Помоги проекту - поделись книгой:
Про Меньшикову башню сегодня вскользь упомянул Магницкий и Иван Яковлевич расспросил его. А потом и сделал небольшой крюк, когда от Остермана возвращался в Измайлово, и башню осмотрел. Да, сейчас это руина скорее. Но задумка была на пять балов, и она стоила того, чтобы её восстановить в первозданном виде.
На самом деле князь Меншиков не башню строил, а храм. Добыл в Полоцке полудержавный властелин раритет. Прямо всем раритетам раритет. Досталась ему там икона Богоматери. Считалось, что она была написана евангелистом Лукой, что подтверждала надпись на образе. Не кем-то там. А тем самым Лукой, который написал одно из Евангелий, да ещё и Деяний святых апостолов. Для такой ценности и огранка должна быть соответственная. Купил Меньшиков в Москве двор чей-то там рядом с Погаными прудами. В пруды эти сбрасывались отходы из близлежащих мясных лавок и боен. И гнило там всё и воняло. Меньшиков приказал пруды очистить, и они стали «Чистыми прудами». Храм же должен был превзойти по высоте колокольню самого Ивана Великого. И превзошёл. Башня стала самым высоким зданием в Москве. Её высота по замыслу архитектора была восемьдесят четыре метра, что было на целых три метра выше Ивановской колокольни. Верх башни украшал 30-метровый шпиль, увенчанный фигурой ангела с крестом в руке. В 1708 году на башне установили часы с курантами из Англии и подвесили пятьдесят колоколов. Башню чуть не достроили. Меньшикова Пётр дёрнул в Петербург, назначив его там губернатором. Башня, не обделанная внутри, только частично как храм использовалась. А икона куда-то подевалась. Может, её Меньшиков в ссылку с собой увёз? Семь лет назад в шпиль попала молния и возник пожар, при этом шпиль частично обрушился. Проезжая мимо сегодня Брехт решил, что нужно монахов, бедствующих там, переселить, построить им другой небольшой храм, а башню отдать под какое-нибудь министерство. Почему бы не Геологии? Якову Брюсу хватит настойчивости и денег этот шедевр восстановить.
— Меньшикову⁉ — опять загорелись глаза у масона. Всё, можно быть спокойным за шедевр архитектурный.
— Я вам помогу, Яков Вилимович, деньги добыть на ремонт башни. У меня есть смутные подозрения, что люди, упекшие светлейшего князя Ижорского в городок Берёзов Сибирской губернии, если я с ними переговорю, возгорят просто желанием исправить вины свои, дав денег и людей на реставрацию храма. Да и на строительство рядом другого храма, куда священники и переедут. — Иван Яковлевич повернулся к Анне Иоанновне.
— Дозволите Государыня пообщаться мне с Долгорукими и Голицыными, кои тебя кондициями стращали? Да, даже пальцем не трону, просто поговорю, напомню заповедь божью, что делиться необходимо. Так прямо и скажу, господа Верховники, а вы знаете, что в ад с собой золота не унесёшь. Может построить вам храм, чтобы грехи замаливать.
— А поговори, Эр… Всё забываю. Стара стала. Поговори, Иван Яковлевич. И мне кажется, что послушают тебя господа сенаторы. — хихикнула императрица.
— И ещё матушка Государыня, не думаешь ли, что детишек невинных Александра Даниловича можно вернуть из ссылки. Дети не должны за отца отвечать. — Брехт смутно помнил, что его брат будет женат на дочери Меньшикова — Александре. И она умрёт родами. Ну, это можно поправить. Следующее министерство, которое надо создавать, как раз и будет министерством Здравоохранения. Пора бороться с оспами и детской смертность при родах. Да и со смертностью матерей. Уж, от родильной горячки точно можно бедных женщин избавить просто про гигиену и чистоту эскулапам современным рассказав.
— Напиши указ, Иван Яковлевич, завтра же и отправь солдат в Берёзов, чтобы целыми и невредимыми детишек в Москву привезли.
— И икону Лукой написанную. Это же вещь равная по силе гвоздям из гроба господня.
Глава 16
Событие сорок второе
С Иваном Ивановичем Остерманом удалось переговорить только после ужина. Анна отправилась играть в биллиард с лейб-медиком своим и арапом, и Брехт оторвал от свиты болельщиков обоих Остерманов и увлёк к себе в кабинет. Иван Яковлевич, когда поучил воспоминания Бирона, то нескольким вещам был просто поражён. Оказалось, что Анхен настоящий фанат биллиарда. Игра эта вошла в её жизнь ещё в детстве. Пётр, который первый, боролся с картами поначалу и, так сказать, взамен привёз из Европейского вояжа эту игру. В Измайлово стол стоял, и Иван Остерман часто играл на нём, в том числе и с Анной. Остальные сёстры фанатками не стали, а вот Анна пристрастилась. Сейчас Государыня пошла играть с арапом, который с прочими шутами достался ей по наследству от прежних правителей. Не одного Ганнибала завезли в Россию, были и другие. Звали арапа Пётр Сундуков. Лет ему было не мало — тридцатник где-то, не пажеского роста и возраста. Петруша был крестником самого Петра первого. Почему Сундуков хрен его знает, но личность была неординарная. Арап говорил на шести языках и, на сколько мог судить Брехт, на всех почти без акцента. Был он сбежавшим рабом из Америки, который на корабле, в трюме, (может в сундуке?) добрался до Санкт-Петербурга. Пётр взял его к себе и научил играть на биллиарде. Ещё Сундуков умел делать дудочки, вроде как флейты. И отлично на них играл, заслушаться можно.
Брехт про любовь Анны к этому, пусть будет спорту, (А что — шахматы тоже спорт.) раньше не слышал. Зато как-то переключая каналы наткнулся на пропаганду биллиарда и там успел услышать интересную информацию. Сейчас, год, или годы, правильнее, уже выветрились из памяти, а сам факт и фамилии застряли в голове. В история было трое русских генералов — Остерман-Толстой, Бибиков и Скобелев, слывших в своё время «первыми киями» России. Все трое потеряли по руке в различных боевых сражениях, но, несмотря на это, в искусстве катать шары им не было равных в салонах Петербурга. Всех своих соперников заставляли под стол ползать. У Анны тоже получалось. Проведи сейчас чемпионат России по русскому биллиарду и в призёрах Анхен точно окажется. Она этому занятию посвящала практически все вечера.
Кстати, у Анны Иоанновны распорядок дня был на голову лучше, чем у остальных императриц. Даже сравнивать нельзя с тем же распорядком Екатерины первой. От Петра что ли заразилась с его ассамблеями, но ложилась спать Екатерина в пять, а то и шесть утра, просыпалась в пять вечера и начинала пировать. Всю ночь напролёт. Выживи умудрись при таком графике. Елизавета будет не многим лучше, тоже сплошные ночные балы — маскарады. И те же переедания.
Анна поесть тоже любила, и Бирон начал потихоньку с этим бороться, а вот во всём остальном можно сказать, что Анна вела здоровый образ жизни. Она просыпалась в восемь утра и час примерно посвящала умыванием и одеванием, сейчас ещё и игрой с Карлом — их с Бироном сыном. Потом она завтракала, в Митаве кофий пила с пироженками, тут в Москве, пока пила чай. После завтрака Анна занималась делами. Она принимала просителей и всяких сенаторов и слушала, даже вопросы задавала, но сама решений не принимала, оставляла всё «на волю» Бирона или Остермана. Далее Государыня шла гулять. И неизменно с преображенцами, что за ней ружья волокли. Постреляет в ворон и галок и снова до обеда принимала чиновников. После обед, как на Руси и положено, сон двухчасовой. И опять прогулка, если погода позволяла, или стрельба из окон. Если же не в кого, то дурачилась со своими шутами. Вчера она пообещала Брехту от них избавиться, не просто, наверное, дастся это Иоанновне. А после ужина Анна до самого вечера играла в биллиард с арапом петровским или двумя лейб-медиками. Дальше сама укладывала спать Карлушу и отходила тоже на покой, при этом обязательно старушка-говорушка ей сказку рассказывала про какого-нибудь очередного Бову-королевича или Ивана-дурака.
Нормальный здоровый распорядок дня, остаётся приучить Анхен к более длительным прогулкам и как-то отучить от обильных обедов и любви к сладостям. Глядишь и побольше проживёт Анна Иоанновна. И Брехт при ней успеет Россию на дыбы поднять.
Johann Christoph Dietrich Ostermann, он же Иван Иванович Остерман при дворе сейчас был… никем. Его сюзерена и покровителя — герцога мекленбургского Карла Леопольда император Священной римской империи отстранил от власти и поставил другого. А бывший министр-резидент стал просто братом Андрея Ивановича. Ни в какие политики Иван Иванович не лез, хоть при дворе бывшей воспитанницы и крутился.
Брехт хотел его отправить в вояж по северу Европы, по немецким всяким герцогствам и курфюршествам и именно для этого вызвал. Нужно было заниматься сельским хозяйствам, поднимать урожайность культур, вводить картофель на Руси и подсолнечник, а для всего этого необходим богатый семенной фонд. Иван Яковлевич этим полезным делом и хотел озадачить Остермана старшего. Титул есть, знание немецкого языка есть, дать немного денег и отправить. А утром, когда про Меньшикова разговор зашёл, то вспомнилась Брехту одна хрень. Бирон её тоже знал. Меньшиков приезжал в Курляндию и хотел стать герцогом Курляндии и Семигалии, но там не срослось. Карта не так легла. И слава богу, наверное. Но об его желании узнал император Священной римской империи немецкой нации Карл шестой этого имени и в знак уважения к новому союзнику подарил ему город с герцогством и возвёл в герцогское достоинство. После этого Александр Данилович стал не только Светлейшим князем, но и их высочеством. Итак, Карл VI пожаловал герцогство Козель в Силезии Меньшикову. Меньшиков недавно умер в Берёзове, вроде бы от оспы. А чьё сейчас герцогство в Нижней Силезии? Это где-то на границе Речи Посполитой и Австрии. В будущем… Хм. Наверное — это Чехия? У Меньшикова есть сын. Верховники с Петром вторым все титулы у сподвижника Петра отняли и у сына тоже. Но отнять, то, что не давали, нельзя. Так что по любому закону сын Меньшикова Александр — сейчас герцог Козельский. Не хотелось бы эту земельку, как в Реальной истории, упустить. За детьми Меньшикова завтра отправится капральство преображенцев на конях с указом Государыни привезти Александру и Александра живыми и здоровыми, даже ценой собственных жизней.
Не близко тот Березов. Уже зимой, должно быть, вернутся преображенцы. Однако никто не мешает сейчас отправить в Козел этот, вот, например, барона Остермана Ивана Ивановича, как нового управляющего герцогством. Пусть там порядок наведёт. А чтобы ни у кого не возникло желания оспаривать его власть и власть законного наследника Александра Александровича со старшим Остерманом можно отправить… пятую роту лейб-гвардии Преображенского полка. Ту саму — бородатую. И гвардейцев рядом с Анной Иоанновной поменьше и чехам или полякам, кто там в этом Козеле проживает, напоминание, что они теперь русские. А ещё с Остерманом отправить человечка из бывшей Тайной канцелярии, который и наведёт там порядок. Воров и прочих преступных элементов повыведет. Наладит нормальный сбор налогов и поможет местным развить в герцогстве промышленность и сельское хозяйство, пустив эти налоги в виде кредитов. Пусть инициативные козельцы множат наследство Александра Даниловича.
— Иван Иванович, а вы знаете, что такое банк?
Говорили до самой ночи. Не тот человек Остерман. А где тут другие? Тем не менее, инструктаж Брехт провёл новому управляющему герцогством очень подробный. И пообещал за неделю, что эту экспедицию будут снаряжать и это и ещё всё, что вспомнит, написать на бумаге. Памятку на память.
— Иван Иванович, только про семена не забывайте. Первым делом наймите на рынке мелкого купчишку и пусть он все какие может семена добудет и организует перевозку сюда.
— Лето же будет… — вскинул голову Андрей Иванович, очень внимательно слушавший инструкции, иногда порываясь чего-то спросить, но Брехт его каждый раз рукой останавливал. И вот всё же не выдержал.
— Ну, во-первых, семена можно и год хранить, а кроме того, для таких овощей, как картофель и топинамбур, если найдёте, то можно и в оранжерее посадить. Их в Измайлово четыре, часть стёкол побито, но из четырёх, я посмотрел, можно две с половиной собрать, да к тому времени найдём стёкла и для оставшихся. А во-вторых, вы ведь не волшебник, скорее уже осень будет. Кстати, осенью отправьте людей по самым разным ближайшим городам и то же самое закупите там. И купцу этому тоже задание дайте поездить по немецким и чешским рынкам и там тоже всё перечисленное купить. Я вам ещё попытаюсь нарисовать всякие экзотические культуры из Америке, отдайте нанятому купцу и пусть он поспрошает на рынках.
— Иван Яковлевич, а если имперцы войска подтянут? — когда уже стали собираться братики, младший самый плохой вопрос задал.
А хрен его знает. Вот Карл этот сделал Меньшикова герцогом, а завтра-послезавтра сделает Бирона графом, значит ли это, что земелька от австрияков перейдёт к России. Нет, скорее всего. Меньшиков же герцог Священной Римской империи немецкой нации, а не России. И Бирон будет графом Священной этой империи. Выходит, земелька чужая. Ладно. Пусть чужая. А можно ли, раз ты герцог, небольшой вооружённый отряд держать, для наведения порядка. Почему нет?
— Войны не начинайте. Вы же дипломат, попытайтесь миром разойтись. Им очень нужен союз с нами, и они на конфронтацию, а уж тем более на войну с нами не решатся. В крайнем случае пригрозите разорвать договор и заключить договор с османами о совместной войнушке с Карлушей. Помягче, конечно, но твёрдо. У них там всё плохо с наследниками. Можем ведь и вмешаться.
— А…
— Иван Иванович, Андрей Иванович, до свидания. Время — ночь. Ещё до отъезда встретимся и обязательно поговорим.
Событие сорок третье
Анна Леопольдовна, которая отправит руками Миниха настоящего Бирона через десять лет в ссылку, сейчас ещё ничего такого сделать не может, к тому же она совсем и не Анна, и не Леопольдовна. Она пигалица, и зовут её Елизавета Катарина Кристина, принцесса Мекленбург-Шверинская. (Elisabeth Katharina Christine, Prinzessin von Mecklenburg-Schwerin). Двенадцать лет девочке. Сегодня вместе с матерью перебралась в Измайлово. Интересно, а если герцога, папашку непутёвого Карл VI (император Священной Римской империи) лишил курфюршества, то она сейчас не прынцесссса никакая, а так — хрень на постном масле.
Брехт про эту тётечку пару интересных вещей знал. Она его свергнет. Дура. Но это ладно, теперь такого не произойдёт. Будет при муже встречаться с саксонским посланником Морицем Линаром. Да и бог ей судья. Сам-то Бирон ничем не лучше. Интересно, как она умрёт в ссылке в Холмогорах, и как её будут доставлять для погребения в Санкт-Петербург. Там Елизавета Петровна такую штуку замутит. Она же её отправит в ссылку вместе с мужем.
Последние пять лет своей жизни бывшая правительница содержалась под стражей сначала Дюнамюнде в Риге, потом в Раненбурге, а после вообще на север закатают, в Холмогорах будет бедовать, где родит ещё двух сыновей и вторую дочь. В 1746 году Анна Леопольдовна родит сына Алексея и вскоре умрёт от послеродовой горячки — «огневицы».
И вот тут… После смерти принцессы, тогда снова, Анны, в действие вступит секретная инструкция Дщери Петровой на имя барона Корфа, где будет сказано: «…ежели по воле Божией случится иногда из известных персон кожу смерть, особливо же принцессе Анне или принцу Иоанну, то, учиня над умершим телом анатомию и положа в спирт, тотчас то мёртвое тело к нам прислать с нарочным офицером».
Сказано — сделано. По непролазным весенним дорогам из Холмогор двинутся две подводы. На первой будет ехать подпоручик Измайловского полка Писарев, на второй, нагоняя ужас на охрану и встречных — поперечных, плавало в спирту в большой бочке тело бывшей правительницы России. Хотелось Елизавете Петровне лицезреть неопровержимые доказательства её смерти, чтобы избежать интриг и заговоров.
— Анхен. Это полная ерунда, если ты хочешь, как говоришь, чтобы её сын стал императором всероссийским, то нужно девочку срочно крестить. И ей нужно дать нормальное воспитание и образование. И ещё, давай-ка с этого дня она с нами будет на прогулку десятимильную ходить, как-то болезненно и бледно девочка выглядит. И питается пусть с нами. А то кожа да кости. В кабанчика откармливать не надо, но в теле должна быть. Поест и на прогулку. А ещё я ей составлю, как и себе перечень упражнений. И вели ей шпагу лёгкую сделать и среди сыновей знатных семейств пусть подыщут послушного и умного пацана, а также преподавателя по фехтованию и верховой езде. Сделаем из Российской правительницы будущей настоящую амазонку.
Вторая прогулка совместная не задалась. Выходили, была, как будут говорить в далёком будущем — переменная облачность. Прошли километра три и вдруг поднялся ветер и приволок откуда-то с северо-запада свинцовую огромную тучу, с которой уже и капельки мелкие закапали. Пришлось садиться на коней и срочно двигать домой. Еле успели до дождя. Всё же Киев нужно столицей делать. Там тепло. Там сады всякие абрикосовые сейчас красиво розовым цветут. А тут лужи и ветер. Бр-р.
Тем не менее, по дороге один важный вопрос обсудить успели.
— Анхен.
— Да, радость моя. — Анна отпыхиваясь, всё же прохладно, поближе прижалась к идущему под ручку с ней Бирону.
— Я написал братьям в Варшаву. Они уволятся из польской армии и переговорят с офицерами, которые выходцы из Курляндии сейчас на службе у Августа II Сильного, чтобы они тоже увольнялись и перебирались в Москву. По дороге они ещё заедут в Кёнигсберг и домой в Митаву, и там тоже офицерам предложат перебраться в Москву. Думаю, что почти наберём нужное количество офицеров, а если и не хватит чуть, то в Ригу человека отправим. Это офицеры. Только в Измайловском полку не только офицеры же служат. Давай, я подготовлю указ и по солдатикам с унтер-офицерами. Напишу во все полки России письмо, чтобы отправляли в новый гвардейский полк солдат гренадёрского роста, желательно не с Московской и соседних губерний. Чтобы всяких родственников и знакомцев у них поблизости не было.
— Раз ты так решил, сердце моё, то конечно, подготовь указ, я подпишу и готовь уж указ о создании военного министерства.
— Чуть позже. Нужно мне Миниха сюда, я его уже письмом срочным с курьером отправленным, вызвал, как приедет, и как я с ним переговорю, так и составлю указ. Анхен, а давай мне тоже потешную роту создадим.
— Как мальчику Петруше! — прыснула императрица.
— Ну, почти.
— И кто же будет в сей роте.
— Снайпера. Меткие стрелки. Видела, же третьего дня, что даже в гвардии офицеры стрелять не обучены. Хочу выучить в этой роте учителей, которые потом стрелять других будут учить.
— Хорошая цель. Стыдно за лейб-гвардейцев, глотки есть, а простого воинского умения нет. Хорошо, что сделать надо?
— Просто всё, я тоже указ подготовлю по всей нашей армии, кроме Низового корпуса, о проведении стрельб и отправке лучших стрелков из рядовых и унтер-офицеров в Москву. Нужно человек триста. Я их здесь ещё раз испытаю, отберу лучших полторы сотни, тех офицеров, что отличились на стрельбах, возьму в роту, и начну учить стрелять. Оставшихся, всё одно это будут ведь неплохие стрелки, отправлю в Измайловский полк.
— Обязательно и нам с тобой, душа моя, надо будет в тех испытаниях принять участие.
— Это даже не обсуждается. Это наша с тобой обязанность, радость моя.
— И как же назовёшь ты роту свою, Ваня? И почему не полк?
— Полк тоже будет. Чуть позже. Хочу вторую роту набрать в том полку из башкирских и киргизских лучников конных. Тоже на днях подготовлю указ. А роту и потом полк назову Георгиевской, в честь Георгия Победоносца.
Глава 17
Событие сорок четвёртое
Меншиков… Меншиков не только о бесхозном герцогстве воспоминания пробудил. Герцогство, герцогством, нужно оно России или нет, чёрт его знает. Жизнь покажет. С одной стороны, иметь полк, скажем, такой, какой у него был при Аустерлице, в тылу у поляков, пруссаков и имперцев — это как занесённый сзади кинжал. А с другой — это деньги. Где их взять? Пока он раскрутит маховик и поднимет экономию России нужно быть скромнее. Ладно. Пусть едут.
Второе, о чём Данилович напомнил, что Брехт тоже смертен. Он уже три раза умирал. Понятно, что будет и четвёртый. Все рано или поздно умирают, но хотелось бы пожить подольше и успеть увидеть при жизни великую и богатую страну, как результат его трудов.
Так вот, Меншиков полгода назад умер в Берёзове от оспы… По одним данным, по другим от апоплексического удара. Всё же оспа более правдоподобна, если учесть то, что следом от оспы умерла и его старшая дочь Мария. Та самая, которую Данилыч хотел выдать замуж за Петра второго.
И что? А то, что Брехт в детстве, как и все в СССР, был от оспы привит. А Бирон? Не привит точно. Нет ещё в мире людей, привитых от оспы. В России тем более. И память Бирона подсказывала, что и не переболел он ещё этой болезнь. Выходит, что может в любой момент заболеть. И тогда пятьдесят на пятьдесят. Анна Иоанновна, вон, перенесла оспу, рябой стала, а Меньшиков с дочерью… рябыми не стали… мертвыми стали.
Нужно привиться. И есть два способа. Первый — это тот, которым привилась Екатерина Великая, она же вторая этого имени. Вызвали из Англии эскулапа, нашли пацана больного оспой, кажется сына какого-то сержанта, да не важно. Сделали надрез на руке Екатерины и нитку, пропущенную через волдыри на теле мальчика, протянули через рану на плече императрицы. Через несколько дней Екатерина заболела, но выздоровела. А следом и сына Павлушу привила. Там есть интересный нюанс, пока Государыня болела, для английского врача под окнами дежурила почтовая карета, чтобы в случае её смерти быстро увезти доктора «убившего» императрицу из России. Опасалась Екатерина, что врача могут растерзать придворные. Обошлось. Именно этим способ и будут прививать потом в России. Например, поголовно всех кадетов, гардемаринов и прочих юнкеров при поступлении в Пажеский корпус или Морскую академию. Смертность в районе двух — трёх процентов. Екатерине с Павлом повезло. А вот скажем Людовику 15 нет. Он от оспы скончался, как и Петр II. Варварство, скажет про это Екатерина II. Существует же прогресс. Себя имея в виду.
Второй способ механически от первого практически не отличается. Тот же надрез у прививаемого на предплечье и нитка. Отличается возбудитель. Как только у коров появляются характерные пустулы на вымени, нужно через них нитку протягивать. Опять же Брехт фамилий не помнил, но именно наблюдение за фермерами, переболевшими в лёгкой форме коровьей оспой, и их дальнейшая невосприимчивость к чёрной оспе, и вдохновили создателя современной вакцины от оспы.
Тут тоже есть интересный момент Брехтом прочитанный, когда он был командиром РККА на Дальнем Востоке. На самом деле коровья оспа совсем и не коровья.
Мало ли, что болезнь так называется, основным источником опасности являются лесные и полевые мыши. Они заражают рогатый скот, пьют воду из их поилки, оставляют свои мелкие какашки в сене. А ещё от мышей заражаются кошки. И уже от коров или кошек может и человек заразу подхватить. Заражение человека происходит контактным путем, во время доения коров, игры с домашними питомцами. Любая царапина от когтей животных, укус может привести к инфицированию. При дойке коровы вирус проникает через поврежденные участки кожи у доярки. Если у человека нет иммунитета к натуральной оспе, он заболевает.
Вывода два из воспоминаний Брехт сделал. Первый — нужно срочно всю Россию заселить кошками. Пока их в стране мало. Почти нет. Нужно ввести моду, во-первых, а во-вторых, дать команду всем священникам проповеди читать и славить кошек — борцов с грызунами и, значит, спасителями от чумы и оспы, а ещё хранительниц урожая. И чтобы советовали пастыри пастве кошек заводить. Второй вывод — прививаться надо не от сыновей сержантов, а от коров. Благо именно весной коровы и заболевают этой болезнью. В той памятке командирам РККА было написано, что болезнь при такой прививке протекает легко.
— А позвать сюда Ляпкина-Тяпкина, — переговорив с Анхен, распорядился Иван Яковлевич. Государыня приняла такое решение не сразу. Два дня Брехт убил. Даже вывел всех преображенцев на поиски, они обошли все окрестные деревни и имения и нашли несколько женщин, переболевших в прошлом году коровьей оспой. Их доставили в Измайлово, и Государыня сама их раздела и убедилась, что на руках есть небольшие оспины, а рожи у крестьянок чистые.
— Душа, моя, Пётр Лексеич помер от оспы, его невеста Мария померла, и даже сам непотопляемый Меншиков помер, ты мне смерти желаешь⁈ — возопил Бирон, когда доярки эти были нагишом из терема выгнаны. Воняло от них навозом.
— Боюсь, я Ваня, как я одна останусь. — всплакнула Анна Иоанновна.
— Мать твою, Анхен, ты не о себе, а обо мне думай. Не хочу я в рай, скучно там.
Кто-то кхекнул опять в углу у образов.
— Охо-хо-хо.
— Потом и детей всех привьём и Анну Леопольдовну.
— Ох-хо-хо.
— Кхе. Кхе.
— Анхен⁈
— Дозволяю, но помрёшь, домой не приходи. — Послышалось.
— Дозволяю, только всех лейб-медиков сначала из Москвы вызову.
Событие сорок пятое
Поделиться книгой: