Помоги проекту - поделись книгой:
Начнем с толкования книги как небесной книги судеб. Оно тоже хорошо засвидетельствовано в раннехристианской традиции – Иларий Пиктавийский говорил, что в книге содержится «прошлое и будущее»; латинский поэт Пруденций (348–405) считал, что запечатанная книга – это книга знания будущего[185]. Схожие выражения употребляет и известный греческий толкователь Апокалипсиса Андрей Кесарийский: «…разумеем также и глубину Божественных
Однако здесь-то и кроется проблемный момент. В этом понимании книга предстает внешним атрибутом, эмблемой, а ее вручение – неким внешним жестом. Если речь идет о заранее записанных судьбах мироздания, то здесь присутствует идея детерминизма, а также статичность – эта книга
Важно, что если внимательно прочитать остальное повествование Апокалипсиса, то мы не найдем идеи о том, что
Мы видим, что образ «записанной заранее книги истории» не вписывается в идейное содержание Апокалипсиса. В Апокалипсисе изображены обобщенные
Приведем и второе, дополнительное соображение. В Апокалипсисе ярко представлена динамика между замыслом Божиим и его воплощением на земле – столько «зверского» сопротивления приходится преодолевать, как непросто раскрыть сердца людей для «вечного Евангелия», для благой вести о любви и спасении… Какой мощный требуется рост, сколько нужно предпринять действий, чтобы «живущие на земле» смогли бы искренне сказать: «Да будет воля Твоя на земле, как на небе!» И мы еще увидим, что в последних главах Апокалипсиса как бы делается набросок нескольких вариантов развития событий на земле… Подобная же динамика и напряжение присутствуют в сцене Откр 5 – сможет ли кто-нибудь раскрыть книгу Божию или не сможет? От этого зависит так много, это столь многое сможет изменить… И поэтому представляется, что самым предпочтительным является толкование книги как предвечного замысла Божия и воли Божией о человечестве, которые ожидают своей реализации в истории[188]. Библеисты используют разные формулировки, смыслово сходные между собой: «тайный Божий замысел о пришествии на землю Его Царствия»[189], «эсхатологический план Божий»[190], «Божий замысел о спасении и искуплении человечества»[191], «вечный замысел Божий о всей истории, направляемой Им к спасению»[192], «спасительное обетование Бога»[193].
Толкование книги как «замысла Бога о человечестве» объясняет напряженный поиск достойного и слезы Иоанна. Это толкование позволяет подчеркнуть в Откр 5 глубокую богословскую мысль: Сам Бог не открывает книгу, потому что божественный замысел о человечестве, «запечатанный семью печатями», должен быть исполнен именно людьми. Бог уготовал людям самое лучшее в Небесном Иерусалиме, и для Бога важно свободное и радостное соучастие человека в осуществлении Его благого великого замысла. Но из-за грехопадения, среди людей оказывается невозможно найти того, кто способен преодолеть власть греха и в полноте соединить свою волю с волей Бога. Когда никто не оказывается достойным, Иоанн начинает плакать: «Это – слезы пророка, ожидающего исполнения воли Божией; если не окажется достойного, то судьбы Божии окажутся непознанными и, более того, не исполненными»[194]. Иоанн плачет о том, что нет Посредника, Который может утвердить в мире Царствие Божие, и победить царящее на земле зло. И ответом становится Иисус – «Новый Адам», как называет Его апостол Павел (Рим 5:12–21), родоначальник нового человечества.
Это толкование прекрасно сочетается с одним интересным элементом образности Откр 5, которому трудно сразу найти объяснение. Иисус как Агнец появляется уже после того, когда никого не нашли достойного «ни на небе, ни на земле, ни под землей». Скорее всего, это показывает, что место Его происхождения не в земных сферах – Он появляется «из среды престола Божия». Мы можем догадаться – это указывает, что Он Сын Божий. Но Его происхождение двойное – Он стоит также «посреди старцев». Как возможно одновременно стоять в двух разных местах?
В этом парадоксальном образе есть особая «апокалиптическая» логика – «Ему и подобает находиться „посреди престола“, разделяя силу и славу Отца, и „посреди старцев“ – наших представителей, принадлежащих к человеческому роду. Он с радостью разделяет с нами нашу человеческую долю, принимает на себя наше существо с тем, чтобы исцелить нас (по словам святителя Григория Богослова: „Что не воспринято, то не уврачевано“)»[195]. Очень сходную мысль высказывает Примасий (VI в.), беря за основу своего размышления сопоставление Откр 5:3 «на небе» – «на земле»: «Сказано, что до сих пор никто не найден достойным
И замечательно, что толкование книги как замысла Бога о человечестве, который Христос исполнил в Себе, смыкается с пониманием книги как Писания Ветхого Завета, которое открывает Христос. Книга не просто обозначает Писание Ветхого Завета как таковое, до пришествия Христа бывшее для людей не до конца понятным; но все предсказанное в Ветхом Завете получает исполнение во Христе, все пророчества «актуализируются» в Нем и становятся понятными именно благодаря этому. Ряд современных библеистов понимают под запечатанной книгой не книги Ветхого Завета как таковые, но «божественный замысел, провозглашенный в Ветхом Завете»[198]. «Прочитать» замысел Бога о мироздании может только Христос – и Он может открыть нам таинство созданного Богом; через Иисуса Христа мы словно понимаем смысл всего мира!
…Конечно, даже после нашего обзора и вдумчивого анализа остается ощущение, что в запечатанной семью печатями книге заключено что-то большее, оставшееся недосказанным, невыразимым… Безусловно, в пространстве образов Апокалипсиса дышит Дух. Образы Апокалипсиса никогда не получится истолковать «исчерпывающе» – они весьма далеки от нашей повседневной жизни, причем их описание дается предельно кратко, без деталей. Поэтому смысл происходящего нужно искать, и в этом поиске каждый может открыть что-то новое и приобщиться к смысловому богатству Апокалипсиса.
Тема 4. Престол Бога и Агнца – центр мироздания. Реальность владычества Бога
Важно отметить, что видение небесного престола Божия не ограничивается главами Откр 4–5. В Апокалипсисе слово «престол»/греч. «тронос» упоминается целых 47 раз (из 62 раз во всех книгах Нового Завета)[199], и в дальнейшем повествовании мы вновь и вновь видим описание происходящего вокруг престола Божия.
Так, после снятия с книги 6-й печати в Откр 7:9–17 показывается «великое множество людей» у престола Божия, и один из 24 старцев объясняет Иоанну, кто это такие. После снятия седьмой печати в Откр 8:1–6 мы вновь видим небесное богослужение у престола Божия, и аналогично после завершения цикла семи труб в Откр 11:15–19 изображается, как 24 старца прославляют «Сидящего на престоле» как справедливого владыку, очищающего мир от разрушительного зла, и на небесах раскрывается Храм. Торжественные гимны Богу от окружающих Его престол воссылаются после суда над Вавилоном (Откр 19:1–7), и последний суд над человечеством исходит от «великого белого престола» (Откр 20:11). Престол Божий пребывает в центре Небесного Иерусалима – преображенного творения Божия (Откр 22:1–3), и от престола струится река воды жизни.
Таким образом, если при поверхностном чтении Апокалипсиса кажется, что разные видения сменяют друг друга – престол Божий и Агнец, потом «всадники» и «звери», «трубы» и «громы» и т. д., – то при внимательном рассмотрении мы убеждаемся, что видение престола Божия красной нитью проходит через всю книгу и появляется в ключевых местах повествования. Этот яркий факт несет важнейший содержательный смысл – не все видения равнозначны, между ними есть качественные отличия. Последующие многочисленные видения Апокалипсиса являют борьбу добра и зла на земле на протяжении истории, и эта борьба наполнена драматизмом. Но Иоанну открывается, что определяющим в мироздании, его незыблемым центром, является престол Божий, место рядом с которым занял Агнец; от небесного престола исходит импульс свершающимся на земле событиям. Адресатам Апокалипсиса были хорошо понятны реалии противостояния злу, но Иоанн показывает, что, несмотря на происходящее на земле беззаконие, сияющий престол Божий пребывает
Это качественное отличие можно описать наглядным примером – когда мы смотрим на небо, мы описываем увиденное словами: «светит солнце» или «солнце зашло за тучи». Однако мы знаем, что даже если тяжелые тучи скрыли от нас солнце, то солнце на самом деле никуда не ушло. То же самое сопоставление можно провести между Сидящим на престоле, Агнцем-Победителем и противостоящими Богу «драконом» и «зверем»[200]. Качественное различие столь разительно велико, что для адресатов Апокалипсиса становится очевиден ответ на вопрос, кто имеет больше власти, Христос или зверь, добро или зло, и кто победит в последней эсхатологической битве[201].
При подобном толковании соотношения видения Откр 4–5 со всеми остальными видениями акцентируется всецелый характер победы Иисуса Христа над злом. Да, после событий Распятия и Воскресения Христова в разворачивающейся мировой истории еще будут тяжелые и суровые страницы, но, благодаря жертве Христовой решающая битва со злом уже вы играна. Иисус совершил
Да, определенный Богом «благой конец» окончательно решен и неизменен: Агнец как Новый Адам пребывает у престола Божия, Он принял в Свои руки книгу великого замысла Божия, и эта книга, раскрываясь, превращается в книгу мировой истории. Иоанн с благоговением передает эту мысль своим адресатам, чтобы они увидели свои нынешние испытания словно в «обратной перспективе». Верующие могут черпать силу как из победы Агнца, совершившейся в прошлом, так и из благого будущего, в котором Его божественное Царствие будет явлено словно полуденное солнце. Другими словами, у верующих людей есть две точки опоры – в прошлом и в будущем, – откуда лучи светоносной надежды льются на их настоящее. Даже если наше «настоящее» в данный момент покрыто тяжелыми свинцовыми тучами – солнце все равно здесь. Поистине, эти две опоры веры словно два спасительных «якоря» в прошлом и будущем, и их можно сопоставить с апокалиптическими символами «Альфы» и «Омеги».
Изучив раздел Откр 4–5, мы можем сказать, что словно уже увидели весь Апокалипсис – самые главные смыслы, открытые Иоанну Богом через Иисуса в Духе. Именно их он так хочет донести до своих читателей.
Давайте еще раз осознаем, чем именно характеризуется открытая Иоанну небесная реальность. Глава Откр 4 очень краткая, она описывает в основном действия участников небесного богослужения. Многое остается «между строк», и поэтому высказывались разные мнения, какая в Откр 4 царит атмосфера. Некоторые исследователи говорят, что сцена Откр 4 отразила многие элементы римского церемониала, регламентированные проявления почтения к восседающему на троне императору, поэтому от сцены у престола как бы веет чопорностью и холодом.
Другие библеисты принципиально не соглашаются с этим выводом – да, можно сопоставить образность Откр 4 с некоторыми знаками внешнего почтения к монарху, но их внутреннее «наполнение» совершенно иное. В Откр 4 проявляется не церемониальная холодность, но размеренное спокойствие; вся глава 4 сама как спокойное мирное «кристальное море», в ней можно ощутить прозрачность, свет и гармонию.
Откр 4 показывает, что свет Бога беспрепятственно изливается на Его творение, небесные цари – «двадцать четыре старца» с радостью воздают Ему славу как истинному Владыке. Гимны Откр 4 свидетельствуют, что Бог является единым Творцом всего существующего, Он окутывает мир и каждое создание Своей заботой. Его власть – благая, Его воля – само добро. Поэтому небесные существа, неустанно воспевающие Бога, свидетельствуют о счастье быть проникнутыми волей Божией.
Атмосфера общей гармонии и безграничной радости продолжается и в повествовании Откр 5. Все творение откликается на победу Агнца, вся вселенная воспевает Иисуса как Владыку – Бог воцарил Его, и кроткой власти Иисуса нет пределов. Его владычество, проницающее время и пространство, невозможно сравнить с властью каких бы то ни было земных правителей… Благодаря Иисусу люди становятся царством и священниками Богу. Воля Бога, согласно Откр 4–5, – это торжество жизни с Богом, общее единство, единодушие в добре и хвале!
Если бы потребовалось выразить провозвестие Откр 4–5 только одним словом, представляется, что это было бы слово «радость». Как говорил христианам апостол Павел, «всегда радуйтесь» (1 Фес 5:16, Флп 4:4). Возможно, этот призыв к постоянной радости кажется наивным, некритичным, даже легкомысленным, но, с другой стороны, доводилось ли вам замечать, что радоваться бывает труднее, чем соскользнуть в плохое настроение? Это кажется странным и парадоксальным – ведь все люди стремятся к радости и счастью… Но чувство радости так часто прерывается всяческими опасениями и озабоченностью. Радость – это легкость души, но одновременно она требует больше душевных сил. А плохое настроение очень понятно и привычно – всегда найдется повод быть чем-то недовольным. Но разве всегда видеть что-то плохое – более разумно и предпочтительно, чем находить повод для радости? В фокусировании на недостатках есть своего рода узость, которая не дает замечать многих более «глобальных» вещей, за которые можно ощущать благодарность[202].
Небесное видение Откр 4–5 являет, что в Боге мы находим источники неограниченной радости. Бог создал нас, Бог добр к нам и бережно ведет нас к благим целям; Он встраивает нашу маленькую жизнь во всеохватывающую перспективу Своего замысла. Внутренняя радость рождается от осознания полноты Его присутствия, которому невозможно поставить границы; духовная сердцевина мироздания – это Его солнечные любовь и добро. Мы верим, что Он пребывает с нами всегда, как Альфа и Омега, Он не отойдет и не оставит нас. Поэтому радость, укорененная в Боге, имеет прочную основу – как говорил Иисус, «радости вашей никто не отнимет у вас» (Ин 16:22). Это и есть богословский итог видения Откр 4–5[203].
Вопросы к уроку
1. Каково первое небесное видение Апокалипсиса? Что первым увидел Иоанн, когда ему «открылась дверь на небе»?
2. Кто еще из ветхозаветных верующих видел нечто подобное тому, что Иоанн описывает в Откр 4–5?
3. Кто такие «четыре животных» Апокалипсиса? Когда они стали употребляться как символы четырех евангелистов и почему?
4. «Двадцать четыре старца», окружающие престол Божий, – кто они?
5. Какие смыслы можно выделить из описаний прославления Бога на небесах?
6. Комментаторы говорят, что хотя в главах Откр 4–5 описывается одно видение, Откр 5 весьма отличается от Откр 4 и как бы дополняет эту главу. В чем состоят основные смысловые отличия и дополнения?
7. Каков главный образ Христа в Апокалипсисе? Откуда он происходит и какие смыслы выражает?
8. Согласно Откр 5, как именно события крестной смерти и Воскресения Христа изменили мир? Что означает «жертва» Иисуса Христа?
9. Откуда происходит выражение «книга за семью печатями»? Что означает эта книга в Откр 5, что же написано в ней?
10. Почему можно сказать, что толкование запечатанной книги как замысла Божия о мире лучше всего согласуется с образностью и идеями Апокалипсиса?
11. Появляется ли образность небесного престола Божия в дальнейшем повествовании Апокалипсиса, и как именно?
12. Почему можно обоснованно утверждать, что видение Откр 4–5 является богословским центром всего повествования Апокалипсиса?
Как Вы считаете, в чем именно Иисус Христос «Лев», а в чем Он «Агнец»?
Урок 6
Снятие печатей с книги – первые шесть печатей (Откр 6)
В этом уроке мы сосредоточимся на 6-й главе Апокалипсиса, где много запоминающихся образов, красочных и побуждающих к глубокому размышлению. Мы подробно обсудим образы «тех самых» известнейших апокалиптических всадников, проанализируем различные способы их толкования. Мы коснемся очень важной для Апокалипсиса темы мученичества, рассмотрим тему требования справедливости в соотношении с заповедью Иисуса о прощении. В этом уроке мы процитируем много толкований раннехристианских авторов и современных библеистов и увидим богатую палитру идей.
Тема 1. Видения печатей Откр 6 – их содержание и подходы к толкованию. Два типа неопределенностей в тексте
Итак, Агнец взял книгу и будет снимать ее семь печатей, одну за другой… За снятием каждой печати всякий раз следует определенное видение. При снятии Агнцем первых четырех печатей звучит голос одного из четырех животных пред престолом Божиим, и один за другим появляются четыре всадника на конях разного цвета (белый, красный, черный, бледно-зеленый), знаменующие потрясения одной четверти земли. Видения первых четырех печатей построены по одной модели, а затем образность изменяется. За снятием пятой печати следует видение пребывающих на небесах душ людей, которые претерпели смерть за свое христианское свидетельство (Откр 6:9–11), шестая печать являет «великое землетрясение», вызывающее сильный страх людей (Откр 6:12–17). Снятие последней печати описано уже в главе Откр 8 – оно сопровождается «безмолвием на небе»; ангелы берут золотую кадильницу с фимиамом – благовонным дымом, который истолковывается как «молитвы святых». И сразу же начинается следующий цикл видений семи труб – семь ангелов трубят в трубы, и после каждого звучания трубы открывается особое видение.
После величественной сцены у небесного престола Откр 4–5 нам бы, наверное, хотелось увидеть что-то более положительное – образность Откр 6 кажется мрачноватой… Но нужно помнить, что повествование Откр 6 развивается по традиционной модели апокалипсисов, в соответствии с «законами жанра». Здесь показывается, что миру надлежит пройти через некие подготовительные катаклизмы и потрясения, чтобы Бог смог возродить творение вновь, в новой красоте.
Далее мы дадим краткий обзор всех видений печатей и затем подробнее сосредоточимся на отдельных образах.
Всадники отличаются по трем характеристикам, которые в совокупности позволяют понять, какое воздействие всадники оказывают на мир. Во-первых, будем обращать внимание на
Видение снятия пятой печати являет «души убиенных за слово Божие и за свидетельство, которое они имели» (Откр 6:9) – они находятся на небесах под жертвенником и молят Бога свершить справедливый суд на земле. Им даются белые одежды, и говорится, чтобы они «подождали еще малое время», пока не завершится путь свидетельства их братьев и некое совокупное «число» будет дополнено.
Видение снятия шестой печати являет потрясения основ мироздания: «и вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои. И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих» (Откр 6:12–14). Все эти картины похожи на описываемые ветхозаветными пророками знамения перед наступлением «дня Господня».
В целом в Откр 6 можно увидеть большое тематическое сходство с эсхатологической речью Иисуса Христа в Евангелиях (Мк 13; Мф 24; Лк 21). Ученики спрашивают: «Скажи нам, когда это будет? и какой признак Твоего пришествия и кончины века?» (Мф 24:3). Согласно ответу Христа в Евангелиях, завершение мировой истории и Его пришествие во славе будут предварять следующие знамения:
• войны (Мф 24:6–7);
• голод (Мф 24:7);
• всеобщие распри, даже внутрисемейные (Мф 24:10);
• землетрясение и знамения в солнце, луне и звездах (Мф 24:29);
• «моры»: чума, эпидемии (Лк 21:11);
• появление «лжехристов» – самозванцев, выдающих себя за Мессию (Мф 24:24);
• преследование христиан (Мф 24:7–10);
• всем народам должно быть проповедано Евангелие (Мф 24:14; Мк 13:10).
Кроме последних, большинство из названных эсхатологических знамений часто упоминались в текстах иудейской традиции[204] – это были вполне ожидаемые предзнаменования «дня Господня». В Евангелиях добавляются гонения на последователей Иисуса и проповедь Евангелия по всему миру.
При вдумчивом прочтении текста, насыщенного символическими образами, нужно выявлять непонятные места и формулировать, что именно нам осталось непонятным. А «непонятные» моменты, как правило, могут относиться к одной из двух категорий: первые – те, которые можно с определенностью прояснить благодаря внимательному анализу текста с привлечением информации историко-филологических и богословских комментариев; а вторые – те, в которых сам текст Апокалипсиса оставляет неопределенность, своего рода «белое пространство между строк», которое комментаторы заполняют по-разному.
Если непонятное нам место относится ко второй категории, при чтении комментариев мы со вниманием анализируем и оцениваем приведенные аргументы, насколько они кажутся нам убедительными. Но при этом не нужно ставить перед собой задачи выбрать только одно «правильное» толкование и отбросить все остальные как «неправильные» – мы не должны удивляться тому, что предложенные комментаторами разные толкования могут оказаться по-своему уместными. Не будем забывать, что сам текст имеет недосказанности, как бы оставляя поле для нахождения разных смыслов. Нужно оговорить, что мы, конечно, подразумеваем комментарии христианские, сделанные с опорой на библейский и исторический контекст, – здесь нет речи о том, что можно вкладывать в образы Апокалипсиса какой угодно смысл; предостережение о неуместности измышлений звучит в эпилоге книги Откр 22:18–19.
Если вдуматься и сделать обобщение, для повествования Откр 6 «непонятные» моменты таковы:
1. Какому периоду времени соответствуют видения всадников? Относятся ли эти образы непосредственно к эсхатологическому будущему или, может быть, к каким-то событиям прошлого или вообще не привязаны к конкретному времени? В традиции толкования Апокалипсиса были высказаны разные мнения, в том числе комбинирующие эти варианты.
2. Кто такие всадники и на кого преимущественно направлено их воздействие? Возможны два различных ответа на этот вопрос, это зависит от того, куда мы будем относить основной «итог» действия всадников – связывать ли его в большей степени с видением пятой печати (христианские мученики) или же шестой печати (землетрясение и приближение «дня Господня», знаменующие начало суда над грешным миром).
3. Среди всадников выделяется первый всадник на белом коне, едущий как победитель, – это действительно уникальный персонаж Апокалипсиса, и многообразие его интерпретаций поистине удивительно. Существует четыре абсолютно различных толкования, причем каждое из них находит поддержку тех или иных современных библеистов, которые до сих пор ведут между собой эмоциональные споры.
Казалось бы, очень логично, что видения печатей являют то, что будет происходить в конце времен, – мы упоминали, что они имеют много параллелей с эсхатологической речью Иисуса в Евангелиях. Однако здесь нет простоты и однозначности. Есть три весомых аргумента в поддержку более расширенного понимания видений печатей в отношении хронологии:
1) Вспомним, что эти видения непосредственно следуют за принятием Агнцем книги замысла Божия – то есть идут уже после победы Иисуса Христа над смертью, Его Воскресения и небесного прославления (ср. Откр 5:5; 9–10). Если предыдущее видение Откр 5 очевидно соотносится событием прошлого для Иоанна, логично предположить, что и Откр 6 тоже может иметь отношение к прошлому или настоящему для адресатов.
2) И это предположение находит веское подтверждение в видении пятой печати – Иоанн видит на небе души людей, убитых за свое христианское свидетельство. Все комментаторы говорят, что в первую очередь имеются в виду не некие абстрактные «праведники» будущих времен, а именно люди совсем недавнего прошлого, которые были дороги Иоанну и его общинам. Это видение могло указывать на жертв жестоких гонений Нерона 64 года в Риме, но и в самих малоазийских общинах были мученики за веру: в Откр 2:13 назван по имени Антипа, убитый в Пергаме. Итак, пятая печать не может относиться исключительно к эсхатологии: автор обращается к своим современникам, которые пережили боль утраты братьев по вере, и хочет донести до них важные смыслы, касающиеся их текущей исторической ситуации.
3) Проведенные параллели с Евангельской эсхатологической речью также не дают хронологической определенности: Иисус говорит, что знамения есть «начало родовых схваток» (Мф 24:8; Мк 13:8). В соответствии с этой метафорой рождение нового мира, как и человеческие роды, подразумевают
Итак, согласно мнению многих толкователей, значение видений печатей не ограничивается эсхатологическим будущим – образы снятия печатей являют, что происходит в человеческой истории после Распятия и Воскресения Христова. Приведем обобщающее заключение протоиерея Сергия Булгакова: «…правильнее, думается нам, прежде всего держаться именно расширенного их [всадников] истолкования. Они говорят о том, чего можно ожидать в истории вообще, в чем она состоит. Это суть как бы отдельные слагаемые мировой истории, сумма которых получается из смешения разных красок, слоев и событий»[207].
В этом уроке мы поговорим о красках и цветах подробнее. Здесь можно задуматься – трое из апокалиптических всадников связываются с весьма мрачными событиями, и если Иоанн показывает в этих образах мировую историю, то получается, что он очень пессимистично оценивает историю человечества, как собственно и многие другие авторы апокалипсисов… Но не все так однозначно и «беспросветно» – многие комментаторы считают первого всадника на белом коне символом светлых сторон истории человечества (хотя другие предполагают, что этот первый является предводителем всех остальных). Но давайте вначале выясним детали о втором, третьем и четвертом всадниках, а после них проанализируем первого, тем самым подведя итог об их смысловом значении.
Тема 2. Второй, третий и четвертый всадники – многообразие возможностей интерпретации
Обсуждение двух предыдущих тем позволили нам сформулировать вопросы по поводу значения всадников:
1. Несут ли три всадника испытания для четверти человечества в соответствии с волей Бога или же символически обозначают происходящие в мире события, которые не являются прямой волей Бога?
2. Далее, на кого направлено воздействие всадников – на все человечество, преимущественно на грешников или же на верных добру людей?
3. Следует ли понимать всадников как неких личностей-ангельских сил или же как «безличное»/имперсональное аллегорическое изображение исторических явлений?
В комментариях можно выделить три основных мнения, согласно которым всадники есть:
• ангелы-служители Бога, вершащие справедливый суд над людьми, приверженными злу. В этом случае всадники являются положительными персонажами;
• «безличные» силы, несущие разрушение «четвертой части земли» и бедствия, в том числе верующим и хорошим людям. В этом случае всадники являются отрицательными персонажами;
• «безличные» аллегории того, что постоянно происходит в мире в разные эпохи, причем они не несут бедствия, а обозначают уже совершающееся, как факт. Обратим внимание, что в толковании всадников должна учитываться следующая особенность: в древних греческих рукописях Откр 6 сказано, что после снятия печатей одно из окружающих престол четырех животных всякий раз говорит «иди», и всадник выходит. Наш Синодальный перевод ориентируется на более поздние рукописи, где сказано «иди и смотри», то есть призыв обращен к Иоанну, а не ко всаднику. Но в оригинале небесное существо говорит апокалиптическому всаднику «иди»[208].
Прежде чем рассмотреть каждое из толкований, в начале нашего анализа, как обычно, выделим ветхозаветные параллели. Первая ветхозаветная параллель всадникам – это группы четырех возничих на колесницах в видении пророка Захарии (Зах 1:7–17 и 6:1–8); там тоже упоминается разная масть коней («кони рыжие, белые и пегие»). Однако по своей функции возничие колесниц у Захарии не полностью тождественны апокалиптическим всадникам. Возложенная на них Богом задача – это осматривать землю, следить за состоянием народов, хотя в этой роли они вполне могут служить отдаленными предвестниками суда. Действия возничих у Захарии первоначально направлены на языческие народы, а затем возничие идут на Израиль.
Вторая вероятная ветхозаветная параллель для всадников – группа «трех казней»/«четырех казней» (меч, голод, моровая язва + дикие звери). Они нередко упоминаются в книгах пророков Иезекииля и Иеремии, которые говорят о Вавилонском плене как о посланном свыше испытании за грехи народа и за отступления от Бога. Воздействие этих казней распространяется на отступников из числа народа Божия.
Процитируем одно из упоминаний «казней» и подумаем, как оно может помочь ответить на сформулированные выше вопросы о всадниках: «Если и четыре тяжкие казни Мои: меч, и голод, и лютых зверей, и моровую язву по шлю на Иерусалим, чтобы истребить в нем людей и скот, и тогда останется в нем остаток, сыновья и дочери, которые будут выведены оттуда» (Иез 14:21–22; также Иер 15:3). Здесь говорится, что казни происходят в соответствии с волей Бога, они направлены преимущественно на согрешивших, причем не относятся сугубо к эсхатологическим временам, а происходят в истории.
Поделиться книгой: