Мое проклятое чудовище

— Я быстро, — предупредила я Дару и прихватила корзинку.

Сегодня день выдался менее жарким, по небу даже, подгоняемые ветром, плыли хмурые тучки. Может, дождь собирается? Я решила ускориться.

Невидимый помощник услужливо подсвечивал мне нужные растения, притом выбирал самые лучшие. Быстро заполнив корзину, я уже собралась возвращаться, как вдруг услышала плач. Младенческий плач. Обернулась на звук: на траве под деревом, где ещё минуту назад никого не было, лежал ребенок в белой рубашечке. На вид месяца три-четыре. Малыш хныкал, кряхтел и махал кулачками. Когда же я подошла к нему, он улыбнулся.

— Ты чей? — спросила я, опускаясь на корточки. — Где твои родители?

Ребёнок перестал плакать, начал гулить. Я несколько минут посидела рядом в надежде, что вот-вот объявятся его родители. Но, кажется, они не спешили на зов чада.

— Ладно, — я, подавив тяжёлый вздох, взяла малыша на руки, — пойдём со мной. Потом поищем твоих родителей…

Да что ж мне так везёт, а? Как ни вылазка в лес, так обязательно кого-то в нагрузку получу! Но не оставлять же ребёнка одного в лесу?

Младенец всю дорогу гулил, кряхтел и как-то ехидно улыбался. Это было странно, но я списала все на свое воображение.

— Дара! Дара! — я нашла служанку, как обычно, в кухне. — Смотрите, кого я нашла в лесу.

— Ох, великая Велла! — Дара всплеснула руками, оставила котелок, в котором что-то тушила, и подбежала ко мне. — Как же так? Откуда?

— Лежал один на траве, плакал. Родителей я не дождалась, решила взять с собой, не оставлять же его на жаре? — сказала я, передавая ребёнка ей.

— Ну, конечно, — Дара осторожно прижала его к себе. — Может, подкидыш? Или родители потеряли… Ох, бедняжка, откуда же ты?

Она положила ребёнка на стол, и тот ещё быстрее засучил ручками и ножками.

— Может, ему попить дать? Сейчас молока подогрею, — засуетилась Дара. — Только бы не упал…

— Я пригляжу за ним, — успокоила я, подходя ближе.

Ребёнок посмотрел на меня, и взгляд этот был совсем недетским, острым, насмешливым. Я даже отшатнулась. По спине пробежал холодок. Да что ж не так с этим младенцем?

И вдруг… Ребёнок стал увеличиваться в размерах, меняться. Вытянулись руки, ноги, туловище, потом фигура обрела грузность и женские формы, лицо повзрослело, после и вовсе состарилось, волосы удлинились, распушились, покрылись нитями седины. Изменилась и одежда: младенческая рубашечка превратилась в свободное серое платье.

— Ох, все святые… — пробормотала Дара, роняя чашку с молоком.

Я же и вовсе потеряла дар речи. На столе, где мгновения назад лежал ребёнок, сидела толстенькая маленькая старушка и все так же ехидно улыбалась, а глаза её искрились весельем.

— Ну как, ловко я тебя обдурила? — хрипло смеясь, обратилась она ко мне.

— Кто вы? — выдавила я из себя.

— Гризелла, — она проворно соскочила на пол, огляделась с любопытством. — А вас тут уютненько, зря я раньше у Ронала не бывала. Что готовим? — теперь она стояла у котелка с едой. — М-м-м, рагу… Чесночку можно побольше добавить. А тут что? Хлебушек свежий… Так-так-так… Котяра… — носок её туфли упёрся в зад Толстяка, который, не упуская момента, лакал с пола разлитое молоко. — Хорошо кормят, жирненький…

— Отвали, м-р-р-р, — ответил ей Толстяк. Ну вот, его я тоже понимаю…

Но, кажется, не я одна. Гризелла прицокнула языком и легонько пнула его:

— Не хами мне, а то не поздоровится.

— Да кто вы такая? — мне вдруг стало обидно за кота. — Проникли в замок, командуете тут, ведёте себя совсем не подобающе… Что вам тут… — но на последнем слове я замолкла. В прямом смысле. Онемела. Не могла больше и звука издать, связки попросту перестали меня слушаться.

Я схватилась за горло и начала открывать-закрывать рот, силясь заговорить.

— А-а-а, испугалась? — хохотнула старушка, подскакивая ко мне. — Слишком много болтаешь, деточка, — и она щёлкнула пальцами. — Ладно, я пошутила.

— Вот же… — услышала я собственный голос и с облегчением вздохнула. Потом вновь отшатнулась от этой Гризеллы, которая теперь пристально меня рассматривала, точно экспонат в музее.

— Значит, это ты та самая ведьмочка? — произнесла она наконец.

— Что значит «та самая»? — уточнила я, делая ещё шаг назад.

— О которой мне рассказал Ронал, — та сузила глаза и ухмыльнулась. — Как интересно… Графиня Эва Барбантиа… Внучатая племянница непутевой Иоганны… Кто бы мог подумать?

Ронал рассказал? Выходит, слово герцога ничего не значит, ведь он обещал никому не говорить о том, что я ведьма!

— Мне можно рассказывать, — точно прочитав мои мысли, усмехнулась Гризелла. — Я тоже ведьма. И ты должна пойти со мной, чтобы разобраться, кто ты такая и что тебе делать дальше.

— Я не понимаю, зачем мне идти с вами? — я разнервничалась ещё сильнее.

— Возможно, я смогу помочь тебе, — уже без улыбки сказала Гризелла. — Если то, что подозревает Ронал, окажется правдой, то… Это очень серьезно… И очень важно. Так что идём! — она хлопнула в ладоши с прежним задором. — Идём, идём… Поболтаем, разберёмся. Ты ведь сама о себе ничего не знаешь, правда?

Я вынуждена была кивнуть. Несмотря на ее безумный вид и странное поведение, я вдруг поверила ей. Поверила, что она поможет мне разобраться, возможно, и с тем, как я здесь оказалась.

— Но куда мы пойдём? — снова уточнила я.

— Ко мне, — Гризелла стащила с тарелки одну из булочек, которые Дара пекла на завтрак, и сразу откусила от неё. — М-м-м, вкусно… Я возьму ещё? — она вопросительно посмотрела на Дару.

Та часто-часто закивала, но так и не сдвинулась с места.

— И вон то яблочко, — показала Гризелла на миску с фруктами. — Обращение в младенца, знаете ли, отнимает много сил. И вызывает голод.

— А зачем вы… обращались в младенца? — спросила я.

Честно говоря, после герцога-чудовища меня этот факт уже не так удивлял. Кто-то превращается в рогатого льва, кто-то в ребёнка… У каждого свои недостатки. Но раз она, в отличие от Д'ари, может контролировать эти метаморфозы, то поинтересоваться все же стоит.

— Ведьма не может войти в дом, где живёт другая ведьма, без её приглашения, — жуя булку, отозвалась Гризелла. — Вот и пришлось подстраиваться под ситуацию…

— Но вы могли просто подойти ко мне и объяснить…

Ведьма отмахнулась:

— Так не интересно! Веселее было наблюдать за тобой.

Да уж, очень весело. Обхохочешься.

— Ну все, — Гризелла вытерла руки о платье. — Я подкрепилась, теперь точно можно идти. Готова, леди Барбантиа?

— А вы к ужину хотя бы вернётесь, миледи? — робко поинтересовалась Дара у меня.

— Постарается, — деловито ответила за меня Гризелла и пружинистой походкой направилась к выходу.

Глава 8

— Значит, вам герцог обо мне рассказал? — спросила я, когда мы миновали замковый мост и приближались к лесу. Я едва поспевала за Гризеллой, которая, несмотря на пухленькое телосложение очень прытко бежала впереди. — Что же, интересно?

— Что он наконец нашёл внучку Иоганны, но она не знает, как снять проклятие. Что она помимо наследственной огненной магии владеет еще тремя стихиями. И что совсем не умеет ими управлять, потому что не знает, откуда то взялось. Он прав? — ведьма глянула на меня через плечо.

— В общих чертах, да, — расплывчато ответила я. — Но зачем это герцогу? Зачем он к вам пришёл?

— А ты не догадываешься?

— Он надеется, что вы поможете мне снять проклятие?

— Не без этого, конечно. Но его все равно можешь снять только ты. Такого рода проклятие может снять только одна из вашего рода, а раз Иоганна ещё и указала тебя…

— То есть вы пробовали снять это проклятие? — я очередной раз попыталась нагнать Гризеллу.

Она в этот момент ловко прошла под веткой, меня же листьями хлестнуло по лицу. Вот черт…

— Пробовала, конечно. Но безрезультатно, — ответила та. — Иоганна впервые в жизни создала что-то серьезное, жаль, что это стало проклятием, а не чем-то более полезным…

— Вы знали Иоганну лично? — заинтересовалась я.

— Ох, деточка, нас, ведьм, так мало, что мы все друг друга знаем, — усмехнулась Гризелла. — Странно, что ты так поздно проявилась. А Иоганна… Иоганна была слабачкой, совсем никчёмной ведьмой, но с непомерными амбициями. И когда создавала это проклятие, влила в него все свои силы. Поэтому быстро померла, — закончила она без всякого сожаления. — А если бы не была такой дурой, то жила бы до сих пор и радовалась. Хотя… С её мерзким характером… Счастливая Иоганна — все равно что гном без бороды. Тебе повезло, что ты не застала свою бабку живой.

Гризелла со вздохом махнула рукой, потом показала в сторону, на растение, похожее на папоротник, только красноватого оттенка:

— Берегись Драконьего хвоста, он ядовит даже для нас, ведьм. Не убьёт, конечно, но с денёк будет от него лихорадить. Не встречала ещё такой?

— Нет, — я осторожно обошла его стороной. — А противоядие от него есть?

И тут же чуть впереди вспыхнуло знакомым светом невзрачное растеньице.

— Это оно? — догадалась я.

— Оно, — Гризелла уже посмотрела на меня с интересом. — Магия земли хорошо тебе откликается, гляжу. Животных тоже всех понимаешь?

— Пока слышала только котов, — призналась я.

Ведьма кивнула каким-то своим мыслям и пошла дальше.

— Неужели ты так до сих пор ничего не поняла? — спросила она внезапно, останавливаясь и поворачиваясь ко мне. Её взгляд вновь был изучающим.

Я отрицательно помотала головой.

— Ты, как оказалась, владеешь сразу четырьмя стихиями, — медленно, как маленькой, подсказала Гризелла. — Сразу четырьмя. Знаешь, что это может означать?

— Нет, — ответила я уже твёрже. Мне уже стали надоедать эти недомолвки. Да и устала идти по лесу, ещё и так быстро. Когда мы уже придем, наконец?

— Ты действительно странная, — хмыкнула Гризелла будто с недоверием. — Ладно, разберёмся…

Деревья расступились внезапно, точно по чьему-то приказу, явив нам опушку, а на ней — избушку. Не на курьих ножках, конечно, но стоящую на высоких деревянных сваях. К входной двери вела узкая крутая лестница. Я таких всегда побаивалась, потому что поведала на своем веку и сломанные лодыжки, и отбитые копчики, и вывихнутые плечи после подъёма по таким ступенькам. Довелось как-то подрабатывать в аптеке при травмпункте.

Заметив мой беспокойный взгляд, Гризелла пояснила:

— Вынужденная необходимость, а то огги заведутся в доме, не вытравишь.

Огги? Мне не послышалось?

— А вот и один! Вспомнили про них! — вскрикнула вдруг ведьма и схватила палку. — Вот гаденыш, куда лезешь?

И она, размахивая палкой как истинный ниндзя клана Драконов, помчалась к дому, вокруг неё зловещим вихрем закружили сухие листья и травинки.

— Куда полез? — Гризелла ткнула палкой в некое мелкое существо, размером чуть больше жабы.

Приглядевшись, я рассмотрела в нем человечка, с ручками-ножками, в штанишках и даже колпачке, только с серовато-зеленой морщинистой кожей.

— А это разве не гном? — вырвалось у меня.

— Какой гном? — Гризелла вроде как даже возмутилась. — Это разновидность вредоносных пикси! Паразиты! Ещё и с тараканами дружат! Если придут вместе, все — хватай пожитки и переселяйся! Эх, чую, придётся снова всю ночь защиту от них плести вокруг дома… Кыш! — и она пнула огги палкой. Тот же в ответ что-то запищал, зло размахивая малюсенькими кулачками. — Пшел, я сказала! Ох, не было мне печали… — ведьма помрачнела и, продолжая охать и вздыхать, стала взбираться по лестнице.

Я, чуть помедлив, тоже начала свое восхождение на этот Эверест.

Внутри дома все выглядело тоже очень аутентично: много дерева, печка, глиняная посуда, какие-то бочонки-горшочки, под потолком — целый рядок из пучков сушеных трав, на окне — цветастые занавески и вазон с каким-то чахлым деревцем. К нему и направилась сразу ведьма, став обеспокоенной ещё больше.

— Да что ж такое, — бормотала она, рассматривая деревце, — ох не к добру это, не к добру…

Её пальцы осторожно перебирали веточки, и те оживали на глазах, выпрямлялись, листья наливались соком и становились ярче.

— Вы умеете лечить растения? — тихо спросила я, подходя.

— Это магия земли, детка, — ответила Гризелла, наконец улыбнувшись. — Скоро и ты так будешь уметь.

— Даже не верится… — я тоже коснулась листочка, и тот сразу потянулся ко мне.

— Вот видишь, — сказала ведьма и хлопнула в ладоши. — Ладно! Теперь по чайку — и к делу! Садись за стол, в ногах правды нет…

Это точно. Я опустилась на деревянный стул и сложила руки перед собой.

— Значит, ты ничего не знаешь о ведьмах? — уточнила Гризелла, кидая в чайник из красной глины сушеные цветочки и листочки. — Это странно, очень странно… Учитывая, что в твоей семье была своя ведьма…

Я на это лишь пожала плечами. Ну а что я могу сказать?

— И о том, что ведьмы уже триста лет как вырождаются, и скоро не останется ни одной? — Гризелла бросила в котелок нагревательный камень, и вода мгновенно забурлила. — И это чревато нарушением баланса и истончению защиты Предела…

Ведьма взглянула на меня и вздохнула, удрученно покачала головой:

— Видно, Иоганна слишком допекла всех своих родственников, раз они решили забыть о её ведьминской сущности.