Фатых Карим (Фатых Валеевич Каримов) родился в 1909 году в деревне Ает, Бишбуликского района, Башкирской АССР в семье муллы, учился в деревенской школе, а затем на педагогических курсах в городе Белебее. В 1925 году приехал в Казань, поступил в Казанский землеустроительный техникум, который окончил через четыре года. Здесь же начал писать стихи. Поначалу это была проба пера, но уже в тридцатые годы, когда Фатых Карим работал в газетах и журналах, стихи стали появляться в печати.
В 1929 году Фатыха, студента четвертого курса, чуть не исключили из техникума за то, что он был сыном муллы. Рецензируя его новый сборник «Начальная песня», один из друзей детства написал, что Фатых Карим служит «интересам буржуа», его произведения «вредны для молодежи», «он заодно с врагами народа – султангалеевцами».
Это были первые раны, нанесенные сердцу поэта. Еще труднее стало в 1936–1937 годах, когда имя Фатиха Карима окончательно занесли в «черный список».
3 января 1938 года он был арестован, при обыске сотрудники НКВД забрали все его рукописи, блокноты, книги. Но поэт не был сломлен. Он боролся за свою честь, объявлял многодневные голодовки, требовал продолжения следствия. Новый суд состоялся в 1941 году. Осужденный на 10 лет за поэму «Аникин», якобы являющейся клеветой на Советскую Армию, Фатых Карим был оправдан. Писатель почти сразу после оправдания добровольно ушел воевать.
Сколько друзей схоронил Фатых Карим! В стихах о грядущей победе он не раз размышлял и о своей смерти. И предчувствие не обмануло поэта. Фатых Карим прошел всю войну. Служил рядовым, потом командиром взвода. Трижды был тяжело ранен, но после выздоровления возвращался в строй. За боевые заслуги Фатых Валеевич Каримов был награжден орденами Красной Звезды и орденами I степени, а также медалями. Не раз получал благодарности от Верховного командования. Ему было 36 лет, когда 19 февраля 1945 года, выполняя боевое задание, он геройски погиб на подступах к Кенигсбергу.
Поэтический талант Фатыха Карима раскрылся в полную силу в годы Великой Отечественной войны. Он написал более ста пятидесяти стихотворений, девять поэм, две повести, пьесу, и это не считая многочисленных литературных заметок, писем, критических статей. Лучшие творения он писал на прикладе винтовки в окопах, между боями и под обстрелами, пересылая их потом в письмах в редакции газет и журналов.
Дома, наверно, весна
Наверно, к вам пришла весна:Ручьи веселые бегут,И по-над Волгою в садахСкворцы заливисто поют.От птичьих песен над окномПроснулась ранним утром тыИ одиноко смотришь вдальСквозь занавеску и цветы.А тут у нас в кромешной тьме,Где бой идет за право жить,Нет малой пташки, чтоб онаМогла бойца повеселить.Разбит и покорежен лесТяжелой поступью войны,И кровью, льющейся кругом,Луга давно обагрены.Фашисты людям смерть несут,На небо жадно я смотрю,Но дым горящих деревеньЗакрыл весеннюю зарю.На небе молнией пишуОт имени своей страны:Ты не имеешь права жить,Фашизм – заклятый враг весны.1942 г.За отчизну
Пишу письмо перед началом боя.Заговорят орудия сейчас.И может быть, на солнце золотоеСегодня я гляжу в последний раз.Но я пойду, уверенный в победе,Расстреливать без промаха врага.Коль сам погибну – живы будут дети,Моя отчизна будет жить века.Бессмертен мир, и, пестротой сверкая,Среди лугов останутся цветы.Надолго сохранит земля роднаяИ песнь мою, и ног моих следы.Мне умереть не страшно. Я спокоен,Идя в огонь под стягом боевым.За славную отчизну павший воинРождает песню подвигом своим.1942 г.Луна услыхала
Я поздней ночью шел в разведку,Как тишина по тишине,И, через холм переползая,Сказал с досадою луне:Зачем ты светишь так, луна?Тут не гулянье, а война.Луна, наверно, услыхалаТот шепот мой издалека,А то иначе отчего быОна ушла за облака?1944 г.Леварса Квициниа
1912–1941
Леварса Квициниа родился 31 декабря 1912 года в селе Атара (Абхазия) в крестьянской семье. Окончил сельскую начальную школу, затем уехал в Сухум, где обучался в абхазской школе-интернате им. Н. А. Лакоба. После ее окончания поступил в Закавказский педагогический институт. Окончив его, вернулся в Сухум, где работал в Абхазском государственном издательстве и в редакции газеты «Апсны капш» («Красная Абхазия»).
В 1934 году поступил в Литературный институт имени М. Горького в Москве. Среди его институтских друзей были поэты К. Симонов, М. Алигер, Е. Долматовский. Печататься начал с 1928 г. В 1938–1939 годах был ответственным секретарем Союза писателей Абхазской АССР. Одновременно занимался переводами из русской и грузинской литературы.
В 1939 году был призван в ряды Красной армии. Служил в кавалерийском подразделении рядом с границей в местечке Цехановец около города Белосток (ныне Польша). Погиб в первые дни Великой Отечественной войны, сражаясь в составе пограничного отряда против фашистских захватчиков.
ГОРЫ
Люблю я взлет родимых гор,Их снеговые в небе кровли,Потоков шумных разговор,Несущих мой привет сыновнийРодному морю. Я средь васТворил и песни пел недавно.Пред взором сердца и сейчасВстает вдали ваш образ славный,Пещеры, где я гостем был,Ущелья гор, где я бродил.Смотрел я вдаль с крутой вершины —Какой простор! Массив лесной,Морская ширь и ширь долины —Как на ладони предо мной.И вспомнил я певца – поэта, —Он вашим другом, горы, был,Боролся с тьмой за царство светаИ много горя пережил.Твой мрак, «немытая Россия»,Потоки бурные смели,И вы, под солнцем золотые,Как сад роскошный расцвели.Пусть ваш поэт поник устало —Пришли другие. Нас немало.Мы за стихом заносим стих,И песнями звенит страница.Мы от души слагаем их,Любовью каждая лучится…Лети же вдаль, певучий стих, —Ты множишь славу гор моих.Цветите, милые просторы!Когда б вернулся Коста, онНе написал бы «плачьте, горы»,А, гордым счастьем вознесен,Воскликнул бы: «Ликуйте, горы!»1935–1940 гг.«Ты хлопотливо бродишь по двору…»
Ты хлопотливо бродишь по дворуИли грустишь, лишась покоя, мама?Ты в полдень, перед сном и поутруВсё сына ждешь с тоскою, мама?Счастливый, я обрел бы крепкий сон,Когда бы знал, что ты здорова, мама,И, если б весть принес мне почтальон,Я ожил бы душою снова, мама.О, знать бы, что сейчас, когда цвететВесь мир, – проходишь ты по саду, мама,Или спокойно полешь огород, —Как сердце сына было б радо, мама!Вот на струнах лежит твоя рука —Под пальмой в жаркую погоду, мама,Поешь ты… И видны издалекаДымок и трубы парохода, мама.Цела ли вишня посреди двора,Где мы сидели каждый вечер, мама?А кипарис близ дома? Всё ль с утраС ним спорит говорливый ветер, мама?Взгляни – с портрета в комнате моейТвой сын по-прежнему смеется, мама…Ты не горюй о нем и слез не лей —С победой он к тебе вернется, мама!1941 г.Павел Коган
1918–1942
Павел Давидович Коган родился в 1918 году в Киеве.
В 1922 году его семья переехала в Москву. Павел Коган вырос в писательском доме в Камергерском переулке и в детстве и ранней юности общался со многими выдающимися деятелями советской культуры. Один из них, Эвальд Васильевич Ильенков (1924–1979), станет в будущем выдающимся советским философом.
Все это, несомненно, оказало большое влияние на развитие поэта.
В 1936 году Павел Коган поступил в лучший гуманитарный ВУЗ СССР – Институт истории, философии и литературы (в дальнейшем слившийся с Московским университетом). Его сокращенное название – ИФЛИ веселые студенты расшифровывали, как Институт флирта и любовной интриги. Одновременно Павел посещает семинар в Литературном институте, которым руководил Илья Львович Сельвинский (1899–1968), и вскоре становится признанным лидером кружка молодых поэтов.
Павел Коган вместе со своим другом Георгием Соломоновичем Лепским (1919–2002) стояли у истоков бардовской песни. Они написали ряд песен, получивших известность в студенческой среде. Павел Коган писал слова, Георгий Лепский – музыку. Одна из этих песен – «Бригантина» приобрела среди молодежи огромную популярность в начале 1960-х годов.
В начале войны Павла Когана из-за близорукости в армию не призвали. Тогда он записался на курсы военных переводчиков, после окончания которых все-таки был направлен на фронт. Вскоре ему было присвоено звание лейтенанта. В армии поэт не только переводил на допросах «языков», но и участвовал в боях, ходил в разведку.
Павел Давидович Коган, возглавлявший разведгруппу, погиб в бою 23 сентября 1942 года под Новороссийском. Первый сборник его стихов был издан только в 1960 году.
Монолог
Мы кончены. Мы отступили.Пересчитаем раны и трофеи.Мы пили водку, пили «ерофеич»,Но настоящего вина не пили.Авантюристы, мы искали подвиг,Мечтатели, мы бредили боями,А век велел – на выгребные ямы!А век командовал: «В шеренгу по два!»Мы отступили. И тогда криваяНас понесла наверх. И мы как надоПриняли бой, лица не закрывая,Лицом к лицу и не прося пощады.Мы отступали медленно, но честно.Мы били в лоб. Мы не стреляли сбоку.Но камень бил, но резала осока,Но злобою на нас несло из оконИ горечью нас обжигала песня.Мы кончены. Мы понимаем сами,Потомки викингов, преемники пиратов:Честнейшие – мы были подлецами,Смелейшие – мы были ренегаты.Я понимаю всё. И я не спорю.Высокий век идет высоким трактом.Я говорю: «Да здравствует история!» —И головою падаю под трактор.5–6 мая 1936 г.О пошлости
У каждой ночи привкус новый,Но так же вдребезги храпятИ спят, откушав, Ивановы,В белье, как в пошлости, до пят.А я один. Живи в пустыне.Иди, главы не нагибай,Когда бараньим салом стынетИх храп протяжный на губах.Куда идти, куда мне деться!От клизм, от пошлости, от сна!Так выручай, простое детствоИ лермонтовская сосна.И не уйти. Меня за локотьХватает мир их, и, рыгнув,Он хвалит Александра Блока,Мизинец тонко отогнув.Я бью наотмашь, и мгновенноОн внешне переменит суть,Он станет девушкой надменной,Пенснишки тронет на носу.И голосом, где плещет клизма,Пенснишки вскинув, как ружье,Он мне припишет десять «измов»И сорок «выпадов» пришьет.Я рассмеюсь, я эту рожуУзнаю всюду и всегда,Но скажет милая: «Быть может»,И друг мне руку не подаст,И будет утро… На рассветеМне скажет Александр Блок:«Иди, поэт, ищи по свету,Где оскорбленному есть чувству уголок».Иди, доказывай алиби,Алиби сердца, или вот —Вполне достаточный калибрМелкокалиберки «франкот».22 октября 1937 г.Бригантина
(песня)Надоело говорить и спорить,И любить усталые глаза…В флибустьерском дальнем мореБригантина поднимает паруса…Капитан, обветренный, как скалы,Вышел в море, не дождавшись нас…На прощанье подымай бокалыЗолотого терпкого вина.Пьем за яростных, за непохожих,За презревших грошевой уют.Вьется по ветру веселый Роджер,Люди Флинта песенку поют.Так прощаемся мы с серебристою,Самою заветною мечтой,Флибустьеры и авантюристыПо крови, упругой и густой.И в беде, и в радости, и в гореТолько чуточку прищурь глаза.В флибустьерском, в дальнем мореБригантина поднимает паруса.Вьется по ветру веселый Роджер,Люди Флинта песенку поют,И, звеня бокалами, мы тожеЗапеваем песенку свою.Надоело говорить, и спорить,И любить усталые глаза…В флибустьерском дальнем мореБригантина подымает паруса…1937 г.Борис Костров
1912–1945
Борис Алексеевич Костров родился в 1912 году в семье конторского служащего Путиловского завода. Еще учась в средней школе, начал писать стихи, которые читал на школьных вечерах.
Закончив учение, поступил на фабрику им. Володарского. Вскоре комсомольская организация направила его на работу в один из совхозов Ленинградской области.
В 1933 году Борис Костров возвращается в Ленинград. Его первые стихи публикуются в журналах «Резец» и «Звезда». Однако молодой поэт решает продолжить учебу. Он поступает в Рабочий литературный университет, окончив который, уезжает в Островский район, где работает в редакции газеты «За колхоз».
Вернувшись в 1937 году в Ленинград, Борис Костров печатается в периодических изданиях, а в 1941 году выпускает первую книгу лирических стихов – «Заказник».
24 июня 1941 года Борис Костров добровольно пошел в армию. Принимал участие в боях под Ленинградом, воевал в Карелии, на Калининском фронте, был трижды ранен. В 1943 году его направили в танковое училище. Окончив училище, в звании младшего лейтенанта вернулся на фронт вместе с полученной на заводе самоходной артиллерийской установкой.
11 марта 1945 года командир самоходки офицер-коммунист Борис Алексеевич Костров был тяжело ранен при штурме Крейцбурга в Восточной Пруссии и через три дня умер. Похоронен с воинскими почестями на центральной площади города.
У могилы бойцов
Отдав салют,Товарищей останкиТоржественно мы предали земле,И по командеБоевые танкиПошли вперед к сверкающей заре.И я подумал вслух:Не на чужбине —Под сенью звезд далеких и родныхДрузья лежат…Когда-нибудь долинеПрисвоят имя одного из них.1941 г.«Только фара мелькнет в отдаленье…»
Только фара мелькнет в отдаленьеИли пуля дум-дум прожужжит —И опять тишина и смятеньеУбегающих к югу ракит…Но во тьме, тронув гребень затвора,От души проклинает связистЖуравлиную песню мотораИ по ветру чуть слышимый свист.Ну а я, прочитав Светлова,Загасив в изголовье свечу,Сплю в походной палатке и сноваЛучшей доли себе не хочу…1941 г.В разведке
Во фляге – лед.Сухой паек.Винтовка, пять гранат.И пули к нам наискосокСо всех сторонЛетят.Быть может, миг — ИТронет сердцеСмерть.Нет, я об этом не привыкПисать стихиИ петь.Я говорю,Что это бред!Мы всех переживем,На пик немеркнущих побед,На пик судьбыВзойдем!А то, что деньИ ночь – в бою,Так это не беда.Ведь мы за родину своюСтоим горойВсегда!Винтовка, пять гранат.Пурга.Рвет флягу синий лед.Непроходимые снега,Но путь один —Вперед!1942 г.Борис Котов
1909–1943
Борис Александрович Котов родился 25 апреля 1909 г. в селе Пахотный Угол Тамбовской губернии в семье православного священника и школьного учителя. В 1912 году вместе с родителями переехал в город Усмань (Липецкая область). По окончании средней школы в 1928 году Б. Котов едет в деревню Сторожевские Хутора, работает секретарем сельсовета, преподает на курсах по ликвидации неграмотности.
Первые стихи Котова были напечатаны в 1929 году в воронежской газете «Новая деревня». Печатался в периодических изданиях «Журнал крестьянской молодежи», «Комбайн».
В 1931 году Котов переезжает в Горловку (Донбасс), работает счетоводом на шахте, выступает со стихами в газетах «Кочегарка», «Социалистический Донбасс», альманахе «Литературный Донбасс», в коллективных сборниках, готовит к печати свою первую книгу стихов, которой не суждено было увидеть свет при жизни автора.
По состоянию здоровья поэт был невоеннообязанным, однако весною 1942 года ушел на фронт добровольцем и стал минометчиком в одной из стрелковых частей. 29 сентября 1943 года Котов погиб при форсировании Днепра.
Из донесения командира полка:
«…сержант Котов Борис Александрович 27 сентября 1943 г. при форсировании Днепра в районе южной окраины Телеберды первым доставил свой миномет на огневую позицию и открыл беглый огонь по противнику. 29 сентября противник предпринял опасную контратаку на правый фланг наших боевых порядков… Заметив скопление пехоты противника, сержант Котов, установив свой миномет на открытой позиции, открыл меткий огонь прямой наводкой. Расстреляв запас мин, сержант Котов вооружился винтовкой и гранатами и, когда наша пехота поднялась для контрудара, тов. Котов бросился на немцев и вступил в рукопашный бой. Уничтожая врагов гранатой, винтовкой и прикладом, тов. Котов наводил панику в рядах противника и, когда немцы подались назад и обратились в бегство, преследовал врагов. Своей храбростью тов. Котов увлекал за собой остальных бойцов. Осколком мины тов. Котов был убит. Он пал смертью храбрых в борьбе за свою Родину. Удостоен посмертной высшей степени отличия – звания „Герой Советского Союза“.
Командир 737 стрелкового полка майор Беляев
25 октября 1943 г.»Именем героя Б. А. Котова названы улицы в городах Горловка и Усмань. Он был посмертно принят в члены Союза писателей СССР.
Утро
Еще в полутьме тихо дождик стучит…Но, словно взрываясь, ложатся лучиНа крыши, на зелень садов.И утро, в пути зажигая листву,Уходит на север, на Курск, на Москву,До мурманских дремлющих льдов.И где-то за речкой, где зябликов свист,Где, выключив фары, поет тракторист,Закрывшись рукой от луча,Сбегает по склону зеленая рожь.И ты на прополку с бригадой идешь,С ватагой ровесниц-девчат.За гумнами луг от реки голубойИсхожен, изъезжен и мной и тобой,Он свеж и до боли знаком…Он в памяти – зеленью солнечных дней,Порой сенокосной и храпом коней,Ночным беспокойным костром…В зеленой косынке, веселой, босой,Ты ходишь по-прежнему майской росой?С кем вечером выйдешь, по-детски кружась,Кто ходит тебя до крыльца провожать,Счастливец какой из ребят?Наверно, он лучший в селе агроном,Наверное, запросто входит в твой дом,Смеется и шутит легко!…Мы выросли вместе, расстались, дружа,И мне в это утро тревожно и жаль,Что ты от меня далеко…1940 г. ГорловкаУ самого моря
Всё с маху переборетВолны широкий бег…Чем так волнует мореИ что таит в себе?Я море брал в ладони,Держал у самых глаз.Шальную от погониЛовил волну не раз.Но робко и несмело,Спокойная всегда,В пригоршнях зеленелаПокорная вода.… А там, взрывая дали,Решимости полны,Ворочались, взлеталиИ рушились валы.На миг не затихая,На берег шли спеша,Скрипели, задыхаясь,На мокрых голышах,Чтоб вновь с тревожным свистомСтеной упрямой встать,Идти на дерзкий приступОпять, опять, опять,Без сна и без покояВ ночах звенеть сильней.Упорство мне б такоеДа песенке моей.1940 г.«В полночь холодно, в полдень жарко…»
В полночь холодно, в полдень жарко.Ветер хочет всю пыль смести.Остается рабочий ХарьковВехой, пройденной на пути.Войны слева и войны справа,В центре – смертная карусель.И задумчивая ПолтаваПеред нами лежит, как цель.Плач старухи и крик девчуркиНа развалинах изб стоит,Я завидую нынче Шурке,Что в Донбассе ведет бои.28 августа 1943 г.Михаил Кульчицкий
1919–1941
Михаил Валентинович Кульчицкий родился в Харькове в 1919 году в семье адвоката, бывшего офицера 12-го драгунского Стародубского полка, Валентина Михайловича Кульчицкого, автора нескольких книг стихов и прозы. Окончив десятилетнюю школу № 30, работал плотником, чертежником на Харьковском тракторном заводе. Поступив в Харьковский университет, через год перевелся на второй курс Литературного института им. Горького (семинар Ильи Сельвинского). Учась, давал уроки в одной из московских школ.
Писать и печататься Кульчицкий начал рано. Первое стихотворение было опубликовано в 1935 году в журнале «Пионер». В институте сразу обратил на себя внимание масштабностью таланта, поэтической зрелостью, самостоятельностью мышления.
В 1941 г. Кульчицкий уходит в истребительный батальон. В середине декабря 1942 года окончил пулеметно-минометное училище, получил звание младшего лейтенанта. 19 января 1943 года командир минометного взвода младший лейтенант Михаил Кульчицкий погиб в бою под селом Трембачёво Луганской области при наступлении от Сталинграда в район Харькова (Юго-Западный фронт). Захоронен в братской могиле в селе Павленково Новопсковского района Луганской области Украины. Имя поэта выбито золотом на 10-м знамени в Пантеоне Славы Волгограда.
«Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник!..»
Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник!Что? Пули в каску безопасней капель?И всадники проносятся со свистомВертящихся пропеллерами сабель.Я раньше думал: «лейтенант»Звучит «Налейте нам!»,И, зная топографию,Он топает по гравию.Война – совсем не фейерверк,А просто – трудная работа,Когда — черна от пота — вверхСкользит по пахоте пехота.Марш!И глина в чавкающем топотеДо мозга костей промерзших ногНаворачивается на чоботыВесом хлеба в месячный паек.На бойцах и пуговицы вродеЧешуи тяжелых орденов.Не до ордена.Была бы Родина с ежедневными Бородино.26 декабря 1942 г. Хлебниково-МоскваБессмертие
(из незавершенной поэмы)Далекий друг! Года и верстыИ стены книг библиотекНас разделяют. Шашкой ЩорсаВрубиться в лучезарный векХочу. Чтоб, раскроивши черепВрагу последнему и черезНего перешагнув, рубя,Стать первым другом для тебя.На двадцать лет я младше века,Но он увидит смерть мою,Захода горестные векиСмежив. И я о нем пою.И для тебя. Свищу пред боем,Ракет сигнальных видя свет,Военный в пиджаке поэт,Что мучим мог быть лишь покоем.Я мало спал, товарищ милый!Читал, бродяжил, голодал…Пусть: отоспишься ты в могиле, —Багрицкий весело сказал.Но если потная рукаВ твой взгляд слепнет «бульдога» никелем —С высокой полки на врагаЯ упаду тяжелой книгой.Военный год стучится в двериМоей страны. Он входит в дверь.Какие беды и потериНесет в зубах косматый зверь?Какие люди возметнутсяИз поражений и побед?Второй любовью РеволюцииКакой подымется поэт?А туча виснет. Слава ейНе будет синим ртом пропета.Бывает даже у конейВ бою предчувствие победы…Приходит бой с началом жатвы.И гаснут молнии в цветах.Но молнии – пружиной сжатыВ затворах, в тучах и в сердцах…Наперевес с железом сизымИ я на проволку пойду,И коммунизм опять так близок,Как в девятнадцатом году.…И пусть над степью, роясь в тряпках,Сухой бессмертник зацветет,И соловей, нахохлясь зябко,Вплетаясь в ветер, запоет.8–9 октября 1939 г.«Самое страшное в мире…»
Самое страшное в мире —Это быть успокоенным.Славлю Котовского разум,Который за час перед казньюТело свое граненоеЯпонской гимнастикой мучит.Самое страшное в мире —Это быть успокоенным.Славлю мальчишек Идена,Которые в чужом городеПишут поэмы под утро,Запивая водой ломозубой,Закусывая синим дымом.Самое страшное в мире —Это быть успокоенным.Славлю солдат революции,Мечтающих над строфою,Распиливающих деревья,Падающих на пулемет!Октябрь 1939 г.Борис Лапин
1905–1941
Борис Матвеевич Лапин родился 9 июня 1905 года в Москве. Подростком вместе с отцом, военным врачом, попал на Гражданскую войну.
Шестнадцати лет Борис Лапин начал писать стихи; хотя он скорее хорошо известен как прозаик. Книги его – «Повесть о стране Памир», «Тихоокеанский дневник», «Дальневосточные рассказы», «Сталинабадский архив» (в соавторстве с 3. Хацревиным), «Подвиг» – неоднократно издавались и полюбились широкому читателю.
Закончив в 1924 году Брюсовский институт, Лапин выбрал жизнь путешественника и очеркиста. Работал переписчиком Статистического управления на Памире, служил в пушной фактории на Чукотке, участвовал в археологических и геоботанических экспедициях, колесил по Средней Азии, в качестве штурмана-практиканта побывал в портах Турции, Греции и других стран, ездил в Японию, дважды побывал в Монголии. Самостоятельно изучил несколько языков.
Путешествия дали материал не только для многочисленных газетных очерков, подписываемых «Пограничник», но и для книг. Б. Лапин не выпускал больше стихотворных сборников, но в книгах, написанных совместно с З. Хацревиным, иногда встречались стихотворные вставки и отрывки.
В 1939 году Лапин и Хацревин – снова в Монголии, на этот раз – военными корреспондентами, участвовали в боях на Халхин-Голе. К работе военных корреспондентов они возвращаются с первого дня Великой Отечественной войны. Последнее, что ими было написано в жизни, – это серия военных очерков в «Красную звезду» из сражавшегося Киева.
В июле 1941 года Б. Лапин и З. Хацревин уехали на фронт в качестве корреспондентов «Красной звезды». В сентябре 1941 года они оба погибли при выходе из киевского окружения. Подробности их гибели неизвестны. Известно только одно: тяжело заболевший Хацревин просил оставить его и уходить. Лапин не бросил друга и погиб вместе с ним.
Недалеко от Оренбурга
Мы ехали в скотском вагонеВ далекий и сытный Ташкент,И наши тифозные рукиСжимали холодный брезент.У края последнего лесаРазобраны были пути.На склон выходили казаки,Чтоб нас, безоружных, вести.Когда нас вели на закатеКазаки в багровый овраг,Мы пели, что смертью заплатитНаш Деспот, Мучитель и Враг.Когда нас потом хоронилиВ холодной осклизкой земле,Ни бабы по нас не вопили,Ни девки в соседнем селе.Погасшие тучи дымилиНад белой казачьей землейВ тот час, когда нас хоронилиНа свалке, на темной, лесной.Товарищей теплились знакиНа дальней багровой горе.На степь выезжали казаки,Убившие нас на заре.1923 г.Поле боя
Мертвые зарыты;Вспахана земля;Травами покрытыЖирные поля;Кое-где лопатойВскопаны лугаДа торчит измятыйКончик сапога.1925 г.
