Болотник

— Теперь так не думаю — согласился я.

— Завязли в этом болоте, блядь. Говорил я Димке. Не нужно в это лезть. Так нет же, мало всё ему было. Генералом хотел стать. Ты вот думаешь себе это всё мы тащили? Это так, здесь мелочь по сути. Крохи.

— Понятно, что не себе. В Каменногорске столько армейского имущества не продашь. Куда девали то?

— Ясно куда девали. Почти всё наверх уходило. Часть для себя оставляли. Меняли в колхозах и артелях на фонды ихние, на продукты там, еще чего. Ты в амбаре не смотрел, а там даже пара мотоциклов стоит. Не со склада. В колхозе одном на запчасти обменяли. Трофейные. Списанные уже конечно. Но как новые. Эх — Савельич, о чем-то задумался на секунду, а затем решительно убрал пистолет в карман, вышел на свет и сел на соседний стул рядом со мной — Есть закурить?

Меня трясло. Очень хотелось дать в рожу этому уроду, что напугал меня до усрачки. А еще больше хотелось сейчас накатить грамм триста без закуски, чтобы успокоится. Я молча достал из кармана пачку Беломора, взял себе папиросу и остальную пачке протянул Савельичу. Мы молча курили.

— Ты вот думаешь мы всегда такие были? — начал тихо после второй выкуренной папиросы Савельич — нет. С сорок третьего мы с командиром в артиллерийской разведке вместе служили. Он летёхой зеленым был, а я сержантом — радистом. Я-то уже успел повоевать, с сорок второго года в армии. В таких переделках с ним бывали. Как только живы остались, не знаю. В танковые десанты ходили и огонь корректировали. Димка лихой был, отчаянный. Быстро в гору пошёл. Умный очень. Не раз мы друг другу жизнь спасали. Вот только двое нас с ним и осталось к 45 году, из тех, кто в 43 начинал, когда корпус сформировали. Димка уже к тому времени майором был, а я старшиной. Под Бреслау уже, под конец войны, рядом мина рванула и нас обоих ранило в очередной раз. Меня тяжело, а Димку едва задело. Говорит, я его от мины собой закрыл. Хотя случайно всё конечно получилось. Вышел я из госпиталя уже когда война закончилась. Командира к тому времени начальником Трофейный отдел нашего корпуса назначили, ну и меня он к себе взял. Рыскали по Германии. Вначале для корпуса трофеи собирали. Потом в трофейное управление фронта перевели. Чего мы только не вывозили, заводы целые. Так до сорок девятого года и служили. Димка полковником стал и меня уговорил на демобилизацию не уходить. На сверхсрок остался, да так и служили рядом с ним. Куда он туда и я. Вот в сорок девятом году и поставили его на склад хранения и распределения трофейной техники в Каменногорск, меня значит завскладом он поставил. Да и застряли тут. Нет, поначалу всё хорошо было. Склад наш переформировали в базу хранения вооружений и военной техники, арсеналы построили. Считай почти дивизия кадрированная под началом. А должность полковничья. Выше не прыгнуть. Димка то всё генералом мечтал стать, в Москву переехать. Да вот как-то не получалось. Скоро уже пенсия. А ему всё намекали, суки, мало мол заносишь, давай еще немного и будет тебе счастье. А где трофеи и склад, трудно честным остаться. Всем чего-то надо, всем вынь и полож. Завязли короче, как в болоте. А тут пожар этот. Много техники погорело. Новой. Только с завода почти. Почитай семьдесят восемь единиц хранения и складов несколько. Горело хорошо, долго потушить не могли. Снаряды реактивные рвались. Двое погибших и семнадцать человек раненых из пожарных расчетов. Когда тушили, аж войну вспомнил, взрывы, патроны в огне рвутся. Ну и Димка с катушек слетел. Забухал сильно. Ну а дальше ты, наверное, знаешь — Савельич замолчал. Молчал и я. Что тут сказать.

— Пойдем, старый, водки выпьем — через некоторое время сказал я и не глядя на своего не состоявшегося убийцу, отправился в беседку где не успел еще убрать со стола.

На негнущихся ногах, дошел до стола и наполнил два граненных стакана до краев.

— Пей. Помянем друга твоего.

Савельич, который так же молча подошёл за мной, взял стакан и одним махом выпил. Я налил ещё, разливая бутылку полностью.

— Теперь давай, за то, что нас обоих бог уберег. Первый раз сегодня под прицелом стоял, и заешь, мне не понравилось. Сволочь ты, товарищ прапорщик — криво усмехнулся я. И так же не чокаясь опрокинул стакан. Вкуса водки я не чувствовал, но напряжение начало отпускать. Завтра будет похмелье, а мне на работу. Да и хрен с ним. Самое главное — жив!

— Извини.

— Засунь ты в задницу свои извинения Савельич. Иди домой. Завтра вечером приходи. После работы. Поможешь мне завал разгребать, там и поговорим.

Савельич молча кивнул, посмотрел на меня пристально и ушёл в темноту. Причем ушел в сторону реки. Через минуту послышался плеск весел. Всё продумал, разведчик хренов.

Несмотря на выпитую водку заснул я с трудом. В голову лезли разные мысли. Тот факт, что я едва не погиб в своем собственном доме меня изрядно вывел из колеи. Место потеряло часть своей привлекательности. Если бы он стрельнул, хрен бы кто услышал. В одурманенной водкой голове рисовались одна жуткая картинка за другой. Ночью мне снился кошмар. Савельич распиливал мое тело на пожарище бензопилой, аккуратно складывая запчасти в мешки для мусора, и при этом разговаривая с моей отрубленной головой, сетуя на свою нелегкую жизнь. В холодном поту, весь больной и не выспавшийся я проснулся еще до рассвета.

Несмотря на ядрёный перегар и помятую рожу, на работе мне никто ничего не сказал. Мужики смотрели сочувственно и понимающе. Начальник цеха только покачал головой, но не высказал мне ни каких претензий. Смену я ели отстоял. Явление меня в таком виде на работу, как бы стерло последнюю грань между мною и остальными токарями. Мне улыбались, сочувствовали, предлагали свои рецепты от похмелья. Меня окончательно приняли за своего. Теперь только надо начать работать в их темпе, надо набить, так сказать, руку, пока не набили морду.

Когда я появился возле своего дома, Савельич уже меня ждал. Мы молча поздоровались, пожав друг другу руки.

— Ужинать будешь? — спросил я, Савельич показал головой. Вид он тоже имел изрядно помятый — ну как хочешь. А я перекушу.

Пока я ел, прапорщик молча сидел за столом и курил, стараясь не смотреть мне в глаза. Я разговор тоже не начинал. Ночной кошмар до сих пор стоял у меня перед глазами, заставляя время от времени зябко подергивать плечами.

— Значит так Савельич, мы теперь с тобой в одной лодке. Разгребать вход в амбар будем вместе. Вместе и разберемся с тем что внутри. Не знаю, как делить всё будем, но думаю в процессе придумаем. Честно говоря, мне вообще кроме стройматериалов и инструмента ни хрена не надо. Запчасти, так по мелочи. Остальное забирай и делай что хочешь.

— Мне везти это не куда. Дома жена и внуки на каникулы приехали, они не в курсе моих дел. Всё всегда у Димки хранилось. Он и сбытом занимался — не поднимая на меня глаз, сказал помятый Савельич — я вообще думал на болото всё отвезти, утопить от греха подальше и забыть, как страшный сон.

— Погодим пока топить. Сначала гляну чего там есть. — сказал я, поднимаясь из-за стола — работать пошли. Подельник.

Переодевшись мы принялись за работу. Задача стояла расчистить вход к амбару, с чем мы за пару часов успешно справились. Во время работы и я и Савельич немного отошли и уже не смотрели друг на друга как волки. Савельич даже пытался на меня покрикивать, когда ему казалось, что я делаю что-то не так. Не на того нарвался, пень старый. Я тоже командовать умею. По годам то я его старше выходит, если мой старый возраст брать. Да и целый старший лейтенант как ни как, с опытом команды ремонтной ротой в условиях аврального ремонта. Старший должен быть только один. И отдавать из своих рук бразды правления я не собирался, каждый раз ставя на место разошедшегося прапорщика и едко комментируя его команды.

В отличии от гаража, так просто амбар открыть не получилось. Расчистив проход, пришлось разбирать обгоревшие ворота. Они были сделаны из металлического каркаса обшитого толстой доской. Доски обуглились, а каркас повело. Пришлось воспользоваться бензопилой и пропиливать себе проход прямо сквозь ворота.

Окон внутри не было. Когда-то весь амбар был хорошо освещен подвешенными под потолок тремя большими фонарями. Тоже, наверное, со своих складов скамуниздили, старики разбойники. Проводка когда-то вела в дом. Пришлось перекидывать переноску с гаража в амбар. Внутри жутко воняло смесью гари, плесени и испортившихся продуктов.

— Больше года простоял — морщась от запаха, выдал очевидную мысль Савельич — чего-то тут подпортилось.

— Да ну? А мне говорили, что деньги не пахнут — огрызнулся я. Возится в этой вони не хотелось. Потом не отмоешься.

— Там, где-то в гараже ОЗК должны быть и противогазы — не обратил внимание на мою подколку Савельич — надо переодеться.

В гараже действительно нашелся тюк с комплектами общевойсковых защитных костюмов, а вот противогазов не было. Пришлось воспользоваться респираторами, хотя конечно от запаха они практически не спасали.

До ночи мы провозились в амбаре. Из-за наличия на лицах масок почти не разговаривали, общались больше жестами. Хотя к запаху мы скоро притерпелись. Нашёлся и источник жуткой вони. Ящик стоял почти возле входа. Когда-то это были копченные свиные окорока и связки колбасы. Но пожар, во время которого их щедро полило водой, а затем год в сыром, плохо проветриваемом месте превратили их в химическое оружие. Ящик пришлось срочно извлекать и по всем армейским традициям, хоронить за оврагом возле речки. Правда легче не стало. Запахом казалось пропиталась каждая вещь в амбаре перебивая даже запах гари. В остальном все вещи, находящиеся в ангаре на удивление, пострадали не сильно. Где-то появилась плесень, где-то ржавчина, но в целом всё было не плохо. Амбар поражал армейским порядком, царившим внутри. Всё же годы, проведенные на военных складах, сказались на его владельце. Ровные ряды стеллажей, забитых более чем на 2/3. Пол устлан транспортерной лентой. В правом углу небольшая мастерская, в которой сейчас стояли, заполняя собой всё пространство два тяжелых мотоцикла без колясок, накрытые брезентом. Возле одной створки ворот, какие-то деревянные ящики огромного размера. Вдоль левой стены, под стеллажом, рядами стоят покрышки от различной грузовой и легковой техники, есть даже арочные баллоны от КрАЗа! Всё по армейский четко и аккуратно.

Когда мы в очередной раз вышли перекурить, я усмехнувшись спросил у Савельича.

— Подскажешь может, какую грядку в этом огороде малом ружейном поливать?

— Зачем это? — спросил прапорщик, закуривая вторую папиросу. Он вообще что-то слишком много курит.

— Что бы пулемет не заржавел — выдал я прикол из моего времени.

Савельич ощутимо напрягся. Папироса выпала из его руки. Он смотрел на меня затравленным взглядом.

— Да ладно?! Тфу на тебя, хрыч старый! — выругался я — Молчи, ни чего мне не говори. Знать не хочу! Ну вот, что вы за идиоты?! Оружие то вам на хрен?!

— От куда ты знаешь…… - начал было Савельич, но я его перебил.

— От верблюда! Дал…..бы! Наугад сказал. Вот не было печали! Купил блядь черный ящик на свою голову! — я медленно сполз спиной вдоль стены амбара держась за голову. Кошмар и не думал прекращается. Точно грохнет меня хрен старый. А может самому повесится? Я поднял голову и посмотрел на поникшего Савельича — Да какого хрена? Зачем?

— Списывали трофейное. Часть холостили и на киностудию в Москву отправляли, а большую часть в лом и на переплавку. Ну и как-то оно само получилось…. Хорошие же винтовки. На медведя или лося самое оно.

— Только винтовки?

— Ну там всякого взяли….

— Сколько? Чего взяли?

— Пулемет один MG 43, МП 44 пять штук, пистолеты всякие, штук 20, десять винтовок Маузер 98, патроны к ним, пару ящиков гранат. Но они все списанные! Их никто искать не будет! Для охоты взяли, не подумай ничего — сдался Савельич, понурив голову.

Я сидел с круглыми глазами. И не мог вымолвить и слова. Они что партизанить собрались на старости лет? Их же сейчас не продашь никому. Даже просто не выкинешь. Мигом КГБ нарисуется. Все номера 100 % есть в базах министерства обороны.

— На какого мамонта можно с пулеметом в Каменногорске охотится? — устало спросил я. Я уже трижды пожалел, что решил пошутить с этим деревянным прапорщиком. Правильно говорят — меньше знаешь, крепче спишь. Умом он не блещет. Просто ведомый исполнитель. Привык с войны на командира полагаться. Делал, что ему говорили и даже не думал о последствиях. Я его даже не допрашивал, он сам мне всё выдал, стоило только намекнуть, что знаю. Его самый дермовый опер расколет, как два пальца об асфальт. Даже Андрюха.

— Не знаю….. Димка сказал, надо.

— Где спрятали?

— В лесу закопали. Схрон сделали на острове, в болоте. Вжисть не найдут — загорячился Савельич, оправдываясь передо мною.

— Хоть на это ума хватила. С вас бы сталось, всё в амбаре на полку положить, и в книжку какую записать, что бы не потерялось — немного успокоился я. Мысли после первого шока возвращались на место. В принципе ни чего особо страшного. Уроды конечно тупоголовые. Но это их дело. Я если, что знать не знаю и не видел ничего.

— Ладно. Давай заканчивать. Устал как собака. Второй день с тобой на нервах. Опять нажраться охота. С тобой скоро алкоголиком станешь. Завтра опять приходи. Доделывать будем. Пошли вход мусором закидаем, что бы случайно не зашел никто. Натырили вы конечно знатно, от души, про танки и самолёты даже спрашивать не буду, а то вдруг и это найдётся. Кстати, знаешь анекдот про прапорщика и работу?

— Нет. Ну-ка?

— Слушай тогда: «Товарищ прапорщик, а если не было бы армии, вы бы чем занимались?

— В милиции служил бы.

— А если и милиции не было?

— Тогда пожарником.

— А если б и пожарников не было?

— Hе знаю, но все равно бы не работал!»

— Ха-ха! — заржал этот недоделанный убивец — не, такого еще не слышал.

Вдвоем с Савельичем за неделю мы закончили расчистку завалов. На скорую руку я сделал дверь в амбар и повесил купленный в хозяйственном магазине самый большой замок, что там был. Ворота я заколотил досками. Мы вдвоем их открыть не смогли, но выглядели они всё равно не надежно. Иногда, вечером к нам заходил Андрюха, обходя свой участок. Если он и удивился, увидев Савельича, то виду не подал. Они были давно знакомы и просто вежливо друг с другом поздоровались. На всякий случай, я озвучил версию, что сам попросил Савельича, как человека знакомого с домом и участком, помочь мне по соседский. Андрюха, перекинувшись с нами парой анекдотов и покурив, убегал дальше тянуть свою нелёгкую лямку деревенского участкового, мы же работали как проклятые. Незаметно прошёл праздник 1 Мая «День солидарности трудящихся». Пройдя в колонне депо по центру города, я спешил домой чтобы с пользой потратить незапланированные выходные дни. Что делать с амбаром я пока не решил, но делать что-то нужно срочно. Андрюху, от захода, в почти всегда открытую дверь амбара (нужно было проветрить помещение), удерживала только боязнь запачкать свою новую, красивую форму. Но ведь скоро воскресение, и он, вместе с Иванычем и Семеном явятся мне помогать. Как им отказать в экскурсии по амбару и не испортить отношения я не представлял. Оружие, найденное в гараже я сдал Андрюхе на следующий же день после расчистки амбара. Дело привычное. Хозяин умер, никакого криминала. А Андрюхе плюсик. Работает участковый. Кроме того, через Андрея, договорился в РОВД, что выкуплю все три ствола себе. Очень уж мне понравились горизонтали. Особенно немец. За мзду малую, обещали ускорить получение разрешения на оружие и оформление охотничьего билета. На воскресение договорился в деревне с трактористом и водителем самосвала на вывоз мусора. Два по ноль пять мне это дело обойдется. Дорого берут гады. Шутка.

Глава 6

В воскресение, так ни чего и не придумав, я закрыл дверь амбара на замок и загрузил мужиков работой по полной. Мы вывозили мусор. Уже было довольно тепло, весна в этом году наступала рано. Настроение у всех было хорошее и работали все с огоньком. Вывезли почти шесть машин мусора. Трактор разравнял площадку под домом и на этом работу решили закончить, переместившись в баню. На вопросы мужиков по поводу амбара, отвечал, что там вещи старого хозяина и их должны забрать. Поэтому я туда пока не лазил. Тему пока закрыли.

Савельича в нашей компании встретили как должно. Не знал его только Иваныч. Но очень быстро, два ветерана нашли общий язык и до вечера общались между собой вспоминая былые дни. Вначале я прислушивался к разговору, боясь, что Савельич может взболтнуть лишнего, но поняв, что старый прапорщик держит себя в руках успокоился. Незаметно разговор перешел на празднования предстоящего 9 мая.

— На рыбалку хочу поехать на праздники — сказал Семен, мечтательно глядя на реку — сейчас рыбка икряная, вкусная. Восьмого, после работы, рвану с ночевкой.

— Давай вместе рванем — предложил я. Признается работа без выходных, да еще и по вечерам изрядно меня вымотала. Хотелось просто отдохнуть.

— А давай, чего нет то, вместе оно веселее будет — обрадовался Семен — на твоей лодке и рванем.

— Я с вами мужики — тут же подхватился Андрюха.

— Вы с нами? — я вопросительно глянул на спевшихся между собой ветеранов.

— Я не смогу, в части смотр будет — с сожалением покачал головой Савельич — сказали всем ветеранам быть. Чем-то награждать будут.

— Я картошку сажать буду — сказал Иваныч — тебе бы тоже стоило. Пора огородом заняться.

— Не в этом году Иваныч. Зимовать где-то надо. Стройка всё время отнимает — покачал я головой. На огород сейчас мне времени точно не хватит. Если только вообще не спать.

— Ни чё. Я тебе помогу — сказал Савельич — Тут я посмотрел, у тебя совсем не много. Строй дом свой. Мы с женой и внуками к тебе на неделе зайдем, посадим картошку, редиску там, лучок, зелень какую, поможем по соседский.

— Да кто за этим ухаживать то будет? — запротестовал я.

— А я и пригляжу, ни чё. В первый год поможем — сказал старый прапорщик, а мужики одобрительно загудели.

Да и хрен с ним, подумал я. Пусть возится, если ему так нравится. С амбара он точно глаз не спустит, пока что-то не придумаем. Вот никогда огород не любил. Тратить своё время на то, что можно гораздо быстрее, а по факту и дешевле, купить в магазине или на рынке, не надрываясь с лопатой по колено в земле, я не хотел. Там, в другой жизни, огород на участке у меня всё же был, жена захотела. Но и занималась им тоже она. Я привлекался только на сезонные-тяжелые работы. И честно говоря мне было жаль бесцельно потраченного времени. Другое дело сад и газон. Подрезать веточки и собирать урожай, не нагибаясь, это как раз моё. Газон подстригать раз в неделю меня тоже особо не напрягало.

— Ладно. Значит решено. Лодка и мотор с меня, посмотрю в гараже может снасти какие от старого хозяина остались. Вы мужики пожрать берите. У меня пока в доме хозяйки нет. Семен с тебя отличный клёв.

— Вам понравится мужики. Такие места покажу, закачаешься — мечтательно заверил нас Семён.

Бродячая душа. Ведь всю зиму на путике своем пропадал. Только месяц как дома. А уже рвется куда-то. Да я и сам такой. Понимаю и уважаю.

До выезда на рыбалку я, с помощью колышков и бечевки, успел разметить фундамент будущего дома. И уже начал копать траншею под заглубление. Из-за отсутствия лазерного уровня, пришлось поломать голову, вспоминая все когда-то услышанные и увиденные ухищрения строителей прошлого. Строительный уровень и большая ручная рулетка нашлись в гараже, отвес сделал сам.

Перед разметкой фундамента, запасшись купленными в магазине канцелярских товаров, чертежными принадлежностями и бумагой, я нарисовал проект моего будущего дома. Слава богу, в институте я учился еще в те времена, когда программ для проектирования и компьютеров в свободном обращении не было. Черчение у нас преподавали серьёзно. На каждую курсовую и тем более дипломную работу нужно было получить рецензию преподавателя по черчению. А это, поверьте мне, было не так просто. Сейчас у меня не стройка, а капитальный ремонт дома, я должен четко уложится в размеры сгоревшего строения. Так проще. Все заявления, что в сельсовет, что на получение фондов из депо, я писал именно на ремонт дома, хотя по факту буду строите его заново. Для нового строительства, как и в наше время, должен быть разработан и утвержден проект, получено разрешение на строительство. Нужно сдавать его комиссии после постройки, заново оформлять, мне эти геморрои не нужны. Поэтому будем исходить из имеющихся размеров старого дома и подгонять новостройку под его документы, слава богу сейчас в документах на старый дом не пишут материал изготовления. Единственное с чем возникнут проблемы, так это с тех планом. Но дом я строил для себя, продавать пока не собирался, так что это всё мелочи. Будет нужно, поменяю, думаю это не проблема. Почему всё же ремонт, а не стройка? Потому, что сгоревший дом был огромный, по этим временам, почти двести квадратов. Конечно не все из них по документам жилые. Первый этаж полностью числится для хоз нужд. Дореволюционной постройки. Сейчас, под новый проект, такой большой дом мне построить не получится. Просто не дадут. Есть утвержденные типовые проекты индивидуального жилья. Всё очень непросто. Буду выкручивается.

Фундамент залью сам. В амбаре нашлись мешки с цементом, надеюсь хватит. Только арматуру раздобыть. Выкладывать цоколь (будет вместо первого этажа, что под хоз нужды) и стены дома, найму шабашников. Кровлю тоже сам сделаю. Депо, рассмотрев мое заиление, обещало выделить строительный лес в июне. Кирпич и блоки ЖБ попытаюсь купить у шабашников из ПСК. План пока такой.

Для предстоящей рыбалки всё необходимое нашлось в гараже. Осмотрел лодку и остался доволен. Сняв чехол в очередной раз поразился хозяйственности полковника. «Казанка М», дюралевая, так называемая «Южанка», с бортовыми булями, которые находятся в кормовой части лодки. Выглядит как новая, чистая и ухоженная. В ней имелся отдельный бак на сорок литров для топлива. Ручная помпа для откачки воды. Сиденья переделанные. Вместо стандартных жёстких, установлены самодельные, с мягкими накладками, покрытыми кож замом. Лобовое стекло. Весла в комплекте. Дуги и ходовой тент. Самодельный якорь, из спортивной гири весом тридцать два килограмма. Управление румпельное. Ничего. Пока так покатаюсь, потом переделаю. В моё время из этих старых лодок делали отличные катера, пришлось не раз покататься. Нашлось четыре телескопические удочки из жёлтого пластика, две абсолютно новые, в упаковке. Кольца самодельные, но сделаны добротно, вместо мотовила пластиковые катушки. По нынешним временам вещь крутая, статусная. Два спиннинга с жестким удилищем и советскими инерционными, «невскими», катушками. Самодельный подсак. Сумка и коробка со снастями, как самодельными, так и заводскими. Проверил мотор без запуска. Законсервирован на зиму. Следили за машинкой. Вообще «Москва» вещь отличная, есть даже реверс, что для советских моторов очень круто. При опрокидывании мотора из карбюратора топливо не выливается. Довольно тихий и надежный.

Восьмого числа, отпросившись пораньше с работы, я установил мотор на лодку и спустил её на воду. Переодевшись в походное снаряжение и загрузив свои снасти, палатку и армейский спальный мешок, найденный в амбаре в лодку, сел возле беседки, ждать мужиков. Первый появился Андрей. Прям не узнать. Шерстяная водолазка, куртка штормовка, плащ и болотные сапоги, на спине рюкзак, в руках снасти. Явно не новичок на рыбалке. Через пару минут, на мотоцикле с коляской приехал и Семен. Мотоцикл пришлось загонять в гараж, предварительно выгрузив из люльки вещи Семена. Через полчаса, лодка уже резала своим носом воды реки, и под мерное тарахтение мотора, несла свой экипаж на первую весеннюю рыбалку.

— Оху…но! — выразил общую мысль Андрей, когда через два часа, проплыв по извилистым речным заводям и протокам, мы были на указанном Семеном месте. И правда, по-другому не скажешь. Тихая и довольна большая заводь, множество небольших проток и ответвлений. Берега, покрытые прошлогодним желтым камышом и осокой. Выхода на берег не видно, сплошная стена.

— Это точно — довольно усмехнулся Семен начиная распаковывать свои снасти — сейчас, до темноты здесь порыбачим. На ночь перемёты поставим и вернемся на полкилометра назад, там место отличное есть, ночевать там будем — Кирилл тебя долго ждать?

— Не кипишуй, сейчас всё будет Сёма — я бросил якорь. Намек был понятен. Так как я управлял лодкой и сидел возле наших запасов, то мне и надо было накрывать походный стол — давай мужики, по сто и за рыбалку.

До темноты, за два часа, наловили столько, сколько я никогда не ловил. Огромные щуки и судаки брали чуть ли не с первого заброса. Когда рвались снасти или с блесны сходил очередной трофейный экземпляр, над заводью раздавались восхищённо-разочарованные матерки рыбаков. К «невской» катушке я привык не сразу. Есть особенности и нужен наработанный навык. Нужно вовремя остановить бег катушки не жалея пальцев, чуть зевнул и «борода» обеспечена. После второго заброса и, как и следовало ожидать, второй «бороды», поймал на себе насмешливый взгляд Семена, Андрюха в азарте ни замечал ничего вокруг. Я усмехнулся в ответ.

— Катушка новая, не смазал перед рыбалкой, приноровится надо — я кинул спиннинг снова, в этот раз удачно. Семен же, отвлекшись на меня тут же намотал «бороду» на свою катушку и тихо выругался — а не хрен ржать над друзьями — прокомментировал я и мы оба весело рассмеялись.

Когда начало темнеть, мы с Семеном перешли на удочки и быстро наловили живца. Оторвать Андрея от спиннинга можно было только, наверное, ударом весла по голове. Постановка переметов и одной сетки заняла еще час, к месту ночевки мы выдвинулись уже почти в темноте.

Фонарики у мужиков были, а вот я не озаботился, точнее просто забыл. По сравнению с привычной, жителю 21 века светодиодной техникой, фонарики светили очень тускло. Надо было взять аккумулятор с «Победы» или из запасов в амбаре и фару искатель. В следующий раз буду умнее. Тем ни менее, мы удачно дошли до места ночевки и разбили лагерь. Палатку ставил Андрей, столом занялся Семен и чистил рыбу для ухи, а я, взяв у Семена фонарик собрал дрова для костра. Я справился быстрее всех, и при свете костра, отправился помогать Андрею. Брезентовую палатку времен СССР поставить не так просто, можно конечно и одному управится, но неудобно. Нужно, наверное, заняться прогрессорством и «придумать» куб.

Нет ничего лучше на свете, чем сидя ночью возле костра на рыбалке или охоте, разговаривать с друзьями под сто граммов и наваристую уху или шулюм.

— Охота и рыбалка тут всегда хорошие были — рассказывал Семен. Он единственный из нас был коренной, так сказать, житель — Правда в этих местах, правее Приозерного, правый берег сильно заболоченный. Да ты Кирюха видел. Почти напротив твоего участка болото начинается. Все в основном левее охотятся, там же у нас и участки под путики нарезаны. В правую сторону все сплошное болото. Километров сто, наверное, в глубину тянется и вдоль берега еще на сотню. Сюда только на рыбалку ездим. Даже зимой болото не промерзает до конца, поэтому тут мало кто появляется. Только на основном русле и по протокам рыбу ловим.

— Отличное место. Комаров только, наверное, летом много? — спросил с набитым ртом, уплетая за обе щеки уху, Андрей.

— А тут везде комаров и гнуса много, тяжело тут бывает, когда ветра нет. Заедают так что хоть на стену лезь. Скотина, бывает, так бесится, что аж загоны ломает.

— А за болотом, что? — спросил я. Именно на этом болоте и будут в моё время стоять буровые нефтяников и газовщиков. Но вот что там за болотом я не знал.

— Ну тайга, что же ещё. Зверья там много. Только добраться тяжело. На лыжах в обход большой крюк получается. А по болоту, я же говорю, и зимой не пройти. Не ходит туда никто.

— Шикарно сидим — откинувшись на спину, с блаженной улыбкой на лице констатировал Андрей — так бы и не уезжал. Как подумаешь про работу, сразу настроение портится.

— А ты не думай. Вообще. Кто же на рыбалке про работу или баб думает? Отдыхай, наслаждайся жизнью — сказал я, лежа на спине и глядя на звезды.

Утром встали рано, еще до рассвета. Соорудив костер, погревшись после холодной ночи и перекусив, мы собрали лагерь и отправились проверять ночной улов. Ну что сказать. Пять сомов, далеко за двадцать килограмм, несколько огромных щук, судаки и полная сетка карася с сазаном. И это без вчерашнего улова. А ещё впереди целый день. Я попал в рай.

— На хрена нам столько? — спросил я Семена когда места в лодке уже почти не осталось — тут же на роту солдат хватит.

— Часть себе возьмем, часть соседям, старикам надо помочь, вдовы есть без мужиков, положено у нас так. Остальное в заготовительную контору сдадим. У них ледник. Рыбу они принимают тоже. Деньги не большие, но топливо и харчи отобьём точно — сказал хозяйственный Семен, упаковывая карася в мешки.