Прогулка по ребрам

— Ага. Ага. Поняла теперь?

— Ни фига не поняла. Радугу видела, черту ощущала, но другим миром там и не пахло.

— А не всегда он там есть, — авторитетно заявил Биа. — Иногда это ребро — внутреннее. Правда, я их не различаю.

— А на входе в тот… овраг, что ли. Ну, дырку, где вам с Линой плохо стало. Ты говорил, что ребра мира сломаны. Это как?

Биа потер себя лапой по морде, потом привычно потрепал ухо. Правое.

— Трудно очень описать. Понимаешь, когда ребро есть, то видно — мир на него как бы натянут. Опирается он на него. За счет этого у него длина есть, у камней вес… — он беспомощно погримасничал, видимо, не находя слов. — А когда ребро должно быть, а его нет… сломано. Ну, не знаю, как сказать. Может и не сломано, а согнуто, например. В общем, мир провисает. Полощется, как флаг на ветру. То куда-то затечет, то откуда-то вытечет. А мы — часть мира, вот в этом месте и нас тоже полоскать начало.

Лина положила подбородок на колени.

— Полоскать… а ты хорошо сказал. Я себя как тряпка, которую выжимают, почувствовала.

— А почему на меня это слабо подействовало? — спросил я.

— Зилиф — пограничный мир, у нас Хаос чувствуется, — ответил мне Биа. — А твоя Уфа, видимо, смещена к порядку.

* * *

— А что хочет Ильдам?

— А черт его знает, — лениво ответила Лина. — Все такие существа в той или иной степени несут в себе частицу первозданного хаоса. В принципе, и цель у них одна — вернуть мир к этому вот хаосу.

— Это возможно?

— Ну, в полной мере, видимо, нет. Но устроить здесь локальный Армагеддон он в силах. Наберет силенок, определит ребра мира, слабые места, да и… шарахнет. — Лина хихикнула. Биа насупился. — Тут все полетит кувырком, у соседей — у нас, у тебя, еще где — тоже произойдет что-то не особо приятное.

— А что дальше?

— Ну, потом это как-то уляжется.

— Как уляжется? Ведь чем круче будет хаос, тем сильнее будет Ильдам.

— Вот уж дудки. Природа хаоса такова, что он сам в себе растворяется. То, что сейчас делает Ильдам — собирает силу, концентрирует ее, структуры какие-то создает, еще фиг знает что — глубоко ему, его природе противно. Одну серию он еще сделает, второй уже не будет. Проблема в том, что и одной мало не покажется.

— Он очень силен?

— Да, пожалуй.

Хотя у меня сложилось впечатление, что ее это интересовало меньше всего.

* * *

В дверь колотились, но не очень настойчиво — нападавших пока устраивал сложившийся статус-кво. Нас — нет, нам надо было идти к Каморе.

— В общем, так, — скомандовала Лина. — На мертвый круг у меня сил нет. Сделаем длинное лезвие.

— Это как? — спросил я. Биа же фыркнул и тоже задал вопрос:

— А мне куда спрятаться?

Вопрос кота волшебница проигнорировала, на мой же ответила так:

— Сейчас мы откроем дверь. Я сделаю простое лезвие, ты поймаешь его мечом и сделаешь длинным, после этого сам поймешь, как действовать. Готовы? Начали!

— Не готов, — завопил я. — Как это «поймать»? Что после этого делать?

Лина уже раскручивалась для заклинания, Биа подлетел к двери и, прежде чем распахнуть ее, проорал:

— Ну, увидишь луч, ткни в него мечом и закрути. Только не роняй, он тяжелый будет.

В раскрывшуюся дверь тут же ввалились тралл и два существа поменьше, видимо упомянутые заецы. Этих двоих Биа отшвырнул в сторону, тралла же просто распорол сверху донизу, тот свалился на месте, заблокировав дверной проем. Сзади на него напирали. Биа отпрыгнул в сторону и занялся оглушенными коротышками; тут меня оглушил пронзительный визг Лины: «Вин Ста-а-а…» и я увидел светло-голубой луч, протянувшийся от ее ладоней к двери. Ткнул, как и советовал Биа, в него мечом — он вдруг из прямого стал спиральным; спираль вращалась, разматываясь. Я пошевелил мечом, пытаясь «собрать» луч, тот поддался, обвил лезвие — раз, другой, третий, всего шесть или семь витков, последние почти полностью ушли в сталь. Лезвие вдруг резко выросло, удлинилось, я направил его в дверь — оно пронзило ломившуюся в нее толпу. Раздался вой.

Принцип действия стал понятен — неведомая мне энергия выходила из пальцев Лины, закручивалась вокруг меча и сама становилась мечом. Я повел им из стороны в сторону — полетели рассеченные тела, меч затрясся в руках. К вою и крикам добавился топот — кодла разбегалась по коридорам.

Я подошел к двери, встал в проеме, нацеливая лезвие то в один, то в другой конец зала, втыкая его в коридоры. Вокруг громоздились трупы. Я вышел из проема (Лина не двигалась, глаза ее были закрыты, только из пальцев продолжала струиться голубоватая лента, мягким изгибом обходившая меня и по спирали втекающая в лезвие), направил меч в коридор, ведущий к Катху. Движение, видимо, было слишком резким — меч вдруг резко потяжелел, витки выскочили из лезвия, рукоятка, как живая, стала вырываться из рук. Я держал его изо всех сил, голубое лезвие металось по коридору, искря об стены — каждое такое соприкосновение выворачивало мои суставы.

Продолжалось, это, к счастью, недолго — меч вдруг пришел в норму. Я очистил коридор, потом прошелся по галереям. Больше в округе никого не было видно, даже звуки почти исчезли — только ощутимо гудело лезвие в моих руках, этот звук напомнил мне биение огромного трансформатора. Я уже хотел спросить, что же мне делать дальше, но тут получил сзади сильнейший удар и потерял сознание.

Очнулся я со страшной головной болью. Правая рука… собственно, рук я не чувствовал. Верный признак магического заживления. Попытался на них взглянуть (я сидел, привалившись спиной к стене в коридоре у Каморы) и едва не потерял сознание вторично.

Предплечья были явно сломаны, кисти вывернуты, ладони обожжены до костей.

Лина стояла прямо передо мной, ее рука тоже была перебинтована, она ее баюкала. Регенерация. Поймав мой взгляд, криво улыбнулась, но промолчала.

Рядом зашевелился Биа.

— Извини, забыли предупредить. Выход из длинного лезвия очень… болезненный. В принципе, ты и помереть мог, если бы Лина просто отпустила луч. Но она, насколько смогла, втянула его в себя. Спалила себе правую руку — хорошо, что колец не было.

Меня мутило. На затылке нарастала гигантская шишка, во рту было необычайно сухо и противно. Говорить ничего не хотелось. До Каморы мы добрались. Здесь Лина восстановит силы, поправит мои руки (пока что на них лишь дергался желтый огонек консервации). Я возьму новый меч (что сталось со старым я мог лишь предполагать), и мы пойдем дальше.

* * *

Слава богу, выбор был и немаленький. Я с видом знатока долго перебирал клинки, остановившись наконец на одном — почти точной копии того, что вдребезги разлетелся тремя днями раньше. Покрутил его, потом уцепил за спину.

Биа не обращал никакого внимания на раскиданные вокруг сокровища. Как только он убедился, что в округе нет ни одного тралла или иного зловредного существа — расстелил одеяло и завалился спать. И то понятно, это, на моей памяти, произошло всего-то третий раз за те дни, что мы ползаем по Итарру.

— Ха! — громкий возглас Лины заставил меня оглянуться. — А вот это здорово. Не думала, что тут найдется Коромысло, да еще и под людей. Иди-ка сюда.

Я подошел. Она держала в руках предмет и впрямь напоминающий коромысло, металлическое, с легким изгибом. На его концах были кольца, крепились они к прорезанным в плечах пазам и могли перемещаться.

— Это может тебе помочь, — заявила Лина. — Вот проснется Биа, так мы его на тебя наденем.

— Зачем это? — подозрительно спросил я.

— Затем. Ловкости тебе добавим. Чемпионом не станешь, но работать мечом тебе будет сподручнее.

Я принял из ее рук эту штуковину. Была она неожиданно тяжелой, вдоль нее по всей длине вилась какая-то надпись. Идея мне не очень-то нравилась.

— Я, вроде как, приноровился.

— Фигня, — безапелляционно заявила волшебница. — Ты ж еще реально в бой и не вступал.

Я обиделся, хотя это и было правдой. Сказать было нечего. Лина отложила Коромысло в сторону и снова начала свои раскопки. Я потоптался рядом, но внимания мне уделено не было — тогда я отошел в сторону и снова занялся мечами и кинжалами. Спать не хотелось, почти полтора суток дрых, руки уже не болели. Нашел несколько метательных ножей, отошел в сторону, попытался поупражняться с ними — ничего не вышло, они предпочитали биться о доски плашмя.

Биа встал примерно часов через пять. Я все это время без дела слонялся по Каморе, но, кроме довольно неплохого толстого плаща так ничего себе и не нашел. Лина, скажем, надыбала целую кучу каких-то мелочей, я и не понял, чего — выглядели они сущим мусором. Сидя на полу в куче всех этих вещей она мне напоминала маленькую девочку в песочнице. Так я ей и сказал, но был проигнорирован.

Волшебница и кот о чем-то посовещались, потом подошли ко мне. Биа разглядывал Коромысло.

— Я слыхал о таких вещах, — сообщил он. — Но никогда не видел. Это точно оно?

— Ага, никаких сомнений, — немного возбужденно проговорила Лина. — Хорошо бы его с собой на Зилиф взять. Да не выйдет, наверное. Через ребро его не протащишь.

Биа с ухмылкой поглядел на меня.

— Тогда прямо сейчас и используем. Давай, продевай руки вот сюда.

Я попятился.

— Чего вы хотите сделать?

Биа повернулся к Лине.

— Ты ему объясняла?

— Ага.

— Ничего ты мне не объяснила. Сказала только, что ловкости мне прибавится. Как это?

— Лекцию прочитать? — осведомилась волшебница. — В каком объеме ты знаком с физиологией, например?

Биа крутанул головой.

— Не дразни его. Ну… точно я тебе объяснить не смогу, но с помощью этого устройства мы сможем сделать твои руки сильнее и настроить кое-какие твои рефлексы. Не бойся, ничего страшного в этом нет, и гарантированно мы не сделаем тебе ничего плохого.

Я ткнулся в стену — оказывается, все это время я пятился от них, а они наступали. Будучи в прямом смысле приперт к стене, я заныл:

— Может, лучше не надо? Я ж вроде как немного уже насобачился…

— Так будет лучше, поверь, — увещевающе сказал мне кот. — Ты уже очень хорошо все делаешь, но это никак не помешает, правда.

Лина, не снисходя до убеждений, уже поймала мою правую руку и продевала кисть в кольцо на одном из плеч Коромысла. Я сдался, Биа положил эту железку мне на плечи и аккуратно просунул вторую мою руку в другое кольцо. Потом они подтянули их повыше — я оказался распят, как древнеримский раб. Лина хихикнула и ткнула мне пальцем в живот, я непроизвольно дернулся. Биа погрозил ей пальцем.

— Давайте поскорее, — сказал я. Мой голос предательски задрожал.

— Угум, — как-то отстраненно сказал Биа. — Это недолго, потерпи. Лина, давай — с чего лучше начать?

Волшебница подошла, взглянула прямо на меня, улыбнулась.

— Лучше глаза закрой, — мягко сказала она. — Сосредоточься, подумай о чем-нибудь хорошем. — Она подмигнула. — Обо мне, например.

Я закрыл глаза. Помню, что руки Лины легли мне на плечи, что Биа, кажется, вцепился мне в правую руку, около локтя. Потом не помню ничего.

Очнулся я на своем плаще, расстеленном на одной из широких лавок. Коромысло валялось в углу, Лина опять копалась в одной из куч, Биа перебирал кинжалы. Когда я встал, они оба с улыбкой повернулись ко мне.

— Ну, как дела?

Я потрепал себя за уши, сначала за левое, потом за правое. Лина опрокинулась на спину в приступе дикого хохота, морда Биа выражала неописуемое удивление.

— Ну ты, котяра, даешь, — сквозь смех проговорила Лина. — Ты какие рефлексы ему передал? — Ее снова скрутил приступ смеха.

Морда Биа вытянулась. Я, тоже ухмыляясь, быстро его успокоил:

— Шучу я!

Кот недовольно крякнул, вытащил меня на середину комнаты, вручил длинный нож.

— Кидай.

Я швырнул нож в дверь — тот глубоко вошел в дерево. Биа хмыкнул, глядя на мое оторопевшее лицо, потом вручил мне еще три предмета: метательный нож, нарядный фигурный кинжал и что-то вроде маленького серпа. Голова ничего не понимала, но руки все сделали сами — нож улетел сразу, кинжал и серп были сначала взвешены, первый перехвачен за лезвие, второй замысловато подкручен. Все это воткнулось в дверь, Лина захлопала в ладоши.

— Мо-ло-дец!

Как ни странно, это относилось ко мне. Я снова трепанул себя за ухо, волшебница зашлась в хохоте. Кот, ворча, отошел.

— Шутник, тоже мне, — но в голосе у него злости не было.

* * *

Когда мы вылезли из пещер, время сильно клонилось к вечеру. Воздух синел, от Лидда — он тек рядышком, вальяжный и широкий, ощутимо несло свежестью. На другом его берегу стеной вставал Кувор.

В сам Витаур решили идти ночью, а пока уселись вокруг небольшого костерка. Небо усыпали звезды… я неважный астроном, но мне показалось, что созвездия вполне обычные. Что-то напоминающее Большую Медведицу было, а больше я и не знал ничего.

Взгляд мой притягивала высящаяся поодаль громада старинного замка. Я раньше такие только в кино видел. Высоченные стройные башни, гладкие зазубренные стены, ряды бойниц. Некоторые стенки, впрочем, были разрушены — примерно половина. Остальные стояли целые и вроде как светились.

— Сколько ж его строили-то? — ни к кому особо не обращаясь, спросил я. — Это ж и народу уйма, и стройматериалов прорва. И нафиг он кому нужен, в дыре такой?

Ответил мне Биа.

— Гномы строили. Они камень знали, и камень их слушался. Я так думаю, что построили замок два десятка гномов, плюс пара сотен людей примерно за год. Ну и встало это заказчику в копейку, конечно.

— За год? — я не поверил ушам. — Вот это да… А кто это вообще, гномы? Только о них и разговору, а мы и не видели ни одного. Итарр же — их пещера, да?

— Ага, — лениво ответила Лина. — Только они ушли все давно.

— Куда?