздохнула девица. – Да вы в магазинчике вон разменяйте, - она кивнула на лавку скобяных изделий.
- Спасибо! – поблагодарила я её за подсказку, а настроение резко скакнуло вверх.
Может, три серебряные монеты, это не так уж и мало?
В скобяной лавке было прохладно, пахло выделанной кожей и железом. Выслушав меня, лавочник заявил, что он не оказывает услуги по размену денег, вот если бы я у него что-нибудь купила…
В лавке продавались как новые вещи, так и давно пользованные. Сначала я хотела выбрать какую-нибудь мелочь, но взгляд зацепился за сваленные в кучу саквояжи всех мастей. Подойдя ближе, поняла, что большая часть из них очень старые, некоторые были даже без ручек или с большой прорехой на боку. Скорее всего, их чинили и вновь пускали в продажу.
Покопавшись, нашла довольно крепкий баул, подёргала ручки, убедившись, что они не оторвутся.
- Сколько вы за него хотите? - спросила я лавочника.
Он оценивающе глянул на моё старое платье, лежащий у ног узел и назвал цену. Я отчаянно торговалась за каждую монетку. К этому мне не привыкать, я на своём веку столько продовольствия в столовую закупила, а уж про ремонт и говорить нечего!
В результате я стала обладательницей старого пошарканного саквояжа, а кошелёк наполнился звенящей мелочью.
Переложив вещи в большую пузатую сумку, вышла из магазинчика. К тому времени лоток веснушчатой девицы почти опустел, я успела ухватить два последних пирожка. Устроившись в тени раскидистого дерева, мы с Мейджем перекусили, запив пирожки остатками воды из кувшина.
В это время у меня созрел новый план. Что, если с помощью волшебной палочки попробовать превратить мелкие монеты в серебряные? Только для этого мне нужно укромное место. Нужно снять комнату, заодно отдохнём немного.
Я поделилась своим планом с котом, тот план одобрил, только предложил сначала добраться до вокзала и узнать, когда отбывает следующий дилижанс. Мейджу очень хотелось побыстрее добраться до своего дома. Чужой город ему категорически не нравился.
Наверное, он прав. К тому же в районе вокзала должна быть гостиница или постоялый двор. Я постепенно привыкала к новому значению привычных для меня слов.
Ещё пару часов мы потратили на обратную дорогу. Несколько раз кот спускался с моих рук и шёл самостоятельно, говорил, что ему нужно размять лапы, но я понимала, что он просто меня жалеет.
К тому времени выяснилось, что мягкий узел намного удобнее кожаного саквояжа, который, и сам немало весил. Зато теперь я не походила на нищенку и меньше привлекала внимание.
Вокзал располагался чуть ли не в пригороде. Там мы выяснили, что следующий дилижанс отправляется через три часа, когда самая жара пойдёт на спад. Там же мне подсказали, где можно поесть и снять комнату.
Постоялый двор притулился как раз за углом. Большое бревенчатое здание в два этажа. Внутри было полно народа, нижний этаж представлял собой один большой обеденный зал. Пробравшись к стойке, я попросила самую дешёвую комнату на час, пояснив, что мне нужно умыться и переодеться.
Видимо, тут привыкли к разным клиентам и самым странным просьбам. Мне выдали ключ от чулана под лестницей. Внутри едва можно было развернуться. Узкая кровать, на которой можно спать разве что боком. Табурет с глубокой миской и кувшином воды – вот и всё убранство снятого мною номера. Но это волновало меня меньше всего, главное - на двери был крепкий запор, а света крошечного окошка хватало, чтобы видеть высыпанные из кошеля монеты.
Взяв в руки серебрушки, я хорошенько их рассмотрела и отложила в сторону. Затем, выбрав монетку схожую по размеру, положила её на середину кровати, задрала подол и достала волшебную палочку.
Превращение шло туго, палочка пыхнула слабеньким снопом искр и потухла, я уставилась на монету, которая медленно, прямо на глазах начала меняться. Вскоре у меня был ещё один серебряный.
Следующая монет превращалась ещё дольше, а на третьей палочка отказалась работать, я даже испугалась, что она сломалась. Запаниковав, решила проверить её на чём-нибудь другом.
Налитая в миску вода без проблем превратилась в молоко, Мейджик благодарно мяукнул и принялся быстро-быстро работать языком, некоторое время в комнате слышалось только его почмокивание.
Так, опытным путём, я поняла, что быстро разбогатеть не получится. Возможно, всё дело в металле, медь никак не хотела превращаться в серебро.
Вспомнив, что я сняла эту комнату, чтобы переодеться, открыла саквояж, доставая другое платье, тем более то, что на мне, после суток в дороге, требовало хорошей стирки.
Вернувшись в зал, отыскала свободный столик и заказала сытный обед, лепёшки и сыр. Последние я собиралась взять с собой в дорогу. Поев и наполнив кувшин водой, мы отправились на вокзал, и скоро уже стряслись в очередном дилижансе. Впереди было ещё два дня пути.
Теперь, зная чего ожидать, я старалась занимать в карете угловое место, то, что поближе к окну. Тут можно вполне удобно подремать, оперевшись головой о стену дилижанса или коротать время, глядя в окошко. Да и у Мейджа была возможность посидеть или даже полежать на полу, без риска, что на него кто-то наступит. Я просто отгораживала своим саквояжем удобный уголок, где кот мог удобно вытянуть лапы.
На остановках я обзавелась небольшой корзиной для продуктов. Оказалось, что покупать всё это в деревне намного дешевле, чем в городе. Ещё я приобрела глиняную миску для кота и кружку – для себя. Теперь мы могли купить молока на разлив – стоило это сущие копейки!
Дни стояли жаркие, в карете иной раз дышать было нечем. Я приспособилась на каждой остановке смачивать полотенце в воде, а потом засовывала его в кружку и убирала в корзину. Когда было совсем невмоготу, я доставала его, протирая влажной тканью лицо и шею. Предложила Мейджу смачивать ему мордочку, он сначала наотрез отказался, даже брезгливо фыркнул, но глядя как я каждый раз радуюсь после этой нехитрой процедуры, всё же согласился.
На жаре полотенце очень быстро высыхало и мы с нетерпением ждали следующей остановки.
С каждым днём я всё больше привыкала к этому миру, всё реже вспоминая прежнюю жизнь. Этому немало способствовали наши попутчики. Публика тут была очень разношёрстная, но в основном селяне и горожане среднего достатка. Я с интересом рассматривала их одежду, манеры, а уж разговоров наслушалась! Теперь я отлично разбиралась в денежной системе и знала, сколько стоит мешок муки или ведро картошки.
Те же разговоры познакомили меня с местными законами и обычаями. Слухи, легенды, даже рассказанная ребятишкам сказка – всё это я впитывала в себя словно губка.
Мы с Мейджем сделали ещё две пересадки в довольно крупных городах. Если бы не вещи я бы с удовольствием побродила по улицам, но приходилось довольствоваться только окрестностями. Зато я узнала, как работают эти почтовые станции, а словоохотливый служащий, молодой парень чуть старше меня, рассказал мне, что в деревнях с этих станций имеют неплохой доход.
К середине третьего дня моя попа, по ощущениям, стала твёрдой и плоской, словно сиденье дилижанса. Я даже малодушно хотела взять день на отдых, сняв комнату в каком-нибудь постоялом дворе. Но в кошельке было не так много наличности, а я даже не знала, что меня ждёт в конце пути.
Да и кот с каждым часом выглядел всё нетерпеливее. Иногда он высовывал в открытое окошко свою мордочку и принюхивался. Щурился, шевелил усами, а потом тяжело вздыхал. Мейджа тянуло домой.
Утром третьего дня мы были все в предвкушении. По словам возницы до Сломанной подковы оставалось всего несколько часов пути, там даже остановка предусмотрена. Неподалёку горный рудник и рабочий посёлок, многие из работников частенько пользуются услугами дилижанса.
Когда на горизонте появилась длинная горная гряда, кот стал ещё нетерпеливее, казалось, он готов выпрыгнуть и бежать впереди кареты. Став задними лапами мне на колени, он высунул морду в окно и счастливо жмурился, казалось, что он даже улыбается.
Горы с каждым часом становились всё ближе, нетерпение кота передалось и мне. Так и хотелось спросить:
- Уже приехали?
Я не тоже высунулась в окно и, увидев вдалеке любое строение, каждый раз замирала в ожидании. Вдруг это и есть мой новый дом?
- Приехали! – Мейдж чуть не сиганул в окно, едва его удержала.
Дилижанс остановился, Мейдж всё же вывернулся у меня из рук и сиганул в открывшуюся дверь.
- Ваша остановка, барышня, - возница едва успел отскочить от чуть не впечатавшегося прямо в него кота.
Подхватив свои вещи, я выбралась наружу и закрутилась на месте, ища хоть что-то подходящее к названию «усадьба».
Местность была довольно живописная. В этом месте пересекались сразу три дороги. Та, по которой прибыли мы, была самой широкой и накатанной. Ещё одна, поуже, наискось пересекала дорожный тракт, убегая за горизонт.
Третья дорога начиналась (или заканчивалась) точно на их пересечении и вела в сторону гор.
По ту сторону дорожного тракта, как раз между двумя дорогами, высились какие-то старые постройки. Потемневшее от старости дерево, увитое диким виноградом. Всё это изрядно заросло бурьяном, видать, тут давно уже никто не жил. Лишь каменный колодец и вытоптанная вокруг него площадка была немного расчищена от этого мусора. К нему и устремились пассажиры дилижанса, хотя часть нырнули в кустики по ту сторону дороги.
А где же моя усадьба? Наверное, дальше придётся добираться пешком. Я поискала глазами кота. Он сидел на узенькой, ведущей прямо в заросли тропинке и оглядывался, явно поджидая меня.
Я перешла на ту сторону дороги, прошла мимо колодца, отмечая, что площадка вокруг него выложена неровными каменными плитами. Тропинка, на которой сидел кот, тоже была каменной, только очень заросшей. Подойдя ближе, я спросила:
Поделиться книгой: