Помоги проекту - поделись книгой:
Купец предлагал мне эти деньги как жест невиданной щедрости, однако такая плата была вполне обычной для проезда каравана. И надо ли было говорить, что она меня не устраивала?
— Сложно назначить верную цену, не глядя на товар. Давайте осмотрим ваш груз, и тогда сомнений не возникнет.
Мои слова сильно подействовали на караванщиков. Если сам купец лишь немного напрягся, то охрана его подобралась, покрепче ухватилась за оружие, готовясь драться. Видно они вовсе не желали показывать содержимое повозок, в которых могло быть нечто запретное. В начальной локации часто попадались караваны, загруженные дурманными травами, зловещими артефактами или прекрасными пленницами. Система давала возможность игроку почувствовать себя рыцарем на белом коне, спасающим несчастных девушек, или наоборот, злобным темным магом, заковывавшем несчастных уже в свои кандалы. Я не чувствовал себя ни тем, ни другим. Однако и выгоды своей упускать не хотел.
— Уважаемый тан Далин, мы очень спешим, нам некогда останавливаться в ваших землях надолго. Быть может вас устроит оплата в две тысячи монет за проезд?
«Я даю вам две тысячи рублей, и мы этот ящик не открываем» — с усмешкой подумал я. Интересно, что же там такое хранится? Уж точно не овощи, а нечто куда более интересное.
— А я вот никуда не спешу. И вам бы не советовал. Спешка, как говорят, до добра не доводит.
От моих слов купец явственно помрачнел. Затем задумался о чем-то и махнул рукой, приглашая следовать за собой.
— Если таково желание тана, я не буду препятствовать. Гильдия чтит законы, — проговорил он, и направил лошадь назад, к повозкам.
Странно, очень странно. Я был готов к долгим, безуспешным торгам, к напряженным переговорам, однако вместо этого купец с легкостью принял мои условия, даже не попытавшись настаивать на своих. Это означало, либо то, что ничего действительно запрещенного в повозках нет, либо…Несмотря на весь свой опыт, я не мог придумать альтернативу.
«Наблюдайте за купцом и караванщиками. Немедленно докладывайте обо всех странностях» — приказал я духам камня.
«Слушаюсь» — ответили они.
Я сам вышел из строя и, сопровождаемый пятеркой кхазад, направился к каравану, однако далеко уйти не успел — события понеслись с места в карьер.
«Купец бежит» — прозвучал один спокойный голос и почти сразу второй отрапортовал: «Маг творит заклинание».
«Атакуйте»! — приказал я, но безнадежно опоздал. Ибо гильдейский чародей закончил творить чары, и бешеное пламя вырвалось на волю, обрушившись… на повозки. Деревянные остовы мгновенно занялись, повалил клубами черный, густой дым. Из повозок послышались чьи-то крики.
— Да что ж вы творите, сволочи! — взревел я, и бросился к передней телеге.
Тихо прошелестел воздух над головой, и ближайших ко мне врагов смело шквалом стрел. В тот же миг пришел рапорт о смерти мага и его подручного, но это не имело значения, ведь повозка, к которой я бежал, уже загорелась будто факел. Рев пламени, вызванного магией, заглушил крики и мольбы, но они все равно отдавались у меня в ушах. И оказавшись подле объятого огнем дерева, я обрушил на него молот, вложив все доступные силы.
Взрыв ударил по ушам, пласт дерева обрушился внутрь. Не давая себе мгновений на раздумья, сразу бросаюсь в повозку. Горло запершило от едкого дыма, кожу обожгло болью, но я не обратил на это внимание кинувшись туда, где слышался натужный кашель. Там, в дыму, скрючились две фигуры, которые еще возможно было спасти.
Кинув регенерацию на одну из них, я обрушил молот на цепь, что сковывала пленников, и одним ударом вывернул ее из крепежа. А затем, со спасенными на руках, выскочил из повозки. Следом в нее запрыгнул Тельдрен. Может быть ему и повезет…
Подумав так, я наконец обратил внимание на тех, кого спас из пожара. И замер в шоке. Ведь прямо передо мной были дети! Дети! Обожженные, едва живые дети! Как такое было возможно? Как? Хотя к черту вопросы, сейчас следовало действовать, и с этой целью я бросился ко второй из горящих телег…
Глава 2. Девятый день. Часть 2.
Мы смогли спасти троих. Только троих из полусотни детей, что перевозились в караване. И даже их выживание можно было считать чудом. Купец все хорошо рассчитал, отдавая приказ. Не предусмотрел он только два фактора — моего молота и оказавшегося в засаде наездника на медведе. Молот проложил дорогу мне и Тельдрену, а кавалерия позволила настичь пытавшегося сбежать торговца с его охраной. Вышколенные, опытные телохранители оказались быстро повержены и схвачены вместе с купцом. А затем доставлены в расположение отряда. И теперь находились под прицелом десятков ненавидящих взглядов. Многие желали их смерти, однако допустить этого я не мог — слишком ценной информацией обладали пленники. И именно поэтому не хотел пускать к ним эльфов.
— Отдай мне их! — отрывисто, резко произнес Тельдрен, с трудом сдерживавший ярость.
Что нужно было сделать, чтобы довести его до такого состояния? Всего лишь похитить несколько десятков эльфийских детей, обратить их в рабство, а затем сжечь живьем. Стоит признать, я и сам был зол, но самообладание все же сохранил.
— Тельдрен, они лишь посредники. Нам же нужны их хозяева, заказчик, нужно ударить по ним! — попытался я донести до эльфа. — Если убить купца и охрану, мы это не остановим!
Следопыт прикрыл глаза, неглубоко вздохнул, а когда вновь посмотрел на меня, на смену бешеной ярости пришел холодный гнев, пожалуй, даже более страшный.
— В таком случае дай мне их допросить,
Разве можно было согласиться на эту просьбу? С другой стороны, кому еще поручить пытки? Гномы допрашивать не умели. Подгорный народ чурался этого ремесла просто из-за того, что их главные враги дроу уж слишком хорошо в нем преуспели. Люди часто определенными навыками владели, но вот Айлин к их числу не относилась, здесь и спрашивать не стоило. Кацуми — возможно. Что таится за душой этой лисы, я и сам не знал, однако отчего-то проверять не хотелось. Что же касается меня самого… Нет, я бы пытать не смог. Уже пробовал и так и не сумел преодолеть внутренний протест. Одно дело убить, но медленно причинять боль… Даже отъявленной мрази, даже тому, кто этого заслуживает, я был не в силах. А значит оставались только эльфы и Тельдрен, как самый умный из них. Ранее он меня никогда не подводил. Так может быть ему довериться и сейчас?
— Купец должен остаться в живым и не покалеченным. При этом сохранить рассудок. Лучше всего, если следов пыток на нем вообще будет не видно. С охраной можешь поступать жестче, но они также должны остаться живыми. Нам потребуется предоставить их на суд, а показания сумасшедших не будут иметь силы. Ты понял меня Тельдрен?
— Я понял, тан. И сделаю все правильно. Мы, лесной народ, знаем способы, как пытать, не оставляя следов. И я буду сдержан ради того, чтобы нанести этим ублюдкам наибольший вред. Чтобы остановить и покарать, — голос Тельдрена был холоден, слова ложились точно могильные плиты. И я поверил, что он и вправду сможет сдержать гнев. Просто ради того, чтобы мстить и дальше.
...
Разноголосый шум раздавался над лагерем. Лязг железа, конское ржание, приглушенные, едва слышные крики боли. То Тельдрен взялся за работу, как только выдалась такая возможность. Прислушиваться я не стал. Обо всем, что станет известно на допросе, следопыт доложит, ничего не утаит. А слушать вопли пытаемых мне было не более приятно, чем пытать самому. А потому я с радостью отдалился от места допроса к краю лагеря, где шум сменился на более умиротворяющий. Здесь вместо гомона воинов звучал тихий голос. Нежный, убаюкивающий. Обещающий безопасность родного дома, уют и покой. Все то, чего не было и не могло быть в военном лагере, вставшем у стен вражеской крепости. Однако он непостижимым образом действовал на слушателей. На огромного бурого медведя, прикорнувшего на траве, на одиноко сидевшую Айлин, устремившую свой взор куда-то вдаль и, главное, на детей, обернутых хвостами.
Трое крох, по виду не старше семи лет, зарылись лицами в рыжий мех и безмятежно спали. И во сне не испытывали страха или тревог, что было удивительным, учитывая то, что они пережили за этот день и несколько предыдущих. Но видно оказалось, что в Кацуми скрывается еще один талант, раз она всего за несколько часов смогла завоевать доверие детей. Я бы так не сумел. В настоящий момент их вид вызывал во мне самом тревогу и скопище вопросов. Ключевой из них был — «Зачем?». Зачем Гильдии потребовалось торговать детьми?
Нет, в этой конторе работают не святые, далеко не святые. Многие из торговцев способны даже своих собственных детей продать за хороший барыш, не то что чужих. Однако тем не менее я никогда не слышал о том, чтобы Гильдия взаправду занималась детской работорговлей. Ведь никакая прибыль не стоила тех репутационных потерь, что возникали в случае раскрытия такого бизнеса. Это ведь даже не торговля эльфийскими рабынями, это многим хуже. Князья леса готовы будут вырезать целые представительства Гильдии в случае доказательства их вины. Просто потому, что дети для них священны, особенно дети их народа. А в том караване были эльфийские дети, пусть по обгорелым трупам и невозможно было понять сколько именно. Выжило же только двое.
Опасный, не нужный риск и тем не менее на него пошли. И приложили очень много стараний для реализации своих целей. Чего только стоит похищение множества детей, которых лесной народ берег как зеницу ока. А та легкость, с которой от них решили избавиться? Возникало впечатление, что это был далеко не единственный караван с подобным грузом. Хотя возможно, что у этой легкости имелось иное объяснение. И все же зачем? И кем была заказчик? Он должен был быть достаточно богатым и могуществененным, чтобы организовать такую операцию. И почему Гильдия пошла у него на поводу? Может быть она тут вообще не причем? Купец ведь мог и солгать. Море вопросов и остается надеяться, что вскоре я получу на них ответы.
— Они крепко уснули, — раздался тихий голос Кацуми.
— Я была бы рада услышать еще одну песню, — смущенно сказала Айлин. — Ее слова мне не понятны, но они навевают мысли о доме.
Облокотившийся на спину своего медведя, сидевший рядом гном, также пробурчал что-то одобрительное. Заросший бородой, закованный в тяжелые доспехи, Дори не мог признать, что ему нравятся столь причудливые мелодии, а потому слушал тихо, стараясь слиться с окружающей обстановкой. Разумеется, у него это плохо получалось.
— Ты хотела бы вернуться? — спросил я у Айлин, решив воспользоваться возможностью узнать о девушке больше.
— Да, но я не имею возможности это сделать. Приказ настоятеля был однозначен, и даже отец не мог ему возразить.
«Даже отец». Интересно, кем же он все-таки являлся? Хотя этот вопрос нужно будет задать позже, когда у нас установится большее доверие. А пока следовало сообщить собравшимся здесь о наших планах.
— Сегодня ночью мы атакуем форт.
— Ночью? С чего бы? Нежить прекрасно видит в темноте, да и спать ей не требуется. Так отчего нам спешить? — спросил Дори. — Не лучше ли дать остроухим стрелкам возможность проявить себя днем?
— У нежити нет преимущества перед гномами. А эльфы, благодаря своему великолепному зрению, способны попадать в цель и ночью, им придется сложнее, но они справятся. Что же до спешки… Мы не можем терять время. Час назад был захвачен Гнесин. А значит чернокнижник может прийти и в подземелье.
Новость была встречена мрачным молчанием. До сего дня мой путь был чередой побед. Порой оплаченных кровью, но побед. Еще вчера я владел пятью селениями, пусть одно и было вымороченным. Однако увы, успех не может длиться вечно. Как не продумывай ходы, как не пытайся заделать бреши, а неудача тебя настигнет. И враг это доказал, выбив самое слабое звено в цепи моих владениях. Человеческое поселение, присоединенное четыре дня назад. И оставалось надеяться на то, что Кинрэд или Сторм не падут следом, пока я сражаюсь с некромантом.
— Я надеюсь, что вы, насколько это возможно быстро, освободите деревню людей? — спросила Айлин.
Жрица смотрела пристально, не мигая, возможно подозревая, что я не слишком пекусь о благополучии ее народа. В чем-то она была права. Гномы и эльфы мне действительно были ближе. Возможно причина была в том, что и первые и вторые, в отличии от людей мира Лендлордов, не являлись религиозными фанатиками, может из-за некой раболепности что имперцев, что служителей Древних богов, перед власть предержащими. Впрочем, временно оставить Гнесин врагу я был намерен не из-за своего отношения к людям. Как бы еще это решение объяснить служительнице Владыки Света?
— Мы не можем сейчас освободить Гнесин, потому что не в силах его удержать, — спокойно, твердо ответил я. — Для того, чтобы обеспечить безопасность этого селения, нужно уничтожить чернокнижника и степняков, а у меня есть враги более близкие и опасные.
— И кто же это? — с вызовом спросила Айлин.
— Дроу. Вы, люди, плохо знакомы с этой расой, однако они очень хитрые твари, которых смертельно опасно оставлять в тылу. Уже данный поход является риском, темные могут в любой момент выступить против нас, а затевать второй, пока не устранена угроза атаки дроу, и вовсе было бы настоящим безумием.
— Так значит вы, тан, — с яростью спросила аколит, — готовы защищать любое свое селение кроме того, в котором живут люди?
И как то, что я сказал прежде, могло привести Айлин к таким выводам? Видимо она просто пропустила мимо ушей всю речь, бывшую ей не по нраву. Все же благоразумие Айлин я переоценил. Она была жрицей и представительницей иной расы, а потому несмотря на все воздействие толерантности, относилась к нам, гномам, настороженно.
— Я готов защищать людей и именно поэтому не направлюсь отвоевывать их сразу. Это будет сделано через неделю, когда у меня будут силы отстоять Гнесин от врагов.
— Если у вас нет сил сражаться сейчас, я сама могу встать на защиту детей Владыки Света, — Айлин поднялась, в ее взоре горела вера в собственную правоту. Самое опасное пламя для священников, ведь оно полностью застилает их взор.
— Вы готовы обречь на смерть жителей Гнесина?
— Я готова их защищать всеми силами, чего не чувствую в вас! — ответила девушка.
Выходит, что убедить Айлин логикой не удастся. А ведь отпускать ее крайне нежелательно. Сила аколита будет очень полезна в грядущем сражении с нежитью, да и в других битвах окажется не лишней. И при этом ни одного мага, подобного Айлин, в моем войске нет. К тому же восстание Гнесина, которое аколит явно намерена провести, даже в случае успеха, вернее особенно в случае успеха, обернется гибелью множества жителей, но никак не их спасением. Ведь следом за освобождением придет неминуемая расплата от чернокнижника, который непременно вернет это владение себе. Да и помимо него есть также степняки, что обитают неподалеку, и защищаться от них Гнесину будет нечем. А потому таковые действия Айлин нельзя допустить, и, к счастью, я знаю, как удержать жрицу.
— Хорошо, если вы не помните своих клятв, то можете быть свободны. Я даже выделю вам лошадь и провиант в дорогу.
— Клятв? — это слово оказало волшебное действие на Айлин. Она замерла на месте, растерянно глядя на меня.
— Вы сами поклялись служить мне в течение двух недель, но прошло только три дня, и обещание оказалось нарушено. Очень удобная забывчивость, но не мне судить вас. Полагаю, аколит вправе нарушить свое слово, особенно если оно дано гному.
Лицо девушки покраснело то ли от гнева, то ли от стыда, ее взор готов был метать молнии, однако такой магией она не владела. А потому Айлин развернулась и ушла, коротко бросив:
— Хорошо, я остаюсь!
Конец фразы она почти выкрикнула. А потому первым делом я посмотрел на детей, однако увидел их все также спящими. На мой немой вопрос Кацуми ответила, с извиняющейся улыбкой:
— Я накинула на это место полог тишины, господин, простите за столь несвоевременные траты.
Использовать ману подобным образом перед сражением и вправду было расточительно, однако я лишь благодарно кивнул кицунэ, добровольно взявшую на себя ношу заботы о детях.
— Кацуми, пожалуйста, отдохни перед сражением. Тебе вскоре потребуются все силы.
— Конечно господин, — ответила лиса и сразу улеглась на траву, подложив под голову один из хвостов.
А ведь день сегодня хмурый, и ночь уже надвигается… Но Кацуми не уйдет отсюда, не захочет тревожить детей.
— Вот, возьми мой плащ, — предложил я девушке, отдавая накидку.
Кицунэ смутилась и отвела взгляд, но помощь с благодарностью приняла, сразу завернувшись в ткань. Взгляд, которым она на меня посмотрела… Слишком много в нем было эмоций, а я совершенно не представлял, что еще можно сказать. А потому поспешил уйти.
Цитадель некроманта. Место сосредоточение силы моего врага. Второго, что я намерен был уничтожить. Со стороны она не казалась жилищем нежити. Обычные деревянные стены, обычные ворота и башни. Ни украшений из костей, ни вывешенных черепов. Их и не должно было быть, ведь некроманты практичны и не сорят попусту материалом. Все кости идут в дело. На тех же скелетов, что сейчас стояли на стенах, сжимая в руках луки. Они, а еще неестественная тишина, безжизненность пространства вокруг форта, были свидетельством того, что это именно то место, которое я искал.
По докладам духов камня, противник располагал гарнизоном в сотню воинов, среди которых была не только слабая нежить, но и шестеро некромантов. А возглавлял их всех целый рыцарь смерти. Тварь опасная, ничуть не слабее моего наездника на медведе. Притом умеющая орудовать не только мечом, но и магией. Хотя во время штурма конь ему не слишком пригодится, также, как и медведь моему наезднику. Однако ссаженный рыцарь будет сильнее спешенного гнома, да и мне самому с ним справиться будет сложно, если вообще возможно. А потому задача уничтожения рыцаря смерти являлась приоритетной.
В настоящий момент было два часа ночи, и приближалось время штурма. Штурма ночного, однако я действительно чувствовал необходимость спешить и в то же время не мог напасть вчера, так как уже достиг в тот день лимита по приобретению опыта. Девятнадцатый уровень принес мне прибавку к силе, а также умение «Атака», что так давно откладывалось. Сегодня я должен был достичь двадцать первого уровня и еще на шаг приблизиться к освобождению своих владений.
Отдаю приказ выдвигаться к стенам и сам иду следом, сжимая в руках арбалет. Потрепанный, верно мне служивший все это время. Он должен был пригодиться и сегодня, так как я не намеревался спешить и слепо бросать вперед. Предпочтительней было ослабить нежить, выбить ее со стен, благо стрелков в моей армии было достаточно. Из-за этих планов мои войска двигались неторопливо, скрывшись за наспех сколоченными громадными щитами, длинной в три и высотой в один метр.
Противник встречал наше приближение молча, нежить не была склонна к крикам и проклятиям, однако тихие, освещенные луной скелеты выглядели куда страшнее, нежели сыплющий бранью враг. Мертвые воины выжидали в неподвижности до того самого момента, как моя армия приблизится на расстояние выстрела, а затем с пугающей синхронностью вскинули луки. Тетивы зазвенели в напряжении, не освещенные ни одним огоньком фигуры врагов замерли на мгновение, а затем… Затем воздух прочертили болты, и несколько скелетов сорвались со стен. Почти все арбалетчики в моих рядах являлись ветеранами, а потому били без промаха.
Враг ответил стрелами, но они оказались мало эффективны. Все же скелеты были плохими лучниками, да и их оружие не стоили доброго слова. А если прибавить к этому большую дистанцию, на которой арбалеты априори имели преимущество перед луками… Даже если стрелы попадали в гномов, то оказывались не в силах пробить броню, а вот болты не просто поражали нежить, но и лишали ее равновесия, зачастую отправляя в падение. Перевес в нашу сторону стал критическим, когда в бой вступили эльфийские стрелки, невероятно быстро опустошавшие свои колчаны. В итоге спустя минуту обстрел со стороны форта стал стихать. Первая фаза боя завершилась.
Глава 3. Ночь девятого дня.
Лишившись стрелков враг остался лишь с двумя возможными альтернативами. Он мог либо полностью укрыться за стенами, либо выложить свои козыри. И нежить избрала второй путь, бросив в бой некромантов. Шесть фигур поднялись над кромкой стены, вскинули вверх руки, но ударить первыми не успели. Ибо у меня также были заготовлены резервы, до времени скрытые от глаз. Духи камня подобрались к самым стенам и в момент появления вражеских магов дали по ним слитный залп каменными пиками. Сконцентрировав удар на двоих, они мгновенно сократили число наших врагов, и тоже сделал зорко наблюдавший за обстановкой Тельдрен. Однако оставшиеся трое некромантов сумели использовать заклинания, выпустив волну магии в сторону стрелков, и тут же скрылись внутри крепости. Чары магии смерти стремительно налетели на арбалетчиков, но там столкнулась с другой, чуждой им силой, силой Света.
Защитные чары всегда эффективней атакующих. Ведь будь дело иначе, в них попросту не было бы смысла, а потому вовремя среагировавшая Айлин смогла изрядно ослабить удар врага, сохранив жизни арбалетчикам. Многие были ранены, но большая часть оказалась способна продолжить бой. Обстрел стен не ослабел, впрочем, уже спустя несколько секунд вся нежить убралась с поля нашего зрения. Первый раунд в этом сражении мы выиграли.
После того, как нежить укрылась от обстрела, я предстал перед выбором. Можно было штурмовать стены, можно — вынести тараном ворота или же сделать и то и другое. Сил было достаточно на любой из этих вариантов. Помнится, в сражении с орками я ограничился стенами, с гвиллионами действовал одновременно на двух направлениях. Однако сейчас на моей стороне нет фактора неожиданности и враг сильнее толпы дикарей. Тот же рыцарь смерти, появись он на стене, сможет вырезать гномов десятками и даже царапины не получит. А значит давать ему такую возможность не стоит. Решив так, я отдал новый приказ, и армия начала медленно сближаться с фортом, двигаясь к воротам. Медленно еще и потому, что гномы тащили за собой щиты и наспех сколоченный таран. Несколько раз над стенами показывались скелеты, однако вреда причинить не успевали — мои стрелки и духи камня внимательно наблюдали за врагом, не давая ему вести огонь. И так было до самых ворот, простых, не окованных железом, способных выдержать всего несколько ударов тарана. Видимо и командующий нежитью это понимал, а потому сам открыл створки, решившись на контратаку. И даже возглавил войска.
Рыцарь смерти предстал перед нами. На костяном коне, в черных, матовых доспехах, с горящими в прорезях шлема глазами. Могучий, страшный, излучающий злую неодолимую силу, он краткий миг стоял в неподвижности, а затем без пафосным слов и жестов первым ринулся в бой.
Вместе с ним над стенами показались оставшиеся скелеты, зомби воздели камни над головой, тут же обрушив их вниз, трое некромантов ударили заклинаниями. Мои войска ответили врагу смертоносной сталью и разогнанными магией камнями. Я сам вышел вперед, выставив навстречу рыцарю смерти щит, а позади меня, хрупкая, уязвимая, укрылась Кацуми.
Вражеский генерал летел стремительно и красиво, копыта его костяного коня срывали дерн, позади всадника бежала разномастная армия нежити. Рыцарь смерти был силен, сильнее меня, однако нет совершенно неуязвимых противников. Главное иметь ум и хитрость, а стоит сказать, что некая лиса обладала ими в полной мере. Нашим врагом был рыцарь, пусть мертвый, но рыцарь, а вот Кацуми рыцарем не была, и потому без затей ударила по его коню. Разогнанный телекинезом камень, влетел в переднюю ногу костяной лошади, сломав ее, в результате чего скакун рухнул наземь всего в метре от нас, бросив всадника прямо к нашим ногам. И я в полной мере воспользовался представленным моей напарницей шансом. Молот обрушился на шлем противника, и пространство потряс грохот взрыва. А затем по рыцарю смерти был нанесен еще один удар. Однако третий он сумел остановить, выставив навстречу щит.
Что ж, я и не надеялся на то, что смогу легко справиться с таким грозным врагом, достаточно было уже того, что мне удалось отвлечь его на себя в тот самый момент, когда Дори верхом на медведе врезался в ряды нежити. Мой собственный медвежий рыцарь, пронесся по разреженному строю почти не сбавляя хода. Он счастливо пережил заклинания некромантов, развалил не менее десятка костяков, а затем обрушил свое оружие на магов, бессильных против представшей перед ними мощью. Одновременно с этим каз и кхазад врубились в поредевшую толпу, добивая тех из врагов, что уцелели после учиненного медведем погрома. На стенах сопротивление противника также стихало. Лишь немногие скелеты и зомби еще оставались на ногах, но и их дни были сочтены. Требовалось только уничтожить командира нежити, чтобы победа стала окончательной. Однако рыцарь смерти мгновенно показал, что означает существо шестого ранга.
Вскочив на ноги, противник сделал выпад мечом, успешно отраженный, а затем скользнул вбок, нанеся новый удар. Движения его были молниеносны, в них ощущалась сила и превосходное умение. А потому клинок нежити нашел брешь в моей защите, пронзив бок. Я бросился вперед и ударил молотом, но наткнулся на щит. Врезался всем телом и пошатнул врага, вынуждая его сделать шаг назад и вновь ударил, но рыцарь смерти легко отразил мой выпад и сам перешел в атаку, что обещала обернуться успехом. Однако натиск противника оказался остановлен сначала камнем, ударившим в забрало, а затем стрелой. Следом атаковал я. На сей раз мой молот ударил в ногу рыцаря, и оружие не разминулось с целью. Послушался треск ломаемой кости, и враг упал на колено. Теперь в нем торчали уже три стрелы, однако он все еще был жив и даже способен драться. Волна магии смерти разошлась от него в стороны, забирая силы у живых и отдавая их мертвецу, а затем рыцарь бросился в новую атаку.
Магия мне не смогла повредить, а выпад врага я принял на щит, после чего ногой ударил в корпус противника. Рыцаря подвела нога, так и не сросшаяся, а потому он не удержал равновесие и упал на землю, тут же попытавшись встать. Однако сделать это я ему не дал, прижав врага к земле.
— Кацуми, — сказал я и лисица все поняла мгновенно. Гибкая, стремительная, она оказалась подле упавшего рыцаря смерти спустя секунду, и тут же погрузила в прорези его шлема два кинжала. Погрузила по самую рукоять, погасив горевшие в забрале огни. Почему добила врага именно она? Потому что заслужила это своим вкладом в победу, потому, что была достойна награды. А еще мне действительно хотелось помочь в ее движении к цели, и по глазам обернувшейся ко мне девушки была видно — она это поняла и оценила.
Генерал нежити был убит, звуки боя смолкли. Радостные крики гномов провозглашали нашу победу, однако праздновать ее было некогда, и потому я немедленно отдал новый приказ:
— Тельдрен, Двалин, обыщите крепость. Позаботьтесь о раненых. Мы выступаем через час!
Бой прошел успешно, ни одного убитого не было, немногочисленные раненые войны споро получали помощь, а где-то там, вдалеке, призывно манил дом в Мерцающем саду. Пришло время возвращаться!
…
Форт был разрушен через интерфейс. Он не принес возможности создать на данном месте поселение, а потому был попросту опасен, как возможное прибежище для врага. В ходе сражения я получил щедрую награду в виде золота, всех видов ресурсов, а еще доспехов и артефактов. Увы, но броня рыцаря смерти оказались не лучше той, что носил я сам, его меч был превосходен, обладал возможностью к вампиризму, однако в моих войсках не было никого, кто бы мог им пользоваться. Однако щит пришелся мне как раз по руке, а иные найденные артефакты значительно усилили прочих воинов. Еще одной наградой стал опыт, информация о нем пришла вместе с извещением Системы:
Поделиться книгой: