Помоги проекту - поделись книгой:
Но я прекрасно понимал, что достаточно шагнуть в сторону, чтобы избежать смерти, что и сделал. Противник явно рассчитывал на что-то другое, что должно сработать против меня, пока я буду зачарован видом огненной удавки, серьезного заклинания десятого уровня. Так и есть — краем глаза я заметил огненные осадки, скастованные над самой головой. Кувырком ушел в сторону, избежав обоих заклинаний, и наградой мне стало шокированное выражение лица Джерапа. Он осознал, что только что слил кучу маны на комбинацию, которая должна была стать убойной для мага восьмого разряда, а я жив и здоров… Вот теперь у него маны должно остаться не так уж и много….
Все же он, решив, что мне просто повезло, попробовал использовать еще одно мощное и затратное заклинание десятого уровня и скастовал водяной всполох. Думал, видимо, что я запаникую, когда в меня внезапно с близкого расстояния полетит острая и широкая плоскость воды… А я просто подпрыгнул повыше в самый последний момент, позволив заклинанию, способному разрезать десятерых таких, как я, полететь безобидно дальше.
Ну и скастовал сразу же ледяную каплю в его адрес. Он потрясенно шагнул в сторону, не веря, что я в полном порядке. Не в состоянии понять, почему такие мощные заклинания не убили и даже не напугали мага восьмого разряда, да тот еще и сам перешел в атаку?
Вот теперь ни о каком прежнем эмоциональном равновесии у него речи больше не шло… Он стал метать в меня малозатратные заклинания, но как-то механически, без души и фантазии. Воздушные стрелы и капли льда — явный признак того, что на серьезное заклинание у него больше нет маны. Но у меня с этим был порядок. Я зашагал на него, и он подался назад, отступая к воздушным щитам, которые недавно кастовал, сражаясь с Харманом, — они еще не растаяли в воздухе.
Отступление своего дуэлянта трибуны встретили разочарованным гулом. Что не добавило ему энтузиазма и спокойствия.
А затем я начал атаковать его огненными шарами, уклоняясь от его простых заклинаний и по-прежнему заставляя пятиться. Потеряв эмоциональное равновесие и веру в себя, он совсем забыл, что позади него все еще полно его собственных воздушных щитов, и просто уворачивался от моих огненных шаров. Пока, наконец, я специально не направил один из них так, чтобы он угодил в воздушный щит, стоявший под нужным углом, и взорвался прямо за его спиной, в четырех метрах. Мощный взрыв стал неожиданностью для Джерапа и отбросил его на меня. Не убил, но уронил лицом вниз, нанеся серьезный урон. Я рванул к нему, чтобы закончить бой, рассматривая разные варианты. Если поднимется, получив возможность атаковать меня магией, тут же его добью воздушной стрелой или очередным огненным шаром. На такой короткой дистанции магия смертельно опасна. Если так и будет лежать, достаточно прыгнуть на него и заломить ему руку за спину, заставив сдаться. Мне понравился этот боец, и я был готов оставить ему жизнь.
Вот только ни то, ни другое делать мне не пришлось. Мимо меня в опасной близости пронесся огненный шар, взорвавшись спустя полсекунды о тело Джерапа. Только чудом я не получил серьезные ожоги, успев скастовать воздушный щит и присесть за него. Но выскочившую за пределы щита из-за такой спешки левую ногу все же сильно опалило, даже штанина загорелась. Это Харман, дурачина, так, видимо, взревновал из-за того, что оба противника в нашей дуэли будут побеждены мной, что наскреб маны на огненный шар и добил Джерапа, нисколько не заботясь о том, что параллельно может прикончить и меня. Вот же собака такая! Штанину я, конечно, погасил водяным покровом, но костюм за шестьсот золотых монет был непоправимо испорчен… Не говоря уже об ожоге второй степени на ноге…
Судья прокричал стандартную формулу, что дуэль завершена, и магический барьер исчез, а на трибуну выбежали лекари. Быстро убедились в том, что оба бойца от Бельбы мертвы. И, надо отдать должное, один из лекарей без колебаний подлечил мне тут же ногу, и очень умело.
Можно понять мое возмущение. Я искренне спасал Хармана, даже согласился на бесплатную двойную дуэль, чтобы выручить его из проблем. И что же он сделал в благодарность? Чуть не убил меня! А если бы я шагнул в ту сторону, где летел огненный шар, и он попал в меня? Мало ли Джерап приподнялся бы и метнул в меня какое-то заклинание, от которого пришлось бы уворачиваться?
Первая мысль — тут же вызвать этого честолюбивого негодяя на дуэль. Но я от нее сразу и отказался. В обычной ситуации вариант вполне нормальный. Но не в нашей. Мы тут очень нежеланное посольство с точки зрения местных влиятельных аристократов, и вокруг слишком много желающих нас убить. Следовательно, друг друга убивать точно не стоит.
Ну и еще одна мысль утешала при таком раскладе. Репутацию свою Харман подорвал капитально — все видели, что он сделал, и всем были понятны и его мотивы. Его теперь будут презирать и наши, и бельбийцы. Его чрезмерное честолюбие оказало ему дурную услугу — карьеры таким образом ему точно не сделать. Мартон все видел и все понял… А если нет, так ему опытные люди в его окружении подскажут…
Глава 10
Что-то мне подсказывало, что и без моих усилий домой Харман живым не вернется. Больших талантов он на дуэли не продемонстрировал, а желающих снова его выручить на двойной дуэли он теперь вряд ли найдет. Значит, кто-то из бельбийцев его вызовет достаточно скоро, и на этом его жизнь и закончится… Повезет, если просто отделается тяжелым ранением. Но, учитывая, что он на глазах бельбийцев хладнокровно добил Джерапа, вряд ли его пощадят.
Да и судьи, насколько я понял, настроены максимально жестко. Мог судья и остановить бой, когда Джерап упал, подраненный моим огненным шаром. Но нет, довел дуэль до двух смертельных исходов. Если они своих не берегут, то точно не будут заботиться о раненых из Аргента. Так что Харман все равно что живой труп, и нечего мне переживать из-за его совсем неправильного поведения.
Успокоившись, вышел с арены и стал подниматься на трибуны. Джоан налетела на меня вихрем и начала обнимать и целовать. Ну а что стесняться, мы же не в Аргенте, где от королевской племянницы требуется совершенно определенное по этикету поведение? Ее поступок вызвал аплодисменты, причем аплодировали и бельбийцы. Да, двое из их соотечественников погибли, но они определенно умеют уважать хороших противников…
А вот Харман, ступив вслед за мной на трибуны, тут же подвергся презрительному свисту. Побагровев, он поспешно свалил в сторону нашей делегации. Вот только и там никакого уважения к себе не снискал. Люди, которые перед дуэлью его наставляли и переживали за него, теперь брезгливо кривили губы и отходили в сторону при его виде. Только несколько фрейлин, включая Джюэль, не сильно соображающих в дуэлях, окружили его с радостными улыбками.
— Ненавижу этого негодяя! — прошипела мне Джоан в ухо, продолжая улыбаться на публику и обнимая меня. — Ты его сколько раз спас на этой дуэли, три раза, верно? А он что сотворил под конец?
— Да не обращай на него внимания! — махнул я рукой. — Козел, конечно, но руки марать об него не буду. Много и других желающих! Посмотри вон на бельбийцев! Они же не зря свистели, добивать поверженного другим противника неспортивно и у них. Хана ему… Может, уже и сегодня перестанет коптить это небо…
— Молодец, с политической точки зрения правильно мыслишь! — в очередной раз чмокнула меня в щеку Джоан. — Все же он любимый племянник министра иностранных дел, нечего ему помирать от твоей руки. Министр тот еще мстительный засранец. Но мне все равно хочется подойти к нему и хоть вилку, что ли, засадить в задницу!
— Ты, похоже, с Эрли многовато общаться стала на каникулах, — улыбнулся я, — что-то такое я от нее скорее мог бы ожидать услышать!
— Но ведь бесит же, когда видишь такую неблагодарную скотину! — нахмурилась Джоан.
Под пристальными взглядами бельбийцев я нацепил обратно свои многочисленные артефакты, и мы с женой стали принимать поздравления от подошедших членов нашей делегации. Это от Хармана они предпочли уклониться, а меня приветствовали очень даже искренне. В обычной ситуации многие из них меня бы не любили по разным причинам… Выходец из простого люда, стал графом и женился на королевской племяннице… Да еще и будучи студентом-первокурсником. Прославился на войне… Куча денег…
Короче, причин ненавидеть меня масса. Но сейчас мы были во враждебном окружении, и все эти мотивы стали значительно менее важны. Сейчас все искренне хотели видеть победы наших на дуэлях и поражения бельбийцев… Это кажется, что наше посольство большое, но если нас так же активно будут вызывать на дуэли, то оно может быстро закончиться… Мы же тут проторчим не день и не два, как бы речь не о неделях идет, хотя нам пока и не сообщили.
А затем нас попросили подойти к наследному принцу Мартону. Ну да, принцы поздравлять графов не бегают, пусть нас отделяет всего пятнадцать метров. Он стоял чуть поодаль с крепко вцепившейся в его руку супругой. Она чувствовала всю эту враждебность по отношению к нам и нервничала, несмотря на охрану. Ее, конечно, хорошо охраняли, но гарантией выживания это не являлось. Мы тут на чужой территории, а это большое преимущество при организации любых проблем для нас со стороны местных…
— Отличный бой, Эйсон! — сказал Мартон с озабоченным лицом. — Я видел, как повел себя Харман… Надеюсь, у тебя нет планов вызвать его на дуэль…
— Ну что вы, ваше высочество, я же понимаю, где мы находимся. Не до сведения личных счетов…
— Отлично, Эйсон, я знал, что вы очень умны, в отличие от некоторых, — просиял принц, — мыслите по-государственному…
— Так куда я денусь-то с такой супругой, как у меня, — улыбнулся ему в ответ. — Необходимо быть достойным племянницы короля…
Джоан благодарно сжала мою руку.
Наговорили, короче, друг другу приятных слов, в чем и заключается этикет. Пусть принц искренне считает, что для меня имеет значение, кто там чья племянница… Джоан мне интересна, прежде всего, как моя девушка. Не так уж много времени пройдет, как начнется битва с высшими демонами за выживание человечества, и все эти титулы слетят как шелуха… Важно будет только то, чем лично ты способен помочь сопротивлению… Это и будет определять твое место в армейской иерархии…
Ко мне подошел Илор:
— Не стал делать ставки на твою дуэль. Понял по болтовне букмекера, что двойная дуэль сложна со ставками. Тот так и не ответил твердо, что будет, если Хармана убьют и ты один выживешь, признают ли дуэль выигранной Аргентом? В тотализаторах разных стран есть свои нюансы. Раз он так виляет, лучше буду делать ставки на дуэли один на один…
— Все верно, раз такие дела, то лучше делай ставки на меня на традиционных дуэлях, — одобрил я его решение. — А уж я постараюсь их тебе обеспечить.
Наконец, дуэльную площадку расчистили, убрав трупы и кровь. Настало время для следующей дуэли. На бой вышел один из наших молодых выпускников Королевской Академии Магии, и я сразу покачал головой, видя, с каким монстром ему предстоит сцепиться. Бельбиец, судя по его одежде и манерам, явно был портальным охотником и, скорее всего, провел в порталах больше времени, чем его противник на студенческой скамье.
Все закончилось быстро, как я и ожидал. Бельбиец был быстр и безжалостен, как и положено опытному портальному охотнику. И сдается мне, он и повоевать где-то успел серьезно…
Видно было, что наш парень кое-что да понимает в дуэлях, но дуэли со студентами, пусть и талантливыми, это не тот опыт, что можно получить в портальных локациях и на войне, где часто только доли мгновений отделяют тебя от гибели. Аргентец продержался две минуты десять секунд, упав замертво после того, как бельбиец реализовал очень интересную комбинацию из трех заклинаний девятого и десятого уровня. Запомнил ее на будущее, когда смогу свободно и быстро пользоваться всеми заклинаниями из нее…
Дуэль шла за дуэлью с небольшими промежутками, некоторые из них были более яркими, чем другие, в двух вообще сразились маги одиннадцатого уровня. Но когда все закончилось, результат был неутешительным. Включая нашу с Харманом дуэль, наши бойцы одержали шесть побед и понесли девять поражений. Ни в одном из боев проигравший не выжил…
Печальная статистика для нашего посольства. Мы потеряли девять человек, включая обоих магов одиннадцатого разряда, что бились от нас. По бельбийскому дуэльному кодексу, как и по нашему, разрыв в два уровня допускался только ниже одиннадцатого разряда. От одиннадцатого уровня и выше разряд дуэлянтов должен был быть одинаков. Ну да, что делать в бою магу одиннадцатого уровня против мага двенадцатого, у которого есть мощная пассивная защита. Ну а магу двенадцатого уровня нечего ловить против архимага. Бывают, конечно, исключения в силу особого мастерства, но они слишком редки, чтобы назначать такие дуэли. Впрочем, бельбийский кодекс позволял и это, если маг меньшего разряда согласен на такой бой.
Я диву давался, кто и руководствуясь чем комплектовал наше посольство? Неужто это были лучшие дуэлянты в Аргенте? Они искали их вообще, или назначали, исходя из того, кто чей племянник, как вышло с Харманом?
Ситуацию несколько разъяснил Мартон. Глубоко переживая из-за нашего проигрыша по общему счету, он сказал мне:
— Как жаль, что мой отец так не любит дуэлянтов, и все при дворе знают, что завзятому дуэлянту не сделать карьеры при его дворе…
— Может, и мне тогда не стоит больше сражаться? — решил я подшутить над ним, сказав это с абсолютно серьезным видом. — Не хотелось бы угробить будущую карьеру…
— Нет, это как раз тот случай, когда все ровно наоборот! — поспешно ответил мне наследный принц, глаза которого расширились от перспективы остаться в нашей незавидной ситуации без одного из лучших дуэлянтов. — Это же фактически и не дуэли, а вид международной деятельности! Нам очень необходимо произвести положительное впечатление на бельбийцев. Так что даже не сомневайтесь, граф, ваша помощь в этой сфере не то что не вызовет осуждения его величества — я еще и сделаю все, чтобы вы без награды не остались!
Я радостно покивал, изображая вдохновенного такой перспективой лояльного подданного короля Драска. Видимо, немного все же переиграл, потому что Джоан слегка толкнула меня локотком в бок. Стало ясно, что надо слегка угомониться. Тем более что мой радостный вид разительно контрастировал с угнетенным видом других членов посольства. Сомневаюсь, что они оплакивали погибших, — кровных родственников в посольстве было не так и много, но им, конечно, не нравилось как то, что мы продули по общему счету в первый день, так и то, что следующими погибшими могут быть они. Бельбийцы явно оказались в целом намного более искусными дуэлянтами, чем аргентцы. Но это не означает, что они все искуснее нас, и я собирался спасти ситуацию.
— Ваше высочество, предлагаю изменить завтрашний выход на утренний фуршет нашим посольством, — сказал я Мартону, — во избежание и второго разгромного дня.
— Что именно, Эйсон, вы предлагаете изменить? — тут же встрепенулся он. Ну да, ситуация безрадостная, тут уже будешь хвататься за соломинку…
— Давайте я отберу тех членов посольства, которым точно не стоит появляться на завтрашнем фуршете и, возможно, и в последующие дни, чтобы нам не пришлось их хоронить, — предложил я. — Пусть к бельбийским аристократам выходят только те, кто имеет хорошие шансы выиграть дуэль. Так у нас появится возможность исправить счет. Ну и нужно будет сделать еще кое-что…
— Что именно? — спросил Мартон.
Так, похоже, первое мое предложение уже прошло.
— Выбить всех самых сильных дуэлянтов с бельбийской стороны, — сказал я. — По разрядам с восьмого по десятый я берусь сам этим заняться. Выше, увы, у нас заняться этим, похоже, некому… Начнем завтра с троих…
— Из них только трое так опасны?
— Вообще-то четверо, но по дуэльному кодексу Бельбы возможно участвовать в дуэлях не больше трех раз за день. Выше головы не прыгнешь!
Хорошо хоть, никто не будет вызывать на дуэли архимагов и грандмагов. Они у нас все идут по разряду телохранителей, а по международному этикету телохранители имеют иммунитет от вызовов на дуэль. Логичное и понятное правило — если бы его не было, то можно было бы при помощи нескольких дуэлей выбить всех телохранителей, а потом напасть на охраняемое лицо. Уверен, что опыт бельбийских архимагов и грандмагов в дуэлях тоже бы оказался получше, чем у аргентских… Король правит долго, и успел внушить всем идею, что дуэли плохая вещь, если озабочен карьерой всерьез…
Мартон тут же одобрил оба моих предложения и, едва мы вернулись в покои, предназначенные для аргентской делегации, немедленно развернул бурную деятельность по их внедрению. Члены делегации, которых могли вызвать на дуэль, выстроились в ряд, как на плацу, а мы с Мартоном неспешно стали прогуливаться напротив них. Естественно, мы ничего им не объясняли, так что им было непонятно, что именно происходит. Но возражать принцу или заваливать его вопросами они точно не были готовы.
Тридцать пять человек, еще утром было сорок четыре.
Вот когда опыт службы в армии сыграл свою роль. Принц, разгуливающий вдоль ряда с непонятной целью после дня, когда наша делегация облажалась, был мощным тревожащим фактором. Не то же самое, конечно, что стоять на площадке перед врагом в ожидании начала смертельной дуэли, но все же… Так что я быстро отобрал полтора десятка молодых людей, чрезмерно волновавшихся в этой ситуации. Если они так при виде наследного принца волнуются, то что будет, когда они окажутся перед угрозой смерти? Как бы в обморок не хлопнулись, о каком уже выигрыше можно будет говорить… Хотя, конечно, бывают и исключения. Сам знал одного парня, который всегда психовал перед каждым серьезным боем. А потом сражался умело и как ни в чем не бывало. Может, я и отстранил сегодня такую вот звезду дуэльных сражений… Но подавляющее большинство отстраненных, я был в этом уверен, честь Аргента на территории Бельбы защищать пока не готовы…
Еще отстранил одного из шести сегодняшних победителей. Он выиграл чудом, его противник крайне неудачно для него споткнулся и не успел увернуться от воздушного копья, которое прекрасно видел. А перед этим наш победитель творил такое, что мне было непонятно, как он вообще дожил до того момента, когда ему так свезло…
На этом и закончили. Принц сказал всем, что они могут быть свободны, а я, когда мы остались уже в тесном кругу его супруги и телохранителей, указал всех, кто больше не будет посещать официальные мероприятия во время этого визита. Придется что-то придумать, чтобы звучало логично, если кто-то вдруг начнет любопытствовать, почему наша делегация так сократилась. Но это не моя проблема, пусть придворные принца логичную причину придумывают. А отстраненные скучать, конечно, будут, сидя взаперти, зато живыми вернутся домой и статистику дуэльную нам не подпортят.
Я долго боролся между мстительностью и государственными интересами. Очень уж хотелось оставить Хармана среди дуэлянтов. Но, взяв на себя эту роль, я был вынужден действовать до конца объективно. Не умею я халтурить, если пообещал сделать что-то добросовестно. Так что сказал принцу, что Хармана тоже не стоит выпускать на официальные мероприятия, не сдюжит он на очередной дуэли. И тут Мартон меня удивил:
— Очень ценю вашу добросовестность, граф, но как же мы можем лишить возможности в очередной раз сразиться за честь Аргента героя сегодняшней дуэли!
Последние слова прозвучали с ощутимым сарказмом, и я понял, что Мартон и сам не прочь избавиться от Хармана руками бельбийцев!
— Как прав был мой отец, когда посоветовал мне, подбирая людей, руководствоваться не эмоциями, а тем, насколько мне может быть полезен тот или иной человек!
— Что ты имеешь в виду? — спросила его жена. Она обожала такого рода разговоры со своим мужем, считая, что они делают ее более подготовленной для будущей роли королевы.
— Я про Эйсона. Помнишь, Герса, как он мне вначале не понравился?
— О да, это было сильное чувство!
— А вот теперь, когда я, послушав отца, приблизил его к себе, мое мнение о нем кардинально изменилось. Он действительно чрезвычайно полезен!
— Ты имеешь в виду то, что он сегодня выиграл эту дуэль?
— Он не только выиграл дуэль, он трижды на ней спас жизнь этому ничтожеству Харману! Кто бы мог подумать, что у того вовсе нет чести! Вместо благодарности он едва не убил Эйсона! Насколько был прав отец! Харман мне сразу очень понравился, а оказался совсем негодным человечишкой… Первое серьезное испытание — и он явил свое гнилое нутро!
— А Эйсон?
— А вот по поводу его я в полном восторге! Я видел, как он взглянул на Хармана в конце дуэли — это был взгляд человека, готового немедленно убивать. Но он сдержался и не вызвал его на дуэль, хотя имел все основания для этого! Сугубо из государственных интересов, потому что сейчас не та ситуация, когда это уместно. А когда мы отбирали тех, кто негоден для участия в дуэлях, то он в их число поместил и Хармана. Тоже сугубо из высших интересов нашего посольства — чтобы наш счет на следующих дуэлях не был таким позорным…
— А ты, разрешив Харману сражаться, значит…
— Да, я предпочитаю решить вопрос с ним прямо сейчас. Мне противна даже мысль, что он использует славу этого посольства для того, чтобы по возвращении домой сделать стремительную карьеру при помощи своего дядюшки. Такие «герои» нам на высоких постах в Аргенте точно не нужны! Пусть просто погибнет в один из ближайших дней, потому что как дуэлянт он в подметки бельбийским бойцам не годится, и я уж как-нибудь переживу минус один балл к нашему общему счету дуэлей…
— Надо же! — сказала Герса, ласково погладив своего питомца. Тот в ответ благодарно издал мягкий протяжный звук, словно большой кот мурлыкнул…
Глава 11
Как настал вечер, мы тут же отправились на портальную охоту. Отошли подальше от дворца, и Юрак открыл портал в местность в пяти километрах от крепостной стены столицы Бельбы. Тут был портальный кластер, мы о нем узнали, собирая информацию о Бельбе, и присмотрели координаты на глобусе Джоан перед отъездом.
Ректор по-прежнему настаивал на том, чтобы в слишком опасные порталы мы с Джоан не ходили, и требовал от грандмагов присматривать за этим. Так что особо увлекательной охоты ожидать не приходилось, в серьезный портал Седнеш и Юрак нас не пустят. Конечно, будь ситуация тут попроще, мы бы ночью сами сходили в порталы поприбыльнее без них, но, учитывая как непросто дела складываются, пока что я был к этому не готов. Как оно все повернется с этим посольством, было совсем непонятно, так что лучше нам от грандмагов не отрываться.
Через три часа, поохотившись в трех порталах средней сложности, вернулись домой. Завтра у нас насыщенный день…
Фуршет с самого утра проходил в форме официального мероприятия, что означало неминуемую череду вызовов на дуэль. Но в этот раз я решил не ждать у моря погоды, а сам инициировать дуэли с самыми интересными для меня противниками, теми самыми тремя сильными дуэлянтами, раскатавшими вчера наших парней. Достаточно быстро увидел первого из них, Брионка, и тут же, проходя мимо, нарочито оступился и наступил ему на ногу.
Он все понял правильно и тут же вызвал меня на дуэль.
— С удовольствием, — ответил я, — вот только мне не хотелось бы зря терять время, как вчера.
— Намекаешь на деньги? — усмехнулся тот. — И сколько я получу после твоей смерти?
— Не забегал бы ты так далеко вперед со своими фантазиями… Давай поставим на кон по десять тысяч золотых монет, — сказал я.
Улыбка моего противника потускнела.
— Давай по пять, — сказал он.
— К чему экономить, на тот свет тебе деньги все равно не удастся забрать… — сказал я.
— Хорошо, по десять! — согласился все же тот. — Ты прав, будет на пять тысяч поводов больше отпраздновать твою смерть!
— Остальные детали оставим нашим секундантам, — предложил я. — Может твоим секундантом выступить, к примеру, Долерен?
Это было имя второго бойца из трех, что вчера лучше всего справились на дуэлях с членами нашей делегации.
— А почему именно он? — полюбопытствовал Брионк.
— Хочу с ним тоже сразиться, но здесь его не вижу, — честно признался я, — а так он точно рядом окажется, и мы этот вопрос с ним уладим.
— Бой с ним тебе не понадобится, ты боя со мной не переживешь, пацан! — ухмыльнулся Брионк.
— Если тебе нужно утешение, чтобы решиться выйти со мной на бой, то эта фантазия ничуть не хуже других, — сказал я ему.
— У тебя длинный язык! — нахмурился он, так и не придумав, видимо, остроумного ответа.
— Это не очень важно, главное — приноси свои деньги с собой. Хотя я оговорился, прости — приноси мои деньги с собой!
Он только дернул бровью в ответ и отчалил.
За следующие десять минут я не увидел ни Долерена, ни Лормика, третьего лучшего бойца бельбийцев на вчерашних дуэлях. Но я кружил по залу в их поисках, так что неудивительно, что меня зацепил еще один из бельбийцев, который вчера в дуэлях не участвовал. Нарочно толкнул меня посильнее, чтобы сбить на пол, но я контролировал ситуацию вокруг себя и вовремя развернулся на пятках, так что он, едва задев меня, сам завалился на пол. Да еще и уцепился случайно при этом, в попытке устоять на ногах, за юбку одной из аристократок Бельбы. Юбка сползла так низко, что показалось кружевное белье дамы, и у ее спутника не осталось никакого другого выхода, кроме как вызвать молодого человека на дуэль. Судя по тому, как тот расстроился, как дуэлянт партнер дамы был ему очень неудобен. То ли кто-то слишком высокопоставленный, с кем точно не стоило ссориться, то ли очень умелый дуэлянт. Попытавшийся толкнуть меня парень даже напрочь забыл, что вообще-то планировал затеять дуэль со мной. А я не стал напоминать — к чему мне тратить время на такого неловкого противника? Мне надо сражаться с лучшими из лучших у бельбийцев, чтобы дать шанс нашим парням улучшить счет на дуэлях… Сражусь с этим ничтожеством, значит, не смогу сегодня сразиться с одним из самых грозных противников для нашей делегации, что уже наметил. Но и далеко я не отходил — невежливо скрываться в такой ситуации, кому-то может показаться, что я испугался и сам сбежал. Да и вдруг горе-дуэлянт все же вспомнит обо мне.
Но наконец все участники этой сценки удалились, и я, по законам чести, тоже мог двигаться. Взглянул на вход в зал — а там стояли, явно только зайдя внутрь, сразу оба желанных для меня противника. И Долерен, и Лормик. Сразу же поспешил туда, конечно…
Немного не успел — какого-то черта туда принесло Хармана. Видать, жить ему надоело, хотя, возможно, он просто искал, где тут туалет. Мне уже рассказали несколько интересных историй, происходивших, когда люди ошибались в таких вот поисках… Теперь, похоже, у меня будет собственная, — подумал я, глядя, как Лормик ловким движением подставляет подножку Харману, и тот валится на пол. Вскочив, он тут же набросился на того, требуя извинений. Конечно, он их не получил и вызвал Лормика на дуэль, как и было задумано бельбийцем. Ну да, сейчас даже пристальный взгляд — повод для дуэли, что уж говорить о подножке.
Поделиться книгой: