Помоги проекту - поделись книгой:
Без малого полтора часа горничные и няньки хлопотали вокруг Эрики, облачая ее в подобающее платье и пытаясь укротить буйную копну ее волос. И все для того, чтобы просто выпустить ее погулять. Но княжна Вильгефорц, невеста лорда Нигеля, не могла покинуть своих покоев, не наведя полный боевой камуфляж. Эрику всегда утомляла и угнетала необходимость столь тщательного туалета. Она была молода, хороша собой, и, по ее личному мнению, все эти чопорные прически и чудовищные платья с корсетами ее только портили. Ну, зачем, спрашивается, ей нужен был корсет? У нее и без того была осиная талия и высокая грудь. И волосы гораздо красивее было распустить по плечам свободной волной, а не стягивать на макушке в жестокий узел. Пусть корсеты носят раздобревшие раньше времени лентяйки, да пудрят носы, пытаясь сделаться хоть капельку краше.
Эрика судорожно вздохнула, когда Анна затянула очередной шнурок на корсете и сделала последнюю отчаянную попытку избавиться от чудовища из китового уса:
— Анна, корсет мешает мне дышать, а доктор Рено сказал, что после того, как я нахлебалась воды, мне очень нужен свежий воздух.
— Так, мы с вами сейчас и пойдем на воздух. Погуляем по пляжу, посчитаем чаек, — сама невозмутимость, Анна рывком затянула следующий шнурок, и Эрика только всхлипнула. Закусила губу и обреченно решила, что настоящую красоту не испортить никакими корсетами…
…Эрика настояла на том, чтобы гулять именно по берегу моря, а не в парке, хотя нужно отдать должное, замковый парк был хорош, зеленый и ухоженный, явно знающий, что такое ножницы умелого садовника. Ричард не жалел денег на красоту. Он вообще любил красивые вещи — корабли, женщин, драгоценности. И теперь, гуляя мимо пришвартованных у пристани судов, Эрика искренне любовалась грациозными кораблями, похожими на сказочных лебедей. Рядом с парусниками лорда Нигеля, привезшая ее бригантина казалась гадким утенком.
Доски причала сменились пляжным песочком, и Эрика лишь закусила губу, представив, какое это было бы наслаждение, пройти по теплому мягкому песку босиком, без жестких туфель-колодок. Но правила приличия не позволяли ей подобной вольности, а компаньонка зорко следила за их соблюдением.
Охая и недовольно бурча, Анна неуклюже семенила следом за воспитанницей по пляжу. Ноги полной пожилой женщины проваливались в мелкий сыпучий песок, и Эрика только лукаво косилась на гувернантку. Наконец, посчитав, что момент настал, она обернулась и с показательным участием произнесла:
— Милая Анна, мне кажется, вам слишком сложно гулять по песку. Быть может, я пройдусь одна? Там дальше забор усадьбы Нигелей, здесь нет никого постороннего.
Девушка захлопала длинными ресницами, глядя на компаньонку настолько невинным наивным взглядом, который только смогла изобразить.
— Да, куда это годится? Юная девушка одна, на пляже, — тяжко отдуваясь, Анна старалась не отставать от легконогой воспитанницы, но это давалось ей нелегко. — Идемте лучше в парк.
— Но здесь так много воздуха, — Эрика раскинула руки в стороны. — А доктор сказал, мне нужно дышать воздухом. Мне даже корсет больше не мешает, — она хитро улыбнулась, но спохватившись, снова изобразила на лице умильную наивность.
— Ладно, идите, — Анна сдалась. — Но так, чтобы я вас видела.
— Непременно! — Эрика проворковала в ответ и тут же умчалась вдоль по пляжу.
Остаться одной — немыслимое счастье. С того самого момента, как Эрика покинула дом отца, Анна с нее глаз не спускала, и подобное неусыпное внимание молодой девушке порядком надоело.
Она приблизилась к кромке воды, и волна ласково лизнула песок у ее ног, едва не замочив башмачки. Девушка счастливо улыбнулась и присела, чтобы потрогать волну рукой. Вода была теплая и как будто немного мыльная на ощупь. С детства Эрика мечтала искупаться в море, плыть по волнам, чувствуя на своем обнаженном теле ласковое прикосновение морской воды. Правда, ее мечта сбылась совсем недавно, только совсем не так, как ей виделось в детстве. Она искупалась в море, с головой, но удовольствия от знакомства со стихией не испытала и чуть было не погибла. Эрика сокрушенно вздохнула. А может, не зря аристократия так не любит море? Ведь оно опасно и таит в себе гибель.
— Зря, — за спиной Эрики прозвучал хрипловатый голос лорда Ричарда, и девушка с испугом отпрянула от воды и покраснела, словно сделала что-то постыдное. — А море таит в себе только лишь возможности. Для тех, разумеется, кто ими не пренебрегает.
Ричард снисходительно усмехнулся, видя оторопь своей гостьи. Он был одет в одну рубашку, смело расстегнутую чуть ли не до пояса. Обруча на его голове больше не было, и волосы свободно развевались на ветру.
— Я что же, разговаривала вслух? — сказать, что Эрика была смущена, это не сказать ничего. Она и раньше, бывало, разговаривала сама с собой, когда рядом никого не было, но сейчас это оказалось более чем неуместно.
— Я прошу меня простить, — хозяин дома, спохватившись, чуть поклонился. — Вы, верно, думали, что вас никто не слышит, я подошел слишком незаметно. Мое упущение, следовало дать о себе знать заранее.
— А где Анна? — Эрика забеспокоилась. Она еще ни разу не оставалась с мужчиной наедине, если не считать недавнего случая на берегу. Но тогда ей было так плохо, что бояться за свое достоинство сил не оставалось.
— Я отослал ее отдохнуть. Вы утомили свою пожилую компаньонку, — лорд Нигель снова усмехнулся, холодно и высокомерно, чувствуя свое превосходство над собеседницей, хоть она и была выше его по рождению.
— И она вас послушалась? — Эрика удивленно вскинула брови. Упрямая гувернантка так тщательно следила за честью своей воспитанницы, что порой девушка подозревала, что она готовит ее в монахини.
— Ну, разумеется. Я же ваш будущий муж.
Ричард улыбнулся, и Эрике совершенно не понравилась его улыбка, холодная и хищная.
— Разве о помолвке уже объявлено? — несмотря на все усилия, Эрика залилась краской. Разговаривать с мужчиной о таких вещах ей было неловко.
— Нет, но это вопрос времени, — Ричард пожал плечами, — и не очень долгого. А пока — у меня есть для вас подарок, — все это время он держал в руках изящную деревянную коробочку, покрытую тонкой резьбой и блестящую на солнце каменьями инкрустации, но Эрика с перепугу не сразу заметила ее. — В знак крепости моих — и ваших — намерений.
Поначалу Эрика решила, что коробочка и была подарком, настолько искусно она была сделана. Девушка не сильно разбиралась в чистоте драгоценных камней, но даже для нее было очевидно, что шкатулка украшена не стекляшками. Но то, что оказалось в ней, превзошло самые смелые фантазии. Ловким движением фокусника Ричард откинул крышку, и солнце заиграло всеми цветами радуги, отразившись в тысяче граней настоящих алмазов, которыми было украшено лежавшее внутри ожерелье. По лицу Эрики скользнули радужные блики.
— Какая красота! — она не удержалась от возгласа.
— Я рад, что вам нравится эта безделица, — лорд Нигель самостоятельно вытащил украшение из коробочки, небрежно отшвырнув на песок драгоценную шкатулку, и шагнул к девушке. — Вы позволите его примерить?
С испугом вскинув глаза на мужчину, Эрика покраснела, но заставила себя дышать ровнее. В конце концов, он ее будущий муж. К чему ей теперь бояться его? Все равно рано или поздно он сделает с ней то, что все мужчины делают со своими женщинами в постели. И не только со своими. Так, возможно, имеет смысл привыкнуть к его обществу заранее?
— Да, пожалуйста, — девушка доверчиво повернулась к лорду Нигелю спиной.
Руки у Ричарда были холодными и жесткими, как и все в этом человеке — взгляд, улыбка. Пока мужчина застегивал ожерелье на ее шее, сердце у Эрики гулко стучало, заставляя дрожать под корсетом девичью грудь. Эта дрожь не укрылась от взгляда лорда Нигеля:
— Мой подарок так взволновал вас, юная леди?
Не сразу Эрика нашлась, что ответить. Она и впрямь была взволнована, но не столько подарком, сколько близостью мужчины:
— Да, мне никогда еще не дарили столь дорогих подарков, — с трудом взяв себя в руки, девушка солгала, надеясь, что сделала это убедительно.
— Пустяки, — Ричард протянул довольным тоном, — а впрочем… это колье действительно стоит немало, поэтому…
Вздрогнув, Эрика резко повернулась к мужчине лицом — едва он успел защелкнуть замок на ее шее. На лице ее был написан такой милый испуг, что Ричард снова усмехнулся:
— …поэтому в благодарность я хочу ваш поцелуй.
Краска снова залила щеки Эрики. Она пробормотала:
— Но, лорд Ричард, мы ведь еще даже не помолвлены…
— С этого момента — помолвлены, — Нигель чуть искривил губы, изобразив подобие улыбки. — Ты приняла мой подарок, считай, что сказала, «да». Так что иди сюда, не упрямься, малышка. Тебе понравится.
Он властным и довольно резким движением привлек Эрику к себе, обняв за талию. Девушка прогнулась в спине, пытаясь отстраниться, но второй рукой Ричард придержал ее голову и приблизил ее лицо к своему.
И поцеловал в губы.
Поцелуй Эрике не понравился. От губ Ричарда неприятно пахло, и хоть он не был настойчив, невинной девушке это действо показалось излишне откровенным. Она сконфуженно отвернулась, и от глаз Ричарда не скрылось выражение брезгливости на ее личике.
— Мой поцелуй понравился тебе меньше моего подарка, — он проговорил с досадой, и Эрика поняла, что ей еще придется ответить за эту холодность.
— Мне очень жаль, — она выдавила из себя, едва набравшись смелости. — Но… я не люблю вас.
— Ты полюбишь меня, Эрика, — Ричард криво усмехнулся и кивнул своим мыслям. — Ты обязательно меня полюбишь.
Глава 3. Нет пути назад
Игра в пятнашки с гигантским кальмаром быстро наскучила Тауре. Хоть он и пытался выглядеть озорным и легкомысленным, на душе у него было по-настоящему тоскливо. И причина была вовсе не в занудности поучений старших братьев и отца. У мава из головы все не шла та человеческая девушка, которую он спас во время шторма. Ему очень хотелось снова ее увидеть и убедиться, что с ней все хорошо, что тот грубый человек с хриплым голосом не причинил ей вреда.
Объясняться с Инки Таура совершенно не хотел — вряд ли житель морских глубин смог бы оценить его тоску, поэтому мав решил закончить игру самым простым и действенным способом. Соревноваться с гигантском спрутом в скорости было непросто, а вот в ловкости и скрытности вполне можно.
Подводные скалы Торкоаса были испещрены огромным количеством небольших каверн, точно губка. Когда-то очень давно, в незапамятные времена, кипящая пузырящаяся лава текла по берегу, бурля и выжигая все на своем пути, но встретившись с холодными океаническими водами, мгновенно застыла, подобно гигантскому куску пемзы. В толще погрузившейся под воду части скалы получился запутанный лабиринт из каменных пузырьков, слишком маленьких для тела гигантского спрута.
В одну из таких дырочек и юркнул Таура. Инки поплавал вдоль каменного языка, бросая другу призывные мыслеобразы, но, не услышав ответа, обиженно поплыл прочь. А сам Таура, проводив кракена виноватым взглядом, направился обратно к берегу…
…Таура и сам бы не смог объяснить, чего он хотел на берегу, прекрасно понимая, что шансов увидеть прекрасную незнакомку у него было до безобразия мало. Разве только она решит искупаться в море, но вряд ли после случившегося захочет снова оказаться во власти непокорной стихии. Таура вообще редко видел, чтобы люди просто так праздно нежились в морских водах. Рыбаки и ловцы жемчуга часто окунались в соленую воду по роду своих занятий, но вряд ли для них это купание было в удовольствие.
А она ведь даже назвала ему свое имя — очень длинное и сложное. А впрочем… начало ее имени звучало как-то очень красиво и совсем не длинно. Она сказала, Эрика… Словно журчание воды в прибрежной гальке. Так он и будет звать ее про себя, а все остальные нелепые «форцы» и «рины» пусть люди оставят для общения друг с другом. У народа мавов даже Владыку моря звали просто и коротко.
Юноша вынырнул почти у самого берега, уповая на то, что люди редко вглядываются в волны. И тут же был вынужден погрузиться с головой, едва не попавшись на глаза человеку. Той самой девушке, о встрече с которой он так мечтал.
Невероятная удача — Эрика вышла прогуляться по пляжу. И, в отличие от своих соплеменников, не сводила взгляда с морских волн. И снова сердце Тауры дало осечку — неужели она искала там его, своего спасителя? Тут же юноша недовольно скривился: не могла она его запомнить, слишком слаба тогда была. Или все-таки могла?
Юный мав осторожно выглянул из воды, на сей раз спрятавшись за вершиной торчавшего из-под воды камня, которыми изобиловало побережье Торкоас. Девушка была задумчива. Это серьезное выражение так странно и неуместно смотрелось на ее милом молоденьком личике, что Таура невольно улыбнулся. И снова залюбовался прекрасной незнакомкой, как и тогда, на берегу. У девушки была очень светлая кожа, почти такая же светлая, как у красоток народа мав, и светлые волосы, собранные в странную конструкцию на голове. Она явно досаждала Эрике, потому что она то и дело дергала свои локоны, пытаясь освободить их из плена заколок и хоть немного ослабить натяжение волос.
Присев к воде, девушка протянула руку к волне и улыбнулась, словно гладила любимого домашнего зверя. Она не видела, как по пляжу к ней быстро приближался высокий мужчина, хозяин прибрежного замка. А Таура увидел его и сжал кулаки, готовый при необходимости выйти из воды и защитить свою подопечную от опасности.
Но опасность Эрике явно не грозила. Хоть она вначале испугалась появления мужчины, но начала с ним спокойный разговор и даже приняла от него подарок. Казалось бы, мав мог успокоиться, но когда руки хозяина замка коснулись шеи Эрики, застегивая на ней подаренное украшение, кулаки Тауры сжались еще крепче. Да, как он смел дотрагиваться до
То, что произошло дальше, едва не заставило юного мава покинуть свое убежище за скалой. Хозяин замка привлек к себе девушку и поцеловал в губы, причем сделал это явно против ее воли. Эрика пыталась отстраниться, но мужчина был гораздо сильнее. Дальнейшего разговора между ними мав уже не слышал, кровь гулко стучала в его висках, он трепетал от едва сдерживаемой ярости и… ревности. Сам юноша не отдавал себе отчета, что именно это было за чувство, раньше он никого не ревновал, поскольку ни к кому не испытывал настолько глубокой привязанности. Разве только к Инки, но друг-кальмар не давал повода усомниться в своей преданности.
Дрожа от негодования, Таура собрался уже выползти на берег и наказать наглеца. Однако заметив реакцию девушки, передумал. Эрика не кричала, не звала на помощь и даже больше не вырывалась. Более того, она приняла предложенный локоть хозяина замка, и они рука об руку покинули пляж.
— Леди Эрика, прекратите вертеться! — Анна в очередной раз дернула Эрику за волосы, помогая стригунье укрощать непокорную копну волос девушки. — Сегодня вечером на балу вы должны быть ослепительны.
— И кого мне нужно будет лишить зрения? — с каждой новой шпилькой впивающейся в голову Эрики, настроение у нее становилось все мрачнее. — Всех тех престарелых лордов и леди, что придут стирать свои старческие зубы, скрежеща ими от злости, что мой титул достанется не им? Так, чего стараться, они и так все подслеповаты.
— Леди Эрика, вы неуважительны, — компаньонка бросила на воспитанницу осуждающий взгляд, перевела глаза на стригунью, но так как ни в чем не бывало продолжала свою работу, деликатно делая вид, что разговоры господ ее не касаются. — Вообще-то я имела в виду лорда Ричарда. Вы должны…
— Да-да, помню, ему понравиться, — Эрика вздохнула и тронула висящее на шее драгоценное колье.
— Вот именно, — этот жест не укрылся от внимания Анны. — Он делает вам такие дорогие подарки и сегодня объявит о вашей помолвке. Вы должны соответствовать. Лорд Нигель — лучшая партия для вас. Он ведь не только богат, но еще и хорош собой. Разве вы не заметили?
— Заметила, — девушка удрученно опустила голову, доверчиво подставляя горничной затылок для очередной шпильки. Поморщилась, когда острый инструмент в очередной раз царапнул нежную кожу.
— И молод, — Анна продолжала наставления. — Не юноша, конечно, но гораздо моложе всех этих, как вы выразились, «престарелых господ». Да, то и к лучшему, что он немного постарше вас, заботиться будет да оберегать.
— Разумеется, ценное приобретение нужно беречь, чтобы не потеряло товарного вида.
— Леди Эрика! — уже ставшее привычным восклицание вызывало у девушки только досаду. Она дернула подбородком, проговорила с обреченностью в голосе:
— К чему эти разговоры, Анна? Так или иначе, у меня нет выбора.
Неожиданно Анна отогнала от Эрики стригунью, так и не закончившую прическу, и повернула девушку лицом к себе. Заглянула ей в глаза с каким-то незнакомым участливым выражением:
— Милая моя девочка, послушай и постарайся понять. Лорд Нигель — это лучшее, на что ты могла рассчитывать. Он даст тебе покровительство и возможность продолжения княжеского рода Вильгефорц. Если бы у тебя был брат, на тебе не лежала бы такая ответственность за продолжение династии, но — увы — надежда только на тебя и твой удачный брак. Как знать, может, вы даже полюбите друг друга? Лорд Ричард молод и способен увлечься красивой женщиной.
— Ровно до тех пор, пока она ему не наскучит, — Эрика вздохнула. — Спасибо тебе, милая Анна, за теплые слова, но я и так все понимаю. Я готова. Мы уже опаздываем, а прически все еще нет.
Горничные и стригуньи постарались на славу, Эрика действительно была ослепительна. Хоть молодой девушке полагалось носить платья нежных блеклых цветов, в этот раз Эрике было позволено надеть ярко-голубое платье из блестящего атласа, которое очень выгодно сочеталось с ее светлой кожей и золотистыми волосами. Это был еще один подарок будущего жениха. Лорд Нигель в очередной раз бросал вызов устоявшимся традициям, разрешив своей суженой надеть столь яркое платье. Даже Анна, в первый момент недовольно поджавшая губы при виде наряда, вынуждена была признать, что Эрика в нем выглядела сногсшибательно. Не кротким бледным ангелочком, а красивой молодой женщиной, способной покорять и разбивать мужские сердца. Гувернантка даже позволила стригунье небывалую вольность: оставить на свободе несколько вьющихся локонов из прически Эрики, и теперь они живописным каскадом обрамляли ее лицо и привлекали внимание к стройной шейке девушки и сверкающему на нем драгоценному колье.
— Вы выросли настоящей красавицей, леди Эрика, — компаньонка вела свою воспитанницу по лестнице в сторону бальной залы. Вокруг них суетливо семенили горничные и лакеи. — Вылитая мать! — показалось, или голос Анны дрогнул? — Воспользуйтесь правильно этим сокровищем, завладейте сердцем своего жениха. И вот увидите, вы будете счастливы…
Эрика только покосилась на свою гувернантку и ничего ей не сказала. Ступени закончились, и они подошли к дверям парадного зала. Услужливые лакеи распахнули их перед юной леди, и Эрика, отпустив руку компаньонки, самостоятельно шагнула внутрь.
Зала была богато и со вкусом украшена. Действительно красиво, а не просто ярко и аляписто, как это было принято в большинстве дворянских имений. Лорд Нигель понимал толк в красоте, и в очередной раз наглядно продемонстрировал это Эрике. Вдоль стен висели яркие, но не пестрые, стяги, а все свободное пространство на стенах, между окнами, на подоконниках было украшено цветами, сочетавшимися с этими полотнами и дополнявшими их. Нежные и яркие, крупные бутоны, сверкающие среди зелени, подобно алмазам в оправе, и россыпи мелких цветочков, словно дорогой бисер, оттеняющие великолепие своих более броских собратьев. И над всей бальной залой струился цветочный аромат, пряный и сладкий одновременно, перемежающийся свежими цитрусовыми нотками.
В первый момент Эрика задохнулась от обилия навязчивых запахов и застыла на пороге. И головы всех присутствующих в зале тут же обернулись в ее сторону, на нее нацелились монокли и лорнеты стареющих кокоток и донжуанов. По толпе прошел шепоток, от которого плечи Эрики покрылись мурашками. Она чувствовала себя, словно дорогая породистая кобылица на торгах. Вот-вот ее начнут похлопывать по крупу и осматривать зубы. И ей захотелось отвернуться, закрыть лицо и бежать прочь, но она сдержалась, понимая, что все эти оценивающие лорнеты и кривые завистливые ухмылки теперь ее данность и с ней нужно учиться жить.
И как же искренне она была рада увидеть Ричарда, словно по мановению волшебства возникшего рядом с ней и предложившего ей руку. Эта напасть уже была ей известна, потому Эрика выдохнула с облегчением и приняла предложение.
— Вы великолепно выглядите, леди Эрика, — показалось, или в хрипловатом голосе лорда Нигеля проскользнуло нечто, похожее на восхищение?
— Благодарю вас, ваш подарок пришелся как нельзя кстати, — Эрика ответила встречной любезностью. — Оба подарка, — она добавила со вздохом.
Они шли рука об руку мимо рядов знатных лордов и леди, останавливаясь подле каждой группы, и Ричард представлял им свою спутницу. Эрика мило улыбалась, и уже спустя десять минут выражение дежурной учтивости накрепко прилипло к ее лицу, и от него даже стало сводить мышцы щек. И девушка лишь надеялась, что ее неестественное радушие не выглядит слишком уж наиграно.
— Дамы и господа! — Эрика и Ричард достигли торца залы, и хозяин дома повернулся лицом к своим гостям, призывая их к вниманию. — У меня для всех вас важная новость. Я женюсь!
Он сделал паузу, пережидая волну гомона и перешептываний. Чуть снисходительно оглядел присутствующих, давая им возможность немного пофантазировать на тему личности счастливицы. Хотя, впрочем, присутствие рядом с ним молодой красивой девушки в дорогом колье было более чем красноречиво.
Дождавшись, когда шепот сойдет на нет, Ричард продолжал:
— С благословения князя Вильгефорца моей супругой станет его единственная дочь, леди Эрика Вильгефорц, княжна Таэр Марин.
Ричард продемонстрировал гостям их сомкнутые руки, и по залу прошла вторая волна гомона. Откуда-то из центра толпы прозвучал старческий голос:
— А где же сам князь? Почему он не приехал просватать свою дочь?
Лорд Нигель улыбнулся своей обычной хищной улыбкой:
— Князь Вильгефорц не рассчитывал на столь скорую помолвку, леди Эрика приехала в мой дом просто в качестве гостьи. Но, увидев ее, я с первого взгляда понял, что эта девушка — моя судьба, и тянуть дальше в угоду традициям не имеет смысла.
Ричард повернулся к Эрике, а в зале повисла гробовая тишина. Девушке казалось, что самым громким звуком был стук ее сердца. Бедное сердечко трепетало и рвалось прочь из груди, с отчаянием раненой птицы колотясь о ребра.
Между тем, Ричард опустился перед Эрикой на колено и взял ее руки в свои. И таким он в этот момент выглядел искренним и влюбленным, что девушка опешила и едва ли не поверила в чистоту его намерений. Ей никто и никогда не делал предложений, и она почему-то думала, что это происходит в более строгой официальной обстановке, без горящих глаз и преклоненных коленей. А подчас и без присутствия невесты.
Поделиться книгой: