Помоги проекту - поделись книгой:
Казалось, мы идем к финалу, но меня ждал неприятный сюрприз: оживший от долгого контакта образ собаки не уходил. Это могло означать только одно – его подпитывают еще не открытые психотравмы более раннего происхождения. Не успел я привыкнуть к этой мысли, как образ собаки трансформировался в образ каторжного бремени – камень на цепи, прикованной к ноге. Чтобы ходить, этот камень надо носить в руках. Сразу после этого пациент вдруг вспомнил раскулаченного прадеда, брат которого умер от голода. Потом пошли воспоминания о военных годах – невзгоды беженцев, среди которых семья моего подопечного. От болезней и ран она поредела наполовину. Причем открывались подробности, который мой пациент знать не мог. Он видел, например, глазами прадеда сестру, о которой ничего не знал. Глазами деда видел своего дядьку, который погиб, утонув в болоте, раненый своими же. Два часа мы перебирали неожиданный «семейный альбом», где всплывали персонажи, о существовании которых, по признанию самого пациента, он не догадывался.
Родовой склеп, как оказалось, содержал много эмоций, и когда мы их выпустили, головные боли ушли. Насовсем. Очевидно, ассоциация преданной собаки с кандальным камнем – метафорой судьбы некогда большого рода, открыла те подвалы сознания, в которых хранились родительские части, содержавшие в себе образы, с которыми мой подопечный не имел ничего общего. Кроме передаваемых не генетическим способом представлений. В любом случае, исходя из полученного опыта, мы можем сделать вывод о существовании в каждом из нас резервуара под названием «родовая память». Просьба не путать с родовой легендой, потому что унаследованные представления не связаны с тем, что говорили моему подопечному старшие родственники. Во всяком случае, он этого не помнит. Резервуар может иметь повышенное давление, которое тоже передается по наследству и которое, как мы можем видеть, можно сбросить.
О любви
Любовь как предмет обсуждений с психотерапевтом связана со страхом, обидой, стыдом, виной, огорчениями, которые человек испытывает. Но бывают исключения. Ко мне как-то обратился пациент, который испытал абреакцию в отношении к чужой истории любви.
Он пришел ко мне с жалобой на лень, нерешительность и обидчивость. Как объект психотерапии он оказался удобным: отсутствие гипнабельности с лихвой компенсировалось живой связью эмоций и нервных окончаний. Он очень хорошо чувствовал свое тело.
Так вот, уточняя отношения пациента с ближним кругом, я обнаружил напряжение только в отношении одного из них – деда. Пришлось погрузиться в семейную историю, где дед да бабка жили-были, а на склоне лет взяли и развелись. Потому что дед – седина в бороду – решил пожить напоследок для себя. Нашел себе молодуху и оставил бабку ни с чем. Все закончилось пошло. Дед скоро умер, наследство получила его новая жена, а бывшая – бабушка моего пациента, ухаживала за могилой предавшего ее супруга, потому что продолжала его любить. Оказывается, она ни на минуту не отреклась от своего чувства, которое пронесла до гробовой доски, наказав похоронить себя рядом с бывшим мужем…
Когда мой подопечный говорил об этом, он испытывал отреагирование со слезами и всеми прочими атрибутами. В моей практике это был первый случай, когда удалось разрядить эмоциональное напряжение благодаря любви, которая выше всего. И я, признаться, счастлив от того, что этот колоссальный по поэтическому заряду жизненный сюжет выпал именно на мою кушетку. Мужчина тот выздоровел. По его словам, стал собраннее, тверже, а самое главное – научился прощать.
Надо ли исповедоваться психотерапевту?
Многие пациенты на приеме у психотерапевта предпочитают помалкивать о своих неблаговидных поступках. Из-за этого впустую теряется много времени. Например, был у меня пациент, который предпочитал не распространяться о повлиявшем на него случае в школьные годы, потому что начитался умных книжек, где говорилось, что все психотравмы родом из бессознательного периода. И, соответственно, свои подростковые переживания он рассматривал как следствие каких-то младенческих потрясений.
Я убил впустую два сеанса, пока не предложил: если есть воспоминания, о которых ты предпочитаешь ни с кем не делиться, не рассказывай мне ничего, но вспомни и послушай себя. Что чувствуешь? Он отвечает: чувствую напряжение. Так, понемногу подбираясь к неведомому переживанию, мы наконец-то вышли на терапевтический эмоциональный уровень. И тогда я приказал: представь как выглядит твое дискомфортное ощущение. Мой подопечный описал собачий ошейник. А потом не выдержал и рассказал, что случилось. Оказывается, семья переезжала, и домашнего любимца, кота, было решено отдать в деревню деду с бабкой. А чтобы тот не убежал, на него надели собачий ошейник и временно посадили в подвал. Там кот и погиб из-за несчастного случая. Это известие надломило мальчишку. В нем поселилось чувство вины, которое уже в зрелые годы развилось в апатию. Его не радовали даже повышения по работе, так как он не верил, что потянет.
Когда источник расстройства был обнаружен, терапия пошла бойко, и скоро мы подводили итоги: болезненная симптоматика исчезла, но она оказалась на два сеанса дороже для пациента, потому что он думал, что диалог с психотерапевтом – это не исповедь, грехи не отпустят. На практике все оказалось по-другому.
Я думаю, не важно, кто отпускает грехи. Главное – появляется ли возможность освободиться от них? Если да, то исповедь и психокоррекция равны.
Тотемное животное
На приеме была женщина с замороженной чувственностью. Жаловалась на обиду и разочарование. Я два сеанса с нулевым результатом пытался нащупать хоть что-то, вызывающее эмоции. Семья у нее была слабая, холодная. Все были заняты собой. Воспоминаний никаких.
Когда я уже было опустил руки, выяснилось, что у моей пациентки есть пес, и она в нем души не чает. Оказалось, что собак никогда не любила, взяла чужого пса на передержку, который у нее так и остался. Прикипела. Через эту часть ее личности я вошел в подсознание и все починил. После этого чувственность к женщине вернулась. Она сходила на могилы родителей и проплакалась. И все это удалось через символический образ животного. Он обладает уникальной энергией и влияет на всю жизнь человека.
Как определиться с состоянием своей психики
Меня время от времени спрашивают, особенно мнительные люди: как определить, нужна или не нужна помощь психотерапевта? Перво-наперво стоит уяснить простую вещь: все, что мы называем отклонением или расстройством, в психологии является адаптацией.
Любая гениальность или поведенческое своеобразие – это всегда форма психического отклонения, сформировавшегося как приспособление к изменившимся условиям обитания/выживания. Заболеванием мы называем только то, что мешает жить, мешает карьере. Иногда в этой роли выступают безобидные вещи.
В моей практике, к примеру, был случай, когда человек не мог переносить пение петуха. А другому мешал жить чистый воздух. То есть иррациональные реакции часто не связаны с опасностью (потому они и иррациональны), поэтому в обычных условиях мы на них внимания не обращаем. Единственное зло, которое такие странности несут, – это усталость. Как в компьютере программы-паразиты подъедают память, так и здесь мелкие бесы нашей психики потребляют нашу эмоциональную энергию, сокращая наши индивидуальные возможности. Потому что любое действие – это эмоциональный импульс. А великое действие – это эмоциональный взрыв. Не у каждого есть такой запас, поэтому не каждый из нас великий. Вот вам и цена безобидных странностей. Они на самом деле лишают нас воли. Хотя это не всегда и не у всех. Как принято говорить в таких случаях, все строго индивидуально.
Вне зависимости от того, беспокоят вас ваши отклонения или нет, вы можете устроить себе тестирование на наличие привычек-паразитов. Для этой процедуры понадобятся: 1) поясное зеркало; 2) полночь; 3) растущая (или полная) луна и 4) полное одиночество. Устройтесь поудобнее, установите зеркало напротив и некоторое время всматривайтесь в свое отражение. В какой-то момент оно «перехватит» инициативу. Вы почувствуете, что отражение всматривается в вас, и должны быть готовы к этому. Кто-то испытывает ужас. Кто-то переживает паническую атаку. Кто-то прервет процедуру. А все остальные просто «вспоминают» свои страхи и фобии – получат то, ради чего все это и было устроено. Зеркало – вещь, можно сказать, мистическая. Объяснить до конца это невозможно, но мои пациенты не раз прибегали к этой процедуре, чтобы обнажить темную сторону своего «я». И всегда становилось ясно, требуется моя помощь или нет.
Самодиагностика
У Аркадия Райкина была реприза, которая начиналась словами: «Да простят меня мужчины, но речь пойдет о женщинах», так и я сейчас скажу о собственных прозрениях. Дело в том, что мир сходит с ума, и в этом легко убедиться, читая международные сводки. На этом фоне не так уж и сложно перепутать черное с белым, то есть радикально переозначить некоторые ключевые явления окружающей действительности, что неизбежно повлечет многочисленные поведенческие конфликты, возникающие потому, что разум через измененную призму восприятия интерпретирует различные соматические импульсы. Все это происходит почти незаметно для каждого из нас, но ощущается усталость. Она накапливается и со временем становится невыносимой ношей, когда уже не обойтись без психотерапевтического вмешательства. И мне все чаще приходится отвечать на вопросы, смысл которых сводится к желанию получить метод самодиагностики, позволяющий распознать надвигающееся расстройство. Я придумал такой метод, и практика показала, что он вполне рабочий, так как позволяет распознать и детализировать ближайшие перспективы своего психического здоровья.
Что надо делать?
1. Принять удобное положение там, где вам никто не помешает. Провести стандартные медитативные упражнения с дыханием и мыслями, чтобы получить опять же стандартное состояние расслабления.
2. Вы должны мысленно вообразить, что вы стираете из окружающего мира фигуры тех людей, которые составляют ваше близкое окружение: друзей и родственников, включая мертвых.
3. Пройдясь ластиком по этим образам, вы продолжите тот же эксперимент в отношении тех, на кого вы хотели походить, кто оказал на вас воспитательное или цивилизационное воздействие. Это могут быть книжные или киношные герои, а также люди, с которыми вы лично не знакомы, но пересказы поступков которых произвели на вас впечатление. Вы так же методично сотрете их из своей памяти, чтобы таким образом вырезать самое себя из того, что составляет массив вашей индивидуальности.
4. Едва достигнув состояния духовной пустоты, вы тут же обнаружите сухой остаток. Как правило, это потребительская суета, основанная на стремлении удовлетворить свои «хотелки». Среди них вы и обнаружите «мутантов», извращенная природа которых будет вам очевидна. Это главное в эксперименте, потому что в обычном состоянии порочные мотивы, которые порой руководят нашим бытовым поведением, различить почти невозможно.
Свои наблюдения надо тут же выразить вслух, не выбирая выражений. Еще лучше запечатлеть свое открытие на бумаге. Семантическое закрепление – это профилактика грядущего расстройства, которое вполне может быть аннигилировано еще в зачатке. В любом случае полученная вами картина позволит оценить свое душевное состояние, что и является целью самодиагностики: предупрежден, значит вооружен!
Что такое таблица страхов и с чем ее едят?
1. Основное назначение таблицы состоит в уточнении задач, стоящих перед психотерапевтом. Обычно пациент формулирует проблему абстрактно. Ее описание в формате «ситуация – эмоции – мысли» дисциплинирует изложение, вводя его в русло задач психотерапии. Цель либо проявляется, либо становится очевидным ее отсутствие, если выясняется, что проблема в другом.
2. Больной человек может не понимать своих чувств, мыслей, ситуаций из-за которых он испытывает страдания. Таблица помогает дифференцировать переживания. Например, то, что воспринималось как тревожность, в процессе заполнения таблицы может оказаться стыдом, виной или разочарованием – в зависимости от ситуации.
3. Заполняя таблицу, пациент обнаруживает в своем поведении повторяющиеся элементы, которые позволяют увидеть систему: его мысли, эмоции и паттерны напрямую связаны с убеждениями и реакциями прошлого. Открывая для себя таким образом основу регрессивной гипнотерапии, он подсознательно настраивается на работу в этом направлении, что существенно повышает шансы на выздоровление.
4. Характерные для больного человека автоматизм мышления и черно-белый подход к оценкам ситуаций в процессе заполнения таблицы ослабевают, позволяя усилиться другой стороне: осознанности и самоконтролю. Это реальное начало психотерапии.
5. Таблица избавляет от эмпирического тумана, так как регламентирует самооценку больного в рациональном формате. Это важно, потому что пациент нередко ожидает от сеанса полного избавления от проблемы и расстраивается, когда этого не происходит. Таблица дает возможность различать даже минимальные улучшения (например, до сеанса пациент оценивал свой симптом на 80 %, а после – на 50 %), поэтому оптимизм в отношении продолжения лечения сохраняется.
Примечания для специалистов
1. Пациент должен носить свою таблицу с собой. Пусть скачает приложение для телефона, потому что заполнять ее надо сразу при возникновении проблемной ситуации.
2. Описывать надо не проблему («Я испытал дискомфорт, когда встретился с осознанием своей никчемности»), а действия («Я поссорился с женой, потому что она сказала, что я ни с чем не справляюсь. В этот момент я подумал, что я никчемен, возникло сильное ощущение обиды»). Стоит зафиксировать триггеры («Я почувствовал обиду, когда услышал от жены слова, которые унижают мое достоинство»).
3. Выявленный триггер в обязательном порядке требует от пациента усилий, направленных на то, чтобы вспомнить, какой еще элемент окружающей действительности вызывает похожее переживание.
4. Пациент не должен замыкаться на определенной психотравме. Как правило, такого рода воспоминания образуют в психике человека систему, которая может включать и другие сюжеты. Поэтому в таблице необходимо отмечать любые реакции, если они «конфликтуют» со здравым смыслом.
5. Таблица может заполняться в течение всего процесса терапии и использоваться наряду с протоколами сеансов, чтобы была возможность соотносить текущие жизненные проблемы и сюжеты травматических воспоминаний.
6. Отмечать иные болевые точки и эмоциональные потери. Помимо базовой ситуации, клиенту рекомендуется отмечать и иные эмоциональные триггеры, не связанные напрямую с его запросом. Также необходимо отметить эмоциональные потери, которые клиент пережил в своей жизни, что может стать дополнительным материалом для работы.
После того как клиент принес таблицу на сеанс, терапевт может просмотреть данную таблицу и скорректировать способ ее заполнения (иногда способ заполнения также может говорить о мотивации клиента к работе).
Глава 2
Регрессия. Инструменты терапии
Исцеление через путешествие в прошлое
Регрессивная гипнотерапия – это направление гипнотерапии, основанное на поиске в памяти пациента амнезированных (вытесненных) воспоминаний с целью их реабилитации. Восстановленные таким образом переживания перестают быть источником болезненных ассоциаций, и расстройство угасает.
Процесс гипнотерапии состоит из нескольких частей:
◈ подготовка, которая представляет собой обучение послушанию, необходимому для гипнотического сеанса;
◈ поиск воспоминания, заряженного болезненным переживанием;
◈ реализация патологической эмоции;
◈ осмысление, вернее, переосмысление памятного события с точки зрения личности, свободной от симптома.
Основной проблемой поиска травматического воспоминания является отсутствие такового в памяти пациента. На этот счет существует теория, согласно которой подсознание (эмоционально-чувственная ипостась человеческой личности) блокирует «неправильное» воспоминание, если оно представляет собой угрозу для выживания особи. (Возможно, идентификация воспоминания как «губительного» связано с идеей не индивидуального, а коллективного выживания, которое, как известно, направлено против «белых ворон».) Как бы там ни было, главным в процессе гипнотерапии является поиск путей выхода на болезненное воспоминание.
Самый простой и самый эффективный метод регрессии – приступ расстройства, искусственно спровоцированный, например через «экспозицию». Реагируя на триггер (видео, музыка, фотография и т. д.), пациент произвольно регрессирует в то воспоминание, которое питает силу триггеров.
Иногда пациент сам вспоминает событие, которое поделили его жизнь на до и после. В этом ему, как правило, помогает психотерапевт, предлагая записать автобиографию или заполнить анкету. Письмо ручкой всегда стимулирует память, и элементы закрытого воспоминания могут стать ниточкой к забытому событию.
Самым трудоемким способом поиска травматического воспоминания может считаться метод «холодно – горячо». Терапевт, когда пациент охвачен воспоминанием, спрашивает, нет ли напряжения в теле? Каждое пятое воспоминание, которое пациент оценивает как значимое, иллюстрирует себя на уровне вегетативной нервной системы (пот, озноб, покраснение, учащенное дыхание и т. д.) – это значит, что оно может иметь патологический характер. В этом случае терапевт подталкивает своего пациента к тому, чтобы тот произвольно (не задумываясь) назвал свое состояние. Полученное «имя» – это лакмусовая бумажка, которая позволяет тестировать различные значимые события в жизни пациента на предмет идеомоторной связи, которая указывает на расстройство. Если переживание соответствует какому-то отрезку жизни пациента, то терапевт методом исключения сужает зону поиска, пока не выходит на конкретное событие.
Заново переживая события, оставившие след в психике, пациент пользуется услугами терапевта, который помогает ему в подборе средств выражения патологической эмоции. Результатом должно быть полное эмоциональное опустошение патологического сюжета. На этом регрессивная гипнотерапия не заканчивается, потому что итоговым этапом должна стать проработка сюжета на рациональном уровне. Пациенту надо прожить воспоминание с точки зрения психически здорового человека, чтобы логически освоить случившееся. Это необходимо, чтобы излечение приняло необратимый характер.
Как работать с данными таблицы с помощью регрессии
Очень часто как клиент, так и терапевт не понимают смысла заполнения таблицы страхов на этапе диагностики. И это может снизить эффективность терапии. Если клиент саботирует этап подготовки, это может указывать на недостаток мотивации к прохождению длительной диагностики и выполнению заданий. Поэтому важно объяснить смысл заполнения таблицы клиенту. И, конечно, сам терапевт должен понимать, для чего нужна таблица страхов и как ее можно использовать. Можно выделить несколько целей применения таблицы.
1. Определение запроса. Это самая очевидная цель. Очень часто клиент, приходя на терапию, заявляет абстрактную проблему, которая может охватывать многие сферы его жизни либо же, наоборот, никак в них не проявляться. Конкретное описание запроса в формате «ситуация – эмоции – мысли» позволяет определить конкретные «мишени» терапии или понять, что проблема как таковая вообще отсутствует.
2. Дифференциация внутренних состояний. Бывает, что клиенту сложно конкретно сформулировать свой запрос, потому что он сам его не понимает. Он не понимает ни своих чувств, ни мыслей, ни даже ситуаций, от которых он испытывает страдание, а осознает лишь то, что в его жизни что-то не так. В этом случае таблица за счет постоянного самонаблюдения клиента помогает ему дифференцировать и четко описать, что его беспокоит и какие конкретно чувства он испытывает в определенных ситуациях. Определение чувств крайне важно на дальнейшем этапе экспозиции и регрессии и напрямую влияет на возможность клиента порождать эмоциональные ассоциации. Например, клиент, который изначально заявлял общую тревогу, после заполнения таблицы может понять, что эта самая тревога на самом деле представляет из себя в одной ситуации стыд, а в другой – вину.
3. Принятие модели терапии. Заполняя таблицу страхов и отмечая в ней различные ситуации из жизни, клиент начинает на практике находить аналогии между тем, что есть «здесь и сейчас» и тем, что было «там и тогда». Проще говоря, клиент понимает, что его мысли, эмоции и паттерны поведения в текущей ситуации напрямую связаны с его основными убеждениями и реакциями в прошлом, что эмпирически подтверждает саму идею регрессивной гипнотерапии. Это повышает лояльность клиента к процессу терапии и его веру в возможность исцеления с помощью поиска травмы.
4. Повышение самоконтроля и осознанности. Если проблемная ситуация в голове клиента выглядит достаточно абстрактно, то, скорее всего, находясь в данной ситуации, он также не дифференцирует свои реакции и реагирует достаточно автоматично. Заполнение и анализ таблицы позволяет клиенту повысить свою осознанность в проблемных ситуациях и начать различать конкретные триггеры, которые заставляют его реагировать неадекватным образом, что, в свою очередь, увеличивает возможность самоконтроля.
5. Критерии «До» и «После». Таблица позволяет определить не только сам запрос, но и изменения, которые происходят в ходе гипнотерапии. Например, до сеанса клиент мог оценивать свой страх на 80 %, а после – на 50 %. Это принципиально иной подход, нежели опора на общее ощущение улучшения, ведь клиенты часто ожидают полного избавления от проблемы за один сеанс, а когда его не происходит – расстраиваются. Если же мы вводим конкретные измерения в нашу работу, то это позволяет клиенту заметить даже минимальные изменения своего состояния, что способно мотивировать его на продолжение гипнотерапии.
Все эти пункты можно подробно разъяснить клиенту, тем самым повышая его мотивацию на работу с таблицей.
Воображение и память – наше все
Все нарушения психосоматического характера связаны с двумя сферами деятельности головного мозга человека: воображение и память. Психотерапевт использует ту из них, которая применительно к ситуации в большей степени способна вызвать отреагирование – эмоциональное освоение окружающей действительности, в котором участвует вся человеческая плоть. Мы называем это состояние откровением, впечатлением, инсайтом, абреакцией. Психотерапия ставит своей задачей получить его, поэтому всякий психотерапевт в первую очередь определяет, какая из сфер у пациента более развита: воображение или память? Какая из них наиболее способна доставить нас до конечной станции – к эмоции? Эмоция – это топливо поступков. Чем сильнее человек способен «завестись», тем больше у него шансов выиграть единоборство. То же самое касается и командных игр. В жизни всегда успешнее будет тот человек, который способен вызвать в себе ярость – сильный эмоциональный импульс, направленный на преодоление препятствия. Это древнейший инструмент выживания. По существу, задача психотерапевта восстановить нормальную работу этого механизма.
Если использовать механизмы воображения, то надо применять методики эмоционально-образной терапии. Она эксплуатирует способность человека наделять мысленным образом объект рефлекторного внимания. Когда дети воображают «бабайку» или еще какое-нибудь персонифицированное зло, это и есть проявление богатой фантазии. С годами мы забываем свой детский бестиарий, но он остается где-то в глубинах сознания. И когда терапевт предлагает пациенту вообразить симптом в виде мысленного образа, включается забытый механизм. В сознании рождается спонтанный образ. Если речь идет о болевых или дискомфортных ощущениях, то и образ будет под стать: какая-то неприятная сущность в виде жабы, дракона или кого-то еще отталкивающего. Комментируя это явление, психолог предлагает пациенту считать его не только проекцией болезни, но и частью собственной личности. Как правило, это напуганное и настороженное существо, с которым пациент должен наладить диалог, подружиться. По мере улучшения отношений с сущностью, ее облик трансформируется, становится более привлекательным. Синхронно улучшается самочувствие пациента. Все заканчивается тем, что он принимает в себя преображенную сущность, и это конец терапии. Символический уровень лечения психосоматического расстройства требует подтверждения идеомоторной связи. Как правило, в начале сеанса пациенту предлагается мысленно увеличить размер воображаемой сущности, при этом симптом должен обостряться. Потом можно попросить его уменьшить размер воображаемой сущности, и симптом при этом будет спадать. Подтвердив прямую связь воображения с телом, можно рассчитывать на реальный оздоровительный эффект.
Рефлекторный (телесный) уровень отреагирования достигается через экспозицию, когда пациента осознанно наталкивают на предмет избегания. Возникающий при этом симптом позволяет психотерапевту использовать его как маркер для поиска психотравматичных воспоминаний. Он так и предлагает пациенту: «Давайте вспомним, когда еще вам доводилось испытывать такие же переживания?» Как правило, открываются психотравматические сюжеты, и, если их эмоционально разрядить, под ними открываются новые и т. д. Когда терапевт за несколько сеансов (их может быть более 10) пройдет и разрядит все воспоминания, объединенные одним и тем же симптомом, наступает черед осознания этого факта. Переосмысление того, что породило расстройство, – обязательная часть психотерапии, которая обеспечивает устойчивый эффект оздоровления.
Наращиваем мышцы ультрасенсорности
Ключевым компонентом психотерапии является способность пациента использовать свое воображение. Если оно у него живое, подвижное, то сеанс будет продуктивным, если нет, то о психотерапии можно говорить только теоретически. Практически это будет нулевой результат. Потому что психосоматические феномены, на которых держится психотерапия, – это продукт высшей нервной деятельности, наиболее ярким проявлением которой является способность мечтать. В современной практике этот феномен представлен галлюцинациями. Это всего лишь семантические переживания в состоянии гипнотического погружения (читай сомнамбулизма), невозможные без внешнего вербального воздействия. Наш аппарат восприятия нуждается в тренировке его способности мечтать. Для этого я рекомендую следующий сценарий вербального воздействия.
Посадите пациента в кресло. Удобная поза, расслабление (через дыхание или как вам угодно). Если надо – повышение вашего авторитета посредством демонстрации ваших магических возможностей (ментальные фокусы, идеомоторные тесты), а потом – гимнастика для воображения.
Экскурс в школьное детство (или юность) нужен, чтобы научить пациента представлять – прикладывать усилия для визуализации воспоминаний. Это забытая культура, тренировка элементов которой может привести в разблокировке заложенных от природы ультрасенсорных способностей. Достигается это трудом, то есть системными усилиями, направленными на воспроизведение образов, которые характеризуют пространство былой жизни в школе или другом локальном месте (например, в деревне у бабушки или в общежитии института). Процесс детализации во время мечтаний должен развиваться в направлении от общего к частному. Или (если есть яркая ключевая деталь) от частного к общему. Главное – научить пациента детализировать вызванное. Если детали вспоминаются, значит, имеют значение. После нескольких тренировок по представлению пространств детства и юности, пациент в большинстве случаев демонстрирует требуемую живость воображения, а значит, готов к сеансу психотерапии.
Возрастная регрессия
Основным инструментом регрессивной гипнотерапии является возрастная регрессия. Изначально как гипнотический феномен возрастная регрессия была открыта Рихардом фон Крафт-Эбингом (1840–1902) и подразумевала воспроизведение человеком более ранних периодов его развития (он мог вести и чувствовать себя так же, как когда был ребенком). Однако реальность истинного воспроизведения особенностей детского опыта пока не доказана, а настолько глубокое погружение, которое практически возвращает человека в детский возраст, как правило, достигается лишь в случае глубокой гипнабельности клиента. В реальной же практике гипнотерапии регрессия чаще представляет собой простое вспоминание более ранних событий из биографии. И даже когда человек довольно глубоко вживается в них, все же не «становится» ребенком полностью. Отсюда мы можем сформулировать понятие возрастной регрессии.
Поделиться книгой: