Адмирал Империи 7 [СИ]

— Я бы не сказал, что много, — хмыкнул командир «Замволта». — Всего тринадцать вымпелов 9-ой «линейной» дивизии Черноморского флота, а это была именно дивизия адмирала Козлова, разбившись на пары и тройки кораблей, попросту окружили планету со всех сторон и набросились на нас!

— Как русские не побоялись разбить свое соединение⁈ — недоуменно воскликнул командующий, задавая вопрос скорее сам себе, чем капитану. — Это же крайне неразумно!

— А чего им бояться-то было, сэр⁈ — засмеялся капитан. — Если видно, что расположенные на орбите корабли противника находятся не в самом, так сказать, боеспособном состоянии… Русские решили взять нас в кольцо, чтобы пресечь возможность отступления и нанести американской эскадре максимально возможный урон… Что впрочем, у вице-адмирала Козлова и получилось сделать… Если не считать пять эсминцев, включая мой «Замволт» и еще два фрегата, которым все-таки удалось вырваться из огненного мешка, устроенного «раски»…

— Да, я понял вас, — кивнул командующий. — Адмирал Козлов попытался окружить ремонтирующиеся корабли…

— Так точно, сэр, — кивнул капитан. — Как мы выбрались, я и сам не понимаю, ведь «раски» имели возможность перебить нас всех…

— Судя по всему, они были увлечены более крупной добычей в виде четырех тяжелых крейсеров моего флота, — догадался Грегори Парсон. — Зачем Козлову мелочевка из эскадренных миноносцев, без обид капитан, если рядом есть такие дредноуты…

— Какие там обиды, согласен, сэр, видимо это нас и спасло, — кивнул командир «Замволта». — Противник, как только сломил наше сопротивление, начал планомерно охотиться за тяжелыми крейсерами и, либо уничтожать, если их экипажи не соглашались на сдачу, либо брать в качестве трофеев… Причем флагман 9-ой дивизии русских — этот огромный авианосец «Александр Первый» носился между боевыми порядками, совсем не боясь находиться на прямой линии огня. Видимо русские совсем с катушек слетели и ничего не боятся… Их корабли и тяжелые и малые набросились на нас так отчаянно, что словами не описать… Жарко было, я вас скажу…

Поначалу мы думали отбить нападение, так как, во-первых, сумели относительно сгруппироваться и выставить вперед самые защищенные дредноуты, а во-вторых, «раски», как я уже говорил, напали хоть и внезапно, но малыми группами, отчего пробивная сила их навала была относительно невелика…

Однако желание командиров кораблей противника разобраться с нами видимо было сильней. Русские не хотели отступать после первой атаки, а продолжали оставаться на прежних координатах и все давили и давили. Как вы знаете, большинство наших кораблей находилось не в лучшем состоянии, практически без защитных полей и с поврежденной броневой обшивкой. Достаточного количества истребителей то же поблизости не оказалось, в отличии от дивизии вице-адмирала Козлова и его палубников с «Александра Первого»…

Противник зажал нас со всех сторон и начал планомерно уничтожать один корабль за другим, концентрируя огонь своих палубных орудий поочередно на каждом. Тут-то мы и дрогнули, сэр. А как бы поступили вы, если оказались бы на нашем месте⁈ Вот поэтому, кто мог, тот запустил на полную мощность двигательные установки, и разбив остатки строя, ринулся напролом, пытаясь вырваться из кольца окружения…

— И тем самым вы бросили на произвол своих товарищей…

— Так точно, сэр, — как ни в чем не бывало, кивнул капитан «Замволта», — и ничуть этому не смущаюсь… Я спасал собственных людей и мне плевать на все остальное…

Парсон даже не стал слушать речь своего подчиненного и просто выключил монитор. Дальше вести разговор было бессмысленно итак все понятно, к тому же на мостик флагмана командующего уже поступила первая информация о сражении, переданная с «Замволта».

В колонках цифр потерь командующий недосчитался целых десяти вымпелов — огромная утрата даже для такого мощного и оснащенного флота, каким был 4-ый «вспомогательный»… Шесть кораблей было уничтожено русскими, еще четыре, какой стыд и позор, были уведены вице-адмиралом Козловым в неизвестном направлении в качестве трофеев… Причем все четыре являлись дредноутами первого ранга, что еще больше ударило по боевым характеристикам флота Парсона. А еще одним уколом стало то, что русский адмирал Козлов со своими тринадцатью вымпелами не потерял в результате боя ни одного корабля! Вот что было больнее всего. Хотя по поступившей информации с видеозаписей у русских имелись повреждения, но ни одного критического, а это значит, что все корабли можно починить и снова ввести в кампанию…

Нет, если таким образом воевать и дальше, то до «Новой Москвы», ни 4-ый, ни 6-ой американские флоты не доберутся…

Только сейчас Грегори Парсон начал отчетливо осознавать, что командующий Черноморским флотом Иван Самсонов полностью завладел инициативой и держит под полным контролем всю звездную систему «Таврида». А американцы, как слепые котята, тыкаются носами своих кораблей, то в один угол, то в другой и все впустую. Более того «янки» получают кулаком по этим самым носам, и это происходит с завидной регулярностью…

«Шваброидный Грег» на какое-то время полностью впал в оцепенение, то ли пытаясь проанализировать происходящее, то ли уже молился по методу Мелвина Дорси. А что еще оставалось делать в этой ужасной ситуации американскому командующему? Может хоть высшие силы помогут?

Одна дивизия 4-го «вспомогательного» за другой теряли боевые корабли, топлива не было от слова вообще, а тут еще и Илайя Джонс-младший видимо полностью вышел из-под контроля, и на данного адмирала нельзя было положиться. Более того этого самого мятежника еще как-то нужно было приводить в подчинение. Но каким образом или вернее с помощью каких военных сил можно это сделать, ведь дивизия «Звезда Смерти» считалось одним из лучших подразделений не только 4-го флота, но и всех флотов Американской Сенатской Республики⁈

— На кого из моих дивизионных адмиралов можно возложить миссию по подавлению восстания Илайи Джонса⁈ — командующий Парсон разговаривал вслух сам с собой, даже не понимая, что его слышать подчиненные вокруг. Грег загибал пальцы, монотонно перечисляя:

— Кто у меня остался из боеспособных соединений? Мелвин Дорси — но этот только что получил по морде от Белова, потеряв три крейсера. Плюс в бойне у Херсонеса-3, которая только что произошла, дивизия вице-адмирала Дорси не досчиталась еще трех вымпелов. Итого у Мела в строю осталось десять несчастных кораблей. С такой-то силой идти на Илайю⁈ Нет, конечно! К тому же Мелвин Дорси не тот, кто сможет победить Джонса в открытом сражении если таковому суждено произойти, даже если у него вымпелов будет в два раза больше…

Кто еще? Дюк Фланнаган с его дивизией «Таро». Этот адмирал может без труда противостоять Джонсу в открытом бою и кораблей у него в отличие от Дорси пока еще в достатке. Однако пойдет ли Дюк на исполнение моего приказа? Точно не пойдет, ведь как всем известно Фланнаган и Джонс-младший дружки, а это значит, рассчитывать на «Таро» в операции по нейтрализации «Звезды Смерти» тоже не приходится.

Остается дикая кошка — Элизабет Уоррен, — кивнул сам себе Парсон. — Она-то ненавидит Джонса всеми фибрами и будет готова выполнить любой мой приказ, если тот касается наказания мятежного адмирала. Хватит ли у Уоррен кораблей для этой операции? Не знаю, но лучше бы 25-ую «легкую» усилить… Но кем?

Кораблями Джейкоба Кенни. Было бы не плохо, но пока контр-адмирал Кенни отсутствует, ведь главная функция его полудивизии на данный момент привезти к Херсонесу-3 топливозаправщики из резерва флотов, ибо без интария у 4-го «вспомогательного» вообще ничего не получится…

Глава 17

— «Алабама», вас вызывает командующий 21-ой «линейной»… Тьфу ты… то есть командующий 6-ым флотом… Какого черта вы здесь делаете? — в рубке флагмана дивизии контр-адмирала Кенни по радиосвязи прозвучал недовольный голос самого Нейтена Джонса, решившего выполнить работу своих операторов и лично связавшегося со своим визави из 4-го «вспомогательного». — Джейк, мать твою, по какой причине ты здесь возник?

Нейтен знал Кенни давно, поэтому слова не подбирал, а внимание на формальности и на присутствие подчиненных не обращал, как на несущественные в данный момент. К тому же новая должность, пусть и временная, но такая солидная придавала Джонсу-старшему уверенности. Исполняющий обязанности командующего 6-ым «ударным» флотом АСР — это немало в наше время!

Да-да, как того и желал, вице-адмирал Джонс заполучил таки заветную должность главкома вместо неизвестно куда подевавшегося предателя Итана Дрейка. На военном совещании дивизионных адмиралов флота Нейтену удалось набрать большинство голосов за свою кандидатуру. И не важно, что за него было подано всего три голоса, этого хватило, так как по счастью другие кандидаты тупо голосовали каждый сам за себя и тем самым отдали победу Джонсу-старшему. Сильно помог Нейтену такой же временно назначенный командиром дивизии «Тандерберд» — коммандер Байо, старший после гибели Рональда Мура. А так же не подвел старина Тео Торрес, с которым Джонс имел долгую беседу и перетянул простака Теодора на свою сторону, пообещав помощь и протекцию в дальнейшем. Ну и, конечно же, третий решающий голос Нейтен Джонс отдал себе сам, нет на флоте запрета голосовать за себя любимого, не до этикетов и политесов…

В общем, первый шаг к задуманному был Джонсом-старшим сделан. Оставались формальности, такие как — утверждение его в должности самим начальником Штабов флота Республики — Коннором Дэвисом. Но, во-первых, главкома рядом не было и прибытие в сектор в ближайшие месяцы не намечалось — война шла вовсю и адмиралу Дэвису, гнавшему Балтийский космический флот русских к внутренним системам Империи, попросту было не до того. К тому же, как и предполагал Нейтен, «Мясник» узнав о новом командующем, не станет возражать против его кандидатуры, обрадованный уже тем, что так легко удалось избавиться от ненавистного Дэвису адмирала Дрейка — его старого принципиального врага еще по Гражданской войне Дистриктов…

Тот факт, что Итан Дрейк не убит и куда-то испарился, немного портил послевкусие Нейтену и подпортит его и Дэвису, когда тот узнает подробности. Но эта пропажа «Коротконогого» в стратегическом смысле уже ничего не значила. Дрейк был отыгранной фигурой на доске и уже никогда не сможет вернуться во флот, слишком много он натворил ошибок, когда скрылся сначала с «Тикондероги», а потом как стало известно и с крейсера «Йорктаун», приютившего бывшего командующего и его новых русских дружков.

— Кстати, надо будет тщательно проверить на нейронном полиграфе этого толстяка Абадайю, — подумал Нейтен, когда пытался проанализировать и разложить по полочкам все произошедшее в «Бессарабии»: с бегством русских, как это у них получилось, и куда все-таки подевался Дрейк. — То, что «Короткая нога» не улизнул на корабли «черноморцев», которые отступали к переходу под напором моей дивизии — это точно. Но куда в таком случае запропастился наш бывший командующий⁈

Между тем дивизия Нейтена первой из 6-го «ударного» начала заход в «Тавриду». Остальные соединения флота до сих пор находились по ту сторону портала, их командиры решили ремонтировать свои поврежденные корабли в «Бессарабии» и пока не входить в соседнюю провинцию.

На уговоры нового командующего Джонса о том, что нужно как можно быстрей попасть в «Тавриду» и начать наступление на центральную планету системы его подчиненные ответили неприкрытым саботажем. Видимо авторитет Нейтену еще предстояло заслужить, поэтому он не стал ссориться со своими адмиралами, позволив тем переварить все случившееся и пока оставаться на ремонте в уже завоеванной звездной системе.

Джонс-старший безрезультатно доказывал, что если 6-ой флот упустит инициативу, то выскочки из 4-го «вспомогательного» ее подхватят и обратно уже не отдадут.

— «Шваброидный Грег» уже со всеми пятью дивизиями в «Тавриде», — ответила на это Пайпер Райт, пожав плечами. — Мы в любом случае опоздали, и все сливки достанутся Парсону… Так что мудрей стоять в стороне и просто наблюдать за развитием событий… Пусть Грег попробует взять «Тавриду» собственными силами, помогать ему в этом мы не намерены…

— Мудрей⁈ — покривился Джонс-старший. — Такого слова я не слышал от тебя ни разу за все годы службы… Смотри не перемудри сама себя…

Но делать нечего, Джонс, чертыхаясь и проклиная своих пассивных командиров, начал переправлять на ту сторону портала собственную дивизию, потому как кораблей 4-го флота рядом уже не было и если русские внезапно появятся, то без труда снова заграбастают себе столь важный переход…

К тому времени, когда адмирал Парсон гонялся за Беловым и рассылал вверенные дивизии по разным концам системы, Джонс переправил большую часть своего соединения в «Тавриду» и расположился у брошенной и разбитой в результате боя русской таможенной станции. Именно здесь спустя почти сутки его разбудило сообщение от операторов командного отсека «Тикондероги», на котором новый командующий продолжал держать флаг, о том, что на сканерах показались американские боевые корабли.

Нейтен взошел на мостик и увидел по поступившей информации, кто приближается к переходу. Вновь прибывшими кораблями оказались восемь вымпелов разбитой дивизии Джейкоба Кенни, до конца еще не восстановившиеся после трепки, заданной бедолаге Джейку русским адмиралом Хиляевым. Но что они потеряли у «врат»?

— Ответишь мне, наконец, что твоя дивизия здесь забыла, — Нейтен недовольно посмотрел на появившегося перед ним на экране контр-адмирала Кенни. — Или «Шваброидный Грег» начал отступление? Правильно, нечего вперед профессионалов в дело соваться…

— Пока не начал, — отрицательно покачал головой Джейкоб Кенни, — но обязательно начнет, если я в ближайшие стандартные сутки не приведу к Херсонесу-3 хотя бы пару топливозаправщиков из резерва…

— Аааа, — понял Джонс-старший, — у Парсона топлива на нуле! А как же танкеры из 4-го «вспомогательного»?

— Уничтожены…

— Вот так новость! — спрятал злорадную ухмылку Нейтен. — Не повезло… И кому же Грегори Парсон обязан таким неприятным сюрпризом?

— Вот ему… — Кенни изменился в лице, смотря и кивая куда-то поверх экрана, видимо на тактическую карту своего командного отсека.

Нейтен Джонс машинально кинул взгляд и на свою. Голографическая проекция светилась несколькими десятками зеленых огней. Зеленые значит — враг, значит — русские боевые корабли… Моментально рядом со скоплением появившихся вымпелов врага в воздухе начали возникать столбцы с информацией:

— Перед нами 2-ая «ударная» дивизия Черноморского космического флота, — тут же продублировал поступающие данные дежурный оператор. — Полный состав, плюс усиление из Семеновской гвардейской дивизии… Всего восемнадцать вымпелов… Флагман — линейный корабль «Рюрик»… Идут на максимальной скорости, направление — переход «Бессарабия-Таврида»… К нам идут в гости…

— Именно этот адмирал уничтожил наши топливозаправщики и еще три крейсера из дивизии Мелвина Дорси вдобавок, — пролепетал Кенни, не скрывающий своего волнения. — Это Кондратий Белов… Теперь нас постигнет такая же судьба, как и Дорси…

— Ты повредился рассудком, Джейк⁈ — усмехнулся Нейтен. — Не выпадал из командирского кресла во время обстрела «Алабамы» канонирами Хиляева, а? Впрочем, чего можно ожидать от комдивов 4-го флота… Ладно, подходи со своими восемью вымпелами к таможенной станции и занимай позиции… Встретим Белова именно здесь, ТС как раз находится на пути следования к переходу и русские нас не минуют…

Нейтен Джонс посмотрел на таймер. 30-ой дивизии Кенни до него было идти около десяти минут. Русская эскадра, несмотря на то, что шла, постоянно включая «форсаж», могла прибыть к искомым координатам не ранее, чем через стандартный час — сканеры дальнего обнаружения «Тикондероги» засекли Белова на приличном расстоянии, благо непосредственно у перехода «Бессарабия-Таврида» русских РЭБ-зондов не было, поэтому появление вражеской дивизии не стало неожиданностью.

Командующий Джонс пробежал глазами по количеству кораблей с двух сторон и остался доволен подсчетами. У самого Нейтена по эту сторону «врат» находилось шестнадцать кораблей из двадцати двух его дивизии. Три самых пострадавших в предыдущих сражениях, а так же трофейный линкор «Афина» по-прежнему оставались в соседней «Бессарабии»… У Кондратия Белова числилось под рукой восемнадцать кораблей. Это прилично, но с учетом восьми вымпелов дивизии Кенни американскому флоту нечего было опасаться, сдержать а возможно даже и опрокинуть русских шанс был и очень приличный. Плюс из «Бессарабии» скоро прибудут подкрепления от остальных дивизий 6-го флота.

— Я крайне разочарован в Белове, — хмыкнул Нейтен Джонс, все еще общаясь с контр-адмиралом Кенни, — все это время он казался мне самым разумным, хладнокровным и от этого самым опасным противником из всех русских адмиралов. Но то, что Кондратий творит сейчас, так открыто и в лоб атакуя превосходящие силы, свидетельствует, либо об отчаянии «раски», либо о его безмерной глупости…

Во время декларирования своих скорых выводов о Белове Нейтен пропустил мимо ушей вопрос Кенни:

— В рабочем ли режиме находятся «врата» и наполнены ли их аккумуляторные батареи?

— Да все в порядке с переходом, — отмахнулся Джонс-старший. — Не волнуйся, в нужный момент времени из них появится резерв, а пока мы с тобой свяжем артиллерийской дуэлью русские корабли, чтобы у тех в случае прибытия наших свежих сил не было возможности убежать…

Джейкоб Кенни что-то там лепетал про приказ командующего Парсона о топливозаправщиках, но Нейтен уже не слушал своего приятеля, полностью сосредоточив внимание на приближающихся вражеских кораблях, которые уже с расстояния в два миллиона километров начали медленно выстраиваться в атакующий «клин».

— Ага, значит, ты хочешь разобраться со мной быстро и не задерживаясь, — догадался Джонс-старший, наблюдая маневры 2-ой «ударной», — будто перед тобой не одна из лучших дивизий 6-го флота, а какая-то захудалая гарнизонная бригада, состоящая из старых барж! Ну-ну, попробуй…

21-ая «линейная» по приказу своего командующего начала перестраиваться в две оборонительные «линии», выводя в первую самые защищенные дредноуты. Джонс недаром улыбался, ведь при таком соотношении сил Белову куда разумней было бы выстроить свою эскадру в атакующую «фалангу», но никак не в «конус». Нейтен решил воспользоваться промашкой своего противника.

— Похоже, мне даже помощь из «Бессарабии» не понадобится, — кивнул сам себе командующий Джонс, видя как правое крыло его построения усиливается кораблями Джейкоба Кенни. — Вот и все, «раски» заказывайте панихиду по вашей прославленной 2-ой «ударной» дивизии…

Глава 18

— Перестроение дивизии противника закончено, ударный «конус» сформирован, — речь дежурного оператора звучала максимально громко, усиленная динамиками и перекрывая собой весь остальной гвалт, творящийся сейчас в командном отсеке авианосца «Тикондерога». — Головными идут линейные корабли: «Рюрик», «Георгий Победоносец» и «Три Святителя». Данные вымпелы вышли на несколько километров вперед остального строя, сосредотачивая на себе наш заградительный огонь и перекрывая собственными фронтальными защитными полями следующие за ними крейсеры второй «линии»…

За линкорами следуют тяжелые крейсеры поддержки атаки: «Адмирал Истомин», «Ростислав», а также «Ослябя»…

Напоминаю, «Ослябя», как и «Три Святителя» не являются штатными вымпелами 2-ой «ударной» дивизии русских, это корабли из гвардии императора Константина…

Третьим, самым широким рядом «конуса» следуют легкие крейсеры… Четвертой замыкающей «линией» идут эскадренные миноносцы…

Всего в строю восемнадцать единиц… Общая боевая готовность дивизии противника оценивается нашим аналитическим отделом в 89 % от первоначальной стандартной…

— Что у них с истребителями? — коротко задал вопрос командующий Джонс. — Уже выпустили?

— Похоже, даже не намереваются, сэр, — прозвучал ответ дежурного. — В свою очередь 2-ая дивизия не снижает скорость, видимо не собираясь задерживаться на дальних дистанциях для ведения артиллерийской дуэли…

Нейтен сжал кулаки. Он-то надеялся связать Кондратия Белова именно артиллерийским боем, не подпуская ближе, чем на десять-пятнадцать тысяч километров. Но у русского адмирала было на этот счет другое мнение. Если «раски» ринутся на сближение, 21-ой придется нелегко, да и собственные истребители уже не будет в этом случае смысла выпускать на перехват. Времени для эскадрилий F-4 просто не хватит, чтобы пробить заслон русских зенитчиков и обнулить энергощиты кораблей Белова, только зря потеряют несколько десятков машин…

Вице-адмирал Джонс после того, как окончательно осознал, что 2-ая дивизия решила драться именно в ближнем бою, заметно занервничал. Ведь первоначальное построение американских кораблей не предполагало отражение таранного удара Кондратия Белова, хотя по тактической карте было видно, что враг группируется именно в «клин», а не в «фалангу». Что подвигло Нейтена проигнорировать данный факт, непонятно. Может излишняя самоуверенность, а может просто Джонс не верил в то, что русский адмирал всерьез намеревается навалиться именно «конусом», ведь это чревато для атакующей стороны большими рисками и потерями…

И вот проходила минута за минутой, а «раски», продолжая двигаться на «форсаже», так и не начинали перегруппировку в более подходящее построение, коим считалась «фаланга». Тем самым, время американским командующим на собственное перестроение было безвозвратно потеряно, Белов обманул Нейтена изначально не собираясь брать того на испуг и играться с построениями. Джонс к ужасу для себя понял, что русские ударят по его дивизии именно «клином», поставив на карту все. Тут либо пан, либо пропал…

И 21-ая «линейная» дрогнула, прежде всего, дрогнула под хаотичными приказами своего командующего. Нейтен Джонс пытался успеть перестроить подразделение, чтобы то могло выдержать первый самый страшный навал русских, уже вошедших в зону действия палубных орудий и продолжающих мчаться на всех скоростях по направлению к его кораблям. Одновременно с хаотичными маневрами внутри собственного строя, американцы открыли насколько могли заградительный огонь по наступающим.

Сотни больших и малых зарядов из всех имеющихся орудий вырвались в открытое пространство и чередой пульсирующих трасс устремились к русским линкорам, пытаясь сжечь их фронтальные энергетические щиты. Защитные поля: «Рюрика», «Трех Святителей» и «Георгия Победоносца» трещали и горели ярким спектром, тая и истончаясь на глазах, но держа этот ужасный по своей мощи напор разрушительной плазмы. Еще пара минут огня такой интенсивности со стороны американских канониров и на энергетических полях наших линкоров можно будет ставить крест.

Однако времени у «янки» не оставалось. Поля трех дредноутов Белова, идущих в голове «клина» действительно прекратили существовать, и линкоры даже приняли по своим носовым отсекам первую порцию зарядов. Но 2-ая «ударная» уже прошла самое опасное расстояние с точки зрения обстрела и благодаря «форсажу» и своим линкорам, выдержавшим заградительный огонь, оказалась буквально в двух шагах от построения американцев.

Как и предполагалось, «янки» не успели перегруппироваться, чтобы достойно встретить корабли Белова, времени не хватило, к тому же американские корабли, пытаясь занять новые позиции в строю, мешались друг другу, перекрывая линии обстрела и толкаясь между собой.

Сначала три наших передовых линейных корабля, а затем, и присоединившиеся к ним тяжелые крейсеры 2-ой «ударной» дивизии с размаха влетели в рыхлое построение первой «линии» кораблей Джонса-старшего, сея вокруг себя страх и хаос. Если бы у Нейтена были несколько дополнительных минут, командующий бы выставил в противодействие линкорам русских свои линкоры, а на нейтрализацию крейсеров вывел бы свои крейсеры.

Теперь же на пути следования какого-нибудь огромного русского дредноута, к примеру, оказывался не равный ему по габаритам корабль, а тот же легкий крейсер, который, конечно же, не мог противостоять таранному удару и был обречен на уничтожение. Вот почему сразу две оборонительные «линии» американцев, не дожидаясь первых таранов, начали рассыпаться, командиры кораблей попросту пытались поскорей убраться с маршрута движения флагманского «Рюрика», «Георгия Победоносца» и гвардейского линкора «Три Святителя», ибо столкновение с такими громадинами, тем более разогнавшимися до максимальных скоростей, не сулило стоящим у них на пути ничего хорошего…

21-ая теряла корабли первой «линии» один за другим. Тяжелее всего пришлось крейсерам. «Огаста» и «Де-Мойн», пытаясь увернуться от летевших на них русских громадин, серьезно пострадали, столкнувшись между собой. Да уж, зачем нам враг, если свои же штурманы делают для ослабления родной дивизии все возможное!

Благо повреждения оказались незначительными, и данные корабли снова вступили в бой. Куда больше не повезло тяжелому крейсеру «Марблхед» на который на полном ходу налетел флагман 2-ой дивизии русских — линкор «Рюрик». Коммандер «Марблхеда» видимо, так же как и Джонс-старший был поначалу полностью уверен в собственных силах и даже не удосужился начать маневр уклонения, решив, что его крейсер способен тягаться в ближнем бою с целым линкором «раски». Но не тут-то было, «Рюрик» как со стороны могло показаться, даже не заметил стоящую на своем пути преграду и с размаха чуть ли не разорвал несчастный американский крейсер напополам, настолько сильным был таранный удар.

У «Марблхеда» в одночасье не стало сразу десятка лобовых отсеков, сплюснутых в месиво из нимидийской стали, аппаратуры и нескольких десятков тел членов экипажа. Тут же на «Марблхеде» запустилась реакция из серии внутренних детонаций, окончательно разрушившая корабль и превратившая некогда грозный крейсер в огненный шар за какие-то несколько минут.

Та же печальная участь постигла еще один легкий крейсер дивизии Джонса-старшего, не успевшего из-за скученности собственного построения вовремя отвернуть от мчавшегося на него линкора «Три Святителя».

Наш «Георгий Победоносец» — третий линкор из авангарда атакующего «клина» встретил на своем пути не меньший по размеру американский линейный корабль «Мэн». Здесь таран был не так ощутим, тоннаж дредноутов-соперников оказался примерно одинаковым, однако «Мэну» тоже хорошо досталось, ведь удар «Георгия Победоносца» пришелся носом по одному из его бортов. Американский линкор хоть и пострадал, но оставался по-прежнему на ходу и лишь продолжал отворачивать в сторону, пытаясь уйти от еще одного русского корабля.

Тяжелый крейсер «Адмирал Истомин» поспешил на помощь своему линкору в противостоянии с «Мэном» и уже с противоположного угла атаки попытался «добить» американский дредноут, нацелившись тому в левый борт. Таран нашему командиру удался, «Мэн» снова сотрясся от столкновения, теряя сразу две артиллерийские установки, смятые в лепешку. Однако сила удара «Адмирала Истомина» была существенно меньше, чем у «Георгия Победоносца» и от этого не могла причинить линкору противника серьезного урона за один раз.

А вот сам «Адмирал Истомин» в результате всего оказался между молотом и наковальней. Где последней являлся тот же самый «Мэн», а молотом выступил возникший рядом линейный корабль «Джорджия», который воспользовался моментом и со всего маха, развернувшись вправо, ударил носом в кормовые отсеки русского крейсера, сминая окончательно сопла силовых установок «Истомина» и лишая того возможности уйти от следующих ударов.

И такие удары последовали. «Джорджия», почувствовав кровь, уже не отпускал из своих цепких объятий наш корабль, с помощью тормозных двигателей отходя назад, а затем, снова разгоняясь и врезаясь в прижатый к корпусу «Мэна» русский крейсер. Это продолжалось до тех пор, пока «Адмирал Истомин» не превратился в груду искореженного, разрушаемого взрывами детонаций, металла…

Наш крейсер погиб, но по итогу это была единственная существенная потеря 2-ой «ударной» дивизии, если не считать гибель еще одного русского эсминца, вышедшего из строя и неудачно попавшего под перекрестный огонь сразу нескольких американских дредноутов. У Белова не стало двух вымпелов, в то время как 21-ая «линейная» вице-адмирала Джонса не досчиталась буквально после получасового ближнего боя сразу четырех своих кораблей: двух крейсеров, одного фрегата и одного эсминца.

И это было еще не концом избиения, ведь обе оборонительные «линии» американского построения оказались в результате навала 2-ой дивизии буквально сметены и представляли сейчас собой хаотичную массу вымпелов, расползающуюся в разные стороны. «Тикондерога» и легкие корабли поддержки стоящие во втором эшелоне ничем не могли помочь и хоть как-то погасить продолжающийся навал русских. Нейтен Джонс в ужасе смотрел на тактическую карту, не понимая, как все это могло произойти, причем так быстро и легко, будто перед «раски» сейчас стояли не лучшие корабли 6-го американского флота, а какие-то зеленые курсанты на легких тренировочных шлюпах.

В надежде Нейтен посмотрел на единственный возможный резерв, который еще мог переломить ход сражения. Полудивизия контр-адмирала Джейкоба Кенни все еще была цела и имела в своем составе восемь относительно свежих и боеспособных вымпелов. Пусть большинство из них были фрегатами и эскадренными миноносцами, но даже флагманского линкора «Алабама», а так же линкора «Норфолк» хватило бы для перелома сражения в пользу американцев.

Однако когда Нейтен посмотрел на координаты, в которых должна была находиться 30-ая «линейная» дивизия, то был просто ошеломлен. И «Алабама», и «Норфолк», и все остальные легкие корабли Джейка Кенни благополучно улепетывали в сторону перехода, кольцо портала которого в это самое время уже начинало светиться ярким белым сиянием, готовое принять в себя приближающиеся корабли и выбросить их в безопасную «Бессарабию».

— Так вот почему ты спрашивал меня заряжены ли аккумуляторные батареи «врат» или нет, — горько усмехнулся Нейтен Джонс, ругаясь на операторов и требуя от них связи с мостиком «Алабамы».

— Командный отсек флагмана 30-ой дивизии по-прежнему не отвечает на запросы! — сорвался на крик в ответ дежурный оператор. — Я пытаюсь, сэр… Вы же видите!

— Вот и все, — Джонс-старший обреченно обнял голову руками, поняв, что проиграл и помощи ждать неоткуда.

— Ваши приказания? Построение 21-ой разваливается… Мы не можем бесконечно держать строй в такой ситуации…

— Приказ на общий отход, — прохрипел Нейтен Джонс.

— Отход⁈ Но куда, сэр⁈ — удивленно посмотрел на него дежурный офицер. — Портал только что был активирован, 30-ая дивизия в полном составе покинула нашу систему. Аккумуляторам необходимо как минимум сорок минут на подзарядку… Но у нас нет этого времени, да и после, все корабли не смогут покинуть «Тавриду» в один прыжок… Куда отходить, командующий?

— Кто куда может! — в бешенстве и отчаянии прокричал на это Нейтен Джонс.

Глава 19

Пока корабли нового горе-командующего Нейтена Джонса во все стороны в ужасе разбегались от преследовавших их вымпелов адмирала Белова, а храбрый Джейкоб Кенни успел спрятаться в соседней провинции на другом конце системы, еще у одного стратегически важного с точки зрения логистики перехода — «Таврида-Екатеринославская» появилась 25-ая «легкая» дивизия 4-го флота.

Элизабет Уоррен спешила и гнала свои пятнадцать вымпелов на максимальных скоростях, лишь «форсаж» не включала, потому как данный режим сжирал интарий безбожно и если им злоупотреблять можно назад к Херсонесу-3 попросту не вернуться… Тем не менее, дивизия продвигалась достаточно быстро и без помех русских боевых кораблей. Лиза очень желала боя, тем более что никогда не боялась схватки, и сканеры ее флагманского крейсера «Бремертон» все время пути рыскали по безжизненному пространству космоса, в надежде отыскать хоть один слабый электронный сигнал или переговоры в эфире между вражескими кораблями. Но нет, русские сидели тихо, видимо ждали ее непосредственно у перехода.

К своему удивлению и окончательному разочарованию вице-адмирал Уоррен не обнаружила кораблей Самсонова и здесь. Как так⁈ Элизабет послала истребители с легкого авианосца «Индепенденс» на глубокую разведку всего ближнего сектора, вдруг «раски», пользуясь своими глушилками, все-таки спрятались где-то поблизости. Сама же, выстроив 25-ую «легкую» в «каре», спокойно ждала возвращения F-4, расположившись рядом с покинутой таможенной станцией, и готовая к развитию любой ситуации. Даже если Иван Самсонов появится здесь со всем своим побитым и изможденным флотом у Элизабет будет шанс отбиться, слишком много русских кораблей было серьезнейшим образом повреждены в прошлых сражениях, так что шанс не только выстоять первый навал, но и, перейдя в контратаку, опрокинуть дивизии Черноморского флота у вице-адмирала Уоррен имелись. По крайней мере, она так думала.

Но время шло, истребители вернулись на «Индепенденс» все до единого, даже те, кто уходил на три миллиона километров вглубь. Ничего, русских боевых кораблей, похоже, здесь даже и близко не было.

— Насколько нужно быть в себе уверенным, чтобы оставить без защиты свой единственный путь на спасение! — удивленно хмыкнула Элизабет. — Переход «Таврида-Екатеринославская» является последним, куда можно прыгнуть Черноморскому космическому флоту, чтобы продолжать сопротивление и попытаться остановить продвижение флотов АСР во внутренние системы Российской Империи. Сейчас же, когда моя дивизия взяла под контроль портал, Самсонов окончательно попал в ловушку…