История Малороссии

В княжение Ярослава хозары были почти совершенно уничтожены и ушли за Волгу. Тому много способствовали греческий полководец Андроник и Тмутараканский князь Мстислав этот славный русский богатырь. Окруженный врагами — печенегами, хозарами, яссами и косогами Мстислав именно рад был такому положению и все время проводил в войне то с теми, то с другими соседями. Самыми ближайшими и злейшими его врагами были хозары. Хозары, в большинстве, исповедывали еврейскую веру, хотя и не были похожи на евреев, — почти все рыжие и с голубыми глазами. В 1140 г. равви Иегуда написал похвальное слово единоверцу, хозарскому кагану. Видимо иегова был слишком сердит на своих последователей, ибо рассеял также и хозар, как рассеял по всей земле свои излюбленные чада — евреев. Вскоре хозары смирились.

Тот же князь Мстислав оставил по себе добрую намять и в другом отношении. Он вел войну с косогами-черкесами. При этом косогский князь Редедя, гигант ростом и со страшной силою, предложил Мстиславу решить бой поединком.

— На что губить дружину, сказал он Мстиславу, — одолей меня и возьми все, что имею, — жену, детей и стражу мою.

Князь Мстислав согласился. Быстро он смял Редедю и отрезал ему голову. За сим он полонил семью Редеди, а на косогов наложил дань. Когда соседи смирились, Мстислав, присоединив к своей дружине косогов и хозар, двинулся на Киев. Благо великий князь вел борьбу на севере. В Киеве осталась княгиня. Она послала послов устыдить Мстислава, что он решается напасть на беззащитную женщину. Мстислав устыдился и, будучи рыцарем и богатырем, отступил от Киева.

Вскоре Ярослав пришел с варягами. Произошла битва между Ярославом и Мстиславом. Мстислав остался победителем. Но и при этом он остался верен своему великодушию и порядочности. Он признал за Ярославом, как за старшим в роде, право на великокняжение и полюбовно покончил с братом, взяв себе страну по левую сторону Днепра, а Ярославу оставил правую. С этих пор братья жили душа в душу, причем Мстислав помогал Ярославу в его войнах. Так, они вместе разбили польскдго короля Мечислава, причем было полонено много поляков. Часть из них Ярослав поселил на р. Роси, а другую часть Мстислав увел и поселил в своем княжестве.

Мстислав умер в молодые годы, не оставив детей.

Этот князь и по физическим и по душевным качествам относится к типу князей — богатырей. Это прямой потомок Святослава. Таже физическая сила, таже простота, таже удаль, таже порядочность, таже доброта, таже не стяжательность, таже правдивость, тоже непосидячество. Он любил войну для войны и, оставшись победителем, заботился только об одном — славе, величии и чести родины. Это был первый русский богатырь из Мстиславов.

Между тем Ярослав устраивал свое княжество. Вскоре ему пришлось наказать Ливонию. Пользуясь междоусобием детей Владимира, чудь и латыши захотели отпасть от России. И вот Ярослав вновь их покорил, восстановил Юрьев и наложил на них дань. Летописец отмечает, что, покорив латышей и чудь, Ярослав не заставил их принять православие.

Поход Ярослава на Польшу закончился удачею. Он возвратил России отторгнутые Польшею червенские города, взял много пленников и на границе заложил многие города. Теперь он с особенною заботливостью занялся внутренним благоустройством государства. Разбив печенегов, он строил храмы на Руси, утверждал православие, учредил митрополию, устроил школы для пастырей, да утвердят они надлежащее православие на его родине. Все эти внутренния дела прерывались победоносными походами на ятвягов, литву, мазоветчину и ямь. Около этого времени хищное племя торки было в значительной степени смирено. Часть торков поселилась по Роси и образовала городок Торческ. Эти хищники начинали приносить даже пользу России, ограждая ее от набегов других хищников и образуя хорошую конницу для русской армии. Торки, Узы, Черные Клобуки, Печенеги, Берендеи и проч., жившие на Поросьи дали основу образованию бродников, которые затем превратились в козаков.

Был предпринят поход и на Царьград, причем русские привели в Киев большое количество пленных.

По смерти Ярослава Мудрого, Россия превращается в военный лагерь, в котором братья идут на братьев, дяди на племянников и обратно. При этом не только князья убивают друг друга и учиняют жестокия расправы, — но и дружина зверствует. Кроме убийств, по обычаю того времени, рядом с этим шло разорение, грабеж и пожар. Россия представляла обширнейший костер и пылала на весь мир. Великий народ, великое государство удельной системой само себя съедало, само себя сжигало. Количество народонаселения не прибавлялось, а уменьшалось, ибо народ бежал в места более удаленные и глухия. Не к укреплению, объединению и усилению шло государство, а раздроблению и ослаблению. Не ослаблялись и сглаживались дикие нравы, а усиливались, поощрялись и развивались. Не благосостояние и культура народа созидалась, а бедность и обнищание. Не сила и мощь народная создавались, а слабость и уменьшение противодействия и сопротивления.

Такое тяжелое положение государства скоро отразилось и на его пределах и на отношении к нему соподчиненных народов. Инородцы, особенно финского племени, стали постепенно отпадать, — а окружающие соседи, прежде боявшиеся одного имени «русский», теперь стали нападать на Россию, теснить ее, отрывать частицы её тела и уменьшать пределы её распространения. Теперь ожили и волжские болгары, и печенеги, и хозары, и латыши, и даже шведы и норвежцы, — все они накинулись на Россию. Русских стали оттеснять и от Русского моря и от Варяжского моря. Россия становилась сухопутным государством. Тмутаракань исчезла с лица земли и самое имя её было забыто. А новгородския владения, населенные финнами и карелами, стали отходить к шведам. Великая Русь, сильная и мощная в однех реках, являлась бессильною и побеждаемой — разбитая на уделы. Теперь и ляхи стали нападать на Русь, а с северо-запада — тевтоны.

Во второй половине XII в. резко выражается падение Киева. Прежде центр земли русской, «мать городов русских», местопребывание великого князя, центр административный, политический, промышленный и просвещения — Киев пустеет и слабеет. Его разоряет удельно-вечевое княжение. Народонаселение надает под мечем своих же братьев русских. Его разоряют и сжигают торки, печенеги и половцы. Его опустошил Андрей Суздальский так, как разве только могли это сделать монголы. Наконец, татарское нашествие довершило все. Киев теряет и потерял свое значение. Великие князья не льстились на Киев. Невырезанное в конец население боялось Киева, стоявшего на перепутьи всем хищникам. Кто не погиб от меча и огня, тот стремился уйти либо во Владимирскую землю, либо на Волынь и Галицию.

И действительно со второй половины XII в. начинают отдельно возвышаться с одной стороны Суздальско-Владимирская земля, а с другой Галиция и Волынь. Опустошенный и разоренный Киев, прежде владыка всего этого, смиряется, теряет свою силу и значение и сам примыкает к галицко-волынской области. С великокняжеского значения он переходит на простое княжение и затем превращается в область, подвластную Литве и Польше.

С этого момента падения Киева и начинается собственная судьба этих земель, собственная история той России, которая называется Малой Россией или Малороссией.

В истории Малороссии выделяются следующие моменты: выступление галицко-волынской земли, выступление Литвы и подчинение ей галицко-волынской и киевской земель, — выступление Польши и стремление её проглотить и ассимилировать эти части, — меры для этого: политическая уния Малороссии и Литвы, религиозная уния тех же земель, — поглощение их Польшей при помощи сначала политической, а затем религиозной унии, — польское иго над Литвою, Белоруссией и Малороссией, — устремление малороссов на Днепровскую, Заднепровскую землю и к Черноморскому побережью, — малороссийское козачество и запорожье, причем центр тяжести малороссийской жизни переносится сюда, жесточайшая борьба козаков с польско-жидовским игом, воссоединение козаков и Малороссии с Россией, слияние судьбы Малороссии с Россией.

Со времени присоединения Малороссии к России вновь начинается общая история этих двух ветвей славянского-русского племени, которые вместе с Белоруссией составляют нынче единое целое и ждут того времени, когда присоединится к ним и отторгнутая волею судеб остальная часть коренной Руси — Галиция и Угорская Русь.

Кроме хищников с востока и юга, России стали угрожать хищники и с запада: венгры, поляки и литовцы. Последние стояли под властью России. Теперь они не только освободились от подчинения, но стали и нападать на Россию. Русским приходилось от них отбиваться. Эстонцы и латыши находились в русском подданстве. Они платили русским дань, — но вера их была неприкосновенна. Теперь напали на эти народы соседи с запада. Папа Александр III, за обращение эстонцев в католичество, обещал вечное блаженство и представители воинствующей католической церкви жестоко обижали этих язычников, держа в одной руке меч, а в другой — латинскую библию. Не менее энергично воинствующая церковь действовала и на юге. Папа Иннокентий III, с целию обращения русских в католичество, прислал послов к Галицкому князю Роману. Но это посольство уехало без успеха. Напрасно католический бискуп соблазнял князя, что папа сделает его великим королем при содействии «меча Петра». Князь, указывал на свой меч и отвечал:

— Такой ли у папы? Доколе ношу его при бедре, не имею нужды в ином и кровию покорю города, следуя примеру наших дедов, возвеличивших землю русскую.

Папа, действительно, неудачно выбрал лицо, к которому обратился его посол. Вот отзыв народа о князе Романе: в нем ум мудрости, дерзость льва, быстрота орлиная и ревность Мономахова в усмирении варваров. Под щитом этого героя не боялись ни свирепых литовцев, ни диких ятвягов, ни хищных обитателей Подляшья. Византийские историки называют его «мужем крепким и деятельным». К нему то направлены были послы воинствующей церкви. Привыкши покорять, — едва ли он мог покориться…

На Волыни в начале XIII в. резко выделяется имя князя Романа Мстиславича. Это был человек необыкновенного ума, бесконечной храбрости и особенных административных способностей. Летопись о нем повествует, что он устремлялся на поганых (литву, ятвягов, половцев и проч.) как лев, сердит был как рысь, губил их как крокодил, проходил землю их, как орел, а храбр был как тур… Под его властною рукою объединились Волынь и Галиция, и он носил титул великого князя и самодержца всея Руси. Сама Киевская область, если и не была присоединена сюда, то уже сильно тяготела к Волыни.

По смерти Романа, Галиция и Волынь разделились: Галиция досталась старшему сыну его Даниилу, Волынь — Васильку. Но оба князя были малолетни и стали под опеку бояр, — а земли продолжали жить в мире и согласии, как одна земля.

Здесь мы считаем уместным упомянуть еще о трех князьях удельного периода Руси, достойных того, чтобы о них знал твердо, каждый русский, ибо они были поистине князья-богатыри, отдававшие свою жизнь для поддержания правды, чести, славы и величия своей родины. Это были Мстислав Храбрый, Мстислав Удалой и Даниил Галицкий.

Мстислав Храбрый был правнук Владимира Мономаха. Он был защитник старины, борец за правду, за ту правду, которая сложилась и существовала в его время. Это был человек, лучший по тому времени, как в глазах современников, так и у потомков. В военном деле он отличился защитою Вышгорода против Андрея Боголюбского, а за тем, состоя Новгородским князем, он покорил Чудь и всеми силами отстаивал новгородскую независимость от поползновения суздальских и Владимирских князей. Он заслужил у новгородцев такой чести и благодарности, что его единственного похоронили у Св. Софии. Он отличался не только беззаветною храбростью, но и справедливостью, благочестием и добрыми делами. Вот как летописец о нем отзывается: «он всегда порывался на великия дела. И не было земли в Руси, которая бы не хотела его иметь у себя и не любила его. И не может вся земля русская забыть доблести его. И чорные клобуки не могут забыть приголубления его».

Его сын Мстислав удалой унаследовал все качества отца и применил их гораздо шире и мощнее. Это славный наш русский богатырь, настолько же беззаветно храбрый, как и бескорыстный, справедливый, прямой, невоздержанно возмущающийся против кривды и идущий без зова на защиту правды и справедливости,

Он был князем в Торопце. В это время новгородцы вели большую борьбу с Владимирскими и суздальскими князьями, за свою самостоятельность и независимость. В самом Новгороде уже завелась коммерческая партия, которая в силу своих личных интересов, тяготела к Суздали. И суздальским князьям было довольно легко мутить в Новгороде. Так было и в 1210 г.

Самое большое притеснение со стороны суздальско-ростовских князей новгородцам состояло в том, что они не пропускали в Новгород хлеб, стесняли новгородскую торговлю и задерживали новгородских торговых людей.

Так было и теперь.

Вдруг в Новгород является торопецкий князь Мстислав Мстиславович и созывает вече.

— Кланяюсь Св. Софии и гробу отца моего и всем новгородцам. Пришел к вам, услышавши, что князья делают вам насилия. Жаль мне своей отчины…

Новгородцы встрепенулись. Сторонники Суздаля примолкли. На вече раздалось:

— Иди, князь, на стол.

Мстислав оселся в Новгороде. Быстро он собрал войско и двинулся на Всеволода суздальского. Но Всеволод скоро сообразил неудобства состязания с Мстиславом и пошел на мировую.

— Ты мне сын, я тебе отец. Отпусти сына моего, Святослава и мужей его, а я отпущу новгородских гостей с товарами и исправлю сделанный вред.

Сказано, сделано.

Мстислав вернулся с новгородцами победителем, не пролив крови.

Теперь Мстислав занялся введением порядка в новгородской земле. Он смирил и покорил Чудь, строил укрепления и украшал церкви.

В это время случились непорядки на юге Руси. Черниговский князь Всеволод стал обижать Киевских князей. Последние просили Мстислава за них заступиться.

Мстислав не перенес кривды. Созвав вече, Мстислав прощался с Новгородцами. Но Новгородцы не только не расстались с Мстиславом, а присоединились к его дружине и пошли за ними.

— Куда, князь, взглянешь ты очами, туда обратимся и мы своими головами.

И действительно, Мстислав устроил все по правде и со славою прибыл с новгородцами в Новгород.

Не долго просидел Мстислав Удалой в Новгороде и на этот раз. Польский князь Лешко, друг Мстислава, звал его отнять у венгров Галич, неправильно ими захваченный.

Мстислав долго не думал. Собрал вече и заявил.

— Есть у меня дело на Руси, — а вы вольны в князьях.

Быстро Мстислав выгнал венгров и поселился в Галиче. Здесь он выдал дочь свою за Владимир-волынского князя Данила.

Вскоре Данило поссорился с Лешко и просил Мстислава помочь ему против Лешко.

Вот тут-то и сказалась вся честность, порядочность, правдивость, прямота, бескорыстие, откровенность, самоотверженность и рыцарство Мстислава.

Вот что он ответил своему любимому зятю:

— Лешко мой друг. Я не могу подняться на него. Ищи себе новых друзей…

Тем не менее. Лешко обиделся на Мстислава и последний решил поддержать Данила и для этого должен был удалиться к половцам, чтобы заручиться их поддержкою.

Но вместо половцев ему пришлось направиться в свой излюбленный Новгород.

Суздаль опять ополчился на Новгород, чиня разные притеснения, задержки мужей и посягательства. Новгородцы не выдержали и просили помощи у Мстислава. Мстислав немедленно явился на Новгородское вече.

— Либо возвращу новгородским мужей и новгородския волости, — либо голову свою повалю за Великия Новгород.

«На жизнь и смерть готовы с тобой, — отвечали Новгородцы».

21 апреля 1216 г. произошла великая сеча между новгородцами и суздальцами. Мстислав оказался славным победителем. «В прах обратились сильные полки суздальцев».

Семнадцать знамен Юрия, тринадцать Ярослава и до ста труб и бубен достались победителям. Суздальцы были разбиты на голову.

Новгород был восстановлен во всех своих правах.

Не смотря на все свои победы, не смотря на все то, что Мстислав сделал для новгородцев, — Мстислав имел в Новгороде много и недоброжелателей. Подумав, Мстислав решил покинуть Новгород.

Собрав вече, Мстислав заявил:

— Кланяюсь Св. Софии, гробу отца моего и вам. Хочу поискать Галич, а вас не забуду. Дай Бог лечь у гроба отца моего, у Св. Софии.

Напрасно новгородцы умоляли его остаться. Мстислав был непоколебим и направился на Галич.

Галич в то время находился под властию венгров. Венгры всячески обижали русских, — поляки им помогали.

Быстро Мстислав завладел Галичем и там засел. Но не долго он сидел без дела.

Произошло первое нашествие татар. На Калке были разбиты русские и первый раз в жизни бежал с битвы Мстислав.

Тяжело на него повлияло татарское нашествие. Не долго он пробыл и в Галиче, раздираемом многочисленными партиями. Мстислав скоро переселился в Торческ, где в непродолжительном времени и умер.

Этот славный русский богатырь по справедливости был назван удалым.

Достоин великого внимания третий русский князь — богатырь Даниил Галицкий.

Галицкие князья XII–XIII в. избирались преимущественно вечем. Но галицкое вече было несколько своеобразно. Оно носило в себе оттенок польского анархизма аристократического. Богатые и сильные владетели земель и бояре успели в то время возвыситься над народною массою и захватили власть в свои руки. Это не были исключительно знатные роды. Нет, сюда проникали и люди из народа, — но достигали этого при помощи особенной удачи. Сила такого галицкого веча была так велика, что оно судило не только политическую, но и семейную жизнь князей.

Еще при жизни отца, Даниил Романович имел в своих руках большую часть Волыни. Он сидел во Владимире и кроме того имел в подчинении Каменец, Тихомлю и Перемышль. Вскоре он отнял у поляков Берестье, Угровеск, Верещин, Столпье, Комов и всю тогдашнюю Украйну, т. е. часть Волыни, прилегавшую к Польше по левой стороне Буга.

Помимо своих личных достоинств, Даниил имел за собой и своего славного тестя, всеми уважаемого и почитаемого князя-богатыря Мстислава Удалого. Вместе они бились и с татарами на Калке, причем Даниил был сильно ранен в грудь. После этого Даниил вновь принялся за округление пределов своего государства. Он присоединил Луцк, Дорогобуж и Чарторыйск. В 1228 г. он овладел Понизовьем.

Естественно, все эти приобретения не могли не вызвать зависти и неудовольствия у прочих князей и они не оставили его в покое; но их попытки остались напрасными и послу жили только к возвышению Даниила. В конце концов Даниил овладел Галичем и объединил под своею рукою всю Галичину и Волынь.

Естественно, Даниилу не легко было править своевольным Галичем, тем не менее, его личные достоинства были так высоки, что пред ним галичане, покрайней мере по наружности, смирялись. Тем легче это совершилось, что простому народу надоели уже распри и интриги бояр и он решил во чтобы то ни стало бороться с боярами при помощи Даниила.

Однако, как Андрею Боголюбскому были не по душе Суздаль и Рязань и он избрал для себя маленький Владимир, так и Даниил заложил и устроил для себя излюбленный Холм. Не на добро устроил этот город Даниил. Много, много пришлось выстрадать этому страстотерпцу городу и его области от ляхов и папежа. Самые лютые варвары не издевались так над православными рускими, как культурные поляки и просвещенные ксендзы, при помощи своих братьев и пособников по злодейству — евреев. Только в 1912 г. Холму и холмщине удалось избавиться от польско-еврейского ига, благодаря заступничеству Государственной Думы.

Вскоре Даниил присоединил и Киевскую область с Киевом. Таким образом почти весь юг России находился в руках Даниила.

Югозападная Русь

По мере устроения Суздальско-Рязанской или Владимирской Руси, — югозападпая часть Руси, как самостоятельная величина, постепенно начинает падать. Как административный, так и религиозно просветительный центр передвигаются из Киева в Галич и на Волынь и вся эта часть постепенно сливается с Литвой, а за тем подпадает под иго Польши.

Первые киевские князья нередко нападали на литовския племена и легко одерживали над ними верх, подчиняли своей власти и брали с них дань. Литовския племена жили по Неману и отчасти Западной Двине почти до самого Балтийского моря. Племена эти были литва (Виленская губ.), жмудь (Ковенская), пруссы (нынешняя Пруссия), ятвяги (Гродненская) и друг. Все это были дикари, малообразованные и язычники. Жили они в лесах, болотах и весьма жалких жилищах. Все они, как и все славяне, жили отдельными родами, имели своих князьков и во главе — одного великого князя.

До XII в. литовцы легко подчинялись русским и считали защиту последних для себя важною.

Это был народ дикий и бедный. Не смотря на то, что русские и поляки значительно двинулись вперед в культурном отношении, литовцы, замкнутые своими лесами и болотами, стояли почти на первобытной степени культуры. Они платили дань русским шкурами, лыками и даже вениками. «Трубя в свои длинные трубы, они садились на борзых лесных коней и как лютые звери устремлялись на добычу: жгли селения, пленяли жителей и, настигаемые воинскими отрядами, не хотели биться стеною, а рассыпались во все стороны, пускали стрелы издали, метали дротики, исчезали и снова являлись».

Вот эти то дикари и язычники, при падении Киевской Руси, стали просыпаться, объединяться и составлять новую силу.

Первым собирателем и устроителем Литвы явился князь Миндовг. Он не только создал Литву, но успел захватить и части ближайшей Руси, как Чорную Русь (Новоградец, Слоним, Гродно, Волковыск), а также и часть Белоруссии, причем столицею Литвы стал русский Новгородск, названный Литовским.

Особенно много страдали сами литовцы от католических просветителей и миссионеров, немецких меченосцев и тевтонцев, также уже окатоличенных пруссов, при чем эти просветители внедряли христианство огнем, мечом и грабежами. Стремились в Литву и русские с проповедью Христова учения, но эта проповедь сопровождалась любовью, состраданием и милосердием. Меченосцы или рыцари Ливонского ордена уже успели покорить ливонь, земгалу, эстов и др. Сам Миндовг, видя все ужасы от проповедников католического христианства, поспешил заявить магистру ордена, что он принимает католичество, но за тем, когда рыцари продолжали давить, грабить и раззорять своих духовных чад, то литовцы, жмудь и большинство пруссов восстали, бросили христианство и вооружились против рыцарей. Лично Миндовг отрекся от католичества и стал во главе восставших.

Сын Миндовга, Войшегл, как и отец, был в самых добрых отношениях с Галицко-Волынскою Русью, принял православие и вступил в родство с Даниилом Галицким. Это не мешало ему расширять пределы Литвы на счет Руси. Из других литовских князей выдавались своими подвигами Довмонт и Трайден.

Особенно Литва усилилась при Гедимине. Имея под своею властию Литву, Жмудь и Черную Русь, Гедимин очень упорно и не без удачи вел борьбу с литовцами и тевтонами.

В это время юго-западная Русь все дробилась и ослабевала, а Литва объединялась и усиливалась. Понято, что дробные части Руси мало по малу приставали к Литве. Так присоединилась Подляхия с городами Брестом, Дрогичином и Бельском, — Волынь с Луцком и Владимиром и часть Подолии — Княжество Пинское, Туровское и Минское, — Полоцкая область, Витебская и наконец наш славный Киев с Киевскою областию.

Так из Литвы создалось великое государство Литовско-русское с главным городом Вильною. Создатель этого государства, Гедимин был еще язычник, хотя с большим уважением относился к православию, — сын же его и главный наследник Ольгерд был православный. Теперь Литва вела войну на два фронта: на западе брат Ольгерда Кейстут (язычник) удачно отбивался с своею жмудью от немцев, — на востоке силою и умом Ольгерд отщеплял части от Руси. Так он присоединил Смоленск, Чернигов, Брянск, Трубчевск, Стародуб, Новгород-Северский и др., при чем в Киеве княжил его сын Владимир. Таким образом Литва занимала нынешния губернии: Витебскую, Минскую, Могилевскую, Ковенскую, Гродненскую, Киевскую, Волынскую, Подольскую, Черниговскую и Смоленскую. Не мало.

Защищаясь всеми способами от западного христианства, литовцы легко поддавались православной проповеди и православие свило себе гнездо в самой Вильне, при чем в 1376 г. был поставлен даже особый для западной литовской Руси митрополит Киприан. Русские и литвины дружились и легко сливались. Многие из литовских князей переселялись в Москву и служили там как верные русские. Некоторые из сыновей Ольгерда участвовали в славной Куликовской битве рядом с Димитрием Донским. Много этому единению способствовало православие и его святители.

Это, однако, были последние дни доброго согласия литовцев и русских и скоро наступили дни вражды и борьбы и притом на чисто религиозной почве. Папы давно зарились на Россию и не стеснялись прибегать к самым нечистым мерам воздействия на нее. Особенно энергично теперь стали они действовать на Русско-литовское государство при содействии поляков. Некоторые из литовских князей были католиками. И вот они в подвластных им русских областях и стремились насильно, теми и другими способами, вводить между русскими католицизм, или, по меньшей мере, унию.

Так, Юрий Гедиминович весьма грубо вводит католицизм в Галиции. Тоже, еще резче, делал польский Казимир. Хуже дело пошло по соединении Литвы и Польши под одною короною.

А это случилось при литовском князе Ягайло, который женившись на красавице Ядвиге, дочери польского короля, стал впоследствии и польским королем,

Сначала Ягайло или Яков был православный, — но затем принял католицизм и стал рьяно вводить в Литве и на Руси католицизм. Он построил в Вильне костел, устроил опекунство и олатынил литовцев и жмудь.

Правда, относительно последних у Ягайло была великая борьба с тевтонцами. Последние, проповедуя в жмуди католицизм, преследовали не столько религиозно — просветительные цели, как захватные и завоевательные. И вот в этом-то они и столкнулись с Ягайлом. Не в интересах Ягайло было лишиться жмуди. Сама жмудь стонала под игом тевтонцев. И вот Ягайло решил дать последний бой тевтонцам не на жизнь, а на смерть. Он собрал все литовския военные силы, пригласил большия русския силы, а также и польския, 10 июля 1410 г. при селе Грюневальде произошел знаменитый Грюневальдский бой славян с германцами. Немцы знали на что они идут. Все рыцари ополчились на славян. Произошло сильное столкновение. Польские и литовские полки не выдержали боя и стали отступать, — но в это время выступили смоленцы и другия русския войска. Отступавшия войска к ним присоединились и немцы были совершенно уничтожены. Здесь славяне, особенно же русские, пропели немцам лебединую их песню на славянской земле. С этих пор немцы только мечтают о покорении русских славян, но не решаются на них наступать.

Одержавши победу над немцами, Ягайло занялся благоустройством своего государства. И вот, совместно с папскими прислужниками и иезуитами, он задумал подчинить Литву и Русь под папскую власть, — но, сверх всякого ожидания, со стороны русских он встретил великое сопротивление. Русские не хотели принимать католичества и все правительственные воздействия в этом отношении оставались тщетными. То, чего нельзя было сделать путем прямого обращения в католичество, Ягайло решил произвести путем унии т. е. подчинения православия главенству папы, с сохранением, однако, своих канонов, обрядов и приемов. Имели в виду в дальнейшем, путем обрезываний обрядов, запрещения, вставок, изменений, осмеяний, льгот и проч. постепенно и малу по малу переводить русский народ от православия к католичеству. Самое политическое отношение Польши к Русско-литовскому государству было таково, что Польша была присоединена к Литве, а не наоборот. Однако поляки теперь задумали из этих частей создать одно латинское государство, — а так как латинство составляло собственно сущность Польши, — то новые два элемента как бы поглощались и ассимилировались, уподоблялись, Польшею.

Не смотря на политическую силу Литвы, подчинившей себе Подолию, Галицию и Волынь, в культурном отношении Литва давно подчинялась присоединенной России. Православная вера завоевывала себе Литву и хотя Ягайло насильно вводил католицизм, но он был не по нраву литовцам, тогда как православие пользовалось их симпатией. Русский язык в Литве становился и разговорным и официальным языком и на нем писались судебные акты.

«Стоя гораздо ниже в культурном и общественном развитии сравнительно с народностью присоединенных земель, украинскою и белорусскою литовская народность подпала влиянию славянского элемента, его государственных и общественных форм, религии, быта, письменности. Белорусский язык сделался языком письменности и делопроизводства в. кн. Литовского на все последующее время. Право и политико-общественная схема, выработанная Киевским государством, легли в основу государственного права в. кн. Литовского; сама династия литовская сильно обрусела… Украинцы, равно как и белорусцы чувствовали здесь, как у себя дома. Ими правили в большинстве случаев вполне обрусевшие, вполне искренно ассимилировавшиеся с ними князья Гедиминовской династии».[5]

Ягайло резко повел дело к ополячению Литвы и Руси. Между прочим он обязался крестить в католичество всех некрещеных литовцев, — и исполнил это обещание. Он организовал католическия епархии в литовских землях и, очевидно, под влиянием своих польских, католических советников, придал ново-организованной католической церкви, значение церкви государственной, покровительствуемой, сравнительно с православною церковию, литовской Руси… Ягайло стремится создать из литовских бояр-католиков новый привилегированный класс: польские политики, а с ними, очевидно, и Ягайло, расчитывали, что будучи обязаны своим привилегированным положением Польше и католичеству, эта литовская католическая аристократия сделается верным приверженцем и хранителем унии Литвы с Польшею. Расчет был совершенно верный… Ягайло и Витовт энергически создают новую литовскую аристократию: провозглашают уравнение бояр-католиков (литовцев) в правах с польскою шляхтою, признают за ними исключительное право на государственные должности, лишь их допускают до наиболее важных государственных актов, как унионные трактаты… Литовская Русь сознавала, что ее оттесняют на второй план, лишая всякого политического значения (Грушевский). А когда Свидригайло хотел исправить несправедливость и восстановить право православных, то это вызвало большое неудовольствие католиков.

Но над всем этим нависали мрачные тучи. Польша готовилась проглотить и Подолию, и Волынь, и Галичину и Киевщину.

Некоторое облегчение гнета было дано при Владиславе. В 1434 г. он издает следующий приказ: «Воеводствы русские з рыцарством и народом тутейшим поставляем и утверждаем в тых правах, привилегиях и вольностях, якия им от отца нашего поставлены и утверждены при зъедноченью добровольним Руси и Литвы с державою польскою, и да не важит ни хто во иных воеводствах наших неговати прав их и привелег: в делах земских и рыцарских, теж и в религиях отеческих наследственных, добрая воля и свобода да не отъемлется, ненасилуется и рыцарство шляхетское русское з рыцарством шляхстким польским и литовским и те народы зупельне, да единочатся яко равный з ровными и свободный з свободными, и яко единомысленны суть и доброю волею единность свою уфундовали и укрепили вызволявшимся от ярма татарского своих и набытках да имуть руснаки свободу и волю свою не преследоваему и ненасилуему и судятся от самых себе; а в суды земские избирают судей и урядников вольными голосами по правам своим и статутам, якие утверждаем и заховуем на вечные времена и за наследников наших ручаемся».

Опасно ручаться за потомков. Не много времени прошло, как эти привилегии не только были отвергнуты, а началось прямое гонение и притеснение православных.