Эргоном. Последний ассасин

— Это из-за амнезии, — сказал он. — Когда вы всё вспомните, у вас не останется ни вопросов, ни сомнений.

— И сколько у меня времени? Я имею в виду, когда я должен жениться?

— Ну, сейчас вам пятнадцать. Значит, через три года.

Уф! Неплохой запас.

— И всё это время мой удел будет контролировать кто-то другой?

— Скорее всего, даже дольше. После свадьбы понадобится не один год, чтобы восстановить силы рода. Даже с помощью семьи супруги.

— Понятно. Так себе перспективы.

— Иногда выхода я не вижу.

Ну, это ясно. Может, я увижу. Время-то есть.

В этот момент открылась дверь, и в кабинет вошли Аня, ещё одна девушка и юноша.

— Позвольте познакомить вас с остальными моим детьми, — сказал князь, вставая.

Я тоже поднялся.

— Это Мария Петровна и Павел Петрович. Дети, это господин барон, Николай Скуратов.

Мы обменялись поклонами. Парню было лет семнадцать, девушке — не больше четырнадцати.

— Добро пожаловать, — проговорил, подойдя, Павел. Протянул руку. — Мы знакомы, но почему бы не познакомиться снова? Тем более, что мы будем ходить в одну школу. Верно, папа?

При этих словах я конкретно так напрягся. В смысле — в школу?!

Заметив мой вопросительный взгляд, князь кивнул.

— Ну, разумеется. Я договорюсь, чтобы господина барона приняли в Преображенскую старшую школу. Сколько осталось до начала занятий?

— Три дня, — подсказала Мария. — Через год я тоже в неё поступлю. А Павел закончит.

— Как так — в школу?! — не выдержал я. — А как же домашнее обучение? Разве аристократы не учатся на дому?

Я читал Толстого и Тургенева. Там нигде не говорилось, чтобы дворяне таскались в школу. У всех были репетиторы, гувернёры или как их там? Месье всякие, короче.

Шуваловы дружно переглянулись.

— На дому обучаются инвалиды, — сказал князь. — А вы вполне здоровы. Не знаю, правда, как у вас насчёт знаний… В смысле — вы ведь могли всё забыть.

— Ну, сложение ещё, вроде, помню! — буркнул я.

— Вам понравится, барон, — пообещал Павел. — Учат ведь не только писать и считать, но и магии.

— И боевым искусствам, — с энтузиазмом добавила Аня. — Я тоже посещаю Преображенскую школу. На класс младше Павла.

Выходит, ей всего шестнадцать? Надо же! Я был уверен, что больше.

— Вы помните, как пользоваться Даром? — вдруг прямо спросил князь. — Можете призвать Бера?

Пришлось признаться, что нет.

— Вот видите. Школа вам необходима. И потом, без неё всё равно нельзя. А Преображенская — лучшая в Зелёном секторе. Конечно, было бы логичней, если б вы посещали родовую школу, но — увы — её больше нет. Так что даже не знаю, как вы будете осваивать навыки Чистильщика…

— Чистильщика? — переспросил я, опешив. — В каком смысле?!

— У вашего рода была особенная профессия, которой детей обучают с детства. Наверное, что-то вы вспомните, но этого, конечно, недостаточно.

— Ваша Светлость, — выговорил я, не сразу вспомнив, как положено обращаться к особе, носящей княжеский титул, — объясните, что конкретно подразумевается под словом «чистильщик».

— Да уж не уборка тротуаров! — усмехнулся Шувалов.

— Ваш род воспитывал ассасинов, — пояснил за отца Павел. — Профессиональных убийц. Очень жаль, что эта традиция прервётся.

— Это точно, — кивнул князь. — Охотников, Загонщиков, Ловчих и Псарей у каждого клана хватает, а вот с Чистильщиками всегда дефицит.

Я медленно вдохнул, затем ещё медленней выпустил воздух. Так-так… Похоже, я попал в тело киллера-недоучки. Что из этого следует? Во-первых, окружающие считают, что ассасин из меня никудышный. А это самое лучше прикрытие для наёмного убийцы. Во-вторых, нужно обязательно овладеть местной магией. Без неё мне будет толком не развернуться. Вот и цель номер один. И школа должна помочь в её достижении. Конечно, придётся терпеть математику и прочие предметы, да ещё общаться с малолетками, но когда человек определился со своими стремлениями, остальное становится лишь средствами достижения. Под таким углом смириться с необходимостью таскаться на уроки легче. Хотя всё равно… Блин, я ведь был уверен, что своё уже отходил!

— Ничего, барон, есть и другие профессии, — попробовал утешить, неверно расценив моё молчание, Шувалов. — Уверен, со временем вы выберете что-нибудь по вкусу.

Я кивнул.

— Наверняка.

— Мы ещё поговорим. А сейчас у меня есть дела. Прошу извинить. Анна, покажешь барону его покои?

— Конечно, — с готовностью кивнула девушка. — Пойдёмте, барон.

Раскланявшись с Марией и Павлом, я последовал за княжной. Она провела меня на третий этаж.

— Здесь располагаются гостевые комнаты, — говорила девушка, пока мы шли по толстому пушистому ковру. — Вам отвели три. Этого хватит?

— Более, чем.

Даже не представляю, что в них делать.

— Если понадобится ещё, просто скажите. Кроме того, вам выделили автомобиль и шофёра. Его номер вы найдёте на столе. Вот мы и пришли, — остановившись, Анна толкнула дверь. — Это первая комната. Остальные дальше. Я распорядилась оборудовать в них кабинет, спальню и гостиную. Столовая внизу, спортзал тоже на первом этаже. Покажу вам их позже.

Я вошёл в просторное помещение. Кресла, журнальный столик, стационарный телефон, картины, шторы, ковёр, секретер. Видимо, гостиная.

— Вам нравится? — с надеждой спросила девушка.

— Да, очень, — обернувшись, я выдавил благодарную улыбку. — У вас прекрасный вкус.

Слава Богу, хоть не всё зелёное. А то мне уже начало казаться, будто я попал в Изумрудный город.

— Конечно, это не то же самое, что родной дом, — грустно сказала Аня. — Я понимаю.

Но не понимаешь, насколько. Я ведь не просто в чужом доме оказался. В другом мире. Это тебе не на соседнюю улицу переехать.

— Мне всё очень нравится. Честно. Примите мои глубочайшие благодарности. Крайне вам признателен.

Девушка просияла.

— Тогда я вас оставлю, — она взглянула на большие настенные часы. — В два обед. Шкафы наполнены одеждой и обувью вашего размера. Если что-то не подойдёт, просто сложите возле двери, и слуга заберёт. Когда услышите удар гонга, знайте: я скоро приду, и мы отправимся обедать.

Улыбнувшись на прощанье, княжна упорхнула, взмахнув подолом розового платья. А я прошёлся по комнате, коснулся телефона (даже сотовых нет?), взял картонку с номером шофёра. Затем опустился на маленький диванчик.

Я в золотой клетке. Иначе это не назовёшь. И меня попытаются спарить с подходящей девицей. Так, чтобы наш союз устроил клан. Возможно, это будет кто-то из дочерей князя. Скорее всего, старшая, потому что едва ли он захочет ждать слишком долго. Нет, Аня, конечно, симпатичная, но плясать под чужую дудку мне нисколько не улыбалось. Впрочем, её наверняка давно уже за кого-нибудь просватали. Я читал, что аристократы заключают исключительно династические браки.

Так или иначе, ни малейшего желания жениться в восемнадцать здешних лет у меня не было. Как не было его и прежде. Значит, нужно найти способ обрести независимость. И не увязнуть здесь по самые уши. Три года… У меня есть три года, прежде чем за мной явятся, чтобы повести к алтарю.

С другой стороны, я теперь барон. Глава рода. Шувалов прав: мне понадобятся наследники. Да и связи с сильными мира сего не помешают. Главное не плясать под чужую дудку. Исходить из собственной выгоды. И жён выбирать самому. Разумеется, никакой любви. Симпатии приветствуются, но сильные эмоции — лишнее. Я должен безжалостно отсекать их бритвой Окамма. Только так я доберусь здесь до вершины.

И придётся пересмотреть свои взгляды на ответственность. Я больше не один. У меня будут слуги и вассалы. Жена и дети. Кто бы мог подумать, что так обернётся? Но не опускать же руки. Нет, это совсем не в моём характере. Препятствия даются, чтобы сделать тебя сильнее. В этом вся их суть. Судьба дала мне второй шанс, и я сделаю всё, чтобы воспользоваться им в полной мере!

Глава 7

За обедом я познакомился с княгиней Шуваловой. Она оказалась приятной женщиной лет сорока, с шикарной фигурой и светло-голубыми глазами. Зелёные локоны прекрасно сочетались с тёмно-оранжевым платьем. Она расспросила меня о здоровье, о том, как я устроился на новом месте (вот отличный вопрос, кстати), а затем принялась расхваливать Преображенскую школу. Оказалось, что она тоже её закончила когда-то.

— Значит, вы даже не помните, как пользоваться клановой специализацией? — спросила она, когда обед подходил к концу, и к кофе подали десерт — мороженое в шариках с сиропом. — Павел вам поможет. Верно, сын?

Тот кивнул.

— Конечно, мам. Как два… В общем, запросто.

— Вот и хорошо. А там, глядишь, и остальное вспомните, — улыбнулась мне княгиня.

Так что после обеда мы с сыном князя спустились в спортивный зал. К моему удивлению, помимо тренажёров, там имелась стойка с холодным оружием. Похоже, в этом мире уделяли немалое внимание фехтованию. Хотя, может, им увлекались члены конкретно этой семьи. Задавать вопросов я не стал, чтоб не палиться. И так со временем станет ясно.

— Специализация нашего клана заключается в том, что мы можем ускорять движения. Все в разной степени — зависит от личных способностей и тренировок. Достигается это благодаря магическому симбионту, живущему в позвоночнике. Он образует особый отдел спинного мозга. Поразить его — и симбионт погибнет, а способности пропадут. Поэтому советую всегда носить вот такую штуку, — Павел достал из железного шкафа и протянул мне что-то вроде портупеи с твёрдой накладкой в районе лопаток. — Позвольте я помогу вам надеть.

Когда я натянул защиту, он отрегулировал длину лямок и остался доволен.

— Не выходите без этого из дома, барон.

— Расскажите о симбионтах, — попросил я. — Откуда они берутся, как выглядят.

— Изначально эти твари появились после падения Чёрного Сердца. Одно из порождений его магии. Когда именно люди научились их использовать, не знаю. Давно. Потом стали сами выращивать. Вывели новых. Секрет производства хранится каждым кланом в большом секрете. Больше одного симбионта иметь нельзя. Менять тоже не получится. Это союз на всю жизнь, потому что симбионт постепенно становится частью носителя. Собственного разума у него нет, и он не совсем материален. То есть, у него есть особая составляющая, связанная с астралом. Это такая сфера… В общем, я и сам толком не знаю, если честно, — немного смущённо признался парень. — Но она важна для использования магии, потому что в ней накапливается энергия. Короче, симбионт сливается и с телом, и с аурой хозяина. Так что избавиться от него нельзя. Подселяют его человеку в возрасте шести лет, и с тех пор они существуют вместе. В принципе, использовать симбионта несложно. Достаточно обратиться к нему. Мысленно. С годами это доводится до автоматизма, и никаких особых усилий прикладывать не приходится. Это как с ходьбой. Поначалу ребёнок лишь учится передвигаться на ногах, а затем даже не замечает, что идёт.

Я кивнул.

— Понятно. Вот только как обратиться к симбионту? Мне что, просто подумать что-нибудь?

— Ну, у вас он уже давно, так что, я думаю, проблем не возникнет. Связь должна восстановиться быстро. Давайте попробуем.

Павел вдруг опустился на пол, подвернул под себя ноги и положил руки на колени. Он смотрел на меня ожидающе, так что пришлось последовать его примеру.

— Закройте глаза и представьте, что видите в своём позвоночнике сияющую сферу. Любого цвета — это неважно. Заговорите с ней. Произнесите мысленно любую фразу. Или даже просто слово. Хоть «привет».

Так я и сделал. Опустил веки, вообразил, будто у меня между лопатками зелёный (ну, а какой ещё?) фонарь, и поздоровался с ним. Никакого эффекта. Хм… Может, надо чуть поискренней? Непросто поверить, что в твоём позвоночнике живёт какая-то магическая тварь. Да. Но она ведь там есть. Значит, надо принять это как данность. И она — часть меня. Не чужеродный элемент.

«Привет! — повторил я, пытаясь представить, что сияющая сфера живая. — Я вернулся».

По телу прошла странная волна! Это не было похоже на судорогу. Просто… я вздрогнул сразу всеми мышцами. Ого!

— Получилось? — спросил Павел, заметив, что я открыл глаза.

— Кажется, да.

— Будто током дёрнуло слегка?

— Ага!

— Значит, вы установили контакт. Поздравляю! Теперь, когда будете что-то делать, обратитесь к симбионту и попросите, чтобы он вас ускорил. В любой форме. Поначалу вам понадобятся слова, но они не важны, поскольку требуются только вам. Симбионт и так уловит ваше желание. Когда привыкнете, будете обходиться без формулировок. Всё пойдет само, как по маслу.

Я поднялся. Что бы такое сделать? Может, пробежаться? Тренировочный зал был довольно большой. Но тут мой взгляд упал на беговую дорожку.

Павел кивнул.

— Давайте. Я включу.

Начал я размеренно, привыкая к возможностям чужого тела. Затем ускорился и постепенно дошёл до своего привычного уровня. Тут начала ощущаться усталость. Всё-таки, юный организм не соответствовал моим запросам. Тогда я обратился к симбионту. Попросил ускорить меня, как и советовал Павел. По телу прошла лёгкая волна, и усталость тут же исчезла. Мышцы стали, как новенькие, и я припустил с удвоенной, а затем — и с утроенной скоростью! Табло тренажёра показывало почти девяносто километров в час! Это просто невообразимо! Кроме того, я не испытывал никакой одышки или утомления.

— Достаточно! — вдруг сказал Павел. — Остановитесь, барон!

В его голосе послышалась тревога, и я спрыгнул с дорожки.

— В чём дело?

— Мы используем возможности симбионта во время боя. Это очень помогает и почти не расходует запас сил организма. А такие забеги могут позже здорово аукнуться. Так что не советую ими злоупотреблять. Вот, выпейте на всякий случай, — княжич достал из шкафчика пластиковую бутыль с мутной оранжевой жидкостью. — Это вас укрепит.

— Что за пойло? — спросил я подозрительно.

— Калории. Не бойтесь, это безвредно.

Ну, конечно. Свежо предание, как говорится. Тем не менее, я сделал пару глотков.

— Возьмите себе, — сказал Павел, когда я попытался вернуть ему бутыль. — Если почувствуете слабость, выпейте ещё. Вам нужно тренироваться пользоваться симбионтом, но не торопитесь. Рассчитывайте силы. Отведите на это хотя бы неделю. Если получится быстрее, хорошо.

— Спасибо, — сказал я. — Вы мне очень помогли. Ещё бы вспомнить, как призывать медведя.

— Бера, — поправил княжич. — Так вы, Скуратовы, говорите. «Медведь» — слово, которое использовали в древности невежественные люди, боявшиеся случайно накликать беду. Они считали Бера демоном леса и опасались, что он придёт, если услышит своё имя. Но вы говорите правильно, ведь это ваш родовой Дар. Чего вам бояться?