Песнь о Нибелунгах / Das Nibelungenlied

Abenteuer 37

Wie Rüdiger erschlagen ward

2247 Die Heimathlosen hatten am Morgen viel gethan. Der Gemahl Gotlindens kam zu Hof heran Und sah auf beiden Seiten des großen Leids Beschwer: Darüber weinte inniglich der getreue Rüdiger. 2248 "O weh, daß ich das Leben," sprach der Held, "gewann Und diesem großen Jammer nun Niemand wehren kann. So gern ich Frieden schüfe, der König gehts nicht ein, Da ihm das Unheil stärker, immer stärker bricht herein." 2249 Zu Dietrichen sandte der gute Rüdiger, Ob sie’s noch könnten wenden von den Köngen hehr? Da entbot ihm Der von Berne: "Wer möcht ihm widerstehn? Es will der König Etzel keine Sühne mehr sehn." 2250 Da sah ein Heunenrecke Rüdigern da stehn Mit weinenden Augen, wie er ihn oft gesehn. Er sprach zu der Königin: "Nun seht, wie er da steht Den ihr und König Etzel vor allen Andern habt erhöht 2251 "Und dem doch alles dienet, die Leute wie das Land. Wie sind so viel der Burgen an Rüdigern gewandt, Deren er so manche von dem König haben mag! Er schlug in diesen Stürmen noch keinen löblichen Schlag. 2252 "Mich dünkt, ihn kümmert wenig, was hier mit uns geschieht, Wenn er nach seinem Willen bei sich die Fülle sieht. Man rühmt, er wäre kühner, als Jemand möge sein: Das hat uns schlecht bewiesen in dieser Noth der Augenschein." 2253 Mit traurigem Muthe der vielgetreue Mann, Den er so reden hörte, den Heunen sah, er an. Er dachte: "Das entgiltst du; du sagst, ich sei verzagt: Da hast du deine Mären zu laut bei Hofe gesagt." 2254 Er zwang die Faust zusammen: da lief er ihn an Und schlug mit solchen Kräften den Heunischen Mann, Daß er ihm vor die Füße niederstürzte todt. Da war gemehrt aufs Neue dem König Etzel die Noth. 2255 "Fahr hin, verzagter Bösewicht," sprach da Rüdiger, "Ich hatte doch des Leides genug und der Beschwer. Daß ich hier nicht fechte, was rügst du mir das? Wohl trüg auch ich den Gästen mit Grunde feindlichen Hass, 2256 "Und alles, was ich könnte, thät ich ihnen an, Hätt ich nicht hieher geführt Die Gunthern unterthan. Ich war ihr Geleite in meines Herren Land: Drum darf sie nicht bestreiten meine unselge Hand." 2257 Da sprach zum Markgrafen Etzel der König hehr: "Wie habt ihr uns geholfen, viel edler Rüdiger! Wir hatten doch der Todten so viel in diesem Land, Daß wir nicht mehr bedurften: mit Unrecht schlug ihn eure Hand." 2258 Da sprach der edle Ritter: "Er beschwerte mir den Muth Und hat mir bescholten die Ehre wie das Gut, Des ich aus deinen Händen so große Gaben nahm, Was nun dem Lügenbolde übel auch zu Statten kam." 2259 Da kam die Königstochter, die hatt es auch gesehn, Was von des Helden Zorne dem Heunen war geschehn. Sie beklagt’ es ungefüge, ihre Augen wurden naß. Sie sprach zu Rüdigern: Wie verdienten wir das, 2260 "Daß ihr mir und dem König noch mehrt unser Leid? Ihr habt uns, edler Rüdiger, verheißen allezeit, Ihr wolltet für uns wagen die Ehre wie das Leben; Auch hört ich viel der Recken den Preis des Muthes euch geben." 2261 "Ich mahn euch nun der Treue, die mir schwur eure Hand, Da ihr mir zu Etzeln riethet, Ritter auserkannt, Daß ihr mir dienen wolltet bis an unsern Tod. Des war mir armen Weibe noch niemals so bitter Noth." 2262 "Das kann ich nicht läugnen, ich schwur euch, Königin, Die Ehre wie das Leben gäb ich für euch dahin: Die Seele zu verlieren hab ich nicht geschworen. Zu diesem Hofgelage bracht ich die Fürsten wohlgeboren." 2263 Sie sprach: "Gedenke, Rüdiger, der hohen Eide dein Von deiner stäten Treue, wie du den Schaden mein Immer wolltest rächen und wenden all mein Leid." Der Markgraf entgegnete: "Ich war euch stäts zu Dienst bereit." 2264 Etzel der reiche hub auch zu flehen an. Da warfen sie sich beide zu Füßen vor den Mann. Den guten Markgrafen man da in Kummer sah; Der vielgetreue Recke jammervoll begann er da: 2265 "O weh mir Unselgem, muß ich den Tag erleben! Aller meiner Ehren soll ich mich nun begeben, Aller Zucht und Treue, die Gott mir gebot; O weh, Herr des Himmels, daß mirs nicht wenden will der Tod! 2266 "Welches ich nun laße, das Andre zu begehn, So ist doch immer übel und arg von mir geschehn. Was ich thu und laße, so schilt mich alle Welt. Nun möge mich erleuchten, der mich dem Leben gesellt!" 2267 Da baten ihn so dringend der König und sein Weib, Daß bald viel Degen musten Leben und Leib Von Rüdgers Hand verlieren und selbst Der Held erstarb. Nun mögt ihr bald vernehmen, welchen Jammer er erwarb. 2268 Er wuste wohl nur Schaden und Leid sei sein Gewinn. Er hätt es auch dem König und der Königin Gern versagen wollen: der Held besorgte sehr, Erschlug er ihrer Einen, daß er der Welt ein Greuel wär. 2269 Da sprach zu dem Könige dieser kühne Mann: "Herr Etzel, nehmt zurücke, was ich von euch gewann, Das Land mit den Burgen; bei mir soll nichts bestehn: Ich will auf meinen Füßen hinaus in das Elend gehn. 2270 "Alles Gutes ledig räum ich euer Land, Mein Weib und meine Tochter nehm ich an die Hand, Eh ich so ohne Treue entgegen geh dem Tod: Das hieß’ auf üble Weise verdienen euer Gold so roth." 2271 Da sprach der König Etzename = "note" "Wer aber hülfe mir? Mein Land mit den Leuten, das alles geb ich dir, Daß du mich rächest, Rüdiger, an den Feinden mein: Du sollst neben Etzeln ein gewaltger König sein." 2272 Da sprach wieder Rüdiger: "Wie dürft ich ihnen schaden? Heim zu meinem Hause hab ich sie geladen; Trinken und Speise ich ihnen gütlich bot, Dazu meine Gabe; und soll ich sie nun schlagen todt? 2273 "Die Leute mögen wähnen, ich sei zu verzagt. Keiner meiner Dienste war ihnen je versagt: Sollt ich sie nun bekämpfen, das wär nicht wohl gethan. So reute mich die Freundschaft, die ich an ihnen gewann. 2274 "Geiselher dem Degen gab ich die Tochter mein: Sie konnt auf Erden nimmer beßer verwendet sein, Seh ich auf Zucht und Ehre, auf Treu oder Gut. Nie ein so junger König trug wohl tugendreichern Muth." 2275 Da sprach wieder Kriemhild: "Viel edler Rüdiger, Nun laß dich erbarmen unsres Leids Beschwer, Mein und auch des Königs; gedenke wohl daran, Daß nie ein Wirth auf Erden so leide Gäste gewann." 2276 Da begann der Markgraf zu der Köngin hehr: "Heut muß mit dem Leben entgelten Rüdiger, Was ihr und der König mir Liebes habt gethan: Dafür muß ich sterben, es steht nicht länger mehr an. 2277 "Ich weiß, daß noch heute meine Burgen und mein Land Euch ledig werden müßen von dieser Helden Hand. So befehl ich euch auf Gnade mein Weib und mein Kind Und all die Heimathlosen, die da zu Bechlaren find." 2278 "Nun lohne Gott dir, Rüdiger!" der König sprach da so; Er und die Königin, sie wurden beide froh. "Uns seien wohlbefohlen alle Leute dein; Auch trau ich meinem Heile, du selber werdest glücklich sein." 2279 Da setzt’ er auf die Wage die Seele wie den Leib. Da begann zu weinen König Etzels Weib. Er sprach: "Ich muß euch halten den Eid, den ich gethan. O weh meiner Freunde! wie ungern greif ich sie an." 2280 Man sah ihn von dem König hinweggehn trauriglich. Da fand er seine Recken nahe stehn bei sich: Er sprach: "Ihr sollt euch waffnen, ihr All in meinem Lehn: Die kühnen Burgunden muß ich nun leider bestehn." 2281 Nach den Gewaffen riefen die Helden allzuhand, Ob es Helm wäre oder Schildesrand, Von dem Ingesinde ward es herbeigetragen. Bald hörten leide Märe die stolzen Fremdlinge sagen. 2282 Gewaffnet ward da Rüdiger mit fünfhundert Mann; Darüber zwölf Recken zu Hülf er sich gewann. Sie wollten Preis erwerben in des Sturmes Noth: Sie wusten nicht die Märe, wie ihnen nahe der Tod. 2283 Da sah man unterm Helme den Markgrafen gehn. Scharfe Schwerter trugen Die in Rüdgers Lehn, Dazu vor den Händen die lichten Schilde breit. Sah der Fiedelspieler: dem war es ohne Maßen leid. 2284 Da sah der junge Geiselher seinen Schwäher gehn Mit aufgebundnem Helme. Wie mocht er da verstehn, Wie er damit es meine, es sei denn treu und gut? Da gewann der edle König von Herzen fröhlichen Muth. 2285 "Nun wohl mir solcher Freunde," sprach da Geiselher, "Wie wir gewonnen haben auf der Fahrt hieher. Meines Weibes willen ist uns Hülfe nah: Lieb ist mir, meiner Treue, daß diese Heirath geschah." 2286 "Wes ihr euch wohl tröstet" sprach der Fiedelmann: "Wann saht ihr noch zur Sühne so viel der Helden nahn Mit aufgebundnen Helmen, die Schwerter in der Hand? Er will an uns verdienen seine Burgen und sein Land." 2287 Eh der Fiedelspieler die Rede sprach vollaus, Den edeln Markgrafen sah man schon vor dem Haus. Seinen Schild den guten setzt’ er vor den Fuß: Da must er seinen Freunden versagen dienstlichen Gruß. 2288 Rüdiger der edle rief da in den Saaname = "note" "Ihr Kühnen Nibelungen, nun wehrt euch allzumal. Ihr solltet mein genießen, ihr entgeltet mein: Wir waren ehmals Freunde: der Treue will ich ledig sein." 2289 Da erschraken dieser Märe die Nothbedrängten Schwer. Ihnen war der Trost entsunken, den sie gewähnt vorher, Da sie bestreiten wollte, dem Jeder Liebe trug. Sie hatten von den Feinden schon Leid erfahren genug. 2290 "Das verhüte Gott vom Himmel!" sprach Gunther der Degen, "Daß ihr eurer Freundschaft, trätet so entgegen Und der großen Treue, darauf uns sann der Muth: Ich will euch wohl vertrauen, daß ihr das nimmermehr tuth. 2291 "Es ist nicht mehr zu wenden," sprach der kühne Mann: "Ich muß mit euch streiten, wie ich den Schwur gethan. Nun wehrt euch, kühne Degen, wenn euch das Leben werth, Da mir die Königstochter nicht andre Willkür gewährt." 2292 "Ihr widersagt uns nun zu spät," sprach der König hehr. "Nun mög euch Gott vergelten, viel edler Rüdiger, Die Treu und die Liebe, die ihr uns habt gethan, Wenn ihr bis ans Ende auch halten wolltet daran. 2293 "Wir wollen stäts euch danken, was ihr uns habt gegeben, Ich und meine Freunde, laßet ihr uns leben, Der herrlichen Gaben, als ihr uns brachtet her In Etzels Land mit Treue: des gedenket, edler Rüdiger." 2294 "Wie gern ich euch das gönnte," sprach Rüdiger der Degen, "Daß ich euch meiner Gabe die Fülle dürfte wägen Nach meinem Wohlgefallen; wie gerne that ich das, So es mir nicht erwürbe der edeln Königin Haß!" 2295 "Laßt ab, edler Rüdiger," sprach wieder Gernot, "Nie ward ein Wirth gefunden, der es den Gästen bot So freundlich und so gütlich, als uns von euch geschehn. Des sollt ihr auch genießen, so wir lebendig entgehn." 2296 "Das wollte Gott," sprach Rüdiger, "viel edler Gernot, "Daß ihr am Rheine wäret, und ich wäre todt. So rettet’ ich die Ehre, da ich euch soll bestehn! Es ist noch nie an Degen von Freunden übler geschehn." 2297 "Nun lohn euch Gott, Herr Rüdiger," sprach wieder Gernot, "Eurer reichen Gabe. Mich jammert euer Tod, Soll an euch verderben so tugendlicher Muth. Hier trag ich eure Waffe, die ihr mir gabet, Degen gut. 2298 "Sie hat mir noch nie versagt in all dieser Noth: Es fiel vor ihrer Schärfe mancher Ritter todt. Sie ist stark und lauter, herrlich und gut: Gewiss, so reiche Gabe kein Recke je wieder thut. 2299 "Und wollt ihr es nicht meiden und wollt ihr uns bestehn, Erschlagt ihr mir die Freunde, die hier noch bei mir stehn, Mit euerm Schwerte nehm ich Leben euch und Leib. So reut ihr mich, Rüdiger, und euer herrliches Weib." 2300 "Das wolle Gott, Herr Gernot, und möcht es geschehn, Daß hier nach euerm Willen Alles könnt ergehn Und euern Freunden bleiben Leben möcht und Leib, Euch sollten wohl vertrauen meine Tochter und mein Weib." 2301 Da sprach von Burgunden der schönen Ute Kind: "Wie thut ihr so, Herr Rüdiger? Die mit mir kommen sind, Die sind euch all gewogen; ihr greift übel zu: Eure schöne Tochter wollt ihr verwitwen allzufruh. 2302 "Wenn ihr und eure Recken mich wollt im Streit bestehn, Wie wär das unfreundlich, wie wenig ließ’ es sehn, Daß ich euch vertraute vor jedem andern Mann, Als ich eure Tochter mir zum Weibe gewann." 2303 "Gedenkt eurer Treue," sprach da Rüdiger. Und schickt euch Gott von hinnen, viel edler König hehr, "So laßt es nicht entgelten die liebe Tochter mein: Bei aller Fürsten Tugend geruht ihr gnädig zu sein." 2304 "So sollt ichs billig halten," sprach Geiselher das Kind; "Doch meine hohen Freunde, die noch im Saal hier sind, Wenn die von euch ersterben, so muß geschieden sein Diese stäte Freundschaft zu dir und der Tochter dein." 2305 "Nun möge Gott uns gnaden," sprach der kühne Mann. Da hoben sie die Schilde und wollten nun hinan Zu streiten mit den Gästen in Kriemhildens Saal. Laut rief da Hagen von der Stiege her zu Thaname = "note" 2306 "Verzieht noch eine Weile, viel edler Rüdiger," Also sprach da Hagen: "wir reden erst noch mehr, Ich und meine Herren, wie uns zwingt die Noth. Was hilft es Etzeln, finden wir in der Fremde den Tod? 2307 "Ich steh in großen Sorgen," sprach wieder Hagen, "Der Schild, den Frau Gotlind mir gab zu tragen, Den haben mir die Heunen zerhauen vor der Hand; Ich bracht ihn doch in Treuen her in König Etzels Land. 2308 "Daß es Gott vom Himmel vergönnen wollte, Daß ich so guten Schildrand noch tragen sollte, Als du hast vor den Händen, viel edler Rüdiger: So bedürft ich in dem Sturme keiner Halsberge mehr." 2309 "Wie gern wollt ich dir dienen mit meinem Schilde, Dürft ich dir ihn bieten vor Kriemhilde. Doch nimm ihn hin, Hagen, und trag ihn an der Hand: Hei! dürftest du ihn führen heim in der Burgunden Land!" 2310 Als er den Schild so willig zu geben sich erbot, Die Augen wurden Vielen von heißen Thränen roth. Es war Die letzte Gabe: es dürft hinfort nicht mehr Einem Degen Gabe bieten von Bechlaren Rüdiger. 2311 Wie grimmig auch Hagen, wie hart auch war sein Muth, Ihn erbarmte doch die Gabe, die der Degen gut So nah seinem Ende noch hatt an ihn gethan. Mancher edle Ritter mit ihm zu trauern begann. 2312 "Nun lohn euch Gott im Himmel, viel edler Rüdiger. Es wird eures Gleichen auf Erden nimmermehr, Der heimathlosen Degen so milde Gabe gebe. So möge Gott gebieten, daß eure Milde immer lebe." 2313 "O weh mir dieser Märe," sprach wieder Hagen. "Wir hatten Herzensschwere schon so viel zu tragen: Das müße Gott erbarmen, gilts uns mit Freunden Streit!" Da sprach der Markgraf wieder: "Das ist mir inniglich leid." 2314 "Nun lohn ich euch die Gabe, viel edler Rüdiger: Was euch auch widerfahre von diesen Recken hehr, Es soll euch nicht berühren im Streit meine Hand, Ob ihr sie all erschlüget Die von der Burgunden Land." 2315 Da neigte sich ihm dankend der gute Rüdiger. Die Leute weinten alle: Daß nicht zu wenden mehr Dieser Herzensjammer, das war zu große Noth. Der Vater aller Tugend fand an Rüdiger den Tod. 2316 Da sprach von der Stiege Volker der Fiedelmann: "Da mein Geselle Hagen euch trug den Frieden an, So biet ich auch so stäten euch von meiner Hand. Das habt ihr wohl verdient an uns, da wir kamen in das Land. 2317 "Viel edler Markgraf, mein Bote werdet hier: Diese rothen Spangen gab Frau Gotlinde mir, Daß ich sie tragen sollte bei dieser Lustbarkeit: Ich thu es, schauet selber, daß ihr des mein Zeuge seid." 2318 "Wollt es Gott vom Himmel," sprach da Rüdiger, "Daß euch die Markgräfin noch geben dürfte mehr. Die Märe sag ich gerne der lieben Trauten mein, Seh ich gesund sie wieder: Des sollt ihr außer Zweifel sein." 2319 Nach diesem Angeloben Den Schild hob Rüdiger, Sein Muth begann zu toben: nicht länger säumt’ er mehr. Auf lief er zu den Gästen wohl einem Recken gleich. Viel kraftvolle Schläge schlug da dieser Markgraf reich. 2320 Volker und Hagen traten beiseit, Wie ihm verheißen hatten die Degen allbereit. Noch traf er bei den Thüren so manchen Kühnen an, Daß Rüdiger die Feindschaft mit großen Sorgen begann. 2321 Aus Mordbegierde ließen ihn ins Haus hinein Gernot und Gunther; das mochten Helden sein. Zurück wich da Geiselher: fürwahr, es war ihm leid; Er versah sich noch des Lebens, drum mied er Rüdigern im Streit. 2322 Da sprangen zu den Feinden Die in Rüdgers Lehn. Hinter ihrem Herren sah man sie kühnlich gehn. Schneidende Waffen trugen sie an der Hand: Da zerbrachen viel der Helme und mancher herrliche Rand. 2323 Da schlugen auch die Müden noch manchen schnellen Schlag Auf die von Bechlaren, der tief und eben brach Durch die festen Panzer und drang bis auf das Blut. Sie frommten in dem Sturme viel Wunder herrlich und gut. 2324 Das edle Heergesinde war alle nun im Saal. Volker und Hagen die sprangen hin zumaname = "note" Sie gaben Niemand Frieden als dem Einen Mann. Das Blut von ihren Hieben von den Helmen niederrann. 2325 Wie da der Schwerter Tosen so grimmig erklang, Daß unter ihren Schlägen das Schildgespänge sprang! Die Schildsteine rieselten getroffen in das Blut. Da fochten sie so grimmig, wie man es nie wieder thut. 2326 Der Vogt von Bechlaren schuf hin und her sich Bahn, Wie Einer der mit Ungestüm im Sturme werben kann. Des Tages ward an Rüdiger herrlich offenbar, Daß er ein Recke wäre, kühn und ohne Tadel gar. 2327 Hier standen diese Recken, Gunther und Gernot, Sie schlugen in dem Streite viel der Helden todt. Geiselhern und Dankwart am Heile wenig lag: Da brachten sie noch Manchen hin zu seinem jüngsten Tag. 2328 Wohl erwies auch Rüdiger, daß er stark war genug, Kühn und wohl gewaffnet: hei, was er Helden schlug! Das sah ein Burgunde, da schuf der Zorn ihm Noth: Davon begann zu nahen des edeln Rüdiger Tod. 2329 Gernot der starke rief den Helden an. Er sprach zum Markgrafen: "Ihr wollt mir keinen Mann Der Meinen leben laßen, viel edler Rüdiger. Das schmerzt mich ohne Maßen: ich ertrag es nicht länger mehr. 2330 "Nun mag euch eure Gabe wohl zu Unstatten kommen, Da ihr mir der Freunde habt so viel genommen. Nun bietet mir die Stirne, ihr edler kühner Mann: So verdien ich eure Gabe, so gut ich immer nur kann." 2331 Bevor da der Markgraf zu ihm gedrungen war. Ward noch getrübt vom Blute manch lichter Harnisch klar. Da liefen sich einander die Ehrbegiergen an: Jedweder sich zu schirmen vor starken Wunden begann. 2332 Doch schnitten ihre Schwerter, es schützte nichts dagegen. Da schlug den König Gernot Rüdiger der Degen Durch den steinharten Helm, daß niederfloß das Blut: Das vergalt alsbald ihm dieser Ritter kühn und gut. 2333 Hoch schwang er Rüdgers Gabe, die in der Hand ihm lag; Wie wund er war zum Tode, er schlug ihm einen Schlag Auf des Helmes Bänder und durch den festen Schild, Davon ersterben muste der gute Rüdiger mild. 2334 So reicher Gabe übler gelohnt ward nimmermehr. Da fielen beid erschlagen, Gernot und Rüdiger, Im Sturm gleichermaßen von beider Kämpfer Hand. Da erst ergrimmte Hagen, als er den großen Schaden fand. 2335 Da sprach der Held von Tronje: "Es ist uns schlimm bekommen. So großen Schaden haben wir an den Zwein genommen, Daß wir ihn nie verwinden, ihr Volk noch ihr Land. Uns Heimathlosen bleiben nun Rüdgers Helden zu Pfand." 2336 Da wollte Keiner weiter dem Andern was vertragen: Mancher ward darnieder unverletzt geschlagen, Der wohl noch wär genesen: ob ihm war solcher Drang, Wie heil er sonst gewesen, daß er im Blute doch ertrank. 2337 "Weh mir um den Bruder! der fiel hier in den Tod. Was mir zu allen Stunden für leide Märe droht! Auch muß mich immer reuen mein Schwäher Rüdiger: Der Schad ist beidenthalben und großen Jammers Beschwer." 2338 Als der junge Geiselher sah seinen Bruder todt, Die noch im Saale waren, die musten leiden Noth. Der Tod suchte eifrig, wo sein Gesinde wär: Deren von Bechelaren entgieng kein Einziger mehr. 2339 Gunther und Hagen und auch Geiselher, Dankwart und Volker, die guten Degen hehr, Die giengen zu der Stelle, wo man sie liegen fand: Wie jämmerlich da weinten diese Helden auserkannt! 2340 "Der Tod beraubt uns übel," sprach Geiselher das Kind. "Nun laßt euer Weinen und gehn wir an den Wind, Daß sich die Panzer kühlen uns streitmüden Degen: Es will nicht Gott vom Himmel, daß wir länger leben mögen." 2341 Den sitzen, den sich lehnen sah man manchen Mann. Sie waren wieder müßig. Die Rüdgern unterthan Waren all erlegen; verhaßt war das Getos. So lange blieb es stille, daß es Etzeln verdroß. 2342 "O weh dieses Leides!" sprach die Königin. "Sie sprechen allzulange; unsre Feinde drin Mögen wohl heil verbleiben vor Rüdigers Hand: Er will sie wiederbringen heim in der Burgunden Land. 2343 "Was hilfts, König Etzel, daß wir an ihn vertan, Was er nur begehrte? Er that nicht wohl daran: Der uns rächen sollte, der will der Sühne pflegen." Da gab ihr Volker Antwort, dieser zierliche Degen: 2344 "Dem ist nicht also leider, viel edel Königsweib. Und dürft ich Lügen strafen ein so hehres Weib, So hättet ihr recht teuflisch Rüdigern verlogen. Er und seine Degen sind um die Sühne gar betrogen. 2345 "So williglich vollbracht er, was ihm sein Herr gebot, Daß er und sein Gesinde hier fielen in den Tod. Nun seht euch um, Frau Kriemhild, wem ihr gebieten wollt: Euch war bis an sein Ende Rüdiger getreu und hold. 2346 "Wollt ihr mir nicht glauben, so schaut es selber an." Zu ihrem Herzeleide ward es da gethan: Man trug ihn hin erschlagen, wo ihn der König sah. König Etzels Mannen wohl nimmer leider geschah. 2347 Da sie den Markgrafen todt sahn vor sich tragen, Da vermöcht euch kein Schreiber zu schildern noch zu sagen Die ungebärdge Klage so von Weib als Mann, Die sich aus Herzensjammer da zu erzeigen begann. 2348 König Etzels Jammern war so stark und voll, Wie eines Löwen Stimme dem reichen König scholl Der Wehruf der Klage; auch ihr schufs große Noth; Sie weinten übermäßig um des guten Rüdger Tod.

Abenteuer 38

Wie Dietrichens Recken alle erschlagen wurden

2349 Der Jammer allenthalben zu solchem Maße schwoll, Daß von der Wehklage Pallas und Thurm erscholl. Da vernahm es auch ein Berner, Dietrichs Unterthan: Der schweren Botschaft willen wie eilends kam er heran! 2350 Da sprach er zu dem Fürsten: "Hört mich, Herr Dieterich, Was ich noch je erlebte, so herzensjämmerlich Hört ich noch niemals klagen, als ich jetzt vernahm. Ich glaube, daß der König nun selber zu der Hochzeit kam, 2351 "Wie wären sonst die Leute all in solcher Noth? Der König oder Kriemhild Eins ward dem Tod Von den kühnen Gästen in ihrem Zorn gesellt. Es weint übermäßig mancher auserwählte Held." 2352 Da sprach der Vogt von Berne: "Ihr Getreun in meinem Lehn, Seid nicht allzu eilig: was hier auch ist geschehn Von den Heimathlosen, sie zwang dazu die Noth: Nun laßt sie des genießen, daß ich ihnen Frieden bot." 2353 Da sprach der kühne Wolfhart: "Ich will zum Saale gehn, Der Märe nachzufragen, was da sei geschehn, Und will euch dann berichten, viel lieber Herre mein, Wenn ich es dort erkunde, wie die Sache möge sein." 2354 Da sprach der edle Dietrich: "Wenn man sich Zorns versieht Und ungestümes Fragen zur Unzeit dann geschieht, Das betrübt den Recken allzuleicht den Muth: Drum will ich nicht, Wolfhart, daß ihr die Frage da thut." 2355 Da bat er Helfrichen hin zu gehn geschwind, Ob er erkundgen möge bei Etzels Ingesind Oder bei den Gästen, was da wär geschehn. Da wurde nie bei Leuten so großer Jammer gesehn. 2356 Der Bote kam und fragte: "Was ist hier geschehn?" Da ward ihm zum Bescheide: "Nun must uns auch zergehn Der Trost, der uns geblieben noch war in Heunenland: Hier liegt erschlagen Rüdiger von der Burgunden Hand. 2357 "Nicht Einer ist entkommen, der mit ihm gieng hinein." Das konnte Helfrichen nimmer leider sein. Wohl mocht er seine Märe noch nie so ungern sagen: Er kam zu Dietrichen zurück mit Weinen und Klagen. 2358 "Was bringt ihr uns für Kunde?" sprach da Dieterich, "Wie weint ihr so heftig, Degen Helferich?" Da sprach der edle Recke: "Wohl hab ich Grund zu klagen. Den guten Rüdger haben die Burgunden erschlagen." 2359 Da sprach der Held von Berne: "Das wolle nimmer Gott. Eine starke Rache wär es und des Teufels Spott. Wie hätt an ihnen Rüdiger verdient solchen Sold? Ich weiß wohl die Kunde, er ist den Fremdlingen hold." 2360 Da sprach der kühne Wolfhart: "Und wär es geschehn, So sollt es ihnen Allen an Leib und Leben gehn. Wenn wirs ertragen wollten, es brächt uns Spott und Schand, Uns bot so große Dienste des guten Rüdiger Hand." 2361 Der Vogt von Amelungen erfragt’ es gern noch mehr. In ein Fenster setzt’ er sich, ihm war das Herz so schwer. Da hieß er Hildebranden zu den Gästen gehn, Bei ihnen zu erforschen, was da wäre geschehn. 2362 Der sturmkühne Recke, Meister Hildebrand, Weder Schild noch Waffen trug er an der Hand. Er wollt in seinen Züchten zu den Gästen gehn; Von seiner Schwester Kinde must er sich gescholten sehn. 2363 Da sprach der grimme Wolfhart: "Geht ihr dahin so bloß, So kommt ihr ungescholten nimmer wieder los: So müst ihr dann mit Schanden thun die Wiederfahrt; Geht ihr dahin in Waffen, so weiß ich, daß es Mancher spart." 2364 Da rüstete der Alte sich nach des Jungen Rath. Eh Hildbrand es gewahrte, standen in ihrem Staat Die Recken Dietrichs alle, die Schwerter in der Hand. Leid war das dem Helden, er hätt es gern noch abgewandt. 2365 Er frag, wohin sie wollten. "Wir wollen mit euch hin; Ob von Tronje Hagen wohl dann noch ist so kühn, Mit Spott zu euch zu reden, wie ihm zu thun gefällt?" Als er die Rede hörte, erlaubt’ es ihnen der Held. 2366 Da sah der kühne Volker wohlgewaffnet gehn Die Recken von Berne in Dietrichens Lehn, Die Schwerter umgegürtet, die Schilde vor der Hand: Er sagt’ es seinen Herren aus der Burgunden Land. 2367 Da sprach der Fiedelspieler: "Dorten seh ich nahn Recht in Feindesweise Die Dietrich unterthan, Gewaffnet unter Helmen: sie wollen uns bestehn. Nun wird es an das Ueble mit uns Fremdlingen gehn." 2368 Es währte nicht lange, so kam auch Hildebrand: Da setzt’ er vor die Füße seinen Schildesrand Und begann zu fragen Die Gunthern unterthan: "O weh, ihr guten Degen, was hatt euch Rüdiger gethan? 2369 "Mich hat mein Herr Dietrich her zu euch gesandt, Ob erschlagen liege, Helden, von eurer Hand Dieser edle Markgraf, wie man uns gab Bescheid? Wir könnten nicht verwinden also schweres Herzeleid." 2370 Da sprach der grimme Hagen: "Die Mär ist ungelogen, Wie gern ichs euch gönnte, wärt ihr damit betrogen, Rüdigern zu Liebe: so lebt’ er uns noch, Den nie genug beweinen mögen Fraun und Mannen doch." 2371 Als sie das recht vernahmen, Rüdiger sei todt, Da beklagten ihn die Recken, wie ihre Treu gebot. Dietrichens Mannen sah man die Thränen gehn Uebern Bart zum Kinne: viel Leid war ihnen geschehn. 2372 Siegstab der Herzog von Bern sprach zuhand: "O weh, wie all die Güte hier gar ein Ende fand, Die uns Rüdiger hier schuf nach unsers Leides Tagen: Der Trost der Heimathlosen liegt von euch Degen erschlagen." 2373 Da sprach von Amelungen der Degen Wolfwein: "Und wenn ich vor mir liegen hier säh, den Vater mein, Mir würde nimmer leider als um Rüdgers Tod. O weh, wer soll nun trösten die Markgräfin in ihrer Noth?" 2374 Do sprach im Zornmuthe der kühne Wolfhart: "Wer leitet nun die Recken auf mancher Heerfahrt, Wie von dem Markgrafen so oft geschehen ist? O weh, viel edler Rüdiger, daß du uns so verloren bist!" 2375 Wolfbrand und Helferich und auch Helmnot Mit allen ihren Freunden beweinten seinen Tod. Nicht mehr fragen mochte vor Seufzen Hildebrand: So thut denn, ihr Degen, warum mein Herr uns gesandt. 2376 "Gebt uns den todten Rüdiger aus dem Saal, An dem all unsre Freude erlitt den Jammerfall. Laßt uns ihm so vergelten, was er an uns gethan Hat mit großer Treue und an manchem fremden Mann. 2377 "Wir sind hier auch Vertriebene wie Rüdiger der Degen. Wie laßt ihr uns warten? Laßt uns ihn aus den Wegen Tragen und im Tode lohnen noch dem Mann: Wir hätten es wohl billig bei seinem Leben gethan." 2378 Da sprach der König Gunther: "Nie war ein Dienst so gut, Als den ein Freund dem Freunde nach dem Tode thut. Das nenn ich stäte Treue, wenn man das leisten kann: Ihr lohnt ihm nach Verdienste, er hat euch Liebes gethan." 2379 "Wie lange solln wir flehen?" sprach Wolfart der Held. "Da unser Trost der beste liegt von euch gefällt, Und wir ihn nun leider nicht länger mögen haben, Laßt uns ihn hinnen tragen, daß wir den Recken begraben." 2380 Zur Antwort gab ihm Volker: "Man bringt ihn euch nicht her, Holt ihn aus dem Hause, wo der Degen hehr Mit tiefen Herzenswunden gefallen ist ins Blut: So sind es volle Dienste, die ihr hier Rüdigern thut." 2381 Da sprach der kühne Wolfhart: "Gott weiß, Herr Fiedelmann, Ihr müßt uns nicht noch reizen; ihr habt uns Leid gethan. Dürft ichs vor meinem Herren, so kämt ihr drum in Noth; Doch müßen wir es laßen, weil er den Streit uns verbot." 2382 Da sprach der Fiedelspieler: "Der fürchtet sich zu viel, Der, was man ihm verbietet, Alles laßen wilname = "note" Das kann ich nimmer heißen rechten Heldenmuth." Die Rede dauchte Hagnen von seinem Heergesellen gut. 2383 "Wollt ihr den Spott nicht laßen," fiel ihm Wolfhart ein, "Ich verstimm euch so die Saiten, daß ihr noch am Rhein, Wenn je ihr heimreitet, habt davon zu sagen. Euer Ueberheben mag ich mit Ehren nicht ertragen." 2384 Da sprach der Fiedelspieler: "Wenn ihr den Saiten mein Die guten Töne raubtet, eures Helmes Schein Müste trübe werden dabei von meiner Hand, Wie ich halt auch reite in der Burgunden Land." 2385 Da wollt er zu ihm springen doch blieb nicht frei die Bahn. Hildebrand sein Oheim hielt ihn mit Kräften an. "Ich seh, du willst wüthen in deinem dummen Zorn; Nun hätten wir auf immer meines Herren Huld verlorn." 2386 "Laßt los den Leuen, Meister, er hat so grimmigen Muth; Doch kommt er mir zu nahe," sprach Volker der Degen gut, "Hätt er mit seinen Händen die ganze Welt erlagen, Ich schlag ihn, daß er nimmermehr ein Widerwort weiß zu sagen." 2387 Darob ergrimmte heftig den Bernern der Muth. Den Schild ruckte Wolfhart, ein schneller Recke gut, Gleich einem wilden Leuen lief er auf ihn an. Die Schar seiner Freunde ihm rasch zu folgen begann. 2388 Mit weiten Sprüngen setzt’ er bis vor des Saales Wand; Doch ereilt’ ihn vor der Stiege der alte Hildebrand: Er wollt ihn vor ihm selber nicht laßen in den Streit. Zu ihrem Willen fanden sie gern die Gäste bereit. 2389 Da sprang hin zu Hagen Meister Hildebrand: Man hörte Waffen klingen an der Helden Hand. Sie waren sehr im Zorne, das zeigte sich geschwind: Von der Beiden Schwertern gieng der feuerrothe Wind. 2390 Da wurden sie geschieden in des Streites Noth: Das thaten die von Berne, wie Kraft und Muth gebot. Als sich von Hagen wandte Meister Hildebrand, Da kam der starke Wolfhart auf den kühnen Volker gerannt. 2391 Auf den Helm dem Fiedler schlug er solchen Schwang, Daß des Schwertes Schärfe durch die Spangen drang. Das vergalt mit Ungestüm der kühne Fiedelmann: Da schlug er Wolfharten, daß er zu sprühen begann. 2392 Feuers aus den Panzern hieben sie genug; Grimmen Haß Jedweder zu dem Andern trug. Da schied sie von Berne der Degen Wolfwein; Wär er kein Held gewesen, so konnte das nimmer sein. 2393 Gunther der kühne mit williger Hand Empfieng die hehren Helden aus Amelungenland. Geiselher der junge die lichten Helme gut Macht’ er in dem Sturme Manchem naß und roth von Blut. 2394 Dankwart, Hagens Bruder, war ein grimmer Mann: Was er zuvor im Streite Herrliches gethan An König Etzels Recken, das schien nun gar ein Wind: Nun erst begann zu toben des kühnen Aldrians Kind. 2395 Ritschart und Gerbart, Helfrich und Wichart In manchen Stürmen hatten die selten sich gespart: Das ließen sie wohl schauen die in Gunthers Lehn. Da sah man Wolfbranden in dem Sturme herrlich gehn. 2396 Da focht, als ob er wüthe, der alte Hildebrand. Viel gute Recken musten vor Wolfhartens Hand Auf den Tod getroffen sinken in das Blut: So rächten Rüdgers Wunden diese Recken kühn und gut. 2397 Da focht der Herzog Siegstab, wie ihm der Zorn gebot. Hei! was harter Helme brach in des Sturmes Noth An seinen Feinden Dietrichens Schwestersohn! Er konnt in dem Sturme nicht gewaltiger drohn. 2398 Volker der Starke, als er das ersah, Wie Siegstab der kühne aus Panzerringen da Bäche Blutes holte, das schuf dem Biedern Zorn: Er sprang ihm hin entgegen: da hatte hier bald verlorn 2399 Von dem Fiedelspieler das Leben Siegstab: Volker ihm seiner Künste so vollen Anteil gab, Er fiel von seinem Schwerte nieder in den Tod. Der alte Hilbrand rächte das, wie ihm sein Eifer gebot. 2400 "O weh des lieben Herren," sprach Meister Hildebrand, "Der uns hier erschlagen liegt von Volkers Hand! Nun soll der Fiedelspieler auch länger nicht gedeihn." Hildebrand der kühne wie könnt er grimmiger sein. 2401 Da schlug er so auf Volker, daß von des Helmes Band Die Splitter allwärts stoben bis zu des Saales Wand, Vom Helm und auch vom Schilde dem kühnen Spielmann; Davon der starke Volker nun auch sein Ende gewann. 2402 Da drangen zu dem Streite Die in Dietrichs Lehn: Sie schlugen, daß die Splitter sich wirbelnd musten drehn Und man der Schwerter Enden in die Höhe fliegen sah. Sie holten aus den Helmen heiße Blutbäche da. 2403 Nun sah von Tronje Hagen Volker den Degen todt: Das war ihm bei der Hochzeit die allergröste Noth, Die er gewonnen hatte an Freund und Unterthan! O weh, wie grimmig Hagen den Freund zu rächen begann! 2404 "Nun soll es nicht genießen der alte Hildebrand: Mein Gehilfe liegt erschlagen von des Helden Hand, Der beste Heergeselle, den ich je gewann." Den Schild rückt’ er höher, so gieng er hauend hindann. 2405 Helferich der starke Dankwarten schlug: Gunthern und Geiselhern war es leid genug, Als sie ihn fallen sahen in der starken Noth; Doch hatten seine Hände wohl vergolten seinen Tod. 2406 So viel aus manchen Landen hier Volks versammelt war, Viel Fürsten kraftgerüstet gegen die kleine Schar, Wären die Christenleute nicht wider sie gewesen, Durch ihre Tugend mochten sie vor allen Heiden wohl genesen. 2407 Derweil schuf sich Wolfhart hin und wieder Bahn, Alles niederhauend, was Gunthern unterthan. Er machte nun zum dritten Mal die Runde durch den Saaname = "note" Da fiel von seinen Händen gar mancher Recke zu Thal. 2408 Da rief der starke Geiselher Wolfharten an: "O weh, daß ich so grimmen Feind je gewann! Kühner Ritter edel, nun wende dich hieher! Ich will es helfen enden, nicht länger trag ich es mehr." 2409 Zu Geiselheren wandte sich Wolfhart in den Streit. Da schlugen sich die Recken manche Wunde weit. Mit solchem Ungestüme er zu dem König drang, Daß unter seinen Füßen übers Haupt das Blut ihm sprang. 2410 Mit schnellen grimmen Schlägen der schönen Ute Kind Empfieng da Wolfharten, den Helden hochgesinnt. Wie stark auch war der Degen, wie sollt er hier gedeihn? Es konnte nimmer kühner ein so junger König sein. 2411 Da schlug er Wolfharten durch einen Harnisch gut, Daß ihm aus der Wunde niederschoß das Blut: Zum Tode war verwundet Dietrichens Unterthan. Wohl must er sein ein Recke, der solche Werke gethan. 2412 Als der kühne Wolfhart die Wund an sich empfand, Den Schild ließ er fallen: höher in der Hand Hob er ein starkes Waffen, das war wohl scharf genug: Durch Helm und Panzerringe der Degen Geiselhern schlug. 2413 Den grimmen Tod einander hatten sie angethan. Da lebt’ auch Niemand weiter, der Dietrich unterthan. Hildebrand der alte Wolfharten fallen sah: Gewiss vor seinem Tode solch Leid ihm nimmer geschah. 2414 Erstorben waren Alle Die in Gunthers Lehn Und Die in Dietrichens. Hilbranden sah man gehn, Wo Wolfhart war gefallen nieder in das Blut. Er umschloß mit Armen den Degen bieder und gut. 2415 Er wollt ihn aus dem Hause tragen mit sich fort; Er war zu schwer doch, laßen must ihn der Alte dort. Da blickt’ aus dem Blute der todwunde Mann: Er sah wohl, sein Oheim hülfe gern ihm hindann. 2416 Da sprach der Todwunde: "Viel lieber Oheim mein, Mir kann zu dieser Stunde eure Hülfe nicht gedeihn. Nun hütet euch vor Hagen, fürwahr, ich rath euch gut: Der tragt in seinem Herzen einen grimmigen Muth. 2417 "Und wollen meine Freunde im Tode mich beklagen, Den nächsten und den besten sollt ihr von mir sagen, Daß sie nicht um mich weinen, das thu nimmer Noth: Von eines Königs Händen fand ich hier herrlichen Tod. 2418 "Ich hab auch so vergolten mein Sterben hier im Saal, Das schafft noch den Frauen der guten Ritter Qual. Wills Jemand von euch wißen, so mögt ihr kühnlich sagen: Von meiner Hand alleine liegen hundert wohl erschlagen. 2419 Da gedacht auch Hagen an den Fiedelmann, Dem der alte Hildebrand das Leben abgewann: Da sprach er zu dem Kühnen: "Ihr entgeltet nun mein Leid. Ihr habt uns hier benommen manchen Recken kühn im Streit." 2420 Er schlug auf Hildebranden daß man wohl vernahm Balmungen dröhnen, den Siegfrieden nahm Hagen der kühne, als er den Helden schlug. Da wehrte sich ser Alte: er war auch streitbar genug. 2421 Wolfhartens Oheim ein breites Waffen schwang Auf Hagen von Tronje, das scharf den Stahl durchdrang: Doch konnt er nicht verwunden Gunthers Unterthan. Da schlug ihm Hagen wieder durch einen Harnisch wohlgetan. 2422 Als da Meister Hildebrand die Wunde recht empfand, Besorgt’ er größern Schaden noch von Hagens Hand. Den Schild warf auf den Rücken Dietrichs Unterthan: Mit der starken Wunde der Held vor Hagen entrann. 2423 Da lebt’ auch von allen den Degen Niemand mehr Als Gunther und Hagen, die beiden Recken hehr. Mit Blut gieng beronnen der alte Hildebrand: Er brachte leide Märe, da er Dietrichen fand. 2424 Schwer bekümmert sitzen sah er da den Mann: Noch größern Leides Kunde nun der Fürst gewann. Als er Hildebranden im Panzer sah so roth, Da fragt’ er nach der Ursach, wie ihm die Sorge gebot. 2425 "Nun sagt mir, Meister Hildebrand, wie seid ihr so naß Von dem Lebensblute? oder wer that euch das? Ihr habt wohl mit den Gästen gestritten in dem Saal? Ihr ließt es billig bleiben, wie ich so dringend befahl." 2426 Da sagt’ er seinem Herren: "Hagen that es mir: Der schlug mir in dem Saale diese Wunde hier, Als ich von dem Recken zu wenden mich begann. Kaum daß ich mit dem Leben noch dem Teufel entrann." 2427 Da sprach der von Berne: "Gar recht ist euch geschehen, Da ihr mich Freundschaft hörtet den Recken zugestehn Und doch den Frieden brachet, den ich ihnen bot: Wär mirs nicht ewig Schande, ihr solltets büßen mit dem Tod." 2428 "Nun zürnt mir, Herr Dietrich, darob nicht allzusehr: An mir und meinen Freunden ist der Schade gar zu schwer. Wir wollten Rüdger gerne tragen aus dem Saaname = "note" Das wollten uns nicht gönnen die, welchen Gunther befahl." 2429 "O weh mir dieses Leides! Ist Rüdiger doch todt? Das muß mir sein ein Jammer vor all meiner Noth. Gotelind die edle ist meiner Base Kind: O weh der armen Waisen, die dort zu Bechlaren sind!" 2430 Herzeleid und Kummer schuf ihm sein Tod: Er hub an zu weinen: den Helden zwang die Noth. "O weh der treuen Hülfe, die mir an ihm erlag, König Etzels Degen, den ich nie verschmerzen mag. 2431 "Könnt ihr mir, Meister Hildebrand, rechte Kunde sagen, Wie der Recke heiße, der ihn hat erschlagen?" Er sprach "Das that mit Kräften der starke Gernot; Von Rüdigers Händen fand auch der König den Tod." 2432 Er sprach zu Hilbranden: "So sagt den Meinen an, Daß sie alsbald sich waffnen, so geh ich selbst hinan. Und befehlt, daß sie mir bringen mein lichtes Streitgewand: Ich selber will nun fragen die Helden aus Burgundenland." 2433 Da sprach Meister Hildebrand: "Wer soll mit euch gehn? Die euch am Leben blieben, die seht ihr vor euch stehn: Das bin ich ganz alleine; die Andern die sind todt." Da erschrak er dieser Märe, es schuf ihm wahrhafte Noth, 2434 Daß er auf Erden nimmer noch solches Leid gewann. Er sprach: "Und sind erstorben all Die mir unterthan, So hat mein Gott vergeßen, ich, armer Dietrich! Ich herrscht’ ein mächtger König einst hehr und gewaltiglich." 2435 Wieder sprach da Dietrich: "Wie könnt es nur geschehn, Daß sie all erstarben, die Helden ausersehn, Vor den Streitmüden, die doch gelitten Noth? Mein Unglück schufs alleine, sonst verschonte sie der Tod! 2436"Wenn dann mein Unheil wollte, es sollte sich begeben, So sprecht, blieb von den Gästen Einer noch am Leben?" Da sprach Meister Hildebrand: "Das weiß Gott, Niemand mehr Als Hagen ganz alleine und Gunther der König hehr." 2437 "O weh, lieber Wolfhart, und hab ich dich verloren, So mag mich bald gereuen, daß ich je ward geboren. Siegstab und Wolfwein und auch Wolfbrand: Wer soll mir denn helfen in der Amelungen Land? 2438 "Helferich der kühne, und ist mir der erschlagen, Gerbart und Wichard, wann hör ich auf zu klagen? Das ist aller Freuden mir der letzte Tag. O weh, daß vor Leide Niemand doch ersterben mag!"

Abenteuer 39

Wie Gunther, Hagen und Kriemhild erschlagen wurden

2439 Da suchte sich Herr Dietrich selber sein Gewand; Ihm half, daß er sich waffnete, der alte Hildebrand. Da klagte so gewaltig der kraftvolle Mann, Daß von seiner Stimme das Haus zu schüttern begann. 2440 Dann gewann er aber wieder rechten Heldenmuth. Im Grimm ward gewaffnet da der Degen gut. Seinen Schild, den festen, den nahm er an die Hand: Sie giengen bald von dannen, er und Meister Hildebrand. 2441 Da sprach von Tronje Hagen: "Dort seh ich zu uns gehn Dietrich den Herren: der will uns bestehn Nach dem großen Leide, das wir ihm angethan. Nun soll man heute schauen, wen man den Besten nennen kann. 2442 "Und dünkt sich denn von Berne der Degen Dieterich Gar so starkes Leibes und so fürchterlich. Und will ers an uns rächen was ihm ist geschehn," Also sprach da Hagen, "ich bin wohl Mann ihn zu bestehn." 2443 Die Rede hörte Dietrich mit Meister Hildebrand. Er kam, wo er die Recken beide stehen fand Außen vor dem Hause, gelehnt an den Saal. Seinen Schild den guten, den setzte Dietrich zu Thal. 2444 In leidvollen Sorgen sprach da Dietrich: "Wie habt ihr so geworben, Herr Gunther, wider mich, Einen Heimathlosen? Was that ich euch wohl je, Daß alles meines Trostes ich nun verwaiset mich seh? 2445 "Ihr fandet nicht Genüge an der großen Noth, Als ihr uns Rüdigeren, den Recken, schluget todt: Ihr missgönntet sie mir alle, Die mir unterthan. Wohl hätt ich solchen Leides euch Degen nimmer gethan. 2446 "Gedenkt an euch selber und an euer Leid, Eurer Freunde Sterben und all die Noth im Streit, Ob es euch guten Degen nicht beschwert den Muth. O weh, wie so unsanft mir der Tod Rüdigers thut! 2447 "So leid geschah auf Erden Niemanden je. Ihr gedachtet wenig an mein und euer Weh. Was ich Freuden hatte, das liegt von euch erschlagen: Wohl kann ich meine Freunde nimmer genug beklagen." 2448 "Wir sind wohl nicht so schuldig," sprach Hagen entgegen. "Zu diesem Hause kamen alle eure Degen Mit großem Fleiß gewaffnet in einer breiten Schar. Man hat euch wohl die Märe nicht gesagt, wie sie war." 2449 "Was soll ich andere glauben? mir sagt Hildebrand: Euch baten meine Recken vom Amelungenland, Daß ihr ihnen Rüdigern gäbet aus dem Haus: Da botet ihr Gespötte nur meinen Recken heraus." 2450 Da sprach der Vogt vom Rheine: "Sie wollten Rüdgern tragen, Sagten sie, von hinnen: das ließ ich versagen Etzeln zum Trotze, nicht aber deinem Heer, Bis darob zu schelten Wolfhart begann, der Degen hehr." 2451 Da sprach der Held von Berne: "Es sollte nun so sein. Gunther, edler König, bei aller Tugend dein Ersetze mir das Herzeleid, das mir von dir geschehn; Versühn es, kühner Ritter, so laß ichs ungerochen gehn. 2452 "Ergieb dich mir zum Geisel mit Hagen deinem Mann: So will ich euch behüten, so gut ich immer kann, Daß euch bei den Heunen hier Niemand Leides thut. Ihr sollt an mir erfahren, daß ich getreu bin und gut." 2453 "Das verhüte Gott vom Himmel," sprach Hagen entgegen, "Daß sich dir ergeben sollten zwei Degen, Die noch in voller Wehre dir gegenüber stehn, Das wär uns Unehre: die Feigheit soll nicht geschehn." 2454 "Ihr solltets nicht verweigern," sprach wieder Dietrich. "Gunther und Hagen, ihr habt so bitterlich Beide mir bekümmert das Herz und auch den Muth, Wollt ihr mir das vergüten, daß ihr es billiglich thut. 2455 "Ich geb euch meine Treue, und reich euch drauf die Hand, Daß ich mit euch reite heim in euer Land. Ich geleit euch wohl nach Ehren, ich stürbe denn den Tod, Und will um euch vergeßen all meiner schmerzhaften Noth." 2456 "Begehrt es nicht weiter," sprach wieder Hagen: "Wie ziemt es, wenn die Märe wär von uns zu sagen, Daß zwei so kühne Degen sich ergäben eurer Hand? Sieht man bei euch doch Niemand als alleine Hildebrand." 2457 Da sprach Meister Hildebrand: "Gott weiß, Herr Hagen, Den Frieden, den Herr Dietrich euch hat angetragen, Es kommt noch an die Stunde vielleicht in kurzer Frist, Daß ihr ihn gerne nähmet, und er nicht mehr zu haben ist." 2458 "Auch nähm ich eh den Frieden," sprach Hagen entgegen, "Eh ich mit Schimpf und Schande so vor einem Degen Flöhe, Meister Hildebrand, als ihr hier habt gethan: Ich wähnt auf meine Treue, ihr stündet beßer euerm Mann." 2459 Da sprach Meister Hildebrand: "Was verweiset ihr mir das? Nun wer wars, der auf dem Schilde vor dem Wasgensteine saß, Als ihm von Spanien Walther so viel der Freunde schlug? Wohl habt ihr an euch selber noch zu rügen genug." 2460 Da sprach der edle Dietrich: "Wie ziemt solchen Degen Sich mit Worten schelten wie alte Weiber pflegen? Ich verbiet es, Meister Hildebrand sprecht hier nicht mehr. Mich heimathlosen Recken zwingt so große Beschwer. 2461 "Laßt hören, Freund Hagen," sprach da Dieterich, "Was spracht ihr zusammen, ihr Helden tugendlich, Als ihr mich gewaffnet sahet zu euch gehn? Ihr sagtet, ihr alleine wolltet mich im Streit bestehn." 2462 "Das wird euch Niemand läugnen," sprach Hagen entgegen, "Wohl will ichs hier versuchen mit kräftigen Schlägen, Es sei denn, mir zerbreche das Nibelungenschwert: Mich entrüstet, daß zu Geiseln unser beider ward begehrt." 2463 Als Dietrich erhörte Hagens grimmen Muth, Den Schild behende zuckte der schnelle Degen gut. Wie rasch ihm von der Stiege entgegen Hagen sprang! Niblungs Schwert das gute auf Dietrichen laut erklang. 2464 Da wuste wohl Herr Dietrich, daß der kühne Mann Grimmen Muthes fechte; zu schirmen sich begann Der edle Vogt von Berne vor ängstlichen Schlägen. Wohl erkannt er Hagen, er war ein auserwählter Degen. 2465 Auch scheut’ er Balmungen, eine Waffe stark genug. Nur unterweilen Dietrich mit Kunst entgegenschlug Bis daß er Hagen im Streite doch bezwang. Er schlug ihm eine Wunde die gar tief war und lang. 2466 Der edle Dietrich dachte: "Dich schwächte lange Noth; Mir brächt es wenig Ehre, gäb ich dir den Tod. So will ich nur versuchen, ob ich dich zwingen kann, Als Geisel mir zu folgen." Das ward mit Sorgen gethan. 2467 Den Schild ließ er fallen: seine Stärke, die war groß; Hagnen von Tronje mit den Armen er umschloß. So ward von ihm bezwungen dieser kühne Mann. Gunther der edle darob zu trauern begann. 2468 Hagnen band da Dietrich und führt’ ihn, wo er fand Kriemhild die edle, und gab in ihre Hand Den allerkühnsten Recken, der je Gewaffen trug. Nach ihrem großen Leide ward sie da fröhlich genug. 2469 Da neigte sich dem Degen vor Freuden Etzels Weib: "Nun sei dir immer selig das Herz und auch der Leib. Du hast mich wol entschädigt aller meiner Noth: Ich will dirs immer danken, es verwehr es denn der Tod." 2470 Da sprach der edle Dietrich: "Nun laßt ihn am Leben, Edle Königstochter: es mag sich wohl begeben, Daß euch sein Dienst vergütet das Leid, das er euch that: Er soll es nicht entgelten, daß ihr ihn gebunden saht." 2471 Da ließ sie Hagnen führen in ein Haftgemach, Wo Niemand ihn erschaute und er verschloßen lag. Gunther der Edle hub da zu rufen an: "Wo blieb der Held von Berne? Er hat mir Leides gethan." 2472 Da gieng ihm hin entgegen von Bern Herr Dieterich. Gunthers Kräfte waren stark und ritterlich; Da säumt’ er sich nicht länger, er rannte vor den Saal. Von ihrer Beider Schwertern erhob sich mächtiger Schall. 2473 So großen Ruhm erstritten Dietrich seit alter Zeit, In seinem Zorne tobte Gunther zu sehr im Streit: Er war nach seinem Leide von Herzen feind dem Mann. Ein Wunder must es heißen, daß da Herr Dietrich entrann. 2474 Sie waren alle Beide so stark und muthesvoll, Daß von ihren Schlägen Pallas und Thurm erscholl, So hieben sie mit Schwertern auf die Helme gut. Da zeigte König Gunther einen herrlichen Muth. 2475 Doch zwang ihn Der von Berne, wie Hagnen war geschehn. Man mochte durch den Panzer das Blut ihm fließen sehn Von einem scharfen Schwerte: das trug Herr Dieterich Doch hatte sich Herr Gunther gewehrt, der müde, ritterlich. 2476 Der König ward gebunden von Dietrichens Hand, Wie nimmer Könige sollten leiden solch ein Band. Er dachte, ließ’ er ledig Gunthern und seinen Mann, Wem sie begegnen möchten, die müsten all den Tod empfahn. 2477 Dietrich von Berne nahm ihn bei der Hand, Er führt’ ihn hin gebunden, wo er Kriemhilden fand. Ihr war mit seinem Leide des Kummers viel benommen. Sie sprach: "König Gunther, nun seid mir höchlich willkommen." 2478 Er sprach: "Ich müst euch danken, viel edle Schwester mein, Wenn euer Gruß in Gnaden geschehen könnte sein. Ich weiß euch aber, Königin, so zornig von Muth, Daß ihr mir und Hagen solchen Gruß im Spotte thut." 2479 Da sprach der Held von Berne: "Königstochter hehr, So gute Helden sah, man als Geisel nimmermehr Als ich, edle Königin, bracht in eure Hut. Nun komme meine Freundschaft den Heimathlosen zu Gut." 2480 Sie sprach, sie thät es gerne. Da gieng Herr Dieterich Mit weinenden Augen von den Helden tugendlich. Da rächte sich entsetzlich König Etzels Weib: Den auserwählten Recken nahm sie Leben und Leib. 2481 Sie ließ sie gesondert in Gefängniss legen, Daß sich nie im Leben wiedersahn die Degen, Bis sie ihres Bruders Haupt hin vor Hagen trug. Kriemhildens Rache ward an Beiden grimm genug. 2482 Hin gieng die Königstochter, wo sie Hagen sah; Wie feindselig sprach sie zu dem Recken da: "Wollt ihr mir wiedergeben, was ihr mir habt genommen, So mögt ihr wohl noch lebend heim zu den Burgunden kommen." 2483 Da sprach der grimme Hagen: "Die Red ist gar verloren, Viel edle Königstochter. Den Eid hab ich geschworen, Daß ich den Hort nicht zeige: so lange noch am Leben Blieb Einer meiner Herren, so wird er Niemand gegeben." 2484 "Ich bring es zu Ende," sprach das edle Weib. Dem Bruder nehmen ließ sie Leben da und Leib. Man schlug das Haupt ihm nieder: bei den Haaren sie es trug Vor den Held von Tronje: da gewann er Leids genug. 2485 Als der Unmuthvolle seines Herren Haupt ersah, Wider Kriemhilden sprach der Recke da: "Du hasts nach deinem Willen zu Ende nun gebracht; Es ist auch so ergangen, wie ich mir hatte gedacht. 2486 "Nun ist von Burgunden der edle König todt, Geiselher der junge dazu Herr Gernot. Den Hort weiß nun Niemand als Gott und ich allein: Der soll dir Teufelsweibe immer wohl verhohlen sein." 2487 Sie sprach: "So habt ihr üble Vergeltung mir gewährt; So will ich doch behalten Siegfriedens Schwert. Das trug mein holder Friedel, als ich zuletzt ihn sah, An dem mir Herzensjammer vor allem Leide geschah." 2488 Sie zog es aus der Scheide, er konnt es nicht wehren. Da dachte sie dem Recken das Leben zu versehren. Sie schwang es mit den Händen, das Haupt schlug sie ihm ab. Das sah der König Etzel, dem es großen Kummer gab. 2489 "Weh!" rief der König, "wie ist hier gefällt Von eines Weibes Händen der allerbeste Held, Der je im Kampf gefochten und seinen Schildrand trug! So feind ich ihm gewesen bin, mir ist leid um ihn genug." 2490 Da sprach Meister Hildebrand: "Es kommt ihr nicht zu gut, Daß sie ihn schlagen durfte; was man halt mir thut, Ob er mich selber brachte in Angst und große Noth, Jedennoch will ich rächen dieses kühnen Tronjers Tod." 2491 Hildebrand im Zorne zu Kriemhilden sprang: Er schlug der Königstochter einen Schwertesschwang. Wohl schmerzten solche Dienste von dem Degen sie; Was könnt es aber helfen, daß sie so ängstlich schrie? 2492 Die da sterben sollen, die lagen all umher: Zu Stücken lag verhauen die Königin hehr. Dietrich und Etzel huben zu weinen an Und jämmerlich zu klagen manchen Freund und Unterthan. 2493 Da war der Helden Herrlichkeit hingelegt im Tod: Die Leute hatten alle Jammer und Noth. Mit Leide war beendet des Königs Lustbarkeit, Wie immer Leid die Freude am lezten Ende verleiht. 2494 Ich kann euch nicht bescheiden, was seither geschah, Als daß man immer weinen Christen und Heiden sah, Die Ritter und die Frauen und manche schöne Maid: Sie hatten um die Freunde das allergrößeste Leid. 2495 Ich sag euch nun nicht weiter von der großen Noth: Die da erschlagen waren, die laßt liegen todt. Wie es im Heunenlande dem Volk hernach gerieth, Hie hat die Mär ein Ende: das ist das Nibelungenlied.

Песнь о Нибелунгах

I авентюра

Кримхильда

1 Гласят чудес немало нам саги лет былых. О витязях достойных, об их невзгодах злых, О празднествах веселых, об их слезах и горе, Об их раздорах много чудес услышите вы вскоре. 2 В Бургундии девица презнатная росла, Едва ли где другая красивей быть могла; Ее Кримхильдой звали: нельзя милее быть. За то пришлося многим бойцам живот свой положить. 3 Любить красу такую за честь любой считал. Уж не один отважный боец по ней вздыхал. Всем нравилась девица, и стан же был у ней! Затмить из жен любую могла она красой своей. 4 Три короля девицу хранили от невзгод: Достойный витязь Гунтер и удалой Гернот, И самый младший Гизельхер, отборный витязь тоже, Князья пеклись все трое об их сестре родной пригожей. 5 Они всем взяли: родом и щедростью своей, И слыли за отважных, отменнейших мужей; Бургундами владели; у Этцеля потом Немало натворили они чудес своим мечом. 6 На Рейне в Вормсе жили с дружиной короли, И с честью им служили вассалы их земли. До самой смерти; были бойцы всё на отбор, Но их потом печально сгубил двух знатных жен раздор. 7 Их мать звалася Утой; Данкрат их был отец. Он сыновьям в наследство, когда пришел конец, Свои оставил земли. Уж то-то витязь был! Он в годы молодые немало славных дел свершил. 8 Три короля, как выше сказал уж я о том, Большой владели силой: служила им мечем Толпа бойцов отменных, как мы про то слыхали; Ни разу в сече жаркой сердца бойцов не трепетали. 9 То был из Тронеге Гаген и брат его Данкварт Проворный; два маркграфа: Гере и Эккеварт; Ортвин из Метца; Фолькер, из Альцейя вассал, Служил им тоже – силой немалой витязь обладал. 10 Румольт, их стряпчий славный, отборный из мужей, Синдольт и Гунольт, мужи трех знатных королей, Заботились о чести двора господ своих. Еще бойцы там были: мне всех не перечислить их. 11 Данкварт был их маршалком, был стольником Ортвин, Его племянник славный и Метца господин; Синдольт, их чашник, витязь отборный, и с ним вместе Гунольт, их спальник, все-то пеклись о королевской чести. 12 О тех мужах придворных, о редкой силе их, О их великой мощи и подвигах лихих, Что витязи с любовью всю жизнь свою свершали, Ни от кого подробно всего бы вы не услыхали. 13 В такой чести высокой Кримхильде снился сон: Был будто ею сокол пригожий приручен, И два орла клевали его, казалось ей; Смотреть на это было всего на свете ей больней. 14 И Уте поспешила она про сон сказать, И лучше не сумела ей мать растолковать: «Твой сокол – знатный витязь; пусть Бог его хранит: Из рук твоих твой сокол на веки скоро улетит!» 15 «Что мне вы говорите про мужа, мать моя? Без рыцарской любови навек останусь я. Уж в девушках мне лучше до самой смерти быть, Чем лишних бед и горя чрез ту любовь себе нажить». 16 «Постой, не зарекайся», ей отвечала мать: «Какой еще на свете и радости бывать, Как не любовь мужская? знай, быть тебе женой, Уж если Богом послан тебе тот витязь удалой». 17 Она сказала: «Полно, не говорите мне! Не раз уж я видала не на одной жене, Как за любовь платились все под конец бедой. Останусь я в девицах – меня минует жребий злой». 18 Еще не зародилась любовь в груди у ней. С тех пор она немало жила счастливых дней. И все того, кто был бы ей мил, она не знала. Потом бойца лихого она супругой с честью стала. 19 То был тот самый сокол, что снился ей во сне, Как мать ей толковала. Уж то-то всей родне За убиенье мужа она потом отмстила! Да, не одна мать сына тогда навеки схоронила.

II авентюра

О Зигфриде

20 В то время в Нидерландах король Сигмунд с женой, Сиглиндой, правил; с ними рос сын их молодой. Он в Сантене богатом на нижнем Рейне жил. Так звался этот город, далеко слух о нем ходил. 21 Зигфрид (так звался витязь тот добрый и удалый) Земель объехал много с отвагою немалой И всюду, где бывал он, всю мощь свою являл. Ах, сколько у бургундов бойцов он смелых увидал! 22 Как дни его младые, дни красные, текли, Порассказать немало о том бы мы могли: Как он себя прославил, как был пригож лицом, И скольким дамам милым пришлось потом вздыхать о нем. 23 Усердно воспитали его, как подобало, И от природы было в нем доблестей немало. За то потом отцовской земли красой он стал, И находили люди, что всем-то витязь добрый взял. 24 Когда подрос, явился к двору он; были там Его все рады видеть: ах, сколько дев и дам Желали, чтоб почаще он их там навещал. Он был им люб, и витязь прекрасно это замечал. 25 Не часто без присмотра Зигфрида отпускали; Сигмунд с Сиглиндой сына богато одевали. Его учили дядьки в чести себя держать. За то мог он со славой потом землею обладать. 26 Уж вот носить доспехи вполне был в силах он: Для этого всем нужным был витязь наделен. Засматриваться начал на дам воитель статный: Любить бойца такого им было лестно и приятно. 27 Сигмунд, отец Зигфрида, своих мужей сзывал, Он с милыми друзьями попировать желал. В другие королевства помчалась весть о том; Своих и иноземных дарил он платьем и конем.
28 И всякого, кто право стать рыцарем имел По своему рожденью, Сигмунд сзывать велел К себе на пир веселый. Всех юношей потом И с ними вместе сына король пожаловал мечем. 29 Немало было б можно про пир порассказать: Сигмунд и Сигелинда сумели пир задать На славу; наделяли всех щедрою рукой: За то гостей немало примчалось к ним на пир честной. 30 С Зигфридом предстояло одежды получить Всем новичкам (их было четыреста): тут шить С любовью принялися девицы молодые; Вставлять пришлось им много каменьев в гнезда золотые 31 И пришивать потом их к одежде дорогой Для молодцев удалых: обычай был такой. К дню поворота солнца хозяин приказал Скамьи поставить: Зигфрид в тот день сан рыцаря приял. 32 Толпа оруженосцев и рыцарей лихих Пошла в собор. Кто были постарше тут из них, Те молодым служили, как было в оны дни И с ними; день в забавах провесть надеялись они. 33 В честь Господа обедня в соборе началась, Неслыханная давка при этом поднялась: Ведь в рыцари по чину их будут посвящать, И торжество такое вдругорядь вряд ли увидать! 34 Они к коням бежали, оседланным, гурьбой. Там, на дворе Сигмунда, был дан турнир большой, От топота хоромы дрожали и тряслись: Так витязи лихие забавой шумной увлеклись. 35 Со старыми бойцами встречались новички; Ломались с сильным треском у копий их древки; Жужжа, обломки копий летали вдоль дворца Из рук бойцов: усердью их, право, не было конца. 36 Король просил окончить и лошадей убрать. Что тут щитов разбитых пришлося увидать! Что на траву каменьев упало той порой Из привязей блестящих щитов от стычки жаркой той! 37 Тут рассадить изволил Сигмунд гостей своих; От вкусных яств исчезла вся вмиг усталость их, Да и вином отменным изрядно их поили. Своих и иноземных тут всех на славу угостили. 38 День целый пировали и тешились бойцы; Лишь отдыха не знали бродячие певцы, За службу щедро были они награждены. Стяжал тем пиром славу Сигмунд для всей своей страны. 39 Землей и городами Зигфрида наделил Король Сигмунд: заране он сделать то решил. Все сверстники Зигфрида подарки получили: Уж как за то поездкой своей они довольны были! 40 Тянулся пир веселый вплоть до седьмого дня. Старинные Сиглинда обычаи храня, Всех золотом дарила: так был ей Зигфрид мил. Недаром всех так сильно боец к себе расположил. 41 Из шпильманов едва ли ушел кто бедняком: И лошади, и платья им сыпались дождем, Как будто день последний бойцы тут доживали. Сдается мне, ни разу они так щедры не бывали. 42 И вот, с великой честью был кончен пир честной. Богатые вассалы сказали той порой, Что им иметь приятно Зигфрида королем, Но не хотел и слышать удалый молодец о том: 43 Покуда жив был Сигмунд и Сигелинда тоже, Венец не соглашался носить их сын пригожий, Но, королем не числясь, был охранять готов Отважный, добрый витязь свой край родной от злых врагов.

III авентюра

Как Зигфрид приехал в Вормс

44 Жил так-то витязь смелый без горя и забот. Он слышал, что девица в Бургундии живет, И так мила, что больше нельзя и пожелать. За то был должен много утех и бед он испытать. 45 Прославилась далеко она своей красой; И добрый нрав, и сердце в девице молодой Нашли бойцы лихие, вздыхавшие по ней: И к Гунтеру недаром так много ехало гостей. 46 Ее любви искало немало женихов, Но выбрать не хотела Кримхильда из бойцов Ни одного: покуда еще был незнаком Ей тот, кому досталась в удел ее любовь потом. 47 Любовь девицы знатной хотел Зигфрид стяжать; Легко над женихами верх мог он одержать И овладеть по праву красавицей такой. Да, стал потом супругом Кримхильды витязь удалой. 48 Его мечта о верной любви не покидала. Тогда родня с дружиной ему совет давала, Чтоб он себе невесту приличную избрал. «Хочу я взять Кримхильду», им смелый Зигфрид отвечал. 49 «Живет девица эта в Бургундской стороне, Красы необычайной, и знаю я вполне, Что кесарь самый сильный и тот бы не считал За стыд любить Кримхильду, когда б жениться пожелал». 50 И сам Сигмунд богатый наслышался о ней; Ему известно стало через его людей Желание Зигфрида: о том он заскорбел, Что свататься к девице, столь знатной, сын его хотел. 51 Узнала и Сиглинда, жена его, о том И сильно затужила о сыне молодом: Ей Гунтер и дружина его известны были. От сватовства Зигфрида тут все отговорить решили. 52 «Отец мой милый», витязь так начал говорить: «Уж лучше никого мне на свете не любить, Коль свататься не смею я к той, кого люблю. Что мне ни говорите, ни в чем я вам не уступлю». 53 «Ты уступить не хочешь», сказал король ему: «Я радуюсь безмерно желанью твоему И первый в этом деле помочь тебе готов, Но Гунтер гордых много имеет при себе бойцов. 54 Не будь других, все ж Гаген там при дворе живет: С таким высокомерьем он честь двора блюдет, Что я боюсь, не вышло б для нас беды какой, Коль свататься мы станем с тобой к девице молодой». 55 «Нам это не помеха», сказал Зигфрид ему: «Коль я от них по дружбе невесты не возьму, То силою добудет ее рука моя, И всех людей и землю отнять у них сумею я». 56 Сказал Сигмунд: «Те речи прискорбно слышать мне: Коли о них узнают в Бургундской стороне, То к ним забыть дорогу тебе весь будет след: Ведь мне Гернот и Гунтер известны с очень давних лет. 57 Да и никто не может невесту силой брать», Сказал Сигмунд: «так вот, что хотелось мне сказать. А, впрочем, если хочешь с дружиной ехать к ним, С тобою ехать вместе я дам приказ друзьям моим». 58 «Мне, право, не по сердцу», сказал Зигфрид лихой: «Что целая дружина пойдет на Рейн за мной, Как на войну, и будет мне больно, если я Лишь страхом их заставлю принять меня в свои зятья. 59 Нет, я ее добуду один своей рукой, Одиннадцать всего лишь возьму бойцов с собой, И вы, отец мой Сигмунд, мне в этом помогите». Тут для одежд двуцветных мехов его всей дали свите. 60 И мать его, Сиглинда, услышавши о том, Уж как загоревала о дитятке родном: А вдруг да он погибнет от Гунтера мужей. У королевы слезы ручьем лилися из очей. 61 Вот королевич Зигфрид в покои к ней пошел И с матерью такую речь ласково повел: «Что плачете напрасно вы, матушка моя? Без страха там пред всею толпой бойцов предстану я. 62 Меня прошу скорее к Бургундам снарядить И самой наилучшей одеждой нас снабдить, Чтоб было в чем достойным бойцам пощеголять: Великое спасибо я вам готов за то сказать». 63 Она сказала: «Если стоишь ты на своем, Я, так и быть, готова помочь тебе во всем: Одежд я вам немало дам самых дорогих. Из рыцарей доселе никто не нашивал таких». 64 За то ей поклонился воитель молодой, Сказал он: «лишь двенадцать товарищей с собой Хочу я взять, и надо им всем одежды дать. Ах, как бы мне хотелось скорей Кримхильду увидать!» 65 Засели за работу девицы, ни одна Из милых дев не знала ни отдыха, ни сна. Чтоб поскорей одежду Зигфриду смастерить: Никак не соглашался Зигфрид поездку отложить. 66 Отец ему получше наряд убрать велел: Он тем свои владенья прославить захотел. И панцирей блестящих, и шлемов, и щитов Широких заготовил он вдоволь для лихих бойцов. 67 Вот им приспело время к бургундам отъезжать; Тут принялися дамы и мужи горевать: Вернуться ль им обратно домой. Бойцы скорей Доспехи и одежды укласть велели на коней. 68 Прекрасны были кони в их сбруе золотой. Со спутниками Зигфрид гордиться мог собой: На то он права больше, чем кто-нибудь имел. С Сигмундом и Сиглиндой проститься Зигфрид захотел. 69 С печалью отпускали его отец и мать; Он ласково принялся обоих утешать, Сказал он: «Не тревожьтесь, не плачьте обо мне! На счет меня спокойны всегда должны вы быть вполне». 70 Бойцы взгрустнули, много девиц тут зарыдало: Сдается мне, им сердце заранее сказало. Что на чужбине много погибнет их друзей: Не без причины слезы у них струились из очей. 71 Вот, на седьмое утро все витязи верхом Скакали к Вормсу лихо в убранстве золотом. Ах, что была за сбруя на их конях ретивых! Несли послушно кони бойцов лихих и горделивых. 72 У каждого был новый, широкий, светлый щит И добрый шлем в то время, когда лихой Зигфрид Туда к двору бургундов в край Гунтера скакал. Бойцов в столь пышном платье никто доселе не видал. 73 До самых шпор висели у них мечей концы, В руках держали копья преострые бойцы С две пяди шириною; из копий тех одно Держал Зигфрид – уж как же краями резало оно! 74 Уздечки золотые бойцы в руках держали, И в шелковых поперсьях их лошади бежали. Повсюду собирался на них глазеть народ, И Гунтеровы мужи бежали встречу им вперед. 75 Тут все оруженосцы и рыцари скорей, Обычай соблюдая, пошли встречать гостей: Из рук щиты их взяли, коней прочь отвели И витязей отменных в страну своих господ ввели. 76 Уж отвести хотели коней их на покой, Как вдруг сказал им Зигфрид, воитель удалой: «Коней не уводите! пусть здесь стоят покуда: С товарищами вскоре хочу уехать я отсюда. 77 Кому из вас известно, пусть тот мне и укажет, Где короля найду я; пусть он мне это скажет, Где Гунтер тут бургундский?» На это тот, кто знал, Где был в ту пору Гунтер, бойцу, не медля, отвечал: 78 «Найти его не трудно, коль надобен он вам: Его в большой той зале сейчас я видел сам Среди его дружины. Идите поскорей: Увидите вы много при нем достойнейших мужей». 79 Меж тем, про них известье до короля дошло, Что рыцарей отборных немало там пришло: Все в панцирях блестящих, в одеждах дорогих. Как есть никто в Бургундской земле не знал бойцов лихих. 80 И сам король дивился: из чьей бы то земли Бойцы в одежде дивной к нему прийти могли, С широкими щитами и новыми? Никто Не мог о них поведать: король в досаде был на то. 81 И королю промолвил в ответ тогда один Могучий и отважный из Метца Ортевин: «Коль их никто не знает, пошлите поскорей За Гагеном: пусть дядя придет и взглянет на гостей. 82 Ему все королевства, и земли, и князья Известны: он узнает и их, уверен я!» За ним и за дружиной его король послал, И вот, с бойцами важно пришел к нему его вассал. 83 «Что королю угодно?» был Гагена вопрос. «Бойцов, мне неизвестных в мой дом Господь занес. Никто их здесь не знает; я вас прошу сказать: Быть может, приходилось вам их когда-нибудь видать?» 84 «Извольте», молвил Гаген; к окну он подошел И быстро на приезжих гостей глаза навел: Понравились ему их доспехи и убор, Но в области Бургундской не видел их он до сих пор. 85 Сказал он, что, откуда б к ним ни пришли бойцы, Они князья, быть может, или князей гонцы: У них на славу кони, наряд прекрасен их; Кто б ни были, их всякий признает за бойцов лихих. 86 «Сдается мне, однако», так Гаген продолжал: «Хоть Зигфрида доселе нигде я не видал, Что этот рыцарь статный никто иной, как он; Да, по всему я вижу, что не был я в обман введен. 87 Он новостей немало везет сюда с собой: Он смелых Нибелунгов сразил своей рукой: Шильбунга и Ниблунга, богатых двух князей. Чудес наделал много он силой мощною своей. 88 Как есть один, без свиты, он ехал на коне И пред одной горою, так говорили мне, При кладе Нибелунгов толпу мужей застал. Отважный, незнакомых: впервые тут он их узнал». 89 Был вынесен из полой горы Ниблунгов клад. Послушайте, что дальше об этом говорят: Клад мужи Нибелунгов делить вдруг пожелали И витязя Зигфрида немало этим удивляли. 90 Он к ним подъехал ближе, их ясно увидал. Один из них, приметив Зигфрида, тут сказал: «Воитель Нидерландский, Зигфрид, приехал к нам». Да, редкостное дело узнал отважный витязь там.
91 Шильбунгом и Ниблунгом был с честью принят он И, с общего совета, был витязь приглашен Князьями молодыми тот клад им разделить. Пришлось Зигфриду просьбам князей усердным уступить. 92 Тьму там камней узрел он (про то нам говорили): На ста возах, пожалуй, всего б не уместили, А золота там было и более того: Таков был клад. Меж ними пришлось бойцу делить его. 93 Ему в награду дали Ниблунгов меч они, И невдомек им было, что горести одни Зигфрид своей услугой им только причинит. Взял гнев их, что не в силах дележ окончить был Зигфрид. 94 Двенадцать великанов могучих, удалых В числе друзей их было, да мало пользы в них: Их в гневе Зигфрид смелый избил своей рукой Да витязей Ниблунгских семь сот сразил боец лихой, 95 Сразил своим Бальмунгом (так звался добрый меч). Тогда немало юных бойцов, чтоб жизнь сберечь От витязя лихого и смерти избежать, Скорей спешили землю и бурги все ему отдать. 96 К тому ж, князей богатых обоих он убил, От Альбриха большую беду себе нажил: Альбрих отмстить задумал Зигфриду за господ, Но Зигфридову силу узнать был должен в свой черед. 97 Не мог в борьбе с Зигфридом карл сильный совладать; Как львы, они пустились вдвоем к горе бежать, И там плащ-невидимку у Альбриха отнял И господином клада Зигфрид, воитель грозный, стал. 98 Кто биться с ним посмели, все мертвые лежали. Клад перенесть обратно туда, откуда взяли Его Ниблунга мужи, воитель приказал, Хранителем же клада тогда могучий Альбрих стал. 99 Он клятву дал Зигфриду быть впредь его слугой И делать все, что скажет воитель удалой. Сказал из Тронеге Гаген: «Так вот Зигфрид каков! Никто силен так не был еще доселе из бойцов. 100 Еще о нем немало я слышал от людей, Как смелый витязь змея сразил рукой своей. В крови его купаясь, стал Зигфрид роговым: С тех пор не раз видали, что он в бою неуязвим. 101 С тем большей честью должно нам витязя принять, Чтобы потом от гнева его не пострадать: Поласковее надо нам быть с таким бойцом, И без того немало чудес наделал он мечом». 102 Король богатый молвил: «Сказал ты правду нам: Вишь, словно в бой готовясь ступить, стоит он там, И витязи все, будто начать желают сечу. Да, вижу: нам придется идти бойцу лихому встречу». 103 «И вам», ответил Гаген: «позора нету в том: Ему король богатый приходится отцом. Христос то больше знает, но, кажется мне, к нам Сюда бы не приехал, конечно, он по пустякам». 104 «Пусть будет нашим гостем», король страны сказал: «Он знатен и отважен, как я сейчас узнал. Пусть будет и в Бургундской земле ему почет». Тут Гунтер, князь богатый, пошел встречать гостей вперед. 105 Хозяин гостя принял с учтивостью такой. Что вряд ли быть учтивей мог кто-нибудь другой. Хозяина поклоном боец благодарил За то, что он приемом его столь ласковым почтил. 106 Сказал король богатый: «Зигфрид, дивлюся я, Что побудило ехать вас в здешние края, И что на Рейне в Вормсе хотите вы сыскать?» Тут королю гость молвил: «От вас не буду я скрывать. 107 В земле отца нередко я от других слыхал, Что есть у вас (ах, как бы узнать я их желал!) Отважнейшие мужи: какой король таких Иметь не пожелал бы! Я прибыл, чтоб взглянуть на них. 108 Да и про вашу храбрость слыхал немало я, Что будто нет на свете отважней короля: Окрест владений ваших твердит о том народ, А в этом убедиться и я желал бы, в свой черед. 109 Я – витязь тож, придется и мне венец носить, Но мне б его хотелось на деле заслужить: Пусть скажут, что по праву землей владею я. Порукой в том пусть будет и честь, и голова моя! 110 Коль вправду вы так смелы, как я слыхал не раз, То, любо ль вам иль нету, жалеть не стану вас: Да, знайте, что намерен я все у вас отнять: Страну и бурги ваши должны вы мне во власть отдать». 111 Король с своей дружиной был крайне удивлен, Как только от лихого бойца услышал он, Что у него всю землю отнять задумал тот. Разгневалась немало и вся дружина в свой черед. 112 Тут молвил Гунтер: «Чем же я это заслужил, Чтоб силой иноземец меня того лишил, Чем с честью и так долго отец мой обладал: Вам рыцарем плохим бы тогда себя я показал». 113 А витязь смелый молвил: «Стою я на своем: Коль землю не сумеешь ты оберечь мечом, Владеть я ею буду; когда ж землей моей Ты силой овладеешь, тогда ты будешь править ей. 114 Пусть земли наши будут наградой нам служить: И кто из нас другого сумеет победить, Пусть тот людей и земли во власть свою возьмет». Тут речь его прервали отважный Гаген и Гернот. 115 «Такой и мысли нету у нас», Гернот сказал: «Чтоб у другого землю отнять, да чтобы пал Из наших кто: богаты землей мы без того. На землю ту прав больше, чем наши, нет ни у кого». 116 Взял гнев друзей Гернота; тогда из них один, (То был боец из Метца, достойный Ортевин) Промолвил: «Миролюбье такое мне претит: Ведь без причины всякой звал вас на бой сейчас Зигфрид. 117 Коль сил у вас и братьев на то не достает, Коль полк весь королевский сюда он приведет, То я с удалым мужем готов в тот бой вступить; Надеюсь, что сумею я спесь с бойца лихого сбить». 118 Взял гнев бойца Зигфрида, сказал он в свой черед: «Твоя рука со мною рубиться не дерзнет: Ведь я – король богатый, а ты – вассал простой; Таких, как ты, двенадцать ни в жизнь не справятся со мной». 119 Велел боец из Метца извлечь мечи (Ортвин Был Гагену из Тронеге племянник, сестрин сын). Молчал все время Гаген, король о том скорбел. Тогда Гернот отважный вмешаться в их раздор посмел. 120 Ортвину он промолвил: «Не след сердиться вам. Ведь ничего, покамест, Зигфрид не сделал нам: По мне, так лучше дело уладить нам добром, Да и пристойней будет вперед иметь нам друга в нем». 121 Тот молвил сильный Гаген: «Нам, витязям твоим. Прискорбно, что на Рейн к нам он с умыслом лихим Приехал; пусть же замысл теперь оставит он! Моими господами ничем он не был оскорблен». 122 Зигфрид, воитель сильный, на это отвечал: «Коль не любо вам, Гаген, все то, что я сказал, То скоро вам придется на деле увидать, Как по земле Бургундской начнет мой добрый меч гулять». 123 «Тому я помешаю», ответствовал Гернот И наказал при этом бойцам своим вперед Не говорить так гордо, чтоб гостя не сердить. Зигфрид, о деве вспомнив, готов был тоже уступить. 124 Сказал Гернот: «Прилично ль вступать нам с вами в бой? Ведь сколько б ни погибло бойцов в борьбе такой, — Нам чести в том немного, вам пользы мало в том». Сказал Зигфрид рожденный на свет Сигмундом королем: 125 «Зачем так медлит Гаген? Ортвин из-за чего Сразиться не желает? ведь много у него Друзей в земле Бургундской, чего ж еще он ждет?» Ни слова не сказали они: так им велел Гернот. 126 Сын Уты молвил: «Будьте ж вы гостем дорогим И те, кто к нам явились на Рейн с бойцом лихим. И я, и братья будем служить усердно вам». Тут Гунтерова Гернот вина велел подать гостям. 127 Сказал страны хозяин: «Что только есть у нас, Лишь честью попросите, готово все для вас. Тогда за вас готовы мы даже кровь пролить». В душе бойца Зигфрида стал гнев немного проходить. 128 Гостей тут попросили с себя одежды снять, Покои им получше спешили отыскать: Всех спутников Зигфрида приятный отдых ждал. С тех пор среди бургундов Зигфрид желанным гостем стал. 129 Всех почестей, какие пришлось ему встречать, И тысячной я доли не в силах описать. Поверьте мне, лишь мощью он это заслужил: Таких встречалось мало, кому бы витязь не был мил. 130 Три короля в потехах с ним коротали дни. Во всем был Зигфрид первым, что только ни начни: Метали ли каменья, пускали ль в цель копьём, Как есть никто сравниться не мог с таким лихим бойцом. 131 Когда ж бойцы лихие в кругу пригожих дам Учтивой забавлялись беседою, и там. Воитель Нидерландский всем радость доставлял. Всем сердцем о высокой любви он только и мечтал. 132 И что ни начинали, на все готов он был. Он мысль о милой деве в душе своей носил, И та, которой Зигфрид не видел до сих пор, В душе своей нередко вела с ним нежный разговор. 133 Лишь молодежь, бывало, на двор играть пойдет, И рыцари и кнехты, а уж к окну влечет Кримхильду королеву. На них глядит она, И всякая другая забава ей уж не нужна. 134 Знай он, что дама сердца там на него глядит, Обрадовался б то-то тогда лихой Зигфрид: Ведь ничего, я знаю, не мог он так желать, Как если б удалося ему девицу увидать. 135 Когда же на дворе он стоял, и все они Резвились (так бывает еще и в наши дни), Сын Сигелинды смелый был так хорош собой, Что в нем души не чаял девиц пригожих целый рой. 136 Не раз о том он думал: «Когда ж придется мне Красавицу увидеть глазами, не во сне. Давно уж всей душею люблю девицу я И не видал ни разу ее: печалит то меня». 137 Когда ж в свои владенья три брата отлучались, Все витязи за ними в путь тоже отправлялись, И Зигфрид с ними: то-то прискорбно было ей, И витязь сам немало страдал из-за любви своей. 138 Вот как (все это правда) жил при дворе господ У Гунтера отважный воитель целый год, И все еще ни разу пригожей не видал, Из-за кого так много утех и бед потом узнал.

IV авентюра

Как он бился с саксами

139 Вот в Гунтерову землю издалека гонцы Лихую весть примчали; их выслали бойцы Неведомые, злобу в душе питая к ним. Как больно было это услышать королям лихим. 140 Бойцов вам назову я: то князь богатый был, Людгером прозывался, над саксами княжил; Другой был Тенемарки король Людгаст лихой. Бойцов немало статных они в поход вели с собой. 141 И в Гунтерову землю гонцы примчались их С недоброй, злою вестью от ворогов лихих. Спросили незнакомых мужей, зачем пришли, И к королю, не медля, гонцов в палаты отвели. 142 Гонцам король учтиво: «Пожалуйте!» сказал: «Кто вас прислал, откуда, еще я не слыхал. Ответьте мне на это», сказал король гостям. Был так разгневан Гунтер, что стало страшно тут гонцам. 143 «Теперь, король, позвольте ту весть вам передать, С которой нас послали: не смеем мы молчать; Мы назовем вам тотчас пославших нас господ. То Людегаст и Людегер на вас задумали поход. 144 Вы гнев их заслужили. Вполне известно нам, Что господа большую питают злобу к вам. Да, к Вормсу, что на Рейне, они идти хотят, И многие, поверьте вы мне, бойцы за них стоят. 145 Недель через двенадцать пойдут они на вас, И вы друзей всех добрых сберите-ка тотчас: Пусть защитить помогут вам бурги от врагов, Немало поизрубят они здесь шлемов и щитов. 146 Не то, пошлите к ним вы гонцов потолковать: Тогда вам не придется с врагами воевать, От них уж вам не будет ни горя, ни забот; А то ведь сколько славных бойцов в войне той пропадет». 147 «Немного погодите», сказал король лихой: «Подумаю, и тотчас скажу ответ вам мой. Есть верные мне люди, от них не скрою я: Пускай про весть лихую узнают все мои друзья». 148 Король богатый Гунтер был сильно огорчен, Весть врезалася в сердце, не знал покоя он. Тут Гагена и прочих позвать он приказал И Гернота, не медля, прийти к нему в палаты звал. 149 Отменные пришли тут, что их нашлося там. Сказал он: «Собираться изволят в землю к нам Враги с великой ратью: вот будет вам беда». И Гернот, рыцарь смелый, сказал ему в ответ тогда: 150 «Мы ту беду избудем мечом», сказал Гернот: «Кому пасть суждено там, что ж, пусть их смерть возьмет. Из-за того нельзя же мне честь свою забыть И ворогов приходу в наш край должны мы рады быть». 151 Сказал из Тронеге Гаген: «Добра нельзя нам ждать: Людгаст и Людгер в гневе идут к нам воевать; Немного дней осталось: когда ж мы рать сберем?» Сказал он: «Не мешало б вам Зигфриду сказать о том». 152 Гонцам отвесть покои князь в городе велел, Сказал, чтобы никто их обидеть не посмел, Хоть и враги то были, и дельно поступил: Он наперед готовность друзей своих узнать решил. 153 Был больно грустен Гунтер среди забот своих. В печали витязь статный застал его в тот миг. Не знал он, что вдруг сталось с богатым королем? И Гунтера просил он ему поведать обо всем. 154 «Ума не приложу я», сказал ему Зигфрид: «Куда все вдруг девался у вас веселый вид? Веселым вас привыкли мы видеть повсегда». Воитель славный, Гунтер, сказал ему в ответ тогда: 155 «От всех людей я должен тоску свою таить, Что буду в сердце, молча, от всех тайком носить. Нет, лучше пусть со мною горюют и друзья!» В лице переменился Зигфрид, вняв речи короля. 156 Сказал он: «Вам доселе готов я был служить И рад во всяком горе всегда вам пособить. Коль верный друг вам нужен, я рад им быть; поверьте, Что с честью верой-правдой готов служить я вам до смерти». 157 «Бог награди вас, Зигфрид, мне ваша речь мила; И если б ваша сила помочь мне не могла, Все ж мне приятна ваша готовность помогать. За то, коль жив я буду, добром сумею вам воздать. 158 Скажу я вам, с чего так я вдруг печален стал: Я от гонцов враждебных лихую весть узнал. Что недруги походом на нас идут сюда: Никто на эту землю не шел войною никогда». 159 «Не бойтесь», молвил Зигфрид на это королю: «Душой спокойны будьте и дайте, вас молю, Мне сослужить вам службу во славу, в пользу вам. Велите тож на помощь явиться всем своим бойцам. 160 Коль тысяч тридцать будет на стороне врагов, Их одолеть я мог бы и с тысячью бойцов. Уж в этом положитесь, король, вы на меня». «За то», промолвил Гунтер; «уж я вознагражу тебя». 161 «Итак, мне дать извольте вы тысячу мужей (Здесь лишь бойцов двенадцать из рати всей моей Имею при себе я): с врагом вступлю я в бой. Всегда служить вам верно готов Зигфрид своей рукой. 162 В том нам поможет Гаген и Ортвин из твоих Бойцов. Данкварт и Синдольт, два витязя лихих; Фолькера удалого с собою я возьму, Нести пред нами знамя охотно дал бы я ему. 163 Домой скакать обратно велите вы гонцам, Скажите, что нас скоро они увидят там, И что мол наши бурги в покое могут быть». И родичей с дружиной король к себе велел просить. 164 К дворцу гонцы Людгера явились той порой, Уж больно рады были пуститься в путь домой. Король радушный, Гунтер, их щедро одарил, Дал им свою охрану, чем очень им он угодил. 165 «Скажите», молвил Гунтер: «вы недругам моим: Пусть дома остаются с походом тем своим. А, если уж охота им край мой посетить, Коль мне друзья помогут, придется горя им испить». 166 Гонцам даров богатых тут принесли немало: Их вдоволь для раздачи у Гунтера лежало; Их мужи Людегера отвергнуть не решились И, отпуск взяв, обратно, домой, в путь весело пустились 167 Когда же в Тенемарку пришли они опять. И Людегаст, король их, был должен услыхать, С чем воротились с Рейна гонцы его домой, Ответ надменный слыша, разгневан был король лихой. 168 Узнал он, что немало там витязей лихих. Гонцы ему сказали, что видели средь них Бойца из Нидерланда: Зигфридом звать его. Уж как досадно было Людгасту слышать про него! 169 Когда же тенемаркцы про это услыхали, Дружинников тем боле сзывать к походу стали, Пока у Людегаста не набралось бойцов Отважных двадцать тысяч, идти готовых на врагов. 170 И Людгер, князь Саксонский, сбирал людей своих; Всех с лишком сорок тысяч сошлось бойцов у них, Отправиться готовых в Бургундию в поход. Тем временем и Гунтер, король, сбирался в свой черед. 171 С своей родней и с братьев дружиной удалой. Сбирались все на саксов идти скорей войной И Гагеновы люди: нужда их заставляла. Расстаться с жизнью многим бойцам в бою там предстояло. 172 К походу снарядиться воители спешили, Нести в край вражий знамя Фолькеру поручили. За Рейн идти из Вормса желанье было их, И Гаген был назначен шармейстером бойцов лихих. 173 Синдольт и Гунольт тоже шли с войском воевать. Им золота недаром потом мог Гунтер дать. И Гагенов брат Данкварт и Ортвин с ними шли, Они в походе с честью большой участвовать могли. 174 «Король, вы здесь останьтесь», сказал Зигфрид лихой: «И, так как в путь тот ваши бойцы идут со мной, То можете спокойно средь милых дам вы жить: И честь и землю вашу уж я надеюсь защитить. 175 Хотелось им на Рейне вас в Вормсе посетить, Но я не допущу их, и в Вормсе им не быть: В их землю к ним так близко зайдем мы в свой черед, Что им надменность эта одно лишь горе принесет». 176 Вот с Рейна через Гессен в поход они пустились К пределам саксов, там-то они потом побились: Пожгли, поразорили ту землю грабежом: Князьям обоим было не весело узнать о том. 177 Пришли к границе мужи и отроки. Тут стал Их спрашивать муж сильный Зигфрид и так сказал: «Над челядью кто будет из нас здесь наблюдать?» Пришлось впервые саксам набег столь буйный испытать. 178 Ответили: «Данкварта поставьте над юнцами; Данкварт боец проворный, муж смелый меж бойцами, Тем меньше от Людгера мы можем пострадать, Пускай же он с Ортвином здесь тыл наш будет охранять». 179 «А я в дозор поеду», сказал Зигфрид бойцам: «Против врагов на страже желал бы быть я сам, Чтоб разузнать порядком, где ворог наш лихой». Надел доспехи мигом сын Сигелинды удалой. 180 В дорогу снарядившись, он Гагену велел, Чтоб с Гернотом отважным за ратью он смотрел. Один он в землю саксов помчался тут к врагам. За то, уж сколько шлемов в тот день поизрубил он там. 181 Большую рать увидел врагов он в чистом поле. Против его всей рати куда их было боле: Их было тысяч сорок иль больше, но душой Возрадовался Зигфрид, при виде рати той большой. 182 Там тоже витязь некий тогда в дозор скакал Против врагов: он в полном доспехе путь держал. Его увидел Зигфрид, тот – тоже; тут следить Они прилежно стали и глаз друг с друга не сводить. 183 Скажу я вам, кто вражьим дозорщиком тем был: Щит золотой, блестящий он на руке носил, То сам король был Людегаст: свой полк он охранял. Как важно конь ретивый под знатным седокам скакал! 184 Тут Людегаст враждебно взглянул на смельчака. Коней, не медля, оба пришпорили в бока. Они склонили копья, в щиты друг другу их Направили: уж то-то король встревожен был в тот миг. 185 После удара, кони двух знатных седоков Промчались, словно ветер гнал сильных скакунов. Бойцы коней сдержали, вернулися опять; Решились в гневе счастья они мечами попытать. 186 Тут Зигфрид так ударил, что дрогнули поля, Посыпалися искры из шлема короля, Как от костра, так сильно Зигфрид мечом разил; Нашла коса на камень: друг другу каждый ровней был. 187 И Людгаст много гневных ударов наносил. На щит врага тут каждый все силы устремил. Увидели бой тридцать Людгастовых мужей, Но, прежде чем примчались к Людгасту с помощью своей. 188 Три сильных раны Зигфрид Людгасту причинил Сквозь панцирь, как ни крепок тот панцирь белый был. Вслед за мечом из раны кровь хлынула рекой: Встревожен, опечален был Людегаст в беде такой. 189 Жизнь пощадить молил он; дал слово, что отдаст Страну свою; открылся, что он – король Людгаст. Его бойцы пришли тут, заметили они, Как витязи в дозоре рубились там вдвоем одни. 190 Уехать с ним хотел он, но тридцать тут бойцов Напали; защищался он лихо от врагов И пленника Людгаста из рук не упустил; Еще им больше горя воитель статный причинил: 191 Лихих рубак всех тридцать сразил Зигфрид мечом. Лишь одного оставил в живых; домой верхом Помчался уцелевший о бое рассказать: Шелом багряный, видя в чем дело, всякий мог понять. 192 Уж то-то тенемаркцев он вестью той смутил: Что взят король в полон их, так он оповестил. Про то сказали брату его, рассвирепел От гнева тот, что срам вдруг и стыд такой он претерпел. 193 Был Людегаст воитель Зигфридом увезен. В стан с пленником богатым к своим вернулся он И Гагену он отдал добычу и сказал, Что это Людгаст: слыша ту весть, никто тужить не стал. 194 Велели тут бургундам взвить знамя. «Так, в поход!» Промолвил Зигфрид: «дело нас всех большое ждет: Сегодня ж, если только мне суждено дожить, Придется многим славным саксонским женам слезы лить. 195 Бойцы лихие с Рейна, смотрите на, меня: На рать Людгера прямо вести могу вас я. Увидите, как добрых бойцов рука начнет Рубить шеломы: много сегодня будет им хлопот!» 196 К коням с людьми своими пошел скорей Гернот. Фолькер, могучий шпильман, взял знамя и вперед Пустился в путь проворно: он впереди скакал. Вполне готовый к бою полк в путь-дорогу выступал. 197 Всех тысяча их было, не более, числом Да витязей двенадцать. Вздымалась пыль столбом Под ними по дороге: так мчалась рать бойцов. Блистали ярким светом края прекрасных их щитов. 198 Спешили тож и саксы с толпой бойцов своих, Остры мечи их были, как я слыхал о них, Остры в руках отважных: да, не хотелось им Страну свою и бурги отдать своим гостям лихим. 199 Шармейстеры полк саксов вели туда на бой, Пришел и Зигфрид, вел он своих мужей с собой (На Рейн из Нидерланда пришли они с бойцом), Что рук покрылось кровью в тот день на поле боевом! 200 Синдольт боец и Гунольт и славный муж Гернот Сразили в битве многих, не дав им наперед Всю смелость и отвагу свою вполне узнать. Да, многим славным женам пришлось о павших порыдать. 201 Фолькер певец и Гаген и витязь Ортевин Заставили потускнуть от крови не один Шелом блестящий, то-то из них был каждый смел! Наделал тож и Данкварт в бою немало чудных дел. 202 И тенемаркцы тоже себя там показали, И в стычке жаркой звонко края щитов звучали; И лязг мечей был слышен в бою горячем том. Лихие саксы много там бед наделали мечом. 203 Как ринулись бургунды в бой жаркий сгоряча, Что тяжких ран пришлося принять от их меча Врагам их, кровь по седлам катилася рекой: За честь свою сражались бойцы. Да, жарок был тот бой 204 И слышали, как громко в руках бойцов звучали Преострые мечи их, когда вдруг поскакали Дружинники Зигфрида за ним в густую рать: Да, там себя с Зигфридом они сумели показать. 205 Из рейнцев не видали с ним тут ни одного. Рубился Зигфрид лихо: кровь от меча его Сквозь светлые шеломы лилася, как ручей, Пока он не увидел Людгера средь его мужей. 206 Три раза пролетел он тут из конца в конец Сквозь рать; пришел и Гаген, помог лихой боец Зигфриду жажду брани в бою том утолить. Бойцам отважным многим пришлось живот тут положить. 207 Когда Людгер могучий Зигфрида повстречал И увидал, что Зигфрид в руке своей держал Высоко добрый Бальмунг и многих им сразил, Гнев взял Людгера: в ярость все больше властелин входил. 208 Тут свалка началася, был страшен лязг мечей Там, где сошлись для сечи толпы лихих мужей; Тем более все силы бойцы тут напрягали; Стал отступать строй саксов: уж очень гневом все пылали. 209 Знал фогт земли Саксонской, что Людгаст взят в полон: Ему про то сказали, был тем он огорчен. Знал он, что сын Сиглинды с Людгастом ускакал. Винили в том Гернота, но скоро правду он узнал. 210 С такою страшной силой Людгер рубил мечом, Что конь Зигфрида сильный споткнулся под седлом; Когда же конь могучий оправился, в бою Явил удалый Зигфрид всю ярость буйную свою. 211 Ему помог в том Гаген и Гернот; пособили Данкварт и Фолькер: многих они тут уложили; Помог Синдольт и Гунольт и витязь Ортевин: От их мечей в той битве погиб из саксов не один 212 Князья не разлучались. Что копий в сече той Они в врагов пустили могучею рукой Сквозь светлые щиты их, сквозь шлемы! У врагов На кровь похожи стали края прекрасных их щитов. 213 Бойцы в бою горячем с коней тут повскакали, И, вот, друг против друга рванулись, побежали Король Людгер и Зигфрид, воитель удалой. Ах, сколько острых копий в бою летало той порой! 214 И разлетались пряжки щитов: так он разил! И витязь Нидерландский вполне осилить мнил Отважных саксов; много их ранено тут было. Ах, что кольчуг блестящих рука Данкварта сокрушила. 215 Тут на щите корону Людгер вдруг увидал, Тот щит Зигфрид отважный перед собой держал; Король тут понял сразу, что это – Зигфрид сам, И с речью обратился король Людгер к своим бойцам: 216 «Дружинники, оставить борьбу прошу я вас: Здесь Сигмундова сына увидел я сейчас, Могучего Зигфрида, я здесь его узнал: Знать, дьявол злой на саксов его сюда на бой послал». 217 Король скорей знамена бойцам спустить велел: На мир с ним согласились, как он того хотел. За то, был должен ехать он к Гунтеру в полон, К тому рукой могучей Зигфрида был он принужден 218 Бой с общего совета они остановили; Щитов широких, шлемов пробитых тут сложили Бойцы из рук немало, и, сколько было их, Все след носили крови от рук бургундов удалых. 219 Брать в плен теперь любого они имели власть; Велели на носилки всех раненых тут класть Гернот и Гаген смелый; с собой в плен повели На Рейн пятьсот отважных бойцов из вражеской земли. 220 Бойцы из Тенемарка поехали домой; Не их была победа, не удался им бой: Не ждать похвал, обидно то было удальцам, И сильно горевали друзья по павшим землякам. 221 Оружье приказали укласть: на Рейн опять Бойцы сбирались. Да, уж сумел тут не сплошать Зигфрид с своими; был он горазд мечом рубить, Все Гунтеровы мужи могли бы это подтвердить. 222 Гонцов скорее к Вормсу отправил князь Гернот, Чтоб все друзья в земле их узнали про поход, Что бой ему и рати окончить довелось, Что с честью сделать дело бойцам отважным удалось. 223 Тут отроки помчались, исполнили приказ, И те, что там скорбели, услышав весть, тотчас Возликовали: было им любо все узнать; На дам расспросы много пришлось гонцам тем отвечать. 224 Про Гунтера дружину, про смелых удальцов. Был позван и к Кримхильде один из тех гонцов Тайком; она открыто призвать его не смела: Она о друге милом своем узнать скорей хотела. 225 Вошел гонец в светлицу, Кримхильда увидала И ласково тотчас же она ему сказала: «Дам золота тебе я, лишь мне все расскажи; В долгу я не останусь, коль скажешь мне без всякой лжи. 226 Скажи мне про Гернота, про брата моего, Все живы ль? не убили ль из наших там кого? И кто всех бился лучше? ответствуй мне сейчас!» Гонец проворный молвил: «Да, трусов не было средь нас. 227 Но кто всех лучше бился, сказать я вам могу, Вам, знатная царевна: поверьте мне, не лгу, То гость из Нидерланда, воитель удалой: Чудес наделал много Зигфрид в бою своей рукой. 228 Что в том бою свершили лихие удальцы, Данкварт и Гаген смелый, и прочие бойцы, Хоть тоже с честью бились, то ветер лишь один В сравненьи с тем, что сделал Зигфрид лихой Сигмундов сын. 229 Они бойцов немало сразили в свой черед, Но всех чудес, наверно, никто не перечтет, Что Зигфрид понаделал, как в бой помчался он. Да, о родных поплакать заставил витязь многих жен: 230 Не у одной там дамы друг милый в поле пал: Так сильно по шеломам мечом он ударял, Что кровь из ран струилась из-под меча ручьем. Уж, подлинно, всем взял он: и смел и лих рубить мечом. 231 Ортвин из Метца тоже другим не уступал. (Кого мечом могучим он только доставал, Всех ранил он, а больше разил на смерть мечом); Немало бед наделал ваш брат в бою горячем том. 232 Едва ль урон подобный бывал в боях других. Да, уж признаться должно про витязей лихих: Надменные бургунды так билися в бою, Что охранить сумели вполне от срама честь свою. 233 От рук их много седел саксонских опустело, От их мечей блестящих все поле там гудело, Бойцы лихие с Рейна так мчались, что врагам Навстречу страшно было попасться удалым бойцам. 234 Бойцы из Тронеге тоже себя там дали знать, Как на врагов помчалась вся удалая рать: На смерть там Гаген многих сразил своим мечом Да, будет, что в Бургундской земле порассказать о том. 235 Синдольт боец и Гунольт из Гернота мужей И Румольт отличились так силою своей, Что Людгер будет вечно немало горевать, Что родичам решился твоим на Рейн он вызов слать. 236 Но бой, какой доселе едва ли где бывал, Какого не увидит никто и не видал, Был бой Зигфрида: много везет боец лихой К нам в Гунтерову землю богатых пленников с собой. 237 Муж статный силой мощной в бою их одолел, И Людегаст, король их, в бою том претерпел, И Людегер Саксонский, Людгастов брат. Я вам Скажу все, королева, о том, как было дело там. 238 Взял в плен обоих Зигфрид. Да, столько к нам сюда Не приводили пленных доселе никогда, Столь много, как он ныне на Рейн ведет с собой». Уж как же был по сердцу рассказ Кримхильде молодой. 239 «Ведут пятьсот здоровых иль больше, да таких, Что ранены смертельно, несут сюда… ну, их Десятков восемь. Кровью все залиты носилки. Их всех почти рукою своей сразил воитель пылкий. 240 Они высокомерно на Рейн свой вызов слали И к Гунтеру за это в полон теперь попали; Ведут их в эту землю к нам с радостью большой». Уж то-то просияло ее лицо от вести той. 241 От радости, что роза, она зарделась вдруг, Что так счастливо вышел из боя милый друг, Муж юный, Зигфрид статный; приятно было ей Весть добрую услышать, конечно, и про всех друзей. 242 Красавица сказала: «За твой рассказ в подарок Богатую одежду тебе и десять марок Дать золота велю я сейчас». – Что говорить! Не дурно знатным дамам такие вести приносить! 243 И золото и платье ему тут принесли. Пригожие девицы все к окнам подошли И стали на дорогу глядеть и увидали Они, как важно в землю бургундов витязи въезжали. 244 Шли те, что уцелели, шли раненые там: Не стыдно было слышать приветствия бойцам, И весело хозяин встречать гостей верхом Скакал: тоска лихая на радость тут сменилась в нем. 245 И так же чужеземных он встретил, как своих, И, подлинно, богатый король бойцов лихих Благодарить был должен, когда они явились, За то, что в сече с честью они победы там добились. 246 Велел поведать Гунтер ему про всю дружину, Кто в том походе в битве обрел свою кончину: Лишь шестьдесят, не больше, он потерял своих. Где ж тут о павших плакать? пришлось потом оплакать их. 247 Здоровые немало разрубленных щитов И шлемов, рассеченных мечами их врагов, Несли; пред королевской палатой слезла рать С коней; веселых криков пришлось тут много услыхать. 248 И в городе покои король отвел бойцам. Велел почет и ласку оказывать гостям, И раненых велел он держать в покое, в холе: На что к врагам, и то он был ласков, как нельзя быть боле. 249 Сказал он Людегасту: «Примите мой привет! Мне, признаюсь, не малый вы причинили вред; Теперь мой верх: расчесться со мной вам предстоит. Моих друзей за верность ко мне Господь да наградит!» 250 Сказал Людгер: «Да, стоит их наградить за то! Таких особ высоких не брал в полон никто. Уж мы дадим немало добра вам за прием, Чтоб только обошлися вы ласково с своим врагом». 251 Сказал он: «Вам обоим свободу я даю, Но с тем, чтоб оставались вы здесь в моем краю; Мне дать прошу вас слово не уезжать от нас Без дозволенья». – Руку дал Людегер ему тотчас. 252 Им отдохнуть с дороги покои указали, Для раненых постели заботливо постлали, Вино и мед здоровым был принесен тогда. Так весела дружина была в тот день, как никогда. 253 Попрятали немало разрубленных щитов, Немало было седел в крови от седоков: Их спрятать приказали, чтоб жены слез не лили. Утомлены порядком воители походом были. 254 Всем угодить старался король своим гостям. Своих и чужеземных немало было там. О раненых опасно он хлопотал немало; Их спесь исчезла мигом: ее как будто не бывало! 255 И лекарям искусным он щедро заплатил: Их серебром без веса и золотом дарил, Чтоб вылечили только от тяжких ран мужей. Богатыми дарами почтил король своих гостей. 256 Кого домой тянуло уехать поскорей, Тех погостить подольше просили, как друзей. Советоваться начал король, как наградить Своих мужей: да, с честью они сумели послужить. 257 Промолвил витязь Гернот: «Теперь их отпустите, Чрез шесть недель вернуться сюда им прикажите: Пускай они все вместе попировать придут, Из раненых у многих тогда уж раны заживут». 258 Зигфрид из Нидерланда уехать тож желал. Король богатый Гунтер, когда о том узнал, Просил его любезно от них не уезжать: Не будь сестры, – конечно, ему б бойца не удержать. 259 Был он богат: за плату не стал бы он служить, И без того был должен его благодарить Король с своей роднею: они видали сами, Как лихо бился Зигфрид в бою горячем со врагами. 260 И только для пригожей он там еще остался, Хотел ее увидеть и этого дождался; Исполнилось желанье: ее он увидал И в Сигмундову землю потом счастливый поскакал. 261 Там в рыцарских забавах все время проходило, Бойцов немало юных забавам радо было. На берегу пред Вормсом хозяин приказал Места устроить также для тех, кого к себе он ждал. 262 В те дни, когда уж время сбираться им приспело. И до Кримхильды милой известье долетело, Что хочет пир устроить король своим друзьям. Да, выпало немало тогда хлопот для милых дам. 263 О лентах и нарядах им хлопотать пришлось. И Уте королеве услышать довелось, Что ждут на пир веселый надменных удальцов, Тут вынули немало одежд богатых из ларцов 264 Для чади всей одежды она заготовляла: Девиц и дам немало потом в них щеголяло; Для молодых бургундских бойцов и для чужих Нашить она велела одежд побольше дорогих.

V авентюра

Как Зигфрид увидел в первый раз Кримхильду

265 Видали ежедневно, как в Вормс на Рейн стремились Все, кто на пир веселый явиться торопились. Кто к королю из дружбы на праздник приезжал, Тот от него в подарок коня и платье получал. 266 Для всех уже готовы скамейки были там: Для тридцати двух славных, как говорили нам. Князей, высоких саном, изволивших прибыть. Старались больно дамы подруг нарядами затмить. 267 И Гизельхер тут юный был в хлопотах больших; Радушно принимали гостей и всех своих Он и Гернот отважный с толпой своих мужей. Да, с честью уж встречали они в те дни своих гостей. 268 Что седел золоченых понавезли с собой, Щитов, одежд нарядных на Рейн на пир честной Приехавшие гости. Тогда развеселились И те, что от тяжелых ран все еще не излечились. 269 И, кто, от ран страдая, с постели не вставал, Про смертный час тяжелый невольно забывал; О раненых и хворых уж больше не рыдали: Все с радостью великой прихода дней веселых ждали. 270 Уж как же им хотелось быть там в числе гостей! И сколько было всяких там при дворе людей, Всех их восторг безмерный и радость наполняли, И в Гунтеровом крае все люди вдосталь ликовали. 271 В день Троицын по утру увидели бойцов, Богато разодетых; всех смелых удальцов Пять тысяч или боле на праздник собралось. На всех концах большое тогда веселье началось. 272 Разумен был хозяин: чудесно видел он, Что витязь нидерландский в сестру его влюблен, Хоть никогда не видел девицы молодой, Что всех девиц могла бы затмить отменной красотой. 273 Тут королю промолвил воитель Ортевин: «Коль пир задать на славу вам любо, господин, То показать должны вы девиц пригожих тех, Что здесь в земле бургундов живут в большой чести у всех. 274 Какая радость мужу, как будет весел он, Коль вместе с ним не будет девиц и милых жен? Итак, позвольте вашей сестре прийти к гостям». Уж то-то речь по сердцу пришлася удалым бойцам. 275 Сказал король: «Охотно совет исполню я». Все рады были слову такому короля. Он Уте с дочкой милой, не медля, дал приказ С девицами своими на пир к гостям прийти тотчас. 276 Из скрыней принялись тут одежды доставать. Из обогнушек стали наряды вынимать; С каймой запястьев много лежало там для них. Усердно наряжалось девиц немало молодых. 277 Тут не один из юных бойцов мечтал о том, Чтоб приглянуться дамам, понравиться лицом: За это королевства и то бы он не взял, И каждый рад был видеть тех дев, кого досель не знал. 278 Король велел с сестрою своею приходить Ста витязям, ей были должны они служить. Всё родичи девицы в руках мечи носили, Они придворной чадью в Бургундской стороне служили. 279 С ней Ута королева богатая пришла, С собою дам красивых она туда взяла, Пожалуй, сто иль боле в одеждах дорогих; За дочерью шло тоже девиц немало молодых. 280 Вот, из одной светлицы все двинулись оне: Уж как же затеснились бойцы в той стороне! Надежду все питали, что вдруг им как-нибудь Удастся на девицу пригожую теперь взглянуть. 281 Красавица явилась, как поутру встает Заря из туч печальных. Забыл все горе тот, Кто так давно уж сердцем по милой изнывал: Теперь перед собою ее в красе он увидал. 282 Каменья на одежде блистали дорогой. Румяная, что роза, цвела она красой: До красоты охотник наверно бы сказал, Что девушки красивей нигде он в свете не видал. 283 Что месяц ясный в небе средь звездочек ночных. Что ярко так сияет нам из-за туч седых, Была она в сравненьи с толпой пригожих дам. Ах, как же было сладко стоять пред ней лихим бойцам! 284 Ряд спальников богатых шел там пред госпожой, А витязи лихие теснилися толпой: Красавицу увидеть тянуло их туда. То весел, то печален был господин Зигфрид тогда. 285 Так про себя он думал: «как смею я любить Тебя? Мечта пустая! Тому во век не быть. А прочь уйти! нет, лучше пусть смерть меня сразит!» То бледен становился от дум, то красен вновь Зигфрид. 286 Сын Сигмунда был очень тогда пригож собой, Как будто на картинке пергамента рукой Искусной нарисован; о нем все повторяли, Что молодца красивей они ни разу не видали. 287 И те, что шли с девицей, просили уступать Дорогу: гости просьбу спешили исполнять, И билось сердце сладко от радости у них: Что дам прелестных чинных они узрели в этот миг! 288 Повел тут речь бургундов князь, удалой Гернот: «Тому, кто так охотно служил вам, в свой черед, Вы, Гунтер, брат мой милый, должны за все воздать Пред всеми; за совет свой не стану на себя пенять. 289 Пусть подойдет к сестрице Зигфрид, и пусть его Приветствует девица: быть счастью от того. Ея приветом не был никто еще почтен, Пускай он будет первый, тогда нам другом будет он». 290 Хозяина родные тут к витязю пошли; Бойца из Нидерландов найдя, речь повели. «Король к себе вас просит, его сестрица там Приветствовать вас будет: тем честь воздать желают вам». 291 Уж как же витязь статный тогда повеселел! Забилось сладко сердце: он больше не скорбел, Пригожую дочь Уты рад был увидеть он. Да, был ее приветом учтивым он потом почтен. 292 Пред нею добрый витязь предстал. Как увидала Она его, вся вспыхнув, красавица сказала: «Привет вам, добрый витязь, Зигфрид, привет вам мой!» Вдруг словно ожил Зигфрид от слов девицы молодой. 293 Он низко поклонился; тут за руку взяла Она его; всех краше та парочка была. И вот, друг другу в очи любовно и приветно Они взглянули оба тайком, для прочих незаметно. 294 И белую тут руку пожал ли крепко кто От всей души, от сердца, не знаю я про то: Не верится мне только, чтоб не было того. Любовь свою недолго она скрывала от него. 295 В дни летние, в дни мая доселе никогда Не ощущал он в сердце так сильно, как тогда, Той радости высокой, какую тут узнал, Идя бок-о-бок с тою, кого своей назвать желал. 296 И не один тут думал: «Ах, если б, в свой черед, Мог с ней идти я рядом, вот так, как он идет, Иль с ней лежать! Уж как бы тогда я счастлив был!» За то и королевам никто усердней не служил. 297 Все гости, что тут были из разных областей, С той пары не сводили на миг своих очей. Позволено ей было бойца поцеловать: Не приходилось счастья ему такого испытать. 298 Тут молвил Тенемарка могучий властелин: «От этого привета стал болен не один: Их ранил, вижу ясно, Зигфрид своей рукой! Не дай Господь, чтоб в землю мою пришел боец лихой!» 299 На всем пути дорогу очистить приказали Перед Кримхильдой милой; ее сопровождали Бойцы лихие чинно; к собору шла она. Тут с витязем пригожим была она разлучена. 300 К собору шла Кримхильда, за ней шло много дам. В таком наряде дивном шла королева там, Что разлетелись прахом мечты бойцов лихих. На то, знать, и родилась она, чтоб нежить очи их. 301 Пока там пели, Зигфрид все ждал нетерпеливо. Благодарить всегда он мог жребий свой счастливый, Что видел благосклонность он той, кого любил. Да, и недаром в сердце своем ее боец носил. 302 Она из церкви вышла, уж раньше вышел он. К ней подойти тут снова был витязь приглашен, И в первый раз спасибо за то он услыхал От девы, что на славу себя в той сече показал. 303 Красавица сказала: «Господь да наградит За все вас! заслужили вы, господин Зигфрид, От витязей отважных спасибо и любовь». На госпожу Кримхильду боец взглянул тут нежно вновь. 304 Оказал ей витязь: «Буду служить всегда вам я, И праздною не будет век голова моя; Пока я жив, готов я для вас все исполнять, Чтоб, госпожа Кримхильда, мог милость вашу я стяжать». 305 Двенадцать дней видали рядком с лихим бойцом Там всякий день девицу, пригожую лицом, Когда она являлась к двору, к родне своей. Да, из любви вниманьем почтить бойца хотелось ей. 306 И каждый день веселье там шумное стояло: Уж то-то забавлялись пред Гунтеровой залой И в ней самой лихие бойцы, мужей краса! В те дни Ортвин и Гаген творили просто чудеса. 307 На все, что приходило кому-нибудь на ум, Бойцы готовы были тотчас, без дальних дум. Бойцов узнали гости доподлинно в те дни: Всю Гунтерову землю могли прославить тут они. 308 И раненые вышли, что до сих пор лежали: Они принять участье в забавах пожелали; Щитами прикрываться, древко копья метать. Их приняли, и силу свою они тут дали знать. 309 На пиршестве хозяин им подавать велел Отборнейшие яства. Он избежать хотел Каких-либо упреков, для короля зазорных, И запросто, радушно, он потчивал бойцов отборных. 310 Сказал он: «До отъезда прошу я вас принять Мой дар, бойцы лихие. Привык я награждать За службу. Не гнушайтесь, бойцы, добром моим: Я поделиться с вами желал бы всей душою им». 311 Сказали тенемаркцы тут: «прежде, чем обратно Доедем мы, нам с вами здесь было бы приятно Мир заключить надежный: он нам необходим. Друзей немало наших сразили вы мечом своим». 312 У Людегаста раны позажили, здоров Был фогт саксонский ныне и ехать был готов. Оставили немало они убитых там. Пошел к бойцу Зигфриду король могучий, Гунтер, сам. 313 Он витязю так молвил: «скажи, как мне тут быть? Сбираются обратно саксонцы уходить И заключить надежный мир наперед хотят. Я, Зигфрид мой, совет твой услышать очень был бы рад. 314 Вот, просьба их: охотно дать золота могли б Они мне столько, сколько пятьсот коней свезли б, Коль я им позволенье домой уехать дам». Сказал тут сильный Зигфрид: «не к чести это было б вам! 315 Позвольте им отсюда к себе домой лететь, Но с тем, чтоб не посмели на вашу землю впредь Идти они враждебно, должны вы взять с них слово, И пусть дадут вам руку, что вас они не тронут снова». 316 «Последую совету». – Они пошли вдвоем. Объявлено тут было их ворогам о том, Что золота, что прежде они им предлагали, Никто не хочет. – То-то друзья их дома тосковали! 317 И с золотом немало тут принесли щитов, Без весу наделял им король своих бойцов: До пятисот иль боле он марок разделил. Так Гунтеру отважный брат Гернот сделать предложил. 318 Все отпуск получили: тянуло их домой; Пошли, затем, все гости к Кримхильде молодой И к Уте королеве. Пожалуй, никогда Бойцов не отпускали с почетом большим, чем тогда. 319 Покои опустели, когда не стало их. Один король остался среди своих родных, Их было там немало; ходил король богатый К Кримхильде ежедневно с своей родней в ее палаты. 320 Зигфрид взять отпуск тоже у короля хотел: Он на любовь пригожей надеяться не смел. Король про то услышал, что хочет ехать он; Был Гизельхером юным не ехать он уговорен. 321 «Куда, Зигфрид, хотите уехать вы от нас? Останьтесь здесь с бойцами еще, прошу я вас, При Гунтере богатом с его дружиной ратной! Здесь дам прихожих много: им то-то видеть вас приятно», 322 «Так пусть же кони», молвил Зигфрид: «в хлевах стоят; Хотел я ехать, ныне беру слова назад. Щиты уж спрячьте тоже: домой сбирался я, Да Гизельхер отважный не ехать упросил меня». 323 Друзьям в угоду, смелый остался там опять: Нигде на белом свете не мог бы ощущать Он счастия такого, какое здесь узнал: Пригожую Кримхильду теперь он каждый день видал, 324 Из-за ее безмерной красы он там гостил. В забавах и потехах день каждый проходил. Одна беда: томился любовью к ней Зигфрид: Из-за нее-то смелый печально был потом убит.

VI авентюра

Как Гунтер ездил в Исландию за Брунхильдой

325 Весть новая промчалась по рейнским берегам: Твердили, что немало девиц пригожих там, И будто Гунтер славный одну из них избрать В супруги хочет: то-то стал добрый витязь ликовать. 326 Сидела королева там, за морем одна, Такой нигде не знали, чтоб ей была равна; Красой она безмерной и силой обладала, С бойцами лихо копья она из-за любви метала; 327 Метала камень лихо и прыгала вдогон. Любви кто добивался ее, был должен он В трех состязаньях трудных над ней верх одержать А дал в одном хоть промах, был должен голову терять. 328 И так-то долго дева та за морем жила, И рыцарь некий с Рейна узнал про те дела. Все к девушке пригожей туда влекло его: Пришлось расстаться с жизнью потом бойцам из-за того. 329 Сказал фогт рейнский: «тянет вниз на море меня К Брунхильде; будь, что будет, хоть пусть погибну я, Я для любви к пригожей хочу рискнуть собой: Иль сгину там, иль станет тогда она моей женой». 330 Сказал Зигфрид: «не ездить совет мой, господин! У королевы страшный обычай есть один: Уж слишком много стоит ее любви искать, И вам такой поездки совсем не след предпринимать». 331 «Уж если так», промолвил тут Гаген: «то весь след Вам пригласить Зигфрида с собой (то – мой совет); Он в этом трудном деле помочь сумеет вам: Насчет Брунхильды знает он все, что делается там». 332 Сказал он[1]: «благородный Зигфрид, мне пособить Согласен ли ты деву пригожую добыть? Исполнишь просьбу – станет она женой моей, Я для тебя и честью рискну и головой своей».
333 Зигфрид, сын Сигемунда, ответил королю: «Согласен я, коль мне ты отдашь сестру свою, Пригожую Кримхильду: награды никакой Другой я не желаю тогда за труд усердный мой». 334 Ответил Гунтер: «Зигфрид, на! вот рука моя: С Брунхильдою как только сюда вернуся я, Сестру свою дать в жены тебе даю обет, И будешь ты с пригожей тогда жить в радости, без бед». 335 Бойцы лихие оба друг другу клятву дали; Да, их труды большие в поездке ожидали, Пока на Рейн ту деву они не привезли. Отважные немало потом невзгод перенесли. 336 Зигфрид с собой был должен тот плащ в дорогу взять, Который удалося ему с трудом отнять У карлика Альбриха (так карлик звался тот). Готовились лихие бойцы в опасный свой поход. 337 Когда плащ-невидимку воитель надевал, Двенадцати мужей он вдруг силу ощущал Тогда в могучем теле: был то-то он силен. Да, хитростью большою добыл потом ту деву он! 338 Плащ с шапкой-невидимкой такого рода был, Что мог свободно делать тот, кто его носил, Все, что хотел, но видеть никто не мог его. Так он добыл Брунхильду и горе принял от того. 339 «Скажи мне, Зигфрид, прежде чем двинемся в поход, Чтоб с честью плыть нам в море, не нужно ль наперед В страну Брунхильды милой бойцов с собою взять? Так с тридцать тысяч мог бы их здесь проворно я набрать». 340 Но Зигфрид молвил: «сколько б ни взяли мы с собой, Имеет королева ужасный нрав такой, Что все они погибнут от девы своенравной. Нет, вам совет другой я дам лучше, Гунтер, витязь славный! 341 По Рейну вниз поедем, как рыцари; назвать Готов я тех, которых должны с собой мы взять: Итак, поедем в море с тобою вчетвером И там добудем деву, что б с нами ни было потом. 342 Товарищами будут: я первый, ты второй, Пусть третьим будет Гаген (он витязь удалой), Четвертым будет Данкварт, он смелостью владеет: Нас тысяча тогда уж врагов ни в жизнь не одолеет». 343 «Хотел бы знать о том я», сказал король ему: «До нашего отъезда (уж как я рад тому!), Какие мы одежды должны с собою взять, Чтоб нам не осрамиться, должны вы Гунтеру сказать». 344 «В одеждах самых пышных, какие могут быть, Привыкли у Брунхильды там завсегда ходить: Да, следует одеждой нам запастись вперед: Не то про нас худая потом везде молва пойдет». 345 Сказал тут витязь добрый: «пойду-ка я скорей Сам к матушке родимой, не любо ль будет ей Велеть девицам милым нам платья смастерить, Чтоб в них пред девой пышной не стыдно было нам ходить». 346 Сказал тут важно Гаген из Тронеге удалой: «К чему её тревожить вам просьбою такой! Вы лучше расскажите сестре своей о том: Поможет в лучшем виде она тогда уж вам во всем». 347 Велел сказать сестре он, что сам он к ней придет С бойцом Зигфридом вместе. Скорее до господ Пригожая оделась, как любо было ей: Не очень-то противен ей был приход лихих мужей. 348 Как подобало, свита ее оделась тоже. Пришли тут оба князя к красавице пригожей. Кримхильда с места встала, пошла учтиво к ним Встречать радушно брата с отважным гостем дорогим. 349 «С товарищем примите привет мой, брат! ах, как Мне было б знать приятно», она сказала так: «Что господам угодно? что значит ваш приход? В чем дело, я б хотела услышать от моих господ». 350 «Вам, госпожа, скажу я», ответил Гунтер тут: «То – правда: нас большие теперь заботы ждут. Ухаживать мы едем туда, в края чужие, Нам для такой поездки нужны одежды дорогие». 351 «Присядьте, брат мой милый», она сказала вновь: «Скажите толком, кто же те дамы, чью любовь Снискать хотите оба вы в тех краях чужих?» И за руку Кримхильда взяла двух витязей лихих. 352 И с ними, где сидела пред тем, она опять Пошла к скамье богатой (как мне про то не знать! На ней была матерья в узорах золотых). Сидеть приятно было с девицей для бойцов лихих. 353 Могли переглянуться они теперь не раз И не сводить друг с друга влюбленных, томных глаз. О ней он больше думал, чем о себе самом. И сделалась Кримхильда супругой Зигфрида потом. 354 Сказал король: «сестрица любезная моя, Нужна в том деле нашем, знай, помощь нам твоя. Хотим в страну Брунхильды мы путь теперь держать, И надо нам богатых одежд туда с собою взять». 355 Сказала тут девица: «мой братец дорогой, Все, чем помочь могла бы я вам в поездке той. Все сделать я готова, и, если бы вам кто В чем отказал, ах, как бы Кримхильде было больно то! 356 Вам, рыцарь благородный, упрашивать не надо: Я вашим приказаньям повиноваться рада. Какой угодно дайте мне, витязь, вы приказ», Так молвила девица: «исполню я его тотчас». 357 «Любезная сестрица, нужны одежды нам. Я вас прошу: нельзя ли распорядиться вам Велеть девицам вашим одежд нам понашить? Хотим мы поскорее в страну Брунхильды милой плыть». 358 «Послушайте», сказала девица им тогда: «Довольно есть здесь шелку, лишь на щитах сюда Пришлите вы каменьев: одежд мы вам нашьем». Не стали спорить с нею ни Гунтер, ни Зигфрид о том. 359 Сказала королева: «скажите ж, сколько всех В далекий путь поедет в одеждах пышных тех?» «Я еду сам-четвертый», ответил он: «со мной Два витязя, поедут: Данкварт и Гаген удалой. 360 Заметьте вы, что в каждый из четырех дней нам Сменять придется трижды свои одежды там Всем четверым, да надо одежды нам отборной, Чтоб из земли Брунхильды нам ехать не было зазорно». 361 Учтиво распрощались и вышли господа. Девиц пригожих тридцать из горницы тогда Кримхильда королева скорее позвала. Из них в таких работах искусна каждая была. 362 Арабским шелком белым, как снег (он приходил Из Цацаманка; зелен тот шелк, как клевер был), Каменья нашивали. Одежда выходила На славу; те одежды пригожая самая кроила. 363 Была подбоем кожа рыб из земель чужих. Дивилися подкладке одежд бойцов лихих Все те, кто шелком эту подкладку крыли там. Чудес про те одежды скажу я здесь немало вам. 364 Шелк из земли Мароккской и из Ливийской тоже Был самый наилучший у девушки пригожей: Едва ли шелк подобный был у других князей. Уж то-то постаралась Кримхильда для своих гостей! 365 Казался для поездки такой бойцам лихим Мех горностаев слишком дешевым и простым: Что уголь, черной тканью из шелка для бойцов Одежды покрывали, как надо для больших пиров 366 На злате аравийском что там камней сверкало! Да, было всем девицам тогда хлопот немало: Лишь в семь недель окончен был труд усердный тот. Тут кстати и оружье готово было для господ. 367 Когда готовы были бойцы, на Рейне им Кораблик был сколочен с старанием большим, На нем-то собирались плыть вниз по Рейну в море. Девицам славным было немало тут хлопот и горя 368 Бойцов оповестили, что могут получить Одежды те, что будут в чужой земле носить, Как им то было любо: пышны нельзя быть боле! На Рейне оставаться теперь им не хотелось доле. 369 Гонец был к тем отправлен, что собирались в путь: Не любо ль на одежды им новые взглянуть? Не коротки ль им будут одежды, не длинны ли? Все было впору: то-то бойцы девиц благодарили. 370 Признаться мог бы всякий, кто видел их тогда, Что он одежды лучше не видел никогда: Бойцам не стыдно было в ней при дворе бывать; И были ль где одежды получше, что-то не слыхать. 371 Великое спасибо бойцы за то сказали. Тут смелые проститься со всеми пожелали, И витязи учтиво, по-рыцарски, простились, И светлые у многих от слез тут очи омрачились. 372 Она сказала: «брат мой, советую я вам Остаться здесь и выбрать одну из милых дам, И рисковать вам жизнью тогда бы не пришлось: Поблизости немало б дам знатных здесь для вас нашлось». 373 Знать, сердце ей сказало, какой беды ей ждать. Все плакали: никто их не мог уж тут унять. И золото потускло вдруг на груди у них От слез: лилось их много из глаз на землю в этот миг. 374 Она сказала: «Зигфрид, позвольте поручить Вам братца дорогого, прошу его хранить. Чтобы в земле Брунхильды мой брат не пострадал». И госпоже Кримхильде дал руку он и обещал. 375 Сказал могучий витязь: «пока жив буду я, Об нем уж не тревожьтесь вы, госпожа моя! На Рейн сюда здоровым со мной вернется он, Поверьте мне». – Девица ему тут отдала поклон. 376 На берег золочёных тут принесли щитов И пышные одежды для удалых бойцов; Подать коней велели и ехать собрались. Уж то-то горько плакать по ним все дамы принялись, 377 И девушек у окон рой целый там стоял. Уж парус корабельный ветр буйный надувал. Все спутники уселись тогда на корабле. Сказал тут Гунтер: «кто же нам путь укажет к той земле?» 378 «Согласен я», промолвил Зигфрид: «вас по волнам Я довезу в ту землю: как ведомо то вам, Туда путь водный верный известен мне вполне». Плыть весело им было к чужой далекой той стране. 379 Багор взял в руки Зигфрид, воитель удалой, Корабль отчалил витязь могучею рукой; И взялся за кормило отважный Гунтер сам: Из области Бургундской бойцы помчались по волнам. 380 С собой везли немало яств дорогих и вин, Какие мог на Рейне достать их господин. Красивые их кони в большой там холе были. Корабль шел ровно, гладко; бойцы на нем спокойно плыли. 381 Канаты от натуги у паруса трещали: Да, до ночи миль двадцать они уж отмахали Вниз по реке: попутный гнал ветер к морю их. Жалеть потом пришлося бойцам о тех трудах больших! 382 В двенадцатый день утром, как то известно нам, Бойцов далеко ветры умчали по волнам, Несли их к Изенштейну, к земле Брунхильды той. Из витязей лишь Зигфрид один знаком был с той страной. 383 Когда ж так много бургов там Гунтер увидал И областей обширных, тотчас же он сказал: «Вам Зигфрид то известно, узнать хотел бы я, Чьи бурги там я вижу, чья эта славная земля?» 384 «Мне то вполне известно», сказал в ответ Зигфрид: «Брунхильде королеве земля принадлежит, И Изенштейн – та крепость, могу я вам сказать. Придется вам сегодня ж дев милых много увидать. 385 И нужно, чтоб согласно вы говорили там, Все вы одно и то же; вот – мой совет бойцам. Сегодня ж пред Брунхильдой придется нам предстать, О том подумать надо, чтоб нам пред нею не сплошать. 386 Когда её увидим со свитою пригожей, Все говорить должны вы, бойцы, одно и то же, Что Гунтер – господин мой, что я его вассал: Тогда уж нам удастся все то, чего он так желал». 387 Его слова исполнить они готовы были, Всю гордость, всю надменность они тут позабыли: За то, благополучно у них все обошлось, Когда пред Брунхильдой пригожей им предстать пришлось. 388 «Не для тебя, конечно, теперь я хлопочу: Сестре твоей пригожей я угодить хочу. Люблю ее, как тело, как душеньку свою! И только из-за милой готов служить я королю».

VII авентюра

Как Гунтер добыл Брунхильду

389 Тем временем корабль их уж к бургу подплывал Все ближе. В бурге, в окнах, король тут увидал Вверху девиц пригожих, их было там немало. Совсем не знал их Гунтер, на то ему досадно стало. 390 Спросил он у Зигфрида, что с ним собрался в путь: «Известно ль вам об этих девицах что-нибудь, Что на корабль наш, в море так пристально глядят? Как звать их господина? гляди, как пышен их наряд!» 391 Сказал воитель Зигфрид: «повысмотреть тайком Из тех девиц должны вы и мне сказать о том, Которую б вы взяли, коль в силах были б взять?» Ответил Гунтер смелый: «могу я это вам сказать!» 392 «Вон, в том окне я вижу стоит из них одна В одежде белоснежной: так чудно сложена. Она пригожим телом взор приковала мой. Будь в силах я, моею она должна бы стать женой». 393 «Да, верно указали глаза твои тебе: Ты знатную Брунхильду избрал, король, себе, К которой ты стремишься и сердцем и душой». Пленен был Гунтер девы осанкой и ее красой. 394 Велела королева всем девушкам своим Прочь отойти от окон: не след из окон им Глядеть на иноземцев. Исполнен был приказ. Что жены стали делать, о том есть сведенья у нас. 395 Для незнакомцев дамы наряды надевали (Уж искони на свете так жены поступали), Потом к окошкам узким спешили подходить, Чтоб на бойцов украдкой свой взор пытливый устремить. 396 Лишь вчетвером в страну их те прибыли бойцы. Коня на брег песчаный вел Зигфрид под уздцы. Увидели то в окна девицы; в тот же миг От этого и Гунтер вдруг вырос сам в глазах своих. 397 Тот под уздцы ему, ведь, держал коня (хорош Был добрый конь, был крепок, высок он и пригож). Держал, покуда Гунтер не сел в седло свое. Служил ему так Зигфрид: забыл потом король про все. 398 И своего коня он на брег свел тоже сам: Не нес досель он службы нигде такой, как там. Ничье доселе стремя не стал бы он держать. Пришлось все это в окна девицам милым увидать. 399 У всех бойцов отважных как будто на подбор. Что снег, белели кони и рыцарский убор У всех равно, и были щиты прекрасны их: Они блистали ярко в руках тех витязей лихих. 400 В каменьях были седла, а паперсти узки. К Брунхильде мчались важно лихие седоки; Бубенчики у седел из золота висели. И, с силой сообразно своей, они туда летели. 401 Концы их копий были отточены недавно, До шпор мечи висели, отделанные славно; Остры мечи те были, с широким лезвеем. Заметила все это Брунхильда во дворце своем. 402 Туда пришел с ним Данкварт и Гаген; говорят, И мы про то слыхали, что был на них наряд Вороночерный, славный; прекрасны, велики Щиты бойцов тех были, крепки, прочны и широки. 403 Каменья из Индийской земли на них искрились, Они на их одежде так чудно шевелились. Корабль свой без присмотра оставили бойцы, Помчались к бургу лихо верхом проворно удальцы. 404 И восемьдесят шесть всех предстало башен там Да три больших палаты и зала их глазам Из мраморных зеленых, что травушка, камней. Сама Брунхильда с свитой своею находилась в ней.
405 Был бург открыт, ворота раскрыты были в нем. Брунхильдины тут мужи пустилися бегом Встречать гостей, пришедших к их госпоже; коней Взять поскорей велели и с рук щиты у тех гостей. 406 Сказал им камерарий: «мета отдайте нам „И светлые шеломы“. – „Нет, не дадим их вам“ Сказал из Тронеге Гаген: „хотим мы их носить“. Ему спешил тут Зигфрид, как след, все дело разъяснить: 407 „Уж здесь такой обычай, я должен вам сказать, Что в бург гостей с оружьем не велено пускать: Отдайте ж им меч с шлемом, так лучше будет нам“. Не очень-то охотно внял Гаген Зигфрида словам. 408 Вином их угостили и отвели покой. Бойцов немало статных спешило той порой, Всё в княжеской одежде, к двору и там и сям, Но все дивились больше в ту пору удалым гостям. 409 Тут госпожу Брунхильду тотчас оповестили, Что витязи чужие в ее края приплыли, Приплыли к ней по морю в одеждах дорогих. Пригожая девица тут стала спрашивать о них. 410 Сказала королева: „должны вы мне сказать, Кто те бойцы чужие, прошу вас разузнать, Что так стоят там важно средь бурга моего? Хочу я знать, откуда они пришли и для чего?“ 411 Тут ей один из свиты сказал: „вас уверяю, Что никого из этих бойцов чужих не знаю: Вот, только на Зигфрида похож один. Как след, Принять его должны вы, даю вам добрый мой совет, 412 Другой из них так важен, что, если б власть имел. Он править королевством богатым бы сумел, Когда б землей обширной был витязь наделен: Смотрите-ка, как важно стоит с другим там рядом он. 413 Из спутников тех третий, хоть гневен и сердит, Но все же, королева, красив и он на вид. Он часто исподлобья кидает страшный взгляд: Мне кажется, что гневом великим дух его объят. 414 И тот, что всех моложе, – достойный витязь тож: Стоит там витязь важный, как девушка, пригож, Стоит так чинно, тихо, что красная девица, А все ж опасно, если обидеть кто его решится 415 Хоть и красив и весел, хотя и вежлив он, Все ж он заставить может всплакнуть немало жен, Когда начнет сердиться. А вид его таков, Что, кажется, всем взял он и, верно, из лихих бойцов“. 416 Сказала королева: „неси ж одежду мне! И, если сильный Зигфрид здесь, в этой стороне Моей любови ищет, то сгубит он себя. Не так он страшен, чтобы ему женою стала я!“ 417 Пригожая Брунхильда проворно разоделась. При ней девиц пригожих толпа тогда виднелась: Их было сто иль боле в нарядах дорогих. Взглянуть нарядным дамам хотелось на гостей своих. 418 Шли с ними из Исланда воители, держа В руках мечи (Брунхильда была их госпожа), Пять сот иль боле: было прискорбно то гостям. Пришлось тут с мест подняться отважным, статным удальцам. 419 Когда же королева Зигфрида увидала, Послушайте, как дева ему тогда сказала: „Привет, примите, Зигфрид, привет в стране моей! Приезд ваш, что он значит? мне знать хотелось бы скорей“. 420 „Вы так добры, Брунхильда, вы, госпожа моя, Что первого, царевна, почтили вдруг меня Приветом перед этим бойцом, что предо мной. То – господин мой: лучше б мне обойтись без чести той. 421 Он уроженец с Рейна, что мне еще сказать? Лишь для тебя решились мы путь сюда держать: Твоей любви он ищет, чтоб ни случилось с ним. Подумай же: он твердо решился мужем быть твоим. 422 Он Гунтером зовется, могучим королем, Нуждается в любви он твоей, ни в чем другом. Мне витязь славный ехать сюда с ним приказал: Когда б я мог, конечно, я в том ему бы отказал“. 423 „Коль он король“, сказала она: „а ты вассал, Игру я предлагаю, чтоб он мне показал Себя: коль победит он, мне быть его женой; Но сгибнуть вам придется, когда в игре верх будет мой“. 424 Сказал из Тронеге Гаген: „вас, госпожа, назвать Прошу я эти игры. Коль может в них сплошать Мой повелитель Гунтер, чай, не легки оне: Ведь, раздобыть девицу король надеется вполне“. 425 „Метать он должен камень и прыгать вслед вдогон, Со мной на копьях биться. Подумает пусть он: Вы можете и жизнью и честью поплатиться“, Пригожая сказала ему: „не след вам торопиться“. 426 И к королю отважный тут Зигфрид приступил, Его не падать духом боец лихой просил Пред королевой: должен король без страха быть: „Вас хитростью берусь я от всяких бед предохранить“. 427 Сказал король тут Гунтер: „извольте ж выбрать сами Те игры, королева! я, в чем угодно, с вами Помериться желаю: из-за красы такой Иль сгибну, иль моею вы станете тогда женой“. 428 Когда же королева те речи услыхала, Приняться поскорее за игры пожелала. Для боя приказала достать доспехи ей: Златой червленый панцирь и крепкий добрый щит скорей. 429 Тут шелковый подлатник надела дева, меч Ни чей не мог доселе подлатник тот рассечь; Из шелковой Ливийской был ткани он скроен, Блестящею и светлой работой был украшен он. 430 Меж тем она надменно грозила удальцам: Данкварт и Гаген то-то печальны были там, Они в тревоге были, что будет с королем, И думали: „поездку не кончить нам — бойцам добром!“ 431 А Зигфрид той порою, воитель удалой, Шел к кораблю украдкой от всех на брег морской, Плащ-невидимку тотчас он с корабля достал, Надел его проворно и сразу невидимкой стал. 432 Он поспешил обратно, застал бойцов там в сборе, Хотела королева начать те игры вскоре. Пошел он невидимкой из хитрости к бойцам, Так что его увидеть не мог никто из бывших там. 433 Для игр был круг очерчен перед бойцов толпою. Обязаны все были следить за той игрою. Их больше семи сотен в доспехах там стояло. Решить, за кем победа, бойцам отважным надлежало. 434 Пришла тут и Брунхильда; она вооружилась, Как будто ей за царство с кем биться приходилось: Златою канителью был шелк на ней расшит, Еще милей, пригожей теперь была она на вид. 435 Пришли и челядинцы, несли они ей щит: Был золотом червленым тот добрый щит обит; Что сталь, застежки были широкие; щитом Хотела прикрываться она в тех играх с королем. 436 И привязь золотая была не дешева, Вся в дорогих каменьях, зеленых, что трава; И в злате отражался камней блеск переливный. Да, только смелый мог бы ее любви добиться дивной. 437 Щит под пыжем[2] (нам слышать об этом довелось) Был толщиной с три пяди, и ей держать пришлось Его; в нем было много и золота и стали: Четыре камергера царицы щит с трудом держали. 438 Когда увидел Гаген, как щит тот был несен, Сказал боец из Тронеге, был то-то в гневе он: „Король мой Гунтер, видно, мы сгибнуть здесь должны: Ведь, вы любовь хотите снискать у дьявола жены“. 439 О девушки доспехах послушайте: она Поверх брони надела рубаху (соткана Из шелка Ацагуга была она); на ней Сверкало много разных блестящих, дорогих камней. 440 Тяжелое, большое ей принесли тогда Копье (его метала Брунхильда завсегда), Преострое, немалой длины и ширины, Уж то-то были грани того копья заострены! 441 Чудес про вес копья вы услышите немало: Три с половиной меры ушло в него металла! Из слуг Брунхильды трое несли его с трудом: Встревожен озадачен был знатный Гунтер тем копьем. 442 Так про себя он думал: „что мне здесь предстоит? Сам дьявол от девицы живым не убежит! Будь я теперь, как прежде, в Бургундии своей, Была б она надолго свободна от любви моей!“ 443 Тут Гагенов брат, Данкварт отважный, так сказал: „Да, всей душой я каюсь, что путь сюда держал: Мы – витязи, тем больше позора будет нам, Коль нам да вдруг придется погибнуть здесь от этих дам. 444 Уж как же мне досадно, что я сюда приплыл! Когда б мой братец Гаген здесь при оружье был И я бы тож, – конечно, тогда пришлось бы здесь Мужам Брунхильды, гордым бойцам, свою умерить спесь: 445 Они б тогда, наверно, бояться стали нас. И, хоть бы мир блюсти им клялся я тысячу раз, Все ж, прежде, чем погиб бы мой господин в бою, Пригожая сперва бы сама сгубила жизнь свою“. 446 „Не быть в плену, а с честью вернуться мы должны“. Его брат Гаген молвил: „будь мы всем снабжены, Всем, что для боя нужно, и добрыми мечами, Умерила тогда бы девица спесь свою пред нами!“ 447 И знатная девица, вняв витязя словам, Через плечо взглянула; улыбка по устам Скользнула: „коль так смел он, им всем вы принесите Доспехи, поскорее мечи им острые вручите“. 448 Вот, принесли мечи им (был то ее приказ): От радости весь вспыхнул Данкварт лихой тотчас: „Теперь, во что хотите, играйте!“ молвил он: Коль здесь при нас оружье, не будет Гунтер побежден!» 449 Брунхильды милой сила казалась пребольшою. Тяжелый принесен был ей камень тут для бою, Большой и грубый, крепок и кругл тот камень был: Неся его, двенадцать мужей повыбились из сил. 450 После копья метала она его всегда. Бургунды были то-то встревожены тогда. «Эх, горе!» вскрикнул Гаген: «в кого король влюблен? Да, только дьявол адский быть может с нею обручен!» 451 И рукава проворно она тут засучила И белою рукою тяжелый щит схватила, Подняв копье высоко: час боя наступил, И Гунтера с Зигфридом гнев девы то-то устрашил. 452 И, не явись на помощь ему лихой Зигфрид, Наверно, был бы ею король тогда убит. Зигфрид его украдкой взял за руку; не знал Король его обмана: в большой тревоге он стоял: 453 «Кто до меня коснулся?» подумал муж лихой, Но никого не видел воитель пред собой. Промолвил голос: «это – я, Зигфрид, друг твой милый; Стой перед ней без страха, не бойся за свои ты силы. 454 Мне щит отдай свой, Гунтер: владеть я буду им, Внимательнее будь ты теперь к словам моим: Ты делай все для виду, впрямь биться мне позволь». Узнал Зигфрида Гунтер: был то-то рад ему король. 455 «Прошу тебя обман мой от всех людей скрывать. И королеве, верь мне, той славы не стяжать В бою с тобой, которой она добиться мнит: Смотри, как беззаботно она, перед тобой стоит». 456 Пригожая метнула тут мощною рукой Копье свое в щит новый, широкий и большой, Который сын Сиглинды в своей руке держал: Посыпалися искры от стали, словно ветр их гнал. 457 Копье насквозь пронзило щит острым лезвеем, И даже панцирь крепкий был озарен огнем. Заставил пошатнуться удар бойцов лихих; Когда б не плащ волшебный, копье на смерть сразило б их. 458 Из уст бойца Зигфрида кровь хлынула струей, Назад проворно прыгнул и взял боец лихой Копье, что королева метнула через щит. Его в нее обратно пустил тогда боец Зигфрид. 459 Он думал: «не хочу я пронзить ее копьем», И повернул копье он вперед тупым концом. Древко копья метнул он в нее с такою силой, Что зазвучал прегромко вдруг весь убор девицы милой. 460 Огонь взвился из колец, как будто ветр подул: Так сильно сын Сигмунда копье в нее метнул. Да, устоять на месте ей не хватило сил: Конечно, Гунтер смелый ни в жизнь того бы не свершил. 461 Пригожая Брунхильда, как поднялась проворно! «Спасибо за удар ваш вам, витязь мой отборный!» Ей мнилося что это он сам копье метал: Нет, муж куда сильнейший ему украдкой помогал. 462 Пошла она проворно с душою, полной гнева, И подняла тут камень с земли высоко дева. Так сильно бросив камень, как силы позволяли, Она вдогон прыгнула так, что доспехи зазвучали. 463 В двенадцати саженях на землю камень пал, Она ж прыгнула дальше, чем камень тот лежал. Вот, к камню витязь Зигфрид проворно подскочил: Лишь дотронулся Гунтер, а Зигфрид вдаль его пустил. 464 Был Зигфрид смелый витязь, был росл он и силен: Метнул он камень дальше и дальше прыгнул он: Чрез волшебство он силы достаточно имел, Настолько, что и Гунтер король с ним тоже полетел. 465 Когда ж прыжок был кончен, и камень уж лежал, Все видели, что Гунтер один лишь там стоял. Пригожая от гнева вся вспыхнула тотчас. Да, Гунтера от смерти тогда Зигфрид отважный спас. 466 Сказала громко свите Брунхильда, увидав, Что на конце арены стоит он жив и здрав: «Вы, родичи, вы, мужи, приблизьтесь все сюда! Король могучий Гунтер – впредь ваш владыка навсегда!» 467 Тут смелые оружье из рук своих сложили, Пред Гунтером Бургундским, могучим, преклонила Они свои колени; казалось смельчакам, Что одержал победу в бою над девой Гунтер сам. 468 Приветствовал любезно ее король учтивый; Взят за руку был витязь девицею красивой. Она свои владенья дала во власть ему, И Гаген, муж отважный, был всей душою рад тому. 469 Был рыцарь благородный девицей приглашен Идти в палату. Всеми тогда был признан он: Теперь бойцам охотней услуживать все стали. Бойцы Данкварт и Гаген охотно это допускали. 470 Зигфрид, проворный витязь, на славу был умен: Плащ-невидимку спрятать скорей пустился он. Когда же вновь вернулся и жен там увидал, Он королю так молвил и как умно он тут сказал: 471 «Что ж, господин, вы игры так медлите начать, В которых предложили участье вам принять? Позвольте ж поглядеть нам на ход их». – Показал Вид Зигфрид, витязь хитрый, что будто ничего не знал. 472 Сказала королева тогда: «что за причина, Что не видали, Зигфрид, вы боя господина, Тех игр, в которых Гунтер меня здесь превзошел?» Тут Гаген из Бургундской земли такую речь повел: 473 «Нам, госпожа», сказал он: «прискорбно, как и вам, Что витязь славный Зигфрид у корабля был там В ту пору, как фогт рейнский в бой с вами здесь вступил, И ничего не знает о том», так Гаген говорил. 474 «Мне эта весть приятна», сказал Зигфрид, боец: «Что вашей ныне спеси здесь положен конец! Что есть здесь муж, что может владыкой быть над вами. Да, знатная девица, на Рейн должны вы ехать с нами». 475 Пригожая сказала: «нет, надо подождать; Сперва родня и мужи мои должны узнать. Не так легко могу я покинуть край родной: Сперва должна послать я за ближнего моей родней». 476 Во все концы послала она своих гонцов Сзывать друзей ближайших, родню и всех бойцов: Просила в Изенштейн их немедленно спешить, Богатою одеждой их всех велела наградить. 477 И в поздний час, и в ранний толпы лихих бойцов Скакали ежедневно в Брунхильдин бург на зов. «Ну, вот», промолвил Гаген: «наделали мы дел! Ждет от мужей Брунхильды всех нас здесь ныне злой удел. 478 А что, как соберутся толпы ее мужей? (Ведь, мы еще не знаем, что на уме у ней: Еще, пожалуй, в гневе всех сгубит нас она). Сдается мне, что дева нам всем на горе рождена». 479 Промолвил сильный Зигфрид: «нет, я не допущу! И все, что так тревожит вас, я предотвращу: Я приведу на помощь бойцов таких сюда, Отборнейших, каких вы еще не знали никогда. 480 Не спрашивайте, еду сейчас же я отсюда, А честь и славу вашу Бог да хранит покуда! Вернусь назад я скоро к вам с тысячью мужей: Еще таких доселе не видел я богатырей!» 481 Сказал король: «лишь долго не оставайтесь там. Конечно, ваша помощь приятна будет нам». Ответил он: «вернусь я, немного дней спустя; Скажите же Брунхильде, король, что послан вами я».

VIII авентюра

Как ездил Зигфрид за Нибелунгами, своими бойцами

482 На брег песчаный Зигфрид к воротам тут пошел В плаще волшебном; там он кораблик свой нашел, И на него незримый сын Сигмунда вступал. Корабль понесся быстро: его как будто ветер гнал. 483 Гребца не видно было, кораблик же летел От рук Зигфрида: силой такою он владел. Все думали, что это ветр так кораблик мчит: Нет, то работал милой Сиглинды сын лихой Зигфрид. 484 В тот день да в ночь одну лишь он с силою такой Успел добраться быстро тогда к стране одной: Сто длинных миль и боле, наверно, он проплыл До Нибелунгов края! там клад большой им спрятан был. 485 На островок широкий поплыл боец лихой И привязал проворно там он кораблик свой; Пошел к горе высокой, на ней там бург стоял: Как делается ныне, устав, приюта он искал. 486 Вот, он пришел к воротам, но заперты они: Они честь охраняли, как люди в наши дни. Тут витязь неизвестный стучать в ворота стал; Их стерегли так зорко: за ними там стоял 487 Муж – исполин: о бурге имел он попеченье, Всегда лежало рядом его вооруженье, Сказал он: «кто стучится так сильно в ворота»? И смелый Зигфрид голос переменил тут неспроста. 488 Ответил он: «я – рыцарь; скорей впусти меня: Разгневаю, встревожу сегодня многих я Из тех, кому приятней в своих покоях спать». Привратнику досадно тут стало тем словам внимать. 489 Вот, исполин отважный свое оружье взял. Шелом надел проворно на голову; поднял Муж сильный щит и сразу ворота растворил. Как яростно внезапно на Зигфрида он наскочил! 490 Как он посмел тревожить отважных столь мужей? Стал наносить удары он тут рукой своей. Гость начал прикрываться; так витязи дрались, Что у щита Зигфрида застежки все вдруг порвались 491 От палицы железной; пришла бойцу беда: Побаиваться смерти уж стал Зигфрид, когда Удары с страшной силой привратник наносил! Его владыка, Зигфрид, за то ему уж отплатил. 492 Они так сильно бились, что стены задрожали, И вот в Ниблунга зале всё это услыхали. Привратника осилив, Зигфрид его связал: По всей земле Ниблунгов слух всем о том известен стал. 493 Бой яростный услышал издалека чрез гору Альбрих, отважный карлик: проворно в ту же пору Он весь вооружился и, прибежав, застал В тот миг лихого гостя, когда он силача вязал. 494 Альбрих был тем разгневан, к тому ж он был силен: Шелом и панцирь крепкий носил на теле он И золотой тяжелый бич он в руке держал, Он тотчас же проворно к бойцу Зигфриду подбежал. 495 Семь пуговок тяжелых на кончике кнута Висело; удалому бойцу в пупок щита Ударил ими карлик: разбился добрый щит. За жизнь свою страшиться тут стал отважный гость Зигфрид. 496 Разбитый щит он сбросил тогда с руки своей И меч вложил свой длинный в ножны он поскорей: Не думал он покончить с камрарием своим, И, хоть и был он в гневе, но был тот гнев подавлен им.
497 С могучими руками он к Альбриху бежал, За бороду, седую от лет, его он взял И потянул так сильно, что громко вскрякнул малый; Тянул так юный витязь, что больно Альбериху стало. 498 Воскликнул громко смелый: «прошу вас пощадить Меня; когда б другому я мог еще служить, Кроме того, кому я подвластным быть клялся», Сказал хитрец: «пред смертью признал бы вас владыкой я». 499 Как великана раньше, связал Альбриха он, И стало карле больно: так Зигфрид был силен. Стал спрашивать тут карлик: «скажите, как вас звать?» Ответил тот: «Зигфридом. Меня, кажись, должны б вы знать». 500 «Мне слышать то приятно», ответил Альберих: «Теперь я вижу ясно из ваших дел лихих, Что можете по праву владыкой быть в стране. Я, что угодно, сделать готов, лишь жизнь отдайте мне». 501 Промолвил витязь Зигфрид: «сберите вы сейчас Бойцов отборных самых из тех, что есть у вас. Мне тысячу Ниблунгов: пусть явятся сюда». Зачем того желал он, про то он умолчал тогда. 502 Ему и великану он руки развязал, Альбрих туда помчался, где он бойцов застал. Будить он стал тревожно Ниблунговых мужей; Сказал он: «поднимайтесь, идите к Зигфриду скорей!» 503 С постелей повскакали они; всяк был готов Из тысячи на славу одетых удальцов. Туда, где Зигфрид ждал их, они все поспешили И тут бойцы поклоном учтивым витязя почтили. 504 Зажгли тут свеч немало и браги принесли. Сказал он им спасибо, что скоро так пришли; Он молвил: «надо ехать вам за море со мной». Бойцы лихие были на то готовы всей душой. 505 Бойцов всех тридцать сотен собралось там лихих. Он тысячу лишь выбрал отборнейших из них. Велел он им их шлемы, убор весь принести, Хотел в страну Брунхильды Зигфрид бойцов с собой везти. 506 Сказал он: «удалые бойцы, замечу вам, Что при дворе в богатых одеждах надо там Вам быть; на нас там будет немало дам глядеть: Так надо вам одежды получше на себе иметь». 507 Поутру рано-рано в путь поднялись они. Что витязей проворных набрал Зигфрид в те дни! Добры их были кони; наряд их был отличный: Пришли в страну Брунхильды они как рыцарям прилично. 508 Пригожие девицы стояли на зубцах. Сказала королева: «кто знает о бойцах, Что по морю там едут вдали от берегов? Белее снега будет цвет их богатых парусов». 509 Сказал король тут рейнский: «то – все бойцы мои: В пути я их оставил немного позади, Потом послал за ними, и вот, они плывут». Рассматривать отважных гостей все принялися тут 510 Увидели Зигфрида на судне впереди, Нарядного; другие стояли позади. Сказала королева: «король, прошу сказать, Должна ль гостей принять я иль им в привете отказать?» 511 Сказал он: «им навстречу вы встаньте пред дворцом: Приятно ль вам их видеть, поймут они с бойцом». И так, как он сказал ей, Брунхильда поступила, Но холодней, чем прочих, приветом Зигфрида почтила. 512 Им отвели покои, доспехи сняли с них. Пришло в страну так много тогда гостей лихих, Что всюду стало тесно от множества мужей: И смелые решили к бургундам ехать поскорей. 513 Она сказала: «то-то меня б разодолжил, Кто б серебром и златом моим здесь наделил Гостей моих и княжьих: всем хватит у меня!» На то ответил Данкварт, муж Гизельхера короля: 514 «Прошу вас, королева, ключи мне поручить», Сказал боец отважный: «берусь я разделить. Коль что не так, уж буду один я виноват». И показал тут взглядом боец, что будет тароват. 515 И Гагенов брат смелый ключи тут получил: Что он даров богатых в тот день поразделил! Кому бы только марку, а он спешил давать Так много, что мог каждый бедняк счастливо поживать. 516 Давал по сотне фунтов бесчисленным гостям; В одежде пребогатой шли те пред залой там, Кто не носили раньше одежды столь завидной. Узнала королева про то, и стало ей обидно. 517 Сказала королева: «король, меня смущает, Что спальник ваш одежд мне оставить не желает; И золото намерен он все мое раздать: Сказала б я спасибо тому, кто б мог его сдержать. 518 Он слишком щедр: иль мнит он, быть может, что сбираюсь Я умирать? Напрасно! я жить намереваюсь. Сама б отца наследье растратить я могла!» Впервые казначея такого тут она нашла. 519 Сказал из Тронеге Гаген: «сказать я должен вам, Что золота и платья король нам рейнский сам Раздать немало может, и нет нужды нам в путь Брать из одежд Брунхильды теперь с собой хоть что-нибудь». 520 Сказала королева: «нет! нет! хоть для меня Позвольте: уж хоть двадцать ларцов дорожных я В путь с золотом и шелком возьму, чтоб раздарить Потом, когда придется нам в землю Гунтера прибыть». 521 Камнями дорогими ларцы ей нагрузили, Уж спальники Брунхильды, не Данкварт их делили: Да, мужу Гизельхера уже не доверялись. При этом Гунтер славный и Гаген оба засмеялись. 522 «Кому ж мой край оставлю?» сказала так она: «Моя рука и ваша устроить то должна». Сказал король ей знатный: «назначьте вы того, Кто нравится вам: фогтом оставим мы тогда его». 523 Ближайшего из присных она тут увидала: Он матери Брунхильды был братом. Так сказала Она ему: «извольте страной вы управлять, Пока не станет Гунтер здесь сам потом повелевать», 524 Бойцов тут двадцать сотен она взяла своих: В Бургундию с собою везти хотела их, Сверх тысячи ниблунгских мужей. К поездке той Сготовясь, поскакали они на низкий брег морской. 525 И восемьдесят шесть тут они дам взяли в путь Да сто девиц; красою могли они блеснуть! Не стали медлить доле, хотели уходить, А те, что там остались, уж то-то стали слезы лить! 526 С достоинством и чинно она край покидала: Всех родичей ближайших она поцеловала; Как след, простившись, в море все двинулись тогда. В край отчий не являлась она потом уж никогда. 527 Немало затевали игр на пути они; Они в забавах разных те коротали дни. И их поездке ветер попутный помогал. Да, с радостью великой оттуда всякий уезжал. 528 Но не хотела дева ласкать в пути бойца И сберегала ласки до самого венца, До свадьбы в Вормском бурге с могучим королем, Куда они с бойцами явились с радостью потом.

IX авентюра

Как Зигфрид был послан в Вормс

529 Они дней целых девять уж плыли по волнам, Сказал им Гаген с Тронеге: «вот, что скажу я вам: „Что ж медлим мы известье на Рейн в Вормс отослать? Быть у бургундов след бы гонцам теперь и дать там знать“. 530 „Вы правду говорите“, сказал король тотчас: „И на поездку эту всех больше прав у вас: Друг Гаген, поезжайте ж теперь в мои владенья! Им лучше не расскажет никто про наши приключенья“. 531 На то ответил Гаген: „в гонцы я не гожусь. Беречь добро позвольте мне лучше: я берусь Быть на море при дамах, наряды сторожить, Пока не доведется нам всем в бургундов край прибыть. 532 Зигфрида ж попросите доставить весть туда: Он может эту просьбу исполнить без труда. Коль просьбу он отринет, просите вы добром, Хоть для сестрицы вашей, его не отказать вам в том“. 533 Тут за бойцом послал он и тот к нему пришел, „Мой край уж недалеко“, так речь король повел: „И мне гонца бы надо к сестре моей послать И к матери, что к Рейну мы близимся теперь, сказать 534 Я вас послать хотел бы, Зигфрид, коль любо вам“, Сказал воитель добрый: „я вам за то воздам“. Но Зигфрид, витязь смелый, ему в том отказал. И умолять усердно король его об этом стал. 535 Сказал он: „поезжайте туда вы для меня И для Кримхильды милой, и вас сестра моя Пригожая со мною за то вознаградит“. Ту речь услышав, ехать готов был в путь лихой Зигфрид. 536 „Велите, что угодно: я вам не откажу И для пригожей эту вам службу сослужу: Как отказать той деве, что в сердце у меня! Что для нее велите, все то готов вам сделать я“. 537 „Коль так, скажите Уте вы, матушке моей, Что мы счастливо едем теперь обратно к ней; Скажите также братьям, что делали мы там. И сообщите также про все и всем моим друзьям; 538 Да передайте также вы и сестре моей, Что я с Брунхильдой милой поклон шлю с вами ей; Дружину известите и всех мужей моих, Что все, чего я раньше желал, того вполне достиг. 539 Племяннику Ортвину скажите, чтоб скорей Распорядился в Вормсе он сам на счет скамей, И родичам всем прочим, кому-то должно знать, Что я с Брунхильдой свадьбу хочу на славу там справлять. 540 Еще сестре скажите: как только станет ей Известно, что я прибыл туда с толпой гостей, Чтоб приняла радушно она любовь мою: За то служить Кримхильде вовеки я обет даю“. 541 Зигфрид воитель отдал, не мешкая ни мало, Поклон Брунхильде (сделал он то, как подобало) И всей ее дружине и к Рейну поспешил: Едва ль гонец проворней когда на этом свете был! 542 Бойцов двадцать четыре с ним вместе в Вормс скакали. Когда ж там, что с Зигфридом нет короля, сказали. Уж то-то затужила дружина вся о том: Боялись, что, быть может, король их сгиб в краю чужом. 543 С коней они спрыгнули, отважные душой; Пришел король тут Гизельхер к ним, добрый, молодой, С Гернотом милым братом; как быстро он сказал, Увидя, что там Зигфрид один без Гунтера стоял: 544 „С приездом Зигфрид! будьте добры, скажите мне, Где братец мой остался? в какой король стране? Знать, силою Брунхильды в бою он там сражен. Коль так, любовь к надменной большой нам принесла урон“. 545 „Оставьте ваши страхи вы со своей родней! Мой спутник по поездке шлет вам поклон большой. Живым он там остался и к вам меня послал, Чтоб я сюда явился гонцом и вам все рассказал! 546 Итак, нельзя ль вам будет скорей возможность дать Мне королеву с вашей сестрицей повидать? Им передать я должен, что поручили мне И Гунтер и Брунхильда: у них все хорошо вполне“. 547 Сказал тут юный Гизельхер: „идите ж к ней скорей! Приятно будет слышать про то сестре моей, А то, она о брате горюет каждый час; Ручаюсь вам, что будет приятно ей увидеть вас“. 548 Тут витязь Зигфрид молвил: „все, чем могу служить, Все для нее всем сердцем готов я совершить; Но кто же скажет дамам, что к ним сбираюсь я?“ Тут Гизельхер, муж статный, о нем их известить взялся, 549 И Гизельхер проворный так матери сказал Да и сестре пригожей, когда их увидал: „Боец из Нидерланда, Зигфрид пришел гонцом Его на Рейн брат Гунтер прислал сказать нам обо всем. 550 Он нам несет известье, как было дело там. Итак, ему позвольте к двору явиться к вам! Вам об Исланде вести он верные несет“. И знатных дам немало встревожил витязя приход. 551 Достав скорей наряды, их на себя надели; Призвать к двору Зигфрида они, затем, велели. Он сделал то охотно: был рад он с нею встрече; Услышал от Кримхильды там витязь ласковые речи: 552 „С приездом, сударь Зигфрид, мой рыцарь удалой! А где ж король наш знатный? где Гунтер, братец мой? Знать, силою Брунхильды сражен он в той стране? Увы мне, бедной деве! уж лучше б не родиться мне!“ 553 Сказал муж смелый: „надо меня вам наградить. Прелестнейшая в мире, не след вам слезы лить: Так знайте ж, что здоровым его оставил я! К обеим вам с той вестью они отправили меня. 554 Вам он с своею милой прислал большой поклон, Вам, королеве знатной, свою любовь шлет он: Оставьте ж слезы: скоро сюда он будет с ней“. Давно уж не слыхала она столь радостных вестей. 555 Подолом белоснежным с своих прекрасных глаз Она отерла слезы и принялась тотчас Благодарить посланца за весть, что он принес. Грусть унялась, Кримхильда не лила больше горьких слез. 556 Бойца она просила присесть; сел витязь статный. Пригожая сказала: „мне было бы приятно Вас золотом за вести такие наградить, Но вы богаты: вечно я буду вас благодарить!“ 557 „Хотя б имел я тридцать земель“, сказал он вдруг: Все ж принял бы охотно я дар из ваших рук». «Так пусть же так и будет», тут славная сказала И спальника награду гонцу принесть она послала. 558 Две дюжины запястьев дала она гонцу С камнями дорогими, в награду удальцу, Но он их не оставил себе и роздал все Ее ближайшей свите, что в горнице была ее. 559 Его благодарила и королева мать. Тут молвил он: «да, надо мне вам о том сказать, Чего король желает к приезду своему: Признателен он будет, коль угодите вы ему. 560 Он хочет, чтоб на славу, так говорил он мне, Вы приняли богатых гостей в его стране; Чтоб на берег пред Вормсом вы вышли их встречать: Король усердно просит вас в том ему не отказать». 561 Пригожая сказала: «вполне готова я! Что я могу, отказу в том нету от меня: Все для него по дружбе исполнить я должна». От радости великой зарделась пуще тут она. 562 Гонцам досель приема такого не бывало: Она, коль можно б было, его б поцеловала. Как нежно распростился с ней витязь удалой! Все сделали бургунды, как им сказал Зигфрид лихой. 563 Синдольт, Гунольт и Румольт, все принялись они За дело, то-то, было хлопот им в эти дни! На берегу пред Вормсом устроили сиденья. Дворецкому немало работы было и мученья. 564 Ортвин и Гере тоже немало хлопотали: Дружинников повсюду они к двору сзывали И слали им известье, что свадьбе скоро быть; Старались и девицы тогда себя принарядить. 565 Палату разубрали и стены для гостей, Для множества приезжих из-за моря мужей. Готовили на славу всё, в Гунтеровой зале. Да, важный этот праздник они превесело справляли. 566 Скакали отовсюду по той страны путям Трех королей родные, которых звали там, Затем, чтоб дожидаться из-за моря бойцов. Повынули тут много одежд богатых из ларцов. 567 И вот, весть разнеслася, что видели уже Дружинников Брунхильды: засуетились все; От множества народа стоял там шум и гам. Ух, что с сторон обеих бойцов отважных было там! 568 Сказала тут Кримхильда: «из девушек моих, Коль кто со мною хочет встречать гостей лихих, Пусть вынут побогаче одежды из ларцов, Чтоб похвалу могли мы услышать от чужих бойцов». 569 Пришли тогда и мужи, велев нести слугам Немало седел дивных из золота для дам, Чтоб можно было дамам затем на Рейн скакать. Да, конской сбруи лучше, чем та, нигде уж не сыскать. 570 Как золото сверкало в ту пору на конях! Уздечки были тоже все в дорогих камнях. На светлый мех добротный подножек золотых Поставили тут дамам. Что было радости для них! 571 А на дворе ряд дамских коней уже стоял Для девушек тех знатных, как я уж вам сказал. И узкие поперсья коней тех украшали Из шелка; шелк первейший, какой едва ль вы где видали. 572 И восемьдесят шесть тут дам вышло в головных Повязках и к Кримхильде в нарядах дорогих Приблизилися дамы, блистая красотой; За ними шел нарядных девиц пригожих целый рой, 573 Всех пятьдесят четыре из Гунтера земли, Едва ли где такие красавицы цвели: Их волос светло-русый меж ярких лент блистал. Исполнили усердно все то, чего король желал. 574 Они все были в тканях из дорогих шелков И в самых наилучших – все для чужих бойцов. И как же к красоте их наряд тот подходил И был бы глуп тот витязь, кто б дев таких не полюбил. 575 Пошло тут горностая и соболя немало, А сколько украшений на их руках сверкало! Поверх шелков браслеты их руки украшали, — Всего и не расскажешь, как все в ту пору хлопотали. 576 И много было длинных богатых поясов Вокруг блестящих платьев из дорогих шелков: Из ткани аравийской и из феррана тоже. Что радости тут было для каждой девушки пригожей! 577 И на груди застёжки себе зашнуровали Все девушки премило. Они бы горевали, Когда б не спорил с блеском одежд румянец их. Едва ли королева имела где девиц таких. 578 Когда ж свои наряды пригожие надели Сопровождать их к Рейну как раз тут подоспели Бойцы; немало было могучих удальцов С ясневыми древками в руках и с множеством щитов.

X авентюра

Как Брунхильда была принята в Вормсе

579 Увидели, как скачет за Рейном там с толпой Король лихой с гостями, спеша на брег речной. Девиц там было много; вели бойцы коней. Вполне готовы были, кому пришлось встречать гостей. 580 На корабли садились те, что с Исланда были, И Нибелунги тоже, что с Зигфридом приплыли; И, к суше направляясь, без устали гребли; На берегу там в сборе дружину короля нашли. 581 Послушайте еще вы рассказ теперь о том, Как королева Ута, богатая, верхом Поехала из бурга, взяв девушек с собой. С бойцами девы ближе свели знакомство той порой. 582 И герцог Гере лошадь Кримхильды в свой черед Вел под уздцы, но только до бурговых ворот: Сменил его там Зигфрид; был рад он ей служить: Потом ему за это она сумела отплатить. 583 А лошадь знатной Уты Ортвин вел под уздцы; И парами скакали с девицами бойцы. При столь большом приеме, признаться должно нам, Ни разу не видали еще так много милых дам. 584 Не раз тут начинали бугурды меж собой Все рыцари лихие (обычай был такой) Перед Кримхильдой милой до самых кораблей. Тут многим дамам славным слезть помогли бойцы с коней. 585 Перебрался король к ним со многими гостями. Что прочных копий было тут сломано бойцами! И сталкивались в сшибке щиты лихих бойцов, Средь тесноты звенели пупки богатые щитов. 586 Пригожие девицы уж к гавани пришли, И Гунтер и все гости тут с кораблей сошли. Взяв за руку Брунхильду, ее вел Гунтер сам. Не уступали в блеске одежды дорогим камням. 587 С учтивостью навстречу Кримхильда к ним пошла И госпожу Брунхильду со свитой приняла, И, белыми руками отдвинувши с чела Венки, расцеловались они: учтивость то была. 588 Учтивая девица Кримхильда тут сказала: «Нас радует приезд ваш сюда в наш край не мало, Нас с матушкой моею и наших всех друзей». И на привет Кримхильды Брунхильда поклонилась ей. 589 И задушевно дамы обнялися тогда, Едва ль такая встреча была еще когда, Какую госпожи тут невесте оказали. Мать с дочкой крепко-крепко в уста Брунхильду целовали. 590 Вот, и Брунхильды дамы сошли на брег за ней; И за руки учтиво с любовью поскорей Бойцы лихие взяли ее прелестных дам. Стояло пред Брунхильдой немало дев пригожих там. 591 Да, надо было долго конца приветам ждать Что розовых[3] пришлося тут уст расцеловать! И обе королевны рядком стояли там. Уж то-то было любо глядеть на них лихим бойцам! 592 Воочью убедился, кто раньше лишь слыхал, Что никогда красавиц таких он не видал, Как обе эти дамы: признали все тотчас. Всяк видел, что на лицах девиц нет никаких прикрас. 593 Кто в красоте толк знали и верно дам ценили, Те Гунтера невесту за красоту хвалили; Кто ж опытен был в этом и толк побольше знал, Тот говорил, что он бы Кримхильде предпочтенье дал, 594 немало подошло тут друг к другу дев и дам. Ах, сколько разодетых красавиц было там! Что шелковых палаток стояло дорогих! Все поле перед Вормсом было полным полно в тот миг. 595 Вот, короля родные вперед тесниться стали; Брунхильде и Кримхильде пригожей приказали Идти, где тень ложилась. Все дамы в путь пошли, Бойцы, все из бургундской земли, пригожих дам вели; 596 И гости тоже сели на лошадей. Потом Бой начали на копьях, разя в щиты. Столбом Взвилася пыль на поле, как будто вдруг объял Все поле дым пожара: себя тут всякий показал. 597 Немало дев глядело на бой лихих бойцов; Сдается мне, что Зигфрид с толпою удальцов Промчались пред шатрами не раз вперед и взад. Из Нибелунгов смелых при нем был тысячный отряд. 598 Явился Гаген с Тронеге (его король просил) И вежливо бугурду конец он положил, Чтоб девушек избавить от пыли поскорей. Исполнила учтиво совет его толпа гостей. 599 Сказал король тут Гернот: «Коней не убирать, Пока свежо не станет; нам надо провожать К обширной королевской палате милых дам. Когда король поедет, быть наготове надо вам». 600 Бугурд повсюду в поле был кончен удальцами. Тут начались беседы под многими шатрами: Бойцы явились к дамам, чтоб радость там вкусить; Так до отъезда время они старались проводить. 601 А к вечеру, когда уж к закату дело шло, Да и прохладно стало, желанье всем пришло: И витязям и дамам, в бург мчаться поскорей, Все время не сводили бойцы с пригожих дам очей. 602 Одежд поразорвали[4] немало той порой Воители (обычай в стране уж был такой), Пока перед палатой король не слез с коня. Служить тут стали дамам бойцы, обычай храня. 603 И обе королевны тогда расстались тоже. Мать Ута с дочкой милой, Кримхильдою пригожей, И с свитою в обширный отправились покой. Что радости, что шуму там было всюду той порой! 604 Скамьи готовы были; король за стол желал Идти с гостями, рядом с Брунхильдой он стоял, Пригожею; в короне была тогда она. Еще б! она довольно была богата и знатна. 605 Накрыто было много столов широких тут. Как мы слыхали, было там много славных блюд: Там было все, что надо; избыток был во всем, А сколько было славных гостей за пиром с королем! 606 Тут спальники с водою тазы им принесли, Червоннозолотые, и всех их обошли. Напрасно уверял бы нас кто, чтобы князья Справляли свадьбу лучше, ему бы не поверил я. 607 И прежде, чем фогт рейнский мыть руки стал водой, Пред ним предстал учтиво Зигфрид боец лихой. Он королю напомнил о том, что обещал Он прежде, чем Брунхильду там на Исланде увидал. 608 «Припомните», сказал он: «вы руку дали мне, Что, лишь Брунхильда в этой очутится стране, Сестру свою согласны вы за меня отдать. Что ж[5] с клятвой? Ведь, немало пришлось в пути мне хлопотать». 609 Сказал король тут гостю: «Вы правы, витязь мой: Конечно, не нарушу ни в жизнь я клятвы той И, чем могу, готов я помочь вам в этом деле». Тут к королю в палату идти Кримхильде повелели. 610 Пошла она, и много дев милых шло за ней. Тут Гизельхер спустился по лестнице скорей: «Девицам прикажите к себе назад идти, Одна сестра моя лишь должна сюда в чертог прийти». 611 И вот, туда Кримхильду, где был король, ввели. Там рыцари стояли не из одной земли. Стоять потише в зале тут попросили их. Брунхильда нарядившись, к столу шла тоже в этот миг, 612 Сказал король тут Гунтер: «любезная сестра, Избавь меня от клятвы одной, будь так добра! Клялся бойцу тебя я отдать, и, став женой Его, исполнишь то лишь, чего хочу я всей душей». 613 «Мой милый брат», сказала пригожая тогда. «Просить меня не след вам; готова я всегда Так жить, как вам угодно; вполне согласна я: И за того пойду я, кого дадите мне в мужья». 614 Взгляд милых глаз заставил Зигфрида вспыхнуть вдруг, И предложил Кримхильде себя он для услуг. Велели им обоим в кругу рядочком стать. Ее спросили: любо ль ей мужем витязя назвать? 615 По-девичьи немного она тут застыдилась, Но к витязю Зигфриду так счастье и катилось: Ему не отказала она в руке своей, И знатный Нидерландский король клялся стать мужем ей. 616 Когда ж друг другу оба они в том поклялись, Тотчас же крепко-крепко они тут обнялись. Он чудную девицу в объятьях нежно сжал. И королевну сладко при всех бойцах поцеловал. 617 Тут свита разделилась, и все тогда узрели, Что Зигфрид и Кримхильда рядком напротив[6] сели За стол; служил Зигфриду тут витязь не один: Шли Нибелунги тоже туда, где был их господин. 618 За стол король садился с Брунхильдою своей, Увидела Кримхильду (как больно было ей!) Она рядком с Зигфридом и горько плакать стала: Скатилось на ланиты у ней горячих слез немало. 619 «Ах, госпожа, что с вами?» сказал король тотчас: «Из-за чего мрачите блеск ваших ясных глаз? Вас радость ждет: уж скоро вас госпожой своей Признают край мой, бурги и много удалых мужей». 620 «Как мне не плакать!» дева сказала королю: «Я о твоей сестрице от всей души скорблю, Что вон она с слугою твоим сидеть должна! Всегда я плакать буду, что так унижена она». 621 Сказал король тут Гунтер: «молчать прошу я вас Об этом; расскажу вам про то в другой уж раз, Зачем мою сестрицу Зигфриду отдал я. С бойцом жить в счастье будет, в ладу весь век сестра моя». 622 «Ее красы и чести мне жаль», она[7] сказала: «Знай я, куда бежать мне, охотно б убежала, Чтоб никогда здесь с вами в супружестве не жить! Зачем должна Кримхильда Зигфриду вдруг невестой быть?» 623 Сказал король: «так, знайте ж, что витязь удалой Имеет много бургов, как я, и край большой; Вы знать должны, что мощный король он. Потому, Пригожую девицу в любовь и отдал я ему». 624 Но, что ни говорил он, все было грустно ей. Из-за столов тут встала толпа лихих мужей. Бугурд их был столь ярый, что бург весь задрожал. Но средь гостей хозяин[8] томился только да скучал. 625 Ему скорей хотелось лечь с милою женой, Был ум его весь занят одною лишь мечтой, Что от нее немало утех он должен ждать: На госпожу Брунхильду умильно начал он взирать. 626 Гостей тут попросили потеху прекратить: Король желал уж к ложу с супругой поспешить. Кримхильда и Брунхильда у лестницы сошлись. Раздоры между ними, пока еще, не начались. 627 Тут подошла их свита: все торопиться стали, А спальники пред ними дорогу освещали. Вот, разделились мужи, бойцы двух королей; Пошло тут за Зигфридом немало удалых мужей. 628 И оба господина пошли тут почивать; Хотелось им обоим победу одержать Над девами любовью; дух радовался их; И Зигфриду на долю той ночью выпал сладкий миг. 629 Когда Зигфрид с пригожей Кримхильдою лежал И деву с благородной любовию ласкал, — Как собственное тело, боец любил её. И тысячи не взял бы других девиц он за нее. 630 Я не скажу вам больше, как он жену ласкал; Послушайте, как Гунтер там в свой черед лежал. С пригожею Брунхильдой; воитель удалой С приятностию большей лежал бы с дамою иной. 631 Все дамы разошлися и витязи, и вскоре Была опочивальня его[9] уж на запоре: Пригожую девицу хотел король ласкать, Но нет! еще не скоро он мог ее женой назвать. 632 Она в сорочке белой, что лён, взошла на ложе. Подумал рыцарь знатный о девушке пригожей: «Чего все дни желал я, все то теперь мое!» Уж то-то очарован был рыцарь красотой ее.
633 Король тут прятать начал огни своей рукой, Потом воитель смелый к девице молодой Подвинулся поближе, восторгом он пылал, Пригожую прекрепко в своих объятьях витязь сжал, 634 И долго – долго деву он мог бы целовать, Позволь она лишь только бойцу себя ласкать. Взял страшный гнев девицу; был тем он оскорблен, Что, где найти мнил радость, там ненависть лишь встретил он. 635 Сказала: «рыцарь знатный, оставьте всё сейчас! Тому не быть со мною, что на уме у вас: То знайте, что до тех пор останусь девой я, Пока все знать не буду». Взял то-то гнев тут короля. 636 Борьбой искал любви он и смял сорочку ей. Она схватила пояс тогда рукой своей; Тот крепкий пояс дева вокруг чресла носила. Великую обиду бойцу она тут учинила. 637 Связав с руками ноги ему своей рукой, Повесила девица его на гвоздь стенной; Он помешал уснуть ей, она ж ему – любить. От силы девы мог он тогда и смерть себе нажить. 638 Кто мнил быть господином, тот начал умолять: «Прошу вас, королева, с меня те узы снять; Вас победить не мню я, красавица моя, И никогда так близко ложиться впредь не буду я». 639 О нем печалясь мало, спала она спокойно; Всю ночь до бела утра висел боец достойный, Пока в окно свет утра в чертог не ворвался; Коль и имел он силу, теперь она исчезла вся. 640 «Скажите, Гунтер, больно ль вам будет, коль найдут Вас спальники», сказала ему девица тут: «Здесь связанным рукою супруги молодой?» Сказал ей рыцарь: «вам тут не будет чести никакой.» 641 «И мне не много чести», сказал муж быстрый ей: «Итак, уж мне позвольте к вам подойти скорей; Коль вам уж так противна теперь моя любовь, То я одежды вашей руками не коснуся вновь». 642 От пут освобожденный, мог на ноги он встать, На ложе к милой деве пошел король опять, Но лег так далеко он, что хоть бы раз какой Ее одежд коснулся: так ей хотелося самой. 643 Им новые одежды тут челядь привела, На утро им одежда готова вся была; Как веселы все были! лишь края господин, Хоть и в тот день корону носил, печален был один. 644 Обычай соблюдая, что завелся дотоле, Ни Гунтер, ни Брунхильда не стали медлить боле, Пошли они к собору, там месса[10] началась. Пришел туда и Зигфрид: уж то-то давка поднялась. 645 Уж все готово было, как сану подобало: Венцы, их одеянья и все, что надлежало. Когда же там в соборе благословили их, То радостных узрели в коронах всех их четверых. 646 Шесть сот юнцов иль боле мечи прияли там В честь королей, да будет известно это вам. Великое веселье в Бургундии настало; У меченосцев юных что копий той порой звучало! 647 Пригожие девицы у окон там сидели, Глядя, как перед ними щиты бойцов блестели; Но от мужей особо король тогда стоял И, как ни забавлялись другие, он один скучал. 648 Совсем не то, что Зигфрид, он в сердце ощущал; Что было с ним, прекрасно то рыцарь[11] бодрый знал И к королю пошел он, сказал: «нельзя ль узнать От вас, как довелось вам с супругой этой ночью спать?» 649 Сказал хозяин гостю: «я срам один обрел; Знать, дьявола лихого я в дом свой ныне ввел: Я к ней, было, с любовью, она ж меня рукой Связала и высоко на гвоздь повесила стенной. 650 Всю ночь висел я в страхе до света недостойно, Пока развязан не был; она ж спала спокойно, Я от тебя по дружбе того не утаю». Сказал тут сильный Зигфрид: «о том я всей душой скорблю. 651 Коль вы на то согласны, готов я вам помочь: Лежать так близко будет она к вам в эту ночь, Что больше не откажет в своей любови вам». Уж то-то, после муки, был Гунтер рад таким речам. 652 Сказал Зигфрид: «оставит тогда печаль тебя, Да, вижу, ночь провел ты совсем не так, как я! Сестра твоя милее мне, чем я сам себе. Сей ночью и Брунхильда должна женою стать тебе». 653 Он[12] молвил: «этой ночью войду я в твой покой Для прочих неприметно, надев плащ дивный свой, Чтоб про мою уловку никто не мог узнать, И спальников тогда ты изволь в покой их отослать. 654 У отроков в руках их я свечи погашу И знать тебе дам этим, что я уже спешу Служить тебе: осилю я так жену твою, Что ночью ж с нею будешь в любви, иль я себя сгублю». 655 «Лишь ей не наслаждайся», сказал король ему «Моей супругой милой, а то я рад тому; Что хочешь, делай с нею, ну хоть убей, а я Стерпеть все должен: больно страшит меня жена моя». 656 Так Зигфрид молвил: «клятву тебе я в том даю, Что я ее не трону: сестру твою ценю, Пригожую, я выше всех жен, что я видал». Вполне поверил Гунтер тому, что он ему сказал. 657 Потехам отдавались все до упаду там, И вот, велели кончить бугурд и шум бойцам, Когда уж дамы в залу должны были идти. Всем спальники велели с пути в сторонку отойти. 658 С двора исчезли кони и витязи тогда. При каждой королеве епископ шел туда, К столу вел каждый даму, где были короли. Мужей немало статных к скамьям за ними следом шли. 659 Король с надеждой доброй веселый заседал: Он все о том лишь думал, что Зигфрид обещал; Тот день ему казался за тридцать долгих дней. Он думал только, как бы стяжать любовь жены своей? 660 С трудом король дождался минуты той, когда Из-за стола все встали; отправились тогда Брунхильда и Кримхильда опять к себе в покой. Ах, что бойцов проворных пред ними зрелось той порой! 661 Зигфрид любовно с милой супругою сидел; Не гнев, не злость, лишь радость он на душе имел. Рукою белой руки она ему ласкала, Пока он вдруг не скрылся из глаз, когда? она не знала: 662 Когда она шутила с ним, вдруг он стал незрим. Сказала королева тогда людям своим: «Мне это больно дивно: куда король пропал? Кто из моих рук руки супруга так внезапно взял?» 663 Она тут замолчала, а он туда пошел, Где со свечами столько он спальников нашел. В руках пажей их свечи он живо погасил. Тут понял Гунтер сразу, что это Зигфрид смелый был. 664 Знал он, чего тот хочет, уйти велел он всем: И девушкам и дамам, оттуда, и затем, Дверь затворил могучий король своей рукой, Два крепкие засова задвинул он у двери той. 665 За пологом спешил он скорее свечи скрыть, Играть стал (без того уж нельзя им было быть) Тогда с пригожей девой Зигфрид, воитель статный, И королю то видеть и горько было и приятно. 666 Лег к деве Зигфрид близко, она ж ему тотчас Сказала: «бросьте, Гунтер, коль не любо для вас Помучиться вновь также, как вам уж довелось!» Да, пострадать Зигфриду потом из-за нее пришлось. 667 Не проронив ни слова, скрыл витязь голос свой, И Гунтер, хоть не видел, мог слышать той порой, Что не было меж ними дел тайных никаких. Спокойствия немного на ложе было промеж них. 668 Как будто он – сам Гунтер, вид Зигфрид показал, Пригожую девицу в своих руках он сжал, Но с ложа на скамейку был сброшен он женой, И стукнулся презвонко о ту скамейку головой. 669 Вновь с силой витязь прыгнул на ложе поскорей, Хотел вновь попытаться верх одержать над ней. От рук ее боль витязь большую ощущал: Кажись, никто отпора от дам такого не встречал. 670 Он не отстал: девица, вскочив, ему опять Так молвила: «не смейте мою сорочку мять! Вы слишком грубы: плохо потом придется вам!» Так милая сказала: «уж как за то я вам задам!» 671 В руках бойца лихого она прекрепко сжала; Как Гунтера, Зигфрида связать она желала, Чтоб на постели брачной одной спокойно спать: За то так мстила дева, что смел он ей одежду смять. 672 Не помогла Зигфриду его большая сила: Девица превосходство тут все свое явила. Был витязь против воли девицей отнесен, Затем, был меж стеною и шкапом грубо втиснут он. 673 «Увы мне!» думал рыцарь: «коль я погибну здесь От рук девичьих нежных, тогда большая спесь Всех жен вдруг обуяет, и плохо будет впредь Мужьям, чего доселе еще им не пришлось терпеть». 674 Король все слышал: в страхе за витязя он был. Зигфриду было стыдно; он гнев тут ощутил: Со всею силой деве он вдруг противостал, С опасностью Брунхильду осилить удалец желал. 675 И королю казалось, что нет борьбе конца. Она так сжала руки отважного бойца, Что кровь вдруг показалась из-под его ногтей, Но, хоть и больно было ему, все ж взял он верх над ней. 676 От прихоти заставил отречься он ее, Не проронив ни слова; но Гунтер слышал все: Так он[13] сдавил Брунхильду, втащив ее на ложе. Что вскрикнула девица: пришлося плохо тут пригожей. 677 Тогда она за пояс схватилась свой скорей, Его связать желая, но помешал он ей И сжал ее так крепко, что тело затрещало. Бой кончился: супругой она тут Гунтеровой стала. 678 Она сказала: «знатный король, жизнь дай лишь мне! Что сделала тебе я, то искуплю вполне. Тебе в любви высокой не откажу я впредь; Я вижу, что ты в силах вполне верх надо мной иметь». 679 Он отошел, оставив ее одну лежать, Как будто бы хотел он с себя одежду снять; С руки девицы снял он тут перстень золотой: Она и не слыхала, как перстень взял боец лихой. 680 Взял, сверх того, он пояс: то славный пояс был. Для хвастовства ль, не знаю, его он утащил И дал Кримхильде. Сгиб он из-за того потом. С пригожей девой Гунтер на ложе брачном лег рядком. 681 Как подобало, нежно ее король ласкал, У девы поневоле и стыд, и гнев пропал; От ласк его немного она бледнее стала: Ах, сколько прежней силы у ней от этих ласк пропало! 682 Тут стала не сильнее она любой из жен. Супруги милой тело ласкал с любовью он. Начать с ним вновь бороться? что пользы в этом ей? Все это сделал с нею король любовью тут своей. 683 Как нежно пролежала с ним ночь рядком она Покорно до рассвета, любви к нему полна! А Зигфрид из покоя к Кримхильде поспешил, Супругою пригожей с любовью там он встречен был. 684 Своей жены расспросам он ловко помешал И, что принес ей, долго он от нее скрывал, Пока не увенчал он ее в своей стране; Но не укрыл того он, что рок судил отдать жене. 685 Куда каким веселым хозяин утром встал! Не то, что накануне! И те, кого созвал Он в дом свой, все вассалы тогда в восторге были: Еще бы! услужить им во всем хозяева спешили. 686 Четырнадцать дней длился пир свадебный честной; Стоял шум, не смолкая, в палатах той порой. От разных игр веселых, что каждый затевал: Да, уж казны немало король на пир тот издержал! 687 Хозяин благородный велел родне своей, Чтобы, ему во славу, они одежд, коней, И серебра, и злата певцам бродячим дали: С восторгом уходили все, кто подарков ожидали.
688 Зигфрид из Нидерланда и тысяча мужей Его тут все одежды, что из земли своей На Рейн с собою взяли, все роздали в те дни — И всех коней, и седла: да, пышно жить могли они! 689 И тем, кому хотелось к себе домой скакать, Казалось слишком долго конца подаркам ждать: Никто гостей щедрее досель не угощал. Тем пир честной был кончен: так витязь Гунтер пожелал.

XI авентюра

Как Зигфрид прибыл домой со своею женой

690 Разъехалися гости все по своим домам. Тогда сын Сигемунда сказал своим мужам: «И нам сбираться надо назад в мой край родной». Та весть была приятна его супруге молодой. 691 Она сказала мужу: «когда ж нам путь держать? По-моему, не след нам поспешно отъезжать: Должны сперва мне братья дать часть земли в удел». Зигфрид, слова Кримхильды услышав, то-то заскорбел. 692 Князья к нему пришли тут втроем, ему тогда Сказали: «Зигфрид, знайте: мы вам должны всегда До смерти верой – правдой с готовностью служить». За ласковые речи стал Зигфрид их благодарить. 693 Млад Гизельхер сказал тут: «мы вам в удел желаем Дать часть земли и бургов, чем сами обладаем; Из тех земель обширных, что здесь подвластны нам, Часть добрую хотим мы отдать с Кримхильдой вместе вам». 694 Князьям сын Сигемунда на это отвечал, Когда про их желанье от них он услыхал: «Пусть Бог хранит во веки и землю и людей, Что вам даны, в наследье! Жене же дорогой моей 695 Не нужно этой доли, что вы хотите дать: Коль мне дожить придется, а ей венец приять, Тогда она богатством своим всех превзойдет, А я всем, чем хотите, служить готов вам и вперед». 696 Сказала тут Кримхильда: «в земле нужды вам нет, Но витязей бургундских вам отвергать не след: В страну свою охотно б ввел их король любой. Итак, пусть братья ими теперь поделятся со мной!» 697 «Возьми, кого желаешь», сказал ей Гернот тут: «Ведь, многие охотно в путь за тобой пойдут. Их всех здесь тридцать сотен, их тысячу мы дать Тебе хотим в дорогу». – Приказ дала она сказать 698 И Гагену из Тронеге, и Ортвину скорей: Угодно ль им Кримхильде служить с родней своей? Был тем разгневан Гаген, ответил он тотчас: «Нет, ни кому на свете отдать не может Гунтер нас! 699 Другим бойцам велите в путь следовать за вами: А тронежан в чем служба, вы ведаете сами: При королях должны мы быть: место наше – двор, И впредь служить мы будем, как им служили до сих пор». 700 Оставив их, за сборы принялись господа. Взяла девиц Кримхильда в путь тридцать двух тогда С собой, да из дружины еще пятьсот мужей; Граф Эккеварт в дорогу тогда последовал за ней. 701 Девицы, дамы, кнехты и рыцари за сим Откланилися чинно, так следовало им; Расцеловавшись живо, они, затем, расстались: Из Гунтера владений в путь дальний весело помчались. 702 Ее велели братья подальше проводить И всюду для ночевки места им отводить, Где им угодно будет, в владеньях королей, А наперед к Сигмунду гонцов послали поскорей — 703 Дать знать ему об этом и Сигелинде тоже, Ито с дочкой знатной Уты, Кримхильдою пригожей. Из Вормса вниз по Рейну сын милый едет к ним. Уж как же были рады король с женой вестям таким! 704 «Вот радость!» молвил Сигмунд: «я дожил, наконец. До дня, когда Кримхильда наденет здесь венец, И моему наследью цены она прибавит. Пусть сын мой знатный Зигфрид теперь моей землею правит!» 705 Сиглинда наградила гонцов тяжелым златом, И серебром блестящим, и бархатом червчатым. Она была так рада, услышав эту весть; Тут разоделась свита ее, как требовала честь. 706 Сказали тут, кто едет с ним вместе к ним; они Велели приготовить скорей для всех скамьи, Где б мог потом в короне с родней он восседать. Тут мужи Сигемунда его поехали встречать. 707 Не знаю, был ли лучше кому-нибудь прием, Чем витязям, прибывшим в Сигмундов край с бойцом? Сиглинда в путь скакала, взяв милых дам немало, Кримхильде в встречу (много бойцов ее сопровождало) 708 День целый; увидали гостей тогда они. Что шуму натерпелись тут гости и свои, Пока не добралися до бурга наконец, Что Сантеном был назван, где он[14] потом носил венец. 709 Сигмунду и Сиглинде был сладок встречи час: Они поцеловали Кримхильду много раз И Зигфрида; их горе сменила радость вмиг. Оказан был радушный затем прием всей свите их. 710 И к Сигмундовой зале всех повели гостей, А девушек пригожих ссадили с их коней На землю мигом; много мужей тогда нашлось, Что тут прелестным дамам служить с усердьем принялось. 711 Хоть и на Рейне пышно пир свадебный справляли, Но здесь куда богаче бойцам одежды дали, Каких не приходилось нигде им получать! Про их богатство можно б чудес немало рассказать. 712 Они сидели с честью, в довольстве; свита их Ходила в златоцветных одеждах дорогих. Что дорогих каменьев по золоту блестело! Все это Сигелинда о свите так своей радела. 713 Король Сигмунд сказал тут дружинникам своим: «Я ныне возвещаю всем Зигфрида родным, Что должен пред бойцами он мой венец приять», — И нидерландцам было приятно это услыхать. 714 Венец, суд, землю – все он ему передавал: Стал господином всех он, кто только подлежал Его суду и власти, и так он суд чинил, Что муж Кримхильды милой не малый страх им всем внушил. 715 В такой чести высокой он жил, судил народ В венце (все это правда), и на десятый год Был сын рожден Зигфриду пригожею женой; Все короля родные того желали всей душой. 716 Его крестили вскоре: в честь дяди своего Был Гунтером он назван, то было для него Почетно: ведь, не худо, коль он в родню пойдет. За ним, как надлежало, вполне был тщательный уход. 717 В ту пору королева Сиглинда умерла, И к дочке Уты знатной вся власть тут перешла, Как госпоже могучей земель то подобало. И многие тужили, что вдруг ее[15] у них не стало. 718 Тогда же (мы слыхали) и там на Рейне тоже Король могучий Гунтер с Брунхильдою пригожей В земле бургундов сына на свет произвели И, в честь бойца лихого, его Зигфридом нарекли. 719 Как тщательно велели воспитывать его! Назначил Гунтер дядек для сына своего Таких, что мог он выйти потом лихим бойцом. Ах, скольких из родни он в несчастьи потерял потом. 720 Немало говорилось об этом завсегда, Как хорошо достойным бойцам жилось тогда Все дни в земле Сигмунда, какой им был почет! Так точно жил и Гунтер с родней достойной в свой черед. 721 Землею Нибелунгов владел Зигфрид в те дни (Никто богаче не был из всей его родни), И Шильбунга мужами он также обладал И кладом их обоих: тем выше витязь смелый стал. 722 Тот клад, какого раньше никто не добывал, Окроме тех, кому он пред тем принадлежал, Добыл в бою рукою муж смелый пред горой. Из-за него немало мужей сразил он той порой. 723 Был он в почете полном, да, и не будь того, Признать должны мы все же отменнейшим его Бойцом, какой едва ли сидел где на коне. Его страшились силы: тот страх понятен был вполне.

XII авентюра

Как Гунтер звал Зигфрида на пир

724 Всё Гунтера супруга о том лишь размышляла: «Что значит, что Кримхильда такою важной стала? Ведь, муж Кримхильды Зигфрид и ныне наш вассал, Но что-то он давненько у нас на службе не бывал?» 725 Таила эту думу она в душе своей, Скорбя о том, что долго они не едут к ней, Что от Зигфрида службы пришлось ей долго ждать; И, отчего все это, хотелось очень ей узнать. 726 И королю решилась она вопрос задать: Возможно ль ей Кримхильду еще раз повидать? Тайком она ту думу ему передала; Не очень-то приятна супруги речь ему была. 727 Сказал король могучий: «Ну, как их в этот край Зазвать? легко ли это? сама ты знаешь, чай, Не близко им: могу ль я им это приказать?» Умно ему Брунхильда на то в ответ нашлась сказать: 728 «Будь королей дружинник и знатен и богат, Всё ж он обязан делать, что господа велят». Услышав речь Брунхильды, смеяться Гунтер стал: Он не считал то службой, что Зигфрид у него бывал. 729 Сказала: «Господин мой, любезный, для меня Устрой мне, чтобы Зигфрид и с ним сестра твоя Пришли сюда: хочу я их видеть здесь в стране, Поверь, всего на свете приятней это будет мне. 730 Мне о твоей учтивой воспитанной сестре Воспоминать так сладко, о милой той поре, Как с нею мы сидели, когда тебе женой Я стала: может с честью любить её Зигфрид лихой». 731 Она просила долго, пока он не сказал: «Так знайте ж что и сам я их видеть бы желал! Вам упросить не трудно меня: гонцов пошлю За ними, чтоб позвать их опять на Рейн в страну мою». 732 Сказала королева: «Скажите мне скорей, Когда их позовете, и через сколько дней К нам милые родные должны прибыть сюда? Прошу сказать мне также, кого пошлете вы туда?» 733 «Извольте», князь ответил: «Я тридцать из мужей Пошлю туда». – Велел он явиться им скорей, Чтоб их с известьем в землю Зигфридову послать. Была Брунхильда рада им в путь одежд богатых дать. 734 Король промолвил: «Должно, бойцы, вам от меня Сказать там слово в слово, что прикажу вам я: Могучему Зигфриду да и сестре моей Скажите, что на свете никто не любит их сильней. 735 А также попросите вы их на Рейн прибыть: Я им за то с женою готов всем отплатить. До поворота солнца пускай с дружиной он Тех посетит на Рейне, кем будет он с женой почтен. 736 Сигмунду передайте вы также мой поклон, Что я к нему с роднею всегда расположен; Сестрицу попросите скорей сюда скакать: Нигде нейдет ей больше, чем с нами здесь попировать». 737 Брунхильда тут, и Ута, и дамы, что там были, Все передать поклоны свои гонцов просили В земле Зигфрида дамам и удалым мужам; И, с родичей совета, король велел скакать бойцам. 738 Они собрались; дали одежд им и коней. Гонцы спешили ехать в путь из земли своей: Уж их туда тянуло, куда им путь лежал. Им дать отряд охранный король в дорогу приказал. 739 И ровно три недели в тот край они скакали И в бурге Нибелунга, куда их посылали, Бойца в Норвежской марке им удалось найти. Устали то-то кони гонцов от долгого пути. 740 Не медля, доложили о витязях чужих Зигфриду и Кримхильде: такой наряд на них, Какой лишь у бургундов носить обычай есть. Она вскочила с ложа тотчас, услышав эту весть. 741 И девушке в окошко она взглянуть велела; Та Гере удалого там на дворе узрела И тех, что с ним примчались в тот край издалека: У ней, при вести милой, пропала сразу вся тоска. 742 «Взгляните», так сказала она супругу тут: «С могучим Гере люди там по двору идут, Которых брат мой Гунтер по Рейну вниз послал!» «Так, пусть гостями будут», ей сильный Зигфрид отвечал. 743 Вся свита побежала к стоявшим там гостям, И от себя тут каждый спешил сказать бойцам Поласковей словечко, какое кто умел; И Сигемунд с приездом их очень вдруг повеселел. 744 И Гере и мужам всем покои отведи; Коней в хлева убрали; гонцы тогда пошли Туда, где витязь Зигфрид с Кримхильдой восседал. Им Зигфрид позволенье к его двору явиться дал. 745 С супругою хозяин встал с места поскорей: Бойца бургундов Гере и с ним всех тех мужей, Что Гунтер слал, приемом радушным тут почтили; Могучего же Гере сесть на скамью они просили. 746 «Нет, прежде чем садиться, позвольте передать Вам весть: гостям удалым, нам, дайте постоять, Пока мы не расскажем, с чем нас послали к вам И Гунтер и Брунхильда, чья честь стоит высоко там, 747 Что передать просила вам Ута, ваша мать, Что Гизельхер, млад витязь, и Гернот вам сказать И ближние все ваши наказывали нам: Все из земли Бургундской шлют от себя поклоны вам». 748 «Бог награди вас», Зигфрид сказал: «добра от них Да верности лишь жду я, как от друзей своих, А также и сестра их, ну, как, скажите нам, Счастливо ли живется там нашим дорогим друзьям? 749 С тех пор, как мы расстались, не учинил ли кто Зла своякам любезным? скажите мне про то, Чтоб оказать им помощь я мог, как верный друг, И чтоб пришлося плохо врагам их от моих услуг!» 750 Тут рыцарь добрый Гере, маркграф, сказал в ответ: «Их дух вполне спокоен: ни бед, ни горя нет; На Рейн вас приглашают они на пир честной. Не сомневайтесь, видеть они вас рады всей душой. 751 И просят, чтобы с вами и госпожа моя В конце зимы явилась в родные ей края: До поворота солнца желательно им там Вас видеть». «Вряд ли это», сказал Зигфрид: «удастся нам?» 752 Тут Гере из Бургундской земли сказал опять: «Не отказать просила и Ута, ваша мать, И Гизельхер, и Гернот: немало жалоб там, Что вы от них далеко, я слышал ежедневно сам. 753 И госпожа Брунхильда той вести будет рада И всем ее девицам веселье и отрада, Коль им вдруг доведется вас снова увидать». Ту весть приятно было Кримхильде милой услыхать. 754 В родстве был с нею Гере: хозяин усадить Его велел и живо гостям вина налить: Недолго ждать пришлося. Тут Сигемунд пришел; Гонцов увидя, речь он к бургундам дружески повел: 755 «Вам, Гунтеровы мужи, привет мой!» он сказал: «С тех пор, как Зигфрид, сын мой, себе в супруги взял Кримхильду, не мешало б почаще заходить Вам в этот край, коль дружбу согласны с нами вы водить!» 756 Они за приглашенье его благодарили; От радости усталость свою совсем забыли. Их сесть тут попросили, яств принесли гонцам; Зигфрид могучий вволю всего велел подать гостям. 757 Пришлося им остаться там ровно девять дней: Шли жалобы недаром от удалых мужей, Что им нельзя обратно в страну свою скакать. Король Зигфрид велел тут своих друзей к нему позвать. 758 Спросил у них совета, идти ль на Рейн? сказал: «Свояк мой, Гунтер, ныне за мной гонцов прислал: Он и его родные зовут попировать. Поехал бы охотно, да больно долго к ним скакать. 759 Да просят и Кримхильду везти туда с собой. Друзья, скажите: след ли ей в путь идти со мной? За три десять земель мне придется, может быть, Для них ходить и должен охотно Зигфрид им служить». 760 «Коль вам охота ехать на пир», ему в ответ Его бойцы сказали: «то вот, вам наш совет: На Рейн с собой вам надо взять тысячу мужей, Чтоб с честью вы к бургундам могли прибыть с женой своей!» 761 И Сигмунд, нидерландский король, промолвил тут: «Коль вы хотите ехать, что ж знать мне не дадут? Коль вы не прочь, я с вами хочу туда скакать; Сто витязей возьму я и тем умножу вашу рать». 762 «Коль вам угодно ехать, отец любезный мой, Я рад всем сердцем», молвил так Зигфрид удалой: «Мой край я оставляю через двенадцать дней». Всем, кто желали ехать, давали платье и коней. 763 Когда ж король решился поездку предпринять, Тогда гонцам проворным велел назад скакать: Уведомить велел он на Рейне свояков. Что к ним на пир веселый прибыть он всей душой готов. 764 И Зигфрид и Кримхильда гонцам так много дали Что отвести их кони, как мы про то слыхали, Домой не в силах были: он очень был богат. Коней могучих сумных[16] погнали[17] весело назад. 765 Зигфрид с Сигмундом стали всю свиту одевать, Граф Эккеварт для женщин тут в свой черед достать Велел одежд получше, какие там найти Иль где-нибудь в том крае они могли приобрести. 766 Щиты и седла стали для них заготовлять; И рыцарям и дамам, что в путь должны скакать, Давали все, что спросят, чтоб было все у них: Привез немало пышных гостей он в край друзей своих. 767 Гонцы же торопились домой прийти скорей. Пришел к бургундам Гере, отменный из мужей; Был витязь славно принят, спрыгнули в тот же миг Пред Гунтеровой залой они с коней, с кобыл своих. 768 И стар и млад, как это уж водится всегда, С расспросами пристали; сказал боец[18] тогда: «Услышите, вот только я королю дам знать!» Со спутниками витязь спешил пред Гунтером предстать. 769 Король тут встал со стула, был рад он им немало; За скорость их возврата спасибо им сказала Пригожая Брунхильда. Король гонцам сказал: «Ну, как живет там Зигфрид, что дружбой так меня взыскал?» 770 Ответил Гере: «Был он так рад, что покраснел Он и сестрица ваша. Едва ли кто велел Когда-нибудь сердечно так кланяться друзьям, Как кланяться велели Зигфрид с отцом Сигмундом вам». 771 Спросила у маркграфа так короля жена: «Приедет ли Кримхильда? Все так же ли она Скромна и неспесива, как прежде, неизменно?» Сказал ей витязь Гере: «она к вам будет непременно». 772 Гонцов прийти просила к ней Ута поскорей, И по вопросу было легко понять, что ей Приятно б было слышать, что дочь ее здорова. Он все сказал, прибавив, что скоро дочь к ней будет снова. 773 Про дар Зигфрида также гонцы не умолчали, Подарки принесли тут, они все показали: И золото, и платье, трех королей мужам: За щедрость, столь большую, сказали все спасибо там! 774 «Ну, что ж?» так молвил Гаген: «легко ему давать: И в целый век не сможет он все добро раздать, Еще б! клад Нибелунгов пришлось ему замкнуть: Эх, кабы в край бургундский попал тот клад когда-нибудь!» 775 Что радости-то было тут для всего двора, Что к ним они прибудут! до вечера с утра Порядком хлопотали бойцы трех королей: Немало принялися скамей готовить для гостей. 776 Гунольт и Синольт, чашник и стольник королей, Покоя тут не знали. Им той порой скамей Пришлось поставить много. Ортвин им помогал В их хлопотах: за то уж спасибо Гунтер им сказал. 777 И Румольт стряпчий славный немало хлопотал: Он слуг ему подвластных, что делать, наставлял. Что сковород там было, горшков, котлов больших! Заготовлялись яства для тех, кто в край прибудут их.

XIII авентюра

Как они ехали на пир

778 Но мы теперь оставим труды, заботы их, И скажем, как Кримхильда с толпой девиц своих Из края Нибелунгов на Рейн пустилась в путь. Едва ль убор столь пышный на конях был когда-нибудь? 779 Навьючили немало ларцов на лошадей; Поехал витязь Зигфрид с толпой своих друзей И королева тоже; все радостей там ждали; Но все они там горе потом великое узнали. 780 Оставили там дома они Зигфрида чадо, Сынка Кримхильды милой, да так и было надо. От их поездки пышной случилася беда: В последний раз сын видел отца и мать свою тогда! 781 В путь дальний вместе с ними и Сигмунд поскакал; Когда б, чем пир веселый закончится, он знал, — Ему бы это видеть, конечно, не пришлось, И над его друзьями такой беды бы не стряслось. 782 Гонцов они послали сказать про них вперед; С толпою пышной в встречу помчалось в свой черед Друзей немало Уты и Гунтера мужей. Стал хлопотать хозяин о встрече дорогих гостей. 783 Туда, где восседала Брунхильда, он пошел. «Как приняла Кримхильда вас здесь», он речь повел: «В приезд ваш, так же точно принять ее вам надо». Она сказала: «Встретить ее я всей душою рада». 784 «К нам завтра рано будут они», сказал он ей: «Коль вы встречать хотите, сбирайтесь поскорей! Не здесь же ждать их в бурге. Доселе никогда Не приходили гости ко мне столь милые сюда». 785 Она своим девицам и дамам всем тотчас Одежд, да самых лучших, достать дала приказ, В которых пред гостями придется им ходить. Был им приказ приятен, про это что и говорить. 786 И Гунтеровы мужи служить спешили им; Помчались все бойцы тут с хозяином своим, И королева пышно поехала туда. Что выслушать приветов пришлось от них гостям тогда! 787 Как радостно встречали гостей! Казалось им, Что никогда Кримхильда с радушием таким Досель в земле бургундов Брунхильду не встречала. Кто их еще не видел, тем доблесть их известна стала. 788 Пришел туда и Зигфрид с мужами. Увидали, Как по полю там всюду воители сновали, Толпой большой и сильной взад и вперед неслись. От пыли и от давки никто тогда не мог спастись. 789 Когда страны хозяин Зигфрида увидал И Сигемунда тоже, он ласково сказал: «Примите от меня вы и от моих друзей Привет: мы то-то рады приезду дорогих гостей». 790 «Бог награди вас!» Сигмунд, почтенный муж, сказал: «С тех самых пор, как Зигфрид, мой сын, вам другом стал, Мне сердце все твердило, чтоб я поехал к вам». Ответил Гунтер: «любо и мне, что вы собрались к нам». 791 Зигфрид с великой честью был принят, как ему То подобало; не был не мил он никому, Млад Гизельхер и Гернот всё время хлопотали. Сдается мне, нигде так гостей радушно не встречали. 792 Двух королей супруги друг к дружке подошли. Вмиг седла опустели. На травку помогли Бойцы пригожим дамам сойти. Кто им хотел Служить, тому, конечно, тогда немало было дел. 793 Пригожие тут жены друг к дружке подошли. Все рыцари в немалый восторг тогда пришли, Что обе так любовно друг дружку целовали. И с девушками рядом бойцов тут многих увидали. 794 И за руки тут взяли бойцы девиц своих. Что было там поклонов отвешено больших! Что сладких поцелуев от милых славных дам! Как видеть было любо все то двух королей мужам! 795 Не стали медлить доле, пустились в бург скакать. Велел гостям хозяин на деле показать, Что им в земле Бургундской все рады. В удалой Пунейс[19] не раз вступали бойцы пред девушек толпой. 796 Боец из Тронеге Гаген и Ортвин показали Вполне, какою силой и мощью обладали; Их воли не исполнить никто не смел. Гостям Любезным оказали они услуг немало там. 797 Ах, что щитов звучало у бурговых ворот От тех ударов! Долго не двигался вперед Хозяин с дорогими гостями. Там для них Катились незаметно часы среди забав лихих. 798 Все с радостью к палате богатой тут помчались. Как низко с седел полы роскошные спускались С сквозным узором дивным с коней пригожих дам! Шли Гунтеровы мужи на встречу дорогим гостям. 799 Гостей ввести велели скорее в их покой, Все видели, как взоры бросала той порой Брунхильда на Кримхильду, что так была мила, И с красным златом блеском она поспорить бы могла, 800 Повсюду в Вормсе, в бурге и шум и гам стоял От множества народу. Тут Гунтер приказал Данкварту, удалому маршалку, разместить Гостей. Он стал усердно гостям покои отводить. 801 И в бурге и снаружи есть усадили их. Да, не встречали лучше нигде гостей чужих: Гостям все подавалось, чего ни захотят, И не было отказу ни в чем: так был король богат. 802 Гостям без всякой злобы, по-дружески служили; За стол садился с ними хозяин. Попросили Зигфрида сесть, где прежде сидел он за столом. Пошло немало статных мужей к скамьям вслед за бойцом. 803 Бойцов двенадцать сотен сидело за столом В его кругу; Брунхильда все думала о том, Что нет сильней вассала. Она еще была, Пока, так благосклонна к нему, что не желала зла. 804 В тот вечер так хозяин и гости пировали, Что от вина у многих мокры одежды стали, Как чашники явились с хмельным вином к столам. Да, было угощенье на славу задано гостям. 805 Как издавна водилось на праздниках, велели Для дам и дев пригожих получше стлать постели. Кто б ни были, хозяин был благосклонен к ним. Вполне почет и ласку он оказал гостям своим. 806 Когда ж ночь миновала, забрезжил день опять, — Одежды стали дамы в ларцах перебирать. Что дорогих каменьев на платьях засверкало! И тех одежд богатых тут дамы вынули немало. 807 До полного рассвета пришла толпа бойцов И кнехтов к зале: снова раздался звон щитов Пред ранней мессой (слушать ее король ходил). Так витязи сразились, что их король благодарил. 808 Что флейт, что труб, тромбонов могучих той порой Вдруг громко зазвучало! Подняли гул такой, Что Вормс весь огласился, а город был велик. Тут на коней вскочили бойцы с отвагой всюду вмиг 809 И началась забава не малая в стране. Там не один отважный боец был на коне, Чье сердце молодое отвагою пылало; Щитами прикрывалось там добрых витязей немало. 810 Сидели у окошек супруги королей И много дев пригожих во всей красе своей Смотрели на потеху мужей отважных. Сам Хозяин и с ним вместе его друзья скакали там. 811 Шло время незаметно: забава увлекла; Но ну! в соборе стали звонить в колокола. Коней тут привели им, и дамы поскакали. Двух королев высоких бойцы верхом сопровождали. 812 Вот и собор, на травку сошли они пред ним. Брунхильда благосклонна еще к гостям своим Была, пока в коронах пошли они в собор. Потом, и мир, и радость унес на веки злой раздор. 813 Прослушав мессу, снова поехали домой Они с великой честью; видали той порой Их за столом веселых. Так ровно десять дней Шел пир благополучно: был мир и радость средь гостей.

XIV авентюра

Как королевы побранились

814 Раз пред вечерней двор весь наполнил шум и гам: Куда как много славных бойцов собралось там, Чтоб время незаметно убить среди лихих Забав. Сбежалось много мужей и жен смотреть на них. 815 И рядом королевы сидели той порой, Беседуя про славных бойцов двух меж собой. Сказала так Кримхильда: «Имею мужа я, Которому должна быть подвластна эта вся земля». 816 А ей в ответ Брунхильда: «Как может это быть? Вот, если б вы с супругом вдвоем остались жить, Тогда всем королевством он стал бы обладать: Покуда ж жив мой Гунтер, тому вовеки не бывать». 817 Вновь молвила Кримхильда: «Взгляни-ка на него, Как он пригож! статнее здесь нет ни одного: Другие пред Зигфридом, что звезды пред луной, И я тому, по праву, должна быть рада всей душой». 818 Сказала ей Брунхильда: «Как муж твой ни пригож, Как ни силен, ни честен, ни прям душой, а все ж Совсем не то, что Гунтер, твой брат, боец лихой: Из королей на свете, скажи, где есть другой такой?» 819 А ей Кримхильда: «Зигфрид достоин мой того, Чтоб я не без причины могла хвалить его: Чем не чета, Брунхильда, он Гунтеру? верь мне: Всем Зигфрид взял, и ровня ему твой муж во всем вполне». 820 «Кримхильда, не по злобе, недаром я сказала: От них обоих это я той порой слыхала, Когда они впервые увиделись со мной, И, наконец, добился любви моей король лихой. 821 По-рыцарски тогда он любовь мою стяжал, И Зигфрид сам сознался, что он его вассал. Таким его считаю и я с его же слов». Воскликнула Кримхильда: «А мне-то, мне позор каков 822 Но нет! как смели б братья со мной так посту пить, Чтоб мне пришлось женою их подданного быть? И я тебя, Брунхильда, по-дружески, без ссор, Прошу добром оставить такие речи с этих пор». 823 «Нет», молвила Брунхильда: «я не оставлю их: Зачем мне отрекаться от витязей таких, Что нам с бойцом удалым обязаны служить?» Тут стала ей Кримхильда, пылая гневом, говорить: 824 «Уж от него-то, верь мне, должна отречься: вам Ни в жизнь мой муж не будет слугою. Ведь, он сам Всем выше, чем твой Гунтер, лихой боец, мой брат; И все, что мне сказала сейчас, должна ты взять назад. 825 Дивлюсь тому я также: коль Зигфрид ленник твой И ты властна над нами: над ним и надо мной, Зачем тебе так долго платить он медлил дань? Итак, высокомерье оставь, кичиться перестань». 826 «Не важничай», сказала Брунхильда в свой черед: «Хотелось бы мне видеть, как чтит тебя народ, И так ли, как Брунхильду, встречает он тебя?» Тут обе королевы от гнева были вне себя. 827 «Пусть будет так!» на это Кримхильда ей сказала: «Ты моего супруга слугою называла; Так пусть же здесь все мужи увидят, как в собор Я раньше королевы войду ужо тебе в укор. 828 Увидишь, что я знатной считаюсь, не рабой, И что супруг мой милый славней, чем Гунтер твой; Дабы не упрекнули в хвастливости меня, Ужо сама увидишь, как ко двору раба твоя 829 Пойдет в земле Бургундской, здесь во главе мужей Всех впереди; сама я желаю быть славней Всех королев, носивших корону до сих пор». Меж женами впервые начался тут большой раздор 830 Вновь молвила Брунхильда: «Не хочешь быть рабой, Так с дамами своими в собор нейди со мной: От дам моих отдельно идти тебе весь след». «Наверно так и будет», Кримхильда молвила в ответ. 831 «Ну, девушки», сказала Зигфридова жена: «Сбирайтесь! я пред нею срамиться не должна: Вы показать должны ей, как ваш наряд богат, Тогда она невольно возьмет свои слова назад». 832 И доставать наряды они все принялись, И дамы и девицы на славу убрались, А королева с свитой к собору уж пошла. Пригожая Кримхильда тогда нарядней всех была. 833 С ней сорок три девицы пошли на Рейн; на них Блестели ярко ткани нарядов дорогих, Аравии изделье. Шли все в собор. Толпой Ее пред домом ждали бойцы Зигфрида той порой. 834 Давались диву люди: знать, что-нибудь стряслось, Что обе королевы идут к собору врозь: Ведь, хаживали прежде всегда они рядком. Из-за того досталось бойцам немало бед потом. 835 А Гунтера супруга пред храмом уж была; Приятная беседа у дам пригожих шла С толпою кавалеров, что их там окружила. Туда же и Кримхильда с блестящей свитой подходила. 836 Как рыцарь знатный дочек своих ни наряжал, Но дев ее пригожих наряд все затмевал; А про наряд Кримхильды уж что и говорить! Им не одну, а тридцать цариц могла б она затмить. 837 И всякий бы признался, хотя б и не желал, Что от роду нарядов богаче не видал, Так разрядить богато пришло на ум Кримхильде Свою всю свиту только на зло, наперекор Брунхильде. 838 Уж вот перед собором они стояли обе; Тогда хозяйка дома, в своей безмерной злобе, Кримхильде милой грубо велела подождать: «Служанка королеве должна сперва дорогу дать!» 839 А ей на то, вся в гневе, Кримхильда отвечала: «Тебе же было б лучше, когда б ты помолчала. Себя ж срамишь: как может стать короля женой Та, что была в любови с своим же подданным, с слугой?» 840 Спросила та: «Блудницей кого ты назвала?» «Тебя!» ответ Кримхильда на это ей дала: «Ведь, первый насладился тобой Зигфрид; ему Твое досталось девство, отнюдь не брату моему. 841 Куда тогда девался твой ум? ведь, то была Лишь хитрость. Как слуге ты отдаться вдруг могла? Не сетуй же напрасно: я ровно ни при чем!» Сказала та: «Так ладно ж! я Гунтеру скажу о том». 842 «Что ж из того? за гордость свою ты пострадала: Ведь, ты ж меня служанкой давно ли называла? Сама понять ты можешь, легко ли мне снести: Теперь я дружбе нашей должна сказать навек прости». 843 Заплакала Брунхильда, Кримхильда ж не ждала И раньше королевы в собор она вошла Со свитой. Началася вражда у них с тех пор. Из-за того у многих от слез стал мутен ясный взор. 844 И служба бесконечной Брунхильде показалась. Не до молитв ей было; она вся исстрадалась, Изныла от обиды и телом и душой. Из-за того ждал многих бойцов отважных жребий злой. 845 Брунхильда, с свитой выйдя, пред храмом размышляла: «Пусть объяснит Кримхильда, за что меня ругала Так громко? на слова-то куда она востра! Коль ей нахвастал это Зигфрид, – не ждать ему добра!» 846 Вот, вышла и Кримхильда с толпой лихих мужей. «Постойте-ка», сказала тогда Брунхильда ей: «Любовницей, как смели меня вы называть? Как мне обидны ваши слова, должны вы сами знать». 847 Вновь молвила Кримхильда: «Дорогу дать прошу! Докажет все вам перстень, что на руке ношу: Его мне дал мой милый, как с вами ночь провел». Уж то-то для Брунхильды был этот страшный день тяжел. 848 Сказала ей: «Тот перстень украли у меня И мне во зло таили так долго. Ныне я Вполне уж убедилась, кем был украден он». Гнев обуял великий тогда обеих знатных жен. 849 Кримхильда ж ей: «Воровкой досель я не была, И лучше б ты молчала, коль честь тебе мила! Порукой, что не лгу я, пусть будет пояс мой: Взаправду, был супругом твоим мой Зигфрид дорогой». 850 Из шелка Ниневии был пояс тот спряден, Камнями дорогими был весь унизан он. Его увидев, плакать Брунхильда начала И Гунтеру об этом и всем бургундам знать дала. 851 Сказала королева: «Нельзя ли будет вам Послать за князем рейнским? пусть он услышит сам, Как я его сестрицей при всех осрамлена! Она вслух говорит здесь, что я Зигфридова жена!» 852 Пришел король с бойцами, в слезах он там застал Любезную супругу и ласково сказал: «Скажите, госпожа мне, кто смел вас огорчить?» И королю сказала она: «Мне есть о чем тужить! 853 Твоя сестра всей чести хотела здесь меня Лишить. Да вот, послушай, в чем жалоба моя: Она твердит, что Зигфрид со мной на ложе спал!» «Да, подло поступила она», король ей отвечал. 854 «Она здесь носит пояс, что потеряла я, И золотой мой перстень. Жалею что меня Родили, коль не хочешь меня ты защитить, Король, от срама; буду я век за то тебе служить». 855 Король, тут Гунтер молвил: «Пусть он сюда придет! Коль сам он тем хвалился, так пусть нам даст отчет; А нет, пусть нидерландский боец от тех речей Откажется». Велели позвать Зигфрида поскорей. 856 Боец Зигфрид увидел их в гневе, он не знал, Что тут такое было, и тотчас он сказал: «Что плачут эти жены? хотелось бы мне знать, И для чего за мною король изволил посылать?» 857 Сказал король тут Гунтер: «Прискорбно то вполне, Что здесь моя Брунхильда порассказала мне: Вишь, будто ты хвалился, что ты ее красой Всех раньше насладился: так сказано твоей женой!» 858 Сказал Зигфрид: «Коль это она сказала, я Ей не спущу, придется ей плохо от меня! И клятвою великой я подтвердить готов Пред всей твоей дружиной, что ей не говорил тех слов!» 859 Король так рейнский молвил: «Да, видеть должно нам, Чтоб клятвою великой ты здесь поклялся сам. От всех клевет тебя я очистить бы хотел!» Бургундам горделивым король стать кругом повелел. 860 Уж Зигфрид смелый руку для клятвы подавал. «Мне хорошо известна», король ему сказал: «Невинность ваша. Чистым считаю ныне я Вас в том, что захотела взвести на вас сестра моя». 861 Ответил Зигфрид: «Если б была моя жена Довольна, что Брунхильда до слез доведена; То я о том скорбел бы безмерно, всей душой». Дивясь, переглянулись бойцы лихие меж собой. 862 Сказал воитель Зигфрид: «Наставить надо их Речей надменных боле не говорить таких: Скажи твоей супруге, совет своей я дам. Из-за ее бесчинства какой теперь мне стыд и срам!» 863 С тех пор меж жен пригожих беседа не велась. Брунхильда ж столь великой печали предалась, Что Гунтеровы мужи все сжалились над ней. Тогда из Тронеге Гаген предстал пред госпожой своей. 864 Спросил ее, что с нею, в слезах ее застал. Она все рассказала, и он ей обещал Кримхильдину супругу за это отплатить, — А то, и самому-то ему[20] впредь грустно будет жить. 865 На эти речи Ортвин и Гернот вдруг пришли, Когда бойцы Зигфрида на смерть там обрекли. И Гизельхер, сын Уты, пришел и услыхал Их речи; был он верен душой Зигфриду и сказал: 866 «Вы, рыцари лихие, к чему ваш замысл злой? Ничем, ведь, Зигфрид злобы не заслужил такой, Из-за чего бы должен расстаться с жизнью он: Из-за безделиц часто заходит ссора промеж жен». 867 «Не нам ли худородных растить его детей?» Сказал так Гаген: «мало в том чести для мужей! Над госпожой моею посмел он издеваться: За то иль сам умру я, иль с жизнью должен он расстаться!» 868 И сам король тут молвил: «Не сделал ничего Он нам, кроме добра лишь; за что ж убьем его? Как мне к бойцу такому вдруг ненависть питать? Он был всегда нам верен и всем старался угождать». 869 На это витязь Ортвин из Метца молвил тут: «Все доблести такие Зигфрида не спасут. Разделаться дозвольте мне с ним, мой господин». И дружбу с ним порвали бойцы на веки без причин. 870 На том и дело стало, лишь Гаген королю, Бойцу лихому, песню всечасно пел свою, Что, если б Зигфрид умер, то королевств немало Ему б досталось. Грустно с тех пор воителю[21] вдруг стало. 871 Пока, оставив это, все тешились игрой. И сколько ж крепких копий пред Зигфрида женой От церкви вплоть до залы бойцы переломали! А Гунтеровы мужи тогда в душе негодовали. 872 Сказал король: «Оставьте ваш ярый гнев. Ведь, он На счастье, честь, на благо рожден нам и силен Так витязь дивно-смелый, что, если б он смекнул Про замысл, на него бы никто напасть уж не дерзнул». 873 «Молчите только», Гаген сказал: «он не смекнет. Надеюсь я устроить тайком, что в свой черед Он за Брунхильды слезы поплатится ужасно: От Гагена ждать должен он ныне всяких бед всечасно». 874 «Как может это статься?» ему король сказал. «Извольте, расскажу вам», так Гаген отвечал: «Ни с кем здесь незнакомым гонцам сюда в страну Скакать велим, чтоб здесь нам открыто объявить войну. 875 Затем, перед гостями скажите, что в поход И вы, и ваши мужи сбираетесь. И вот, Даст слово он служить вам и сгибнет: вещь одну[22] Я выболтать заставлю бойца отважного жену[23]». 876 И Гагена послушал король себе во вред. Задумали исполнить неправедный совет, Пока никто не ведал, бойцы, все на отбор. Да, витязей немало сгубил двух знатных жен раздор!

XV авентюра

Как Зигфрид был предан