Главная роль 3

— Ты вернулся совершенно невыносимым интриганом, — грустно вздохнула мама.

— Я такой, да, — кивнул я.

Последняя дверь открылась, и мы вошли в спальню Александра. Не жарко — теперь здесь регулярно проветривают. Другие улучшения: массаж здоровой ноги, подкладывание под царя валиков — это позволяет менять его положение регулярно и почти безболезненно, спасая от пролежней — и добавка в диету Александра кисломолочных продуктов, которые заставят пищеварение работать несмотря на постельный режим. На пострадавшей ноге Императора был надет деревянный «деротационный сапожок» — он нужен, чтобы стопа не вывернулась наизнанку. Стоящий в спальне стол был завален бумагами — Император, как и ожидалось, даже в таком виде старается держать руку на государственном пульсе.

Сам Александр выглядел гораздо лучше, чем в первую нашу встречу — все еще синяки под глазами, все еще нездоровый цвет лица, но сами глаза смотрели на нас с мамой без всякого намека на «дымку», из чего я сделал вывод, что дозу лауданума уменьшили настолько, насколько Император может терпеть боль.

Улыбнувшись нам, царь взял с прикроватного столика металлическую трубочку, макнул в чашу с мыльным раствором и с видимым удовольствием на лице выдул большой мыльный пузырь, взмахом руки и выдохом направив его на нас. Как ни странно, не баловство, а нормальное дыхательное упражнение, которое поможет больному не подхватить пневмонию. Следом за пузырем в меня полетела подколка:

— Наконец-то вспомнил об отце.

— Это у вас с матушкой интрига такая? — спросил я, подходя к Александру.

— Проверка, — поправил Александр, отложил трубочку, и мы обнялись.

— Плохая проверка, — заявил я, усевшись на стул. — Потому что матушка мне все эти дни говорила о том, что ты кушаешь и спишь, и беспокоить тебя нельзя.

— Кто же бабу слушает? — фыркнул царь.

Мама с непрошибаемой миной опустилась на свободный стул, а в моей голове с треском разлетелся исторический миф о том, что Александр — безнадежный подкаблучник.

— Понял, больше матушку слушать не стану, — кивнул я.

— Доля у нас такая, — авторитетно поднял палец в потолок царь. — Император — заложник своего окружения. Всем от Императора что-то нужно. Соврут глазом не моргнув, а ты и сделать-то ничего не можешь. Вини себя, Георгий — ты же не проверил, значит сам виноват. Одно у тебя живое существо нынче рядом, которое не обманет — Арнольд твой.

Вот что значил для царя Камчатка — он единственный любил царя без оговорок и полутонов, на то он и собака. Однажды и я это пойму, но пока не пресытился тяжелой монаршей долей.

— Урок усвоен, — кивнул я.

— А матушке верь, — покачал на меня тем же пальцем Александр. — Урок мы с нею тебе и преподали. Хорошо, что ты понял.

Покивав, я взял быка за рога:

— Дела не ждут, а я связан по рукам и ногам. Мне нужны полномочия и ваше одобрение.

— Расскажи, что делать собрался, а я подумаю, — подарил мне Император отеческую улыбку.

— Да, папа, — улыбнулся я в ответ. — План у меня большой, но простой. Итак…

Глава 14

Монолог иссяк к четырем часам утра. За это время мы успели перекусить, дважды выпить чаю и очень устать. Александр — потому что болен, мы с мамой — потому что весь день на ногах. Я устал меньше — молодой же — но горло от многочасовых речей начало саднить. И очень, очень нервно — выслушает меня царь-батюшка, охренеет от масштабов перемен в стране и мире, и от греха подальше сошлет на окраины, начав спешно воспитывать из Миши нормальную, склонную к спокойному ожиданию штурма Зимнего силами будущей Красной армией, замену. Когда я замолчал, Александр взял пару минут на размышления и грустно вздохнул:

— Убьют тебя, Георгий.

— Попытаются, — кивнул я.

Подумав, царь заметил еще одну сложность:

— Одной большой войной дело не кончится — Германия и САСШ после первой наберут очень большую силу.

За Японию Александр не переживает — Муцухито при любом раскладе попытается вонзить мне нож в спину в последнюю очередь, и то только если его в угол загнать, а этого я не допущу.

— На вторую большую войну рамочный план у меня тоже есть, — признался я.

Хрюкнув, Александр признался:

— Даже не сомневаюсь.

Вздохнув, он придавил меня взглядом и выразил свое мнение:

— Ты собрался играть с огнем.

— Я собрался низвергнуть его на головы наших врагов — внешних и внутренних, — поправил я.

— Саша, ты… — поняв, к чему все идет, Императрица поджала губки.

— Я! — перебил ее Александр. — Ты не видишь, как складно получается?

— Страшно, — призналась Мария Федоровна, начав намокать глазами. — Несчастная, невыносимая, противная, противная эпоха!

— Уникальная эпоха, — поправил я. — Предоставляющая редчайшую историческую возможность — малой ценой изменить мир так, как нужно нашей Империи.

— По-твоему это — «малая цена»? — изумилась мама.

— Конечно, — пожал я плечами. — Потому что альтернативой моему плану станет гражданская война с развалом России и вторая большая война, готовиться к которой придется не как нам сейчас — в нормальных условиях, а восстанавливая страну из руин. Миллионов пятьдесят наших подданных под это дело за половину века в землю закопать придется. Это в лучшем случае.

— Это будут уже не наши подданные, — скривилась Дагмара.

— Удивительный вы человек, мама, — вздохнул я. — Я вам про кровавый коллапс страны, Императрицей которой вам выпала честь быть рассказываю, а вы уже сейчас, когда все нормально, готовы сдать ее без боя и откреститься — всё, не ваши подданные.

Мамино лицо испортил некрасивый оскал:

— Если чернь поднимает руку на законного правителя, она достойна только презрения и виселицы! Даже если ты окажешься прав в том, что она способна встать против нас вместе с армией и флотом, Европа сразу же объяснит им их место, вернув трон законному правителю, как это сделали твои предки!

Бывают люди, которым очень нравится жить в своей уютной выдуманной реальности, и, похоже, у нас здесь именно такой случай. Лицо Александра было непроницаемым — предоставил нам разбираться самим.

— Мама, троны окружающим Францию королям возвращали с единственной целью — создать вокруг республики «санитарный кордон», чтобы республиканская зараза как можно меньше тревожила нормальные монархии, — спокойно объяснил я.

Вода камень точит — как не убегай от вкладываемых мною в Августейшую головку раздражающих мыслей, они все равно никуда не денутся, делая свое черное дело.

— Их возвращали, потому что твои деды и отец считали это своим долгом! — предпочла она идеализм материи.

В рационализм Николая I я верю, а вот Александр — тот да, реально мог на полном серьезе «законность» восстанавливать.

— Дагмара, у меня долг всего один, — попросил не обобщать царь. — Заботиться о благе Империи. В Крымскую войну мы всем свой долг простили. Падем — никто нам помогать не станет: растерзают Империю на куски, а остатками посадят править Парламент с ручными Петрушками.

— Так, — охотно согласился я.

Попытаются как минимум.

Александр снова придавил меня взглядом:

— По-твоему, правитель из меня никудышный, а реформы мои дырки от бублика не стоят.

Опасный момент — кому понравится, когда его многолетний труд обесценивают?

— Вовсе нет, — покачал я головой. — Я бы оценил вас так, папа — «неплохо в сравнении с другими Романовыми».

Александр насмешливо фыркнул и поморщился — дернулся, больно.

— Саша, наш сын — совершеннейший либерал! — воспользовалась паузой Императрица. — Все твои усилия по наведению порядка Георгий хочет обернуть прахом!

— Ты не поняла, любимая, — улыбнулся Александр жене. — Георгий настолько не либерал, что собирается приставить к каждому крестьянину урядника, к тому — молодчика из Комитета Государственной Безопасности, а за ними обоими будут приглядывать такие же, но из центрального аппарата.

— Идеально, папа! — восхитился я пониманию.

— Образование? — продолжил Император объясняться с Марией Федоровной. — Свобода слова? Как ты там говорил? — покосился на меня, чтобы лишний раз не крутить головой.

Даже это больно. Очень жалко царя — кто вообще такой участи заслуживает?

— Идеологическая накачка и набор ручных придурков для маргинализации оппозиции центральной власти.

— Во-о-от, — веско подтвердил Александр. — Знаешь, что мне Дмитрий Иванович вчера сказал?

А Менделеев приезжал? Не дворец, а информационный вакуум! Мне срочно нужны в полном смысле «свои» люди.

— Что? — шмыгнула носом успевшая заплакать в полную силу Императрица.

— Что ему нужна лаборатория верстах в десяти от Петербурга — взрывчатку из «задумок» Георгия варить станут. Сразу две — «гексоген» и «аммонал». Горы взрывать собрался, — снова покосился на меня.

— Если взорвать некоторые горы, можно сэкономить много денег на строительстве Транссиба, — с улыбкой кивнул я. — Но желательно делать вид, что мы пользуемся динамитом или тротилом — технологию и право на производство последнего я планирую купить у кузена Вилли, когда поеду просить руки Марго. Тротил же по документам будет значиться в качестве наполнителя наших снарядов — по крайней мере, в начале.

Хорошо быть геологом-недоучкой.

— Ты просто придумал удобные оправдания и готов бросить весь мир в горнило бесконечной войны, чтобы жениться по любви! — озвучила пришедшую к ней в голову мысль Дагмара.

Александр сдавленно фыркнул и виновато посмотрел на меня — вероятность маленькая, но вдруг так и есть? И вообще обидно — как будто Маргарита не заслуживает того, чтобы ее любили.

— Я нашу Империю люблю, мама, — честно ответил я. — Настолько, что больше ни на что любви не хватит. И с этой позиции я на мир смотрю. Вы, как Императрица, и вы, как Император, — посмотрел на царя. — Неотъемлемые части Империи, а потому моя любовь к вам столь же велика, как и к ней. Когда Маргарита станет моей женой, она тоже станет частью Империи.

Мария Федоровна пожевала губами, Александр сочувственно вздохнул:

— Жениться по любви для нас, Романовых, великое счастье, и я чувствую перед тобою вину — я был счастлив жениться на Дагмаре.

— И я тоже чувствую перед вами вину, папа, — вздохнул я. — Я нашу участь бременем не считаю, потому что получаю от управления Империей, пусть и под вашим приглядом, огромное удовольствие.

— Ты вернулся совсем другим, — прикрыв глаза, прошептала Дагмара.

— Совсем другим, — поддакнул Император.

Не хочу в почетную ссылку!

— Начни с малого, — утешил он меня. — Дагмара, помоги Жоржи с просвещением и медициною — против этого никто не пикнет, а дело благое. Також доклад Синоду готовь — в понедельник ближайший сюда в полном составе прибудет. С Лёшкой не ругайся — рано, но слабины и дальше не давай.

Я с максимально серьезным видом кивнул, подавляя желание прыгать от радости.

— Помогу, — шмыгнула носом Императрица.

Пока я вручал ей платочек в знак признательности, царь продолжал:

— По остальному бумаги мне пришли — посмотрю, подумаю.

— Я полностью нищий, — поделился я сложностью.

— Как? — опешил царь.

— Как? — ахнула мама и предположила страшное. — Георгий, ты что, полюбил играть в карты⁈

— Я же присылал отчеты, — опешил я в ответ. — Ни копейки мимо дел, свои наличные средства частично «проворачиваются» и вернутся с прибытком, остальное — потратил на полезное для Империи. Китайских денег осталось восемьдесят миллионов — это неприкосновенный запас для военных проектов. Покупка тротила в них входит.

— Не смотрел отчетов, — задумчиво признался Александр.

— Меньшая часть контрибуции в следующем году вернется податями и доходами с Зауралья, — добавил я. — Из быстрого — золото, которое уже сейчас пудами казне сдается. Остального придется ждать долго, но лет через пять в тех краях случится настоящий рывок — достроят заводы, паевые сельскохозяйственные общества начнут давать стабильный продукт, переселенцы укрепятся на новом месте, немного поможет строящаяся с востока ветка Транссиба. А главное — в тех краях раза в три вырастет количество образованных людей и квалифицированных рабочих. Но это если мы поддержим их преподавателями, выращивать которых нужно в европейской части страны — там банально людей не хватит.

Меньше половины миллиарда — разве это деньги?

— Подробнее о «военных проектах», — попросил Александр.

— Тротил, пулеметы, минометы, безрантовый патрон, — перечислил я. — Еще будут каски, но их нужно как положено протащить — их необходимость очевидна: большая часть поражающих элементов в наших солдат будет лететь сверху. Еще мне нужны «потешные войска».

— Что такое «мино…», — не закончив, царь споткнулся об услышанное и заметил. — Вот за «потешные войска» тебя точно зашибут.

— Это если я их в Питере держать стану, — улыбнулся я. — А я их стану гонять по войнам по всему земному шару — обстреливаться, копить и передавать боевой опыт общевойсковым частям. «Миномет» — это типа мортиры, но компактнее, легче и применять желательно по скоплениям живой силы.

— А рантовый патрон тебе чем не угодил? — задал очень плохой для меня вопрос Александр.

Тем, что другу из прошлой жизни Илюхе он не нравился, а он шарил. Как там было?..

— Заточив производство под рантовый патрон, мы, конечно, сэкономим, и из винтовки Мосина да «берданки» стрелять ими нормально. Но в будущем весь мир перейдет на самозарядное оружие, и вот в нем безрантовый патрон применять предпочтительнее — с рантовым конструкторы будут мучиться, придется усложнять конструкции. Сэкономим и поленимся сейчас — мне придется сидеть на безрантовом патроне ближайшие полсотни лет.

— Если тебя не удавят, — заметил папа.

— Если меня не удавят, — согласился я.

— Приготовления к выпуску винтовки под рантовый патрон уже сделаны, — отмахнулся Александр. — И все, кроме тебя, ею довольны.

— Пусть будет значит, — легко согласился я.