Забражничали вешние ветра,Трубят хвалу забытому Стрибогу.– Илюшенька, пора бы встать, пора!Да где ж – сидит. Что плети руки, ноги.Над Карачаровым метельный вой,Бьет батогом Оку мороз сердито.– Вставай, Илюшенька! Вставай, родной!А ноги будто оловом налиты.Так просидел он тридцать три годкаПод тихий свет лампад неугасимых.Деревенела матери тоска, —Заела сына немочь, подкосила!– Стук-стук в окно. – Калики! – Заходи!И вот ввалились нищие бродяги;Такая мочь из каждой прет груди,В глазах степная, земляная брага!Заветным словом одарен Илья,Заохала родимая сквозь слезы:Встает сынок, выходит из жилья,И пожню с займищем расчистил борзо!Смеются перехожие: вот-вот!Давно бы так! Чуть-чуть не засмердило!Дивится Карачаровский народ,А там и Русь, и свет весь дался диву!– Илюшенька, остепенись, присядь!А он с работой днюет и ночует.И не уймут Илью, и не унятьВовеки силу земляную!Февраль 1924 г.Кабацкая
Одному-то – утехи да золото,А другому – сума, лоскуты…– Кем-то жизнь моя смята, размолота,Кем-то радости все отняты…Голоси про «Варяга», гармоника!Разрыдаюсь, что сам не герой…Разуважит судьбина покойникаТой сосновой доской гробовой…Кто помянет бездольного пьяницу,Что расскажут, споют обо мне?! —И от думы душа затуманится…– Утопить бы кручину в вине!Тем – палаты, утехи и золото,А тебе – кабаки, беднота!..– Кем-то сгублена жизнь и размолота, —Эх, недаром она пропита!1913Казанская татарка
Глаза – агаты. Сколько зноя!И так стройна, и так смугла!Есть что-то дикое, степное, —Не с Тамерланом ли пришла?..Тебя мольбой и вздохом слезнымНикто б разжалобить не смог,А вот перед Иваном ГрознымСама упала бы у ног!1915Картинка
Посевов изумрудные квадраты,Ряд тополей, талы, карагачи,Речонка… Запах близкой сердцу мятыИ солнца необычные лучи.На ишаке старик длиннобородыйТрусит рысцой… Заплатанный халат,Но выглядит калифом. Ищет бродуСартенок смуглый, мутным струям рад.А вдалеке, грядой неровно-длинной,Вонзились в небо горные вершины.1919Клад
– «Аль весь век носить онучи!Срам!.. И девки не глядят!»И пошел он в лес дремучийПоискать заветный клад.– «Чай, недаром молвят старцы,Будто там вон, под бугром,Цепью скованные лaрцыС атамановым добром»……Заработал тяжким ломом,Ажно пронял жар и пот…– Вот не будет бобылем он,Первым выйдет в хоровод!Темень… Шорох… Чьи-то зенки,Словно уголь… Хвост… Рога…Кто-то ловит за коленки…Топот, крики: «Ага-га!»– «Не трусливого десятка!» —Молвит парень. – «Не спугнуть!»Но душа уходит в пятки,И мутит лесная жуть…Звякнул лом о клад заветный…Парню дрожь унять невмочь:– «Будут все теперь приветны!В жены – старостину дочь!»«Слава богу!» —Только этоМолвил, – вырос вновь бугор……Прошатался до рассвета —И в онучах до сих пор…1 января 1914 г., 1916 г.Клич
На кургане, в шапке-зорницеСтенька встал разгульно-смел,Молодецкую он вольницуКликал, звонницей гудел:– Гей-эй-эй!..Собирайся-ка, голь перекатная,Шалый сброд!Будут гульбища, подвиги ратные, —Русь зовет!Хватай ножи с пистолями!Гульнем по вольной воле мы!Не дам народ в обиду я!Айда тягаться с Кривдою!– Гей-эй-эй!..Нет житья от боярства от чванного,Воевод!Всех достанет рука атаманова,Всех уймет!Не дам народ в обиду я!Айда тягаться с Кривдою!Хватай ножи с пистолями!Гульнем по вольной воле мы!– Гей-эй-эй!..Царь не видит, в палатах все тешится,Спозарань…А и нам, братцы, время потешиться!Грянь-ка, рвань!Хватай ножи с пистолями!Гульнем по вольной воле мы!Не дам народ в обиду я!Айда тягаться с Кривдою!…Так бросал слова смутьянныеРазин, взявшись за пистоль,И ватагою буянноюНа курган валила голь…Не леса шумят кудрявые,То повольники шумят;Помыкает всей оравоюКолдовской, зовущий взгляд…Зацвели ладьи узорные!Песни, посвисты и гул!Загляделись выси горныеНа диковинный загул!Не с того ли крика шалогоВолга вспенила сильней?..Любо Стеньку разудалогоУносить далеко ей!Магам
О «маги» рифм, изысканных донельзя,Волхвы с бульваров Питера, Москвы,Не стoите вы пуговицы ЕрьзиИ волоса с Коненковской главы!К чему плести венки сонетов кислых?..Разливом книг вливаться в города? —Цветущий жезл в перчатках ваших высох,В вас крови нет! – гематоген! – вода!Масленица
Сергею Городецкому
Взвились кони, пляшут санки —Мигом смерим все концы!– Голоси мне в лад, тальянка!Заливайтесь, бубенцы!Сколько смеху! Сколько песен!Ошалело все село!Снег дорожный месим, месимПообгоним всех назло.Алым цветом пышут девки,Глянут – звонче я зальюсь…Да неужто, в кои веки,Пропадет такая Русь!Голосистую тальянкуБросил в ноги…Шибче! Эх!..Мчатся кони, пляшут санки,Свищет ветер, брызжет снег!Матери
Нас с тобой нужда разъединила,Злобная, голодная нужда,Ты свои уж растеряла силыПо пути тяжелого труда,И с тоской, волнуясь и не веря,Смотришь в даль, загадочную даль;С каждым днем обида и потеря,С каждым днем сильней гнетет печаль.Молод я, но та же ждет дорога,Ты прошла, мой темный путь далек…О блесни ж, заветный огонек,Слишком было выстрадано много!..25 июля 1905 г.Миссис Бром
Америко-трагедияIМуж – король кофейно-чайный,(Кто не знает мистер Брома!)Деловит необычайно,Посему так редко дома…Миссис (родом из Ташкента)Все скучает… ищет друга,И, конечно, ждет моментаВодрузить рога супругу…IIЖарко летом в Нью-Йорке,Разъезжаются все янки…Бромы тоже. На пригоркеДача грустной туркестанки…По делам кофейно-чайнымКолесит муж ряд плантаций,Ищет ярких встреч случайныхМиссис (впору ей стреляться!).IIIИ случилось – (все возможно! —Лишь была бы воля Рока…)По соседству – гость вельможный,Магараджа, сын Востока…Имя… впрочем, важно ль это!Право, длинное такое…Суть ведь в том, что он с рассветаШлет и розы и левкои…IVМагараджа статен, строен,В драгоценных весь каменьях,Не один дворец построенУ него в своих селеньях…Яхты… и аэропланы(Миссис к ним питала слабость!..)…И сердечные туманыРазлетелись… в сердце радость!..VПо делам кофейно-чайнымМистер Бром летит в экспрессе,Магараджа (не случайно!)С миссис вылез в поднебесье…Мистер Бром, дымя гаванной,Шпарит мысленно активы,Миссис шепчет: «Мой желанный,Как красиво! Как красиво!»VIГм… да… После дел кофейныхВозвратился Бром на дачу,Но не видит плеч лилейных,Ищет, ищет… чуть не плачет!Где же, где? Глядит в испуге…– Сто чертей! Но нет смуглянки…И остался без супругиМистер Бром, нью-йоркский янки…VIIГде кумирни, как громады,Где идут все к Гангу с жаждой,По буддийскому обрядуПовенчалась с магараджейМиссис Бром… – Глаза как углиУ супруга, и суровымНе бывает… Ездят в джунгли, —Жизнь не та, что с мистер Бромом!..VIII…Мчатся месяцы и годы,Утекают в море реки…Снова на сердце невзгоды, —Ах, нам счастье не навеки!Миг, и вдруг покажет жальцеЖизнь (об этом знает каждый).…Грезит миссис о ямайце,Будет с носом магараджа…1918«Мои стихи певучей изразцов…»
Мои стихи певучей изразцовМечетей Самарканда, но зачах яВ лучах чужих!.. – Страна моих отцов,Несусь к тебе на песенных ладьях я!..Звенит здесь небо сказкой бирюзы,Но нету в нем Ильи-пророка грома!..С пахучим сеном не скрипят возы!..Не дышит прель Весны и чернозема!Что в розах мне!.. Пускай цветут шелкаОгнями зорь – не здесь я!.. Не в пустынях!..Я слышу зов родного василька!..Я у разливов Волги хмельно-синих!..13 декабря 1920 г.Молодецкий курган
СказТы жила в скиту замшелом.Все молилась, ладан жгла.Он охотником был смелымИз приволжского села.Нес он с песней диких уток,Позабыла, где свеча…С развеселых прибаутокСтала ярче кумача…Соловьи в лесу скликались.Разливался вешний мед…И ушла ты, не печалясь,От своих святых воротК песням аховым, к шиханам…Повенчались без венцов…Стал охотник атаманом,Кликнул голь со всех концов…За шелками, за коврамиДля тебя он уплывал…Как любились вечерами!Что за песни он певал!В ночь, над Волгой звездоокойРазгорался буй-костер,Днем маячил издалекаАлый бархатный шатер…Заглянуло к вышке Лихо,Быль иная зацвела…Белотелая купчихаМила-друга отняла…Ты дозналась про смутьяну,И за смертную тоску,Ночью, сонного с курганаОпрокинула в реку.И сама метнулась с кручиЗа изменником в простор…И зовут курган дремучийМолодецким – с этих пор…Мордовка
На белой, узорной рубахеМонет и ужовок не счесть!Румяна… Вот кинутся свахи!А косы – одной не заплесть!А голос – певучий и зычный:Как выйдешь с подругами петь,Заслушался б город столичный,Заслушался б сам Кереметь!..Пусть зимнее солнце так тускло,Пусть снежная вьюга пушит, —Напаришь похмельного суслаИ выпьешь – огонь пробежит!Ты чтишь и иконы, и мощи,Обедню, молясь, простоишь…– Кто ж тянет в священные рощи,Кому заклинанья творишь?1916, (?)«Моя королева – Русь…»
Моя королева – Русь,Лесная, речная, степная!Все сказы ее наизустьЯ знаю, ее лишь не знаю!Клады заклятые своиИздревле хранит она строго…Не знали и деды мои,Быть может, не выдаст и Богу…За Птицей чудесной я мчусь,Запевы я Сирина чую!Моя королева – Русь!Ей песни и жизнь отдаю я!1920 или 1921 г.Мужикослов
Памяти матери моей
Марии Ермоловны
IКосмы ночиПрикрыли село,А над нивами, над боромВолхование звездное шло…Вышний пастырь плелся дозором,Важеватый,С янтарь-клюкой,И пророчил, пророчил, пророчилНад лохматойМоей башкой.IIО полночиВскочил, как пьяный,Замутила тоска-туга,Будто ловит меня арканом,Топчет-топчет конем баскак.Будто вспыхнул, горит домишко,Бабий рев, рев набатный в селе!Свищут стрелы. Сестра нагишкойНа татарском лежит седле!IIIФу ты, леший! Сестренка здеся,Дом целехонек… что за блажь!Ходит пастырь с мудреной вестью,Ставит-ладит златой шалаш…Ворохнулся младенчик хлипко,Ткнула соску ему жена;Поскрипела недолго зыбка,Тишь да гладь… Петухи… Луна…IVВысуну в окноНесуразнуюРожу,НадышусьСеноваломИ летом,АвосьМалостьВздремну-усну…Нету!НапираетБередит одноДа то же:Как жилось,Что знавалаВ свою веснуЧумазаяРусь.VНакрывается тучей-схимоюВышний пастырь, а звезды кудесноЯрки.Вот встают они, праотцы, деды,Отцы мои —Мужики, мужики, мужики!Всласть поели немного вы ситного,Пиво ячное, мед протекли мимо ртов…За лихое тягло, за судьбу челобитнуюБыть вам, быть окол райских кустов!VIТяти! Деды!Лапотники,Пахотники,Чернокостники – смерды!А кто с альпийских лысинСвистнулНа весь мир?Вы!Вы!Кто песенныхЖар-птиц метнул по свету?Вы!Вы!Печальники,Кабальники,Безвестники,Смерды…VIIТихо… тихо…А сердце все мечется, мечется,Все торчу у окна,Не сплю…И мерещится:Не луна —Салтычиха,Салтычиха,Мне бросает на шею петлю!..VIIIАли Спас никогда не поможет?Вековечный отмою срам!На коня! Где булатный ножик?Ускачу к донским ковылям!Снеговые пусть плачут хлопьяНад костями, под вьюжный пляс!Глубже Волги тоска холопья!Рассчитаюсь, отцы, за вас!IXХрапанула пеганка… Чую,Лезет шатко к ней домовой…Вышний пастырь вблизи кочуетИ глядит на шалашик свой.Нету схимы, сиянье льется,Да словес золотых не понять…Положил клюку у колодца,Домовой от пеганки – драть.X…Мамыньки! Баушки!Арины Родионовны!Зацапанные барами —БлуднямиДля соромной забавушки!Рано вас сгорбилиБуднямиЧерными!Радости видано много ли?Не вы лиПоилиПеснями, сказами ярымиПушкиных, Корсаковых, Гоголей!А самим – оплеухи, пинки,СинякиДа могилки незнаемые, убогие!XIРаспалилась мужицкая дума!Чу, засеченных смертный крик!Брызжут искры костра Аввакума,Слышу Разина грозный зык!Эй, Ивана Великого вышка,Разнеси-ка пожарче звон!Да не я ли Отрепьев Гришка?Только я не отдал свой трон!XIIПьянчуги,Святые угодники,Муромцы, Пугачи, Ермаки,Юродные, буйноголовые —Други!Сродники! Сродники!Бью челом вам я,Бью челом.XIIIКрест ли, меч ли возьму – не знаю,Помолюсь кому – невдомек!Только в каждом – душа родная!Каждый с лаской меня берег.Для чего?Да не выпрыгни, сердце!Знаю! Понял! Не блажь, не бред!Душегубцы и страстотерпцы,На холопский гляньте рассвет!XIVОй, да скинем, братцы,Шобоны!Не иное ль уготовано!Может, святцы-тоОблыжные:Да смеяться,А не плакать нам!Эвон что на нас накаркали!Зарудеем, братцы,Вишнями!Выходи на загулянье!На велико пированье!Подымайся, солнце жаркое!Зазвони, пляши над крышами!XV…Прокричал о заре байку кочет,Засмеялась она…На покойВышний пастырь идет и пророчит,Над моей все пророчит башкой.«На чужбине невеселой…»
На чужбине невеселойЭти песни я пою.Через горы, через долыВижу родину свою:Жигули в обновах вешних,Волга… Улица села…В церковь, солнышка утешней,Ты лебедкою плыла…– Не найти нигде чудеснейРусых кос и синих глаз!Из-за них Кольцовской песнейЗаливался я не раз…Я ушел… я ждал иного,Не к сохе влеклась рука…И уплыл… А ты с крутогоМне махала бережка…На сторонке чужедальнейПозабыть тебя не мог…Снится грустный взгляд прощальный,Вижу беленький платок…Что сулит мне воля божья?Ворочусь ли я назад?– Пусть к родимому ПоволжьюПесни звонкие летят!«Не надо мной летят стальные птицы…»
Не надо мной летят стальные птицы,Синиц с Дуная мне прилет милей!Я наяву, – да это мне не снится! —Плыву в шелках червленых кораблей!..– Вокзалов нет!.. Железных хриплых ревов!Нет паровозов черных! – я не ваш!..– Есть вешний шум в сияющих дубровах,Запев Садко, звон богатырских чаш!..«Не сдержали станичники атаманов зарок…»
Не сдержали станичники атаманов зарок:Схоронить атаманушку промеж трех ли дорог, —На Болотной на площади на колу голова, —Так с повольницей царская расплатилась Москва!Стихла голь, и не пенится в Жигулях пьяный мед,Снова Кривда кобенится и с побором идет…Да зато Стеньки аховый не забудется клик,Пусть монахи с анафемой, – песней вспомнит мужик!Ноябрь 1917 г.«Никогда старина не загаснет…»
Никогда старина не загаснет:Слишком русское сердце мое.Позабуду ли песни на Клязьме!Как я мчался с тяжелым копьем.Разгорается удаль Добрыни!Звяк железный кольчужных колец…Глядь, я в лавре у древней святыниСтавлю свечи, тихоня-чернец…Вечевые прибойные клики!Ветер Волхова вздул паруса!То палач я, то нищий-калика,То с булатом в разбойных лесах…Не припомню, какого я роду,Своего я не знаю села…Ускакал я в бывалые годы,Старь родная меня занесла.1924«О, сколько их, просящих хлеба…»
О, сколько их, просящих хлебаНа тротуарах, папертях!Зачем вас осудило небоВлачиться у нужды в когтях!Или к молитвам вашим глухо,Или не видит, как толпойРебята, старики, старухиСтоят с протянутой рукой?!А тут же рядом блеск богатства,Веселый говор, сытый смех…Одним – утонченные ястваИ ряд утонченных утех,Другим – скитание до ночиИз-за гроша, из-за куска,Всегда заплаканные очи,Всегда голодная тоска!..1909«Одному-то сужено – ряса да скиты…»
Одному-то сужено – ряса да скиты,А другому – бархаты, Жигули да нож.– Путь – моя дороженька, и куда же ты,Да в какую сторону парня поведешь?..Где-то: в дыме ль ладана, о грехах стеня,В келье я последнюю перейду межу,Аль на площадь Красную поведут меняИ на плахе голову буйную сложу?..? января 1917Осеннее
Догорают, червонятся листья опавшие,Тянет в степи сожженные петь на ветру…Нынче снилась Аленушка, горько рыдавшаяВо сыром, обнищалом, осеннем бору…Шелестела дубровушка, словно ласково сетуя,А она разливалася – ни кровинки в лице…И всплакнул я во сне над весною отпетою,О загубленных силах, о близком конце…1919, 1922Палач
Песенный сказIДень ласкался, весел и лазорев,Малым, старым будоражил кровь.В этот день он по цареву словуПять удалых отрубил голов.Четверо-то были супостаты,Кровянили все пути на Брынь.Пятый был веселым, кудреватым,Не хватался в страхе за вихры.Не скулил, как те, на комья глиныНе упал, не плакал, не просил…Вышел к плахе, словно именинник,Поклонился нищенской Руси:– Вы простите, сирые и смерды!Не вините – ради вас я сгиб!Посытнее, царь-отец, обедай,Голову возьми на пироги!Оттолкнул попишку в черной рясе,Усмехнулся палачу – ему:– Ну-ка, братец, половчее хрястни! —И скатился в земляную тьму…День плескался лаской и лазорью,Девьи щеки рдели, как кумач.Веселились и луга, и взгорья,Но не весел был седой палач.Ночью месяц заиграл на скатах,Вспыхнули кресты у Покрова.А ему все снился кудреватый,Чудились последние слова.IIКажет солнышкоЛицо вешнее,В заряницеКупола.– Что же, женушка,Не прежняя,Отчего невесела?У божницыХороводитьсяСо свечами али прок?Брось угодников и угодниц-то,Государев вспень медок!Молча женка снеди ставила,Полнит чашу до краев,Только вспыхнула черным заревомОт усмешливых этих слов.– Ну и ладная! Ну и баская!Слаще пасхи-кулича!Да почто ж глядишь с опаскоюНа хрыча, на палача?Ой, как вздрогнула! Ой, как грохнуласьНа дубовую скамью!Да вот крикнула, да вот охнула,Тайну выдала свою…Ай, проклятье, ай, бездольице!Что ж угодники молчат!Ведь как молится! Только молитсяНе за старого хрыча —Палача.IIIВ кружале крик —Гуляет сброд.Гроза-старикЗапоем пьет.– Чего жалеть!К чему добро!Спускай и медь,И серебро!Трень-трень-трень-трень-трень!Ха-ха-ха! Топ-топ!А палач, как пень,Не расхмурит лоб.Трень-трень-трень-трень-трень!Языком звони!– Эй, кафтан надень!– Ковшик хватани!Гугнявит дьяк:– Ах, мать растак!Винюсь: люблюЖену твою!– Что? Ах, ты… —Бац!Дрожит изба!Дьяка за дверь, —Гугни теперь.Трень-трень-трень-трень-трень!Языком звони!Эй, запрячь кистень,Ворот расстегни!Кто там сказал про кровь?..– Вина!Да чьи ж глазаВ слюде окна?С чего знобит,Мутит мозги?Чей смех: руби!– Уйди… сгинь! сгинь!Трень-трень-трень-трень-трень!Бряк об стол, как пень.Трень-трень-трень! Ха-ха!Долго ль до греха?IVНаорались вдосталь певни,Синим небо залило,Солнце кинуло молельни,В гусли загуслярило:Эй, вставайте, лежебоки!Выходи, не мешкая!А не то слетят сороки,Заклюют усмешкою!За работу с песней красной,С думами сокольими,Чтобы молвить: не напрасноЖили – своеволили!VБрел домой, сгибая плечи,Муж-запойник в третий день,Не горят пред Спасом свечи,Нету женки, нет нигде.Сапожок сафьянный брошен,Кольца, серьги на полу.Только кошка с пухлой рожейОтсыпается в углу.– Нет. Ну, ладно же! Достану!Вздыблю! Не уйти тебе!Веницейские стаканыРаззвенелись по избе.Аксамиты смяты в груду.– Да куда ж бежать с тоски? —Перегляды, пересуды,Чешут бабы языки.На знакомый полушалокХаркнул, сапожищем ткнулИ опять, опять в кружалоК балалайкам и вину.– Эй, пляши, леса и горы!Нету счета серебру!..И опять царевны свораКличет к делу-топору.VIОй, и мчатся дни-быструхиНеугончивые,Не успеешь оглянутьсяИ очухаться!Заходили Русью слухиПереметчивые,Из конца в конец метнутся,Послухайте-ка:Объявился-разгулялся атаман удал,Беспорточникам – утеха, богачам – беда.А еще беда спесивой знати приказной,Скольких в петлю проводили с песней озорной:Поболтайся, повиси!Пузо-брюхо растряси!Будем боровом гулятьДа поганить землю-мать!– Ну, и шалая ватага! В тыщу человек!Атаман-то, значит, – баба! Не пымать вовек!Даден ей зарок великий взять царя в полон —За дружка: на месте лобном жисть окончил он.Бают: видели на Всполье самое вчерась,У царя со страха шапка с плеши сорвалась.Не с того ль холопы грабят барское добро,Не с того ли с новой плахи хлещет кровь ведром?Не с того ли шлют заставы да на все пути,Атамановскую славу сцапать-загасить?Ой, и мчатся дни-быструхи,Неугончивые,Не успеешь оглянутьсяИ очухаться!Заходили Русью слухиПереметчивые,Из конца в конец метнутся…Ой, не слухайте!VIIСладко, валко московитам спится,Лишь на вышках не заснет дозор,Да не спится палачу в светлице,Не задремлет с давних пор.– Вон про что калякают в народе!Али правда?.. Ой, не одномуБыть в застенке! Месяц колобродитВ пасмурном заоблачном дыму.Стукнул, брякнул сторож в колотушку,Гавкнул пес споросонок у ворот.Пуховую мнет палач подушку,Шелковое одеяло рвет.– Сгрудят бабу! Право слово, сгрудят!Государь-царь на расправу скор!Будет угощеньице паскуде!Вот уж встречу! Навострю топор!Ненароком столько насказалиО тебе, беспутница, везде!Попадись! Да чьими же глазамиПобледнелый месяц поглядел?Вольны кудри чьи же разметались?Чьи слова шепнули тальники?Отчего забилось сердце, сжалось,Леденит железные виски?VIIIНе успело солнце в руки гусли взять,Расстегнуть кафтан кармазиновый,Полетела молвь по Москве гулять,Будто вороны пасть разинули:Тащут бабу-атаманаКо приказному двору,Ко приказному двору,К палачеву топору.Выдал бабу окаянный,Пустопляс, гугнявый дьяк!Ах ты, мать его растак!Пустопляс, гугнявый дьяк!Не успело солнце щегольнуть-запеть,Выйти козырем пред селами, —Вот сорвется смерть, вот нагнется смертьНад глазами над сокольими.IXВыходилиБирючи —Горлачи,ЗавопилиГорлачи —Бирючи,Созываючи,СкликаючиНародИз всех ворот:– Будут голову смутьянную рубить,Будут славу государеву трубить!А палач-то лют и дюж,А палач-то ейный муж.– Эй, вали валом!Эй, гуди гудом!Эй, на ус мотай!ПриходилиБирючи —Горлачи,ПровопилиБирючиДо ночиЗа царевы калачи.XДень смутьянил, бражничал гульливоВ звоне сбруи, в храпе жеребцов,В этот день к диковинному дивуСъехались-сошлись со всех концов:От Пыжей, с Остоженки, с Басманной,Из Таганки и от деревень,Перегрудились ордой горланной,Где топор горел, как день.Заодно все дрогнули: гляди-кась!И утихли шепоты и гул.Индо каменный Иван ВеликийЗолотую голову нагнул.– Ну и ладная! Ну и баская!Своевольные уста!А повадка атаманская,Не гнетет ни робь, ни страх!Запечалились смерды, нищие,Засутулились хил и дюж,Заворчала знать глазищами:– Вот уж встренет женку муж.А она идет – головушка не клонится,А угодникам-святителям не молится,Не склоняется у шапки государевой,А идет, как будто заревом одаривает!Еще больше знать-бояре улюлюкают:– Не длинен правеж с бесчинницей-гадюкою!– А и влить ей в глотку олова, сорвать кумач!– А руби ей голову, руби, палач!Затрубил трубач:– Начинай, палач!Вытирал палач с лица крупен пот,Грозовой топор, ой топор берет!Зашарахались конные, пешие,Закричал палач: – «Напотешусь я!»А тут жена мужу глянулаВ его буркалы бесстыжие,Говорит ему таковы слова,Не от тех ли слов ветры стихнули:– Зарубить меня ты силен-волен,Да ведь правду-мать не загнать в полон!Эй, насильники зажирелые!Без меня мое дело сделают!Отворяй, палач, мою кровь-руду,Не один алтын, не один дадут.Как расхлопался царь глазищами,Подлыгалы, спесь да знать!Как взбурлили смерды, нищие,Словно встали воевать.– Ну и ладная! Ну и баская!Не поверить, не сгаситьНи запугами, ни острасткамиАтамановскую прыть!А и что ж ты, палач, на расправу не скор?А и что ж ты, палач, опустил топор?А и что с палачом нынче деется?И с чего ныне кровь не безделица?Аль прожгло слепоту-глухоту да смрад?Отчего твои руки, палач, дрожат?Затрубил трубач:– Начинай, палач!И взметнулся он, и охнулСброд прислужный, и кричат,Как топор широкий грохнулУ царева у плеча:– Взбесновался, что ли, леший!Не бывало никогда!И над царской дышат плешью,А народ-то кто куда!– Промах! Дьявол! – Как спросонка,Руганул палач судьбу. —Ты дозволь, дозволь мне, женка,Во едином лечь гробу!XIОй, и мчатся дни-быструхиНеугончивые,Не успеешь оглянутьсяИ очухаться!Заходили Русью слухиПереметчивые,Из конца в конец метнутся,Дослухайте-ка:Сгиб палач у Покрова,Умирал, зарок давал:– Ты сними, сними, кровяник-топор,Мой великий грех-зазор!Ты сумей-сумей до самых плечКривде голову отсечь,Чтоб на белом на свету, светуПозабыли маету…Вот что бают до ночиМалыши, бородачи!Видно, молвь-то неспроста,Значит, будет вольгота!XIIЗвонко, звонко утро дышит, —К черту сны и марево!Залихватски солнце вышло,В гусли загуслярило:За работу с песней красной,С думами сокольими,Чтобы молвить: не напрасноЖили-своеволили.1924Пески
Спят, зацелованные зноем,Шелками желтыми цветут.Нет ни души, лишь с нудным воемПротащится порой верблюд;Уродливо горбы колышет,Тюки обвесили бока.Плетется сонно и не слышитУдаров сонных вожака…Зной так и пышет… Знойно-синеЗастыло небо… Вот расцвелМираж… Пропал… Молчит пустыня,И душный сон ее тяжел…Пески… пески… Взбугрились хмуро,Околдовал их пьяный зной…Спят, и не полчища ль ТимураВо сне им видятся порой?Но все равно, недолго в грезахИм забываться, и свисткиШальных, крикливых паровозовРазбудят мертвые пески…19 сентября 1913 г., 1924 г.Песня жизни
Кто-то тихим, грустным голосом поет, —Песня льется, надрывается, звенит…Грусть неясная волнует и гнетет,Много сердцу эта песня говорит.Как во сне, я вижу сгинувшие дни,Молодые, улетевшие года…Не зажгутся снова прошлого огни,Не вернутся дни былые никогда.В вихре жизни мчусь к желанному концу…Отчего же злая грусть меня томит?Смутный призрак наклоняется к лицу,Песня стонет, надрывается, звенит…1908, 1913Песня о двадцатом числе
Посвящаю Грише Фирсову
Что нам живется скверно,Друзья, сомненья нет,Об этом уж наверноУзнал весь белый свет.Но в виде утешеньяНам счастье принеслоЗа все наши мученья —Двадцатое число…Сдавили циркулярыНас так, что не вздохни,Чуть провинился – кары,И шею низко гни…Приказов пишут томы(Без них жизнь тяжела!)Но забываем, кто мы,Двадцатого числа…Дежурим дни и ночиИ надрываем грудь,Сиди, хоть нет уж мочи,Не думай отдохнуть, —Нам отпуск сновиденьеЛишь принести могло…О, дай же нам забвенье,Двадцатое число!Угрюм чиновник с виду —Забит, вот и угрюм,Кляня свою «планиду»,От горьких сохнет дум…И иногда со стономОн гибнет в море зла,Но выглядит барономДвадцатого числа…За труд гроши дают нам(Еще непрочь давать!).Об уголке уютномНе стоит и мечтать…В квартирах ветер веет,Эх, не для нас тепло!А впрочем, что ж – согреетДвадцатое число!Ну, будет… Ведь негожеО многом петь в наш век,А я чиновник тожеИ бедный человек…Споешь, потом потужишь,Плохи будут дела, —Боюсь, что не дослужишьДо этого числа…1912Песня о Руси
В равнинах, которым нет края,Забылась ты в снах хмелевых…О Русь, дорогая, родная,Как жутко в просторах твоих!Убогие, бедные хаты…Кружится-шумит воронье…Покрыли, прикрыли заплатыМогучее тело твое…Заснула, и снятся дни злые,И снится былая судьба:Колышутся орды БатыяИ губят поля и хлеба…Как тучи, каленые стрелыНесутся… И кровь, и огонь…И топчет пронзенное телоТатарский безжалостный конь…Ты много врага загубила,Да враг-то велик и силен,И выю в бессилье склонила,И долог был лютый полон…И видишь ты, видишь в кошмареИное, иные века:Насели цари и бояре,И снова обида горька…И вот на равнинах без краяЗабылась ты в снах хмелевых…– Проснешься ль и сгонишь, родная,Ты полчища воронов злых?..Июль 1912 г., 1916 г.Песня
От сохи Микулы,Полевой межи,Унесло парнишкуВ город – царство лжи…Силы удалыеЗагубил я там,Верить разучилсяОгневым мечтам…И теперь так жаль мнеЯсных дней былых,Шум приветный бора,Даль полей родных,Где простой, как дети,Люд живет в тиши,Сохранивши веру,Чистоту души…Где так щедро солнцеШлет свои лучиНа кривые избыНа хлеба, бахчи…1912, после 1920 г.«Плыву, плыву! – Все ближе жданный берег…»
Плыву, плыву! – Все ближе жданный берег:Я пьян от сил, а был убог и нищ!..– Не тот ли, на который вышел Рерих,Где встал Курган славянских Городищ?Взъярились волны в пляске хороводной!Сейчас, сейчас мой Рай! – заветный край!..– Истошный вопль, разливный, всенародный,Такой родимый: «Боже, выдыбай!..»17 ноября 1920 г.Полям
В. С. Миролюбову
Я из города – из пленаК вам придуИ на травы, и на сеноУпаду!Загляжусь, как васильковыйЛен цветет.– Пусть кует мне жизнь оковы —Не скует!Словно в золоте червонном,Ходит рожь,Шелестит-шуршит с поклоном:– Узнаешь?Звонкой песней вместе с жницейЯ зальюсь!Над судьбой-озорницейПосмеюсь!Манит к воле голос в полеВетровой!Опьянею я от волиПолевой!1913После побоища
(Васнецовское)Он упал на цветы полевыеС половецкой стрелою в груди,Смотрят в небо глаза неживые…«Мать! Любимого сына не жди!»Не одна Ярославна заплачет!Пьет Каяла багряную муть —Захлебнулась!.. А птицы маячатЖадным клювом бойцов полоснуть…Озарила поля роковыеКровяная луна с высоты,Заглянула в глаза неживые,На шеломы, колчаны, щиты…Спите с миром! Отважно вы сгибли!Кудри-шелк ветер тронул слегка…Сына мать не дождется в Путивле,Молодица – милого дружка…1928Родине
Русь сермяжная, родимая, твои песни – лепота!Соловьи смолкают, слушая, стихнут вешние ручьи!Не согнет тебя, любимая, никакая маета,Доколь ронишь лалы, жемчуги – песни-песенки свои!И такая твоя стать —Горевать или плясать!Загрустишь – спадайте, жемчуги, скатной, мертвою слезой,Веселишься – лалы рдяные раскинешь далеко!С дубом ивушка повенчана, молитва со грозой!Дай к устам твоим певучим мне приникнуть, стать Садко,Чтоб на песенный на пирЗаманить-сманить весь мир!1920 или 1921России
Давно-давно на подвиг славныйБогатыри не мчатся вскачь,И горше плача ЯрославныТвой заглушенный тихий плач…Не злым врагом, не в поле ратномТвой щит старинный дерзко смят, —В краю родном ножом булатнымСыны любимые разят!Как зверь, метнувшийся из чащи,Бегут они, и дик их зов,И отдают рукой дрожащей —Дары отважных Ермаков…Да что дары: твой крест нательныйОни заложат под галдеж!И плачешь ты в тоске смертельной,И клича мининского ждешь…– Ужель не будет светлой яви,Ужель последний час настал?..– Избави, Господи, избави!Спаси, Угодник, как спасал!Ноябрь 1917 г.Рыбацкая
По заре наша ватагаУплывала на улов.– Будет рыба – будет брага,Взвеселится рыболов…Легка лодочка-смоленаПтицей ринулась с весла…– Волга-матушка студена,Много ль в сети нанесла?..– Руки-рученьки могучи,Невода тянуть пора!– В неводах-то рыбы – кучи,Словно груды серебра!Поклонились Волге с лодкиЗа удачливый улов…– Захмелела вся слободка,При колечке рыболов!..25 мая 1914, 1920 (?)Свисток
Чу, гудит свисток фабричный,Рвется к небу в воздух сонныйНаглый резкий крик,Эй – вставай-ка, горемычный,Спишь в бреду ты, утомленный,Как больной старик.Кончен отдых. Рано, раноБезучастные машиныНачинают гул.День пройдет в тупом тумане,Ноют плечи, ломит спину,Полночь – ты заснул…И свисток разбудит снова,И волнуясь торопливо,Побежишь опятьПод машинный гул суровыйТруд тяжелый кропотливыйЗа гроши продать.1908Святки
Месяц – ласковый кудесник —Встал, и ясен и пригож,А в селе – гульба и песни, —Расходилась молодежь!Снежный хруст… Возня и шутки,Брызжут пылью снеговой…– Как зовут?.. – Зовут – Зовуткой!А тебя? – Меня – Бовой!– Мне кольцо не подаришь ли?– Подарю, да не при всех!..С пляской ряженые вышли, —Ой, умора! Визг и смех!Месяц, ласковый кудесник,Зачинает ворожбу…А в селе – гульба и песниИ гаданье про судьбу…1916, 1922«Серый, хмурый день заглянул в окно…»
Серый, хмурый день заглянул в окно,В золотой парче Осень с песней шла…Скоро хлынет дождь… Ах, не все ль равно!Вспомню дни Весны, и душа светла!Зацветал тогда твой привольный сад,Ты ждала меня, лаской нежила…Колдовская речь! Приворотный взгляд!На всю жизнь меня ты утешила!..…Серый, хмурый день заглянул в окно,В золотой парче Осень с песней шла…Полумгла и дождь… Ах, не все ль равно, —Вспомню быль весны, и душа светла!1916Скитница
Унывно-ласковые взоры —Родник нездешней красоты…Уста – раскольничьи затворы,В снах – заповедные скиты…Уйдешь из мира, примешь схиму,Схоронишь девичью красу…И узришь крылья серафимаТы в смольной келье и в лесу…И не уронишь наземь четки,Не побледнеешь у ворот,Когда невесело на лодкеЖених твой мимо проплывет.1915, 1920 (?)Скрипка
Пела скрипка, и чудился раненыйБелый лебедь… алела волна…И мерещился взгляд затуманенныйСвет-Царевны в плену колдуна…– «Не печалься, тюрьму опрокину я!Ты недаром меня столько ждешь!»Но звенела тоска лебединая:– Не найдешь… Без Царевны умрешь…1914Сон мечети
Приснился сон мечети старой,Что не мечеть она, а сад…Запели птицы и дутары,Шумел веселый водопад…Сходились девушки – как пери,Твердили странное, и вотМечеть раскрыла настежь двери,Проснулась и чего-то ждет…17 января 1921Старь
Месяц, глянь ушкуйным оком!Кистенем стальным взмахни!Понесусь я быстрым скокомНа татарские огни.Надо мной воронья стаяЗачернеет – ждет беда.Предо мною ЗолотаяПораскинется Орда.– Ой, летите, стрелы злые,В басурманские шатры!Нам хвататься не впервыеЗа мечи и топоры!Я рубиться лихо стану.Сдвинет враг со всех сторон,И, иссеченного, к хануОтведут меня в полон.Долго-долго, дни и ночиБудут лязгать кандалы.Будет сниться терем отчий,Волги буйные валы.Запылит с Руси дружина,На Орду ударит вскачь, —Я опять на волю хлынуДля удач и неудач…Час настанет, и на склоныУпаду я из седла,Как вопьется в грудь со стономЗакаленная стрела…Суриков
Разгульны взлеты русского мазка!Былого ветра песня заярила!Сибирь сгубив Кольцо и Ермака,Русь Суриковым щедро одарила.Пусть выродки сопят у заграниц,Сын Красноярска на поклон поедетВ Московию! Упал пред Русью ниц,И каждая картина Русью бредит!Удел Руси – смердящих псов терпеть…Но в мерзкой гнили всяческих засилийСтрелецкой кровью будет пламенетьРодное имя – Суриков Василий.1923«Тополя, словно стража улиц лунных, пустынных…»
Тополя, словно стража улиц лунных, пустынных,Замечтались и тихо шелестят в полусне…Ваши милые руки в браслетах старинныхМне упали на плечи, но невесело мне…Не любил этот край я, уснувший царевнойОт заклятий неведомых, губящих сил;Уносился я к Волге, певучей и гневной,С Жигулями родными во сне говорил…А теперь стало жаль мне сожженных, пустынных,Ожидающих чуда бескрайних полей,Бледных рук в потускнелых браслетах старинных,Шелестящих о чем-то в полусне тополей…Туркестану
Край солнца, хлопка, рисовых полей,Лоз виноградных, ароматов пьяных,Ты нeлюб мне недвижностью своей,Ты не живешь, ты – в чарах снов дурманных!А жизнь зовет на новые пиры,А жизнь творит за ярким чудом – чудо…– Пусть зацветут шелками БухарыТвои мечты, твоим навеки буду!..1919«Ты с молитвами, с четками, с ладаном…»
Ты с молитвами, с четками, с ладаном,А я с песней да рваной сумой…– Аль забыла, что нами загадано?Разлюбила простор волновой?..Глянь-взгляни на леса непокорные,На речную раздольную синь,И скуфеечку бархата черногоВ удалые расплески закинь!Пусть старухи вздыхают и молятся,Не молиться, а петь нам с тобой!– Слышишь: в песнях и в пляске околица!Погляди, как взметнулся прибой!..1918, 1923У Хаваста
Утро. Солнце и ветер. Небо – сплавы сапфира.Скудно-желтые степи. Позабытый курган.Замечтался, и вот повелители мираПоднялися с полками из неведомых стран.Паровозный свисток… Вереницею длиннойПотянулись вагоны… Вновь минувшее спит.Но запомню надолго горький запах полынный,Смуглолицую девушку в древней степи.1921Угоднику
Пусть безумствую, кощунствую,И кляну свои пути, —Суждено мне – сердцем чувствуюВновь с мольбой к Тебе прийти…Перед ликом встану благостнымХлынут слезы, что ручьи,Пусть по-детски будут радостныДни последние мои…6 декабря 1918 г.Удалая
Солнце – в мурмолке Кудеяровой!Золотой кафтан лихо вскинуло!– Не спасет свеча воску ярова!Волга пьяная в душу хлынула!..Позабыл-замял на полслове яСтароверское славословие!..– С той кабацкою славной голью я,Кинусь с песнями во раздолие!..10 ноября 1920 г.Утро
