Загадка аномалии

И тут на смену головной боли пришел звон в ушах. Начиналась губительная стадия Выплеска. Последний шанс найти убежище, прежде чем аномальная энергия выжжет нам мозги. Я, сглотнув, заорал:

– Бегом!!!

Я мог бы пристрелить Штыря, но не сделал этого. Исключительно потому, что чувствовал: что-то он недоговаривает, и это «что-то», возможно, куда важнее самого факта вранья. Ведь не просто так эти двое тащились за мной от самого Бара? Однако, чтобы это узнать, нам обоим нужно быть как минимум живыми, а для этого – срочно найти хоть какое-то убежище, способное защитить от выброса аномальной энергии.

Ближайшим укрытием была база группировки «Воля». Туда мы рванули что есть мочи. Небо уже истерично полыхало, поднялся вихрь. Наверное, золотая медаль за стометровку была бы мне обеспечена, вот только на бегу я уже понимал – не успеем. И вдруг вспомнил про подземный коллектор, ближайший к нам люк которого находился в полукилометре от серых зданий базы. То есть бежать на полкилометра меньше, а это уже что-то. Правда, шут его знает, что там сейчас, в этом коллекторе. И вход может быть заварен или завален, и внутри могли поселиться постоянные обитатели, которые точно не будут рады гостям. И тем не менее я, скорректировав направление, рванул туда. Штырю ничего не оставалось, кроме как молча нестись за мной. Когда я уже был готов выплюнуть легкие, в асфальте меж пробивших дорожное покрытие кустов показалась чугунная крышка люка. Я с ходу упал перед ней на колени, поддел край ножом, точно рычагом, и тяжело выдохнул:

– Тяни!

Штырь от дикого забега выглядел не лучше меня. Тем не менее послушно наклонился и потянул люк.

– Ну, давай же, падла, давай! – уговаривал он крышку. Через несколько секунд та медленно откинулась в сторону. Помня, что здесь не должно быть очень глубоко, я сел на край колодца и прыгнул вниз. Приземлился без особых повреждений, содранная кожа на руке – пустяк. Бывшему бандиту повезло меньше: пока я, подсвечивая фонариком, контролировал пространство коллектора на предмет незваных сюрпризов, Штырь спустился до середины лестницы из вбитых в стенку металлических скоб, но, торопясь задвинуть люк за собой, защемил крышкой рукав куртки. В итоге задергался – и кулем полетел вниз. Это падение моего попутчика, наверное, слышали все здешние обитатели, коли таковые имелись. «Как бы в гости не пожаловали», – подумалось сразу. Я подошел к лежащему на спине Штырю. Тот кривился, тихо стонал сквозь стиснутые зубы и то баюкал левую руку, то хватался за бок. М-да, нехорошо упал. Лишь бы без переломов.

Снаружи громыхало, бетонные стенки коллектора, где мы сидели, ощутимо дрожали, сверху сыпалась какая-то труха.

– Идти сможешь?

– Куда я денусь… – прорычал, кривясь, Штырь.

– Тогда поднимайся, тут с полкилометра всего, не больше. Выйдем аккурат впритирку к территории «Воли», там передохнем. И давай без самодеятельности: я тут давненько не бывал, так что держи ухо востро, иначе оба тут останемся.

Затхлый вонючий воздух и непроглядная тьма подземки живо напомнили мне, как когда-то давно мы с Листом – еще совсем зеленые, но уже мнившие себя крутыми сталкерами – полезли сюда в поисках приключений и редких артефактов. В отличие от второго, первого нашли в избытке. Тогда-то и произошла моя первая встреча с одними из самых отвратительных и опасных порождений Зоны – прыгунами. Их обожженные и покрытые язвами и гноем лица закрывали изъеденные временем противогазы, кости позвоночника торчали прямо из лохмотьев, некогда бывших одеждой. Прыгуны двигались с потрясающей скоростью, источая смрад, а на жертвы накидывались издалека, издавая жуткий низкий рев и норовя вцепиться гнилыми клыками в горло. Мы с Листом медленно крались по коллектору, как вдруг из-за поворота раздалось рычание, и на нас выскочили эти твари, сразу две. Заорав от ужаса, мы синхронно вскинули автоматы и стреляли до тех пор, пока не закончились патроны. Прыгун, напавший на Листа, уже валялся мертвым, мой же оказался куда более живучим. Пока я менял магазин, эта скотина попыталась обойти меня вдоль стены. Поняв, что не успеваю, я схватил «калаш» за ствол и замахал им на манер дубины. Благо, у меня на руках были перчатки, только поэтому я не обжег себе ладони о горячий ствол.

– Лист, стреляй же, стреляй! – завопил я, что есть сил отмахиваясь от урода. И в этот момент порождение Зоны, растопырив кривые передние конечности, прыгнуло.

– Держись! – Напарник с разбегу упал спиной на бетонный пол, красиво, точно в кино, подкатился под летящего прыгуна и снизу срезал мутанта из автомата. Попал в противогаз, гнилая башка треснула, словно перезрелый арбуз, чудовище упало прямо на Листа, обдав того брызгами вонючей жижи…

Все это вихрем пронеслось в голове и исчезло. Остались лишь коллектор, мрак, вонь и кряхтящий от боли Штырь. Я помотал головой. Как это говорят? «Обжегшись на молоке…» и так далее. За несколько лет многое могло измениться – например, прыгуны либо сами покинули коллектор, либо какие-нибудь отчаянные парни провели зачистку. В том и другом случае нам вроде бы нечего опасаться, вот только для меня это всё то же подземелье, в котором обитают монстры. И в нашей ситуации даже хорошо, что я на нервах.

– Пошли, – с нажимом повторил я, – рассиживаться тут не сто́ит.

– Да иду я, – откликнулся Штырь и, морщась, стал подниматься с бетонного пола.

Я как в воду глядел: метров через двести смрад усилился. Впереди послышался подозрительный шорох.

– Берегись! – Я начал заваливаться и, ухватив за рукав куртки, потянул за собой матерящегося сквозь зубы Штыря. И вовремя. В считаных сантиметрах над нашими головами на приличной скорости пронеслись длинные ржавые арматурины и со звоном ударились о бетонный пол далеко позади.

Я сразу смекнул – нас атаковали подземные коротышки-гоблины. Вот честное слово: даже к циклопам и прочей хрени я относился более спокойно. А этих уродливых карликов натурально ненавидел. Отвратительные, мелкие кинетики предпочитали атаковать издалека. Причем, имея некое подобие мозгов, они умело скрывались в подземных убежищах и нападали всегда неожиданно. Штырь наугад, забыв про боль, дал залп из своего дробовика. Вдали раздалось шуршание и быстрый удаляющийся топот маленьких ног.

– Чего палишь почем зря! – зашипел я. – Патроны побереги. Он там стопудово не один. – Я щелкнул предохранителем автомата и крадущимся шагом двинулся вперед. Не оборачиваясь, махнул попутчику – мол, не отставай.

– Ну, пуганул малехо, – пробубнил мне в спину Штырь, – плохо, что ли? Драпанули вроде же… Кстати, кто там был?

Я выматерился про себя – послала же Зона напарника. Но продолжал идти, крепко сжимая оружие и светя фонариком вглубь бетонной кишки.

– Гоблины это. Кинетики. Очень сомневаюсь, что они теперь отступят. Эти твари – народец упертый, тем более что мы сейчас на их территории. Наверняка у них тут гнездо – и вдруг мы нарисовались. Драться придется. Кстати, людей они очень уважают, – съехидничал я, – в гастрономическом плане.

– Так, может, выследим и сами ими закусим? – попытался поддержать шутливый тон Штырь. – А представь, в Баре потом появится новое блюдо «Коротконожки гоблина в томатном соусе»…

Оценил бы Палыч такое кулинарное новшество или нет, я предположить не успел. В нас вновь полетели куски бетона, крошки и тяжелая арматура – гоблины вернулись целой толпой и теперь обстоятельно вели обстрел своих жертв, то есть нас, всем, что валялось в коллекторе. Бетонный рукав наполнился грохотом, лязгом, нос и рот забивала пыль. Еле успел уклониться влево: рядом с моим плечом просвистела штурмовая винтовка ВВС «Винторез», но уже никуда не годная, со скрюченным стволом и без магазина. Хорошее оружие, как и все бойцы, я любил, и потому обернулся вслед «Винторезу» всего на долю секунды, но этого хватило, чтобы пропустить следующий удар: приличный осколок бетона больно саданул меня по ноге, прорвал штанину комбинезона, ткань быстро пропиталась кровью. Черт!

– Меня зацепило, – крикнул я Штырю, – только не подпускай их, я сейчас.

Пришлось отползти за ближайшую кучу мусора: гоблины, сами не ведая, создали нам из своих «снарядов» своеобразное укрытие. Примостил фонарик так, чтобы Штырь стрелял не совсем уж вслепую. Наскоро перевязал ногу бинтом прямо поверх брючины, вколол обезболивающее. Напарник, стиснув зубы, бил из дробовика уже прицельно и как мог, громко матерясь, уворачивался от летящего тяжелого мусора. Но, видимо, озверев от сильного голода, карлики осмелели и шли на штурм плотной кучкой, то и дело вскидывая вверх свои корявые ручки и создавая вокруг себя защитное поле, задерживавшее часть пуль. Гоблинов в круге света было около десятка, а уж сколько за его пределами – хрен поймешь.

– Есть! – вдруг радостно завопил сталкер. На ходу перезаряжая SRM, он отпрыгнул в мою сторону, в очередной раз охнул от боли и, тяжело дыша, привалился рядом. – Завалил-таки паскуду!

– Годится, – кивнул я, досылая патрон в патронник. – Надо подпустить их чуть ближе. Так и бей в голову, иначе их не прошибешь. Ну, погнали.

Карлики тем временем зыркали круглыми, как блюдца, желтыми в свете фонаря глазами. Я прицелился и выстрелил в крайнего справа уродца. Большая по сравнению с маленьким телом голова мутанта дернулась, из пробитой глазницы брызнула отвратительная жидкость, гоблин истошно заверещал. Вторым выстрелом я упокоил чудовище навсегда. Выпустил «калаш», привстал на колено и резко выбросил обе руки вперед: еще минус один – из обеих глазниц другого карлика выглядывали рукояти моих «Кобр». Гоблин, даже не попытавшись принять ножи на защитное поле, упал навзничь. Утомились они, что ли? Или это бушующий снаружи Выплеск так на них действует?

Встав во весь рост, я принялся поливать огнем кинетиков. Голова еще одного взорвалась, забрызгав прогнившими мозгами стены тоннеля и других гоблинов. Уродцев это нисколько не смутило; плотоядно оскалив мелкие острые зубы, они вновь двинулись на нас, бурча на ходу что-то нечленораздельное.

– Получите, твари! Вали их, вали! – в такт выстрелам вопил Штырь. Парень в пылу боя забыл про боль и едва успевал перезаряжать оружие. Правда, из-за торопливости большинство выстрелов уходило в «молоко».

– Прицельнее! Бей прицельнее! – проорал я.

Но оставшиеся карлики удвоили натиск. Я успел сделать всего несколько шагов спиной вперед, как мощный рывок, едва не вывернувший мне кисти, выбил у меня из рук автомат. Оружие отлетело в сторону и шаркнуло об пол. И тут я встретился глазами с одним из кинетиков – этот был и выше остальных, и массивнее. Из-под опущенного капюшона на меня уставились огромные глаза. Уродливая пасть скривилась подобием злобной ухмылки. Карлик вскинул руку, в воздух поднялся острый осколок бетона с торчащим из него металлическим прутом, крутанулся вокруг своей оси и с бешеной скоростью полетел в мою сторону. Расстояние было небольшим, а в таких условиях это равносильно смерти. Грохнул выстрел, и кусок камня, чуть изменив траекторию, пронесся мимо в считаных сантиметрах и в крошево разлетелся о стену. Кинетик зарычал.

– Лови должок, Леший! – яростно отстреливаясь от нападавших тварей, проорал Штырь.

– Спасибо, – просипел я и, бросившись в сторону, успел схватить свой «калаш». Взял на мушку главаря карликов-мутантов – ну а кем еще мог быть эдакий верзила? – но тот неожиданно развернулся и, создав вокруг себя упругое защитное поле, резво посеменил вглубь тоннеля. Сместив прицел левее, я уложил еще одного гоблина, особо близко подобравшегося к остаткам нашей случайной баррикады. Автомат перезарядил разрывными пулями. Раздался противный треск – и вонючее содержимое головы карлика выплеснулось наружу.

– Фу, мля, – едва не вляпавшись берцем в гнойную слизь, проговорил Штырь.

– Вот тебе и фу́мля, – передразил я его. – Главного надо убить. Сбежал, тварь. – И, вспомнив взгляд кинетика, добавил: – По-моему, он не такой уж безмозглый.

Мы выждали с минуту, но больше к нам никто не пытался приблизиться. То ли струхнули и отступили вслед за главарем, то ли мы завалили всех.

Вернувшись чуть назад, я подобрал фонарь, а затем поискал своих «змеек». Обе «Кобры» так и торчали в глазницах поверженной твари. Вытащил ножи из покореженной головы мутанта, обтер о его же лохмотья и убрал в чехлы. Обогнув окровавленную и источающую жуткую вонь кучку тел поверженных гоблинов, мы двинулись вперед. Оружие держали, естественно, на изготовку: патрон уже заранее ждет в патроннике, ствол направлен вперед, в любую секунду автомат и дробовик готовы сделать из врага решето. Но пока было тихо.

Спустя десять минут крайне осторожного передвижения по «кишке» я услышал неясную возню. Кажется, нам туда. Охота на охотника. Мы переглянулись и двинулись в направлении шорохов. Здесь коллектор разветвлялся, я осторожно посветил за правый поворот – ага, мы на правильном пути: в луче фонаря мелькнули полы черного балахона.

– Вот он! – Я осклабился в хищной улыбке, и мы двинулись направо. И тут произошло неожиданное: преследуемый нами кинетик сам вылез в круг света. Его рев эхом отскочил от стен. Он вновь вздернул коротенькие уродливые руки, норовя вырвать у нас стволы.

– Врешь, не возьмешь! – Я крепче сжал цевье автомата. Но тут на меня обрушился удар такой силы, что «калаш» буквально вылетел из рук. В ушах зазвенело. Обернулся – сзади, оказывается, охоту на нас открыл еще один недобитый кинетик. И мы попали между молотом и наковальней.

– Слышь, Леший, мы же все зачистили, откуда этот-то взялся?! – озираясь, сдавленно прошептал Штырь. К счастью, свой дробовик он умудрился отвоевать и теперь готов был пустить его в бой.

– Хрен его знает, но подавятся, – отозвался я. Во мне начинала закипать ярость. А когда я злюсь, я дюже страшен. – А-а-а-а-а! – взвыл я и ринулся вперед, вынимая из ножен на поясе кинжал. За спиной пророкотал выстрел – это Штырь начал вести огонь по невидимке, зашедшему нам в тыл.

Расстояние в десять-пятнадцать метров до кинетика я преодолел буквально за секунду. Когда до уродца оставалось совсем немного, я что есть силы оттолкнулся обеими ногами от земли, подпрыгнул вверх и на излете вонзил лезвие по самую рукоятку в мутанта, точно в основание черепа. Глаза гоблина остекленели. Вытащив нож, я, тяжело дыша, отошел в сторону. Пошатываясь от пережитого, ко мне подошел Штырь.

– Ну, ты и дал! – с восхищением проговорил попутчик. – Я уж думал – всё, кранты нам.

– Проехали, – устало отмахнулся я. – Где второй?

– Вон, – махнул парень дробовиком в сторону убитого гоблина.

– Надо пойти посмотреть, откуда этот гад выскочил. Интересно. Надеюсь, он был последним окрестным мутом.

– Я с тобой, – тут же сказал Штырь. Парень опустил оружие и вдруг, помолчав, добавил: – Ты это… не думай насчет наших дел с братвой, это наши терки, никто тебя подставлять не собирался, лады?

– Поживем – увидим, – уклонился я от ответа. – Пошли, что ли…

В грязном бетонном рукаве коллектора была ниша, закрытая наполовину отломанной, насквозь проржавевшей решеткой. Напротив шипела «газировка». Штырь остался снаружи страховать, а я кое-как протиснулся между отогнутыми в разные стороны прутьями и стеной. В «норе» стоял такой смрад, что резало глаза. Смешались сладкий запах мертвечины, засохшей крови, экскрементов и затхлости. Пришлось нам обоим надеть противогазы. В углу валялась бесформенная куча из тряпок, чьих-то останков и прочего дерьма. Рядом лежал довольно свежий, если можно так сказать в отношении мертвеца, труп. Объедено было только лицо да обглодана часть ребер, кровь уже успела свернуться, но еще не окончательно засохла.

– Возможно, это хозяин того винтаря, – вспомнив брошенное гоблином оружие, предположил я; голос сквозь противогаз звучал глухо. – Интересно, что он тут забыл?

– Может, тоже от Выплеска прятался, – пожал плечами Штырь. В стеклах его противогаза что-то вспыхнуло. Мужчина отшатнулся, а я, уже поднимая автомат, резко обернулся. В нишу с достоинством вползла, раскинув щупальца-молнии, приличных таких размеров «электра». Я осторожно завел автомат за спину.

– Ох, блин! Давай потихоньку огибай ее, – опасливо косясь на незваную гостью, посоветовал Штырь.

– Ты ученого-то не учи! Лучше расскажи, как ты не заметил ее приближения! Она ж, мать твою, переливается, как новогодняя елка!

– Так ты ж лучом туда-сюда елозил по стенам! Я и не понял, что еще что-то сверкает.

Стоило мне шевельнуться, как аномалия выстрелила в мою сторону длинным разрядом. «Нору» озарила такая вспышка, что и фонаря не надо, видно как днем. Искрящаяся ветка, словно хлыст, ударила прямо передо мной, однако дотянуться не смогла. Пока. Но долго ли ей пристреляться?

– Может, гайку бросить? – почесав противогаз в районе уха, предложил Штырь. – Эта фигня разрядится, а ты….

– Что, хочешь сразу зажариться? – Я недовольно посмотрел на бывшего бандита. – В ограниченном пространстве долбанет так, что мама не горюй!

– Ну, предложи свое, я пас, – обиделся Штырь.

– Кинуть что-нибудь – идея хорошая. – У меня уже рождался маленький план. – Но только не в саму аномалию.

Штырь лишь развел руками и на всякий случай попятился. Времени на раздумья не было, я подхватил труп – тяжеленный, зараза, даром что уже уполовиненный! Обняв его и прижав к себе, точно дорогого друга после долгой разлуки, я сделал пару мелких шажков. «Электра» замерла, словно прислушиваясь к чему-то, затем несмело поводила искрящими щупальцами, будто таракан усами. То ли от статического электричества, которым насытилось пространство, то ли от напряжения у меня зашевелились торчащие из-под противогаза волосы. Убеждая себя тем, что неоднократно встречал вольных бродяг со следами ожогов от «электры» (а стало быть, я вовсе не стопудово погибну, если меня хлестнет потрескивающая плеть, к тому же шрамы украшают мужчину), я морально готовился к финальной стадии своей авантюры.

Верхние прутья решетки, закрывавшей нишу, были отогнуты и в сторону кишки коллектора, и в сторону «норы». Кхекнув от натуги, я с силой оттолкнул от себя тело бедолаги. Лишь бы докинуть! Несмотря на травмированную ногу и общую задолбанность (то псы, то гоблины, для полного комплекта не хватает циклопа со слонопотамом!), порох в пороховнице еще остался где-то на донышке, и бросок получился что надо. Треск материи слился с треском электрических разрядов, и я в какой-то момент испугался, что ткань комбеза на трупе не выдержит веса хозяина. Но пронесло: похоже, я насадил погибшего на прутья решетки так, что металл проткнул не только экипировку, но и не успевшие окоченеть мышцы спины. И вот под защитой этого болтающегося на штырях неизвестного покойника я и прошмыгнул вдоль стены. Щупальца аномалии вскинулись и от души полоснули мертвеца по ребрам. Извини, братишка, кем бы ты ни был! Понимаю, что это кощунство – творить такое с твоим телом. Но жизнь важнее. Кабы не ты, все эти разряды достались бы мне. И теперь в моей памяти ты останешься как спаситель, а не как неоконченный ужин гоблинской семейки.

Выскочив в бетонный рукав, я сорвал противогаз и провел рукой по враз взмокшим, пахнущим резиной волосам. Может, хватит на сегодня? Мутантов, Выплесков, аномалий, смертей – ну ведь явно перебор для одной ходки! Кому расскажешь – не поверят.

До базы группировки «Воля», находившейся наверху, по моим расчетам, оставалось не так уж и много. Бо`льшая часть пути была пройдена. Но что приготовил нам остаток этого этапа маршрута, могла знать только Зона.

* * *

Удивительно, однако дальнейшее путешествие по подземке обошлось без эксцессов.

Мы добрались до искомого выхода – точно такого же чугунного люка, через который попали в коллектор. Вот только, судя по шуму снаружи и не утихающей головной боли, аномальный шторм все еще бушевал.

– Пожрать пока, что ли? – подал голос Штырь, успевший обследовать все свои ушибы и раны, и сам же себе ответил: – Не, чот тошнит, любая хавка, чую, обратно полезет. Пивка бы… Или чего покрепче – чисто нутро обеззаразить от микробов.

Если он таким образом пытался выяснить, нет ли у меня с собой алкоголя, то не на того напал: я просто не стал реагировать. Хотя был согласен с ним и насчет тошноты, и насчет бухла: очень хотелось заглушить чем-нибудь мерзкий металлический привкус во рту и заодно снять стресс.

На поверхность, недалеко от охраняемых ворот базы, мы выбрались уже затемно. Заметив, что мой спутник замешкался, я попытался его успокоить:

– Там безопасно, переночуем. – Я закинул автомат за спину, поправил висевшие на поясе контейнеры. И тут увидел отрешенный взгляд Штыря. – Ты чего?

– Да всё, хана мне, – сплюнул бывший бандит. Он сел на пожухлую траву, уставившись вдаль, противогаз бросил рядом. – Говорил же, вовремя успеть надо было, теперь хоть обратно к гоблинам, все одно завалят…

– А, вон ты про что… Значит, не врал? Ну извини, Выплеск по заказу не прекращается, а вообще – что ни делается, все к лучшему, – пожал я плечами.

– А знаешь, ты прав, братан, – вдруг сказал Штырь, истолковав мои слова по-своему. – Смысл от такой жизни? Грабил, убивал… до этой Зоны торчал… на другой зоне, – невесело ухмыльнулся бандит. – Толку-то с меня? Что я такого в жизни сделал, чтобы за эту самую жизнь держаться? Может, и правда так лучше…

– Да я не то имел в виду! – перебил я его. – Хорош рефлексировать! Кореша твои, если с головой дружат, свалили из леса еще перед Выплеском. Пусть попробуют доказать, что ты туда вовремя не пришел! Ты там был – а вот их не было. А я, если что, выступлю как свидетель.

Штырь помедлил, потом нехотя поднялся с земли, подобрал противогаз и рюкзак, оставшийся ему от коллеги с большой дороги, и вскоре мы подошли к большим металлическим воротам.

– Стой! Кто идет? – Голос говорившего часового, искаженный мембраной экзоскелета, звучал приглушенно. Ствол штурмового стрелково-гранатометного комплекса ОЦ-14 «Гроза» смотрел прямо на нас. В руках второго бойца в свете фонаря со снайперских вышек тускло поблескивало дуло бесшумного автомата «Вал».

Я хотел пошутить, но, видя, что часовые на шутки не настроены, поднял руки.

– Не стреляйте. Леший это, со мной еще сталкер Штырь. Ищем приюта на ночь.

Забрало одного из экзоскелетов щелкнуло и спряталось в шлеме.

– Ну, здоров будь, бродяга.

– И тебе привет, Утес, давно не виделись. – Я подошел ближе, но пожимать руку, упакованную в мощную перчатку, не рискнул. Приветственно кивнул.

– Проходите. – Утес качнул автоматом в сторону ворот и посторонился. Его напарник, поняв, что угрозы нет, молча сместился чуть левее и нажал на скрытый в стене будки КПП рычаг. Со скрежетом тяжелые ворота отъехали в сторону, и мы вошли на территорию базы.

– Тебя, я смотрю, тут жалуют, – отметил, озираясь по сторонам, Штырь.

– Старый знакомый, – мотнул я головой. – Нам вон в то здание, там можно поспать… почти по-человечески. Да и поужинать неплохо бы наконец, а то уже кишки сводит.

Штырь пожал плечами – дескать, тебе виднее. Мы прошли по главной аллее, свернули налево, мимо одной из казарм, стены которой были исписаны и разрисованы чем-то неприличным – видать, развлекаются местные, как могут, вот только мне всегда было недосуг приглядываться. Затем мы обогнули давно ставший памятником прошлого массивный танк Т-64 и зашли в такую же серую, только без художеств на фасаде, казарму. Вольновцы и их гости особо не обращали на нас внимания, раз охрана пропустила – значит, все в порядке, не враги.

– Ну всё… – Я устало плюхнулся на одну из стоящих в ряд кроватей, застланных тонкими синими одеялами – роскошь, да и только! – Давай-ка живо порубаем и на боковую. Где тут тушенка была…

Я полез в свой рюкзак, достал две банки и хлеб. Консервы схавали буквально за пару минут.

– Все, я в люлю. – Я поставил пустую банку на маленький деревянный табурет возле кровати. – Завтра с утра доберемся до Ржавого леса, а там, как договаривались, разбегаемся. Я свою миссию, считай, выполнил, а уж с братвой своей разбирайся там сам. Хотя от своих «свидетельских показаний» я не отказываюсь: надо будет – скажу им, что ты и накануне в лес приходил, даже Выплеска не побоялся.

На этом я отвернулся к стенке. Только сон почему-то, несмотря на сытый желудок, не шел. Ворочался я минут десять. Вновь и вновь задавался вопросом – где именно искать трех друзей? Что за ценный груз они несли, каким образом могли пропасть и замешан ли здесь песок, убивший Листа… Версии роились в голове. Я вновь заворочался. Из раздумий меня вывел голос Штыря:

– Леший, ты не спишь? – Он сел на кровати. – Я вот чего…

Но его слова потонули в оглушающем вое сирены. Это могло означать только одно: на базу напали. Мы вскочили и, схватив свой нехитрый скарб, с автоматами наперевес рванули вниз по лестнице.

Выбегая из казармы, я ожидал увидеть что угодно: гон мутантов, толпу зомби, атаку извечных врагов вольновцев – боевиков клана «Честь». Но то, что происходило на самом деле, заставило меня буквально остолбенеть: там, впереди, возле ворот, а точнее, уже на территории базы, поскольку ворот как таковых уже не существовало, вился громадный смерч из песка. Песчаный столб, кружась в смертельном танце сюрреалистичным наждаком, быстро продвигался вперед, пожирая всё на своем пути. Сметал, не оставляя ни крупинки от живого и даже неживого. Будки КПП и снайперских вышек как не бывало!

На территории воцарилась паника. Во всю дурь продолжала выть сирена. «Наждак» уверенно двигался по базе, оставляя за собой лишь песчаные барханы. Кто-то из вольновцев решил залечь за покореженным временем грузовиком, но это его не спасло. Крик, полный боли, донесся со стороны «зилка» и резко оборвался: песок поглотил воина вместе с автомобилем. Такая же участь постигла и другого солдата: тот исчезал прямо на бегу, аномалия поглощала несчастного по частям. Вот в непроглядную круговерть погрузились ноги, потом туловище, и со стороны казалось, что сейчас в воздухе бежит недочеловек, шевелятся и видны только руки и расширившиеся от ужаса глаза. Еще один боец споткнулся, выронил пистолет, схватил его и стал отползать, стреляя в наступающий вихрь. Он не прекращал вести огонь до последнего патрона. Аномалия нагнала еще одного бедолагу, тот уже был возле высокого бетонного забора, окружавшего базу, но замешкался перед прыжком, и этой доли секунды хватило, чтобы вихрь накрыл его с головой. Все это я успел увидеть за те несколько секунд, что находился в ступоре.

– Это что за хрень такая еще?! – дурным голосом взвыл рядом со мной Штырь.

Пускаться в объяснения было некогда.