Тюремщик

— Утречка доброго, — кивнул он товарищам, а те уставились на меня. Сразу почувствовала себя раздетой и поняла, почему слуги-руки вчера подали мне еду отдельно. Отвела взгляд, стараясь не рассматривать других слуг тюрьмы, хотя это было сложно. Личности были примечательными в полном смысле слова. Старшему исполнилось лет сорок, младшему — едва ли двадцать. Все пятеро были так непохожи, что создалось впечатление, будто их тщательно подбирали, чтобы ни одной черточкой не напоминали друг друга.

— Знакомься и запоминай. — Фитц вел себя так, будто мы с ним — старые друзья. — Вот этот бродяга — Лиам.

Мне кивнул суровый бородатый брюнет, старший среди слуг. Его бровь пересекал глубокий шрам, чуть не доходя до глаза. Сразу захотелось узнать, кто им его наградил, но, конечно, это был бы неуместный вопрос.

— Это Шайн, — продолжал Фитц. — И Марк.

Шайном оказался тот самый младший мальчишка. Он был весь светленький и тонкий, как солнечный луч, неведомо как оказавшийся в этом темном месте. Марку же было около тридцати. Рыжеватый, с крупными веснушками на носу, он, вопреки ожиданиям, не внушал симпатии, а наоборот настораживал.

— Наш молчун Икс.

Икс? Вряд ли это настоящее имя. Скорее, прозвище. Иксу было лет тридцать пять. Его черный пронзительный взгляд заставил меня поежиться.

— И, наконец, Тик-Так. Можешь звать просто Тик, или же Так.

Тоже прозвище, поняла я. Тик-Так казался нескладным, слишком худым, слишком угловатым и неловким. Но зато улыбался искренне, и я прониклась к нему симпатией.

— Меня зовут Розалин, — представилась в ответ. — Разрешите присесть?

Мужчины подвинулись, и я заняла край скамьи, а Фитц крикнул:

— Тайнеке, Лиси, мы сейчас умрем от голода! Поторапливайтесь!

В столовую тут же вплыли две руки, придерживающие поднос, заставленный тарелками с супом. В центр стола отправилась миска с хлебом, а тарелки замерли перед каждым из нас.

— Ешьте быстро, — подгонял Фитц. — Работы много.

Видимо, он здесь был главным над слугами. Почему тогда Арман не представил меня сразу? Забыл? Не захотел? Решил, что побегу в первую же ночь, как говорил Фитц? Скорее всего, правдивым был последний вариант. Я ела суп и думала о том, как там Джесси. Брат даже не знает, насколько мы близко друг к другу. Ничего, скоро узнает. И все будет хорошо, потому что я зубами выгрызу помилование для него.

После завтрака я разнесла еду заключенным. На этот раз никто не пытался со мной заговорить. Многие плакали, кто-то громко ругался так, что у меня покраснели кончики ушей. В нашем доме подобные слова были под запретом. Но здесь не дом, а тюрьма. Может, этому человеку так легче? Кто я такая, чтобы его осуждать?

Поэтому просто подвинула еду в окошечко и пошла дальше, вдоль ряда совершенно одинаковых дверей. Двери, двери… Когда с едой было покончено, отвезла тележку на кухню, и на этот раз даже не заблудилась. Восприняла это как добрый знак, и назад спускалась в более хорошем настроении. Для того, чтобы возить моющие принадлежности, мне выделили похожую тележку. Теперь на ней громоздилось ведро и все, что выдал добрый господин Фитц. Итак, за день надо убрать десять камер. Я решила не усложнять задачу и отсчитала ровно десять дверей, начиная от входа на первый уровень. Достала из кармана паучка-артефакт. Надо же, какая ирония. Интересно, сам Арман знает, что в городке его называют пауком? Наверное, да. Я прислонила паучка к двери, и он вцепился в нее всеми лапками. Щелкнули, отворяясь, засовы.

Один шаг внутрь — и я поняла, почему здесь сходили с ума. Помещение было крохотным, где-то четыре шага на четыре. Здесь еле помещалась лежанка и накрытая крышкой дыра в полу. В воздухе ощутимо пахло немытым телом. Парень, который свернулся на краю лежанки, был приблизительно моего возраста. Его одежда была грязной, в бурых пятнах. Что это? Пролитая еда? Кровь? Он спал, обхватив себя руками, и вздрагивал во сне. Что такого нужно было натворить, чтобы очутиться здесь? Я на минуту закрыла глаза, стараясь справиться с эмоциями, а затем решительно взялась за ведро с водой. Работать! Как сказал Арман, невиновных здесь нет. Даже Джесси был виновен в заговоре против короля. Да, для меня это не имело значения, но кто знает, за какое преступление осужден этот парень?

Подмела пол, хорошенько почистила щеткой и смыла водой. Воздух в камере сразу стал легче. Вот и отлично! Чем смогла, помогла. Еще раз взглянула на заключенного, вздохнула и вышла из камеры. В следующей тоже ждал достаточно молодой мужчина. Паучок работал исправно, и узник спал, только вряд ли его сны были добрыми. Он что-то бормотал под нос, вздрагивал всем телом, будто начиналась судорога, а я старалась убраться как можно быстрее. Не сказать, чтобы в камерах было грязно. Но сам воздух был настолько тяжелым, что хотелось сбежать и казалось, что вот-вот задохнусь. Я и сбегала — раз за разом, пока десять дверей не остались позади. Как и обещал Фитц, воду в ведре менять не пришлось, но вот подниматься по ступенькам с ведром в руках и опустевшей тележкой оказалось не так просто. Радовало, что три хлопка отправили моющие средства обратно без моего участия.

Прошло всего два часа, а я так вымоталась, будто проработала весь день. О том, чтобы склониться над вышивкой, и речи не было: руки предательски подрагивали. Поэтому я лежала в своей комнатушке и вспоминала лица тех мужчин, в камеры которых заходила. Не знаю, содержались ли в Атеррасе женщины. Судя по угрозам дознавателей в столице, да, но пока что не видела ни одной. Может, они на отдельных уровнях? Или же их направляют в другую тюрьму, а мне солгали, чтобы запугать?

Мысли крутились и крутились, как бешеные, пока я не забылась тревожным дневным сном. И даже сквозь сон казалось, будто кто-то глядит на меня, и от этого взгляда было страшно.

Глава 8

На следующее утро меня снова ждал Арман. Он учел прошлую ошибку, и вместо того, чтобы разбудить в ранний час, попросил Бриста привести меня в кабинет, как только проснусь. Поэтому, стоило открыть дверь, как короткий лай заставил вздрогнуть с головы до пяток.

— Брист, не пугай. — Я прижала руку к груди. — Разве так можно?

Пес повел мордой, будто мог меня видеть, и потрусил прочь, приглашая следовать за ним. Так мы и дошли до кабинета Армана. Тюремщик привычно сидел за столом, на этот раз без маски, и листал какие-то документы. Лицо его было мрачнее тучи. Мне стало не хватать маски…

— Доброе утро, госпожа Делкотт. — Он задумчиво поднял голову и посмотрел на меня так пристально, что сердце забилось быстро-быстро. — Надеюсь, Брист не разбудил вас?

— О, нет. Я уже собиралась приступать к работе, — ответила ему.

— Что ж, хорошо. — Внимательный взгляд Армана будто делил меня на части. — Я обещал вам артефакт для ориентирования в тюрьме. Не подумайте, что забыл о нем — это не так. Возьмите.

Еще один паучок, только черного цвета, опустился на столешницу. Я протянула руку и коснулась прохладной спинки. Будто настоящий — чуть мохнатый, только холодный.

— И как им пользоваться? — спросила с интересом.

— Если потеряетесь, опустите паучка на пол, и он приведет вас к требуемой комнате. Только произнесите вслух, куда именно хотите попасть.

— Я поняла вас. Благодарю за помощь, господин Ферри, — ответила, прикрепив паучка на платье, будто брошь.

— Не стоит благодарности. Ступайте, госпожа Делкотт. Кстати, не успел спросить вчера, помог ли вам белый паук?

— Да, все прошло, как вы и говорили. Заключенные спали. Скажите, господин Ферри… — Я замялась, задумавшись, а стоит ли спрашивать. — Эти люди… Почему в Атеррасе они сходят с ума? Понимаю, здесь много магии, но магия есть повсюду.

— Магия Атерраса отличается от всего, что вам когда-либо приходилось видеть. — Мне показалось, что Ферри забавляет мой интерес к тюрьме. — Это место построено для наказания. И духи, которые в нем обитают, вершат правосудие. Так, как его понимают именно они. Не подумайте, что четыре стены — это и есть кара за преступление. Нет, Розалин, все куда сложнее, и вам предстоит самой в этом убедиться.

— То есть, суть наказания в Атеррасе иная? Не отбытие срока?

— Видите, вы сами поняли, — ответил Арман. — А теперь простите, мне надо работать.

Он протянул руку, и маска возникла будто из воздуха. Когда она опустилась на лицо тюремщика, мне стало легче дышать. Будто не только он управлял тюрьмой с помощью маски, но и сам Атеррас сдерживал мощь своего хранителя.

— Хорошего дня, — пробормотала я и поспешила прочь. Пора развозить завтрак заключенным. Мне стало еще больше жаль несчастных, которые оказались заперты в этом жутком месте. Как? Как можно в нем выжить? Если даже служащие за год сходят с ума. Их-то не за что наказывать. Или…

Я решила не думать о дурном раньше времени. Вот уже третий день моей работы в Атеррасе, и скоро мы увидимся с Джесси. Надо думать об этом! Все остальное — пустое. Поэтому я ускорила шаг, чтобы успеть на завтрак. В столовой меня приветствовал нестройных хор голосов.

— А, новенькая! — махнул рукой господин Фитц. — Как спалось? Жители Атерраса не докучали?

— Нет, все было спокойно, — ответила я, присаживаясь к столу, и руки-поварихи тут же поставили передо мной тарелку с рагу. — Спасибо.

— Мне снилась матушка, — задумчиво проговорил рыжий Марк. — Как всегда, ругалась и называла висельником.

— Скучаете по дому? — спросила осторожно.

— Какого демона я должен скучать по этой помойке? — Марк вдруг неприятно рассмеялся. — О, любезная Розалин, вы не представляете себе, что это за место. Там водились крысы размером с кошку.

Я поежилась. Крысы — это страшно.

— А здесь что, курорт? — светло улыбнулся Шайн.

— По сравнению с домом? Курорт, — кивнул его собеседник. — Жрать дают, работа привычная — выполняй и горя не знай. Заключенные… А что заключенные? Плевал я на них. В гостях у моей мамаши и похлеще уголовники бывали.

— Так что же они не в Атеррасе? — вмешался Тик-Так.

— Потому что правосудие карает тех, кто ему неудобен, а не тех, кто действительно этого достоин. Был у меня сосед, его звали Билли. Так вот, папаша его сгинул в тюрьме. Знаете, за что? Прибил богатея, пристававшего к его жене. Взял — и прибил. Я бы тоже так поступил, если бы у меня была жена, и какой-то урод вздумал к ней приставать. А богатей тот только копил денежки да бесился с жиру. И где была власть?

— Скажи спасибо, что ты уже в Атеррасе, дружище, — хохотнул Фитц. — А то бы тебя сюда посадили.

— А ты что здесь забыла, Рози? — спросил Шайн, признав меня «своей». — Дай угадаю! Женишок сюда попал?

— Брат, — ответила я, и парни присвистнули.

— Зря ты сюда сунулась, — угрюмо заметил Марк. — Мало твоему брату своих проблем, так еще и думай, что ты здесь мучаешься. Глупо.

— Джесси — все, что у меня есть. Если он в Атеррасе, то и я.

Парни загудели. Кто-то поддерживал, как Шайн. Кто-то осуждал, как, к примеру, Лиам. Икс молчал. Я так поняла, он вообще редко говорит.

— Хватит, балбесы! — грозно прервал разговоры Фитц. — За работу!

Да, за работу. Тележка уже ждала меня. Заключенные тоже. Я не обращала внимания на улюлюканье, доносившееся из некоторых камер. Пусть! Мне надо выполнять свою работу: завтрак, уборка и свободное время до ужина. Я прибралась еще в десяти камерах. С каждым разом ощущение становилось все тягостнее. А еще впервые увидела в Атеррасе девушку. Она тоже сжалась в комок на кровати под влиянием артефакта и тихонько плакала во сне.

Самое страшное, что я ничем не могла помочь этим людям. Да, в Атеррасе находились преступники. Но здесь, на первом и втором уровне, те, чья вина не так уж велика. И, тем не менее, наказание жестоко. Кто построил эту тюрьму? Как? Зачем? У меня было очень много вопросов, на которые не нашлось ответа.

Покончив с уборкой, я вернула тележку и пошла в свою комнату. На сердце было тяжело. Наверное, из-за того, что погрузилась в свои мысли, я и пропустила какой-то поворот, потому что коридор снова не вывел меня к комнате. Но теперь у меня был артефакт. Я опустила паучка на пол и попросила:

— Проводи меня в спальню.

Тот покрутился на месте и побежал, забавно задирая лапки. Настоящие пауки двигаются совсем не так. Я поспешила за своим провожатым, вот только мы миновали один коридор, другой, а нужной двери все еще не было. Снова раздался детский смех. Уж кого-кого, а детей в Атеррасе точно нет. Это духи смеются надо мной.

«Никто не любит предателей» — коснулся слуха чужой голос. Готова поклясться, не человеческий!

Предателей? Я никого не предавала!

«Тогда шпионов, если тебе так больше нравится», — ответил голос. С ума сойти…

— Дай пройти, — потребовала у неведомого собеседника.

«Я тебя не держу. Точнее, тебя держу не я», — ответил уже совсем другой голос.

— А кто же?

«Узнаешь, если он захочет. Беги, птичка. Лети в свое гнездышко, от меня не убежишь».

Я никогда еще так не бегала! Взлетела по ступенькам, которых не было всего минуту назад, вбежала в свою комнату и плотно закрыла дверь. Что это было? Дух? Темная сила тюрьмы? Но ведь я не узница, и пробыла тут всего ничего. Так почему? А еще где-то в коридоре остался паучок, подарок Армана Ферри, но вернуться за ним ни за что бы не рискнула.

Чтобы немного успокоиться, взялась за вышивку. Узелок за узелком, стежок за стежком. Напряжение медленно уходило, но легче от этого не становилось. В Атеррасе обитает нечто, и оно знает, зачем я здесь. При этом тюрьма приняла мою клятву. Хочет поиграть? Наказать? Что же делать?

Но стежки получались ровными, и постепенно внутри восстанавливался потерянный покой. Подумаешь, голоса. Они бесплотны и не могут навредить. Тем более, сами сказали, что это не они водили меня по тюрьме. Значит, их бояться не стоит, но есть кто-то еще. Кто-то, кого слушается Атеррас, и это вряд ли его тюремщик. Да, Ферри пугал меня, но не производил впечатления чудовища, что бы ни говорили в стране. Он был человеком.

Убедив себя, что опасность миновала, я закончила один платочек и принялась за второй. Так и просидела до вечера, а когда снова вышла в коридор, на дверной ручке сидел черный паучок.

— А, вот ты где! — протянула ладонь, и паучок перебрался ко мне на руку. — Я думала, что потеряла тебя, малыш. Идем развозить еду заключенным?

Конечно, паучок не ответил, но и голоса не возвращались, так что остаток дня прошел спокойно. Вечером мы снова ужинали вместе с друзьями по несчастью. Несмотря на мои опасения, мужчины не обращали на меня внимания, будто я тоже была парнем. Шутили, смеялись, обсуждали оставленных за стенами Атерраса возлюбленных.

— Вот заработаю на свадьбу, — болтал Шайн, — и куплю своей Бригитте самое красивое колечко во всей Аригане.

— Думаешь, ждет тебя твоя Бригитта? — зло подкалывал Марк. — Может, у нее уже другой?

— Заткнись ты! — оборвал коллегу бородатый Лиам. — Зачем морочишь голову парнишке? Ждет, не ждет — тебе откуда знать?

— А что, у тебя тоже кто-то есть там? — И Марк неопределенно махнул рукой.

— Жена, — ответил Лиам почти что с ненавистью. — Только она уж точно надеется, что не вернусь.

— Почему? — спросила я, хотя старалась не вмешиваться в чужую беседу. — Простите…

— Ничего, девонька, это не секрет. — Лиам качнул косматой головой. — Шалава она. Мужиков водила, еще когда я дома был. Я на службу, а в дом милок. Одного чуть не пришиб. Решил, уж лучше сам в Атеррас уйду раньше, чем прибью кого, и меня сюда официально посадят. Жаль только, скоро год завершится, придется домой ехать. А может, и не поеду вовсе! Куплю хибару неподалеку и буду себе жить. И больше никаких жен! Бабу себе и без того найти можно.

— Слушай, Шайн, учись уму-разуму, — хохотнул Марк. — Икс, а у тебя кто-то есть там? Вне Атерраса?

Брюнет задумчиво кивнул.

— Расскажи, молчун, — попросил Фитц.

— Нечего рассказывать, — прозвучал тихий голос.

— И как он себе кого-то нашел, если двух слов не свяжет? — допытывался Марк.

— А чтобы с девкой быть, болтать и не надо, — фыркнул Лиам, и все рассмеялись, а я покраснела.

— Засмущали вы девушку, — заметил Шайн. — Идем, Рози. Провожу тебя в комнату. Вечерами в коридорах Атерраса становится еще страшнее.

Я не стала отказываться. Допила чай, и мы с Шайном вышли из столовой.

— Спасибо, — сказала Лиси и Тайнеке, руки помахали в ответ. Да, ко всему можно привыкнуть. И страх притупляется, если бояться постоянно.

— Что, нелегко тебе у нас, да? — спросил Шайн.

— Непросто, — призналась я. — Непривычно.

— Девушкам тут особенно тяжело. Ферри обычно сюда девчонок не допускает.

— А что, были желающие?

— Были. — Парнишка кивнул. — У кого муж тут, у кого любовник. Сама знаешь, девушки — существа жертвенные. Не все такие, как говорят Марк и Лиам. Так что время от времени появляется кто-то, но Арман строг и отказывает сразу.

— А тебе не страшно было устраиваться сюда на работу? — спросила я.

— Страшно, — ответил Шайн. — Только знаешь, у тех, кто служит в Атеррасе, свои секреты. У каждого из нас. Никому нельзя верить, Рози. Запомни!

— И тебе? — Я попыталась обратить сказанное в шутку.

— Разве я лучше других? — Шайн улыбнулся и взлохматил светлые вихры. — Мы бежим от своих демонов, а они мчатся за нами. Хорошо, что в Атеррасе хватает собственных. Вот и твоя комната.