Как работает память. Наука помнить и искусство забывать

«О боже, точно! – восклицаете вы. – Я совсем забыла о ней, но теперь вспомнила. Она была на заднем сиденье!»

Эта подробность хранилась в вашем мозге, но нейронные связи, ассоциирующие «Джен» с остальными воспоминаниями, были слабыми и не активировались самостоятельно, без дополнительной подсказки. Конечно, теперь вы уже понимаете, что вы обе могли ошибаться. Возможно, Джен была с вами на концерте Rolling Stones, а не Джимми Баффетта. Или ехала на переднем сиденье, а не на заднем. В любом случае то, что вы сумеете вспомнить, в значительной степени зависит от доступных подсказок поиска.

Допустим, Джен действительно ездила с вами на тот концерт. Теперь предположим, что вы не забыли о концерте на два десятка лет, а за прошедшие годы часто вспоминали об этом событии, но каждый раз не включали Джен в извлеченные воспоминания. Вы уже знаете, что при каждом извлечении из памяти усиливается и заново консолидируется новая версия. И поскольку вы забывали включать Джен в каждую следующую версию, то могли напрочь потерять эту подробность. Теперь «Джен» утратила даже слабую связь с воспоминаниями о концерте. В таком случае вы, скорее всего, не поверите воспоминаниям подруги.

«Нет, Джен не было на заднем сиденье, – скажете вы. – Извини, но я не помню, что она вообще была с нами на концерте». Вы настаиваете на той истории, которую помните, даже при наличии убедительных свидетельств обратного – подобно студентам из Университета Эмори, которые не верили собственным записям о взрыве «Челленджера», сделанным двумя годами раньше.

Таким образом, ваши воспоминания о событиях прошлого могут быть как верными, так и абсолютно ошибочными – или лишь отчасти совпадать с тем, что было на самом деле. Поэтому, когда в следующий раз ваш супруг или супруга будут настаивать, что они точно помнят произошедшее, но их история не совпадает с тем, что помните вы, не спешите вступать в спор. Поймите, что у вас обоих, по всей вероятности, хранится искаженная информация об этих общих воспоминаниях, и примиритесь с тем, что всей правды о том, что произошло тогда, вы никогда не узнаете.

8

Что вертится на языке

На днях я не могла вспомнить, кто играл Тони Сопрано в телесериале «Клан Сопрано» канала HBO. Я была уверена, что знаю, как его зовут, но имя выскочило у меня из головы. Я помнила, что он внезапно умер во время отпуска в Италии. Его жену, Кармелу, играла Эли Фалко. Он еще снимался в том милом фильме с Джулией Луи-Дрейфус. Я могла представить его лицо. Помнила звучание его голоса. Я начала перебирать алфавит. Э? Энтони? Нет, это имя его персонажа. Д? Похоже на правду. Джон? Джек? Джерри? Нет, не то.

Я точно знала, что его имя хранится в моем мозге, и чувствовала, что оно где-то близко, но никак не могла извлечь его. Я вспоминала много других подробностей об актере и понимала, что имя должно храниться в соседних нейронных сетях. Когда я училась в колледже, интернета еще не было, а исследования требовали похода в библиотеку, некоторые чрезмерно амбициозные и беспринципные студенты находили нужную информацию в подшивках периодики, а затем прятали ее от других студентов, чтобы те не могли выполнить задание. Поиски имени актера, игравшего роль Тони Сопрано, в нейронных цепях моего мозга напоминали поиски подшивок периодики в библиотеке колледжа, когда я удивленно смотрела на пустое место на полке, где должна была находиться нужная мне информация. Вопрос часами крутился у меня в голове, раздражая меня, – мне не давало покоя желание получить ответ. Я постоянно отвлекалась, чувствовала себя взвинченной и в конечном итоге сдалась и полезла в интернет.

АКТЕР, ИСПОЛНЯВШИЙ РОЛЬ ТОНИ СОПРАНО

Джеймс Гандольфини

Точно! Какое облегчение.

Один из самых распространенных сбоев памяти называется блокировкой, и известен как «ответ вертится на языке[3]». Вы тщетно пытаетесь вспомнить слово – чаще всего чье-то имя, название города, кинофильма или книги. Вы знаете, что вам знакомы ускользающее слово или фраза, но вам не удается извлечь их из памяти по первому требованию. Это блокированное слово не забыто. Оно хранится где-то в вашем мозге и прячется, как непослушная собака, не идущая на зов. Вы временно не в состоянии его извлечь.

Почему это происходит? В вашем мозге всем словам соответствуют определенные нейроны и связи между ними. Одни нейроны хранят зрительные аспекты слов – как они выглядят в виде последовательности букв. Другие нейроны хранят понятийную информацию – что означает слово, какое сенсорное восприятие и эмоции с ним связаны, а также все ваши прошлые взаимодействия с ним. Отдельные нейроны отвечают за фонологическую информацию. Они хранят звуки, составляющие слово, и необходимы для его произнесения, вслух или мысленно.

Блокировка происходит при частичной или слабой активации нейронов, связывающих слово, которое вы разыскиваете. Как ее зовут? Знаю, что первая буква Л, а больше ничего не могу вспомнить. Без дополнительной активации нейронов нам не удается сдвинуться с мертвой точки.

Блокировка также наблюдается при недостаточной активации связи между сохраненной информацией о слове и произношением, или звучанием, данного слова – именно поэтому я воспроизводила разнообразную информацию об актере, исполнявшем роль Тони Сопрано, но не могла вспомнить его имя. Оно вертелось у меня на языке, но не хотело соскакивать. Я была не в состоянии его произнести.

От трети до половины подобных ситуаций разрешаются сами собой. Со временем нужное слово неожиданно всплывает на поверхность сознания. Вы стоите под душем и – раз! – вот оно. Или вы лежите в кровати, пытаетесь заснуть, и – бам! Джеймс Гандольфини. Иногда вы просто натыкаетесь на подсказку поиска, которая оказывается достаточно сильной, чтобы вызвать активацию слова.

Облегчение также может прийти со стороны. Вы спрашиваете кого-нибудь, кто дает вам ответ, или смотрите в интернете, как это сделала я, когда искала исполнителя роли Тони Сопрано. И вы мгновенно узнаете ответ. Да, точно!

Когда слово вертится у нас на языке, мы иногда получаем подсказку в виде первой буквы или количества слогов. Бывает, память возвращается к нам частично, в виде этих подбадривающих, но слабых намеков. Я знаю, что оно начинается на Д. Итальянцы или испанцы могут знать, какого рода это слово, мужского или женского. Например, когда оно оканчивается на а.

Подсказка может прийти в виде другого слова, по звучанию или смыслу напоминающего то, что вы тщетно ищете. Психологи называют эти слабо связанные слова «сводными сестрами» искомой цели, и сосредоточение на такой «сводной сестре», к сожалению, лишь ухудшает ситуацию. Подобные приманки отвлекают внимание, побуждая активизировать нейронные пути, ведущие к ним, а не к тому слову, которое вам нужно. Теперь каждый раз при попытке извлечь из памяти искомое слово вам в голову приходит только его «сводная сестра».

Именно это случилось со мной на днях. Я забыла зачем (какая ирония!), но мне нужно было вспомнить название какого-то города во Флориде. Я понимала, что знаю его, но никак не могла разыскать название в закоулках своей памяти. Бесполезно. Хотя не совсем.

Это рядом с Майами. Начинается на Б? Думаю, да. Может, Бока-Ратон? Нет, не он.

30 минут спустя я все еще не могла вспомнить название города, и единственное, что мне приходило на ум, – Бока-Ратон. Я чувствовала разочарование, раздражение и неловкость.

Давай, мозг. Как называется этот город?

Бока-Ратон.

Нет, прекрати. Это не он.

У меня не получалось активизировать никакие другие нейроны, кроме «Бока-Ратон». Отчаявшись посулами или угрозами выманить ответ в свое сознание, я в конечном итоге сдалась и обратилась к Google Maps. Я смотрела карту к югу от Майами, и – бац! Вот он!

Ки-Бискейн.

Интересно, что Ки-Бискейн состоит из двух частей, как и Бока-Ратон. И еще Бискейн. В нем есть буква «Б». Бока-Ратон был «сводной сестрой», которая отвлекала внимание от нейронных путей, ведущих к Ки-Бискейн. Я провалилась в глубокую кроличью нору, но она вела не туда. Эффект «сводной сестры» также объясняет, почему нужное слово иногда всплывает на поверхность словно из ниоткуда после того, как вы оставили попытки его найти. Прекращая охоту, мозг перестает обращаться к ложной нейронной цепи, и правильная цепь нейронов получает шанс на активацию.

Рассмотрим еще один пример. Мы с моим бойфрендом Джо обсуждали его коллегу, увлекавшегося серфингом. Я спросила: «Как зовут того знаменитого серфингиста? Лэнс?» «Нет, не Лэнс», – сказал Джо.

Но он тоже не мог вспомнить имя спортсмена. Впоследствии он говорил мне, что имя Лэнс направило его мысли на велосипедиста Лэнса Армстронга. Это была «сводная сестра». Джо знал, что Лэнс Армстронг – неправильный ответ, но его мозг упрямо продолжал искать нужное имя поблизости от «Лэнса», снова и снова обращаясь к неверной нейронной сети. Эта «сводная сестра» соблазняла его внимание и память, лишая возможности найти ответ. Если бы я не предложила неверную догадку, мозг Джо, возможно, сразу же вспомнил имя серфингиста.

«Он женат на Габриэль Рис, волейболистке», – сказал Джо.

Я согласилась, но этой подсказки было недостаточно, чтобы выудить имя серфингиста из памяти каждого из нас. Мы оба зашли в тупик, пребывая в некомфортном состоянии «ответ вертится на языке». Через несколько минут Джо вдруг выпалил: «Лейрд Гамильтон!»

Что такого произошло в мозге Джо, что позволило ему найти правильный ответ? Как он освободился от магнетизма приманки и вышел из затруднительного положения «ответ вертится на языке»? Точно неизвестно (не знает даже сам Джо), но, скорее всего, были активизированы комбинации и ассоциации, силы которых оказалось достаточно, чтобы рассеять чары «сводной сестры» и активизировать извлечение искомого слова.

Мой мозг не сумел сразу вспомнить имя серфингиста, но нашел правильную первую букву. Кроме того, несмотря на неудачу, мозг сразу же узнал имя Лейрд, как только его произнес Джо. Когда звучит слово, которое вертится на языке, вы не задумываетесь, правильный ли это ответ, и вам не нужно времени на размышления или проверку. Вы немедленно прекращаете поиски. Ура, дело сделано.

Я могу привести множество примеров состояния «вертится на языке» из своего личного опыта, особенно блокировки имен людей, потому что такая разновидность нарушений памяти встречается чаще всего. И это нормально. Состояние «вертится на языке» не означает, что у вас болезнь Альцгеймера. Прочтите предыдущее предложение еще раз, чтобы прочувствовать его. Двадцатипятилетний человек сталкивается с такими блокировками в среднем несколько раз в неделю. Но молодые люди не переживают из-за них – отчасти потому, что еще не задумываются о таких вещах, как потеря памяти, болезнь Альцгеймера, старость и смерть. Кроме того, с детства буквально привязанная к гаджетам молодежь без колебаний отдает эту работу на аутсорсинг своим смартфонам. Они редко пребывают в неприятном состоянии блокировки несколько часов (или даже минут), подобно своим родителям, которые упрямо пытаются вспомнить ускользающее имя старым способом, не прибегая к помощи Google.

С возрастом мы, как правило, чаще сталкиваемся с блокировками – вероятно, вследствие уменьшения скорости обработки информации мозгом. Кроме того, мы чаще замечаем их, когда становимся старше, потому что старение и болезнь Альцгеймера теперь становятся ближе, превращаются в реальность. Если у вас в семье были случаи болезни Альцгеймера, то вы, скорее всего, обнаружите, что блокировка слова вызывает большую тревогу и воспринимается как нечто личное. Убежденные, что эти эпизоды являются патологией, мы с возрастом все больше боимся таких провалов в памяти. Следует признать, что это неприятное явление, но вовсе не причина для визита к неврологу. Слово, которое мы не можем вспомнить, в конечном итоге выскочит в наше сознание. А если вы не в состоянии терпеть дискомфорт больше одной секунды, можно обратиться за помощью к Google, не испытывая ни вины, ни стыда.

Многие беспокоятся, что, используя Google для поиска заблокированных слов, они усугубляют проблему и ухудшают свою и без того ослабленную память. Они считают Google высокотехнологичным костылем, который разрушит их память. Это убеждение не соответствует действительности. Поиск в интернете имени актера, исполнявшего роль Тони Сопрано, нисколько не ослабил мою способность хранить воспоминания. Точно так же, испытывая душевные страдания и настаивая на том, что сама должна вспомнить ускользающее слово, я не укрепляю память и не получаю никаких преимуществ. Вы не обязаны быть мучеником памяти. Если вы способны без Google вспомнить исполнителя роли Тони Сопрано, это не уменьшит число случаев блокировки слов, не ускорит выход из подобных затруднительных положений, не предотвратит болезнь Альцгеймера, и вы не будете лучше помнить, куда положили ключи, принимали ли сегодня вечером таблетку от сердца.

Блокировка – это распространенный сбой извлечения информации из памяти, побочный продукт организации мозга. Если у вас слабое зрение, вы надеваете очки. И точно так же можете использовать Google, если нужное слово вертится у вас на языке, но не желает соскакивать с него.

В иерархии того, что люди склонны забывать, имена в большей степени уязвимы перед блокировкой, чем обычные слова. Забыть имя человека – это абсолютно нормальное и довольно частое явление, а не ранний признак болезни Альцгеймера. И вот почему.

Представим, что я показываю вам и вашему другу фотографию, на которой изображено лицо мужчины. Вам говорю, что мужчина на снимке – пекарь. А другу сообщаю, что фамилия мужчины – Пекарь. Через пару дней я показываю вам обоим ту же фотографию и спрашиваю, помните ли вы что-нибудь об этом человеке. С гораздо большей вероятностью вы вспомните профессию пекаря, чем ваш друг фамилию Пекарь.

Минуточку. Вы и ваш друг видели одну и ту же фотографию и слышали одно и то же слово. Почему та же самая информация лучше запоминается в том случае, если слово «пекарь» хранится в памяти как профессия, а не как фамилия человека?

Это явление известно как «парадокс Бейкера» (baker – «пекарь» (англ.). Даже если у вас нет знакомого пекаря, эта профессия, по всей вероятности, связана со многими ассоциациями, синапсами и нейронными сетями в вашем мозге. Когда вам говорят, что парень на фотографии – пекарь, вы можете представить его в белом колпаке и фартуке. Вы можете вообразить, что в его руке скалка или деревянная ложка. Перед вашим внутренним взором предстанет свежий хлеб, который вы ели за ужином вчера вечером. Или вы вспомните пекарню, в которую ходили в детстве, и свои любимые булочки с корицей. Или ощутите вкус и аромат яблочного пирога.

Когда же вам скажут, что перед вами фотография мужчины по фамилии Пекарь, то если вы не знакомы с человеком с такой фамилией, что вы можете представить? Ничего. Пекарь как фамилия – это абстрактное понятие, неврологический тупик. Поскольку эта фамилия не связана с другой информацией в вашем мозге – за исключением фотографии, когда вы на нее смотрите, – вспомнить ее гораздо труднее. Нейронная архитектура, поддерживающая слово «пекарь» как профессию, сильнее, поскольку состоит из гораздо большего количества разветвленных связей и возможных нейронных путей, которые могут быть активированы – слова, воспоминания, ассоциации и другие значения, то есть подсказки, которые могут привести к слову «пекарь» при ответе на вопрос: «Кто этот парень?» Если сравнить извлечение из памяти с поиском в Google, то на слово «пекарь» вы получите гораздо больше ссылок, чем на «Пекарь».

Парадокс Бейкера также объясняет, почему так много людей забывают имена и фамилии, но помнят другие подробности, связанные с тем или иным человеком. Когда я встречаю женщину, с которой виделась раньше, то без труда вспоминаю, что она врач, что она из Нью-Йорка, а в прошлом году она отдыхала в Новой Зеландии. Но я не могу, как ни пытаюсь, вспомнить ее имя. Шэрон? Сьюзен? Стефани? Не помню.

К счастью, понимание этого парадокса также дает нам стратегию, которая позволит лучше запоминать имена и фамилии и понизит частоту эпизодов блокировки. Поскольку из-за устройства нашего мозга имена запоминаются хуже, вы поможете своей памяти, превратив Пекаря в пекаря. Для мистера Пекаря в вашем мозге нет ассоциаций – в отличие от пекаря. Соедините их! Представьте, что мистер Пекарь с фотографии надел белый колпак и фартук, а его лицо испачкано мукой. В руке у него кухонная лопаточка, а занят он выпечкой печенья с шоколадной крошкой.

Приведем другой пример. Предположим, что женщину из Нью-Йорка, врача, которая отдыхала в Новой Зеландии и имя которой я не помню, зовут Сара Грин. Я могу представить, Сару Джессику Паркер в футболке с надписью «Я люблю Нью-Йорк» и стетоскопом в руке, которая слушает сердцебиение овцы на сочном зеленом лугу в Новой Зеландии. Теперь я связала абстрактное имя Сара Грин с рядом сложных, зрительных, ярких и даже странных, деталей. При следующей встрече с Сарой Грин у меня гораздо больше шансов активизировать нейроны, которые приведут к извлечению из памяти ее имени.

Надеюсь, вас уже не пугают блокировки и вы понимаете, что подобные ситуации – раздражающе частый, но нормальный тип ошибок извлечения информации из памяти. Теперь посмотрим, удастся ли мне заставить вас столкнуться с такой блокировкой. Ниже приведен перечень вопросов. На некоторые вы ответите быстро и без труда. Ответа на другие вы не знаете – и понимаете это. И это не ошибка памяти. В вашем мозге просто отсутствует эта информация. А ответ на некоторые вопросы вам известен, и вы это знаете, но извлечь его никак не выходит.

1. Как называется столица Бразилии?

2. Кто был солистом группы Queen?

3. Какова скорость света?

4. Кто написал книгу «Сияющий»?

5. В каком городе находится Колизей?

6. Как называется вторая от Солнца планета?

7. Кто исполнил песню «This Land Is Your Land»?

8. Как звали вашу воспитательницу в детском саду?

9. Кто играл роль Фиби в телевизионном шоу «Друзья»?

10. Кто написал картину «Звездная ночь»?

Вас поставил в тупик хотя бы один вопрос? Тогда вы пребываете в состоянии блокировки. Как вы могли убедиться на моем примере с Тони Сопрано, в этом состоянии вы зачастую можете извлечь из памяти довольно много информации о нужном слове. На что похоже его звучание? Какая первая буква? А количество слогов? Можете что-нибудь рассказать об этом человеке или месте? Такие подсказки бывают достаточно эффективными, чтобы проложить путь к правильному ответу, но они также могут оказаться «сводными сестрами», приманками, уводящими вас по неверным нейронным путям, которые не приведут к ответу.

Подсказкам не всегда можно верить, но вы можете доверять чувству уверенности, что вы это знаете. Если бы я показала вам нужное слово или попросила выбрать из нескольких вариантов, вы сразу бы узнали верный ответ. С точки зрения неврологии узнавать всегда легче, чем вспоминать.

Все еще в тупике? Ответ у вас в голове. Не прекращайте поисков. А можете подождать, пока ответы сами всплывут на поверхность вашего сознания. Или – потому что я знаю, каким неприятным может быть ощущение блокировки, или потому что я добрая, но по большей части потому, что я хочу, чтобы вы не отвлекались, приступая к следующей главе, – можно просто посмотреть ответы на десять вопросов с двух предыдущих страниц: Бразилиа, Фредди Меркьюри, 299 792 км/с, Стивен Кинг, Рим, Венера, Вуди Гатри, спросите свою маму, Лиза Кудроу, Винсент Ван Гог.

Полегчало?

9

Не забудьте запомнить

Мне нужно:

не забыть позвонить матери,

записаться на прием к врачу,

принять таблетку от аллергии,

купить молока,

вынести мусор завтра утром,

отправить сообщение брату,

отнести вещи в химчистку,

переложить белье из стиральной машины в сушилку,

ответить на письмо Кена,

встретиться с Грегом за кофе в 11:00,

забрать дочь в 3:00,

зайти в банк до его закрытия.

Проспективная память нужна для того, чтобы помнить намерения. Этот тип памяти немного напоминает путешествие во времени. Вы создаете намерение, которое должны осуществить в будущем. Это мысленный список дел, память, которая будет извлекаться в будущем – как во времени, так и в месте. И она очень непрочная. На самом деле проспективная память настолько плохо поддерживается нейронными сетями и так часто ошибается, что ее можно считать скорее разновидностью забывания, чем разновидностью памяти.

Чтобы информация в проспективной памяти сохранилась и не была забыта, намерение или действие, которое должно быть реализовано в будущем, необходимо закодировать в памяти сейчас. Этот этап редко вызывает проблемы. Сегодня, перед тем как лечь спать, мне нужно забронировать билет на самолет для дочери, которая прилетает домой из колледжа. Сделано. Я попросила мозг запомнить это задание. Оно записано.

А вот на втором шаге встречаются самые разные трудности. Я должна не забыть вспомнить это задание. Вообще говоря, наш мозг очень плохо помнит о том, что ему нужно вспомнить. И не только стареющий мозг. Любой. Информацию об этом намерении (забронировать билет на самолет для дочери) следует извлечь из памяти в будущем (перед сном), 12 часов спустя. Покупка билетов на самолет не относится к глубоко укорененным в сознании, привычным действиям перед сном вроде чистки зубов, и поэтому если я не создам хотя бы одну конкретную подсказку, которая заставит меня вспомнить, что «перед тем как лечь спать, мне нужно забронировать билет на самолет для дочери», я, скорее всего, забуду это сделать.

Для извлечения информации из проспективной памяти требуются внешние подсказки. Эти подсказки могут быть привязаны ко времени – вспомнить о предстоящем деле в определенное время или по истечении определенного интервала времени. В 2:50 ты должна вспомнить, что нужно забрать ребенка из школы. Возможна также привязка к событиям – вспомнить о том, что нужно сделать, когда происходит что-то определенное. Увидишь Диану, спроси, может ли она забрать твоего ребенка из школы.

Но иногда мы устанавливаем не слишком эффективные подсказки или не замечаем их, когда должны, и этот вид памяти нас подводит. Мы забываем сделать то, что собирались. Часто. Проспективная память похожа на чудаковатого друга, который любит строить планы, как вы встретитесь в баре и пропустите по стаканчику, но в половине случаев не приходит. С подобной рассеянностью и забывчивостью большинство людей сталкиваются ежедневно. Мы забываем купить зубную пасту, позвонить матери, вернуть книгу в библиотеку.

Посмотрите, знакома ли вам одна из приведенных ниже ситуаций. Вопросы взяты из теста проспективной и ретроспективной памяти. Оцените свои ответы по следующей шкале: 5 (очень часто), 4 (довольно часто), 3 (иногда), 2 (редко) или 1 (никогда).

1. Вы собрались что-то сделать через несколько минут, а потом забыли.

2. Вы не сделали чего-то, что должны были сделать несколько минут спустя, хотя это находится прямо перед вами, – например, принять таблетку или выключить чайник.

3. Вы забыли о встрече, если вам кто-то не напомнил, или вы не записали ее в календарь или дневник.

4. Вы забыли купить то, что собирались, например поздравительную открытку, даже если видели ее в магазине.

5. Вы хотели что-то взять с собой, прежде чем выйти из комнаты или дома, но через несколько минут забыли, даже несмотря на то, что эта вещь лежала прямо перед вами.

6. Вы забыли рассказать или передать посетителю то, о чем вас просили.

7. Вы попытались связаться с приятелем или родственником, но его не было на месте, а повторить попытку забыли.

8. Вы забыли кому-то сказать то, о чем собирались упомянуть несколько минут назад.

Какая сумма баллов у вас получилась? У меня 25. Ни один из вопросов я не оценила в 1 (никогда) или в 2 (редко) балла.

Маркетинговые компании постоянно пользуются непрочностью нашей проспективной памяти. Вы присоединяетесь к онлайновой программе тренировок, загружаете приложение для медитации или подписываетесь на журнал на пробный бесплатный период, твердо решив отменить подписку, если не будете пользоваться этой услугой или вас что-то не устроит. Потом выясняется, что вам не нравятся тренировки, вы не привыкли медитировать, а по прошествии первых двух дней не прочли ни одной журнальной статьи, но в следующей выписке по кредитной карте вы видите, что с вас сняли 99 долларов за год. Вы забыли отписаться.

В 1997 году исследователи изучали связь проспективной памяти и старения у одной тысячи человек в возрасте от 35 до 80 лет. О каждом из участников собирали подробную информацию – здоровье, социально-экономические условия, когнитивные функции. Но настоящий тест был хитро замаскирован. Перед началом беседы каждого испытуемого просили напомнить экспериментатору, чтобы тот подписал анкету после окончания сеанса, примерно два часа спустя. Как вы думаете, все ли выполнили эту просьбу?

Из участников эксперимента в возрасте от 35 до 40 лет лишь около половины вспомнили, что нужно попросить экспериментатора поставить свою подпись. Удивительно, что лучший результат продемонстрировали сорокапятилетние – 75 процентов. (Авторы исследования были поставлены в тупик тем фактом, что люди этого возраста проявили себя значительно лучше, чем те, кто был на 10 лет моложе, и не предложили убедительных аргументов или гипотезы, почему так происходит.) Но с дальнейшим увеличением возраста результаты ухудшались. Меньше половины испытуемых в возрасте от 50 до 60 лет вспомнили о том, что нужно попросить экспериментатора поставить подпись под анкетой. В возрастной группе от 65 до 70 лет таких было около 35 процентов, а в группе от 75 до 80 лет – всего 20 процентов.

А что происходит, если экспериментатор предлагает дополнительную подсказку? Предположим, испытуемый забыл попросить экспериментатора подписать анкету в конце беседы. Что, если экспериментатор пытается помочь? «Вы ничего не забыли сделать?» – спрашивает он. И подмигивает. Такая подсказка повысила долю вспомнивших о просьбе среди всех возрастных групп, но ни в одном случае эта доля не достигла 100 процентов. А среди людей старше 65 лет меньше половины вспомнили, что должны что-то вспомнить.

Возможно, все мы склонны забывать о мелочах, о повседневных задачах, не связанных с жизненно важными проблемами, о не слишком важных намерениях, но, может быть, проспективная память заслуживает больше доверия, когда нужно вспомнить о чем-то чрезвычайно важном. Может, проспективная память в отношении задач с наивысшим приоритетом устойчива к забыванию?

Как бы не так.

В субботу 16 октября 1999 года знаменитый виолончелист Йо Йо Ма сел в желтое нью-йоркское такси, за 20 минут доехал до отеля Peninsula Hotel, расплатился с водителем и вышел из машины. Через несколько секунд после того, как такси уехало, он вспомнил о том, что забыл сделать. Йо Йо Ма оставил в багажнике свою 266-летнюю виолончель стоимостью два с половиной миллиона долларов. Как такое могло случиться? Дорогой, редкий, уникальный инструмент был самой важной вещью в его жизни.

Впоследствии виолончелист объяснял, что устал, торопился и не очень хорошо соображал, а кроме того, вероятно, отвлекся. Но какова главная причина, по которой Йо Йо Ма забыл виолончель в багажнике? Футляр виолончели – гигантская подсказка, которую ни с чем не спутаешь, – находился вне поля его зрения. Проспективная память музыканта – не забыть взять виолончель из багажника, когда выйдешь из машины, – не активизировалась без подсказки. С глаз долой – из сердца вон. К огромному облегчению Йо Йо Ма, полиция в тот же день нашла и вернула драгоценную виолончель.

Похожий случай произошел с солистом Линном Харреллом, который оставил свою виолончель XVII века работы Страдивари стоимостью 4 миллиона долларов в багажнике другого нью-йоркского такси. К счастью, виолончель тоже вернули. В чем же дело? Неужели виолончелистов, владеющих ценными антикварными инструментами, чаще подводит проспективная память?

Вовсе нет. Проспективная память ненадежна у всех нас. Даже у хирургов. В 2013 году Объединенная комиссия, которая следит за безопасностью медицинских услуг в США, сообщила, что за предыдущие восемь лет хирурги 772 раза оставляли инструменты внутри пациентов. Один хирург, удалявший опухоль у мужчины из Висконсина, забыл извлечь из раны 33-сантиметровый ретрактор, прежде чем наложить шов. В кишечнике пациента из Калифорнии остался 15-сантиметровый металлический зажим. Ножницы, скальпели, губки и перчатки – все это пугающе часто забывали внутри человеческого тела.

Вспомнить о том, что нужно забрать бесценную виолончель из багажника такси или извлечь 30-сантиметровый хирургический инструмент из брюшной полости пациента, – это очень важно. Не сравнить, например, с покупкой хлеба или выносом мусора. В действительности разницы между ними нет. В отсутствие должной подсказки или подсказок в нужный момент, а также внимания, чтобы заметить эти подсказки, вы забудете то, что должны были помнить.

Проспективная память подводит людей всех возрастов (ваш сын-подросток когда-нибудь забывал выключить свет в своей комнате, когда выходил из нее?) и профессий (хирургов и виолончелистов наверняка). Тем не менее мы несправедливо осуждаем эту свойственную всем забывчивость и сами становимся объектом осуждения. Если коллега забывает прийти на важное совещание или ваша дочь-подросток забывает выключить духовку после того, как испекла печенье, вы вполне можете приписать эти ошибки беспечности, дурному характеру, ненадежности, безответственности или даже возможному симптому болезни Альцгеймера. Но не стоит возлагать вину на нейродегенеративное заболевание или недостатки характера. Если вы забыли взять подарок, отправляясь на день рождения, хотя приготовили его, упаковали и он лежит на кухонном столе, это случилось скорее из-за отсутствия подсказок, чем из-за ваших недостатков. Человеку свойственно ошибаться, особенно если вы надеетесь на свою проспективную память.

Вот почему ей нужно помочь…

Составляйте списки дел. Чтобы помочь своей проспективной памяти, мы можем использовать внешние вспомогательные средства. Что вы делаете, когда вам не хватает освещения, чтобы прочесть печатный текст в ресторанном меню, которое находится на расстоянии вытянутой руки, или вы все время увеличиваете размер шрифта на смартфоне? Покупаете очки. Если зрение ухудшается, вы прибегаете к внешним вспомогательным средствам под названием «очки», чтобы исправить этот недостаток.

Считайте списки дел очками для проспективной памяти. Составлять списки не стыдно. Не верьте, что потом вы вспомните то, что планируете теперь. Скорее всего, не вспомните. Лучше запишите.

Недавно я отправилась за молоком, чтобы испечь вафли для детей. Я поехала в магазин, купила много всякой всячины и вернулась домой – без молока. И поняла, что забыла о молоке, только после того, как вошла на кухню и увидела на столе вафельницу. В следующий раз лучше составить список, чтобы не таскать подсказку (вафельницу) в магазин. Нужно лишь не забыть взять этот список с собой.

Но недостаточно просто составить список дел. Вы должны еще отмечать в нем сделанное. Привычка ставить отметки в списке – это выход для хирургов, которые рискуют – будучи людьми и имея ненадежную проспективную память – забыть извлечь инструменты из тела пациента, прежде чем зашивать рану. Теперь у них есть списки, которые при должном внимании позволяют понять, где находится каждый инструмент, использующийся во время операции. Точно так же пилоты не рассчитывают на свою слабую проспективную память, чтобы вспомнить о необходимости выпустить шасси перед посадкой самолета. К счастью, они пользуются чек-листами.