Страж червонной дамы

Он просто знал, что в данный момент Зарницына в безопасности. И этого было ему достаточно.

На улице стояло такси — насыщенно-жёлтое, как спелая дыня, с круглыми фарами и обилием хрома на радиаторе. Шофёр, опустив стекло, листал «Спорт-ревю». Семнадцатый не полез в машину — остался на невысоком крыльце.

Здание интерната располагалось на восточной окраине, у городской черты. Улица здесь перерождалась в шоссе и уходила вдаль, к горизонту, через равнину с редкими холмами и рощами. Сложносочинённые конструкции облаков сверкали сливочной белизной, не приближаясь к городу.

Семнадцатый смотрел отрешённо, думая о своём. Да, к этому дню он давно готовился, ждал его с нетерпением. Мечтал о том, как закончит наскучившую учёбу и окунётся в жизнь. Но теперь, когда час настал, нахлынула щемящая грусть. Не верилось, что этот пейзаж он видит, возможно, в последний раз.

— Вот, держи свои вещи.

Наставник, выйдя из здания, поставил на крыльцо чемодан с блестящими пряжками. Улыбнулся едва заметно:

— Думал, выгоню тебя, не прощаясь?

— Спасибо, мастер. Да, если честно, меня это всё слегка напрягло. Слишком резко и быстро — контракт, прожектор…

— Привыкай. Сюрпризы — это твоя профессия. Ожидай их в любой момент. Да, и вот ещё что…

Наставник вручил ему пачку лилово-серых купюр с портретом князя Дальградского:

— Это тебе на первое время — как и любому выпускнику. Страховка от прихотей нанимателя. Помни — ты не слуга и не приживальщик. Ты делаешь высококвалифицированную работу. И справишься хорошо, я не сомневаюсь.

— Я даже пока не знаю, куда эта Зарницына вляпалась.

— С ней всё непросто, похоже. Что-то вокруг сгущается…

Снова открылась дверь, и клиентка, шагнув на улицу, тут же распорядилась:

— Хватит прохлаждаться, пацан. Грузи свою бандуру и лезь в машину. По дороге объясню, что почём. И так уже кучу времени с вами тут потеряла.

Она нырнула в такси. Наставник пожал ученику руку, покосился на автомобиль с клиенткой и произнёс вполголоса:

— Береги себя, Петя.

Глава 2

Запихнув чемодан в багажник, он хотел сесть рядом с водителем, но клиентка ультимативно потребовала, чтобы тень-страж разместился сзади, с ней по соседству. Первым делом спросила:

— Экран поставить хватит ума?

Он взялся за металлическую скобу между передней и задней дверью, сосредоточился и отправил короткий импульс. В крыше автомобиля, над спинками передних сидений, блеснула тонкая проволока с вкраплением пси-руды. Включился генератор помех, рассеивающий чужое внимание. Теперь шофёр не смог бы подслушать их разговор.

Активировать защиту мог только пси-одарённый, и оплачивалась она по тарифу «премиум». Такие фокусы, если честно, Семнадцатый считал баловством — секреты лучше обсуждать где-нибудь в уединённом месте, а не в такси. Но он, конечно, оставил своё мнение при себе.

— Ладно, слушай меня, — сказала клиентка. — Для начала запомни простое правило. Рот открываешь только с моего разрешения. Не лезешь, куда не просят. И вообще не отсвечиваешь. Усёк?

— Да, Мы так и работаем. За исключением тех моментов, когда возникает явная и прямая угроза.

— Об этом давай подробнее. Ваш директор отделался болтовнёй и общими фразами. Но от тебя хочу услышать конкретику. Что умеешь, чему учили? И не юли, пацан.

— Госпожа Зарницына, прошу извинить, но обращение «мальчик» или «пацан» — не слишком уместно. На людях оно скомпрометирует не столько меня, сколько вас. Можете называть меня по имени — Пётр.

— Серьёзно? — усмехнулась она. — Какое драматичное откровение. А как же ваши номера-клички?

— Номера — традиционное обращение в школе, часть подготовки. Но я больше не ученик. Я профессионал, выполняющий договор.

— Гонор попридержи, профессионал. Пользы от тебя пока что — с мышиный хвост. И не уходи от ответа. Я спросила, что ты умеешь.

— Есть разные навыки. Например, могу управлять любыми видами транспорта вплоть до легкомоторного самолёта. Стреляю тоже неплохо.

— А пистолетик-то есть?

Он молча отодвинул край расстёгнутой рубахи навыпуск, надетой поверх футболки, и показал кобуру под мышкой. На лице у клиентки промелькнуло удивление:

— Ишь ты. Я сразу не заметила.

— Принцип стандартный — сталь с крупинками пси-руды. Я регулярно обновляю настройку, поэтому чужой взгляд как будто соскальзывает. Хотя если кто-то будет специально высматривать, то заметит. При досмотре или типа того. Ну и металлодетектор тоже, естественно, среагирует. Но вообще, ствол — это на крайний случай. Лучше не влезать в ситуации, где он может понадобиться. Проявить разумную осторожность.

— Если бы я пряталась под корягой и боялась высунуть нос, то до сих пор сидела бы в каком-нибудь Закукуевске. Не учи меня жить, Петруша.

— Я и не собираюсь. Но мне нужно сориентироваться. Какие у нас ближайшие планы? Почему именно сейчас вы решили, что вам нужен тень-страж? Откуда может прийти опасность?

Она нахмурилась, что-то взвешивая в уме. Он молча ждал, откинувшись на сиденье, а за окном сменялись городские кварталы. Сначала преобладали особняки в окружении фруктовых садов, затем потянулись улицы с многоквартирными домами в четыре-пять этажей и брусчатыми тротуарами. Мелькали кованые балкончики с цветами в горшках, фонари и водосточные трубы, витрины и скверики, где осень вызолотила кроны.

— В общем, так, — сказала она. — У меня завтра в полдень переговоры на Виноградном острове. Полетела бы из столицы прямо туда, если бы были прямые рейсы. Но там, оказывается, даже аэродрома нет. Поэтому пришлось с пересадкой. Отсюда поплывём на пароме. В шесть вечера отправление.

— Понял. Вы опасаетесь, что переговоры кто-то хочет сорвать?

— Уверена. Оберег сигналит, как заведённый.

— Когда вы это почувствовали впервые? Можете вспомнить?

— Могу, естественно. Склерозом не страдаю пока. В самолёте сегодня, когда начали снижаться, появилось вдруг ощущение, что к запястью приложили ледышку. Ну, я и напряглась. Из аэропорта по межгороду позвонила в наш офис. Там прогнозист чуть ли не в истерике. Но внятно объяснить ничего не может. Дурдом…

— В чём суть переговоров, которые вы планируете? — спросил Семнадцатый, он же Пётр. — Кому они помешают?

— Это не твоя головная боль. Твоё дело — охранять меня.

— Госпожа Зарницына, чем больше я буду знать, тем эффективнее будет ваша защита. В контракте есть обязательство о неразглашении, так что детская конспирация ни к чему.

Судя по её мимике, следующая фраза должна была получиться малоцензурной. Но клиентка лишь процедила:

— Повторяю ещё раз — за языком следи.

— Извините. И всё-таки, если можно, подробнее про ваших врагов.

— Моя компания расширяется. Конкуренты взбесились, ясное дело.

— Как называется ваша фирма? В моём договоре не упомянуто.

— «ЗарТранзит». Грузоперевозки. Сами не добываем руду, но ты правильно догадался — обслуживаем Арктическое нагорье. Недавно получили подряд. А теперь вдруг подвернулся вариант и на юге. Граф Семияров — знаешь такого?

— Да. Большая шишка в наших краях. Имеет политический вес, ну и доли в бизнесе. В транспорте среди прочего.

— И вот этот граф распродаёт активы. Его представители сами на меня вышли и предложили сделку. Я об этом, конечно, не трубила на всех углах, но слухи просочились, похоже.

— Распродаёт активы? — переспросил Пётр. — Наши газеты вроде ничего не писали. Странно…

— Он публично не объявлял.

— И кто из ваших конкурентов больше всех пострадает, если вы с графом договоритесь?

Она скривилась, как будто ей в ресторане с элитной кухней подсунули на тарелке тухлятину:

— Не хочу тыкать пальцем, но… Данила Репьёв меня ненавидит — давно уже, с огоньком. Его прям-таки корёжит, когда он про меня слышит. Ну да, какая-то баба осмелилась с ним бодаться. А потом ещё и уделала, увела тот подряд на севере из-под носа… Ткнуть меня в корыто с помоями — это его мечта, возвышенная и светлая…

— Это не он, случайно, сказал ту злую фразу в ваш адрес? Ну, которую вы недавно цитировали?

— Про то, что я — безмозглая мразь? Он самый, кто же ещё. Если будет шанс мне нагадить, то он воспользуется — не из-за бизнеса даже, а так, из любви к искусству. Урод…

— Не будем спешить. Пока всё это — гадание на кофейной гуще. Но версию возьму на заметку — Репьёв намерен сорвать вашу сделку с графом.

Клиентка хмыкнула:

— Ну, возьми, мне не жалко. Поиграй в аналитика, только по сторонам не забывай смотреть. Если меня пристрелят — уволю.

— Ценю ваш юмор. Но после той процедуры я отслеживаю пси-фон рефлекторно. Пока для вас опасности нет.

— Вообще?

— Как бы вам объяснить… Угроза разлита в воздухе, но ещё не сгустилась. Моя рекомендация — отказаться от сделки… Да-да, я понял, вы не послушаетесь. Собираетесь идти напролом. Ну, значит, буду держаться рядом…

— Кстати, об этом. Твой внешний вид меня категорически не устраивает. Если сопровождаешь меня, изволь соответствовать.

— У меня костюм в чемодане. Переоденусь.

— Нет уж. Представляю, что там за хлам. Сделаем по-другому — ну-ка, экран отключи по-быстрому…

Убедившись, что водитель снова их слышит, она сказала:

— Возле магазина одежды притормозите. Только возле приличного, чтобы не какая-нибудь дешёвка.

— Понимаю, сударыня.

Через пару минут шофёр высадил их напротив витрины, отмытой до зеркального блеска. На манекенах за стеклом красовались пиджаки и жакеты. Пётр со вздохом распахнул дверь, пропустив спутницу вперёд.

— Деньги у меня есть, — сказал он ей.

— Вот и засунь их куда подальше. — Зарницына улыбалась хищно и мстительно. — А ещё, будь добр, помолчи. Сегодня ты у директора уже выступил. Моя очередь. Кто на кого работает, не забыл?

В магазине было почти безлюдно — и, взглянув на цены, он сразу понял причину. К посетителям устремилась кукольно-опрятная барышня с профессиональной улыбкой:

— Я могу вам помочь?

— Можете, — сказала Зарницына. — Вот этому охламону нужен костюм. Требование — неброско, повседневно, но стильно.

— И удобно, — добавил Пётр.

— Ну, и удобно, да. Плюс рубашки и галстуки.

Продавщица с готовностью закивала, а дальше начался цирк. Клиентка отвергала один предложенный вариант за другим, руководствуясь неведомыми критериями. Магазинная барышня металась туда-сюда, как наскипидаренная, а две её коллеги хихикали возле кассы.

Со стороны это, вероятно, смотрелось так, будто богатенькая стерва решила приодеть юного любовника. Пётр, стиснув зубы, терпел. Дважды его отправили в примерочную кабину, но оба раза костюмы были безжалостно забракованы. Оказавшись там в третий раз, он переоделся, вышел и нейтрально сказал:

— По-моему, вполне. Хотелось бы успеть на паром.

Зарницына, спохватившись, глянула на часы и с сожалением махнула рукой — ладно, дескать, берём. Он облегчённо перевёл дух. Дождался, пока нанимательница расплатится и шагнул наконец на воздух.

— Вот, — сказала она, — стал на человека похож. Если бы ещё не эта арестантская стрижка…

— Не арестантская, а просто короткая. Так удобнее вообще-то.

— Ну-ну.

Такси дожидалось их. Он запихнул в чемодан старую одежду и опять уселся рядом с клиенткой. Теперь на нём был тёмно-серый костюм с бордовым галстуком и светлой рубашкой.

Они съездили на почтамт. Зарницына заказала междугородний звонок и с четверть часа проторчала в кабинке, прижимая к уху чёрную трубку и нервно подёргивая плечом. Закончив разговор, вышла и мрачно сообщила Петру:

— Прогноз прежний. Отвратительный, в смысле. А один человечек, которого я прикармливаю, работает в офисе у Репьёва — и передал, что этот козёл сегодня ходит довольный, аж прямо лыбится…

— Ваш шпион уверен, что это связано с охотой на вас?

— Нет, он не настолько в теме — слишком мелкая сошка.

— В общем, ясности не добавилось. Ну что, у нас с вами полтора часа до парома. Поедем в порт?

— Сначала где-нибудь перекусим.

Таксист отвёз их на набережную, к ресторанчику с открытой верандой.

Полукруглая гавань лежала как на ладони. Солнце клонилось к линии горизонта, вливая в море бронзовый свет. Справа на берегу, который отлого спускался к пляжу, теснились одноэтажные домики в жёлтой пене листвы. Белоснежной громадой высилась гостиница «Мистраль-Плюс». На противоположной стороне бухты дёргались портовые краны.

Пока Зарницына управлялась с рыбным филе, запивая его вином, Пётр посмотрел на часы и отодвинул тарелку с мясом.

Настал ключевой момент.

Пора было ставить первую вешку.

Он украдкой вытащил из кармана стальной кругляш, похожий на большую монету. Сжал его в кулаке, ощутив, как отозвались вкрапления пси-руды. Мысленно досчитал до семнадцати — и выбросил «монету» через перила в воду.