За грань. Инструкция по работе с вампирами

— Я не знаю, — тяжело произносить слова, когда твою голову пытаются вскрыть каждую минуту, от чего возникает ощущение, что твои мозги перемешивают огромной коктейльной ложкой. — Пожалуйста, я больше не могу.

И он перестал. Меня отпустили и от собственной слабости я все же позорно упала на колени перед вампиром. Хотя на тот момент мне было плевать, что кто-то может видеть меня такой уязвимой. В горле пересохло, на языке появился ощутимый привкус меди.

— Мать твою, ты что-то вроде Лестата или Эдварда? — да, я плохо соображала какое-то время после его грубых попыток гипноза.

— Что-то? — мрачно усмехнулся он, глядя на меня сверху вниз. — Забавно. Вопросы задаю я. Кто твои родители?

— Мама и папа.

— Правду, смертная.

Он нашел рычаги давления, снова врезаясь в мою голову.

— Мама учитель, а отец умер двадцать лет назад, — проговорила я сквозь стиснутые зубы.

— Как умер? — не заканчивал с вопросами Стрэнд.

— Автокатастрофа, — выплюнула я.

Мне было гадко, что я ему рассказываю. Я планировала молчать во что бы то ни стало, но он умел доставлять такую боль, что мои попытки молчать рухнули при первом же нажатии. Сейчас я научилась или, скорее, привыкла к такого роду боли. Да и Стрэнд перестал так напирать, делая попытки лишь по сложившейся привычке.

Тогда он долго расспрашивал меня, где я учусь, где работаю, куда шла и есть ли у меня в Сакраменто кто-то, кто забеспокоится, если я не вернусь домой. После изнуряющего и болезненного допроса, когда моя одежда пропиталась потом, а из носа закапала кровь прямо на его прекрасный персидский ковер, он вдруг остановился и долго изучал меня бездонно-черным взглядом. Я лежала на полу и устало смотрела в красиво расписанный причудливой фреской потолок, прощаясь с жизнью. Меня обдало прохладным ветерком, а после что-то зашуршало за границей моей видимость.

— Возьми, — он склонился надо мной и сунул в руку потрепанную книжку в кожаной обложке, она больше походила на старый дневник.

Тогда же я увидела прошлое предмета. Меня перенесло на много столетий назад в каменное подземелье. Нос щекотал запах плавленого воска и горящего фитиля. Кто-то скреб кровавыми чернилами светлые листы той же тетради, только она выглядела совсем новой. Неизвестный мужчина что-то бубнил себе под нос, но я никак не могла разобрать слов, язык был странный, невозможно было определить к какой группе он относится. Нечто гортанное и рычащее. Пальцы кололо сотней ледяных игл. Такое со мной случалось иногда, но то видение было первым, когда я будто бы физически ощутила себя в другом месте.

— Что ты видела?

— Подземелье, горящую свечу и красные чернила, — ответила я, не сразу понимая, что он больше не делал мне больно.

— Поздравляю, теперь ты работаешь на меня, — это была не просьба, он говорил так, будто бы это уже случилось и это неоспоримый факт.

— Почему ты просто не убьешь меня? — я, наконец, смогла сфокусировать взгляд на лице вампира.

Помню, как сверкнули его белоснежные зубы и острые клыки. Стрэнд ответил то, что потом не раз мне повторял.

— Ты не умрешь сегодня. Ты мой ценный трофей.

* * *

Я не любила то, во что превращалась в последние годы архитектура. Тренды на современные эргономичные дома, в стиле минимализм убивали всяческий индивидуализм. Каждый раз, как ты оказывался в одном из творений современного архитектора и дизайнеров, помешанных на четких линиях, бетоне и стекле, ты будто бы оказывался в мертвом помещении. Не было ни намека на присутствие здесь жильца или вроде того. Меня вовсе не впечатлила парящая монументальность огромного особняка Лоренцо. То, что я видела в помещениях для гостей мало походило на постоянную резиденцию.

Однако здесь была жизнь. Хотя бы на эту ночь. И это была та самая вампирская праздность, какую я не выносила. Громкая музыка, освещенная только неоном ночь, выкрученная на максимум температура, безвольно сидящие смертные, полностью голые. Люди с ничего не выражающими лицами ждали, когда кто-то соблаговолит к ним наведаться, испить крови или же воспользоваться телом. Почти всегда эти два желания шли рука об руку. И каждый раз это было смертельно.

Я старалась не смотреть в их сторону. Мужчины и женщины провожали нас с Йоаном взглядами, и я могла уловить в их глазах неподдельное желание. Все их существование теперь сводилось к тому, чтобы такие, как мой начальник обратили на них внимание, выбрали и иссушили до конца во всех смыслах. Я старательно выметала из головы возраст этих людей. Здесь были непозволительно молодые, почти дети. И сегодня ночью они должны будут умереть, даже не став игрушками.

Просто кормушки.

К своему удивлению, я узнала нескольких вампиров, скользивших между безвольных смертных, подбиравших более приятный вариант на какое-то время. Здесь были вампиры из дома мистера Поппвела, так же парочка клиентов, которые были вторым коленом своего клана. Один из них даже махнул нам, крепко прижимая к стене женщину, оторвавшись от ее шеи лишь на те несколько мгновений, отведенных для приветствия. Вместе с этим, он двигался в ней, мощными толчками выбивая из смертной стоны.

«Успокойся», — моя защита загудела от вмешательства Стрэнда.

Мы не первый раз были на подобном приеме, и даже не второй, но это каждый раз пыталось выбить меня из колеи. Мы ушли из ревущего пошлым фонком помещения и переместились за высокие в потолок белые глянцевые двери.

Здесь уже не было той духоты и темноты, больше похожих на мини-версию чистилища. Яркий теплый свет, льющийся с потолка, ароматы вина и сыра, приглушенные разговоры. Казалось, сюда не может проникнуть музыка из-за глянцевых дверей. Светлая невысокая лестница привела нас в такое же светлое помещение, которое, к сожалению, тоже не имело индивидуальности. Около тридцати пар глаз не уставились на нас, но я ощущала, что каждый вампир в этой комнате изучал нас, своим внутренним сверхчеловеческим взором.

Стрэнд сильнее прижал меня к себе. Я знала, как себя вести: молчи и повинуйся, но покажи, что у тебя есть разум. Сложность была в том, что мне не до конца было понятно, как чувствуют себя игрушки. Описания начальника сводились лишь к тому, что я должна вести себя так, будто бы он то единственное из-за чего я хочу умереть.

«Я умру за него», — вечно твердила я себе и понимала, что эта ложь никак не поможет мне казаться той, кем я должна быть в глазах вампиров. А вдруг есть кто-то, кто тоже может считывать ложь? Хрень собачья, я не готова была умирать ни за кого, кроме мамы и сестры.

Я пыталась почувствовать что-то вроде влюбленности или обожания, но и это было нечестным — организм отзывался волной противоречий. Я была просто смертной, которая умудрилась упасть в бассейн с акулами и не могла как следует притвориться чем-то неодушевленным. Рано или поздно одна из акул заметит, что я трепыхаюсь и сожрет меня не задумываясь.

— Мистер Стрэнд! — к нам, с совершенно человеческим жестом — разведенными в стороны руками, так словно он собирался обнять первородного — подкатил тот самый Лоренцо. — Польщен вашим визитом на мою скромную виллу.

Это был высокий, утонченный испанец, с резкими, будто высеченными чертами лица и острыми скулами. Его черные локоны, доходящие почти до плеч, были откинуты назад, открывая лицо. Он был не многим похож на вампира, с его бронзовой, будто только что из-под жаркого солнца кожей. Забавно, высшие не могли находиться под солнцем, оно выжигало их сущность и убивало, пусть и медленно.

— Давай без формальностей, Лоренцо, — лицо Йоана было непроницаемой маской высокомерия.

— Хорошо, — все дружелюбие испанца тут же испарилось. — За мной. Только вы. Это оставьте здесь.

Стрэнд напряженно кивнул и отстранился, от чего меня едва не захлестнуло ощущение собственной беспомощности, которое я, однако довольно быстро подавила.

«Ни с кем не разговаривай, изучай, все что только сможешь, ищи клинок», — я удержала мускулы на своем лице, чтобы не поморщиться от сильного и уверенного приказа первородного.

Вслух же он сказал:

— Развлекайся, — и быстро удалился с Лоренцо.

Я огляделась, не утаивая заинтересованного взгляда. Хозяин только что отпустил практически все поводки. Игрушка имела право развлекаться. Кстати, на счет игрушек: здесь я была отнюдь не одна. Другие девушки и парни — всего девять — безучастно смерили меня скучающим взглядом, находясь будто бы в особой зоне. Все они стянулись у дальней стенки, расположившись на двух диванах.

Игрушки слишком подозрительно косились на меня, не издавая ни звука, что выглядело достаточно жутко. Они могли видеть меня? Могли ли распознать во мне простого человека, который почему-то отказался от гипноза? В их глазах я видела обвинение.

Понимали ли они на самом деле, что происходит?

Потом, зная, что так не принято, я рассмотрела каждого вампира в светлом зале. Странная картина, я слышала легкую музыку, слышала их тихие переговоры, видела лица и то, как они двигаются. Некоторых я тоже знала. Многим мы доставляли людей для создания игрушек. Но, они выглядели…статично? В них не было ничего человеческого. По сути, самыми живыми на данный момент выглядели игрушки и Йоан с Лоренцо. Насколько стары эти вампиры? Они разглядывали меня с напряженным вниманием, так словно я странное и выбивающееся из общего уравнения неопределенное число. Напрямую их взгляды не были видны, но ощутимы физически. Они изучали меня, изучали игрушку одного из первородных-одиночек.

Не собираясь давать им повод, что-то заподозрить, я отправилась на прогулку. Раз Стрэнд сказал, что я надо развлечься и попутно все изучить, так и сделаю. Ему зачем-то нужен был этот клинок, Йоан практически был одержим им, и я никак не могла выяснить зачем. Боже, он даже не говорил, что из слухов о нем правда. Лишь это его скупое «обладает некоторыми свойствами». Я видела его описание в даркнете, искала его в древних легендах и нашла столько чуши, что сложно было понять, что там вымысел, а что имеет место быть. Кажется, Танец смерти, судя по некоторым источникам, мог даровать могущественным и выдающимся личностям возможность управлять не-мертвыми. В это с натяжкой можно было поверить, но зачем Йоану управлять сородичами? Другие источники утверждали, что клинок способен даровать невиданные силы и призывать демонов. Зачем сила моему боссу, я могла понять, но вот демоны. Зачем они ему? Кого-то запугивать? Или захватить власть на планете?

Я усмехнулась, разглядывая картину неизвестного авангардиста. Вот уж точно, чего не хочет Стрэнд — стать темным властелином мира.

Или хочет? Если так подумать, я могла представить его сидящим на троне из костей и мяса.

Видение меня напугало.

Кончики пальцев привычно закололо, и я быстренько прогнала все прочие мысли из головы, чтобы сосредоточиться на видении. Здесь явно был артефакт и не самый слабый. Во рту увлажнилось, я ощутила привкус чего-то сладкого, ягодного.

Меня звала маленькая, не замеченная мной ранее медная пиала. Она стояла на подсвеченной стеклянной полке практически в самом углу помещения, подальше от остальных. Со временем она немного потускнела, но я помнила, какой сияющей она была.

Я рассматривала тонкую вязь неизвестных мне иероглифов. Они были прекрасны, рождая собой изящные изгибы, тонкие линии и цветочные узоры. В этот момент мне захотелось провалиться в манящее видение.

Я/он аккуратно складываем в нее ягоды, наш рот издает прекрасные звуки. Мы поем песню скорби и возрождения. Мы верим, что боги возвращают все, что мы отдаем, иначе не может быть — это баланс всего сущего. Мы получаем в иной форме, не всем понятной, но неизменно нам отвечают. Травы, самые душистые, высушенные под жарким солнцем, ягоды, собранные на особой поляне и самое главное, наша кровь. Боги любят нашу кровь. Мы прикладываем к губам пиалу, наши сородичи поют прекрасную песню. Мы выпиваем перетертые с травой ягоды смерти, наша кровь становится вкусной и манящей. Неожиданно нас накрывает водной жара и похоти. Оно идет из желудка, такого горячего, что едва можно вынести. Наш член встает, и мы готовы принять свою судьбу. Боги всегда возвращают нам все, что мы отдаем.

— Ты мокрая, — кто-то горячо шепнул мне на ухо. Я бы вскрикнула от неожиданности, тем самым выдав себя с потрохами, но благо, все еще находилась в умиротворительном и возбуждающем видении. Только это спасло. — Ты игрушка Стрэнда?

Я не знала его. И этого вампира не было, когда мы зашли сюда. Я бы точно запомнила. Он возвышался надо мной, прекрасный, словно ангел или какой-то мифический бог. С изящными чертами лица, чувственным изгибом губ и длинными медными волосами. Сияющие золотистые глаза смотрели прямо в мою душу, а в разрезе полу распахнутой белой рубашки четко виднелись рельефные мускулы. Высокий, статный и гордый. От таких стоит бежать при первом же взгляде. Парни с внешностью бога легко влюбят в себя, хорошенько поимеют, растопчут и исчезнут так же быстро, как появились. Мне обманываться не хотелось вдвойне, так как это был кто-то из высшей касты вампиров. Его напускная учтивость и обещание жаркой ночи, плескавшиеся в глазах, так же быстро могли смениться безразличием или убийственной яростью. Убийственной — в прямом смысле слова.

Я мечтательно улыбнулась ему, так, словно имя моего начальника доставляло мне физическое удовольствие. «Ни с кем не разговаривать» — указания Стрэнда были четкими, а я была его лучшим сотрудником…не учитывая некоторых отклонений.

— Тебе нельзя разговаривать с другими? — лукавая улыбка. — То есть ты не сможешь позвать на помощь?

Его голос был бархатом, пронизывающим до самых кишок. Я изо всех сил старалась выглядеть, как все куклы, не хотела, чтобы паника от его вопроса хоть как-то выдалась в моем взгляде. Кто он такой и что ему нужно? Я видела его впервые, но складывалось ощущение, что он меня знает. А может всему виной пронизывающий взгляд?

— Невероятно, — хмыкнул медноволосый бог и заправил мне локон за ухо, от чего я едва не дернулась в отвращении. — Он так сильно защитил твой мозг от любых вмешательств, что я ничего не могу прочесть.

«Он здесь ради клинка?» — его гипноз был не такой стремительный и стальной, скорее горячий и извилистый. Он не бил наотмашь по сознанию, а ласкал его, как ласкают любовницу.

Конечно же, я не ответила, но дико возбудилась. Я заставила себя воображать, что занимаюсь сексом со Стрэндом, не просто пролистывать картинки нашей возможной связи, а на самом деле представлять все так, будто это все происходит в реальности сейчас. Что угодно, лишь бы не выдать эмоции. Этот странный вампир выбил меня из колеи. У меня должен быть слегка мечтательный взгляд, так словно я живу только ради того, чтобы служить своему господину.

Он цыкнул от разочарования.

Этот вампир тоже охотился за клинком? Еще один из тех. Кто готов грызть глотки? Я оценивающе его оглядела, пока он смотрел поверх моей головы, о чем-то размышляя. У меня впервые не было уверенности, что Стрэнд самый внушительный и сильный из тех, кого я видела.

— Элрой, — холодно раздалось рядом и, кажется, облегчение явно проступило на моем лице.

Будем надеяться, что это сочли моей одержимостью Йоаном.

Начальник по-хозяйски положил мне ладонь на талию и так припечатал к своему телу, что я шумно выдохнула. Если вампир с медными волосами казался мягким и бархатистым, то Стрэнд был сталью или бетонной стеной. Я считала, что иногда он забывает о хрупкости людей и неумышленно может причинить вред. У меня будут синяки.

— Стрэнд, — мед в глазах Элроя сделался ядом, а рот выплюнул имя, будто это какая-то гадость. — Опять раскидываешься игрушками там, где их могут сломать?

Опять? Он про старика или кого-то еще?

— Вижу, ты не преуспел, — его тон был холоден.

Секунду, глаза Элроя были прищурены, метали молнии и пытались ужалить тысячами змей. Другая секунда и он все так же надменно прекрасен. Сияющий полубог мягко улыбнулся и отступил, внимательно разглядывая меня. Йоан потянул меня куда-то, уводя в другое, новое помещение.

И уже нам в спины странный вампир негромко сказал:

— Следи за кошмарами, куколка.

— Что ты сказал? — я резко развернулась и впилась в него взглядом.

Откуда он мог знать про кошмары?

Элрой рассмеялся, а через мгновение его уже и след простыл. Остальные вампиры теперь напрямую смотрели на нас.

— Какого х*я ты делаешь, Мэйер? — зарычал на меня Стрэнд, когда мы оказались одни в длинном узком коридоре.

— Мне показалась странной его фраза, — между ним и стеной было слишком неуютно, — потому что…

Я быстро прикусила язык. Чуть было не проговорилась.

— Потому что, что? — нахмурился Стрэнд.

— Ничего, забудь, — это было глупо.

Крайне-крайне глупо, Соня. Если бы я так сглупила впервые с ним, то это можно было бы еще простить себе, назвать неопытностью. Но меня так вышиб с рельс медноволосый, что слова сами катились с языка. Когда ты повторяешь свою глупость, раз за разом, то, выходит, ты так ничему и не научился. Ты неперспективен.

Стоило придумать ответ получше.

Он схватил меня за горло. Я ударилась затылком о стену так, что зубы клацнули.

— Отвечай, когда я спрашиваю, — зубы опасно приблизились к моему лицу.

Сердце бешено колотилось. О, я помнила первобытный страх перед тем, как тебя кусает вампир, и во время. Увы, без гипноза я вольна почувствовать только страдания. Повторения мне не хотелось. Я была зажата между рассвирепевшим начальником и твердой стеной, рядом с нами не было никого, и он позволял себе эмоцию.

— Эмоции, Стренд — пустая трата времени, не так ли ты говорил? — просипела я, встретившись с ним взглядом. Я должна отбросить весь страх. Он меня не убьет, я его ценный трофей, ему зачем-то нужен этот клинок. — Ты ведь увидел его, так?

— Да, увидел, — процедил Йоан. — Перед тем, как пошел вытаскивать твою задницу из очередного приключения. Чего хотел Элрой?

— Узнать не ради ли клинка ты здесь.

— У него получилось? — хватка на горле ослабла.

— Что именно? Ах, ты про гипноз? Нет. Еще он сказал, что ничего не может прочесть.

— Кошмары, Мэйер. Я жду, — он сунул руки в карманы, но поза была напряженной. Он плохо сдерживал злость. Я понимала. Это была подстава с моей стороны. Из-за глупости я чуть было не выдала себя.

— Мне снятся кошмары.

— Удел всех смертных, — нетерпеливо пожал он плечами. — Почему ты отреагировала на это?

Я вздохнула, ощупывая шею. Могу ли я рассказать ему? Он так много знал про меня, что я хотела сохранить хотя бы эту частичку приватной. То, что было со мной всю жизнь, должно было остаться при мне. Это просто глупые сны, которые мама умела прогонять кружкой горячего шоколада с зефиром, а сестренка Элис своими теплыми объятиями, просмотром кино и фразой «Я рядом, спящая красавица».

Но могу ли я оставить это в тайне и не получить от Йоана за ложь?

— Иногда эти кошмары слишком реальны, вот и все. Они меня пугают.

Он вдохнул, запуская пальцы в волосы и, наконец, отходя от меня на то расстояние, при котором я не буду чувствовать себя загнанной ланью в одну клетку со львом.

— Элрой телепат, Мэйер. Он умеет дарить кошмарные сны. Это его обычное прощание.

— Ой, — я прижала пальцы ко рту.

— Ой, — передразнил меня.

Мы двинулись дальше, Йоан вел меня куда-то, ближе к клинку.