Когда умершие приходят во сне

— Я уже раньше вас купил, не угодно ли вам купить у меня по 50 рублей за яблоко?

— Хорошо! — сказали гости.

И золото посыпалось на стол. Было 60 яблок, и покойный вынес мне за них 3000 рублей.

Со слезами радости и с целым кошельком червонцев пошел я прямо в церковь поблагодарить Бога за такое неслыханное счастье. «Не попусти мне, Господи, возгордиться, — так молился я там, — подай мне, Господи, смысл и уменье, как распорядиться этим добром честно, во славу Твою, на счастье себе и ближним моим!» Вот с чего разжился я по милости Божией; вот почему с радостью даю и тебе три тысячи, чтобы они с моей руки так же умножились, как у меня с руки покойного благодетеля! Вот тебе и объяснение, что такое красные яблочки!»

Так закончил купец свой поучительный рассказ.

Сергиевский Н.Ф. Тайны загробной жизни, открытые в видениях и творениях свв. отцов. М., 1903

Загробные ходатаи за живых

Весьма поучителен в жизни митрополита Московского Филарета следующий случай загробного ходатайства за живых, передаваемый со слов преосвященного епископа Иакова.

В один из московских монастырей поступил иеромонахом вдовый, престарелый священник из полковых. По прошествии некоторого времени предался он известной и довольно распространенной слабости человеческой — неумеренному пристрастию к спиртным напиткам. На увещаниях архимандрита он слезно каялся и зарекался от своей слабости, однако неоднократно нарушал свой зарок. Архимандрит вынужден был войти к митрополиту Филарету с донесением об этом и с предложением запретить слабому иеромонаху священнослужение хотя бы временно. Доводы архимандрита были, вероятно, довольно основательны, почему владыка в числе других дел тут же решил и это — запретить виновному иеромонаху священнослужение. Резолюция, однако, не была еще написана, и вот, после дел и обеда, митрополит Филарет лег на диван для кратковременного отдыха. И лишь только смежил он глаза в легком сне, как видит своего бывшего владыку, приснопамятного митрополита Платона. Является он к нему, как бы в прежнее время, в своем любимом Вифанском саду, одетый в легкую ряску, с бархатной куфейкой на голове, и, просительно глядя на Филарета, говорит ему: «Василий Михайлович! (Митрополит Платон знавал Филарета еще под мирским его именем.) Прости ты прегрешившего отца Ивана!..» И едва хотел Василий Дроздов, как бывало, повернуться к стопам любимого святителя, как видение исчезло, и сам митрополит Филарет пробудился от сна и открыл глаза, будучи еще объят живостью всей обстановки посетившего его видения.

«Какой такой прегрешивший отец Иван? — подумал владыка. — Много у меня отцов Иванов!..» За разными делами митрополит Филарет в тот вечер забыл об этом видении — и так лег спать.

В ту же ночь видит владыка второй необыкновенный сон. Является к нему император Александр I в походном генеральском сюртуке и треугольной шляпе с перьями в том виде, как был он в великом походе против французского императора Наполеона I, и тоже просил Филарета: «Не клади гнева, владыка, на моего храброго отца Иоанна!»

«Сердцеведче Господи! — думал проснувшийся от сна владыка. — Кто таков этот отец Иоанн, что вот уже в другой раз души усопших из горних селений приходят просить меня о нем?» И на имевшейся около его постели аспидной доске он записал, как имел обыкновение ловить мимолетные мысли, несколько слов на память. После этого Филарет снова заснул, и спустя малое время из сонной, подобной смерти тьмы сознания проявился пред ним третий величайший образ — образ фельдмаршала Кутузова. Славный победитель Наполеона предстал пред владыкою старым и изнеможденным краткой, но смертельной болезнью своей, поразившей его во время погони за отступившим великим полководцем, и тоже обратил к Филарету просительные слова: «Не входи, владыка, в суд, снизойди к слабости духовника моего Ивана!» И только было хотел митрополит воздеть руку для благословения болящего старца, образ его как бы растаял во мгле, и Филарет снова пробудился…

Уже забрезжил свет утра; пора было вставать. Сильно взволнованный такими необычными снами владыка встал перед образами и в усердной молитве просил у Бога вразумления.

Когда через некоторое время владыка сел за дела, то первое, что он увидел, было дело о неисправном иеромонахе Иоанне, присужденном к запрещению служения. Филарета сразу осенило:

— Вот он! Это и есть иерей Иоанн, чья судьба потревожила душу великих людей в их вечном упокоении и заставила их явиться ко мне, недостойному, с просьбами… Он из полковых и мог быть знаем этими персонами, но что значит столь разнообразное их появление? Почто взволновали душу мою столь дорогие образы?..

Никому не сообщая о своих тайных думах, владыка послал в монастырь за неисправным иеромонахом, чтобы он в тот же день явился лично к митрополиту в определенный час.

Со строгим взором и нахмуренным челом ждал владыка появления приехавшего к нему виноватого иеромонаха.

Отворив двери покоя, где находился митрополит, келейник пропустил мимо себя высокого старца с большой бородой, седина которого не могла совсем побороть черного цвета молодости, и он пробивался прядями сквозь нее. Помолившись и облобызав руку владыке, иеромонах упал ему в ноги и со слезами стал просить.

— Веем, владыко, почто звал еси мя! Не помяни греха моего! Грех мой предо мною есть выну!.. Не лишай, владыко, благодати благословения десницу, благословлявшую царя на битву!..

Эти слезы и слова старца взволновали митрополита, и он, сдерживая волнение, сказал ему:

— Встань… слабый… и скажи мне, как протекала жизнь твоя и откуда ты произошел?

— Из причетнических детей, владыко, а обучался в Московской духовной академии.

— Значит, ты должен помнить владыку Платона?

— Помнить, владыко! — воскликнул иеромонах, всплеснув руками, причем обильные слезы снова полились из его глаз. — Владыку Платона помнить!.. Пусть прилипнет язык к гортани моей, когда я забуду славить владыку Платона! Забудь меня Господь Бог, когда я хотя раз, отходя ко сну, забуду вознести мою молитву о владыке Платоне!.. Он питал ко мне отчую любовь; я был у него лучшим учеником. Владыка пророчил мне высокую участь, но, волею Создателя, я пошел в белое духовенство, а у владыки Платона явился другой, достойнейший преемник, Василий Михайлович Дроздов, звезда коего воссияла и на ком до сих пор почиет благословение владыки Платона!..

Иеромонах, говоря это, плакал; по лицу митрополита Филарета текли невольные слезы при воспоминании о Платоне, нарекшем его своим духовным преемником в деле проповеди слова Божия.

— Дальше, дальше, — говорил Филарет.

— Дальше?.. Женился, и суета мирская объяла меня… Что должно было расцвести и принести плод еще в состоянии почки, было побито хладом мятежной жизни. При полках протекло мое служение, и с ними я отправился в великий поход против предводителя галлов…

— Так, так… ну и здесь ты имел случай видеться с покойным императором Александром Благословенным?

— Неоднократно служивал я на походе благодарственные молебны о дарованных нашему оружию победах. Хотя меча в руки не брал, но силою креста Господня трижды прогонял супостатов и, вознося его перед строем дрогнувших воинов, вливал новую бодрость и отвагу и вел на вражеские окопы… Был любим я и простыми воинами, военачальниками, и сам монарх лобызал однажды меня в уста, и слезы блестели в его добрых глазах…

«Так вот ты каков! — подумал про себя Филарет, оглядывая крупную и сильную фигуру иеромонаха. — Действительно, в воинском стане таковому священнику настоящее место…»

— Ты говорил вот, военачальники тебя любили… Ты при Кутузове под Смоленском состоял?

— Не состоял при нем, но был любим маститым князем. Когда в немецкой земле, в городе Бунцлаве, сего предводителя постиг внезапный и тяжелый недуг, я, недостойный, принял от него предсмертную исповедь и напутствовал его в жизнь вечную.

«Так вот он каков — храбрый отец Иван! — думал владыка, созерцая мощную фигуру, стоящую теперь пред ним, скорбно и смиренно согнувшись. — Многомятежна была жизнь его, и в свое время был он истинный иерей Божий и много пользы принес… Не простое это совпадение обстоятельств, столь легко разрешаемое людьми материального образа мыслей… Не войду я в суд с храбрым отцом Иваном, снизойду и прощу ему по глаголу отца моего по духу, владыки Платона!..»

Сказав несколько увещательных слов иеромонаху, владыка преподал ему благословение и отпустил.

— Иди и не прегрешай более, — сказал ему митрополит Филарет.

И после того он по-прежнему стал священнодействовать, но от порока своего скоро совсем избавился.

Сергиевский Н.Ф. Тайны загробной жизни, открытые в видениях и творениях свв. отцов. М., 1903

Предупреждение о смерти

В одном селе жила одна почтенная чета: старик (заштатный священник) и старушка, жена его. Жили они очень долго на свете, и между собою, как говорится, душа в душу. Священник приобрел своей жизнью уважение у многих в окрестности. Это был человек доброго старого времени, хлебосол, приветливый и ласковый со всяким, а главное — благочестивый и добрый. Но всему бывает на свете конец: священник занемог, слег в постель и, напутствованный христианскими таинствами, тихо и мирно перешел в вечность, оставив горько оплакивавшую его спутницу жизни. Старушка, жена его, накануне годичного о нем поминовения после разных хлопот легла немножко отдохнуть. И вот видит во сне покойного мужа. С радостью бросилась она к нему и начала расспрашивать: что с ним и где он теперь находится? Покойник отвечал: хотя я и не обязан с тобой говорить, но так как при жизни не было у меня от тебя никаких тайн, то скажу, что, по милости Божией, я не в аду; скоро и ты последуешь за мною, готовься к смерти через три недели после этого дня.

Покойник медленно удалился, как бы не желая с нею расстаться, а старушка, проснувшись, радостно стала всем рассказывать о своем свидании с покойным мужем. И действительно, ровно через три недели она мирно скончалась. («Душеполезное чтение» за 1868 г.)

Сергиевский Н.Ф. Тайны загробной жизни, открытые в видениях и творениях свв. отцов. М., 1903

Просьба умершей матери о причащении сына

В Париже произошел следующий поразительный случай. Однажды утром к священнику явилась какая-то дама с просьбой отправиться вместе с нею в приготовленной карете для напутствия ее умирающего сына. Взяв запасные дары и все нужное для приобщения, батюшка в сопровождении просительницы отправился в указанный ею дом, где она, когда священник поднимался вверх по лестнице, незаметно скрылась. На звонок священника вышел молодой, по-видимому, самого цветущего здоровья офицер.

— Что вам угодно, батюшка? — спросил он.

— Меня пригласила сюда какая-то дама к ее умирающему сыну исповедовать и приобщить его Святых Таин, — отвечал священник.

— Тут явное недоразумение, — возразил офицер. — В этой квартире живу я один. Я совершенно здоров и за вами никого не посылал.

Священник между тем вошел в квартиру, где увидел в зале портрет позвавшей его пожилой дамы.

— Вот она указала мне вашу квартиру, — сказал священник.

— Помилуйте, батюшка, — возразил офицер, — да ведь это моя матушка, умершая лет 20 тому назад.

Но священник был непоколебим в своих показаниях, а офицер, пораженный необычайностью происшедшего, пожелал исповедаться и причаститься и на другой день действительно, согласно предсказанию покойной матери, скончался внезапно от разрыва сердца.

Свящ. Дмитрий Булгаковский. Из области таинственного. СПб., 1895

Спасительный голос из страны загробной

Один священнослужитель за отличные качества ума и сердца пользовался особенным почетом и уважением духовных и светских лиц, даже самого своего архипастыря. На 16-м году брачной жизни он лишился своей умной, благовоспитанной и благочестивой супруги. Разлука с любимой супругой сильно поразила его. Глубокая скорбь и невыразимая тоска овладели им, он впал в уныние и, при всей рассудительности и разумной твердости своей воли, пошатнулся было и пошел путем несколько опасным.

Вот его собственный рассказ о том, переданный местному достопочтенному протоиерею города Переяслава Полтавской губернии И. Крамаренко достоверными и дружественными по отношению к почившему собрату лицами.

«Лишившись жены, — говаривал он им, — я совершенно растерялся: невыносимая тоска и сильная грусть на моей душе лежали гнетом; ничто не радовало меня, я чувствовал ужасную пустоту в сердце и не знал, чем бы наполнить ее, не находил никаких средств к облегчению моего горя.

В таком скорбном и безотрадном положении пришла мне однажды при отходе моем ко сну искусительная мысль: не легче ли будет, если я выпью немного водки? Не разгоню ли я этим сколько-нибудь своей грусти? Не имея привычки к употреблению хмельных напитков, я долго колебался и как бы боялся испытывать это средство врачевания моей туги.

Но какой-то зловещий дух не умолкая шептал мне: «Выпей, тебе будет легче», и я под напором искусителя не устоял — решился наконец выпить, после чего мне стало как будто и в самом деле легче и веселее.

На другой день тот же дух-искуситель снова пристал ко мне в то же время и с тем же предложением, и я уже менее сопротивлялся ему; а чтобы еще веселее, выпил уже двойную порцию против вчерашнего. На третий день то же искушение. И я для той же цели с некоторым промежутком времени выпил втрое больше.

Не знаю, долго бы я шел этим гибельным путем и куда бы зашел, если бы не остановила меня покойная моя жена. Она явилась в сонном видении и, принимая искреннее участие в моем положении, сказала мне: «Друг мой! Что с тобой? Ты избрал опасный путь, на котором уронишь себя во мнении людей, а главное — можешь лишиться благоволения Божия, которое доныне почивало на нашем доме. Ты в таком сане, в котором и малое пятно представляется великим; ты на таком месте, откуда видят тебя со всех сторон, и у тебя шесть непорочных птенцов, для которых ты должен быть теперь и отцом, и матерью. Ужели ты перестал дорожить своим саном, своими заслугами и тем почетом, которым пользовался от всех? Ужели для тебя не дорого теперь твое семейство? Ужели твоя жизнь, твои заслуги, твоя честь нужны были только для одной твоей супруги? Подумай, друг мой, об этом; прошу и умоляю тебя: размысли и рассуди здраво и поспеши сойти с того опасного пути, на который ты, к невыразимой моей горести, так необдуманно и опрометчиво попал.

Ты грустишь о разлуке со мной: но, как видишь, союз наш не прерван, мы и теперь можем иметь духовное общение друг с другом, а в жизни загробной можем навеки соединиться на лоне Авраама, если будем того достойны. Ты жалуешься на пустоту в сердце твоем: наполняй эту пустоту любовью к Богу, к детям и братьям твоим; питай душу твою хлебом ангельским (как любил ты называть слово Божие и любил питать им себя и семейство твое); укрепляй себя богомыслием и частым богослужением; молись Богу за меня и за себя, за детей наших и за души, тебе вверенные».

Этот голос искренне любимой супруги моей глубоко проник в мою душу и благотворно подействовал на меня. Я принял его, как голос моего Ангела-Хранителя, как голос Самого Бога, вразумляющего меня, и решился всеми силами противостоять искушению и (благодарение Богу!) при Его помощи преодолел искусителя и твердой ногой стал на путь правый».

И этот незабвенный священнослужитель остальные дни вдовьей своей жизни провел, как проводил и прежде, до смерти своей супруги, — в строгой трезвенности и примерном целомудрии, был образцом благочестивой и богоугодной жизни, дал прекрасное воспитание своим детям и скончался в преклонных летах кончиною мирною и непостыдною.

Сергиевский Н.Ф. Тайны загробной жизни, открытые в видениях и творениях свв. отцов. М., 1903

Загробное вразумление

В Душеполезном чтении за 1861 год напечатан следующий поучительный рассказ.

«Более сорока лет тому назад, — рассказывает один из военных ветеранов, — я знал двух молодых людей, они служили в Переяславском конно-егерном полку обер-офицерами: господин А. православного вероисповедания и господин Ш. — лютеранского. Эти молодые мои приятели были друзьями между собою. Они дали друг другу обет, что тот, кто из них прежде умрет, придет оставшемуся в живых и скажет, что бывает с человеком по исходе души и что ожидает их в будущей жизни.

Несколько лет я не видал ни того, ни другого, однако же знал, что один из них, а именно Ш., умер в 1836 году. Мне предстояла надобность быть в Тамбове, откуда в 25 верстах проживала в одном селе тетка моя. Я приехал к ней с намерением пробыть у нее несколько дней. В первый день моего приезда она рассказала мне об одном страннике, посвятившем себя Богу.

«Он ведет самую строгую жизнь, — говорила она, — так что, почитая себя недостойным входить в храм, часто становится у порога и, несмотря на холод, стоит босиком, носит монашеское полукафтанье и опоясывается ремнем. Не хотите ли видеть его? — спросила она меня. — Он теперь у меня».

Я попросил познакомить меня с ним. Странник по приглашению моей тетки пришел, и что же? Это был А. Я вскочил с места, подбежал к нему и вскричал:

— А это вы?

— Да, это я, — отвечал мне странник, и мы обнялись.

— Какими судьбами ты сделался таким?

Он объяснил, что, по данному обету, его друг явился ему не в сновидении, а наяву, рассказал, что испытывает душа по переходе из тела.

— А что именно — говорить мне запрещено, — прибавил А. — Но чтобы сколько-нибудь понять, что это такое, достаточно тебе видеть на мне вот эту свитку. Вот причина, по которой я, продав свое богатое имение, употребил деньги на богоугодные дела и хожу, как бедный грешник, умоляя Господа о прощении грехов. Надеюсь, Господь меня не оставит».

Сергиевский Н.Ф. Тайны загробной жизни, открытые в видениях и творениях свв. отцов. М., 1903

Случай из жизни митрополита филарета

Г. Листовский в № 10 «Русского архива» за 1885 год в статье «Рассказы из недавней старины» приводит следующий интересный факт из жизни митрополита Московского Филарета.

«Против одного священника, — говорит Листовский, — было много обвинений. Журнал консистории о запрещении ему служить был подан Филарету на утверждение. Это было на Страстной неделе. Филарет проживал тогда в Чудовом монастыре. Он взял уже перо, чтоб подписать журнал, но почувствовал какую-то тяжесть в руке, как будто бы перо ослушалось его. Он отложил подписание журнала до следующего дня.

Ночью видит он сон: перед окнами толпа народа разного звания и возраста о чем-то громко толкует и обращается к нему. Митрополит подходит к окну и спрашивает, чего им надо. «Оставь нам священника, не отстраняй его!» — просит толпа.

Впечатление этого сновидения было столь сильно, что митрополит не мог отделаться от него по пробуждении и велел позвать к себе осужденного священника. «Какие ты имеешь за собой добрые дела, открой мне», — обращается он к нему. «Никаких, владыко, — отвечал священник, — достоин наказания». Но владыка с настойчивостью убеждает его подумать. «Поминаешь ли ты усопших?» — спрашивает Филарет. «Как же, владыко; да у меня такое правило: кто подаст раз записочку, я уж постоянно на проскомидии вынимаю по ней частицы, так что и прихожане ропщут, что у меня проскомидия дольше литургии, а я уж иначе не могу».

Филарет ограничился переводом этого священника на другой приход, объяснив ему, кто был за него ходатаем. Это так тронуло священника, что он приложил старание к исправлению своему и отличался потом примерною жизнью».

Явления усопших родственников умирающим людям

Смерть — великая тайна. В чем заключается и проявляется загробная жизнь души без тела, мы не знаем, но представляется интересным то обстоятельство, что умирающие нередко как бы предвкушают эту будущую жизнь и видят то, что окружающие смертный одр не видят, не слышат и не замечают.

Жития святых и жизнь подвижников благочестия дают много примеров того, что умирающие праведные люди видят перед самою смертью Спасителя, Ангелов, святых апостолов и святых, а также своих скончавшихся родителей и близких лиц.

Приведу пример кончины моего дяди (брата матери) отрока Василия. Ему было семь лет, когда он заболел детскою болезнью, которая свела его в могилу.

Отрок Василий отличался удивительной кротостью, любил молиться Богу, был необыкновенно послушным мальчиком, которого все любили в семье, любила и прислуга.

Болезнь, которую он захватил, не поддавалась лечению, и наконец доктор сказал, что мальчик умирает. Кроватку его окружили мать, братья и сестры.

Все плакали. Умирающий, пока мог говорить, всех утешал, наконец впал в забытье. Вдруг он быстро приподнялся и сел в кроватке, протянул вперед руки, воскликнув: «Спаситель мой!» — и, откинувшись назад, скончался.

Кончина эта произвела на всех глубокое впечатление.

Мне известен еще подобный случай смерти одной благочестивой крестьянки прекрасной жизни. Она умирала с улыбкой на устах, окруженная родными и близкими людьми. Вдруг она воскликнула: «А вот тетка Лукерья пришла! Вот и дядя Прохор здесь!» — и перечислила еще ряд близких родных, давно умерших.

После этого она тихо скончалась. Эти примеры показывают, что мы не должны бояться смерти, но жить во Христе и умирать во Христе, и что явления умерших перед смертью лишний раз доказывают, что существует связь воинствующей (земной) Церкви с небесной (торжествующей). Вот почему мы должны постоянно молиться об упокоении родных, друзей и знакомых, подобно тому, как они молятся за нас и своими молитвами нам помогают.

Протоиерей Константин Ровинский. Беседы старого священника. М., 1995

Глава 4

О том, почему православные христиане молятся за умерших

Важность поминовения усопших

Святая Православная Церковь, как благопопечительная мать, заботится о своих чадах, при жизни испрашивает им у Бога здоровья, во всем благополучия и оставления грехов и по смерти возносит о них частые моления к Богу, например, на полунощнице, утрени, вечерни и повечерии она просит о прощении грехов и упокоении их со святыми.

Но особенно на Божественной литургии Святая Церковь вопиет к Богу за умерших, твердо веруя, что Честною Кровию Божественного Искупителя нашего Господа Иисуса Христа отмываются грехи всех поминавшихся за литургией. Это поминовение преимущественно важно в течение первых сорока дней по кончине, потому что в сороковой день изрекается определение Божие о душе, решающее участь ее до Страшного Суда. Потому-то и советуется служить и заказывать о скончавшихся «сорокоусты».

Польза, важность и сила этого поминовения засвидетельствованы многими примерами не только в житиях святых, но и в устных и письменных сообщениях от начала христианства и до настоящего времени, из которых видно, что усопшие ожидают молитв за себя, являясь во сне или в бодрственном состоянии, просят о них, показывая это в различных знамениях или образах.

Архимандрит Пантелеимон. Тайны загробного мира. Киев, 2001

Рассказ протоиерея Бориса филипповского о явлении во сне его жене умершей подруги

Это произошло в городе Старом Осколе в ночь с Пасхального Воскресения на Светлый Понедельник 1912 года. Когда я был женихом Зины, то приезжал в Курск на каникулы и на Святки. Года за полтора до свадьбы в Рождественские святки под Новый год Зина говорит мне: