Шепот в городе: прощай, Виктория (СИ)

– Не сдохла бы, – произнёс он с раздражением.

– Да не бойся ты. Эти твари живучие, – ответил ему второй.

Они подхватили девушку, и понесли вниз, стараясь не издавать лишнего шума.

– Куда они её, интересно? – спросила Алёна еле слышно.

– К машине, наверное, – ответила Вика.

– Они же пьяные. Такси, что ли, вызвали?

– Этот урод и пьяным гоняет запросто. Ему всё по фиг. Знаешь, кто его папаша? Главный мент в этом городе, – озлобленным голосом произнесла Вика.

– Да ты что? А что за девка с ними? – завороженно спросила Алёна, для которой неприличная взрослая жизнь в непосредственной близости была в диковинку.

– Девица лёгкого поведения, наверное. Всё время сюда девок водит с дружком своим. А сам, между прочим, женат, и ребёнок уже есть.

Девочки закончили шептаться, и потихоньку спустились на первый этаж. Следом за ними шёл растерянный Миша. Они осторожно толкнули дверь подъезда, и вышли на улицу, слушая звук удаляющегося автомобиля.

– Весело вы здесь живёте, – заметила Алёна.

– Да уж, не скучаем. Такие соседи не дают, – согласилась Вика.

Через день девочки сидели дома у Алёны. Обстановка здесь была явно богаче, чем в скромной квартире Вики, и подружки удобно расположились перед большим новым телевизором, по которому только что начались местные криминальные новости. Девчонки переговаривались, не особенно вникая в суть происходящего на экране.

– На момент обнаружения, девушка была мертва уже несколько часов. Причиной смерти стала передозировка наркотиками. Просьба ко всем, кто опознал женщину, или имеет информацию по данному делу, обратиться в дежурную часть.

Вика нечаянно бросила взгляд на экран телевизора, и испуганно схватила Алёну за руку.

– Смотри, это ведь она!

– Кто? – удивилась Алёна.

– Та самая девица, которую выводили из моего подъезда, – испуганно воскликнула Вика, тыча указательным пальцем в экран телевизора.

– Точно, она, – подтвердила Алёна, внимательно взглянув в телек, – Получается, они её мёртвую из квартиры вытаскивали?

От такой мысли по спинам девушек пробежал мерзкий холодок.

– Не похоже всё-таки, что она была мертва, – задумалась Вика, вспоминая тот вечер, – Я хорошо видела её лицо, больше похоже, что она была в отключке.

– А ты что, большой специалист по покойникам? – язвительно спросила Алёна.

– Нет, но приходилось бывать на похоронах родственников. Жива она была на тот момент.

– Думаешь, что они её убили? – холодея от страха, спросила Алёна.

– Нет. Скорее просто бросили где-то, и она скончалась без медицинской помощи. Сказали же, что от передоза умерла девица. Вспомни, они же между собой что-то такое обсуждали. Точно, она приняла наркотик у них в квартире, вырубилась, а они испугались и избавились от неё, выкинув на улицу.

– То есть, они не виноваты в её смерти? – не могла до конца понять Алёна.

– Как же не виноваты? – эмоционально воскликнула Вика, – они её бросили умирать, вместо того, чтобы вызвать врачей и отправить её в больницу. Ты не понимаешь? Они спасали от неприятностей свои шкурки, чтобы за наркоту не попадаться, и решили пожертвовать жизнью человека. Это уголовное преступление, между прочим. Оставление в беспомощном состоянии, или как-то так называется. Нет, они должны за это ответить! По закону, как положено.

– Какой там закон! Всё равно им ничего не будет, отмажут. Ты же сама говорила, кем работает папаша твоего соседа.

– Неужели, им всё сойдёт с рук? – ужаснулась Вика.

– Скорее всего. А вот у нас, если мы полезем с разоблачениями, будут неприятности. Надо предупредить Мишку, чтобы он тоже держал язык за зубами, – сказала Алёна.

– Ну, уж нет! Этого нельзя так оставлять! – воскликнула Вика, – Надо что-нибудь придумать, чтобы они понесли наказание. Иначе уверенность в своей безнаказанности окончательно развяжет им руки, и в следующий раз они просто убьют кого-то, посчитав, что им всё можно.

«Ладно, не буду спорить. Успокоится, сама всё поймёт» – подумала Алёна.

Наши дни.

Я решила всё-таки побеседовать с Мишей Савкиным. Возможно, мне удастся надавить на мужчину, и он расскажет мне то, что скрыла прагматичная Алёна. Я вспомнила, что со слов Егорова, сегодня должна быть рабочая смена Михаила в супермаркете, и снова двинулась туда, ближе к закрытию. Мишу Савкина я узнала сразу. Он стоял без дела недалеко от касс, тоскливо глядя на выходящих покупателей.

– Здравствуйте, Михаил, – поздоровалась я. Он взглянул на меня несколько испуганно. Его невзрачное лицо с явными признаками злоупотребления алкоголем сделалось совершенно несчастным.

– Вы хотите поговорить со мною о Вике? – неуверенным голосом поинтересовался он.

– Да. Но не только, – я посмотрела на него строго, как учительница на не выучившего домашнее задание ученика. – Скажите, что же всё-таки произошло девятнадцать лет назад на лестничной площадке Викиного дома? – я решила сразу пойти в наступление, не давая возможности опомниться несчастному Савкину, – Возможно ведь, что позже это и стало причиной исчезновения Вики? – напористо задала я вопрос, глядя, как бледнеет испитое лицо Михаила.

– Да, но откуда вы? – робко заблеял он, – А, я понял, значит, всё-таки Алёна рассказала?

– Рассказала. И вас я тоже попрошу не утаивать больше ничего, во избежание неприятностей.

– Да что рассказывать? Эти два парня вынесли девушку. Она была под воздействием этих, ну, запрещённых препаратов. Но это мы уже потом поняли, когда по телеку увидели, что её тело нашли на улице. Она умерла от передоза, так объяснил диктор. Выходит, что они вывезли её ещё живой, не оказав помощи, и она умерла где-то на улице. Мы были детьми, испугались, ничего толком не поняли. Понимаете, ведь за ними стояли большие люди. Мы тогда тяжести случившегося оценить не могли. А сейчас вообще не знали толком, как поступить. Возможно, это никак не связано с Викиной гибелью, – он долго ещё повторял какие-то нелепые оправдания собственного малодушия, – Вика, конечно, была не такая, как мы. Не могла молча переносить несправедливость. За это я её и любил, – последние слова из уст Михаила прозвучали особенно грустно.

– И что же она предприняла? – задала я волнующий меня вопрос.

– По-моему, она ничего не успела. А что тут можно было сделать? Алёна ведь сказала вам, кто были эти люди? Вы можете поверить, что глава УВД посадит собственного сына? Конечно же, нет. Отмазал бы, а мы бы ещё крайними остались. Алёна постоянно пыталась объяснить это Вике, но та упёрлась рогом, всё время повторяла, что они должны за всё заплатить. Потом, кажется, немного успокоилась. Во всяком случае, говорить об этом перестала. Мы с Алёной этому только рады были. А потом это исчезновение. Возможно, это действительно как-то связано с тем происшествием в её доме. Только, как именно, я понятия не имею. Вы же понимаете, что если эта история сейчас выплывет наружу, нам всем мало не покажется. И вам в том числе.

– Это ещё почему? – наступая на него, задала я вопрос.

– Как это почему? Алёна что, не сказала вам, кто был тот парень на площадке?

– Сказала. Ну и что? – решила я продолжить блефовать.

– Ну и что? – вытаращил на меня глаза Савкин. – Тогда я точно ничего не понимаю.

Спустя пару минут я распрощалась с Михаилом, решив больше не мучить несчастного, безвольного человека. Узнать, кто был главою УВД в 2001 году, думаю, не составит никакого труда.

Май 2001 года. За десять дней до исчезновения Вики.

Вика шла по улице быстрым шагом, не замечая прохожих и игнорируя светофоры. Она была полностью погружена в свои мысли, до конца не уверенная в том, правильно ли она поступает. С одной стороны, ей было ужасно противно, что она преследует свой шкурный интерес. С другой, думала она, это поможет убить сразу двух зайцев. Наказать мерзавцев и вытащить наконец-то мать из долговой ямы, в которую, с завидным упорством, её постоянно сталкивал отец. Денег должно было хватить и на то, чтобы уехать учиться в Москву. Это желание преследовало девочку уже давно. Ей всё время казалось, что этот город слишком тесный для неё. Всё её существо рвалось в большую и шумную жизнь, которая была ей недоступна. Она понимала, что даже если удастся поступить самостоятельно, столичная жизнь потребует больших материальных затрат. Она готова была рискнуть, совмещая работу и учёбу, но мама была категорически против этого. Зная её, Вика боялась, что мама начнёт отсылать ей последние копейки, заработанные нелёгким трудом. Короче говоря, Вику раздирали внутренние сомнения. И сейчас спеша на встречу, Вика до сих пор прокручивала в своей голове, правильно ли она поступает. Подойдя к воротам парка, возле которых у неё была назначена встреча, девушка остановилась и огляделась вокруг. Неожиданно из тёмной арки ей навстречу шагнул молодой мужчина. На этот раз он был не в светлом пальто, а в чёрной кожаной косухе и джинсах. Он заговорил первым.

– Привет, соседка.

– Привет. Что ты решил? – быстро спросила она подошедшего парня, стараясь совсем не смотреть в его лицо. В глубине души она чувствовала себя очень мерзко, и боялась, что её внутренняя неуверенность будет легко считана её собеседником.

– Хорошо, – ответил он, – Ты получишь свои бабки. Условия остаются прежними, ты навсегда свалишь из города. Если я встречу тебя здесь ещё хоть раз, последствия для тебя будут плачевные.

– Поняла. Я согласна, – глухим голосом ответила она.– Где и когда?

– Сообщу дополнительно. Жди, – коротко ответил он.

Слушая его удаляющиеся шаги, Вика понимала, что мосты сожжены. Она сама согласилась на все условия, которые он, конечно же, уже обговорил со своим папашей. Какая-то часть её замирала от отвращения к самой себе. Холодный разум же говорил, что это её единственный шанс уехать отсюда, помочь матери вырваться из долгового болота, и заставить поплатиться этого подлеца. Хотя бы бабками. Она умолчала о том, что была не единственной свидетельницей преступления. Алёна и Миша должны спать спокойно в своих благополучных домах, спрятавшись под тёплые крылышки своих благополучных родителей. У неё теперь другая дорога. Как бы не было хреново у неё на душе, но она выбрала её сама.

Наши дни.

Я сидела в тёмной комнате, в которую едва пробивался скупой лунный свет, находясь в немом ступоре. Теперь для меня всё встало на свои места, я наконец-то поняла, о чём пытался сказать Михаил, и чего так опасалась Алёна. Только что я полазила в интернете и выяснила, что в две тысячи первом должность начальника УВД занимал Щеглов Борис Дмитриевич, отец мэра нашего города, Щеглова Аркадия Борисовича. Похоже, у нынешнего мэра была бурная молодость, в которой присутствовали все возможные пороки, включая алкоголь и наркотики. А высокопоставленный папаша прикрывал своего беспринципного отпрыска, даже когда его поведение выходила за рамки правовых норм. Так и случилось с перебравшей наркоты девицей лёгкого поведения. Аркадий с дружком решил просто от неё избавиться, и вынесли умирать на улицу. Правда, я также не знала, связана ли гибель Вики с тем, что увидели на её лестничной площадке школьники тогда, много лет назад. Если Вику убрали, как ненужную свидетельницу, то почему Алёна и Михаил спокойно здравствуют до сегодняшнего дня? Если уж избавляться от свидетелей, то от всех, а не действовать выборочно. Ночью я тревожно ворочалась, видно, мысли о расследуемом мною деле не позволяли мне спать спокойно. Кажется, прямо во сне мне в голову пришла идея о том, чтобы попытаться найти людей, проживающих тогда в старых домах возле пустыря. Возможно, кто-то из них ещё жив и сможет рассказать мне что-то интересное о том вечере. Решив воплотить эту мысль в жизнь, я прямо с утра позвонила Саше.

– Привет, – ответил он, – Чем могу помочь?

– Привет! Как ты догадался, что мне нужна помощь? – спросила я приятеля.

– Ну, не просто же так ты звонишь мне в восемь утра.

– Вообще-то ты прав. Я по поводу своего расследования. Ты можешь посмотреть для меня в материалах дела фамилии людей, проживавших в старых домах возле пустыря? Может быть, удастся с ними поговорить, и они вспомнят что-то важное? Какой-то факт, на который тогда просто не обратили особого внимания?

– Ну, хорошо, жди, – сказал Саша и отключился. Перезвонил он часа через полтора, за это время я как успела позавтракать и пропылесосить квартиру.

– Сейчас продиктую адрес, – произнёс Саша. Несколько минут я слушала, как он чем-то шуршал, потом я прозвучал его голос. – Записывай, – сказал он, – Дом, где находился телефон, с которого ребята вызвали милицию, принадлежал Смирновой Ольге Степановне сорокового года рождения. Была, конечно, вероятность, что бабуля уже на небесах, но нет, теперь она проживает по новому адресу.

Я записала всё, что продиктовал мне Саша.

Жители ещё двух домов, которые были расположены там же, недалеко от пустыря, несколько лет назад умерли, так что надежда оставалась только на Ольгу Степановну. Официально я уже была в отпуске, Вась-вась отпустил меня со словами: «отдыхай как следует и возвращайся бодрой и готовой к работе». Так что ничего не мешало мне отправиться к ней домой прямо сейчас. Проживала пожилая женщина в одной из новостроек на окраине города. Я вошла в её подъезд, точно не зная, с чего мне начать разговор. Решила сориентироваться по обстоятельствам. В одной руке я с трудом удерживала торт и пакет с фруктами, другой старательно давила на кнопку звонка. Скоро дверь открылась. На пороге стоял высокий парень приблизительно моего возраста.

– Здравствуйте, вам кого? – удивлённо спросил он, оглядывая меня с ног до головы. Через секунду он узнал меня, его лицо озарила приветливая улыбка. – Вы ведь Марина Шёпот! Ничего себе! – восторженно воскликнул молодой человек, – А вы точно к нам?

– Мне нужна Смирнова Ольга Степановна, – я внимательно взглянула на него, боясь услышать, что она здесь больше не живёт.

– Бабушка? – удивлённо спросил парень, – да вы проходите, чего в дверях стоять.

Я вошла в квартиру, неторопливо оглядывая скромный интерьер.

– Меня Дима зовут, – представился мне парень, протягивая руку, – Давайте, я вам помогу.

Он взял у меня пакет и сумку, приглашая пройти в комнату.

– Бабуля у нас неважно чувствует себя последнее время. Всё больше лежит. А мы ухаживаем за ней по очереди с родственниками. Соображает уже не очень, память совсем плохая стала. Что тут поделаешь? – он грустно развёл руками.

– А поговорить с нею можно? – спросила я, понимая, что видимо, эта ниточка в моём расследовании никуда не приведёт.

Дима посмотрел на меня удивлённо.

– Вряд ли из этого выйдет какой-то толк. А что вы хотели у неё спросить?

– Я веду журналистское расследование о пропавшей девятнадцать лет назад девушке, останки которой недавно были найдены на пустыре. Ваша бабушка жила в доме недалеко от того места, где проходила вечеринка, после которой Вику больше никто не видел. Хотела поинтересоваться, может быть, она заметила в тот день что-то странное, что могло бы пролить свет на исчезновение школьницы?

– А я ведь хорошо помню тот случай, хотя и маленький ещё был, – задумался Дима. – Я же тогда как раз у бабушки гостил. Было уже тепло, я носился по улице, как угорелый. А потом пришли эти ребята с берега, спросили, есть ли в доме телефон. Бабушка пустила их позвонить. Потом уже милиция приехала, бабушке моей тоже вопросы задавали какие-то.

– Получается, ты тоже присутствовал в доме в это время? – подпрыгнула я.

– Да. Честно говоря, я и девчонку эту видел, – после этих слов Дима слегка замялся, явно сомневаясь, продолжать ли свой рассказ дальше.

– Где же ты её видел? – спросила я, надеясь, что он не передумает рассказывать. Было заметно, что в Диме борется осторожность с желанием покрасоваться перед известной журналисткой. На моё счастье, победило последнее.

– На дороге, которая вдоль нашего дома шла. У ребят этих цифровой фотоаппарат был, диковинная вещь по тем временам. Менты фотку бабушке показывали, я сразу её узнал. Бабуле шепнул, а она цыкнула на меня, типа, молчи, не лезь. – В Диминой интонации чувствовалось сомнение. Казалось, он не был уверен, стоит ли это говорить.

– Вика была одна? – спросила я, пытаясь подвести парня к важной мысли.

Дима молчал несколько секунд, затем заговорил.

– Ладно. Скажу уже, если начал. Только знаешь, я нигде подтверждать своих слов не стану. Никакой полиции и прочего мне не нужно.

– Договорились, – согласилась я, чувствуя, как кровь приливает к моей голове. Я была уверена, что Дима хочет сказать что-то важное.

– С Викой этой был молодой мужик.

– А кто он, знаешь? – спросила я тревожно.

– Знаю. Местные толстосумы начали тогда скупать участки с другой стороны пустыря, недалеко от бабушкиного дома. Один участок купил начальник УВД, и даже строиться начал. Так вот, – голос Димы стал звучать чуть тише, – мужик этот с девчонкой, это сынок того начальника, – он посмотрел на меня многозначительно. У меня душа прыгнула в пятки. Похоже, что именно это имела в виду Алёна, когда намекала, что Аркадий Щеглов тоже мог появиться в том месте, недалеко от пустыря. Его отец строил здесь дом. Конечно, в материалах дела эта информация не зафиксирована по вполне понятным причинам. А, возможно, милиционеры, которые работали над этим делом, не видели никакой связи между исчезновением девушки и строящимся домом их начальника.

– А куда они шли? – спросила я негромко, боясь прервать нить повествования Димы.

– В сторону его дома. Парень был с собакой, видно, гулять выводил.

– Они не ссорились? – спросила я.

– Нет, ничего такого я не заметил. Просто шли рядом, и всё. Дом этот, кстати, после того случая продали, даже стройку заканчивать не стали.

Я посмотрела на Диму внимательно. Похоже, что парень не понимает, что сын их несостоявшегося соседа, милицейского начальника и наш мэр – это одно и то же лицо. Скорее всего, он просто не знал или не помнил фамилию начальника УВД, взявшегося за строительство возле дома его бабушки. Ну, может быть, это и хорошо, а то он и вовсе не стал бы рассказывать мне эту историю. Я поблагодарила парня, пожелала Ольге Степановне здоровья, и вышла на улицу, чувствуя, как дрожат мои колени от нервного напряжения. Получается, что именно Щеглов причастен к убийству Вики. Учитывая, что у него был мотив, это кажется вполне реальным. Ведь после того, как он увёл девушку в сторону своего строящегося дома, больше её никто не видел. Возможно, она сказала ему прямо в лицо, что знает о том преступлении, свидетелями которого стала вместе с Алёной и Мишей. Не хочется думать, что Вика стала его шантажировать, но такое тоже могло быть. Похоже, мне не удастся точно узнать, что именно произошло в тот вечер. Вряд ли Аркадий Борисович добровольно признается в убийстве. Нет, даже в двух убийствах, ведь смерть девицы лёгкого поведения тоже на его совести. Если Вика погибла в недостроенном доме Щегловых, то, скорее всего, её тело находилось там всё то время, пока милиция искала Вику, прочёсываю округу. Никто не посмел бы обыскивать собственность главы УВД. А уже после можно было спокойно избавиться от трупа девушки, закопав его на пустыре.

Я ехала в своей машине, ловя свежий летний ветер и думала, что можно предпринять, чтобы преступление не осталось безнаказанным.