Помоги проекту - поделись книгой:
А чтобы пресечь разговоры и сильнее привязать к себе возлюбленного, царица обручает его со своей племянницей Софьей Скавронской. Кстати, именно отец Петра, Ян Павел Сапега, перевез Скавронских, родственников царицы, в Россию из своих минских владений.
В этом же году царица умирает, но Петр Павел умудряется сохранить положение при дворе. И 19 ноября 1727 года капитан царской гвардии Петр Сапега женится на Софье Скавронской. Получает имения в Инфлянтах и Новгородской губернии. Казалось бы, живи и радуйся!
Но Петр Павел — интриган уже опытный. Он чует, что при российском дворе неспокойно и нужно уносить ноги. Переводит свои огромные владения в деньги и вместе с женой возвращается в Речь Посполитую.
Невероятно богатого магната соблазняют разные политические стороны, тем более в 1730-м умирает отец, и Петр Павел становится главой семьи. С ним заигрывает польский король Август II, назначает стольником литовским. Петр Сапега же поддерживает Станислава Лещинского, который уже побывал на польском троне и претендует вновь. Именно Петру оппозиционеры поручают вести переговоры со Швецией, чтобы заключить союз против России, в которой он еще недавно строил карьеру.
В 1736 году Станислав Лещинский после короткого царствования отрекается от престола. На несколько лет Петр Павел уходит с политической арены, занимается имениями. Ну как занимается? По свидетельствам современников, хозяин из магната был никудышный. Современники характеризовали Петра Сапегу как человека живого, азартного, несдержанного и вечно в долгах. Мало того что все растрачивал, проигрывал, так еще отличался такой жестокостью, что крестьяне то и дело бунтовали. Из-за долгов влезал в новые интриги. Проследить за его вилянием между берегами невероятно сложно.
В начале 1740-х Петр Павел включается в борьбу против нового монарха, Августа III. Отправляется к прусскому королю Фридриху II за поддержкой, но в Пруссию его просто не впустили. Опять присматривается к Швеции, которая в это время воюет с Россией. Договаривается, что шведы пришлют 10 000 солдат в поддержку заговорщиков, но замысел раскрыли. Сапега опозорен и вынужден замиряться с королевским двором и «Фамилией», магнатской группировкой Чарторыйских. Он выдал Августу II заговор прусского резидента в Варшаве Гофмана и Яна Яблоновского, за что получил орден Белого Орла и место воеводы смоленского. Петр Павел начинает играть роль верноподданного... И тут же предлагает французскому принцу Франсуа Луи де Конти включиться в борьбу за польскую корону. Фактически становится тайным агентом французского короля, три года получая по тысяче дукатов.
Все это время женой Петра Сапеги остается Софья Скавронская. Это не мешает бравому подстолию искать приключений. Как пишут польские исследователи Владислав Канапчинский и Ежи Дыгало, в апреле 1735 года Сапега находится в Королевце, в ставке Станислава Лещинского, где красавица пани Кастелли, до развода — Макрановская, покоряет его сердце. Но у пани есть и другие поклонники. Так что тридцатичетырехлетний Сапега вступает в галантное состязание с брацлавским старостой Станиславом Свидинским и маршалком конфедерации Адамом Тарло, известным дуэлянтом.
Между тем у Петра и Софьи рождается сын Ян. Увы, отзывы о нем остались удручающие: «развратник и дегенерат». Впрочем, Софья умирает, когда сыну было всего пять лет, так что пороки воспитания на совести Петра Павла.
В 1751-м Петр женится на Иоанне Сулковской, за которую дают хорошее приданое. Это противоположность первой жене. Иоанна моложе мужа на тридцать пять лет. Она хорошенькая, умная и с чувством юмора. И не собирается покоряться.
Петр Павел, пока что в состоянии верноподданичества, пытается добиться для сына Мстиславского староства. Но королевский двор ему отказывает. Что делает Петр Сапега? Правильно, тут же опять уходит в оппозицию, пытается создать конфедерацию, срывает сеймы. В 1749 году впервые в истории с помощью сабель сорван Коронный трибунал. А в 1754-м под давлением финансового краха Петр начинает поддерживать своих врагов Чарторыйских! Дело в том, что ему предложили долю в разделе Острожской ординации. Это огромные родовые владения князей Острожских, майорат из 24 городов и 600 сел. Род угас. Последний ординат Януш Сангушко, гуляка и пьяница, с подначки Чарторыйских подписал указ о ликвидации майората. «Вкусные» куски должны были достаться знатным родам, в том числе Чарторыйским и Сапегам. Но это против закона! Король не согласен, часть магнатов (не участвующих в дележке) тоже. Чтобы провернуть это дело, Петр Сапега не гнушается лично ездить по городам с объяснениями необходимости такого раздела, хвалит Чарторыйских... Обращается даже к санкт-петербургскому двору.
Да, в 1758 году, спустя тридцать лет, Петр Сапега опять едет в Санкт-Петербург. У него денежный интерес: надеется получить что-то от наследства покойной жены Софьи Скавронской. Однако блестящего молодого человека все забыли. Теперешний Петр Павел, обрюзгший, поседевший, тут неинтересен. Все, чего ему удается добиться,— перстень и два мешка соболей в подарок.
Сапега все время обижался и на польский королевский двор. Обходят должностями! Видимо, в надежде исправить ситуацию поддержал вступление на трон Станислава Августа Понятовского. Даже изобличил перед молодым королем происки пруссаков, которые переплавляли монеты Речи Посполитой на фальшивки. Это не помешало Сапеге поддержать Барскую конфедерацию, выступавшую против короля. Вероятно, ненависть к королю возникла еще и оттого, что любовницей красавца Понятовского становится молодая жена Иоанна из Сулковских. Когда ее имение заняло войско барцев, поддерживаемых мужем, Иоанна пустила к ним в тыл российское войско. А войска прусского короля, которого Петр Сапега то поддерживал, то выступал против, заняли его западные владения. Сапега уехал лечиться в Дрезден. Но и там не сидел спокойно: ввязался в заговор тех, кто готовил детронизацию Станислава Августа.
Павел Сапега умер в 1771 году. Молодая жена отправилась путешествовать по Европе. Сын от брака с Софьей Скавронской женился на Эльжбете из Браницких. Но та заявила, что муж ее порочен и не способен к семейной жизни, и через два года добилась развода.
Кстати, невестка Петра Павла Сапеги тоже была любовницей Станислава Понятовского.
Неудавшаяся невеста Петра, Машенька Меншикова, отправилась с отцом в ссылку. К ней приехал влюбленный в нее молодой дворянин, прежде не осмеливавшийся мечтать о дочери всесильного фаворита. Машенька стала его женой, но умерла в родах.
СЕРЕБРЯНАЯ ВАЗА
ОТ ГЕТМАНА.
МИХАЛ РАДЗИВИЛЛ РЫБОНЬКА
(1702—1762)
Михал Казимир Радзивилл Рыбонька... Откуда прозвище? Любимое выражение у князя такое было — «рыбонька». Так обращался к прекрасным дамам, коих был большой любитель, к приятелям. Рыбонька был ординатом несвижским, воеводой виленским, великим гетманом литовским и многие иные должности занимал. Чем действительно отличился — так это отстроил Несвиж, превратив разрушенную в 1706 году шведами запущенную усадьбу в белорусский Версаль.
А еще чем узнаваем для нас — так это тем, что был... мужем своей жены. А именно Уршули Радзивилл, женщины-драматурга, стоявшей у истоков белорусского театра. Говорят, именно для вразумления своего любвеобильного супруга Уршуля и писала нравоучительные пьесы о верности в любви.
Матерью Михала Казимира была Анна из Сангушек. Ее считали одной из наиболее влиятельных женщин эпохи и называли «мозгом всего клана». Анна Радзивилл находилась в центре политических интриг, твердой рукой управляла семьей. Тем более время было неспокойное: Михал родился в 1702 году, во время войны со шведами. Несколько лет родители вместе с маленьким ребенком не могли вернуться в свои владения. Образование княжич получил, скажем так, неравномерное. В дневнике то и дело встречаем сведения, как у него менялись учителя. Любопытная запись: «У року 1712 вучыўся я вельмі тупа».
В 1715 году случилось событие, изменившее жизнь Михала. Его с девятнадцатилетним старшим братом Николаем отец взял в Варшаву. Во время путешествия стояла жара, оба княжича были без головных уборов. Старшему «напекло голову», и он умер. Таким образом, Михал стал главным наследником рода.
И уже в следующем году, в свои четырнадцать, Михал Казимир возглавляет панцирную хоругвь в коронном войске и начинает блестящую карьеру.
В это же время начинаем читать о куртуазных подвигах юного князя. В Гродно он пытается ухаживать за панной, с которой чуть не обручился покойный брат Николай: «Удаўся я ў канкурэнцыю; я там уставічна аморы пладзіў і са студэнта гжэчным гахам зрабіўся». Затем влюбляется в принцессу Шарлотту Собескую.
В 1719 году, когда умер отец, Михал становится главой рода. Впрочем, властная мать тоже не собиралась сдавать своих позиций.
Затем — путешествие по Европе. Не все проходило гладко. Например, в Голландии лодочник заспорил с литвинскими гостями насчет оплаты и кинулся в драку. Михал дал сдачи, в ответ моряки направили на гостей железные крючья. Чудом не побили на месте, отвели к судье в цитадель. Но только Михал начал излагать обиду на голландцев — один из оппонентов летит на знатного юнца с черенком от метлы и целится в лоб... В общем, драка продолжилась на глазах судьи. В конце концов местных и пришельцев посадили под замок. К счастью, побитым знатным гостям, не желая дело доводить до суда, устроили побег.
При французском дворе Михал участвует в развлечениях короля, ну и амуры крутит. «Гэты дзень увесь з князёўнаю Шульцбах бавіў і штораз дык болей знаходзіў у ёй розуму, дабраты і гжэчнасці».
Среди выгодных партий Михал выбрал княжну Франтишку Уршулю Вишневецкую, единственную дочь краковского воеводы. Невесты не видел ни разу, однако договорился о визите при посредничестве дяди, Павла Сангушки. Но только собрались в путь, пришло известие, что княжна случайно высыпала на себя горячие угли и обожгла грудь. Следующий раз препятствием оказалось недомогание самого Михала — он страдал головными болями. Тогда же узнал, что к княжне посватался князь Ржевуский. Это так его огорчило, что мать встревожилась. А поскольку привыкла все контролировать, подослала к сыну его сестру с расспросами. Узнав, что сын собирается без согласования с ней свататься к княжне Вишневецкой, разгневалась — ведь уже присмотрела ему другую невесту.
Но Михал, похоже, был отнюдь не бесхребетным. Забавно читать, как мать идет на всевозможные ухищрения, сказывается больной, лишь бы не пустить сына к Вишневецким. Однако визит потенциального жениха состоялся.
Но и здесь не без приключений. В XVIII веке освещение было не такое, как в эпоху электричества. И Михал Радзивилл при свечах поначалу принял за княжну пани Драчевскую, страшненькую и к тому же беременную. Михал бросал взгляды на предполагаемую невесту, начиная потихоньку думать, что беда, надо было матушку слушаться. К счастью, муж пани Драчевской, возможно, заметив подозрительные взгляды юного князя на свою супругу, предложил гостю представить его княжне, и Михал с радостью убедился, что это совсем иная особа, вроде как молодая и красивая. Однако освещение было таким тусклым, что как следует рассмотреть потенциальную невесту не удавалось. Тем более когда началось застолье, их посадили в разных концах стола. Приглядывается жених: лицо вроде ничего, а вот глаза, кажись, косые?
Михалу удалось поговорить с княжной в покоях, но их поставили за кроватью, где было совсем темно. Невеста говорила мало, стеснялась. Еще и дурочка, что ли? Так что бедняга Михал всю ночь не спал, жалея, что явился со своим сватовством, и не зная, как выйти из ситуации.
Однако на следующий день Радзивилл наконец-то рассмотрел невесту.
«Уваходзім, князёўна ў нагах ложка свайго кленчыць і моліцца. Усхамянулася, слічная як Дыяна... Я руку пацалаваў і ад таго моманту кахаць страшна пачаў, і розныя дыскурсы мелі мы праміж сабою».
Вскоре состоялась свадьба.
Михал Радзивилл Рыбонька старательно фиксирует в дневнике беременности своей жены: их было тридцать три. Но одна за другой заканчивались неудачно. Родившиеся дети тоже умирали... У князя остался всего один наследник мужского пола, Кароль Станислав Радзивилл, брат-близнец которого Януш рано умер. Юный Кароль рос избалованным до крайности, читать недоросля смог научить только наставник, развесивший буквы на мишени для стрельбы. Так что театр в Несвиже показывал пьесы Уршули Радзивилл о ценностях семейной жизни — для мужа, о пользе знаний — для сына.
Говорят, Радзивилл Рыбонька продолжал свои куртуазные завоевания. Впрочем, часто было не до того. Во владениях брата, Геронима Радзивилла, по прозвищу Жестокий, вспыхнуло восстание. Войска Радзивилла Рыбоньки помогали усмирять отчаявшихся людей. Затем была история с Мартином Радзивиллом: тот вконец спятил, занялся чернокнижничеством, собрал гарем из несчастных невольниц, жену и детей гноил взаперти... Замок сумасшедшего магната родственники брали штурмом, в то время как сам Мартин вдохновенно играл на скрипке. Имения безумца получил Рыбонька. Сын Кароль тоже вырос не совсем адекватным. В предместье Несвижа Альба создал свою «банду», отряд из преданных ему молодых шляхтичей. Так что Радзивилл Рыбонька, когда пьяная кавалькада возвращалась домой, иногда приказывал поднять мост, чтобы загулявший сын на ночном морозце проветрился.
В 1753 году Уршуля Радзивилл ехала попрощаться с мужем, собиравшемся в Дрезден. В дороге, у Новогрудка, слегла, и вскоре стало понятно — болезнь смертельная. Михал Казимир сидел у постели умирающей Уршули... Когда умерла, сознание от горя терял. Записывал в дневнике: «На другім тыдні гэта пішучы, яшчэ ледзьве жыву я».
Правда, спустя полгода уже читаем в дневнике, что вдовец проводит время «з княгіняй Ганнай з Мыцельскіх Радзівілавай, генерал-маёравай удавою, каторую бяру я in sociam vitae дай Божа шчасліва, за атрыманнем дыспэнсы з Рыма, на каторую хутка спадзяюся».
Так что вскоре Михал Казимир женился во второй раз на упомянутой Мыцельской, от которой имел еще четверых детей.
Михал Радзивилл умер в 1762 году в Вильно. Мартин Матушевич, придворный летописец Радзивиллов, тут же описал князя как подвижника: «Ніколі не глядзеў за сваім здароўем, ніколі не высыпаўся, пастаянна быў у дарозе, ездзіў у самыя непагодныя ночы. Вельмі мала спаў, ніколі добра не еў...»
Род переходил в руки Пане Коханку. А тот уж распорядился по-пышному! Сразу хотел, чтобы поминки длились три года. Это, конечно, было перебором... Но роскошная траурная повозка с телом Михала Казимира Радзивилла в Несвиж, к родовой усыпальнице, продвигалась неспешно, в сопровождении внушительной кавалькады. Везде служились торжественные литургии... Так что хоть умер Михал Казимир в Вильно 22 мая 1762 года, похороны его в Несвиже начались 18 мая 1763-го — целый год длилось прощание с гетманом! Во время завершающей церемонии восемь часов стреляли пушки, двенадцать часов звонили колокола. Кароль Радзивилл потратил на похороны отца миллион золотых.
В Несвиже Рыбонька создал настоящую армию. Была там и первая в Беларуси военная школа — кадетский корпус, и своя милиция. А еще — великолепная оранжерея. С ней связана одна легенда...
Жила в Менске, на берегу Свислочи, девица, у которой были два ухажера. Один — богач, но старый и некрасивый. Второй — молод, красив, но беден. Практичная панночка придерживала возле себя обоих, но молодой требовал определенности. Тогда девица заявила, что выйдет за него замуж, если он добудет ей цветов, которые растут только в оранжерее великого гетмана Михала Казимира Рыбоньки в Несвиже. Влюбленный юноша отправился за добычей, ночью нарвал цветов, но был покусан собаками и задержан стражей. Приведенный пред очи хозяина, вор честно рассказал свою историю. Михал Казимир растрогался, заявил, что и сам столь же пылкую любовь изведал к своей первой жене Франтишке Уршуле, и приказал отпустить влюбленного шляхтича, да еще к цветам подарить ему серебряную вазу.
Но сказочного конца не получилось. Явившись к возлюбленной с добычей, молодчик застал ее в объятиях богатого соперника. Закончилось тем, что шляхтич схватил красавицу и вместе с ней бросился в воды Свислочи. С тех пор парочка является в виде призраков. Причем коварная дама превратилась в настоящую русалку, преследующую главным образом мужчин.
О СЕРДЕЧНЫХ СКЛОННОСТЯХ
И ПОЛИТИКЕ.
МАГНАТСКИЕ РОМАНЫ
XVIII ВЕКА
Времена меняются, а человеческие пороки и достоинства остаются. Сегодня все следят за жизнью звезд. Кто-то развелся, кого-то заметили на вечеринке с посторонней дамой... Вы думаете, в XVIII веке было иначе? Только вместо артистов и певцов обсуждали поведение магнатов и королей. Поводов хватало: век Просвещения отличался вольностью нравов. О чем же сплетничали наши предки в эпоху плаща, кинжала и политических интриг?
Магдалена-Агнешка из Любомирских
Александр Сапега, воевода полоцкий, человеком был амбициозным. Например, мечтал о гетманской булаве. Ну пускай не великого гетмана, а гетмана польного... В то время правил король Август III Саксонец. Был он тучен, равнодушен к интригам, тем более так и не удосужился выучить язык своих подданных. Больше всего любил сидеть в покоях и искусно вырезать бумажных человечков. Все вопросы решал всесильный министр Генрих Брюль. К нему обращались, чтобы купить должность или патент на нобилитацию — придание дворянского звания. Последнее исконной шляхтой не одобрялось, но Брюль, думается, с удовольствием производил на свет «новых шляхтичей»: ведь его самого, потомка обедневшего рода, кичливые магнаты презирали. В свое время он пытался породниться с Радзивиллами, с Чарторыйскими, но получил высокомерный отказ. Зато подсылать к нему своих жен и дочерей, чтобы что-то выпросить, никто не стеснялся. Когда после смерти Николая Радзивилла освободилась должность гетмана польного, Брюль был уже в летах, и жена Сапеги, Магдалена-Агнешка из Любомирских, обратила свое внимание на сына министра. Младший Брюль проводил время с родовитой светской красоткой, но должность для ее мужа выбивать не спешил. Шла борьба между «Фамилией» — магнатской группировкой во главе с Чарторыйскими, которые хотели сделать гетманом польным Михала Бжостовского,— и так называемыми «республиканцами», которые стояли за кандидатуру Александра Сапеги. Так что каждое свидание любовников приравнивалось к политическим переговорам. В конце концов 20 000 золотых для министра Брюля и услуги жены претендента для его сына сделали свое дело. Александр Сапега получил «малую булаву».
Человеком он был интересным: изучал естественные науки, занимался альпинизмом, спускался в ртутные шахты Словении, даже писал учебники по химии и минералогии. Но твердых политических убеждений не имел, оттого и метался между партиями. Когда на трон взошел Станислав Понятовский, магнат оказался в опасности: отметился выступлениями против будущего короля...
Действовали проверенным способом. Красавица Магдалена, пышногрудая, в огромном напудренном парике и с вызывающим декольте, появилась при дворе и начала бросать томные взоры на короля Стася.
Вскоре Сапега, живший в родовых имениях Ружаны и Головчицы, стал видеть жену лишь изредка. А та играла в придворных спектаклях под псевдонимом Магдалена Сапежина, танцевала на балах. Тем не менее в семье родилось пятеро детей. Двое младших, особенно сын Франтишек, были маленькими копиями Станислава Понятовского.
Впрочем, говорят, и князь Сапега не отличался целомудрием, и один из его внебрачных крестьянских детей по имени Нил стал предводителем восстания, был казнен, а его приспешники выселены в деревню Ворониловичи (от «вор Нил»).
О Магдалене же княгиня Наталья Биспинг-Кицкая рассказывает в мемуарах такую легенду... Когда та умерла, открытый катафалк с телом стоял в Березовском монастыре картезианцев. Один из монастырских служек был так очарован красотой покойницы, о которой ходили нехорошие слухи, что принял решение своими молитвами проложить грешнице путь в небо. «Умярцвенне цела і безупынныя малітвы за князёўну канцлершу прывялі, нарэшце, паслушніка да страты розуму».
Изабелла Чарторыйская из Флемингов
19 октября 1761 года в костеле в Волчине состоялись сразу две свадьбы. Александра из Чарторыйских, дочь великого канцлера литовского и вдова Михала Антония Сапеги, выходила замуж за Михала Казимира Огинского, а ее племянница Изабелла Флеминг — за... собственного двоюродного дядю, Адама Чарторыйского.
Брак был чисто политическим, в интересах рода и укрепления «Фамилии». Но молодые не были друг другу противны: Изабелле — шестнадцать, Адаму — двадцать шесть. Он — блестящий молодой человек и один из претендентов на трон. Юная Изабелла — хороша собой и дерзка. Уже во время медового месяца, проведенного в Париже, новобрачная увлеклась известным ловеласом Арманом-Луи де Гонто-Бироном, герцогом де Лозеном. Последний уверял, что именно он является отцом сына Изабеллы Константина (современные генетические исследования это подтвердили).
Изабелла Чарторыйская из Флемингов — движущая сила «Фамилии». Поначалу это выигрышный билет: ставленник партии Понятовский занимает трон, есть поддержка России... Но вскоре отношения с Российской империей портятся. Магнаты убеждаются, что по их правилам играть никто не собирается, а для чего тогда были все уступки и жертвы? Адам Чарторыйский не мог простить, что под давлением Екатерины II отказался от претензий на трон в пользу Понятовского... Короче говоря, над Чарторыйскими нависла угроза опалы.
И тогда к российскому послу Репнину, любителю женского пола, была подослана Изабелла Флеминг. Что ж, ей приходилось очаровывать Вольтера, Руссо и Франклина. Справилась она и с российским послом.
Только благодаря любовной связи Изабеллы и Репнина Чарторыйские избежали ссылок, конфискаций и прочих неприятных вещей, хотя уже никогда не поднимались столь высоко, как раньше.
Сына Изабеллы Адама все считали ребенком Репнина. «Исступленным патриотизмом его мать заслужила от поляков название матки отчизны; в объятиях этой матки, польской Юдифи, русский Олоферн наш, князь Николай Васильевич Репнин не потерял, однако же, головы, и отчизну ее, когда был послом в Варшаве, заставлял трепетать перед собою. Князь Адам был плодом всем известного сего чудовищного союза»,— так писал в своих «Записках» русский мемуарист Филипп Вигель.
Теофила Моравская
В свое время в результате ожесточенных политических интриг к Адаму Чарторыйскому и его жене Изабелле Флеминг попал на воспитание Доминик Радзивилл, единственный наследник своего дяди, Пане Коханку.
В 1806 году двадцатилетний князь Доминик встретил свою двоюродную сестру, пятнадцатилетнюю Теофилу Моравскую. Она уже была замужем за графом Юзефом Старженьским. Тем не менее вспыхнул страстный роман. Теофила бросила мужа и уехала к Доминику в Несвиж.
Скандал получился на всю Европу... Чтобы его замять, в 1807 году родственники заставили князя жениться на графине Изабелле Мнишек. И какое-то время красавицы-соперницы Изабелла и Теофила — обеим по шестнадцать — жили в одном дворце. Представляете, как бурлил от сплетен Несвиж! Впрочем, очень скоро Доминик отправил жену к родителям, а сам с Теофилой уехал в Европу. В путешествии родился сын, считавшийся незаконнорожденным... Пожениться молодые смогли только в 1809 году после уплаты огромной суммы за разрешение на брак.
Перелистаем воспоминания графа Льва Потоцкого о местечке Свислочь, принадлежавшем референдарию графу Тышкевичу, о том периоде, когда Доминик и Теофила только ждали благополучного исхода своего дела:
«У другой карчме побач размяшчалася разведзеная Старэньская (Старженьская. —
Прабіла другая гадзіна, але ні Старэньскай, ні Феліксавай Патоцкай, ні кн. Радзівіла не відаць. З абедам чакаюць на іх. А пан рэферэндарый з вышытым на адзенні ордэнам Белага Арла, з-за сваёй акуратнасці вельмі балюча перажываючы, нецярплівіцца, сядае ў акне, выглядвае — дарма!
Раптам загрукацела на развадным мосце. І на поўным ходзе чацвёра англійскіх коней, запрэжаных у двухколку, заехалі пад ганак, выбудаваны па апошняй модзе. З яе вылезлі абедзве дамы, што пазніліся, а з коней саскочылі кн. Дамінік і Лопат, яго неадступны фаварыт, абодва апранутыя пад жакеяў.
Толькі князь паспеў скінуць з сябе пунсовую куртку і надзець фрак, рэферэндарый, выходзячы яго спаткаць: "Каго маю гонар вітаць у маім доме,— загуў дрыжачым ад гневу голасам, — ці князя конюхам, ці конюха князем? Да чаго гэта, зжальцеся, дайшло? Яшчэ нядаўна сябры с. п. кн. Караля насілі радзівілаўскі колер, а сёння Радзівілы надзяваюць ліўрэй сваіх слугаў!"»
Не правда ли, любопытная зарисовка о молодой паре, весело нарушающей традиции?
Кстати, отчимом автора этих мемуаров Льва Потоцкого был сын уже знакомого нам министра Генриха Брюля, генерал артиллерии.
Что ж, ветер времени сдувает все лишнее, наносное. Мы с вами попробовали перебрать эти унесенные сухие листья... Но остается на скрижалях вечности не то, кто кем увлекался, кто кому с кем изменял. Остаются деяния, скверные либо достойные. Остаются личности, если они — не временно возникшие мыльные пузыри, пусть и радужно переливающиеся.
ГРОЗНАЯ КНЯГИНЯ АЛЕКСАНДРА.
АЛЕКСАНДРА ОГИНСКАЯ
1730—1798)
Как бы вы себя почувствовали, если бы ваша соседка за столом, не прерывая светской беседы, взяла серебряное блюдо и между делом аккуратно скатала в рулон? Наверное, неуютно. Возможно, даже больше никогда не попросились бы в этот дом.
Но если на дворе конец XVIII века, вы живете в Гродно и мечтаете о высшем обществе — вам никак не обойти салон княгини Александры Огинской, урожденной Чарторыйской. Весь цвет Речи Посполитой — там! Так что придется смириться с тем, что хозяйка, влиятельная политическая интриганка, может невзначай согнуть в ладони монету, съесть 60 куриных яиц в один присест ну и, если придется, птицу в полете подстрелить.
Итак, знакомьтесь: грозная красавица Александра Юзефа из Чарторыйских.
Александра была из тех, о ком говорят: родился с золотой ложкой во рту. Отец — канцлер великий литовский Михал Чарторыйский, мать — австрийская графиня Элеонора Моника Вальдштейн. Перед такими, как писал мемуарист, «праснаком да ног». Девочка от рождения оказалась в сердце политических событий. Ее родная тетя Констанция вышла замуж за Станислава Понятовского. В семье родился мальчик, которого также назвали Станислав. Ему суждено было стать королем Речи Посполитой. Но для этого объединилась вся родня — политическая партия под названием «Фамилия», которую организовал Михал Чарторыйский. Политик волевой и безжалостный. Например, Мартин Матушевич упоминает в мемуарах, как перед началом брестского сеймика он уговаривал местных чиновников, чтобы те сторонников Радзивиллов «калі не пазабівалі, то, прынамсі, пакалечылі і з сейміка прагналі».
После смерти отца Чарторыйский выкупил у Понятовских имение Волчин и устроил там великосветскую резиденцию. Дворец из лиственницы на 36 комнат, два кирпичных флигеля на 52 комнаты, в роскошном парке бродят благородные олени. А еще — профессиональный театр. Михал Чарторыйский обладал феноменальной памятью, знал наизусть «Илиаду», устраивал литературные вечера.
У Александры — две старшие сестры и младший брат. Сестры пристроены удачно, причем так сложилось, что обе были женами Яна Ежи Флеминга, по очереди, конечно. После смерти Антонины Флеминг женился на Констанции — связи-то семейные терять не хочется. Александра вышла замуж в восемнадцать. Брак был, разумеется, сделкой. Жених, воевода подляшский Михал Антоний Сапега, старше невесты на тридцать семь лет. И ему позарез нужна поддержка «Фамилии» в тяжбе с Михалом Казимиром Радзивиллом. До этого Михал Антоний был женат уже дважды. С первой супругой, Катариной Луизой Сапегой, состоял в родстве и даже побывал под арестом за поддержку претендента на трон Станислава Лещинского. Спас Михала Антония от опалы великий гетман литовский князь Вишневецкий. Спустя десять лет Михал женится на его вдове, Текле Розе из Радзивиллов, предварительно разведясь с Катариной. Текла умерла спустя два года после свадьбы, но оставила мужу огромные богатства. Женившись на Александре Чарторыйской, Михал Антоний стал частью могущественной «Фамилии». И спустя год получил должность подканцлера литовского, которую до него занимал тесть.
Вот только не нужно представлять его как Синюю Бороду. Михал Антоний писал стихи, переводил Вольтера, сочинял пьесы. Так что и при нем Слонимский дворец был вполне себе приютом муз. Только, воображая шик той эпохи, учитывайте разницу в менталитетах. Пример — родственник Антония, брестский воевода Сапега, запрещал слугам после банкетов мыть серебряные тарелки, дабы не утратили в весе. Протереть слегка рукавом, да и ладно.
Михал Антоний умер в 1761 году, и вдова стала одной из самых богатых и влиятельных невест. С портрета на нас смотрит темноглазая крупная красавица, властная, умная. В Варшавском сейме для таких дам была устроена специальная ложа, из которой они могли наблюдать за политическими вихрями... И управлять ими за кулисами.
За сердце амазонки вступили в соперничество два магната: Юзеф Сангушко и Михал Казимир Огинский. Последний завоевал внимание Александры игрой на кларнете. «Калі пачаў іграць, падканцлерына ўсё больш ласкава пачала на яго глядзець, а назаўтра ўжо Агінскі, пісар польны літоўскі, пачаў быць у роўным афекце з князем Сангушкам, старостам крамянецкім».
Вдова Сапеги приняла предложение красавца с кларнетом... Только вот не зря русский посол Репнин называл князя Огинского «мокрой курицей». У Михала Казимира, рано осиротевшего, было шесть старших сестер плюс любящие тетки. У всех характер — как у Александры из Чарторыйских. А единственный наследник — мальчик нежный, тонко чувствующий... Прекрасно рисовал, музицировал, и, конечно, ему внушали, что именно он достоин трона. Поэтому приударял за женой наследника российского престола, а впоследствии императрицей. Даже свидания ему с ней устраивали. Вот только Екатерина предпочла более мужественного Станислава Понятовского. Ему и помогла стать королем. Так что с последнего визита в Санкт-Петербург Огинский возвратился разочарованный. Вызвал его на родину опекун, канцлер Михал Чарторыйский, у которого как раз овдовела дочь — повод укрепить «Фамилию» новым браком.
В костеле в Волчине состоялись сразу две свадьбы: Александры с Михалом Казимиром Огинским и племянницы Александры Изабеллы Флеминг с Адамом Чарторыйским.
Так что Слоним, в котором Огинский устроил усадьбу муз и тем прославился, достался ему от жены, а той — от первого мужа.
Александра, ненавидевшая кузена-короля, активно толкала Михала Казимира в политику с прикидкой, чтобы он занял трон. Огинский стал гетманом, присоединился к Барской конфедерации, выступившей против Понятовского. Бездарно проиграл сражение Суворову: после одержанной накануне победы расслабился и, когда ночью на лагерь напали, пребывал в компании с любовницей д'Асе. То ли сочинял оперу, то ли играл на арфе... Гетман-кларнет, как его прозвали, удирал через окно. В эмиграции связался с известной авантюристкой княжной Таракановой, был поклонником Калиостро... Да кто только не разводил легковерного и самовлюбленного князя!
Александра разочаровалась в красавце муже. Тот, вернувшись из эмиграции, жил в Слониме, обустраивал театр. Соорудил такой, что на сцену могла заезжать конница, а сцена превращалась в бассейн, где имитировали морской бой. Жены побаивался.
В имениях гетманши, славившейся гостеприимством, тоже не скучно. В гостевых домиках всегда кто-то живет. Столы ломятся от блюд круглосуточно. Сама хозяйка «аднойчы на абед з'ела 60 крутых яек і двух каплуноў, запіўшы ўсё трыма бутэлькамі віна! Часам не магла заснуць, не наеўшыся крупнікам з рэпай і з паўталеркі "перогаў"». Племянник Адам Чарторыйский вспоминает: «Не мешает сказать несколько слов о дворе жены гетмана, Огинской, о ее образе жизни. Она была очень набожной, но между тем ее единственной заботой было занимать и развлекать своих гостей. При ней было много прелестных молодых девушек, принадлежавших к дворянским семьям. К концу ее туалета гости допускались в ее комнату, где встречались со всеми этими девицами, по очереди приносившими каждая какую-нибудь принадлежность туалета: цветок или ленту, вуаль или чепец, которые могли понадобиться в этот день. Затем все спускались в залы, где, не переставая, развлекались. Огинская очень любила играть в карты, поэтому самые известные игроки собрались в Седльце. Нельзя сказать, чтобы это было похвально, но это служило нам развлечением на некоторую часть дня... Летом гуляли в обширном саду, который назывался Александрией; Огинская устроила его на английский лад; осенью отправлялись на охоту; хозяйка сама принимала в ней участие и стреляла в дичь, пролетавшую мимо нее».
И еще один разрыв шаблона: нравы отнюдь не были чинными. Остались описания балов (редутов) в Гродно: дамы танцевали почти босыми, в подобиях античных сандалий, пальцы ног — в перстнях. Бывало, с обнаженной грудью. Новую моду — на полупрозрачные платья с разрезами и длинными шлейфами — завезла любовница короля Станислава Понятовского маркиза де Люлли.
Гетманша не только пирует, охотится и играет в карты. Она по-прежнему активно вмешивается в политику. В ее салоне в Гродно часто бывает русский посол Северс. Во время восстания Костюшко княгиня поддержала инсургентов большим взносом. Детей у Александры не было. Воспитывала племянниц. Умерла в 1798 году на руках мужа. И можно только гадать, какую роль в истории она сыграла бы, родись мужчиной.
СЮЖЕТ, ДОСТОЙНЫЙ ДЮМА.
СТАНИСЛАВ БОГУШ-СЕСТРЕНЦЕВИЧ
(1731—1826)
Можно составить целую библиотеку из пропавших книг белорусской культуры. Там окажется и продолжение «Каласоў пад сярпом тваім» Владимира Короткевича, и белорусскоязычные стихи Адама Мицкевича. Пополнила бы ту библиотеку и грамматика белорусского языка, составленная два века назад архиепископом Станиславом Богушем-Сестренцевичем. Точнее, книга называлась грамматикой языка литовского, и мнения ученых разделились: Адам Мальдис и Геннадий Кахановский верили, что под «литовским» имелся в виду белорусский, а языковед Сергей Запрудский утверждает, что автор подразумевал именно литовский язык в современном понятии, убедиться невозможно, поскольку рукопись пропала. Да и была ли? Зато персонаж в нашей истории есть, и весьма любопытный.
Наш герой родился 285 лет назад в имении Занки Волковысского уезда. Отец, стародубский стражник Ян Богуш-Сестренцевич, был кальвинистом, мать, Корнелия Одинец, — католичкой. Когда Станиславу исполнилось семь лет, отец нанял учителя — Касарина, обучавшего детей стольника Яна Канарского в соседнем имении. Когда подросли сестры Станислава, также присоединились к обучению. Мини-школа вместе со своим учителем переезжала то к одним родителям, то к другим. А в двенадцать лет нашего героя отправили учиться в Кейданский кальвинистский коллегиум, затем в Слуцкую гимназию. Публично блеснуть талантами Станиславу довелось в тринадцать лет. В июне 1745 года на похоронах ста роду бского хоружего по фамилии Волк он произнес такую проникновенную речь, что все были поражены. Присутствовавшие кальвинисты решили, что нельзя оставлять такой алмаз неограненным, и уже в августе юный Богуш-Сестренцевич был отправлен в Германию на обучение.
Ехал подросток, конечно, с радужными надеждами, снабженный спонсорскими средствами. Это его и подвело. В прусской гостинице недоросля при деньгах приметили воры. И обобрали до нитки.
Подросток растерялся. Чужбина, ни копейки в кармане... Да и, наверное, не хотелось падать кому-то в ноги, возвращаться домой нищим неудачником. Скорее всего, юноша увидел, как зазывают рекрутов, может, в той же гостинице, и решил завербоваться. Воинская служба — как раз для шляхтича. В Европе шла война за австрийское наследство. Станислав становится офицером гусарского полка. 1 декабря ему исполнилось четырнадцать, а 12-го в битве под Кассельдорфом он был ранен в руку картечью. В течение десяти дней в берлинском госпитале юного гусара подлечили и комиссовали.
А доучиваться-то надо... В Берлине отец-доминиканец Арманд, проникшись симпатией к умному юноше, устраивает Станислава в гимназию Святого Иоахима. Но литвинский тинейджер уже побывал на войне, попробовал вольной жизни. Поначалу работал старательно, осваивал языки, а затем вместе с одноклассником выучился курить трубку, пить пиво в корчме, шляться по вечеринкам. Это не помешало по окончании гимназии поступить на философский факультет университета во Франкфурте-на-Одере. Помните, как Гофман писал о буршах, вольнодумных студентах? Вот наш Станислав таким и был. Даже наделал долгов и сбежал, не закончив обучение.
Поделиться книгой: