Вернёмся домой

– Но... Как же...

– А вот так!.. – резко ответил Глеб. – Я на свое здоровье никогда не жаловался, думал, до ста лет легко доживу, а то и дольше протяну. Недавно у меня кое-какое дело наметилось... В общем, перед этим нужно было пройти полное медицинское обследование. Вот я его и прошел... Вначале решил, что врачи что-то напутали, заставил их все проверить и перепроверить, после чего поневоле пришлось признать, что мое дело швах.

– И как же ты уговорил Ивана Степановича помочь тебе?

– Он с самого начала сказал, что ничего не сможет сделать – поздно. Мол, если бы пришел раньше, когда болезнь только начиналась, то была возможность что-то предпринять, а сейчас уже никак... Впрочем, деньги решают многое, пусть даже не все, так что если хорошо заплатить (а в таких случаях скупиться не стоит) и согласиться сунуться очертя голову хрен знает куда... И вот я с вами. Конечно, гарантий никаких нет, все на свой страх и риск, но лучше я постараюсь хоть что-то сделать, чем втихую помирать в какой-нибудь дорогой больничной палате со всеми удобствами и с вежливым персоналом, понимая, что предпринял не все для своего спасения. Кстати, не спрашивайте меня, чем я занимаюсь – правду все равно не скажу, а врать не хочется.

– Глеб... – вздохнула я. – Глеб, мне очень жаль...

– А уж как мне-то себя жаль, только вот толку от этого чуть. Я никогда не боялся риска, нередко ходил по краю, и удача всегда была на моей стороне. Именно потому я решил вновь рискнуть по-крупному, и влез в это дело по самые гм... фаберже. Надеюсь, повезет и сейчас.

– То расстение, которое нам обязательно нужно найти... Иван Степанович назвал его апаса...... – произнес Кирилл. – Если правда то, что он лечит все...

– Будем искать, и найдем, ведь именно за этим мы и пришли сюда.

В голосе Глеба была такая вера и убежденность, что невольно становилось легче на душе, и появилась уверенность в том, что все закончится хорошо. Дело кончилось тем, что нам даже удалось если не поспать, то хотя бы подремать до рассвета.

Когда забрезжил рассвет, мы поняли, что находимся на склоне пологого холма, поросшем зарослями кустарника, а внизу холма начиналась широкая грунтовая дорога, за которой находилось невысокое редколесье из лиственных деревьев и все тех же кустов. Дорога пустынная, да и вряд кто в такой ранний час отправится в путь, хотя нельзя быть в чем-то полностью уверенным.

– Спускаемся вниз... – скомандовал Глеб. – Только осторожно – еще недостаточно светло, а тут кое-где камни из земли видны, да и корней хватает, так что можно легко споткнуться.

Надо сказать, что спускаться по холму Кириллу, и верно, было непросто – мне, впрочем, тоже. Я, конечно, помогала Кириллу, как могла, но все же, преодолев большую часть склона, он споткнулся за корень, торчащий из земли, упал и покатился вниз, а я вместе с ним. К счастью, обошлось без травм, а на синяки и царапины можно не обращать внимания, тем более что в моем дорожном мешке были прихвачены кое-какие лекарства, так что ранки можно смазать йодом или раствором марганцовки.

– Поосторожней надо быть... – прокомментировал Глеб наше падение. – Не приведи Господи, поломаете себе что-нибудь, возись с вами потом...

– Я виноват... – пробурчал Кирилл, поднимаясь на ноги. – К несчастью, в последнее время со мной подобное случается нередко – все еще не могу привыкнуть к слепоте, и смириться с ней тоже никак не выходит. Лена, прощу у вас прощения за свою неловкость.

Признаюсь – я даже растерялась от таких слов. Оказывается, этот человек умеет не только цедить слова сквозь зубы, но способен и извиняться. Пустяк, а приятно.

– Ну, упал и упал... – Глеб ободряюще похлопал Кирилла по плечу. – И что? Не рубель же. Вот когда рубель на бирже упадет, то енто бяда. А то, что ты сейчас на ногах не удержался, это не бяда, а так, небольшое огорчение... Все, шутки в сторону. Лена, хорошенько запомни это место, чтоб знать, куда именно идти, определись с ориентирами... Нам еще домой возвращаться надо, и невнимательность может привести к самым нежелательным последствиям.

– Ты что делаешь?.. – спросила я у Глеба, который что-то отмечал карандашом на листе бумаги.

– Составляю карту выхода на точку: память – дело несовершенное, может и подвести... Заодно поставлю ножом засечки на те два дерева, неподалеку от которых мы находимся... Сейчас все поясню, благо на дороге пока что никого нет, так что время у нас есть...

Минут через пять мы вышли на дорогу. Оглянувшись по сторонам, Глеб наклонился и ножом ковырнул землю на дороге.

– Большей частью здесь песок с каменной крошкой... – сделал он вывод. – Следы на такой земле хорошо остаются, тем более что вчера, похоже, тут дождь прошел, пусть и короткий. Смотрите, тут есть следы колес – скорей всего, это или телега или еще какая-то повозка, запряженная лошадьми. Следов человеческих ног тоже хватает. Есть еще одиночное колесо – кажется, это что-то вроде одноколесной тележки... А с той стороны дороги песок взрыхлен – похоже, что поздно вечером или ближе к ночи тут проезжал небольшой конный отряд, причем лошади были подкованы... Песок подсох, значит, с того времени здесь никто не проезжал. Судя по всему, ночью по дороге стараются не передвигаться, но днем движение весьма оживленное.

Лично я на дороге видела только небольшие вмятины и неровные полосы, но Глеб, похоже, в этом неплохо разбирается. Надо же, просто следопыт из фильмов про индейцев!

– Если я правильно поняла, то нам нужно идти направо?

– Да... – кивнул Глеб. – Как и говорил Иван Степанович. Для начала нам надо попасть в город, осмотреться там и понять, что делать дальше. Жаль, что по нашему старому обычаю здесь негде присесть перед дальней дорогой... Так, пошли.

Какое-то время мы, если можно так выразиться, приноравливались к совместной ходьбе. Впереди неторопливо шел Глеб, а за ним мы с Кириллом, причем он опирался одной рукой мне на плечо, а другой на палку. Увы, но быстрым наше передвижение не назовешь – тут уж ничего не поделаешь, потому как Кирилл не может быстро идти, да и я сейчас не в состоянии ставить спортивные рекорды по ходьбе на длинные дистанции. На короткие, впрочем, тоже.

Где-то через четверть часа вышло солнце, озарив все вокруг первыми лучами – надо же, оно светит совсем так же, как и наше земное солнце. Что ж, для начала неплохо.

Еще через четверть часа на нашем пути оказалась небольшая деревенька с десяток домов – тамошние жители уже хлопотали по хозяйству, но отрывались от дела, чтоб проводить нас долгими взглядами. Внешне такие же люди, как мы, со светлой кожей и темными волосами. Впрочем, насчет волос трудно сказать что-то определенное – нечесаные и немытые лохмы красоты людям не прибавляли. Судя по всему, перед нами были местные крестьяне, только вот одежда у них выглядела уж очень истрепанной и замызганной, причем такой неприглядной она была что у мужчин, что у женщин. По сравнению с их донельзя изношенной одеждой наше бесформенное одеяние выглядело чуть ли не роскошью. Да, не сказать, что здешний народ живет уж очень богато.

К дороге, по которой мы шли, то и дело примыкали тропинки, небольшие дороги, развилки... Постепенно нам стали встречаться попутчики – все они шли в одном направлении с нами, то есть по направлению к городу. По их внешнему виду было понятно – это крестьяне, которые несли на городской рынок то нехитрое, что сумели вырастить на своей земле или собрать в лесу и на полях. Правда, были и те, кто вез товар в небольших одноколесных тачках, но таких было немного.

Затем на дороге стали попадаться вооруженные люди – скорей всего, стражники, несколько раз мы видели всадников, и я снова отметила про себя – надо же, лошади здесь почти такие же, как на Земле... Едва ли не каждый из тех, кого мы видели на дороге, бросал на нас любопытный взгляд, и при виде Кирилла на лицах людей появлялась растерянность, сменяющаяся любопытством, сочувствием или брезгливостью. Хорошо хотя бы то, что к нам с разговорами не приставали – и на том спасибо, тем более что ответить им мы бы никак не смогли.

К высоким городским стенам мы подошли уже во второй половине дня. Народу здесь хватало, да и дорога ближе к городу становилась все оживленней и оживленней. К этому времени мы настолько устали, что еле передвигались, хотя то и дело останавливались на короткий отдых. Умаялся даже Глеб, а уж о нас с Кириллом и говорить не стоит. Да и вода в наших фляжках к этому времени почти закончилась, хотя мы и старались ее экономить, как могли. Беспокоило и то, что глядя на изувеченное лицо Кирилла, прохожие то и дело стали подходить к нам с разговорами, но пока что удавалось уклоняться от ненужного пустословия, тем более что эту немного стрекочущую речь мы, естественно, не понимали.

Войдя за городские стены и пройдя немного по нешироким шумным улицам, мы оказались на торговой площади, куда и стремились все те люди, которых мы с утра видели на дороге. Да уж, впечатляет – шум, вонь, непонятные запахи, торговые ряды, крики продавцов и покупателей, лошади, телеги... Такое впечатление, что здесь собралось не менее половины жителей этого городка. Судя по всему, торговый день был в самом разгаре, люди приценивались, покупали, продавали... Несколько раз нас бесцеремонно толкнули, и от одного особо сильного тычка я едва удержалась на ногах. В этой толчее я немного растерялась, и Глеб отвел нас в сторону, туда, где находилось несколько деревянных навесов от солнца и под ними стояли грубо сколоченные скамьи. Народу там сейчас было немного, и мы пристроились на самое дальнее место.

– Сидите здесь и ждите меня... – приказал Глеб. – Кирилл, опусти капюшон как можно ниже на лицо – слишком много внимания к себе привлекаешь. И не вздумайте сдвинуться с места!

– Да куда ж мы пойдем... – махнула я рукой. – Ты, главное, возвращайся поскорей.

– Постараюсь.

– И будь осторожней.

– Нашла, кого учить...

Глеб ушел, а я сидела, едва не постанывая – как же спина болит и поясницу ломит! Да и шрам ощутимо зудит, не переставая... Конечно, если провести в пути полдня, то каждый прочувствует усталость, но раньше я так никогда не выматывалась. Правильно сказала Анна Павловна – уставать я сейчас стала куда быстрей...

– Ты что делаешь?.. – спросила я Кирилла, который дергал завязки своего дорожного мешка, пытаясь их распутать, но в результате только сильнее затягивал их в узел.

– Хочу достать фляжку с водой, да вот что-то не получается...

– А меня сложно попросить помочь?.. – спросила я, забирая у Кирилла его дорожный мешок.

– Я, знаете ли, не привык обременять других своими просьбами.

– Я тоже много к чему не привыкла, но привыкаю потихоньку, да и иного выбора у меня нет... – а узел Кирилл уже успел сильно затянуть, с ним быстро не управиться. – Погоди немного, сейчас распутаю... Может, хватит «выкать» и перейдем на «ты»?

– Не возражаю.

Это было сказано таким вежливо-отстраненным голосом, что у меня появилось желание швырнуть назад Кириллу его дорожный мешок. Такое впечатление, что он по-прежнему ставит меж нами невидимую стену, и показывает, что не желает ее нарушить. Я бы поняла, если бы он и с Глебом вел себя так же отстраненно, но у мужчин к этому времени меж собой сложились если не дружеские отношения, то приближенные к ним. Более того – эти двое в своих разговорах иногда даже шутили по-доброму... Нет, Кирилл точно женоненавистник, не иначе.

– Забирай... – я вернула хозяину раскрытый мешок.

– Признателен... – наверное, английская королева таким тоном благодарит слугу за поданный ей чай. Очень хотелось сказать этому высокомерному типу пару ласковых, но я сдержалась, да и Иван Степанович упоминал, что подобное отношение Кирилла к некоторым людям – это нечто вроде его защитной реакции на окружающий мир. Ладно, потерплю, не будем обострять из-за ерунды.

Меж тем Кирилл достал из мешка фляжку и одним глотком выпил все, что там оставалось. Впрочем, в моей фляжке вода тоже плескалась лишь на донышке, так что вскоре опустела и она. Конечно, пить все еще хотелось, но уже не так сильно. К тому же после небольшого отдыха я почувствовала себя куда лучше, поясница стала болеть меньше, и я с интересом стала осматриваться. Дело в том, что большую часть пути я смотрела не по сторонам, а под ноги, опасаясь споткнуться и упасть, зато сейчас стоило более внимательно присмотреться к окружающему миру.

На первый взгляд может показаться, что я попала в средневековье, вернее, в один из тамошних европейских городов – во всяком случае, не могла отделаться от подобного впечатления. Так, торговую площадь обступали плотно стоящие друг к другу дома с небольшими оконцами, небогатые люди, одетые кто во что горазд, состоятельные дамы в длинных платьях, за которыми следует слуга с корзиной в руках, под ногами грязь, обрывки сена... Несколько раз видела людей с оружием, которые ходили группами по три-пять человек – это явно стражники, которые следят за порядком в этом шумном месте... Ой, а это кто? Карлик или...

– Кирилл, представляешь, кажется, я вижу гнома!.. – вырвалось у меня.

– И что?.. – без особого интереса отозвался Кирилл. – Иван Степанович говорил нам о том, кого мы тут можем встретить. Если он сказал правду, то тут есть не только гномы, хватает и других хм... сказочных существ.

– Ну, знаешь ли... – возмутилась я, но в следующий миг подумала о том, что Кирилл, может, и сам бы не прочь увидеть этого невысокого человечка, только сделать это не может. Потому-то я, сама не ожидая того от себя, спросила:

– Хочешь, скажу тебе, как он выглядит?

– Говори, если тебе спокойно не сидится...– проворчал тот.

– Он, пожалуй, ростом будет тебе по пояс, не выше. Рыжие волосы, борода до пояса, нос картошкой, на лице застыло недовольное выражение. Наша бабулька – соседка про таких говорила, что от столь кислого выражения лица молоко сворачивается... Не красавец, в общем. Ого, а ладони у него какие большие! Прямо как лопаты... А еще он при оружии – на поясе в ножнах висит короткий меч или что-то вроде того... Кстати, одет гном неплохо, чего никак не скажешь о многих из здешних крестьян. Горожане, кстати, одеты получше селян... Кое-кто из окружающих на гнома косится, но не более того – как видно, к этим людям тут привыкли. А вот еще один гном показался! Кстати, внешне очень смахивает на первого...

– Ну и горазда же ты болтать... – усмехнулся Кирилл.

– Могу и помолчать.

– Почему же, говори – хоть узнаю, что за мир находится вокруг нас... – если не ошибаюсь, но в холодном голосе Кирилла проскользнула нотка извинения. Кажется, до этого высокомерного типа начинает доходить, что хотя бы иногда следует выбираться из своей защитной оболочки.

Еще какое-то время мы поговорили (вернее, говорила я, а Кирилл отделывался междометьями), а потом замолчали. Что-то Глеб задерживается, я уже начинаю беспокоиться, и, вообще-то, у меня для этого были все основания.

Дело в том, что Глеб отправился для того, чтоб разом сделать несколько необходимых дел, в том числе и разжиться деньками. Откуда их взять? Как заранее сказал Иван Степанович, в здешнем мире огромную ценность имеют драгоценные камни, причем один из самых дорогих – это янтарь, так что нам необходимо взять с собой какое-то количество этого солнечного камня, чтоб позже обменять его на тамошние деньги.

Следуя совету Ивана Степановича, я приобрела несколько изделий из янтаря. Бусы, два колье и три браслета – это все, что я смогла купить в ювелирном магазине Вешнегорска. Маловато, конечно, но на большее у меня просто не хватило денег. Мои спутники тоже запаслись янтарем (в том числе и необработанным), и было решено, что для начала Глеб продаст несколько кусочков янтаря, а дальше будет видно...

Глеб появился, когда я уже всерьез забеспокоилась, что неудивительно – по моим прикидкам, он отсутствовал не менее двух часов, а то и больше. При виде этого человека меня просто как камень с сердца свалился!

– Глеб, наконец-то! Мы уж не знали, что и думать!.. Ой, а что у тебя на шее? Хотя погоди... Это то, о чем я думаю?

Сейчас шею Глеба плотно обхватывал стебель какого-то растения, по цвету почти неотличимый от его кожи. Я уже не единожды видела подобное украшение у некоторых из здешних жителей, но как-то не задумывалась, для чего это нужно. Правда, теперь стала догадываться.

– О чем в действительности думают женщины – это для меня большой секрет... – усмехнулся Глеб, присаживаясь рядом с нами. – Как, впрочем, и для большинства мужчин. Однако в этом случае ты не ошибаешься. Вот, это тебе и Кириллу...

Глеб вытащил из своего дорожного мешка два небольших стебля такого же растения, который обволакивал его шею. Почти бесцветный, длинные листочки, довольно толстый стебель покрывают шипы, довольно-таки неприятные на вид. Как подставлю, что эти колючки вопьются в тело...

– Ну, в чем проблема?.. – хмыкнул Глеб, глядя на мое лицо. – Сама понимаешь, что без этого нам никак не обойтись. Ничего, вначале кольнет немного, потом пройдет.

Делать нечего, взяла один из стеблей и осторожно обмотала его вокруг своей шеи. Конечно, ощущение от впивающихся в шею шипов приятным не назовешь, но боль он мелких уколов почти сразу же пропала. Больше того – я просто ощутила, как стебель, словно живое существо, будто врастает в мою шею, плотно обхватывая ее. Рука невольно потянулась, чтоб сдернуть с себя подобное хм... украшение, но я сдержалась, да и не получилось бы это у меня – такие стебельки сразу впиваются в живую плоть. Впрочем, уже через минуту вообще перестала чувствовать, что на моей шее есть нечто постороннее.

Честно говоря, я представления не имею, как называется это растение, но у него есть потрясающая особенность: если подобный стебелек носить на своей шее, то начинаешь понимать любую здешнюю речь и сам можешь на ней разговаривать. Звучит невероятно, но так оно и есть – это нечто вроде симбиоза человека и растения, в котором оба чувствуют себя весьма комфортно. Разумеется, этот стебель, как любое живое существо, неплохо пристраивается на человеческой шее – через свои шипы пьет кровь того, на чьем теле оказался. По-сути, это растение-паразит, но при этом оно выбрасывает в организм своей жертвы какие-то удивительные вещества, позволяющие сделать полиглотом любого человека. По-счастью, крови на пропитание этого создания требуется немного, и к тому же через месяц растение, наевшись крови до отвала, само отваливается от жертвы, чтоб упасть на землю и пустить там корни. Что же касается человека, то при необходимости он вновь может посадить такой же стебель на свою шею.

– Ну, что кажешь?.. – поинтересовался Глеб.

– Даже не знаю... – я покрутила головой. – Главное – никакого дискомфорта не чувствую.

– Вот и славно. Сейчас еще Кириллу такую штуку на шею посадим – и одно дело у нас будет сделано.

– Интересно, откуда берутся такие вот стебельки?.. – поинтересовалась я, обматывая стебель вокруг шеи Кирилла. В глубине души я опасалась, как бы глубокие шрамы на теле этого человека не стали препятствием для стебля, но все обошлось.

– Как я понял, их срезают с большого растения... – Глеб потер виски лоб. – Похоже, дело это непростое и достаточно опасное.

– Но я пока по-прежнему ничего не понимаю в тех разговорах, что доносятся до нас со стороны.

– Погоди немного, это случается не сразу. У меня, например, только через полчаса стало появляться понимание здешнего языка.

– И дорого стоят эти стебельки?

– Если честно, то пока не понял – в здешних расценках еще не разобрался. Однако если принять во внимание, что подобное украшение имеется у многих, то цена на них вряд ли заоблачная.

– А как дела с остальным?

– Тут без неожиданностей – нашел лавку ювелира, предложил ему несколько кусочков янтаря. Опять-таки беда в том, что мне не известны здешние цены на камни, и потому я склонен считать, что ювелир обвел меня вокруг пальца, заплатил сущие гроши – уж очень честные глаза были у гнома-ювелира. Тем не менее, вырученных денег наверняка хватит на недорогую комнату на постоялом дворе – надо отдохнуть после дороги, а заодно кое-что выяснить.

– Что именно?

– Боюсь, нам несколько не повезло – мы попали в этот мир не в самое лучшее время. Конечно, я не все понял из обрывочных разговоров, но главное уловил: здесь не так давно закончилась война, а в такие времена все непросто. К тому же вот так, с ходу, на интересующую нас тему никого расспрашивать не станешь, зато вечером на постоялом дворе, за общим столом, да с выпивкой, люди говорят о том, чего никогда не скажут в другое время.

– А денег у тебя хватит на то, чтоб устроить нечто вроде гулянки?

– Надеюсь. Если нет, то еще пару камней продам.

– И куда мы сейчас пойдем?

– Далеко идти не придется. Я тут видел поблизости несколько постоялых дворов, к одному из них и направимся. Кирилл, запомни: я – твой брат, а Лена... Ну, с ее статусом мы определимся позже.

– Воды бы еще где-то раздобыть...

– Возьмем ее на постоялом дворе. Еще Иван Степанович предупреждал, что воду тут можно пить далеко не каждую.

Постоялый двор «Веселый отдых» внешне очень напоминал большой сарай, да и внутри я не заметила особого комфорта. Большой обеденный зал с длинными столами, небольшая стойка, за которой находился хозяин, маленькие комнатки с хлипкими дверями и крохотными оконцами...

В одной из этих комнатенок мы и остановились. Ни о каком комфорте тут и речи не шло – вместо кроватей на полу лежали большие мешки, набитые сухой травой. Из мебели – только тяжелая скамья. Надо же, а Глеб упоминал о том, что в здешнем городишке «Веселый отдых» – это еще далеко не самый плохой постоялый двор.

Здешний язык я стала понимать не сразу. Мы уже находились в отведенной нам комнатушке, когда услышав за дверями громкий разговор, я осознала, что понимаю, о чем идет речь – некий мужчина распекал товарища за то, что тот продешевил с продажей. В ответ приятель вяло огрызался, что, мол, больше за это старье все одно никто не давал, хоть немного выручили – уже хорошо...

– Вот... – Глеб вошел, держа в руках фляжки с водой. – Держите...

Я бросила в каждую фляжку по обеззараживающей таблетке – иначе никак. Интересно, надолго ли мне хватит тех лекарств, что я прихватила с собой? Надеюсь, постепенно наш организм привыкнет к местной воде и пище...

– Сейчас отдохнем немного, перекусим тем, что еще осталось в наших дорожных мешках, а позже пойдем в общий зал... – продолжал Глеб. – Кирилл, без обид, но здешний хозяин интересовался, что с тобой приключилось.

– И что ты ему сказал?

– То и сказал – мол, война недавно была, так что ответ очевиден... Знаете, что он мне ответил? Сказал, что так и думал – дескать, не повезло парню, от виверн мало кто живой уходит. Хорошо хотя бы то, что вообще выжил... В общем, тебе надо хоть полчаса побыть в общем зале.

– Чтоб на меня все полюбовались?

– Да... – не стал отпираться Глеб. – Так надо. Потом вы с Леной возвращайтесь в эту комнатенку, а то еще ляпнете невесть что, вызовите у здешних жителей подозрение. Ну, а я там останусь, и постараюсь узнать все, что только можно об этой самой апасе – растении, за которым мы и заявились в этот мир.

– Погодите... – не поняла я. – Виверна – это, по-моему, что-то вроде ящерицы, только большой? Или я что-то путаю?

– От ЕГЭ в нынешнем образовании только зло и пробелы в знаниях... – сделал вывод Глеб. – Помнится, когда я учился в школе, учителя давали нам более обширное обучение и углубленное преподавание, во всяком случае, дракона от ящерицы мог отличить любой.

– Я серьезно спрашиваю!

– Кирилл, ты, надеюсь, можешь просветить нашу даму?.. – поинтересовался Глеб. – Лично у меня нет желания заниматься общеобразовательной деятельностью.